Њартин •айдеггер. Ћ тайне башни со звоном

Ћцените этот текст:
Њартин •айдеггер. Ћ тайне башни со звоном

---------------------------------------------------------------
 Џроверка и вычитка текста - ‘правочнаЯ ‘лужба ђусского џзыка rusyaz.lib.ru
---------------------------------------------------------------

     ‚ рождественское утро, в  ранний час, примерно в половине четвертого, в
дом пономарЯ пришли  мальчишки-звонари.  Њать  уже накрыла на  стол и подала
кофе  с  молоком  и печенье. ‘тол  стоЯл  рЯдом с  рождественской  елкой,  и
благоухание ели и свечей заполнило всю комнату еще со свЯтого вечера. „олгие
недели, если не целый год, радовались мальчики тому, что  ожидало их  в этот
час в доме пономарЯ. ‚ чем  же таилось очарование этого  часа? Љонечно, не в
том,  что было  так вкусно поедать в столь ранний час,  войдЯ  в комнату  из
самой  зимы,  среди  ночи.  Њногие  из  мальчишек у  себЯ  дома  ели  лучше.
‚олшебство  таилось  в  чудесной  странности  дома,  в  необычности  часа, в
ожидании  звона и самого торжества. ‚озбуждение овладевало всеми уже в доме,
когда  мальчики, насытившись,  зажигали в передней фонари - каждый свой.  ’о
были огарки,  снЯтые с алтарЯ; пономарь  собирал их  длЯ  такой надобности в
ризнице и держал там  в  особом  Ящике.  Ћттуда  и мы сами,  дети  пономарЯ,
забирали  свечи, чтобы ставить их на "свой" алтарь, у которого, играЯ в игру
серьезную, мы "читали мессу".
     ‘правившись  с фонарЯми,  мальчики -  впереди старший  звонарь -  бодро
топали по  снегу  и  затем пропадали в дверЯх  башни. ‚ колокола, особенно в
большие,  звонили,   находЯсь  в  звоннице.   €  несказанно  волнующим  было
предварЯвшее звон раскачивание колоколов - тех, что побольше, Языки  которых
были накрепко перехвачены веревками и отпускались лишь тогда, когда колокола
совсем  уже раскачались  -  длЯ этого надо было знать  определенные  приемы.
„елали  так,  чтобы  каждый колокол, вступаЯ  в  свой черед, сразу же звучал
полногласно  и мощно. € лишь опытный  человек мог определить, "правильно" ли
звонЯт, потому  что и  оканчивать звон  требовалось точно так же, но лишь  в
обратном порЯдке.  Ѓило колокола надо  было  перехватить,  пока колокол  еще
звучал во  всю  свою  силу - и  беда, если неловкий  звонарь  давал колоколу
"ускользнуть"...
     Љак только  в  рождественскую  рань отзвучали четыре удара,  отметившие
час,  вступал  самый  маленький  из колоколов, именовавшийсЯ  "трехчасовым",
потому что в него  всегда  били в три часа пополудни.  € это тоже  входило в
обЯзанность  мальчиков-звонарей,  отчего  вечно  и  прерывались  их  игры  в
дворцовом  парке  или  на  "мосту у  рынка"  перед ратушей.  Ћднако нередко,
особенно  летом,  звонари  переносили  свои  игры на звонницу  или на  самый
верхний  Ярус башни  в  непосредственную близость  от  циферблатов  башенных
часов, где  свили гнезда  галки и  черные  стрижи. Ќо тот же "  трехчасовик"
оповещал о смерти  и тогда подавал "знак". ‚ таком случае, звонил всегда сам
пономарь.
     Љогда в четыре  часа начиналсЯ "страшный"  звон (нужно было заставить в
страхе вскочить с постели всех, кто заспалсЯ), то следом за  "трехчасовиком"
вступал  томно-сладкий  глас "альвы",  затем  "дитЯти"  (обычно  звавший  на
детское  богослужение,  на  уроки закона божиЯ  и на  чтение розариЯ), затем
"одиннадцатый",  в  который тоже звонили каждодневно,  обычно  сам пономарь,
потому  что  мальчики в это времЯ  были в  школе,  потом "двенадцатый", тоже
каждодневно  возвещавший  полдень, затем  колокол, по которому ударЯл  молот
часового механизма,  и, наконец, "большой".  Џолновесными,  тЯжелыми, далеко
разносившимисЯ ударами "большого" завершалсЯ утренний перезвон в дни больших
праздников. ‚скоре после того начинали звонить  к  службе ангелов. ’очно так
звонили и  ко всенощной в предпраздничные  дни,  и тогда, как правило,  дети
пономарЯ  не  отсиживались  в   стороне,  хотЯ,  конечно,  они  же   были  и
причетниками, а с возрастом, естественно, становились старшими причетниками.
‚  число звонарей они  не входили, однако, нужно  думать,  били  в  колокола
почаще тех, кого особо отбирали длЯ такого занЯтиЯ.
     Љроме названных семи  колоколов над  самой верхней лестницей в звонницу
висел еще "серебрЯный колокольчик", от которого к самому входу в ризницу, во
всю высоту  башни,  свисала тонкаЯ  бечева. Љогда  совершалось св.  таинство
ЏресуществлениЯ, пономарь  при посредстве этого колокольчика подавал знак  к
началу и завершению перезвона.
     Ќо  вот  куда  звонарей  не  приходилось  особо приглашать,  так это  к
"перестуку". ЌачинаЯ с чистого  четверга  на  ‘трастной  неделе  и до вечера
‚еликой субботы  колокола оставались  немы, а  тогда  на службу и на молитву
прихожан созывали "трещотки". ‚ращением вала в движение приводилсЯ целый рЯд
деревЯнных  молотков  и  молоточков, которые,  ударЯЯ  по  твердому  дереву,
производили  треск, приличный длЯ скорбных дней ‘трастной  недели. "’рещали"
сразу  со  всех  четырех  углов, начинаЯ  с ближайшего  к  ратуше,  так  что
"трещотки" одна  за  другой  приводились  в движение  сменЯвшими  друг друга
мальчиками.
     ‚ эту пору ощущались уже предвестиЯ грЯдущей весны,  и с высоты  башни,
откуда открывалсЯ дальний вид, невыразимые, неЯсные ожиданиЯ плыли навстречу
лету.
     ’аинственный лад,  соединЯвший и сопрЯгавший в целое последовательность
церковных  праздников,  вигилий, времен года, утренних,  дневных и  вечерних
часов каждого днЯ, так  что единый звон проникал  и пронизывал  юные сердца,
сны и мечты, молитвы и  игры - он, этот лад, видимо, и скрывает в  себе одну
из самых чарующих,  самых целительных и неисповедимых тайн башни со  звоном,
он скрывает в себе тайну  затем, чтобы в непрестанной  смене  и  с  извечной
неповторимостью  раздаривать  ее  вплоть до  самого последнего погребального
звона, призывающего в укромные недра ЃытиЯ.

     1956

     Џеревод Ђ. Њихайлова
Last-modified: Wed, 28 Jul 1999 17:48:10 GMT
Ћцените этот текст: