и разума. Философы размером с пылинку. Теоретики в миниатюре, погрязшие в мечтах о величии. И никаких тебе забот, никаких физических отправлений, лишь отточенная работа мысли... - Да заткнись ты! - завопил Хорас. На холме над ними что-то хрустнуло. Сверху сорвался, подпрыгивая, некрупный камешек. Все трое разом повернулись на шум, и что же? С холма спускался робот. Его металлический корпус тускло поблескивал в слабом солнечном свете. Одна рука у робота была занята - он нес на плече топор с длинной рукоятью, а другая поднялась в церемонном приветствии. - Добро пожаловать, люди, - произнес робот глубоким басом. - Давненько мы не встречали никого из вас. - Мы? - переспросил Хорас. - Ты здесь не один? Робот спустился еще немного, с тем чтоб оказаться ниже людей, а тогда уже позволил себе встать к ним лицом и ответил: - Нас много. Весть о вашем прибытии распространяется быстро, и другие спешат следом за мной, благодарные людям за появление. - Разве здесь нет других людей? - Есть, но мало, очень мало. Люди рассеяны, люди прячутся. Одна группа здесь, другая там. И даже маленьких групп немного. Нас, роботов, тоже становится меньше. И мало кому из нас выпадает теперь честь служить человеку. - Чем же вы занимаетесь? - Рубим деревья, - ответил робот. - Валим, сколько можем. Но деревьев много, срубить их все мы не в силах. - Не понимаю, - заявил Тимоти. - Хорошо, вы валите деревья, а дальше что? - Складываем их в кучи, а когда высохнут, поджигаем. Уничтожаем бесследно. Сверху тяжелой поступью спустился еще один робот и встал плечом к плечу рядом с первым. Опустив свой топор наземь, он оперся на рукоять и заговорил, словно это он, а не первый робот, беседовал с людьми и теперь продолжает: - Работа изнурительна, ибо мы лишены чудесных трудосберегающих механизмов, некогда изобретенных людьми. В прошлом среди нас были роботы с технической подготовкой, но их не осталось. Когда люди решили свести свою жизнь к умственному самоусовершенствованию, такие роботы стали не нужны. Люди сохранили лишь самых простых роботов - садовников, поваров и прочих в том же роде. Только такие и были на Земле к тому дню, когда сами люди принялись исчезать. С холма потоком посыпались новые и новые роботы, каждый с каким-либо инструментом на плече. Они появлялись поодиночке, парами и тройками - и дисциплинированно выстраивались позади тех двух, что беседовали с людьми. - Но объясните мне, - настаивал Тимоти, - что плохого сделали вам деревья? Зачем вам понадобилось уничтожать их да еще с таким самоотверженным упорством? Древесину вы не используете, да и причин ссориться с деревьями у вас не было и нет. - Они наши враги, - объявил первый робот, - мы воюем с ними за свои права. - Ты мелешь чепуху! - не сдержавшись, заорал Хорас. - Какие они вам враги? Скромные, непритязательные деревья... - Вы наверняка осведомлены, - вновь вмешался второй робот, - что, как только люди исчезнут, а они уже почти исчезли, деревья хотят унаследовать главенство на Земле. - Слышал я что-то в этом роде, - сказал Тимоти. - Досужие разговоры, чисто умозрительные. Я, признаться, не обращал на них особого внимания, хотя наша сестренка Инид находила идею очень привлекательной. По ее мнению, деревья, добившись господства, не будут агрессивными и не станут притеснять другие формы жизни. - Все это вздор! - не снижая голоса, вопил Хорас. - У вашей Инид, всем известно, в голове полная каша. Деревья неразумны, у них нет даже зачатков разума. Деревья ровным счетом ничего не могут. Стоят себе и растут потихоньку. Растут, а потом падают и гниют, только и всего. - Есть волшебные сказки, - вставила Эмма донельзя застенчиво. - Сказки - тоже чушь! - не унимался Хорас. - Все это сплошная чушь, в которую может поверить разве что глупый робот... - Мы отнюдь не глупы, сэр, - обиженно произнес второй робот. - Вероятно, - догадался Тимоти, - ваша враждебность по отношению к деревьям связана с убеждением, что наследниками людей должны выступить вы, роботы. - Ну конечно же, так! - воскликнул первый робот. - Вы поняли и сформулировали совершенно точно! Это же логично, что именно нам суждено занять место, покинутое людьми. Мы приложение к человечеству. Мы созданы по образу и подобию человека. Мы думаем, как люди, и наше поведение копирует человеческие образцы. Стало быть, мы и есть законные преемники людей, а у нас обманом вымогают наше наследство... Эмма сказала: - Колючка возвращается. И не один, с ним еще кто-то. - Не вижу, - огрызнулся Хорас. - Они у дальнего угла монастыря. Тот, что с ним, размером больше его. Сам он кувыркается рядом. И они направляются к нам сюда... Прищурив глаза, Хорас в конце концов разглядел дуэт, о котором говорила Эмма. Колючку он опознал немедля по его хаотичным прыжкам, а вот спутника его определил не вдруг. Потом в слабых лучах солнца что-то блеснуло, и сомнениям пришел конец. Паутина и единственный горящий глаз были узнаваемы даже издали. - Монстр-убийца! - вскричала Эмма. - Колючка играет с монстром-убийцей! Он готов играть с кем угодно... - Да вовсе он не играет, - прошипел Хорас, задохнувшись от возмущения. - Он пасет монстра, направляет страшилище в нашу сторону! Внезапно он заметил, что число роботов на склоне уменьшилось. И продолжало уменьшаться. Строй роботов рассыпался прямо на глазах: они не суетились и не спешили, а просто уходили поодиночке, парами и тройками, как пришли, - вверх, за вершину холма. Он обернулся к Тимоти и спросил: - Какие ружья ты клал в наш ковчег? - Я? Никаких. Ты позаботился об этом лично. Разграбил всю коллекцию, не сказав мне ни слова. Просто хапнул ружья в охапку и утащил, словно они твои. - Роботы покидают нас! - взвизгнула Эмма. - Они удирают и не окажут нам помощи! - А я на них и не надеялся, - хмыкнул Хорас. - Малодушные твари. На них ни в чем нельзя положиться. - Он решительно шагнул вверх по трапу. - Мне кажется, у нас есть винтовка типа тридцать-ноль шесть. Хотелось бы что-нибудь еще более крупнокалиберное, но патроны с мощным зарядом, так что уложат кого угодно. - Самое лучшее, - всхлипнула Эмма, - залезть обратно в ковчег и улететь... Тимоти ответил резко: - Нельзя улетать без Колючки. Он один из нас. - Из-за него, - кисло возразила Эмма, - мы опять угодили в передрягу. Из-за него одни неприятности. Склон ниже ковчега совсем опустел, роботов как не бывало. Ну и ладно, сказал себе Хорас, быстро оглядываясь по сторонам, Что от них проку, даже если б остались! Пугливая куча железок... А монстр, ведомый Колючкой, все приближался. Странная парочка уже покрыла, пожалуй, половину расстояния от монастыря до подножия холма. Хорас взбежал по трапу внутрь ковчега. Оружие оказалось там, где он и рассчитывал его найти, ружейные дула торчали из-под кучи одеял. Дробовик и винтовка. Он схватил винтовку, передернул затвор. Патрон был в патроннике, да и магазин полон. Тут до него донесся какой-то невнятный шум, мягкий топот бегущих ног, перестук потревоженных камешков, прыгающих по склону. Хорас продолжал осматривать винтовку, но шум нарастал, усиливался. По корпусу времялета с громким лязгом садануло что-то увесистое. Снаружи донесся истошный крик Эммы, однако слов было не разобрать. Тяжело развернувшись, Хорас метнулся к люку. Теперь снаружи доносились не только завывания Эммы, но и грузная поступь множества ног, глухой гул тяжелых предметов, брошенных на землю с размаху. Монстр? Нет, это никак не монстр: когда Хорас нырял в кабину, монстр вкупе с ослушником Колючкой находился еще слишком далеко на равнине. Как только Хорас выпрямился на трапе, перед ним раскрылась картина, на первый взгляд полностью бессмысленная. Роботы вернулись, сотни роботов толклись на склоне, и не с пустыми руками. Одни тащили бревна, сбрасывали их в определенных местах и без промедления опять бросались вверх за новой ношей. Другие были вооружены лопатами, ломами, кувалдами и топорами и яростно трудились, разбрасывая грязь на многие ярды вокруг. На холме появилась вереница глубоких ям, и самые длинные бревна вколачивались в ямы под острым углом к склону. Бревна покороче отесывались сверкающими плотницкими топорами и превращались в квадратные брусья. Коловороты впивались в древесину, высверливая дыры для массивных деревянных же крючьев, а затем бригады роботов с натугой поднимали брусья с крючьями и пригоняли друг к другу, собирая из них нечто совершенно несуразное. Тимоти тихо прокомментировал: - Понимаете ли вы, что видите? Мы стали свидетелями возведения оборонительной линии в древнеримском стиле. Низкие фланговые укрепления и рвы перед каждым фортом, причем сами форты размещены так, чтоб обороняющиеся могли поддерживать друг друга. Конструкции с крючьями - это катапульты, предназначенные для отражения вражеских атак. Вся система защиты будто скопирована с классической римской модели. Хотя, на мой взгляд, роботы даже перестарались. По всей цепочке холмов, опоясывающих долину с монастырем в центре, были видны такие же бригады, работающие не на страх, а на совесть. Там и сям к небу поднимались струйки дыма - роботы разводили костры. Судя по внешним признакам, легион роботов решил окопаться здесь всерьез и надолго. - Не верится, что роботы изучали древнюю историю, - произнес Тимоти. - История Римской империи в нынешние времена - не более чем щепотка праха в рассеянных ветром горах исторической пыли. Но те же идеи, те же фортификационные принципы действительны ныне так же, как в отделенные тысячелетия... - Но зачем? - спросила Эмма, как всегда, визгливо. - Зачем они затевают такое против нас? - Не против нас, дура! - закричал Хорас в ответ. - Они выступают за нас. Думают нас защитить. Хотя мы в этом не нуждаемся. - Подняв винтовку над головой, он потряс ею в воздухе. - Мы в состоянии сами защитить себя без их вмешательства. Внизу у подножия холма образовался маленький смерч, шныряющий зигзагами то туда, то сюда. - Смотрите-ка, - сказал Тимоти, - это монстр и Колючка. Монстр понял, что происходит, и пытается улизнуть, наверное, обратно под защиту монастыря. А Колючка не дает, хочет затащить его сюда на холм. - Опять какая-то ахинея, - зарычал Хорас. - Зачем Колючке понадобилось тащить монстра сюда к нам? Он же прекрасно знает, что это за фрукт! - А Колючка всегда был не в себе, - заявила Эмма. - Дэвид брал его под защиту, и Генри находил для него доброе слово. А для меня Колючка всегда был дрянь дрянью. Большой круглой дрянью. Один из роботов вскарабкался на склон к людям и замер у подножия трапа, щелкнув железными каблуками и отдавая правой рукой четкий салют. И, глядя на Хораса снизу вверх, доложил: - Меры безопасности приняты, сэр. Ситуация под контролем. - О какой ситуации ты говоришь? - Ну как же! О бесконечниках. О подлых бесконечниках. - Мы пока не уверены, - вмешался Тимоти, - что в округе есть хоть один бесконечник. Монстр-убийца, правда, есть, но это не одно и то же. - Внизу монастырь, сэр, - сухо ответил робот, как бы обидевшись, что кто-то подверг его слово сомнению. - А где монастырь, там и бесконечники. Мы следим за этим монастырем много лет. Можно сказать, взяли его под наблюдение. - И много ли бесконечников вы здесь видели? - поинтересовался Хорас. - Ни одного, сэр. До нынешнего дня ни одного. - А давно вы установили это свое наблюдение? - Сами понимаете, сэр, оно не круглосуточное. Наблюдение ведется лишь время от времени. В общей сложности около двух столетий. - И за целых два столетия вы не видели ни одного бесконечника? - Так точно, сэр. Но если бы наблюдение велось круглосуточно... - Ну и будет, - брякнула Эмма. - Кончайте свои дурацкие игры. Робот весь напрягся от возмущения. - Мое имя Конрад, - заявил он, - я командую данной операцией. Обращаю ваше внимание, что мы действуем в соответствии с нашей исходной функцией заботиться о людях и защищать их. Смею вас заверить, что мы исполняем свой долг со всей доступной нам сноровкой и быстротой. - Хорошо, Конрад, - подбодрил робота Хорас. - Продолжайте в том же духе. Монстр с Колючкой прекратили свой пыльный вальс и застыли не шевелясь. А роботы все прибывали, ближние и дальние склоны теперь буквально кишели ими. Не отвлекаясь ни на секунду, они возводили оборонительные сооружения, охватывающие долину с монастырем прочным кольцом. - С ними, наверное, ничего не поделаешь, - высказалась Эмма примирительно. - Пойду-ка поищу еду. Вы голодны? - Я да, - откликнулся Хорас. Другого ответа от него и не ждали: он был голоден постоянно. В ожидании обеда он приблизился к Тимоти и спросил: - Ну и как тебе это нравится? - Мне их жаль, - молвил Тимоти. - На протяжении веков вокруг не было никого, о ком они могли бы позаботиться... - И вдруг, откуда ни возьмись, мы сваливаемся на них как снег на голову. - Вроде того. Не было ни души - и сразу трое. Учти, мы кажемся им совершенно беззащитными, и притом нам, по их разумению, угрожает опасность. Опасность во многом воображаемая, поскольку можно ручаться, что бесконечников поблизости нет. Но монстр-убийца налицо, и он несомненно опасен. - В общем, они в телячьем восторге. - Вполне естественно, что в восторге. Они же не ведали настоящей работы много-много лет! - Они не бездельничали. Валили деревья, выкорчевывали пни, разводили костры, на которых жгли бревна. - Искусственно придуманная работа, - заявил Тимоти. - Чтоб удариться в нее с пылом, им пришлось внушить себе веру, что деревья претендуют на роль наследников человечества. - Ты-то сам в это веришь или не веришь? - Ну, говоря по правде, не знаю. Идея, что деревья будут на планете господствующей формой жизни, представляется мне достаточно привлекательной. Может, они используют свое положение удачнее, чем люди, а до нас динозавры и трилобиты, - ни у тех, ни у других, ни у третьих ничего путного не вышло... - Бредовая идея! - вознегодовал Хорас. - Деревья просто стоят себе на месте и ни к чему не стремятся. - Не забывай, что у них в распоряжении были миллиарды лет. Они могли позволить себе роскошь стоять на месте и надеяться, что рано или поздно эволюция возьмет свое. В том-то и беда человечества, что нам не терпелось и мы подстегивали эволюцию. А ведь это нелепо ругать эволюцию за неспешность. Посмотри, что она натворила менее чем за миллиард лет - преодолела дистанцию от первой слабой искорки жизни до разумного существа. Которому, правда, разум не пошел во благо... - Опять ты за свое! - возмутился Хорас. - Хлебом тебя не корми, только дай принизить себе подобных! Тимоти в ответ только пожал плечами и спросил себя: а что, если Хорас прав? Не принижает ли он людей понапрасну? Но, видит Бог, люди вполне успешно принизили себя сами. На поверку они оказались не более чем безответственной стаей приматов. Спору нет, на протяжении истории у человечества были славные достижения, но сколько же роковых ошибок! Человек с редким постоянством делал едва ли не все ложные шаги, какие только были возможны. Солнце собиралось вот-вот закатиться за западные холмы. Оставив Хораса дожидаться еды, Тимоти не спеша спустился по склону. Едва он приблизился к первому из фортов, роботы дружно побросали свои инструменты и замерли по стойке "смирно". - Все в порядке, - заверил их Тимоти. - Работайте, не обращайте на меня внимания. Вы заслуживаете похвалы. У вас все очень здорово получается. Роботы послушно вернулись к прежним занятиям. Зато Конрад, приметив Тимоти издали, поспешил подойти к нему. - Сэр, - доложил он, - мы окружили их со всех сторон. Без преувеличения, взяли их за горло. Пусть только шевельнутся, и мы их задавим. - Отличная работа, капитан, - одобрил Тимоти. - Сэр, - поправил Конрад, - я не капитан, а полковник. Скоро стану генералом, сэр. - Прости, не знал. Приношу свои извинения. Отнюдь не хотел тебя обидеть. - И никоим образом не обидели, - ответствовал полковник. Эмма, высунувшись из ковчега, крикнула, что кушать подано. Тимоти не заставил себя упрашивать и поспешил на зов. Хоть он и был намного терпеливее Хораса, а тоже давно ничего не ел и ощущал голод. Эмма выставила на стол блюдо с сыром, блюдо с ветчиной, большую банку джема и хлеб. - Ешьте сколько влезет, - пригласила она. - К сожалению, все холодное. То ли плита не работает, то ли я не сумела ее включить. Я уж пробовала и так и сяк, а она ни в какую. - Ладно, обойдемся, - буркнул Хорас. - И запивать придется водой, - посетовала Эмма. - У нас есть чай и кофе, но раз плита не действует... - Не волнуйся, - молвил Тимоти ей в утешение. - И не расстраивайся по пустякам. - Я искала пиво, но не нашла... - Согласен на воду, - перебил Хорас. В сущности, обед, а вернее, ужин оказался не так уж плох. Сыр был выдержанный, ноздреватый, тающий во рту, ветчина - тугая и сочная. Ежевичный джем отличался некоторым избытком семян, но в других отношениях был превосходен, и хлеб с хрустящей корочкой не оставлял желать лучшего. Эмма отщипнула сыру, пожевала ломтик хлеба с толстым слоем джема и осведомилась: - Что дальше? - Пока что останемся здесь, - объявил Хорас. - Ковчег вполне комфортабелен по любым меркам, он послужит нам укрытием и штаб-квартирой. - И как долго это будет продолжаться? - спросила Эмма плаксиво. - Мне здесь совсем не нравится. - Пока мы не разберемся что к чему. Сейчас ситуация кажется невнятной, но через день-другой она разрешится так или иначе, тогда и будет ясно, как поступить. - Со своей стороны, - сказал Тимоти, - объявляю еще раз, что при первой возможности возвращаюсь обратно. - Обратно? Куда? - не поняла Эмма. - Обратно в Гопкинс Акр. Я и не хотел уезжать. И будь у меня время на размышление, ни за что не уехал бы. - Но страшилище! - ужаснулась Эмма. - К тому моменту, как я вернусь, от него там и следа не останется. - Но зачем тебе возвращаться? - не унималась Эмма. - Не понимаю тебя. Там опасно! - Там мои книги. И записи, которые я составлял годами. И работа еще далеко не окончена. - Нет, окончена, - возразил Хорас неожиданно и грубо. - А я считаю, что не окончена. Осталось много недоделанного. - Ты же работал, уповая на лучшее будущее! Надеялся указать людям, каким путем идти, какие уроки извлечь из прежних ошибок и как начать все сначала. Ты что, не понимаешь, что все твои старания насмарку? Вот оно, будущее, - Хорас указал на окрестные холмы, - и вот твое человечество, по крайней мере, большая его часть. Вон они, люди, - превратились в искорки света в небе. А бесконечники выполнили свою миссию и улетели. - Но есть и люди, оставшиеся людьми! Можно начать с них. - Их слишком мало. Горсточка тут, горсточка там, и все прячутся. Кто-то в прошлом, кто-то в настоящем. Начать все сначала? Не выйдет - генетический фонд слишком беден. - Что толку его убеждать, - заметила Эмма. - Он упрямец. Если уж ему что-то втемяшится, то хоть кол на голове теши. Сколько ни говори, к каким аргументам ни прибегай, будет держаться своего, хоть тресни. - Ладно, договорим завтра, - сказал Хорас. - Когда как следует выспимся. Тимоти поднялся с места. - Дайте мне парочку одеял. Я хотел бы переночевать на свежем воздухе. Погода сносная, холодов не ожидается. Я уж лучше посплю под звездами. Эмма без возражений подала ему одеяла. - Не забредай далеко, - попросила она. - У меня нет такой привычки, - отрезал Тимоти. Настала ночь. Черное пятно монастыря растворилось в окружающей тьме. По холмам светились зажженные роботами костры, а над ними в небе мерцали мыслящие пылинки. Меж ними различались и звезды, но только самые яркие, - остальные были стерты назойливым мерцанием. После недолгих поисков Тимоти нашел на склоне ровную терраску, как бы скамеечку, которая могла служить пристойным ложем. Перегнув одно одеяло пополам, уложил его на терраску, прикрылся другим. Вытянулся на спине и уставился в небо, на россыпь посверкивающих пылинок. Наблюдать было удовольствием, потому что наблюдение вело к раздумьям. Шутка ли - он видел над собой финальную фазу развития человечества! В таком облике, как частички чистой мысли, люди способны пережить конец Вселенной, пережить исчезновение времени и пространства. Разум человечества останется в неприкосновенности в великом ничто, которое продлится вовеки. Останется - во имя чего? Тимоти попробовал вообразить себе, что произойдет, когда не станет ни времени, ни пространства - и может ли произойти вообще что-нибудь? Ответа не было, воображения не хватало. Час назад он заявил Хорасу, что человечество не проявило должного терпения, не пожелало ждать естественного хода эволюции. Полно, не ошибся ли он сам? А если творения рук человеческих, дерзновенные человеческие мечты - такие же проявления эволюции, как медленное развитие от первого крохотного биения жизни к разумному существу? А если вмешательство бесконечников всего-навсего подтолкнуло людей в их направлении, предопределенном изначально? Что если первое шевеление жизни на древнем мелководье со всей неизбежностью вело к этой россыпи искр над головой? Что если Вселенная со всем своим величием и чудесами - не более чем оранжерея, где выращивается разум? Если так, тогда человечество поистине является избранным народом. Хотя вполне может статься, что избранный народ не один, что их много. Чем возлагать все надежды на одну-единственную расу, разве не лучше создать разумные расы во множестве? Одна-единственная может и не выжить, более того, часть рас обязательно сойдет с дистанции на полдороге. Разум склонен совершать нелепые, а может, и неминуемые ошибки, способен и свернуть в такую скверную сторону, что останется разве что истребить его без следа. Иные птицы, и не только птицы, откладывают тысячи яиц в расчете, что хоть отдельные их потомки дорастут до зрелости. Так и эволюция должна была породить целое сонмище разумных рас во имя уверенности, что хотя бы некоторые достигнут полного совершенства. Ерунда, перебил себя Тимоти. Безумная идея, не стоящая обдумывания даже ради развлечения на досуге. Но почему, почему человечество предприняло такой шаг как раз тогда, когда освоило межзвездные путешествия, когда могло пожинать плоды долгого технического прогресса? Почему человек вдруг запнулся? От усталости, уклоняясь от потенциальной ответственности, которую он, в свете прежних достижений, вроде был готов и способен принять? Неужели, оказавшись лицом к лицу с необозримым космосом и с открывающимися впереди возможностями, человек отступил из боязни, что не справится? Или из страха, что столкнется с другими, еще более разумными существами? Тимоти попытался положить конец раздумьям, очистить мозг - ведь прийти к каким бы то ни было выводам все равно не удастся, удастся разве что внести в душу полное смятение и разлад. Закрыв глаза, он вступил в борьбу со своим напряженным состоянием, и мало-помалу буря под черепом начала стихать. На него навалился сон, нет, прерывистая дремота: он то и дело, полупроснувшись, спрашивал себя, где находится. Потом вслушивался в шарканье роботов, по-прежнему копошащихся на своих укреплениях, вглядывался в мерцающие сполохи на небе, припоминал события последних часов и отключался опять. Внезапно кто-то ухватил его за плечо и стал трясти, приговаривая жалобно: - Тимоти, проснись! Проснись, Тимоти! Колючка исчез... Он сел, отшвырнув одеяло и недоумевая, что же тут особенного и неотложного. Разумеется, только Эмма могла разбудить его из-за того, что Колючка исчез, и все-таки недоумение не проходило. Колючка давно взял за правило исчезать. В Гопкинс Акре он исчезал постоянно, не показываясь иногда по нескольку дней подряд, - и никто не волновался: в свой срок объявится, игривый как обычно и ничуть не пострадавший от длительного отсутствия. Земля была посеребрена первыми лучами рассвета, но на дне долины еще лежала полутьма. От костров, разложенных среди укреплений, к небу сочился дымок. Интересно, спросил себя Тимоти, откуда у роботов такая страсть разводить костры? Понятно, что это делается не для приготовления пищи, пища роботам не нужна. Скорее всего, костры - лишнее свидетельство неутолимого их желания подражать своему создателю, человеку. Футах в ста от себя Тимоти увидел Хораса в окружении Конрада и своры роботов ниже рангом. Хорас надсаживался в грубом крике, но это ровно ничего не значило. Хорас всегда кричал и почти всегда грубо, вполне сознательно подчеркивая свой крутой нрав. А Эмма продолжала причитать: - Колючка опять влип в какую-то пакость. От него всегда одни неприятности. Ума не приложу, чего мы валандались с ним все эти годы... Тимоти кое-как поднялся на ноги, протер глаза, отгоняя сон, затем направился к Хорасу и компании. Заслышав шаги, Хорас обернулся, но кричать не перестал: - Опять этот Колючка! Спрятался где-то забавы ради. Воображает, что мы отправимся его искать. Решил поиграть с нами в прятки, недоумок... Конрад заговорил много тише Хораса, но и много отчетливее: - Ему просто негде быть, кроме как в монастыре. Обращаю ваше внимание: исчез не только он, но и монстр. Значит, они оба в монастыре. - Тогда зачем было нас беспокоить? - заорал Хорас. - Пошли бы сами в монастырь и поискали их... - Только не я, - ответил руководящий робот. - Монастырь - это не для нас, это задача для людей. Если вы отправитесь туда, мы последуем за вами, но сами - никогда. - Ты уверен, - осведомился Тимоти, подходя к группе, - что они не просочились сквозь ваши ряды? - Совершенно исключено. Мы стояли на вахте всю ночь. И не спускали глаз с них двоих, пока они вдруг не исчезли. - Если вы не спускали с них глаз, то чем они занимались? - Похоже, что играли в пятнашки. Носились друг за другом - один убегает, другой догоняет, и наоборот. Всю ночь по очереди. - Колючка обожает догонялки, - заявил Хорас. - Самое любимое его развлечение. Но я не стану тратить время на поиски этого урода. Наскучит прятаться - сами притащится. - Он дурачил нас много лет, - поддержала мужа подоспевшая Эмма. - Не позволим ему дурачить себя снова. Не станем его искать. Тимоти решил возразить: - Положение вещей отличается от того, что было прежде. Думаю, надо попытаться найти его. А то он чего доброго и впрямь попадет в беду. - Нет! - взвыл Хорас. - Не сделаю ни шага! - Слушай, а может, Тимоти прав? - робко сказала Эмма, явно не уверенная в своем праве на личное мнение. - Как-никак, он тоже член семьи. Мы же позволили ему оставаться с нами... - Если ты не хочешь идти, - обратился Тимоти к Хорасу, - тогда я пойду один. Вы оставайтесь здесь. Только дай мне винтовку. Хорас отпрянул далеко назад. - Не дам! Ты ее и в руках никогда не держал. Еще отстрелишь себе ногу... - Это моя винтовка, Хорас. - Ты ее владелец, не спорю. Но из этого не следует, что ты умеешь стрелять. - Тогда я пойду безоружным. - Нет, не пойдешь! - завопил Хорас. - Я не позволю тебе идти в одиночку. Попадешь в какую-нибудь переделку - кто тебя выручит? - Если вы идете вдвоем, - решила Эмма, - тогда я с вами. Ни за что не останусь одна в этом жутком безлюдье! - Очень буду тебе признателен, если ты составишь мне компанию, - произнес Тимоти, адресуясь к Хорасу. - И охотно приму твою помощь. - А я организую роту поддержки, - объявил Конрад. - В этом нет нужды, - холодно ответил Хорас. - Я настаиваю, - провозгласил Конрад. - Мы осуществляем функцию вашей защиты. И продолжим осуществление своей функции во что бы то ни стало. Резко повернувшись, Конрад принялся отдавать приказания. Роботы выстроились в шеренгу и замерли по стойке "смирно", подняв на плечо инструменты - лопаты, ломы, топоры, тяжелые кувалды, копалки для рытья ям... - Раз уж тебе не терпится выставить нас на посмешище, - прорычал Хорас в адрес Тимоти, - давай покончим с этим как можно быстрее! Тимоти не заставил себя упрашивать и зашагал вниз по склону. Рядом выступал Хорас с винтовкой, держа ее вкось поперек живота. Эмма ковыляла сзади, а замыкал шествие лязгающий легион роботов под присмотром сержантов или каких-то младших начальников. Сержанты выкликали ритм, заставляя подчиненных двигаться в ногу. Склон был крутой, приходилось упираться каблуками, чтобы не поскользнуться. А из-под ног марширующих легионеров беспрестанно летели камешки и камни, катились мимо, подпрыгивали, обгоняя людей, и падали, взметая фонтанчики пыли. Любопытно, куда подевался Генри? - подумал Тимоти. Будь он здесь, ему ничего не стоило бы проникнуть в монастырь и выведать всю подноготную. Тогда, если бы необходимость входить в монастырь не отпала, то, по крайней мере, они действовали бы не вслепую. У подножия холма роботы разделились на две колонны, охватившие людей с флангов. Вышедший вперед Конрад подал отрывистую команду. Колонны остановились, и он разъяснил: - Людям оставаться здесь. Я высылаю разведчиков. - Еще одна команда, и из строя выбежала четверка роботов. - Где-нибудь есть дверь, вероятно, и не одна дверь. Надлежит выбрать способ проникнуть внутрь монастыря. - Что за глупости! - возмутился Хорас. - Не вижу ни малейшей опасности. - Видимой опасности нет, - согласился Конрад, - однако любая новая ситуация чревата потенциальной опасностью. Враг может предпринять сознательную коварную попытку затаиться и усыпить нашу бдительность. Во всяком случае, небольшие меры предосторожности никому еще не вредили. Обернувшись, Тимоти увидел не без удивления, что все остальные роботы тоже решили присоединиться к передовой роте. Одни только еще вылезали из раскиданных по холмам укреплений, другие бежали со всех ног, третьи уже успели выбраться на равнину и почти поравнялись с группой Конрада. - Смотри-ка, - сказал он Хорасу, - они надумали сопровождать нас всей бандой... Хорас раздраженно хмыкнул. Что бы ни делали роботы, он их действия не одобрял. Над долиной повисла тишина ожидания. Ни ветерка, ни стрекота насекомых. Наконец из-за угловатых пристроек выскочил один из разведчиков, вытянулся перед Конрадом и отрапортовал: - Сэр, мы обнаружили вход. Открытую дверь. Есть и другие двери, но все они заперты. Мы не стали их взламывать, сочли это неразумным. А потом обнаружили открытую дверь. - Вы входили внутрь? - Опять-таки решили лучше не входить. Остановились у входа до прибытия основных сил. - Благодарю за сообщение, Тоби, - изрек Конрад. - Вы поступили мудро. - И обратился к Хорасу: - Вы готовы следовать дальше? - Давным-давно готовы, - буркнул Хорас. - Это не мы решили торчать здесь и бить баклуши... Колонны пришли в движение, по-прежнему прикрывая людей со всех сторон. Вслед за разведчиком, отдававшим рапорт, они подступили к монастырю вплотную и стали огибать его у самых стен. С близкого расстояния монастырь казался каким-то обшарпанным. Внешние стены, по-видимому, металлические, были тронуты ржавчиной. Окон не было совсем. Двери попадались достаточно регулярно, и все на запоре. Но минут через пять обнаружилась и дверь, о которой докладывала разведка. Дверь вела в главное монастырское здание. - Подождите здесь, - распорядился Конрад. - Высылаю отряд на рекогносцировку. - Пришлось задержаться снова, пока один из роботов не выглянул и не поманил остальных. Конрад смилостивился: - Теперь можете войти, но, пожалуйста, без лишней спешки. Люди и не собирались спешить. Роботы рассредоточились, обследуя каждый уголок впереди. Внутри здание было залито зеленоватым свечением, но как Тимоти ни старался, обнаружить источник света не удалось. Вероятно, свет испускали стены и куполообразный потолок. На первый взгляд осматривать в монастыре было просто нечего. Обширный зал, куда они попали, казался пустым. Там и сям в стенах были двери, ведущие в многочисленные пристройки. Все двери стояли настежь - роботы ныряли в каждую и незамедлительно возвращались в зал, оповещая тем самым, что за дверью тоже нет ничего интересного. Как только глаза привыкли к необычному освещению, Тимоти заметил, что часть пола покрыта крупными оспинами - то ли неровными кругами, то ли выемками. Мебели не было и в помине - ни столов со стульями, ни каких-либо ларей или сундуков, ни картотечных шкафов; не было и машин. Ну конечно, подавай нам машины! - посмеялся над собой Тимоти. Я оперирую человеческими понятиями, иначе не умею, а здание инопланетное, возведенное для инопланетных, неизвестных нам целей. Какие уж тут столы, стулья, картотечные шкафчики! Но можно бы рассчитывать на какие-то иные вещи, пусть чуждые, пусть непонятные, но вещи, а таких тоже нет... Неожиданно Эмма подтолкнула его локтем и сказала: - Не туда смотришь. Посмотри вверх. Действительно, с потолка свисали какие-то странные предметы. Их были сотни, каждый на своем канатике, или веревке, или тесьме, и все чуть колыхались в слабых потоках восходящего воздуха. - По-моему, это бесконечники, - предположила Эмма. - Если бесконечники, - откликнулся Конрад, который держался неподалеку, - то в них нет жизни. Я не улавливаю признаков жизни. Сохранись в них хотя бы капелька жизни, мои сенсоры это уловили бы. Если они бесконечники, то мертвые. Их повесили на просушку. С тех пор как люди вслед за роботами вступили в здание и сделали несколько шагов по залу, они, в сущности, не двигались с места. Но тут из глубины монастыря вдруг донесся возбужденный шум. - Ребята что-то нашли, - догадался Конрад. - Пошли посмотрим. Вчетвером они двинулись на шум и вскоре натолкнулись на роботов, развернувшихся кольцом и возбужденно взирающих на нечто внутри кольца. - Пропустите! - жестко скомандовал Конрад. - Что происходит? Дайте нам пройти! Роботы расступились, и взору открылась небывалая картина. В центре круга Колючка и монстр-убийца исполняли диковинный танец. А может, и не танец вовсе, а кружили по-бойцовски один подле другого, выжидая удобный момент для атаки. Все равно это напоминало танец: партнеры-противники то приплясывали на месте, то скользили вбок, то делали стремительные пробные выпады и тут же отступали. - Всем отойти! - завопил Хорас. - Я сейчас положу конец этому безобразию! Он уже почти донес приклад до плеча, когда здание содрогнулось так сильно, что и люди и многие из роботов не устояли на ногах. Тимоти тоже упал, проехался ничком по вздыбившемуся полу и услышал треск - нет, не выстрел, просто захлопнулась дверь. И угодил куда-то. Попробовал выбраться, но окружающие поверхности оказались такими гладкими, что как ни барахтайся, опереться было не на что. Затем тряска прекратилась так же резко, как и началась, и Тимоти понял, что его зашвырнуло в одну из воронок в полу. Он заполнил ее своим телом почти до краев, и подумалось, что, если б удалось свернуться калачиком, в такой воронке было бы очень удобно спать. А если воронки для того и предназначены, если они заменяют бесконечникам кровати? Размером и ростом бесконечники меньше людей, а значит, могут устроиться в воронках с комфортом. - Вас там заклинило? - осведомился Конрад, склоняясь над Тимоти. - Не заклинило, но выбраться трудно. Будь любезен, подай мне руку. Конрад протянул руку, вытащил Тимоти и поставил на ноги. - Сдается мне, - заявил робот, - что мы все-таки влипли, Сильно подозреваю, что нас переместили. - Переместили? - Здание переместилось. - Вот почему меня сбило с ног... - Если бы только это! Боюсь, все гораздо хуже. Кто-то распахнул дверь, ту самую, через которую они вошли в зал, и роботы хлынули в нее потоком, торопясь выскочить из здания. Хорас, напротив, уже успел каким-то образом побывать снаружи и теперь протискивался внутрь, с трудом преодолевая этот неудержимый поток. Подступив к Тимоти, он поднял над головой винтовку, помахал ею в воздухе и взревел: - Я был прав! Монастырь оказался ловушкой! Он всосал нас, как мошкару, и перебросил куда-то. Ты хоть догадываешься, куда нас занесло? Вопрос был адресован Конраду, однако тот лишь покачал головой: - Не имею ни малейшего представления. Тимоти, совершенно сбитый с толку, попытался разобраться что к чему и переспросил: - Монастырь передвинулся? Но это вряд ли серьезная проблема. Он мог самое большее передвинуться на несколько миль... - Идиот! - заорал Хорас ожесточаясь. - Ты ни черта не понял! Какое там на несколько миль! Похоже, что на многие световые годы. Это не наша планета. Мы больше не на Земле. Выгляни наружу. - Схватив Тимоти за руку, он грубо дернул его к выходу. - Иди полюбуйся сам!.. И чтобы придать своим словам больший вес, подтолкнул Тимоти широкой ладонью в спину промеж лопаток. За порогом монастыря не то темнело, не то светало. Воздух был бодрящий и свежий, хотя небо выглядело как-то необычно. Земля убегала вдаль складками, округлые холмы переходили в другие холмы, тоже округлые, но повыше, потом еще повыше и еще, пока их контуры не сливались с далеким горизонтом. Над горизонтом висела пухлая желтая луна. Что же такого усмотрел здесь Хорас, если решил, что это иная планета? В глаза не бросалось ничего особенного. Дышалось без труда, притяжение было подобно земному. - Все вышли? - громко спросил какой-то робот. - В монастыре никого не осталось? Другой робот ответил: - Вышли все до последнего. - А где пост управления? - завопил Хорас. - Кто-нибудь видел пост управления? - Пост управления? - Да, пост управления. Должен же где-то быть пост управления монастырем! Чтобы контролировать перемещения, задавать курс... - Никто не видел никакого поста, - ответил Конрад. - Это же не корабль. Пост управления тут не нужен. - Но монастырь передвинулся с места на место! - не прекращал орать Хорас: - Иначе как бы мы сюда попали?.. - Он разваливается, - подметил один из роботов. - Расходится по швам. Вслушайтесь! Слышите?.. Даже человеческого слуха хватало, чтобы различить стоны и скрежет рассыпающегося от старости металла. - Он едва-едва сумел доставить нас сюда, - объявил Конрад. - Это было его последнее путешествие. Еще год-другой, и он стал бы неподвижен. - Проклятие! - рычал Хорас. - Проклятие! Проклятие! Проклятие!.. - Согласен с вами, - произнес Конрад как можно спокойнее. - Бывают времена, когда за что ни возьмись, все идет не так, как надо... Тимоти выбрался из толпы, взирающей на агонию монастыря. Все хорошо, что хорошо кончается, мелькнула мысль. Знай Хорас заранее, что монастырь огромный времялет, еще способный передвигаться, один Бог знает, какие безрассудные планы взбрели бы ему в голову. Сейчас они, по крайней мере, в относительной безопасности - в обстановке, которую не назовешь враждебной. Здесь можно дышать и ходить, температура вполне терпимая, и скорее всего на планете отыщется какая-нибудь пригодная для них пища. На склоне у него под ногами был дерн, но что за дерн, разглядеть не удавалось, хотя небо справа явно светлело. Хорас объявил, что они на другой планете, но его утверждение оставалось пока голословным и ничем не подкрепленным. Холмы вроде бы не отличались от земных холмов. Правда, для определенных выводов было еще слишком темно. Кто-то шел по склону в его сторону. Тимоти узнал Эмму, двинулся ей навстречу и спросил: - С тобой все в порядке? - Все в порядке, но я боюсь. Хорас говорит, что мы не на Земле. И правда, здесь две луны, а на Земле только одна. Но я никак не пойму, как это могло случиться. - Две л