ньги и отдал ключи. Деревянные домики выдерживали ветер, но не удерживали тепло. У нас не было времени приводить все в порядок. Мы с Наиль забросили вещи под кровати и побежали в город на встречу с Марком. Он ждал нас в кафе. - Еще бы немного и я укатил бы на работу. - Извини, Марк, - сказала Наиль, - мы хотели уплыть с острова и справлялись о погоде. - Ага. Вот документы, вот деньги и все ребята, я вас больше не желаю видеть. Он бросил все на столик и пошел к выходу. Я просмотрел документы, пересчитал деньги и все сунул в сумку Наиль. - А теперь мы с тобой перекусим и пойдем отсыпаться до вечера в наш домик, - бодреньким голосом сказал я. - Почему ты не хочешь взять меня на операцию? - Это опасное дело. Будут жертвы. Тебе надо жить. В любом случае, наймешь капитана и махнешь на яхте на Филипины. Только не возвращайся в городок, живи на яхте. - А вы? - Будем живы, уйдем на лодке к самолету. Только бы шторм кончился быстрей. - Значит все кончиться завтра. - Сегодня ночью. Ракету привезут вечером. - Господи. Закажи мне виски. Что бы согреть домик, мы включили обогреватели. Наиль залезла в крохотный душ и долго за дверью шумела вода. Я разделся и прыгнул под одеяло, через некоторое время Наиль подошла ко мне. - Николай, подвинься, мне холодно. Согрей меня. Она была без одежды, мокрые черные волосы рассыпаны по плечам. На плечах пупырышками выступила гусиная кожа. Я распахнул одеяло и холодное мягкое тело прижалось ко мне. Минут 15 она отогревалась, потом... потом мы занялись любовью. Я приказал Кудряшову сделать укол Мэю. - Необходимо усыпить его на сутки. Проснувшись, пусть сам выкручивается, либо удирает на Филипины, либы бежит докладывать обо всем американцам. - Сделаем. Но думаю он хитер и не захочет осложнений с американцами, поверь, Мэй удерет, этот слизняк в любую дыру пролезет. Взяв двух ребят, Кудряшов уходит в домик, через 15 минут они возвращаются. - Все в порядке. Я ему в карман брюк сунул деньги, если аклимается может и додумается удрать. - Сопротивлялся? - А как же, вот, даже руку прокусил. С верхней части города порт виден как на ладони. Потрепанная штормом эскадра вползала в губу залива. - Видите, - я показываю своим спутникам на "Ричмонд", который откалывается от военных кораблей и идет к грузовым пирсам, - если они сейчас головку не снимут, то мы двинемся в порт, если снимут - наше направление в лабораторию холода. - Я вижу, - сказал Кудряшов, - они подводят грузовые машины. Мы напряженно следим за "Ричмондом". - Есть, - вскрикивает один из ребят, - грузят. - Спешат тоже. Через час будет наступление сумерков. - Ну что же, тронулись ребята. Жадный сержант сразу увидел нас в баре и как старым знакомым замахал рукой. Мы подошли к нему и предложили выпить. После пятой рюмки виски я начал его дразнить. - У тебя здесь джип. Спорим на пятьдесят долларов, что не сможешь показать нам гарнизонную тюрьму. - У вас там знакомые? Не смотря на выпитое, сержант очень хорошо держится. - Да. - Идет. Но только вы по быстрому. Сегодня был пуск гражданских до 12 часов, а сейчас дадите сто баксов сержанту Джонсону, он устроит встречу хоть с чертом. - А ты подождешь, не уедешь? - Еще столько же и я подожду вас до утра. - Договорились. Мы закидываем в джип сумки и залезаем в него, тесно прижавшись друг к другу. - Ого, сколько вас. Вы случайно не штурмовать едете тюрьму? Сержант глупо захохотал. - А что, у вас такое было? - Нет еще. Поехали. Джип рванул и мы закрутились по улочкам, спускаясь к домикам гарнизона. У проходной сержант только чуть сбавил скорость и, махнув рукой охраннику, он провел машину в военный городок. Мы неслись по аккуратным улочкам между одноэтажными домиками. - Вот она. Невзрачное знание двухэтажной тюрьмы выпрыгнуло из слабо освещенных улиц. Джип остановился у входа и тут же удар по затылку опрокинул сержанта на руль. Я перетащил с помощью товарищей его на соседнее место и сел за руль. Слава богу, никто не выскочил и не появился. Джип катит по дороге, потом мы заворачиваем на газон и несемся по траве между зданий и деревьев к светлому забору, за которым видно трехэтажное здание лаборатории холода. - Заклейте и свяжите этого типа. Машину руками затолкните за те два дерева, - командую я. Парни выбрасывают из джипа сумки, из них мы вытаскиваем и натягиваем на себя бронежилеты, разбираем оружие и взрывчатку. - Пошли. Первый прыгаю через забор я. Мы подходим к темному зданию. Двое ребят поднимают ружья с "кошками". Хлопок и веревки унеслись на верх. - Зацепили, - шепотом докладывает один. Я махнул рукой. Две фигуры поползли на крышу здания. Мы же достали липкую бумагу, наклеили ее на окно и резцом вырезали неровный квадрат. Небольшой удар и квадрат повис на бумаге. Вынули стекло, просунули руку в дыру и открыли шпингалет. Первым в открытое окно залез я. Мои товарищи через минуту оказались рядом. Мы крадемся по коридорам. Вот дверь машинного отделения, я подергал - закрыта. Компрессарная - тоже. У широких из нержавейки ворот, мы останавливаемся. Двое ребят разбегаются по бокам. Со мной остается Кудряшов, он достает отвертку и начинает разбирать крышку на стене кнопочного пульта. Он колдует над проводами и наконец раздается щелчок замка двери. Я оттягиваю толстенную стенку ворот и проскальзываю в темноту. От света фонаря серебром в глаза ударило отражение стенок. На большом металлическом столе лежит неуклюжая головка ракеты. Над ней повисло приспособление с обыкновенным сверлом. - Она, голубушка, - раздается шепот Кудряшова. Он стоит рядом. Вдруг, с грохотом захлопываются ворота, вспыхивает яркий свет. На стенке откидывается толстый лючок и из него раздается противный смешок. - Здравствуйте, капитан. Я так и знал, что вы окажетесь здесь. Не узнали меня? Адмирал Мейвил, с которым вы недавно дерзко разговаривали. - Я рад поздороваться с вами адмиралом. - Капитан, ваши люди сейчас погибнут и не могут спасти вас. Мы за вами следили, как-только вы оказались в здании. Вы упустили из виду видео камеры, искусно спрятанные во всех коридорах. Я уже хотел вам предложить сдаться, но наш общий знакомый господин Амилов, сопротивляется и он решил вас заморозить вместе с головкой ракеты. - Слушай, ты, липовый адвокат, - раздался голос Амилова, - я тебе не прощу тот спектакль, который ты устроил с моей женой. Ты думал, выдерешь мои деньги и смоешься? Нет, когда ты превратишься в глыбу льда, я с удовольствием разобью ее молотком на мелкие кусочки, а эту тварь с документами и деньгами все равно поймаю и отправлю к акулам. Амилов бесновался в динамике. - Старшина, заткни динамик. Страшный грохот отразился на перепонках. Кудряшов выпустил очередь в динамик. Там что-то затрещало. Медленно закрылся лючок. Тут же заревело над головой. Сверло приблизилось к корпусу ракеты и застыло, упершись в него. - Старшина, готовь взрывчатку. Кудряшов начал прикреплять взрывчатку к головке ракеты, а я клеить свою к замку ворот. Вдруг понесло холодом. - Кудряшов быстрей. Если эта сволочь не шутит, через 10 минут мы превратимся в сосульки. - Капитан, мы погибнем при взрыве. - Давай не разговаривай. Мало того, что мы будем сосульками, электроника взрывчатки замерзнет и не сработает. - Капитан, липкая лента не приклеивается к металлу, он покрылся инеем. - Обвяжи взрывчатку вокруг корпуса шпагатом. Холод стал жутким и стал пробираться под одежду. - Быстрей, Кудряшов. - Я замерзаю... У меня, тоже не радостные достижения. Липкая лента не хочет приставать к, быстро покрывающейся изморозью, дверцам ворот. Пальцы деревенеют. Я кладу взрывчатку под дверь и с трудом, шагая онемевшими от холода ногами, иду к Кудряшову. Он примотал взрывчатку к корпусу и у него нет сил завязать шпагат. Все стенки камеры распухли от инея и глядят на меня красивыми русскими сугробами. Я поднимаю автомат, только бы он не отказал, прыгающими руками навожу его под дверь, где лежит взрывчатка, и с трудом нажимаю на курок... - Капитан. Сознание медленно вползает в мою голову. Передо мной двое моих ребят, которых я посылал на верх. Я лежу в коридоре. - Где Кудряшов? - Здесь я. Он стоит с малиновыми щеками. - Головку... - Сейчас я... Он подходит к одному из парней. - Дай гранату. Кудряшов бросается в изуродованные ворота камеры. Через минуту он вылетает от туда и падает за стенку на пол. Раздается дикий грохот. Все стены здания пошли ходуном. Стена напротив коридора рушиться, обнажая черную ночь. Я глохну окончательно. Кто-то тащит меня к этому провалу, я спотыкаюсь о труп нашего десантника и это меня спасает. Очередь автомата изменила лицо моего напарника и он мешком свалился у пролома стены. Сильный пинок под зад и я лечу на землю. Рядом падает Кудряшов, он чего-то орет, но в ушах у меня звон. Кудряшов тащит меня к забору. Появляется еще один диверсант. Они вдвоем перебрасывают меня через забор и прыгают сами. Кудряшов выкидывает из джипа связанного американского сержанта, мы залезаем в него и машина несется по траве к светлому проему между домиков. В городке еще ни чего не поняли. Военные стояли и смотрели на разгорающийся пожар здания. У пропускного пункта, охранник, открыв рот, смотрел на появившееся над крышей пламя и совсем не прореагировал на нашу машину. Мы катим по улице и вдруг я услыхал голос Кудряшова, пробивающегося сквозь звон. - Куда теперь? - В порт. - Куда? На лицах их изумление. - В порт говорю. Постарайтесь привести себя в порядок. Я стаскиваю бронежилет и платком, смотря в зеркальце машины, пытаюсь слюнями снять кровь и грязь. В городе и порте завыла сирена. - Быстрей в порт. Мы выскочили к воротам гражданского порта. - Что там такое? - выскочил охранник. - Пожар в военном городке, - ответил я. - Черт возьми. Дик, пойди сюда. Постой за меня, я пойду посмотрю. Мы проезжаем ворота и ищем, при слабом освещении фонарей, пирс номер пять. Вот и он. - Ребята, берите шмотки, машину в воду. Под нашими руками джип летит в темный провал воды. Где-то у пирса прыгает огонек, указывает конец пути. "Наиль" покачивала мачтой со светлячком на верху, будь-то приветствуя нас. - Живы. - Это все, что осталось от отряда. Наиль пытается сдержаться, но слеза предательски пробежала по щеке. - Из-за какой-то железки столько покалеченных жизней. - Наиль, нам надо смываться. Твой муж узнал меня и теперь наверняка нагрянет сюда с полицией. - Но я... Ничего не знаю и не умею. - Кудряшов, давай готовь яхту в поход. Выключите все огни. - Сейчас шторм и по локатору они нас засекут. - Может это и хорошо, что шторм. Нам надо выбраться за Гуам, помнишь метеоролог говорил, что восточный берег менее штормит. Мы на двигателях ползем вдоль мола и из ворот порта выходим в залив. Ожил динамик, диспетчер умолял не ходить в шторм в океан. Бешеные волны издевались над яхтой. Они ее швыряли как скорлупку. Я заметил, что нас под напором ветра несет мимо Гуама в океан. Мы прикладываем все усилия, что бы обогнуть остров, но даже мощный современный двигатель не тянул. Тогда я нажал на кнопку разворота мачты на 15 градусов и спуска паруса. Яхта чуть не выпрыгнула из воды. Ее наклонило по углом около 10 градусов и мы понеслись... Еще поворот мачты и мы залетаем за остров. Ветер здесь действительно тише и, свернув парус, на двигателях, мы подходим к высокому берегу и, обнаружив проход среди каменных глыб, вплываем в небольшой тихий заливчик. Здесь и сбрасываем якорь. Наиль очень плохо от этого перехода. Она лежит на диванчике, а мы сидим за столом и обмениваемся о том, что произошло. - Когда, вы, товарищ капитан, выстрелили в взрывчатку, взрывная волна швырнула вас за головку ракеты, к противоположной стене. Мне-то было легче, от взрывной волны меня прикрыл стол с головкой. Угол двери просто вывернуло конвертом до замка, но сам замок остался цел. Тут в дыре показалась знакомая рожа нашего десантника и они за ноги выволокли вас в корридор. - А как вы оказались у дверей? - спрашиваю десантника. - Мы, на крыше, долго не могли открыть дверцу выхода на лестницу. Оказывается она была закрыта на задвижку с той стороны. Когда ее, наконец, отодвинули, внизу стрельба была в полном разгаре. Мы добежали по лестнице до второго этажа и увидели внизу спины охраны, стреляющей по нашим ребятам. Этих мы убрали, но было поздно. Ребята погибли, а ворота не открыть. Потом, как жахнуло, ворота вывернуло мы и полезли внутрь. - Старшина, ты уверен, что мы взорвали ракету? - Уверен. При этом, втором, взрыве даже замок на воротах вылетел. Прошел день. Шторм начал стихать и мы решились убраться с Гуама к нашему самолету. Яхта за три часа долетела до острова. Там было все в порядке. Самолет, летчик, десантник, все на месте. Каково было наше изумление, когда к берегу причалила надувная лодка, набитая аквалангами и из нее вылез Мэй. Сначала он обложил нас по филипински, потом по английски и наконец добавил несколько русских слов. - Мэй, - я уважительно похлопал его по плечу, - как ты выполз? Он еще раз прошелся на своем языке по нашим душам, потом польщенный вниманием начал рассказывать. - Проснулся от того, что меня кто-то тряс. Стоит передо мной толстый сержант с группой полицейских и орет: "Где твои друзья?". Я им стал объяснять, что меня подобрали какие-то белые, изнасиловали... - Фи, Мэй...Мы же не голубые... - ... А потом напоили и бросили здесь. Тут и сержант сказал полицейским, что действительно на него напали только белые. Лейтенант полиции приказал дать мне пинка и выкинуть с территории военного городка. Вышел, а город полон полиции, все диверсантов ищут. Слава богу, кто-то из вас догадался деньги сунуть в карман. Посидел в кафе, а потом поехал на автобусе к Мэгги. - Что-нибудь говорили о диверсии? - В кафе болтали будь-то сожгли и разрушили какую-то лабораторию. Но полиция больше беситься, что ранен адмирал, который там находился. - Ну раз Мэй здесь, пора удирать от сюда. Кудряшов, ты будешь за старшого, бери всю группу и летите в Манилу. Там снимите номера в отеле и ждите меня. Я поплыву с Наиль в Манилу, нужно транспортировать туда яхту. Если меня не будет через три дня, свяжитесь с нашим представителем и отправляйтесь домой сами. Сейчас помогите мне перенести акваланги в яхту... Ребята вывели самолет из укрытия и улетели в уже очистившееся небо. Мы остались с Наиль на яхте. - Что же мне с яхтой потом делать? - Ты не хочешь остаться за границей? Если захочешь, можешь продать яхту. Будешь иметь деньги. - Нет. Она качает головой. - Тогда продай ее или брось, дело твое, и отправляйся домой. - Я бы... осталась, но только на несколько дней, с условием, что ты останешься тоже. Я покачал головой. - Я не останусь. Мы плывем на запад, но я начинаю нервничать. Сначала над нами пролетел самолет, он покрутился вокруг нас и улетел. Через час показался опять военный самолет, который тоже облетал нас. А еще через два часа вдали показались корабли. - Наиль, я ухожу под воду. Если тебя спросят, где пропадала, после того как удрала с Гуама, скажи, что шторм отнес на Восток и теперь наверстываешь мили, что бы вернуться в Манилу. О нас, конечно, ни слова. - Но я не умею вести яхту. - Я поставил все на автоматическое управление. Когда увидишь берег, переведи этот тумблер вниз и крути рулем вправо или влево, до большого города, а там... - Ладно, может и справлюсь, одевайся быстрей, корабли жмут на полной скорости сюда. Я натягиваю гидро- костюм, подбираю хорошие баллоны и попрощавшись с Наиль ухожу под воду. Наиль не знает, что мне не добраться с этим аквалангом до Филипин. Воздуха в баллонах всего на четыре часа. Через пол часа выплываю на поверхность. С трудом различил яхту Наиль, ее транспортируют назад на Гуам. Меня окружили веселые дельфины и в их компании двигаюсь на Запад. Воздуха осталось на пол часа. Вдруг дельфины насторожились, громадная черная туша неслась ко мне. Я чуть не застонал. Тупая, кровожадная акула-молот начала боевой танец вокруг меня. Я вытащил кинжал и вертелся вокруг оси. Эта зверина перекусит меня пополам и мне нечем себя защитить. Вдруг дельфины начали танцевать вокруг и явно старались помешать акуле приблизиться ко мне. Акула обозлилась и попыталась напасть на мелькнувшего перед ее пастью дельфина. И тут... я не верил своим глазам, десяток дельфинов на своих спинах стали выталкивать громадную тушу к поверхности воды. Акула уже извивалась и билась на их спинах. Еще немного и вот безобразная голова зверины над водой. Дельфины держат ее долго, пока движение тела акулы не принимает вялый характер, тут они рассыпаются и рыбина еще долго разевает рот, потом исчезает куда-то в глубину, очень далеко. Вот и у меня кончился воздух. Я над водой и плыву, и плыву в однообразную ровную даль... Дельфины по-прежнему крутятся вокруг. Начались галлюцинации, мне кажется появилось судно, я начинаю мотать над водой рукой, с судна замечают меня и оно поворачивает ко мне. Когда туман перед глазами проходит, я вижу действительно рыбацкую шхуну, с которой сбрасывают мне канат. Они идут на остров Палам, это гораздо южнее, но мне сейчас все равно. Единственное, что беспокоит, это как там Наиль, ребята, все ли у них в порядке? Прошел месяц. Я стою в знакомом кабинете и адмирал и интересом изучает меня. - Так говоришь побывал везде, в Индонезии, на Филипинах. Что же, я доволен. Не тем, конечно, что ты так долго гулял, а тем, что выполнил задание и готов опять служить своей родине. Он проходит несколько шагов и вдруг резко бросил мне. - А женщину бросил? - Наиль? А что с ней? - Пока юридические неувязки на Гуаме, но похоже скоро она прилетит сюда. Вот что, капитан, у тебя большой опыт ловить ракеты, поэтому принимай опять командование над группой кораблей и пловцов и через месяц будешь отбивать от пришельцев ракеты в новом квадрате океана. - Опять. - Не опять, а по новой. Будет только три ракеты и ни одной не отдавай противнику. Ты достойно выдержал предыдущий экзамен. - А как мои ребята, прибыли? - Прибыли. Мы их всех поощрили, ты их еще увидишь. Все по-прежнему и все знакомо. Опять американец рядом и нахально дублирует все наши движения. На мостике появляется знакомая фигура адмирала и он как старому товарищу машет мне рукой. - Товарищ капитан, - говорит сигнальщик, - американец приглашает вас на переговоры. - Передайте, что приглашение принято. Все тот же кабинет, только кроме адмирала еще двое офицеров, француз и англичанин. После традиционных приветствий, адмирал спрашивает. - Вам пиво? - Да, если можно. Как ваше самочувствие, господин адмирал? - Вы про Гуамское проишествие? Ничего, я получил очень сильный удар по голове и отлежался, а вот господин Амилов лежит в больнице и наверно на долго. Кстати, головку ракеты вы не взорвали, она так целехонькой и была переправлена в Америку. - Я так и предполагал, - нахально вру я. Честно говоря, это для меня большая неожиданность. Эх Кудряшов, Кудряшов, голову на отсечение давал, что взорвал. - Хочу все же предложит вам опять сделку... Давайте после всего произошедшего с нами, обойдемся сейчас без крови. - То есть, по принципу, кто первый дотронется до корпуса ракеты, тому она и принадлежит. - Вы верно выразили мою мысль. - Не могу, она наша. А то что вы предлагаете, это грабеж чужого. - Значит все остается по старому. А я думал, что последние события должны как-то отразиться на вас. - Мы все же не придем к соглашению, господин адмирал. Кругом много иностранных кораблей и все на готове. Вот он первый запуск и Макаров под самым носом у английского эсминца сумел высадить с вертолета десант и захватил головку. Опять в воде идут драки не на жизнь, а на смерть. Вертолет стоит над головкой и кто-то сумел привязать к тросу, обмотанный вокруг корпуса головки, канат. Вертолет несет свою неустойчивую добычу к большому кораблю. Через час мы считаем потери и готовимся к новой встрече необычных весточек с нашей территории . Она стояла передо мной в военной форме, подтянутая и холодная. - Наиль. Здравствуй, Наиль. - Здравствуйте, товарищ капитан первого ранга. - Что с тобой? Наиль, это я. - Я прибыла, товарищ капитан, по приказу командующего флотом расследовать почему ракета на Гуаме не была взорвана. - Но ты знаешь, мы думали, что взорвали ее. - Товарищ капитан, прошу составить подробный рапорт о случившимся. - Хорошо, товарищ капитан, сегодня вечером рапорт будет у вас. Может быть ее подменили. - Разрешите идти. Интересно, что за муха ее укусила. Обстановка привычная. Все корабли застыли в ожидании полета ракеты. Вот сигнал принят и наши радары шарят небо. - Есть, - докладывают операторы, - мы ее ведем. - Кто-нибудь может рассчитать, куда она сейчас упадет. - Вычислители дадут данные через минуту, - подсказывает капитан корабля. Через минуту мне передают. - Она должна упасть недалеко от нас. Мы все наготове. Сигнальщики и офицеры шарят биноклями поверхность океана. Вдруг страшный ураган срывается с небес на наш сторожевик. Раздается дикий грохот и я проваливаюсь неизвестно куда... Около моей койки сидит Наиль и плачет. - Ты чего? Она кладет свою голову на мою грудь и всхлипывает. - Все в порядке. - Что произошло, почему я здесь? - Головка ракеты упала на сторожевик. Тебя придавило, вывернутым железом, и ты пролежал два часа, пока тебя не вырезали автогеном из этих стальных пут. - Погибло много? - Только один, капитан корабля. Трое госпитализированы, в том числе и ты. - Скажи, почему ты меня разлюбила? Что я такое сделал? - Я люблю тебя и не могу себе простить той слабости, когда подумала, что ты мог изменить родине. - Что за чушь влезла в твою миленькую голову? - Ничего. Это просто я дура. - Что говорят доктора? - Тебя подлечат и отправят на комиссию. - Черт, я столько отдал сил флоту. Вдруг теперь надо начинать новую жизнь. Может попробуем ее начать вместе? Она опять стала всхлипывать. - Тебе все равно, даже если ты будешь здоров, убрали бы с флота за потерянную на Гуаме головку. Но знаешь дорогой, я с тобой не буду. Прости меня. - Почему? - Мы слишком разные. У нас разный подход к жизни. Мы стоим с Наиль у причала и смотрим на уходящий в океан флот. - Какая сила, - говорит Наиль, - и вся эта громадина уходит из-за одной болванки. - Эти железные коробки вернуться, но все ли ребята могут вернуться после этой дурацкой свалки. - Что тебе сказал адмирал на собеседовании? - Комиссия определила, что я сделал все, что мог и оправдала меня. Адмирал предложил мне отправиться служить на Черное море. Я дал согласие. - Пошли домой ко мне, чего-то холодно.  * ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДЬЯВОЛ СРЕДИЗЕМНОГО МОРЯ *  - Я вас не намерен больше покрывать. Все, вы мне надоели,- шумел на меня адмирал.- Вы вчера напились и избили своего товарища. Я больше с вами не хочу иметь дело. - Товарищ адмирал, капитан первого ранга Антонов не мой товарищ. Он заслужил, что бы ему дали по морде. Тем более, он и я были в гражданском и приглашены были на вечеринку, где каждый из гостей может подтвердить мою невиновность. Это не успокоило адмирала, он еще пошумел для приличия и приказал. - Выйдите из кабинета и ждите в приемной. Жду второй час. У адмирала уже был, битый мной, Антонов, начальник штаба, несколько офицеров, а я все сижу и изучаю картину: "Гибель "Петропавловска". До чего же автор изувер, нарисовав только один красивый взрыв, на переломленном фоне линкора и летящими к верх тормашками человеческими фигурками. - Товарищ капитан, вас просят зайти к адмиралу, - угодливо склонился адмиральский адъютант. В кабинете, кроме адмирала, сидит начальник штаба. Адмирал уже улыбается и обращается, как к старому знакомому. - Мы здесь посоветовались и решили, что вам вредно часто сидеть на берегу. Отправляйтесь на второй причал завода и принимайте в свое подчинение гидрографическое судно "Академик Павлов". Две недели на приемку, неделю на тренировку экипажа и в поход. Чтоб вашей ноги здесь через месяц не было. Так я попал на эту странный корабль, который был прозван экипажем просто - "Павлов". Это был действительно странный корабль. Ближе к корме на три этажа сделан глухой отсек, днищем которого, был раздвижной люк, позволявший выходить подводным пловцам незаметно в море. Вдоль всего днища корабля на равных расстояниях, попарно были приварено 16 стоек с гидравлическими захватами, причем управление гидравликой было на командирском мостике. Ровно через месяц, я опять оказался в кабинете адмирала. На этот раз, кроме адмирала, там сидел, битый мной, капитан первого ранга Антонов и худощавая женщина с нэповской прической на греческой архитектуре лица. - Тамара Васильевна, - обратился к женщине адмирал, - хочу вам представить самого лучшего и самого недисциплинированного офицера на флоте, капитана первого ранга Кравчика Игоря Георгиевича. Я кивнул головой. - Раз все в сборе, приступим к делу, - продолжил адмирал. - Вы все, трое, участвуете в одном походе и кроме вас троих никто не должен знать о маршруте и цели вашего задания. За всю операцию будет отвечать командир "Академика Пвлова" капитан первого ранга Кравчик. - Есть. - Цель задания: Перевезти незаметно в подводном положении специальный груз из России в Ирак. Гидрографическое судно "Академик Павлов" будет прикрытием для транспортировки одного из таких судов. Это переделанная под танкер подводная лодка "Суворовец" под командованием капитана первого ранга Антонова. Маршрут: Черное море - Средиземное море, - Тихий океан, - мыс Горн, - Аравийское море, - Персидский залив. Конечная цель: Подводной лодке со спец грузом прибыть в иракский порт Фао. Груз сопровождает Тамара Васильевна, один из специалистов-химиков и его разработчик. Она поможет вам техническими советами и будет следить за состоянием груза. Техническое решение вопроса: Капитан Антонов принимает груз в точке "С" и ночью в подводном положении подходит под днище корабля "Академик Павлов". Рубка подводной лодки входит в спец люк "Академика Павлова", а корпус лодки за специальные крепления, прихватывается гидравлическими захватами к днищу корабля. Лодке ни в коем случае не работать двигателями в зонах установки противником гидрофонов. Лодка не должна быть видна с воздуха и защищаться от диверсантов силами подводных пловцов "Академика Павлова" и его техническими средствами. Вопросы есть? - Да. - сказал я. - Грузоподъемность лодки и удельный вес груза я могу знать? - Зачем вам капитан, это знать? - вдруг повернулась ко мне Тамара Васильевна. - Когда лодка зайдет под днище "Академика Павлова", нам с капитаном Антоновым придется выравнивать уровень корабля. Лучше всего на лодку поддавливать мне, чем лодке давить на меня. - Он прав, Тамара Васильевна. - заступился адмирал .- Подсчитайте вместе с капитаном Кравчиком и капитаном Антоновым, кому лучше и какие притопить отсеки, чтобы не вызвать сомнения у посторонних наблюдателей в нормальной загруженности корабля. - Хорошо. Я это сделаю сегодня. - Еще кто-нибудь хочет сказать? - Да. - не унимался я. - будут ли корабли сопровождения? - Нет. Ни в коем случае, чтоб не привлекать внимания. На всякий случай, мы создадим временные базовые точки с боевыми кораблями на Средиземном море и в Персидском заливе вдоль вашего маршрута. При определенном сигнале они должны подойти к вам. Все? Больше вопросов не было. - Тогда, капитанам подойти к 17 часам к начальнику штаба и взять у него конверты с картами и счастливого вам пути. Вы же, Тамара Васильевна, останьтесь. Перед отплытием корабля на борт прибыло два новых офицера. При виде одного из них я чуть не выругался. Это была миловидная женщина. - Лейтенант Скворцова, прибыла для прохождения дальнейшей службы. - Вы до этого служили где-нибудь на кораблях? - Нет, - покраснела она, - я только-что из института. Специалист по картографии и подводным течениям. - А вы, что кончали? - обратился я к другому офицеру. - Лейтенант Морозов, окончил училище Фрунзе и прошел переподготовку на курсах морских пловцов. - Хорошо. Лейтенант Морозов, вы можете идти, а вас прошу задержаться. Лейтенант ушел, а красная Скворцова переминалась передо мной с ноги на ногу. - Надеюсь, вам не надо читать лекцию о поведении женщины на корабле? - Нет. - А раз понимаете, то за любые шашни с офицерами или матросами спишу на берег или... на необитаемый остров. Вам понятно? - Да. - Идите. - Есть. Она быстренько испарилась. Ночью, этот козел Антонов, так грохнул рубку лодки об днище моего корабля, что пришлось послать водолазов просмотреть состояние обшивки. Антонов продул цистерны и "Академик Павлов" сразу получил дифферента нос. Пришлось затопить два носовых отсека, чтоб выровнять корабль. Всплыли водолазы и сказали, что крышки люков подводного шлюза в корабле, куда вошла рубка подлодки, изуродованы и одна свалилась на дно. Мне пришлось отматерить Антонова и послать водолазов срезать и выкинуть вторую крышку, чтобы у этого идиота при выходе из брюха корабля, не заклинило металлом рубку. Домкраты подтянули намертво лодку к днищу. Вроде мы к походу готовы. Антонов появился у меня на мостике через 15 минут с перекошенной от удовольствия физиономией. - Товарищ капитан первого ранга, лодка к походу готова. - Вы как-будь то первый раз всплываете. Раздолбали мне днище и уже создали массу технических трудностей. - Мы ориентировались на сигнальную установку для морских пловцов и к сожалению ошиблись на пол метра. - Я думаю вы учтете это при следующей стыковке. Скажи своим гаврикам, что если они будут шататься по кораблю, я их по одиночке утоплю, а отвечать будете вы товарищ капитан. Если хоть один высунется при подходе к берегу или к постороннему кораблю, пристрелю как собак. - Слушаюсь, товарищ капитан. А рожа у самого кровью от злости налилась. - При тревоге на корабле, экипаж должен быть в лодке и люки задраены. Связь все время держать со мной. В любой момент могу домкраты отжать и тут же сваливайте куда угодно. Связь со мной ночью, по установленным кодам. - Слушаюсь. Разрешите идти. - Идите. Скорость "Павлова" чуть упала, но хуже всего стало изменять курс. Поворот по времени удлинился на 1,5 минуты. Мы двинулись к Турции. Капитан Антонов со своими офицерами больше пропадали в каюте Тамары Васильевны, откуда все время слышалась магнитофонная музыка и хохот мужских глоток. Однажды вечером Тамара Васильевна пришла ко мне в каюту. - Разрешите, грозный капитан. - Входите Тамара Васильевна. - Я хотела спросить у вас капитан, где я должна быть по тревоге? Я смотрел на нее как на дурочку. - Вы отвечаете за груз, не так ли? - Да, отвечаю. - Так полезайте в лодку к Антонову и, в случае чего, сидите там. Вы мне без груза на корабле не нужны. - А капитан Антонов говорит, что я ему на лодке не нужна. - Черт возьми, Тамара Васильевна, каждый из нас за что-то отвечает, так возьмите себя в руки и исполняйте все, что от вас требуется. Пока я старший, я не допущу не выполнение порученного мне приказа. - Неужели вы прикажите арестовать меня, если я останусь на корабле, а подводная лодка уйдет. - Прикажу. - Недаром все говорят, что вы зверь. Она выскочила из каюты. Я приказал позвать капитан-лейтенанта Козырева, командира подводных диверсантов. Мы с ним проговорили два часа, подробно проанализировав все детали операции. Неприятности начались при подходе к Стамбулу. Тамара Васильевна вышла на палубу и облокотившись на поручни рассматривала приближающийся город. Офицеров рядом не было и откуда не возьмись вокруг нее замелькали матросские робы. Среди них я заметил матросов с подводной лодки. - Старпома, ко мне, - рявкнул я в микрофон. На мостик взлетел старпом. - Вы что за балаган устроили на корабле, товарищ капитан второго ранга. Почему посторонние болтаются по кораблю? Всех матросов с подводной лодки находящихся на палубе арестовать. Женщину под ключ, в каюту. С остальными разберитесь сами. - Есть, - побледнел старпом и пулей вылетел на палубу. Через минуту палуба опустела, а еще через пять ко мне на мостик поднялся Антонов. - Разрешите обратиться, товарищ капитан первого ранга? - Я вас слушаю. - Тамара Васильевна, просит вас отпустить ее. Она согласна выполнить все ваши требования, только не запирайте ее на ключ. - А я думал, что у вас больше вопросов должно появиться связанных со службой, а не с женщинами. Я сегодня ваших разгильдяев, болтающихся по кораблю, посадил под арест. У вас полностью отсутствует дисциплина, товарищ капитан первого ранга. Неужели вы не способны навести у себя порядок? Антонов с ненавистью смотрел на меня. - Есть, навести порядок. Разрешите идти? - Идите. В проливе Дарданеллы с нами произошло первое приключение, которое очень насторожило меня. Ко мне навстречу в узком канале вышел тяжелый танкер "Маури-111". Я же точно получил от диспетчера заверение, что канал чист и проход будет обеспечен. Пришлось, в соответствии с международными правилами, подойти к берегу, чтобы уступить дорогу и я почувствовал, что сел на мель брюхом подлодки. "Маури-111" прошел, но сойти с мели мне не хватало сил. Капитан Антонов, - попросил я по телефону, - дайте ход "малый вперед". Винты корабля и подводной лодки, взбив муть вокруг нас, все равно стащить подлодку не могли. - Мать вашу, - ругался я. - Прочистить два носовых отсека. Корабль приподнял нос и еле-еле сполз с мели. За нами явно следили и это не должно остаться без последствий. На тихой воде мы опять притопили два отсека и, выровняв дифферент корабля, тронулись дальше. Только вечером я вспомнил о Тамаре Васильевне и решил ее навестить. Около ее двери, подстраховавший себя старпом, поставил караульного. Я открыл дверь и вошел в каюту. Тамара Васильевна лежала на койке и читала книгу, увидев меня она поспешно села. - Игорь Георьгиевич, простите не ждала. - У вас есть какие-нибудь просьбы ко мне? - Да, отпустите меня. Я обещаю вам, делать то, что вы скажете. Я пытался понять играет она или нет и с чего она так покорна. - Хорошо. У меня есть требования к вам. Во-первых, больше в вашей каюте вы бедлам не устраиваете. Офицеры с подводной лодки запустили службу и не занимаются своими людьми, просиживая штаны у вас. Она кивнула головой. - Во-вторых, вы обратитесь к капитану Антонову, чтоб он указал ваше место в подводной лодке по расписанию и по тревоге, чтобы вашей ноги на корабле не было. Она опять кивнула. - В-третьих, ни на мостике, ни в служебных помещениях корабля ваше присутствие не должно быть замечено. Команды матросов и офицеров вокруг себя не собирать. - Обещаю, капитан, - торжественно сказала Тамара Васильевна. - А мы где-нибудь будем останавливаться? Мне нельзя будет сойти на берег? - Насчет этого, я относительно вас не получал ни каких инструкций. Поэтому будете сидеть на корабле. При выходе из Дарданелл к "Павлову" приклеился сторожевик английских ВМС N513 и в пол кабельтовых пошел параллельно нашему курсу. Я вызвал капитан-лейтенанта Козырева и капитана Антонова. - Надо обезопасить себя с низу. У вас есть что-нибудь? - Кроме "Орфея" и моих пловцов больше ничего предложить не могу, - сразу выпалил Козырев. - А у вас? - Только один способ, отделиться и плыть своим курсом к Гибралтару. - Небогато. Теперь посмотрим нас карту. Эгейское море на всей трассе прослушивается гидрофонами. Отклоняться от курса не имеет смысла и мы идем в паре, здесь всю охрану берет на себя капитан-лейтенант Козырев. Как только мы переваливаем Крит, то вы, товарищ капитан первого ранга отцепляетесь и идете, примерно, по этой трассе. К берегу не приближаться к отмелям тоже, там точно стоят гидрофоны. Жду вас здесь, между Триполи и Мальтой. Дальше пройти лодке одной практически невозможно. Между Сицилией и Тунисом мелко и ее сразу засекут. Поэтому, ложитесь на дно и будете лежать три дня. После, ночью выходите на связь и получите дальнейшие указания. - Как быть с Тамарой Васильевной? Неужели все время она должна быть с нами? - Тамара Васильевна должна заниматься своим делом и в случае неприятности с грузом, должна вам помочь. - Все ясно, товарищ капитан. - Теперь по местам. Офицеры ушли, а я вышел на мостик и посмотрел направо. Английский сторожевик шел параллельно нашему курсу. Так под охраной мы вышли в Средиземное море и ночью я сбросил подводную лодку на глубину, выровнял дифферент и взял курс на Бизерту. На второй день пути ко мне постучался в каюту встревоженный старпом. - Игорь Георьгиевич, она здесь. - Кто она? - Тамара Васильевна. Я подскочил как ужаленный. - Где? Почему проглядели? - Я ее сам заправлял в люк подводной лодки, - сконфужено говорил он, - но так получилось. Смотрю матросы ходят мимо каюты молодого лейтенанта Морозова и похихикивают. Я подошел к двери каюты и услыхал... ее смех. - Лейтенанта ко мне. Эту блядь тоже. Лейтенант был белее снега. Тамара Васильевна с ужасом глядела на меня. - Как вы посмели, товарищ лейтенант, развести блядство на боевом корабле? - Я не... Вообщем... мы не спали... Капитан Антонов попросил на неделю схоронить Тамару Васильевну... - Игорь Георьгиевич, я не могу находиться нас большой глубине, мне становиться плохо. Я спустилась в рубку лодки и меня было не оторвать от какой-то трубы. Капитан Антонов понял мое состояние и попросил лейтенанта... - Молчать! Я спрашиваю не вас. А сейчас, вы лейтенант пойдете под арест в свою каюту. Вашу судьбу я решу позже. А вас, мадам, спишу на берег как прибудем в Бизерту. Старпом, охрану к каюте мадам. - Вы не имеете право. Вы не знаете, что там в лодке находиться. Я буду жаловаться на вас. - Уведите женщину. Можете идти лейтенант. Прошло два дня. Меня, через старпома, попросила зайти к себе Тамара Васильевна. - Игорь Георгиевич, прошу вас, простите меня. Я не знаю, что на меня нашло от страха. Честное слово, и с лейтенантом у меня ничего не было. - Вы меня только за этим звали? - Нет, - поспешно сказала она, - я решила сказать вам, что за груз вы везете. - Вы считаете, что это можно сказать мне сейчас. - У меня нет другого выхода. Я на грани, либо вы передумаете, либо опозорите на всю жизнь. - Капитан Антонов знает о характере груза? Она заколебалась. - Да... Он должен был знать. - Почему должен? - Адмирал сказал мне, что они дополнительно проинструктируют капитана. - Так... И что же мы везем? - Порох... - Чушь. Его можно и машиной, и по железной дороге, и самолетом доставить. - Это необычный порох. Это жидкий порох. - Как жидкий? - Так. 50 тонн жидкого пороха. Его ни в машине, ни в самолете не увезешь, там другие температурные условия и и более высокая аварийность. У Хусейна есть изобретатель, который сделал сверх-пушку. Для разгона снаряда по длинному каналу