о праву стариковства): ты хороший сын. А это из главных вещей в человеке. Я приемлю только нормальных людей. Все эти вывихнутые конгении, паразитирующие на ближних, пусть какают на головы своим исследователям и апологетам: не верю. Если кто чего-то стоит -- то стоит во всем главном. А посему: -- я крепко жму тебе руку, благодарю, что ты есть, не дай купить себя, парень, и не дай себя продать, не смей быть преданным, чтоб собаки твои не сдали, чтоб спички твои не отсырели, и да будет тебе во всем удача, и выпьем за нас с вами -- и за хрен с ними! Ерушалаим, год 5755 от Сотворения Мира 7. ... и когда схема работы сложилась, мы поняли все. А кто, ребята, помнит, как звали Хулио Хуренито? А кто знает, что такое телекинез? ага, перемещение полена в пространстве етицкой силой воли воображения: знание в общем сводится к тому, что крокодил летаэ, тильки низэнько. А между прочим еще Юнг, Карл Густав, фигура в науке равнозначная Фрейду, проанализировал и обосновал это в своих "Тэвистокских лекциях". В другой жизни, в своей нормальной здоровой молодости, я не читал Юнга. Я пил водку. Но не всегда, а только когда были деньги. И вот зима, Невский, Елисеевский гастроном, а денег нет. Стою в очереди за студнем: сорок шесть копеек полкило. А передо мной мужик. А в сеточке у него запотевшая с мороза "Столичная". И смотрю я на нее с завистью, а больше с ненавистью и злобой. Очередь двигается, и мужик передо мной двигается, а я двигаюсь за ним, и смотрю упорно. И тут бомж, ханыга, останавливается рядом со мной. Прослеживает направление моего сосредоточенно-злобного взгляда -- и вперивается в бутылку точно с тем же ненавидящим и сильным выражением, оторваться не может... И тут -- кр-рак! -- лопается бутылка. Пополам! И невольно мы с ханыгой, переглянувшись, разражаемся диким смехом, счастливым и обидным. Вот так-то!! Мужик услышал, почувствовал, посмотрел -- ханыга мигом испарился -- а мужик мне в ухо! Подрались. Я клялся -- он не верил: разбили, гады, и все тут. А ведь я никакими особыми способностями не отличался, и жизнь моя была обычная и нормальная. Воображение, эмоция, суммирующий эффект. И любой, порывшись в памяти, может припомнить у себя один-два подобных случая. Недаром же давно сказано -- "судьба благосклонна к тем, кто твердо знает, чего хочет". Умей хотеть! Когда вся жизнь сосредотачивается исключительно в мыслях и чувствах, и ничто не отвлекает от думанья, от воспоминаний, размышлений и мечтаний, начинаешь со временем куда как много понимать... {Ужасный и непредвиденный случай произошел 9 сентября 1968 года в Ленинграде, во время выступления по ленинградскому телевидению в пресловутом прямом эфире Первого секретаря Ленинградского обкома КПСС товарища Толстикова. Через несколько минут после начала передачи товарищ Толстиков почувствовал себя плохо, потерял сознание, трансляция была прервана; товарища Толстикова поразил тяжелый инсульт, и он умер на полу в студии, не приходя в сознание, несмотря на все усилия реанимационной бригады. Случай вышел вопиющий, недопустимый: смерть руководителя такого ранга должна была подаваться народу такой же абстрактной тайной Высших сфер, как кончина китайского императора. Из политических соображений был создан слух о его смещении и назначении послом СССР в Китай, и даже пущены анекдоты на эту тему. Это сравнительно известно. Менее известно и почти не памятно, что на следующий же день его первый зам и второй секретарь товарищ Грищенко выступил по тому же телевидению, дабы зачесть то же обращение, программное и необходимое: сентябрь 68 - точка поворота политического курса после многих событий в мире и стране. И его постигла точно та же участь!.. А вы говорите... Со всех работников телевидения и бригады реанимации была взята строжайшая подписка о неразглашении. КГБ с отчаянной силой перетряс ТВ, столовую Смольного, штат помощников и референтов, шоферов и механиков обкомовского гаража, проверил все контакты, выдавил сок из патанатомии и биохимической лаборатории Сверд-ловки, допросил семьи: тщетно; инсульт, все симптомы, и все тут. Искали теракт! На Ленинградский КГБ пришел в генералы полковник Калугин! Гребли всех: рвением горели, помнили Кирова, не шутки. И когда выжали все, осталась крупица в осадке: телевидение. И выяснилось: В августе ЛенТВ, Чапыгина 6, получило в порядке перехода с ч/б на цвет новую французскую аппаратуру в системе СЕКАМ (очень малоупотребимую в мире по сравнению с ПАЛом). Прижимистое и нищее государство (нефтяной кризис еще не настал, нефтедоллары не притекали) тратилось сверх крайне необходимого лишь на две статьи (а в сущности на одну): оружие и идеология. Поэтому грохнули деньги в ТВ -- главное орудие идеологии и пропаганды. Уже существовали западные статистики: насколько цветное ТВ воздействует на зрителя эффективнее, сильнее, чем черно-белое. Поэтому и выбрали СЕКАМ. Не потому, что дешевле,- в идеологии за ценой не стояли. А (менее совершенно?! хе-хе...) краски были концентрированнее, активнее, не-природно контрастнее - сильнее ломили глаз и мозг. На то был ЦНИИ Связи. И когда диктор, или тем паче партийный руководитель, обращается к народу через цветной экран, КПД доходчивости его выступления существенно повышается. Цепь, по которой передается воздействующее изображение и звук, простая: выступающий - камера - кабель -монитор - кабель - пульт - кабель - усилитель - передающая антенна - эфир - принимающая антенна - кабель- телеприемник - зритель. Принципиально и в общих чертах так. Вот по такой цепи и идет воздействие. И еще как идет! Когда в конце восьмидесятых Кашпировский и Чумак действительно ведь усыпляли многих, болячки у некоторых и вправду заживляли, заряжали воду и т.п. -- к этому быстро привыкли, миллионы людей ощутили эффект на себе, и никто уже особенно не удивлялся. Врачи в основном не верили и ругались, многие после передач обращались к ним с явным ухудшением здоровья, -- но ведь это тоже эффект, отрицательный, но наиболее достоверный: его традиционная массовая медицина фиксировала. И не только гипноз, не только внушение: а тот америкашка, который по телевизору зрителям вставшие часы запускал? Многие смеялись, но ведь он -- по телевизору же! -- остановившийся Биг-Бен запустил! это факт абсолютный, масса свидетелей и журналистов. То есть: связь получается полупроводниковая, в одну сторону. Но: абсолютных полупроводников в природе не существует. Во-первых, сила противодействия стремится сравняться с силой действия. Во-вторых, если "принимающий" конец такой полупроводниковой связи сам энергетически заряжен, то в случае достижения им очень высокого, мощного уровня энергии возникает от него такой силы посыл, что он превышает как бы клапанно-запорные возможности полупроводника, продавливается навстречу в обратную сторону. Связь становится двухсторонней. Как если к водопроводному крану подключить мощный компрессор: или лопнут трубы, или слетит крыша с водокачки. А Ленинград люто ненавидел своих партийных боссов. Со ждановских времен говорили о жадности, подлости и жестокости хозяев Смольного. И рожи их внушали отвращение. И злая, негативная энергия миллионов телезрителей складывалась из капель -- так струя гидромонитора под огромным давлением рубит гранитную скалу. Телевизор - кабель - антенна - эфир - антенна телевышки -усилитель -- кабель -- пульт -- кабель -- монитор -- кабель - камера - выступающий! И когда оператор наводил перекрестие визира камеры в глаза боссу - это равносильно наведению оптического прицела, гарпунной пушки, телеуправляемого ПТУРСа. Вот после этого были в спешном порядке форсированы работы по внедрению на ТВ видеомагнитофонов, а эпоха передач в прямом эфире кончилась надолго. А в качестве административных мер сменили руководство и поставили председателем Госкомтелерадио прожженного комитетчика, железного и бессменного Лапина. Никто, разумеется, не обратил внимания в потоке официозной информации, что Ленинскую премию за 1969 год в области техники получила "группа сотрудников" ЦНИИ Связи "за внедрение в эксплуатацию оригинальных технологий нового поколения". И никто не задавался вопросом, почему никогда Первый секретарь Ленинградского обкома КПСС, член Политбюро ЦК товарищ Романов не выступал по телевидению в прямом эфире. Так что все было давно известно кому надо, учитывалось и использовалось.} К этому относится и одно генеральное, принципиально важное для нас и всей нашей истории понимание. А именно: что бы ты ни делал, о чем бы ни думал, ни мечтал, ни воображал себе -- в результате это все равно, любыми путями, в сумме, ведет к исполнению того главного, что ты был предназначен сделать в жизни. Здесь нельзя по своему разумению и хотению что-то отбрасывать, выводить за скобки, пренебрегать, не обращать внимания, -- а на другом сосредотачиваться, всматриваться преувеличенно, придавать значение большее, чем оно занимает в твоей жизни пропорционально со всем прочим. Люди просто пьют чай, а в это время рушится их счастье и складываются их судьбы; ага. Ты моешься или обедаешь, ковыряешь в носу или чистишь ботинки -- а в это время рассыпаются миры и творится История. И это движение невозможно без всех-всех мелочей, из которых состоит то, что ты называешь своей жизнью. Все связано со всем: истина древняя. А новая наука о ней называется синергетика. Создали ее всего-то лет двадцать назад конечно американцы, большинство из которых были конечно советские евреи. Ребята они ограниченные, но копнули в верном месте. И если ты отбрасываешь что-то ненужное, излишнее, ложное, никчемное, не ясно для чего наличествующее -- тем самым ты искажаешь себя, мир и историю. Но не волнуйся: ты все равно сделаешь все, что надо, никуда не денешься. Карма, Рок, Фатум, Судьба, Предопределение -- лишь разные и условные имена для обозначения одного: твоей Сущности. Поэтому абсолютно все, что есть в нас (ого, весь мир), ведет к выполнению той задачи, которую мы и решаем. А что касается результата -- разверните газету, включите телевизор, оглянитесь по сторонам -- и судите сами: как мы справились со своим делом. Блудница на семи холмах, горе тебе, Вавилон, город хлебный! Ну, почему же только Вавилон?.. Москва тоже хороший город. ................................................................ Мы не знаем, как именно настанет конец. Он может прийти в любой миг и принять любой облик. Это может быть обеденный компот, или драже витаминов, или открытый кран в ванне, или просто подушка на лицо. Ну и что? Каждую весну в Москве нескольких человек пришибает сосулькой с крыши: не думал не гадал он, совсем не ожидал он, ага. Без разницы. Ты не вейся над моею головой, знать не можешь доли своей -- до смерти живы будем, на миру и смерть красна, за компанию и жид повесился, помирать так с музыкой, никто не забыт и ничто не забыто, наше дело правое, мы победили. Гремя огнем, сверкая блеском стали рванут машины в яростный поход, когда нас в бой пошлет товарищ Сталин, и первый маршал в бой нас поведет! Но это случится не раньше, чем мы сделаем свое. Волк умирает, сомкнув челюсти на горле врага, и многие уйдут вместе с нами. Я вас научу любить жизнь. Прорвемся. С кухни доносится звон посуды и пахнет варевом. Судя по запаху, щи. Стопарь бы под тарелочку щец! Да ломтик сальца с чесночком на закусочку, да огурчик соленый хрусткий! По доброму-то и хорошему давали в старые времена приговоренному перед казнью выпить и закурить. Я бы отказался: пусть все знают, что не цеплялся жадно за последние мелкие жалкие удовольствия жизни, не принял подачки, ушел достойно и с усмешкой. А может нет: на лобном месте, пред толпой народа, поклониться в пояс на три стороны, принять у всех прощение, опрокинуть чарку за их здоровье, закурить спокойно и с удовольствием, со свободным вдохом и улыбкой: - Я сейчас встречусь с Богом, ребята. Передам ему, что вы хорошие ребята, и попрошу для вас счастья. И опуститься на плаху -- только чистую, свеже-струганую, - откинув с затылка волосы, подмигнув на прощание палачу, -- и отправиться в самое далекое и неизведанное путешествие. Да вот только нет в этом деле романтики. Романтика -- это воображаемое в противовес реальному, желание иного: лучшего и интересного. Иностранное слово "романтика" по-русски звучит здесь "работа". Люди, я любил вас. Будьте бдительны, идиоты. Но пока еще - я еще успею все пережить, все перечувствовать, все вспомнить и рассказать вам. Вращается и плывет сививон, ханукальный волчок, праздничная игрушка, священное гадание, рулетка и оракул, сливаясь в огненный узор горят летящими разноцветными кругами прорези древних букв, знаки каббалы, и поют в замкнутом движении предопределенную им мелодию: там грохочет самый тяжелый и мощный из пистолетов "Дезерт Игл" -- "Орел Пустыни" -- своим сокрушительным.44 маг-нум; там воет клаксоном слетающий с трассы Москва -- Петербург "Ягуар" пахана, миллиардера и кандидата в президенты Брынцалова; там точат брусками мечи русские гладиаторы, должники мафии, отрабатывая кровью и зрелищем в саду замка нового русского, карточного каталы, последняя мода самых крутых; там дрожит голос Мэрлин Монро, угодившей под заговор наших ребят из четвертой палаты, когда ГБ закорешилось с ЦРУ баш на баш и убрали Кеннеди и Хрущева в подъеме военного равновесия, работа была по классу экстра. ... как возили каждого из нас на кресле из палаты в палату, тасуя компании и приглядываясь, о чем мы разговариваем и как ладим друг с другом. Как в процедурной мерили давление, брали анализы, снимали энцефалограммы, раскладывали тесты с картинками и словами. Как не до конца, а потом до половины, а потом вообще только начало, крутили фильмы и читали книги, и задавали угадать, чем все продолжится и закончится. Как Маша, до пояса подоткнув халат, под которым не было трусов, меняла перед кандидатом порнографические картинки и измеряла эрекцию. А Зара увозила ночами как бы тайком в ординаторскую, и давала выпить, и покурить, и втягивала в разговоры о задушевном, и мы выкладывали ей все. Вот такое у них разделение ролей. Одна заводит, а вторая раскручивает. Мы это отлично понимаем, ну и что, почему нет. Они там давно вычислили, что с женщинами самовары работают лучше... -- Сарынь на кичку!!! Лондонская симфония Гайдна. Они -- это простые мужики с добрыми, открытыми и усталыми лицами, с грустноватыми понимающими глазами. В обычных костюмах под обычными, не новыми и не старыми халатами. Сотрудники той самой группы, которая нас курирует. Было их двое, и посещали они нас по очереди -- Сергей Иванович и Семен Борисович, блондин и брюнет. Они и ставили задачу. Приходили с бутылкой и закуской, и с сигаретами, и рассказывали о своих войнах, и показывали шрамы, и мы, опять же, отлично понимали, кто они такие и что им от нас требуется -- ну так и плевать, они-то лично нам нравились, и сотрудничали мы не с некой секретной до неведомости службой "Н" проклятого и страшного КГБ, не входящей ни в какие управления и подчиняющейся только и лично Андропову, а потом вышедшей и из-под его власти, и ставшей работать сама на себя, и убравшей самого Андропова, -- а как бы исключительно и именно с ними, хорошими ребятами, с которыми мы подружились, и полюбили друг друга, по-человечески друг другу доверяли и испытывали приятность сделать что-то хорошее, взаимно услужить. Вот так и происходит настоящая, душевная вербовка. А вы как думали. Они говорили верные, справедливые вещи: о всеобщей прогнилости строя, о дерьмизме номенклатурного класса, о необходимости обновления государства. И мы, понимаешь, как-то увлекались, энтузиазм поднимался -- было для чего жить, и еще как: мы не обрубки, мы не куски скверноодушевленного мяса для превращения пищи в дерьмо -- мы важные, ценные, могущественные -- люди, работники, хозяева жизни! Конечно, мы стали работать с ними -- еще бы нет. Мы видели их лесть и нехитрый расчет -- и все равно пыжились и с удовольствием гордились собой: своим умом, памятью, расчетливостью, проницательностью и воображением. Все правильно: в тоталитарном государстве только тайная полиция имеет средства и возможности произвести переворот. Но это тонкий, тонкий вопрос -- на кого же в конечном итоге мы работаем. Нас-то на нитке держит закукленная структура, по идее, внутри КГБ: кто нас создал -- тот и отрыл, кто отрыл -- тот и использует; кто использует -- тот и зароет. Это с одной стороны. С другой стороны -- это реформаторы, желающие блага стране и власти себе. АН знаем мы эти революции, кушающие своих устроителей на завтрак и детей на обед. С третьей стороны, Запад, США, спят и видят, как бы вся эта Империя рассыпалась и провалилась. А что невозможного -- ломя деньгой и покупая все и всех подряд, выйти на группу -- и грохнуть крепость изнутри? Кому это выгодно? Элементарно. Модель отработана -- хоть немцы и большевики в 17 году. С четвертой стороны, народишко притомился, придавлен до крайности, ни рыкнуть ни пикнуть, как клетки-ячейки в сотах. Ну-ну. Цель американского конгресса -- благо советского народа. Тоже мило. А когда складываются четыре стенки, получается ящик. Что говорит стенка стенке? "Встретимся на углу". А только с пятой стороны -- вот вам крышка сверху: хрен мы им сделаем именно то, чего они хотят. Мы не пролетарии, и цепей нам не терять -- нам их носить не на чем. Так что еще кто на кого работает. Побачимо. И уходя, мы хлопаем дверью так, что у всех надолго заложит уши. Но есть еще одно, еще одно. Мы ведь сами себе аналитический отдел. Рабочий день у нас не нормированный, уж куда как. Мы считаем, обкатываем и прокачиваем все варианты, все узлы, все повороты. А для того, чтобы все учесть, надо все понять. Так что, кроме прочего, -- все мы здесь - пониматели. А если уж ты начал действительно думать и понимать, то неизбежно происходит вот какая штука. Над чем бы ты ни задумался, над какой бы малостью - в конечном итоге ты обязательно придешь к тому, как же вообще устроено все на свете. Вот такой побочный продукт нашей деятельности. Но это он им - побочный, а нам - ого! И за все за то, ребята, что мы вам натворили и что вы сейчас расхлебываете, мы - как бы бесплатную премию от магазина за покупку (ха-ха!) -- кидаем вам это знание. Проверено -- мины есть. Кантовать! Нам это стоило жизни. Без него -- нет смысла ни в нашей жизни, ни в этой книге. Что вы с ним будете делать? А я почем знаю. Крутитесь сами.  * ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Все о жизни. *  Мой любимый герой -- Санди Пруэль. На руке у меня татуировка: "Я ВСЕ ЗНАЮ". Самое смешное, что это правда. От этой правды иногда берет жуть. Как звук рассеивается в эхо, жуть рассеивается в одиночество. Все произошло мартовской ночью: весенней грозой. Мне близилось тридцатитрехлетие: тот самый возраст. Я был нищ, одинок и безвестен. Я жил в чужой стране. Мне было плохо. Зачем-зачем-зачем? Я мог иметь карьеру, семью, деньги, положение. Я был талантливее, достойнее тех, кто процветал в литературе. Как же был устроен мир -- несправедливо -- что мне было плохо? Я выбирал свой путь сам. И пришел к результату, который предвидел как один из возможных, который был мне нежеланен. Почему я не хотел сменить путь? Каким образом сложилось это положение? Почему я поступал именно так? Как же устроен я, и как же устроен мир, и какой же в этом всем смысл?.. Где та система отсчета, где чаяния и страдания человека увязаны с поступательным движением истории, в чем конечная цель и смысл этого движения? Как же создан человек, и как же создан этот мир? Голубые зарницы полыхали, рушились раскаты грома небесного: шел четвертый час утра. В стекла хлестала вода. Ну и, как-то, я понял. Если думаешь долго и добросовестно, то в конце концов всегда поймешь. Просто мало кто хорошо думает. Год за годом долгими ночами я лежал и придумывал Мою Книжку. Это приятное занятие. Куда мне было торопиться. Деваться все равно некуда. И когда я ее придумал, я стал придумывать к ней эпиграфы. Эпиграфов было много. Оказывается, все великие люди в общем думали об одном и том же. Выкидывать их было жалко -- уж очень они подходили. В конце концов я оставил штук семь: пусть себе стоят: "Нет в жизни счастья". Татуировка "Почему люди скучные бывают вполне счастливы, а люди умные и интересные умудряются в конце концов отравить жизнь и себе, и всем близким, думал он". Эрнест Хемингуэй "Сильные души требуют пищи". Стендаль "Если допустить, что жизнь может управляться разумом -- то уничтожится сама возможность жизни". Лев Толстой "Либидос и Танатос". Зигмунд Фрейд "Е =mc2". Альберт Эйнштейн "Ибо время близко..." Апокалипсис "А я Мишка -- вашему терему крышка!" Русская народная сказка ГЛАВА ПЕРВАЯ Главный ход 1. Познай себя Познать себя рекомендовал {Надпись на храме Аполлона в Дельфах} еще Сократ -- со своим обычным лукавым ехидством, -- как исходно необходимое, самое вроде бы простое и одновременно неисчерпаемо сложное, чтобы уже после познавать все остальное, внешнее. Есть мир в человеке; и есть человек в мире, объемлющем все, включающем в себя и человека. Античная философия познавала мир, пользуясь обычными словами и не теряя здравого смысла. Позднейшая философия, углубляясь в познание, дробила мир на отдельные явления и дробилась сама, изобретала профессиональную терминологию, распадалась на частные и дополнительные дисциплины -- и в конце концов превратилась в огромный свод маловразумительных течений, понятных лишь профессиональным "философам". Эти "философы" различным образом объясняли людям то, что люди и так всегда знали. Многознание мудрости не научает. Овладение профессиональным жаргоном "философов" еще никого не сделало Экклезиастом. Мы познаем мир через себя и посредством себя. Через свои чувства и мышление, посредством своей центральной нервной системы. Мы имеем дело не с миром, а со своими представлениями о нем. Любая честная философия идеалистична, справедливо сказал Шопенгауэр. Сейчас умру -- и разрушу Вселенную, сказал Воннегут. Доказывать можно даже неоспоримые истины, сказал Уайльд. Но когда вам на голову падает кирпич, то дело вы имеете как раз с внешним миром, не имея о том никакого представления, поскольку сознание было моментально отшиблено этим кирпичом, что отнюдь не помешало ему исправно огреть вас по черепу. Достославное противоречие между материализмом и идеализмом насчет первичности материи или сознания есть парадокс, и парадокс надуманный. Война между остроконечниками и тупоконечниками. Идеалист и материалист оба изучают предмет по его отражению в зеркале. Философия -- это наука об отражении предметов, говорит первый. Нет, о предметах в отражении, возражает второй. Если вы не можете различить, чай это или кофе, то какая вам разница, интересуется официант? Оба взыскуют истины, познавая через себя мир вне себя. Оба имеют дело с системой: я -- -- мир. Диалектическое единство. А если исчезнут все люди -- прочий мир останется? Да. (Хотя что будет тогда на самом деле -- будет сказано ниже... это момент ключевой, принципиальный!) Значит, материя существует и без ее отражения сознанием? Да. А откуда мы это знаем? Из опыта, т.е. потому, что мы ее уже в себе отразили. А если бы не отразили, тогда что? А тогда не было бы этого разговора, который иначе превращается в схоластику. А что такое схоластика? Это система логических умопостроений, где отсутствует единая, общая для всех рассматриваемых вопросов система отсчета. А философия именно не существует без включения в себя человеческого сознания. В чем суть апории об Ахиллесе и черепахе? В том, что система отсчета времени произвольно закукливается: вместо единой шкалы предполагается, что каждый отрезок времени равен 1/10 предыдущего. Логически безупречно, но исходное нарушение единой системы отсчета и превращает задачу в схоластическую. Вот и с "ключевым вопросом философии" точно то же самое. Это естественные науки, точные, -- физика, химия, математика -- дают результаты, не зависящие от личности и сознания человека как такового, но философия базируется и на истории, психологии, социологии, т.е. науках о человеке; попробуйте убрать из философии все, что касается человека -- и никакой философии не останется. Как же можно говорить о выводах философии, условно вычленяя из картины мира -- человека? Логически это может быть изящно. С точки зрения внутринаучных дискуссий -- плодотворно: интересно! поле для споров! За века об этом написаны библиотеки. Считается, что они обогатили сокровищницу человеческой мысли. Великие умы составили Пантеон, в котором не протолкнешься. А человек-то по-прежнему страдает, делает глупости, разрывается между чувством и долгом, пытается уразуметь свое поведение в этом мире и часто не понимает, отчего ж он ничуть не счастливее древних греков, скажем, если с тех пор за тысячи лет столько великих умов построили столько философских теорий. Не говоря уж о материальном благоденствии и прогрессе. А человек этот, душа моя, -- Ты. Ты и есть. И никто другой. И ничего ты в жизни не поймешь, пока в себе не разберешься. Потому что ты -- ровно половина, одна сторона, диалектического единства: ты -- -- мир. Если ты плохо знаешь, плохо понимаешь себя -- ты ничего не поймешь в этом мире. Потому что мир -- это и есть ты. Все, что только есть сущего -- как-то отражается в тебе. По этому отражению ты о мире и судишь. Каждый судит по себе, ага; нет ничего вернее банальных истин -- они подтверждены временем, сказал Вамбери. А этот хромоногий кое-что понимал. Для того, чтобы познать себя, требуются, пожалуй, только две вещи: честность и время. Честность -- чтобы спокойно докапываться в себе до правды, и время для того же. Потому что если ты не сумеешь видеть правду в себе -- зеркале, отражающем весь мир -- то как ты можешь рассчитывать увидеть ее вне себя? В известном смысле честность и ум -- синонимы. И то и другое есть способность видеть истину. Здесь честность есть умственная добросовестность. Человек копается в себе, своих сомнениях, в добрых и злых чувствах и мыслях, уясняя мотивы своих действий, отдавая себе в них отчет -- даже и особенно если это ему неприятно: не нравится он себе такой. Людям ведь свойственно приукрашивать себя, сообразуясь с моралью. Подобно многим смертным, менее всего капитан Левассер интересовался правдой о себе. Давайте честно мыслить -- это и есть высшая нравственность, сказал де Карт. Истина и мораль есть вещи разные, как номинатив и императив. Поступать часто надо по морали, но думать верно возможно только по истине. Мораль -- готовый и вылежавшийся плод чужих размышлений. Нет ни одной черты в человеке, которую он не может подвергнуть сомнению. Чтобы увидеть мир -- надо сначала до ясности протереть зеркало, в котором этот мир отражается. Тут нужна хорошая память. Нужно сколько-то знать биологию, анатомию, физиологию, психологию. Нужно представлять, как действует твой организм. Нужно прочесть биографию своей души. И вот только тогда можно развести руками и возопить: "О Господи, куда же это меня занесло? Где же я оказался?!" 2. Познать мир Проще, проще; еще проще. Легче. Если человек задается вполне естественным и извечным вопросом: зачем он пришел в этот мир? какова его роль и его место в этом мире? -- он должен как минимум иметь цельное представление о том, что есть этот мир и как он устроен. Факты могут быть известны каждому. Понять, постичь законы, конкретными проявлениями которых явились факты -- вот задача. Добраться до самой первопричины явлений, увидеть цельную картину причинно-следственных связей мира -- вот задача. А если постоянно не иметь в сознании цельную картину мира -- любое суждение, любая научная теория могут превратиться в доказательство той самой апории, в которой черепаха всегда будет опережать Ахиллеса. Например. Готовясь ко II Мировой войне, Сталин уничтожил почти весь командный состав своей армии. Ни один враг не сумел бы нанести ей большего урона. Где тут цель, логика, смысл, польза?! Проще всего повторить вслед за древними греками, что кого боги хотят покарать, того они лишают разума. Но если бы люди в своих действиях всегда руководствовались разумом, то иной была бы вся история, и иным был бы сам человек. О роли разума речь также пойдет ниже. Суть же сталинской акции в том, что: 1. Государству постоянно требовались рабы-заключенные, по разнарядке набираемые из всех слоев. 2. Деятельность репрессивных органов оценивалась по тому, как много "врагов" они арестуют -- такие органы тоталитарному государству были необходимы, а их функционеры выслуживались. 3. Требовалось искоренить любые возможности нелояльности, инакомыслия, превратить армию в идеально, беспрекословно послушный Вождю институт: сцементировать единоначалие, необходимое для силы армии, было проще всего и вернее через страх. А дальше учитываются законы действия многоэтажной бюрократической машины. Функционеру-"винтику" каждого этажа ставится конкретная задача, сопровождаемая конкретным объяснением, которое должно побудить и обосновать ее непременное и наилучшее выполнение. Но в любом передаточном механизме -- свой кпд и свои потери энергии. С учетом этого передаточное усилие на каждый узел должно даваться "с запасом". Чем больше и сложнее машина, тем с большим изменением реализуется через нее начальная идея-приказ. Накануне грандиозной войны диктатор Сталин логично решил провести чистку комсостава. Все знали: предпочтительней шлепнуть невиновного, нежели пропустить виноватого. Аппарат исполнения был огромен, громоздок, и результат, как только и возможно в таком случае, превзошел ожидания. Все просто. (Хотя этот уровень анализа -- не последняя ступень приближения к истине и первопричине явлений.) А с каким трагическим недоумением шли на расстрел и в лагеря честные и преданные командиры!.. Вот с таким же недоумением Эдмон Дантес ломал голову годами: зачем, почему заключен он в темницу замка Иф? Мудрому, знающему жизнь аббату Фариа потребовалось четверть часа, чтоб по отдельным фактам, сообщенным ему Дантесом, увидеть цельную картину: кто, как, когда и почему устроил это заключение. Примерно это и называется "знать жизнь". (Хотя и здесь -- не последняя степень приближения к первопричинам явлений; но в данном случае Тайна Мироздания и не интересовала собеседников.) Чем отличается Фариа от Дантеса? Он дольше жил: больше знал, больше видел, больше думал. Понятно, самым простым способом познания мира многим представляется прочитать много умных книг, где все объясняется. Такая форма знания называется начетничеством. Если пассивно усвоенная сумма знаний подавляет способность к самостоятельному мышлению (у кого, конечно, была вообще такая способность) -- чего ж тут хорошего. Тип-трафарет кабинетного ученого: седой мудрец в завалах книг, сведущий в глубинах всех наук, которого легко облапошивает любой жулик, потому что "реальной жизни" чудак-ученый не знает. Тип противоположный: лукавый жулик, предприимчивый хитрец, который верит, что Солнце вертится вокруг плоской Земли, что интересует его лишь постольку, поскольку в темноте удобней грабить, -- зато отлично разбирающийся в практической психологии конкретных людей, которых оставляет в дураках, побуждая их делать то, что нужно ему. Вот и скажите теперь, кто из них лучше знает жизнь. Оба лучше. Просто на разных уровнях. Хорошо бы оба типа знания как-то совместить, а? Это, условно говоря, две грани-крайности познания. Ученый представляет науку "чистую", а жулик -- "прикладную", и в этой прикладной разбирается лучше любого университетского профессора психологии, даром что не знает ни одного термина и вообще читает с трудом. Причем тут жулик? А притом, что он "жизнь учил не по учебникам", а исключительно через опыт и собственные размышления. А вот прийти к истине через собственное именно размышление те же древние греки полагали самым благородным, истинно достойным мудреца способом познания. Без опыта, конечно, никак. Сам ничего не пережил -- как ты можешь понимать тех, кто пережил, понимать жизнь? как можешь размышлять о ней? это будут, что называется, умозрительные построения: логически они могут быть верны, а эмоций человеческих, живых особенностей жизни будет им недоставать, и результат получится ошибочный. Кто будет лучшим мэром города -- профессор-юрист или пройдоха-бизнесмен? Второй, второй... Первый лучше знает в теории, как устроить, зато второй лучше знает практические особенности городского хозяйства и практические способы выполнения задач. И без книг никак, что-то ведь прочитать надо, это понятно, чтоб иметь необходимые какие-то исходные знания в науках. Это соотношение: книги -- личный опыт -- размышление -- вещь тонкая и индивидуальная. Один прочитал библиотеку и остался дурак-дураком, другой прожил большую, разнообразную, интересную и тяжелую жизнь и ни хрена в ней так и не понял, третий думал-думал и, имея гениальные способности, додумался аж до дифференциального исчисления или эволюционной теории, известных за века до него... Нужен некий баланс, гармония всех трех начал. Тогда некто может додуматься, что из себя представляет мир и как он устроен. Ведь "тайнами мира" мы обычно называем то, что знать мы покуда не можем, или не хотим, или не умеем. Но в принципе понять можно все. Отчего нет? И вот когда кто-то постигает что-то путем размышления, это называют: "теория", или "гипотеза", или "предположение", или "догадка". Позднее, убедившись, иногда говорят совсем обидно -- "гениальная догадка". Мол, знать не мог, научно не обосновал, но верно ведь догадался, а! умненький был мальчик. Нет. Догадка -- это более или менее случайный тык в цель. А понимание -- это понимание. Это цель в общей сетке панорамного прицела. Не поймаешь цель -- промахнешься в жизни. 3. Познать свое место и роль в этом мире О Господи! дай же мне сил бороться с тем, с чем я могу бороться, дай мне терпения смириться с тем, с чем я не могу бороться, и дай мудрости отличить одно от другого. Общее место: в юности человеку свойственно переоценивать свои силы. Как сказал юморист, человек может все, пока он ничего не делает. Это что значит? Человек как-то представляет себя, свои силы и возможности, и пока они не напряжены до предела -- он этого предела не видит, не почувствовал, а знает только, что запас сил позволяет ему двигаться дальше, делать больше. А вот когда он, взрослея, сталкивается со все большими препятствиями, он и обнаруживает свой предел. То есть: он не столько переоценивает себя, сколько недооценивает еще не попробованные или вовсе неведомые ему препятствия. А вот встретит самоуверенный юноша компанию здоровенных хулиганов -- и сразу верно оценит свои силы: ему не победить, а компания изобьет его наверняка, надо или мириться, или подчиняться, или бежать, или собирать свою компанию, более сильную. Картина препятствия ясна -- и становятся ясны свои роль и место в ситуации. Потому что обе стороны соотношения "я -- мир" понятны. Но разные люди поведут себя по-разному. Физически сильный, но трус -- сразу удерет. Хилый, но отчаянно храбрый -- бросится в драку, зная, что все равно не победит. А третий решит не только сам войти в банду, но и сделаться ее главарем. Один в результате станет главой гангстеров, а другой -- верховным судьей. Один подросток сказал: мне наплевать, что такое этот мир и как он устроен, я хотел бы знать, как мне-то в нем жить. {Именно этому учил Конфуций.} Он, бедолага, так и остался мучиться, не зная, как ему жить. Иначе и быть, разумеется, не могло. Будучи частью целого, мира, ты и не можешь понять, что такое эта малая часть, ты со своей судьбой, если не желаешь понять целое -- весь мир и его устройство. В обществах со строгой иерархией и жесткими традициями это решалось просто. Правители правят, жрецы молятся, воины воюют, крестьяне пашут. Вот так устроен мир, и каждый должен жить, как ему предписано. А для общих объяснений существовали религия и мифология. Так было тысячелетия. И кодекс поведения в принципе всегда был один и тот же. Надо быть честным, храбрым, верным данному слову, сильным, трудолюбивым. Почему надо? А потому. Вот так принято. Иначе накажут, или выгонят, или будут презирать: ни тебе уважения, ни любви, ни спокойной жизни. И люди, следовавшие принятому кодексу поведения, всегда жили не хуже окружающих, чем и были довольны. С одной стороны, это хорошо и правильно. Культивировалось поведение, которое позволило выстоять и подняться в борьбе с природой и врагами. То, что способствует выживанию и процветанию общества, т.е. большинства людей, и есть истинно, иначе все погибнем. Тут критерием истины выступает практика, все выясняется и устанавливается через опыт поколений. С другой стороны, эти практические предписания отбивали у людей необходимость думать и решать самим. Большинство всегда и не хотели (и не могли) думать и решать сами. Но некоторые умственно непоседливые всегда хотели докопаться до всех первопричин сами. Из них иногда и выходили создатели религиозных и философских учений. Дети всегда спрашивают: "почему?". И получают ответ: "потому". В юности этот вопрос: "почему?" приобретает все более общий характер, а ответ становится все менее вразумительным: "потому что есть такой закон природы", или "потому что надо поступать хорошо, а не плохо", или "потому что за это накажут, а за это поощрят". Суть вопроса усложняется, суть ответа сохраняет примитивно-однозначный характер. -- Что ты делаешь? -- Я таскаю камни. -- Что ты делаешь? -- Я зарабатываю на пропитание. -- Что ты делаешь? -- Я строю храм. Вот юность и хочет знать: зачем строится храм? зачем это нужно? почему это все так устроено, что он строит храм, какой в этом смысл? Естественно, что именно в юности, при выборе пути, человек пытается осознать свое предназначение: зачем он явился на этот свет? Потом эти мысли и движения души обычно исчезают, сглаживаются -- некогда: работать надо, семью кормить, купить то-се, карьеру строить. А потом в старости сидит человек и думает: и зачем мне нужны были все эти мои труды и мучения? На тот свет ничего с собой не возьмешь. И вообще: не пойти ли в монахи, о вечном думать и грехи замаливать... И кто поумней отвечает ему: потому что человек должен делать в жизни самое большое, на что он способен. Большому кораблю -- большое плавание. Кому полмира покорить, кому сад посадить, кому детей поднять -- каждому свое. Мог ты сделать то-то и то-то, а вот не сделал. Не угадал свое предназначение. Глуп был и слаб, отвечает старик, да и на кой черт оно все, мир не переделаешь, суета сует, все помрем. Во! -- отвечает другой, поэтому не надо вообще дергаться и напрягаться, а надо жить в святости и размышлять о вечном и бренности бытия, раз конец все равно один. Тамерлан говорил примерно: миру нужен владыка, и этим владыкой должен быть я. Тут с местом и ролью человека все понятно. По крайней мере ему самому и всему окружению. Скептик спросит: ну и что в этом толку в масштабах мировой истории? где та империя,