вернулась. В комнате воцарилось молчание. Виктор первым нарушил его. - А вы не помните, какой именно гангстер? Может, вы запомнили фамилию, имя или еще что-то? Где его убили, при каких обстоятельствах? - Он заметно волновался. - Какой-то Нассели или Масселли. Я точно не помню, - вздохнула женщина. - Может быть, Натан Масселли? - спросил Чарльа. - Да, да, правильно, - обрадовалась женщина. - Вот это имя: Натан Масселли. Вальтер еще сказал тогда: "И Масселли тоже". - А что-нибудь он еще сказал? - спросил Чарльз. - Нет, больше ничего. Это точно. Вот после того случая Вальтера словно подменили. Стал раздражительным, вспыльчивым, срывался по любому пустяку. В последнее время они все время работали втроем - он, Антонио и бедная Анна. - У него болело сердце? - спросил Виктор. - Нет, - ответила женщина, - никогда. Он был очень здоровый человек. А тут вдруг неожиданный инфаркт. - Он, что, вернулся домой и тут же слег? - ие унимался Виктор, хотя заметил явное неудовольствие на лице Деверсона. - Нет. Но он вернулся домой с-работы и сказал, что у него болит сердце. У нас ведь был в тот день юбилей, - женщина тяжело вздохнула, - двадцать пять лет. Он привез цветы и сказал, чтобы я одевалась, А когда я вышла из комнаты, то увидела его сидящим на кухне. И с таким перекошенным лицом. Я сразу позвонила нашему врачу. Доктор приехал, сделал укол. Ну и, конечно, мы никуда не поехали. - А доктор сразу уехал? - поинтересовался Виктор. - Да, почти сразу. Сделал укол и уехал. - А как зовут вашего врача, Инга? - спросил Чарльз, пытаясь прекратить затянувшийся разговор. - Эрик Пембертон, он известный хирург. Очень хороший врач и человек. Но и он ничего не смог сделать, - добавила с грустью женщина. - А к утру у Вальтера начались сильные боли, и я снова позвонила мистеру Пембертону. Он приехал, но уже было поздно. Вальтер... - Женщина словно поперхнулась и тихо добавила: - Бедный доктор, он так перешивал, словно это был его родной брат. Он так убивался, на нем лица не было. - А вы давно его знаете? - спросил Деверсон. - Уже восемь лет. А почему вы спрашиваете? -- вдруг насторожилась Инга. - Вы что-то знаете? - Нет-нет, -успокоил ее Чарльз, -не волнуйтесь, Инга. Мы просто хотели узнать, кто был его лечащий врач. У меня у самого последнее время пошаливают нервы. И сердце болит. - Но ведь он хирург. - При нашей профессии нам только и нужен хирург, - неуклюже пошутил Виктор. - Не говорите так, - мягко попросила женщина. Они просидели у вдовы Вальтера еще полчаса и, попрощавшись, вышли ив квартиры. Уже спускаясь по лестнице, Чарльз вдруг остановился и посмотрел на Виктора. - Ты знаешь, кто такой Натан Масселли? - Нет, но я где-то слышал это имя... - Он был доверенным лицом Кастеллано. Его пристрелили два месяца назад. А за несколько дней до этого тело его друга Фреда Фурино нашли в багажнике машины на окраине Нью-Йорка. Теперь я начинаю понимать... - Что ты хочешь сказать? -спросил Виктор. - Я, кажется, знаю, какие именно документы и газетные вырезки отсутствовали в деле Авеллино, - задумчиво произнес Чарльз. С раннего детства Эрику Пембертону не везло. Его отец, Давид Пембертон, возвращаясь домой с фабрики, попал под автомобиль и погиб, оставив жену с пятью детьми на руках. Маленький Эрик пошел работать, когда ему не было и двенадцати лет. Невероятный грохот фабрики, суета, крики и шум ошеломили мальчика, и первые несколько месяцев он никак не мог приспособиться к бешеному ритму этого потогонного заведения. Злой рок, казалось, витал над семьей Пембертонов. Умерла младшая сестра, и когда ему не было и восемнадцати - умерла его мать. Эрику пришлось бросить фабрику и переехать в Чикаго, открыть собственную маленькую мастерскую, чтобы прокормить двух младших братьев. Мастерская была крохотная, состоящая из двух комнатушек, в одной из которых Пембертоны жили, а в другой - принимали велосипеды в ремонт. Мастерская была куплена на деньги, вырученные от продажи имущества родителей, и практически не давала никакого дохода. И еще долго пришлось бы Эрику влачить полунищенское существование, если бы, наконец, ему не улыбнулся случай. Он познакомился с дочерью главного врача госпиталя Святой Анны Роджера Мак-Дугласа и полюбил ее. Но это не сыграло бы такой существенной роли, если бы не одно обстоятельство - дочь Мак-Дугласа, Софи, также полюбила скромного, вечно краснеющего Эрика. Девушка проявила характер, топнув своей маленькой ножкой, когда отец категорически запретил ей встречаться с этим "босяком". Мистеру Мак-Дугласу пришлось примириться с волей своей дочери и, скрепя сердце, дать согласие на их брак. Эрику было уже двадцать три года. Софи ждала ребенка, когда тесть Эрика потерял своего единственного сына в Корее. И тогда старый Роджер пришел к Пембертону в предложил ему стать преемником вместо погибшего сына. Эрик недолго раздумывал. К этому времени оба его брата уже работали, один на заводе Форда, другой на заправочной станции. И молодая чета переехала в дом Мак-Дугласа. Через семь лет Эрик Пембертон был уже заместителем врача госпиталя. Еще через пять лет он стал во главе больницы. Но злой рок продолжал преследовать его семью. Софи не было и сорока, когда врачи обнаружили у нее рак. Эрик понял, что это конец, во до последнего дня был рядом с женой, стараясь помочь ей, хоть как-то облегчить ее страдания. После смерти жены Эрик Пембертон вместе с сыном и дочерью переехал в Нью-Йорк, Они обосновались в тихом квартале Куинса и, казалось, наконец обрели покой. Но началась война во Вьетнаме, и двадцатидвухлетний сын Эрика бесславно пропал без вести, отстаивая те самые идеалы и принципы, в которые сам Эрик никогда не верил. Дочь к тому времени вновь вышла замуж, уже в третий раз, причем в первом случае у нее на руках остался сын - внук Эрика, которого старый врач полюбил всей душой. Мальчик рос сообразительным и смышленым, и Эрик с гордостью считал, что внук продолжит его дело. К этому времени он уже имел постоянную клиентуру в Нью-Йорке, пользовался уважением своих соседей, имел определенный круг друзей. И все рухнуло в один миг. День, когда пропал его внук, Йозеф, был самым кошмарным. Дочь обзвонила всех друзей Йозефа, побывала в школе, но тщетно. Йозефа нигде не было. Ночью безутешный Эрик уже собрался звонить в полицию, когда раздался телефонный звонок. Неизвестный голос вызвал его в район Бронкса, почти на самую окраину города, к парку Пелембей. Эрик приехал туда за полчаса до начала условленной встречи. Он заблаговременно приготовил деньги, решив, что похитители потребуют выкуп. Увы, все оказалось проще и куда страшнее. То, что от него потребовали, было немыслимо, невозможно. Но еще более немыслимо было невыполнение этого требования. Эрик хорошо знал, что последует за этим. Он колебался и страдал. За жизнь внука от него потребовали убить его пациента и друга Вальрафа. Он понимал, что, уступив этим людям, он терял право именоваться человеком и быть врачом. Но выхода не было. До самого утра не сомкнул глаз Эрик Пембертон, а утром отправился в условленное место и получил ампулы. Все случилось так, как ему говорили. Вечером его действительно вызвали к Вальрафам. И он ввел одну из ампул Вальтеру. А затем, придя домой, горячо молился, прося господа простить ему его прегрешение, понимая, сколь слаб и ничтожен он сам, уступивший насилию и не имевший возможности с ним бороться. Помолившись, он снова отправился к Вальрафам. И нашел своего старого друга уже мертвым. И он заплакал. И видит бог, слезы эти были горькие и страшные, ибо на этот раз он оплакивал самого себя. И потеря эта была куда страшней, чем все предыдущие. Ибо есть ли потери более страшные, чем потеря собственной совести, забвение своего прошлого, измена своей нравственности и моральным принципам?! Эти люди сдержали слово: они отпустили Йозефа домой, по старый Пембертон даже не обрадовался этому. Образ мертвого друга стоял перед глазами, заслоняя всех живых, мешая спать, ходить, дышать, давя кошмарным грузом на совесть, тревожа ночами и мучая днем. Он был убийцей. Одна эта мысль причиняла такие страдания, что сводила с ума. И мертвый Вальтер, каждую ночь являвшийся в снах к Пембертону, всякий раз восклицал: "За что?" Эрик всегда старался поступать так, как хотелось другим. На фабрике, куда его привела мать, он во всем слушался мастера. И, владея мастерской, он выполнял капризы своей маленькой Софи. И потом, когда старый Роджер предложил ему переехать к себе, он во всем подчинялся своему тестю. Он всегда уступал - сначала матери, братьям, затем Софи, потом сыну, которого не хотел отпускать во Вьетнам, дочери, дважды неудачно выходившей замуж. Он всегда уступал. Эрик вдруг подумал, что вся его жизнь была гонкой за чем-то неведомым, недоступным его пониманию. А сейчас он вдруг понял: жизнь закончена. Ему в ней ничего не надо, У него ничего не осталось. Судьба обманула его. Эрик вдруг вспомнил все свои мучения и обиды, всю бессмысленность своей шестидесятилетней жизни. Он прошел в ванную и открыл горячую воду. Ванна быстро наполнилась. Эрик вдруг улыбнулся. Кажется, впервые он знал, что делать и зачем. И впервые никто не советовал ему, не упрекал, не направлял. Впервые он был по-настоящему свободен. Он постоял еще несколько минут у ванной, стараясь продлить это ощущение свободы. А затем медленно стал раздеваться, аккуратно укладывая одежду на стоящий рядом стульчик. После чего спокойно влез в обжигающую тело воду. Ему вдруг показалось, что сейчас войдет некто и отговорит его. И он снова должен будет влачить это жалкое существование, обманывая себя и других. И снова будет видеть по ночам Вальтера. Последняя мысль прибавила ему решимости. Он перегнулся, достал из кармана скальпель и быстрым ловким движением провел по запястьям рук, погружая их в воду. Последнее, что он почувствовал - это приятное ощущение тепла от опущенных в горячую воду уставших пальцев. Виктор нервничал, Чарльз уже должен был подъехать, а его все нет. Асенов заказал третью чашку кофе и все поглядывал на часы. Не успел официант поставить на столик дымящийся кофе, как показался Деверсон. - Кофе, - буркнул он подскочившему официанту. - Ну как дела? - нетерпеливо спросил его Виктор. - Очень плохо. - Не понял, - Я был сегодня в ФБР. Мне деликатно посоветовали не лезть не в свое дело. Масселли занимаются ФБР и АНБ. Есть мнение, что его убийство связано с убийством Поля Кастеллано, и поэтому всю информацию просто засекретили. - От тебя тоже? - с иронжей спросил Виктор. Деверсон разозлился. - Конечно, от меня тоже. Можно подумать, ваша государственная безопасность выдает тебе все свои секреты. После того как я перешел на работу в ООН, я, естественно, выбыл из числа лиц, имеющих доступ к совершенно секретной информации, - Не обижайся. Я просто думал, что у тебя есть знакомые, друзья, связи. Ты все-таки полковник. - Кстати, ты никогда не спрашивал, чем я занимался в ЦРУ... - Ты тоже не спрашивал, чем я занимался в Турции. Я ведь знал, что ты не ответишь... - И правильно делал. Я не отвечу и сейчас. Просто я хочу проинформировать вас, мистер Асенов, что любые внутренние секреты Соединенных Штатов - это их внутренние секреты, и ни один ответственный сотрудник ФБР не позволит себе рассказать о них в международном комитете. - Ладно, ладно. Не горячись, - успокоил, Деверсона Виктор. Официант принес кофе. - Ты ведь сам предложил свою помощь, обещал все узнать. В конце концов, это дело касается убийства Анны Фрост и только поэтому меня интересует. И потом, Вальтер был твоим другом. - В том-то и дело. - Деверсон тяжело вздохнул. - Я нашел этого врача, который "лечил" Вальрафа в ту ночь. - Ты с ним беседовал? - заинтересовался Виктор. - Что он рассказал? - Он уже ничего не расскажет. Он мертв. - Его... - Виктор выразительно посмотрел на Деверсона. - Нет, он сам перерезал себе вены. - А это не может быть убийством, инсценированным под самоубийство? - Вряд ли. Я читал материалы осмотра места происшествия. Кроме того, следователь ФБР, ведущий это дело, мой ученик. Он тоже считает, что это самоубийство. - А причины? Почему он перерезал себе вены? - Неизвестно. - Чарльз пожал плечами. - Его дочь уверяет, что последние дни отец был сам не свой. Но... - Деверсон замолчал. - Говори, - поторопил Виктор. - У тебя дурацкая манера эффектных пауз. - Я не оратор. Просто я хотел сказать, что за два дня до смерти Вальтера у этого врача похитили его единственного внука. И вернули только на следующий день после смерти Вальтера, - тихо сказал Чарльз. За столиком наступило молчание. - Ты еще в чем-то сомневаешься? - спросил Виктор. - Нет, похоже, что его вынудили ввести какое-то лекарство Вальрафу, от чего тот и погиб. - Но почему, почему? - повысил голос Асенов. - Кому мешал Вальтер? Кому мешала Анна Фрост? Кто за этим стоит? Чарльз отвернулся. И очень тихо произнес: - Этим уже занимается ФБР. - При чем тут твое ФБР?! - закричал Виктор, теряя терпение. - Они занимаются этим уже столько дней, а Карл Эдстрем сидит в тюрьме. Кто-то убил наших экспертов, убрал единственного свидетеля невиновности Эдстрема, и теперь ты здесь заявляешь, что ФБР занимается этим делом! - Не кричи, - тихо попросил Чарльз. - Не кричи. - Но объясни тогда, почему ты не хочешь говорить? Кто стоит за этими убийствами? - Повторяю, этим занимается ФБР. Что-либо еще я сказать не могу. Просто не имею права, - хладнокровно добавил он. - Черт с тобой! - решил Виктор. - Я узнаю все сам. - Сиди спокойно, - посоветовал Деверсон, - и ни во что не вмешивайся. Повторяю: это внутреннее дело нашей страны, оно не имеет никакого отношения к комитету. - А убийство членов комитета тоже внутреннее дело вашей страны? -огрызнулся Виктор. - Слушай, как тебя держали в госбезопасности? - поинтересовался дружеским тоном Чарльз. - У тебя же нервы ни к черту. - Меня два раза пытались убить за последние дни. А теперь ты сидишь здесь и говоришь - ни во что не вмешивайся. А если меня будут резать, тоже не вмешиваться? Или если меня просто затолкают в багажник, как этого Фурино, тоже не вмешиваться? А может, меня собираются убрать по методу Масселли? Сидеть и ждать? - Ты хочешь моего совета, Виктор? - спросил Чарльз и, не дожидаясь ответа, очень тихо сказал: - Уезжай. Уезжай поскорее. Виктор понял, насколько это серьезно, даже не взглянув на Чарльза. - Неужели так плохо? - Ты можешь сослаться на здоровье и уехать. Или просто рассказать, что на тебя дважды пытались совершить покушение. И тебя сразу отошлют. Наш комитет не любит, когда его сотрудники на виду. Мы скорее бухгалтеры, чем полицейские. Тебя обязательно вышлют домой, в Болгарию. - Чарльз прямо не отвечал на его вопрос, но Асенов понял все. - А что будет с убийством Анны Фрост? - Этим делом уже занимаются специалисты ФБР и АНБ. Мои бывшие коллеги уверяли меня, что руководство комитета даже подключило к этой работе "голубого ангела". "Голубые ангелы" - эксперты высочайшей квалификации, и Виктор знал это. Их вызывали в страну, входящую в ООН, для проведения расследования в особо трудных и запутанных ситуациях. - Я расскажу обо всем в комитете, - решился, наконец, Виктор, - и пусть они сами решают, что делать. - Это твое право. Кстати, я на машине, могу подвезти. Тебе сейчас лучше ездить на других автомобилях. Где твой "фольксваген"? - Стоит у моего дома. Я его сегодня не брал. - И до самого отъезда не трогай, - посоветовал Деверсон. Виктор понимающе кивнул головой. - А теперь поехали в комитет, - предложил Деверсон. Они вышли вдвоем на улицу и заторопились к автомобилю Деверсона. Начался дождь, и оба инспектора подняли воротники. Они не обратили внимания на стоявший неподалеку от них белый "шевроле". Когда "линкольн" Деверсона тронулся с места, к "шевроле" быстро подошел какой-то человек, только что вышедший из бара. - Вы все записали? - спросил его чуть гортанный голос из автомобиля. В ответ подошедший протянул магнитофон. На другом конце улицы "линкольн" медленно скрылся за поворотом. СООБЩЕНИЕ ФРАНС-ПРЕСС ИЗ НЬЮ-ЙОРКА Сегодня в штаб-квартжре ООН было проведено очередное пленарное заседание Постоянного комитета экспертов ООН по предупреждению преступности и борьбе с ней. Выступившие подчеркивали необходимость дальнейшей тесной координации всех правоохранительных служб в борьбе против международного терроризма, торговли наркотиками, контрабанды. В целях оперативного взаимодействия с Интерполом решено создать специальный оперативный отдел по координации деятельности Постоянного комитета. Роскошный лимузин фирмы "Крайслер" подкатил к трехэтажному особняку. Из него быстро выскочили двое молодых людей. Один, осмотревшись, замер у передней дверцы. Второй, наклонившись, мягко открыл заднюю. Позади раздался шум еще двух подъезжающих автомобилей. Из них выпрыгнули несколько человек. Из первого автомобиля вышел пожилой мужчина в больших роговых очках. Он сделал несколько шагов вперед, и люди, окружавшие его, рассыпавшись, сразу заспешили за ним, внимательно оглядываясь по сторонам. На лестнице их уже ждали двое хозяев особняка. Из трех автомобилей за поднимающимися по лестнице людьми следило несколько пар настороженных глаз. Посторонний наблюдатель, проходивший мимо, был бы изрядно удивлен и испуган, сумей он увидеть людей в этих автомобилях. Все они держали в руках короткие израильские автоматы "узи". Лишь после того как вся группа скрылась в проеме дверей, машины медленно отъехали. Вскоре эта сцена повторилась. Только на этот раз первым мягко подкатил "роллс-ройс". И снова из автомобилей высыпали люди, и снова из передней машины вышел достаточно пожилой человек, которого охрана провожала до дома. Все отличие состояло только в том, что оставшиеся в машинах люди держали в руках автоматические пистолеты, В этом особнячке собирались боссы мафии. И повод был достаточно серьезный. Американская мафия съезжалась на избрание нового "капо ди тутти капи" - некоронованного "короля". Место убитого Поля Кастеллано не должно было пустовать. В большой комнате собралось человек тридцать. Во главе стола сидел семидесятидвухлетний Энтони Коралло, пожилой господин в темных очках. Он был достаточно хорошо известен американской полиции и всему преступному миру под кличкой "Неуловимого Тони" и славился своим невероятным умением уклоняться от предъявленных ему обвинений. Будучи в преклонном возрасте, он все же правил большим кланом Люччезе и был одним из самых влиятельных заправил "Коза ностры". Он был всего на год младше убитого Поля Кастеллано и давно считался претендентом номер 1 на этот сиятельный пост. Коралло понимал, как много конкурентов и соперников может появиться у него в борьбе за власть. Но он, привыкший к борьбе, готовился дать бой своим конкурентам. Рядом с ним и чуть сзади разместились его "капитаны" и советник. Они-то, конечно, будут за него. А вот как остальные? - думал Коралло. Справа от него разместилась группа клана Бонано и сам босс этого семейства - Филипп Растелли. Наклонив голову, он тихо разговаривал со своим советником. "Интересно, что они там обсуждают?" - подумал Коралло. "Капитаны" Бонано, повернув головы, видимо, пытались услышать своего босса, "Конечно, Филипп попытается сегодня прорваться к высшей власти, но вряд ли это ему удастся. Боссы остальных семей откровенно его недолюбливают. И, кроме своих людей, ему не на кого рассчитывать". Чуть дальше сидели члены клана Коломбо и нынешний босс этой семьи - Джинаро Ланджелла. Он все время вертелся на своем месте, видимо, чувствуя, что это место не для него. "Не вовремя отсутствует Кармино, да, не вовремя, - подумал Коралло. - Уж он-то, наверняка, мог быть за меня. А этот Ланджелла только "исполняет обязанности". И все об этом знают. Вот и сейчас его люди смотрят на него как на одного из "капитанов". Нет, он не настоящий босс. Но его слово будет значить многое". Он посмотрел налево. Встретился взглядом со своим тезкой - Энтони Салерно. Глава клана Дженовезе понимающе усмехнулся. Конечно, сегодня он главный конкурент Коралло. И он достаточно сильный противник. До Коралло уже не раз доходили слухи, что люди Салерно развернули необычно активную деятельность но выдвижению своего босса. Его люди действуют всегда очень четко, убирая ненужных свидетелей и конкурентов. Человек, не угодный Салерно, исчезает бесследно. Энтони Салерно был крупным специалистом в этой области, и с ним всегда считались боссы всех остальных семей. Даже покойный Кастеллано однажды назвал Салерно "человек-нож". Кроме того, он пользовался поддержкой и влиянием в ФБР, а это совсем немаловажно. "Капитаны" семьи Дженовезе угрюмо молчали, и Коралло вдруг со страхом подумал, что все они бывшие "стрелки" - снайперы, умеющие точно, а главное, быстро стрелять. Конечно, ни у кого не отбирали оружие. Да никто и не посмеет отобрать оружие у сидевших в этой комнате людей, как никто не захочет с ним расставаться. Слишком заманчива была бы мысль избавиться от всех конкурентов одним ударом. Это в кинофильмах показывают, как боссы и их люди сдают оружие перед встречами. И их, конечно, всегда обманывают. Коралло усмехнулся про себя. Пусть только кто-нибудь попробует к нему прикоснуться. Хотя он сам почти никогда не носил оружия. Во всяком случае, сейчас не носит. Его люди обучены не хуже головорезов Салерно, и если кто-нибудь неосторожно поднимет руку, они успеют сделать в несчастном столько дыр, сколько их насчитали в бедном Кастеллано. А вот босс семьи Гамбино - Джон Готти. Коралло до последнего момента не мог поверить, что "крестным отцом" самого сильного клана мафии станет этот выскочка. Он ведь совсем недавно вышел из-под стражи, внеся залог - миллион долларов. Говорят, этот молодчик способствовал устранению самого Кастеллано и его "лейтенанта" Томаса Вилотти, и семья Гамбино признала в нем своего босса. Невероятно, что никто даже не попытался найти убийц Кастеллано, а когда Коралло предложил свои услуги, ему вежливо отсоветовали, заявили, что это внутреннее дело самих Гамбино. Правда, поговаривают, что у Джона были личные счеты с Вилотти. Одним ударом у ресторана "Спаркс стей хаус" он устранил сразу двух могущественных конкурентов. Говорят, что в последние дни Готти несколько раз виделся с Диджилио, доверенным лицом клана Дженовезе. Последний контролировал профсоюз портовых рабочих в Вейонне, а это значит, что почти все международные поставки Пентагона, идущие через порт Нью-Джерси в другие страны, осуществлялись под надзором семьи Салерно. Транспортировка охватывала различные грузы - от карандаша до тяжелого танка - и приносила огромные доходы клану Дженовезе. О чем могли договариваться Готти и Диджилио? Может быть, новый глава клана Гамбино обещал поддержать кандидатуру Салерно, рассуждал Коралло. В любом случае Джон Готти должен донимать, что он слишком молод для "капо ди тутти кади". Ему всего сорок пять лет, хотя он и возглавлял самый могущественный клан мафии. Коралло придвинул кресло поближе к столу. Сразу стихли все голоса. Кроме представителей пяти семей, в зале сидели представители Чикаго, Детройта, Филадельфии, Буффало, Лос-Анджелеса, имевшие право голоса при голосованиях по данному вопросу. Все собравшиеся в зале хорошо понимали: от того, за кем пойдут пять высших боссов "Коза ностры", зависит судьба голосования. Пользуясь дипломатической терминологией, можно было сказать, что пятеро обладали правом вето. И любое конечное решение принималось "крестными отцами" без советов с посторонними людьми. Несогласных обычно не находилось. Кто осмеливался возражать, получал свой кубометр цемента в одном из строящихся домов или прекрасно изготовленный мешок на дне Гудзона. Десятки внимательных глаз следили за Коралло. Что скажет босс семьи Люччезе? Все замерли, ожидая первого удара. - Мы рады приветствовать здесь представителей семьи Гамбино, - начал Энтони Коралло, - и выражаем сочувствие по поводу смерти нашего старого друга Поля. Примите наши соболезнования еще раз. За ним опустили головы все присутствующие. Готти чуть улыбнулся, благодарно кивнул головой. Переждав несколько секунд, Коралло вновь обратился к представителям семьи Гамбино. Все-таки это был самый могущественный клан мафии. - Вы знаете, зачем мы собрались сюда. Не будем терять времени. Кого предлагают Гамбино в качестве "капо ди тутти капи"? - спросил Коралло, отдавая дань традиции. - Джона Готти, - раздался голос советника клана Гамбино. В зале ничего не изменилось, но выражение многих лиц не понравилось Коралло. Правда, сейчас его больше интересовали три - физиономии - Салерно, Растелли и Ланджеллы, Первый улыбался, второй был удивлен, третий чем-то напуган. Интересно, чем? "Неуловимый Тони" улыбался, решив не уступать Салерно. Ничего необычного тут нет. По традиции глава клана Гамбино был "капо ди тутти капи". Но сегодня можно будет сломать эту традицию. А все-таки, почему Гамбино избрали этого Готти? Почему именно его? Коралло чувствовал здесь какой-то подвох. Он посмотрел на Салерно. Что скажет его главный конкурент? - Кого выдвигает семья Дженовезе? - спросил Коралло, ни секунды не сомневаясь, что услышит имя Энтони Салерно. Встал советник Дженовезе. Переждал секунду и бросил бомбу: - Предлагаю по традиции избрать "капо ди тутти капи" главу семейства Гамбино - Джона Готти. На этот раз Коралло не сдержался. - Джона Готти? - хрипло повторил он, глядя на Салерно, словно не понимая, о чем говорит советник семьи Дженовезе. И этот человек, могущественный Энтони Салерно, сам, своими руками отдает власть какому-то выскочке?! Нужно быть очень осторожным, решил Коралло. Сработал многолетний опыт. - Я рад, что сразу две семьи решили выдвинуть одного кандидата. Что скажет семья Коломбо? Все взгляды устремились на поднявшегося советника семьи Коломбо. Коралло понял, что сейчас может решиться все. Конечно, советник выдвинет кандидатуру, которую предложил из тюрьмы Кармино Перстико. - Семья Коломбо поддерживает предложение семьи Дженовезе, - тихо сказал советник Коломбо. - А ваш босс знает об этом? - снова не сдержался Коралло. - Да, - вмешался в разговор Ланджелла, - он предложил нам всем голосовать за Джона Готти. Коралло заметил, как обеспокоенно зашевелились приехавшие гости. Джон Готти, этот выскочка, по существу почти выиграл бой. Из пяти семейств за него проголосовали уже три. Конечно, "капо ди тутти капи" должен быть избран единогласно, но уже сейчас ясно, что большинство на его стороне. Старый Тони вдруг с отчаянием подумал, что может остаться в одиночестве. И, ломая привычную процедуру опроса, он вдруг громко сказал: - Я сам также поддерживаю кандидатуру Джона Готти и предлагаю семье Вонано высказать свое мнение. Он вдруг с удовольствием отметил, как недоуменно посмотрел на него Салерно. Увидел злобные глаза Филиппа Растелли. Джон Готти же откровенно улыбался. Значит, интуиция не обманула его, подумал Коралло, И внезапно понял. Понял в тот момент, когда Салерно, наклонившись к Диджилио, что-то тихо сказал ему. Конечно, Готти убрал Кастеллано не потому, что тот мешал ему. И сыновья Поля Кастеллано даже не захотели отомстить убийце их отца. Готти не посмел бы решиться на этот шаг, не обладай он поддержкой достаточно сильной и могущественной, способной защитить его от любых неприятностей. Он просто выполнял специальный заказ на убийство "крестного отца". Человек, стоявший за спиной Готти, был достаточно силен, если осмелился отдать такой приказ, бросить вызов всей американской мафии, самому боссу боссов, Полю Кастеллано. Этот человек сумел убедить Салерно и Перстико отдать свои голоса за Готти, пообещав неслыханные дивиденды. Теперь Коралло точно знал, кто именно стоит за Джоном Готти. И понял, что через несколько минут Джон Готти станет новым "королем мафии". "Что ж, "король убит, да здравствует король!" - подумал Коралло. В конце концов все люди смертны, а "короли" тем более. И может оказаться так, что он переживет этого Готти, хотя тот и моложе его на целых тридцать лет. "Крестные отцы" редко умирают как Гамбино. Скорее, их устраняют, как Кастеллано. "Неуловимый Тони" теперь откровенно улыбался. Обычная смерть - почти недостижимая роскошь и привилегия для "капо ди тутти капи". Слишком много "принцев" стоят за троном "короля". СООБЩЕНИЕ ЭЙ-БИ-СИ ИЗ НЬЮ-ЙОРКА Согласно полученным данным, боссом боссов американской мафии провозглашен Джон Готти, еорокапятилетний коммерсант. Он сменил убитого Поля Кастеллано не только на посту главы клана Гамбино, но и в качестве "капо ди тутти капи" - высшего главы американской мафии. Полиция высказывает предположение, что Джон Готти имеет отношение к убийству своего предшественника. Однако суровые законы мафии не позволяют надеяться, что свидетели по данному делу когда-либо будут найдены. В свое время Джон Готти уже сидел за убийство в Федеральной тюрьме Грин-Хейвена, Часть третья ДИПЛОМАТИЯ МАФИИ Рамон завтракал в ресторане отеля "Виктория", когда в зал стремительно вошла миссис Взнвилл. Близоруко щурясь, она отыскала взглядом столик Эскобара и поспешила к нему. Рамон встал, дожидаясь, когда она подойдет, - Доброе утро. - Доброе утро. - Миссис Бэнвилл села за стол. Рамон опустился рядом. Почти сразу же появился официант. - Хотите что-нибудь заказать? - осведомился он. - Чашку кофе, - бросила миссис Вэнвилл. Официант исчез так же быстро, как появился. - Вы сегодня хорошо выглядите. - Рамон дожевывал свой бутерброд. На Кэтрин был элегантный серый костюм и темная блузка. - Спасибо за комплимент. Я очень торопилась найти вас. - А вы, конечно, не знали, где я сижу, - иронически хмыкнул Рамон. - Что вы хотите сказать? - Ничего. Только то, что вон те двое типов в углу явно заинтересовались моей персоной. Они ведут меня все утро. Кэтрин рассмеялась. - Вы всегда все замечаете? Он пожал плечами. - Не заметить их назойливого внимания просто невозможно. - Вы всегда так внимательны? - Вы же психолог. Вряд ли вы поверите, если я скажу, что не замечаю элементарной слежки. - Вы не ответили на мой вопрос. - Стараюсь замечать, а что? В глазах Кэтрин вспыхнули озорные огоньки. - Хотите эксперимент на вашу внимательность? Он улыбнулся. - Новый психологический тест? Давайте ваш эксперимент. Она показала на сидевшего шагах в десяти от них пожилого господина. Среднего роста, в темном костюме, волосы коротко острижены-в нем не было ничего необычного. Кэтрин Вэнвилл внимательно оглядела его, а затем предложила Эскобару: - Вот ваш тест, Я знаю этого человека. Что вы можете о нем сказать, вот так, сразу, с первого взгляда? Рамон чуть повернул голову и несколько минут внимательно изучал сидевшего господина. Затем, повернувшись к Кэтрин, весело сказал: - Я готов, задавайте ваши вопросы. - Нет, лучше вы сами расскажите об этом господние, - предложила она. - Пожалуйста. Он англичанин, ему под пятьдесят, холост. Из хорошей семьи, скорее всего, принадлежит даже к английским аристократам. Получил прекрасное образование, закончил Харроу. У него больные почки. Очевидно, ведет сидячий образ жизни. Большую часть времени проводит в конторе. В молодости служил в армии, занимался боксом. Сейчас у него дела идут очень хорошо, он преуспевает и выглядит состоятельным человеком. Достаточно? Она рассмеялась. - Вы его знаете. Это Питер Моррисон. - Поверьте, что вижу впервые, - честно признался он, - Он действительно около десяти лет служил в армии, был в свое время неплохим спортсменом, побеждая на соревнованиях европейских турниров. Сейчас он известный лондонский коммерсант, часто бывает в Нью-Йорке по своим делам. Он и вправду холост и закончил Харроу. А его мать даже родственница английской королевы, хотя и очень дальняя, - Кэтрин, перечисляя все это, смотрела в упор на Рамона. - Но как вы догадались, если не секрет? - О том, что служил в армии? Посмотрите на его выправку. Что бывший боксер, нетрудно догадаться. Насчет больных почек и сидячего образа жизни даже не нужно строить догадок - лицо говорит само за себя. Когда он заходил, я слышал его разговор с метрдотелем. Тот спросил, когда мистер приехал, и я услышал, что Моррисон прилетел сегодня из Лондона. А это значит, что он очень богатый человек, если он известен на другом конце света, в ресторане Нью-Йорка. Видимо, он здесь частый гость. - Это нетрудно, - согласилась она. - Но как вы угадали про Харроу, про семью? Это практически невероятно. - Очень просто. Обратите внимание на его галстук. Вы знаете, что это за галстук? Синий галстук выпускников Харроу, А попасть туда и закончить это заведение могут только дети из самых богатых и титулованных семей Англии. Вот вам и разгадка. А что он холост, я просто догадался. Холостые мужчины как-то смотрятся иначе, чем женатые. Кроме того, я сильно сомневаюсь, чтобы его, кроме денег, еще что-нибудь интересовало. - Браво! - не удержалась Кэтрин. - Вы великолепны! - Вы меня перехвалите. А теперь говорите, зачем я вам понадобился так срочно. - Эдстрема сегодня ночью пытались убить в камере, - тихо произнесла она. Рамон заметил, что к ним подходит официант, неся заказанный кофе, благоразумно промолчал и, переждав несколько секунд, коротко спросил: - Кто и каким образом? - От Эдстрема пересадили его напарника, который был человеком ФБР. И подсадили наемного убийцу, Эдстрема спасло чудо. В тот момент, когда убийца достал нож, надзиратель случайно оказался у дверей. В общем, Карл Эдстрем тяжело ранен, но врачи говорят, что он поправится. - Я не совсем понял, как это могло произойти. - Ночью Эдстрем спал и, услышав какой-то шум, проснулся, увидел этого убийцу и закричал. Тот, видимо, не ожидал, что Эдстрем проснется, и не сумел нанести точного удара. А надзиратель проходил мимо и быстро вбежал в камеру. - Действительно, Карлу Эдстрему очень повезло, - негромко сказал Рамон, заметно волнуясь. Миссис Бэнвилл внимательно смотрела на него. - Я думала, вас ничто не может тронуть. Вы на самом деле так переживаете за жизнь Эдстрема? - Не только. Просто однажды я оказался в положении Эдстрема, - глухо произнес Рамон, - и меня тоже чуть не убили. - В тюремной камере? - насмешливо прищурилась Кэтрин. - А что? - Я считала вас умнее. Если бы вы сидели в тюремной камере в СССР, вы никогда бы сейчас не сидели здесь, рядом со мной. Советский Союз, насколько я знаю, имеет достаточно людей и возможностей, чтобы не нуждаться в услугах подобных "профессионалов". И потом, специалист вашего класса просто не мог сидеть в тюрьме. Это абсолютно исключено. Не считайте меня настолько наивной, мистер Эскобар. - Все правильно, - ответил Рамон, - но вы не учли одного обстоятельства. Я не сказал, что сидел в тюремной камере в СССР. Это было совсем в другой стране. Подозреваю, что в досье АНБ, заведенном на меня, этого нет, а это уже пробел, и очень большой. Кроме того, я тогда не был "специалистом такого класса", а был всего-навсего помощником регионального инспектора. Вот видите, какую задачу я ставлю перед вашим ведомством. Вам теперь придется перетряхнуть все мои дела. Но, уверяю вас, напрасный труд. Не найдете никакой зацепки. - Почему? - Я просто удрал из этой тюрьмы в день своего ареста. Вернее, под утро. - Можно узнать, как вам это удалось? - Честно говоря, это секрет, но вам, как психологу, могу рассказать. Очень поучительно. Надеюсь, что это будет нашей маленькой тайной. Я сумел достать одежду уборщика и его инструменты. Взвалив грязные трубы на плечо, спокойно шел к выходу. И ни один охранник даже не попытался меня остановить. Ну кому может прийти в голову, что спокойно идущий по тюремному двору человек это - узник, пытающийся совершить побег? Да еще с тяжелыми железными трубами! Оба рассмеялись, - Так вы говорили с этим убийцей, видели его? - неожиданно серьезно спросил ее Рамон. - Видела. Ничего особенного. Мелкая сошка. Он ничего не знает, - А кому была выгодна смерть Эдстрема? Предположим, что его оправдают. Значит, будут искать настоящего убийцу, И мотивы преступления. А это кому-то очень невыгодно. Почему? - Вы все-таки считаете, что убийца не Эдстрем? - Убежден. - А на чем основывается ваша убежденность? - поинтересовалась Кэтрин. - Не проще ли предположить, что убийца все-таки Эдстрем, а теперь его хозяева пытаются убрать ненужного свидетеля? - А кто тогда напал на автомобиль ФБР? Кому понадобились материалы допроса Эдстрема? Не проще ли сразу попытаться его убрать? Здесь должен быть какой-то секрет, из-за которого убили "Анну Фрост. - И Вальтера Вальрафа, - сказала миссис Бэнвилл, в унор глядя на Эскобара. Он спокойно выдержал этот взгляд, - Вы знаете и об этом? - Ваш Постоянный комитет недооценивает внутренние организации Соединенных Штатов. Хотя ФБР еще не знает об этом, но АНБ уже в курсе. Мы даже знаем, что сотрудники ООН, явно в нарушение наших законов, совершили тайную эксгумацию тела. Кстати, врач, лечивший его, покончил жизнь самоубийством. Некто Эрик Пембертон. - Я хочу вступиться за ООН. Наш комитет взял разрешение у Нью-Йоркской прокуратуры на эксгумацию трупа Вальрафа. - Но мотивы эксгумации были указаны не совсем точно. - Возможно. Я не читал этих документов. Но, кстати, в розысках убийц Вальрафа принимает участив и наш бывший коллега, ныне инспектор комитета Чарльз Деверсон. А ваше ведомство, прекрасно зная, что Вальраф был убит, как теперь выясняется, попыталось остаться в стороне, посоветовав Деверсону не совать нос туда, куда не следует, а Асенову - убираться из страны. - Для его же безопасности, - подчеркнула Кэтрин, - Не надо, - поморщился Рамон. - Вы просто боитесь, что в результате расследования может разразиться очередной скандал, и пытаетесь сами расследовать это дело без вмешательства нашего комитета. - Я позволю себе вам напомнить, что это все-таки внутреннее дело самих американцев, - четко произнесла миссис Бэнвилл. - Не уверен. Убиты сотрудники ООН. Сразу двое. Обвиняется третий. Вы считаете, что наш комитет вправе сидеть сложа руки? И самое главное - мы не вмешиваемся во внутренние дела Америки. Мы просто помогаем найти убийц. Кстати, с разрешения и согласия вашего федерального правительства. А найдя их, мы, естественно, передадим их вам. - Не будем спорить, - согласилась Кэтрин, - мы действительно делаем сейчас одно общее дело. В любом случае, нужно его закончить, хотя, откровенно говоря, я абсолютно убеждена, что убийца Эдстрем. Трое других в момент убийства были в одной комнате, все вместе - Асенов, Перес, Деверсон. На этаже, кроме охранников, которые также видели друг друга, был только он. А вы все-таки не верите в его виновность. Не представляю, как можно найти загадочного убийцу... - Это уже мое дело. У меня к вам одна большая просьба, миссис Бэнвилл. Можно задержать отъезд мистера Асенова хотя бы на одни сутки? Я попытаюсь все-таки решить эту почти невероятную задачу. - Всего на одни сутки? -Кэтрин задумалась. -Думаю, это в моих силах. Но я хотела бы дать вам совет: не пытайтесь искать кошку в темной комнате, если ее там нет, Чезаре проснулся утром с яжелой головой. Вчерашняя вечеринка полностью выбила его из сил. В его возрасте нужно быть более умеренным и менее тем