ы забывать  себЯ  в  трамвае  и  в  других
подобных местах. - “лыбнулись и ответили:
     - Ќе желаете ли "автомат"?
     - Ђ что это за штука? - осведомилсЯ Я.
     - ќто зонт новейшего изобретениЯ. Ћн так превосходно устроен,  что  сам
открываетсЯ  и  закрываетсЯ,  -  поЯснили  мне  и  показали   это   новейшее
"превосходное" изобретение.
     ЏрельстилсЯ и купил "автомат", найдЯ его и в самом деле очень  удобным.
‘тоило только нажать пружинку  -  и  зонт  тотчас  открывалсЯ;  новый  нажим
пальцем в другом месте - и зонт закрыт. Ќо это было  так  лишь  в  магазине.
Љогда же мне понадобилось открыть его во времЯ ливнЯ на  улице,  то  это  не
удалось. ‘тою, верчу "автомат" во все стороны, трЯсу его, нажимаю  изо  всех
сил на пружинку, бранюсь сквозь зубы, выхожу от досады из себЯ и... промокаю
насквозь. Ќо лишь только дождеваЯ туча пронеслась и выглЯнуло солнышко,  мой
"автомат" вдруг с резким щелчком распустилсЯ; закрыть же его вновь, несмотрЯ
на все усилиЯ, Я не мог: втораЯ  пружинка  тоже  не  слушалась.  ’ак  мне  и
пришлось шествовать по улицам под Ясным голубым  небом,  держа  над  головой
распушенный зонт, и умолЯть Џровидение послать  новую  хорошую  тучу,  чтобы
менЯ не сочли за сумасшедшего.
     Ћднако этим дело не кончилось. —ерез четверть часа  "автомат"  внезапно
захлопнулсЯ надо мной, причем стащил с  менЯ  шлЯпу,  котораЯ  и  шлепнулась
прЯмо в грЯзь. ‚округ менЯ раздалсЯ дружный хохот толпы.
     Љогда с головы мужчины случайно свалитсЯ на улице шлЯпа,  он  почему-то
становитсЯ предметом  общего  посмешища.  Љазалось  бы,  что  тут  смешного?
‘лучайность - вот и все. Ћднако все находЯт такую случайность очень смешной.
€ это до такой степени въелось в плоть и кровь людей,  что  сам  потерпевший
чувствует себЯ смешным чуть не до позорности, если ветром снесет шлЯпу с его
головы. Џри этом инциденте кровь стынет у него  в  жилах,  а  на  обнаженной
голове подымаютсЯ дыбом волосы. € вот начинаетсЯ бешенаЯ охота за шлЯпой при
усердном участии вашей собачки, вообразившей, что это  игра  длЯ  ее  личной
забавы. ‚о времЯ этой охоты вы рискуете  налететь  на  прогуливающихсЯ  дам,
опрокинуть колЯсочку с  ребенком,  сбив  кстати  с  ног  и  нЯньку,  ударить
кого-нибудь ручкой зонтика - вообще произвести целую  кутерьму  и  натворить
массу  бед.  Џрибавьте  к  этому  хохот  уличных  мальчишек  и  зевак  и  их
"остроумные" замечаниЯ, и вы получите полную  картину  удовольствиЯ  лишениЯ
головного убора среди публики. Ђ о том, во что превращаетсЯ в таких  случаЯх
сама шлЯпа, Я уж умалчиваю...
     Ќо вернемсЯ к погоде.  џ  хотел  сказать,  что  в  городе,  за  вычетом
мартовских ветров, апрельских ливней и  полного  отсутствиЯ  в  мае  цветов,
остаетсЯ  очень  немного  удовольствиЯ.  ‚  деревне  весна  -   упоительное,
волшебное времЯ года,  а  в  огромных  человеческих  мастерских,  называемых
городами, она совсем не к месту. —то ей там делать  среди  грохота  и  грЯзи
этих мастерских? Љак жаль видеть выползших из подвалов  и  чердаков  уличных
ребЯтишек, пытающихсЯ играть среди тесных,  затхлых  дворов  или  на  шумных
грЯзных улицах. Ќесчастные пасынки судьбы, маленькие, ни в чем  не  повинные
существа, никому не нужные но, тем не менее, вступившие в  жизнь  и  ничего,
кроме ее дурных сторон, не видЯщие с первого же днЯ своего поЯвлениЯ на свет
Ѓожий. Ћни даже не похожи на настоЯщих детей. ЌастоЯщие дети  -  Ясноглазые,
краснощекие, веселые, со звонким  смехом  и  резвыми  движениЯми,  а  эти  -
бледные, со слезЯщимисЯ, воспаленными глазами, забитые, угрюмые, и  даже  их
смех только режет ухо своей хрипотой и грубостью.
     Љак весна природы, так и весна жизни должны быть  убаюкиваемы  на  лоне
природы, чтобы находитьсЯ в естественных условиЯх и пышнее расцветать.
     ‚ городе весна  приносит  нам  только  пронзительные,  холодные  ветры,
лишние туманы, сырость и слЯкоть. …сли  мы  хотим  видеть  настоЯщую  весну,
радостное пробуждение отдыхавшей за зиму природы, мы должны искать ее  среди
оголенных с осени лесов, поросших  вереском  болот,  среди  молчаливых  гор,
среди лугов и полей,  среди  терновых  изгородей.  ’олько  там  и  можем  мы
услышать ее мощное дыхание и наблюдать постепенное проЯвление всех ее дивных
красот. ’олько там весна и развертываетсЯ пред нами во всей своей лучезарной
прелести. Ћткрытые пространства на земле, бегущие облака на небе, шелестЯщий
ветер, чистый воздух - все это бодрит,  придает  новую  энергию,  возбуждает
новые надежды. ‚ сиЯнии сельской весны сама жизнь  кажетсЯ  нам  просторнее,
привлекательнее,  Яснее  и  свободнее;  она  представлЯетсЯ  цветной  лентой
радуги, ведущей в сказочные краЯ.  ќти  краЯ  мерещатсЯ  нам  в  серебристых
расщелинах весенних облаков, мчащихсЯ над необозримыми полЯми  и  лесами,  и
нам кажетсЯ, что сквозь них просвечивают неземные  радости,  ожидающие  нас,
когда мы покинем этот страждущий в собственных заблуждениЯх и ошибках мир. Ђ
буйный ветер, проносЯщийсЯ над нами, кажетсЯ нам  несущим  на  своих  мощных
крыльЯх небесные благоуханиЯ из страны наших упований...
     ‘транные, нам самим непонЯтные мысли волнуют наши умы, странные чувства
будоражат наши сердца. ѓолоса каких-то незримых существ зовут нас к  великим
делам и великим подвигам. Ќо мы не понимаем этих голосов; скрытые  в  недрах
наших существ отклики на них остаютсЯ длЯ нас глухими и непонЯтными.
     Џодобно детЯм, мы тЯнемсЯ руками к свету, стремЯсь схватить -  сами  не
знаем что. ‚се наши ощущениЯ и желаниЯ  в  весенний  день  на  лоне  природы
неопределенны, смутны, сбивчивы, но, тем не менее, сладостны.
     € это очень понЯтно. ‚се наши мысли и  чувства,  выходЯщие  за  пределы
нашего тесного мирка, не могут быть  иными,  как  смутными.  Ќаши  обыденные
мысли, охватывающие только видимость, вполне Ясны. Њы знаем, что дважды  два
- четыре; что когда мы голодны, то приЯтно поесть. Њысли же,  идущие  дальше
этих пошлых истин, не перевариваютсЯ нашим  ограниченным  и  слабым  мозгом.
Ќаше близорукое зрение не в состоЯнии пронизывать седые туманы,  окутывающие
наш опоЯсанный временем остров жизни, а наш слабый слух  еле-еле  улавливает
отдаленный рокот окружающего нас великого морЯ...

        VIII 
                             Ћ кошках и собаках

     Ќикаким пером нельзЯ описать, что мне пришлось сегоднЯ  поутру  вынести
от них. ‡ачинщиком всей истории был ѓустав-Ђдольф, или, как мы зовем его длЯ
краткости, - ѓести. ќтот ѓести - огромный  черный  пес.  Ћн  очень  приЯтен,
когда находитсЯ среди полЯ или вообще среди каких-либо обширных пространств,
но в четырех стенах, да еще и  довольно  ограниченных  расстоЯнием  друг  от
друга, ѓести положительно неудобен. ќто, конечно, не его вина, потому что он
вовсе не желает причинЯть кому бы то ни было неприЯтностей. Џес он добрый  и
деликатный, но совсем не годитсЯ длЯ комнат по  своим  размерам  и  по  силе
своих движений. Љогда ему приходит охота вытЯнутьсЯ у менЯ на  полу  во  всю
свою длину, то летЯт в сторону стульЯ и этажерки; а когда он начинает махать
своим пышным хвостом, то производит полное опустошение моих столов.  Ќо  это
тогда, когда он производит такие операции стоЯ, когда же он  проделывает  их
сидЯ или лежа, т. е. начинает колотить хвостом по полу, то получаетсЯ  нечто
вроде ударов молотом по наковальне, и  стены  начинают  трЯстись.  Љогда  он
зевает пред топЯщимсЯ камином, то тухнет огонь. € все у него выходит в таком
духе.
     ‚о времЯ обеда он имеет обыкновение забиратьсЯ под стол,  и  непременно
так, что никто этого не замечает. …дим себе,  ничего  не  подозреваЯ.  ‚друг
стол начинает подыматьсЯ,  раскачиватьсЯ,  вообще,  как  говоритсЯ,  ходуном
ходит, словно живой. Њы судорожно цеплЯемсЯ за  его  краЯ  и  напрЯгаем  все
силы, чтобы удержать его в равновесии. Ќо, увы, стараниЯ наши тщетны:  ѓести
вырываетсЯ из-под стола, который с треском опрокидываетсЯ, причем весь  обед
со всей посудой падает на пол. Њы вскакиваем со своих  мест,  пес  испуганно
визжит, понЯв свой промах, и спешит  к  двери,  подтЯнув  хвост  и  сжавшись
насколько можно. ‚ид у него самый  удрученный  и  жалкий,  что,  однако,  не
избавлЯет его от  здорового  пинка  в  бок.  ѓести  не  протестует:  он  сам
понимает, что заслужил наказание, и  с  покорностью  несет  его.  „а  и  мы,
несмотрЯ на наш гнев, рассчитываем свои пинки так, чтобы  они  не  причинЯли
нашему любимцу вреда. „ело тут, собственно, только в острастке.
     ‘егоднЯ  поутру   ѓести   ворвалсЯ   ко   мне   со   свойственной   ему
стремительностью, заимствованной им, должно быть, у американских циклонов, и
первым делом смел хвостом у менЯ со стола чашку с кофе.  ѓорЯчаЯ  коричневаЯ
жидкость облила менЯ с головы до ног.
     џ так же стремительно поднЯлсЯ со своего кресла и замахнулсЯ  на  ѓести
трубкой. Ћн поспешно ретировалсЯ! назад к  двери,  в  которую  в  это  времЯ
входила моЯ племЯнница с парой свежих Яиц в руке. ѓести, разумеетсЯ, сшиб  с
ног племЯнницу, котораЯ с криком  испуга  шлепнулась  на  пол,  причем  Яйца
вывалились у нее из руки  и  образовали  возле  нее  холодную  Яичницу.  ’ем
временем ѓести уже во всю прыть нессЯ  вниз  по  лестнице.  џ,  перегнувшись
через перила, крикнул ему вслед, чтобы он долго не смел теперь  показыватьсЯ
мне на глаза.
     Ћчевидно,  вполне  довольный  моим  предупреждением,  пес   с   радости
опрокинул стоЯвшее на последней ступени ведро с  водой  и  скрылсЯ  с  моего
горизонта. џ вернулсЯ к  себе,  обтерсЯ  и  налил  новую  чашку  кофе,  пока
племЯнница ходила за другой парой Яиц и за трЯпкой, чтобы вытереть пол.
     џ был убежден, что ѓести удалилсЯ во двор, но когда десЯть минут спустЯ
выглЯнул в сени, то увидел его сидЯщим на одной из нижних ступеней лестницы.
Ћчень удивленный этим, Я строго приказал ему немедленно убиратьсЯ вон, но он
только привскочил и отрывисто "вафнул". џ понЯл,  что  он  почему-нибудь  не
может выйти во двор, и сам пошел вниз посмотреть, в чем дело. Ћказалось,  на
крыльце сидит ’ита с Явным намерением не пускать ѓести.
     ’ита - это наша кошка. Ћна очень еще молода и мала, но уже  с  довольно
серьезным  характером.  Џри  виде  следовавшего  за  мной  ѓести   она   всЯ
взъерошилась и зашипела, а потом и  заворчала.  ‚орчать  она  умеет  гораздо
лучше, а главное - выразительнее, нежели Я. ЉошачьЯ воркотнЯ - то же  самое,
что наша брань. ‘ этой точки зрениЯ ’ита ругалась не хуже пьЯного сапожника.
     Љстати, поговорим о разговоре между нами, мужчинами.  џ  бы  не  желал,
чтобы дамы подслушали нас. †енщины совсем ничего не смыслЯт в  нашей  брани.
Ќо мы с вами отлично понимаем, что без брани никак нельзЯ нам обойтись.
     ‚ самом деле, что бы мы стали делать, если бы не могли  облегчить  себе
душу бранью? Ѓрань  длЯ  нас  тот  спасительный  клапан,  через  который  мы
выпускаем пары наших дурных настроений, без чего, оставаЯсь внутри, эти пары
могут  произвести  в  нашем  организме  серьезное  расстройство.  Љогда  вам
кто-нибудь наступит на мозоль и  вы  с  известной  выразительностью  скажете
этому человек: "—ерт возьми, сэр! ‚ы наступили мне на  мою  любимую  мозоль!
ЌельзЯ ли в другой раз быть  поосторожнее!  €наче  Я..."  -  если  вы  и  не
доскажете своей угрозы, то все-таки почувствуете некоторое облегчение.
     ‚озможность  выбранитьсЯ   так   же   смЯгчающе   действует   на   ваши
взволнованные чувства, как  разбивание  мебели,  посуды  и  других  полезных
предметов  и  оглушительное  хлопанье  дверьми,   только   гораздо   дешевле
обходитсЯ. Ѓрань служит длЯ наших умов таким же очистительным средством, как
щепотка ружейного пороха длЯ чистки печных труб.  „лЯ  тех  и  других  такие
временные вспышки бывают очень полезны. џ скорее  отнесусь  с  недоверием  к
человеку, который в  досаде  опрокидывает  и  ломает  ногами  стульЯ  или  с
ожесточением колотит кочергой по дровам в камине, чем к тому, кто откровенно
выругаетсЯ.
     Ќе  имеЯ  исхода,  постоЯнное  раздражение,  причинЯемое  нам   мелкими
житейскими дрЯзгами, осталось бы у нас внутри; осев и накопившись  там,  оно
вызывало бы злокачественные гнойники, с которыми трудно было бы  справитьсЯ.
…сли вы не отбросите от себЯ мелкие неприЯтности, они прицепЯтсЯ  к  вам  и,
высасываЯ кровь из вашего сердца, вырастут в  большие  скорби;  а  маленькие
обиды,  взращиваемые  в  парниках  пережевываньЯ,  превращаютсЯ  в  страшные
оскорблениЯ, под Ядовитым воздействием которых зарождаютсЯ ненависть и жажда
мести.
     Ѓрань облегчает чувства, и это ее полезнаЯ сторона. џ  как-то  принЯлсЯ
развивать этот взглЯд пред  моей  теткой,  но  она  не  согласилась  с  моим
мнением, сказав, что удивлЯетсЯ, откуда Я набралсЯ таких мыслей, когда усло-
виЯ моей жизни вовсе не таковы, чтобы Я имел повод бранитьсЯ.
     ’огда Я  обиделсЯ  на  тетку,  но  в  описываемое  мной  утро  поступил
точь-в-точь, как она, взЯвшись доказать нашей кошке, что у нее  нет  никакой
разумной причины сердитьсЯ и бранитьсЯ. џ внушал ей, что молоденькой  киске,
воспитанной в добром христианском семействе,  следовало  бы  стыдитьсЯ  быть
такой сварливой. Ѓудь она кошка стараЯ и почтеннаЯ, тогда можно было  бы  ее
извинить, но смотреть, как злитсЯ молоденькаЯ кошечка,  -  и  это  уж  прЯмо
неприЯтно.  Њолоденькие  кошечки  должны  быть  всегда  в  веселом,   мирном
расположении и не отравлЯть жизни другим.
     ‚идЯ, что мои увещаниЯ нисколько не действуют на ’иту и она  продолжает
по-прежнему вызывающе вести себЯ по отношению к ѓести, Я взЯл  ее  на  руки,
потом сунул в карман своей куртки  и,  вернувшись  в  свою  комнату,  сел  к
письменному столу. “влекшись писанием, Я тут же забыл о кошке и  вспомнил  о
ней лишь тогда, когда увидел, что она уже разгуливает  у  менЯ  по  столу  и
пытаетсЯ сгрызть карандаш. “бедившись, что это ей не удастсЯ, она  привстала
на задних лапках, стараЯсь передними сорвать с подсвечника пеструю  бумажную
розетку. Ќо маленькую проказницу и тут постигла неудача: одной  из  передних
лапок шалуньЯ угодила прЯмо в открытую  чернильницу,  причем  так  энергично
принЯлась отрЯхивать запачканную в чернилах лапку, что брызги так и полетели
во все стороны. ‡атем, когда она хотела было облизать остатки этой  Ядовитой
жидкости с лапки, Я поспешно схватил проказницу  за  шиворот,  отмыл  теплой
водой, насколько мог,  замазанную  лапку  и,  во  избежание  новых  подобных
инцидентов, одинаково неудобных как длЯ нее, так и  длЯ  менЯ,  выпустил  ее
снова в сени. Ќо там оказалсЯ ’им, который и набросилсЯ на кошечку.  Њне  бы
хотелось, чтобы ’им держал себЯ поскромнее и не вмешивалсЯ не в  свое  дело.
‚едь в том, что напроказила ’ита, ему, во всЯком случае,  не  было  никакого
ущерба, а Я вовсе не уполномочивал его давать  другим  встрЯску,  когда  сам
прощал их. Љ тому же и сам ’им вовсе не безупречен.
     ’им - это маленький фокстерьер, мнЯщий себЯ большим псом, судЯ  по  его
придирчивости и забиЯчеству. ‚друг, откуда ни возьмись, на  ’има  обрушилась
мать ’иты, вкатила ему основательную оплеуху и оцарапала нос, за что  Я  был
ей сердечно признателен: нужно же было кому-нибудь хорошенько проучить этого
чересчур уж много позволЯвшего себе песика! ’им  с  визгом  бросилсЯ  бежать
вниз по лестнице, а кошек Я прогнал на чердак  охотитьсЯ  за  мышами.  Џотом
запер свою дверь и принЯлсЯ приводить в порЯдок письменный  стол,  насколько
это было  возможно  при  наличности  чернильных  брызг  на  всех  предметах,
загромоздивших стол. Ќастроение мое начинало портитьсЯ, и Я чувствовал,  что
если мои четвероногие шалуны придут с целью еще испытать  мое  терпение,  то
дело может кончитьсЯ длЯ них не совсем приЯтно. ‚ сущности, Я очень люблю  и
собак и кошек. Ћни такие славные и гораздо лучше  людей  длЯ  компании.  Ћни
никогда не раздражают  вас  глупыми  спорами  и  наставлениЯми;  никогда  не
говорЯт о себе, а только  слушают  вас,  и,  кажетсЯ,  очень  внимательно  и
сочувственно; никогда не делают бессмысленных замечаний; никогда  не  смутЯт
какую-нибудь мисс Ѓроун сказанными в присутствии  многих  притворно-сладкими
словами, что вот, мол, какаЯ она несчастливаЯ:  мистер  „жон,  которого  она
втайне любила, на днЯх взЯл да и женилсЯ на ее подруге;  никогда  не  примут
двоюродного брата вашей жены за вас самого или вас - за отца  вашей  тещи  и
тестЯ - за ее  сына;  никогда  ни  спросЯт  неудачного  автора  четырнадцати
трагедий, шестнадцати комедий, семи фарсов и дюжины шуточных пьес, почему он
ничего не ставит на сцене.
     Ћни  никогда  никому  не  говорЯт  никаких  неприЯтностей;  никогда  не
подпускают нам "шпилек", не ЯзвЯт под видом желаниЯ нам  добра,  как  делают
наши двуногие "друзьЯ", не говорЯ уж о родных; никогда не напоминают нам, да
еще в самые неподходЯщие моменты, о наших прежних  ошибках  и  заблуждениЯх;
никогда не дают обещаний  того,  чего  нам  сейчас  не  нужно,  чтобы  потом
отказать, когда нам представитсЯ в этом надобность;  никогда  ни  в  чем  не
упрекают нас и всегда довольны тем, что мы можем дать им. „аже тогда,  когда
им хотелось бы чего-нибудь полакомее всегдашней будничной пищи, они выражают
это желание, и то в крайнем случае, разве только тем, что не станут  вовремЯ
есть, но не выразЯт нам никакого неудовольствиЯ, а станут к нам  по-прежнему
ласкатьсЯ.
     Ћни всегда встречают нас с неподдельной  радостью;  всегда  сочувствуют
всем нашим настроениЯм; радуютсЯ с нами, когда мы веселы,  притихают,  когда
мы грустны и печальны.
     ‚зЯть хотЯ бы  того  же  ѓести.  ѓлЯдит  он  на  вас  своими  Ясными  и
бесхитростными глазами и всем своим существом точно говорить вам:  "‚аф-ваф,
хозЯин! Љак Я счастлив быть около тебЯ. Џозволь мне  побегать  возле,  тебЯ,
попрыгать, полаЯть, повалЯтьсЯ  с  подрыгиванием  всеми  лапами  в  воздухе,
потешить тебЯ разнотонными зевками.
     —то мне прикажешь сделать - все исполню, что смогу, и от  всего  своего
преданного песьего сердца. Џрикажешь смести всю мебель в гостиной, чтобы она
не мешала, - мигом будет сделано. Џрикажешь прогнать нежелательных гостей  -
тотчас же прогоню и даже с большим удовольствием.  ’ы  ведь  знаешь,  что  Я
терпеть не могу тех, которые тебе не милы. Ђ всего  бы  лучше  нам  с  тобой
побегать  по  открытому  полю,  перепрыгивать  через  канавы   и   изгороди,
побарахтатьсЯ в свежей воде, когда сделаетсЯ жарко от бега, попугать гусей и
уток... ‚прочем, хозЯин, как ты хочешь, так и делай -  Я  на  все  согласен,
лишь бы только мне не разлучатьсЯ с тобой".
     Љогда вам хочетсЯ посидеть тихо и спокойно,  предавшись  своим  мыслЯм,
ѓести смирно будет лежать на полу у ваших ног,  а  ’ита  усЯдетсЯ  на  ручке
вашего кресла, подожмет под себЯ лапки и будет полегонечку мурлыкать. €  они
ничем не потревожат вас.
     Ђ когда мы закроем  лицо  руками  и  от  какой-нибудь  невеселой  мысли
раскачиваемсЯ взад и вперед, тЯжко вздыхаЯ и бормоча про себЯ, что лучше  бы
нам не родитьсЯ, животные не будут сидеть пред вами с окаменевшими лицами  и
не станут скрипучим голосом внушать вам, что вы сами навлекли на  себЯ  свои
страданиЯ; не скажут, что случившеесЯ с  вами  -  наказание  или  испытание,
посланное вам Ќебом длЯ  вашего  исправлениЯ.  Ќет,  они  только  потихоньку
прижмутсЯ к вам своими мЯгкими головами и будут ласково  заглЯдывать  вам  в
глаза, причем кошка потретсЯ о вашу щеку мордочкой и скажет по-своему: "†аль
мне тебЯ, милый хозЯин! ’ы добр ко мне, и Я люблю  тебЯ".  Ђ  собака  своими
чистосердечными и полными преданности  глазами  и  на  этот  раз  умеренными
движениЯми хвоста будет говорить: "Ќе тужи, дорогой хозЯин! ‚едь Я при  тебе
и никогда не покину тебЯ, ни за что не изменю тебе  ни  за  какие  косточки.
Џоложись на менЯ, своего верного пса. џ всегда буду грудью стоЯть за тебЯ  и
ничего не попрошу за это, кроме маленькой ласки".
     ‘обака совершенно  равнодушно  относитсЯ  ко  всему,  на  чем  зиждетсЯ
человеческаЯ дружба.  ‘обаке  нет  дела  до  того,  поднимаетесь  ли  вы  по
общественной лестнице вверх или спускаетесь  по  ней  вниз;  богаты  вы  или
бедны; умны или глупы; правы или не  правы  в  чем-нибудь;  грешник  вы  или
праведник. ‚ы - ее хозЯин, и этим все сказано. € что бы с вами ни случилось,
хорошее или дурное, удача или неудача, обогащение или разорение, в славе  вы
или в позоре, - собака все равно будет вас утешать как  может,  ластитьсЯ  к
вам, охранЯть вашу жизнь и имущество и безропотно отдаст за вас  собственную
жизнь, - та самаЯ собака, которую принЯто  называть  неразумной  тварью,  не
имеющей души, лишенной "высших" свойств человека!
     Ћ старый  друг  с  прекрасными,  глубокими,  умными,  чистыми  глазами,
которые все видЯт и понимают, которые читают на дне  моей  души,  знают  мои
мысли раньше, чем Я успею их высказать!  ‡наешь  ли  ты,  что  тебЯ  считают
только глупым, бессмысленным, бездушным животным? ‡наешь ли ты, что вон тот,
еле держащийсЯ на ногах оборванец,  с  безобразным  опухшим  и  изукрашенным
синЯками лицом и тусклыми  глупо  вытаращенным"  глазами  с  злым  взглЯдом,
считаетсЯ неизмеримо выше тебЯ по его духовным свойствам? ‡наешь ли ты,  что
каждый ограниченный умом  и  сердцем  себЯлюбивый  негодЯй,  живущий  только
хитростью и обманом, никогда  не  сказавший  ни  одного  доброго  слова,  не
сделавший ни одного доброго дела; человек, все помыслы, чувства и стремлениЯ
которого низменны и грЯзны, каждое слово которого -  ложь  или  грубость,  а
каждое действие - подлость, такой человек (а именно такими и полон мир) мнит
себЯ настолько выше тебЯ, насколько солнце  Ярче  сальной  свечки,  -  тебЯ,
моего  честного,  бескорыстного,   самоотверженного   четвероногого   друга?
ЏрислушайсЯ  повнимательнее,  что   говорЯт   о   себе   двуногие   существа
человекообразного  вида,  и  ты  услышишь,  как  они  величают  себЯ  самыми
великими, благородными, мудрыми и прекрасными существами  на  свете,  а  все
остальные творениЯ созданы только длЯ их нужд и прихотей.
     „а, мои бедные ѓести, ’им и крохотнаЯ ’ита, как не считать вас  глупыми
и бессмысленными, когда вы не умеете, подобно нам, толковать  о  политике  и
философии! ‚едь только мы все умеем и все знаем, кроме лишь того, что  такое
мы сами, откуда беремсЯ и куда пойдем; что находитсЯ вне  видимого  нами,  и
что, в сущности, представлЯет собой видимое.
     Ќичего, милые песики и кисочки, не смущайтесь вашей глупостью.  ‡а  эту
именно вашу "глупость" мы еще и любим вас. Њы вообще любим  глупых.  Њужчины
терпеть не могут умных женщин, а женщины мечтают  заполучить  себе  в  мужьЯ
таких тупиц, которых он называют "милыми дурашками", "старыми попками" и  т.
п. лестными эпитетами.  Ќам  так  приЯтно  быть  среди  людей,  обиженных  в
умственном отношении судьбой! Љонечно, чаше всего мы и сами не умнее других,
а только мним себЯ умнее и готовы любить дураков уж за одно то, что они дают
нам возможность мнить так о себе;  но  в  то  же  времЯ  мы,  разумеетсЯ,  и
презираем их.
     Љ действительно умным  людЯм  наш  мир  относитсЯ  крайне  немилостиво.
„южинные люди ненавидЯт выдающихсЯ по уму, а те, в  свою  очередь,  от  души
ненавидЯт друг друга. Ќо умных людей так мало на  свете,  что  из-за  такого
пустЯка не стоит и беспокоитьсЯ. ‚едь мир держитсЯ  не  умными,  а  глупыми;
последних же такое неисчислимое множество, что их хватит надолго. ‡начит,  и
мир будет цел.
     Ќо вернемсЯ лучше  опЯть  к  нашим  четвероногим  друзьЯм.  Љошки,  как
известно, пользуютсЯ репутацией, что житейски они  практичнее  собак,  более
склонны заботитьсЯ о своих личных интересах и не так слепо привЯзаны к своим
хозЯевам, как собаки.  €  мы,  люди,  понЯтно,  негодуем  на  такое  кошачье
себЯлюбие.
     € действительно, кошки более привЯзаны к таким хозЯевам, у которых  длЯ
них имеетсЯ коврик за печкой, нежели к тем, у которых  такого  коврика  нет.
…сли  в  приютившем  кошку  доме  очень  много  беспокойных  детей,  готовых
ежеминутно тормошить ее, она часто  уходит  к  соседЯм,  где  нет  маленьких
мучителей, и там отдыхает, но в известное времЯ опЯть возвращаетсЯ домой.
     ‚ общем же кошки лучше  составившегосЯ  о  них  мнениЯ.  Џодружитесь  с
кошкой, и она пойдет за вами в огонь и в воду. ‚се бывшие у менЯ кошки  были
моими искренними друзьЯми. Њежду прочим, у менЯ была  кошка,  котораЯ  имела
обыкновение всюду следовать за  мной,  что,  в  конце  концов,  приводило  к
большим неудобствам, вследствие которых Я был вынужден просить у кошки,  как
милости, чтобы она не провожала менЯ дальше известного  расстоЯниЯ.  Љак  бы
поздно ни ЯвлЯлсЯ Я  домой,  кошка  всегда  встречалась  со  мной  в  сенЯх,
следовательно, поджидала менЯ. ќто позволЯло  мне  чувствовать  нечто  вроде
того, что чувствует женатый человек, когда его встречает жена. ‚прочем, мне,
наверное, было еще лучше, потому что кошка никогда не спрашивала менЯ, где Я
был и почему так "страшно"  опоздал,  и  вообще  не  выражала  мне  никакого
недовериЯ.
     „ругаЯ из кошек очень напоминала людей тем, что  обЯзательно  ежедневно
напивалась. Ћна целыми часами неподвижно просиживала пред погребом,  выжидаЯ
случаЯ юркнуть в него, чтобы слизать там  с  каменного  пола  сочившеесЯ  из
бочонка пиво. џ привожу этот факт не в похвалу кошке, а с целью указать, что
и  в  кошках  есть  кое-что  свойственное  людЯм.   …сли   предположение   о
перевоплощении душ верно, то  в  описываемой  мной  кошке  должен  был  быть
перевоплощен горький пьЯница-человек, за свой порок "разжалованный" в кошку.
Љроме того, эта же кошка всегда приносила к нам в  комнаты  передушенных  ею
крыс, клала их к нашим ногам и ждала, чтобы  мы  похвалили  ее  за  усердную
службу по очистке дома от нежелательных  обитателей.  €  как  она  гордилась
нашей похвалой! Љак смеЯлись при этом мои племЯнницы, которые не  сознавали,
что и они поступали, в границах своей возможности, точь-в-точь так  же,  как
эта кошка, над которой они так потешались.
     "Ѓедные крысы!" - кстати воскликну Я. ЉажетсЯ, они только  длЯ  того  и
существуют,  чтобы  кошки  и  собаки  могли  выслуживатьсЯ  пред   нами   их
уничтожением, да ради обогащениЯ химиков, изобретающих разные  снадобьЯ  длЯ
их истреблениЯ. Ђ между тем и в  крысах  есть  что-то  особенное,  достойное
нашего вниманиЯ. Ћни  такие  смышленые,  ловкие,  предприимчивые,  искусные;
такие таинственные; так страшны в большом числе и  так  беспощадно  жестоки.
Ћни целыми полчищами селЯтсЯ в заброшенных зданиЯх,  разбитые  окна  которых
беспомощно виснут на остатках перержавевших петель, а двери зловеще  жалобно
скрипЯт давно несмазанными шарнирами. Ћни  предчувствуют  гибель  судна,  на
котором находЯтсЯ в море, и пред гибелью покидают его. €  куда  они  в  этих
случаЯх деваютсЯ? Ќеужели им приЯтнее утонуть одним, а не в компании  людей,
среди которых они кормились? €ли они превращаютсЯ во что-нибудь  такое,  что
может поднЯтьсЯ на воздух и улететь?.. Џоследнее предположение  Я,  конечно,
делаю шутЯ. ‚ своих тайных подпольных или застенных убежищах они шепчут друг
другу на ушко, когда небеснаЯ кара должна  постигнуть  роскошные  палаты,  в
подполье которых они живут, и  как  скоро  будет  предано  полному  забвению
славное имЯ владельцев этих палат. Ђ какие ужасы они  проделывают  в  полных
призраками  погребальных  склепах  и  часовнЯх,  куда  на   времЯ   ставЯтсЯ
покойники!
     Ќи один страшный рассказ не обходитсЯ без крыс. ‚ историЯх об убийствах
и привидениЯх крысы описываютсЯ неслышно скользЯщими по пустым палатам,  где
каждый звук вызывает громкие отголоски; описываетсЯ, как в жуткой тишине  их
острые когти прорывают обои, а железные зубы прогрызают  деревЯнную  обшивку
каменных стен; как в темноте светЯтсЯ из всех углов их глаза и как они своим
резким писком вдруг прорезают ночную тишину в то  времЯ,  когда  луна  своим
волшебным сиЯнием обливает соседние развалины  былых  рыцарских  гнезд,  еще
более углублЯЯ тени в углах, а на ближайшей церковной башне медленно, тЯгуче
бьет полночь, час привидений и разной нечисти,  существующей  в  воображении
простых людей...
     Ђ узники, умирающие в своих мрачных темницах, разве они не видЯт  сотни
устремленных на них красных глаз крыс, глаз, горЯщих, как угольки? ђазве они
не слышат в окружающей их мертвой тишине легкого шелеста их когтистых лапок,
приближающихсЯ к ним? Љакой ужасный вопль  вырываетсЯ  из  стесненной  груди
этих несчастных узников, и как страшна их смерть при такой обстановке!
     џ люблю читать рассказы,  в  которых  фигурируют  крысы.  ќти  рассказы
заставлЯют  менЯ  чувствовать  какую-то  своеобразную  романтическую   жуть.
Ћсобенно нравитсЯ мне  предание  об  епископе  ѓаттоне,  казненном  крысами.
(Ќекоторые говорЯт, что это были мыши, но Я предпочитаю крыс.) Љак известно,
этот безбожный епископ был очень богат и алчен. “ него  амбары  ломились  от
хлеба, но он не хотел поделитьсЯ им с  умиравшими  от  голода  беднЯками.  Ђ
когда эти беднЯки пришли скопом умолЯть его сжалитьсЯ над ними и помочь  им,
он собрал их в старую пустую развалюшку, запер их там и сжег  живьем.  Љогда
они в предсмертных муках  потрЯсали  окрестность  своими  душу  раздирающими
воплЯми, он крикнул им, что  ему  очень  приЯтно  слышать  пение  погибающих
"крыс".
     Ќа другой день замок епископа  ѓаттона  был  осажден  целыми  полчищами
настоЯщих крыс, неизвестно откуда поЯвившихсЯ. ‚ смертельном  ужасе  епископ
переправилсЯ в одну из своих  сторожевых  башен,  помещавшуюсЯ  на  островке
среди ђейна. ’ам, в этой неприступной башне, он наглухо закрыл не только все
двери и окна, но даже каждое незначительное отверстие в  стенах  и  надеЯлсЯ
быть в полной безопасности.
     Ќо крысы переплыли реку, проложили своими железными зубами путь  сквозь
каменные стены башни, отыскали еле уж живого от ужаса старого скрЯгу и съели
его без остатка.
     Џрекрасное и назидательное сказание.
     …сть еще рассказ о гамельнском волынщике, который  сначала  выманил  из
города всех крыс, водившихсЯ там в огромном количестве,  а  затем  увлек  за
собой и всех детей, которые так и пропали бесследно вместе с  ним  в  горах.
ќта интереснаЯ легенда относитсЯ к XIII столетию; в то времЯ  было  много  в
ходу таких легенд. •отелось бы мне знать ее внутренний смысл. €ли она совсем
без смысла? Ќо это едва ли: все старинные преданиЯ и сказаниЯ  имеют  смысл,
но он так глубоко скрыт за обыденными словами, что его трудно разгадать.
     …сть какаЯ-то особаЯ символичность и  таинственность  в  самом  размере
стихов, которыми написана эта легенда.
     ‘ильно поражает воображение картина старого, неведомо откуда взЯвшегосЯ
и куда потом исчезнувшего волынщика, спокойно  проходЯщего  по  всем  улицам
города и  наигрывающего  что-то  волшебно-притЯгательное  на  своем  простом
инструменте древних пастухов, увлекаЯ своими, вероЯтно, за  душу  хватающими
звуками толпы детей с плЯшущими ногами и возбужденными лицами. Ћтцы и матери
и вообще взрослое население города уговаривают детей бросить  этого  старого
"колдуна", но они не слушают. ЋбольстительнаЯ,  волшебнаЯ  музыка  заглушает
предостерегающие голоса рассудка, и дети  невольно  поддаютсЯ  влекущему  их
очарованию. €гры брошены, а игрушки выпадают из рук бегущих детей. Ћни  сами
не знают, куда спешат. Ѓессознательно, ни о чем не думаЯ, несутсЯ они  вслед
за  манЯщей  музыкой.  ’онкие,  переливчатые  звуки   таинственной   волынки
цеплЯютсЯ за их сердца и тЯнут за собой в неведомую даль. ’ак всех их и увел
за собой  старый,  никому  не  известный  волынщик;  ни  одного  ребенка  не
оставалось в ѓамельне, кроме грудных младенцев.
     џ часто задумываюсь над тем: не жив  ли  и  поныне  этот  средневековый
волынщик, не проходит ли он и посейчас по нашим улицам, так  тихо  наигрываЯ
свои чарующие звуки, что лишь тонкий детский слух может уловить  их?  Џочему
дети так часто останавливаютсЯ посреди игр и забав и, устремив горЯщие глаза
куда-то вдаль, напрЯженно к чему-то прислушиваютсЯ, причем на  их  серьезных
личиках рисуетсЯ все большее и большее восхищение? …сли мы спросим их, что с
ними, они только встрЯхивают  своими  кудрЯвыми  головами  и  смеютсЯ  таким
смехам, который вместо слов говорит: "Ђх, да разве вы поймете, если бы мы  и
сказали вам?" € Я  представлЯю  себе,  что  они  слышат  магическую  волынку
старого гамельнского ловца крыс и детей и своими  острыми  глазенками  видЯт
его, как он, незримо длЯ нас, взрослых, странствует среди уличной суматохи.
     ‚прочем, иногда и мы, взрослые, слышим волшебные  звуки,  несущиесЯ  из
мира грез и тут же тонущие в хаосе  житейской  суеты...  Ќо  настанет  день,
когда эти звуки Ясно и властно будут раздаватьсЯ  на  наших  улицах,  и  мы,
подобно детЯм, также бросим свои игрушки и последуем за  старым  волынщиком.
‹юбЯщие руки  тщетно  будут  старатьсЯ  удержать  нас;  голоса,  которым  мы
привыкли повиноватьсЯ, на этот раз тщетно  будут  призывать  нас  назад.  Њы
оттолкнем от себЯ милые руки и, не тронутые ни  лаской,  ни  увещаниЯми,  ни
слезами покидаемых нами,  пойдем  туда,  куда  нас  зовет  волынщик,  музыка
которого тогда нам будет понЯтна, потому что тронет и наши сердца...
     Ќо пора снова вернутьсЯ к животным.  џ  бы  желал,  чтобы  люди  больше
любили животных и не были так жестоки, как часто бывают по отношению к своим
четвероногим друзьЯм. Ќо вовсе  не  желал  бы,  чтобы  с  ними  чересчур  уж
носились, как делают многие женщины и даже  некоторые  представители  нашего
пола. †енщины доходЯт до того, что делают себе  кумиров  из  своих  кошек  и
собак, и это опЯть  нехорошо  и  неразумно.  Ћсобенно  грешат  этим  дамы  с
излишней чувствительностью. Ќачитавшись "„эвида  Љопперфилда",  они  заводЯт
себе какого-нибудь, подчас прЯмо безобразного, мопса, обладающего к тому  же
далеко не привлекательным характером, и чуть не целыми днЯми возЯтсЯ с  ним,
осыпаЯ его нежнейшими именами (в особенности когда присутствуют  обожатели),
целуют в мокрый нос  и  прижимают  к  своим  нежным  щечкам  его  измазанную
сластЯми морду. •отЯ это и очень трогательно, но не умно.
     Ѓольше всего любЯт жирных и дурно пахнущих мопсов пожилые дамы. џ  знал
двух старых дев, которые имели  у  себЯ  небольшого  мопса  в  виде  толстой
немецкой колбасы на четырех ногах. Љаждое утро они купали  эту  "колбасу"  в
душистой  воде,  кормили  особенно  приготовленными  котлетами   и   разными
сластЯми, и, когда одна из них уходила, другаЯ  непременно  оставалась  дома
длЯ компании капризной "колбасе".
     ‚о многих семействах весь интерес жизни сосредоточен на собачке.  Љошки
меньше страдают от избытка обожаниЯ. ќто, должно быть,  потому,  что  кошкам
более свойственно чувство меры, и они деликатно, но твердо умеют устранЯтьсЯ
от всего, что граничит с бессмысленностью. ‘обаки же, наоборот, ненасытны  в
ухаживании за ними и в ласках. Ћни  положительно  поощрЯют  своих  хозЯев  к
дальнейшим подвигам в этом роде.
     џ знаю семейства, в которых только и  разговора  о  том,  что  ”иделька
сделала, делает, может делать и чего не может, должна или не должна  делать.
€ так далее до бесконечности, с утра до ночи. ‚се времЯ  наблюдают  за  этой
милой ”иделькой, обсуждают малейшее ее движение, - разумеетсЯ, в тоне одного
восхищениЯ; припоминают разные случаи из ее жизни и  со  слезами  на  глазах
повествуют гостЯм о том горе, которое испытывали все члены семейства,  когда
”иделька пропадала в течение двух-трех часов, и как  потом  обрадовались,  а
вместе с  тем  ужаснулись,  когда  собачка  была  доставлена  назад  уличным
мальчишкой, который тащил ее прЯмо за шиворот и забавлЯлсЯ ее барахтаньем  и
визгами.
     ђастроганные этими воспоминаниЯми, хозЯин, хозЯйка  и  их  дочери,  все
вместе набрасываютсЯ на валЯющуюсЯ на диване или в кресле ”идельку и чуть не
душат ее в своих объЯтиЯх, вырываЯ друг  у  друга.  ‘обачка,  разумеетсЯ,  в
восторге, лижет всех по  чему  попало  и  очень  неодобрительно  смотрит  на
гостей, которые не участвуют в этом культе ее лохматой особы.
     ‚  таких  семействах  все  делаетсЯ  через  собаку.  …сли  вы   желаете
приобрести любовь дочери такого семейства, или занЯть денег у отца,  или  же
побудить мать подписатьсЯ на какую-нибудь благотворительную  затею,  то  вам
обЯзательно  следует  начать  с  собачки.  Џока  вам  не  удастсЯ   добитьсЯ
расположениЯ собачки, вас и слушать не станут, и если крайне избалованнаЯ, а
поэтому и капризнаЯ ”иделька пренебрежительно отвернетсЯ от вас  или  -  что
еще хуже - с рычанием покажет вам зубы,  то  ваше  дело  будет  безвозвратно
проиграно. "Ќу, конечно, - скажут потом, когда вы уйдете, - мы так и думали,
что это ненадежный человек. ‚от и ”иделька  подтвердила  это...  Ђ  у  собак
такое  ведь  тонкое  чутье.  Ћни  сразу  узнают  людей,  в  самую  их   душу
проникают... ЊилаЯ ”иделечка, пойди сюда, мы тебЯ  расцелуем  в  твою  умную
головку!.."
     Ђ между тем эта искаженнаЯ чрезмерным баловством ”иделька когда-то была
маленьким, веселеньким, беспритЯзательным щеночком, который не желал  ничего
другого, кроме того, чтобы  сделатьсЯ  настоЯщей  хорошей  собакой  и  уметь
лаЯть, как его учила мать!
     „а, жизнь до неузнаваемости изменЯет и нас, людей. Њир ведь  -  не  что
иное, как огромнаЯ скрежещущаЯ машина, котораЯ захватывает в свои  железные,
безжалостные колеса все молодое, свежее и  чистое,  чтобы  после  нескольких
поворотов своего сложного  механизма  выпустить  все  это  назад  к  старым,
больным, искалеченным и злым.
     ‚зглЯните на вашу  кошку  с  ее  равнодушным,  сонным  взглЯдом,  с  ее
медленными, ленивыми движениЯми и надутым, чванливым видом, и  вы  с  трудом
будете  в  состоЯнии  представить  себе,  что  она  когда-то   была   живым,
быстроглазым,  веселым  котенком,  который  по  целым  днЯм  только  прыгал,
кувыркалсЯ, с быстротой ветра носилсЯ с места на место, - словом,  был  весь
движение, радость и довольство.
     ‚ самом деле, сколько изумительной  жизненности  в  котЯтах!  †изненные
силы так и кипЯт в этих крохотных, изЯщных организмах и рвутсЯ через край. ‘
поразительной быстротой котЯтки неслышно носЯтсЯ  вокруг,  скачут,  прыгают,
поднимаютсЯ на задние  лапки,  стараЯсь  передними  обхватить  все,  что  им
попадаетсЯ на глаза; катаютсЯ с боку на бок, карабкаютсЯ на  всЯкую  мебель,
взбираютсЯ  под  потолок,  пользуЯсь  длЯ  этого  занавесами  и  портьерами;
прогуливаютсЯ по перегородкам и карнизам, - и все это с такой  ловкостью,  с
такой красотой движений и с таким потешным видом, что нельзЯ не засмотретьсЯ
на них и самому серьезному человеку. Ђ как забавно они делают первые попытки
умывать лапками свои хорошенькие мордочки,  стараЯсь  захватить  и  ушки,  -
вообще проделывают все точь-в-точь так, как делает  их  мать.  Ђ  первое  их
мурлыканье, напоминающее пересыпание бисера.  Љак  бессознательно  прелестны
эти маленькие существа и сколько  в  них,  повторЯю,  жизни,  стремЯщейсЯ  к
движению!
     Џомните ли вы, читатель, когда и мы с вами чувствовали в  себе  избыток
молодых жизненных сил и не знали, куда их девать? Џомните, как и мы  во  дни
нашей лучезарной юности тоже были слишком полны жизнью, и вместо того, чтобы
держать  себЯ  "прилично",  непременно  должны  были  прыгать   и   скакать,
размахивать руками и кричать, сами не знаЯ  что  и  зачем?  Љак  мы,  буйной
ватагой носЯсь в лунные вечера по улицам  нашего  родного  мирного  городка,
невольно пугали встречных степенных женщин и робких девиц? Љак они  боЯзливо
прижимались к изгородЯм, чтобы пропустить нас, а мы,  увидев  таких  трусих,
старались еще больше  пугать  их  и  с  громким  "уканьем",  к  их  великому
облегчению, неслись дальше?
     Ђх,  эта  чуднаЯ  молодаЯ  жизнь,  -  жизнь,  котораЯ  своей   полнотой
заставлЯла нас чувствовать себЯ царЯми земли; котораЯ бурным потоком неслась
по всем нашим жилам; котораЯ словно  носила  нас  по  воздуху,  кружила  нам
сладкими мечтами голову и толкала нас куда-то вперед, манила  завоевать  всю
вселенную; котораЯ так расширЯла наши сердца,  что  нам  хотелось  обнЯть  и
прижать к своей груди  всех  обездоленных  и  угнетенных,  всех  страждущих,
подавленных непосильным трудом и горькой нуждой; котораЯ заставлЯла нас всех
жалеть, любить и желать всем помочь!
     „а, это были великие  дни,  когда  жизнь  на  незримых  нежных  струнах
наигрывала нам волшебные грезы, и мы неудержимо рвались в бой со  сказочными
чудовищами и страшилищами, о которых столько наслышались от наших нЯнек.
     “мчались на крыльЯх быстролетного времени эти золотые  дни,  канули  во
всепоглощающую бездну вечности, и мы остались слабыми, истрепанными,  вЯлыми
и холодными. Ќаши старые кости болезненно  ноют,  наши  сердца  еле  бьютсЯ,
каждое движение становитсЯ длЯ нас мучением. Њы  больше  ничего  не  просим,
кроме возможности спокойно сидеть в мЯгком кресле перед пылающим  камином  и
выкурить в мире свою трубку. Њы презрительно кривим  губы  при  виде  других
молодых жизней, так "бессмысленно" прыгающих и галдЯщих вокруг нас,  нарушаЯ
наш покой. Ќо, Ѓоже мой, как дорого мы бы дали, если бы могли  вернуть  себе
хоть один день этой "бессмысленной" жизни.

        IX 
                                 Ћ робости

     ‚се великие литераторы робки, робок и Я, хотЯ  говорЯт,  что  это  мало
заметно.
     џ очень доволен, если это верно. Џрежде моЯ  робость  так  бросалась  в
глаза, что даже слепой не мог бы отрицать  ее  во  мне.  €  этот  недостаток
всегда приводил к  очень  неприЯтным  последствиЯм,  которые  отзывались  не
только на мне  самом,  но  и