не имею сегодня еще возможности высказаться по существу вопроса за отсутствием еще каких-либо сведений со стороны тов. Грилевича. Во всяком случае, вы можете верить тому, что я с величайшим вниманием буду следить за ходом вашей объединительной акции. Не сомневаюсь, что все интернациональные группы придают этому вопросу исключительное значение. Немецкой оппозиции пора выходить из того невозможного положения, в каком она оставалась до сих пор. Пассивность и бессилие всегда порождают и всегда будут порождать личные и кружковые склоки и дрязги. Спасение только в выходе на дорогу принципиальной политической борьбы. Для этого нужен прежде всего журнал. Для журнала нужно сплочение наличных сил. Я твердо верю, что это нам удастся. Во всяком случае, я приложу к этому все силы. С оппозиционным приветом [Л.Д.Троцкий] [Письмо Карлину] 24 февраля 1930 г. Дорогой товарищ Карлин! Получил сегодня ваше письмо от 19 февраля с приложением письма Фрухтмана. Вы развиваете великолепную энергию действий, которая мне очень импонирует. Тем временем я получил от своего французского издателя сообщение, будто он расторг соглашение с Фрухтманом. Что это значит -- я не понимаю. Возможно, что Ридер расторг соглашение только относительно еврейского издания, но не больше. Сам Ридер тоже, в сущности, мелкий лавочник, нечто вроде парижского Фрухтмана, и от него трудно добиться толку. Меня несколько удивило то, что вы пишете по поводу статьи о польском коммунизме. Разумеется, было бы преступным сообщать в печати что бы то ни было такое, что могло бы прямо или косвенно повредить польской компартии перед властями. Но и относительно нелегальной партии необходимо ведь давать сведения в интернациональной печати. Характеристика деятельности партии может быть сделана на основании объективных и, стало быть, общедоступных фактов и признаков. Только такого рода информацию для печати я имел в виду. Другое дело сведения, какие вы можете сообщить мне лично, я буду очень благодарен. Специальное издание "Таймса", посвященное Польше, я получил. Большое спасибо. Посылаю вам и другим товарищам для сведения письмо, полученное мною от китайского товарища, и мой ответ ему. Посылаю также справку о моем процессе с немецким издателем Шуманом. После написания этой заметки суд уже успел вынести приговор, признав мое право расторгнуть договор с Шуманом. Таким образом, в первой инстанции я дело выиграл. Возможно, конечно, что издатель перенесет дело во вторую инстанцию. "Перманентная революция" еще не вышла из печати. Надеюсь, что скоро выйдет. [Л.Д.Троцкий] [Письмо А. Грилевичу] 24 февраля 1930 г. тов. Грилевичу. Дорогие товарищи! Я сегодня послал вам краткую телеграмму, смысл которой таков: "Обе группы исходят в профессиональном вопросе из решений Коминтерна при Ленине. Применение этих решений к нынешним условиям должно составить содержание дискуссии". Посылаю вам при сем ту же мысль, более подробно сформулированную. Я, по существу, не вижу разногласий между обоими предложениями, так как обе группы солидарны с марксистскими принципами профессиональной работы, как они были сформулированы во время первых конгрессов Коминтерна, поэтому я не мог голосовать за одну или другую группу, а просто предложил объединяющую формулу. Твердо рассчитываю, что этот вопрос, как и другие возможные вопросы, не задержит объединения ни на один лишний день. Времени и так потеряно немало. Надо браться за работу как следует. В лице тов. Зейпольда402 объединенная левая оппозиция получит чрезвычайно важное в данных условиях орудие борьбы. Сообщение о входе тов. Зейпольда в Ландтаг явилось для меня здесь настоящим маленьким праздником. Поздравляю тов. Зейпольда и всю левую оппозицию. Надо надеяться, что первое же выступление тов. Зейпольда будет хорошо и серьезно подготовлено и явится декларацией взглядов левой оппозиции. Такого рода речь могла бы быть потом издана отдельной брошюркой. Но об этом еще успеем поговорить. Сейчас я очень тороплюсь отправить это письмо. Буду ждать от вас известий о том, как закончилась конференция Ленинбунда. Необходимо при объединении произвести точный подсчет сил, чтобы не обманывать ни себя, ни других и твердо знать собственную базу. На первых порах она будет узка, но правильной работой ее можно будет систематически расширять. Крепко жму руки и желаю успехов. [Л.Д.Троцкий] ПИСЬМО М. ИСТМЕНУ Тов. Макс[у] Истмену 24 февраля 1930 г. Дорогой друг! 1. Вчера только послал вам письмо, но упустил в нем сообщить главное. Ридер отказался от попытки захватить в свои руки еврейское издание "Автобиографии" в Америке. От русского издателя я имел предложение на издание "Автобиографии" в Америке на еврейском языке. Он предлагал 8-9.000 марок, т. е. свыше 2.000 долларов. При этом в его пользу должно было отойти 20%. Я предпочитаю, чтобы комиссионные проценты пошли на нужды американской оппозиции, в частности на оппозиционные издания на еврейском языке. Практически, таким образом, вы имеете полную возможность заключить договор на "Автобиографию" с еврейским издателем. Запрашивать меня предварительно не надо. Настоящее письмо является для вас полномочиями. 2. Сегодня получил письмо от представителя кинематографической фирмы в Нью-Йорке. Посылаю вам при сем копию этого письма. Что вы скажете по поводу этого неожиданного предложения? Меня как будто хотят сделать вашим конкурентом. 3. Не помню, писал ли я вам когда-либо, как ко мне приехал в марте прошлого года немецкий издатель Шуман, прикинулся большим почитателем и заключил со мной договор на 10 моих книг. После его отъезда выяснилось, что он незадолго перед тем издал книгу Керенского, в которой большевики изображены как агенты Гогенцоллерна403. Так как эту книгу Шуман от меня скрыл, то я потребовал расторжения договора. Шуман наотрез отказался. Я обратился в суд. Процесс дважды откладывался. Шуман тем временем вступил в сделку со Сталиным, который дал Шуману крупный государственный заказ, чтобы иметь в руках этого издателя, а значит и 10 моих книг, тем более, что первой должна была появиться книга "Ленин и эпигоны". 21 февраля берлинский суд вынес, наконец, решение, признав мое право расторгнуть договор. Таким образом, в первой инстанции я процесс выиграл. Весьма вероятно, что Шуман перенесет дело во вторую инстанцию, так как издержки платит Сталин. Расположение сил в высшей степени яркое. Шуман предлагал в качестве свидетеля вызвать в суд Керенского -- для доказательства того, что Ленин и Троцкий -- агенты Гогенцоллерна. Таким образом, процесс велся Лениным и мною, с одной стороны, Сталиным, Шуманом и Керенским -- с другой. Как видите, с издателями у меня хлопот достаточно. Но зато у меня теперь такой опыт, что больше я уж не попадусь. 4. Возвращаюсь снова к еврейскому изданию. Считаю, что нужно поставить два следующих условия: а) перевод должен быть сделан непременно с русского оригинала хорошим переводчиком, б) никаких предисловий от издателя или переводчика и никаких примечаний, за исключением, может быть, десятка пояснений чисто фактического характера. Оба эти условия должны быть поставлены категорически. Русский текст для перевода лучше взять у Скрибнера, так как его экземпляр тщательно выправлен. В печатном русском издании имеются опечатки. [Л.Д.Троцкий] [Письмо А. Гриевичу] 28 февраля 1930 г. Дорогой товарищ Грилевич! Посылаю при сем письмо тов. Зейпольду. Вы пишете о намерении вашей группы выпустить газету до объединения с веддингцами. Это значит -- сделать объединение невозможным. Если не в первом, то во втором номере вы неизбежно начнете полемику и окажетесь в Германии приблизительно в том же положении, в каком находится левая оппозиция в Австрии. Там существуют три слабенькие группы, которые, не предъявляя никаких принципиальных разногласий, время от времени дерутся друг с другом. В этих условиях интернациональной оппозиции не остается ничего другого, как выжидать. Такое же выжидательное положение я лично вынужден был бы занять по отношению к двум левооппозиционным группам в Германии. Разногласие по профессиональному вопросу, насколько я его себе представляю, имеет тактический характер. Ни принципиальная глубина его, ни практическое значение не вскрыты, не выяснены, не сформулированы до сих пор. Ни одна из групп не имела еще серьезного самостоятельного опыта работы в профессиональных союзах. При наличии общих принципиальных предпосылок и при практическом содействии интернациональной оппозиции можно -- я в этом не сомневаюсь -- путем опыта и дискуссии придти к общей тактической линии в отношении профсоюзов. Наконец, если бы даже оказался неизбежен новый раскол, то он не прошел бы по старой линии, ибо в обеих организациях имеются разные оттенки. Вы продолжаете настаивать на отзыве тов. Ландау. Я считаю это тоже неправильным, не говоря уже о том, что у меня нет никаких прав распоряжаться отдельными товарищами. Сегодня вы видите главную помеху в тов. Ландау. А завтра найдется новая помеха. Так всегда бывает, когда группа очень слаба и поглощена своими внутренними делами, а не широкой политической борьбой. Поскольку дело шло о принципиальных разногласиях с фракцией Урбанса, вся интернациональная оппозиция энергично поддержала вас и поддержит в дальнейшем. Поскольку же дело идет о склоке, вызываемой отдельными лицами с той или с другой стороны (вернее, и с той, и с другой стороны), постольку не может быть и речи о поддержке. Наоборот, у всей международной оппозиции может в конце концов сложиться такое впечатление, что в результате долгой фракционной борьбы личный состав верхушки немецкой оппозиции до такой степени увяз в личной склоке, что тут ничего нельзя поделать. Я, разумеется, понимаю, что личные моменты играют большую роль при решении частных вопросов, например, при создании редакции: трудно посадить в редакцию людей, которые архивраждебно относятся друг к другу. Но тут можно ограничиться отводом одного или двух с каждой стороны. Это было бы печально с деловой точки зрения, но с этим можно было бы примириться. Но ведь дело идет о слиянии двух организаций, в которые входят десятки рабочих. Отказываться от этого слияния только потому, что Х. или У. живет в Берлине, а не в Вене, значит обнаруживать ужасающую сектантскую слабость и нежелание освободиться от сектантских методов работы. Прилагаю при сем ответ редакции бюллетеня "Веритэ" по поводу подготовки международного объединения. Чем скорее и решительнее все группы левой оппозиции поддержат "Веритэ", тем решительнее окажется изолированным Урбанс и его полусоюзники: Паз и Трэн во Франции, Поллак в Чехословакии. Было бы, однако, чрезвычайно вредным, если бы из Германии получено было два ответа: один от вас, другой от веддингцев. Я думаю, что вы обязаны выработать общий ответ, даже если объединение еще не состоялось. [Л.Д.Троцкий] [Письмо В. Франку] 28 февраля 1930 г. Дорогой эсквайр! Посылаю вам ответ редакции русского Бюллетеня на инициативу "Веритэ" в области подготовки интернациональной конференции. В "Веритэ" была на этот счет статья в No 24, призывающая все национальные организации откликнуться. Это обращение относится, следовательно, и к австрийской оппозиции. Практически задача сейчас сводится к тому, чтобы как можно энергичнее поддержать "Веритэ" со всех сторон и, таким образом, исключить возможность интриг и помех со стороны Урбанса, Паза, Трэна и Артура Поллака. Это, кажется, единственные супостаты в рядах оппозиции. Думаю, что следовало бы всем трем группам попытаться ответить совместно, т. е. поставить три подписи под одним общим документом. Но боюсь признаться, что у вас этого не выйдет. Во всяком случае, прошу вас сообщить посылаемое при сем письмо двум другим группам. В Берлин и в Прагу оно послано. [Л.Д.Троцкий] [Письмо Е.В. Истмен] 4 марта 1930 г. Дорогая Елена Васильевна!404 Первым делом спасибо за ваше очень милое письмо. Мне прямо-таки совестно, что книга моя отнимает у вас столько времени. Вы пишете, что перевод немножко "многословен". Увы, увы, это главный порок большинства переводов, да и не только переводов. Но тут уж ничего не поделаешь. Из последнего моего письма Истмену вы могли видеть, что я стал изрядно-таки беспокоиться насчет судьбы американского издания. Ваше письмо успокоило меня на этот счет. Сегодня я получил, наконец, большое письмо от Скрибнера, в котором он разъясняет недоразумение, т. е. в сущности, полностью подтверждает то, что изложено в моем письме-справке. Я, разумеется, примиряюсь с достигнутым компромиссом -- в надежде на то, что Скрибнер достаточно широко пустит книгу в оборот. Каково, кстати, первое издание? Неужели только 10.000 экз.? Немецкий издатель сразу выпустил 15.000 экз. и вскоре выпускает новый тираж. О том, что вы работали в парижском посольстве405 и отказались вернуться, мне очень хорошо известно. Ведь в те времена я еще был членом Политбюро, и хотя вопросы решались уже за моей спиною, но бумажки еще проходили через мои руки. А вот вашей сестры я не знаю, т. е. ничего об ней никогда не слыхал, и потому записку отнес к вам. Нужно сказать, что по этой записке у меня свидания с вашей сестрой не произошло. Надеюсь, что переводчик делал перевод по тексту, написанному на машинке, а не по печатному берлинскому изданию, экземпляр которого я поручил из Берлина послать вам. Несмотря на то, что русское издание выполнено сравнительно опрятно, в нем все же попадаются опечатки, искажающие смысл. Рукопись же просмотрена очень тщательно. Сегодня у нас здесь стоит совершенно летний день, и я по этому поводу снова повторяю вопрос насчет ваших летних планов. Собираетесь ли по сю сторону океана, и когда именно? Чем раньше, тем лучше. На Мраморном море особенно хорошо весною. Летом здесь очень жарко. Был бы очень рад, если бы мог быть чем-нибудь вам полезен. Крепко жму руку. [Л.Д.Троцкий] П. С. Только что получил письмо, предупреждающее меня о предстоящем приезде сюда тов. Макса Шахтмана. Незачем говорить, что мы будем тут очень рады его видеть и таким образом ближе сойтись с американскими друзьями. Сейчас у нас тут проживает французский товарищ Жерар из группы "Ля Лютт де клясс". Всего хорошего. Дружеский привет М. И[стмену]. Ваш Л.Тр[оцкий] Милая Елена Васильевна, спасибо за привет и за Ваши заботы о книге Л. Д. [Троцкого]. Встречались ли мы с Вами в Москве? Где и когда? С Вашим именем в моей памяти сочетается определенный образ -- соответствует ли он действительности? Или относится к Вашей сестре -- хотелось бы получить Вашу фотографию и увидеть Вас с тов. Истменом на Принкипо. Крепко жму Вашу руку. Сердечный привет Истмену. Ваша Н.И.[Седова]. [Письмо А. Мюллеру] 9 марта 1930 г. тов. Александру Мюллеру. Дорогие товарищи! Я получил от тов. Грилевича текст декларации, одобренный объединительной комиссией. Я считаю декларацию вполне отвечающей своему назначению. Было бы совершенно недопустимо, с моей точки зрения, откладывать организационное слияние хотя бы на один лишний день. Какие могут быть для этого мотивы? Единственный мотив может состоять в том, что та или другая из объединяющихся групп захочет до объединения собрать как можно больше подписей, чтобы получить на конференции "перевес". Но такой мотив при отсутствии принципиальных разногласий был бы совершенно несерьезным. Оттягивание же объединения само по себе таит в себе крупные опасности, так как может повести к возрождению фракционной борьбы. Левая оппозиция почувствует себя единым целым после выхода газеты. Вот почему необходимо как можно скорее приступить к ее изданию. А это возможно только от имени объединенной организации. Вот почему я считаю, что оттягивание объединения хотя бы на один лишний день является совершенно недопустимым. Дискуссию по профессиональному вопросу лучше было бы, пожалуй, вести не в газете, предназначенной для широких кругов, а в гектографированном бюллетене, предназначенном только для членов организации. Мне кажется, что это было бы во всех отношениях выгоднее. Жму руки, желаю успеха, а главное -- скорейшего и полного слияния. [Л.Д.Троцкий] [Письмо В. Франку] 14 марта 1930 г. Дорогой эсквайр, Получил ваше письмо от 6 марта, с приложением платформы объединения. С документом пока еще не успел ознакомиться. Высказаться смогу только после получения предложений двух других групп. Насчет германских дел я с вами радикально расхожусь. Чтобы не повторяться, посылаю вам копию своего письма Роману Велю406. О международном объединении. Вы пишете, что организационные вопросы (бюро, секретариат, бюллетень) -- "малоактуальны", а нужна-де политическая платформа. Я этого никак постичь не могу. Где и как эта платформа будет подготавливаться, обсуждаться и приниматься? Неизвестно. Вы пишете, что не надо "форсировать созыв (объединенной) конференции". Опять не могу постичь, в чем дело. Видимо, вы не очень внимательно читаете организационную переписку. Во всяком случае, что касается меня, то я в течение всего последнего года отстаиваю ту мысль, что именно для серьезной и длительной подготовки конференции необходимо создать провизорный407 организационный центр и информационный бюллетень. Росмер не пишет, потому что очень занят и к тому же нездоров. Статья ваша идет в No 3 "Ля лютт де клясс". Очень спешу, чтобы письмо ушло еще сегодня. [Л.Д.Троцкий] [Письмо А. Грилевичу и А. Мюллеру] 14 марта 1930 г. Тов. Грилевичу, Тов. А. Мюллеру. Дорогие товарищи! Посылаю вам свою статью, посвященную вопросу о хозяйственном положении СССР и о безработице в Германии и в других странах. Статья намечает некоторые тактические задачи408. Было бы желательно, чтобы немецкие товарищи высказались по этому поводу. Если вы найдете нужным опубликовать эту статью, то я со своей стороны могу согласиться на ее опубликование только от имени объединенной оппозиции, но не от имени одной из групп, и ни в каком случае не в субфракционном издании одной из групп, ибо такие издания я считаю абсолютно не нужными и вредными делу объединения. Как и раньше, так и сейчас объединение обеих организаций я считаю необходимым предварительным условием для издания серьезной газеты. Долгом немецкой оппозиции было достигнуть объединения к моменту раскола Ленинбунда, чтобы на другой же день выпустить газету. К сожалению, это не было сделано. Не могу от вас скрыть, товарищи, что образ действий немецких групп оппозиции производит на ряд серьезных товарищей в разных странах неблагоприятное впечатление. В то время, как во Франции, в Испании, в Соединенных Штатах, в Китае у нас имеются несомненные успехи, из Германии получаются только письма склочного характера. Вот почему я считаю необходимым еще раз повторить, что я буду сотрудничать только в объединенном органе, и посылаемая статья может быть напечатана только от имени объединенной оппозиции. [Л.Д.Троцкий] [Письмо К. Михалецу] 15 марта 1930 г. Дорогой товарищ Михалец! Завтра я отправляю министрам свое ходатайство с приложением необходимых документов409. Судя по вашему письму, вы оцениваете положение гораздо более сдержанно, чем Нойрат. Я думаю, что вы правы и что гораздо больше шансов на то, что откажут. Нойрата я уже известил о намерении своем в ближайшие два-три дня обратиться с официальным ходатайством. Теперь о партийных вопросах. Меня очень удивило, что вы сводите разницу в точках зрения к вопросу о новой партии, т. е. как бы приписывая мне курс на вторую партию. Но ведь как раз на этом вопросе мы раскололись в России с группой д[емократического]-ц[ентрализма], а в Германии с Урбансом. Даже и в Америке речь не идет о второй партии. Практически этот вопрос вообще не стоит. Мы представляем собою фракцию. Но именно поэтому мы должны быть вдвойне строги к себе под принципиальным углом зрения. Впрочем, все необходимое на этот счет сказано в моем письме к Ленинбунду в No 9 "Бюллетеня"410. Получили ли вы этот номер? Посылаю его вам на всякий случай. Мне кажется, что вам все же следовало бы сделать попытку поговорить с представителями пражской левой оппозиции, напр.[имер], с тов. Звоном411. Он, несомненно, был бы рад с вами поговорить. Сообщаю вам его адрес412. [Л.Д.Троцкий] [Письмо Карлину] 24 марта 1930 г. т. Карлину. Дорогой товарищ! 1. Препровождаю вам при сем мое открытое письмо всем членам ВКП413 в трех экземплярах: один для вас, другой для Варшавы, третий для Москвы или какого-либо другого советского города. Вы увидите, что письмо это имеет, так сказать, платформенный характер и приурочено к XVI-му съезду партии414 (если, конечно, Сталин его созовет). Чрезвычайно важно принять все меры, какие только имеются в вашем распоряжении, для пересылки этого письма по ту сторону советского рубежа. Если у вас есть возможность, желательно перепечатать это письмо в Данциге в нескольких экземплярах для рассылки в разные места по всем имеющимся у вас адресам и путям. Если перепечатка будет сделана, то очень прошу тщательно проверить текст. Правда, через некоторое время этот листок выйдет отпечатанным в типографии в Париже. Но на это уйдет не меньше двух-трех недель. Между тем дело в высшей степени спешное и важное. Я очень надеюсь на вашу энергию и предприимчивость. 2. "Перманентная революция" в русском издании уже вышла и вам послана несколько дней тому назад. Надеюсь, что она до вас благополучно дошла. 3. Получаете ли вы правильно наш "Бюллетень"? Получаете ли "Веритэ" и "Лютт де клясс"? На днях вышел уже третий номер "Лютт де клясс" в обновленном виде. Оба французских издания развиваются прекрасно и обрастают серьезным кругом работников. В провинции создается все больше групп. 4. В Германии меньшинство Ленинбунда объединилось с веддингцами: этой ночью получил об этом телеграфное извещение. На днях состоится конференция. Это составит сразу несколько сот кадровых работников. Объединенная оппозиция приступит немедленно же к изданию органа. Таким образом, немецкая оппозиция, наконец, выступит с собственной своей физиономией и под собственным знаменем. Урбанс до сих пор только компрометировал нас и препятствовал развитию оппозиции. 5. Статьи относительно Польши я от вас пока еще не получил. [Л.Д.Троцкий] [Письмо А. Грилевичу и А. Мюллеру] 24 марта 1930 г. Тов. Грилевичу. Тов. А.Мюллеру. Дорогие товарищи! Этой ночью получил от вас телеграмму о том, что объединение найдено и что 30 марта предстоит объединительная конференция. Мне незачем говорить вам, как меня обрадовала полученная от вас телеграмма. Я считаю этот момент решающим для судьбы немецкой оппозиции на долгое время. Существование двух групп, апеллирующих к одним и тем же принципам, неизбежно скомпрометировало бы обе группы в глазах передовых рабочих и сделало бы в то же время невозможной помощь со стороны интернациональной оппозиции. Наоборот, слияние обеих групп и издание ими газеты типа "Веритэ" или "Милитант", несомненно, упрочит авторитет коммунистической левой оппозиции и соберет вокруг нее многочисленные, распыленные сейчас революционные элементы. Судя по последнему письму тов. Навилля, он приедет к вам на конференцию. Американский товарищ Шахтман, редактор "Милитанта", гостит сейчас у меня. Так как отсюда он возвращается в Америку, то он также намерен заехать в Берлин к 30-му марта. Я считаю это в высшей степени желательным, как для установления личных знакомств и связей, так и для помощи вам в деле достижения полного объединения. Вы, конечно, условитесь с Навиллем и Шахтманом относительно их сотрудничества в вашей будущей газете. Так как у вас почти во всех странах имеются сейчас хорошие коммунисты-журналисты, то ваша газета сможет с первых же номеров начать серию статей, освещающих международное рабочее движение. Это будет одним из важных орудий воспитания революционного авангарда. Официальная печать и в этой области не дает ничего, кроме барабанной трескотни и ругани по адресу противников. Посылаю вам при сем по экземпляру "открытого письма членам ВКП". Письмо имеет до известной степени программный характер, охватывая в сжатом виде все важнейшие вопросы СССР и Коминтерна. Письмо имеет своей задачей сформулировать позицию левого коммунистического крыла в СССР к предстоящему XVI-му съезду ВКП. Я прошу вас перевести это письмо на немецкий язык как можно более точно и тщательно. Может быть, оно вам будет небесполезно при выработке некоторых резолюций и тезисов вашей конференции, особенно по русскому вопросу. Кроме того, вы сочтете, может быть, полезным, чтобы это письмо появилось на немецком языке отдельной листовкой, как можно более дешевой. Я хочу надеяться, что оно может оказать вам содействие в вашей работе на первых порах. Само собою разумеется, что письмо должно быть издано от имени объединенной оппозиции, а не одной из групп. Крепко жму руку и желаю успехов от всей души. [Л.Д.Троцкий] [Письмо В. Франку] 24 марта 1930 г. Дорогой эсквайр! 1. Вчера получен No 19 "Ля лютт де клясс" с вашей статьей. Я ее еще не читал, так как не успел еще даже разрезать книжку. Во всяком случае, статья ваша появилась, и я надеюсь, что вы ее имеете уже в печатном виде. 2. Никаких других объединительных документов я из Австрии не имел. Из этого заключаю, что "акция" повисла в воздухе и что все ее участники в полном порядке вернулись в исходное положение, что и требовалось доказать. 3. Из Берлина получил ночью телеграмму о состоявшемся там объединении. Если это верно, то можно надеяться, что дело сдвинется с мертвой точки. 4. У французов дела идут хорошо: они уже мечтают о выходе два раза в неделю. 5. Посылаю вам при сем свое открытое письмо членам ВКП. Письмо приурочено к предстоящему 16 съезду и имеет до некоторой степени программный характер. Я его посылаю одновременно в Берлин с предложением издать на немецком языке самой дешевой листовкой. Может быть, вы сговоритесь с ними о том, чтобы известная часть издания была предоставлена вам и чешским товарищам. Незачем говорить, насколько я заинтересован в том, чтобы письмо дошло до России, а также и до лимитрофов415, где имеются читающие по-русски друзья или кандидаты в друзья. Если что можно сделать, надеюсь, вы сделаете. О важности для русской оппозиции этого вопроса говорить не приходится. 6. Из-за всяких текущих дел, в том числе и прилагаемого документа, брошюра моя задержана. Все же надеюсь на днях закончить ее. 7. А нельзя ли было бы все же слить "Арбайтер Штимме" и "Манруф", создав редакцию из четырех человек: два от "Арбайтер Штимме", два от "Манруф"? Или это слишком фантастично? Крепко жму руку, желаю всяческого добра и жду известий. [Л.Д.Троцкий] [Письмо Карлину] 30 марта 1930 г. тов. Карлину. Дорогой товарищ! Получил сегодня от вас большую телеграмму, касающуюся вопроса о посылке моего письма в СССР. Я по телеграфу не ответил. Здесь в письме так же не считаю возможным дать вам те сведения, о каких вы запрашиваете в вашей телеграмме. Я прошу вас твердо помнить, что письма и телеграммы читаются не только отправителем и адресатом. В тех условиях, в каких я сейчас живу, это особенно просто416. А что противная сторона заинтересована в информации до последней степени и принимает все необходимые в этом смысле меры, -- на этот счет, полагаю, у вас сомнений быть не может. Вот почему я вас прошу действовать, хотя бы и с меньшим размахом, но опираясь пока на те связи, какие имеются у нас лично. Незачем говорить, что проявленная вами энергия весьма и весьма обрадовала меня. Отступление Сталина417, совершенно неизбежное по существу после авантюристского наступления, внесет, однако, тем большую смуту в хозяйство и в головы, чем более эмпирический и бюрократический характер имеет это отступление. Одним из его неизбежных результатов будет усиление левой оппозиции. Параллельно может, однако, усилиться, и, вероятно, усилится, правая оппозиция. Обе, конечно, за счет центра. Тем важнее сейчас налаживать с разных концов хорошие связи с СССР. Получили ли посланную вам книжку "Перманентная революция"? Как ваша работа по истории коммунизма? Продолжаете ли вы ее? [Л.Д.Троцкий] [Письмо Карлину] 11 апреля 1930 г. тов. Карлину. Дорогой товарищ! В последнем письме вы пишете о вашей поездке в Берлин и просите дать вам в Берлине адреса. К сожалению, из вашего письма не ясно, куда именно послать вам эти адреса: в Берлин или в Данциг. Так как вы не даете никакого адреса в Берлине, то я пишу вам по старому адресу. В Берлине лучше всего обратиться к тов. Пфемферту, издателю "Акцион". Тов. Франц Пфемферт не принадлежит, как вы, вероятно, знаете, к левой оппозиции, и у нас с ним очень серьезные разногласия. Но это человек, заслуживающий полного уважения и доверия, и все наши друзья и единомышленники при посещении Берлина навещают и его. Он знает всех руководящих оппозиционеров и потому сможет вас связать с ними. Сообщаю в конце письма его адрес. Вы, вероятно, уж знаете о происшедшем в Германии объединении бывшей оппозиции Ленинбунда с веддингцами. К сожалению, в прошлом было слишком много борьбы и ожесточения, чтобы можно было рассчитывать на полное слияние в короткий срок. Здесь предстоит еще немало работы и усилий. Но, во всяком случае, серьезный шаг вперед сделан. Сейчас они поставят свой орган. А я еще раз хочу напомнить о вашем обещании: прислать статью относительно польской компартии. По-видимому, вы связаны также и с Латвией? Почему ничего не пишете о состоянии латвийского рабочего движения? Не только наш русский "Бюллетень", но и вся интернациональная оппозиционная печать одной из своих важнейших задач имеет объективное и добросовестное освещение состояния международного коммунизма. Официальная печать до того развращена ложью, фальшью, казенщиной, что из нее совершенно невозможно информироваться о действительном положении вещей. Чрезвычайно важно было бы иметь данные о Польше. Разумеется, как я уже, впрочем, писал вам, опубликованию могут подлежать только такие факты и обстоятельства, которые совместимы с нелегальным положением польской компартии. Нельзя ли было бы "Перманентную революцию" издать на польском языке? Она вышла недавно на чешском языке и скоро выйдет на немецком. Для немецкого издания я написал обширное предисловие, связывающее вопросы перманентной революции с нынешними вопросами экономической политики в СССР. Это предисловие могло бы быть приобщено, разумеется, и к польскому изданию. Сейчас я заканчиваю книжку об экономическом положении СССР (индустриализация, коллективизация и нынешний кризис). Книжка размером в 5-6 печатных листов, считая по 40.000 букв в листе. Может быть, и на эту книжку нашелся бы спрос в Польше? Думаю, что и официальные коммунисты заинтересованы в работе, которая дает более или менее обобщенную характеристику современного положения и его противоречий. Мне неизвестно, каково цензурное положение в Польше? Автобиография все же вышла. Между тем, и она затрагивает те же вопросы. Поэтому думаю, что и названные две книжки могли бы выйти в Польше. F.Pfemfert Nassauischestr[asse] 17 Wilmesdorf, Berlin418 [Л.Д.Троцкий] [Письмо правлению Германской коммунистической оппозиции] 11 апреля 1930 г. Временному правлению объединенной оппозиции419. Дорогие товарищи! 1. Я получил от вас документы и два номера журналов. Благодарю вас за то и за другое. Журналы можно, разумеется, посылать как печатные издания. Все доходит вполне благополучно. 2. Товарищи Шахтман и Навилль написали мне достаточно подробно о ходе конференции. Я не могу от вас скрыть, что их сообщение произвело на меня очень тяжелое впечатление. Особенно меня поразило возобновление личной склоки после того, как обе стороны обязались не поднимать больше личных вопросов. Мне иногда приходит в голову, нет ли в среде оппозиции лиц, специально подосланных сталинской бюрократией для внесения разложения. Это вполне возможно. Я бы советовал создать из рядовых рабочих-оппозиционеров, доказавших в прошлом свою преданность делу пролетариата, нечто вроде контрольной комиссии, предоставив ей право отстранять от работы тех членов оппозиции, которые будут поднимать склочные личные вопросы в ущерб политической работе. Это мне кажется единственным выходом из положения. Товарищи Навилль и Шахтман считают, что после нынешней попытки объединения интернациональная оппозиция в случае новой внутренней борьбы и склоки вынуждена будет придти к выводу, что на данном фундаменте нельзя строить оппозицию в Германии. Таков их основной вывод. Я не сомневаюсь, что в обеих старых группах имеются товарищи, достаточно преданные делу коммунизма и достаточно свободные от воспоминаний прошлого, чтобы обеспечить дело единства. Эти товарищи, несомненно, обнаружатся в работе. Они-то и составят в дальнейшем, как я надеюсь, основное руководящее ядро объединенной оппозиции. 3. Я буду с большим нетерпением ждать номера 1 "Коммуниста"420. Не сомневаюсь, что при единодушной работе всех немецких товарищей и при необходимой поддержке интернациональной оппозиции "Коммунист" скоро станет еженедельным изданием. 4. Прошу вас верить, дорогие товарищи, что я готов сделать все, что будет в моих силах, для поддержания вашей работы на достигнутых ныне организационных основах, которые являются абсолютно необходимыми для дальнейшего движения вперед. [Л.Д.Троцкий] [Письмо Карлину] 15 апреля 1930 г. Тов. Карлину. Дорогой товарищ! Я вам написал на днях в Данциг. Пишу по указанному вами адресу в Берлине. Познакомиться с левой оппозицией вам удобнее всего через посредство товарища Франца Пфемферта. Вы, разумеется, знаете, что он не принадлежит к левой коммунистической оппозиции, так как у него с нами очень серьезные разногласия по ряду вопросов. Но у нас с ним очень дружеские отношения, и он с большой товарищеской готовностью оказывает мне всяческое содействие. Он хорошо знает руководителей левой оппозиции и сведет вас с ними, если вы захотите познакомиться. Прилагаю копию статьи против Ярославского421. Если будет возможность, перешлите эту статью за рубеж. В ВКП явно глубокий внутренний кризис. Предсъездовская дискуссия может кое-что вывести наружу. Тем важнее, чтобы наш голос доходил, хотя бы в единичных экземплярах. Интерес к свежему голосу так велик, что на месте будут уж сами переписывать и передавать. Мне не совсем ясно, о каком заграничном центре вы говорите? Еще раз большое спасибо вам за хлопоты по поводу польского издания. Пересланное вами письмо варшавского издателя может иметь крупное значение в моем конфликте с французским издателем. [Л.Д.Троцкий] [Письмо В. Франку] 21 апреля 1930 г. Дорогой эсквайр! С чего это вы взяли, что я на вас сержусь? Да еще за критические письма? И в мысли мне это не приходило. Уж если за что сердиться, так скорее за архипечальное положение австрийской оппозиции. Но и тут вина, так сказать, коллективная, а не индивидуальная. Ваша статья мне в общем очень понравилась. В главном вопросе -- об избыточном деревенском населении, которое должно было бы обнаружиться катастрофически в случае успеха коллективизации -- у нас с вами очень близкое совпадение ( с соответственной главой в моей брошюре). Но там, где вы говорите о взаимоотношении между колхозами и техникой, вы, по-моему, неправы. Неверно, что можно раньше построить колхозы, а потом включать в них трактора и проч. Неверно ваше сравнение с Октябрьской революцией. Меньшевики говорили, что производительные силы не созрели для социализма. Мы отвечали: но социальные отношения, а, значит, и производительные силы, лежащие в их основе, "созрели" для диктатуры пролетариата; а социализм мы будем проводить не зря и не наобум, а именно в соответствии с состоянием производительных сил... Вы упоминаете об отработках422. Этому вопросу у меня посвящена страничка в брошюре. Помещичьи имения, основанные на отработках, т. е. на крестьянском инвентаре, давали меньшую производительность и урожайность, чем крестьянские хозяйства, ибо обладали только их минусами, не имея их плюсов (личной заинтересованности). Колхоз, основанный на крестьянском инвентаре, так же относится к крупному обобществленному предприятию (совхозу или настоящему колхозу), как отработочное помещичье имение относилось к крупному земледельческому предприятию капиталистического типа. Даже если бы трактора были обеспечены через год, два или три, то за этот период колхозы, основанные на сохе и кляче, были бы неизбежно взорваны внутренней склокой, корни которой в несоответствии между общественной формой предприятия и индивидуальным инвентарем. Но вы, кроме этого, слишком оптимистически смотрите на вопрос о тракторах. Трактор, если он даже имеется, требует горючего. Горючее требует подвоза, распределения, системы резервуаров и пр. и пр. Программа производства трактора, увеличенная в десятки раз, требует пересмотра всех связанных с ней программ промышленности, что при невозможности своевременно и свободно ввозить недостающие элементы производства извне открывает поле для бесчисленного количества мелких кризисов на стыках разных отраслей промышленности. Для ближайшего периода решают эти вопросы, а не катастрофическое перенаселение. Не забудьте, что, если бы в течение двух-трех лет колхозы могли стать действительными колхозами и уравняться по урожайности хотя бы с хорошими кулацкими хозяйствами, то это означало бы повышение урожая по крайней мере вдвое. Экспортный фонд при этом по меньшей мере удесятерился [бы] и открыл бы возможности гигантского импорта из-за границы, а, значит, и бешеного темпа индустриализации сельского хозяйства, электрификации и пр., следовательно, и поглощения значительных масс избыточного населения деревни. Теоретически перспективная постановка вопроса у вас правильна. Но практически-политически центр тяжести сейчас и на ближайшие годы -- в несоответствии между размерами и общественной формой колхоза, с одной стороны, их техникой -- с другой. От личной инициативы в делах австрийской оппозиции я сейчас отказываюсь за полной безнадежностью. Все дело передаю в интернациональный секретариат. Вообще же думаю, что если в Германии дело пойдет лучше, то попутно так или иначе разрешится и австрийский вопрос. [Л.Д.Троцкий] [Письмо Карлину] 27 апреля 1930 г. тов. Карлину. Дорогой товарищ! По-видимому, вы переменили ваш маршрут и отказались от посещения Берлина. Я туда направил вам по данному вами адресу письмо и предупредил т. Пфемферта о том, что вы зайдете к нему, чтобы через его посредство связаться с оппозицией. По берлинскому же адрес