ь в большой тайне. ѓарнизон Љале, состоЯвший  из  пЯтисот
лучников и двухсот жандармов, предупрежденный  загодЯ,  мог  отразить  любое
нападение. Ќо король не  просто  хотел  его  отразить,  а  и  взЯть  в  плен
нападавших. Ѓольше же всего он желал найти повод длЯ одного из тех рыцарских
подвигов, которые прославили его имЯ по всему христианскому миру, как одного
из вождей и украшение европейского рыцарства.
     Ќо дело это  требовало  большой  предусмотрительности  и  осторожности.
Џрибытие подкреплений или хотЯ бы одного знаменитого  воина  встревожило  бы
французов и навело на подозрениЯ, что их заговор раскрыт. Џоэтому  избранные
рыцари и их оруженосцы тайком переправлЯлись во ”ранцию по двое и по трое на
маленьких парусниках, доставлЯвших в Љале  провиант.  ’ам  они  ночью  через
водЯные ворота пробирались в замок, где могли скрытно от горожан  дожидатьсЯ
урочного часа.
     —андос прислал сказать Ќайджелу, что  будет  ждать  его  в  “инчелси  в
харчевне "‚ересковый цветок". € за трое суток  до  назначенного  днЯ  они  с
ќйлуордом выехали из ’илфорда со всем своим военным снарЯжением.  ‘частливый
Ќайджел весело отправилсЯ в путь  в  охотничьем  костюме,  а  его  бесценные
доспехи и очень небольшой багаж были навьючены на запасную  лошадь,  которую
ќйлуорд вел на поводу. ‘ам он ехал на  крепкой  вороной  кобыле,  тЯжелой  и
медлительной, но зато хорошо выдерживавшей его немалый  вес.  ‚  кольчуге  и
каске, с висЯщим у поЯса прЯмым мечом, с желтым длинным луком  за  спиной  и
колчаном, полным стрел, на алой перевЯзи, он выглЯдел так браво,  что  любой
рыцарь с удовольствием взЯл бы его в свою свиту. ‚есь ’илфорд  провожал  их,
пока они  неторопливо  поднимались  по  длинному  вересковому  склону  холма
Љруксбери.
     Ќа гребне Ќайджел придержал Ѓурелета и оглЯнулсЯ  на  деревушку  внизу.
‚он старый темный господский дом: на крыльце  виднелась  одинокаЯ  согбеннаЯ
старуха,  глЯдЯщаЯ  вслед  ему  тусклым  взором.  ‚он  остроконечнаЯ  крыша,
бревенчатые стены,  голубоватый  дым,  клубЯщийсЯ  над  единственной  печной
трубой, а вон у ворот печально стоЯт старые слуги - повар  „жон,  менестрель
“этеркот и дрЯхлый ветеран ђыжий ‘вайр. ‡а рекой над  деревьЯми  поднималась
квадратнаЯ колокольнЯ “эверли, и в эту самую минуту раздалсЯ  звон  тЯжелого
колокола, который прежде так часто казалсЯ ему угрожающими хриплыми  криками
врага, хотЯ, как и теперь, он только созывал монахов  и  мирЯн  на  молитву.
Ќайджел снЯл бархатный берет и тоже помолилсЯ - о том, чтобы  в  его  старом
доме царил мир и покой, но чтобы за морем его ждала добраЯ  война,  дабы  он
мог снискать честь и славу. ‡атем, помахав провожающим, он повернул  конЯ  и
медленно направил путь на  восток.  ќйлуорд  тотчас  простилсЯ  с  компанией
лучников и хихикающих девушек, которые держались за его уздечку и  стремена,
и поспешил за своим господином, посылаЯ через плечо воздушные  поцелуи.  ‚от
так  два  товарища,  один  благородной  крови,  другой  -   самой   простой,
отправились в долгий путь.
     ќтот  край  бывает  двух  цветов  -  желтым,  когда  цветет   дрок,   и
лиловато-красным, когда все склоны  пылают  вереском.  ’ак  было  и  теперь.
ЋглЯдываЯсь по сторонам узкой тропы, где и  справа  и  слева  папоротники  и
вереск гладили его по ногам, Ќайджел  думал  про  себЯ,  что  нигде  ему  не
доведетсЯ увидеть что-нибудь равное красотой его родным местам.  Ќа  западе,
пламенеЯ в утреннем солнечном свете,  катились  волны  вересковых  пустошей,
сливаЯсь  вдали  с  темными  тенЯми  ‚улмерского  леса,  с  бледной  зеленью
Ѓатсеровских меловых холмов. Ќи разу в жизни Ќайджел еще не  выезжал  за  их
пределы, и  лес,  холмы,  вереска  были  ему  бесконечно  дороги.  Љогда  он
повернулсЯ к ним спиной, его сердце болезненно сжалось. Ќо если родной  край
оставалсЯ позади, на западе, впереди, на востоке и юге, простиралсЯ  манЯщий
мир подвигов, величественнаЯ сцена, на которой по очереди его предки  играли
свои благородные роли, оставлЯЯ после себЯ покрытое славой имЯ.
     Љак часто его томили мечты об этом дне! €  вот  он  наступил  -  Ясный,
неомраченный ни единым облачком. ЃлагороднаЯ дама ќрминтруда  находитсЯ  под
покровительством  королЯ.  ‘тарые  слуги  могут   не   опасатьсЯ   будущего.
‚раждебность монахов “эверли поугасла. Ѓоевой конь, лучшие в мире доспехи  и
добрый молодец, его верный спутник,  -  чего  еще  он  мог  бы  пожелать?  Ђ
главное, он едет искать славы, как оруженосец храбрейшего из рыцарей Ђнглии.
‚от какие мысли теснились у него в голове, он весело свистел, пел, а Ѓурелет
выделывал курбеты в лад настроению  своего  господина.  Ќо,  оглЯнувшись  на
ќйлуорда, молодой сквайр увидел, что лучник едет нахмуренный, глЯдЯ в землю,
словно его терзает какое-то горе. Ћн придержал  Ѓурелета,  пока  ќйлуорд  не
поравнЯлсЯ с ним.
     - —то с тобой? -  спросил  он.  -  Ќынче  утром  мне  и  тебе  надо  бы
радоватьсЯ, как никому в Ђнглии. ‚едь  мы  едем  в  чаЯнии  великих  деЯний.
ЉлЯнусь свЯтым Џавлом! Џрежде чем мы вновь увидим эти вересковые  холмы,  то
либо достойно заслужим славу и честь, либо сложим наши головы, добиваЯсь их.
     ќйлуорд пожал широкими плечами,  и  на  его  загорелом  лице  мелькнула
смущеннаЯ улыбка.
     - „а, от менЯ толку, правда, как от отсыревшей тетивы, - сказал  он.  -
Ќо такова уж природа мужчины, что он грустит, расставшись с любимой.
     - Џоистине так! - воскликнул Ќайджел и вдруг увидел перед собой  темные
очи Њери Ѓаттесторн, услышал  ее  негромкий,  мелодичный,  серьезный  голос,
который звучал в его ушах, как музыка, в  ту  ночь,  когда  они  вернули  ее
легкомысленную сестру под отчий  кров,  голос,  на  который  отзывалось  все
лучшее и благороднейшее в его душе. - Ћднако вспомни, ќйлуорд! †енщина  ведь
любит в мужчине не его грубую земную  оболочку,  но  его  душу,  его  честь,
славу, подвиги, которыми он украсил  свою  жизнь.  Џоэтому,  отправлЯЯсь  на
войну; ты не только обретаешь славу, но и любовь.
     - Ћно, может, и так, - ответил лучник. - Ќо у менЯ сердце  надрываетсЯ,
когда красотки плачут, так бы и поплакал с ними за компанию.  Љогда  Њери...
да нет, „олли... а вернее,  Њарта,  ну,  рыженькаЯ  с  мельницы,  когда  она
уцепилась за мою перевЯзь, у менЯ чуть сердце  не  разорвалось,  оттого  что
надо было высвободитьсЯ из ее рук.
     - ’ы называешь то одно имЯ, то другое,  -  сказал  Ќайджел.  -  Љак  же
все-таки зовут твою возлюбленную?
     ќйлуорд сдвинул каску на затылок и смущенно запустил пЯтерню в  жесткие
волосы.
     - ‡овут ее Њери „олли Њарта ‘ьюзен „жейн ‘есили ’еодозиЯ Ђгнес  „жоанна
Љатерина.
     ‚ыслушав это внушительное имЯ, Ќайджел расхохоталсЯ.
     - ‚идно, не стоило мне брать тебЯ с собой! ЉлЯнусь свЯтым Џавлом,  ведь
по моей вине овдовела чуть ли не половина прихода. Ќо Я видел твоего старого
отца. Џодумай о радости, котораЯ наполнит его сердце, когда он  узнает,  что
ты во ”ранции отличилсЯ и покрыл себЯ славой.
     - Ѓоюсь, слава не поможет ему уплатить долг  уэверлийскому  ключарю,  -
сказал ќйлуорд. - € придетсЯ ему скитатьсЯ по дорогам, и никакаЯ  слава  тут
не поможет, если к Љрещению он не  соберет  десЯть  ноблей.  Ђ  вот  если  Я
захвачу пленника, за которого получу выкуп, или буду участвовать  во  взЯтии
города, вот тогда старик будет мной гордитьсЯ.  "’вой  меч  должен  пособить
моей лопате, ‘эмкин", - сказал он, целуЯ менЯ на прощание. Џоистине длЯ него
будет счастливый день, коли Я вернусь с седельной сумкой, набитой  монетами.
Ќу, авось по милости ѓосподней мне доведетсЯ  запустить  руку  в  чей-нибудь
карман, прежде чем Я вернусь в Љруксбери!
     Ќайджел  покачал  головой,  лишний  раз  убедившись,  что  не  стоит  и
старатьсЯ перебросить между ними мост.
     ’ем временем они успели проделать  по  тропе  немалый  путь  -  впереди
показалсЯ невысокий холм свЯтой …катерины, и  они  увидели  часовню  на  его
вершине. ‡десь тропа выходила на лондонскую дорогу, и у перекрестка их ждали
два всадника, приветственно поднЯвшие руки:  высокаЯ  стройнаЯ  брюнетка  на
белой кобыле и толстый краснолицый старик на дюжем сером мерине, чьЯ  спина,
казалось, прогибалась под тЯжестью хозЯина.
     - ќ-эй, Ќайджел! - крикнул толстЯк. - Њери сказала мне, что ты уезжаешь
нынче утром, и мы уже добрый час ждем, авось ты проедешь мимо. Ќу-ка, малый,
хлебни  напоследок  доброго  английского  элЯ.  Џить  тебе  теперь  придетсЯ
французскую кислЯтину, и ты стоскуешьсЯ по доброй его  терпкости,  по  белой
пене у себЯ под носом.
     Ќайджел, однако, отказалсЯ - ему пришлось бы сделать крюк в две мили, -
но с радостью согласилсЯ  с  Њери,  что  им  следует  поднЯтьсЯ  на  холм  и
напоследок помолитьсЯ вместе. ђыцарь с ќйлуордом остались ждать внизу, держа
лошадей. ‚от так  Ќайджел  с  Њери  оказались  наедине  под  величественными
готическими сводами перед темной нишей, в которой поблескивал золотом ковчег
длЯ мощей. Њолча они преклонили колена в молитве, а  затем  вновь  вышли  из
угрюмого сумрака на Яркое солнце летнего утра. Ћстановившись, они  поглЯдели
направо и налево, на сочные луга и голубую ленту “эЯ, вьющуюсЯ по долине.
     - Ћ чем ты молилсЯ, Ќайджел? - спросила девушка.
     - џ молил Ѓога и его свЯтых укрепить мой дух,  дать  мне  вернутьсЯ  из
”ранции со славой, дабы Я мог прийти к тебе и попросить твоей руки.
     - Џодумай хорошенько, Ќайджел, о чем ты говоришь, - ответила она. - —то
длЯ менЯ ты, ведомо только моему сердар, но лучше мне больше никогда тебЯ не
видеть, чем помешать тебе хоть на дюйм не достичь той вершины славы и чести,
к которой ты стремишьсЯ.
     - ЊоЯ прекраснаЯ возлюбленнаЯ, как ты можешь помешать мне, если мысль о
тебе будет придавать силу моей руке и вливать мужество в мое сердце?
     - Џодумай еще, мой прекрасный возлюбленный, и не считай себЯ  свЯзанным
теми словами, которые ты произнес. Џусть  они  будут  как  ветерок,  который
приласкал наши  лица  и  унессЯ  дальше.  ’воЯ  душа  жаждет  чести.  Љ  ней
устремлЯлась она всегда. ’ак осталось  ли  в  ней  место  длЯ  любви?  ђазве
возможно, чтобы обе они равно царили в одном сердце? ‚спомни, что в  старину
ѓалахед и другие преславные рыцари отворачивались от женщин, дабы всю  душу,
все помыслы отдать служению чести? ‚друг Я окажусь помехой тебе, вдруг  твое
сердце  дрогнет  перед  великим  подвигом  из  страха  причинить  мне  горе?
•орошенько подумай, мой прекрасный возлюбленный, прежде  чем  ответить.  €бо
мое сердце разобьетсЯ, если из-за любви ко мне не сбудутсЯ твои надежды и ты
не совершишь всего, что мог бы.
     Ќайджел смотрел на нее сиЯющими глазами.  „уша,  озарившаЯ  ее  смуглое
лицо, придала ему красоту, несравненно более благородную и  редкостную,  чем
красота ее кокетливой сестры. Ћн  склонилсЯ  перед  ее  женским  величием  и
прижал губы к ее руке.
     - ’ы, как звезда, котораЯ указывает мне путь к вершинам, - сказал он. -
Ќалги души отданы служению чести, и как мы можем стать помехой  друг  другу,
если цель у нас одна?
     Ћна покачала гордой головой:
     - ’ак  тебе  кажетсЯ  теперь,  мой  прекрасный  возлюбленный,  но  годы
способны изменить все. Љак можешь ты доказать, что Я и правда помогаю  тебе,
а не мешаю?
     - џ докажу это делом, моЯ прекраснаЯ возлюбленнаЯ, - ответил Ќайджел. -
‡десь, у свЯтилища свЯтой …катерины,  нынче,  в  день  свЯтой  Њаргариты,  Я
клЯнусь, что совершу в твою честь три подвига, как залог моей великой любви,
и  только  тогда  вновь  предстану  перед  тобой.  ’ри  эти  подвига   будут
доказательством, что любовь моЯ к тебе, как  она  ни  велика,  не  была  мне
помехой на пути к обретению славы.
     ‹юбовь и гордость освещали ее лицо, когда она сказала:
     - џ тоже принесу обет и поклЯнусь свЯтой  …катериной,  возле  свЯтилища
которой стою. ЉлЯнусь, что буду ждать тебЯ, пока ты  не  совершишь  эти  три
подвига и мы не встретимсЯ вновь, но если - Ѓоже оборони! - совершаЯ их,  ты
падешь, Я уйду в шалфордский монастырь и ни разу больше не посмотрю  в  лицо
мужчины. „ай мне руку, Ќайджел.
     Ћна снЯла  золотой  филигранный  браслет  и  надела  на  его  загорелое
запЯстье,  читаЯ  ему   вслух   выгравированный   по   браслету   девиз   на
старофранцузском Языке: "Fais ce que  dois,  adviegne  que  pourra  -  c'est
commande au chevalier" {„елай, что должно, что бы ни случилось, - вот  закон
рыцарЯ (франц.).}.
     ‡атем они на мгновение обнЯлись, и влюбленный юноша и  любЯщаЯ  девушка
скрепили поцелуем свою помолвку. Ћднако старый рыцарь нетерпеливо окликал их
снизу, и рука об руку  они  спустились  по  вьющейсЯ  тропе  туда,  где  под
песчаным обрывом ждали лошади.
     „о самого  шалфордского  брода  сэр  „жон  трусил  рЯдом  с  Ќайджелом,
наставлЯЯ его напоследок в премудростЯх охоты от  великой  тревоги,  что  он
возьмет да спутает годовика с двухлеткой,  либо  назовет  того  или  другого
олененком, о чем и помыслить страшно. Ќаконец у заросшего камышом  спуска  к
“эю старый рыцарь и его дочь остановили своих  лошадей.  Ќа  опушке  темного
—антрийского леса  Ќайджел  снова  оглЯнулсЯ:  они  все  еще  провожали  его
взглЯдом и махали ему вслед. „альше  тропа  углубилась  в  чащу,  и  деревьЯ
заслонили их. Ћднако долгое времЯ спустЯ, когда они  выехали  на  просеку  и
вновь вдали открылись шалфордские луга, он увидел, что  серый  мерин  и  его
всадник медленно приближаютсЯ к холму свЯтой …катерины, но Њери все там же у
брода наклонЯетсЯ а седле, напрЯженно всматриваЯсь  в  густой  лес,  который
скрыл от ее взглЯда того, кому она отдала сердце. Љартина  открылась  ему  в
просвете листвы  лишь  на  мгновение,  но  в  чужих  краЯх  среди  трудов  и
опасностей именно они - зеленый луг, камыши, река, медленно катЯщаЯ  голубые
воды, и грациознаЯ фигура,  наклонившаЯсЯ  над  шеей  белой  лошади,  словно
устремлЯЯсь за ним, - именно они стали длЯ него заветнейшим образом  любимой
и далекой Ђнглии.
     Ќо если друзьЯ Ќайджела узнали, что в путь он отправлЯетсЯ в это  утро,
не дремали и его враги. Љогда они с ќйлуордом выехали из леса  и  начали  по
вьющейсЯ тропе подниматьсЯ к старой часовне  свЯтого  Њученика,  под  брюхом
Ѓурелета со змеиным шипением  пронеслась  длиннаЯ  белаЯ  стрела  и,  дрожа,
впилась в дерн. ‚тораЯ просвистела у самого уха  Ќайджела,  когда  он  хотел
повернуть назад, но тут ќйлуорд хлестнул  боевого  конЯ  по  крупу,  Ѓурелет
рванулсЯ вперед галопом и успел промчатьсЯ несколько сот Ярдов,  прежде  чем
всадник сумел с ним совладать. ќйлуорд, припав к шее своей лошади,  гнал  ее
во всю мочь, а вокруг них свистели белые стрелы.
     - ЉлЯнусь свЯтым Џавлом! - вскричал Ќайджел,  натЯгиваЯ  поводьЯ,  весь
белый от гнева. - џ не побегу от них, будто испуганнаЯ лань! ‹учник, как  ты
посмел ударить моего конЯ и помешать мне проучить их?
     - € хорошо, что посмел! - ответил  ќйлуорд.  -  Ќе  то,  клЯнусь  моими
десЯтью пальцами, наш путь окончилсЯ бы в тот же день, когда началсЯ. €х  же
в кустах укрылось не меньше десЯтка. ‚идишь, как их каски блестЯт на  солнце
вон там, среди папоротника, под большим буком? …сли не хочешь думать о себе,
так пожалей хоть конЯ - ведь со стрелой в брюхе он  все  равно  до  леса  не
доскачет.
     Ќайджела снедала бессильнаЯ Ярость.
     - € Я позволю, чтобы в менЯ, точно в чучело попугаЯ на Ярмарке, стрелЯл
любой разбойник, который ищет мишени длЯ  своих  стрел?  -  вскричал  он.  -
ЉлЯнусь свЯтым Џавлом, ќйлуорд, Я надену доспехи и узнаю,  кто  они.  Џомоги
мне снЯть их с кобылы!
     - Ќет, мой благородный господин,  помогать  тебе  искать  смерти  Я  не
стану. ‚саднику на открытом месте мерЯтьсЯ  силами  с  десЯтком  лучников  в
кустах, это ведь то же, что  сесть  играть  против  мошенника  с  фальшивыми
костЯми! „а и не разбойники они, не то бы не  посмели  натЯгивать  луки  под
самым носом у гилфордского шерифа!
     - Џожалуй, ты прав, ќйлуорд, - молвил Ќайджел. - ‚ерно, это  люди  ЏолЯ
де ла ”осса, у которого нет причин любить менЯ. Ђ-а! „а вон же он сам!
     Ћни остановились спиной к длинному склону, увенчанному часовней.  Џеред
ними тЯнулась зубчатаЯ темнаЯ опушка,  где  в  тени  деревьев  блеск  железа
выдавал присутствие затаившихсЯ врагов. Ќо тут пропел  рог,  между  деревьев
замелькали бурые куртки -  лучники  бежали,  развертываЯсь  неровной  цепью,
быстро приближаЯсь к двум товарищам. €х громко подбадривал горбун на могучем
сером коне, словно натравливаЯ псов на  барсука.  Ћн  махал  руками,  вертел
головой и пронзительными вскриками подгонЯл своих подручных.
     - ‡аманим их подальше, мой благородный господин!  ‡аманим  на  холм!  -
радостно воскликнул ќйлуорд. - …ще пЯтьсот шагов,  и  мы  будем  с  ними  на
равных. Ќет, не медли, но постарайсЯ держатьсЯ все времЯ чуть дальше  полета
стрелы, пока не настанет наш черед!
     Ќайджел весь дрожал от нетерпениЯ, держа руку на рукоЯтке меча и  глЯдЯ
на поспешающих за ним врагов. Ќо тут он вспомнил,  как  —андос  сказал,  что
холодный рассудок важнее длЯ воина, чем горЯчее сердце. ‘овет  ќйлуорда  был
верным и мудрым. Ћн повернул Ѓурелета, и под насмешливые выкрики  за  спиной
оба товарища начали рысью подниматьсЯ на холм. ‹учники припустили  бегом,  а
их господин вопил и махал руками еще безумнее, чем раньше,  ќ  йлуорд  то  и
дело оглЯдывалсЯ через плечо.
     - …ще немножко! …ще чуть-чуть!  -  бормотал  он.  -  ‚етер  дует  в  их
сторону, и дураки не сообразили, что мои стрелы полетЯт на  пЯтьдесЯт  шагов
дальше. Ђ теперь, мой благородный господин, подержи лошадей, ведь мое оружие
сейчас стоит больше твоего. € прежде чем они опЯть спрЯчутсЯ в лесу,  многие
пожалеют, что высунули оттуда нос.
     Ћн спрыгнул на землю, нажал рукой вниз, коленом вверх и накинул  тетиву
на верхнюю зарубку тугого боевого лука. ‡атем молниеносным движением наложил
стрелу. ‘двинув брови над сверкающими голубыми  глазами,  расставив  крепкие
ноги, левой рукой неподвижно  сжимаЯ  лук,  а  правой,  на  которой  двойным
клубком вздувались мышцы, оттЯгиваЯ белую,  отлично  навощенную  тетиву,  он
выглЯдел таким грозным и Яростным бойцом,  что  их  преследователи  невольно
остановились. „вое-трое пустили в него стрелы, но встречный  ветер  замедлил
их полет, и они скользнули по жесткой траве за десЯтки шагов до своей  цели.
€ только один стрелок, низенький, кривоногий, чье коренастое тело говорило о
редкостной силе, быстро кинулсЯ вперед и так сильно  натЯнул  лук,  что  его
стрела впилась в землю у самых ног ќйлуорда.
     - ќто —ерный “илл  из  ‹инчмира,  -  сказал  ќйлуорд.  -  Њного  раз  Я
состЯзалсЯ с ним и знаю, что никто другой в ‘уррее не смог бы послать стрелу
так далеко. “поваю, что ты  нынче  исповедалсЯ  и  причастилсЯ,  “илл!  ђади
старого нашего знакомства не хотелось бы мне отправить твою душу прЯмехонько
в ад!
     ’ем временем он прицелилсЯ, и тетива громко зазвенела. ЋпираЯсь на лук,
ќйлуорд зорко следил за быстрым полетом своей подгонЯемой ветром стрелы.
     - Џопал! Џопал! Ђ, перелет! - крикнул он с досадой. - ‚етер-то сильней,
чем Я думал. Ќу ничего, дружище, теперь, когда Я к тебе примерилсЯ, ответить
ты не успеешь!
     —ерный “илл уже наложил стрелу и  поднимал  лук,  когда  втораЯ  стрела
ќйлуорда пронзила насквозь его правое плечо. ‘ воплем,  в  котором  мешались
злость и боль, он уронил лук и, приплЯсываЯ от Ярости, грозил кулаком своему
сопернику и осыпал его проклЯтиЯми.
     - џ мог бы прицелитьсЯ в сердце, но не стал, потому что хорошие лучники
редки, - сказал ќйлуорд. -  Ђ  теперь,  добрый  сквайр,  надо  поторопитьсЯ,
потому что они задумали нас окружить, и уж тогда мы и правда тут  останемсЯ.
Ќо прежде Я пошлю стрелу вон в того всадника, который их науськивает.
     - Ќет, ќйлуорд, прошу, опусти лук,  -  велел  Ќайджел.,  -  •оть  он  и
злодей, но благородного рода, и ему не подобает погибнуть от твоего оружиЯ.
     - Љак прикажешь, - ответил ќйлуорд, мрачнеЯ. - ’олько вот люди говорЯт,
что в недавних войнах не счесть, скольким  французским  принцам  да  баронам
гордость  не  помешала  принЯть  смерть  от  стрел  английских  йоменов,   а
английские рыцари рады были стоЯть в сторонке и смотреть, сложа руки.
     Ќайджел грустно кивнул головой:
     - ’ы говоришь правду, лучник, да и прежде так бывало. „облестный рыцарь
ђичард ‹ьвиное ‘ердце погиб  таким  подлым  образом,  как  и  король  саксов
ѓарольд при ѓастингсе. Ќо это не война, а ссора,  и  Я  не  хочу,  чтобы  ты
натЯнул против него свой лук. € сам Я не могу схватитьсЯ с ним,  хоть  он  и
опасен духом, но телом слаб. Ђ потому поскачем дальше,  ведь  здесь  нам  не
найти ни чести, ни славы, ни выгоды.
     ќйлуорд тем временем снЯл тетиву с лука и вскочил на лошадь. Ћни быстро
проехали мимо низенькой квадратной часовни, а на гребне оглЯнулись.  ђаненый
стрелок лежал на земле, вокруг толпились его товарищи, некоторые  продолжали
бесцельно карабкатьсЯ на холм, но остались уже далеко  позади.  €х  господин
продолжал неподвижно сидеть  в  седле,  но,  заметив,  что  они  оглЯнулись,
взмахнул рукой и осыпал их  визгливыми  проклЯтиЯми.  Њгновение  спустЯ  его
заслонил  гребень.  ‚от  так,  провожаемый  любовью  и  ненавистью,  Ќайджел
простилсЯ с родным краем.
     ’еперь два товарища ехали по старой-старой дороге,  котораЯ  пересекает
юг Ђнглии, но так и не поворачивает к ‹ондону, потому что он еще был  жалкой
деревушкой, когда по ней уже давно ходили и ездили. Ћт  ‚инчестера,  столицы
саксов, до Љентербери, свЯтого кентского города, а оттуда до “зкого пролива,
где в Ясные дни с обрыва виден дальний берег  ”ранции,  -  по  этой  дороге,
насколько удаетсЯ проследить в истории, несли слитки металлов  с  запада,  а
навстречу трусили вьючные лошади, везЯ то, что присылала ѓаллиЯ в  обмен  на
эти металлы. ‘тарше  христианской  веры,  старше  римлЯн  была  эта  древнЯЯ
дорога. Ќа север и на юг лежат леса и болота, а потому четкий ее след  можно
найти только на сухом дерне меловых холмов. …е до  сих  пор  называют  Џутем
Џаломников,  хотЯ  паломники  были  последними,  кому   она   служила,   ибо
насчитывала уже не одно тысЯчелетие, когда после убийства  ’омаса  Ѓекета  в
Љентербери устремились благочестивые люди.
     ‘ холма “эстонского  леса  открывалсЯ  вид  на  длинную  белую  полосу,
котораЯ нырЯла вниз, огибала склоны и убегала  вдаль  по  зеленой  волнистой
равнине, где даже в лощинах путь ее можно было проследить по  старым  вЯзам,
посаженным вдоль нее. Ќи Ќайджел, ни ќйлуорд прежде  не  уезжали  далеко  от
дома, и теперь они с легким  сердцем  и  жадным  любопытством  рассматривали
разнообразные картины природы, а также  всех  встречных.  ‘лева  простиралсЯ
холмистый край вереска и лесов, кое-где  расчищенные  вольными  хлебопашцами
под полЯ. •экхерст-„аун, „анлт-•илл и  ђэнмор-Љоммон  вздымались  и  уходили
вниз, смыкаЯсь друг с другом. Ќо справа, когда они миновали деревушку ир  и
старинную церковь в ѓомшелле, у их  ног,  точно  карта,  распростерлась  всЯ
южнаЯ  сторона.  Ћгромный  “илдский  лес,  дубрава   без   единой   просеки,
простиралсЯ до  грЯды  Џорт-„аун,  котораЯ  на  фоне  синего  неба  казалась
оливково-зеленой. Џод этим нескончаемым  балдахином  густой  листвы  обитали
странные люди и творились злые дела. ‚  глубинах  его  жили  дикие  племена,
сохранившие обычаи  предков-Язычников,  плЯсавшие  перед  алтарЯми  ’ора,  и
мирный путник благодарил ѓоспода, что идет по дороге через открытый  меловой
край и ему не нужно сворачивать на  коварную  тропу,  где  его  подстерегала
липкаЯ глина, непроходимые чащи и опасные люди.
     Ќо не только холмистаЯ местность слева и необъЯтный лес  справа  тешили
зрение - сама дорога  была  нескончаемым  зрелищем.  …е  никак  нельзЯ  было
назвать пустынной. Ќасколько хватал  глаз,  на  узкой  белой  ленте  чернели
пЯтнышки - иногда одинокое, иногда несколько рЯдом, а иногда и множество  их
- то ли паломники, длЯ безопасности собравшиесЯ  большой  компанией,  то  ли
вельможа, доказывающий свою знатность  числом  воинов  и  челЯдинцев  в  его
свите. ‚ ту эпоху главные дороги кишели  толпами  путников,  потому  что  по
стране бродило много бездомных людей.  Џеред  глазами  Ќайджела  и  ќйлуорда
лилсЯ бесконечный их поток, но похожи они были лишь  в  одном:  всех  их  от
волос до башмаков густо припудрило серой меловой пылью.
     Њонахи путешествовали из одной обители в другую - бенедиктинцы в черных
мантиЯх,  подобранных  снизу  так,  что  видна  была  нижнЯЯ   белаЯ   рЯса,
картезианцы в белом и двуцветные цистерианцы. €  странствующие  монахи  трех
нищенствующих  орденов  -  доминиканцы  в   черном,   кармелиты   в   белом,
францисканцы в сером. Њонахи,  проживавшие  в  монастырЯх,  и  нищенствующие
монахи  очень  и   очень   недолюбливали   друг   друга,   как   соперников,
перехватывающих  пожертвованиЯ  благочестивых  мирЯн.  €   на   дороге   они
расходились, как кошка с собакой, - скашиваЯ глаза и сердито насупившись.
     Љроме служителей церкви, пользовались дорогой и служители бога торговли
- купец в пропыленном  суконном  плаще  и  фламандской  шлЯпе  ехал  впереди
вереницы вьючных лошадей, нагруженных  то  ли  корнуоллским  оловом,  то  ли
шерстью западного краЯ или сассекским железом, если торговал он в  восточной
части страны; если же путь его вел на запад, то во  вьюках  были  генуэзский
бархат, венецианское стекло,  французские  вина  или  доспехи  из  €талии  и
€спании. Џаломники же попадались на каждом шагу,  чаще  всего  беднЯки.  Ћни
устало брели, волоча ноги,  склонив  головы,  опираЯсь  на  толстые  посохи,
перекинув через плечо узелки  с  едой  и  пожитками.  €зредка  на  иноходце,
покрытом пышным чепраком, или  в  конных  носилках,  что  считалось  великой
роскошью,  проезжала  знатнаЯ  дама  из  какого-нибудь  западного  графства,
совершаЯ свое необременительное паломничество к свЯтилищу свЯтого ’омаса.
     Ќа запад  и  на  восток  двигалсЯ  всЯкий  пестрый  сброд:  менестрели,
спешившие с одной Ярмарки на  другую,  назойливые  и  вороватые  жонглеры  и
акробаты, самозваные лекари и зубодеры, школЯры и нищие, свободные рабочие в
поисках платы повыше и беглые кабальные, - готовые трудитьсЯ за любую плату.
‚от какие путешественники поднимали от ‚инчестера до  “зкого  пролива  клубы
белесой пыли над дорогой.
     Ќайджелу,  разумеетсЯ,  интереснее  были  солдаты.  Ќесколько  раз  они
обгонЯли  компании  лучников  или  жандармов,  ветеранов  французских  войн,
возвращавшихсЯ домой. ‚се они были под хмельком, потому что в многочисленных
придорожных харчевнЯх и на постоЯлых дворах прохожие угощали их  пивом.  Ћни
орали забористые песни и выкрикивали вслед ќйлуорду крепкие  шутки,  а  тот,
повернувшись в седле, во весь голос выражал свое мнение о них, пока  они  не
оставались далеко позади.
     Џод вечер они нагнали пеший отрЯд из ста лучников,  во  главе  которого
ехали два рыцарЯ. Ћни шли из ѓилфордского замка в ђайгетский замок,  где  им
предстоЯло нести гарнизонную службу. Ќекоторое времЯ Ќайджел трусил рЯдом  с
рыцарЯми и не скупилсЯ на намеки, что тот из них, кто  ищет  славы,  или  не
прочь сразитьсЯ в поединке, или дал тот или иной обет, мог бы тотчас обрести
средство длЯ исполнениЯ своего желаниЯ. Ќо оба они были пожилыми, серьезными
людьми, занЯтыми своим делом и не склонными к  придорожным  приключениЯм,  а
потому Ќайджел пустил Ѓурелета рысью и рассталсЯ с ними.
     ‡а Ѓоксхиллом и •едли-•итом, когда впереди уже замаЯчили башни ђайгета,
они нагнали бодрого краснолицего  толстЯка  с  расчесанной  надвое  бородой,
который трусил на сильной лошади и обменивалсЯ кивком или добрым  словом  со
всеми встречными. ‚ его обществе они доехали почти до самого  Ѓлетчингли,  и
Ќайджел неудержимо смеЯлсЯ его рассказам, однако под шутками  и  прибаутками
прЯталась истиннаЯ мудрость. €х спутник объЯснил, что разъезжает  по  стране
длЯ своего удовольствиЯ, - денег у него достаточно, чтобы не знать  нужды  и
находить в пути стол и ночлег. Ћн говорит на всех трех английских наречиЯх -
северном, среднем и южном, а потому в каждом  графстве  обретает  друзей,  и
люди поверЯют ему свои беды и радости. Џовсюду, сказал он им, и в городах  и
в деревнЯх, зреет недовольство. ЃеднЯки устали от гнета своих  господ,  будь
то –ерковь или светские владыки, и скоро  в  Ђнглии  начнутсЯ  дела,  доселе
невиданные.
     Ћсобенно горЯчо этот человек обличал  –ерковь,  ее  огромные  богатства
(ведь ей принадлежит почти треть земли в стране), ее ненасытную  алчность  и
то, как, загребаЯ все больше, она объЯвлЯет себЯ нищей и смиренной. …го Язык
бичевал монахов всех орденов  -  их  плутовство,  их  лень  и  хитрость.  Ћн
говорил, что их богатства, как и богатства любого  надменного  лорда,  равно
добыты руками бедного смиренного Џетра ЏахарЯ, который  усердно  трудитсЯ  в
полЯх под дождем и на холоде, терпит насмешки и презрение всех и  каждого  и
тем не менее держит на своих усталых плечах весь мир.  ‚от  какие  мысли  он
изложил в прекрасной аллегории. Ќе  хотЯт  ли  они  послушать?  €  он  начал
нараспев читать ее,  пальцем  отбиваЯ  ритм  стихов,  а  Ќайджел  и  ќйлуорд
наклонЯлись к нему справа и слева и слушали с  одинаковым  вниманием,  но  с
очень  разными  чувствами.  Ќайджел  был  поражен  и  смущен  столь  резкими
нападками на духовную и  светскую  власть,  а  лучник  посмеивалсЯ,  радуЯсь
такому искусному  выражению  помыслов  и  чаЯний  своего  сословиЯ.  Ќо  вот
незнакомец остановил конЯ перед "ЏЯтью Ђнгелами" в ѓаттоне.
     - •арчевнЯ хорошаЯ, и эль в ней добрый. џ не раз его пробовал, - сказал
он. - "‚идение о Џетре Џахаре", которое вы сейчас слушали, завершил Я  таким
стихом:
 
                     ‚от книжицу свою довел Я до конца. 
                     Џомилуй Ѓог того, кто мне нальет винца. 
 
’ак войдемте же и утолим жажду! 
     - Ќет, - ответил Ќайджел.  -  Ќам  предстоит  далекий  путь  и  мешкать
нельзЯ. Ќо назови свое имЯ, друг мой, ибо мы весело скоротали времЯ,  слушаЯ
твои речи.
     - Џоберегись! - ответил незнакомец, покачиваЯ головой. - ’ебе  и  всему
твоему сословию придетсЯ невесело, когда  речи  эти  обернутсЯ  делом,  Џетр
Џахарь устанет гнуть спину в поле и возьметсЯ за лук и дубину, дабы  навести
порЯдок в стране.
     - ЉлЯнусь свЯтым Џавлом! „умаетсЯ, мы сумеем образумить и Џетра, и тех,
кто учит его таким скверностЯм, - сказал Ќайджел. -  Ђ  поэтому  прошу  тебЯ
снова, назови свое имЯ, чтобы оно мне припомнилось, когда Я услышу, что тебЯ
повесили.
     Ќезнакомец добродушно засмеЯлсЯ.
     - Њожешь называть менЯ ’омасом Ѓезземельным, - ответствовал он. - Ќо  Я
был бы ’омасом Ѓезмозглым, коли бы назвал свое подлинное имЯ. ‚едь наберетсЯ
немало разбойников и в черных рЯсах и в железных доспехах,  кто  с  радостью
поможет мне вознестись к небу способом, про который ты упомЯнул. ’ак прощай,
сквайр, и ты, лучник, тоже, да вернетесь вы домой с целыми костЯми!
     Џереночевали два товарища в годстонской  обители,  а  на  рассвете  уже
вновь ехали по Џути Џаломников. ‚ ’итси их предупредили, что в  “эстеремском
лесу бесчинствует разбойничьЯ шайка, убившаЯ накануне трех путешественников,
и Ќайджел уже предвкушал  славную  схватку.  Ћднако  разбойники  на  них  не
покусились, хотЯ они нарочно сделали крюк и ехали  вдоль  самой  опушки.  Ќо
дальше они наткнулись на следы злодеев: там, где дорога огибала холм, в Яме,
откуда выламывали мел, они увидели мертвеца. ‘ломанные  члены,  искалеченное
тело не оставлЯли сомнений, что его сбросили туда  с  обрыва,  а  вывернутаЯ
сумка на поЯсе указывала на  причину  убийства.  ’оварищи  проехали  мимо  с
некоторой поспешностью, ибо мертвецы были на королевских дорогах не такой уж
редкостью, а застань их возле трупа шериф или начальник стражи, они могли бы
угодить в сети закона.
     Ќе доезжаЯ ‘евенокса, они свернули с древней Љентерберийской  дороги  и
направились прЯмо на  юг  к  морю.  ‘коро  меловые  земли  остались  позади,
сменившись глинами “илда. ’ропа, протореннаЯ вьючными мулами, всЯ в рытвинах
и ухабах, вилась среди густых лесов, лишь изредка выводЯ на  расчистки,  где
ютились крохотные кентские деревушки и  крестьЯне  в  рубахах  и  полотнЯных
штанах-чулках смотрели на путников дерзко и алчно. Ћдин раз  вдалеке  справа
замаЯчили башни  Џенхерста,  а  потом  до  них  донессЯ  перезвон  колоколов
бейхемского аббатства, но за этими исключениЯми  они  до  конца  днЯ  видели
только угрюмых крестьЯн, их жалкие  лачуги  да  бесчисленные  стада  свиней,
кормившихсЯ желудЯми. ‚ отличие от кентской дороги, тропа эта была безлюдна,
и  они  лишь  изредка  встречали   либо   нагонЯли   торговца   или   гонца,
направлЯвшихсЯ в аббатство Ѓитвы, замок Џевенси или южные города.
     ќту ночь они провели в миле  к  югу  от  деревушки  Њейфилд  на  убогом
постоЯлом дворе, кишмЯ кишевшем блохами и крысами. ќйлуорд энергично чесалсЯ
и с жаром сыпал проклЯтиЯми. Ќайджел лежал молча и неподвижно.  ’от,  кто  с
молоком  матери  впитал  старинные  рыцарские  законы,  не  замечал  никаких
житейских  неудобств.  ‘низойти  до  них  -  значило  бы   унизить   высокое
достоинство его души. •олод и зной, голод и жажда  и  все  прочие  такие  же
невзгоды не существовали длЯ человека благородной крови. …го  душу  облекала
столь непробиваемаЯ бронЯ, что она хранила его  не  только  от  великих  зол
жизни, но и от мелких досад. ‚от почему Ќайджел лежал, с  мрачным  упорством
не позволЯЯ себе ни единого движениЯ, а ќйлуорд ерзал и извивалсЯ  на  своем
ложе.
     ’еперь до их цели было рукой подать, но  едва  они  на  следующее  утро
углубились в лес, как произошло нечто,  внушившее  Ќайджелу  самые  радужные
надежды.
     €з-за могучих дубов показалсЯ  смуглый  черноволосый  верховой  в  алом
табаре с высоко поднЯтой серебрЯной трубой, в которую он дул с такой  силой,
что ее они услышали задолго до того, как встретились с ним. …хал он медленно
и через каждые пЯтьдесЯт шагов придерживал конЯ, дабы еще раз  огласить  лес
воинственным пением трубы. ’оварищи остановились перед ним.
     - Џрошу тебЯ, объЯсни, - сказал  Ќайджел,  -  кто  ты  такой  и  почему
трубишь в эту трубу?
     ’от покачал головой, и Ќайджел повторил свой вопрос на французском -  в
ту эпоху Языке рыцарства,  известном  в  ‡ападной  …вропе  каждому  человеку
благородной крови. ‚садник в табаре вновь протрубил и лишь тогда ответил:
     - џ ѓастон де Љастри, смиренный оруженосец прославленного и доблестного
рыцарЯ ђаулЯ де ’убье де Џестель де ѓримсар де Њерсак де ‹еон  де  Ѓастанак,
также именующего себЯ лордом Џенсом. Џо его приказанию Я еду в миле  впереди
него, дабы все были готовы к встрече с ним, и он повелел мне трубить в трубу
не из бахвальства, но из величиЯ духа, дабы всЯк, кто пожелал бы вступить  с
ним в поединок, знал бы о его приближении.
     ‘ радостным криком Ќайджел спрыгнул на землю  и  принЯлсЯ  расстегивать
дублет.
     - Ѓыстрее, ќйлуорд, быстрее! - твердил  он.  -  Ћн  сейчас  будет  тут!
‘транствующий  рыцарь!  Љакой  случай  славно  снискать  себе  славу!  ‘ними
доспехи, пока Я разденусь. „остойный герольд, прошу тебЯ, предупреди  своего
благородного и доблестного господина, что смиренный английский сквайр  молит
снизойти до него и скрестить с ним копье на этой дороге.
     Ќо лорд Џонс уже выезжал  из-за  деревьев  -  широкоплечий  великан  на
могучем  коне.  ‚месте  они  совершенно  заполнили  высокую   темную   арку,
образованную переплетенными ветвЯми столетних дубов. Ћн был с ног до  головы
облачен в кованые доспехи, отливавшие бронзой. ’олько его лицо было открыто,
но толком разглЯдеть  удавалось  лишь  надменные  глаза  да  черную  бороду,
ниспадавшую по бармице. Ќа гребне  шлема  покачивалась  привЯзаннаЯ  к  нему
маленькаЯ коричневаЯ перчатка. ђука его  держала  длинное  копье  с  красным
значком, который нес изображение черной кабаньей головы.  ’от  же  герб  был
выгравирован на его щите. Ћн медленно ехал через лес, тЯжеловесный, грозный,
и лЯзг доспехов сливалсЯ с глухими ударами  копыт  его  скакуна  по  твердой
глине, а  впереди  звенела  в  отдалении  серебрЯнаЯ  труба,  призываЯ  всех
встречных подивитьсЯ его величию и очистить дорогу перед ним,  если  они  не
хотЯт, чтобы он очистил ее от них.
     „аже  в  самых  сладких  сновидениЯх  Ќайджелу  ничего   подобного   не
грезилось, и, спешно разоблачаЯсь, он, поглЯдываЯ  на  это  дивное  видение,
возносил благодарственную молитву доброму  апостолу  Џавлу,  который  оказал
столь великую милость своему  недостойному  слуге,  направив  его  навстречу
столь великолепному и безупречному рыцарю.
     Ќо, увы! ‘коль часто злокозненнаЯ судьба вырывает  из  нашей  руки  уже
поднесенную к губам чашу! Ќесравненный случай покрыть себЯ  славой  внезапно
обернулсЯ нелепой катастрофой, настолько смехотворной и непоправимой, что до
конца дней своих Ќайджел багрово  краснел  при  воспоминании  о  ней.  Ћн  с
лихорадочной быстротой сбрасывал охотничий костюм -  сапоги,  шлЯпу,  чулки,
дублет, плащ - и осталсЯ уже в нижней розовой тунике и,  шелковых  исподних,
как вдруг  герольд-оруженосец  дунул  в  серебрЯную  трубу  над  самым  ухом
запасной лошади, с  которой  ќйлуорд  приготовилсЯ  снимать  доспехи,  чтобы
подавать  их,  часть  за  частью,  своему  господину.  Ћглушенное   животное
вырвалось и галопом помчалось назад по тропе, уносЯ на спине доспехи.
     ќйлуорд вспрыгнул на свою кобылу, пришпорил ее и во  всю  мочь  понессЯ
следом за беглЯнкой. ‚от так за единый миг Ќайджел лишилсЯ своего  скромного
достоинства,  двух  лошадей,  слуги,  доспехов  и  превратилсЯ  в  одинокого
невооруженного юнца, который в тунике и исподнем стоЯл на тропе, по  которой
на него медленно надвигалась могучаЯ фигура лорда Џонса.
     ‘транствующий рыцарь, чьи  мысли  были  занЯты  прекрасной  девицей,  с
которой он рассталсЯ в ‘ен-†ане (именно ее перчатка болталась на его шлеме),
не  заметил  разыгравшейсЯ  трагедии.  Ђ   потому   теперь   увидел   только
привЯзанного к дубу великолепного золотистого конЯ и  невысокого  мальчишку,
видимо сумасшедшего, раз уж он вздумал раздеватьсЯ в глухом  лесу  и  теперь
стоЯл в одном исподнем среди второпЯх сброшенной одежды и смотрел на него  с
жадной настойчивостью. ђазумеетсЯ, знатный лорд  Џонс  не  мог  снизойти  до
лишнего взглЯда на такое чучело и  продолжал  свой  грозный  путь,  устремив
надменный взор вдаль и размышлЯЯ о девице, оставшейсЯ в ‘ен-†ане. Ћн  смутно
сознавал, что раздевшийсЯ умалишенный еще долго бежал  возле  его  стремени,
просЯ, умолЯЯ, убеждаЯ.
     -  ’олько  час,  благороднейший  сэр!  ‚сего  лишь  час,  и   смиренный
английский сквайр  навеки  останетсЯ  твоим  должником!  ‘облаговоли,  молю,
остановить конЯ, пока Я вновь не обрету свою броню! ђазве ты  не  снизойдешь
показать мне свое искусство? Џрошу тебЯ, благородный сэр, удели мне  немного
своего времени и один-два удара, прежде чем ты продолжишь путь.
     ‹орд  Џонс  нетерпеливо  дернул  рукой  в  железной  рукавице,   словно
отмахиваЯсь  от  назойливой  мухи,  а  когда  Ќайджел  воззвал  к  нему  уже
совершенно отчаЯнно, пришпорил своего боевого конЯ и,  гремЯ,  как  кимвалы,
скрылсЯ за дубами. Ђ потом продолжил  свой  величавый  путь,  пока  два  днЯ
спустЯ не был сражен лордом ђеджинальдом Љобхемом на поле под “эйбриджем.
     Љогда ќйлуорд после долгой погони поймал запасную лошадь  и  привел  ее
назад, он увидел, что его господин сидит на стволе упавшего  дерева,  закрыв
лицо руками, вне себЯ от горЯ и унижениЯ. ‘казано ничего не было -  что  тут
можно было сказать? € в угрюмом молчании они поехали дальше.
     Ќо вскоре перед ними открылось зрелище, заставившее Ќайджела  забыть  о
горьком разочаровании. ‚переди поднЯлись  башни  величественного  монастырЯ,
возле которого на косогоре тЯнулась чернаЯ деревенька. “знав от  проходЯщего
виллана, что перед ними аббатство Ѓитвы, они, натЯнув поводьЯ,  остановились
на невысоком гребне над долиной смерти, из которой, казалось, и  теперь  еще
тЯнуло теплым запахом крови. ‚он там рЯдом с этим зловещим озером, среди вон
того редкого кустарника на голом  склоне  длинной  грЯды  весь  долгий  день
продолжалась  исступленнаЯ  битва  между  двумЯ   достойными   противниками,
наградой же победителю должна была стать ЂнглиЯ. ‚он там час за  часом  рЯды
наступающих накатывались на тот невысокий холм и  снова  откатывались,  пока
всЯ армиЯ саксов не погибла, где стоЯла, - и король, и все его придворные, и
каждый дружинник, и каждый ополченец пали там,  где  сражались.  Ќо  теперь,
после всех смут и трудов, разгула тирании, Яростного восстаниЯ  и  свирепого
его подавлениЯ, волЯ ѓосподнЯ исполнилась,  ибо  нормандец  Ќайджел  и  сакс
ќйлуорд, верные товарищи, делЯщие одни, мысли и чувства,  ехали,  чтобы  под
одним знаменем и во имЯ одного дела сражатьсЯ за свою общую родину - Ђнглию.
     „олгий их путь приближалсЯ к концу. ‚переди  простиралось  синее  море,
усеЯнное белыми пЯтнышками парусов. ‚новь дорога пошла вверх,  поднимаЯсь  с
лесной равнины на меловые холмы, поросшие  жесткой  короткой  травой.  ‚дали
справа виднелась угрюмаЯ крепость Џевенси, квадратнаЯ,  неприступнаЯ,  точно
высеченнаЯ из одной огромной глыбы. ‡а зубчатым парапетом блестели каски,  а
вверху развевалось  королевское  знамЯ  Ђнглии.  Џеред  ними  теперь  лежало
широкое, заросшее  камышами  болото,  над  которым  поднималсЯ  единственный
лесистый холм, увенчанный башнЯми, а к югу на некотором расстоЯнии  от  него
над зеленой равниной щетинились корабельные мачты.
     Ќайджел поглЯдел туда, прист