заполучить истинной Любви даже одной женщины. -- Да ты просто женщин наших не знаешь. А рассуждаешь. Я вот добивался. -- Чего добивался? -- Любви, запросто добивался. Женщину я одну любил очень сильно. Не один год любил. А она со мной не очень-то хотела пойти куда-нибудь, уединиться. Когда теплоход у меня появился; я пригласил ее на теплоход и она согласилась. Представляешь, как было здорово?! Сидим мы с ней одни за столом в баре теплохода. Шампанское, вино великолепное, свечи горят, музыка -- и никого. Одни мы в пустом баре моего теплохода. Только она передо мной. Отправил я теплоход, никого на борт не взял, чтобы с ней побыть наедине. Теплоход идет по реке. В баре звучит музыка. Я на танец ее пригласил. Фигура и грудь у нее великолепные. Прижал я ее к себе, и забилось радостно сердце, и поцеловал ее в губы! Она не отстранилась и тоже меня обняла. Ты понимаешь? Она была рядом со мной, я мог ее трогать, целовать. Все это благодаря теплоходу, а ты говоришь -- одни проблемы. -- А дальше, Владимир, что с тобой произошло? -- Неважно. -- Все же вспомни, пожалуйста. -- Говорю тебе неважно это. Не имеет значения. -- Можно я расскажу, что произошло там, на теплоходе, с этой молодой женщиной и с тобой? -- Попробуй. -- Ты много выпил спиртного. Ты специально старался выпить как можно больше. Потом положил перед ней ключи от своей каюты, великолепных своих апартаментов, а сам спустился в трюм. Ты спал почти сутки в маленькой матросской каюте. И знаешь почему? -- Почему? -- Наступил момент, когда ты увидел на лице любимой тобой молодой женщины странное выражение и отрешенную улыбку. Интуитивно, еще неосознанно ты понял -- она, твоя любимая, мечтала: "Как бы счастлива я была, если бы за столом в баре этого теплохода напротив сидел не Мегре, а мой любимый". Любимая тобой женщина мечтала о другом, о том, кто нравится ей. Она мечтала, чтобы не ты, а он владел этим теплоходом. Вы были во власти мертвой материи, связав с ней свои живые чувства, стремления и убивая их. -- Не продолжай, Анастасия. Мне неприятны эти воспоминания. И все равно, теплоход сыграл свою роль. Мы с тобой встретились благодаря теплоходу. -- Событийности настоящего строят предшествующие чувства и порывы Души, только они влияют на будущее. И только их разбег, их крыльев взмах отражается в небесных зеркалах. И отразятся в событийности земного бытия только их порывы и стремления. -- Как это понимать? -- Нашей встрече могли предшествовать многие стремления твоей и моей Души, может быть, даже наших далеких и близких родителей. Может быть, это сделал только один порыв вишенки, растущей на огороде твоего загородного дома. Но не теплоход. -- При чем тут вишенка на моем огороде? -- Много раз просмотрев свою жизнь, ты не придал никакого значения этой вишенке и чувствам своим, с нею связанным, а именно они явились главным событием последних лет твоей жизни. На твой теплоход Вселенная не реагировала. Подумай, ну что может значить для Вселенной примитивный, тарахтящий, не умеющий мыслить и самовосстанавливаться механизм? А вишенка... Маленькая сибирская вишенка, для которой ты даже места не оставил в своих воспоминаниях, взбудоражила просторы вселенские, изменила ход событийностей, связанных не только с тобой и со мной. Потому что она живая и, как все живое, неразрывно связана со всем мирозданьем. Вишенка -- Вспомни, Владимир, все, что связано у тебя с этим маленьким деревцем. Вспомни начиная с момента соприкосновения с ним. -- Попробую, если ты считаешь это важным. -- Да, это важно. -- Я ехал на машине. Не помню куда. Остановился около Центрального рынка. Попросил водителя сходить купить фруктов. Сам сидел и смотрел, как выходящие с рынка люди тащат разные саженцы. -- Ты смотрел на них и удивлялся. Чему? -- Представляешь, лица у них радостные, довольные. На улице дождь и холод, они тащат какие-то саженцы, корни тряпками обмотаны, тяжело им, а лица довольные, а я сижу в теплом салоне машины и мне грустно. Когда водитель вернулся, я пошел на рынок. Ходил, ходил среди продающих и купил три маленьких саженца вишни. Когда в багажник машины их бросал, водитель сказал, что одна вишенка не выживет, так как корешки у нее очень коротко обрезаны, и лучше ее сразу выбросить, но я оставил. Она была самая стройная. Потом на огороде своего загородного дома посадил их сам. Для вишенки с коротко обрезанными корешками чернозему в ямку побольше бросил, крошки торфяной, еще чего-то из удобрений. -- Своими попытками помочь ей ты сжег удобрениями еще два маленьких корешка вишенки. -- Но она выжила! Весной, когда стали набухать почки на деревьях, и у нее веточки ожили. Листочки появились маленькие. Потом я уехал в свою коммерческую экспедицию. -- Но перед этим ты каждый день в течение более двух месяцев приезжал в загородный дом и первым делом подходил к маленькой вишенке. Иногда гладил ее веточки. Радовался листочкам, поливал. Вбил колышек в землю и привязал ее ствол, чтобы ветер его не сломал. Скажи, Владимир, как ты считаешь, реагируют растения на отношение человека к ним? Чувствуют доброе отношение или злое? -- Слышал или читал где-то, будто бы комнатные растения, цветы реагируют. Даже завянуть могут, когда ухаживающий за ними уезжает. Про опыты ученых слышал: датчики приборов к разным растениям подключали, и стрелки приборов отклонялись, когда к ним человек с агрессией подходил, в одну сторону, а когда подходил с добром -- в другую. -- Значит, Владимир, тебе известно, что растения реагируют на проявления чувств человеческих. И, как задумано Великим Творцом, стремятся сделать все для жизнеобеспечения человека: одни принести плоды, другие своими красивыми цветами стремятся вызвать в человеке положительные эмоции, третьи воздух для дыхания сбалансировать. Но есть еще одно, не менее важное их предназначение. Те растения, с которыми конкретный человек входит в непосредственный контакт, формируют для него Пространство Истинной Любви. Той Любви, без которой жизнь на Земле невозможна. Многие дачники стремятся к своим участкам, потому что там для них сформировано это Пространство. И маленькая сибирская вишенка, которую ты посадил, за которой сам ухаживал, тоже стремилась сделать то, что делают, выполняя свое предназначение, все растения. Растения могут сформировать для человека значимое Пространство Любви, если их много. Если они разные и человек общается с ними, прикасается к ним с Любовью. Все вместе они могут создать для человека значимое Пространство Любви, благодатно влияющее на Душу и исцеляющее плоть. Понимаешь, Владимир, -- все вместе, когда их много. Но ты ухаживал только за одним растением. И тогда маленькая сибирская вишенка стала стремиться одна сделать то, что могут сделать только несколько разных растений вместе. Ее стремления были вызваны твоим необычным отношением к ней. Ты интуитивно понимал -- среди твоего окружения только одно это маленькое деревце ничего не просит от тебя, не лицемерит, стремится только отдать, потому и приходил ты уставший после бурного дня к вишенке, стоял и смотрел на нее, и она старалась. До появления первого рассветного лучика солнышка ее листочки старались уловить его отражение в просветляющемся небе. А когда заходило солнышко, она пыталась воспользоваться светом яркой звезды. И у нее чуть-чуть получилось. Ее корешки, обогнув обжигающие удобрения, сумели брать нужное от Земли. И струился по жилкам вишенки сок Земли чуть быстрее обычного. Однажды, придя, ты увидел на тонких веточках маленькие цветы. На других саженцах не было цветов, а она расцвела. Ты обрадовался. У тебя поднялось настроение, и тогда... Вспомни, что ты сделал, Владимир, увидев ее цветы. -- Я действительно обрадовался. Почему-то настроение поднялось. И я погладил руками ее веточки. -- Ты ласково гладил ее веточки. И сказал: "Надо же, красавица моя, расцвела!" Деревья, Владимир, приносят плоды. Но еще они формируют Пространство Любви. Вишенка очень хотела, чтобы и у тебя оно было. Но где еще вишенке взять было силы, чтобы вернуть человеку полученное от него. Она уже дала все, что было в ее силах, но получила еще необычное, ласковое к себе отношение... И тогда она захотела сделать большее! Одна! Ты уехал в свою длительную экспедицию. Когда вернулся, шел по огороду к вишенке. Шел и ел купленные на рынке вишни. Когда подошел к ней, увидел -- на твоей вишенке тоже висят три красные ягодки. Ты стоял перед ней уставший, ел купленные на рынке вишни и выплевывал косточки. Потом сорвал одну ягодку со своей вишенки, попробовал ее. Она была чуть кислее рыночных, и две оставшиеся ты не тронул. -- Я наелся других вишен. А ее ягодка действительно была кислее. -- О, если бы ты знал, Владимир, сколько в тех маленьких ягодках содержалось полезного для тебя. Сколько энергии и Любви. Из недр Земли и вселенских просторов собрала она для тебя все полезное и вложила в эти три ягодки. Она даже одну свою веточку засушила, чтобы сумели вызреть эти три ягодки. Одну ты попробовал, две оставшиеся не тронул. -- Так я же не знал. Но все равно, мне было приятно, что она смогла принести плоды. -- Да, тебе было приятно. И тогда... Ты помнишь, что ты сделал в тот раз? -- Я? Ну, я снова погладил веточки вишенки. -- И не только погладил. Ты еще наклонился и поцеловал листочек, лежащей на твоей ладони веточки. -- Да, поцеловал. Потому что настроение было хорошее. -- И с вишенкой произошло невероятное. Что еще могла она сделать для тебя, если ты не взял с такой любовью выращенные плоды. Что? Затрепетала она от поцелуя человека, и взлетели в светлое пространство Вселенной присущие только человеку, но произведенные маленькой сибирской вишенкой мысль и чувства -- отдать человеку полученное от него. Подарить человеку свой поцелуй Любви, обогреть его светлыми чувствами Любви. Вопреки законам всем мысль металась по Вселенной и не находила воплощения. Осознание невозможности воплощения -- это смерть. Светлые Силы возвращали вишенке произведенную ею мысль, чтобы она могла уничтожить ее в себе и не погибнуть. Но она не забирала! Пылкое желание маленькой сибирской вишенки оставалось неизменным, необыкновенно чистым и трепетным. Светлые Силы не знали, что делать. Великий Творец не менял установленные законы гармонии. Но вишенка не погибла. Потому не погибла, что ее мысль и стремления, чувства были необычно чисты, а по законам мирозданья чистую Любовь ничто уничтожить не может. И витала она над тобой, и металась, стремясь найти воплощение. Одна во Вселенной стремилась создать для тебя Пространство Любви. Я пришла на ваш теплоход, чтобы хоть как-то попробовать помочь и воплотить желаемое вишенкой. Еще не зная, кому адресовано оно. -- Значит, твое отношение ко мне из-за желания помочь вишенке? -- Мое отношение к тебе, Владимир, -- это только мое отношение. Трудно сказать, кто кому помогает, вишенка мне или я вишенке? Все во Вселенной взаимосвязано. Воспринимать действительность нужно только собой. Но сейчас, позволь, я воплощу в реальность желаемое вишенкой. Можно, я поцелую тебя за нее? -- Конечно можно. Раз так надо. Я и ягоды ее, когда вернусь, все съем. Анастасия закрыла глаза. Руки свои прижала к груди и тихо прошептала: -- Вишенка, ты почувствуй. Я знаю, ты сможешь почувствовать. Я сейчас сделаю то, что хотела ты. Это будет твой поцелуй, вишенка.-- Потом Анастасия быстро положила руки на мои плечи, не открывая глаз, приблизилась, прикоснулась губами к щеке и замерла. Странный поцелуй, простое прикосновение губ. Но он отличался от всех известных мне ранее. Он вызвал неведомое ранее, необыкновенно приятное ощущение. Наверное, не техника движения губ, языка или тела важна при этом. Наверное, главное то, что внутри человека сокрыто и проявляется при поцелуе. Но что же скрывается внутри у этой таежной отшельницы? Откуда у нее столько знаний, необычных способностей и чувств? Или, может быть, все, что она говорит, лишь плод ее воображения? Но откуда тогда берутся необыкновенно благостные, чарующие и согревающие все внутри меня ощущения. Может быть, совместными усилиями удастся раскрыть тайну с помощью следующей ситуации, свидетелем которой мне довелось быть. Кто виноват? Однажды, когда Анастасия пыталась мне что-то пояснить об образе жизни и вере, но не находила подходящих, понятных слов, а ей, вероятно, очень хотелось найти их, произошло следующее. Анастасия быстро повернулась лицом к Звенящему Кедру, положила ладони на его ствол, и далее с ней стало происходить непонятное. Она, подняв голову вверх, обращаясь то ли к Кедру, то ли к кому-то высоко вверху, стала вдруг страстно и самозабвенно говорить то словами, то звуками. Она что-то пыталась объяснять, доказывать, умоляла о чем-то. Время от времени в ее монолог вплетались настойчиво-требовательные нотки. Усилилось потрескивание -- звон Кедра. Ярче и толще стал его Луч. И тогда Анастасия требовательно произнесла: -- Ответь мне. Ответь! Поясни! Дай мне его, дай! -- При этом она тряхнула головой и даже топнула босой ногой. Бледное свечение кроны Звенящего Кедра устремилось к лучу, и луч, вдруг оторвавшись от Кедра, улетел вверх или растворился. Но тут же появился другой Луч, шедший сверху к Кедру. Он состоял словно из голубоватого тумана или облака. Направленные вниз кончики иголочек Кедра засветились такими же облачными, едва заметными лучиками. И эти лучики стремились к Анастасии, но не касались ее, они, словно исчезая, растворялись в воздухе. И когда она снова требовательно топнула ногой и даже хлопнула ладошками по огромному стволу Звенящего Кедра, зашевелились светящиеся иголочки, слились их лучики в единый облачный луч. Но и он, идущий вниз к Анастасии, не касался ее, луч растворялся в воздухе, словно испаряясь, сначала примерно в метре от Анастасии, потом в полуметре... Я с ужасом вспомнил, что, наверное, именно от такого Луча, погибли ее родители. Анастасия продолжала упрямо о чем-то упрашивать, требовать. Так избалованный ребенок настойчиво просит у родителей требуемое ему. И вдруг Луч рванулся к ней и осветил ее всю, словно фотовспышкой. Вокруг Анастасии образовалось и таяло облачко. Луч, идущий от Кедра, растворился, погасли лучики, исходящие от иголочек. Таяло облачко вокруг Анастасии. Оно то ли входило в нее, то ли растворялось в пространстве. Она, сияющая и со счастливой улыбкой, повернулась, сделала шаг в мою сторону и остановилась, устремив взгляд мимо меня. Я повернулся. На поляну выходили дедушка и прадедушка Анастасии. Медленно ступая, опираясь на палку, похожую на посох, высокий седой прадед, шедший чуть впереди дедушки, поравнявшись со мной, остановился. Посмотрел на меня словно в пространство. Я даже не понял, видит он меня или нет. Прадед стоял молча, потом он слегка поклонился, не поздоровался, не сказал ни слова, направился к Анастасии. Дедушка суетливый, но очень простой. Весь его вид говорил, что он веселый и добрый человек. Поравнявшись со мной, дедушка сразу остановился, по-простому поздоровался за руку. Стал что-то говорить. Но ничего из сказанного им тогда не запомнилось. Почему-то и он и я стали с волнением смотреть на происходящее у Кедра. Прадед остановился примерно в метре от Анастасии. Они некоторое время молча смотрели друг на друга. Анастасия стояла перед седым старцем, опустив руки по швам, словно школьница или абитуриентка перед строгим экзаменатором. Она была похожа на провинившегося ребенка и, чувствовалось, волновалась. В наступившей напряженной тишине раздался глубокий, бархатный и четкий голос седого прадеда. Он не поздоровался и с Анастасией, а сразу, медленно и четко произнося слова, задал строго вопрос: -- Кто может, минуя дарованный Свет и Ритм, обращаться прямо к Нему? -- Любой человек может обращаться к Нему! Изначально Он с большой радостью и Сам говорит с человеком. И сейчас Он хочет этого, -- быстро ответила Анастасия. -- Все пути Им предначертаны? Многие на Земле живущие способны познать их? Ты способна видеть эти пути? -- Да. Я видела предначертанное людям. Видела зависимость будущей событийности от осознанности сегодня живущих. -- Его Сыновья, их просветленные последователи, познавшие Дух Его, достаточно сделали в уразумлении во плоти живущих? -- Они все делали и делают, не щадя плоти своей. Несли и несут Истины. -- Видящий может усомниться в разуме, доброте и величии Духа Его? -- Ему нет равных! Он один! Но Он хочет общаться. Хочет, чтобы Его понимали, любили, как любит Он. -- Допустимо ли дерзить и требовать при общении с Ним? -- Он дал частичку своего Духа и разума каждому живущему на Земле. И если маленькая частичка в человеке, Его частичка, не согласна с общепринятым, значит Он, именно Он, не все приемлет в предначертанном. Он размышляет. Можно ли Его размышления назвать дерзостью? -- Кому позволено ускорять ход размышлений Его? -- Позволять может только позволяющий. -- Чего просишь ты? -- Как вразумить неразумеющих, дать почувствовать нечувствующим? -- Определена ли участь не воспринимающих Истину? -- Участь не воспринимающих Истину определена. Но на ком ответственность за невосприятие Истины -- на невоспринявшем или на доносившем Ее? -- Что?.. Значит, ты?.. -- взволнованно произнес прадед и замолчал. Некоторое время он молча смотрел на Анастасию. Потом, опираясь на палку-посох, прадед медленно опустился на одно колено, взял руку Анастасии, наклонив седую голову, поцеловал ее и произнес: -- Здравствуй, Анастасия. Анастасия быстро опустилась перед прадедом на колени, удивленно и взволнованно заговорила: -- Что ты, дедулечка, что ты, как с маленькой? Я же уже большая. Потом она обняла его за плечи, припала головой к его груди, закрытой седой бородой, и замерла. Я знал, она слушает, как бьется его сердце. Она с детства любила слушать биение сердца. Седой старец, стоя на колене, одной рукой опирался на палку-посох, другой гладил золотистые волосы Анастасии. Дедушка заволновался, засуетился, подбежал к стоявшим на коленях своему отцу и внучке. Засеменил вокруг них, развел руками, потом вдруг и сам опустился на колени, обнял их... Первым поднялся дедушка. Помог встать своему отцу. Прадед еще раз внимательно посмотрел на Анастасию, медленно повернулся и стал удаляться. Дедушка быстро заговорил, непонятно к кому обращаясь: -- И все равно балуют все ее. И Он ее балует. Ишь, куда забралась. Нос свой сует, куда захочет. Воспитывать некому ее. Кто дачникам помогать теперь будет? Кто? Прадед остановился. Медленно повернулся, и снова его глубокий бархатный голос четко произнес: -- Делай, внученька, как сердце велит тебе и Душа. С дачниками твоими сам тебе помогу. -- Повернувшись, величественный седой старец медленно пошел с поляны. -- Я же говорю, что все ее балуют, -- снова заговорил дедушка. Поднял прутик и со словами: "А вот я сейчас повоспитываю", -- засеменил к Анастасии, помахивая прутиком. -- Ой, ой! -- всплеснула руками Анастасия, изображая испуг, потом засмеялась и отбежала в сторону от приближающегося дедушки. -- Она еще убегать вздумала. Да чтоб я не догнал! И он необычно быстро и легко побежал к Анастасии. Она со смехом убегала, петляя по поляне. Дедушка не отставал, но и догнать не мог. Вдруг дедушка охнул и присел, схватившись за ногу. Анастасия быстро повернулась, на лице ее было волнение. Она подбежала к дедушке, протянула к нему руки. Да так и замерла. Ее раскатистый, заразительный смех заполнил поляну. Я внимательно присмотрелся к позе дедушки и понял причину ее веселья. Дедушка, присев на одной ноге, вторую вытянул перед собой и держал ее навесу, не касаясь земли. А гладил, словно поврежденную, именно ту ногу, на которой сидел. Он перехитрил Анастасию, но не обманул ее. Как потом выяснилось, она должна была вовремя заметить несоответствие, комичность его позы. Пока Анастасия смеялась, дедушка успел схватить ее за руку и, подняв свой прутик, слегка стегануть Анастасию, как ребенка. Анастасия сквозь смех попыталась изобразить, что ей больно. Несмотря на непрекращающийся сдерживаемый смех, дедушка обнял ее за плечи и сказал: -- Ладно, уж. Не плачь. Получила? Поделом. Теперь слушаться будешь. А то я вот орла старого тренировать начал. Он хоть и старый, но силу еще имеет и помнит многое. А она лезет везде, безрассудная. Анастасия перестала смеяться, внимательно посмотрела на дедушку и воскликнула: -- Дедулечка!.. Миленький мой дедулечка! Орла!...Значит, ты уже знаешь о ребеночке? -- Так ведь звезда!.. Анастасия не дала дедушке договорить. Она обхватила его за талию, приподняла от земли и закружила. Когда поставила снова на землю, дедушка пошатнулся и сказал, пытаясь быть строгим: -- Ты как со старшими обращаешься? Я же говорю -- воспитание слабое. -- И он, помахивая прутиком, быстро пошел догонять своего отца. Когда дедушка поравнялся с деревьями на краю поляны, Анастасия крикнула ему вослед: -- Спасибо тебе, дедулечка, за орла, спасибо! Дедушка повернулся, посмотрел на нее: -- Только ты, внученька, будь, пожалуйста... -- Тон его голоса был слишком ласковым, и он, прервав фразу, чуть строже добавил: -- Смотри у меня. -- И скрылся за деревьями. Ответ Когда мы остались одни, я спросил Анастасию: -- Ты что это так орлу какому-то обрадовалась? -- Орел очень нужен будет для маленького, -- ответила она. -- Для нашего ребенка, Владимир. -- Чтобы играть? -- Да. Только игра имеет очень большой смысл для последующего познания, ощущения. -- Понятно. -- Хотя не очень-то понятной мне была какая-то игра с птицей, пусть даже с орлом. -- А у Кедра ты что такое делала? Молилась или разговаривала с кем-то? Что происходило с тобой и с Кедром, почему прадед так строго с тобой разговаривал? -- Скажи, Владимир, есть ли, ну, по-твоему, нечто разумное, или, вообще, существует ли Разум в невидимом мире, в Космосе, во Вселенной? Что ты об этом думаешь? -- Думаю, существует. Раз даже ученые об этом говорят, контактеры, Библия. -- А это "что-то", назови словом каким-нибудь, тебе наиболее близким. Это нужно для одинакового нам с тобой определения. Ну, например, Разум, Интеллект, Существо, Силы Света, Вакуум, Абсолют, Ритм, Дух, Бог. -- Давай, Бог. -- Хорошо. -- Теперь скажи, стремится ли Бог говорить с человеком, как ты думаешь? Не голосом с небес, а через людей, через Библию, скажем, подсказать, как быть более счастливым? -- Но Библию не обязательно Бог диктовал. -- А кто, по-твоему? -- Могли и люди, которые хотели религию придумать. Сели и коллективно написали. -- Значит, так просто? Сели люди, написали книгу, придумали сюжеты, законы? И эта книга живет вот уже не одно тысячелетие и является самой массовой и читаемой книгой до сих пор! За прошедшие века написано великое множество других книг, но с этой не многие могут сравниться. Что, по-твоему, это означает? -- Не знаю. Древние книги, конечно, много лет существуют, но большинство людей все же читает современную литературу -- романы, детективы разные. Почему? -- Потому, что, читая их, думать почти не нужно. Читая Библию, необходимо быстро думать и на многие вопросы самому себе отвечать. Тогда понятной она становится. Раскрывается. Если заведомо отнестись к ней лишь как к догме, тогда достаточно несколько заповедей прочитать и запомнить. Но любая догма, привнесенная извне, а не осознанная внутри себя, блокирует возможности Человека-Творца. -- А на какие вопросы отвечать нужно, читая Библию? -- Для начала попробуй разобраться, почему фараон не отпускал народ Израиля из Египта? -- Да что тут думать? Израильтяне в рабстве были в Египте. Кому хочется рабов своих отпускать? Они работали, доход ему приносили. -- В Библии сказано, что не раз израильтяне порчу наводили на всю землю Египетскую. Даже первенцев людей и животных уничтожали. Впоследствии таких чародеев на кострах сжигали, а фараон их просто не отпускал. Еще ответь на вопрос, где взяли рабы-израильтяне столько скарба и скота, чтобы сорок лет путешествовать? Откуда у них появилось оружие, чтобы города на своем пути захватывать и разрушать? -- Как -- откуда? Им же все Бог и давал. -- Считаешь, только Бог? -- А кто же? -- Человек, Владимир, имеет полную свободу. Он имеет возможность сам пользоваться всем, что дал изначально Бог светлого, но и другим он может пользоваться. Человек -- единство противоположностей. Видишь, солнышко светит. Это творение Бога. Для всех оно. Для тебя и меня, для змейки, травинки и цветка. Но пчела берет из цветка мед, а паук яд. У них у каждого свое предназначение, по другому не будет делать никакая пчела и никакой паук. И только человек! Один человек может радоваться первым лучикам солнышка, другой злиться. Человек может быть и пчелой, и пауком. -- Значит, израильтянам не все только Бог делал? Как же тогда определить, что Бог делает, а что ему приписывают? -- Когда значимое через человека творится, всегда участвуют две противоположности. Право выбора осуществляет человек. От его чистоты и осознанности зависит, чего возьмет он больше. -- Ну ладно, допустим. Так ты что же, с Ним, когда у Кедра стояла, разговаривать пыталась? -- Да, хотела, чтобы Он отвечал. -- И прадеду это не понравилось? -- Прадедушка посчитал, что я несколько непочтительно говорила, требовала. -- Так ты действительно требовала, я видел. И ногой при этом топала и умоляла. Чего ты хотела? -- Ответ хотела услышать. -- Какой ответ? -- Понимаешь, Владимир, суть Бога не во плоти. Он не может громогласно кричать всем с небес, как жить. Но Он хочет, чтобы всем было хорошо, потому и посылает Своих Сынов. Людей, к разуму и Душе которых смог проникнуть в той или иной степени. Его Сыны потом идут и говорят с другими людьми, разными языками говорят. Иногда словами, иногда с помощью музыки и картин или действий каких-то. Бывает, их слушают. Бывает, гонят и убивают. Как Иисуса Христа, например. И Бог снова посылает Своих Сынов. Но всегда только часть людей к ним прислушивается, другие не воспринимают. И нарушают Законы счастливого бытия. -- Понятно. За это Бог и накажет человечество планетарной катастрофой, страшным судом? -- Бог никого не наказывает, и катастрофа Ему не нужна. Бог -- это Любовь. Но так все изначально запланировано. Создано. Когда человечество подходит к определенной точке своего невосприятия сути Истины. Когда темные начала, проявляющиеся в человеке, достигают критической точки. Чтобы не произошло полного самоуничтожения, происходит планетарная катастрофа, уносящая много людских жизней, уничтожающая пагубную, искусственно созданную систему жизнеобеспечения. Катастрофа является уроком оставшимся в живых. Какой-то отрезок времени после катастрофы человечество живет как в страшном аду. Но он ими же и создан. Именно оставшиеся в живых в ад попадают. Потом их дети какое-то время живут как в первоистоках, доходят до точки, о которой можно сказать -- Рай. Потом снова отклонения, и все сначала. Так миллиарды лет в земном исчислении. -- Если все так неизбежно повторяется миллиарды лет, чего ты хотела? -- Хотела познать, каким образом и с помощью чего можно вразумить людей, кроме как с помощью катастрофы? Понимаешь, я посчитала, что катастрофы происходят не только по вине не воспринимающих Истину, но и от недостаточно эффективного способа донесения Ее. Вот и просила Его найти этот способ. Открыть его мне или еще кому-то. Не важно кому. Важно, чтобы был он, функционировал. -- И что же Он тебе сказал? Какой у Него голос? -- Никто не может сказать, какой у Него голос. Его ответ как бы рождается, ну, в форме открытия собственной, вдруг возникшей мысли. Ведь Он может говорить только через Свою частичку, которая находится в каждом человеке, а эта частичка уже передает информацию с помощью ритма вибраций всему остальному в человеке. Потому и возникает впечатление, что человек все только сам делает. Хотя сам человек, действительно, может многое. Человек ведь подобен Богу. В каждом человеке есть маленькая частичка, вдохнутая в него Богом еще при рождении. Он раздал половину Себя человечеству. Но темные силы всевозможными способами стремятся заблокировать ее воздействие, отвлечь человека от общения с ней и через нее -- с Богом. С маленькой частичкой легче бороться, когда она одна, да еще без связи с Основной Силой. Если эти частички объединятся между собой в светлых устремлениях, темным силам их победить, заблокировать намного труднее. Но если и одна частичка, живущая всего в одном человеке, имеет полный контакт с Богом, то такого человека, его Дух и Разум темным силам победить невозможно. -- Значит, ты взывала к Нему, чтобы в тебе родился ответ, как и что сказать людям и предотвратить планетарную катастрофу? -- Так, примерно. -- И какой же ответ в тебе родился? Какие слова нужно говорить? -- Слова... Только одних слов, обычным способом произносимых, недостаточно. Их так много уже сказано. Однако в целом человечество продолжает двигаться в пропасть. Вот ты разве не слышал слова о том, что курить -- плохо, пить спиртное -- плохо. И говорится это в разных источниках, в том числе и вашими врачами, языком, который тобой более восприимчив, но ты продолжаешь это делать. Продолжаешь, несмотря на ухудшение самочувствия, и даже болевые ощущения тебя не удерживают от этих пагубных привычек, как и многих других. Тебе Бог говорит: "Нельзя так делать". Болью говорит. И это не только твоя боль, но и Его, а ты лекарства обезболивающие принимаешь и продолжаешь по-своему делать. Не хочешь задуматься, отчего боль... И все другие Истины человечеству известны, но не исполняются им. В угоду сиюминутного, иллюзорного удовольствия предаются они. Значит, надо найти еще какой-то способ, позволяющий не только знать, но и ощутить удовольствия иные. Человек, их познавший, сможет сравнивать и сам все поймет, разблокирует свою частичку, данную ему Богом. И нельзя человека только пугать катастрофой, нельзя винить не воспринимающих Истину, нужно понять всем, доносящим ее, необходимость поиска более совершенного способа толкования. Прадедушка согласился со мной. -- Но он этого не сказал. -- Ты многого не услышал из того, что говорил прадедушка. -- Если вы понимали друг друга без слов, зачем же тогда произносились те слова, которые я слышал? -- Разве не оскорбительно тебе слышать, как в твоем присутствии говорят на иностранном, непонятном тебе языке, зная при этом и твой? Я раздумывал: "То ли верить всему, что говорит она, то ли не верить. Сама она, конечно, верит. Не просто верит, она действует. Может, попробовать как-то охладить ее пыл, а то вон как убивается". И я попробовал охладить, сказал ей: -- А знаешь, Анастасия, что я думаю, может, не стоит тебе так убиваться, ну, требовать так возбужденно, как ты у Кедра делала? От Кедра даже голубоватое свечение или испарение на тебя обрушилось. Деды твои не зря волновались. Опасно это, наверное. Если Бог никому из Своих Сынов не дал ответа, как наиболее эффективно объяснить все людям, значит, ответ и не существует. Планетарная катастрофа, получается, и есть самый эффективный способ объяснения. А то Он обидится на тебя да еще и накажет, чтоб не лезла, как дедушка твой говорит. -- Он добрый. Он не наказывает. -- Но и не говорит тебе ничего. Может, слушать тебя не хочет, а ты столько энергии тратишь. -- Он слушает и отвечает. -- Что отвечает? Ты что-то знаешь теперь? -- Он подсказал, где находится ответ, где искать его. -- Подсказал?.. Тебе?! И где же он? -- В соединении противоположностей. -- Как это? -- Ну вот, например, когда две противоположности человеческого мышления при комментированности Аватамсаку слились в новое динамическое единство. В результате сформировалась философия Хуаянь и Кэгом, воплощая в себе большее совершенство элементов мировоззрения, параллели к моделям и теориям, как в вашей современной физике. -- Что? -- Ой, извини меня, пожалуйста. Что же это я. Совсем расслабилась. -- Ты за что извиняешься? -- Прости меня, что произнесла слова, которыми ты не пользуешься в своей речи. -- Вот именно. Не пользуюсь. Непонятны они. -- Я постараюсь больше так не делать. Не сердись на меня, пожалуйста. -- Да я и не сержусь. Только ты объясни нормальными словами, где ты будешь и как искать этот ответ? -- Одна я его, вообще, найти не смогу. Его можно увидеть только с помощью совместных усилий частичек, находящихся в разных живущих на Земле людях с противоположным мышлением. Только при совместных усилиях он появится в невидимом измерении, где живут мысли. Еще это измерение можно назвать Измерением Светлых Сил. Оно находится между материальным миром, в котором живет человек, и Богом. Я увижу его, и многие другие увидят. Потом легче будет достичь всеобщей осознанности. Перенести человечество через отрезок времени темных сил. И катастрофы не будут повторяться. -- А конкретнее, что нужно делать людям сейчас, чтобы он появился? -- Хорошо, если бы проснулось много людей в обусловленный час. Например, в шесть часов утра люди проснутся. Подумать о хорошем, неважно, о чем конкретно. Важно, чтобы мысли светлые были. Можно думать о детях, о тех, кого любишь, и еще подумать о том, как сделать, чтобы всем было хорошо. Хотя бы пятнадцать минут так думать. И чем больше людей так будет поступать, тем быстрее ответ появится. Поясное время на Земле разное, она вращается, но образы, созданные светлыми мыслями этих людей, будут сливаться в единый, яркий и насыщенный образ осознанности. Одновременность мышления о светлом усиливает способность каждого, и во много раз. -- Эх, Анастасия. Как ты наивна. Ну кто же согласится просыпаться в шесть часов утра для того, чтобы пятнадцать минут думать? Люди в такую рань могут проснуться, если им на работу, к примеру, надо или на самолет, в командировку. Каждый решит: пусть другие думают, а я посплю. Вряд ли у тебя помощники найдутся. -- А ты, Владимир, не мог бы мне помочь? -- Я? Я не просыпаюсь так рано без особой на то надобности. А если и проснусь как-нибудь, то о чем же хорошем мне думать? -- Ну, например, о сыне маленьком, которого я рожу. О своем сыне. Как ему хорошо, когда ласкают его солнечные лучики, чистые и прекрасные цветы рядом, пушистая белочка играет с ним на полянке. О том подумай, как хорошо, если бы и всех других детей всегда ласкало солнышко, чтобы ничто их не огорчало. Потом подумай, кому предстоящим днем ты скажешь что-нибудь приятное, улыбнешься. И как хорошо, чтобы мир этот прекрасный существовал вечно, и что для этого ты, именно ты, должен сделать. -- О сыне я подумаю. Ну, о другом хорошем попробую думать. Только что толку? Ты здесь, в лесу, будешь думать, я в городской квартире. Нас только двое. Ты же говоришь, много людей надо. А пока много не будет, зачем нам без толку стараться? -- Даже один -- больше, чем ничего. Двое вместе -- больше, чем два. Потом, когда ты книжку напишешь, еще люди появятся, я это буду чувствовать и радоваться каждому, мы научимся чувствовать друг друга, понимать, помогать друг другу через Измерение Светлых Сил. -- Во все, что ты говоришь, еще поверить нужно. Мне вот до конца не верится в это измерение светлое, где мысли живут. Оно не доказуемо, потому что его нельзя потрогать. -- Но ведь пришли же ваши ученые к выводу, что мысль материальна. -- Пришли, но все равно пока это не укладывается в голове, раз потрогать нельзя. -- Но когда ты книжку напишешь, ее ведь можно будет трогать, держать в руках. Как материализованную мысль. -- Опять ты про книжку. Я же говорил, что и в нее не верю. Тем более в то, что ты с помощью каких-то лишь тебе ведомых сочетаний букв сможешь вызвать в читающих чувства, да еще светлые, помогающие что-то там осознавать. -- Я тебе говорила, как я это сделаю. -- Да, говорила. Но все равно не верится. Если и попробую писать, то все не буду сразу рассказывать. Засмеют. И знаешь, Анастасия, что я тебе скажу по-честному? -- Скажи по-честному. -- Только ты не обижайся, хорошо? -- Я не обижусь. -- Все, что ты наговорила, я должен проверить у наших ученых, что об этом говорится в разных религиях и современных учениях. Сейчас много у нас разных курсов, проповедей. -- Проверь. Конечно проверь. -- И еще, я чувствую, ты -- очень добрый человек. Философия твоя интересная, необычная. Но если сравнивать твои действия с действиями других людей, тех, кто беспокоится о Душе, об экологии, то ты, получается, среди них как бы самая отстающая. -- Почему так получается? -- Сама посчитай. Все просветленные, как ты их называешь, уединялись. Будда на семь лет в лес ушел, уединился и целое учение создал, последователей у него в мире много. Иисус Христос всего на сорок дней уединился, и сейчас его учением восхищаются. -- Иисус Христос несколько раз уединялся. И много думал, когда ходил. -- Ну пусть больше сорока дней, пусть год даже. Старцы, которые считаются теперь святыми, были обычными людьми, потом в лес отшельниками уходили на некоторое время, и на их местах монастыри возникали, последователи у них появлялись, так? -- Да, так. -- А ты двадцать шесть лет уже в лесу живешь и ни одного последователя у тебя. Никакого учения не придумала. Книжку вот упрашиваешь написать. Хватаешься за нее, как за соломинку. Значки-сочетания свои мечтаешь туда заложить. Ну, если не получается у тебя, как у других, может, не надо и стараться? Другие, более способные, и без тебя, может, что-нибудь придумают. Давай проще, реальнее жить. Я помогу тебе в нашей жизни адаптироваться. Ты не обижаешься? -- Не обижаюсь. -- Тогда я тебе всю правду скажу, до конца. Чтоб ты могла понять себя. -- Говори. -- Способности необычные в тебе есть, это несомненно, информацию можешь получать любую, как дважды два. А теперь скажи, когда этот Лучик твой у тебя появился? -- Как и людям всем, он мне сразу дан был. Только осознать, что он есть, и пользоваться им меня прадедушка к шести годам научил. -- Вот. Значит, уже с шести лет ты способна была видеть, что происходит в нашей жизни? Анализировать, помогать. Даже лечить на расстоянии? -- Да, могла. -- Теперь скажи, чем же ты занималась двадцать последующих лет? -- Я тебе рассказывала и показывала. Я занималась дачниками, людьми, которых вы так называете. Старалась помочь им. -- Все двадцать лет, изо дня в день? -- Да, иногда и ночью, если не сильно уставала. -- Значит ты, как фанатичка зацикленная, все это время упорно занималась дачниками? Тебя кто заставлял это делать? -- Никто меня заставлять не мог. Я сама. После того как прадедушка мне предложил и я сама поняла, что это хорошо и важно очень. -- Я думаю, прадедушка твой потому тебе дачниками предложил заниматься, что ему жалко тебя было. Ты ведь без родителей росла. Он и дал тебе самое легкое и простое занятие. Теперь он увидел, что ты стала нечто большее понимать, и разрешил другим позаниматься. А их бросить. -- Но другое связано с дачниками. И я буду продолжать помогать этим людям, которых вы называете дачниками. Я их очень люблю и никогда не брошу. -- Вот это и называется -- фанатизм. Чего-то в тебе все же не хватает для нормального человека. Ты должна