-- Да, это глупо будет. Интересно вообще получается. Надо же... Желания... А почему тогда не все желания исполняются? Многие чего-то хотят, а они не исполняются. — От значимости цели многое зависит. От соответствия желания светлому или темному. От силы желания. Чем цель существеннее и светлее, тем больше светлых сил будет привлечено для исполнения. Для достижения ее. — А если цель темная, ну, например, напиться, подраться, войну затеять? — Тогда возьмутся за дело темные силы, своим желанием человек дает возможность им действовать. Но, как видишь, первичным и главным является все равно желание человека! Твое желание, Владимир. Я стал осмысливать сказанное Анастасией, а на душе становилось все лучше и лучше. Очень приятный лунный свет заполнял всю комнату, а звезды в небе, казалось, светили не каким-то холодным, а теплым светом. И сидящая на краю кровати Анастасия будто бы лучше выглядеть стала. Я сказал ей: — Ты знаешь, Анастасия, а я там, на Кипре, если честно сказать, сначала чуть не загулял. Потому что не понравилось мне все сначала. По-русски никто не говорит. Работать не дают, кругом гулянки. Зачем, — думаю, — меня сюда занесло, может, чтоб с проститутками познакомиться. Много там женщин, ну такого легкого поведения из России есть, и из Болгарии. — Вот видишь, Владимир, ты захотел, тут же они появились. И напился ты водки, и договорился о встрече с ними. И с женщиной из Болгарии, и из России. Только еще раньше захотел встретиться с внучкой Афродиты, сильнее твое первое желание было, и появилась она, и уберегла тебя от всего пагубного, и помогла тебе. — Да, помогла. А ты откуда про болгарку знаешь? — От переживаний своих, Владимир. — Непонятно, но не важно это. Лучше скажи, эта девушка, ну, Елена Фадеева, она же не внучка богини Афродиты, она же русская, работает просто на Кипре от турфирмы. А я говорил о внучке Афродиты. Значит, этим светлым силам слабо было настоящую внучку Афродиты показать? — И совсем не слабо. И показали они. Богиня Афродита — это теперь энергия. Она способна на какое-то время соприкоснуться с энергией любого человека. Если смысл в этом предвидится соответствующий. Елена Фадеева, когда рядом с тобой была, и обладала двумя энергиями. Многое ей было под силу в те дни. Многое ей удалось сделать и тебе помочь удалось. -- Да. Спасибо ей. И богине Афродите спасибо. Улетучились все переживания мои и неприятные ощущения, какие были, когда посчитал, будто все люди лишь игрушки в руках неких сил. Теперь после разговора с Анастасией наступила уверенность и успокоенность. Некоторое время я молча смотрел, как в лунном свете сидит на краю постели, смиренно положив на колени руки, Анастасия, а потом... и сам до сих пор понять не могу, как это получилось, вдруг сказал: — Я понял кто ты Анастасия, ты — великая богиня, — сказал так и опустился перед ней на колени. Возглас отчаянья и боли вырвался из уст Анастасии. Она быстро встала, отшатнувшись от меня, прислонилась к стене и словно в мольбе прижала к груди свои руки. — Владимир, умоляю, встань с колен, ты мне не должен преклоняться. О Боже, Боже, что я натворила, я спешила, прости меня за непонятность изъяснения сынам твоим. Владимир, перед Богом люди все равны, друг перед другом не должно быть преклоненья, я просто женщина, я человек! — Ты сильно отличаешься от всех людей, Анастасия, и если ты просто человек, то кто же тогда мы, кто я? — Ты тоже человек, лишь в суете свой проживая век, еще не смог подумать о предназначении своем. — Моисей, Иисус Христос, Мухаммед, Рама, Будда, кто они, ты к ним как относишься? -- Ты моих старших братьев имена назвал, Владимир. Деянья их не вправе я судить, одно скажу: никто из них любви земной не получил сполна. — Не может быть такого, у каждого из них даже сейчас есть миллионы поклонников. — Но поклонение не означает любовь. Оно у поклоняющегося присущую лишь человеку силу мысли забирает. Велик эгрегор моих братьев, за миллионы лет его подпитывало множество людей, при этом каждый преклоняющийся уменьшал энергию свою. В веках охотников немало находилось деянья братьев осудить моих. И я не понимала, для чего они эгрегор свой старательно питали, энергию тысячелетиями копили. Никто не мог их тайну разгадать, пока сегодняшнее время не настало. И братья вынесли решение: накопленное во единое собрать, живущим ныне людям на земле энергию свою раздать. Тысячелетье новое Земли грядет, в нем Боги будут землю населять, — те люди, чья осознанность позволит энергию принять. Владимир, умоляю, встань с колен! Отцу любому больно видеть порабощенным, преклоненным сына своего. Лишь темное всегда старалось принизить значимость людскую. Владимир, встань с колен, не предавай себя. Не удаляйся от меня. Анастасия сильно волновалась, и я выполнил ее просьбу, поднялся с колен и сказал: — Так я и не удалялся, наоборот, мне кажется, что начал понимать тебя. Только не согласен, что поклонение любви мешает. Все верующие, наоборот, говорят что любят Бога. И я преклонился перед тобой как перед Богиней, а ты испугалась почему-то, волноваться стала. — Уж больше пяти лет знакомы мы с тобой, Владимир. От ночи той, когда был сын наш зачат, прошло немало дней, но с той поры в тебе ни разу желанья не возникло притронуться ко мне, взглянуть тем взглядом, что дарил ты женщинам другим. Непонимание, а теперь и преклонение любви раскрыться не дадут. От преклонения дети не рождаются. Так это потому, что ты как бы не женщина, Анастасия, теперь стала, а словно информации сгусток. Не только я, но и другие не сразу понимают, что ты говоришь. Что означает, например, "не предавай себя"? Ты почему так про меня сказала? — Письмо российскому ты Президенту написал, Владимир, но сам при этом в себе усомнился, чуть не погиб. Ты перестал творить и на другого возложил проблемы, к тому ж на одного лишь Президента. — Так это потому, что он у нас один в России реально что-то может сделать. — Один не сможет, воля большинства нужна. К тому же почему ты обратился к президенту только одному. Есть президент на Украине, и в Белоруссии, и Казахстане... — Так ты же про Россию только говорила, Россия — родина моя. — А в паспорте твоем написано ты белорус. — Да белорус. Отец мой белорусом был. — А детство все провел на Украине. — Ну да, провел. И это лучшее, что помню про себя из детства. И хатку белую, соломой крытую, и гать, где с ребятишками соседскими вьюнов ловил. А дедушка и бабушка при мне ни разу не ругались, и никогда не наказывали меня. — Да, да, Владимир, и вспомни, как ты с дедушкой своим в саду малюсенькие саженцы садил... — Я помню... Бабушка их поливала из ведра. — Но и сейчас в деревне Куздничи на Украине, в деревне, где родился ты, сад сохранился, заскорузлы дерева его все плодоносят, ждут тебя. — Так где же родина моя, Анастасия? — В тебе она. — Во мне? — В тебе! Материализуй ее навечно на земле там, где душа подскажет. — Да, надо б как-то разобраться, а пока такое ощущение, что по земле размазан я. — Владимир, ты устал, эмоций много день нам преподнес прошедший. Приляг, усни, сил сон тебе к утру накопит новых, и осознанье новое придет... Я лег на постель, почувствовал, как взяла в свои ладони мою руку Анастасия. Сейчас наступит глубокий сон, я уже знал — она может сделать сон глубоким и спокойным, чтобы утром было хорошо, но перед сном успел сказать. — Знаешь, Анастасия, сделай, пожалуйста, так, чтобы снова смог увидеть я прекрасное будущее России. — Хорошо, засыпай, Владимир, ты увидишь его. Тихим голосом без слов запела Анастасия, будто колыбельную песню. "Здорово, все-таки, что люди сами все могут для себя программировать", — успел подумать я, погружаясь в приятный и спокойный сон о будущей России. Вечность впереди у нас с тобой Встающее солнце светило через незадернутые шторы окна прямо на постель, оно и разбудило меня. Здорово выспался! Внутри прямо силы какие-то необычные появились, даже зарядку захотелось сделать или еще что-то физически. И настроение преотличнейшее. А с кухни звяканье посуды доносится. "Надо же", — подумал я, — неужели Анастасия завтрак приготовить пытается. Она же не знает, как на кухне со всеми приборами обходиться нужно и как газ включать. Может, помочь надо? Я одел спортивный костюм, открыл на кухню дверь и, как увидел Анастасию, так сразу что-то словно волной горячей внутри пробежало. Впервые я увидел таежную отшельницу Анастасию не в сибирском лесу, на ее таежной полянке, не на морском берегу, а в самой привычной для обычной городской женщины обстановке — на кухне. Она наклонилась над газовой плитой и пыталась отрегулировать газовую конфорку. То добавляла, то убавляла ручкой напор газа, но старая газовая плита плавно не регулировалась. На кухне Анастасия выглядела совсем нормальной женщиной. И зачем я вчера напугал ее своим коленопреклонением, наверное, выпил много или устал сильно. Анастасия почувствовала, что я смотрю на нее, и повернулась в мою сторону. Одна щека ее была слегка испачкана в муке, на чуть вспотевшем лбу прилипла выбившаяся из-под повязки на голове прядь волос. Анастасия улыбалась. И голос... чудный голос ее... — С прекрасным, добрым, наступающим днем тебя, Владимир. А я уже почти все для завтрака приготовила. Чуточку осталось. Ты пока умываешься, все и будет готово. Ты умывайся пока, не беспокойся, я здесь ничего не испорчу, я разобралась... Не сразу пошел я в ванную. Стоял и, как завороженный, смотрел на Анастасию. Впервые за пять лет знакомства с ней увидел по-настоящему, как необыкновенно красива эта женщина. Не описать этой красоты. Даже с испачканной мукой щекой, даже без прически, с просто завязанными в пучок волосами, и одежда простая, не модная, а она все равно необыкновенно красивая. Ушел в ванную, брился старательно, душ принимал, а Анастасия все из головы не выходит своей красивостью. В комнату из ванной ушел, сел на уже застеленную постель и не иду на кухню, о ней почему-то с волнением думать продолжаю, об Анастасии. Пять лет я знаком с этой женщиной — отшельницей из сибирской тайги. Пять лет... А как изменилось все в жизни за эти годы! Редко видимся, а она словно рядом всегда. И это она! Конечно же, благодаря ей, наладились отношения у меня с дочерью. Теперь прекрасные отношения. И жена, хоть и не был дома ни разу за пять лет, но звонил жене и по голосу чувствую, без обиды и холода в голосе говорить со мной жена стала. Рассказывает мне, что все нормально в семье. Анастасия... Это она ведь вылечила меня. Врачи не смогли, а она смогла. Я сам понимал, что могу умереть, а она вылечила, и она сделала меня знаменитым. Теперь за книжки большие гонорары предлагают, а там ведь ее слова. И говорит она всегда ласково, не злится никогда. На нее рассердишься нечаянно, а она все равно не злится. Конечно, она существенно изменила мою жизнь, но изменила в лучшую сторону. Это она родила моего сына! Конечно, нестандартная ситуация — в тайге на ее полянке живет мой сын, но ему, наверное, хорошо с ней. Она очень добрая. Надо ей сказать что-нибудь хорошее и для нее что-нибудь доброе сделать. Только что? Ничего ей не нужно. Это надо же как получается, — хоть полмиром владей, а у нее вроде большее имеется. Но все равно мне захотелось ей хоть что-нибудь подарить. Я уже давно купил ей бусы из жемчуга. Не из искусственного, натурального и с крупными жемчужинками. Решил — вот пойду сейчас и подарю. Достал из чемодана футляр, взял из него бусы, а вместо того, чтобы на кухню пойти сразу, переодеваться почему-то стал. Вместо спортивного костюма брюки, рубашку белую надел и галстук еще. Потом бусы в карман брюк положил, а на кухню идти не могу от какого-то волнения. Стал у окна и стою весь напомаженный. Потом все же взял себя в руки. "Да что же это такое, в конце концов, — думаю про себя, — волнение какое-то дурацкое" — и пошел на кухню. Сидящая в ожидании за накрытым для завтрака кухонным столом Анастасия встала навстречу. Она была уже причесанной и аккуратной. Встала и молча смотрит на меня своим ласковым взглядом серо-голубых глаз. А я стою и не знаю, что сказать. Потом сказал, почему-то на Вы: — Здравствуйте, Анастасия. — Это на "Вы" совсем сбило меня. А она, словно и не заметив этого, ответила серьезно. — Здравствуй, Владимир. Садись, пожалуйста, завтрак уже ждет тебя. — Сейчас сяду... Сначала я сказать тебе хотел... Сказать вот что..., — но слова не вспоминались. — Так ты говори, Владимир. Но я забыл, что хотел говорить. Подошел к Анастасии вплотную и поцеловал ее в щеку. И полыхнуло все тело, словно жаром каким-то. А щеки Анастасии румянцем покрылись, и ресницами она захлопала быстрее обычного. И я проговорил словно не своим, каким-то сдавленным голосом: — Это от всех читателей тебе, Анастасия. Тебя многие благодарят. — От читателей? Спасибо, большое всем читателям. Очень большое спасибо, — тихо прошептала Анастасия. И тогда я быстро поцеловал ее в другую щеку и сказал: — Это от меня. Ты очень хорошая и добрая, Анастасия. Ты, Анастасия, очень красивая. Спасибо, что ты есть. — Ты считаешь меня красивой, Владимир? Спасибо... Ты так считаешь?.. Она тоже волновалась. Я не знал, что дальше делать. Но потом вспомнил про жемчужные бусы в кармане. Быстро-быстро достал их из кармана, стал развинчивать соединение нити: — Это вот тебе подарок, Анастасия. Это жемчуг... настоящий... он не искусственный. Я знаю, искусственное ты не любишь, но это настоящий жемчуг. Замочек не поддавался, я дернул его, нить порвалась, и посыпались на кухонный пол все нанизанные на нее жемчужинки, покатились по полу в разные стороны. Я присел на пол, чтобы собрать их, и Анастасия тоже стала собирать, у нее получалось быстрее. Я смотрел, как она складывает в свою ладошку бусинки. Рассматривает каждую внимательно, и залюбовался ее движениями. Сижу прямо на полу, прислонившись к стене и смотрю, как завороженный. Сижу и думаю про себя, как обычна обстановка стандартной кухни, но как необычно и прекрасно все в душе. Отчего? Наверное оттого, что находится на этой кухне она — Анастасия. Совсем рядом она, а обнять ее не хватает решительности. Эта, казавшаяся вначале, тогда, в тайге, еще пять лет назад, не совсем нормальной отшельницей женщина, теперь звездой, на минутку с неба опустившейся кажется. Совсем рядом она, а как звезда недосягаема. И года... Эх, года мои... Я смотрел не отрываясь, как встала Анастасия, как складывала в блюдечко, стоящее на столе, собранные бусинки. Потом она повернула голову в мою сторону. А я, как зачарованный, продолжал сидеть на кухонном полу, прислонившись к стене, и смотреть в ее серо-голубые глаза. Она не отводила своего ласкового взгляда. — Ты вот рядом, Анастасия, а не прикоснуться к тебе теперь. Ощущение такое, будто звезда ты далекая в небе. — Звезда? Такое ощущение? Зачем? Вот! У ног твоих она — звездочка, женщиной обыкновенной стала. Анастасия быстро опустилась на колени и села рядом со мной на пол. Положила обе руки мне на плечо и прильнула головой. Я услышал, как бьется ее сердце, только мое намного сильней колотилось. А ее волосы пахнут тайгой. Дыхание, будто ветерок теплый ароматом цветов дурманит. — Ну почему ты, Анастасия, мне в юности не встретилась? Как молода ты, а мне лет вон уже сколько. Полвека почти прожил. — Так я к Душе блуждающей твоей века и пробивалась, не гони теперь меня от себя. — Постарею я скоро, Анастасия. И жизнь моя закончится. — Но пока стареешь, успеешь свое родовое дерево посадить, город будущего прекрасного с людьми заложить, сад чудесный. — Постараюсь. Жалко, самому немного придется в том саду пожить. Пока он расти будет, не один год пройдет. — Если заложишь, всегда в нем будешь жить. — Всегда? — Конечно. Постареет твое тело и умрет, но взлетит Душа. — Взлетит Душа умершего, я это знаю. Взлетит Душа — и все на этом. — О, как прекрасен день сегодняшний! Зачем же ты, Владимир, безрадостное будущее сотворяешь? Сам сотворяешь для себя. — Это не я сотворяю. Такова объективная реальность. Приходит старость, потом смерть для всех. И даже ты, мечтательница милая моя, иного не придумаешь. Анастасия встрепенулась вся, чуть отстранилась, веселые и добрые глаза в глаза мне смотрят и сияют, уверенностью радостной сияют наперекор всему. — Мне незачем придумывать, есть истина всегда одна. Бывает смерть для плоти: ясно это всем. Для плоти! В остальном смерть — это сон, Владимир. -- Сон? — Да, сон. Анастасия встала на колени, заговорила, глядя прямо мне в глаза. Но как-то так заговорила, что замолчало радио на кухне, смолкли голоса и шум за окном, когда негромким голосом произнесла Анастасия. — Любимый мой! Вечность впереди у нас с тобой. Вступает жизнь всегда в свои права. Лучик солнышка блеснет весной, в новое оденется Душа. Но и тело бренное не зря смиренно обнимется с землей. Свежие цветы и трава от наших тел взойдут весной. Вечно будешь слышать ты пенье птиц, пить капельки дождя. В небе синем вечны облака своим танцем усладят тебя. Если ж по Вселенной необъятной, ты пылинками развеешься, неверие храня, из пылинок в вечностях блуждающих, мой любимый, стану собирать тебя. И посаженное дерево тобой мне поможет, раннею весной веточкой своей оно потянется туда, где твоя Душа в бесчувственном покое пребывает. И кому добро дарил ты на земле, о тебе подумают с любовью. Если ж всей земной любви не хватит вновь для воплощения тебя, то одна, ты такую знаешь, и она на всех планах бытия Вселенной вспыхнет лишь одним желанием — "воплотись, любимый", — на мгновение умрет сама. — Это будешь ты, Анастасия? Ты уверена, что сможешь сделать так? — Так любая женщина способна сделать, если Логос сможет в чувства сжать. — А как же ты, Анастасия? Тебе кто поможет на Землю вновь вернуться? — Сама смогу я, никого не утруждая? — А как узнаю я тебя? Ведь будет жизнь уже совсем иная. — Когда ты снова воплотившись на земле, подростком станешь. Увидишь девочку сопливенькую, рыженькую в саду, с твоим соседнем. Скажи малышке, с ножками слегка кривыми, слово доброе, внимание на девочку ту обрати свое. Ты повзрослеешь, юношею станешь, красавиц начнешь взглядом провожать. Ты не спеши своей судьбой соединяться с ними. В саду, соседнем твоему, взрослеет девочка, вся в конопушках, не красавица пока. Однажды ты увидишь, как украдкой будет за тобой смотреть она. Но ты не смейся, не гони ее, когда, робея, подойдет к тебе она, чтоб от красавицы отвлечь тебя созревшей. Пройдет еще лишь три весны, и девочка соседская красавицею девушкою станет. Однажды на нее взглянув, ты к ней любовью воспылаешь. И будешь счастлив с ней. И будет счастлива она. Владимир, в той твоей избраннице счастливой и будет жить моя Душа. — Спасибо за прекрасную мечту, Анастасия, сказительница милая моя. Я осторожно взял ее за плечи, к себе привлек. Хотелось слушать, как пылко бьется сердце, ощущать как пахнут волосы прекрасной женщины, верящей только в хорошее, в бесконечность. А может, держаться, как за соломинку, хотелось за ее невероятные мечты. От слов ее о будущем все радостнее кругом стало. — Пусть то, что говоришь, Анастасия, ты — лишь слова, но все равно они прекрасны, и радостнее, когда слышишь их, становится в Душе. — Слова мечты — энергию великую в движение приводят. Своей мечтою, помыслами сам будущее человек свое творит. Поверь, Владимир, все случится точно так, как я словами для нас двоих нарисовала. Но волен ты в своей мечте, и ты все можешь изменить, слова сказав другие. Ты волен, ты свободен, и каждый сам себе творец. — Я ничего из слов тобою сказанных менять не буду, Анастасия. Я постараюсь верить в них. — Спасибо. — За что? — За то, что не разрушил вечность для двоих. x x x В этот прекрасный солнечный день мы купались в море, загорали на пустынном морском берегу. Вечером ушла Анастасия. Как всегда просила, чтоб не провожал ее. Я стоял на балконе и смотрел, как шла она по тротуару вдоль дома, голова покрыта платком, в простенькой одежде, с самодельной холщовой сумкой. Шла, стараясь не выделяться среди других прохожих, — женщина, сотворившая прекрасное будущее целой страны. Оно обязательно придет, ее мечту материализуют люди и станут сами жить в прекрасном мире. Перед тем, как завернуть за угол, Анастасия остановилась, повернулась в мою сторону и помахала рукой. И я помахал на прощание Анастасии. Лица ее уже не мог различать, но был уверен — она улыбалась. Она всегда улыбается, потому что верит и творит только хорошее. Может, так и надо? Я тоже помахал ей рукой и прошептал про себя: "Спасибо тебе, Настенька". Приложение Опустыниванием охвачены земли Ростовской области (до 50 % территории Сальских степей), Алтайского края (треть Кулундинских степей) и других 13 субъектов Российской Федерации. Незакрепленные пески занимают 6,5 миллионов гектаров. В целом наиболее велика их доля (до 10 % общей площади) на Прикаспийской низменности. Общая площадь почв России, подверженных опустыниванию или потенциально опасных в этом отношении достигает 50 миллионов гектаров. По агрохимическим показателям пахотные земли России в среднем низкопродуктивные, особенно в Нечерноземье. В пахотном слое недостает значительного количества питательных элементов для сельскохозяйственных культур: азота, фосфора, калия, кальция, магния, микроэлементов (особенно кобальта, молибдена и цинка). Кислые почвы составляют свыше трети пашен, а с низким содержанием подвижного фосфора и калия — 30 и 10 %, соответственно. Свыше 43 % пашни характеризуется низким содержанием гумуса, в том числе критическим — 15 %. В Нечерноземной зоне доля последних возрастает до 45 %. Свыше 75 % малогумусных почв в пашне Калужской, Смоленской, Астраханской, Волгоградской областей, республик Калмыкии, Адыгее, Бурятии, Туве. Эксперты считают, что в среднем, в связи с нерегулярным и недостаточным применением органических удобрений, нарушением систем земледелия, истощение почв России по содержанию гумуса достигло предельно минимального уровня: в Нечерноземной зоне — 1,3-1,5 % в пахотном слое, в центрально-черноземных областях — 3,5-5,0 %. Ежегодные потери гумуса на пашне оцениваются в 0,6-0,7 т/га (до 1.0 т/га — на черноземах), а в целом по стране — примерно 80 миллионов тонн. Доказано, что существует практически линейная связь между запасами гумуса в основных типах почв и урожайностью важнейших сельскохозяйственных культур. При увеличении запаса гумуса на 1 т/га средняя многолетняя продуктивность зерновых на черноземах увеличивается в среднем на 0,10-0,15 ц/га. Для ряда культур, возделываемых в различных почвенно-климатических условиях, эта величина достигает 0,3 центнера зерновых единиц (з. е.). При уменьшении мощности гумусовых горизонтов черноземов на 1 см под влиянием естественных и антропогенных факторов (в частности эрозии) урожайность зерновых снижается на 1 центнер. На протяжении многих лет земельные ресурсы России эксплуатировались экстенсивными способами, вынос питательных элементов с урожаем зачастую превышал их поступление в почву. Ученые-аграрники предупреждают, что экстенсивное использование плодородия почв приведет к необратимому развитию негативных процессов. Подтверждением этого являются динамика валового сбора зерновых. Ежегодная доза навоза для поддержания бездефицитного баланса гумуса должна составлять 7-15 т/га. Для этого необходимо вносить в почву ежегодно не менее 1 миллиарда тонн органических удобрений. Сейчас в России применяется около 100-120 миллионов тонн или практически в 10 раз меньше потребности. Что происходит сейчас с воспроизводством земельных ресурсов? Централизованное финансирование работ по окультуриванию земель полностью прекращено, объемы их катастрофически сокращаются. Финансирование осуществляется за счет местного бюджета, а с 1993 года от платы налога за землю и 30 % за счет землепользователя. В результате с 1994 года по настоящее время все работы по внесению торфонавозных компостов в Нечерноземной зоне, а также известкование кислых почв, поставка известковых материалов и фосфоритной муки, фосфоритование практически полностью приостановлены на большей территории России из-за отсутствия средств в местных администрациях для проведения агрохимических работ. Остаются нереализованными практически все комплексные федеральные программы повышения плодородия почв и развития агропроизводства Минсельхозпрода и Правительства России. Учитывая вышесказанное, можно говорить о прогрессирующей деградации почвенного покрова России, что составляет угрозу экологической, продовольственной и национальной безопасности страны.