ни на что. Деревья возвышались перед ними - сплошная стена зелени, спускавшейся до самой земли. Они походили на гигантскую изгородь. Выглядели они как обычные деревья, но Кашинг обнаружил, что не может определить их вид. Лиственные деревья с твердой древесиной, но не дуб, не клен, не вяз, не ясень. Листья их, шевелившиеся на ветру, танцевали, как листья всех деревьев, но вслушиваясь в их шелест, Кашинг подумал, что ему слышится шепот; если бы у него был достаточно острый слух, он мог бы понять, о чем они говорят. Дрожащая Змея вокруг головы Ролло вращалась так быстро, что казалось, можно было услышать тонкий свист. Попутчики же приблизились, как будто искали защиты. Эзра остановился не более чем в десяти футах от зеленой изгороди и застыл в своей обычной позе, сложив руки на груди, склонив голову, закрыв глаза. Чуть за ним опустилась на землю Элин, скрестив ноги, положив руки на колени и прикрыв голову рваным капюшоном. Послышался новый звук, слабый звон; обернувшись, Кашинг понял, что это камни. Они образовали полукруг, соединившийся с Деревьями; камни располагались на равном расстоянии, не более чем в дюйме друг от друга, сплошной линией отрезав путникам отступление. Звон происходил от того, что камни, оставаясь на одном месте, слегка раскачивались, задевая соседа. - Ужасно, - сказала Мэг. - Этот холод, он меня заморозил. Получилась живая картина. Эзра стоял неподвижно; Элин не двигалась; Энди нервно подергивал хвостом. Попутчики совсем уже приблизились к ним, смешались с ними, радужные тени, казалось, сливающиеся друг с другом. Дрожащая Змея превзошла себя в яростном вращении. Ролло негромко сказал: - Мы не одни. Оглянитесь. Кашинг и Мэг обернулись. В полумиле от них стояли пять всадников, вырисовываясь на фоне неба. - Стражники, - сказала Мэг. - Что они тут делают? В это время стражники издали вопль, пронзительную жалобу, в которой звучало беспредельное отчаяние. - Боже, сынок, - сказала Мэг, - будет ли этому конец? И она подошла к Эзре, вытянув вперед умоляюще руку. - Во имя милосердия, пропустите нас! - воскликнула она. - Пожалуйста, пропустите! Деревья, казалось, ожили. Они зашумели, ветви их задвигались, образуя проход. Путники прошли в место, где царила храмовая тишина, в место, отрезанное от всего мира. Вокруг возвышались гигантские стволы, уходящие вверх, во тьму, как церковные колонны. Под ногами путников лежал мягкий лесной ковер - листва, падавшая уж много лет и лежавшая нетронутой. Проход за ними закрылся, раздвинувшаяся зелень вернулась на место. Путники остановились в молчании, которое оказалось совсем не молчанием. Сверху доносился шум листвы на ветру, но этот шелест лишь подчеркивал царящую внизу тишину. Итак, мы сделали это, хотел сказать Кашинг, но тишина и полутьма остановили его. Здесь не место для пустых разговоров. Тут нельзя торговаться. Он пустился на поиски места, откуда уходили к Звездам, но даже надеясь отыскать, он всегда думал о нем, как о техническом комплексе, откуда запускали в Космос большие корабли. Но Деревья, живые камни и даже стражники придавали этому месту какую-то фантастичность, не вязавшуюся с техникой. И если этот холм действительно Место, откуда уходили к Звездам, то что же здесь происходит? Губы Эзры двигались, но слышались не слова, а лишь бормотание. - Эзра, - резко спросил Кашинг, - что же происходит? Элин не сидела рядом с дедом, как обычно, а стояла. Повернувшись к Кашингу, она холодно сказала: - Оставь его в покое, дурак! Мэг потянула Кашинга за рукав. - Святая святых. - О чем это ты? - Это место. Это святая святых. Разве же ты не чувствуешь? Он покачал головой. Для него тут не было ничего святого. Пугающее, да. Заброшенное, да. Место, откуда нужно убраться как можно скорее. Место, спокойствие которого таило в себе странное беспокойство. Но ничего святого. "_Т_ы _п_р_а_в_, - сказали ему Деревья. - _З_д_е_с_ь _н_и_ч_е_г_о с_в_я_т_о_г_о_. _Э_т_о _м_е_с_т_о _п_р_а_в_д_ы_. _М_ы _з_д_е_с_ь н_а_х_о_д_и_м _п_р_а_в_д_у_. _Э_т_о _м_е_с_т_о _в_о_п_р_о_с_о_в_, м_е_с_т_о_ и_с_с_л_е_д_о_в_а_н_и_я_. _Т_у_т _м_ы _з_а_г_л_я_д_ы_в_а_е_м _в д_у_ш_у_". На мгновение он, казалось, увидел угрюмую ужасную фигуру, одетую в черное, в черном плаще, с костлявым безжалостным лицом. Это лицо вселило в него ужас. Ноги его стали ватными и подогнулись, тело рухнуло, мозг превратился в дрожащее желе. Его жизнь... вся его жизнь, все, что он когда-либо видел, слышал или делал, выплеснулось из него, и он чувствовал, как какие-то цепкие пальцы с грязными ногтями роются в этом, сортируют, изучают, судят и затем отбрасывают ударом костлявого кулака, возвращают обратно. Он поднялся, лишь величайшим усилием заставив себя не упасть. Мэг поддерживала его и помогала ему, и в этот момент его сердце устремилось к ней навстречу - к этой удивительной старухе, которая без единой жалобы выдержала труднейшее путешествие, приведшее их к этому месту. - Держись, сынок, - говорила она. - Путь открыт. Еще немного. Затуманенными глазами он увидел впереди отверстие, туннель, в конце которого виднелся свет. Шатаясь, он пошел и, хотя он не оглядывался, он знал, что остальные идут за ним. Время, казалось, остановилось и измерялось теперь остатками иссякающих сил. Но кончилось и это испытание, и он шагнул из туннеля, и вот перед ним подъем, земля, покрытая выгоревшей травой, усеянная кустарником и редкими деревьями. Сзади Ролло сказал: - Мы сделали это, хозяин. Наконец-то мы здесь. На Громовом холме. 18 Пройдя немного вверх по склону, они нашли небольшой пруд в каменном бассейне, питаемый ручьем, протекавшим по глубокому оврагу. Пруд окружали изогнутые и изуродованные ветром кедры. Они образовывали полукруг, открытый на запад. Здесь путники разожгли костер из сухих кедровых веток и поджарили мяса. Они поднялись по склону достаточно высоко, чтобы видеть поверх кольца Деревьев равнину внизу. Там виднелись игрушечные фигуры всадников. Лошади их были отведены в сторону, и пятеро стражников стояли в ряд, обратившись к холму. Временами они поднимали руки, а временами ветер доносил до сидящих у костра вопли. Мэг рассматривала стражников в бинокль. - Это что-то вроде ритуала плача, - сказала она. - Неподвижное положение, потом шаг или два, потом они поднимают руки и воют. Эзра серьезно кивнул: - Они преданные, но обманутые люди. Кашинг заворчал на него. - А ты откуда знаешь? Ты, конечно, прав, но скажи, откуда ты знаешь? Мне надоели твои позы, которые ничуть не лучше того, что делают стражники. - Ты меня не ценишь, - сказал Эзра. - Это я провел вас через кольцо Деревьев. Я говорил с ними, и они открыли для нас путь. - Это ты так считаешь, - возразил Кашинг уверенно. - А я думаю, что нас провела Мэг. А ты просто бормотал. - Сынок, не нужно ссориться, - вмешалась Мэг. - Неважно, кто провел нас через Деревья. Важно, что они нас пропустили. Элин посмотрела на Кашинга, и на этот раз в глазах ее не было пустоты. Они были холодны от ненависти. - Ты никогда нас не любил, - сказала она тихо. - Ты издеваешься над нами. Я жалею, что мы присоединились к вам. - Ну, ну, моя дорогая, - сказал Эзра, - мы все слишком нервничаем. Но сейчас это пройдет. Готов согласиться, что иногда я утомителен, хотя вера в мои способности во мне не ослабла: я действительно умею говорить с растениями. Я разговаривал с Деревьями. Клянусь, я разговаривал с ними, и они отвечали мне. Не так, как другие растения. Глубокий разговор, я не все понял, большую часть я не уловил. Они разговаривали о таких вещах, о которых я раньше никогда не слышал, хотя я знаю, что все это очень важно. Они глубоко заглянули в меня и позволили мне немного заглянуть в себя. Как будто они испытывали меня, осматривали - не тело, а душу, и предоставили мне возможность сделать то же с ними. Но я не сумел это сделать, даже когда они пытались помочь мне. - Пространство есть иллюзия, - Элин говорила четким учительским голосом, как будто цитировала что-то недавно узнанное. - Пространство есть иллюзия и время - тоже иллюзия. Не существует таких факторов, как время и пространство. Мы оцеплены ложным пониманием того, что мы называем вечностью и бесконечностью. Существует универсальный фактор, объясняющий все; и когда он известен, все просто. Нет больше ни чудес, ни загадок, ни сомнений; во всем, что окружает нас, простота... простота... простота... Элин замолчала. Она смотрела в темноту, сложив руки на коленях, и лицо ее снова приобрело выражение ужасающей пустоты и ужасной невинности. Остальные сидели молча, потрясенные; и откуда-то подул холодный ветер, как будто невысказанная угроза повисла в воздухе. Кашинг встряхнулся и спросил напряженным голосом: - Что это было? Эзра сделал знак покорности. - Не знаю. Она никогда не поступала так раньше. - Бедное дитя, - сказала Мэг. Эзра гневно заговорил: - Я уже говорил вам и говорю снова: никогда не жалейте ее, скорее она должна жалеть нас. - Никого не надо жалеть, - сказала Мэг. В разговор вступил Ролло. - Стражников стало больше. Только что показался новый отряд. На этот раз шесть или семь. Похоже, что с востока приближаются новые. Там стоит облако пыли. - Жаль стражников, - сказала Мэг. - Сколько лет они тут дежурили, а мы их обманули. И все предыдущие поколения. - Может, раньше никто и не хотел пройти сюда, - сказал Ролло. - Может и так. Никто так сильно не хотел пройти. Никто не шел с целью. - Если бы не медведь, мы, наверно, тоже не смогли бы, - заметил Ролло. - Медведь отвлек их внимание. И они потеряли лошадей. Без лошадей они беззащитны. - Медведь их потряс, - сказал Эзра. - Ни один человек в здравом уме не выйдет против медведя с одним копьем. - Я не человек, - резонно возразил Ролло, - и я был не один. Кашинг пускал стрелы в зверя и даже Энди напал на него. - Мои стрелы ничего не сделали ему, - сказал Кашинг. - Они лишь раздражали его. Он встал с места и прошел вверх по склону. Вскоре костер превратился лишь в красный глаз внизу. Кашинг отыскал небольшой скальный выступ и сел на него. Сгущалась тьма. Смутно темнели деревья, за ними едва виднелись костры стражников. Сидя на выступе, Кашинг ощутил тревожное спокойствие. После многих миль пути по речной долине и высокогорью они наконец-то достигли цели. Но достижение цели принесло с собой опустошение. Он не чувствовал удовлетворения. Ниже послышался какой-то звук. Взглянув туда, Кашинг увидел чью-то фигуру. Присмотревшись, он понял, что это Ролло. Робот подошел и молча сел рядом. Некоторое время они сидели в молчании. Потом Кашинг сказал: - Ты назвал меня хозяином. Не нужно делать этого. Я не хозяин. - Просто вылетело, - ответил Ролло. - Ты проделал хорошее сафари - это верное слово? Когда-то его использовали. И ты привел нас сюда. - Я как раз об этом и думал, - сказал Кашинг. - И беспокоился. - Не нужно беспокоиться. Это - Место, откуда уходили к Звездам. - Я не уверен в этом. Больше того, я уже уверен, что это не Место, откуда уходили к Звездам. Чтобы отправить корабль в космос, нужны посадочные устройства. Но на таком месте не строят посадочную площадку. Зачем строить ее на вершине холма, если повсюду множество ровных мест? Высота не является преимуществом. Сюда трудно доставлять материалы. - Не знаю, - сказал Ролло. - Ничего не знаю о таких вещах. - Я знаю. Читал в университете о полетах на Луну и Марс. Об этом рассказывается во множестве статей и книг, и никогда запуск не производился с вершины холма. - Деревья, - сказал Ролло. - Кто-то посадил деревья вокруг холма, вокруг всего холма, чтобы оградить его. Может, до Катастрофы у людей появились средства для полетов к звездам. - Может, и так. Защита, наверное, нужна была в последние столетия перед взрывом, но ведь Деревья можно было посадить и на ровном месте. - Может, это и не Место, откуда уходили к Звездам, но Деревья ведь защищают что-то. - Да, ты прав. Но мне нужно Место, откуда уходили к Звездам. - Меня беспокоит, почему они нас пропустили. Деревья. Могли и не пустить. Камни ждали. Деревьям было достаточно сказать слово, и камни раздавили бы нас. - Я тоже удивлен. Но я рад, что они нас пропустили. - Они хотели, чтобы мы прошли. Решили, что лучше будет, если мы пройдем. Как будто они все годы ждали нашего прихода. Кашинг, что они увидели в нас? - Будь проклят, если знаю, - ответил Кашинг. - Пошли. Я возвращаюсь в лагерь. Эзра спал у костра, храпя и посвистывая. Мэг сидела, закутавшись в одеяло от ночного холода. Немного в стороне, свесив голову, стоял Энди. Напротив Мэг у костра сидела, выпрямившись, Элин, поджав под себя ноги, сложив руки на коленях; ее лицо было пусто, глаза устремились в ничто. - Видел что-нибудь, сынок? - спросила у Тома Старая Мэг. - Ничего. - Кашинг сел рядом с ней. - Есть хочешь? Я могу поджарить мяса... Пока еще есть. - Завтра я чего-нибудь добуду, - сказал Кашинг. - Здесь должны быть олени. - Я видел маленькое стадо на западе, - откликнулся Ролло. - Так поджарить мяса? Кашинг покачал головой: - Я не голоден. - Завтра мы поднимемся на холм. Ты знаешь, что мы там можем найти? - Стражники говорили, что там есть здания, - сказал Ролло. - Где спят Спящие. - Мы можем забыть о Спящих, - заметил Кашинг. - Это все бабушкины сказки. - Стражники основывали на ней жизнь, - возразил Ролло. - Там должно быть что-то. Какая-то основа сказки. - Многие религии основывались на меньшем. - Кашинг подобрал прут и поворочал им в костре. Взметнувшееся пламя осветило что-то висящее в воздухе над их головами. Капают в изумлении отшатнулся, все еще сжимая в руках прут. В воздухе висела толстая короткая торпеда трех футов длины и фут толщины, висела она без усилий, без звуков, без гудений или тиканья, которые обычно сопровождали работу механизма. По всей ее поверхности, не через равные интервалы, а как бы случайно были разбросаны маленькие кристаллики, похожие на глаза и сверкавшие в свете костра. Цилиндр был металлическим или казался таковым; во всяком случае он блестел тусклым металлическим блеском. - Ролло, - сказал Кашинг, - это твой родственник. - Согласен, что он похож на робота, но хоть надежда оживляет мое сердце, я все же никогда таких не видел, - отозвался Ролло. Кашинг смутно удивился, почему они так спокойно рассуждают. Ведь они должны были бы оцепенеть от страха. Хотя в цилиндре и не чувствовалось угрозы: просто в воздухе висел жирный, толстый и короткий клоун. Кашингу на мгновение показалось, что он даже видит бессмысленное, тупо улыбающееся лицо. Впрочем, он знал, что никакого лица там нет. Эзра забормотал во сне, перевернулся и снова засопел. Элин сидела неподвижно; она не видела цилиндра или, если и видела, то никак не реагировала. - Ты чувствуешь его Мэг? - спросил Кашинг. - Ничто, сынок, - ответила она, - бормочущее нечто, беспорядочное, пустое, не уверенное в себе, дружественное, скучающее, как бездомная собака, ищущая хозяина... - Человеческое? - Как это человеческое? Оно не человеческое. - Похоже на нас. Не чужое. И тут оно заговорило четким металлическим голосом. Не было никаких движущихся частей, никаких указаний, откуда доносился голос; но, несомненно, этот висящий в воздухе бочкообразный предмет говорил с ними. - Пурпурная жидкость, - произнес он. - Не вода. Жидкость. Тяжелее воды. Гуще воды. Лежит в низинах и ямах, потом поднимается и заливает землю. Алая песчаная земля, и стройные бочкообразные тела растут на ней и существа, похожие на мхи, но больше. Много больше меня. С шипами и иглами, при помощи которых они видят, слышат и обоняют. И говорят, но я не помню, о чем они говорят. Я многое знал, когда-то, но теперь не могу вспомнить. Эти существа приветствовали пурпурную жидкость, катившуюся вверх и вниз по склонам - она могла течь куда угодно. Она катилась волнами по алому песку, а бочкообразные существа и другие приветствовали ее песней. Они радовались, что она пришла. Хотя я не помню, почему они радовались. Трудно вспомнить, почему они радовались: когда жидкость проходила, все эти существа погибали. Их иглы и шипы обвисали, они не могли больше говорить, обвисали и лежали на солнце, разлагаясь. Большое красное солнце заполняло половину неба, и на него можно было смотреть: оно не яркое, не горячее. Пурпурная жидкость растекалась по земле, потом снова собиралась в ямах, и бочкообразные и другие существа, до которых она еще не добралась, мягко пели, приглашая ее прийти... Послышался другой голос, более громкий, пытавшийся заглушить первый: - Звезды вращались, зеленые и синие, и так быстро они двигались, что были не шарами, а огненными полосками; висело облако, оно было живое и брало энергию у вращающихся звезд; и я удивлялся, как это облако могло заставить их вращаться... Еще один голос: - Тьма, и во тьме кишение, живущее во тьме и не выносящее света; оно хватало слабый свет, которых отбрасывал я, и поедало его, оно так истощило батареи, что больше не осталось света, и я был бессилен, я упал во тьму, и кишение сомкнулось вокруг меня... Еще один голос: - Пурпурность захватила меня и сделала меня своей частью и рассказывала мне о том, что было до появления вселенной... - Боже, - воскликнула Мэг, - они вокруг нас. И верно. В свете костра и за ним висело множество коротких толстых цилиндров, все они болтали, стараясь перекричать друг друга. - Я не мог говорить с ними, с ними невозможно было разговаривать; они думают и действуют совсем не так, как я; у нас не было ничего общего... Это были машины, но не такие, как мы, как я; это был живой металл и одушевленный пластик и... Я был муравьем, и они не заметили меня, они не знали, что я лежу в своем муравейнике и слушаю их, ощущаю часть того же, что и они, хотя и не все: у меня не было ни их знаний, ни их чувств, они были как боги, а я как песок под их ногами, и я любил их и ужасался в одно и то же время... Рак, перебрасывающийся от планеты к планете, поедавший все, чего он касался, и я услышал голос: "Смотри на нас, мы и есть жизнь"... Там были люди, не знаю, можно ли их назвать людьми; это были существа, время для которых ничего не значило, они победили время или просто поняли его и больше не боялись его тирании; и они были жалки, потому что, уничтожив время, поняли, что они в нем нуждаются, но вернуть его не смогли... "Я истребитель, - сказало оно мне. - Я уничтожаю жизнь, у которой нет права существовать; я стираю миры, которые пошли по неверному пути. Что ты скажешь, если я уничтожу тебя?.." Это была раса смеющихся; они только и могли смеяться, это была их единственная реакция на все, хотя это не тот смех, что я знал. Может, это вообще был не смех... Слова, слова, слова. Болтовня, болтовня, болтовня. Фрагменты разговоров, обрывки фраз. Может, если бы слушать только одного, в этом был бы смысл. Но слушать одного невозможно, все говорят одновременно и настаивают, чтобы слушали именно их. Их было так много, что слова их совершенно смешивались, и лишь изредка с трудом можно было разобрать отрывок фразы. Кашинг обнаружил, что бессознательно прижимается к земле, как будто все усиливающаяся болтовня представляет собой физическую угрозу. Эзра зашевелился и сел, протирая глаза кулаками. Рот его задвигался, но слов не было слышно совершенно. Кашинг взглянул на Элин. Она сидела, как и раньше, совершенно неподвижно, глядя в ночь. Эзра сказал о ней в ту ночь, когда они впервые встретились: "Она из другого мира", - и Кашинг подумал, что такое объяснение не совсем точно. Она живет в двух мирах, и тот, другой, более важен для нее, чем этот. Ролло стоял по другую сторону костра. Что-то в нем было не то. Неожиданно Кашинг понял, в чем дело: Ролло был один, с ним больше не было Дрожащей Змеи. Кашинг попытался вспомнить, когда он в последний раз видел Змею, и не смог. Мы здесь, сказал себе Кашинг, наконец-то мы здесь. Нас пытались задержать стражники, нас теснили камни и нас пропустили деревья. Но прежде чем пропустить, они испытывали нас, расспрашивали, искали в нас ересь и грех. Впрочем, может, испытывали не их, а только его. Конечно, не Мэг - она помогала ему, когда ноги у него были ватными. Не Эзру: он утверждал, что разговаривал с деревьями. Элин? Что можно знать об Элин? Она исключение, в ее тайну невозможно проникнуть. Энди? Да, да, Энди, искатель воды, убийца гремучих змей и боец с медведями. Кашинг рассмеялся про себя, думая об Энди. Неужели расспрашивали только его? И что же они нашли? Должно быть, что-то такое, что убедило Деревья пропустить их. Он мельком подумал, что бы это могло быть, но ничего не мог предположить. Болтовня мгновенно смолкла, и цилиндры исчезли. Где то в ночи слышался треск сверчка. Кашинг встряхнулся, чувствуя себя одуревшим. Он испытывал физическую боль, болело все тело. - Кто-то отозвал их, - сказала Мэг. - Тот кто-то рассердился на них. Элин четким голосом ментора произнесла: - Мы пришли в пограничное место, куда нас не звали, куда не зовут ничто живущее и где мысль и логика несовместимы, мы испуганы, но мы пришли сюда, потому что Вселенная лежит перед нами, и если мы хотим узнать себя, мы должны узнать Вселенную. 19 В полдень они остановились на краю небольшой рощи Кашинг подстрелил оленя, которого Энди утащил вверх по склону. Кашинг и Ролло освежевали оленя, и у них теперь было много мяса. Подъем был трудным, путь преграждали скалы, которые приходилось обходить; приходилось менять курс и из-за глубоких оврагов. Ноги скользили по высохшей траве, и путники часто падали. Деревья внизу темно-зеленым кольцом окружали подножье холма. Коричневатая равнина, затянутая кое-где тенями, у горизонта закрывалась серебристой дымкой. В бинокль Кашинг видел на равнине множество стражников. Видны были, по крайней мере, три больших лагеря. Должно быть, племена или делегации племен, извещенные стражниками о происходящем. Это означало, что стражники - не маленькое сообщество фанатиков, как казалось раньше, но что его поддерживают западные племена. Эта мысль обеспокоила его, и он решил, убирая бинокль в футляр, ничего не говорить остальным. По-прежнему не видно было зданий, которые он разглядел несколько дней назад в бинокль и о которых говорили стражники. Впереди был лишь подъем. - Может, к концу дня мы увидим здания, - сказал Ролло. - Надеюсь, - ответила Мэг. - Я уже все ноги сбила. Единственными живыми существами, которых они встретили, было небольшое стадо оленей, одного из которых убил Кашинг, несколько длинноухих кроликов, одинокий сурок, свистнувший им с края скалы, и орел, круживший высоко в синем небе. Цилиндры не возвращались. Позже, преодолевая необычно крутой и опасный подъем, они увидели над собой сферы. Их было две, они походили на радужные мыльные пузыри, осторожно катящиеся им навстречу. Шары находились довольно далеко и, когда маленький отрад остановился, тоже остановились на небольшой ровной площадке. Кашинг пытался их рассмотреть. Размер их он оценил приблизительно в шесть футов. Они казались гладкими и полированными, совершенно круглыми и без всякого ощущения тяжести; безмозглые на вид существа - существа, потому что, несомненно, они были живые. Мэг смотрела на них в бинокль, потом отняла его от глаз. - У них есть глаза, - сказала она, - плывущие глаза. По крайней мере, это походит на глаза, двигающиеся по поверхности тела. Она протянула ему бинокль, но он покачал головой: - Пойдем посмотрим, что это такое. Сферы ждали, пока они поднимутся. Добравшись до ровной площадки, путники увидели неожиданных посетителей не более чем в двадцати футах от себя. Как и сказала Мэг, по всей поверхности сфер были разбросаны глаза, время от времени перемещающиеся. Кашинг пошел вперед, Мэг рядом с ним, остальные держались сзади. Он понял, что верно оценил размер сфер. Помимо глаз, никаких других органов не было видно. В шести футах от них Кашинг и Мэг остановились. Сначала ничего не произошло. Потом одна из сфер издала звук - нечто среднее между мычанием и хрипом. Как будто она прочищала горло. Звук повторился и сменился гулкими словами. Так говорил бы барабан, если бы он получил возможность говорить. - Вы люди? - спросила сфера. - Под людьми мы имеем в виду... - Я знаю, что вы имеете ввиду, - ответил Кашинг. - Да, мы человеческие существа. - Вы разумная раса этой планеты? - Верно. - Вы господствующая форма жизни? - Тоже верно. - Тогда позвольте мне представиться. Мы Группа или, если хотите. Отряд исследователей и прибыли с расстояния во много световых лет. Я номер Один, а стоящий рядом со мной называется N_2. И это не означает, что один из нас первый - просто так мы различаем друг друга. - Прекрасно, - ответил Кашинг, - мы рады встрече с вами. Не расскажете ли, что вы исследуете. - Мы счастливы сделать это, - сказал N_1, - потому что надеемся, что вы прольете свет на крайне затрудняющие нас вопросы. Область наших исследований - технологические цивилизации. Ни одна из таких цивилизаций не выдерживает определенного промежутка существования. Они несут в себе семя собственного уничтожения. На других планетах, которые мы посещали, конец технологии означал конец всего. Технология гибнет, а с нею гибнет и раса, развившая эту технологию. Она впадает в варварство и, никогда уже не поднимается из него. Внешне здесь происходит то же самое. Свыше тысячи лет человечество этой планеты живет в варварстве, и все признаки свидетельствуют, что так и будет продолжаться, но Д.иЪП. уверяет нас, что это не так, что эта раса много раз терпела неудачи, но после периода восстановления сил и перегруппировки она поднималась к новым высотам. Это очередная неудача, говорит Д.иЪП. - Вы говорите загадками, - прервал его Кашинг. - Кто такой Д.иЪП.? - Древний и Почтенный, Д.иЪП. - это сокращение. Он робот и джентльмен и... - С нами есть робот, - сказал Кашинг. - Ролло, покажись нашим друзьям. Среди нас есть и робот, и лошадь. - Мы знаем о лошадях, - сказал N_2 извиняющимся тоном. - Они животные. Но мы не знаем... - Энди не животное, - едко вмешалась Мэг. - Может, он и лошадь, но это замечательная лошадь. Он отыскивает воду, бьется с медведями и еще многое умеет. - Я хочу сказать, - продолжал N_2, - что мы не знали о существовании других роботов, кроме живущего здесь. Мы считали, что все роботы уничтожены во время так называемой Катастрофы. - Насколько мне известно, я единственный уцелевший робот, - сказал Ролло. - Однако вы говорите, что Древний и Почтенный... - Древний и Почтенный - хозяин остальных, - сказал N_1. - Вы их, конечно, встречали. Маленькие надоедливые существа, спускающиеся сверху и потчующие вас бесконечной болтовней, все говорят одновременно, требуют, чтобы их слушали. - Он вздохнул. - Они вызывают раздражение. Мы пытались их слушать, надеясь получить ключ. Но они не дали нам ничего. Я считаю, что они древние рассказчики. Запрограммированные для рассказа о своих вымышленных приключениях. А впрочем, другой член нашего Отряда не разделяет этого мнения... - Минутку, - сказал Ролло. - Вы уверены, что это роботы? Мы тоже так думаем, но я надеялся... - Значит, вы их встречали? - Да, - сказала Мэг. - Так вы думаете, что они рассказывали нам истории, придуманные для развлечения? - Так я считаю, - ответил N_1. - Другой член нашего Отряда ошибочно считает, что в их рассказах есть смысл, которого мы из-за своей чуждости не уловили. Позвольте спросить, как это звучало для вас. Будучи людьми, вы могли уловить пропущенное нами. - Мы слушали их очень недолго, - сказал Кашинг, - и поэтому мы не можем высказать своего суждения. - Кто-то отозвал их, - сказала Мэг. - Вероятно, Д.иЪП., - отозвался N_1. - Он внимательно следит за ними. - Как бы нам с ним встретиться? - спросил Кашинг. - С ним трудно встретиться, - сказал N_2. - Он держится одиноко. Но изредка дает нам аудиенцию. - Значит, он мало рассказывает вам? - Много, но главным образом о своей вере в человечество. Он считает, что умеет заглянуть далеко в будущее, и, по правде говоря, не кажется встревоженным. - Вы говорите, он робот? - Несомненно, но в то же время и больше, чем робот, - сказал N_2. - Как будто робот лишь внешне. - Это ты так считаешь, - сказал N_1. - Он умен, и все. Очень умный робот. - Мы очень рады встрече с вами, - сказал N_2. - Никто из людей сюда не приходил. Мы понимаем, что их не пускают Деревья. Как вам удалось пройти? - Это было не легко, - ответил Кашинг. - Мы попросили их, и они пропустили. - Значит, вы особые люди? - Вовсе нет, - сказала Мэг. - Мы просто ищем Место, откуда уходили к Звездам. - Уходили куда? Мы правильно расслышали? - К Звездам. Место, откуда уходили к Звездам. - Но это вовсе не то место, - сказал N_1. - За все время мы ни разу не слышали воспоминаний об этом. Мы, конечно, знаем, что некогда люди вышли в космос, но звезды... - Вы уверены, что это не Место, откуда уходили к Звездам? - спросил Кашинг. - Мы ни разу не слышали упоминаний об этом, - сказал N_2. - У нас создалось впечатление, что это последнее убежище интеллектуальной элиты, которая предвидела будущую Катастрофу и пыталась уберечься. Но если и так, то никаких записей не сохранилось. Мы не знаем, а лишь предполагаем. Последняя крепость разума на этой планете. Хотя, если это правда, то крепость не выдержала, потому что уже слишком много столетий здесь не было ни одного человека. Кашинг сказал: - Не Место, откуда уходили к Звездам? - Боюсь, что нет, - сказал N_1. Ролло сказал Кашингу: - Я никогда не гарантировал этого. Просто передал то, что слышал. - Вы сказали, что мы первые люди, пришедшие сюда, что вы рады нас видеть. - Это говорила Мэг. - Но если бы вы хотели встретиться и поговорить с людьми, это так просто. Вам просто следовало отыскать людей. Может, вас не пропустили бы Деревья? - Мы много лет назад искали людей, - сказал N_2. - Деревья для нас не препятствие. Мы легко можем перелететь через них. Но люди боялись нас. Они убегали с криками или же в отчаянии нападали на нас. - И что же теперь, когда люди сами пришли к вам, что же мы можем для вас сделать? - спросил Кашинг. - Вы можете сказать, есть ли основания для надежды, которую высказывает Д.иЪП., и можно ли верить, что ваша раса снова поднимется к величию? - Величие, - сказал Кашинг. - Не знаю. Как измерить величие? Что это такое? Может, вы скажете мне? Вы говорите, что изучили много планет, где погибли технологические цивилизации. - На них все было, как здесь, - сказал N_2. - Эта планета - классический пример классической ситуации. Технологическая цивилизация погибла, и раса, создавшая ее, впала в ничтожество - никогда не поднимется вновь. - Тогда почему это правило не применимо здесь? О чем вы беспокоитесь? - Это все Д.иЪП. Он настаивает на своей вере... - А вам не приходило в голову, что Д.иЪП. водит вас за нос? - Водит нас за нос? - Обманывает вас. Скрывает. Может быть, смеется над вами? - Нет, - возразил N_2. - Д.иЪП. настоящий джентльмен. Он на это не способен. Поймите, мы занимаемся наблюдениями в течение тысячелетий. И впервые усомнились в своих наблюдениях. Раньше все совпадало до мельчайших деталей. Отсюда и наша озабоченность. - Мне кажется, я вас понимаю, - сказал Кашинг. - Позвольте спросить, не пытались ли вы заглянуть в свои данные? Вы убеждены, что технология терпит неудачу, раса гибнет и возврата нет? Но что происходит потом? Что случается после этого? Если человечество на планете погружается в варварство и исчезает, кто занимает его место? Что происходит после человека? Кто сменяет человека? - Об этом мы никогда не думали, - напряженным тоном сказал N_1. - У нас и не возникал такой вопрос. Сферы некоторое время молчали, чуть-чуть покачиваясь. Наконец N_2 сказал: - Мы подумаем об этом. Нам нужно изучить ваше предположение. И они покатились вверх по склону, набирая скорость, и вскоре исчезли из виду. 20 До наступления ночи путники подошли к большой эспланаде, выложенной огромными камнями и ведущей к Городу - массивной группе зданий из серого камня. Они остановились на ночь, все чувствовали невысказанное нежелание приближаться к Городу в темноте, предпочитая пока остаться здесь, и, может быть, изучить его с расстояния. Несколько каменных ступеней вели к эспланаде, которая протянулась более чем на милю. За ней поднимались здания. В мостовую были встроены окруженные каменными кольцами клумбы, теперь заросшие сорняками; рядом виднелись бездействующие фонтаны, в их бассейнах находилась не вода, а пыль; на каменных скамьях можно было отдохнуть. В одной из ближайших клумб выжил каким-то чудом розовый куст, ветер уносил от него лепестки роз. Город, по всей видимости, был пустынен. С предыдущего вечера не было ни следа толстых болтунов. Не появлялся и Отряд. Ничего, кроме полудюжины щебечущих недовольных птиц, перелетавших с одного куста на другой. Над городом опрокинулось пустынное небо; с того места, где они стояли, хорошо видна была затянутая голубоватым туманом равнина. Кашинг собрал сухие ветви и развел костер. Мэг достала сковородку и принялась жарить мясо. Энди, свободный от груза, бродил вверх и вниз по эспланаде, как солдат на часах; его копыта издавали гулкий звук. Эзра сидел рядом с клумбой, где росли розы, и слушал. Элин на этот раз не устроилась рядом с ним, а прошла несколько сот ярдов вверх по эспланаде и застыла, глядя на Город. - Где Ролло? - спросила Мэг. - Я не видела его с полудня. - Должно быть, разведывает, - ответил ей Кашинг. - А что он разведывает? Ведь ничего нет. - Он привык бродить. Не беспокойся. Он придет. Мэг положила мясо на сковородку. - Сынок, это не то Место, которое мы искали? Это что-то другое? Ты не знаешь, что? - Нет, - коротко ответил Кашинг. - А ведь ты все время стремился к Месту, откуда уходили к Звездам. Где же мы ошиблись? - Может, такого места вообще не существует, - ответил Кашинг. - Может, это просто выдумка. - Не хочется думать. Мне кажется, сынок, что такое место есть. - Должно быть, - сказал Кашинг. - Пятнадцать столетий назад человек побывал на Луне и на Марсе. Они не остановились бы на этом. Пошли дальше. Но это место не подходит. Должна быть взлетная и посадочная площадка. Нелепо строить посадочную площадку на вершине холма. Ведь такая база требует доставки огромного количества оборудования. - Может быть, они нашли другой способ уходить к Звездам. Может, в конце концов это и есть то место. Кашинг покачал головой: - Не думаю. - Но это очень важное место. Иначе зачем охранять его Деревьями? Зачем и эти стражники? - Мы это узнаем. Постараемся узнать, - проговорил Кашинг. Мэг вздрогнула. - У меня странное чувство, - сказала она Тому. - Как будто мы не должны быть здесь. Как будто это не наше место. Я чувствую, как большие здания смотрят сверху на нас, спрашивая, кто мы и почему здесь. Когда я смотрю на них, я вся покрываюсь гусиной кожей. - Давай я это сделаю, - произнес голос. Мэг подняла голову. Над ней склонилась Элин, протягивая руки к сковородке. - Я сама могу поджарить, - возразила Мэг. - Ты и так все время готовила еду. А я ничего не делала. Я тоже хочу внести свою долю. - Ну, хорошо, - сказала Мэг. - Спасибо, милая. Я так устала. Она выпрямилась, подошла к каменной скамье и села. Кашинг сел рядом. - Что происходит? - спросил он. - Неужели она становится человеком? - Не знаю, - ответила Мэг. - Но я рада. Устала до костей. Какое долгое и трудное путешествие! Но ни за что на свете я не отказалась бы от него. И я рада, что мы здесь, хотя мне и беспокойно. - Беспокойство пройдет. Утром все будет по-другому. Когда Элин позвала их ужинать, Эзра прервал свой разговор с розами и присоединился к ним. Он в раздумье покачал головой. - Я не понял, что говорили мне розы. В них чувствуется глубокая древность. Они как будто хотели поставить меня на край вселенной, откуда я мог бы взглянуть на вечность и бесконечность; они спросили меня, что я вижу, а я не мог им ответить. Здесь действуют какие-то мощные и недоступные разуму человека силы... Он продолжал в том же духе весь вечер. Никто не прерывал его, не задавал вопросов. Кашинг обнаружил, что даже слушает. Несколько часов спустя Кашинг проснулся. Остальные спали. В костре осталось несколько горячих углей. Энди, повесив голову, стоял немного в стороне. Кашинг откинул одеяло и встал. Ночь была холодной, ветер над головой свистел при ярком блеске звезд. Луна зашла, но в свете звезд здания были видны. Кашинг пошел к Городу, остановился и обвел взглядом его подобную утесу громаду. Обойдусь без тебя, сказал он Городу. Ты мне не нравишься. Я не тебя искал. Слишком большой, думал он. Может быть, именно так думали люди, нанося удар, уничтоживший технологию. Ударив, они уничтожили образ жизни, бывший для них невыносимым, но не заменили его другим образом жизни, а оставили пустоту, вакуум, в котором невозможно существовать, вернувшись к прежнему существованию, к тому месту, откуда начинали, как человек, возвращающийся к прошлому, чтобы отыскать возможности нового начала. Но они ничего не начали снова: они просто стояли на месте, возможно, первое время довольные тем, что можно лизать раны и перевести дыхание. Они перевели дыхание и залечили раны, но по-прежнему остались на месте, в течение столетий они не двигались. Может быть, боялись двигаться, боялись, что если они двинутся, то создадут другое чудовище, которое со временем снова придется уничтожить. Впрочем, он знал, что строит догадки на шатких основаниях. Люди после Катастрофы ни о чем не думали. Избитые и израненные за годы прогресса, они просто жались к земле и боролись за выживание. И это большое здание - а может, множество зданий, скрывающих друг друга, - что это такое, зачем оно здесь, в пустыне? Загадочное сооружение, возведенное по какой то загадочной причине, охраняемое Деревьями и живыми камнями. И никакого ключа к этой загадке. Так же, как к тайне Деревьев и Камней, Попутчиков и Дрожащей Змеи. Он медленно пошел по эспланаде к Городу. Прямо перед ним возвышались две большие башни, тяжелые и прямолинейные, без всяких украшений. У подножия башен лежала густая тень. Там мог находиться вход. Подойдя поближе, он действительно увидел вход, к нему вела каменная лестница, и он был открыт. Поднимаясь по лестнице, Кашинг увидел в глубине вспышку света. Он замер, затаив дыхание, но вспышка не повторилась. Входной проем оказался больше, чем он думал, шириной больше двадцати футов и высотой в сорок. Он вел во тьму. Дойдя до порога, Кашинг постоял в нерешительности