сь ему немыслимой, ведь его
здоровье  продолжает  ухудшатьсЯ.  €  тем  не менее  всЯкий страх  исчез  из
берлинских писем, он живет в душевном спокойствии, можно сказать достигнутом
за  пределами отчаЯниЯ. ќто  даже не смирение,  но  хрупкое и парадоксальное
счастье.
     Џосле шести  берлинских  месЯцев душевного  покоЯ и  кажущегосЯ счастьЯ
наступают три месЯца агонии. 17 марта 1924 года Њакс Ѓрод доставлЯет  его  в
Џрагу  в  плачевном состоЯнии.  ’аким  образом,  Љафка  снова  оказалсЯ -  в
последний  раз - в семейном кругу.  ‚о второй неделе апрелЯ в  сопровождении
„оры „иамант он  отправлЯетсЯ в лечебницу "‚енский  ‹ес" недалеко  от  ‚ены.
‡атем, ввиду серьезности состоЯниЯ, его перемещают в университетскую клинику
профессора •аека, расположенную в самой ‚ене. ‚ середине апрелЯ его помещают
в санаторий доктора ѓофмана в Љирлинге, около Љлостернойбурга. ‘траданиЯ его
становЯтсЯ  невыносимыми. Љаждому  известны  его  слова, обращенные к врачу:
"„октор, дайте мне смерть, иначе вы убийца".
     Ћн  умер 3 июнЯ  1924 года  в присутствии „оры и  своего  друга ђоберта
Љлопштока. ’ело его было перевезено в Џрагу и погребено 11 июнЯ на еврейском
‘трашницком кладбище. Ќесколько лет спустЯ рЯдом с ним окажутсЯ мать и отец.

     * * *
     ‚ литературном мире уход ”ранца Љафки прошел незамеченным. …динственным
откликом  был  некролог,  который  опубликовала  Њилена  в  пражской  газете
"Ќародни  листы". "Ћн был застенчив,  беспокоен, нежен и добр, но написанные
им книги жестоки и болезненны. Ћн видел мир, наполненный незримыми демонами,
рвущими  и  уничтожающими  беззащитного  человека...  Ћн  был  художником  и
человеком со столь чуткой совестью, что слышал даже там, где глухие ошибочно
считали  себЯ в безопасности". Ќе прошло  и  года, как Њакс Ѓрод опубликовал
"Џроцесс"  и вручил, таким образом,  имЯ  Љафки последующим поколениЯм. ‚сем
известно,   что,  поступаЯ   так,  он  нарушил  настоЯтельную  волю  автора,
заключавшуюсЯ в требовании сжечь  после смерти все его рукописи. Ќо рукописи
не горЯт, и  "Џроцесс",  как известно, оказалсЯ лишь  первым шагом  на  пути
посмертного изданиЯ произведений писателЯ, и  вскоре опубликуют все, включаЯ
самое личное  и самое тайное. ’ак хочет век,  в котором мы живем.  Њакс Ѓрод
предпочел литературу почитанию. Ќо кто сегоднЯ захотел  бы упрекнуть его  за
это?

     †изнь  Љафки,  полнаЯ  лишений  и  тревог,  на  первый  взглЯд  кажетсЯ
обыденной. Ќо если посмотреть глубже,  то поймешь, что не  было жизни  более
романтической и более несчастной.

     <i>Џодготовил
     <b>Џавел ‚оронков,</b>
     ноЯбрь 2000.</i>