рашивает: - А не будь у Тохваран мужа, она все равно противилась бы? Опять помчался гонец к Тохваран. Растерялась Тохваран, не знает, что и сказать, а потом нашлась и говорит: - Не будь у меня мужа, подчинилась бы королю, стала бы ему женой. Кто посмел бы меня осудить? Вернулся гонец, слово в слово передал королю, что сказала Тохваран. Еще больше полюбилась королю Тохваран, хотя он ни разу ее не видел. Надо бы избавиться от ее мужа. Но просто так его не убьешь. Никогда еще в королевстве Силла не было такого нерешительного и малодушного правителя, как Диндиван. От тоски ли по красавице или по какой другой причине, но вскорости захворал король и умер. Ненадолго пережил его и муж Тохваран. Среди придворных слух прошел, что это король его к себе призвал. Осталась Тохваран вдовой. Дни и ночи плачет красавица. Но делать нечего. Похоронила мужа, поминки справила. И вот однажды вечером, когда Тохваран сетовала на свою горькую долю, вспоминала счастливые дни и молилась об упокоении души умершего, предстал перед ней Диндиван в золотой короне. Ни жива ни мертва Тохваран от страха. А король ей и говорит: - Я дух Диндивана. Помнишь, ты сказала, что покорилась бы мне, да муж мешает. Теперь твой муж мертв, и ты должна исполнить свое обещание. - Слов своих я не забыла, но подчиняюсь нынче воле родителей. Как они скажут, так я и сделаю. - Что же, испросим тогда родительского благословения. Пришлось Тохваран обо всем рассказать родителям. - Да разве можно ослушаться короля? - сказали они и благословили дочь. Говорят, опочивальня короля, когда туда вошла Тохваран, наполнилась чудесным благовонием, а крыша засияла всеми цветами радуги. Скоро Тохваран понесла, а через десять месяцев родила прекрасного, как яшма, сына. Назвала она сына Пи Хен. Растет мальчик, сила в нем не по дням, по часам прибавляется, все только диву даются да шепчутся: неспроста это, от нечистой силы мальчик рожден. Далеко вокруг разнеслась слава о Пи Хене, до дворца дошла. Взял король Динпхеван мальчика во дворец, стал воспитывать, как-никак королевский отпрыск. Каких только наук не знал Пи Хен в свои пятнадцать лет, уже и должностью дипсагвана[*] пожалован был. [* Дипсагван - должность правителя королевской канцелярии.] Пронесся вдруг по дворцу слух, будто с наступлением ночи уходит Пи Хен за дворцовые ворота, а к утру возвращается, прямо на прием к королю[*]. [* Два раза подданные посещали короля - вечером и утром и желали здоровья.] Не поверил король, пятьдесят самых сильных стражников выставил, приказал не выпускать из дворца Пи Хена. Но тот по-прежнему исчезал. Перелетит через крепостную стену - только его и видели. Понял король, что не обходится тут без нечистой силы, и велел проследить, куда исчезает Пи Хен. И вот как-то ночью стражники укрылись в лесу и стали наблюдать за юношей. Прямо из дворца Пи Хен пошел к реке Мунчхон. Текла река вдоль западной стены дворца. Собрал Пи Хен там чертей, и стали они веселиться. А на рассвете, при первом же звуке колокола, вернулся юноша во дворец, так чтобы никто не заметил его отсутствия. Увидели это стражники, королю доложили. Разобрало короля любопытство, он юношу и спрашивает: - Это правда, что по ночам ты веселишься с чертями? - Правда, ваше величество, - отвечает юноша. - И что же, слушаются они тебя, эти черти? - Слушаются, ваше величество, - отвечает юноша. - А можете вы на реке Мунчхон мост построить? - спрашивает король. - Уж очень он нужен людям. - Слушаюсь и повинуюсь, ваше величество, - отвечает юноша. - Нынче же ночью постараюсь возвести мост. Всю ночь стоял у реки страшный шум. Так только черти могут шуметь. Таскают они камни, обтесывают, потом в воду бросают и приговаривают: - Камни берем, камни тесаем, камни в воду бросаем. Всю ночь люди уснуть не могли от этого шума. Но с первым же ударом колокола все стихло. Только речка тихонько журчала. Едва рассвело, Пи Хен привел на берег короля, и тот увидел мост из огромных, словно ворота, каменных плит. Вскричал тут король: - Ну и мост! В жизни такого не видал! Стал король осматривать мост, хвалит да хвалит Пи Хена, и повелел король назвать мост "Токэби таэри" - Чертов мост. Идут люди по мосту, добрым словом вспоминают Пи Хена, спасибо ему говорят. Ведь за одну ночь соорудил юноша такой замечательный каменный мост. Только вскорости стали черти снова резвиться у моста. Припозднится путник, а они подшутят над ним, до смерти напугают. Перестали люди по мосту ходить, чертей боятся. Прослышал об этом король, снова Пи Хена призвал и говорит ему: - Не можешь ли ты чертей отвадить от моста, чтобы бесовские свои игры в другом месте устраивали, а прохожих не трогали? А то жалуется народ, сетует, - нет, мол, от чертей никакого покоя. - Уж и не знаю, что вам сказать, ваше величество. Вряд ли согласятся на это черти, ведь мост они сами построили! Но коль скоро таково высочайшее повеление, постараюсь уговорить их! Сказал так Пи Хен, а ночью к реке отправился, кликнул чертей. - Так и так, - говорит, - повелел мне король вас от моста отвадить, чтобы в игры здесь не играли, путников не пугали. - Слыханное ли это дело, - отвечают черти, - чтобы на мосту, который мы сами построили, нам играть не позволяли? Давайте перенесем его в другое место, не будет тогда король гневаться. - Давайте! - загалдели черти. А Пи Хену только этого и надо. Смекнул он, что не перенести чертям мост за одну ночь, и говорит: - Ничего лучше не придумаешь. Беритесь за дело. Перетащите мост, и чтобы сюда больше ни ногой. Подбежали черти к мосту, поднатужились и давай его раскачивать. Всю ночь раскачивали, но даже поднять не смогли, не то что унести. Уж больно тяжел! А тут светать стало, в колокола ударили. Исчезли черти и в этих местах больше не появлялись. Укрепили люди мост, стали снова по нему ходить. Похвалил король Пи Хена и говорит: - Не найдешь ли ты мне черта для моей канцелярии? - Есть такой, - отвечает юноша. - Киль Далем зовут. Самый умный он да смекалистый среди чертей. Велит король черта призвать во дворец. Обернулся Киль Даль человеком, в должность дипсагвана вступил. Дела исправно ведет, придворным всем угождает, хвалят его придворные. Черт ведь не человек, все может. Был во дворце сановник по имени Лин Чжон. Ни сыновей у него, ни дочек. Горюет бедняга. Прослышал об этом король и позволил сановнику усыновить черта. До того обрадовался Киль Даль, что и сказать трудно. Приказал он выстроить павильон у храма Хынрюнса, назвал его Южные ворота, поселился там. Просят его во дворец вернуться. Он ни в какую. И стали люди называть павильон Южные ворота Воротами Киль Даля. Живет Киль Даль среди людей год, живет два, долго прожил, и стало ему скучно без братьев чертей. Мирская суета опостылела. Только и думает, как бы удрать к своим. Обернулся лисой и сбежал. Узнал об этом Пи Хен, разгневался, поймал Киль Даля, голову ему отрубил, чтобы другим чертям неповадно было, и говорит: - Каждого, кто неблагодарным окажется, ждет такая же участь! Затряслись черти от страха. С той поры одно только имя Пи Хена наводит на чертей ужас, и они бегут без оглядки. Потому и появился в Корее обычай вывешивать на воротах табличку с именем Пи Хена, на табличке все заслуги его перечисляются, боятся черти таблички, к дому не приближаются. А Чертов мост на реке Мунчхон, что течет к северо-западу от храма Синвонса, от времени развалился, остались от него только громадные камни. Сохранились они и поныне. Перевод Вадима Пака КОРОЛЬ С ЛОШАДИНЫМИ УШАМИ В давние времена правил государством Силла король по имени Хенанван. И были у него две дочери. Старшая - неказистая, смотреть неохота, зато младшая - красавица, всем на загляденье. Позвал однажды король к себе восемнадцатилетнего хварана Ыннем и говорит ему: - Желаю я сделать тебя моим зятем. Выбирай в жены любую из дочерей. Нечего и говорить, что была юноше по нраву красавица. Только не сказал он этого королю, решил с учителем посоветоваться. А учитель ему и говорит: - Возьмешь в жены младшую дочь - старшая от обиды лишит себя жизни. Возьмешь в жены старшую - ждут тебя три удачи. Сказал так учитель, а сам думает: "Ученику повезет, так и мне кое-что перепадет". Послушался Ыннем учителя, выбрал старшую дочь. Рады король с королевой. Не всякий возьмет замуж дурнушку. А тут такое везенье! Стал Ыннем королевским зятем, а после сам воссел па престол, когда король умер. И правил под именем Кенмунван. Воссел, значит, он на престол и младшую дочь короля второй своей женой сделал. Вот и сбылось предсказание учителя, три удачи Ыннему привалили: первая - стал он королевским зятем, вторая - сам на престол воссел, а третья - в жены принцессу младшую взял, любимую. И вдруг - надо же такому случиться - стали у короля уши расти. Росли, росли и с лошадиные стали. Испугался король, каких только лекарств не пил, не помогло. И так старается уши скрыть, и эдак прячет, стыдно ему от людей, а уши длинные-предлинные, хлопают, что тут сделаешь? Засунул король уши под корону, ни днем ни ночью ее не снимает, не велел никого в опочивальню пускать. Никто не знал во дворце про уши - ни жены, ни слуги, ни придворные дамы. Только цирюльник. От него никак уши не спрячешь. Поселил король цирюльника в комнате рядом с королевской опочивальней, строго-настрого приказал на глаза никому не показываться. Сидит сиднем цирюльник в комнате, только и дел у него, что короля причесать. Как отшельник живет. Ни на солнышко поглядеть не может, ни с женой встретиться. Идет, бежит время. Состарился цирюльник, глаза не видят, руки не слушаются, сил совсем нет. Ни дать ни взять старая калоша. Призвал его к себе король и говорит: - Только скажи кому-нибудь, что у меня лошадиные уши, - не сносить тогда тебе головы. Пригрозил так король цирюльнику и прогнал его с глаз долой. Занемог цирюльник, чует, недолго ему на белом свете жить. И ничего-то ему не хочется перед смертью, только всем рассказать, что у короля лошадиные уши. "Скажу, - думает цирюльник, - и сразу полегчает, вся хворь из меня выйдет". Подумал он так, а смерть уже рядом. И решил исполнить это свое последнее желание. Едва доплелся цирюльник до бамбуковой рощи за буддийским храмом Торимса, невдалеке от столицы, развязал пояс и как закричит: - У нашего короля лошадиные уши, у короля лошадиные уши! Кричал он, кричал, надорвался и умер. Но, странное дело, с той поры, стоит пролететь ветерку по бамбуковой роще, там слышится голос: - У нашего короля лошадиные уши! У короля - лошадиные уши!.. Ветер послабее - голос потише, ветер посильнее - голос погромче. Узнал об этом король, приказал рощу вырубить, с корнем вырвать бамбук. А на месте бамбука вырос густой кустарник. Зацвел. Подует ветерок, и слышно в кустарнике: - У нашего короля лошадиные уши! У короля - лошадиные уши! Посильнее ветер - голос погромче. Послабее ветер - голос потише. Да такой тоненький, жалобный: - У нашего короля лошадиные уши! Перевод Вадима Пака КТО СВИНЬЯ? Был у Тхэчжо, первого короля династии Ли, мудрый советник Мун Хак Тэса, и решил однажды король в знак особого к нему уважения пир в его честь устроить. Собрались на пир придворные вельможи, именитые янбаны, а также чиновники. Пьют, едят, веселятся. Вино рекой льется. Захмелели гости. И король тоже. И обратился король к Мун Хаку с такими словами: - Послушайте, учитель, почему вы не обращаетесь ко мне как к равному? Вы ведь мой лучший друг. Давайте шутить... - Шутки с королями плохо кончаются, а мне голова моя дорога, - с легким поклоном ответил Мун Хак. - Вы, учитель, свинья, - отвечал с улыбкой король. - Придумайте же умную шутку! - А вы, ваше величество, похожи на буль[*]. [* Буль - первая степень буддийского божества, монах, в совершенстве познавший учение Будды.] - Что вы говорите, учитель! Я простой смертный, как и вы. Не смущайтесь, пошутите над своим королем! И сказал тогда Мун Хак: - Свинья, ваше величество, видит перед собой только свинью, а взору буля доступен даже Всевышний. Король опьянел и шутки не понял: назвав учителя свиньей, он свинье же и уподобился. Перевод Вадима Пака С КАКИХ ПОР В КОРЕЕ ПОЯВИЛОСЬ ТОНКОЕ ПОЛОТНО Была одна очень странная и сильная девушка. Она жила в Тангани. Когда пришло время выдавать ее замуж, ее выдали за одного бедного человека. На свадьбе молодые называются королем и королевой. Они могут требовать все. - Я хочу бычачьего мяса, - сказала она. И нечего делать, пришлось для этого зарезать последнего быка. Наевшись, она сказала: - Я хочу курить. И хотя в Корее курят только старые уже женщины, но ввиду свадьбы ей подали табак и трубку. Затем, по обычаю, молодые три дня ничего не делали. Но она и на четвертый день ничего не хотела делать, а спросила: - Много ли у вас чумизы? - У нас чумизы три меры. - Дайте мне ее. Она сварила из нее себе кашу и всю ее съела, оставив остальных голодными. Все молчали, так как не принято бранить молодую. Поев, она спросила: - А что, есть у вас волокно? Ей дали столько, что из этого количества можно бы было приготовить сто кусков полотна. Но она сделала из всего один только кусок. Но это было такое тонкое полотно, какого еще не видали в Корее. За него дали столько денег, что семья сразу разбогатела. С тех пор и узнали в Корее о тонком полотне. Литературная обработка Н. Гарина-Михайловского С КАКИХ ПОР В КОРЕЕ НОСЯТ ШИРОКОПОЛЫЕ ШЛЯПЫ Издавна носят корейцы широкополые шляпы, уж очень они неудобные. И откуда только взялись? Рассказывают, будто в прежние времена корейцы часто против короля заговоры устраивали. Долго думал король, как ему быть, и наконец придумал. Указ издал, согласно которому все жители должны были носить шляпы, мало того что из глины, так еще с огромными полями. В такой шляпе близко друг к другу не подойдешь - поля мешают; не пошепчешься - ничего не слышно, а громко говорить - страшно, соглядатаи могут подслушать, королю донести. К тому же в глиняной шляпе не подерешься, шляпу сломаешь. А за это большой штраф полагается или же, что того хуже - суровое наказание. Ропщут люди, что им не шляпы - горшки глиняные на голове носить приходится. Неизвестно, перестали ли корейцы драться и бунтовать, но закон обходить научились и тяжелые глиняные шляпы заменили легкими волосяными и соломенными. Только поля как были, так и остались огромными... Литературная обработка Н. Гарина-Михайловского ЗЕРКАЛО Случилось это давным-давно, когда люди еще не знали, что такое зеркало. Поехал один человек в Сеул, купил зеркало, домой привез, спрятал подальше. Утром встанет, зеркало достанет, глядит не наглядится. Приметила это жена, подивилась, а как только муж куда-то отлучился из дому, вытащила зеркало. Смотрит - глазам своим не верит. Прямо на нее молодая красавица глядит. Прибежала женщина к свекрови и говорит; - Ты погляди, что мой муженек натворил! Привез из Сеула любовницу. Вот она где прячется. - Говорит так женщина, а сама на зеркало показывает. Глянула старуха, назад отпрянула: - Это не твоего мужа, а моего старика любовница! Стоят женщины, глядят друг на друга, понять ничего не могут. Опять глянула женщина в зеркало. Кто же там, если не мужнина любовница? Кричит женщина, бранится, руками машет. Та, что в зеркале, то же самое делает. Не стерпела женщина такой обиды, бросила на пол злосчастное зеркало. Разбилось зеркало на кусочки. Перевод Вадима Пака ЖЕНСКОЕ ЛЮБОПЫТСТВО Там, где Амноку с китайского берега сжали скалы Чайфуна и отвесными стенами спустились в нее с высоты, Амнока, обходя эти горы, делает десять ли вместо одной ли прямой дороги. И вот почему. Одна женщина подсмотрела, как дракон хвостом прорубал эти скалы, чтобы пропустить Амноку прямой дорогой, и крикнула: - Смотрите, смотрите, что там делает дракон! Но при ее крике дракон улетел в Небо, а Амнока теперь заставляет пловцов кружиться там, где они могли бы ехать прямо, если бы не праздное любопытство женщины, помешавшей дракону сделать задуманное им доброе дело. Литературная обработка Н. Гарина-Михайловского ЛЕГЕНДА О ТАБАКЕ Рассказывают, что давным-давно в одном из дальних уголков Китая жила красавица кисэн и звали ее Тамбэ. Была у Тамбэ заветная мечта: познать всех мужчин в Поднебесной. Но ведь никто не живет вечно, умерла и кисэн - не осуществилась и десятитысячная доля ее мечты. На ее могиле выросла трава, и назвали эту траву тамбэ[*], в память о прекрасной кисэн. Превратилась кисэн в табак и не только познала всех мужчин Поднебесной, но и сделала их своими рабами, ведь некурящий мужчина - редкость. И в горе и в радости мужчина не расстается с трубкой. Вот почему женщины не любят табак, ревнуют мужчин к тамбэ, требуют, чтобы любимый мужчина непременно бросил курить. Табак для женатого все равно что наложница. [* Тамбэ - табак.] Перевод Вадима Пака КОШКИ Это было очень давно, когда кошки еще не существовали на земле. Жил тогда один стрелок из лука. Он спал и видел, как попасть ему в Сеул на праздник стрелков и получить от самого императора похвальный лист и звание дишандари. Хотя он стрелял и очень хорошо, но приходил всегда в такое волнение, что делал непростительные промахи. Тогда умные люди посоветовали ему пойти к предсказателю, прежде чем отправиться в Сеул. Стрелок так и сделал. Предсказатель, получив с него тысячу лан, сказал ему: - Пусть не переходит тебе дорогу женщина. Если же перейдет, поцелуй ее. Хотел еще спросить у него охотник, но на другой вопрос у него не хватило денег, и он, ограничившись одним ответом, пошел в Сеул. Не доходя девять ли (три версты) до Сеула, встретилась ему женщина поразительной и оригинальной красоты. Она была сильна, стройна, имела зеленые глаза, взгляда которых охотник не мог выдержать. Она перешла ему дорогу, и, согласно приказанию предсказателя, охотник пошел за ней, чтобы поцеловать ее. Казалось, она шла так же тихо, как и он, однако до самого вечера он не мог догнать ее, пока она не вошла в маленькую избушку. Тогда и охотник вошел за ней. Там, в избушке, сидели отец и мать девушки. Стрелок поздоровался с ними и объяснил, зачем он пришел сюда. - Если предсказатель сказал, то так должно быть. Тогда вошла девушка, и стрелок поцеловал ее. - Сегодня поздно уже, и мы предлагаем тебе ночлег, - сказал старик. - Я не прочь бы и на всю жизнь здесь остаться, так как полюбил вашу дочь и хочу на ней жениться. - Пожалуй, женись, - сказал старик. Пришла ночь, и все легли спать. Проснулся стрелок и видит, что рядом с ним спит молодая тигрица, а подальше два старых, больших тигра. Охотник от страха закрыл глаза, а когда снова открыл их, то с ним рядом опять спала его жена, а подальше отец и мать ее. Стрелок подумал, что ему показалось все, и заснул опять. Утром, когда стрелок пошел в Сеул стрелять в цель, жена сказала ему: - Сегодня тебя, мой муж, ждет большое отличие. Ты попадешь во все цели, но этого мало, и сегодня ты прославишься из рода в род, пока живы люди. Помни: когда ты попадешь в последнюю цель, на дороге на трех мулах покажутся трое: двое на белых мулах, в белом и с белыми опахалами, а третий на пестром, с зеленым опахалом. Как увидишь, немедленно стреляй в них. - Как? В людей? Жена покачала головой: - Это не люди, это дикие звери: если ты не убьешь их, они съедят всех. Когда убьешь их, разрежь грудь того, который ехал на пестром муле. В груди ты найдешь двух зверьков: никогда с ними не разлучайся, - пусть они будут тебе как дети. - Если мне, то и тебе. - Да, конечно, прощай, мой муж возлюбленный. - Но зачем же ты так печально прощаешься со мной, - я скоро вернусь. - Я печальна потому, что одна минута разлуки с тобой все равно что вечность. Как говорила жена, так все и вышло. Стрелок попадал во все цели, а когда спустил стрелу в последнюю, на дороге показались трое на мулах. Двое на белых, третий на пестром. Стрелок натянул свой лук трижды и трижды выпустил стрелу. Каждая попала в сердце каждого из путников. - Что он делает? Он стреляет в людей? - Идите и посмотрите, что это за люди, - сказал стрелок и пошел со всеми туда, где упали путники. Но велик был ужас всех, когда вместо путников увидали трех тигров: двух старых громадных - самку и самца - и одну молодую тигрицу. - Какое счастье, что он убил их, иначе бы всем нам грозила смерть. Пока так говорили, стрелок быстро разрезал грудь молодой тигрицы и, вынув двух маленьких хорошеньких зверьков, спрятал их у себя на груди. В тот день стрелок получил и "дишандари", и место губернатора. Но напрасно он искал свою жену - он никогда не нашел ни ее, ни родителей ее, ни избушки, и даже того места, где стояла избушка. Прошел год, зверьки подросли немного, когда случилась вдруг война, несчастная для Кореи. Тогда император назначил стрелка-губернатора главнокомандующим. - Но я ничего не знаю в военном деле. - Но ты счастлив, - иди и победи, иначе голову долой. - Не печалься, отец, - сказали зверьки, - ты победишь. На Амноке, на двух берегах ее, сошлись войска - неприятельское и корейское. В ночь перед сражением зверьки вышли в поля и леса и кликнули всех крыс и мышей: - Идите на ту сторону в неприятельское войско, перегрызите у них все тетивы и все луки, съешьте их провиант и обувь. Но войско без оружия, провианта и обуви - не войско, а толпа нищих, и стрелок-губернатор всех их на другой день забрал в плен. Тем и кончилась война. А губернатор сделался министром. Что до зверьков, то от них пошло потомство. Теперь зверьков этих везде можно встретить, - их называют кошками. Хотя теперешние кошки и не говорят, но, помня их происхождение, до сих пор считают священными животными и в память их происхождения и спасения от врагов уважают и чтут их. Литературная обработка Н. Гарина-Михайловского  * Крылатый конь *  ЧАРОДЕЙ ЧОН У ЧХИ В давние времена жил в Сонгене ученый муж по имени Чон У Чхи. Долгие годы он совершенствовался и в конце концов обрел волшебную силу. О славе он не помышлял, скромным был, и никто не знал о его необыкновенных способностях. То было время, когда год за годом районы вдоль южного побережья страдали от засухи. Мало того, начался мор, смерть косила людей, неся горе и страдания. Но чиновники и богачи и не думали облегчить участь народа, пеклись лишь о собственном благополучии, плели интриги, строили козни. Чон У Чхи как мог помогал людям. Но вскоре у него совсем не осталось денег, и он решил прибегнуть к магической силе. Принял облик небожителя, надел золотую корону и с двумя юными отроками, облаченными в белые одеяния, взмыл в Небо и полетел к королевскому дворцу. Было это во второй день первого месяца, и придворные пришли к королю с поздравлениями по случаю Нового года. Поклонился Чон У Чхи королю и говорит: - Я - Небесный владыка, объявляю тебе, королю этой земли, что намерен возвести на Небесах Дворец мира в память о людях, умерших в нищете. Пусть каждая провинция даст мне золото, много золота. В последний день третьего месяца я за ним приду. Стал король держать совет со своими сановниками, а после направил указ всем восьми провинциям королевства доставить в столицу золото. Королевский указ был выполнен, и золото поместили в королевское хранилище. В назначенный день поднялся король на возвышение и стал ждать посланцев Небесного владыки. Вскоре прилетели на облаке небесные отроки, взяли золото и улетели на радуге. Половину золота Чон У Чхи продал одной западной стране и на вырученные деньги купил сто тысяч сок[*] риса. С весенним ветром доставил рис на землю и роздал тысячам голодающих. На следующий год он накормил крестьян, снабдил семенами. А золото, что осталось, свез на базар в Сеул. [* Сок - мера измерения сыпучих веществ, равная 180 кг.] Подошел к нему военный, спрашивает, сколько золото стоит. - Пятьсот ян, - отвечает Чон У Чхи. - Нет у меня с собой таких денег, - говорит военный, - но завтра утром могу принести. Где ты живешь? - В Пучжу, на юге Кореи, - ответил У Чхи, - а зовут меня Чон У Чхи. Рассказал военный о золоте начальнику гарнизона. Удивился начальник, а после подумал, уж не то ли это золото, что было собрано по указу короля, и велел стражникам схватить Чон У Чхи, к нему привести. А Чон У Чхи говорит: - Ничего я такого не совершил, чтобы меня под конвоем вести. Так и передайте своему начальнику. На это нужен указ короля. Приказал тогда начальник окружить дом Чон У Чхи, пятьсот солдат там поставить, а сам направил доклад на высочайшее имя. Вскоре из Сеула нагрянули стражники, схватили Чон У Чхи, заковали в цепи и повезли в столицу, к королю. Только отъехали, а Чон У Чхи как закричит: - Не того вы схватили! Поглядели стражники, а перед ними сосна в цепи закованная, а Чон У Чхи рядом стоит как ни в чем не бывало. Растерялись стражники, не знают, что делать. А Чон У Чхи поставил на землю бутылку и говорит: - Позвольте, я залезу в эту бутылку, иначе вам меня не взять. Согласились стражники, залез Чон У Чхи в бутылку, тяжелая стала. Еле притащили ее стражники к королю. Увидел король Чон У Чхи и говорит: - Слышал я, что Чон У Чхи обладает волшебной силой, и вижу теперь, что не врут люди. Сидит он живехонький-здоровехонький в бутылке-ловушке. - Сказал так король и приказал бросить бутылку в котел с кипящим маслом. Чон У Чхи кричит из бутылки: - Спасибо вам, ваше величество, что в кипящий котел бросили, я хоть согреюсь, а то замерз по дороге. Рассердился король, велел бутылку разбить. Разлетелась бутылка на мелкие кусочки, и из каждого голос Чон У Чхи доносится, просит Чон У Чхи короля о народе своем печься, в беде его не оставлять. Еще пуще разгневался король, повелел бутылку в порошок растолочь. Повстречал как-то Чон У Чхи седоволосого старца. Плачет бедный и говорит: - Сосед мой Ван приревновал жену к соседу Дзо и в драку с ним полез. А сын мой в это время шел мимо. Видит, двое дерутся, разнимать их стал. Не разнял. Стукнул Дзо Вана изо всех сил, тот на землю свалился, дух испустил. А двоюродный брат Вана пошел к судье и на сына показал, будто это он Вана убил. Засудили сына, а убийца на свободе разгуливает. Оказалось, он с министром дружбу водит. Пошел Чон У Чхи к министру. Поглядел министр в зеркало, а там человек стоит. Это и был Чон У Чхи. И говорит он министру: - Я - душа Вана. Ты несправедливо засудил человека. Не он меня убивал. Испугался министр, выпустил сына старика на волю, а Чжо в тюрьму посадил. Проходил как-то Чон У Чхи мимо питейного заведения. Слышит - музыка играет. Вошел - за столом богачи сидят с танцовщицами, одна другой краше. Говорит Чон У Чхи: - Я - путник, случайно забрел сюда. Дозвольте мне посидеть с вами, музыку послушать. - Раз уж тебе так хочется, посиди. Ведь ты крестьянин и, конечно, не видел такого обилия блюд, такой роскоши, таких прелестных девушек, - ответили Ун и Соль, самые спесивые из всех. - Ваша правда, господа. Ничего такого я в жизни не видел, - ответил Чон У Чхи. - Но кое-чего у вас на столе не хватает. Нет ни арбуза, ни винограда, ни персиков. Рассмеялись богачи и говорят: - Ну и глуп же ты! Где же это их весной раздобыть? Может, ты их нам принесешь? - Принесу! А что вы мне за это дадите? - спросил Чон У Чхи. - Если принесешь, мы низко тебе поклонимся, а обманешь - жестоко накажем, - ответил один богач. Пошел Чон У Чхи к горе, сорвал веточку персикового дерева, произнес заклинание, и на месте цветов появились персики, виноградные гроздья и арбуз. Взял их Чон У Чхи, к богачам пошел. Глядят богачи, глазам своим не верят. Ничего не поделаешь, пришлось богачам поклониться Чон У Чхи. А Ун и Соль не захотели, только бокал вина ему поднесли. Говорит Чон У Чхи: - Не сдержали вы слова, и Бог вас за это накажет! Вышел Ун во двор по малой нужде, а облегчиться не может. Испугался, кричать стал. Вышел Соль посмотреть, в чем дело, и тоже не смог облегчиться. И самая красивая танцовщица не смогла. Стали они просить у Чон У Чхи прощения, о пощаде молить. И так низко ему поклонились, что носом о землю стукнулись. Смилостивился над ними Чон У Чхи, призвал двух небесных отроков, велел им подняться на Небо и доставить на землю три персика. Вскоре с Неба спустились персиковые листья, а затем упали три персика, каждый величиной с человечью голову. Целехонькие, ни один не разбился. Дал Чон У Чхи каждому по персику, улыбнулся и говорит: - Съешьте персики, и вся хворь из вас выйдет. С той поры, говорят, эти трое никогда больше не проявляли свою спесивость, не нарушали данного слова. Повстречал однажды Чон У Чхи юношу по имени Хан Чжа Ген. До того был юноша беден, что отца родного похоронить не мог, больной матери лекарства купить. Вытащил Чон У Чхи из рукава выдолбленную тыкву, чтобы воду черпать, юноше отдал и говорит: - Если что понадобится, крикни в черпак: "Слуга Хо", - услышишь в ответ: "Слушаю, господин". Прикажи сто ян тебе принести, слуга не мешкая принесет. Возьмешь и отца похоронишь. Назавтра опять попросишь. И так каждый день. Но только сто ян. Больше не проси. Хватит тебе и на лекарства для матери. Уж и не знает Чжа, как Чон У Чхи благодарить, имя его спросил. Сказал ему Чон У Чхи, как прозывается. Прибежал юноша домой, смотрит, а на черпаке кладовая и мальчик с ключом в руке нарисованы. Позвал юноша: - Слуга Хо! И тотчас последовал ответ: - Слушаю, господин! Велел Чжа Ген принести сто ян. В мгновение ока появились деньги. Похоронил юноша отца и что ни день брал сто ян для больной матери. Так продолжалось до тех пор, пока Чжа Ген не попросил сто ян и в тот же день еще сто ян. Слуга не принес! Чжа Ген стал требовать. Тогда мальчик впустил его в кладовую. Взял Чжа Ген сто ян и хотел выйти, но не тут-то было: дверь оказалась заперта. Стал Чжа Ген кричать, затем колотить в дверь - никто не откликался. Услышал шум кто-то из чиновников ведомства финансов, министру доложил. Велел министр грабителя схватить, в тюрьму бросить. Открыли кладовую, а там человек стоит, деньги в руках держит. - Ты кто такой и по какому праву берешь деньги? - спрашивает министр. - А ты кто и по какому праву в мой дом врываешься? Да еще арестовать меня хочешь? - отвечает Чжа Ген. Пригляделся, а перед ним министр. Хуже не придумаешь! Пришлось Чжа Гену всю правду рассказать - и про черпак, и про Чон У Чхи. Спустился министр в кладовую, проверить, все ли на месте, смотрит - шкафы зелеными лягушками да желтыми змеями набиты, а золото и серебро неизвестно куда подевались. Доложил об этом министр королю. А потом началось такое, что и рассказывать страшно: рис в королевских хранилищах черви поели, на королевских наложниц тигры напали. Повели Чжа Гена на суд. Допрос ему учинили. Спрашивает король: - Итак, ты утверждаешь, что черпак получил от Чон У Чхи. Где и когда? Отвечай! - Получил я черпак пять месяцев назад, когда Чон У Чхи на улице встретил, - ответил Чжа Ген. Тут налетел вихрь, и Чжа Ген исчез. Стал король совет держать с министрами, как быть да что делать. Посоветовал один министр высокий пост Чон У Чхи предложить, может, тогда он уймется. Согласился король, велел вывесить об, этом указ на всех четырех воротах крепости. Прочитал Чон У Чхи королевский указ, пошел во дворец. Обрадовался король, объявил ему свою волю. Согласился Чон У Чхи помочь королю управлять государством. Так и стал с той поры служить при дворе. Появилась в то время шайка разбойников, укрылись они в лесах на горе Кадаль, грабили и убивали людей. Чего только не делали местные власти, никак не могли их выловить. Узнал об этом король, сказал Чон У Чхи, и тот вызвался доставить разбойников в столицу на суд. Взял он воинов, сели они на коней и добрались до горы. А где разбойники - не знают. Обернулся тогда Чон У Чхи коршуном, на гору прилетел. Смотрит, а там разбойники, человек сто их, не меньше, и главарь шайки Ом Чжуни. Высоченный, лицо красное, глаза выпученные. Облетел Чон У Чхи разбойничий лагерь, обратно вернулся, доспехи надел, двойной шлем. Взял листья, произнес заклинание, листья воинами обернулись, дал им Чон У Чхи копья, мечи острые. Сел на вороного коня и повел воинов на гору, в разбойничий лагерь. Опять произнес заклинание, отворились ворота замка, ворвался туда Чон У Чхи со своими воинами. А разбойники знать ничего не знают, пируют, вино распивают. Обернулся снова Чон У Чхи коршуном, воинов в коршунов превратил, бросились они с высоты на разбойников, всю еду унесли, тут ветер налетел, все смел, разбросал. Тут Чон У Чхи и воины приняли прежний облик и кинулись разить да крушить разбойников. Превратил Чон У Чхи одного из воинов в самого себя, а сам в воздух взмыл. Разит мнимый Чон У Чхи разбойников на земле, а настоящий - с воздуха нападает, молнией меч сверкает. Побежали разбойники в одну сторону, но тут им путь преградил Чон У Чхи. Побежали в другую - опять Чон У Чхи перед ними вырос. Попали в ловушку разбойники. Радуется король, благодарит Чон У Чхи, а следом за королем и все придворные. Однако нашелся среди придворных завистник, Ван Ен Хи его звали. Оговорил он Чон У Чхи перед королем, да так, что грозила Чон У Чхи смертная казнь. Узнал об этом Чон У Чхи, принял облик Ван Ен Хи, в дом к нему пробрался. Вечером настоящий Ван Ен Хи вернулся домой, и поднялся тут переполох. Стал мнимый Ван Ен Хи ругать настоящего, всячески поносить и говорит ему: - Не иначе как столетняя лисица приняла человеческий облик и в дом проникла. Вон отсюда, негодяй этакий! А настоящий Ван Ен Хи кричит мнимому: - Убирайся отсюда, наглец! И чтобы ноги твоей больше здесь не было! Произнес тут Чон У Чхи заклинание, велел слугам кору лаврового дерева в порошок растолочь, порошком Вана посыпать. И превратился Ван в лисицу девятихвостую. Набросились слуги на лисицу с палками, поколотить ее собрались, не позволил им Чон У Чхи, приказал крепко связать лисицу, в тюрьму бросить. Хочет Ван слово сказать - не может. Стал как лисица лаять, насилу слуги его утихомирили. До того горевал Ван, что того и гляди помрет. Пришел тогда Чон У Чхи в тюрьму, посоветовал Ван Ен Хи никому не завидовать, произнес заклинание, и Ван Ен Хи снова принял человеческий облик. Стал он у Чон У Чхи прощения просить за то, что столько зла ему причинил. Увидел как-то Чон У Чхи в деревне ребятишек. Стал смотреть, как они играют. И так ему понравилось, что он решил чем-нибудь их порадовать. Вытащил Чон У Чхи из рукава чашку, а в чашке девушка нарисована с бутылкой в руке. Заглянул Чон У Чхи в чашку и произнес: - Выходи, Чжу Сон Дан, напои ребят сладким вином. Только он это сказал, из чашки красавица вышла, ребятам вина налила. Рады ребята! И надо же такому случиться, чтобы в это самое время шел по дороге богатый путник О Сон. Поднесла красавица и ему вина и вернулась обратно в чашку. И уж так понравилась О Сону красавица, что стал он просить Чон У Чхи продать чашку. Согласился Чон У Чхи, уговорились они, что на другой день придет Чон У Чхи за деньгами к О Сону. Принес О Сон чашку домой, на стену повесил, а утром и говорит: - Чжу Сон Дан, подай мне вина! В тот же миг девушка перед ним предстала, красавица, вино поднесла. Осушил О Сон несколько бокалов кряду, и ударило ему вино в голову. Посадил он красавицу к себе на колени, а тут жена появилась. Рассердилась жена, хотела ударить красавицу, а та в чашку вошла, только ее и видели. Схватила жена чашку, бросила на пол, чашка вдребезги. Расстроился О Сон, жалко ему чашку! А в это время как раз Чон У Чхи подоспел, деньги получить за проданную чашку. Рассказал ему О Сон, что нет больше чашки, разбилась, и попросил цену снизить. Оставил Чон У Чхи вместо себя двойника своего разговор с О Соном вести, а сам к жене О Сона пошел, попенял ей за то, что чашку разбила, деньги свои стал требовать. А та ни в какую, расшумелась, крик подняла. Решил тогда Чон У Чхи проучить женщину, чтобы впредь неповадно было, и превратил ее в чудище, да такое огромное, что едва в комнате умещается. Пришел О Сон, поглядел, испугался, прощения просит, хочет деньги за чашку отдать. Сменил тогда Чон У Чхи гнев на милость, даже денег не взял, а с жены чары снял, она снова в женщину превратилась. Решил как-то Чон У Чхи навестить своего однокашника, ученого Ян Бон Хвана. Пришел, а тот в постели лежит, занемог. И все оттого, что женщину полюбил, молодую, красивую. Жила та женщина неподалеку от южных ворот в Хендоке. Овдовела. Сколько ни упрашивал ее Бон Хван за него замуж пойти, никак не соглашается. Пожалел Чон У Чхи друга и говорит: - Мне уже тридцать сравнялось, а в любовных делах опыта нет. Слыхал только, что от любви излечить трудно. Но я что-нибудь придумаю. Успокойся и не горюй. Приведу ее к тебе! Сказал он так и ушел. К молодой вдове пошел. А жила та вдова со старухой матерью, да в такой бедности, что и не расскажешь. Руки на себя наложить хотела. Вдруг слышит однажды, голос с Неба доносится: - Погляди на звезду Рока и немедленно вознесись на Небо. Велено тебе быть на небесном празднике! Опустила женщина голову и говорит: - Не до праздников мне, в трауре я по мужу. Да и как вознестись мне на Небо, если я не избавилась от мирских желаний. Ответил ей голос с Неба: - Не пей земной влаги вопреки воле Небес. В тот же миг спустился на землю небесный отрок, дал женщине испить какой-то ароматный напиток. Выпила женщина, вознеслась на радужном облаке в Небо. Бедная мать опомниться не успела, только поглядела дочери вслед. О ту пору прославленный маг Кан Им Дорен обернулся нищим и пришел на базарную площадь просить подаяние. Смотрит - облако в небе плывет. Поднял маг указательный палец, женщина тотчас с Неба упала, живехонька-здоровехонька. И надо же было такому случиться, чтобы как раз в тот момент Чон У Чхи шел через базарную площадь. Увидел, что женщина с Неба упала, подивился такому чуду. А тут еще нищий один говорит: - Бедный Чон У Чхи! Твоя сила чаще приносит зло, чем добро. Не старайся выдать замуж вдову, суждено ей весь век целомудренной оставаться. Выхватил Чон У Чхи меч, чтобы нищего проучить за дерзость, а тот тигром обернулся да как бросится на Чон У Чхи. Хотел Чон У Чхи убежать - не тут-то было: ноги к земле приросли. Пал тут Чон У Чхи на колени, пощады запросил. Так и не смог другу помочь. В другой раз пошел Чон У Чхи навестить Со Хва Дама, известного своей ученостью даоса. Жил даос в бедной хижине, в горах Яге. Слава о его талантах разнеслась по всему свету. Пришел к нему Чон У Чхи, просит искусству магии поучить. Обрадовался Со Хва Дам, с братом своим младшим, Со Ен Дамом, познакомил. А был тот брат в учениках у даоса. И предложил Чон У Чхи в волшебстве посостязаться. Взял Чон У Чхи шляпу Со Ен Дама, заклинание произнес - шляпа в проволоку превратилась. Взял Со Ен Дам шляпу Чон У Чхи, произнес заклинание - шляпа тигриной шкурой обернулась. Потом проволока белым драконом стала, а тигриная шкура - голубым. Взмыли ввысь драконы, схватились друг с другом, все вокруг тучами заволокло да туманом. Потерпел поражение голубой дракон, улетел на юго-восток. Расхохотался тут Со Хва Дам, взял со стола чашки, в воздух подбросил. Спустились драконы тут же на землю, исчезли, а на их месте две шляпы лежат. Попросил даос прощения у Чон У Чхи за непочтительность младшего брата и говорит: - Нечего было тебе состязаться с гостем без моего разрешения. А побежденным ты оказался потому, что твой дракон голубым был. Голубой - это цвет дерева, а белый - металла. Из пяти элементов металл побеждает дерево. Наоборот не бывает.