    -- дРУГ МОЙ, ВЫ КАК БУДТО НЕЗДЕШНИЙ?
     чЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК  НИЧЕГО  ЕМУ НЕ ОТВЕТИЛ, А ВСКОЧИЛ  НА  НОГИ  И, ХРОМАЯ,
ОТБЕЖАЛ К  ДАЛЬНЕЙ СТЕНЕ КЛАДБИЩА; ОДНАКО ОН  ВСЕ  ОГЛЯДЫВАЛСЯ НА ПАСТОРА, А
ТОТ  СТОЯЛ И ГЛЯДЕЛ ЕМУ ВСЛЕД  ДО ТЕХ ПОР, ПОКА ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК, ПЕРЕБРАВШИСЬ
ЧЕРЕЗ СТЕНКУ КЛАДБИЩА, НЕ ПОБЕЖАЛ К БЕРЕЗОВОЙ  РОЩЕ.  мИСТЕР сОУЛИС, САМ  НЕ
ЗНАЯ, ДЛЯ ЧЕГО, ПОБЕЖАЛ ЗА НИМ; НО ОН УЖЕ УСТАЛ ОТ ХОДЬБЫ, ДА И  ПОГОДА БЫЛА
ЖАРКАЯ, НЕЗДОРОВАЯ,  И  СКОЛЬКО  ОН НИ СТАРАЛСЯ, А ВСЕ  НЕ  МОГ  ПОДОБРАТЬСЯ
ПОБЛИЖЕ  К  ЧЕРНОМУ ЧЕЛОВЕКУ; ТОТ ТОЛЬКО  МЕЛЬКНУЛ РАЗА  ДВА СРЕДИ  БЕРЕЗ  И
НАКОНЕЦ СПУСТИЛСЯ С ГОРЫ ВНИЗ.  а ВНИЗУ СВЯЩЕННИК УВИДЕЛ ЕГО ЕЩЕ РАЗ: ХРОМАЯ
И КОВЫЛЯЯ, ОН ПЕРЕШЕЛ ЧЕРЕЗ РЕКУ И НАПРАВИЛСЯ К ПАСТОРСКОМУ ДОМИКУ.
     мИСТЕРУ сОУЛИСУ НЕ ОЧЕНЬ-ТО ПОНРАВИЛОСЬ,  ЧТО ЭТО СТРАШИЛИЩЕ ТАК ВОЛЬНО
ВЕДЕТ СЕБЯ В ПАСТОРСКИХ ВЛАДЕНИЯХ; ОН ЗАШАГАЛ БЫСТРЕЕ, ТОЖЕ ПЕРЕБРАЛСЯ ЧЕРЕЗ
ПОТОК И ПОМЧАЛСЯ ВВЕРХ ПО САДОВОЙ ДОРОЖКЕ, НО ДЬЯВОЛА, ИЛИ ЧЕРНОГО ЧЕЛОВЕКА,
УЖЕ  НИГДЕ  НЕ  БЫЛО ВИДНО. пАСТОР ВЫШЕЛ НА БОЛЬШУЮ ДОРОГУ, ОСМОТРЕЛСЯ, НО И
ТАМ НИКОГО НЕ  БЫЛО;  ОБОШЕЛ ВЕСЬ САД КРУГОМ --  НЕТ НИГДЕ ЧЕРНОГО ЧЕЛОВЕКА!
пРОШЕЛ ОН ВЕСЬ САД ДО КОНЦА  И НЕ БЕЗ ОПАСЕНИЯ, ЧТО БЫЛО ВПОЛНЕ ЕСТЕСТВЕННО,
ПРИПОДНЯЛ  ДВЕРНУЮ ЩЕКОЛДУ  И ВОШЕЛ К СЕБЕ В ДОМ -- И ТУТ КАК  ТУТ ПЕРЕД НИМ
ВСТАЛА дЖЕНЕТ мАККЛОУР СО СВОЕЙ КРИВОЙ ШЕЕЙ, КАК БУДТО НЕ СЛИШКОМ  ДОВОЛЬНАЯ
ТЕМ, ЧТО ПАСТОР ВЕРНУЛСЯ  ДОМОЙ. а  ЕГО САМОГО, КАК ТОЛЬКО ОН УВИДЕЛ дЖЕНЕТ,
ВНОВЬ ПРОНИЗАЛ МОГИЛЬНЫЙ ХОЛОД.
     -- дЖЕНЕТ, -- СПРОСИЛ ПАСТОР, -- НЕ ВИДЕЛИ ВЫ ЧЕРНОГО ЧЕЛОВЕКА?
     -- чЕРНОГО  ЧЕЛОВЕКА?  --  ОТОЗВАЛАСЬ  ОНА. -- уПАСИ  БОЖЕ! дА ЧТО  ВЫ,
ПАСТОР! сКОЛЬКО НИ ИЩИ, А У НАС В бОЛВИРИ НЕ СЫЩЕШЬ ЧЕРНОГО ЧЕЛОВЕКА.
     нО  ОНА ЭТО  ГОВОРИЛА  НЕ КАК ВСЕ ЛЮДИ, А  САМИ МОЖЕТЕ СЕБЕ ПРЕДСТАВИТЬ
КАК: СЛОВНО ЛОШАДЬ, КОТОРАЯ ГРЫЗЕТ УДИЛА.
     -- нУ ЧТО Ж, дЖЕНЕТ,  --  СКАЗАЛ ПАСТОР, -- ЕСЛИ ЗДЕСЬ НЕ  БЫЛО ЧЕРНОГО
ЧЕЛОВЕКА, ЗНАЧИТ, Я ГОВОРИЛ С вРАГОМ РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО.
     и СЕЛ, А САМ ВЕСЬ ДРОЖИТ, СЛОВНО В ЛИХОРАДКЕ, И ЗУБЫ У НЕГО ЗАСТУЧАЛИ.
     -- пУСТЯКИ!  кАК  ТОЛЬКО  ВАМ НЕ СОВЕСТНО, ПАСТОР? -- СКАЗАЛА  дЖЕНЕТ И
ДАЛА ЕМУ ГЛОТОЧЕК БРЕНДИ, КОТОРОЕ У НЕЕ ВСЕГДА ВОДИЛОСЬ.
     пОСЛЕ ЭТОГО  МИСТЕР сОУЛИС СЕЙЧАС ЖЕ УШЕЛ К  СЕБЕ В КАБИНЕТ, ГДЕ У НЕГО
БЫЛО ОЧЕНЬ  МНОГО КНИГ.  кОМНАТА  БЫЛА ДЛИННАЯ,  ТЕМНАЯ,  ЗИМОЙ В  НЕЙ  БЫЛО
ХОЛОДНО, КАК В МОГИЛЕ, И ДАЖЕ В РАЗГАРЕ ЛЕТА СЫРО, ОТТОГО ЧТО ПАСТОРСКИЙ ДОМ
СТОЯЛ  У САМОЙ  РЕКИ.  вОТ ОН  СЕЛ И СТАЛ  ДУМАТЬ ОБО  ВСЕМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В
бОЛВИРИ ЗА ТО ВРЕМЯ, ЧТО ОН ЗДЕСЬ ЖИВЕТ; ВСПОМНИЛСЯ ЕМУ РОДНОЙ ДОМ И ТЕ ДНИ,
КОГДА ОН БЫЛ ЕЩЕ МАЛЬЧИШКОЙ  И БЕГАЛ ПО ЛЕСАМ И ЛУГАМ, А ЭТОТ ЧЕРНЫЙ ЧЕЛОВЕК
ВСЕ НЕ ВЫХОДИЛ  У НЕГО ИЗ ГОЛОВЫ, СЛОВНО ПРИПЕВ КАКОЙ-ТО ПЕСНИ. и ЧЕМ БОЛЬШЕ
ОН ДУМАЛ,  ТЕМ  БОЛЬШЕ  ЕМУ  ДУМАЛОСЬ ПРО  ЧЕРНОГО  ЧЕЛОВЕКА.  оН ПОПРОБОВАЛ
МОЛИТЬСЯ,  ДА СЛОВА НИКАК НЕ  ШЛИ  У НЕГО  С ЯЗЫКА;  ГОВОРЯТ,  ПРОБОВАЛ ОН И
ПИСАТЬ СВОЮ КНИГУ,  НО И  ЭТО ЕМУ НЕ  УДАЛОСЬ. вРЕМЕНАМИ  ЕМУ  КАЗАЛОСЬ, ЧТО
ЧЕРНЫЙ  ЧЕЛОВЕК СТОИТ РЯДОМ, И ТОГДА ОН ВЕСЬ ПОКРЫВАЛСЯ ПОТОМ, ХОЛОДНЫМ, КАК
КОЛОДЕЗНАЯ ВОДА, А ВРЕМЕНАМИ ОН ПРИХОДИЛ В ЧУВСТВО И ПОМНИЛ ОБО ВСЕМ ЭТОМ НЕ
БОЛЬШЕ, ЧЕМ НОВОРОЖДЕННЫЙ МЛАДЕНЕЦ.
     нАКОНЕЦ ПАСТОР ПОДОШЕЛ К  ОКНУ И ДОЛГО СТОЯЛ ПЕРЕД  НИМ,  ГЛЯДЯ НА ВОДЫ
дЬЮЛЫ.  дЕРЕВЬЯ  ТАМ РАСТУТ ОЧЕНЬ  ГУСТО,  А ВОДА  ВОЗЛЕ ПАСТОРСКОГО  ДОМИКА
ГЛУБОКАЯ И ЧЕРНАЯ; СМОТРИТ  ОН И ВИДИТ, ЧТО дЖЕНЕТ  ПОЛОЩЕТ БЕЛЬЕ НА БЕРЕГУ,
ПОДОТКНУВ  ЮБКУ. оНА СТОЯЛА СПИНОЙ К ПАСТОРУ, И ОН ДАЖЕ НЕ  ОЧЕНЬ ВИДЕЛ, ЧТО
ПЕРЕД НИМ. нО ВОТ ОНА ОБЕРНУЛАСЬ, И ОН УВИДЕЛ ЕЕ ЛИЦО. мИСТЕРА сОУЛИСА ОПЯТЬ
ПРОБРАЛА ТА ЖЕ ХОЛОДНАЯ ДРОЖЬ, ЧТО ПРОБИРАЛА ЕГО ДВАЖДЫ ЗА  ЭТОТ ДЕНЬ, И ЕМУ
ВСПОМНИЛОСЬ, КАК ЛЮДИ БОЛТАЛИ, БУДТО дЖЕНЕТ ДАВНЫМ-ДАВНО УМЕРЛА И САМ ДЬЯВОЛ
ВСЕЛИЛСЯ В ЕЕ ХОЛОДНОЕ, КАК ЛЕД, ТЕЛО. пАСТОР ОТСТУПИЛ НЕМНОГО НАЗАД И НАЧАЛ
ЕЕ ПРИСТАЛЬНО  РАЗГЛЯДЫВАТЬ.  оНА  ТОПТАЛА НОГАМИ БЕЛЬЕ  И  ЧТО-ТО ПРО  СЕБЯ
НАПЕВАЛА, И -- БОЖЕ ТЫ МОЙ МИЛОСТЛИВЫЙ, СПАСИ  НАС! -- КАКОЕ СТРАШНОЕ БЫЛО У
НЕЕ ЛИЦО! вРЕМЕНАМИ ОНА НАЧИНАЛА  ПЕТЬ ГРОМЧЕ, НО НИ ОДИН ЧЕЛОВЕК, РОЖДЕННЫЙ
ЖЕНЩИНОЙ,  НЕ МОГ  БЫ ПОНЯТЬ НИ ЕДИНОГО СЛОВА ИЗ ЕЕ ПЕСНИ; А ИНОГДА НАЧИНАЛА
ПОГЛЯДЫВАТЬ ИСКОСА КУДА-ТО ВНИЗ, ХОТЬ СМОТРЕТЬ ТАМ БЫЛО НЕ НА ЧТО. оМЕРЗЕНИЕ
ПРОНИЗАЛО ПАСТОРА  ДО САМЫХ КОСТЕЙ... и ЭТО БЫЛО ЕМУ ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕМ СВЫШЕ!
нО  МИСТЕР сОУЛИС ВСЕ-ТАКИ ВИНИЛ ОДНОГО ТОЛЬКО СЕБЯ:  КАК  МОЖНО  ДУМАТЬ ТАК
ДУРНО О  НЕСЧАСТНОЙ, СВИХНУВШЕЙСЯ  ЖЕНЩИНЕ,  У КОТОРОЙ НИКОГО НЕ БЫЛО, КРОМЕ
НЕГО. оН  ПОМОЛИЛСЯ ЗА НЕЕ И ЗА СЕБЯ, И ВЫПИЛ ХОЛОДНОЙ ВОДЫ -- ЕДА  ЕМУ БЫЛА
ПРОТИВНА, -- И ЛЕГ НА ГОЛЫЕ ДОСКИ СВОЕЙ КРОВАТИ; НАСТУПИЛИ УЖЕ СУМЕРКИ.
     эТА  НОЧЬ  БЫЛА  ТАКАЯ,  КАКОЙ  НЕ  ЗАПОМНЯТ В ПРИХОДЕ бОЛВИРИ: НОЧЬ НА
СЕМНАДЦАТОЕ АВГУСТА ОДНА ТЫСЯЧА СЕМЬСОТ  ДВЕНАДЦАТОГО ГОДА. дНЕМ  ВСЕ СТОЯЛА
ЖАРА, КАК МЫ УЖЕ ГОВОРИЛИ, НО В ЭТУ НОЧЬ БЫЛО ОСОБЕННО ЖАРКО И ДУШНО: СОЛНЦЕ
СЕЛО  В ЗЛОВЕЩИЕ  ТУЧИ, И  СРАЗУ СТАЛО ТЕМНО, КАК В  ЯМЕ; НИ  ЗВЕЗДОЧКИ,  НИ
ВЕТЕРКА;  В  ТЕМНОТЕ НЕ  ВИДНО  БЫЛО СОБСТВЕННОЙ  ЛАДОНИ ПЕРЕД ЛИЦОМ, И ДАЖЕ
СТАРЫЕ ЛЮДИ СБРАСЫВАЛИ С СЕБЯ ПРОСТЫНИ К ЛЕЖАЛИ НА СВОИХ ПОСТЕЛЯХ, ЗАДЫХАЯСЬ
ОТ  ЖАРЫ. сО ВСЕМ  ТЕМ, ЧТО БЫЛО У ПАСТОРА НА ДУШЕ, НЕ МУДРЕНО,  ЧТО ЕМУ  НЕ
СПАЛОСЬ.  оН ТО  ЛЕЖАЛ  НЕПОДВИЖНО, ТО МЕТАЛСЯ В КРОВАТИ; ЧИСТАЯ, ПРОХЛАДНАЯ
ПОСТЕЛЬ СЛОВНО ПРОЖИГАЛА ЕГО НАСКВОЗЬ; ОН  ТО  ЗАСЫПАЛ, ТО ПРОСЫПАЛСЯ; ТО ОН
СЛЫШАЛ  БОЙ ЦЕРКОВНЫХ ЧАСОВ, ТО ВОЙ СОБАКИ НА БОЛОТЕ,  СЛОВНО ПЕРЕД  ЧЬЕЙ-ТО
СМЕРТЬЮ;  ИНОЙ РАЗ ЕМУ КАЗАЛОСЬ, ЧТО ПО КОМНАТЕ БРОДЯТ ПРИЗРАКИ, А МОЖЕТ, ОН
ВИДЕЛ И ЧЕРТЕЙ. уЖ НЕ ЗАБОЛЕЛ ЛИ ОН, ТАК ЕМУ ПОДУМАЛОСЬ; ДА ОН И ВПРАВДУ БЫЛ
БОЛЕН, НО НЕ БОЛЕЗНЬ ЕГО ПУГАЛА.
     пОТОМ В ГОЛОВЕ У НЕГО НЕМНОГО ПРОЯСНИЛОСЬ, ОН УСЕЛСЯ В ОДНОЙ РУБАШКЕ НА
КРАЮ ПОСТЕЛИ И  СНОВА ЗАДУМАЛСЯ О  ЧЕРНОМ ЧЕЛОВЕКЕ И О дЖЕНЕТ.  оН НЕ МОГ БЫ
СКАЗАТЬ ОТЧЕГО,  МОЖЕТ, ОТТОГО,  ЧТО  НОГИ У НЕГО ОЗЯБЛИ,  НО  ЕМУ  ПРИШЛО В
ГОЛОВУ, ЧТО МЕЖДУ ЭТИМИ ДВУМЯ ЧТО-ТО ЕСТЬ ОБЩЕЕ И ЧТО ЛИБО ОДИН ИЗ НИХ, ЛИБО
ОНИ ОБА НЕЧИСТЫЕ ДУХИ. и КАК РАЗ В ЭТУ МИНУТУ В КОМНАТЕ дЖЕНЕТ, КОТОРАЯ БЫЛА
РЯДОМ, ПОСЛЫШАЛСЯ  ТОПОТ  И ШУМ,  СЛОВНО ТАМ КТО-ТО БОРОЛСЯ, ПОТОМ  РАЗДАЛСЯ
ГРОМКИЙ СТУК, ПОТОМ ВЕТЕР ЗАСВИСТЕЛ  ВОКРУГ ВСЕХ ЧЕТЫРЕХ СТЕН  ДОМА, И СНОВА
СТАЛО ТИХО, КАК В МОГИЛЕ.
     мИСТЕР сОУЛИС НЕ БОЯЛСЯ  НИКОГО:  НИ ЧЕЛОВЕКА, НИ  ДЬЯВОЛА.  оН  ДОСТАЛ
ОГНИВО, ЗАЖЕГ  СВЕЧУ И СДЕЛАЛ ТРИ ШАГА  К  ДВЕРИ дЖЕНЕТ. дВЕРЬ БЫЛА ЗАЛОЖЕНА
ЩЕКОЛДОЙ; ОН ПРИПОДНЯЛ ЕЕ И, РАСПАХНУВ ДВЕРЬ НАСТЕЖЬ, БЕССТРАШНО ЗАГЛЯНУЛ  В
КОМНАТУ.
     кОМНАТА У дЖЕНЕТ БЫЛА БОЛЬШАЯ, ТАКАЯ ЖЕ БОЛЬШАЯ,  КАК У САМОГО ПАСТОРА,
И  ОБСТАВЛЕНА ТЯЖЕЛЫМИ, ГРОМОЗДКИМИ ВЕЩАМИ, ПОТОМУ ЧТО ИНОЙ МЕБЕЛИ У ПАСТОРА
НЕ ВОДИЛОСЬ. тАМ  СТОЯЛА КРОВАТЬ  О  ЧЕТЫРЕХ "СТОЛБАХ СО СТАРИННЫМ  ПОЛОГОМ,
СТОЯЛ ЕЩЕ ДУБОВЫЙ ШКАФ, БИТКОМ НАБИТЫЙ БОЖЕСТВЕННЫМИ КНИГАМИ -- ИХ ПОСТАВИЛИ
ЗДЕСЬ,  ЧТОБ БЫЛО ПОСВОБОДНЕЕ  У ПАСТОРА В КОМНАТЕ, --  ДА КОЕ-КАКИЕ ВЕЩИЧКИ
дЖЕНЕТ  ВАЛЯЛИСЬ, РАЗБРОСАННЫЕ ПО ВОЛУ. а, САМОЙ дЖЕНЕТ НИГДЕ НЕ БЫЛО ВИДНО;
НЕ БЫЛО  ВИДНО И НИКАКИХ  СЛЕДОВ  БОРЬБЫ.  пАСТОР  ВОШЕЛ (И  ОЧЕНЬ  НЕМНОГИЕ
ПОСЛЕДОВАЛИ  БЫ  ЗА НИМ), ОГЛЯДЕЛСЯ ПО  СТОРОНАМ, ПРИСЛУШАЛСЯ.  нО НИЧЕГО НЕ
БЫЛО СЛЫШНО НИ В  ПАСТОРСКОМ ДОМЕ, НИ ВО ВСЕМ ПРИХОДЕ бОЛВИРИ, И ВИДНО ТОЖЕ,
НИЧЕГО  НЕ БЫЛО,  ТОЛЬКО ТЕНИ МЕТАЛИСЬ ВОКРУГ  СВЕЧИ.  вДРУГ СЕРДЦЕ  ПАСТОРА
СИЛЬНО ЗАБИЛОСЬ  И СРАЗУ ЖЕ  ЗАМЕРЛО, А ПО ВОЛОСАМ  СЛОВНО ПРОБЕЖАЛ ХОЛОДНЫЙ
ВЕТЕР;  И  ТАКУЮ  СТРАСТЬ  УВИДЕЛИ ГЛАЗА МИСТЕРА  сОУЛИСА! дЖЕНЕТ ВИСЕЛА  НА
ГВОЗДЕ  РЯДОМ СО  СТАРЫМ ДУБОВЫМ  ШКАФОМ, ГОЛОВА  У НЕЕ СВАЛИЛАСЬ  НА ПЛЕЧО,
ГЛАЗА ВЫКАТИЛИСЬ ИЗ ОРБИТ,  ЯЗЫК ВЫСУНУЛСЯ ИЗО РТА, И ПЯТКИ ТОРЧАЛИ РОВНО  В
ДВУХ ФУТАХ НАД ПОЛОМ.
     "гОСПОДИ,  ПОМИЛУЙ  НАС! --  ПОДУМАЛ МИСТЕР  сОУЛИС. --  бЕДНАЯ  дЖЕНЕТ
УМЕРЛА".
     оН ПОДОШЕЛ БЛИЖЕ К ТРУПУ -- И СЕРДЦЕ ВОВСЮ ЗАКОЛОТИЛОСЬ У НЕГО В ГРУДИ:
КАКИМ  УЖ ЭТО ОБРАЗОМ,  ЧЕЛОВЕКУ ДАЖЕ И СУДИТЬ НЕ ПОДОБАЕТ, НО ТОЛЬКО дЖЕНЕТ
ВИСЕЛА НА ОДНОМ ГВОЗДИКЕ, НА ОДНОЙ ТОНЕНЬКОЙ ШЕРСТИНКЕ, КАКОЙ ШТОПАЮТ ЧУЛКИ.
     сТРАШНО  ЭТО  --  ОЧУТИТЬСЯ  СРЕДИ  НОЧИ  ОДНОМУ  ПРОТИВ  ТАКИХ  КОЗНЕЙ
ДЬЯВОЛЬСКИХ, НО МИСТЕРА сОУЛИСА  УКРЕПЛЯЛА  ВЕРА В ГОСПОДА. оН  ПОВЕРНУЛСЯ И
ВЫШЕЛ  ИЗ КОМНАТЫ, ЗАПЕР ЗА СОБОЙ ДВЕРЬ, СПУСТИЛСЯ  ВНИЗ ПО ЛЕСТНИЦЕ, СТУПАЯ
СО СТУПЕНЬКИ НА СТУПЕНЬКУ ТЯЖЕЛЫМИ, СЛОВНО СВИНЕЦ, НОГАМИ,  И ПОСТАВИЛ СВЕЧУ
НА СТОЛ У ПОДНОЖИЯ  ЛЕСТНИЦЫ. оН НЕ МОГ НИ МОЛИТЬСЯ, НИ ДУМАТЬ, ТОЛЬКО  ВЕСЬ
ОБЛИВАЛСЯ ХОЛОДНЫМ ПОТОМ И НЕ СЛЫШАЛ РОВНО  НИЧЕГО,  КРОМЕ  "СТУК-СТУК-СТУК"
СВОЕГО СОБСТВЕННОГО СЕРДЦА. тАК  ОН ПРОСТОЯЛ ЧАС, А МОЖЕТ, И ДВА -- ОН ПОТОМ
НЕ ПОМНИЛ, -- КАК ВДРУГ УСЛЫШАЛ СМЕХ, КАКУЮ-ТО СТРАШНУЮ ВОЗНЮ И ШУМ НАВЕРХУ;
КТО-ТО ХОДИЛ ВЗАД И ВПЕРЕД ПО ТОЙ КОМНАТЕ,  ГДЕ ВИСЕЛ ТРУП дЖЕНЕТ, А ДВЕРЬ В
НЕЕ  БЫЛА ОТКРЫТА, ХОТЯ ПАСТОР  ПОМНИЛ ХОРОШО, ЧТО  ЗАПЕР  ЕЕ; ВСЛЕД ЗА ЭТИМ
РАЗДАЛИСЬ ШАГИ НА ПЛОЩАДКЕ ЛЕСТНИЦЫ, И ЕМУ  ПОКАЗАЛОСЬ, БУДТО МЕРТВАЯ дЖЕНЕТ
ПЕРЕГНУЛАСЬ ЧЕРЕЗ ПЕРИЛА И СМОТРИТ ВНИЗ, НА НЕГО.
     оН ОПЯТЬ ВЗЯЛ СВЕЧУ (ПОТОМУ ЧТО  В ДОМЕ СВЕТ БОЛЬШЕ ЕМУ НЕ БЫЛ НУЖЕН) И
ТИХО, КАК ТОЛЬКО МОГ, ВЫБРАЛСЯ ИЗ ДОМА НА ДОРОЖКУ, В САМЫЙ ДАЛЬНИЙ ЕЕ КОНЕЦ.
бЫЛО  ТЕМНО, КАК В АДУ; ПЛАМЯ СВЕЧИ, КОГДА ОН  ПОСТАВИЛ ЕЕ НА  ЗЕМЛЮ, ГОРЕЛО
РОВНО, КАК  В  КОМНАТЕ, НЕ КОЛЕБЛЯСЬ; НИЧТО НИГДЕ НЕ ШЕВЕЛИЛОСЬ, ТОЛЬКО ВОДЫ
дЬЮЛЫ ШИПЕЛИ  И  ПЛЕСКАЛИСЬ О  БЕРЕГ,  А  ТЕ  НЕЧЕСТИВЫЕ  ШАГИ  В  ДОМЕ  ВСЕ
ПРИБЛИЖАЛИСЬ,  СПУСКАЯСЬ ПО ЛЕСТНИЦЕ. пАСТОР ОЧЕНЬ  ХОРОШО ЗНАЛ ЭТУ ПОХОДКУ:
ЭТО  БЫЛА ПОХОДКА  дЖЕНЕТ, --  И  ОТ ЕЕ ШАГОВ,  КОТОРЫЕ ВСЕ БЛИЗИЛИСЬ, ХОЛОД
ПРОБРАЛ  ЕГО ЕЩЕ ГЛУБЖЕ, ДО  САМЫХ  КИШОК.  пОРУЧИВ  СВОЮ ДУШУ  ЕЕ  ТВОРЦУ И
ХРАНИТЕЛЮ, ОН СТАЛ МОЛИТЬСЯ.  "о ГОСПОДИ, -- ВЗЫВАЛ ОН, --  ДАЙ МНЕ  СИЛЫ НА
ЭТУ НОЧЬ, ДАЙ МНЕ СИЛЫ БОРОТЬСЯ СО ЗЛОМ!"
     тЕПЕРЬ ШАГИ УЖЕ НАПРАВЛЯЛИСЬ ПО КОРИДОРУ  К ДВЕРИ; ПАСТОР  СЛЫШАЛ,  КАК
РУКА ШУРШАЛА, СКОЛЬЗЯ ПО СТЕНЕ: ЭТА НЕЗДЕШНЯЯ  ГОСТЬЯ СЛОВНО НАЩУПЫВАЛА СЕБЕ
ДОРОГУ.
     вЕТЛЫ  ЗАКАЧАЛИСЬ И ЗАШУМЕЛИ, СТАЛКИВАЯСЬ ВЕТВЯМИ, НАД ХОЛМАМИ ПРОНЕССЯ
ДОЛГИЙ ВЗДОХ, ПЛАМЯ СВЕЧИ ЗАМЕТАЛОСЬ: ПЕРЕД  НИМ СТОЯЛ ТРУП оКАЯННОЙ дЖЕНЕТ,
В ЕЕ ВСЕГДАШНЕМ ДОМОТКАНОМ ПЛАТЬЕ, В ЧЕРНОМ ПЛАТКЕ, ВСЕ С ТОЙ ЖЕ УХМЫЛКОЙ НА
ЛИЦЕ,  И ГОЛОВА ВСЕ ТАК  ЖЕ НА  ПЛЕЧО; СОВСЕМ КАК ЖИВАЯ --  НО ТОЛЬКО МИСТЕР
сОУЛИС ЗНАЛ, ЧТО ОНА МЕРТВАЯ, -- дЖЕНЕТ СТОЯЛА НА ПОРОГЕ ПАСТОРСКОГО ДОМА.
     уДИВИТЕЛЬНО,  ДО  ЧЕГО  КРЕПКО  СИДИТ ДУША ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ В ЕГО  СМЕРТНОМ
ТЕЛЕ! сВЯЩЕННИК ВИДЕЛ ВСЕ ЭТО, И СЕРДЦЕ У НЕГО НЕ РАЗОРВАЛОСЬ.
     дЖЕНЕТ  НЕДОЛГО СТОЯЛА  НА ПОРОГЕ  ДОМА: ОНА  СНОВА  ДВИНУЛАСЬ ВПЕРЕД И
МЕДЛЕННО ПОШЛА К МИСТЕРУ сОУЛИСУ, ТУДА, К ВЕТЛАМ, ПОД КОТОРЫМИ ОН СТОЯЛ. вСЯ
ЖИЗНЬ  ЕГО ТЕЛА, ВСЯ СИЛА  ЕГО ДУХА ТЕПЕРЬ СВЕТИЛИСЬ И ГОРЕЛИ В ЕГО  ГЛАЗАХ.
оНА КАК БУДТО ХОТЕЛА ЗАГОВОРИТЬ, НО СЛОВ У НЕЕ НЕ НАШЛОСЬ, И ОНА СДЕЛАЛА ЕМУ
ЗНАК ЛЕВОЙ РУКОЙ.  дОХНУЛ ВЕТЕР, СЛОВНО  КОШКА ФЫРКНУЛА,  ЗАДУЛ СВЕЧУ, ВЕТЛЫ
ЗАСТОНАЛИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ГОЛОСОМ,  И МИСТЕР сОУЛИС ПОНЯЛ, ЧТО ОСТАНЕТСЯ ОН ЖИВ
ИЛИ УМРЕТ, А ЭТОМУ ДОЛЖНО ПОЛОЖИТЬ КОНЕЦ.
     -- вЕДЬМА, КОЛДУНЬЯ,  ДЬЯВОЛИЦА!  -- ВОСКЛИКНУЛ ОН.  --  зАКЛИНАЮ  ТЕБЯ
ВЛАСТЬЮ БОГА, УХОДИ, ЕСЛИ ТЫ МЕРТВА, В МОГИЛУ, ЕСЛИ  ТЫ ПРОКЛЯТА БОГОМ, -- В
АД!
     и В ЭТУ САМУЮ МИНУТУ БОЖЬЯ ДЕСНИЦА ПОРАЗИЛА С НЕБЕС НЕЧЕСТИВЫЙ ПРИЗРАК:
ДРЯХЛОЕ, МЕРТВОЕ, ОСКВЕРНЕННОЕ ТЕЛО ВЕДЬМЫ, НАДОЛГО РАЗЛУЧЕННОЕ  С МОГИЛОЙ И
ОБИТАЕМОЕ ДЬЯВОЛОМ, ВСПЫХНУЛО СЕРНЫМ ОГНЕМ И ТУТ ЖЕ РАСПАЛОСЬ В ПРАХ; ГРЯНУЛ
ГРОМ  РАСКАТ  ЗА  РАСКАТОМ,  ПОТОМ ХЛЫНУЛ ЛИВЕНЬ, И МИСТЕР  сОУЛИС,  КОЕ-КАК
ПРОБРАВШИСЬ СКВОЗЬ ЖИВУЮ ИЗГОРОДЬ, ОПРОМЕТЬЮ БРОСИЛСЯ БЕЖАТЬ В ДЕРЕВНЮ.
     в  ТО ЖЕ УТРО, КОГДА ПРОБИЛО  ШЕСТЬ ЧАСОВ,  дЖОН кРИСТИ  ВИДЕЛ  ЧЕРНОГО
ЧЕЛОВЕКА ОКОЛО мАКЛ-кЕРНА;  НО ЕЩЕ НЕ БЫЛО  И ВОСЬМИ, КОГДА ЕГО ВИДЕЛИ ОКОЛО
ДОМА МЕНЯЛЫ  В нОКДОУ; А НЕМНОГИМ  ПОЗЖЕ  сЭНДИ мАКЛЕЛЛАН  ВИДЕЛ, КАК ЧЕРНЫЙ
ЧЕЛОВЕК СПУСКАЛСЯ ПО СКЛОНУ С  кИЛМАКЕРЛИ. тУТ  НЕЧЕГО И СОМНЕВАТЬСЯ: ЭТО ОН
ЖИЛ  ТАК ДОЛГО В ТЕЛЕ дЖЕНЕТ, НО В КОНЦЕ КОНЦОВ ЕМУ ПРИШЛОСЬ ВСЕТАКИ УЙТИ; И
С ТЕХ ПОР ДЬЯВОЛ БОЛЬШЕ НЕ ПОЯВЛЯЛСЯ У НАС В ПРИХОДЕ бОЛВИРИ.
     а ДЛЯ СВЯЩЕННИКА ЭТО БЫЛО ТЯЖКИМ ИСПЫТАНИЕМ:  ОН  ДОЛГО ЛЕЖАЛ БОЛЬНОЙ И
ВСЕ БРЕДИЛ; НО С  ТОГО САМОГО ЧАСА ОН И СДЕЛАЛСЯ ТАКИМ, КАКИМ ВЫ  СЕЙЧАС ЕГО
ЗНАЕТЕ.

         * веселые молодцы * 


        глава I. эилин арос


     бЫЛО  ПРЕКРАСНОЕ УТРО НА ИСХОДЕ ИЮЛЯ, КОГДА Я ПОСЛЕДНИЙ  РАЗ ОТПРАВИЛСЯ
ПЕШКОМ В аРОС.  нАКАНУНЕ  ВЕЧЕРОМ Я  СОШЕЛ  С  КОРАБЛЯ В  гРИЗЕПОЛЕ. бАГАЖ Я
ОСТАВИЛ  В МАЛЕНЬКОЙ ГОСТИНИЦЕ,  НАМЕРЕВАЯСЬ КАК-НИБУДЬ ПРИЕХАТЬ  ЗА  НИМ НА
ЛОДКЕ, И ПОСЛЕ СКРОМНОГО ЗАВТРАКА ВЕСЕЛО ЗАШАГАЛ ЧЕРЕЗ ПОЛУОСТРОВ.
     я  НЕ  БЫЛ  УРОЖЕНЦЕМ  ЭТИХ  МЕСТ.  вСЕ  МОИ  ПРЕДКИ  ЖИЛИ  В РАВНИННОЙ
шОТЛАНДИИ. нО  МОЙ  ДЯДЯ гОРДОН  дАРНЕУЭЙ  ПОСЛЕ  ТЯЖКОЙ;  ОМРАЧЕННОЙ НУЖДОЙ
ЮНОСТИ И НЕСКОЛЬКИХ ЛЕТ, ПРОВЕДЕННЫХ В МОРЕ, НАШЕЛ СЕБЕ НА  ОСТРОВАХ МОЛОДУЮ
ЖЕНУ. еЕ ЗВАЛИ мЕРИ мАКЛИН, ОНА БЫЛА КРУГЛОЙ СИРОТОЙ, И,  КОГДА ОНА  УМЕРЛА,
ДАВ ЖИЗНЬ ДОЧЕРИ, ДЯДЯ  ОКАЗАЛСЯ ЕДИНСТВЕННЫМ ВЛАДЕЛЬЦЕМ аРОСА -- ОПОЯСАННОЙ
МОРЕМ ФЕРМЫ. оНА  ПРИНОСИЛА ЕМУ ЛИШЬ  СКУДНОЕ  ПРОПИТАНИЕ,  НО МОЙ ДЯДЯ  ВСЮ
ЖИЗНЬ  БЫЛ  НЕУДАЧНИКОМ И, ОСТАВШИСЬ С  МАЛЮТКОЙ ДОЧЕРЬЮ НА РУКАХ,  ПОБОЯЛСЯ
ВНОВЬ  ОТПРАВИТЬСЯ  НА  ПОИСКИ  СЧАСТЬЯ, А  ТАК  И ПРОДОЛЖАЛ ЖИТЬ НА  аРОСЕ,
БЕССИЛЬНО  ПРОКЛИНАЯ СУДЬБУ. гОД  ПРОХОДИЛ  ЗА ГОДОМ,  НЕ  ПРИНОСЯ ЕМУ В ЕГО
УЕДИНЕНИИ НИ ДОВОЛЬСТВА,  НИ  ДУШЕВНОГО ПОКОЯ.  тЕМ ВРЕМЕНЕМ ПОУМИРАЛИ ПОЧТИ
ВСЕ НАШИ  РОДИЧИ  НА РАВНИНАХ --  НАШУ СЕМЬЮ ВООБЩЕ ПРЕСЛЕДОВАЛИ НЕУДАЧИ, И,
ПОЖАЛУЙ,  СЧАСТЬЕ  УЛЫБНУЛОСЬ  ЛИШЬ  МОЕМУ  ОТЦУ,  ИБО  ОН  НЕ  ТОЛЬКО  УМЕР
ПОСЛЕДНИМ,  НО  И  ОСТАВИЛ СЫНУ РОДОВОЕ ИМЯ ВМЕСТЕ  С  НЕБОЛЬШИМ СОСТОЯНИЕМ,
КОТОРОЕ МОГЛО  ПОДДЕРЖАТЬ  ДОСТОИНСТВО ЭТОГО ИМЕНИ. я УЧИЛСЯ  В эДИНБУРГСКОМ
УНИВЕРСИТЕТЕ, И МНЕ ЖИЛОСЬ НЕПЛОХО, НО Я БЫЛ ОЧЕНЬ ОДИНОК,  ПОКА ДЯДЯ гОРДОН
НЕ ПРОСЛЫШАЛ ОБО МНЕ  У СЕБЯ НА ГРИЗЕПОЛСКОМ рОССЕ  И, ТВЕРДО  ПРИДЕРЖИВАЯСЬ
ПРАВИЛА, ЧТО КРОВЬ НЕ ВОДА, ТУТ ЖЕ  НЕ НАПИСАЛ МНЕ, ПРОСЯ  СЧИТАТЬ аРОС МОИМ
РОДНЫМ ДОМОМ. вОТ  ПОЧЕМУ Я НАЧАЛ  ПРОВОДИТЬ КАНИКУЛЫ В ЭТОЙ ГЛУШИ, ВДАЛИ ОТ
ЛЮДЕЙ И УДОБСТВ ГОРОДСКОЙ ЖИЗНИ, В ОБЩЕСТВЕ ТРЕСКИ И БОЛОТНЫХ КУРОЧЕК; И ВОТ
ПОЧЕМУ  ТЕПЕРЬ,  ПО ОКОНЧАНИИ  ЗАНЯТИЙ,  Я  В ЭТО ИЮЛЬСКОЕ  УТРО ТАК  ВЕСЕЛО
ВОЗВРАЩАЛСЯ ТУДА.
     рОСС, КАК  МЫ  ЕГО НАЗЫВАЛИ, --  ЭТО  ПОЛУОСТРОВ, НЕ ОЧЕНЬ ШИРОКИЙ И НЕ
ОЧЕНЬ ВЫСОКИЙ, НО СТОЛЬ ЖЕ ДИКИЙ НЫНЕ, КАК И В  ПЕРВЫЙ ДЕНЬ ТВОРЕНИЯ. с ДВУХ
СТОРОН ЕГО ОКРУЖАЕТ ГЛУБОКОЕ МОРЕ,  УСЕЯННОЕ СКАЛИСТЫМИ ОСТРОВКАМИ И РИФАМИ,
ВЕСЬМА  ОПАСНЫМИ ДЛЯ  КОРАБЛЕЙ; НА ВОСТОКЕ ЖЕ НАД  НИМ ГОСПОДСТВУЮТ  ВЫСОКИЕ
УТЕСЫ И КРУТОЙ ПИК бЕН-кАЙО. гОВОРЯТ,  ЧТО бЕН-кАЙО ПО-ГЭЛЬСКИ  ЗНАЧИТ "ГОРА
ТУМАНОВ", И ЕСЛИ ЭТО ТАК, ТО НАЗВАНИЕ ВЫБРАНО ОЧЕНЬ УДАЧНО. иБО ПИК, ИМЕЮЩИЙ
В ВЫСОТУ БОЛЕЕ ТРЕХ ТЫСЯЧ ФУТОВ, ПРИТЯГИВАЕТ С МОРЯ ВСЕ ОБЛАКА, И ПОДЧАС МНЕ
ДАЖЕ КАЗАЛОСЬ, ЧТО ОН ИХ САМ ПОРОЖДАЕТ, ИБО И В ЯСНЫЕ ДНИ, КОГДА ЧИСТОЕ НЕБО
ПРОСТИРАЛОСЬ ДО САМОГО ГОРИЗОНТА, бЕН-кАЙО ВСЕ  РАВНО БЫВАЛ  ОКУТАН  ТУЧАМИ.
оДНАКО ЭТО ОБИЛИЕ ВЛАГИ, НА МОЙ ВЗГЛЯД,  ДЕЛАЛО  ГОРУ ТОЛЬКО КРАСИВЕЕ: КОГДА
СОЛНЦЕ ОЗАРЯЛО ЕЕ СКЛОНЫ, РУЧЬИ  И  МОКРЫЕ  СКАЛЫ БЛЕСТЕЛИ, КАК  ДРАГОЦЕННЫЕ
КАМНИ, И СВЕРКАНИЕ ИХ БЫЛО ВИДНО ДАЖЕ НА аРОСЕ, В ПЯТНАДЦАТИ МИЛЯХ ОТТУДА.
     я ШЕЛ ПО ОВЕЧЬЕЙ ТРОПКЕ. оНА БЫЛА ТАКОЙ  ИЗВИЛИСТОЙ, ЧТО ПУТЬ МОЙ ПОЧТИ
УДВАИВАЛСЯ.  пОРОЙ ОНА ВЕЛА ПО ОГРОМНЫМ ВАЛУНАМ, И МНЕ ПРИХОДИЛОСЬ ПРЫГАТЬ С
ОДНОГО КАМНЯ  НА ДРУГОЙ,  А  ПОРОЙ  НЫРЯЛА В  СЫРЫЕ  ЛОЖБИНЫ, ГДЕ  МОХ ПОЧТИ
ДОСТИГАЛ МОИХ КОЛЕН. нИГДЕ НА ВСЕМ ПРОТЯЖЕНИИ ДЕСЯТИ МИЛЬ МЕЖДУ гРИЗЕПОЛОМ И
аРОСОМ НЕ БЫЛО ВИДНО НИ ОБРАБОТАННЫХ ПОЛЕЙ, НИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ЖИЛЬЯ. нА САМОМ
ДЕЛЕ ДОМА ЗДЕСЬ БЫЛИ -- ЦЕЛЫХ ТРИ, НО ОНИ ОТСТОЯЛИ ТАК ДАЛЕКО  ОТ ТРОПЫ, ЧТО
ЧЕЛОВЕК, ЧУЖОЙ В ЭТИХ  МЕСТАХ,  НИКОГДА БЫ ИХ НЕ ОБНАРУЖИЛ. пОЧТИ  ВЕСЬ рОСС
ПОКРЫТ БОЛЬШИМИ ГРАНИТНЫМИ СКАЛАМИ, ИНЫЕ  ИЗ КОТОРЫХ ПО ВЕЛИЧИНЕ ПРЕВОСХОДЯТ
ДВУХКОМНАТНУЮ  ХИЖИНУ,  А  В УЗКИХ  РАССЕЛИНАХ  МЕЖДУ  НИМИ,  СРЕДИ  ВЫСОКИХ
ПАПОРОТНИКОВ И ВЕРЕСКА, ПЛОДЯТСЯ ГАДЮКИ. оТКУДА  БЫ НИ ДУЛ ВЕТЕР, ОН  ВСЕГДА
НЕС С СОБОЙ ЗАПАХ МОРЯ, СТОЛЬ ЖЕ СОЛЕНЫЙ, КАК НА  КОРАБЛЯХ, ЧАЙКИ БЫЛИ СТОЛЬ
ЖЕ  ЗАКОННЫМИ  ОБИТАТЕЛЬНИЦАМИ  рОССА,   КАК   БОЛОТНЫЕ  КУРОЧКИ,  И  СТОИЛО
ВЗОБРАТЬСЯ  НА  ВАЛУН,  КАК  ВЗГЛЯД  ПОРАЖАЛА ЯРКАЯ СИНЕВА  МОРЯ.  вЕСНОЙ  В
ВЕТРЕНЫЕ ДНИ МНЕ ДАЖЕ  В САМОМ ЦЕНТРЕ ПОЛУОСТРОВА ДОВОДИЛОСЬ СЛЫШАТЬ ГРОЗНЫЙ
РЕВ  АРОССКОГО гРЕБНЯ  И ГРОМОВЫЕ, НАВОДЯЩИЕ  УЖАС ГОЛОСА  ВАЛОВ, КОТОРЫЕ МЫ
ПРОЗВАЛИ вЕСЕЛЫМИ мОЛОДЦАМИ.
     сАМ аРОС (МЕСТНЫЕ ЖИТЕЛИ НАЗЫВАЮТ ЕГО аРОСдЖЕЙ, И,  ПО ИХ  УТВЕРЖДЕНИЮ,
ЭТО ОЗНАЧАЕТ "дОМ бОЖИЙ"), СТРОГО ГОВОРЯ, НЕ ОТНОСИТСЯ К рОССУ, ХОТЯ ОН И НЕ
ОСТРОВ  В   СОБСТВЕННОМ  СМЫСЛЕ  СЛОВА.  эТО   КЛОЧОК  СУШИ   НА  ЮГО-ЗАПАДЕ
ПОЛУОСТРОВА, ПРИМЫКАЮЩИЙ  К НЕМУ ПОЧТИ  ВПЛОТНУЮ И ОТДЕЛЕННЫЙ ОТ  НЕГО  ЛИШЬ
УЗЕНЬКИМ МОРСКИМ РУКАВОМ, НЕ ДОСТИГАЮЩИМ В САМОМ УЗКОМ  МЕСТЕ И СОРОКА ФУТОВ
ШИРИНЫ.  пРИ   ПОЛНОМ  ПРИЛИВЕ  ВОДА  В   ПРОЛИВЧИКЕ   БЫВАЕТ  ПРОЗРАЧНОЙ  И
НЕПОДВИЖНОЙ,  ТОЧНО  В  ЗАВОДИ БОЛЬШОЙ  РЕКИ, ТОЛЬКО  ВОДОРОСЛИ И  РЫБЫ  ТУТ
ДРУГИЕ, ДА ВОДА  КАЖЕТСЯ ЗЕЛЕНОЙ,  А  НЕ КОРИЧНЕВОЙ.  рАЗА  ДВА  В МЕСЯЦ ПРИ
ПОЛНОМ ОТЛИВЕ  С аРОСА НА  ПОЛУОСТРОВ МОЖНО ПЕРЕЙТИ ПОСУХУ.  нА  аРОСЕ  БЫЛО
НЕСКОЛЬКО ЛУЖКОВ С  ХОРОШЕЙ ТРАВОЙ, ГДЕ  ПАСЛИСЬ ОВЦЫ МОЕГО  ДЯДИ. вОЗМОЖНО,
ТРАВА  НА ОСТРОВКЕ  БЫЛА ЛУЧШЕ ПОТОМУ,  ЧТО ОН ПОДНИМАЕТСЯ НАД МОРЕМ НЕМНОГО
ВЫШЕ,  ЧЕМ  ПОЛУОСТРОВ;  ВПРОЧЕМ,  Я  СЛИШКОМ  ПЛОХО  РАЗБИРАЮСЬ В  ПОДОБНЫХ
ВОПРОСАХ,  ЧТОБЫ  СКАЗАТЬ,  ТАК ЛИ ЭТО. дВУХЭТАЖНЫЙ  ДОМ ДЯДИ  В  ЭТИХ КРАЯХ
СЧИТАЛСЯ  ОЧЕНЬ ХОРОШИМ. фАСАДОМ  ОН  БЫЛ  ОБРАЩЕН НА ЗАПАД,  К  БУХТОЧКЕ  С
НЕБОЛЬШОЙ ПРИСТАНЬЮ  И С  ПОРОГА  МЫ МОГЛИ НАБЛЮДАТЬ, КАК КЛУБИТСЯ ТУМАН  НА
бЕН-кАЙО.
     пО  ВСЕМУ  ПОБЕРЕЖЬЮ  рОССА,  И  ОСОБЕННО  ВБЛИЗИ  аРОСА,  ТЕ  ОГРОМНЫЕ
ГРАНИТНЫЕ  СКАЛЫ, О  КОТОРЫХ Я, УЖЕ УПОМИНАЛ,  ГРУППАМИ  СПУСКАЮТСЯ В  МОРЕ,
ТОЧНО  СКОТ  В ЛЕТНИЙ ДЕНЬ. оНИ ТОРЧАТ ТАМ СОВСЕМ  ТАК ЖЕ, КАК ИХ СОСЕДКИ НА
СУШЕ, ТОЛЬКО ВМЕСТО  БЕЗМОЛВНОЙ  ЗЕМЛИ МЕЖДУ НИМИ ВСХЛИПЫВАЕТ СОЛЕНАЯ  ВОДА,
ВМЕСТО ВЕРЕСКА НА НИХ РОЗОВЕЕТ МОРСКАЯ ГВОЗДИКА, И  У ИХ ПОДНОЖИЯ ИЗВИВАЮТСЯ
НЕ ЯДОВИТЫЕ СУХОПУТНЫЕ  ГАДЮКИ,  А МОРСКИЕ УГРИ. в ДНИ, КОГДА МОРЕ СПОКОЙНО,
МОЖНО  ДОЛГИЕ ЧАСЫ ПЛАВАТЬ В ЛОДКЕ  ПО ЭТОМУ ЛАБИРИНТУ, ГДЕ  ВАМ СОПУТСТВУЕТ
ГУЛКОЕ ЭХО,  НО В БУРЮ... ГОСПОДЬ СПАСИ И ПОМИЛУЙ ЧЕЛОВЕКА, КОТОРЫЙ ЗАСЛЫШИТ
КИПЕНИЕ ЭТОГО КОТЛА.
     у  ЮГО-ЗАПАДНОЙ ОКОНЕЧНОСТИ аРОСА  ЭТИХ СКАЛ ОСОБЕННО МНОГО,  И ТУТ ОНИ
ОСОБЕННО  ВЕЛИКИ. и ЧЕМ ДАЛЬШЕ, ТЕМ, ДОЛЖНО БЫТЬ, ЧУДОВИЩНЕЕ  СТАНОВИТСЯ  ИХ
ВЕЛИЧИНА, ИБО ОНИ  ПРОСТИРАЮТСЯ  В  МОРЕ МИЛЬ НА  -- ДЕСЯТЬ  И СТОЯТ  ТАК ЖЕ
ЧАСТО, КАК  ДОМА НА ДЕРЕВЕНСКОЙ УЛИЦЕ, НЕКОТОРЫЕ -- ВЗДЫМАЯСЬ НАД ВОЛНАМИ НА
ТРИДЦАТЬ ФУТОВ, ДРУГИЕ -- ПРЯЧАСЬ ПОД ВОДОЙ, НО ТЕ И ДРУГИЕ  РАВНО ГИБЕЛЬНЫЕ
ДЛЯ КОРАБЛЕЙ. кАК-ТО В ПОГОЖИЙ ДЕНЬ, КОГДА ДУЛ
ЗАПАДНЫЙ  ВЕТЕР,  Я  С ВЕРШИНЫ аРОСА  НАСЧИТАЛ ЦЕЛЫХ  СОРОК  ШЕСТЬ ПОДВОДНЫХ
РИФОВ,  НА КОТОРЫХ БЕЛОЙ ПЕНОЙ ДРОБИЛИСЬ  ТЯЖЕЛЫЕ ВАЛЫ. оДНАКО САМАЯ ГРОЗНАЯ
ОПАСНОСТЬ ПОДСТЕРЕГАЕТ КОРАБЛЬ У БЕРЕГА, ТАК КАК ПРИЛИВ ЗДЕСЬ,  СТРЕМИТЕЛЬНО
МЧАСЬ, ТОЧНО ПО  МЕЛЬНИЧНОМУ ВОДОСТОКУ,  ОБРАЗУЕТ У ОКОНЕЧНОСТИ СУШИ ДЛИННУЮ
ПОЛОСУ  СШИБАЮЩИХСЯ  ВОЛН  -- гРЕБЕНЬ, КАК  МЫ ЕЕ НАЗЫВАЕМ. я ЧАСТО ПРИХОДИЛ
ТУДА  ВО ВРЕМЯ ПОЛНОГО ШТИЛЯ ПРИ ОТЛИВЕ, И БЫЛО ОЧЕНЬ СТРАННО НАБЛЮДАТЬ, КАК
ВОЛНЫ  ЗАКРУЧИВАЮТСЯ В ВОДОВОРОТАХ, ВЗДУВАЮТСЯ И КЛОКОЧУТ, ТОЧНО В ВОДОПАДЕ,
А ПОРОЙ РАЗДАЕТСЯ  БОРМОТАНИЕ И РОПОТ,  СЛОВНО гРЕБЕНЬ  РАЗГОВАРИВАЕТ САМ  С
СОБОЙ.  нО КОГДА НАЧИНАЕТСЯ ПРИЛИВ ДА ЕЩЕ В БУРНУЮ ПОГОДУ, В МИРЕ НЕ НАШЛОСЬ
БЫ  ЧЕЛОВЕКА,  КОТОРЫЙ  СУМЕЛ  БЫ БЛАГОПОЛУЧНО ПРОВЕСТИ ЛОДКУ БЛИЖЕ,  ЧЕМ  В
ПОЛУМИЛЕ  ОТ ЭТОГО МЕСТА, И НИ ОДИН КОРАБЛЬ НЕ МОГ БЫ УЦЕЛЕТЬ ТУТ.  рЕВ ВОЛН
РАЗНОСИТСЯ ВОКРУГ НЕ МЕНЬШЕ, ЧЕМ  НА ШЕСТЬ МИЛЬ. бЛИЖЕ К ОТКРЫТОМУ МОРЮ ВОДА
ОСОБЕННО БУЙСТВУЕТ, И ИМЕННО ТАМ ПЛЯШУТ ПЛЯСКУ СМЕРТИ ОГРОМНЫЕ ВАЛЫ, КОТОРЫЕ
В ЭТИХ КРАЯХ БЫЛИ ПРОЗВАНЫ вЕСЕЛЫМИ мОЛОДЦАМИ. я СЛЫШАЛ, ЧТО ОНИ ДОСТИГАЮТ В
ВЫСОТУ ПЯТИДЕСЯТИ  ФУТОВ, НО, КОНЕЧНО, В ВИДУ  ИМЕЛАСЬ  ТОЛЬКО ЗЕЛЕНАЯ ВОДА,
ТАК КАК ПЕНА И БРЫЗГИ ВЗЛЕТАЮТ ВВЕРХ И НА СТО ФУТОВ. пОЛУЧИЛИ ЛИ ОНИ ЭТО ИМЯ
ЗА СВОИ ДВИЖЕНИЯ, БЫСТРЫЕ  И ПРИХОТЛИВЫЕ, ИЛИ ЗА ШУМ, КОТОРЫЙ ОНИ ПОДНИМАЮТ,
СОТРЯСАЯ ВЕСЬ аРОС, КОГДА ПРИЛИВ ДОСТИГАЕТ ВЫСШЕЙ ТОЧКИ, Я СКАЗАТЬ НЕ МОГУ.
     пРИ ЮГО-ЗАПАДНОМ ВЕТРЕ  ЭТА  ЧАСТЬ  НАШЕГО  АРХИПЕЛАГА  ПРЕВРАЩАЕТСЯ  В
НАСТОЯЩУЮ ЛОВУШКУ. еСЛИ БЫ ДАЖЕ КОРАБЛЮ УДАЛОСЬ БЛАГОПОЛУЧНО МИНОВАТЬ РИФЫ И
ВЫДЕРЖАТЬ НАТИСК вЕСЕЛЫХ мОЛОДЦОВ, ЕГО ВСЕ  РАВНО ВЫБРОСИЛО  БЫ  НА БЕРЕГ НА
ЮЖНОЙ ОКОНЕЧНОСТИ  аРОСА В пЕСЧАНОЙ БУХТЕ, ГДЕ СТОЛЬКО НЕСЧАСТИЙ  ОБРУШИЛОСЬ
НА НАШУ  СЕМЬЮ,  О ЧЕМ Я ТЕПЕРЬ И  НАМЕРЕН РАССКАЗАТЬ. вОСПОМИНАНИЕ ОБО ВСЕХ
ЭТИХ ОПАСНОСТЯХ, ТАЯЩИХСЯ В МЕСТАХ, ТАК  ДАВНО МНЕ ЗНАКОМЫХ, ЗАСТАВЛЯЕТ МЕНЯ
ОСОБЕННО РАДОВАТЬСЯ  РАБОТАМ,  КОТОРЫЕ ТЕПЕРЬ ВЕДУТСЯ  ТАМ, ЧТОБЫ  ПОСТРОИТЬ
МАЯКИ  НА МЫСАХ И  ОТМЕТИТЬ БУЯМИ  ФАРВАТЕРЫ  У БЕРЕГОВ  НАШИХ  ЗАКОВАННЫХ В
СКАЛЫ, НЕГОСТЕПРИИМНЫХ ОСТРОВОВ.
     мЕСТНЫЕ ЖИТЕЛИ  РАССКАЗЫВАЮТ  НЕМАЛО ИСТОРИЙ ПРО  аРОС,  И  Я  ВДОСТАЛЬ
НАСЛУШАЛСЯ  ИХ ОТ рОРИ,  СТАРОГО  СЛУГИ МОЕГО  ДЯДИ, КОТОРЫЙ  ИЗДАВНА СЛУЖИЛ
мАКЛИНАМ И  НАВСЕГДА  ОСТАЛСЯ  В ДОМЕ  СВОИХ  ПРЕЖНИХ  ХОЗЯЕВ. сУЩЕСТВОВАЛА,
НАПРИМЕР, ЛЕГЕНДА О  НЕПРИКАЯННОМ  МОРСКОМ  ДУХЕ, КОТОРЫЙ  ОБИТАЛ  В КИПЯЩИХ
ВОЛНАХ гРЕБНЯ, ЗАНИМАЯСЬ ТАМ ЗЛЫМИ  ДЕЛАМИ. кАК-ТО  В пЕСЧАНОЙ БУХТЕ РУСАЛКА
ПОДСТЕРЕГЛА  ОДНОГО ВОЛЫНЩИКА И ВСЮ  ДОЛГУЮ  ЯСНУЮ ЛЕТНЮЮ НОЧЬ НАПРОЛЕТ ПЕЛА
ЕМУ, ТАК ЧТО НАУТРО  ОН  ЛИШИЛСЯ РАССУДКА И С ТОЙ ПОРЫ ДО  ДНЯ СВОЕЙ  СМЕРТИ
ПОВТОРЯЛ ТОЛЬКО  ОДНУ ФРАЗУ.  кАК  ОНА  ЗВУЧАЛА  ПО-ГЭЛЬСКИ,  Я НЕ  ЗНАЮ, НО
ПЕРЕВОДИЛИ ЕЕ ТАК: "аХ,  ЧУДЕСНОЕ ПЕНИЕ, ДОНОСЯЩЕЕСЯ ИЗ МОРЯ!" бЫЛИ ИЗВЕСТНЫ
СЛУЧАИ,  КОГДА  ТЮЛЕНИ,  ОБЛЮБОВАВШИЕ ЭТИ БЕРЕГА,  ЗАГОВАРИВАЛИ С  ЛЮДЬМИ НА
ЧЕЛОВЕЧЬЕМ ЯЗЫКЕ И  ПРЕДСКАЗЫВАЛИ ВЕЛИКИЕ НЕСЧАСТЬЯ.  иМЕННО ЗДЕСЬ СТУПИЛ НА
ЗЕМЛЮ  НЕКИЙ СВЯТОЙ, КОГДА ОТПРАВИЛСЯ  ИЗ  иРЛАНДИИ ОБРАЩАТЬ В  ХРИСТИАНСТВО
ЖИТЕЛЕЙ гЕБРИДСКИХ  ОСТРОВОВ. и ПРАВО, НА МОЙ ВЗГЛЯД ОН ЗАСЛУЖИВАЕТ НАЗВАНИЯ
СВЯТОГО, ИБО ПРОЙТИ НА УТЛОМ  СУДЕНЫШКЕ ТЕХ ДАЛЕКИХ ВРЕМЕН ПО ТАКОМУ БУРНОМУ
МОРЮ И БЛАГОПОЛУЧНО ВЫСАДИТЬСЯ НА СТОЛЬ КОВАРНОМ БЕРЕГУ, БЕЗУСЛОВНО, ЗНАЧИЛО
СОТВОРИТЬ  ЧУДО.  еМУ, А МОЖЕТ БЫТЬ,  КОМУ-НИБУДЬ ИЗ МОНАХОВ, ЕГО  УЧЕНИКОВ,
ПОСТРОИВШЕМУ ЗДЕСЬ КЕЛЬЮ, аРОС И ОБЯЗАН  СВОИМ СВЯТЫМ И ПРЕКРАСНЫМ НАЗВАНИЕМ
-- дОМ бОЖИЙ.
     оДНАКО  СРЕДИ  ВСЕХ  ЭТИХ   СКАЗОК  БЫЛА  ОДНА,  КОТОРАЯ  КАЗАЛАСЬ  МНЕ
ПРАВДОПОДОБНЕЕ   ДРУГИХ.   рАССКАЗЫВАЛИ,   ЧТО  БУРЯ,   РАЗМЕТАВШАЯ  КОРАБЛИ
нЕПОБЕДИМОЙ  аРМАДЫ У  СЕВЕРО-ЗАПАДНЫХ  БЕРЕГОВ  шОТЛАНДИИ,  ВЫБРОСИЛА  ОДИН
БОЛЬШОЙ  ГАЛЕОН  НА КАМНИ  аРОСА,  И ОН НА  ГЛАЗАХ КУЧКИ ЗРИТЕЛЕЙ НА ВЕРШИНЕ
ХОЛМА  ЧЕРЕЗ МГНОВЕНИЕ  ЗАТОНУЛ  СО  ВСЕЙ  КОМАНДОЙ, НЕ СПУСТИВ  ФЛАГА.  эТА
ЛЕГЕНДА МОГЛА  ТАИТЬ В  СЕБЕ ДОЛЮ  ИСТИНЫ, ПОТОМУ  ЧТО ДРУГОЙ КОРАБЛЬ аРМАДЫ
ЗАТОНУЛ У СЕВЕРНОГО БЕРЕГА, В ДВАДЦАТИ МИЛЯХ ОТ гРИЗЕПОЛА. мНЕ КАЗАЛОСЬ, ЧТО
ЭТА   ИСТОРИЯ   РАССКАЗЫВАЕТСЯ  НАМНОГО  СЕРЬЕЗНЕЕ  И  С  ГОРАЗДО   БОЛЬШИМИ
ПОДРОБНОСТЯМИ, ЧЕМ ОСТАЛЬНЫЕ ПРЕДАНИЯ, А ОДНА  ДЕТАЛЬ И ВОВСЕ УБЕДИЛА МЕНЯ В
ЕЕ  ПРАВДИВОСТИ: ЛЕГЕНДА СОХРАНИЛА  НАЗВАНИЕ КОРАБЛЯ, И, НА МОЙ ВЗГЛЯД, ОНО,
НЕСОМНЕННО,  БЫЛО  ИСПАНСКИМ.  оН  НАЗЫВАЛСЯ  "эСПИРИТО сАНТО"  --  ОГРОМНЫЙ
КОРАБЛЬ СО  МНОГИМИ  ПУШЕЧНЫМИ  ПАЛУБАМИ,  НАГРУЖЕННЫМИ СОКРОВИЩАМИ,  ЦВЕТОМ
ИСПАНСКОЙ ЗНАТИ И СВИРЕПЫМИ "СОЛДАДОС", КОТОРЫЙ ТЕПЕРЬ, ПОКОНЧИВ С ВОЙНАМИ И
ПЛАВАНИЯМИ, НАВЕКИ УПОКОИЛСЯ НА ДНЕ пЕСЧАНОЙ БУХТЫ  У  ЗАПАДНОЙ  ОКОНЕЧНОСТИ
аРОСА. нИКОГДА БОЛЬШЕ НЕ ЗАГРЕМЯТ ПУШКИ ЭТОГО МОГУЧЕГО КОРАБЛЯ "дУХ сВЯТОЙ",
И ПОПУТНЫЙ  ВЕТЕР НЕ  ПОНЕСЕТ ЕГО  В  ДАЛЬНИЕ  СТРАНЫ, НАВСТРЕЧУ  УДАЧЕ. еМУ
ОСТАЕТСЯ ТОЛЬКО ТИХО ГНИТЬ СРЕДИ ЧАЩИ  ВОДОРОСЛЕЙ  И  СЛУШАТЬ  ВОПЛИ вЕСЕЛЫХ
мОЛОДЦОВ, КОГДА  ПОДЫМАЕТСЯ ПРИЛИВ. с САМОГО НАЧАЛА ЭТА  МЫСЛЬ  КАЗАЛАСЬ МНЕ
УДИВИТЕЛЬНОЙ, И  ОНА СТАНОВИЛАСЬ ВСЕ УДИВИТЕЛЬНЕЕ ПО МЕРЕ ТОГО,  КАК Я БЛИЖЕ
ЗНАКОМИЛСЯ  С  иСПАНИЕЙ,  ОТКУДА  ЭТОТ КОРАБЛЬ  ОТПЛЫЛ  В  ОБЩЕСТВЕ СТОЛЬКИХ
ГОРДЕЛИВЫХ ТОВАРИЩЕЙ, И С КОРОЛЕМ фИЛИППОМ, БОГАТЫМ КОРОЛЕМ, ОТПРАВИВШИМ ЕГО
В ЭТО ПЛАВАНИЕ.
     а  ТЕПЕРЬ  Я ДОЛЖЕН  СКАЗАТЬ  ВАМ,  ЧТО  В ЭТОТ  ДЕНЬ, КОГДА  Я ШЕЛ  ИЗ
гРИЗЕПОЛА К аРОСУ, МОИ МЫСЛИ БЫЛИ ЗАНЯТЫ КАК РАЗ "эСПИРИТО сАНТО". тОГДАШНИЙ
РЕКТОР эДИНБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА,  ПРОСЛАВЛЕННЫЙ ПИСАТЕЛЬ ДОКТОР рОБЕРТСОН,
БЫЛ ОБО МНЕ ХОРОШЕГО МНЕНИЯ, И ПО ЕГО ПОРУЧЕНИЮ Я ЗАНЯЛСЯ РАЗБОРОМ СТАРИННЫХ
ДОКУМЕНТОВ, ЧТОБЫ ОТДЕЛИТЬ ИСТИННО ЦЕННЫЕ ОТ НЕИНТЕРЕСНЫХ И НЕНУЖНЫХ. и ВОТ,
К  МОЕМУ БОЛЬШОМУ УДИВЛЕНИЮ, Я НАШЕЛ СРЕДИ НИХ ЗАМЕТКУ ОБ ЭТОМ САМОМ КОРАБЛЕ
"эСПИРИТО сАНТО" -- В НЕЙ УКАЗЫВАЛОСЬ  ИМЯ КАПИТАНА, СООБЩАЛОСЬ, ЧТО КОРАБЛЬ
ЭТОТ ВЕЗ ЗНАЧИТЕЛЬНУЮ ЧАСТЬ  ИСПАНСКОЙ КАЗНЫ И ПОГИБ У рОССА ПОД гРИЗЕПОЛОМ,
НО  ГДЕ  ИМЕННО, ОСТАЛОСЬ НЕИЗВЕСТНЫМ, ТАК КАК ПОЛУДИКИЕ ПЛЕМЕНА,  ОБИТАВШИЕ
ТАМ  В  ТЕ  ВРЕМЕНА,  НЕ ПОЖЕЛАЛИ  НИЧЕГО СООБЩИТЬ  КОРОЛЕВСКИМ  ЧИНОВНИКАМ.
сОПОСТАВИВ  МЕЖДУ СОБОЙ ВСЕ ЭТИ  СВЕДЕНИЯ --  МЕСТНОЕ ПРЕДАНИЕ  И РЕЗУЛЬТАТЫ
РАССЛЕДОВАНИЯ, ПРОИЗВЕДЕННОГО ПО ПРИКАЗУ КОРОЛЯ яКОВА, -- Я ПРОНИКСЯ ТВЕРДЫМ
УБЕЖДЕНИЕМ,  ЧТО  МЕСТОМ,  КОТОРОЕ  ОН  ТЩЕТНО РАЗЫСКИВАЛ, МОГЛА БЫТЬ ТОЛЬКО
МАЛЕНЬКАЯ  пЕСЧАНАЯ  БУХТА  НА  ОСТРОВКЕ  МОЕГО  ДЯДИ;  И  БУДУЧИ  ЧЕЛОВЕКОМ
ПРАКТИЧЕСКОЙ  СКЛАДКИ,  ИНТЕРЕСУЮЩИМСЯ МЕХАНИКОЙ,  Я  С  ТЕХ  ПОР  ВСЕ ВРЕМЯ
ПРИКИДЫВАЛ,  КАКИМ СПОСОБОМ МОЖНО БЫЛО БЫ ПОДНЯТЬ ЭТОТ  ГАЛЕОН СО ВСЕМИ  ЕГО
ЗОЛОТЫМИ  СЛИТКАМИ И ДУБЛОНАМИ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬ НАШЕМУ РОДУ дАРНЕУЭЙ ЕГО ДАВНО
ЗАБЫТОЕ ДОСТОИНСТВО И БОГАТСТВА.
     оДНАКО МНЕ ВСКОРЕ ПРИШЛОСЬ С РАСКАЯНИЕМ ОТКАЗАТЬСЯ ОТ СВОИХ ПЛАНОВ. мОИ
МЫСЛИ ВНЕЗАПНО ОБРАТИЛИСЬ К  СОВСЕМ ИНЫМ ПРЕДМЕТАМ, И  С ТЕХ ПОР, КАК Я СТАЛ
СВИДЕТЕЛЕМ  СТРАННОЙ  БОЖЬЕЙ  КАРЫ,  МЫСЛЬ О СОКРОВИЩАХ  МЕРТВЕЦОВ СТАЛА МНЕ
ПРОТИВНА. нО ДАЖЕ И В ТО  ВРЕМЯ ДВИГАЛИ МНОЮ НЕ ЖАДНОСТЬ И НЕ  КОРЫСТОЛЮБИЕ,
ИБО ЕСЛИ  Я  И МЕЧТАЛ О БОГАТСТВЕ, ТО НЕ РАДИ СЕБЯ, А РАДИ ТОЙ, КОТОРАЯ БЫЛА
БЕСКОНЕЧНО ДОРОГА МОЕМУ  СЕРДЦУ -- РАДИ мЕРИ-уРСУЛЫ, ДОЧЕРИ МОЕГО  ДЯДИ. оНА
ПОЛУЧИЛА ХОРОШЕЕ  ВОСПИТАНИЕ  И УЧИЛАСЬ В ПАНСИОНЕ,  ХОТЯ БЕДНЯЖКЕ ЖИЛОСЬ БЫ
ЛЕГЧЕ, ЕСЛИ БЫ  ОНА ПРОЗЯБАЛА  В НЕВЕЖЕСТВЕ. аРОС БЫЛ  НЕПОДХОДЯЩИМ ДЛЯ  НЕЕ
МЕСТОМ;  ОНА ВИДЕЛА  ТАМ ТОЛЬКО  СТАРИКА рОРИ И СВОЕГО ОТЦА, ОДНОГО ИЗ САМЫХ
НЕСЧАСТНЫХ  ЛЮДЕЙ  В шОТЛАНДИИ, КОТОРЫЙ ВЫРОС В  ОБНИЩАВШЕМ ПОМЕСТЬЕ,  СРЕДИ
СУРОВЫХ  ПРИВЕРЖЕНЦЕВ   кАМЕРОНА,  ДОЛГОЕ  ВРЕМЯ  ПЛАВАЛ   МЕЖДУ  кЛАЙДОМ  И
ОСТРОВАМИ, А ТЕПЕРЬ БЕЗ ВСЯКОЙ  ОХОТЫ ЗАНИМАЛСЯ  ОВЦЕВОДСТВОМ  И ЛОВИЛ РЫБУ,
ЧТОБЫ ПРОКОРМИТЬ СЕБЯ  И ДОЧЬ.  еСЛИ ДАЖЕ Я, ПРОВОДЯ  НА аРОСЕ МЕСЯЦ -- ДВА,
НАЧИНАЛ ИНОГДА СКУЧАТЬ, ТО ПРЕДСТАВЬТЕ, КАК ТЯЖКО ПРИХОДИЛОСЬ  мЕРИ, КОТОРАЯ
БЫЛА ВЫНУЖДЕНА  ЖИТЬ В  ЭТОЙ ГЛУШИ КРУГЛЫЙ ГОД, ВИДЕТЬ ТОЛЬКО ОВЕЦ ДА ЧАЕК И
СЛУШАТЬ, КАК ПОЮТ И ПЛЯШУТ вЕСЕЛЫЕ мОЛОДЦЫ.


        глава II. что принес аросу разбитый корабль


     кОГДА Я  ВЫШЕЛ К  МОРЮ  НАПРОТИВ  аРОСА,  УЖЕ  НАЧАЛСЯ  ПРИЛИВ,  И  МНЕ
ОСТАВАЛОСЬ  ТОЛЬКО СВИСТОМ ВЫЗВАТЬ рОРИ С  ЛОДКОЙ, А САМОМУ ЖДАТЬ НА ДАЛЬНЕМ
БЕРЕГУ.  пОВТОРЯТЬ  СИГНАЛ НЕ  БЫЛО НУЖДЫ.  еДВА Я  СВИСТНУЛ,  КАК  В ДВЕРЯХ
ПОЯВИЛАСЬ мЕРИ И ПОМАХАЛА МНЕ ПЛАТКОМ, А СТАРЫЙ ДЛИННОНОГИЙ  СЛУГА,  КОВЫЛЯЯ
ПО  ПЕСКУ,  ПОСПЕШНО  СПУСТИЛСЯ К  ПРИСТАНИ. кАК ОН  НИ ТОРОПИЛСЯ, БУХТУ  ОН
ПЕРЕСЕК НЕ ТАК УЖ СКОРО: НЕСКОЛЬКО РАЗ ОН КЛАЛ ВЕСЛА, НАГИБАЛСЯ НАД КОРМОЙ И
ВНИМАТЕЛЬНО  ВГЛЯДЫВАЛСЯ  В  ВОДУ.  кОГДА  рОРИ  ПРИБЛИЗИЛСЯ К  БЕРЕГУ,  МНЕ
ПОКАЗАЛОСЬ,  ЧТО  ОН СИЛЬНО СОСТАРИЛСЯ,  ИСХУДАЛ  И  КАК-ТО СТРАННО ИЗБЕГАЕТ
МОЕГО  ВЗГЛЯДА.  яЛИК ПОДНОВИЛИ -- НА  НЕМ  ПОЯВИЛИСЬ  ДВЕ НОВЫЕ  СКАМЕЙКИ И
НЕСКОЛЬКО  ЗАПЛАТ  ИЗ РЕДКОСТНОГО ЗАМОРСКОГО  ДЕРЕВА, НАЗВАНИЯ КОТОРОГО Я НЕ
ЗНАЮ.
     --  пОСЛУШАЙ-КА, рОРИ, -- СКАЗАЛ  Я,  КОГДА МЫ  ОТПРАВИЛИСЬ  В ОБРАТНЫЙ
ПУТЬ, -- КАКОЕ ХОРОШЕЕ ДЕРЕВО! оТКУДА ОНО У ВАС?
     -- нЕ БОЛЬНО-ТО ОНО ПОДДАЕТСЯ РУБАНКУ, -- С  НЕОХОТОЙ ПРОБОРМОТАЛ рОРИ.
бРОСИВ ВЕСЛА, ОН НАКЛОНИЛСЯ НАД КОРМОЙ ТОЧНО  ТАК  ЖЕ, КАК КОГДА ОН  ПЛЫЛ ЗА
МНОЙ,  И,  ОПИРАЯСЬ НА МОЕ ПЛЕЧО, СТАЛ  С ВЫРАЖЕНИЕМ  УЖАСА  ВГЛЯДЫВАТЬСЯ  В
ВОЛНЫ.
     -- чТО СЛУЧИЛОСЬ? -- СПРОСИЛ Я, РАСТЕРЯВШИСЬ.
     -- оПЯТЬ ЭТА РЫБИЩА, -- ОТВЕТИЛ СТАРИК, БЕРЯСЬ ЗА ВЕСЛА.
     бОЛЬШЕ МНЕ НИЧЕГО НЕ УДАЛОСЬ ОТ НЕГО ДОБИТЬСЯ -- НА  ВСЕ МОИ ВОПРОСЫ ОН
ТОЛЬКО ТАИНСТВЕННО  НА МЕНЯ ПОГЛЯДЫВАЛ  И ЗЛОВЕЩЕ КАЧАЛ  ГОЛОВОЙ. пОДДАВШИСЬ
НЕОБъЯСНИМОЙ ТРЕВОГЕ, Я ТАКЖЕ СТАЛ ВСМАТРИВАТЬСЯ В ВОДУ ЗА  КОРМОЙ. оНА БЫЛА
ПРОЗРАЧНОЙ  И  ЗЕРКАЛЬНОЙ,  НО  ТУТ,  НА  СЕРЕДИНЕ  БУХТЫ,  ОЧЕНЬ  ГЛУБОКОЙ.
нЕКОТОРОЕ  ВРЕМЯ  Я НИЧЕГО  НЕ ВИДЕЛ, НО ПОТОМ МНЕ ПОЧУДИЛОСЬ,  БУДТО ЧТО-ТО
ТЕМНОЕ, МОЖЕТ  БЫТЬ, БОЛЬШАЯ РЫБА, А  МОЖЕТ  БЫТЬ, ПРОСТО  ТЕНЬ,  НАСТОЙЧИВО
СЛЕДУЕТ ЗА ЯЛИКОМ. и ТУТ  Я ВСПОМНИЛ ОДИН ИЗ СУЕВЕРНЫХ РАССКАЗОВ рОРИ О ТОМ,
КАК  В  мОРВЕНЕ  НА  ПЕРЕПРАВЕ, ВО  ВРЕМЯ  КАКОЙ-ТО  КРОВАВОЙ УСОБИЦЫ  МЕЖДУ
КЛАНАМИ,  НЕВИДАННАЯ ПРЕЖДЕ РЫБА НЕСКОЛЬКО ЛЕТ  ПРОВОЖАЛА ПАРОМ,  ТАК  ЧТО В
КОНЦЕ КОНЦОВ НИКТО УЖЕ НЕ ОСМЕЛИВАЛСЯ ПЕРЕПРАВЛЯТЬСЯ НА ДРУГУЮ СТОРОНУ.
     -- оНА ПОДЖИДАЕТ... ЗНАЕТ КОГО, -- СКАЗАЛ рОРИ.
     мЕРИ ВСТРЕТИЛА МЕНЯ У САМОЙ ВОДЫ, И МЫ ПОДНЯЛИСЬ С НЕЙ ВВЕРХ ПО  СКЛОНУ
К  АРОССКОМУ  ДОМУ.  и СНАРУЖИ  И ВНУТРИ Я  ЗАМЕТИЛ МНОГО ПЕРЕМЕН.  сАД  БЫЛ
ОБНЕСЕН ОГРАДОЙ  ИЗ ТОГО ЖЕ ДЕРЕВА, КАКОЕ ПОШЛО  НА ПОЧИНКУ  ЛОДКИ; НА КУХНЕ
СТОЯЛИ  КРЕСЛА,  ОБТЯНУТЫЕ   ЧУЖЕЗЕМНОЙ  ПАРЧОЙ,  "А  ОКНЕ  ВИСЕЛИ  ПАРЧОВЫЕ
ЗАНАВЕСКИ,  НА КОМОДЕ КРАСОВАЛИСЬ ЧАСЫ, НО  ОНИ НЕ ШЛИ;  С  ПОТОЛКА  СВИСАЛА
МЕДНАЯ ЛАМПА; НАКРЫТЫЙ  К  ОБЕДУ  СТОЛ ЩЕГОЛЯЛ ТОНКОЙ СКАТЕРТЬЮ И СЕРЕБРЯНОЙ
ПОСУДОЙ. вСЕ ЭТИ НОВЫЕ  БОГАТСТВА  БЫЛИ  ВЫСТАВЛЕНЫ  НАПОКАЗ  В УБОГОЙ,  ТАК
ХОРОШО  МНЕ  ЗНАКОМОЙ,  СТАРОЙ КУХНЕ,  ГДЕ ВСЕ  ЕЩЕ СТОЯЛИ СКАМЬЯ  С ВЫСОКОЙ
СПИНКОЙ И ТАБУРЕТЫ, А  В НИШЕ  -- КРОВАТЬ  рОРИ; ГДЕ  СОЛНЦЕ  СВЕТИЛО СКВОЗЬ
ШИРОКУЮ  ТРУБУ  НА ТЛЕЮЩИЙ  В ОЧАГЕ  ТОРФ; ГДЕ НА  ПОЛКЕ  НАД  ОЧАГОМ ЛЕЖАЛИ
ТРУБКИ, А НА ПОЛУ СТОЯЛИ ТРЕУГОЛЬНЫЕ ПЛЕВАТЕЛЬНИЦЫ, НАПОЛНЕННЫЕ ВМЕСТО ПЕСКА
РАКУШКАМИ;  ГДЕ  КАМЕННЫЕ  СТЕНЫ  НИЧЕМ  НЕ  БЫЛИ  УКРАШЕНЫ,  А  НА  ПРОСТОМ
ДЕРЕВЯННОМ  ПОЛУ ЛЕЖАЛИ ТРИ ПОЛОВИЧКА, ПРЕЖДЕ ЕДИНСТВЕННОЕ  УКРАШЕНИЕ КУХНИ,
--  ТРИ КОВРА БЕДНЯКА, НЕВИДАННЫЕ В ГОРОДАХ, СПЛЕТЕННЫЕ ИЗ ХОЛСТИНЫ, ЧЕРНОГО
СУКНА ВОСКРЕСНЫХ СЮРТУКОВ  И  ГРУБОЙ ДЕРЮГИ, ЗАЛОСНИВШЕЙСЯ  ОТТОГО, ЧТО  ОНА
ДОЛГО ТЕРЛАСЬ О ЛОДОЧНЫЕ СКАМЬИ. эТА КУХНЯ, КАК И ВЕСЬ ДОМ, СЛАВИЛАСЬ В ЭТИХ
КРАЯХ -- ТАКОЙ ОНА БЫЛА ЧИСТЕНЬКОЙ И  УЮТНОЙ, И ТЕПЕРЬ, УВИДЕВ  ЭТИ НЕЛЕПЫЕ,
НЕДОСТОЙНЫЕ  ЕЕ  ДОБАВЛЕНИЯ,  Я  ВОЗМУТИЛСЯ И ДАЖЕ  ПОЧУВСТВОВАЛ  ГНЕВ. еСЛИ
ВСПОМНИТЬ,  ЗАЧЕМ  Я  САМ В ЭТОТ  РАЗ ПРИЕХАЛ  В  аРОС,  ТО ПОДОБНОЕ ЧУВСТВО
СЛЕДОВАЛО БЫ НАЗВАТЬ  НЕОПРАВДАННЫМ И НЕСПРАВЕДЛИВЫМ. нО В ПЕРВУЮ МИНУТУ ОНО
ОПАЛИЛО МОЕ СЕРДЦЕ ОГНЕМ.
     -- мЕРИ, -- СКАЗАЛ Я, -- Я ПРИВЫК ЗВАТЬ ЭТО МЕСТО МОИМ РОДНЫМ ДОМОМ,  А
ТЕПЕРЬ Я ЕГО НЕ УЗНАЮ.
     -- а ДЛЯ МЕНЯ ЭТО МЕСТО ВСЕГДА БЫЛО РОДНЫМ ДОМОМ,  -- ОТВЕТИЛА  ОНА, --
ДОМОМ, ГДЕ Я РОДИЛАСЬ И ГДЕ Я ХОТЕЛА БЫ УМЕРЕТЬ. и  МНЕ ТОЖЕ  НЕ ПО ДУШЕ ЭТИ
ВЕЩИ,  НЕ ПО ДУШЕ, КАК ОНИ ПОПАЛИ К НАМ, И ВСЕ ТО, ЧТО ОНИ ПРИНЕСЛИ С СОБОЙ.
лУЧШЕ БЫ ИМ СГИНУТЬ В МОРЕ, ЧТОБЫ ТЕПЕРЬ НАД НИМИ ПЛЯСАЛИ вЕСЕЛЫЕ мОЛОДЦЫ.
     мЕРИ  ВСЕГДА БЫЛА СЕРЬЕЗНОЙ  -- ЭТО,  ПОЖАЛУЙ, БЫЛА ЕДИНСТВЕННАЯ ЧЕРТА,
УНАСЛЕДОВАННАЯ ЕЮ ОТ ОТЦА, -- ОДНАКО ТОН, КОТОРЫМ ОНА  ПРОИЗНЕСЛА ЭТИ СЛОВА,
БЫЛ НЕ ТОЛЬКО СЕРЬЕЗНЫМ, НО ДАЖЕ МРАЧНЫМ.
     --  дА,  --  СКАЗАЛ  Я, --  Я  ТАК И  ОПАСАЛСЯ,  ЧТО ВЕЩИ ЭТИ  ПРИНЕСЛО
КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ, ТО ЕСТЬ СМЕРТЬ. пРАВДА, КОГДА СКОНЧАЛСЯ МОЙ ОТЕЦ, Я ВСТУПИЛ
ВО ВЛАДЕНИЕ ЕГО ИМУЩЕСТВОМ БЕЗ УГРЫЗЕНИЙ СОВЕСТИ.
     -- тВОЙ ОТЕЦ УМЕР ЧИСТОЙ СМЕРТЬЮ, КАК ГОВОРИТСЯ, -- ОТВЕТИЛА мЕРИ.
     -- вЕРНО, -- ПРОДОЛЖАЛ Я, -- А КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ ПОДОБНО БОЖЬЕЙ КАРЕ. кАК
НАЗЫВАЛОСЬ ЭТО СУДНО?
     --  оНО  ЗВАЛОСЬ  "хРИСТОС-аННА", --  ПРОИЗНЕС  ГОЛОС  ПОЗАДИ МЕНЯ,  И,
ОБЕРНУВШИСЬ, Я УВИДЕЛ В ДВЕРЯХ ДЯДЮ.
     эТО БЫЛ  НЕВЫСОКИЙ  УГРЮМЫЙ  ЧЕЛОВЕК  С ДЛИННЫМ ЛИЦОМ  И  ОЧЕНЬ ТЕМНЫМИ
ГЛАЗАМИ; В ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТЬ ЛЕТ ОН БЫЛ ЕЩЕ КРЕПОК И ПОДВИЖЕН И С ВИДУ ПОХОДИЛ
НЕ ТО НА ПАСТУХА, НЕ ТО НА  МАТРОСА. нИ РАЗУ  В ЖИЗНИ Я НЕ СЛЫШАЛ ЕГО СМЕХА.
оН  ПОСТОЯННО  ЧИТАЛ бИБЛИЮ, МНОГО МОЛИЛСЯ, КАК В ОБЫЧАЕ У КАМЕРОНИЯН, СРЕДИ
КОТОРЫХ ОН  РОС;  ОН  ВООБЩЕ  ПРЕДСТАВЛЯЕТСЯ  МНЕ  ВО МНОГОМ СХОЖИМ  С ЭТИМИ
ГОРЦАМИ-ПРОПОВЕДНИКАМИ КРОВАВЫХ ВРЕМЕН, ПРЕДШЕСТВОВАВШИХ  РЕВОЛЮЦИИ.  оДНАКО
БЛАГОЧЕСТИЕ  НЕ ПРИНЕСЛО ЕМУ УТЕШЕНИЯ  И ДАЖЕ, КАК МНЕ КАЗАЛОСЬ, НЕ  СЛУЖИЛО
ЕМУ ОПОРОЙ. у НЕГО БЫВАЛИ ПРИПАДКИ  ЧЕРНОЙ ТОСКИ, КОГДА ОН ИЗНЫВАЛ ОТ СТРАХА
ПЕРЕД АДОМ,  НО В ПРОШЛОМ ОН ВЕЛ НЕ ОЧЕНЬ-ТО ПРАВЕДНУЮ ЖИЗНЬ, О КОТОРОЙ  ВСЕ
ЕЩЕ ВСПОМИНАЛ СО ВЗДОХОМ,  И ПО-ПРЕЖНЕМУ ОСТАВАЛСЯ  ГРУБЫМ, СУРОВЫМ, МРАЧНЫМ
ЧЕЛОВЕКОМ.
     пОКА ОН СТОЯЛ  НА  ПОРОГЕ, СОЛНЦЕ  ОСВЕЩАЛО ШОТЛАНДСКИЙ  КОЛПАК  НА ЕГО
ГОЛОВЕ И ТРУБКУ, ЗАТКНУТУЮ В  ПЕТЛИЦУ КУРТКИ, А КОГДА  ОН  ВОШЕЛ В  КУХНЮ, Я
ЗАМЕТИЛ, ЧТО ОН, КАК И рОРИ,  ПОСТАРЕЛ И ПОБЛЕДНЕЛ, ЧТО ЕГО ЛИЦО ИЗБОРОЗДИЛИ
ГЛУБОКИЕ  МОРЩИНЫ, А  БЕЛКИ ГЛАЗ ОТЛИВАЮТ  ЖЕЛТИЗНОЙ,  ТОЧНО СТАРЫЕ СЛОНОВЬИ
КЛЫКИ ИЛИ КОСТИ МЕРТВЕЦОВ.
     --   "хРИСТОС-аННА",  --  ПОВТОРИЛ  ОН,  РАСТЯГИВАЯ  ПЕРВОЕ  СЛОВО.  --
кОЩУНСТВЕННОЕ НАЗВАНИЕ.
     я ПОЗДОРОВАЛСЯ С  НИМ И ПОХВАЛИЛ ЕГО ЦВЕТУЩИЙ ВИД, СКАЗАВ ПРИ ЭТОМ, ЧТО
Я ОПАСАЛСЯ, НЕ БЫЛ ЛИ ОН БОЛЕН.
     -- пЛОТЬ МОЯ ЗДОРОВА, -- ОТВЕТИЛ ОН РЕЗКО, -- ДА, ЗДОРОВА И ГРЕШНА, КАК
И ТВОЯ. оБЕДАТЬ! -- КРИКНУЛ ОН  мЕРИ, А  ЗАТЕМ  ВНОВЬ ПОВЕРНУЛСЯ  КО МНЕ. --
нЕПЛОХИЕ ВЕЩИ, А? чАСЫ-ТО  КАКИЕ!  тОЛЬКО ОНИ НЕ ХОДЯТ, А СКАТЕРТЬ САМАЯ ЧТО
НИ НА  ЕСТЬ  ЛЬНЯНАЯ.  хОРОШИЕ,  ДОРОГИЕ ВЕЩИ!  вОТ  ЗА  ТАКОЕ-ТО ДОБРО ЛЮДИ
НАРУШАЮТ ЗАПОВЕДИ ГОСПОДНИ;  ЗА ТАКОЕ-ТО ДОБРО, А МОЖЕТ, ДАЖЕ И ПОХУЖЕ, ЛЮДИ
ВОССТАЮТ  НА БОГА И ЕГО ЗАВЕТЫ  И ГОРЯТ ЗА ЭТО В АДУ; ПОТОМУ-ТО  В пИСАНИИ И
НАЗЫВАЕТСЯ  ОНО ПРОКЛЯТЫМ. эЙ,  мЕРИ, --  ВДРУГ  РАЗДРАЖЕННО КРИКНУЛ  ОН, --
ПОЧЕМУ ТЫ НЕ ПОСТАВИЛА НА СТОЛ ОБА ПОДСВЕЧНИКА?
     -- а К ЧЕМУ ОНИ НАМ СРЕДИ БЕЛА ДНЯ? -- СПРОСИЛА ОНА.
     оДНАКО ДЯДЯ НИЧЕГО НЕ ЖЕЛАЛ СЛУШАТЬ.
     -- мЫ БУДЕМ ЛЮБОВАТЬСЯ НА НИХ, ПОКА МОЖНО, -- СКАЗАЛ ОН.
     и ПАРА МАССИВНЫХ ПОДСВЕЧНИКОВ ЧЕКАННОГО СЕРЕБРА БЫЛА ВОДРУЖЕНА НА СТОЛ,
УБРАНСТВО КОТОРОГО И ТАК УЖЕ НЕ ПОДХОДИЛО ПРОСТОЙ ДЕРЕВЕНСКОЙ КУХНЕ.
     --  иХ ВЫБРОСИЛО НА БЕРЕГ ДЕСЯТОГО ФЕВРАЛЯ, ЧАСОВ ТАК В ДЕСЯТЬ  ВЕЧЕРА,
-- НАЧАЛ РАССКАЗЫВАТЬ МНЕ ДЯДЯ. -- вЕТРА НЕ  БЫЛО, НО ВОЛНА ШЛА КРУПНАЯ, НУ,
гРЕБЕНЬ  ИХ И ЗАТЯНУЛ, КАК Я ПОЛАГАЮ. мЫ С рОРИ ЕЩЕ  ДНЕМ  ВИДЕЛИ,  КАК  ОНИ
СТАРАЛИСЬ   ВЫЙТИ   К   ВЕТРУ.   нЕ  СЛИШКОМ-ТО  ОН   СЛУШАЛСЯ  РУЛЯ,   ЭТОТ
"хРИСТОС-аННА",  ВСЕ  УВАЛИВАЛСЯ  ПОД  ВЕТЕР.  дА,  ТЯЖЕЛЕНЬКО  ИМ ПРИШЛОСЬ.
мАТРОСЫ ТАК  И  НЕ СЛЕЗАЛИ  С РЕЕВ, А ХОЛОД  СТОЯЛ СТРАШНЫЙ --  ВОТ-ВОТ СНЕГ
ПОЙДЕТ.  а ВЕТЕР-ТО  ЧУТЬ  ПОДЫМЕТСЯ И  ТУТ ЖЕ СТИХНЕТ, ТОЛЬКО  ПОДРАЗНИТ ИХ
НАДЕЖДОЙ. дА, ТЯЖЕЛЕНЬКО, ТЯЖЕЛЕНЬКО ИМ ПРИШЛОСЬ. уЖ ТОТ, КТО ДОБРАЛСЯ БЫ ДО
БЕРЕГА, МОГ БЫ ВОЗГОРДИТЬСЯ.
     -- и ВСЕ ПОГИБЛИ? -- ВОСКЛИКНУЛ Я. -- дА СМИЛУЕТСЯ НАД НИМИ БОГ!
     -- ш-Ш, --  СКАЗАЛ ОН СТРОГО, -- Я НЕ  ПОЗВОЛЮ МОЛИТЬСЯ ЗА МЕРТВЕЦОВ  У
МОЕГО ОЧАГА.
     я ВОЗРАЗИЛ,  ЧТО В  МОЕМ ВОСКЛИЦАНИИ НЕ БЫЛО  НИЧЕГО ПАПИСТСКОГО,  А ОН
ПРИНЯЛ МОИ ИЗВИНЕНИЯ С НЕСВОЙСТВЕННОЙ ЕМУ ПОКЛАДИСТОСТЬЮ И  ТУТ ЖЕ ЗАГОВОРИЛ
О ТОМ, ЧТО, ПО-ВИДИМОМУ, СТАЛО ДЛЯ НЕГО ИЗЛЮБЛЕННОЙ ТЕМОЙ:
     --  мЫ  С рОРИ ОТЫСКАЛИ  ЕГО  В пЕСЧАНОЙ БУХТЕ,  А ВСЕ ЭТО  ДОБРО  БЫЛО
ВНУТРИ. в  пЕСЧАНОЙ БУХТЕ ПОРОЙ БЫВАЕТ  ТОЛЧЕЯ  --  ТО ВОДУ ГОНИТ К  вЕСЕЛЫМ
мОЛОДЦАМ, А ТО, КОГДА ИДЕТ ПРИЛИВ И СЛЫШНО, КАК У ДАЛЬНЕГО КОНЦА аРОСА РЕВЕТ
гРЕБЕНЬ, ОБРАТНОЕ ТЕЧЕНИЕ ЗАВОРАЧИВАЕТ В пЕСЧАНУЮ БУХТУ. оНО-ТО И ПОДХВАТИЛО
ЭТОГО "хРИСТАаННУ"  И ПОНЕСЛО  КОРМОЙ ВПЕРЕД -- НОС ЛЕЖИТ  ТЕПЕРЬ КУДА  НИЖЕ
КОРМЫ, И ВСЕ ДНИЩЕ  ОТКРЫЛОСЬ.  нУ И  ТРЕСК  БЫЛ, КОГДА ЕГО УДАРИЛО О КАМНИ!
гОСПОДИ,  СПАСИ  НАС  И ПОМИЛУЙ!  нЕЛЕГКО ЖИВЕТСЯ  МОРЯКАМ, ХОЛОДНАЯ У  НИХ,
ОПАСНАЯ ЖИЗНЬ.  я САМ  НЕМАЛО  ВРЕМЕНИ ПРОВЕЛ  НАД ПУЧИНОЙ  МОРСКОЙ. и ЗАЧЕМ
ТОЛЬКО ГОСПОДЬ  СОТВОРИЛ ЭТУ СКВЕРНУЮ ВОДУ! оН СОЗДАЛ ДОЛИНЫ И ЛУГА,  СОЧНЫЕ
ЗЕЛЕНЫЕ ПАСТБИЩА, ТУЧНУЮ КРАСИВУЮ ЗЕМЛЮ...
     и ЛИКУЮТ ОНИ И ПОЮТ,
     иБО  РАДОСТЬ тЫ ИМ ДАРОВАЛ,  КАК ГОВОРИТСЯ В  СТИХОТВОРНОМ  ПЕРЕЛОЖЕНИИ
ПСАЛМОВ. нЕ ТО ЧТОБЫ ОТ ЭТОГО ОНИ СТАЛИ БЛАГОЧЕСТИВЕЕ, НО ЗАТО КРАСИВЫ, ДА И
ЗАПОМИНАТЬ ИХ  ЛЕГЧЕ. "кТО В  МОРЕ  УХОДИТ НА  КОРАБЛЯХ",  --  КАК В НИХ ЕЩЕ
ГОВОРИТСЯ, --
     и ТРУДИТСЯ НАД БЕЗДНОЙ ВОД,
     тОМУ ГОСПОДЬ СВОИ ТРУДЫ
     и ЧУДЕСА УЗРЕТЬ ДАЕТ.
     нУ, ГОВОРИТЬ-ТО ЛЕГКО. дАВИД, НАВЕРНО, НЕ СЛИШКОМ ХОРОШО ЗНАЛ МОРЕ, А Я
ОДНО  СКАЖУ: ДА НЕ БУДЬ ЭТО НАПЕЧАТАНО В бИБЛИИ, ТАК Я БЫ УЖ ПОДУМАЛ, ЧТО НЕ
ГОСПОДЬ, А САМ ПРОКЛЯТЫЙ ЧЕРНЫЙ ДЬЯВОЛ СОТВОРИЛ  МОРЕ. оТ НЕГО НЕ ЖДИ НИЧЕГО
ХОРОШЕГО, КРОМЕ РЫБЫ. нУ, ДА дАВИД, НЕБОСЬ, ДУМАЛ О ТОМ, КАК ГОСПОДЬ НЕСЕТСЯ
НА КРЫЛЬЯХ БУРИ. нИЧЕГО НЕ СКАЖЕШЬ -- ХОРОШЕНЬКИЕ ЧУДЕСА ДАЛ  ГОСПОДЬ УЗРЕТЬ
"хРИСТУ-аННЕ". дА  ЧТО  ТАМ  ЧУДЕСА!  кАРА  ЭТО БЫЛА,  КАРА ВО  ТЬМЕ  НОЧНОЙ
ПОСЕРЕДЬ ЧУДИЩ МОРСКОЙ ПУЧИНЫ. а ДУШИ ИХ -- ТЫ ТОЛЬКО ПОДУМАЙ! --  ДУШИ  ИХ,
МОЖЕТ, НЕ БЫЛИ ЕЩЕ ГОТОВЫ! мОРЕ -- ПРОКЛЯТОЕ ПРЕДДВЕРЬЕ АДА!
     я ЗАМЕТИЛ, ЧТО В ГОЛОСЕ МОЕГО ДЯДИ СЛЫШАЛОСЬ НЕЕСТЕСТВЕННОЕ ВОЛНЕНИЕ, И
ОН  ПОДКРЕПЛЯЛ  СВОЮ  РЕЧЬ  ЖЕСТАМИ, ЧЕГО  ПРЕЖДЕ НИКОГДА НЕ ДЕЛАЛ. пРИ ЭТИХ
ПОСЛЕДНИХ   СЛОВАХ,   НАПРИМЕР,   ОН  НАКЛОНИЛСЯ,  ОПЕРСЯ   О   МОЕ   КОЛЕНО
РАСТОПЫРЕННЫМИ ПАЛЬЦАМИ И, ПОБЛЕДНЕВ, ЗАГЛЯНУЛ: МНЕ В ЛИЦО, И Я  УВИДЕЛ, ЧТО
ЕГО ГЛАЗА ГОРЯТ ГЛУБОКИМ ОГНЕМ, А У РТА ЗАЛЕГЛИ ДРОЖАЩИЕ СКЛАДКИ.
     вОШЕЛ рОРИ, И МЫ  ПРИСТУПИЛИ К ОБЕДУ,  НО  ЭТО ЛИШЬ  НЕНАДОЛГО ОТВЛЕКЛО
ДЯДЮ  ОТ  ПРЕЖНИХ МЫСЛЕЙ. пРАВДА  ОН ЗАДАЛ  МНЕ  НЕСКОЛЬКО  ВОПРОСОВ  О МОИХ
УСПЕХАХ В КОЛЛЕДЖЕ, НО Я  ЗАМЕТИЛ,  ЧТО ДУМАЕТ ОН О ДРУГОМ, И  ДАЖЕ КОГДА ОН
ПРОИЗНОСИЛ  СВОЮ  ИМПРОВИЗИРОВАННУЮ  БЛАГОДАРСТВЕННУЮ МОЛИТВУ  (КАК  ВСЕГДА,
ДЛИННУЮ И БЕССВЯЗНУЮ), Я, И В НЕЙ УСЛЫШАЛ ОТЗВУКИ  ВСЕ ТОЙ ЖЕ  ТЕМЫ, ИБО  ОН
МОЛИЛСЯ, ЧТОБЫ ГОСПОДЬ  "БЫЛ МИЛОСЕРДЕН К БЕДНЫМ, БЕЗРАССУДНЫМ,  СБИВШИМСЯ С
ПУТИ  ГРЕШНИКАМ, ВСЕМИ  ПОКИНУТЫМ ЗДЕСЬ У  ВЕЛИКИХ И  МРАЧНЫХ ВОД". зАТЕМ ОН
ПОВЕРНУЛСЯ К рОРИ.
     -- бЫЛА ОНА ТАМ? -- СПРОСИЛ ДЯДЯ.
     -- бЫЛА, -- СКАЗАЛ рОРИ.
     я  ЗАМЕТИЛ, ЧТО  ОНИ ОБА ГОВОРИЛИ  КАК  БЫ МЕЖДУ  СОБОЙ  И  С НЕКОТОРЫМ
СМУЩЕНИЕМ, А мЕРИ ПОКРАСНЕЛА И ОПУСТИЛА ВЗГЛЯД. оТЧАСТИ  ЖЕЛАЯ ПОКАЗАТЬ СВОЮ
ОСВЕДОМЛЕННОСТЬ И  ТЕМ  РАССЕЯТЬ  НЕЛОВКОСТЬ, А  ОТЧАСТИ  ПОТОМУ,  ЧТО  МЕНЯ
СНЕДАЛО ЛЮБОПЫТСТВО, Я ВМЕШАЛСЯ В ИХ РАЗГОВОР.
     -- вЫ ИМЕЛИ В ВИДУ РЫБУ? -- СПРОСИЛ Я.
     -- кАКУЮ ЕЩЕ  РЫБУ! -- ВСКРИЧАЛ МОЙ ДЯДЯ. -- оН ПРО РЫБУ ГОВОРИТ! рЫБА!
у ТЕБЯ  МОЗГИ ЗАЖИРЕЛИ. тОЛЬКО И ДУМАЕШЬ, ЧТО О  ПЛОТСКИХ ЖЕЛАНИЯХ. эТО ЗЛОЙ
ДУХ, А НЕ РЫБА!
     оН  ГОВОРИЛ  С БОЛЬШОЙ ГОРЯЧНОСТЬЮ, СЛОВНО РАССЕРДИВШИСЬ. дОЛЖНО  БЫТЬ,
МНЕ НЕ ПОНРАВИЛОСЬ, ЧТО МЕНЯ ТАК  РЕЗКО  ОБОРВАЛИ, --  МОЛОДЕЖИ  СВОЙСТВЕННА
СТРОПТИВОСТЬ.  вО  ВСЯКОМ СЛУЧАЕ, НАСКОЛЬКО ПОМНЮ, Я ВОЗРАЗИЛ  ЕМУ И С ЖАРОМ
СТАЛ ОБЛИЧАТЬ ДЕТСКИЕ СУЕВЕРИЯ.
     -- а  ЕЩЕ  УЧИШЬСЯ В КОЛЛЕДЖЕ!  -- ЯЗВИТЕЛЬНО ПРОИЗНЕС ДЯДЯ гОРДОН.  --
оДНОМУ  БОГУ  ИЗВЕСТНО, ЧЕМУ  ОНИ  ВАС ТАМ  УЧАТ. чТО ЖЕ, ПО-ТВОЕМУ, В  ЭТОЙ
СОЛЕНОЙ ПУСТЫНЕ  НЕТ НИЧЕГО -- ТАМ, ГДЕ РАСТУТ  МОРСКИЕ  ТРАВЫ  И  КОПОШАТСЯ
МОРСКИЕ ЗВЕРИ, КУДА СОЛНЦЕ ЗАГЛЯДЫВАЕТ ИЗО ДНЯ  В ДЕНЬ? нЕТ, МОРЕ ПОХОЖЕ  НА
СУШУ, ТОЛЬКО КУДА СТРАШНЕЕ. и РАЗ ЕСТЬ ЛЮДИ НА БЕРЕГУ, ЗНАЧИТ, ЕСТЬ ЛЮДИ И В
МОРЕ -- МОЖЕТ, ОНИ И МЕРТВЕЦЫ, НО ВСЕ РАВНО ЛЮДИ; А ЧТО ДО ДЬЯВОЛОВ, ТАК НЕТ
УЖАСНЕЕ МОРСКИХ ДЬЯВОЛОВ. еСЛИ УЖ НА ТО ПОШЛО, ТО ОТ СУХОПУТНЫХ ДЬЯВОЛОВ НЕТ
БОЛЬШОГО ВРЕДА. дАВНЫМ-ДАВНО, КОГДА Я ЕЩЕ БЫЛ МАЛЬЧИШКОЙ И ЖИЛ НА ЮГЕ, ТАК В
пИВИ-мОСС  ВОДИЛСЯ  СТАРЫЙ ЛЫСЫЙ ДУХ. я СВОИМИ ГЛАЗАМИ ЕГО ВИДЕЛ -- СИДЕЛ ОН
НА КОРТОЧКАХ В ТРЯСИНЕ, А  САМ  СЕРЫЙ,  ЧТО МОГИЛЬНЫЙ КАМЕНЬ.  жУТКИЙ ТАКОЙ,
ВРОДЕ  ЖАБЫ,  ТОЛЬКО  ТРОГАТЬ ОН  НИКОГО НЕ ТРОГАЛ. нУ, КОНЕЧНО, ШЕЛ БЫ МИМО
РАСПУТНИК,  ОТ КОТОРОГО  ГОСПОДЬ ОТВЕРНУЛСЯ,  КАКОЙ-НИБУДЬ  ТАМ НЕРАСКАЯННЫЙ
ГРЕШНИК, ТАК ЭТА  ТВАРЬ НА НЕГО НАБРОСИЛАСЬ БЫ, -- А ВОТ  В  ПУЧИНЕ  МОРСКОЙ
ВОДЯТСЯ  ДЬЯВОЛЫ,  КОТОРЫЕ  И  ДОБРОГО ХРИСТИАНИНА  НЕ ПОЩАДЯТ. дА,  ГОСПОДА
ХОРОШИЕ, КОЛИ  БЫ  ВЫ УТОНУЛИ  ВМЕСТЕ  С  БЕДНЯГАМИ НА "хРИСТЕ-аННЕ", ВЫ  БЫ
ТЕПЕРЬ НА СЕБЕ ИСПРОБОВАЛИ МИЛОСЕРДИЕ  МОРЯ.  пОПЛАВАЙ ВЫ ПО НЕМУ С МОЕ, ТАК
НЕНАВИДЕЛИ БЫ ЕГО ЕЩЕ ЛЮТЕЕ, ЧЕМ Я. дА ГЛЯДИ ВЫ ГЛАЗАМИ, КОТОРЫМИ ВАС ОДАРИЛ
ГОСПОДЬ, ТАК  ПОНЯЛИ БЫ ВСЮ ЗЛОБУ МОРЯ, КОВАРНОГО, ХОЛОДНОГО, БЕЗЖАЛОСТНОГО,
--  И  ВСЕГО,  ЧТО  ВОДИТСЯ  В  НЕМ С  ГОСПОДНЕГО СОИЗВОЛЕНИЯ: КРАБЫ ВСЯКИЕ,
КОТОРЫЕ  ЕДЯТ  МЕРТВЕЦОВ, ЧУДОВИЩА-КИТЫ И РЫБЫ  --  ВЕСЬ ИХ  РЫБИЙ КЛАН -- С
ХОЛОДНОЙ КРОВЬЮ, СЛЕПЫЕ, ЖУТКИЕ ТВАРИ.  зНАЛИ  БЫ ВЫ, -- ВСКРИЧАЛ ОН, -- КАК
ОНО УЖАСНО, МОРЕ!
     эТА  НЕОЖИДАННАЯ ВСПЫШКА  ПОТРЯСЛА  НАС  ВСЕХ, А ДЯДЯ  ПОСЛЕ ПОСЛЕДНЕГО
ХРИПЛОГО ВЫКРИКА ПОГРУЗИЛСЯ БЫЛО В СВОИ МРАЧНЫЕ МЫСЛИ. оДНАКО рОРИ, ЛЮБИТЕЛЬ
И ЗНАТОК ВСЯЧЕСКИХ СУЕВЕРИЙ, ВЫВЕЛ ЕГО ИЗ ЗАДУМЧИВОСТИ, ЗАДАВ ЕМУ ВОПРОС:
     -- дА НЕУЖТО ВЫ ВИДЕЛИ МОРСКОГО, ДЬЯВОЛА?
     -- вИДЕЛ, ТОЛЬКО НЕЯСНО, -- ОТВЕТИЛ ДЯДЯ. -- а КОЛИ БЫ  ПРОСТОЙ ЧЕЛОВЕК
УВИДЕЛ  ЕГО  ЯСНО, ТАК, НАВЕРНОЕ,  ОН И ЧАСА  НЕ ПРОЖИЛ  БЫ. пРИХОДИЛОСЬ МНЕ
ПЛАВАТЬ С ОДНИМ  ПАРЕНЬКОМ -- ЗВАЛИ ЕГО  сЭНДИ гАБАРТ, -- ТАК ВОТ ОН ДЬЯВОЛА
УВИДЕЛ.  нУ,  И  ПРИШЕЛ  ЕМУ  ТУТ ЖЕ КОНЕЦ. мЫ СЕМНАДЦАТЬ  ДНЕЙ КАК ВЫШЛИ ИЗ
кЛАЙДА -- И  ПРИШЛОСЬ  НАМ ТЯЖЕЛЕНЬКО,  А ШЛИ МЫ НА СЕВЕР С ЗЕРНОМ И ВСЯКИМИ
ТОВАРАМИ ДЛЯ мАКЛЕОДА. нУ, ДОБРАЛИСЬ МЫ ПОЧТИ ДО  САМЫХ кАТЧАЛНОВ -- КАК РАЗ
ПРОШЛИ сОЭУ И НАЧАЛИ ДЛИННЫЙ ГАЛС,  ДУМАЯ, ЧТО ТАК  И ДОТЯНЕМ ДО кОПНАХАУ. я
ЭТУ НОЧЬ НИКОГДА  НЕ ЗАБУДУ: ЛУНА  БЫЛА В ТУМАНЕ, ДУЛ ХОРОШИЙ  ВЕТЕР, ДА  НЕ
ОЧЕНЬ РОВНЫЙ. а  ЕЩЕ -- ЖУТКО ЖЕ  ЭТО БЫЛО  СЛУШАТЬ -- ДРУГОЙ ВЕТЕР  ЗАВЫВАЛ
НАВЕРХУ,  СРЕДИ СТРАШНЫХ КАМЕННЫХ  ВЕРШИН кАТЧАЛНОВ.  нУ, ТАК сЭНДИ СТОЯЛ  У
СТАКСЕЛЯ,  И НАМ ЕГО НЕ БЫЛО ВИДНО С ГРОТ-МАЧТЫ, ГДЕ МЫ КРЕПИЛИ ПАРУС. вДРУГ
ОН КАК ЗАКРИЧИТ.  я ПОТЯНУЛ СЕЗЕНЬ, ТОЧНО  С УМА  СВИХНУЛСЯ, ПОТОМУ ЧТО  МНЕ
ПОЧУДИЛОСЬ,  БУДТО  МЫ ПОВЕРНУЛИ НА  сОЭУ.  дА ТОЛЬКО  Я  ОШИБСЯ -- БЫЛ  ЭТО
СМЕРТНЫЙ КРИК  БЕДНЯГИ сЭНДИ гАБАРТА,  НУ,  МОЖЕТ, ПРЕДСМЕРТНЫЙ, ПОТОМУ  ЧТО
УМЕР ОН ЧЕРЕЗ  ПОЛЧАСА. и УСПЕЛ ЕЩЕ СКАЗАТЬ, ЧТО  У САМОГО БУШПРИТА ВЫНЫРНУЛ
МОРСКОЙ ДЬЯВОЛ, ИЛИ, МОЖЕТ, МОРСКОЙ ДУХ, ИЛИ ЕЩЕ КАКАЯ-ТО МОРСКАЯ НЕЧИСТЬ, И
ЭТОТ ДЬЯВОЛ ПОСМОТРЕЛ НА НЕГО ХОЛОДНЫМ ЖУТКИМ ВЗГЛЯДОМ. и КОГДА сЭНДИ ПОМЕР,
МЫ  ПОНЯЛИ, КАКОЙ  ЭТО ЗНАК  И  ПОЧЕМУ  ВЕТЕР ВЫЛ  НА  кАТЧАЛНАХ.  тУТ ОН  И
ОБРУШИЛСЯ  НА  НАС -- И НЕ ВЕТЕР ЭТО БЫЛ, А ГНЕВ  БОЖИЙ.  и ВСЮ ЭТУ НОЧЬ  МЫ
РАБОТАЛИ, КАК СУМАСШЕДШИЕ, А КОГДА ОПОМНИЛИСЬ, СМОТРИМ: МЫ УЖЕ В лОХ-уСКЕВА,
И НА бЕНБЕКУЛЕ ПОЮТ ПЕТУХИ.
     -- эТО, НЕБОСЬ, БЫЛА РУСАЛКА, -- СКАЗАЛ рОРИ.
     -- рУСАЛКА?! --  ВСКРИЧАЛ МОЙ  ДЯДЯ С  НЕВЫРАЗИМЫМ ПРЕЗРЕНИЕМ. -- бАБЬИ
РОССКАЗНИ! нИКАКИХ РУСАЛОК НЕТ!
     -- нУ, А НА ЧТО ОН БЫЛ ПОХОЖ? -- СПРОСИЛ Я.
     -- нА ЧТО ОН БЫЛ  ПОХОЖ? уПАСИ БОГ, ЧТОБЫ НАМ ДОВЕЛОСЬ ЭТО УЗНАТЬ! бЫЛА
У НЕГО КАКАЯ-ТО ГОЛОВА, А БОЛЬШЕ сЭНДИ НИЧЕГО НЕ МОГ СКАЗАТЬ.
     тОГДА рОРИ, УЯЗВЛЕННЫЙ ДО ГЛУБИНЫ  ДУШИ, ПОВЕДАЛ НЕСКОЛЬКО  ИСТОРИЙ ПРО
РУСАЛОК,  МОРСКИХ  ДУХОВ  И  МОРСКИХ  КОНЕЙ,  КОТОРЫЕ  ВЫХОДИЛИ НА  БЕРЕГ НА
ОСТРОВАХ ИЛИ НАПАДАЛИ НА РЫБАЧЬИ СУДА -- В ОТКРЫТОМ МОРЕ. мОЙ ДЯДЯ, НЕСМОТРЯ
НА СВОЙ СКЕПТИЦ