невно оттолкнул Буна с криком: - Что это значит, черт побери? Зачем понадобилось меня хватать?.. - "Эверест" разваливается. Выгляни в окно. Видишь тучи пыли? - Не может быть! Мы же с тобой в "Эвересте"... - Уже нет. Мы в коробке, которую ты заметил с улицы. Мы ступили за угол. - Какого дьявола! - продолжал кричать Коркоран. - Уж не хочешь ли ты сказать... - Требовался кризис, Джей. Мне следовало знать это заранее. Я могу ступить за угол лишь в самый последний момент, в критическую секунду, когда другой надежды не остается. Коркоран глянул на Буна осуждающе. - Ты сыграл со мной скверную шутку. И даже не предупредил... - Я и сам этого не предвидел. Моя аномальность - особый путь к выживанию. Она не включается, пока нет смертельной угрозы. Так это было и в прошлом. Это инстинктивная реакция на опасность. - Но до сих пор ты ступал за угол лишь на самый короткий срок. А потом возвращался. Мы тоже вот-вот вернемся?.. Бун покачал головой. - Не думаю. Я возвращался, только когда это становилось безопасным. А здесь мы зависли бы в воздухе на месте здания, распавшегося на куски. Если бы мы ступили за угол в обратном направлении, то рухнули бы с высоты вслед за "Эверестом". А кроме того, раньше за углом не оказывалось никакой реальности. В предыдущих случаях я попадал в какую-то мглистую неясность, в серый плоский мир без определенных очертаний. А на сей раз мы угодили в реальное помещение - в твою коробку. Не могу ни за что ручаться, но думаю, что не ошибаюсь. - Выходит, - сказал Коркоран, - мы в убежище Мартина. Ну и что нам теперь делать? - А уж это решать тебе, - ответил Бун. - Тебе хотелось, чтоб я ступил за угол. Я так и сделал да еще прихватил тебя с собой. У тебя были вопросы к этому Мартину. Вот и давай поищи ответов... Сказав так, он обвел взглядом комнату, где они очутились. Мебель была странной - форма и назначение каждой вещи понятны, а вот конструкция более чем диковинная. У дальней стены расположилось нечто похожее на камин, однако, сразу поправился он, скорее всего не камин. Над "камином" висел довольно массивный прямоугольник, возможно картина. Но если так, то в своей необузданной заумности она настолько превосходила даже самые сумасшедшие изыски модных художников, что разум отказывался признать ее произведением искусства. Комната казалась вполне устойчивой, ничто не качалось и не провисало. Как это может быть? Ведь комната была каким-то образом прикреплена к зданию, ныне осевшему, обратившемуся в неаппетитную груду обломков. И тем не менее она, по всем признакам, держалась на месте. Без поддержки взорванных стен она сама по себе парила в двухстах, если не более, футах над мостовой. Бун подскочил к окну и выглянул наружу. В тусклом уличном освещении над тротуаром клубилась плотная туча кирпичной и известковой пыли, а из-под нее во все стороны разлетались куски камня и мрамора, доски и щепки. Не оставалось и тени сомнения, что старый отель обваливается или уже обвалился. Комната, где они обрели пристанище, внезапно дрогнула, дала крен, потом снова выровнялась, но по стенам как бы пробежала дрожь. Бун, затаив дыхание, отшатнулся от окна. Крен сдвинул картину или нечто похожее на картину, и она-оно отошло вбок, открыв утопленную в стене черную панель. Панель от края до края была забита сверкающими приборами. А в самом центре ее то вспыхивала, то гасла красная лампочка. Коркоран сохранил равновесие, широко раздвинув ноги, и уставился на панель, - а лампочка все мигала. И вдруг из недр панели послышался голос. Он звучал громко и сердито, но нес совершеннейшую тарабарщину. - Говорите по-английски, - зарычал Коркоран. - По-английски! Или вы не знаете этого языка? Лампочка прекратила мигать, и голос перешел на английский. В речи слышался странный акцент, и все-таки это был английский. - Разумеется, язык мы знаем. Но зачем по-английски? Ведь это Мартин, не так ли? Где вы пропадали? Почему не отвечали на вызовы? - Это не Мартин, - ответил Коркоран. - Мартина здесь нет. - Но если вы не Мартин, тогда кто? Чего ради отвечаете? И как вы оказались в жилище Мартина? - Друг, - сказал Коркоран, - это довольно долгая история, а на рассказ нет времени. Отель снесли, сравняли с землей, и мы остались в жилище Мартина, которое висит в воздухе без опоры и в любую секунду может рухнуть... Говорящей с акцентом издал резкий непроизвольный вздох, потом произнес: - Не паникуйте. Мы приведем все в порядок. - Вовсе я не паникую, - ответил Коркоран, - но мне кажется, нам бы следовало немного помочь. - Мы поможем. Слушайте меня внимательно. - Я весь внимание. - Вы видите приборный щиток? Вы должны его видеть. Он приводится в действие, когда защитная покрышка сдвинута. Она должна быть сдвинута. - Да сдвинута она, черт возьми, сдвинута! Кончайте говорить с нами, как с малыми детьми, и скажите мне прямо, что предпринять. Панель передо мной. Для чего она служит? Как действует? - В нижнем левом углу панели вы видите много... мм... вы, вероятно, назвали бы их кнопками. В самом нижнем ряду кнопок отсчитайте третью справа и нажмите ее. - Нажал. - Теперь отсчитайте от этой кнопки вторую вверх и нажмите ее тоже. - Тоже нажал. - Теперь... Нет, не делайте ничего, пока я вам не скажу. Возьмите еще дальше вверх, под углом вправо, на расстояние трех кнопок. Вы меня понимаете? - Понимаю. Держу палец на указанной кнопке. - Не нажимайте ее пока. Я дам вам знать, когда будет можно. Как только вы нажмете эту кнопку, вы тем самым передадите контроль мне, и я вытащу вас оттуда. - Вы имеете в виду, что возьмете на себя управление этой штуковиной, где мы находимся, и передвинете ее куда-то? - Именно так. Вы возражаете против такого решения? - Мне это не нравится, - ответил Коркоран, - но мы не в той ситуации, чтобы позволить себе препираться. - Вы настойчиво повторяете "мы". Вы не один? - Нас тут двое. - Вы вооружены? У вас есть оружие? - Конечно, нет. Зачем нам оружие? - Откуда мне знать! Быть может, например... - Вы теряете время! - взорвался Коркоран. - Мы можем свалиться в любой момент! - Вы нашли нужную кнопку? - Да, нашел. - Тогда нажмите ее. Что Коркоран и сделал. На них навалилась тьма, сопровождаемая мгновенной потерей ориентации, словно их полностью вырвали из контакта с действительностью. Движения не ощущалось, точнее, не ощущалось вообще ничего. А затем легкий толчок. Тьма отступила, в окна хлынул солнечный свет. И не только в окна, но и через дверь или, возможно, через люк, который сам собой открывался в полу, поворачиваясь на петлях. - По-моему, - произнес Бун, - нас приглашают на выход. И первым двинулся к порогу. За люком и отходящим от него наклонным пандусом виднелась лужайка. За лужайкой стоял дом, внушительный старинный дом из необработанного камня, кое-где тронутого наростами мха. По лужайке им навстречу шагал человек в охотничьем плаще. На руке, согнутой в локте, лежало ружье на изготовку. Рядом с ним справа трусил веселый пес, великолепный золотисто-рыжий сеттер, а слева двигалось шаровидное чудище диаметром почти в человеческий рост, Чудище катилось размеренно, приноравливая свою скорость к шагу охотника. По всей своей поверхности оно было усыпано острыми шипами, посверкивающими, а то и вспыхивающими на солнце. Но, несмотря на остроту, шипы не оставляли на почве даже царапин. На мгновение Буна обуяла странная догадка, что чудище идет на цыпочках, но уже в следующий миг он понял, что оно просто-напросто плывет над почвой, медленно вращаясь на лету. Бун, спустившись по пандусу, ступил на лужайку. Коркоран замешкался, поводя головой из стороны в сторону, будто это давало ему возможность разом охватить открывшуюся перед ним сцену. Из дома показались еще несколько человек и замерли на широких каменных ступенях, наблюдая за происходящим. Человек с ружьем, по-прежнему сопровождаемый веселым сеттером и шипастым чудищем, остановился в дюжине шагах от Буна и сказал: - Добро пожаловать в Гопкинс Акр. - Так это Гопкинс Акр? - Вы что, слышали про такое местечко? - Услышал недавно, - ответил Бун. - Вчера или позавчера. - И что же вы услышали? - Ничего существенного, - пожал Бун плечами. - Точнее, вообще ничего. Что кто-то вдруг проявляет к вашему местечку немалый интерес. - Меня зовут Дэвид, - сказал человек с ружьем. - Диковинного пришельца рядом со мной кличут Колючкой. Я очень рад, что вам удалось справиться с машиной. Хорас - отнюдь не тот техник, кому я доверил бы свою жизнь в минуту опасности. Он у нас достаточно неуклюж. - Хорас - это тот, с кем мы разговаривали? Дэвид кивнул. - Он уже многие месяцы пытался связаться с Мартином. Когда наша панель сегодня утром вдруг ожила, мы решили, что Мартин наконец решил выйти на связь. Коркоран в свой черед спустился по пандусу и встал рядом с Буном. - Меня зовут Коркоран. Имя моего спутника Бун. Мы оба сгораем от нетерпения узнать, что же с нами произошло. Быть может, вы не откажетесь объяснить нам все по порядку? - Наше любопытство насчет вас ни на йоту не меньше, - откликнулся Дэвид. - Давайте пройдем в дом, там и поговорим. Думаю, что Нора вскоре позовет нас обедать. А может, стоит перед трапезой пропустить рюмочку-другую... Это было бы замечательно, - сказал Бун. 4. ШРОПШИР, 1745 ГОД - Важно, чтобы вы осознали одно, - сказал им Хорас, - границы поместья вы не покинете никогда. Если бы такое было физически возможно, нам пришлось бы умертвить вас. - Хорас у нас такой непреклонный, - вставила Инид. - Чувство такта у него попросту отсутствует. Он как молот - лупит по чему ни попадя. Право, он мог бы выразить то же самое иначе: нам очень жаль, что вы не можете покинуть поместье, но мы тем не менее рады, что вы с нами. - А я не уверен, что рад их появлению, - заявил Хорас. - Это лишь очередное свидетельство, что положение выходит из-под контроля. Мартин со Стеллой исчезли без следа, да и то, что поведал нам Призрак... - Генри! - перебила Инид. - Генри, а никакой не Призрак!.. - То, что вчера поведал Генри; некто или нечто рыщет вокруг Гопкинс Акта, чувствует необычность и старается выведать, что тут такое. Ручаюсь, они вот-вот нас достанут. И вот теперь эти двое из Нью-Йорка, не способные дать удовлетворительное объяснение, как им удалось проникнуть во времялет Мартина, и к тому же слышавшие заранее про Гопкинс Акр!.. - Мы просидели здесь чересчур долго, - посетовала Инид. - Мы могли бы сбить всех со следа, если бы перебрались куда-нибудь еще. Никто не вправе сидеть на одном месте целых полтора столетия. - Перемещение навлекло бы на нас опасность само по себе, - заявил Хорас. - Для подготовки такой операции нам пришлось бы затребовать бригаду техников. А прежде всего пришлось бы разведать новый адрес, куда перемещаться. Это, положим, мы могли бы сделать собственными силами, но переезд без посторонней помощи совершенно исключается. У нас самих нет и половины необходимых навыков. - А я-то пребывал в уверенности, - произнес Дэвид не без яда, - что ты способен в одиночку справиться с любой задачей... Хорас сгорбился, как разъяренный бык. - Ну-ка прекратите, - вмешался Тимоти в обычной своей мягкой манере. - Оба, и тот и другой. Чем ссориться, лучше объясним гостям, в меру нашего разумения, ситуацию, в которую они угодили. - Мне бы этого очень хотелось, - сказал Коркоран. - Вы заявили, что выбраться отсюда мы не сможем, а в то же время Дэвид - я верно запомнил имя, не правда ли?.. - Да, - подтвердил Дэвид. - Меня зовут Дэвид, и я несколько раз покидал поместье. Чаще всего посещал Лондон и Париж. Однажды был в Нью-Йорке. - Вы упомянули также, что кто-то вот-вот прибудет сюда из Афин. Стало быть, у вас случаются и вылеты и прилеты? - Вылеты и прилеты, как вы их назвали, - ответил Тимоти, - осуществляются при помощи устройств, именуемых ковчегами, или времялетами. Ковчег, служивший жилищем Мартину, перенес вас сюда из Нью-Йорка, но это отнюдь не так просто. - Я нажимал на кнопки, - пробормотал Коркоран. - Вы могли бы нажимать на кнопки целую вечность и не сдвинуться с места. Однако вы нажали на строго определенные кнопки и тем самым подключили ковчег к контрольной панели в этом здании. После чего управление ковчегом Мартина перешло к Хорасу. - Вы хотите сказать, что управлять этими ковчегами способен не каждый? - Суть в том, - изрек Хорас, - что вы сейчас находитесь внутри временного купола. Термин, разумеется, упрощенный. Сквозь подобный купол не может проникнуть никто, не можем и мы. Есть единственный способ преодолеть эту преграду: на времялете. - На миг в комнате воцарилось молчание, затем Хорас добавил: - Ах да, я забыл про Призрака, Он и только он может преодолеть купол без посторонней помощи, но это особый случай. - Генри, - напомнила Инид. - Генри, а никакой не Призрак! - Сдается мне, - взял слово Бун, - что нам остается лишь принять ваши слова на веру со всей вежливостью, на какую мы только способны. Мы здесь, и вы заявляете, что отсюда нет возврата. Многого я, правда, не понял, и у меня возникла уйма вопросов, но с ними можно и подождать. У нас наверняка будет сколько угодно времени поставить эти вопросы один за другим. - Меня радует, что вы отнеслись к услышанному столь достойно, - сказал Тимоти. - Мы и сами связаны рядом ограничений, пренебречь которыми невозможно. Выражаю надежду, что жизнь в нашей общине покажется вам приятной. - Есть только один вопрос, - продолжил Бун, - слишком важный, чтоб его откладывать. Кто вы такие? - Мы беженцы, - ответил Дэвид. - Беженцы, укрывшиеся в глубинах времени. - Никоим образом! - вскричал Хорас. - Ты упрямо твердишь, что мы беженцы, а я утверждаю, что мы революционеры! Настанет день, и мы вернемся!.. - Не слушайте их обоих, - обратилась Инид к Буну. - Они всегда норовят вцепиться друг другу в глотку. Вас, вероятно, интересовало другое: откуда мы прибыли? Мы люди, родившиеся за миллион лет от этой эпохи. Люди из вашего отдаленного будущего. Из столовой выглянула Нора и возвестила: - Обедать подано... Обед прошел вполне цивилизованно и спокойно, без дальнейших препирательств. Дэвид вспоминал деньки, проведенные в Нью-Йорке двадцатого века, и расспрашивал Буна и Коркорана о городе. Тимоти пересказывал книги, которые недавно прочел. Инид почти не раскрывала рта, да и Эмма благожелательно молчала. Хорас горбился, поглощенный своими мыслями, но в конце концов решил заговорить: - Не понимаю, что стряслось с Гэхеном. Ему давно пора бы быть здесь. - Гэхен из Афин, - пояснила Эмма. - Он везет для Тимоти новую книгу. - Мы говорим "Афины" для простоты, - заявил Тимоти. - На самом деле их база не в Афинах, хоть и неподалеку. - Еще одна небольшая группа наших живет в плейстоцене, - добавил Дэвид. - Южная Франция. Самое начало последнего оледенения. - Вместе с неандертальцами? - полюбопытствовал Бун. - Да, рядом с первыми неандертальцами. Правда, их там немного. - И совсем уж непонятно, - вновь заговорил Хорас, не в состоянии освободиться от тревог, - что заставило Мартина бежать в такой спешке. Притом вместе со Стеллой. По-видимому, там был еще малый времялет, припрятанный в пакгаузе, и Мартин использовал его для бегства, а Стелла была предупреждена и успела присоединиться. Но почему он не пустил в ход основной ковчег? Почему впал в панику? У меня нет сомнений, что он запаниковал, Перепугался до смерти и сбежал... - Он боялся, что отель превратится в ловушку, - предположила Инид. - Мне, например, это совершенно ясно. Может, он не вполне доверял мистеру Коркорану. - А почему Мартин должен был ему доверять? - откликнулся Дэвид. - Мистер Коркоран сам признал, что приставил к Мартину со Стеллой соглядатаев, следивших за каждым их шагом... - Он покупал мои услуги и очень хорошо платил, - сказал Коркоран. - Я стану работать с полной отдачей для кого угодно, лишь бы платили. За всю свою жизнь я ни разу не надул клиента, если он платежеспособен. - Но в данном случае клиент не вызывал у вас доверия, - заметил Дэвид. - Пожалуй, действительно не вызывал. Я не видел почвы для доверия. И установил за ним наблюдение не для того, чтобы причинить ему зло, а чтоб убедиться, что он не причинит зла мне самому. Ваш Мартин был скрытен до смешного. Что называется, скользкий тип. - Он должен был знать, что отель будет взорван, - гнул свою линию Хорас. - Постояльцев, конечно же, предупреждали заранее. Бросить основной времялет в таких обстоятельствах, подвергая его риску обнаружения, - как хотите, но подобный поступок совершенно непростителен. - Про предстоящий взрыв он мог и не слышать, - вступился за бывшего клиента Коркоран. - Постояльцам ничего не говорили до последнего момента. Да и потом не делалось никаких публичных заявлений. Понимаете, все готовилось шито-крыто. Даже мне и то довелось услышать о предстоящем взрыве гораздо позже, чем Мартин исчез. А ведь от меня не ускользает почти ни один слушок... - Тогда, значит, он отъехал по какому-то срочному делу, предполагая вскоре вернуться, - сделал вывод Дэвид. - В этом случае трогать основной времялет с места просто не было необходимости. Оставив прежнюю тему, Хорас напустился на Буна: - Вы так и не объяснили до конца, как вам удалось проникнуть во времялет. Как вы его обнаружили, я еще могу понять. Но как вы сумели проникнуть внутрь? - Я уже сказал вам все, что мог, - ответил Бун терпеливо. - Я ступил за угол. И при всем желании я не в силах ничего прибавить. Потому что сам не понимаю, как это у меня получается. Мне известно одно: я становлюсь способен на это только под влиянием большого нервного напряжения. - Это не объяснение, - отрубил Хорас. - Уж если человек что-то делает, то, естественно, знает как!.. - Извините, - сказал Бун. - Больше ничего не могу объяснить. - Раз уж мы скатываемся на мелочи, - ввернул Коркоран, не скрывая известного раздражения, - скажите, пожалуйста, что за тарабарщину вы несли вначале, когда я вышел с вами на связь? - На это отвечу я, - заявил Тимоти. - Как вы уже должны были заметить, мы предпочитаем держаться скрытно. Иногда, возможно, даже впадаем в шпиономанию. По нашим данным, система связи, какой мы пользуемся, застрахована от перехвата. Однако против нас действуют силы могущественные и в высшей степени изобретательные. Мы не уверены в своей безопасности, не имеем на это права. И если разговариваем друг с другом по каналам связи, используем древний язык, известный когда-то лишь маленькому, забытому ныне племени. Мы надеемся, что этот прием поможет избежать дешифровки даже в том случае, если разговор удастся перехватить. - Ей-ей, - не сдержался Бун, - это самая полоумная уловка из всех, с какими я когда-либо сталкивался! - Вы еще мало что знаете, - продолжил Тимоти. - Вы еще не слышали о бесконечниках. Если бы вы, не дай Бог, столкнулись с бесконечниками... Из кухни донесся пронзительный крик. Тимоти и Эмма вскочили с места. В дверях появилась Нора, не прекращая кричать. Ее поварской колпак сбился набок, руки безостановочно теребили передник, повязанный вокруг талии. - Гости! - визжала она. - К нам гости! И с ними что-то неладно! Времялет приземлился на клумбу и сразу перевернулся... Стулья дружно скрежетнули по полу - все бросились в кухню и к черному ходу. Коркоран смерил Буна взглядом. - Может, пожаловал тот самый посланец из Афин? - Может, и он, - отозвался Бун. - Пойдем-ка посмотрим сами... С кухонного крылечка им открылась картина весьма примечательная. Клумбу рассекала огромная борозда, оставленная прямоугольным предметом примерно двенадцати футов в длину и шести в ширину. Предмет торчал под углом, зарывшись носом в почву. Дэвид, Хорас, Инид и Тимоти толкали этот предмет и тянули в разные стороны, а Эмма стояла поодаль, причитая в голос. - Надо бы помочь, - предложил Коркоран, и они в два прыжка очутились рядом. - Что вы хотите сделать с этой штуковиной? - осведомился Бун у вспотевшего Хораса. - Вытащить из земли, - прохрипел тот. - И поставить как полагается... С помощью вновь прибывшего подкрепления это удалось. Хорас и Дэвид немедля набросились на различимую теперь отдельную панель в одной из боковых стенок. Мало-помалу панель поддалась их усилиям, потом с хлопком отогнулась. Дэвид прополз в отверстие и вскоре начал пятиться. - Подсоби, - позвал он. - Я, кажется, дотянулся до Гэхена. Хорас, с грехом пополам втиснувшись рядом с Дэвидом, тоже сумел нащупать, за что ухватиться. Пятясь вдвоем, они выволокли на свет обмякшее тело и, протащив по всей клумбе, положили на траву. Гэхен запрокинулся на спину. Изо рта у него стекала алая струйка. Одна рука бессильно болталась, одежда на груди пропиталась кровью. Хорас опустился на колени рядом с раненым, приподнял ему голову, погладил. Глаза раскрылись, окровавленные губы шевельнулись, но слов было не разобрать, одно бульканье. Инид поспешила к Гэхену, тоже стала на колени и произнесла: - Все хорошо, Гэхен. Вы в безопасности. В Гопкинс Акр. - Что случилось? - взвизгнула Эмма. Ответом стали два слова вперемешку с кровью. - Все погибло, - выдохнул Гэхен и захлебнулся. - Что все, Гэхен? Что погибло? Раненый силился выдохнуть кровь и наконец произнес: - Афины... Но больше ничего не сказал. - Лучше перенесем его в дом, - предложил Тимоти. - Ранение тяжелое. - Как это могло случиться? - продолжала верещать Эмма. - Разбился он, сама не видишь? - воскликнул Дэвид. - Получил травму, потерял управление... Раненый мучительно старался заговорить. Хорас приподнял ему голову повыше. Инид попыталась вытереть кровь с губ тоненьким платочком, но только испачкала платок, а толку не добилась. - Афины... - послышался хриплый шепот сквозь кровь. - База в Афинах погибла. Разрушена... Бун приблизился к Хорасу и положил пальцы на горло Гэхена, нащупывая пульс. Не нащупал, отнял руку и объявил: - Он мертв. Хорас, в свою очередь, разжал руки, позволив Гэхену упасть на траву, и медленно встал. Над поместьем повисло тяжкое молчание. Люди лишь обменивались взглядами, не в силах полностью осознать случившееся. Наконец Тимоти обратился к Буну: - Негоже оставлять его здесь. Вы поможете перенести тело? - Его надо будет похоронить, - сообразила Эмма. - Надо выкопать могилу... - Сначала надо поговорить, - перебил Хорас. - Первым делом, прежде чем предпринимать что бы то ни было, надо все обсудить. - Куда ты хотела бы его поместить? - спросил у Эммы Тимоти. - В спальню наверху, Самую дальнюю направо. Оставить его в гостиной никак нельзя: кровь испортит мебель. - А как насчет оружейной комнаты? Это ближе, и по лестнице тащить не придется. В оружейной есть кожаная кушетка. Кожу потом можно просто обтереть... - Согласна. Пусть полежит в оружейной. Бун взял умершего под мышки, Тимоти за ноги. Вдвоем они пронесли его через кухню и столовую, а Дэвид расчищал путь, отпихивая стулья. Чтобы добраться до оружейной, пришлось еще пересечь всю гостиную, пока Тимоти не скомандовал: - Вон туда, к стене... - Опустив тело на кушетку, он задержался рядом, глядя на Гэхена сверху вниз, и сказал: - Не представляю себе, как быть дальше. Понятия не имею, что полагается делать в таких случаях. В этом доме не бывало смертей с самого нашего здесь появления. Совершенно новая для нас ситуация, и мы к ней не готовы. Мы ведь, знаете ли, почти бессмертны. Самая механика времени охраняет нас... - Нет, я не догадывался об этом, - отозвался Бун. - Внутри временного купола люди не подвержены старению. Мы стареем, только когда покидаем его пределы. - Бун не нашел подходящего ответа. А Тимоти продолжил, меняя темп: - Скверно все это. Настал критический момент, какие случаются в истории. Нам предстоит решить, что делать дальше. Решить без ошибки. Самое главное - без ошибки. Пойдемте со мной. Остальные, наверное, уже начали беседу... Назвать это беседой было трудно. Собравшись в столовой, остальные наперебой орали друг на друга. - Я так и предвидела! - кричала Эмма. - Так и предвидела, чувствовала нутром! Нам слишком хорошо жилось. Вот мы и решили, что так будет продолжаться вечно. Мы не заглядывали вперед, не строили никаких планов... - Планов чего? - выкрикнул в ответ Дэвид, перебивая сестру. - Откуда нам было знать, какие именно планы строить? Каким образом можно было угадать, что произойдет?.. - Не кричи на мою жену! - зарычал Хорас. - Никогда впредь не смей обращаться к ней в подобном тоне! Она права. Нам следовало предусмотреть все возможные неприятности и разработать типовые реакции на любую из них. Тогда мы не стояли бы разинув рты, как сейчас, захваченные врасплох и не ведающие, куда податься... - А по-моему, - вмешался Тимоти, включаясь в перебранку, - лучше бы нам чуть-чуть успокоиться и хорошенько все обдумать... - Нет у нас больше времени на спокойные размышления! - не мог угомониться Хорас. - Во всяком случае, на ленивые неспешные размышления, какие ты имеешь в виду. Я тебя раскусил, Тимоти. Ты попросту отмахиваешься от неприятностей. Не хочешь смотреть правде в глаза, и все тут! Впрочем, то же самое было и раньше. Помню, когда-то... - Согласен, надо что-нибудь предпринять, - присоединился к общему крику Дэвид. - Думаю, что Тимоти не прав. Не тот нынче момент, чтоб откинуться на подушки и ждать развития событий. Мы, безусловно, должны принять какие-то меры. Но не может же каждый орать вразброд, что бы ему или ей ни взбрело в голову! Так уж мы точно... - Нам надо уехать! - взвизгнула Эмма. - Надо убраться отсюда любой ценой! - Какой же смысл, - выкрикнул Дэвид, - бежать куда глаза глядят? Бежать - да, конечно, если придется, но надо же сперва иметь определенный план... - Никуда я не побегу! - взвился Хорас. - Не намерен бежать и не побегу! Бегство - это для трусов, и я не потерплю... - Но мы должны бежать! - визжала Эмма. - Должны уехать отсюда! Нельзя сидеть здесь и ждать новых напастей! Мы должны найти укромное место... - Ничего ты не найдешь, если побежишь сломя голову, - проревел Хорас. - Надо же хоть немного соображать... - А я тем не менее полагаю, - заявил Тимоти, - что мы слишком торопимся. Два-три дня больше или меньше - не составит особой разницы... - Через два-три дня нас может не быть в живых, - заорал Хорас. - По крайней мере, похороним Гэхена достойно, - возразил Тимоти. - Гэхен не в счет! - надрывался Хорас. - Гэхен мертв, и с ним уже ничего не случится! А мы еще живы, и нам не все равно, какая участь нас ждет завтра... Бун влез на стул и перешагнул со стула на стол, отшвырнув ногой тарелки и приборы. - Заткнитесь все! - загремел он. - Заткнитесь и сядьте по своим местам! Крик как ножом обрезало - все повернулись к Буну и уставились на него. - Ваше вмешательство ни к чему, - резко произнесла Эмма. - Вы не член семьи. Вы сами вовлекли нас с Коркораном в свою общину, - ответил Бун, - когда объявили, что поместья нам не покинуть. Тем самым вы дали нам право голоса. Мы с вами в одной лодке. Так что заткнитесь и сидите спокойно... Все были настолько поражены, что послушались. Тогда Бун добавил, обращаясь к Коркорану, оставшемуся стоять у стены. - Джей, если кто-нибудь снова начнет орать или вскочит с места, ты его утихомирь. - С удовольствием, - откликнулся Коркоран. - Я вполне понимаю, - продолжил Бун, - что это милая семейная свара и что большую часть сказанного не стоит принимать всерьез. Но таким манером вы никогда ни до чего не договоритесь, а принять какой-то курс действий совершенно необходимо. Нравится вам или нет, я выступлю судьей на ринге. Хорас мгновенно встал - Коркоран оттолкнулся от стены и двинулся в его сторону. Хорас опять сел. - У вас есть что сказать? - обратился к Хорасу Бун. - Могу сказать только одно: вы просто ни черта не смыслите в происходящем. У вас нет даже зачаточных знаний, необходимых для роли судьи. - В таком случае, - ответил Буи, - быть может, вы не откажетесь просветить меня? - Только не Хорас! - вмешалась Инид. - Он опишет события, как ему видится. И затуманит смысл... Хорас снова вскочил - Коркоран снова оттолкнулся от стены, и Хорас сел на место. - Прекрасно, мисс Инид, - заявил Бун. - Изложите свою непредвзятую версию событий. А вы, обратился он к Хорасу, - получите слово позже. Но соблюдайте правила - говорить поодиночке, не кричать и тем более не толкаться. - Мы группа беженцев, - начала Инид. - Мы... - Мы не беженцы! - завопил Хорас. - Заткнитесь! - осадил его Бун. - Инид, продолжайте, пожалуйста. - Как я уже говорила вам, мы из эпохи, отстоящей от вашего времени на миллион лет. За этот миллион лет человечество изменилось... - Его принудили измениться! - вмешался Хорас. - По своей воле оно и не подумало бы... - Как ты можешь быть в этом уверен? - в свою очередь, перебил Дэвид. - К примеру, существует Генри... - Я вполне уверен, - заявил Хорас. - Бесконечники. Бун поднял руку, призывая к молчанию. Хорас замолчал. - Вы уже поминали это слово, - обратился Бун к Тимоти. - Я хотел попросить у вас разъяснений, но в ту минуту прибыл времялет из Афин. Скажите мне наконец, кто такие бесконечники? - Бесконечники - это иная разумная раса, - ответил Тимоти. - Откуда-то из центра Галактики. Они не биологические существа. Может, некогда и были биологическими, но изменили свою природу и стали тем, что есть. - В сущности, - добавил Дэвид, - мы знаем о них очень мало. - Я бы так не сказал, - возразил Хорас. - Мы знаем, хотя бы приблизительно, на что они способны. - Ладно, - сказал Бун. - Мы отвлеклись от темы. Инид собиралась сообщить, как именно изменилось человечество за миллион лет. - Из телесных созданий, - ответила Инид, - из существ биологических люди превратились в существа бестелесные, нематериальные, в чистый разум. В наше время люди гнездятся огромными роями на кристаллических решетках. Они... Вмешался Хорас: - Это непристойно! Бессмертие... - Заткнитесь! - загремел Бун. И вновь повернулся к Инид. - Но вы-то люди, самые настоящие люди. И те, что жили на базе в Афинах, тоже люди биологические и... - Были несогласные, - пояснила Инид. - Были такие, кто решил спастись бегством, лишь бы избегнуть бестелесности. - Для значительной части человечества, - сообщил Тимоти, - бестелесность оказалась чем-то сродни новой увлекательной религии. Были, однако, и несогласные, притом протестующие весьма бурно. Мы причисляем себя к этим несогласным. Помимо нас, есть и другие, кто предпочел скрыться в различных временных зонах. Мы живем малыми группами, и каждая держится обособленно. Так нас труднее обнаружить. После бегства несогласных бесконечники либо их ставленники стараются нас выследить. По-моему, вера в религиозную сущность бестелесности - выдумка чисто человеческая. Для самих бесконечников это, по моему убеждению, отнюдь не религия, а четкий план, охватывающий всю Вселенную. Бесконечники уверены, что есть лишь одно-единственное явление, способное пережить гибель Вселенной, - это разум. И они поставили перед собой задачу создать сообщество разумов. Конечно, такое сообщество охватывает не только человечество, но и множество других разумных рас Галактики, не исключено, что и всей Вселенной. Возможно, бесконечники в нашей Галактике - всего-навсего небольшая миссия, одна из множества миссий, раскиданных по Вселенной и просвещающих невежественных язычников со всем усердием... - Безумие! - завопил Хорас. - Говорю тебе, твои рассуждения - полное безумие! - Понимаете, - вмешалась Эмма, - мы ведь никогда не видели бесконечников. Другие, может, и видели, а мы нет. - Эмма имеет в виду, - счел за благо пояснить Хорас, - что никто из нас, здесь присутствующих, не видел бесконечников собственными глазами. А другие видели и пришли к убеждению, что все человечество обязано согласиться на жизнь в виде фантомов чистого разума. Это их убеждение превратилось в безумную, абсурдную веру. Несогласные были поставлены вне закона. - Стоит принять во внимание, - добавил Тимоти тихо, - что человечество созрело для подобных перемен. Оно изменилось задолго до появления бесконечников. К тому периоду, из которого мы сбежали, преобразились и жизненные ценности, и философские воззрения. Человечество устало, ему все наскучило. Оно достигло слишком высокого развития, добилось слишком многого. Дальнейший прогресс перестал кого-либо интересовать. Если говорить в целом, нормой существования стало всеобщее дилетантство. - А как же вы? - спросил Буи. - Нас это не коснулось, - заявил Тимоти. - Нас и некоторых других. Мы были отселенцами, отсталыми и неотесанными, живущими вне пределов ослепительного совершенства, в каком погрязло все остальное человечество. Мы пожелали остаться людьми. Мы не доверяли новым идеям. И потому стали изгнанниками. - Но ваши времялеты... - Мы просто-напросто украли их у бесконечников, - сообщил Хорас. - Мы остались людьми в достаточной мере, чтобы защищать себя любыми средствами, если это необходимо. Бесконечники не лгут и не крадут. Они чересчур величественны и благородны. - И глупы, - добавил Дэвид. - Верно, - согласился Хорас. - И глупы. Но теперь они выследили нас, и нам придется снова бежать. - Я не могу уехать отсюда, - заявил Тимоти. - Твердо решил, что никуда больше не поеду. Я не в силах бросить свои книги и записи, не в силах пожертвовать всей проделанной работой. - Тимоти пытается, - сообщила Инид Буну, - найти хотя бы примерный ответ, где и как человечество сбилось с пути, как довело себя до ситуации, в которой люди через миллион лет согласятся с идеями бесконечников. По мнению Тимоти, где-то здесь, невдалеке от истоков нашей цивилизации, лежит ключ к ответу, и его можно найти при тщательном изучении истории и философии. - Я уже близок к ответу, - заявил Тимоти. - Уверен, что близок. Но никак не сумею продолжить работу, лишившись книг и записей. - У нас просто не будет места, - вклинился Хорас, - на все твои бесчисленные листы, не говоря уже о книгах. Вместимость ковчегов крайне ограничена. Правда, у нас появился жилой ковчег Мартина, и это очень кстати. Есть еще наш собственный малый времялет и машина Гэхена, если она не вышла из строя... - Думаю, что с ней ничего или почти ничего не случилось, - сказал Дэвид. - Гэхен потерял управление, только и всего. Тем не менее она села на клумбу относительно мягко. - Надо ее осмотреть, - предложил Хорас. - Наконец-то мы, кажется, сдвинулись с мертвой точки, - произнес Бун. - Но, хочется или нет, предстоит принять еще несколько конкретных решений. Если вы убеждены, что надо сниматься отсюда, то может ли кто-нибудь предложить - куда? - Можно присоединиться к общине в плейстоцене, - обронила Эмма. Хорас отрицательно покачал головой: - Не годится. База в Афинах разрушена, и Генри сообщил нам, что кто-то или что-то рыщет и здесь. С таким же успехом недруги могли обнаружить и базу в плейстоцене. А если еще не обнаружили, то наше переселение в ту эпоху поможет им в этом. Я предлагаю отправиться глубже в прошлое, во времена до плейстоцена. - А по-моему, надо вернуться в будущее, - высказался Дэвид, - и выяснить, что там творится. - Обратно в осиное гнездо? - возмутилась Эмма. - Что ж, пусть так, если этого не избежать, - ответил Дэвид. - Вполне вероятно, что там остались наши единомышленники, которые предпочли не сбежать, а скрываться и терпеть лишения. Может, они даже нашли какой-то иной выход из положения. - Допускаю, что Мартин знал о происходящем больше нашего, - подосадовал Хорас, - но куда он к черту запропастился? - И все же нужно какое-то время, чтобы все обдумать, - сказал Дэвид. - Негоже принимать важнейшие решения второпях. - Два дня, - отрезал Хорас. - Два дня, и мы улетаем. - Надеюсь, вы поняли, - заявил Тимоти тихо, но непреклонно, - что я не намерен улетать куда бы то ни было. Что бы ни случилось, я остаюсь здесь. 5. СТРАШИЛИЩЕ Бун присел на низкую каменную оградку, отделяющую выгон от пашни. Там, на пашне, беззаботно резвились два сеттера, гоняясь друг за другом, а то и за птицами, когда собачья возня поднимала пернатых со стерни. Предвечернее солнце ласкало теплом, безоблачное небо простиралось над равниной голубым покрывалом. Часа два подряд он рыскал по территории поместья в компании веселых сеттеров. Первоначально он вышел с твердым намерением обнаружить охранный купол, найти разделительную временную стену, которая близко ли, далеко ли - должна была непременно доходить до самой земли. Он старался шагать строго по прямой, регулярно сверяясь с ориентирами, намеченными заранее. Но через час или чуть больше, двигаясь по прямой, он, к огромному своему удивлению, достиг почти той же точки, откуда начал движение. Прогулку, однако, нельзя было назвать полностью бессмысленной и неудачной. За этот час сельский пейзаж проник ему в душу, наполнил ее покоем. Сколько же лет миновало с тех пор, как ему выпало в последний раз гулять на природе? Теперь на память пришли и другие прогулки, пусть они были в иные годы и в иных странах. Он столкнулся со стадом самодовольных овец, которые воззрились на пришельца с умеренным интересом, потом отбежали немного в сторонку и вновь застыли, пялясь на него, пока он не прошел мимо. Он переступал через быстрые крошечные ручейки с кристально чистой водой, проходил сквозь славные маленькие рощицы и с подлинным удовольствием любовался осенними цветами, склоняющимися над зеркальными заводями и прячущимися в тени живых изгородей. Теперь он присел на каменную оградку неподалеку от того места, где перебрался через нее в начале прогулки. За его спиной лежала дорога, взбегающая меж усохших тополей к самому дому, а перед глазами расстилался простор сжатых полей. О чем он думал? Пожалуй, более всего - о тех чудесах, изумляющих до немоты, о которых ему с Коркораном рассказывали живущие в доме люди. Но все это было столь фантастично, настолько превосходило всякое воображение, что додуматься ни до чего не удавалось, трудно было даже ухватиться за что-нибудь. И для каких-либо логических рассуждений отправной точки не находилось. Далеко за полем, на опушке рощицы, мелькнула искорка. Там что-то шевелилось. Всмотревшись пристальнее, он в конце концов понял, что это человек, а еще чуть позже узнал Коркорана. Тот широким шагом поднимался по склону как раз в направлении оградки, где сидел Бун. Дождавшись приятеля, Бун похлопал ладонью по теплому камню и пригласил: - Присаживайся, Джей. Поделись, где был, что видел. Ибо Коркоран, яснее ясного, не отправился бы гулять без определенной цели - он что-то искал. - Нашел край купола, - сообщил Коркоран. - Убежден, что не ошибаюсь, хотя виден край смутно, и поклясться, что это именно купол, не смогу. - Я и сам искал этот край, - откликнулся Бун. - Шел строго по прямой, а пришел туда, откуда начал. И ничего не обнаружил. Хотя у тебя глаза устроены по-другому... - Наверное, в этом все дело. Глаза у меня действительно устроены по-другому. Но у меня есть еще и свидетель. Генри, не тушуйся, подтверди ему... - Генри? Какой еще Генри? Джей, ты сбрендил. Ты поднимался по склону один, совершенно один. - Я нечаянно нашел друга. Просто выпало из памяти, что ты