  начальник  тюрьмы  и
сказал,  что Љолчерукий только  что  проехал мимо тюрьмы  и,  крикнув  своим
громовым голосом: "Љрепитесь, ребЯта!" -- ускакал в  сторону  своей деревни.
Ќачальник  тюрьмы  советовал  начальнику  милиции  послать  вдогон ему нарЯд
верховых милиционеров с  тем, чтобы  задержать его и выЯснить, что он  хотел
этим  сказать. Ќачальник милиции отклонил предложение начальника тюрьмы, но,
знаЯ о том, что  Љолчерукий  приехал  на лошади бухгалтера, дал  следователю
нагонЯй за нечеткое ведение дела.
     ‘ледователь немедленно вызвал дЯдю ‘андро на допрос.
     -- ’олько  не  говори, что не  ты послал Љолчерукого! --  в  сильнейшем
волнении произнес он, увидев его.
     -- џ  пока ничего не  говорю,  --  отвечал дЯдЯ  ‘андро спокойно. ’о ли
Љолчерукий  его  успокоил  своим  бодрЯщим  лозунгом,   то  ли  он,   увидев
взволнованного следователЯ, понЯл, что правда побеждает.
     -- —то он этим хотел сказать? -- стал допытыватьсЯ следователь, но дЯдЯ
‘андро был спокоен и непреклонен.
     -- "Ќе падайте духом" -- вот что хотел сказать, -- отвечал дЯдЯ ‘андро.
     --  Ђ если это проходит как  призыв к сопротивлению властЯм? --  сказал
следователь, удивлЯЯсь твердости и спокойствию дЯди ‘андро.
     -- Ќе проходит,  --  сухо отвечал ему дЯдЯ ‘андро, и следователь понЯл,
что надо переходить на более сговорчивый тон.
     €нтересно, что через множество лет,  во времЯ войны,  когда Љолчерукого
привлекли  (читай  главу  "Љолчерукий",  где, впрочем,  об  этом  ничего  не
говоритсЯ)  к ответственности за  то, что  он пересадил  тунговое  дерево  с
колхозного  полЯ на свою фиктивную могилу,  ему напомнили об этом случае, но
Љолчерукий сделал вид, что ничего не помнит.
     -- џ знаю, что  ты не убивал  бухгалтера,  --  говорил следователь дЯде
‘андро, перейдЯ на более миролюбивый тон, -- но войди и ты в мое положение.
     -- ’ы менЯ посадил, и Я должен входить в твое положение?
     -- Ќо ведь все-таки кости нашли в твоем дупле?
     -- Џредседатель подбросил, -- твердо держалсЯ дЯдЯ ‘андро взЯтой линии,
-- или сам или через своих комсомольцев.
     -- ќто еще надо доказать, -- сказал следователь.
     -- Ћтпусти -- докажу, -- обещал дЯдЯ ‘андро.
     -- ‚ том-то и дело, что не могу, -- вздохнул следователь, -- Я бы  тебЯ
отпустил,  но  в  газете  уже  написали  об  этом...  Џриходил  тут  один из
"Љенгурийской  нови". Ћн написал,  что ты убил бухгалтера, как несмирившийсЯ
сын смирившегосЯ кулака.
     -- Ќо ведь бухгалтер жив? -- удивилсЯ дЯдЯ ‘андро.
     -- ќто  верно,  --  вздохнул  следователь,  --  и  мы  его  осудим  как
растратчика. Ќо если тебЯ сейчас отпустить, получитсЯ, что газета ошиблась.
     Љак ни лукав был дЯдЯ ‘андро, а все-таки такие хитрости не понимал.
     -- ‘колько штук этой газеты выходит? -- спросил он.
     -- „есЯть тысЯч, -- ответил следователь.
     -- €  во всех  так написано? (Џозже, рассказываЯ об  этом случае,  дЯдЯ
‘андро говорил,  что он придурЯлсЯ; сейчас трудно сказать, правда ли это, во
всЯком случае, усердным читателем газет он и сейчас не выглЯдит.)
     -- ‚о всех, -- отвечал следователь.
     -- ‘колько стоит одна газета? -- спросил дЯдЯ ‘андро.
     -- „ве копейки.
     -- Њой отец заплатит  пЯть копеек за  каждую штуку! Њы их все соберем и
сожжем! -- сказал дЯдЯ ‘андро с большим подъемом.
     -- ѓазету сжигать нельзЯ, -- покачал головой следователь.
     -- Ђ молельный орех можно? -- спросил  дЯдЯ  ‘андро. Ќа это следователь
ничего не ответил. Ќекоторое времЯ они  оба молчали, и призрак истины  витал
между  ними.  Ќо тут  скрипнула  дверь,  и  призрак  истины  исчез. „ежурный
милиционер всунул голову в кабинет и, таким образом  напомнив о  себе, снова
закрыл дверь. ќто было его третье напоминание в течение допроса. „ело в том,
что по принЯтому у нас обычаю человек, которого милиционер водит  на допрос,
на обратном пути должен зайти куда-нибудь и угостить его. ‚от он и напоминал
о себе.
     -- ‘андро, -- сказал следователь после  некоторого раздумьЯ, -- ты уйми
Љолчерукого,  а Я  сделаю  длЯ  тебЯ  все,  что  могу,  как только  улЯгутсЯ
разговоры вокруг этого дела.
     -- “нЯть, конечно, можно, -- отвечал дЯдЯ  ‘андро, -- если и  ты с нами
по-хорошему, почему бы не унЯть.
     ‘ этими словами он вышел из кабинета в  коридор, где сопровождавший его
милиционер встретил его протЯжным вздохом.
     -- ‘ам мучаюсь и тебЯ замучил, -- ответил ему дЯдЯ ‘андро на вздох.
     -- Ќе в этом дело -- закрыть могут, -- скромно ответил  ему милиционер,
и они двинулись к выходу.

        ___

     Ќеизвестно, чем бы все это кончилось и скоро ли вышел бы дЯдЯ ‘андро из
гостеприимных стен  кенгурийской тюрьмы, если  б не помог случай,  а вернее,
неутолимаЯ любознательность Ќестора ‹акоба.
     ‚ этот день Ќестор Ђполлонович, приехав в райцентр, просматривал списки
зажиточных крестьЯн, вступивших в колхоз в этом районе. ‚ списках был и отец
дЯди ‘андро.  Ћн-то и привлек внимание Ќестора Ђполлоновича. Џо данным этого
списка  получалось, что •абуг  вместе  со всЯким-другим добром сдал в колхоз
четырех   верблюдов.   Ќестор  Ђполлонович   пыталсЯ   уточнить  у  местного
руководства,  откуда  у этого  жителЯ  горной  Ђбхазии  оказались  верблюды.
ђайонные  руководители  не могли  ничего  вразумительного ответить по  этому
поводу.  Ћни сказали, что  сами  верблюдов  не видели,  потому что  не  было
указаниЯ заинтересоватьсЯ  ими,  но чегемские списки заверены  председателем
колхоза и сельсовета.
     Ќестор  Ђполлонович  не  любил  всЯкие  неЯсности  и  велел  сейчас  же
снарЯдить  человека  в  —егем,  чтобы  тот  выЯснил,  откуда  там  поЯвились
верблюды, и, если можно, пригнал их в Љенгурск с тем, чтобы потом  перегнать
их в Њухус как необычное в наших краЯх животное.
     ‘нова  снарЯдили верхового  милиционера, того,  что привез дЯдю ‘андро.
Њилиционер уже выехал из Љенгурска, когда его догнал родственник дЯди ‘андро
верхом на его лошади.
     --  Џрошу как  брата,  отгони мне  эту лошадь,  --  сказал родственник,
подъезжаЯ к нему.
     Њилиционеру страшна неохота было отгонЯть лошадь дЯди ‘андро Ћн  вообще
не собиралсЯ туда заезжать. Ћн собиралсЯ заехать в сельсовет,  узнать насчет
верблюдов и вернутьсЯ.  Ђ тут  получалось как-то  не вполне красиво  -- увез
всадника, привез лошадь.  …му до того неохота было  выполнЯть это поручение,
что он сразу же сообразил, что делать.
     --  Ђ  Я вообще туда  не  еду,  -- сказал он родственнику и  вернулсЯ в
милицию.
     Ћн  вернулсЯ  к начальнику  милиции и  сказал, что  раз ‘андро сидит  в
тюрьме, можно вообще не ехать в —егем, а спросить у него насчет верблюдов.
     Ќачальник милиции  свЯзалсЯ с райкомом, а товарищи из райкома  передали
Ќестору Ђполлоновичу, что в местной тюрьме  находитсЯ сын •абуга, обвиненный
в убийстве бухгалтера, который  впоследствии оказалсЯ  живым растратчиком  и
сейчас находитсЯ под стражей.
     -- ’ак давайте его сюда! -- сказал Ќестор Ђполлонович.
     „Ядю ‘андро срочно привезли  к  начальнику милиции, выдали  гражданскую
одежду и  объЯвили, что его хочет видеть сам Ќестор Ђполлонович. ‡ачем хочет
видеть -- не сказали,  чтобы  он  не успел ничего  придумать,  если  захочет
соврать.
     -- Џока не вымою голову,  не побреюсь,  не приведу в порЯдок костюма --
не Явлюсь! -- решительно предъЯвил дЯдЯ ‘андро верноподданный ультиматум.
     -- Џравильно,  -- согласилсЯ  начальник  милиции  и обернулсЯ  к своему
помощнику, -- обслужите его.
     € его  обслужили. Џока дЯдЯ ‘андро  мыл голову  под умывальником самого
начальника милиции,  а помощник поливал ему горЯчую воду,  был срочно вызван
лучший районный парикмахер, который брил и стриг на дому живых начальников и
знатных покойников.
     —ерез час  дЯдЯ  ‘андро, затЯнутый  в  черкеску,  в сверкающих  сапогах
предстал   перед  глазами   Ќестора  Ђполлоновича,   исполненный  сдержанной
почтительности.
     Ќестор Ђполлонович в это времЯ вместе с друзьЯми и сподвижниками обедал
в   единственном  кабинете   единственного  ресторана   этого,   тогда   еще
незначительного, райцентра. ѓоворЯт, вид дЯди ‘андро ему очень понравилсЯ.
     -- ЌастоЯщий абхазец  и  в  тюрьме  держитсЯ  соколом, -- сказал Ќестор
Ђполлонович, глЯдЯ на него.
     -- ’ем более когда невинно посажен, -- вставил дЯдЯ ‘андро.
     Ќестор  Ђполлонович вопросительно посмотрел на  начальника  милиции,  и
тот, быстро наклонившись, зашептал ему что-то на ухо.
     --  ѓазета... газета... -- только  и  мог  уловить дЯдЯ ‘андро. ‘удЯ по
выражению  лица  Ќестора Ђполлоновича и  его  благосклонным  кивкам,  ничего
плохого его не ожидало.
     --  џ думаю,  -- сказал  Ќестор Ђполлонович, отстранЯЯсь  от начальника
милиции и  глЯдЯ на дЯдю ‘андро, -- мы тебе поможем, если ты скажешь, откуда
у тебЯ верблюды?
     -- Љакие верблюды? -- спросил дЯдЯ ‘андро, стараЯсь понЯть, о чем  идет
речь.
     ‹акоба нахмурилсЯ. ‚сЯ эта историЯ начинала ему не нравитьсЯ.
     -- ‡аписано, что твой отец сдал в колхоз пЯтьсот голов мелкого рогатого
скота, пЯть коров и четыре верблюда.
     -- —етыре мула!  -- радостно догадалсЯ дЯдЯ ‘андро.  -- “ нас было пЯть
мулов... Ћтец одного оставил, потому что привык на нем ездить.
     -- Џочему же записаны верблюды? -- удивилсЯ Ќестор Ђполлонович.
     -- Ќаверное,  --  сказал дЯдЯ ‘андро, -- комсомолец, который записывал,
не знал, как по-русски пишетсЯ "мул" и записал их как верблюдов.
     --  Ђ-а, -- сказал Ќестор  Ђполлонович, -- передай своему председателю,
что он сам верблюд, а сейчас садись к нам обедать.
     -- ЋбЯзательно передам,  -- радостно согласилсЯ дЯдЯ  ‘андро и прибавил
на всЯкий случай: -- ‹учше бы списки проверЯл, чем кости подбрасывать.
     Ќо Ќестор Ђполлонович  не обратил  вниманиЯ  на его  слова, а  может, и
недослышал. Ђ  может, чегемские дела ему  поднадоели, и он, пользуЯсь  своей
глуховатостью, сделал вид, что недослышал.
     ‚ этот  вечер  было порЯдочно выпито,  было  немало  спето  народных  и
партизанских песен,  и,  когда начались  плЯски,  судьба  дЯди  ‘андро  была
решена, потому что его пригласили танцевать.
     ‡а родную  ‘оветскую,  за Ќестора Ђполлоновича, за всех дорогих  гостей
плЯсал дЯдЯ ‘андро. € как плЯсал!
     --  Ќе мы  одни,  а весь народ  должен наслаждатьсЯ таким талантом,  --
сказал Ќестор Ђполлонович и  велел  ему  ехать домой,  немного  отдохнуть, а
потом приезжать в Њухус  и  прЯмо заходить к нему. Ћн  обещал устроить его в
абхазский ансамбль песни и плЯски.
     Ќа  следующий  день дЯдЯ  ‘андро оседлал своего  застоЯвшегосЯ конЯ  и,
подъехав к зданию  милиции, постучал камчой в  окно начальника. ’от выскочил
на балкон,  где уже стоЯло  несколько  милиционеров, и пригласил дЯдю ‘андро
спешитьсЯ.
     -- ‘пасибо, -- сказал дЯдЯ ‘андро, -- но Я заехал за хурджином.
     -- ‚ынесите, -- зычно приказал начальник милиции и добавил, обращаЯсь к
нему: -- џ вообще был против твоего ареста.
     -- џ тоже,  -- сдержанно  согласилсЯ дЯдЯ ‘андро.  Ћдин из милиционеров
вынес хурджин и хотел передать его хозЯину, но начальник его остановил.
     -- Џриторочь сам, -- приказал он ему и  добавил, снова обращаЯсь к дЯде
‘андро: -- €звини, что возвращаю пустой.
     -- Ќичего, --  сказал дЯдЯ ‘андро,  -- не у тестЯ гостил. Џо  абхазским
обычаЯм считаетсЯ хорошим тоном,  возвращаЯ  хозЯину посуду, корзину, мешок,
одним  словом,  тару,  вложить в нее  какое-нибудь угощение,  а  если нечего
вложить, то извинитьсЯ за это. Њожно назвать этот  обычай  благодарностью за
тару или, наоборот, извинением  за  ненаполненную  емкость.  Ћбычай этот был
принЯт  между  соседЯми, и начальник  милиции, стараЯсь быть  приЯтным, Явно
переборщил.
     -- Ђ кости куда дели? -- поинтересовалсЯ дЯдЯ ‘андро, трогаЯ лошадь.
     -- Џока в несгораемом шкафу, -- ответил начальник милиции.
     -- ќто хорошо, что в несгораемом,  --  согласилсЯ дЯдЯ ‘андро,  -- а то
второго пожара они не выдержат.
     ‘  этими словами он тронул конЯ  и легкой рысью пошел в сторону —егема.
—ерез  неделю дЯдЯ  ‘андро был  уже в Њухусе, где  был  принЯт  в  абхазский
ансамбль  песни  и  плЯски  под управлением  Џлатона  ЏанцулаЯ,  да  еще  по
совместительству подрабатывал  в  качестве коменданта местного  –ика. Ќестор
Ђполлонович умел привлечь  и  обогреть  одаренных людей,  способных украсить
нашу  маленькую  республику.  ђазумеетсЯ,  что  именно  может  украсить нашу
республику, решал он сам и его ближайшие сподвижники.
     ‚ ту же осень в —егеме случилось вот что. ‚  один прекрасный день •абуг
нашел в лесу дерево, в  котором гнездились дикие пчелы. Ћн обрадовалсЯ этому
даровому меду  и решил забрать его домой, но  у  него не  было  посуды.  …му
неохота было возвращатьсЯ домой за посудой, и он вспомнил, что гораздо ближе
поднЯтьсЯ  к молельному ореху  и  вытащить там из дупла медный котел,  авось
божество четвероногих не обидитсЯ на него.
     € вот, когда он поднЯлсЯ к молельному  ореху и вытащил  из дупла медный
котел, он, по  его  словам,  что-то припомнил, но, что именно,  никак не мог
определить.  Ћн спустилсЯ к роднику и стал отмывать внутренние стенки котла,
и, когда отмыл, ему еще  сильней показалось, что он должен что-то вспомнить,
но он все еще никак не мог понЯть, что именно. Ћн подумал, что, если бы  еще
песком  поскрести  котел,  он  бы  Ясней  припомнил  то,  что  ему  хотелось
вспомнить,  но  ему надоело отмывать котел,  и он, выплеснув из  котла воду,
вернулсЯ к медоносному дереву. •абуг развел у  его подножиЯ костер, набросал
в огонь побольше гнилушек, чтобы гуще дымило, приладил к поЯсу котел и топор
и полез на каштан.
     €  вот, когда  он прорубил отверстие в  дупле и  стал ножом  выскребать
оттуда большие, нежные ломти свежего меда,  а пчелы, выкуренные и оттиснутые
дымом, с Яростным  гулом кружились над ним, он вспомнил  то, что отец Љунты,
таинственно исчезнувший двадцать  лет тому  назад,  исчез  в лето, названное
чегемцами годом войны „иких Џчел со ‘тервЯтниками. ‚ то лето чегемцы видели,
как  рой диких  пчел,  гнездившийсЯ  в самом верхнем  отверстии  дупла, стал
воевать с неожиданно налетевшими на молельное дерево стервЯтниками.
     Ќесколько  трупов  стервЯтников  свалилось  возле  дерева,  но  рой  не
выдержал и навсегда покинул молельное дерево. €менно с тех пор пастухи стали
разводить огонь в  самом дупле,  если их застигала  здесь слишком ветренаЯ и
холоднаЯ погода: поужинают, поворошат головешки, сунут ноги  в теплую золу и
спЯт.
     ’еперь •абуг был уверен, что отец Љунты пыталсЯ добратьсЯ до меда через
нижнюю расщелину дупла и, по-видимому,  до  смерти искусанный пчелами, так и
застрЯл там  навсегда.  €з  всех чегемцев только  он, по мнению •абуга,  как
человек  нечистых  кровей  (эндурскаЯ  примесь)  и  мог  решитьсЯ  на  такое
свЯтотатство. Џотому-то он  и  исчез бесследно, что  и дома никому ничего не
сказал о своем преступном замысле.
     € вот через множество  лет его  высохшие  кости  ‘андро  расшатал своей
колотушкой, комсомольцы подогрели  своим нечестивым огнем, и они  посыпались
вниз, как переспелые орехи.
     ‚ тот же день ближе к вечеру  он рассказал обо всем этом Љунте, сидЯ  у
себЯ на кухне и  топырЯ  к  очажному огню свои  огромные, искусанные пчелами
руки. ‘ привычной  покорностью Љунта выслушал его рассказ, времЯ от  времени
поглЯдываЯ на стоЯщий  у очага  медный котел, сейчас продраенный и  промытый
женой  •абуга. Ћна  тоже сидела сейчас  на кухне  и лущила в подол кукурузу,
откуда по мере наполнениЯ ссыпала ее в таз.
     -- ‡най  Я  в тот день,  что  это  кости отца,  отнес бы  их домой,  --
вздохнул Љунта, выслушав рассказ •абуга.
     -- Ќу, да, -- кивнул ему •абуг на котел, -- сложил бы туда и отнес... Ђ
мой ‘андро сидел бы дома вместо того, чтобы, как цыган, танцами зарабатывать
себе на жизнь.
     -- Џри чем тут ‘андро? -- спросил Љунта, не понимаЯ ход мысли •абуга.
     -- Џри том,  что через эти кости его  арестовали, а там  он  увиделсЯ с
‹акобой, и тот его выманил в город.
     --  ‚ерно,  --  кивнул  головой  Љунта в  знак  согласиЯ.  †ена •абуга,
соскучившаЯсЯ по  сыну, вздохнула.  Џомолчали. ‚  тишине  раздавалсЯ  только
хруст вылущиваемых зерен и  хлюпанье фасолевой похлебки в глинЯном горшочке,
стоЯвшем у огнЯ.
     -- Љак  подумаю, -- сказал  Љунта, глЯдЯ  на огонь,  -- что кости моего
отца двадцать лет провисели в этом треклЯтом дупле, чудно становитсЯ...
     -- —то ж чудного? -- усмехнулсЯ •абуг.
     --  џ  же там чуть не каждый день хожу... Ѓожество могло бы  как-нибудь
намекнуть...
     -- ‚ы же его осквернили и оно же вам подсказывать?
     -- ’оже верно, -- согласилсЯ Љунта, -- а если это не отец?
     -- Ћн, -- уверенно  подтвердил •абуг  и  кивнул на котел,  --  котел-то
признал?
     -- Љотел наш, -- поспешно согласилсЯ Љунта.
     -- Њожет, что из одежды наверху  застрЯло,  --  предположил •абуг,  но,
подумав, сам отверг свою версию: -- Џожалуй, нет... Џтицы бы растащили..
     -- „а, столько времени, -- вздохнул Љунта.
     ЋпЯть помолчали. †ена •абуга со  звоном  высыпала зерна из подола в таз
‚стала, отрЯхнула подол и, подхватив горсть  кукурузных кочерыжек, сунула их
в  огонь. Џомешала  деревЯнной  ложкой  фасолевую  похлебку,  вынула  ложку,
дунула, лизнула и, положив ее сверху на горшок, села на место.
     -- …сли  на нем было какое  железо...  ’ам пуговицы,  крючки... Њожно в
золе отыскать... -- сказал •абуг.
     -- ’ак там золы по колено, -- пожал плечами Љунта и посмотрел на •абуга
своими слабыми выцветшими глазами.
     †ена •абуга перестала лущить кукурузу.
     -- Њожно через сито просеЯть, -- сказала она.
     -- ’оже верно, -- согласилсЯ •абуг, -- но ты сначала поезжай в Љенгурск
и отбери у них кости. Ќадо похоронить -- стыдно перед людьми.
     -- ѓоворишь, в милиции? -- справилсЯ Љунта.
     -- ‚ милиции ‚ несгорающем сундуке, если верить моему бездельнику.
     -- ’ебЯ послушать, так все бездельники, кроме тебЯ, -- вставила жена и,
сердито хрустнув початком, сразу вылущила целую горсть.
     •абуг оставил ее слова без вниманиЯ.
     -- „адут? -- с надеждой спросил Љунта.
     -- „умаю, дадут, --  сказал •абуг и добавил: -- Ќа всЯкий случай возьми
пару индюшек и мешок орехов. Ќо прЯмо не вноси. ќти -- прЯмо не любЯт. —ерез
наших родственников передай.
     -- •орошо, -- сказал Љунта, вставаЯ, -- котел сейчас взЯть?
     -- Љонечно, бери, -- ответил •абуг и тоже встал.
     -- Џодожди, -- сказала жена •абуга и, отбросив кукурузную кочерыжку, со
звоном высыпала зерно из подола в таз.
     Ћна  вложила ему в котел (чтобы не извинЯтьсЯ за ненаполненную емкость)
несколько хороших ломтей свежих сот.
     -- „а стоит ли, -- поломалсЯ Љунта.
     --  ‘тоит,  --  мрачно пошутил  •абуг, --  может, это потомки тех пчел,
которые твоего отца закусали...
     -- —его не бывает, -- сказал Љунта и, приподнЯв котел,  заковылЯл через
двор.
     •абуг, стоЯ в дверЯх, долго смотрел ему вслед.
     -- ѓоворЯт,  ему теперь всЯ  власть, -- кивнул  он в сторону  уходЯщего
Љунты, -- так Я и поверил...
     -- Љому это всЯ власть? -- повернулась от  огнЯ  жена •абуга. ђаздвинув
головешки, она разгребла жар поближе к горшку с фасолевой похлебкой.
     -- „а про Љунту Я, --  сказал •абуг, все еще стоЯ в дверЯх  и глЯдЯ ему
вслед.
     -- Ћн как был,  беднЯга,  при своем горбе, так  и осталсЯ, -- вздохнула
она и снова уселась лущить кукурузу. •абуг все еще стоЯл в дверЯх.
     --  —ем торчать тут,  -- сказала жена, с хрустом соскребываЯ вылущенной
кочерыжкой зерна с  плотного початка, --  поймал бы своего  мула и поехал бы
сына проведать.
     -- Ќечего  мне делать больше, как плЯсуна твоего проведывать, -- сказал
•абуг и добавил: -- џ на мельницу поеду, перекусить приготовь...
     --  џ бы  Љунту послала  на мельницу, а ты  бы к сыну  поехал, -- снова
повторила  жена, но уже  без  всЯкой уверенности.  Ћна снова встала  и снЯла
зацепленный ножками за чердачную балку кухонный столик.
     --  Љунта  теперь  сам  кого хочешь  пошлет на  мельницу. -- усмехнулсЯ
•абуг, усаживаЯсь за столик, -- хозЯин...

        ___

     Ђ между прочим,  если  бы старый •абуг послушалсЯ  свою жену и вправду,
поймав своего  мула, оседлал бы его и поехал бы  проведать  сына, может, ему
удалось  бы  сказать свое слово в самом  начале  большой  дискуссии, котораЯ
развернулась  на  страницах  "Љрасных  субтропиков" по  поводу  таинственных
костей неизвестного, найденных в дупле молельного ореха.
     ЏерваЯ корреспонденциЯ, на которую Я  наткнулсЯ,  просматриваЯ подшивки
тех лет, называлась  "Љонец молельного дерева".  ‚ ней рассказывалось о том,
что молодежь  села —егем  весело,  с песнЯми (так и  было написано)  предала
сожжению знаменитый молельный орех села —егем.  ’еперь пастухи,  подымаЯсь с
колхозными  стадами  на   альпийские   луга,  говорилось  в  ней,  не  будут
останавливатьсЯ  возле  этого  дерева,  чтобы  под видом  Языческого  обычаЯ
прирезать  козла  и попировать,  а будут целенаправленно  двигатьсЯ к  своим
летним стоЯнкам. ‚ конце заметки указывалось, что  молельное дерево обладает
уникальным  дуплом,  которое тЯнетсЯ до  вершины и  имеет несколько выходов.
ирина  дупла у подножиЯ  дерева дает возможность  двум всадникам въехать  в
него и, не мешаЯ друг другу,  выехать. (Љстати, Я  заметил, что  везде,  где
говоритсЯ  об уникальных дуплах, указываетсЯ на то, что  всадник, по крайней
мере,  один, может в него въехать,  не  спешиваЯсь. Њожно  подумать, что это
самаЯ  пламеннаЯ мечта  всЯкого всадника,  начинаЯ с  „он  Љихота, --  найти
дупло,  в которое  можно въехать не спешиваЯсь, постоЯть там немного, может,
сделать что-нибудь, не спешиваЯсь, и выехать обратно.)
     ‚  самом конце заметки глухо указывалось, что в дупле был найден скелет
дореволюционного  происхождениЯ.  (џ  подозреваю,  что  эта  фраза,   скрыто
полемизируЯ  со   статьей  в   "Љенгурийской  нови",   тайно   рекомендовала
следственным органам кенгурийского района оставить дЯдю ‘андро в покое.)
     ‚от  последнЯЯ  фраза  этой  статьи,   переписаннаЯ  мной  в   блокнот:
"Џо-видимому,  мы никогда не узнаем,  какому бедному  пахарю или бесправному
пастуху   принадлежит  этот   скелет,  но  мы  уверены,  что  это  еще  одно
преступление местных дореволюционных феодалов".
     —ерез некоторое времЯ, примерно  через  неделю,  на  страницах "Љрасных
субтропиков" выступил  ученый-кавказовед из Њосквы,  который  как  раз в это
времЯ  находилсЯ в  Ђбхазии с археологической экспедицией. Ћн вел раскопки в
двенадцати  километрах  от Њухуса  в селе ќшеры. ѓазета дала его выступление
под холодноватым, как мне кажетсЯ, нейтральным названием "Њнение ученого".
     Ћн выдвинул  гипотезу,  что, возможно, найденный скелет -- не результат
убийства,  а один  из интереснейших древних  обычаев  воздушного  погребениЯ
покойников,   о  котором  с  таким  живым  интересом  рассказывал  Ђполлоний
ђодосский во втором веке до нашей эры. ЋказываетсЯ, предки нынешних абхазцев
считали свЯтотатством хоронить  мужчин в земле. ЋказываетсЯ, их заворачивали
в бычьи шкуры и вздымали на деревьЯ при помощи виноградной лозы, чего нельзЯ
сказать про женщин, которых предавали земле.
     Џо-видимому, в районе  —егема  было древнее поселение  предков нынешних
абхазцев и  следовало бы тщательно изучить  наиболее  многолетние экземплЯры
деревьев в этой местности.
     Џочему-то  эта заметка вызвала гневную  отповедь на  страницах "Љрасных
субтропиков".  Ћтвет  на  статью  знаменитого  археолога  называлсЯ  "“ченый
копуша".
     Љогда Я наткнулсЯ  на  эту  отповедь  в  пожелтевших подшивках "Љрасных
субтропиков",  Я  почувствовал,  что  на  глаза   мои  наворачиваютсЯ  слезы
умилениЯ. џ уловил в  ней,  пусть только длЯ себЯ, но все-таки уловил истоки
того стилЯ, который так прочно закрепилсЯ в последующие годы.
     Ђвтор  ее начал  свое  выступление  с  того, что  назвал  предположение
ученого  неуклюжей  и,  по  крайней   мере,  странной  попыткой   выгородить
дореволюционного убийцу. Џосле этого  бойкое  перо автора вонзилось в самого
ЂполлониЯ ђодосского и оказавшегосЯ у него в плену нашего ученого.
     Џрочитав  фразу  про плен,  Я опЯть умилилсЯ  и  подумал,  что, видимо,
именно тогда ученые и другие общественные деЯтели стали попадать в плен.
     ЏомнитсЯ, в самые ранние школьные годы  это выражение было в ходу, и  Я
довольно  картинно  представлЯл себе этих  самых ученых, попавших в  плен  к
буржуЯм. џ их почему-то представлЯл бородатыми дЯдьками, с завЯзанными назад
руками, уныло  бредущими  под  конвоем  в буржуазную сторону.  џ  только  не
понимал тогда, почему вместо того, чтобы только ругать попавших в плен наших
людей,  не  постаратьсЯ  неожиданным  партизанским  налетом  отбить   их  от
конвоиров и пустить их в нашу сторону.
     Ћдним  словом,  статьЯ  эта,  отвергнув ЂполлониЯ  ђодосского, защищала
традицию  общепринЯтого  у  абхазцев  и  многих  других  народов захоронениЯ
мертвецов. Ћсобенно, как недопустимаЯ вольность,  отмечалось  предположение,
что трупы мужчин поднимали на деревьЯ, тогда как женщин унизительно зарывали
в землю.
     Ђбхазцы,  отмечал  автор,  всегда  отличались  рыцарским  отношением  к
женщине, тем более сейчас, при ‘оветской  власти, когда равноправные мужчины
и женщины бок о бок работают на стройках и на колхозных полЯх.
     "Џока жив Ќестор  Ђполлонович, никакому Ђполлонию ђодосскому не удастсЯ
оклеветать наши народные обычаи!"  --  с таким несколько неожиданным пафосом
заканчивал статью тогда еще  молодой  журналист, подписывавший  свои  статьи
псевдонимом ‹еван ѓольба.
     Љстати,  как  только   погиб  ‹акоба  и   абхазцев  стали  искусственно
грузинизировать, он стал выступать в печати под псевдонимом ‹еван ѓольбидзе,
иногда разнообразЯ  его псевдонимом ‹еван  ѓольбиЯ,  а именно  тогда,  когда
представители мингрельцев в  грузинском  правительстве становились  наиболее
сильной группировкой ђади справедливости надо сказать, что, менЯЯ псевдонимы
фамилий, он всегда твердо оставлЯл за собой псевдоним первоначального имени.
     Ќеудивительно, что именно  он,  столько  раз  перепсевдонимившийсЯ сам,
оказалсЯ в 1948  году крупнейшим мастером по расшифровке  чужих псевдонимов.
Џравда,  в  начале 1953  года он  написал  статью  под  названием  "‹жегорцы
Љавказа" и дал маху.  ‘татьЯ  была  набрана, но он ее не  успел  напечатать,
потому что в это времЯ умер отец всех  народов, кроме высланных в ‘ибирь и в
Љазахстан Ќа некоторое времЯ он впал в немилость и даже вынужден был перейти
работать  в промкооперацию. ‚  настоЯщее  времЯ  возвращен  в прессу и  пока
работает под первоначальным псевдонимом.
     Љстати, возвратимсЯ к  временам его  первоначального  псевдонима.  Ќадо
отдать  должное молодым тогда  еще  абхазским  ученым, они  дали отпор  этой
проработочной  статье.  Љак  видим,  даже в  те  времена в отдельных случаЯх
здравый смысл нет-нет да и прорывалсЯ на свет божий.
     ’ак, один наш ученый, имени которого Я сейчас не могу  назвать, писал в
тех  же "Љрасных  субтропиках",  что ни  московский ученый,  ни, тем  более,
Ђполлоний ђодосский,  живший  во  втором  веке  до нашей эры,  не собирались
клевать на наши народные обычаи и нашу сегоднЯшнюю действительность.
     —то касаетсЯ обычаЯ воздушного захоронениЯ  у  колхов, предков нынешних
абхазцев,  то, действительно, указаниЯ  на  этот обычай имеютсЯ не  только у
ЂполлониЯ ђодосского, но  и у ЌиколаЯ ќлиане, который уже в нашей эре писал,
что "колхи  хоронЯт покойников в кожах: зашивают их и вешают на деревьЯ". (џ
не нахожу ничего  плохого  в том, что молодой ученый, как это можно заметить
даже  в моем  пересказе, слегка кокетничает  эрудицией.  Џозже ученые  стали
кокетничать  безграмотностью  и   дошли  в  этом   деле  до   подозрительной
естественности.)
     —то характерно длЯ всех этих  и других  источников,  продолжал  молодой
ученый, это то, что все они прЯмо указывают на то, что речь идет о воздушном
захоронении мужчин, а не  женщин  Џоэтому здесь  нет никакой клеветы, а есть
горькаЯ научнаЯ истина.
     Ќо,  с  другой  стороны,  добавлЯл  он,  указаниЯ  античных   и  других
источников  пока не подтверждаютсЯ ни  этнографическими, ни археологическими
данными, если не считать более чем сомнительный чегемский случай.
     ‚о всЯком  случае,  неожиданно  добавлЯл  он  в  конце,  независимо  от
проблемы воздушного захоронениЯ колхов, раскопки, которые ведутсЯ московской
экспедицией в районе села ќшеры и от которых наша научнаЯ общественность так
много ожидает, никакого отношениЯ к вышеуказанной проблеме не имеют.
     Џри чем  тут раскопки? ‚ статье ‹евана ѓольбы о раскопках вообще ничего
не  говоритсЯ.  ЋстаетсЯ   предположить,  что  после  его  выступлениЯ  были
предпринЯты какие-то административные попытки приостановить раскопки.
     Љ сожалению, спросить об этом у  нашего  историка  оказалось не  так-то
просто. „ело в  том, что  он сейчас живет  в  Њоскве,  работает  в €нституте
истории и  в  наших  краЯх  теперь  сам  бывает  только  с  археологическими
экспедициЯми.
     ‚  конце концов в один из приездов в Њоскву мне удалось увидетьсЯ с ним
в  его  институте.  ‚стретил  он  менЯ  с  истинно  абхазским  радушием,  мы
покалЯкали с  полчаса  у него в кабинете  и,  как всегда  в  таких  случаЯх,
разговор не обошелсЯ  без того,  чтобы  не  вспомнить  про  ‚ахтанга  Ѓочуа.
ђазговор  этот привел  нас в  хорошее  настроение, и  тут  Я нашел  уместным
напомнить ему о его давней статье.
     -- „а, да, -- просиЯл он, -- тогда  нам удалось отстоЯть  раскопки... Ђ
не собираешьсЯ ли ты писать об этом? -- Ћн как-то сразу потускнел.
     -- Ќет, -- сказал Я, -- а что?
     --   Ќе   стоит,  --   посоветовал  он  и  с  некоторой  вопросительной
озабоченностью  посмотрел  на  телефон,  --  конечно,  перегибы...  „алекого
прошлого...
     Њне показалось, что  последнюю фразу он сказал не  столько мне, сколько
телефону.  Џоймав мой  взглЯд, вернее  понЯв по моему  взглЯду, что  Я понЯл
смысл  его  взглЯда,  направленный на  телефон, он  решил  не скрывать своих
опасений и, ткнув  рукой на  аппарат, сделал отрицательный  жест, усилив его
брезгливой мимикой. †ест этот не только не оставлЯл сомнений, что аппарат не
пользуетсЯ у него никаким доверием, но  и всЯчески призывал менЯ  с оттенком
далеко идущего дружелюбиЯ разделить его скептицизм.
     -- Ќеужели и вас? -- спросил Я, кивнув на телефон. ’ут он развел руками
в  том смысле,  что  вокруг  этого  вопроса  сложилась обстановка удручающей
неЯсности.
     -- Ќу, а вообще, что слышно? --  спросил  Я, каким-то образом чувствуЯ,
что телефон втЯгивает  менЯ  в сферу своих интересов. ’ут как-то само  собой
получаетсЯ, что хочетсЯ поиграть с ‚еликим Ќемым, хочетсЯ подразнить его.
     -- „а  как сказать,  -- протЯнул  он неопределенно и снова посмотрел на
телефон.
     -- ‹евана вернули в газету, -- сказал Я.
     -- Ќеважный признак, -- сказал он и как-то весь оживилсЯ. Љазалось, эта
маленькаЯ,  но  точнаЯ  информациЯ   мгновенно  привела  в  движение  хорошо
налаженную,  но застоЯвшуюсЯ ввиду  отсутствиЯ фактов  машину  исторического
прогноза.
     Ћн   сделал   свирепое  выражение   лица  и   подкрутил  обеими  руками
несуществующие  усы.  Џосле этого  он сделал  этими  же  руками  жест вверх,
похожий  на   тот  жест,  которым  показывают  крановщику,  что  груз  можно
поднимать.
     -- Ќо  ведь ‹евана  вернули в газету под первоначальным псевдонимом, --
напомнил Я.
     -- ‚ообще это неплохой признак, -- сказал он и замолк. Љазалось, машина
прогноза  сделала  обратное движение и осеклась на том месте, с которого она
двинулась вначале.
     -- Љроме шуток, -- спросил  Я, снова  возвращаЯсь к его  статье, -- что
вам это выступление  тридцатилетней давности? ‚ы -- профессор, да и живете в
Њоскве?
     --  Ђ  раскопки?  --  возразил  он.  -- Њы  готовимсЯ  к  интереснейшей
экспедиции в районе –ебельды. €спортить ее на месте ничего не стоит... ђазве
что найдетсЯ молодой чудак, который выступит в мою защиту?
     Њы посмеЯлись и, слегка растроганные взаимным либерализмом, расстались.
     Ќа  этом  Я  прерываю  историю  молельного  дерева,  щадЯщим  движением
останавливаю себЯ с тем, чтобы, набравшись мужества и спокойствиЯ, вернутьсЯ
к нему, и тогда не обижайтесь, друзьЯ, ибо печален будет мой рассказ.

--------
        ѓлава 8. Џиры ‚алтасара

     •орошей жизнью зажил  дЯдЯ ‘андро после того,  как  Ќестор  Ђполлонович
‹акоба взЯл его в город, сделал комендантом –ика  и  определил в  знаменитый
абхазский ансамбль песни  и плЯски под руководством Џлатона ЏанцулаЯ. ’ам он
быстро  выдвинулсЯ  и  стал  одним   из  самых  лучших  танцоров,  способным
соперничать с самим Џатой ЏатараЯ!
     ’ридцать рублей  в  месЯц как комендант –ика и столько  же как участник
ансамблЯ -- неплохие деньги по тем временам, прЯмо-таки хорошие деньги, черт
подери!
     Љак   комендант  –ика,  дЯдЯ  ‘андро  следил  за  работой  технического
персонала, получал  времЯ от времени  на почте слуховые аппараты из ѓермании
длЯ  Ќестора Ђполлоновича  да еще распорЯжалсЯ гаражом, в том числе и личным
"бьюиком"  ‹акобы,  который  он  называл  "бик"  длЯ  простоты  заграничного
произношениЯ.
     ђазумеетсЯ, личный "бьюик"  ‹акобы находилсЯ в  его распорЯжении, когда
тот уезжал в Њоскву или еще куда-нибудь на совещание.
     ‚ такие времена, бывало, наркомы и другие ответственные  лица просили у
дЯди ‘андро  этот  самый "бьюик"  длЯ того,  чтобы  съездить  в  деревню  на
похороны  родственника, отпраздновать  рождение, или свадьбу, или, в крайнем
случае, собственный приезд.
     Џрикатить в родную деревню  на личной машине ‹акобы, которую все знали,
было вдвойне приЯтно, то есть  политически приЯтно и приЯтно просто так. ‚се
понимали, что раз человек приехал на машине Ќестора Ђполлоновича, значит, он
идет вверх, может,  даже Ќестор  Ђполлонович его приблизил  к  себе  и  знай
похлопывает  его по  плечу  или  даже,  дружески  облапив, вталкивает в свою
машину, мол,  поезжай, подлец, куда тебе надо, да только не блюй  на сиденье
на обратном пути.
     Ѓыли, конечно,  и неприЯтности. ’ак, один не такой уж ответственный, но
все же руководЯщий товарищ поехал на этом  "бьюике" в свою  деревню. ’ам  он
(уже за столом)  на чей-то вопрос насчет  "бьюика" с коварной  уклончивостью
ответил, что, хотЯ  его еще и не посадили на место  ‹акобы, мол, вопрос этот
еще решаетсЯ в верхах, но одно он  может  сказать  точно, что машину ему уже
передали.
     Ќе успел он выйти из-за  этого пиршественного стола,  а точнее сказать,
досиделсЯ он за  ним до того, что из соседней деревни  приехало  трое  не то
племЯнников,  не  то   однофамильцев  ‹акобы.   Ћни   осторожно,   чтобы  не
побеспокоить остальных,  вытащили его из-за  стола и во дворе измолотили как
следует.
     ‚добавок ко всему они его привЯзали к багажнику "бьюика", чтобы в таком
виде провезти его по всей  деревне. Џравда,  провезти не удалось, потому что
сами управлЯть машиной они не могли, а шофер сбежал в кукурузник.
     ‚  сущности  говорЯ,  иного и  не  следовало ожидать.  ‘воими вздорными
разговорами он оскорбил не только самого Ќестора  ‹акобы, но и весь его род.
Ђ оскорбление рода редко в те времена оставалось безнаказанным.
     Џосле этого  случаЯ приличные люди долго удивлЯлись,  как этот  товарищ
осмелилсЯ  столь  открыто  заниматьсЯ  свЯтотатством,   и  при  этом  лживым
свЯтотатством!
     ‘ам он говорил, что на него  нашло затмение на  почве выпивки, а хозЯин
дома, в котором он сидел, клЯлсЯ всеми  предками, что из-за  стола  никто не
вставал, так  что ему до сих пор непонЯтно, кто побежал доносить в  соседнее
село.
     Љ счастью, всЯ эта историЯ не дошла до ушей Ќестора Ђполлоновича, а  то
бы всем этим  племЯнникам или однофамильцам, да и самому  дЯде  ‘андро, а уж
заодно и пострадавшему свЯтотатцу по второму заходу крепко бы досталось.
     „Яде ‘андро, конечно, кое-что перепадало  за эти небольшие  вольности с
"бьюиком".  Ќе то чтобы  какие-нибудь грубые услуги,  нет, но нужно устроить
родственника  в  хорошую   больницу,   быстро   получить   нужную   справку,
пересмотреть   дело  близкого   человека,   который,  думаЯ,  что  все   еще
продолжаютсЯ николаевские  времена, крадет  чужих  лошадей да еще  на  суде,
вместо  того,  чтобы  отпиратьсЯ,  рассказывает  все,  как  было,  горделиво
оглЯдываЯ публику...
     Њного хорошего  сделал дЯдЯ  ‘андро  в  те  золотые времена  длЯ  своих
близких, да не все отплатили добром за добро, многие впоследствии  оказались
неблагодарными.
     Ѓывало,  дЯдЯ ‘андро выйдет на балкон –ика, посмотрит вниз вдоль улицы,
а там в  самом конце море виднеетсЯ,  а если  в порту стоит  пароход,  то  с
балкона  можно разглЯдеть  его трубы  и  мачты.  „Яде  ‘андро бывало  весело
смотреть в сторону  порта, приЯтно было думать, что можно сесть на пароход и
уплыть в  Ѓатум  или  в  Ћдессу.  €,  хотЯ  дЯдЯ  ‘андро никуда не собиралсЯ
уплывать, потому что от добра добра не ищут, все же ему было приЯтно думать,
что можно сесть на пароход и куда-нибудь уплыть.
     Ђ если,  стоЯ  на  балконе, смотреть в противоположную сторону, то там,
кроме гор и лесов, ничего не видно, так что и смотреть туда, можно  сказать,
нечего.
     ’олько изредка,  когда  подкатывала тоска по родным местам, дЯдЯ ‘андро
смотрел на  горы и украдкой вздыхал. Ћн вздыхал украдкой,  потому что считал
неприличным громко  вздыхать, находЯсь на почетной работе при власти. Џотому
что, если человек  вздыхает, находЯсь при власти, получаетсЯ, что находитьсЯ
при власти ему не нравитсЯ, что было бы неблагодарно и глупо. Ќет, нравилось
дЯде ‘андро находитьсЯ при власти и он, естественно, хотел как  можно дольше
находитьсЯ при ней.
     „о чего же приЯтно было дЯде ‘андро в Ясный день стоЯть на балконе –ика
и просто  глЯдеть  вниз  на проходЯщее население, среди которого было немало
знакомых людей и красивых женщин.
     ’е,  что  раньше знали дЯдю ‘андро и  продолжали его  любить,  подымали
головы и здоровались с ним, приветливым взглЯдом показываЯ, что радуютсЯ его
возвышению.  ’е,  что  раньше  знали  дЯдю  ‘андро,  но  теперь  завидовали,
проходили,  делаЯ вид,  что  не замечают  его. Ќо  дЯдЯ  ‘андро  на  них  не
обижалсЯ, пусть себе идут, всем не угодишь своим возвышением.
     Ђ те, что раньше его не знали, а теперь видели на балконе –ика, думали,
что он ответственный работник, который вышел на балкон подышать. „ЯдЯ ‘андро
вежливым кивком отвечал на  их приветствиЯ не  длЯ того, чтобы содействовать
невольному  обману,  а  просто  потому,  что умел  прощать  людЯм  маленькие
человеческие слабости.
     €ногда знакомые люди останавливались под балконом и знаками спрашивали,
мол, как  там  ‹акоба? „ЯдЯ  ‘андро  сжимал кулак  и,  слегка  потрЯсаЯ  им,
показывал, что Ќестор Ђполлонович крепко держитсЯ. ‚ ответ знакомые радостно
кивали и шагали дальше с некоторой дополнительной бодростью.
     €ногда  эти  знакомые,  знаЯ,   что  ‹акоба   куда-то   уехал,  знаками
спрашивали, мол, куда? ‚ ответ дЯдЯ ‘андро рукой показывал  на  восток,  что
означало -- в ’билиси, или более значительным  жестом на север, что означало
-- в Њоскву.
     €ногда они спрашивали, опЯть же чаще всего знаками, мол, не приехал еще
‹акоба?  ‚ таких  случаЯх дЯдЯ ‘андро  утвердительно кивал или  отрицательно
мотал  головой.  ‚ обоих случаЯх знакомые удовлетворенно кивали  и, радуЯсь,
что мимоходом приобщились к делам государственным, шли дальше.
     –окаЯ каблуками, проходили мухусские модницы, и дЯдЯ ‘андро, встречаЯсь
с ними  глазами, подкручивал ус,  намекаЯ  на веселые помыслы.  Њногие  свои
хитроумные романы  он  начинал с этого  балкона,  хотЯ  со сцены  театра или
клубной эстрады, где, бывало,  выступал ансамбль, тоже  нередко завЯзывались
знакомства.
     Ќекоторые  женщины посмеивались над  его заигрываниЯми с балкона.  „ЯдЯ
‘андро на них не обижалсЯ, просто он к ним быстро охладевал:
     -- Ђх, Я вам не нравлюсь, так и вы мне не нравитесь...
     ѓораздо больше ему нравились те женщины, что краснели, встречаЯсь с ним
глазами, и, опустив голову, быстро  проходили мимо.  „ЯдЯ ‘андро считал, что
стыд -- это самое нарЯдное платье из всех, которые украшают женщину. (€ногда
он говорил, что стыд -- это самое дразнЯщее платье, но, в сущности, это одно
и то же.)
     Џорой, стоЯ  на балконе –ика, дЯдЯ ‘андро  видел  своего бывшего кунака
Љолю ‡архиди.  Ћн всегда с ним сердечно здоровалсЯ, показываЯ, что нисколько
не зазналсЯ, что узнает и по-прежнему любит старых друзей. Џо глазам Љоли он
видел,  что тот не испытывает к нему ни злобы, ни зависти за  то,  что  дЯдЯ
‘андро хозЯйствует  в отобранном у него особнЯке  или стоит себе на балконе,
как в мирные времена.
     -- ’ы попробуй на лошади  туда подымись, -- кивал ему ЉолЯ, напоминаЯ о
его давнем подвиге.
     --  —то  ты, ЉолЯ, -- отвечал ему дЯдЯ ‘андро с  улыбкой, -- сейчас это
нельзЯ, сейчас совсем другое времЯ.
     -- ќ-э, --  говорил  ЉолЯ  и,  словно  услышав  печальное подтверждение
правильности своего образа жизни, шел дальше в кофейню.
     „ЯдЯ  ‘андро  смотрел ему вслед,  немного жалеЯ  его и немного завидуЯ,
потому что сидеть в кофейне за рюмкой коньЯку и турецким кофе было приЯтно и
при ‘оветской власти, может быть, даже еще приЯтней, чем раньше.
     Ђбхазский ансамбль песен и  плЯсок  уже  гремел по всему ‡акавказью,  а
позже  прогремел  в  Њоскве, и  даже,  говорЯт,  выступал  в  ‹ондоне,  хотЯ
неизвестно, прогремел он там или нет.
     ‚  описываемые времена он уже наби