целью, в достижении которой отнюдь не был уверен. Да тут еще тайна его бессмертия - о чем никто не должен был знать... Ну ладно, а что ему предстоит в ближайшем будущем? - Куда же вы намерены меня доставить? - поинтересовался он. - В отель, - буркнул Пелди. Отель "Ройал Ганил" служил штаб-квартирой Торгового Дома оружейников. Выходит, мелькнуло в голове Хедрока, затевается нечто достаточно серьезное. Отелю "Ройал Ганил" скоро будет двести лет. И стоил он, если не изменяет память, семьсот пятьдесят миллиардов. Массивный фундамент огромного здания располагается на площади почти четырех городских кварталов. Стены пирамиды устремлялись вверх ступенчатыми ярусами, и с каждого по законам архитектуры того времени низвергались водопады. На высоте тысячи двухсот футов здание венчалось садом правильной формы со сторонами по восемьсот футов. Благодаря искусному дизайну, создававшему оптический обман, строгий квадрат как бы терял свои границы. Хедрок построил это здание в память о выдающейся женщине-императрице из того же рода Айшеров, причем в каждой комнате предусмотрел трансмиттерную установку, которая в нужный момент позволяла ему исчезнуть, переместившись в пространстве. В активное действие установка приводилась одним из перстней, к несчастью, оставшимся во дворце. Отчаяние охватило Хедрока, когда он шел в сопровождении своего эскорта к ближайшему лифту. Впрочем, во дворце он поступил вполне благоразумно, решив надеть только перстень-пистолет, дабы никто не заподозрил, что у оружейников есть и другие выдающиеся изобретения. Правда, в тайниках, разбросанных по всему отелю, находились запасные перстни, но было весьма сомнительно, что ему удастся улучить минутку и, отойдя в сторону от бдительных стражников, заручиться новым перстнем. Лифт остановился, прервав размышления Хедрока. В неотступном окружении хмурых лиц он очутился в широком коридоре перед дверью со светящейся надписью: КОРПОРАЦИЯ "МЕТЕОР" ГЛАВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ Насколько знал Хедрок, вывеска соответствовала действительности лишь наполовину. Гигантская корпорация в самом деле занималась добычей и обработкой металла, но была законспирированной дочерней компанией Торгового Дома оружейников, который, не вмешиваясь в ее чисто производственную деятельность, с немалой пользой для себя обделывал собственные весьма разносторонние дела и делишки под прикрытием вывески самой корпорации и ее многочисленных отделений, разбросанных по всему свету. Хедрока препроводили в первое помещение - кабинет огромных размеров. Вскоре массивная дверь в противоположной стене отворилась и из нее вышел высокий весьма приятный мужчина средних лет. Они знали друг друга. Однако тот, хотя и улыбнулся дружелюбно, не слишком спешил навстречу. - Ну, мистер Хедрок, - сказал он, - как поживает императрица? Улыбка на лице Хедрока получилась натянутой. Его несколько насторожило поведение великого биоробота. - Счастлив сообщить, мистер Гониш, что она пребывает в добром здравии. Эдвард Гониш заразительно рассмеялся. - Боюсь, - вымолвил он, - подобная новость привела бы в уныние очень многих людей. Кстати, в последнее время Высший Совет пытается проникнуть в тайну императрицы, используя мою интуицию. Я анализирую досье на известных и потенциально великих людей. Сведения слишком скудные, гораздо меньше тех десяти процентов, которые мне необходимы. Пока дошел до буквы "М" и могу дать лишь предварительное заключение. Если императрица скрывает изобретение, то, наверное, оно относится к полету во Вселенную. Впрочем, мои выводы основаны не только на интуиции. Хедрок нахмурился. - Полет во Вселенную! Она была бы против... - Он замолчал, затем воскликнул: - А ведь вы правы! И кто же изобретатель? Гониш снова засмеялся: - Не торопитесь. Я еще не все проверил. Но если вам интересно, мое внимание привлек ученый по имени Дерд Кершоу. Однако тут выражение его глаз изменилось. Он взглянул на Хедрока с явным подозрением. Наконец спросил с тревогой в голосе: - Черт возьми, Хедрок, в чем дело? Что вы натворили? Неожиданно Пелди, офицер тайной полиции, шагнул вперед: - Право, мистер Гониш, арестованный не должен... - Не забывайтесь! - оборвал, словно отбрил его, тот. - Отойдите в сторону и не прислушивайтесь. Мне нужно поговорить с мистером Хедроком наедине. Пелди покорно склонил голову: - Прошу прощения, сэр. Виноват. Он отступил к двери и жестом подозвал своих людей, оставив собеседников один на один. Итак, этот Пелди снова назвал его арестованным. Конечно, Хедрок догадывался о худшем, но гнал от себя мрачные мысли, стараясь думать, что находится лишь под подозрением. Если ни в чем не признаваться, льстился он надеждой, члены Высшего Совета вряд ли будут настаивать на широком разбирательстве. - Я предложил, чтобы дело передали мне, - вновь заговорил Гониш. - У меня ведь свои методы. Но они и слушать не пожелали. Плохой признак, на мой взгляд. А вы как полагаете? - Я знаю лишь одно, - сказал Хедрок, - их взволновала решимость императрицы меня повесить. Они снарядили спасательный отряд и выкрали меня из дворца, но... подвергли аресту. Попал из огня да в полымя. Гониш стоял в задумчивости. - Если бы вы каким-нибудь образом отделались от них, - сказал он. - Меня не посвятили в обстоятельства дела и, конечно, не снабдили сведениями об индивидуальной психологии членов Совета, поэтому было бы неразумно полагаться на мою интуицию. Но если бы вам удалось настоять на судебном разбирательстве со слушанием сторон, это была бы частичная победа. Высокомерия членам Совета не занимать, так что не следует беспрекословно подчиняться их решениям, как будто исходящим от самого господа бога. Гониш, нахмурив брови, двинулся к двери, а Пелди тем временем подошел к Хедроку. - Сюда, сэр, - сказал молодой человек. - Члены Совета примут вас незамедлительно. - Вот как... - произнес Хедрок. От теплого чувства, вызванного дружеским вниманием Гониша, не осталось и следа. - Не хотите ли сказать, что Совет заседает в соседнем зале? Ответа не последовало, да Хедрок и не слишком рассчитывал на него. Прямой, весь подобравшийся, он последовал за офицером тайной полиции и переступил порог. Дверь плотно затворилась. Члены Совета, восседавшие за V-образным столом, устремили на него любопытные взгляды. Странная вещь - если бы два года назад он не отказался баллотироваться в Высший Совет, тоже сидел бы здесь, среди людей разного возраста и способностей, начиная от тридцатилетнего Ансила Неера, блестящего администратора, и до седовласого Бейда Робертса. Впрочем, не все лица были ему знакомы - уж слишком их много. Хедрок начал считать присутствующих, думая о словах Гониша: "Добивайтесь судебного разбирательства!" - что означало: сбейте с них спесь. Хедрок закончил подсчет, и ему стало как-то неуютно. Тридцать! Высший Совет в полном составе! Что же такое они пронюхали, раз собрались все вместе? Он представил себе этих руководителей высокого ранга в их штаб-квартирах, на этой планете, на спутниках, на Марсе или Венере. И где бы они ни находились, они везде прошли через свои вибротрансформаторы и в ту же секунду оказались здесь. Ради него. И так неожиданно. Более чем странно и весьма тревожно. Хедрок, ощущая себя человеком неординарным, современником двух-трех поколений сидящих перед ним людей, а также и многих других, которые жили и умирали, жили и умирали, умирали, умирали на его глазах, расправил плечи и спросил громовым, раскатистым голосом: - В чем же меня обвиняют? - Он вложил в эти слова всю незаурядную силу своих тренированных легких, полагаясь на огромный опыт общения с представителями всех сословий и человеческих рас. Члены Совета за стоящим на некотором возвышении столом, освещенным светом, зашевелились, заерзали, в недоумении поглядывая друг на друга. Наконец Питер Кадрон тяжело поднялся на ноги. - Меня попросили выступить от имени Совета, - сказал он, - поскольку я выдвинул обвинения против вас. - Он посмотрел на коллег и мрачно продолжал: - Уверен, теперь всем вам абсолютно ясно, что из себя представляет мистер Хедрок. Прямо удивительно, как лихо он продемонстрировал сейчас некоторые свои свойства, до сих пор тщательно скрываемые, и тем самым подтвердил наши догадки. - Да уж, - поддакнул Дим Лили, администратор с грубыми чертами лица. - Прежде Хедрок казался мне человеком сдержанным и мягким в обращении. А тут вдруг, когда его приперли к стене, мечет громы и молнии. - Вот именно, - добавил молодой Ансил Неер. - Мы кое-что выяснили и очень хотели бы получить исчерпывающие объяснения. Хедрок поморщился и на минуту смешался. В его планы отнюдь не входило, чтобы его поведение истолковали столь превратно и пришли к выводу, будто он совсем не тот, за кого себя выдает. - Так в чем же меня обвиняют? - вновь спросил Хедрок высокомерно. Все молчали. Наконец Питер Кадрон сказал: - Когда будет нужно, вы узнаете. Но сначала, мистер Хедрок, где вы родились? Ах вот в чем дело... Он не испугался. Скорее, ему стало немного грустно и даже забавно при мысли, что наступил-таки час расплаты. Возможно, он в чем-то допустил промашку. - У вас есть все мои данные, - наконец вымолвил он. - Я родился в Централии, Штат Мидл Лейксайд. - Что-то вы помедлили с ответом, - придрался один из членов Совета. - Я пытался сообразить, - невозмутимо пояснил Хедрок, - что стоит за этим вопросом. - Как звали вашу мать? - спросил Кадрон. Хедрок в удивлении остановил взгляд на лице вопрошающего: уж не думают ли члены Совета, что такой простой вопрос приведет его в замешательство? - Делмира Марлтер, - ответил он. - У нее было еще трое детей? Хедрок кивнул: - Два моих брата и сестра умерли в юношеском возрасте. - А ваши отец и мать? - Отец скончался восемь лет назад, мать - шесть. Поразительно, как трудно было ему вымолвить последнюю фразу. Он буквально выдавил из себя эти печальные сведения о двух пожилых людях, которых никогда в глаза не видел, но о которых разузнал почти все. - Итак, джентльмены, - с нотками удовлетворения в голосе произнес Кадрон, обводя взглядом членов Совета, - вырисовывается следующая картина: человек, чьи родители и все близкие родственники умерли, поступает на службу в Торговый Дом оружейников, пройдя обычную процедуру оформления. Затем, благодаря своим необыкновенным, как утверждают, способностям, быстро продвигается по служебной лестнице и занимает весьма высокое положение, то есть пользуется нашим большим доверием. А мы между тем даже не предполагаем, как много он о себе скрывает. Вскоре он убеждает Высший Совет пойти на авантюру. Мы соглашаемся, поскольку встревожены поведением императрицы - не замышляет ли она чего-то против нас, - и решаем понаблюдать за ней более пристально. Теперь мы подходим к вопросу, требующему вдумчивого анализа. Не кажется ли вам странным, что из десятков тысяч способных мужчин, какими располагает наша организация, мы выбираем того единственного, кто вопреки логике в течение долгих шести месяцев пребывает в обществе императрицы Иннельды, вызывая к себе ее интерес?.. - И кого она только что отлучила от своей особы, - язвительно вставил Хедрок. - Вы ведь не поинтересовались, но именно это явилось причиной сегодняшней суматохи во дворце. К вашему сведению, меня изгнали на два месяца. Питер Кадрон вежливо поклонился ему и обратился к членам Совета, молча сидевшим за столом: - Будьте внимательны - сейчас я задам мистеру Хедроку вопрос по поводу его образования. - Серые глаза Кадрона сверкнули. - Итак? - спросил он. - Моя мать преподавала в университете, - сказал Хедрок. - Она учила меня частным образом. Вы ведь знаете, что все богатые люди делали так в течение столетий. Конечно, мне приходилось периодически сдавать экзамены. Вы можете проверить: к заявлению о принятии в организацию приложены мои экзаменационные ведомости. Кадрон мрачно улыбнулся. - Все члены семьи значатся на бумаге, как и сведения об образовании, кроме документальных, нет никаких иных подтверждений. Плохо дело. Настолько плохо, что Хедрок не стал даже искать сочувствия в суровых лицах членов Совета. Случилось то, что раньше или позже должно было случиться. Неизбежно. Ибо альтернативного выхода из его ситуации не существовало. Довериться какому-нибудь милому человеку, который в критический момент подтвердил бы подлинность его личности, чревато полным провалом. У людей всегда можно выведать правду, как бы дружески они ни были к тебе расположены, сколько бы ты им ни платил. А составленный по всем правилам документ вряд ли у кого-нибудь вызовет подозрение. Хедрок гнал от себя мысль, будто Совет близок к раскрытию его тайны. - Послушайте, - сказал он. - Чего вы добиваетесь? Если я не Роберт Хедрок, то кто же? Выражение мрачного удовлетворения не сходило с лица Кадрона. - Именно это мы и пытаемся выяснить, - резко произнес он. - Однако еще один вопрос. После того как родители вступили в брак, ваша мать уже не поддерживала отношений со своими университетскими друзьями, с бывшими коллегами? Хедрок прикидывал, как лучше ответить, пристально глядя в глаза собеседнику. - Все стыкуется, не так ли, мистер Кадрон? - наконец произнес он глухим голосом. - Но вы правы. Жилье мы снимали. Отец по работе часто, каждые несколько месяцев, переезжал с места на место. Вряд ли вы найдете кого-нибудь, кто вспомнит моих родителей или меня. Мы действительно жили очень уединенно. Он сам себе вынес обвинительный вердикт. И хотя это был искусный психологический ход, в его основе лежал чистый вымысел. - Мы собрались здесь не для того, чтобы заслушивать свидетельские показания. Торговый Дом оружейников не проводит судебных расследований в прямом смысле слова, но приговоры выносит. При этом единственным критерием всегда является не доказательство вины, а сомнение в невиновности. Если бы вы занимали в нашей организации менее высокое положение, наказание было бы не столь значительным. Вас просто освободили бы от должности, предварительно стерев в вашей памяти служебные тайны. Но беда в том, что вы слишком много знаете, и наказание должно быть суровое. Сами понимаете, в нашем положении нельзя поступать иначе. К счастью, мы основываемся не только на подозрениях, поэтому наша совесть чиста... Может быть, хотите что-нибудь добавить? - Нет, - отрезал Хедрок. Он не шелохнулся, стараясь трезво оценить ситуацию. Некогда в обстановке полной секретности он убедил руководство корпорации "Метеор" занять под конторы верхние этажи отеля "Ройал Ганил", поскольку ему казалось, что их конспиративная штаб-квартира будет там в большей безопасности, чем где бы то ни было. Одновременно, преследуя собственные интересы, изъял из их части здания все перстни-активаторы и вибрационные установки, столь необходимые ему сейчас. Если бы он проявил тогда большую предусмотрительность, вон за той дальней панелью находился бы его перстень. Между тем Питер Кадрон начал обвинительную речь: - Естественно, прежде чем Совет пришел к решению, психологи быстро, но довольно тщательно проанализировали персональную карту Хедрока. И выявили экстраординарный факт. Он замолчал, всматриваясь в лицо Хедрока, словно пытаясь что-то выведать по его выражению. - Обнаружилось разночтение, - продолжал Кадрон, - между вашей действительной и потенциальной смелостью, отраженной в Рр-карте. Исходя из прежних данных, вы даже не задумались бы над тем, оставаться во дворце на чреватый опасностью обед или нет. Кадрон снова умолк. Хедрок ждал, когда тот закончит. Пауза затягивалась, и Хедрок, обведя взглядом сидевших за столом людей, вздрогнул. Их лица не предвещали ничего хорошего. Сомнений не осталось: они его осудили. Итак, специалисты сверились с его анамнезом, как сказали бы в старину. Что он знает о новых способах исследований и о сложнейшей аппаратуре? Изобретение было сделано не менее тысячи лет назад. Изначально аппарат был похож на анализатор умственных способностей "Империал Ламбет". Затем он совершенствовался, расширялась сфера его применения, увеличивалась точность определения интеллекта, эмоциональной стабильности и прочих параметров. А ему этот аппарат был ни к чему - он и сам мог с пристрастием оценить свои умственные и психологические возможности. Во время периодических обследований он старался скоординировать уровень собственного развития и втиснуть его в ограниченные рамки того типажа, каким хотел бы предстать перед Торговым Домом оружейников. Хедрок встрепенулся, словно загнанный конь перед стойлом, - у них же ни черта на него нет! - Итак! - выпалил он столь резко, что у самого же зазвенело в ушах. - Итак, я на пять процентов смелее, чем следует. Какая чушь! Смелость зависит от обстоятельств. В определенной ситуации даже заяц становится львом. Он уже не осознавал, как крепнет, наливается силой голос. Убежденность в собственной правоте наряду с глубокой тревогой за свою судьбу придавали его словам страстное звучание. - В каких заоблачных высотах вы витаете? Оглянитесь вокруг! Посмотрите, что творится! - будто хлыстом хлестал он. - Происходит нечто чрезвычайное. Это не пустой каприз скучающей императрицы. Она вполне сложилась как личность в прямом смысле этого слова, если отбросить какие-то мелочи, и мы не имеем права забывать, что живем в пятом периоде правления Дома Айшеров. В любой час можно ожидать наступления событий огромной важности - у девятнадцати миллиардов подданных ее величества зреет недовольство. Состояние умов критическое, ситуация взрывоопасная. Расширение границ научного прогресса меняет общественные отношения. В глубинах хаотических людских масс зарождается кризис огромной силы, пятый в истории Айшеровской цивилизации. Активность, проявляемую императрицей на данном этапе, следует объяснить только тем, что ее изобретатели близки к небывалому прорыву в очень важной области. Императрица сказала, что вызовет меня через два месяца, а может быть, раньше. Наверное, _много раньше_. У меня сложилось впечатление, почти уверенность, что это произойдет через два дня. В крайнем случае - через две недели. Он распалился. Кадрон попытался было что-то вставить, но Хедрок, не обращая на него внимания, с жаром продолжал. Его голос заполнял всю комнату. - Весь наличный персонал Торгового Дома оружейников следует сосредоточить в Империал-Сити. Каждую улицу взять под наблюдение. Воздушный флот подтянуть поближе к городу. Все это уже должно быть задействовано. И что же я здесь застаю? - Он остановился, затем с сарказмом добавил: - Высший Совет тратит драгоценное время, обсуждая надуманную проблему - проявил ли отдельный человек смелость... Он замолчал, с тоской сознавая, что никакого впечатления не произвел. Это было видно по непроницаемым, словно каменным, лицам. Тишину нарушил Питер Кадрон. - Разница составляла не пять, как вы изволили заметить, а семьдесят пять процентов, и мы не могли не реагировать. Хедрок вздохнул, признавая свое поражение, и почувствовал некоторое облегчение. Он с горечью понял почему. Раньше, несмотря на безвыходное положение, еще теплилась надежда. Теперь ее не стало. Вот он, кризис - результат научного прогресса, прогресса, который, как он думал, был под его контролем. Он ошибался. - Уверяю вас, мистер Хедрок, - Кадрон продолжал говорить спокойно и искренне, - мы все удручены неожиданно свалившейся на нас обязанностью. Но обстоятельства выше нас. Посвящу вас в детали: когда психологи обнаружили отклонение, Рр-аппарат вычертил два церебральных графика. При наложении нового графика на предыдущий, полученный при вашем последнем обследовании, выявилось _семидесятипятипроцентное усилие каждой функции мозга_. Повторяю: _каждой функции_, а не какой-нибудь отдельно взятой. В результате получен истинный коэффициент вашего умственного развития, составляющий невероятную величину - 278 баллов. - Вы сказали: "Каждой функции", - подколол Хедрок. - Полагаю, идеализм и альтруизм в их числе? Некоторые члены Совета посмотрели на него в смущении. - Мистер Хедрок, - ответил Кадрон, - человек, наделенный подобным альтруизмом, относился бы к Торговому Дому оружейников просто как к посреднику в большой игре. Мы не можем себе позволить никакого альтруизма... Но пойдем дальше. По правилам матричной алгебры... сложные конфигурации... график императрицы... До сознания Хедрока доходили лишь отдельные термины - он углубился в собственные мысли. Как будто научные выкладки заворожили его - в тактически нужный момент он не прервал словоизвержения Кадрона. Хедрок был достаточно эрудирован, чтобы понимать: все эти графики мозговой деятельности, эмоций, выраженные математическими знаками, складывались в изящные конструкции и отображали скрытые человеческие побуждения. Он снова обратил внимание на Кадрона. - Как я упомянул, проблема, - говорил тот, - заключалась в том, чтобы точно определить время прибытия во дворец спасательного отряда - не раньше и не позже. На основании вашей старой Рр-карты было выяснено, что вам не выбраться из дворца живым, если не возникнет некая неизвестная величина третьей степени. Эта посылка была тотчас отвергнута - наука не может принимать во внимание какое-то чудо. Поэтому во втором варианте за основу взяли час сорок пополудни с возможным допуском плюс - минус четыре минуты. Посадка была совершена в час тридцать пять. Две минуты ушло на проверку фальшивых удостоверений личности. В час тридцать девять вы вышли из лифта. Полагаю мои доводы убедительны. Какая-то чушь! Оказывается за эти годы, пока он жил и строил планы, скрупулезно закладывая основу для их осуществления, право распоряжаться его судьбой перешло к Рр-аппарату, возможно, самому выдающемуся из всех изобретений человеческого разума. Хедрок пребывал будто в тумане и поэтому не сразу понял, что Кадрон уже сел, уступив место другому члену Совета. - Принимая во внимание тот факт, - говорил маленький седовласый человечек, - что это преступление не укладывается в обычные рамки, а также учитывая прежние заслуги, вы, мистер Хедрок, вправе знать следующее: мы относимся со всей серьезностью к тайной деятельности императрицы. К вашему сведению, молодой человек, здешний штат увеличен в пять раз. Вероятно, вы волновались и не заметили, что лифт с места посадки шел вниз гораздо дольше, чем обычно. Мы заняли еще семь этажей отеля, и наша организация находится в постоянной готовности. К огромному сожалению, несмотря на ваш страстный призыв, я вынужден согласиться с мистером Кадроном. Торговый Дом оружейников является тем, чем он является, и должен реагировать быстро и сурово на случаи, подобные вашему. Я поддерживаю решение: смерть - единственно возможный приговор. За столом кивали головами. - Да! - Смерть. - Немедленно... - Погодите-ка! - голос Хедрока перекрыл общий шум. - Вы сказали, что заняли дополнительно несколько нижних этажей. Значит, мы не в той части отеля, где раньше располагалась корпорация "Метеор"? Члены Совета в недоумении уставились на Хедрока, а он, не ожидая ответа, устремился к покрытой орнаментом панели на темной полированной стене справа от него. Все оказалось гораздо проще, чем рисовало себе его сумасбродное воображение. Никто не остановил Хедрока возгласом, никто не вытащил пистолет. Достигнув заветной панели, он приложил к ней четыре пальца, придал им правильное положение и... на его указательный палец из укромного паза выскользнул перстень. Точно рассчитанным движением он направил бледно-зеленый лучик на вибрационную установку и шагнул в трансмиттер. Хедрок очутился в знакомом помещении на расстоянии двух с половиной тысяч миль от Империал-Сити и не стал тратить время на излишний осмотр. В подвале со сводчатым потолком привычно поблескивала аппаратура и мягко урчали работающие машины. Он подошел к выключателю на стене и нажал на него, приведя в действие колоссальный сгусток энергии. Вот и все, подумал Хедрок, живо представив себе, как в отеле "Ройал Ганил" все перстни и виброустановки самоликвидируются, бесследно исчезают. Они свое сделали, послужив ему верой и правдой. Что же касается Торгового Дома оружейников, то Хедрок горел желанием как можно скорее от него избавиться. Хедрок повернулся и направился к одной из дверей. Шагнул через порог и в тот же миг, осознав смертельную опасность, хотел отпрыгнуть назад. Слишком поздно: двадцатифутовое чудовище кинулось на него. Сокрушительный удар лап отбросил Хедрока к стене, он кувырком покатился вдоль нее. Голова кружилась, подташнивало, сознание меркло. Он пошевелился, сделав попытку подняться, и увидел приготовившуюся к новому броску гигантскую белую крысу - из оскаленной пасти торчали грозные клыки... 4 Весь подобравшись, Хедрок ждал. Затем взревел во весь свой голос, угрожающие отголоски которого прокатились по комнате. Крыса, жалобно взвизгнув, метнулась в сторону и забилась в дальний угол, сжавшись там в комок, и Хедрок подумал, что последний ее резкий бросок, как видно, отнял слишком много жизненных сил, очевидно, и без того бывших на исходе. Крыса медленно завалилась на бок. Ее стекленеющие глаза были устремлены на Хедрока, когда он, пошатываясь, шел к клеткам с животными. Там он надавил на клавишу датчика, отключив программу ускоренного роста и развития. Вернувшись обратно, Хедрок взглянул на жалкое существо, заползшее под сломанный стул. От могучего чудовища осталась малая часть - тельце грязно-белого цвета длиной не более шести дюймов. Она была еще жива, эта очень старая на вид крыса, и слабо шевельнулась, когда он поднял ее и понес через виварий в находящуюся за ним лабораторию. Там Хедрок заложил ее в анализатор и ощутил теснение в груди. Собственно, это чувство жалости он испытывал не к несчастной крысе и не к какому-нибудь конкретному существу, а ко всем ныне живущим на земле. Как-то одиноко ему стало в мире, где люди и бессловесные твари, едва появившись на свет, промелькнут под ярким солнцем, словно мотыльки-поденки, и исчезнут без следа на веки вечные. Хедрок отогнал эти мысли, решив проверить виварий. У крысиных семей, находящихся в разных клетках, все было в порядке. Они обзавелись новым потомством, судя по размерам молодняка, родившимся после того, как механический процесс был прерван огромной крысой, вырвавшейся на свободу. Он не стал чинить дыру в большом металлическом загоне, только вновь надавил на датчик, тем самым возобновив автоматическое течение процесса. Сам по себе этот процесс был очень прост. Хедрок начал свой эксперимент тысячу лет назад, когда поместил несколько пар - мужских и женских особей - в четыре специально сконструированных домика. Кормежка происходила через определенное время. Клетки чистились при помощи оригинального струйного насоса. У природы своя автоматика - через определенные, весьма небольшие периоды появлялся молодняк, подрастал, прибавляя в весе, и приводил в действие чувствительный противовес, вмонтированный в пол клетки. Как только вес крыс достигал заданной величины, оказывая соответствующее давление на висящий в воздухе пол, открывалась маленькая дверка, и крыса раньше или позже попадала в узкий коридор. Дверка за ней закрывалась, причем никакие дверки из других домиков не могли открыться, пока коридор был занят. В конце коридора появлялась наживка, внутри которой был спрятан крошечный стимулятор роста, кстати, производства Торгового Дома оружейников. Крыса проглатывала наживу, тепло ее тела нагревало стимулятор, приходило в действие реле, которое открывало дверку в свободный загон сорока футов в ширину, длину и высоту. Пол коридора начинал раскачиваться, и крысе ничего не оставалось, как выбраться оттуда. Она проходила в дверку, та закрывалась и блокировала ей ход назад. Достаток пищи в загоне активизировал рост, чему в немалой степени способствовал стимулятор. Крыса быстро прибавляла в весе и превращалась в двадцатифутовое чудовище, чьи физиологические процессы убыстрялись пропорционально увеличению размеров тела. При подобном ускорении жизни быстро наступала смерть. Труп охлаждался при минусовой температуре, пол загона наклонялся, замороженная крыса соскальзывала на ленту конвейера и транспортировалась в анализатор, а оттуда в специальную емкость, где распадалась под воздействием лучей. Весь процесс повторялся снова и снова на протяжении многих столетий. При этом Хедрок преследовал грандиозную по значимости цель - добиться в преднамеренных опытах над животными того же, что в результате случайного облучения множителем - вибратором произошло с ним пятьдесят пять веков назад. Получить бессмертную крысу, а вместе с ней бесценный материал для дальнейшего использования. Ведь если он преуспеет в своих изысканиях, можно будет всех людей наградить бессмертием. Информационная карточка крысы, чуть не убившей его, поступила в картотеку наряду с тремя другими карточками, особая ценность которых заключалась в регистрации функционирования некоторых органов, продолжавшегося после смерти. Такие аномалии случались и раньше, и он тщательно исследовал их, не жалея времени. Судьба последней крысы особенно заинтересовала Хедрока, потому что она прожила девяносто пять лет. Не мудрено, что сумела выбраться на свободу. Продолжительность жизни - вот что отличало ее от сородичей, которые так же быстро набирали вес, приобретая гигантские размеры, но жили всего лишь несколько часов. Экспериментатор подавил свое нетерпение - сейчас было не до научных занятий. Крыса подождет до лучших времен, он не уничтожит ее, а подвергнет консервации, как уже было с некоторыми другими. Прежде надо заняться жизненно более важным делом, которое могло повлиять на само существование человечества. Предстояло многое успеть, прежде чем Высший Совет Торгового Дома дезавуирует его, лишив влияния в организации. Хедрок быстро переоделся в рабочий костюм и прошел через трансмиттер. Он оказался в одной из своих конспиративных квартир в Империал-Сити и посмотрел на часы: с момента исчезновения из отеля "Ройал Ганил" минуло десять минут. Почему бы не действовать смело, если вполне резонно допустить, что многим тысячам служащих Торгового Дома пока ничего не известно о недавнем заседании Совета? Хедрок уселся перед телестатом и вызвал Информационный центр этой организации. - Говорит Хедрок, - представился он. - Мне нужен адрес Дерда Кершоу. - Хорошо, мистер Хедрок, - оператор ответила, как всегда, быстро и учтиво, без малейшего намека на то, что его имя предано анафеме. Вскоре в аппарате послышался знакомый щелчок. - Досье мистера Кершоу у меня, - сказала другая женщина. - Прислать его вам или прочитать необходимые данные? - Подержите его перед экраном, - распорядился Хедрок. - Я скопирую то, что нужно. Изображение листа из досье появилось на его телестате. Он записал последний адрес Кершоу - 1874, Треллис Майнор Билдинг. Там же имелись сведения о прежних адресах Кершоу, его рождении, родителях и об образовании, которое он получил в детские и юношеские годы. В правом нижнем углу стоял знак золотой звезды, который Торговый Дом оружейников присваивал за особые заслуги. Вместе с тем он означал, что ученые организации считают Дерда Кершоу одним из двух или трех выдающихся специалистов в области физики. - Так, - сказал Хедрок, - следующую страницу, пожалуйста. Металлическая пластинка такого же формата, как бумажный лист, хотя во много раз тоньше, исчезла, а затем появилась вторая. Она начиналась с того, на чем заканчивалась первая. Среднее образование, обучение в колледже, черты характера, оценки интеллекта, первые успехи, наконец, список изобретений и научных открытий. Хедрок не стал читать этот список: к деталям можно вернуться позже. Он услышал имя Кершоу от ноумена Эдварда Гониша, и это была удача - нужно брать быка за рога, и как можно скорее. Благодаря той случайной встрече он обладал информацией, на которую еще никто не обратил внимания. У него были основания так считать. Правда, Гониш со своей интуицией не дал окончательного ответа по поводу Кершоу и межзвездного путешествия. Но его слова заставили задуматься. Может быть, в запасе еще час или даже день, дабы найти ключ к разгадке, не опасаясь вмешательства Высшего Совета. - Дайте последнюю страницу, - торопливо произнес он. Страница появилась. Хедрок устремил взгляд на фамилии справа - список лиц, не так давно имевших доступ к досье. Кроме Эдварда Гониша там значился Дэн Нилан. Хедрок смотрел на вторую фамилию, прищурив глаза, а так как был взвинчен и насторожен, заметил то, что в спокойном состоянии наверняка пропустил бы. За фамилией Гониша стоял маленький штамп, означавший, что ноумен брал досье и затем вернул его. А после фамилии Нилана такого штампа не было. - Когда Нилан пользовался досье и кто он такой? - спросил Хедрок. - Мы еще не удовлетворили до конца требование мистера Нилана, сэр. - Голос девушки звучал спокойно. - Когда вы запросили досье, мы перевели его сюда из отдела. Подождите минутку, пожалуйста. Я соединяю вас с нужным оператором. Она с кем-то разговаривала, но Хедрок не видел с кем и не слышал слов. Последовала пауза. Затем на экране появилось лицо другой девушки. Она кивнула, когда поняла, что хочет абонент. - В данный момент мистер Нилан ожидает в оружейном магазине на Линвуд-авеню. Первый запрос касался его брата Джила Нилана, который исчез, кажется, год назад. Узнав, что последний адрес его брата совпадает с адресом Дерда Кершоу, он запросил сведения о Кершоу. Мы как раз их искали, когда вы вызвали нас, а ваш запрос пользуется приоритетом. - Значит, Нилан все еще ждет в линвудском магазине? - поинтересовался Хедрок. - Да. - Придержите его там, - распорядился Хедрок, - пока я не доберусь до магазина. Мне понадобится пятнадцать минут, поскольку я не могу сейчас воспользоваться трансмиттером. - Мы повременим с его запросом, - дала обещание девушка. - Благодарю вас, - сказал Хедрок и отключил связь. Поспешно, хотя и с некоторым сожалением, Хедрок снял свой рабочий костюм. Держа его в руках, прошел через трансмиттер в лабораторию, а затем вернулся обратно. Облачившись в обычный костюм, он направился на крышу своего многоквартирного дома, а там к ангару, где держал личный автоплан. Он не пользовался им несколько лет, поэтому проверил мотор, приборы, рычаги управления, потеряв несколько драгоценных минут. В воздухе появилась возможность проанализировать ситуацию. Хедрока тревожило то, что пришлось снять костюм, который он называл рабочим. Но иного выхода не было. Свойства ткани комбинезона основывались на тех же энергетических принципах, что и стройматериал оружейных магазинов. Достаточно большой по объему, комбинезон мог нарушить энергетическую стабильность магазина, как, впрочем, и сам подвергнуться влиянию его энергии. Хотя основная опасность заключалась не в этом, а в воздействии на кожный покров человека. Энергетическое оружие, или тот же перстень, занимая малую площадь, состоянию здоровья повредить не могло. Кроме того, Хедрок вмонтировал в комбинезон собственные приспособления, неизвестные Торговому Дому оружейников, и не хотел, чтобы их обнаружили. Ничто не настораживало его по мере приближения к Линвуд-авеню. Автоплан был снабжен чрезвычайно чувствительными приборами, которые засекли бы любой военный корабль, если бы тот завис высоко над городом в глубокой дымке. К тому же, по подсчетам Хедрока, для увеличения или уменьшения скорости космического корабля вблизи поверхности Земли требовалось пять минут. Хедрок посадил автоплан около магазина и взглянул на часы. С тех пор как он прервал связь с Информационным центром, прошло тридцать три минуты, а с момента побега из зала заседаний Совета - три четверти часа. Сведения о нем наверняка распространились по огромной организации все дальше и дальше. Наступит время, когда они дойдут до служащих линвудского магазина. Это обязывало его действовать быстро. Тем не менее Хедрок вышел из автоплана и помедлил мгновение-другое, внимательно рассматривая фасад здания. На нем горели светящиеся буквы вывески: ОРУЖИЕ ВЫСШЕГО КАЧЕСТВА ПРАВО ПОКУПАТЬ ОРУЖИЕ - ПРАВО БЫТЬ СВОБОДНЫМ Казалось, стоит лишь двинуться в ее направлении, и она повернется к тебе лицом, как всякая манящая реклама подобного рода. Множество разноцветных вывесок - неотъемлемая принадлежность всех главных улиц, где люди буквально пьянеют от яркого света. В известной мере приятное чувство, словно ног под собой не ощущаешь. Впрочем, кто хочет этого избежать, может принять таблетку - своеобразное противоядие - и тут же прийти в себя. Все было, как и раньше, - ничто не вызывало подозрения Хедрока. Цветы и зелень на лужайке перед входом дышали покоем. Надпись в витрине, хотя и меньшего размера, чем на фасаде, мало чем отличалась по содержанию: САМОЕ СОВЕРШЕННОЕ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЕ ОРУЖИЕ ВО ВСЕЙ ВСЕЛЕННОЙ Хедрок знал: реклама соответствует действительности. Он смотрел широко раскрытыми глазами на подсвеченную витрину с револьверами и винтовками и, к собственному удивлению, поймал себя на мысли, что в последний раз заходил в оружейный магазин более ста лет назад. Если бы не это обстоятельство, интерес к магазину не был бы столь острым. Он вдруг ясно осознал, какая это замечательная организация - Торговый Дом оружейников с магазинами в десятках тысяч больших и малых городов необъятной империи Айшеров, - независимая, объявленная вне закона, но до сих пор не побежденная, в принципе бескорыстная оппозиция тирании. Было трудно поверить, но каждый оружейный магазин представлял собой неприступную крепость, хотя в прошлом правительство Айшеров неоднократно предпринимало самые серьезные попытки стереть организацию с лица земли. Хедрок устремился к двери. Потянул за ручку, но дверь не открылась. Он в замешательстве опустил руку и только тут сообразил, в чем дело. Разборчивая дверь не поддалась, так как он не переставал думать об акции, предпринятой против него Советом Торгового Дома. Дверь реагировала на умонастроение очутившегося перед ней человека и никогда еще не впускала ни одного врага организации, ни одного приспешника императрицы. Хедрок закрыл глаза, заставил себя расслабиться и постарался избавиться от мыслей, мучивших его в последний час. Затем повторил попытку. Дверь распахнулась мягко, словно цветок, распускающий лепестки, только гораздо быстрее. Рука не почувствовала ни малейшего сопротивления, как будто протянулась к некоей божественно хрупкой, нематериальной конструкции. Едва он переступил порог, дверь в тот же миг совершенно бесшумно закрылась за ним. Через небольшой сводчатый холл Хедрок прошел в следующее помещение. 5 В нем было тихо - с шумной улицы сюда не доносилось ни звука. Глаза быстро освоились с мягким рассеянным светом, как бы стекающим со стен и потолка. Хедрок настороженно огляделся: по первому впечатлению в помещении никого не было. Уж не значит ли это, несколько встревожился он, что Нилан не стал ждать. А может быть, здешних служащих все-таки успели предупредить и ему устроили ловушку. Хедрок глубоко вздохнул, поборов возбуждение. Если это ловушка, шансы на спасение зависят от того количества людей, которыми недруги готовы пожертвовать. Они ведь должны понимать - голыми руками его не возьмешь. С другой стороны, если это ловушка, то чему уж быть, того не миновать... И он решил не утруждать себя лишними раздумьями, по крайней мере на первых порах. Лучше удовлетворить собственное любопытств