т и розы в чувство-образ? То, что я сделал (мой собственный Душевный процесс), желаю я твердо удерживать; сам образ, однако, позволяю исчезнуть из сознания. Затем желаю я чувствовать в себе все, что сделала моя Душа, чтобы создать образ, сам образ желаю я себе не представлять. Я желаю теперь жить полностью внутренне в своей собственной деятельности, которая создала образ. Я желаю, итак, погружаться ни в какой образ, но в мою собственную образ-производящую Душевную деятельность. Такое погружение должно предпринять по отношению ко многим чувство-образам. Это ведет тогда к познанию через инспирацию. Некий другой пример был бы таков: погружают себя в представление становящегося и преходящего растения. Позволяют в Душе возникнуть образу постепенно становящегося растения, как оно прорастает из зародыша, как оно развертывает лист за листом, вплоть до цветения и плода. Затем, опять, как начинается увядание, вплоть до полного разложения. Достигают постепенно через погружение в такой образ к некому чувству становления и прехождения, для которого растение есть только образ. Из этого чувства может затем, если упражнение выдержанно будет продолжено, образоваться имагинация того превращения, которое лежит в основе физического становления и прехождения. Желают, однако, прийти к соответствующей инспирации, тогда должно упражнение делать еще по-другому. Должно вспомнить собственную Душевную деятельность, которая из образа растения завоевала представление становления и прехождения. Должно позволить полностью исчезнуть растению из сознания и погрузить себя только в то, что сами внутренне сделали. Через такие упражнения только возможно восхождение к инспирации. Сначала Духовному ученику будет не так легко понять в полном охвате, как он должен предпослать себя к такому упражнению. Это происходит из того, что человек, который привык к тому, чтобы позволять себе определять свою внутреннюю жизнь внешними впечатлениями, тотчас же впадает в неуверенное и полностью неустойчивое, когда он еще должен развернуть некую Душевную жизнь, которая отбросила всякую привязку на внешние впечатления. В некой еше большей мере, чем относительно достижения имагинаций, должен Духовный ученик быть себе ясным напротив этих упражнений к инспирации, что он может предпринять их, если он наряду с этим позволит идти все пред-мероприятия, которые могут вести к уверенности и укреплению способности суждения, жизни чувства и характера. Затрагивает он эти пред-мероприятия (Vorkehrungen), то будет иметь он нечто двоякое как результат. Во-первых, через упражнения он не будет способен терять при сверх-чувственном созерцании равновесие своей личности; во-вторых, он в то же время усвоит себе способность действительно исполнить все то, что будет затребовано в этих упражнения. Напротив этим упражненииям буду говорить только так долго, они есть трудные, пока еще не усвоили себе некий полностью определенный Душевный настрой, полностью определенные чувства и ощущения. Тот вскоре завоюет понимание и также способность для упражнениий, кто в терпении и выдержке лелеет в Душе такие внутреннние качества, которые благоприятны зарождению сверх-чувственных познаний. Кто приучил себя к тому, чтобы чаще заход в свое Внутреннее удерживать так, что ему при этом менее должно делать то, чтобы раскапывать о самом себе, чем много более тихо в себе сделанные в жизни опыты упорядочивать и перерабатывать, тот будет много выигрывать. Он увидит, что обогащают свои представления и чувства, когда приносят один жизненный опыт в некую взаимосвязь с другим. Он будет замечать, в какой высокой степени не только узнают новое через то, что имеют новые впечатления и новые переживания, но также и через то, что старые позволяют работать в себе. И кто при этом так подходит к работе, что он свои переживания, да даже свои завоеванные мнения позволяет разыгрываться одно против другого так, как если он сам со своими симпатиями и антипатиями, со своими личными интересами и чувствами вообще не был бы при этом, тот будет подготовливать особенно хорошую почву для сверх-чувственных познанавательных сил. Он будет в действительности образовывать то, что можно назвать богатой внутренней жизнью. На что, однако, прежде всего приходится главное, это есть равномерность и равновесие Душевных качеств. Человек слишком легко склонен, когда он отдается некой одной Душевной деятельности, впадать в односторонность. Так может он, когда он будет осознавать преимущество внутреннего размышления и пребывания в собственном Мире представлений, получить для этого такую сильную склонность, что он себя всегда больше замыкает против впечатлений внешнего Мира. Это, однако, ведет к иссушению и оскуднению внутренней жизни. Наидальше продвигается тот, кто себе наряду со способностью, увлечь себя в свое Внутреннее, также сохраняет открытую восприимчивость ко всем впечатлениям внешнего Мира. И не нужно при этом думать, примерно как, только о так называемых значимых впечатлениях жизни; но каждый человек, в каждом положении может - также в еще так бедных четырех стенах - достаточно пережить, если он удерживает чувство для этого восприимчиво. Не нужно сначала искать переживания; они есть везде здесь. - Особой важности есть также, как будут обрабатываться переживания в Душе человека. Возможно, например, некто делает переживание, что уважаемая им или другими личность имеет это или другое качество, которое о должен обозначить как недостаток характера. Через такой опыт человек может быть побужден к размышлению в двояком направлении. Он может просто сказать себе: Теперь, после того, как я узнал это, я не могу больше это лицо уважать в том же роде, как прежде! Или, однако, он может предложить себе вопрос: Как это возможно, что уважаемая личность обременена таким недостатком? Как должен я себе представить, что недостаток есть не только недостаток, но есть нечто обусловленное через жизнь личности, наверное, как раз через его большие качества? Человек, который предлагает себе эти вопросы, придет, наверное, к результату, что его уважение не должно нисколько быть уменьшено через замечание недостатка. Через такой результат каждый раз будут иметь нечто выученным, будут к своему пониманию жизни иметь нечто добавленым. Теперь, это было бы конечно плохо для того, кто позволяет через хорошее такого жизне-воззрения склонить себя извинять все возможное у личностей и вещей, которые имеют его расположение или же вообще чтобы перейти к привычке оставлять без внимания все достойное порицания, потому что ему это приносит преимущество для его внутреннего развития. Это последнее есть, именно, тогда не тот случай, когда человек через себя самого получает побуждение, чтобы недостаток не только порицать, но понять; однако только когда такое поведение само будет затребовано через затронутый случай, все равно, что осуждающий при этом выигрывает или проигрывает. Это есть полностью верно: Научиться можно не через осуждение некого недостатка, но только через его понимание. Кто, однако, ради понимания желал бы полностью исключить неодобрение, тот тоже продвинулся бы недалеко. Также здесь главное приходится не на односторонность в одном или другом направлении, но на равномерность и равновесию Душевных сил. - И так есть это особенно с одним Душевным качеством, которое для развития человека является всецело чрезвычайно значимым; с таковым, которое называют чувством почитания (благоговения). Кто это чувство в себе образует или кто обладает им через счастливый природный дар, тот имеет хорошее основание для развития сверх-чувственных познавательных сил. Кто в своем детстве и юности мог взирать с преисполненным беззаветным восхищением на личности, как на высокий идеал, в его Душевных основах есть нечто, в чем особенно хорошо произрастают сверх-чувственные познания. И кто при зрелом суждении в более поздней жизни, взирает к Звездному небу и в неустанной самоотдаче ощущает восхищенно откровение высших сил, тот через это делает себя зрелым для познания сверх-чувственных Миров. Одинаковым есть у того случай, кто может восхищаться господствующими в человеческой жизни силами. И не менее значимым есть это, когда также еще как зрелый человек может иметь почитание вплоть до высшей степени для других людей, чью значимость человек верит, что угадывает или знает. Только где имеется такое почитание, может раскрыть себя перспектива в высшие Миры. Кто неспособен почитать, тот ни в коем случае в своем познании не уйдет особенно далеко. Кто не желает ничего распознать в Мире, перед тем закрывает себя сущность вещей. - Кто, однако, через чувство почитания и самоотдачи позволяет себя увести к тому, чтобы полностью убить в себе здоровое само-сознание и само-доверие в себе, тот грешит против закона равномерности и равновесия. Духовный ученик будет продолжительно работать над собой для того, чтобы сделать себя все более и более зрелым; но тогда ему позволительно также иметь доверие к собственной личности и верить, что ее силы будут все более и более расти. Кто в себе приходит в к правильным ощущениям по этому направлению, тот говорит себе: Во мне скрытыми расположены силы и я могу извлечь их из моего Внутреннего. Я нуждаюсь, отсюда, там где я вижу нечто, что я должен почитать, потому что оно стоит надо мной, не только почитать, но мне позволительно доверять себе, чтобы развить в себе все то, что меня делает равным этому или тому мной почитаемому. Чем больше есть в человеке способность, чтобы направлять внимание на известные явления жизни, которые с самого начала не доверены личному суждению, тем больше есть для него возможность создать себе под-основу для развития вверх в высшие Миры. Пример может сделать это наглядным. Человек приходит в такое жизненное положение, где он может делать некое известное действие или не делать. Его суждение говорит ему: Делай это. Но есть, однако, нечто необъяснимое в его ощущениях, что удерживает его от действия. Может, теперь, быть так, что человек не обратит никакого внимания на это необъяснимое, но просто совершит действие так, как это соразмерно его суждению. Может, однако, также быть так, что человек уступает напору этого необъяснимого и не делает действия. Проследит он затем дело дальше, то может оказаться, что последовало бы несчастье, если бы он последовал своему суждению; что, однако, произошло благо через неделание. Такой опыт может принести мышление человека в полностью определенное направление. Он может сказать себе: во мне живет нечто, что ведет меня вернее, чем степень способности суждения, которую я имею в настоящее время. Я должен держать чувство открытым для этого „нечто во мне", до которого я со своей способностью суждения еще вообще не являюсь зрелым. Это действует в высшей степени благоприятно на Душу, когда она свое внимание направляет на такие случаи жизни. Ей показывается тогда как в неком здравом предугадывании, что в человеке есть больше, чем то, что он может пока обозреть со своей способностью суждения. Такое внимание работает на некое расширение Душевной жизни. Но также здесь можно предать себя опять односторонностям, которые являются опасными. Кто желал бы приучить себя постоянно потому отказываться от суждения, потому что „предугадывания" побуждают его к этому или тому, тот может сделаться игровым мячом всех возможных неопределенных побуждений. И от такой привычки недалеко до отсутствия суждения и до суеверия. - Чреватым для Духовного ученика есть любой род суеверия. Человек приобретает себе только через то возможность, истинным образом проникнуть в области Духовной жизни, что тщательно охраняет себя от суеверия, фантастики и мечтательности. Не тот приходит правильным образом в Духовный мир, кто бывает рад, если он где-то может пережить некое событие, которое „не может быть постигнуто человеческим представлением". Пристрастие к „необъяснимому", конечно, никого не делает Духовным учеником. Полностью отучить должен таковой себе предосуждение, что „мистик это тот, кто в Мире необъяснимое и неисследуемое " предполагает везде, где это ему является соразмерным. Правильное чувство для Духовного ученика есть, чтобы повсюду признавать сокрытые силы и существа; однако также предустанавливать, что неисследуемое может быть исследуемо, когда имеются в наличии к этому силы. Существует один известный Душевный настрой, который важен для Духовного ученика на каждой ступени его развития. Он заключается в том, чтобы свое познавательное побуждение не устанавливать односторонне так, что таковое исходит из: Как можно ответить на этот или тот вопрос? Но исходит из: Как развиваю я эту или ту способность во мне? Есть затем через внутреннюю терпеливую работу на себе эта или та способность развита, то человеку приходят и ответы на известные вопросы. Духовные ученики всегда будут лелеять в себе такой Душевный настрой. Через это они будут приведены к тому, чтобы работать над собой, чтобы делать себя все более и более зрелыми и отказать себе желать вынуждать ответы на известные вопросы. Они будут ждать, пока к ним придут эти ответы. - Кто, однако, в этом опять приучает себя к односторонности, также не делает правильных успехов. Духовный ученик может также иметь чувство, чтобы в определенном временном пункте с мерой своих сил самому ответить на высочайшие вопросы. Итак, также здесь равномерность и равновесие в Душевном настрое играют важную роль. Еще могли бы быть оговариваемы многие Душевные качества, чье лелеяние и развитие является необходимым, если Духовный ученик через упражнения желает добиться инспирации. При всем, должно было бы подчеркнуть, что равномерность и равновесие есть те Душевные качества, на которые приходится главное. Они подготавливают понимание и способность для охарактеризованных упражнений, которые должно делать ради достижения инспирации. Упражнения для интуиции, требуют, чтобы Духовный ученик позволил исчезнуть из своего сознания не только образы, которым он отдавался для достижения имагинации, но также жизни в собственной Душевной деятельности, в которую он погружался для приобретения инспирации. Он должен итак тогда иметь буквально ничто из прежде известных внешних или внутренних переживаний в своей Душе. Было бы теперь, однако, после этого отбрасывания внешних и внутренних переживаний, ничто в его сознании, это называется, исчезло бы ему сознание вообще и он погрузился бы в бессознательность, то мог бы он узнать, что он еще не сделал себя зрелым, чтобы предпринять упражнения для интуиции; и он должен был бы тогда продолжать упражнения для имагинации и инспирации. Однажды уже придет время, в которое сознание не есть пусто, когда Душа отбросила внешние и внутренние переживания, но где, после такого отбрасывания, как действие в сознании остается нечто, чему можно отдаться тогда в погружении также, как прежде отдавали себя тому, благодаря чему внешние или внутренние впечатления обязаны своим бытием. Это „нечто" есть полностью особого рода. Это есть напротив всем предшествующим опытам, нечто действительно новое. Знают, когда это переживают: Это я прежде не знал. Это есть некое восприятие, как действительный звук есть некое восприятие, которое ухо слышит; но это нечто может только через интуицию вступить в мое сознание, как звук может вступить в сознание только через ухо. Через интуицию является последний остаток чувственно-физического сброшеным с впечатлений человека; Духовный мир начинает для познания располагаться открыто в некой форме, которая не имеет больше ничего общего со качествами физически-чувственного мира. * Имагинативное познание будет достигнуто через выработку из астрального тела цветков лотоса. Через те упражнения, которые будут предприняты к достижению инспирации и интуиции, наступают в человеческом эфирном или жизненном теле, особые движения, формирования и течения, которые прежде не были здесь. Они есть именно органы, через которые человек, „чтение сокровенного писания" и то, что за ним располагается, принимает в круг своих способностей. Для сверх-чувственного познания изменения в эфирном теле некого человека, который достиг инспирации и интуиции, представляются следующим образом. Будет, приблизительно как в области вблизи физического сердца, осознаваться новое средоточие в эфирном теле, которое оформляет себя в некий эфирный орган. От такового расходятся движения и течения к различным членам человеческого тела, самым многообразнейшим образом. Важнейшие из этих течений идут к цветкам лотоса, пронизывают их и их отдельные лепестки и идут затем наружу, где они как лучи изливают себя во внешнее пространство. Чем более развит человек, тем больше есть окружение вокруг него, в котором эти течения воспринимаемы. Средоточие в области сердца образуется при правомерном обучении не сразу в начале. Оно будет только подготовлено. Сперва возникает как предварительное средоточие, таковое в голове; оно передвигается затем ниже в область гортани и располагает себя наконец в близи физического сердца. Было бы развитие нерегулярномерным, то мог бы орган, о котором идет речь, сразу быть образован в области сердца. Тогда закладывалась бы опасность, что человек, вместо того, чтобы прийти к спокойному, настоящему сверх-чувственному созерцанию, стал бы мечтателем и фантастом. В своем дальнейшем развитии Духовный ученик достигает к тому, чтобы сделать образованные течения и членения своего эфирного тела независимыми от физического тела и использовать их самостоятельно. При этом цветки лотоса служат ему как инструменты, через которые он движет эфирное тело. Прежде, чем это совершается, должны, однако, во всей окруженности эфирного тела, образовать себя особые течения и излучения, которые его, как через некую тонкую сеть замыкают в себе и делают его неким замкнутым в себе существом. Когда это произошло, могут беспрепятственно происходящие в эфирном теле течения и движения, соприкасать себя с внешним Душевно-Духовным Миром и соединить себя с ним так, что внешнее Духовно-Душевное совершающееся и внутреннее (таковое в человеческом эфирном теле) втекают одно в другое. Когда это совершается, наступает временной пункт, в котором человек сознательно воспринимает Мир инспирации. Это познание наступает другим образом, чем познание в отношении чувственно-физического мира. В таковом получают восприятия через чувства и затем делают себе об этих восприятиях представления и понятия. При знании через инспирацию, это не есть так. Что познают есть непосредственно в одном акте здесь; не имеется некого размышления после восприятия. Что для чувственно-физического познания будет завоевано только впоследствии в понятиях, при инспирации является данным одновременно с восприятием. Поэтому, слились бы совместно с Душевно-Духовным окружающим Миром в одно, не могли бы себя от него вообще отличить, если бы не образовать выше охарактеризованной сети в эфирном теле. Когда будут делаться упражнения для интуиции, то воздействуют они не единственно на эфирное тело, но вплоть в сверх-чувственные силы физического тела. Не следует себе, все-таки, представлять, что таким образом в физическом теле происходят воздействия, которые доступны обычному чувственному наблюдению. Это есть воздействия, которые может судить только сверх-чувственное познание. Они не имеют ничего поделать со всем внешним познанием. Они устанавливаются, как успех зрелости сознания, когда таковое может иметь переживания в интуиции, несмотря на то, что обособило из себя все прежде известные внешние и внутренние переживания. - Теперь, есть однако опыты в интуиции нежны, интимны и утонченны; и физическое человеческое тело есть на современной ступени своего развития для них грубо. Оно дает поэтому сильно действующее препятствие для успеха упражнений интуиции. Будут таковые продолжены с энергией, выдержкой и в необходимом внутреннем покое, то преодолевают они в конце концов могущественные препятствия физического тела. Духовный ученик замечает это на том, что он постепенно известные внешние-проявления физического тела, которые прежде полностью следовали без его сознания, получает в свою власть. Он замечает это также на том, что на короткое время ощущает потребность, например, дыхание (или аналогичное) установить так, чтобы это пришло в некий род созвучия или гармонии с тем, что Душа исполняет в этих упражнениях или иначе во внутреннем погружении. Идеал развития есть то, что через само физическое тело вообще никакие упражнения, также такие дыхательные упражнения не были бы проделаны, но чтобы все, что с ним должно быть совершено, устанавливало бы себя только как некое последствие чисто интуиционных упражнений. * Когда Духовный ученик восходит по пути в Миры высшего познания, то замечает он на некой известной ступени, что совместное удерживание сил его личности принимает некую другую форму, чем в физически-чувственном мире. В таковом „Я" задействует целостное (einheitliches) совместное действие Душевных сил, прежде всего мышления, чувствования и воления. Эти три Душевные силы находятся ведь в обычных человеческих жизне-положениях пока всегда в известных отношениях. Видят, например, некую известную вещь во внешнем Мире. Она нравится или не нравится Душе. Это называется, что с известной необходимостью к представлению о вещи присоединяется чувство удовольствия или неудовольствия. Вожделеют также пожалуй эту вещь или получают импульс в этом или том направлении изменить ее. Это называется: что сила вожделения и воление присоединяют себя к некому представлению и чувству. Что это совместное присоединение имеет место, будет задействовано через то, что „Я" целостно совместно-объединяет представление (мышление), чувствование и воление и таким образом приносит порядок в силы личности. Этот здоровый порядок был бы прерван, если „Я" показало бы себя по этому направлению безвластным, если, например, вожделение желало бы идти неким другим путем, чем чувство или представление. Человек не был бы в неком здоровом Душевном настрое, который именно думал бы, что это или то есть правильно, но теперь желал бы нечто, о чем он не имеет воззрения, что это есть правильно. Также было бы, если некто желал бы не то, что ему нравится, но то, что ему не нравится. Теперь замечает человек, что на пути к высшему познанию мышление, чувствование и воление на самом деле обособляют себя и каждое принимают известную самостоятельность, что, например, некое определенное мышление уже не понуждает более как через само себя к некому определенному чувствованию и волению. Дело устанавливается так, что в мышлении можно нечто воспринимать правильно, чтобы однако прийти вообще к некому чувству или к некому волевому решению, опять нужно из самого себя самостоятельное побуждение. Мышление, чувствование и воление остаются именно во время сверх-чувственного рассмотрения не тремя силами, которые излучаются из общего Я-средоточия личности, но они становятся как самостоятельными существами, как бы тремя личностями; и должно теперь собственное „Я" сделать тем более сильнее, ибо оно должно не только нести порядок в три силы, но управлять и руководить тремя существами. Однако такое разделение должно состояться во время сверх-чувственного рассмотрения. И здесь выступает отчетливо ясным, как важно, чтобы наряду с упражнениями к высшему обучению, позволить присоединиться таким, которые способности суждения, жизни чувства и воли дают устойчивость и твердость. Ибо не приносят таковые с собой в высший Мир, то вскоре увидят, что „Я" показывает себя слабым и не может быть упорядочивающим руководителем мышления, чувствования и воления. Душа была бы, если эти слабости имелись бы наличии, как раздираемой тремя личностями по разным направлениям и ее внутренняя замкнутость должна была бы прекратиться. Если развитие Духовного ученика проходит правильным образом, то значит обозначенное сило-превращение некое истинное продвижение; „Я" остается над самостоятельными существами, которые теперь образуют его Душу, господином. - В дальнейшем ходе развития шагает означенное развитие затем далее. Мышление, которе стало самостоятельным, побуждает возникновение одного особого, четвертого Душевно-Духовного существа, которое можно обозначить как непосредственное втекание в человека течений, которые аналогичны мыслям. Весь Мир возникает тогда как мысленное построение, которое стоит перед некто, как растительный или животный мир в физически-чувственной области. Также побуждают ставшие самостоятельными чувствование и воление две силы в Душе, которые в таковой действуют как самостоятельные существа. И еще приходит к этому седьмая сила и существо, которое аналогично собственному „Я" самому. Это целое переживание связывает себя еще с неким другим. До вступления в сверх-чувственный Мир знал человек мышление, чувствование и воление только как внутренние Душевные переживания. Как только он вступает в сверх-чувственный Мир, воспринимает он вещи, которые выражают не чувственно-физическое, но Душевно-Духовное. За воспринимаемыми им качествами нового Мира стоят теперь Душевно-Духовные существа. И таковые предстают ему теперь как некий внешний Мир, как ему в физическо-чувственной области перед чувствами представали камни, растения и животные. Теперь Духовный ученик может заметить значимое различие между раскрывающимся ему Душевно-Духовным миром и тем, который он был привык воспринимать через свои физические чувства. Растение чувственного мира остается, как оно есть, что бы ни чувствовала или не думала о нем Душа человека. Это есть при образах Душевно-Духовного мира сначала не этот случай. Они изменяют себя согласно по тому, что человек это или то ощущает или думает. Через это человек дает им некий отпечаток, который зависит от его собственного существа. Представим себе, некий известный образ выступает перед человеком в имагинативном Мире. Соотносит он себя сначала в своем нраве безразлично против этого, то образ показывает себя в определенном облике. В то мгновение однако, где он ощущает напротив образу удовольствие или неудовольствие, меняет он свой облик. Образы выражают с этим сначала не только нечто, что есть самостоятельно вне человека, но они отражают также то, что человек сам есть. Они полностью и вообще проникнуты собственным существом человека. Таковое налагается как некий покров над существами. Человек видит тогда, когда также ему напротив стоит некое действительное существо, не таковое, но свое собственное порождение. Так может он именно нечто полностью истинное иметь перед собой и однако видеть ложное. Да, это есть не только случай в отношении к тому, что человек замечает как свое существо у себя; но все, что у него есть, воздействует на этот Мир. Человек может, например, иметь скрытые наклонности, которые в жизни через воспитание и характер не выходят на показ; на Духовно-Душевный мир они воздействуют; и таковой получает своеобразную окраску через целое существо человека, безразлично, как много он сам знает об этом существе или не знает. - Чтобы мочь продвигаться дальше с этой ступени развития, необходимо, чтобы человек научился различать между собой и Духовным внешним Миром. Будет необходимо, чтобы он научился выключать все воздействия собственной Самости на находящийся вокруг него Душевно-Духовный мир. Это возможно не иначе, как приобрести познание о том, что сами вносят в этот Мир. Дело идет итак о том, чтобы сначала иметь истинное, основательное само-познание, чтобы затем быть в состоянии чисто воспринимать лежащий вокруг Духовно-Душевный мир. Теперь, приносят известные факты человеческого развития с собой то, что такое само-познание при вступлении в высший Мир должно наступить как бы естественно-мерно. Человек развивает, ведь, в обычном физически-чувственном мире свое „Я", свое само-сознание. Это „Я" действует как пункт притяжения-средоточия на все, что принадлежит человеку. Все его наклонности, симпатии, антипатии, страсти, мнения и так далее, группируются как бы вокруг этого „Я". И есть это „Я" также пункт притяжения для того, что называют Карма человека. Видели бы это „Я" без-покровно, то было бы по нему также замечено, что определенно образованные судьбы должны встретиться еше в этом и следующих воплощениях, согласно по тому, жило оно в предшествующих воплощениях так или эдак, усвоило себе таковое это или то. Со всем тем, что так пристало на „Я", должно теперь как первый образ предстать перед человеческой Душой, когда таковая восходит в Душевно-Духовный мир. Такой двойник человека по некому закону Духовного мира должен прежде всех других предстать перед человеком как его первое впечатление в том Мире. Можно закон, который лежит здесь в основе, сделать себе легко понятным, если обдумать следующее. В физически-чувственной жизни человек воспринимает себя только постольку, поскольку он внутренне переживает себя в своем мышлении, чувствовании и волении. Это восприятие есть, однако, чисто внутреннее; оно не выставляет себя перед человеком так, как выставляют себя перед ним камни, растения и животные. Также учится через внутреннее восприятие познавать себя человек только отчасти. Он имеет в себе, именно нечто, что препятствует ему при более глубоком само-познании. Это есть некое побуждение, сразу же, когда он через само-познание должен признаться себе в неком качестве и не желает предаться никакому обману о себе, переработать это качество. Не уступает человек этому побуждению, отвлекает он просто свое внимание от собственной Самости (Selbst) и остается он так, как он есть, то отнимает он у себя, само-разумеется, также возможность чтобы познать самого себя в затронутом пункте. Устремляется человек, однако, в самого себя и без обмана удерживает перед собой это или то из своих качеств, то будет он или в положении, чтобы исправить его у себя, или, однако, он не сможет этого в настоящем положении своей жизни. В последнем случае в его Душу закрадется чувство, которое можно назвать как чувство стыда. Так действует на самом деле здоровая природа человека: Она ощущает через само-познание различные виды стыда. Теперь, имеет это чувство уже в обыкновенной жизни некое полностью определенное воздействие. Здраво мыслящий человек позаботится о том, чтобы то, что его при нем самом наполняет этим чувством, не сделало себя действенным снаружи в действиях, чтобы это не изживало себя во внешних поступках. Стыд, итак, есть некая сила, которая побуждает человека, чтобы замыкать нечто в своем Внутреннем и не позволять этому быть воспринимаемым внешне. Если это внимательно обдумать, то найдут понятным, что Духовное исследование некому внутреннему Душевному переживанию, которое чувству стыда полностью близко родственно, приписывает еще более далеко идущие воздействия. Оно находит, что в сокрытых глубинах Души существует некий вид скрытого стыда, который человек не осознает себе в физически-чувственной жизни. Такое скрытое чувство воздействует, однако, неким аналогичным образом тому, как и обозначенное проявленное чувство обычной жизни: оно препятствует, чтобы наивнутреннейшее существо человека выступило перед человеком в неком воспринимаемом образе. Не было бы этого чувства, то человек воспринимал бы перед самим собой то, что он в действительности есть; он свои представления, чувства и свою волю переживал бы не только внутренне, но и воспринимал бы их, как он воспринимает камни, животные и растения. Так, является это чувство покрывателем (Verhьller) человека от самого себя. И с этим оно является одновременно и покрывателем всего Духовно-Душевного мира. Ибо в то время, что собственное внутреннее существо скрывает себя от него, не может он воспринимать также то, у чего он должен был бы развить инструменты, чтобы познавать Душевно-Духовный мир; он не может преобразовать свое существо так, чтобы оно приобрело Духовные органы восприятия. - Когда, теперь, однако человек, через правомерное обучение работает над тем, чтобы приобрести в себе эти органы восприятия, то выступает перед ним, как первое впечатление, то, что он сам есть. Он воспринимает своего двойника. Это само-восприятие вообще нельзя отделить от восприятия остального Душевно-Духовного мира. В обычной жизни физически-чувственного мира охарактеризованное чувство действует так, что оно постоянно закрывает перед человеком врата в Духовно-Душевный мир. Желает человек сделать только один шаг, чтобы проникнуть в этот Мир, то сразу же скрывает выступающее, однако не приходящее к сознанию, чувство стыда, участок Духовно-Душевного мира, который желает выступить для обозрения. Охарактеризованные упражнения, однако, открывают этот Мир. Теперь дело есть таково, что такое скрытое чувство действует, как великий благодетель человека. Ибо через все, что человек без Духовно-научного обучения приобретает себе в силе суждения, жизни чувств и характера, человек не является в состоянии выносить восприятие собственного существа в его истинном облике без дальнейшего. Через такое восприятие потеряли бы все чувство-самости, само-уверенности и само-сознания. Чтобы это не происходило, для этого должны опять позаботится те меры, которые человек предпринимает, наряду с упражнениями для высшего познания, для попечения своей здоровой силы суждения, своей сущности чувства и характера. Через свое правомерное обучение учится человек как бы неумышленно узнавать так много из Духовной науки, и ему кроме того станут ясными так много средств для само-познания и само-наблюдения, какие являются необходимыми, чтобы полно-сильно встретить своего двойника. Это есть тогда для Духовного ученика так, что он видит только как образ имагинативного Мира в другой форме то, с чем он уже ознакомил себя в физическом мире. Кто правильным образом сначала в физическом мире через свой рассудок понял закон Кармы, тот будет не особенно потрясен, когда он, теперь, видит зародыши своей судьбы обозначенными в образе своего двойника. Кто через свою силу суждения озанкомил себя с развитием Мира и человечества и знает, как в некий определенный временной пункт этого развития в человеческую Душу вторгнулись силы Люцифера, тому будет не трудно перенести, когда он осознает, что в образе своего собственного существа содержаться эти Люциферические существа со всеми их воздействиями. - Видно, однако, отсюда, как необходимо есть то, чтобы человек не требовал собственного вступления в Духовный мир прежде, чем он через свою обычную, развитую в физически-чувственном мире силу суждения не поймет определенные истины о Духовном мире. Что в этой книге сообщено перед изложениями о „Познании высших Миров", это Духовный ученик при правомерном ходе развития должен был бы усвоить себе через свою обычную способность суждения, прежде чем иметь потребность самому пускаться в сверх-чувственные Миры. При неком обучении, в котором не смотрят на уверенность и твердость силы суждения, жизни чувства и характера, может случиться, что перед учеником предстанет высший Мир прежде, чем он имеет необходимые для этого внутренние способности. Тогда встреча с двойником подавляла бы его и приводила бы к заблуждениям. Была бы, однако - что все-таки также было бы возможно - встреча с двойником полностью избежена и человек однако же был бы приведен в сверх-чувственный Мир, то он также мало был бы в состоянии, познать этот Мир в его истинном облике. Ибо это было бы ему полностью невозможно, чтобы различать между тем, что он сам усматривает в вещах и тем, что они действительно есть. Такое различение возможно только, когда воспринимают собственное существо как некий образ и через это отделяют от окружения все, что проистекает из собственного Внутреннего. - Двойник действует для жизни человека в физически-чувственном мире так, что он через обозначенное чувство стыда делает себя тотчас невидимым, когда человек приближается к Душевно-Духовному миру. Тем самым закрывает он, однако, также весь сам этот Мир. Как „Страж" стоит он здесь, перед этим Миром, чтобы заградить доступ тем, которые еще не пригодны к вступлению в этот Мир. Он может, отсюда, „Страж порога, который перед Душевно-Духовным миром есть" быть назван. - Помимо, через изложенное вступление в сверх-чувственный Мир, встречает человек еще при прохождении через физическую смерть этого „Стража порога". И он раскрывает себя постепенно в Душевно-Духовном развитии в течение жизни между смертью и новым рождением. Здесь, однако, встреча не может подавлять человека, ибо он знает здесь о других Мирах, чем в жизни между рождением и смертью. Если человек без того, чтобы иметь встречу со „Стражем порога", вступил бы в Духовно-Душевный мир, то он мог бы впадать в одно заблуждение за другим. Ибо он не мог бы никогда различать, что он сам вносит в этот Мир и что ему действительно принадлежит. Правомерное обучение должно, однако, вести Духовного ученика в область истины, не в таковую иллюзии. Такое обучение будет через самое себя таким, что встреча необходимо должна однажды произойти. Ибо оно есть одно из, для наблюдения сверх-чувственных Миров, правил предосторожности, против возможности заблуждения и фантастики. - Это принадлежит к самым неотложным пред-мерам, которые каждый Духовный ученик должен предпринять, чтобы тщательно работать над собой, чтобы не стать фантастом, неким человеком, который может впасть в некое возможное заблуждение, само-обман (внушение и само-внушение). Где указания Духовного обучения будут верно последуемы, там будут одновременно уничтожены источники, которые могут нести заблуждение. Здесь не может, конечно, говориться о всех многочисленных отдельных подробностях, которые при таких пред-мерах входят в рассмотрение. Может быть только указано, на что приходится главное. Заблуждения, которые здесь входят в рассмотрение, проистекают из двух источников. Они происходят частью от того, что через собственное Душевное существо окрашивают действительность. В обычной жизни физически-чувственного мира есть этот источник заблуждения соотносительно небольшой опасности; ибо здесь будет внешний Мир всегда остро в своем собственном облике навязываться наблюдению, как его также, наблюдатель, по своим желаниям и интересам, ни желал бы окрасить. Как только, однако, вступают в имагинативный Мир, меняют себя его образы через такие желания и интересы и имеют как некую действительность перед собой то, что только сами образовали или со-образовали. Через то теперь, что через встречу со „Стражем порога" Духовный ученик узнает все, что в нем есть, что он, итак может внести в Душевно-Духовный мир, является этот источник заблуждения устраненным. И подготовление, которое Духовный ученик перед вступлением в Душевно-Духовный мир позволяет предоставить себе, действует ведь здесь так, что он приучает себя уже при наблюдении чувственно-физического мира выключать самого себя и вещам и процессам чисто через их собственное существо позволяет говорить в себе. Кто это подготовление достаточно проделал, может спокойно ожидать встречу со „Стражем порога". Через нее проверит он себя окончательно, чувствует ли он себя действительно в положении выключать свое собственное существо также тогда, когда он стоит напротив Душевно-Духовному миру. Кроме этого источника заблуждений существует, теперь, еще другой. Он выступает тогда явно, когда некое впечатление, которое полу