ра╜тили Мило в деревянную куклу. Любовь не выбира╜ет средств в борьбеЕсли это пылкая любовь... Та╜кая, как у меня! Когда мы объявим о нашей свадь╜бе? Когда?! -- На следующий день после "никогда"... Мышиный король возмущенно зашуршал крыль╜ями. Лицо Николаса побагровело... Но он сдержал себя. -- Надеюсь, ты понимаешь, что в нашей власти заставить тебя,-- произнес он, не повышая голоса.-- Мы, кажется, уже доказали тебе, на что способны! Или этого еще мало? Николас нагнулся и резким движением припод╜нял подол парчового платья Парлипа, приоткрыв ноги танцовщицы. Парлипа медленно, тяжко поднялась и гордо вы╜прямилась перед колдуном, покачиваясь на своих деревянных ногах. Лицо ее выражало отчаянную ре╜шимость. -- Вы лишили меня моего любимого. Вы лишили меня ног... Вы убили во мне балерину! Но вы ниче╜го не добились этим... Ничего! -- Голос ее срывался от ненависти и отвращения.-- Вы можете превра╜тить меня всю в деревяшку, как сделали это с Мило. Всю с головы до ног! Я готова на это... ПревращайтеНу... Скорее... Скорее! Неужели вам не надоело слу╜шать то, что я повторяю изо дня в день? Я не буду твоей женой, Николас. Никогда. Более чем никогда! Вы... вы... У Парлипа перехватило дыхание. -- Я могу превратить тебя во что угодно! -- ус╜мехнулся колдун.-- Но ты мне нужна живая, а не мертвая! Если дашь согласие выйти за меня замуж, ты опять будешь танцевать, как прежде. Как в пору, когда столь неразумно полюбила своего капитана Мило. И даже лучше! -- Я не переставала любить его,-- сказала Парли╜па.-- И не перестану! А тебя я ненавижу вместе с твоим мышиным покровителем. Что может быть от╜вратительнее мышей и крыс?! Жирный король с узкой вытянутой головкой, си╜девший на плече, как на троне, опять зашуршал крыльями и издал пронзительный писк. Николас властно поднял руку: -- Хватит! Довольно... Я не позволю больше ос╜корблять слух его величества! Но я еще вернусь... И мы поговорим о дне нашей свадьбы. Моему терпе╜нию нет предела! -- И жестокости тоже! -- глухо произнесла пленница. Хлопнула кованая дверь; угрожающе звякнул засов. Парлипа опустилась в кресло и вытянула пе╜ред собой ноги, которые казались ей чужими и мерт╜выми. Она не знала... Она представить себе не могла, что Мило и Люба уже карабкались вверх по стене одинокой башни, цепляясь за плети дикого виногра╜да. Их целью было двустворчатое окно под самой крышей. На бархатной подушке с золотыми кистями, ни╜чего не подозревая, крепко спал Мышиный король. Две летучие мыши сторожили его золотую микро╜корону. А на втором этаже замка при свечах и жарко пылающем камине колдун Николас играл в карты со своей старухой матерью. -- Проклятая девчонка! Она ненавидит меня...-- Николас бросил на стол карты и откинулся в кресле. -- Ты говоришь о той несчастной девушке, кото╜рую держишь взаперти? -- спросила старуха. -- Она сама сделала себя несчастной! Согласись, если она выйдет за меня замуж, то мгновенно станет первой дамой Джоконды! -- Какой Джоконды? -- вздохнула старуха, соби╜рая карты.-- Это уже не Джоконда! Я твоя мать, и я могу говорить тебе правду. Имею право! Ты, Ни╜колас, сошел с ума... -- Я заставлю ее согласиться! -- упрямо пробор╜мотал Николас.-- Мы сломим ее упорство. Я добьюсь своего! -- Боюсь за тебя, Николас...-- произнесла стару╜ха.-- Ты стал колдуном. Злым колдуном! А ведь я помню тебя добрым, порядочным человеком. Я не могу не любить тебя, потому что ты сын мой. Но одобрять твои поступки я не обязана... -- Да, я стал колдуном! -- вскипел Николас.-- Я могу и тебя превратить во что угодно! -- Ты не посмеешь этого сделать... Николас усмехнулся: -- Хочешь, попробую? Ну, во что превратить? Говори! -- Не смей! Я запрещаю тебе...-- вскричала ста╜руха. -- Посмею! -- упрямо сказал колдун. -- Я не за себя боюсь. Не за себя... Но пойми: поднявший руку на мать не может иметь прощения. Я за тебя боюсь, сын мой! -- Не бойся за меня! Я просто хочу показать те╜бе свою силу. Хочу доказать... Чтобы ты мной гордилась! Хочешь, я превращу тебя в бабочку? Это не так страшно... В красивую бабочку! Старуха в ужасе попятилась: -- Сын! Я боюсь за тебя... Тебе не будет проще╜ния! Николас уже ничего не слышал -- он колдовал. -- В бабочку! В бабочку! Я превращу тебя в ба╜бочку... Мама! Ты бабочка... Бабочка! -- завопил он истошным голосом и взмахнул руками перед лицом матери. В тот же миг старуха исчезла, а бабочка, крылья которой напоминали мраморные разводы, бесшумно запорхала по комнате. Николас молча наблюдал за беспечным полетом бабочки... Пока она не наткнулась на пламя свечи, не вспыхнула и не упала на стол. Только тогда он опомнился и устало опустился на стул, шепча как бы про себя: -- Прости, мама... Я пошутил... Теперь я сирота... Я сам сделал себя сиротой. Слеза покатилась по щеке и исчезла, затерялась в его рыжих дремучих усах. Хоть Николас и был колдуном, он так же, как и Мышиный король, беззаботно спавший на своей бар╜хатной подушке, не подозревал, что в это самое вре╜мя Мило и Люба уверенно приближались к своей цели. Иногда Любе становилось страшно. Ей казалось, что она того гляди сорвется и разобьется у подножия башни. Ей хотелось проснуться, потому что она понимала, что все это происходит во сне, который можно прервать. Но так только казалось... Сон упря╜мо не прерывался. И она была благодарна ему! Двустворчатое окно одинокой башни было уже совсем близко. Еще несколько усилий -- и Люба увидит бедную Парлипа... Дорога спасителей никогда не бывает легкой. Мило и Люба, изнемогая от напряжения, вска╜рабкались на подоконник и проникли в комнату, где томилась Парлипа. Пленница, услышав шум, не открыла глаза: она ждала любых козней и утратила способность откликаться на них. -- Что с ней? Она жива? -- воскликнул Мило, обращаясь к Любе, словно та могла ответить на этот вопрос. Тогда пленница приоткрыла глаза... Вновь закры╜ла и сильно протерла руками: она не поверила тому, что увидела. Потом тихо проговорила: -- Мило... Это ты? -- Это я! -- торжествующе подтвердил он. -- Я верила, что ты вернешься... чтобы спасти меня... Я ждала тебя... Столько лет прошло! Слезы радости двумя ручейками катились по ее бледным щекам. -- Парлипа! Дай мне обнять тебя, как преждеМило бросился к своей невесте и поднял ее на руки. А когда опустил ее на пол, то заметил, что Парлипа не в состоянии двинуться. Она виновато и стыдливо взглянула на жениха, закрыла лицо рука╜ми. -- Что они с тобой сделали? -- закричал Мило. -- У меня... не мои ноги,-- ответила Парлипа.-- Они чужие... Они, деревянные. -- Ну, что же? Пусть! Ты мне и такая нужна... Мило упал на колени, стал осыпать поцелуями ее деревянные ноги. И тут произошло чудо! Да, чудо из чудес... Ноги ожили! Конечно, Парлипа первой почувствовала это. Она сделала несколько неуверенных шагов. Потом пошла смелее, смелее... Попробовала присесть. И это удалось ей. Будто страшась ошибиться, она приподняла пар╜човый подол. И все трое увидели не мертвые, не де╜ревянные... а живые ноги. Те самые, которые при╜выкли кружиться в танце! Парлипа, словно все еще сомневаясь, сделала не╜сколько осторожных танцевальных па. Потом закру╜жилась уверенней... И внезапно, прервав танец, упа╜ла в объятия Мило. -- Любимый мой... Ты меня спас! -- Это чудо! Чудо! -- повторял Мило, прижимая ее к сердцу. -- Нет... не чудо! -- возразила ему Парлипа.-- Твоя любовь оказалась сильней колдовства. Ты ска╜зал, что я любая нужна тебе. Даже с мертвыми но╜гами, даже с деревянными! Ты поцеловал их -- и колдовство разлетелось в прах. Тут только Парлипа заметила Любу. -- Кто эта девочка? -- спросила она. Мило подвел Любу к ней. -- Это моя маленькая, но смелая подруга,-- ска╜зал он.-- Она спасла меня, вернула к жизни, и мы вместе примчались к тебе на помощь. -- Я так благодарна... вам обоим! -- стесняясь и потому на миг отвернувшись в сторону, прошептала Парлипа. Мило внезапно стал очень серьезным. Даже стро╜гим. -- Надо немедленно выбраться отсюда! И кажет╜ся, пора надеть перстни... Мило и Люба достали из карманов свои холо╜дильнички. И надели волшебные кольца. -- Теперь -- за мной!..-- по-офицерски скомандо╜вал Мило. И подошел к двери. -- Она заперта снаружи,-- предупредила Парли╜па. Мило дотронулся перстнем до дверной ручки. И где-то там, снаружи, с грохотом отвалился громозд╜кий засов. Дверь бесшумно отворилась... Мило кивнул... И все трое бесстрашно устреми╜лись во тьму. Некоторое время они молча продвига╜лись вперед, держась за руки. -- Стойте! -- тихо сказал Мило.-- Слышите?.. Откуда-то издалека донесся слабый крик. Это был призыв о помощи. -- Кто-то зовет нас,-- сказал Мило.-- Мы кому-то нужны... Все трое замерли. Крик повторился. -- Вперед! -- скомандовал Мило.-- Нас ждут... В конце коридора едва брезжил свет. Устремив╜шись на него, как на маяк, храбрецы очутились перед клеткой, похожей на гигантскую мышеловку. За ее металлическими прутьями они увидели юношу... Это его голос, уже изнемогающий, звал их на по╜мощь. Парлипа бросилась к решетке: -- Натаниэль! -- Кто это? -- спросил Мило. -- Натаниэль! Наш городской крысолов! И мы╜шелов... -- Давно он здесь? На вопрос ответил сам пленник, с трудом собрав силы: -- С тех пор, капитан, как мыши завладели стра╜ной и вас превратили в Щелкунчика! -- Натаниэль! Ты узнал меня? -- спросила его Парлипа. -- Как же вас не узнать! -- Натаниэль закашлял╜ся и бессильно опустился на дно клетки.-- Вы так танцевали в те золотые дни, когда танцы еще не бы╜ли отменены и запрещены... -- У нас нет времени для воспоминаний! -- стро╜го вмешался Мило. Он прикоснулся перстнем к дверце решетки -- и она распахнулась. Натаниэль, качаясь, превозмогая свое бессилие, вышел на свободу. И протянул руки к Мило, желая обнять его. Но тот отстранился: -- И на это тоже нет времени... Надо торопиться! Ты, Натаниэль, знаешь, где расположены казармы? -- Конечно, знаю! -- Так вот...-- Мило положил руку на плечо юно╜ши.-- Ты доберешься до казарм и передашь солда╜там от моего имени, чтобы они спешили к арсеналу и вооружались. Ты поведешь их! Я назначаю тебя командиром! Нам нельзя терять ни минуты... Люба! Одолжи на время свой перстень Натаниэлю. Сейчас он ему нужнее... Юноша надел на палец зеленый перстень, три ра╜за глубоко вдохнул в себя воздух свободы -- и сразу же, у всех на глазах силы вернулись к нему! На раскиданных по столу игральных картах ле╜жала с полуобгоревшими крыльями мертвая бабочка. В канделябрах догорали свечи. -- Здесь никого нет... Пусто! -- Люба, оглядыва╜ясь, прошлась по комнате. -- Нам нужно поскорей найти Мышиного короля и разделаться с ним! За все... за все с ним расплатиться! -- торопил Мило.-- Мой перстень понемнож╜ку начинает таять и терять свою волшебную силу... -- Смотри, Мило! Бабочка! Она попала в пламя и погибла... Мило подошел к столу и дотронулся перстнем до мертвой бабочки. -- Вы спасли меня...-- раздался негромкий и хри╜плый старческий голос. На столе сидела мать Нико╜ласа.-- Спасибо вам... Хотя, по чести сказать, я не хотела воскресать и видеть то, что видеть невыноси╜мо.-- Она изумленно разглядывала своих спасите╜лей:-- Кто вы такие? Хотя вас...-- она обратилась к Мило,-- я где-то встречала. -- Вы должны меня знать, сударыня! -- ответил Мило.-- Я был офицером войск Джоконды, пока ваш сын... не превратил меня в деревяшку. -- Но вы... я вижу, и сейчас офицер! -- Сейчас -- да... Так же, как и вы теперь -- опять вы! -- Мой сын лишился разума! -- сообщила стару╜ха, слезая со стола.-- Подумать только: родную мать превратил в бабочку и мертвой бросил на этом столе! Такого я никак не ожидала... Но мать всегда остается матерью... И поэтому прошу вас, заклинаю: освободите сына моего от злобных чар коронован╜ного мышиного чудовища! И вас прошу...-- обрати╜лась она к Любе и Парлипа.-- Вы кто? -- Меня зовут Парлипа! -- представилась бале╜рина. -- Парлипа! -- воскликнула старуха.-- Балерина Парлипа? Это на вас задумал жениться мой дурак? -- Да. Но я не люблю его и никогда бы не вышла за него замуж. Я невеста Мило! -- Мой сын вам не пара,-- согласилась стару╜ха.-- Николас был обручен с королевой Сластей, но обманул ее. Это так непорядочно. Хотя Николас, в сущности, не виноват: он сам оказался жертвой Мышиного короля! -- Подумав, она добавила: -- Для матери ее сын никогда не может быть... виноватым. Даже если по его милости она обожгла себе крылья. И если даже вовсе сгорела на огне... по его воле... -- Где нам искать Мышиного короля? -- нетерпе╜ливо прервал ее Мило. -- Идемте...-- сказала старуха.-- Идемте, я знаю, где они могут быть! Старуха подошла к стенному шкафу с книгами, вынула несколько томов сказок... и нажала на кнопку. Стена стала раздвигаться, разъезжаться в разные стороны, открывая потайной вход. Все устремились туда. В полутемном зале, на стенах которого висели старинные ружья, пищали и копья, возле двери в спальню Мышиного короля, опираясь на длинный изогнутый меч, стоял Николас. -- Как ты появился здесь? И что тебе надо? -- зарычал он, увидев Мило. -- Мне нужен Мышиный король! А с тобой по╜том у нас будет особый разговор... Колдун зловеще захохотал: -- У тебя, однако, скромные желания! -- Отойди от двери,-- потребовал Мило. -- Изволишь шутить? Николас занес над головой Мило свой изогнутый меч. -- Не больше, чем ты! -- бесстрашно ответил Мило. И поднял руку с перстнем. Обломки меча со звоном упали на каменный пол. Мышиный король проснулся от шума и звона за дверью. Он прислушался... Летучие мыши следили за своим господином, лениво шевеля крыльями. Мы╜шиный король напрягся, насторожился, стал испу╜ганно озираться по сторонам. И, неожиданно подав команду телохранителям, сам расправил крылья и вылетел в раскрытое окно. Телохранители зашурша╜ли крыльями и устремились за ним... Мило, а за ним Люба и Парлипа ворвались в дворцовую комнату. Она была пуста. А за порогом спальни Николас рыдал на груди своей матери: -- Я ничего больше не могу! Я потерял волшеб╜ную силу... Я -- никто! -- Но ко мне вернулся прежний Николас...-- уте╜шала его мать.-- Вернулся мой добрый сын... Она гладила его по голове, как это бывало в пре╜жние годы. Мило подтянулся на руках и взобрался на подо╜конник. Ветер сразу же схватился за его волосы и растрепал их. -- Не оставляй нас здесь! -- взмолилась Парлипа. -- Возьми нас с собой! -- умоляла Люба.-- Возь╜ми... Тебя могут ранить -- и мы должны быть рядом... К тому же... -- Мы боимся остаться без тебя! -- призналась Парлипа, угадав ее мысль. Мило принял решение и, молча подав руки деву╜шкам, втянул их на подоконник. Ветер, словно бы дождавшись этого, стал трепать их платья. -- Мило! Смотри, смотри! -- закричала Люба, за╜драв голову. К замку медленно и грозно, заслоняя собою небо, направлялась серо-черная туча мышей. Шуршали крылья... Доносился зловещий писк. Впереди летел сам Мышиный король. Мило соскочил с подоконника, помог девушкам спрыгнуть вниз и быстро захлопнул окно. -- За мной! Скорее! -- скомандовал он. Не успели все трое выбежать из спальни, как ок╜но с треском распахнулось, и летучие мыши тучей, наталкиваясь друг на друга, ворвались в комнату и, заполнив ее, устремились дальше через дверь, разле╜таясь по всему замку. А внизу, во дворе, уже начали бой с мышами солдаты, которых привел Натаниэль, знаменитый го╜родской крысолов и мышелов. Сражаться с мышами было его призванием. Волшебный перстень делал Натаниэля неуязви╜мым, а от прикосновения его сабли враги не просто падали замертво, а исчезали, будто их вовсе не было. Битва шла и в самом замке. Ледяной перстень на пальце Мило, хоть и начал подтаивать, но пока еще исполнял свои обязанности: летучие мыши, прибли╜зившись к нему, исчезали. Испуганный Николас, забравшись под стол, на╜блюдал за сражением, прикрывшись скатертью. Зато его старуха мать, Люба и Парлипа, вооружившись каминными щипцами и кочергами, дрались, как на╜стоящие бойцы. Мышиный король ринулся было на Мило, чтобы вцепиться острыми хищными лапками в густые во╜лосы офицера и укусить ядовитыми зубками его в нос... Но тут ворвался Натаниэль со своими друзья╜ми-солдатами. Мышиный король передумал, изме╜нил курс -- бросился на крысолова и мышелова, ко╜торый считался главным врагом всего мышиного племени. Натаниэль попробовал ткнуть короля своей саб╜лей, но тот увернулся. Перстень вдруг поплыл по пальцу Натаниэля и стек на пол холодной струйкой. -- Натаниэль, берегись! Перстень растаял! -- ус╜пела крикнуть Люба, которая следила за своим вол╜шебным кольцом.-- Мило! Где же ты? -- И я без перстня! -- успел крикнуть Мило.-- Мой тоже растаял! Недолго думая, Люба нагнулась, сняла с ноги туфлю, прицелилась и швырнула ее в Мышиного короля. Башмак угодил прямо в микрокорону... она слетела с узкой вытянутой головки короля и зазве╜нела, покатилась по полу. Король тут же превратился в жалкую серую мышку. И пустился наутек... Заметив исчезновение своего повелителя, летучие мыши начали, как по команде, покидать сквозь окно поле битвы. Мило подозвал к себе Натаниэля: -- Прошу тебя, друг: выведи Любу в сад. Там есть пруд, возле которого ее будут ждать... -- Кто меня ждет? -- удивилась Люба. -- Ты обещала слушаться меня! -- строго сказал Мило. Люба покорно опустила голову. Из-за куста вышел тощий, облезлый кот. Видно, он долго просидел где-то в подполье, прячась от лету╜чих мышей. Теперь он чувствовал себя в безопасно╜сти. Потянулся, расправил усы. Откуда ни возьмись выскочила маленькая серая мышка. Увидев кота, она присела и закрылась лапками, полагая, что кот ее не заметит. Но он заметил! И не раздумывал долго, как ему поступить... Так пропал Мышиный король, которого Люба в бою лишила волшебной короны. И сразу же ясные лучи солнца озарили окрест╜ность. Осмелели, стали пробовать свои голоса птицы. Ожил сад: набухли почки на ветвях и лопнули, как бы освобождая из плена зеленые листочки. С цветка на цветок стали перелетать бабочки. Зажужжали трудолюбивые пчелы. Люба и Натаниэль подошли к пруду. -- Смотри, что у меня есть! -- загадочно улыба╜ясь, сказала Люба и разжала кулак. На ее ладони блеснула маленькая золотая корона. -- Ты победила Мышиного короля! -- сказал На╜таниэль. Люба рассмеялась: -- Ты видел, как я сшибла у него с головы эту корону... своей туфлей? И как он превратился в жалкую мышку? Она хотела еще что-то сказать, но умолкла. Ей навстречу шагнул из камышей белый, словно вылепленный из снега, журавль... Люба поняла: он приле╜тел за ней. Она должна покинуть Джоконду! Сон больше не продолжает продолжаться... Люба любила спать... Но в то утро она не подни╜малась особенно долго. Очевидно, мама забыла заве╜сти будильник, и "Трезвон" промолчал. А может, он сам не захотел будить Любу... Но она не спала! Она лежала в постели и думала: почему Мило и Парлипа не простились с ней? Наверно, не хотели ее огор╜чать?.. А Натаниэль? Куда исчез он в тот миг, когда она увидела белого журавля? И, кстати, это же был вовсе не Натаниэль, а Стасик Потемкин из соседне╜го подъезда, с которым они по воскресеньям ходят на каток... Как она раньше этого не заметила? Из камышей вышел журавль... Это она помнила. А потом? Люба попыталась вспомнить, что было дальше... Но дальше ничего не было! Она проснулась в своей постели -- и все! Люба решила пересказать свой сон маме. От начала и до конца. -- Удивительно, как могут пионерке сниться та╜кие сны! С колдунами и талисманами!..-- удивилась мама, выслушав Любу.-- У тебя больное воображе╜ние... Надо посоветоваться с врачом! -- Ваша дочь -- абсолютно здоровая девочка! -- сказал детский доктор Глеб Сергеевич Пугач.-- А столь удивительные истории с продолжением снят╜ся только тем детям, которые любят читать волшеб╜ные сказки и рано ложатся спать... -- Да, я люблю спать,-- согласилась Люба.-- Я бы с удовольствием целый месяц не просыпалась. А то и год! -- Почему? -- удивился доктор. -- Потому что во сне я совершаю разные добрые дела... И благородные поступки! -- А ты совершай их наяву! -- посоветовал док╜тор. -- И тогда перестанешь думать, что никому не нужна... что никто не понимает тебя!-- добавила мама. -- Наяву?! -- переспросила Люба. И задумалась.