лчивать свое единственное преимущество не стоит.
     - ќто изрЯдный плюс, - сказала старшаЯ кухарка, - если вспомнить, какие
затруднениЯ английский доставил мне. ‚прочем, это было  тридцать лет  назад.
Љак  раз вчера  Я  говорила об этом.  ‚чера мне  исполнилось пЯтьдесЯт. - €,
улыбаЯсь, она старалась  по выражению лица Љарла уловить, какое  впечатление
произвел на него столь солидный возраст.
     - ‚ таком случае желаю вам большого счастьЯ, - сказал Љарл.
     -  ќто  всегда кстати, - отозвалась  она, пожав руку Љарла  и чуть-чуть
взгрустнув   над   этой   старинной  родной   поговоркой,  вспомнившейсЯ  ей
по-немецки. - џ ведь вас  задерживаю,  - спохватилась  она. -  Ђ вы,  верно,
очень  устали,  лучше  мы  потолкуем  об этом  днем.  ’ак радостно встретить
землЯка,  что  просто все  из  головы  вон.  Џойдемте,  Я отведу вас  в вашу
комнату.
     - “ менЯ есть еще просьба, госпожа старшаЯ кухарка, - вспомнил Љарл при
виде  телефонного  аппарата, стоЯвшего на столе.  - ‚озможно,  утром, и даже
очень  рано, мои  бывшие  товарищи  принесут фотографию, котораЯ мне  крайне
необходима. Ѓудьте так добры,  позвоните портье, пусть он пошлет этих  людей
ко мне или вызовет менЯ.
     -  Ќепременно, - ответила старшаЯ кухарка. - Ќо  не  достаточно  ли ему
взЯть у них эту фотографию? € что это за фотографиЯ, позвольте спросить?
     -  ”отографиЯ  моих  родителей,  -  сказал Љарл.  -  Ќет, Я должен  сам
поговорить с этими людьми.
     ‘таршаЯ  кухарка  ничего   больше  не  сказала  и  отдала  по  телефону
распорЯжение портье, причем назвала номер комнаты Љарла - 536.
     ‡атем  они  через дверь,  противоположную  входной, вышли  в  небольшой
коридор, где, прислонившись к решетке лифта, дремал маленький лифтер.
     -  Њы можем сами  себЯ  обслужить,  -  тихо  сказала  старшаЯ  кухарка,
пропускаЯ Љарла  в лифт.  - „есЯть -  двенадцать часов работы  многовато длЯ
такого мальчугана, - говорила  она, пока  лифт поднималсЯ,  -  но так  уж  в
Ђмерике заведено. ‚от, например, этот малыш,  он итальЯнец и  приехал сюда с
родителЯми полгода назад. ЏоглЯдеть на него, так эта работа ему не по силам,
личико  совсем  исхудало,  засыпает  во  времЯ  смены,  хотЯ по натуре очень
услужлив; но стоит ему проработать здесь  или в  любом другом месте  Ђмерики
еще  полгода,  и  он  все  с легкостью  выдержит, а  через пЯть  лет  станет
настоЯщим крепким мужчиной.  Ћ примерах  такого  рода  Я  могу  рассказывать
часами. Џри этом Я вовсе  не имею в виду вас -  вы-то сильный юноша; вам лет
семнадцать, не так ли?
     - ‚ следующем месЯце будет шестнадцать.
     -  „аже только шестнадцать! - воскликнула старшаЯ кухарка. - Ќу,  тогда
смелей!
     Ќаверху она  ввела  Љарла  в комнату,  котораЯ, правда  из-за наклонной
стены, выглЯдела уже как мансарда, но при свете двух электрических  лампочек
оказалась в остальном очень уютной.
     -  ‚ы  не  робейте,  -  сказала  старшаЯ кухарка,  - эта  комната  - не
гостиничный  номер, а часть моей квартиры, состоЯщей из трех комнат, так что
вы менЯ нисколько не  стесните. џ запру  эту вот дверь, чтобы вы чувствовали
себЯ совершенно свободно. “тром вы, конечно, как новый гостиничный служащий,
получите  свою комнатку. …сли  б  вы пришли с  товарищами, Я бы устроила вас
всех в общей спальне длЯ персонала, но, так как вы один,  Я думаю,  длЯ  вас
лучше будет  здесь, хотЯ  спать придетсЯ  на диване.  Ђ  теперь доброй ночи,
отдохните  как  следует  перед  работой.  ‡автрашний  день  пока   не  самый
напрЯженный.
     - Џремного благодарен вам за вашу любезность, - сказал Љарл.
     - Џодождите, - сказала она, остановившись на пороге, - иначе вас  скоро
опЯть  разбудЯт.  -  Ћна подошла  к боковой двери,  постучала  и крикнула: -
’ереза!
     -  ‘лушаю, госпожа  старшаЯ  кухарка, -  послышалсЯ  голос  молоденькой
пишбарышни.
     -  Љогда ты  пойдешь будить  менЯ утром,  ступай через коридор, здесь в
комнате спит гость. Ћн до смерти устал. - Ћна улыбнулась Љарлу. - ЏонЯтно?
     - „а, госпожа старшаЯ кухарка.
     - Ќу, тогда доброй ночи!
     - € вам доброй ночи.
     -  „ело в  том,  -  сказала старшаЯ кухарка, как  бы поЯснЯЯ, - что уже
несколько лет  Я ужасно плохо сплю. Ђ ведь теперь Я могу быть довольна своим
положением и, откровенно  говорЯ, слишком-то не  хлопотать. Ќо должно  быть,
результаты  моих прежних забот  и наградили менЯ  этой  бессонницей. …сли  Я
засну  часа  в  три  ночи - уже  надо радоватьсЯ. Ќо так как в  пЯть,  самое
позднее  в половине  шестого,  пора  вновь приступать к работе, Я  вынуждена
просить,  чтобы  менЯ будили, причем осторожно, чтобы  нервы не  расходились
пуще прежнего. € будит менЯ ’ереза.  Ќу, теперь вам все уже известно, да и Я
ухожу  не  навсегда.  „оброй  ночи!  -  €, несмотрЯ  на  свою  полноту,  она
прЯмо-таки выпорхнула из комнаты.
     Љарл предвкушал сон, так как этот день очень утомил его. Ђ более уютной
обстановки длЯ долгого, безмЯтежного отдыха и пожелать  было нельзЯ. Џравда,
комната служила не спальнею,  скорее  уж  это  была  гостинаЯ  или,  вернее,
парадный  салон  госпожи   старшей  кухарки,   и  умывальник  принесли  сюда
специально на этот  вечер, ради Љарла, и тем не менее  он не чувствовал себЯ
незваным  гостем, наоборот, был, как никогда, обласкан. ‘ чемоданом все было
в порЯдке,  и,  пожалуй, он давненько не  бывал в  большей  безопасности. Ќа
низком  комоде,  покрытом ажурной шерстЯной накидкой, стоЯли  в рамках и под
стеклом  всевозможные  фотографии;  осматриваЯ   комнату,  Љарл  остановилсЯ
взглЯнуть на них.  ‚ большинстве снимки были старые и изображали  девушек  в
допотопных  неуклюжих  платьЯх и небрежно приколотых, крохотных, но довольно
высоких шлЯпках;  опершись правой рукою на зонтик, они смотрели  на зрителЯ,
однако поймать  их взглЯд никак не удавалось.  ‘реди фотографий  мужчин Љарл
обратил внимание  на  портрет  молодого солдата  с буйной  черной шевелюрою,
который,  положив кепи  на столик, стоЯл по стойке "смирно" и едва сдерживал
переполнЯвший его горделивый смех.  Џуговицы его мундира  на фотографии были
подкрашены золотом.  ‚се эти снимки,  вероЯтно, были привезены из …вропы, и,
наверное, подтверждение  тому  можно было  прочесть  на обороте, но Љарлу не
хотелось брать их в руки.  Ћн  мечтал вот так же поставить  в своей  комнате
фотографию родителей, как стоЯли здесь эти.
     Џосле  основательного  мытьЯ  с  ног до  головы -  из-за  соседки  Љарл
постаралсЯ сделать это как  можно тише - он вытЯнулсЯ в предвкушении  сна на
канапе,  и  тут  ему  почудилсЯ  слабый  стук  в  дверь.  ЌельзЯ  было сразу
установить,  в какую именно дверь стучали; впрочем,  это  мог быть  и просто
случайный шорох. ЏовторилсЯ он не сразу,  и Љарл уже  задремал,  когда тихий
звук послышалсЯ вновь.  Ќо теперь  уже не было сомнениЯ, что это стук и идет
он от  двери  пишбарышни. Љарл  на цыпочках подбежал к двери  и спросил  так
тихо, что, если бы за стеною все-таки спали, он никого бы не разбудил:
     - ‚ам что-нибудь нужно?
     ’отчас и так же тихо ответили:
     - Ќе могли бы вы открыть дверь? Љлюч с вашей стороны.
     - Џожалуйста, - сказал Љарл, - только сначала Я должен одетьсЯ.
     ЊаленькаЯ пауза, затем послышалось:
     - ќто не обЯзательно. Ћтоприте и ложитесь в постель, Я немного подожду.
     -  •орошо,  -  согласилсЯ  Љарл  и  так  и  сделал,  а  заодно  включил
электрический свет. - џ  уже  лег, - сказал он чуть погромче. € вот из своей
темной комнаты вышла маленькаЯ пишбарышнЯ, одетаЯ точно так же, как внизу, в
конторе, наверное, все это времЯ она и не думала спать.
     -  Ћчень  прошу  извинить менЯ,  -  сказала  она и  остановилась,  чуть
склонившись,  у  постели  Љарла,  -  и  не выдавайте менЯ, пожалуйста. џ  не
собираюсь вам долго мешать, Я знаю, что вы смертельно устали.
     - Ќичего-ничего, -  ответил  Љарл, -  но, вероЯтно, мне было  бы все же
лучше одетьсЯ. - …му  пришлось  лежать,  вытЯнувшись пластом, чтобы укрытьсЯ
одеЯлом до подбородка, так как ночной рубашки у него не было.
     -  џ только  на минутку, - сказала  она и  взЯлась за спинку кресла.  -
Њожно мне сесть поближе?
     Љарл  кивнул.  Ћна  уселась так  близко от  канапе, что Љарлу  пришлось
отодвинутьсЯ к стене, иначе он не видел ее лица. Ђ лицо у нее  было круглое,
правильное,  только лоб необычайно высок, хотЯ, быть может,  это впечатление
создавала прическа, котораЯ ей  не шла.  Ћдета она  была очень  чистенько  и
аккуратно. € в левой руке комкала носовой платок.
     - ‚ы здесь надолго останетесь? - спросила она.
     - ќто пока не совсем Ясно, - ответил Љарл, - но думаю, что останусь.
     - ‚от было бы замечательно, - сказала она и  провела платком по лицу, -
ведь Я так одинока здесь.
     - ‘транно, - отозвалсЯ Љарл. - ѓоспожа старшаЯ кухарка так дружелюбно к
вам относитсЯ. Ћна обращаетсЯ  с  вами вовсе  не  как с  подчиненной. џ даже
подумал, что вы родственницы.
     - Ћ нет, мое имЯ - ’ереза Ѓерхтольд, Я из Џомерании.
     Љарл  тоже представилсЯ.  ’еперь она посмотрела на него в упор, словно,
назвав свое имЯ, он стал длЯ нее более  чужим. Њинутку они помолчали.  ‡атем
она сказала:
     -  Ќе думайте,  что Я  неблагодарнаЯ. Ѓез  госпожи старшей  кухарки мне
пришлось бы много хуже. ђаньше Я работала на кухне здесь, в гостинице, и мне
уже грозило увольнение, так как Я  не  справлЯлась  с этой  тЯжелой работой.
‡десь предъЯвлЯют очень  высокие  требованиЯ. ЊесЯц  назад одна  из кухонных
девушек  от переутомлениЯ упала в обморок и две недели пролежала в больнице.
Ђ  Я не очень-то сильнаЯ,  в  детстве мне  порЯдком досталось,  и поэтому  Я
несколько отстала в развитии; вы,  наверное, не дадите мне моих восемнадцати
лет. Ќо теперь Я уже становлюсь покрепче.
     -  ‘лужба здесь, должно  быть,  и впрЯмь очень  утомительна, -  заметил
Љарл. - ‚низу Я только что видел, как мальчик-лифтер спал стоЯ.
     - Џри том, что лифтерам  живетсЯ лучше других, -  добавила  она, -  они
получают хорошие чаевые  и в конечном  счете далеко не так  надрываютсЯ, как
кухонный персонал. Ќо вот  однажды мне  улыбнулось  счастье: госпоже старшей
кухарке понадобилась девушка, чтобы свернуть салфетки длЯ  банкетного стола,
она послала к  нам  на  кухню  за  кем-нибудь из девушек,  нас  здесь  около
пЯтидесЯти, Я оказалась  под рукой и очень ей понравилась, потому что всегда
умела  ловко сворачивать салфетки.  ’огда-то она и перевела менЯ из кухни  к
себе  поближе  и постепенно  сделала своей  секретаршей.  Џри этом  Я  очень
многому научилась.
     - Ќеужели приходитсЯ так много печатать? - спросил Љарл.
     - Ћ, очень  много, - ответила девушка,  - вы даже не представлЯете себе
сколько.  ‚ы же  видели, нынче Я работала до половины двенадцатого, а это не
какой-то  особенный день. Љонечно,  печатаю Я не все времЯ - занимаюсь также
закупками в городе.
     - Љакой же это город? - полюбопытствовал Љарл.
     - ‚ы не знаете? ђамзес.
     - Ћн большой?
     - Ћчень, - ответила девушка, - Я не люблю туда  ездить. Ќо вы, наверно,
уже хотите спать?
     - Ќет, нет, - сказал Љарл, - Я ведь еще не узнал, зачем вы пришли.
     - ‡атем, что не с кем  поговорить. џ не нытик, но в самом деле, если ты
совершенно одинок, то  уже  большое счастье, когда кто-нибудь  наконец  тебЯ
слушает.  џ заметила вас  еще внизу,  в зале,  Я как раз  пришла за госпожой
старшей кухаркой, когда она повела вас в кладовую.
     - ќто ужас, а не зал, - сказал Љарл.
     - џ  этого больше  не  замечаю,  - Ћтветила она. - Ќо  Я  только хотела
сказать, что  госпожа старшаЯ кухарка  очень добра ко мне, совсем как роднаЯ
мать. Ќо все же разница  в  нашем  положении слишком  велика,  чтобы Я могла
говорить с нею  свободно. ђаньше у менЯ были подруги среди кухонных девушек,
но их здесь уже нет, а новых Я почти не знаю. Ќаконец, иногда  мне  кажетсЯ,
что нынешнЯЯ работа утомлЯет  менЯ больше прежней и что Я выполнЯю ее  вовсе
не  так  хорошо, как ту,  и  госпожа  старшаЯ кухарка  держит  менЯ на  этой
должности только из жалости. ‚ конце  концов, чтобы  быть секретаршей, нужно
действительно иметь школьное образование получше моего. ѓрешно так говорить,
но Я часто боюсь сойти с ума. ђади Ѓога, - вдруг скороговоркой сказала она и
легонько тронула  Љарла за плечо, так как руки он держал под одеЯлом, - ради
Ѓога, ни слова не говорите об этом госпоже старшей кухарке, иначе Я погибла.
…сли Я  кроме тех хлопот, которые доставлЯю  моей  работой, причиню ей еще и
горе, это действительно будет уж слишком.
     - ђазумеетсЯ, Я ничего не скажу, - заверил Љарл.
     - Ќу и  хорошо, -  сказала  она, - и оставайтесь здесь. џ была бы рада,
если бы вы остались, и мы могли бы держатьсЯ друг друга, если вы  не против.
џ  сразу, как только вас увидела, почувствовала к вам доверие. € все же - вы
подумайте, какаЯ Я  плохаЯ!  -  Я испугалась,  что  госпожа старшаЯ  кухарка
назначит вас на мое место, а менЯ уволит. ‹ишь постепенно, пока Я сидела тут
одна, а вы были внизу, в конторе, Я представила себе, что было бы очень даже
хорошо,  если  бы   вы   взЯли  мою  работу,  в  которой,  верно,  уж  лучше
разбираетесь.  …сли  вам  не захочетсЯ  делать в городе  покупки, Я могла бы
оставить  за собой эту часть работы. Ђ вообще-то на  кухне от менЯ навернЯка
было бы куда больше пользы, тем более что Я уже немного окрепла.
     - ‚се улажено,  -  сказал Љарл, - Я  буду  лифтером,  а  вы  останетесь
секретаршей. Ќо если вы  хоть чуть-чуть намекнете госпоже старшей  кухарке о
своих  планах,  Я выдам и остальное, что  вы  мне  сказали сегоднЯ,  как  ни
печально это длЯ менЯ будет.
     …го  тон настолько взволновал ’ерезу, что она рухнула на  пол и, рыдаЯ,
уткнулась лицом в одеЯло.
     - џ-то  ничего  не выдам,  - сказал  Љарл,  - но и вы не  должны ничего
говорить.
     ’еперь  он  уже  не  мог прЯтатьсЯ под одеЯлом, он  слегка  погладил ее
плечо, не  найдЯ,  что  ей  сказать, и только  подумал,  что  жизнь и  здесь
безрадостна. Ќаконец  она  успокоилась,  по  крайней  мере устыдилась своего
плача,  благодарно  посмотрела  на  Љарла,  посоветовав  ему утром  подольше
поспать, и обещала, если выдастсЯ  свободнаЯ минутка, около восьми поднЯтьсЯ
наверх и разбудить его.
     - ‚ы так наловчились будить, - сказал Љарл.
     - „а, кое-что Я умею. - Ќа прощание она ласково провела рукой по одеЯлу
и убежала к себе.
     Ќаутро Љарл  настоЯл, чтобы  сразу  приступить  к  работе, хотЯ старшаЯ
кухарка хотела  освободить  его на этот день  длЯ осмотра  ђамзеса. Ќо  Љарл
откровенно  заЯвил, что  случай длЯ  экскурсии еще  представитсЯ, сейчас  же
главное длЯ него - приступить к работе, ведь  в …вропе он безо всЯкой пользы
прервал начатое дело  и начинает как лифтер в таком возрасте, когда мальчики
-  по крайней  мере самые старательные  из  них - уже  близки к  тому, чтобы
шагнуть  на   более  высокую   ступень   в  служебной  иерархии.  ‘овершенно
справедливо, что начинает он как лифтер, но  не менее  справедливо и другое:
он должен особенно  торопитьсЯ. ‚ таких обстоЯтельствах  экскурсиЯ по городу
не  доставит ему ни  малейшего удовольствиЯ. „аже  на коротенькую  прогулку,
предложенную  ’ерезой, он решитьсЯ  не  смог. …му все  времЯ мерещилось, что
если он не будет прилежен, то пойдет по дорожке „еламарша и ђобинсона.
     “  гостиничного  портного  ему  примерили  форму  лифтера,  с  показной
роскошью  отделанную золотыми  пуговицами и галуном; правда, надев  ее, Љарл
слегка поежилсЯ, так как курточка  -  особенно под  мышками - была холоднаЯ,
жесткаЯ и влажнаЯ от невысыхающего  пота лифтеров, носивших ее прежде. ”орму
нужно было подогнать по фигуре Љарла и первым делом расставить в груди, ведь
ни один из  десЯти мундирчиков даже и приблизительно не подошел. ЌесмотрЯ на
необходимые переделки - к тому же и мастер оказалсЯ весьма дотошным: готоваЯ
курточка дважды возвращалась из его рук  в мастерскую, -  все было закончено
буквально в пЯть минут, и Љарл покинул пошивочную  уже лифтером в облегающих
брюках и - вопреки  заверениЯм мастера - в очень тесной  курточке, в которой
то и дело хотелось сделать вдох  поглубже, чтобы убедитьсЯ, можно  ли в  ней
вообще дышать.
     ‡атем  он  ЯвилсЯ к старшему  администратору, под  началом которого ему
предстоЯло  работать, -  стройному красивому  мужчине лет сорока, с  крупным
носом. ’ому было недосуг пускатьсЯ в разговоры,  он  просто  вызвал  звонком
лифтера, случайно как  раз того, которого Љарл видел вчера. Љарл выЯснил это
гораздо позже, ибо в английском произношении это имЯ было не узнать. Њальчик
получил  приказ ознакомить Љарла  с особенностЯми лифтерской службы,  но так
робел и  так спешил, что, как ни мало требовалось объЯснений, Љарл даже этой
малости толком не  усвоил. „жакомо навернЯка злилсЯ  еще  и на то, что из-за
Љарла  ему  пришлось оставить службу лифтера и  отныне помогать горничным, а
это, по некоторым наблюдениЯм,  о которых он умолчал, казалось ему позорным.
Џрежде всего Љарл был разочарован тем, что  лифтер  имеет  дело с механизмом
лифта лишь  постольку,  поскольку приводит его  в движение  простым нажатием
кнопок, тогда как ремонтом двигателЯ  занимались исключительно механики, так
что  „жакомо,   например,  несмотрЯ  на  полугодовую   службу   при   лифте,
собственными глазами не  видел  ни двигателЯ в  подвале, ни механизма самого
лифта, хотЯ  это,  по  собственному его признанию, было бы очень  интересно.
‚ообще работа была монотоннаЯ и, поскольку смена длилась двенадцать  часов -
то днем, то  ночью, до того утомительнаЯ, что,  по словам „жакомо, выдержать
ее было невозможно, если  не  выучитьсЯ  спать стоЯ,  урывками, по нескольку
минут. Љарл ничего  не  сказал по этому  поводу, но  понЯл, что  как раз это
умение и стоило „жакомо места.
     Љарла  очень  устраивало   то,   что  лифт,  который   он   обслуживал,
предназначалсЯ только  длЯ самых верхних этажей, ведь  это  избавлЯло его от
общениЯ с богатыми и требовательными постоЯльцами. Љонечно, многому здесь не
научишьсЯ, но длЯ начала годилось и это.
     Џосле первой же  недели  Љарл понЯл,  что работа  ему вполне по  плечу.
‹атунные детали его лифта были великолепно надраены,  другие тридцать лифтов
не  шли  с ним ни  в какое сравнение, возможно, эти  детали  блестели бы еще
Ярче, если бы мальчик, напарник Љарла по лифту, был хотЯ бы вполовину так же
старателен и не полагал,  что усердие Љарла дает ему повод небрежничать. ќто
был коренной американец по имени ђенелл, тщеславный юнец с темными глазами и
гладкими,  слегка  ввалившимисЯ  щеками.  “ него  был собственный элегантный
костюм, в котором  он в свободные вечера, слегка надушенный, спешил в город;
времЯ от времени он  даже просил  Љарла  заменить его вечером, потому что-де
ему надо уйти по семейным обстоЯтельствам,  и его мало заботило, что внешний
его вид  противоречил подобным объЯснениЯм. ’ем не менее Љарл симпатизировал
ему и любил, когда в такие вечера ђенелл перед  уходом  останавливалсЯ перед
ним внизу, у лифта, в своем элегантном костюме, еще раз извинЯлсЯ, натЯгиваЯ
перчатки, а затем удалЯлсЯ по коридору. ‚прочем, этими подменами Љарл просто
хотел оказать ему услугу, считаЯ, что на первых порах это вполне естественно
по  отношению  к  старшему  коллеге,  однако вводить  это в  привычку он  не
собиралсЯ. ‚едь бесконечнаЯ езда  на лифте,  что ни  говори,  утомлЯла,  тем
более что перерывов в вечерние часы почти не было.
     ‘коро  Љарл  выучилсЯ  и  быстрым  глубоким  поклонам, которых ждут  от
лифтеров,  и чаевые он тоже ловил на  лету. Њонеты  исчезали  в его жилетном
кармане,  и  по выражению его  лица  никто  бы  не догадалсЯ, щедрые они или
скудные.  „амам  он открывал двери с преувеличенной учтивостью  и  не  спеша
проскальзывал в лифт следом за ними, входившими в кабину медлительнее мужчин
из  опасениЯ прищемить  юбки,  шлЯпы и накидки. ‚о времЯ поездки  он  стоЯл,
поскольку так  привлекал меньше вниманиЯ,  спиной к  пассажирам, держась  за
ручку  двери,  чтобы  в момент  остановки быстро,  однако  же  без  пугающей
внезапности толкнуть  ее вбок.  ‹ишь изредка  кто-нибудь хлопал его во времЯ
поездки по плечу, чтобы получить какую-либо незначительную справку, тогда он
поспешно  оборачивалсЯ,  словно  ожидал   этого,  громким  шепотом  отвечал.
ЌесмотрЯ  на  большое количество  лифтов,  часто, особенно после театральных
спектаклей   или    прибытиЯ    некоторых   экспрессов,   возникало    такое
столпотворение, что Љарл, едва высадив постоЯльцев наверху, снова должен был
срыватьсЯ  вниз,  чтобы принЯть  ожидавших. “ него  была еще  и  возможность
подтЯгиванием  троса,  проходЯщего сквозь кабину  лифта, увеличивать обычную
его скорость, что, кстати,  было запрещено  правилами эксплуатации лифтов  и
даже  опасно. Љарл никогда  этого  не делал, если вез пассажиров,  но, когда
одни  выходили наверху, а  другие ждали внизу,  он пренебрегал  правилами  и
сильными ритмичными движениЯми,  как морЯк,  подтЯгивал  трос.  Ћн, впрочем,
знал, что другие лифтеры делали  то же самое,  и не хотел уступать им  своих
клиентов.  Ќекоторые постоЯльцы, проживавшие  в отеле долгое времЯ, что было
здесь довольно обычным Явлением, иногда улыбкой показывали Љарлу, что узнают
своего лифтера; Љарл принимал этот знак расположениЯ с серьезным видом, но в
душе  был  весьма  польщен.  Џорой,  когда  движение  спадало,  он мог  даже
выполнЯть  мелкие поручениЯ;  если,  например,  кому-то  из  постоЯльцев  не
хотелось лишний раз подниматьсЯ  к себе в номер из-за какого-нибудь забытого
пустЯка, тогда Љарл в одиночку  взлетал на  своем  лифте, который он в такие
минуты  особенно любил,  на нужный  этаж, входил в чужую  комнату,  где, как
правило, лежали  и висели на вешалках диковинные вещи, которых он в жизни не
видал, он ощущал специфический запах чужого мыла, духов, зубного эликсира и,
несмотрЯ  на туманные  указаниЯ,  без  задержки спешил с нужной вещью назад.
Ќередко он сожалел, что не может братьсЯ  за более важные поручениЯ, так как
длЯ этого в гостинице были специальные служители и рассыльные,  обеспеченные
длЯ  поездок  велосипедами, а то  и мотоциклами. Љарл  мог рассчитывать  при
случае только на то, чтобы сбегать с поручением  из номеров  в рестораны или
игорные залы.
     Љогда после двенадцатичасовой смены  он возвращалсЯ к себе -  трижды  в
неделю в шесть вечера и трижды в шесть утра, -  он  был до того усталым, что
сразу, не обращаЯ ни на  кого вниманиЯ,  падал на койку. Ћна  стоЯла в общей
спальне  лифтеров;  госпожа  старшаЯ  кухарка,  вероЯтно  все  же  не  столь
влиЯтельнаЯ, как он решил  в  первый вечер, пыталась,  правда, раздобыть длЯ
него отдельную комнатку и, скорей всего, преуспела бы в этом, но Љарл, видЯ,
что тут  возникает масса затруднений и что старшаЯ кухарка  то и дело звонит
по  телефону  своему  начальнику,  тому  самому  страшно  занЯтому  старшему
администратору, -  Љарл  отказалсЯ от  этой затеи  и убедил  старшую кухарку
ссылкой  на то,  что  не хочет  вызывать  у других лифтеров зависть, получив
привилегию, которой покуда ничем не заслужил.
     ЏокоЯ  в  этой  общей спальне  конечно  же не  было.  Љаждый  по-своему
распределЯл  свои  свободные двенадцать  часов на  сон, еду,  развлечениЯ  и
приработки, и  суматоха  здесь никогда  не прекращалась. Ћдни спали, натЯнув
одеЯло на  голову,  чтобы  ничего не слышать;  а  если  кого-нибудь все-таки
будили,  он  со  злости  поднимал  такой  крик,  что  вскакивали  все,  даже
перворазрЯдные  сони. ЏолагаЯ  трубку  предметом роскоши, чуть  ли не каждый
юнец  обзавелсЯ  оной,  Љарл  тоже   приобрел  себе  одну  и  вскоре  к  ней
пристрастилсЯ.  Ќо  на  работе курить воспрещалось, поэтому  в общей спальне
все, если  только не спали, обЯзательно курили.  ‚ итоге каждаЯ  койка  была
окутана облаком дыма, и все кругом тонуло в чаду. Ќевозможно было добитьсЯ -
хотЯ в  принципе  большинство  с этим соглашалось, - чтобы ночью  свет горел
лишь  в  одном  конце  спальни. Ѓудь это предложение осуществлено,  желающие
могли бы спокойно спать в  темной половине помещениЯ - оно было огромное, на
сорок кроватей, -  тогда как остальные  играли бы на  освещенной  половине в
кости или  в карты и вообще могли бы заниматьсЯ всем тем, длЯ чего необходим
свет. †елающий спать, если  его койка находилась на освещенной половине, мог
расположитьсЯ на свободной койке в темноте, таких  всегда было в достатке, и
никто бы не  стал  протестовать против  временного использованиЯ  его  койки
кем-то другим. Ќо не бывало еще  ночи, когда бы этот порЯдок  соблюдалсЯ.  Љ
примеру, обЯзательно обнаруживалась  парочка, котораЯ, покемарив  в темноте,
желала,  не  вставаЯ,  поиграть  в карты на уложенной между  койками  доске;
естественно, они включали ближайшую электрическую лампу, ослепительный  свет
которой мигом поднимал спЯщих, если беднЯги лежали  лицом к лампе.  Љакое-то
времЯ  они  еще  ворочались, но  в конце концов  только  и  оставалось,  что
занЯтьсЯ  на свету  игрой с опЯть-таки  разбуженным соседом. €, само  собой,
опЯть дымили  все трубки. Љонечно, кое-кто предпочитал спать, невзираЯ ни на
что, -  Љарл чаще всего был среди  них,  -  так им приходилось накрывать или
укутывать  голову  подушкой;  но  разве  можно  спать, если  глубокой  ночью
ближайший сосед встает, чтобы до работы немного поразвлечьсЯ  в городе, если
он, громко фыркаЯ и брызгаЯсь, умываетсЯ у  изголовьЯ  твоей койки, если  не
только с грохотом  натЯгивает башмаки, но  еще и тЯжело  топает, втискиваЯ в
них  ноги  -  несмотрЯ на  хорошие американские колодки,  почти  все  носили
слишком  тесную  обувь,  -  чтобы  в  конце  концов  по  причине  отсутствиЯ
какого-нибудь пустЯка  в экипировке поднЯть подушку спЯщего товарища, а тот,
давным-давно  разбуженный,  только и  ждал  момента,  чтобы  наброситьсЯ  на
ночного  гулЯку.  Ќадо  сказать,  все  они  были  спортсмены,  молодые  и  в
большинстве  крепкие   парни,  не  упускавшие  случаЯ  занЯтьсЯ  спортивными
упражнениЯми.  €,  вскакиваЯ среди ночи от страшного шума, можно  было  быть
уверенным, что  обнаружишь на полу  у  своей койки  двух борцов, а вокруг, в
Ярком свете стоЯщих на постелЯх арбитров  в сорочках и кальсонах. Ћднажды во
времЯ  такого ночного боЯ один из боксеров упал на спЯщего Љарла,  и первое,
что  тот увидел,  открыв  глаза, была  кровь,  текшаЯ  из  носа  бойца,  и в
считанные  секунды,  прежде чем он смог предпринЯть  что-либо, залившаЯ  всю
постель.  —асто все  двенадцать  часов  отдыха Љарл  тратил на  попытки хоть
немного  поспать, хотЯ соблазн принЯть участие  в  беседах других был весьма
велик;  но ему  все  казалось,  что  в  жизни  у  остальных  есть  перед ним
преимущество,  которое  он  должен  компенсировать  старательной  работой  и
некоторым самоотречением. ’аким образом, хотЯ с точки  зрениЯ работы сон был
длЯ него очень и очень важен, он не жаловалсЯ ни старшей кухарке,  ни ’ерезе
на обстановку в  общей спальне,  ведь, во-первых, в общем и целом  все парни
изрЯдно  от этого страдали, но всерьез не жаловались,  а  во-вторых, мучениЯ
спального зала были неотъемлемой частью его лифтерской должности, которую он
с благодарностью принЯл из рук старшей кухарки.
     ђаз в неделю при пересменке у него  выдавались свободные сутки, которые
он частично  использовал  длЯ  одного-двух визитов к старшей  кухарке  и длЯ
того, чтобы где-нибудь - в уголке, в коридоре и крайне редко у нее в комнате
- перекинутьсЯ несколькими фразами с ’ерезой, которую  он подкарауливал в ее
краткие  свободные  минуты. €ногда он сопровождал  девушку в  город, куда ее
посылали со срочными поручениЯми. ’огда они почти бежали -  Љарл с ее сумкой
в  руке  -  к  ближайшей  станции  подземки,  поездка  занимала  всего  лишь
мгновение: поезд мчалсЯ, как бы не испытываЯ ни малейшего сопротивлениЯ, - и
вот  уж  пора выходить;  вместо того  чтобы  дожидатьсЯ эскалатора,  который
казалсЯ им слишком  медлительным, они взбегали вверх по лестнице, перед ними
открывались площади, от которых звездообразно расходились улицы,  мельтешила
сутолока потоком текущего со всех сторон транспорта, но Љарл  и  ’ереза рука
об руку спешили в различные конторы, прачечные, склады,  магазины, где нужно
было выполнить "нетелефонные", а в общем не особенно ответственные поручениЯ
или  уладить  недоразумениЯ.  ’ереза  скоро  заметила,  что  помощью   Љарла
пренебрегать не стоит, напротив, во многих  случаЯх именно  она  значительно
ускорЯла дела. ‘ Љарлом ей не приходилось ждать, как часто  бывало без него,
чтобы сверхзанЯтые деловые люди выслушали ее.  Ћн подходил к  конторке  и до
тех пор  стучал по ней костЯшками пальцев, пока ему  не отвечали; он  кричал
поверх  толпы  на своем  все  еще  правильном, легко  отличимом  среди сотни
голосов  английском; он  подступал  к людЯм  без  колебаний,  даже  если они
спесиво  удалЯлись в  глубину  просторнейших  контор. „елал  он  это  не  из
молодечества и уважал  любой протест, однако он  чувствовал себЯ  на  высоте
положениЯ, дающего ему все  права,  - гостиница  "Ћксиденталь" была солидным
предприЯтием,  с которым  шутки  плохи, и, наконец, ’ереза,  несмотрЯ  на ее
деловой опыт, все-таки нуждалась в помощи.
     -  ‚ы должны всегда сопровождать менЯ, - говорила она порой,  счастливо
смеЯсь, когда они возвращались, особенно удачно выполнив поручение.
     ‹ишь три раза за полтора месЯца жизни  в ђамзесе Љарл побыл в  комнатке
’ерезы подольше,  по нескольку часов. Љонечно, комнатка была меньше любой из
комнат старшей кухарки,  немногочисленные  вещи в ней  сгруппированы  были у
окна,  но  Љарл,  учитываЯ опыт  спального  зала,  хорошо  понимал  ценность
собственного, сравнительно спокойного жильЯ, и, хотЯ прЯмо он не  говорил об
этом,  ’ереза заметила, как ему  нравитсЯ ее комнатка. “ девушки не  было от
него  секретов, да и  возможно ли иметь  их  от  него после  ее визита в тот
первый вечер. Ћна была незаконнорожденной, отец  ее, строительный  десЯтник,
вызвал  к  себе из  Џомерании  мать с ребенком;  но  - словно тем  самым  он
исполнил свой долг или ожидал кого-то другого, а не изработавшуюсЯ женщину и
слабую девочку,  которых встретил на пристани, - вскоре после их прибытиЯ он
без  всЯких объЯснений эмигрировал в Љанаду, и с тех пор они  не получили от
него ни письма, ни какой-либо иной весточки, оно и не удивительно - ведь обе
совершенно затерЯлись в трущобах восточного Ќью-‰орка.
     Ћднажды ’ереза рассказала - Љарл стоЯл рЯдом с нею у окна и  смотрел на
улицу - о  смерти своей матери. Ћни с  матерью зимним вечером - ’ерезе  было
тогда лет пЯть - каждаЯ со своим  узелком торопливо шли  по улицам в поисках
ночлега. ‘начала  мать вела ее за  руку  - мела метель  и идти  вперед  было
трудно, -  потом рука ее обессилела,  и она, даже  не оглЯнувшись, отпустила
’ерезу,  котораЯ  теперь  шла,  цеплЯЯсь  за  материну  юбку.  „евочка часто
спотыкалась и  падала,  но мать, точно в забытьи, не останавливалась. Ђ  эти
метели на длинных прЯмых улицах Ќью-‰орка! Љарл-то еще не видел нью-йоркской
зимы. …сли идешь против ветра, сквозь  его круговерть, невозможно ни на  миг
открыть глаза, ветер непрерывно залеплЯет лицо снегом, пытаешьсЯ бежать и не
двигаешьсЯ с места, впору  прийти в отчаЯние. ђебенку, естественно, полегче,
чем взрослому, он бежит под ветром и даже находит в этом удовольствие. ‚от и
’ереза тогда не могла понЯть матери и была теперь твердо убеждена, что, если
бы в тот вечер вела себЯ с матерью поумнее - все же она была еще так мала! -
той не пришлось бы погибнуть столь жалкой смертью. Њать уже два днЯ была без
работы, в кармане  не осталось ни цента, весь  тот день они провели на улице
без крошки во  рту, в узелках было только никчемное  трЯпье, которое  они не
осмеливались  бросить,  быть может, из суевериЯ. Ќа  следующее  утро  матери
обещали работу на строительстве,  но она опасалась - и целый  день пробовала
объЯснить это ’ерезе, - что не сумеет воспользоватьсЯ этой возможностью, так
как чувствует себЯ смертельно усталой,  еще  утром,  к  ужасу прохожих,  она
обильно харкала кровью, и мечтала она только об одном -  попасть куда-нибудь
в  тепло  и  отдохнуть.  € как раз  в  тот  вечер  найти  такое  место  было
невозможно. Ћбычно дворник не давал им даже войти в парадную, где можно было
бы кое-как  передохнуть от непогоды,  а если и удавалось войти  в  дом,  они
спешили  по  узким ледЯным коридорам, поднимались  по  лестницам  с этажа на
этаж,  кружили по узким дворовым галереЯм,  стучали во все двери подрЯд, они
то  не  отваживались  ни  с  кем  заговорить,  то  просили о  помощи каждого
встречного, а раз  или два мать,  совершенно  запыхавшись, присаживалась  на
ступеньки тихой  лестницы,  привлекала  к себе упиравшуюсЯ ’ерезу и целовала
ее,  судорожно  прижимаЯсь губами. Џотом,  когда  уже знаешь, что  это  были
последние поцелуи, в голове  не укладываетсЯ, как можно было  так ослепнуть,
чтобы не  понЯть  этого, пусть даже ты и  был тогда  совсем  мал. „вери иных
комнат,  мимо   которых   они   проходили,  были  открыты,  чтобы  выпустить
застоЯвшийсЯ воздух,  а  из дымного марева,  которое, словно  после  пожара,
наполнЯло комнату, выступала чьЯ-то фигура, стоЯвшаЯ на пороге, и либо своим
немым безучастием, либо кратким  "нет!" говорившаЯ, что приюта не найдетсЯ и
здесь. ’еперь,  задним  числом, ’ерезе казалось,  что мать настойчиво искала
пристанища только в первые часы, так  как примерно после полуночи она уже ни
к кому  не обращалась, хотЯ,  с  небольшими  перерывами, не  переставала  до
рассвета кружить по коридорам домов, где ни подъезды, ни квартиры никогда не
закрываютсЯ  - жизнь там кипит всю ночь и  на каждом шагу  попадаютсЯ  люди.
Љонечно,  спешить  они  уже  были  не  в  состоЯнии, обе  из  последних  сил
заставлЯли  себЯ  идти и  на  самом  деле, наверное,  едва брели,  с  трудом
переставлЯЯ ноги. ’ереза  даже не знала, побывали ли  они с полуночи до пЯти
утра в двадцати домах или только в двух, а то и в одном. Љоридоры этих домов
хитро  спланированы длЯ наиболее выгодного  использованиЯ площади,  но в них
так трудно ориентироватьсЯ; должно быть,  не  раз они проходили по одному  и
тому же коридору!  ’ереза смутно помнила,  как они вышли из  ворот  дома,  в
котором целую вечность искали пристанища, но точно так же ей казалось, что в
переулке  они  сразу  повернули  назад и  снова  устремились в этот дом. „лЯ
ребенка все это, конечно, были совершенно непонЯтные мучениЯ - то его крепко
держала  за руку мать,  то  он сам держалсЯ за нее и шел, шел, не  слыша  ни
единого слова утешениЯ; в  то  времЯ, по недомыслию, девочка  находила этому
только  одно объЯснение: мать  решила  от нее убежать. Џоэтому ’ереза крепче
цеплЯлась за мать, та  вела ее за руку,  но, безопасности ради, другой рукой
девочка  хваталась за материнские  юбки и  времЯ  от времени ревела. Ћна  не
хотела,  чтобы  ее  бросили  здесь,  среди  людей, которые,  тЯжело  ступаЯ,
поднимались впереди них по лестнице или, невидимые, приближались сзади из-за
поворота, спорили в  коридорах друг  с другом и вталкивали  одни  другого  в
комнату.  ЏьЯные, нечленораздельно распеваЯ, бродили по дому, и хорошо  еще,
что матери  с  ’ерезой удавалось  проскользнуть мимо  таких компаний. Џоздно
ночью, когда надзор не такой  строгий  и люди  уже не  столь безапеллЯционно
настаивают  на  выполнении  правил,  они,  верно, сумели  бы  приткнутьсЯ  в
какой-нибудь  заурЯдной  ночлежке, мимо которых им  случалось проходить,  но
’ереза об этом  не догадывалась,  а мать более  не  жаждала покоЯ.  “тром, в
начале прекрасного зимнего днЯ, обе они стоЯли, прислонись к стене какого-то
дома, не то дремали,  не то просто забылись с открытыми глазами.  Ћказалось,
что  ’ереза потерЯла  свой узелок,  и мать  в  наказание за невнимательность
принЯлась бить ее, но девочка не чувствовала и не замечала ударов. Џотом они
потащились дальше по просыпающимсЯ улицам - мать держалась за стены домов, -
вышли на  мост,  где мать, цеплЯЯсь  за перила, стерла  рукой  весь  иней, и
наконец добрались - ’ереза тогда не удивилась, а сейчас не могла взЯть этого
в толк - до той самой стройки, куда матери ведено было ЯвитьсЯ утром. Ћна не
сказала ’ерезе, ждать ей или уходить, и девочка понЯла  это как распорЯжение
ждать,  поскольку это отвечало  ее желанию.  €так, она пристроилась на кучке
кирпича и увидела, как мать развЯзала  свой  узелок, достала из него пестрый
лоскут и повЯзала  поверх  платка, который не снимала всю  ночь.  ’ереза так
устала, что  ей даже в голову  не пришло  помочь матери. Ќе отметившись, как
обычно делаетсЯ, в конторке и никого не спросив, мать поднЯлась по лестнице,
словно уже знала,  на какую работу  ее  поставЯт. ’ереза удивилась, так  как
подсобницы  занимались обычно  внизу гашением  извести,  подноской кирпича и
другой несложной  работой. Џоэтому  она решила, что  нынче у  матери  работа
более  высокооплачиваемаЯ, и  сонно улыбнулась ей снизу.  Џостройка была еще
невысокой  -  только-только завершили первый  этаж, хотЯ высокие  опоры  длЯ
дальнейшего   строительства,  правда  еще   без  деревЯнных  перемычек,  уже
поднимались  к голубому  небу. Ќаверху мать ловко обошла каменщиков, которые
укладывали  кирпич  к кирпичу и, странным образом, ни  о чем ее не спросили;
она  предусмотрительно держалась слабой  рукой  за  деревЯнную  перегородку,
служившую ограждением,  а  внизу  ’ереза, в своей полудреме,  поражалась  ее
ловкости  и думала,  что  мама приветливо поглЯдывает на нее.  Ќо  вот  мать
подошла  к  небольшой груде кирпича, возле  которой  кончались  перила,  да,
вероЯтно, и помост, она,  однако же, продолжала идти вперед на кирпичи,  всЯ
ловкость словно  бы  вдруг  оставила  ее,  она опрокинула  кирпичные  кучи и
рухнула в  бездну. Њножество  кирпичей попадало  следом,  а  через некоторое
времЯ  откуда-то  сорвалась  тЯжелаЯ доска  и грохнулась на нее. ‚ последнем
воспоминании ’ерезы мать распласталась на  земле, раскинув ноги, в клетчатой
юбке, привезенной еще из Џомерании, неструганаЯ доска почти целиком  накрыла
ее,  со всех  сторон сбежались люди, а  наверху,  на  лесах, что-то  сердито
кричал какой-то мужчина.
     “же стемнело, когда ’ереза  закончила свою  повесть.  ђассказывала  она
подробно,  хотЯ это было не  в ее привычках, и в самых прозаических  местах,
например при описании  каркасных опор, которые поодиночке вздымались к небу,
она  замолкала  со  слезами  на  глазах.  ’еперь,  десЯть  лет  спустЯ,  она
совершенно точно помнила каждую мелочь, а поскольку последний раз она видела
мать  живой там,  наверху,  и никак не могла  убедительно донести  до своего
друга  этот  образ,  то,  закончив  рассказ,  хотела  еще  раз  вернутьсЯ  к
злосчастному эпизоду, но  запнулась,  спрЯтала  лицо в  ладони  и не сказала
больше ни слова.
     ‚прочем, в комнате ’ерезы бывали и часы повеселее. …ще при первом своем
посещении Љарл приметил там пособие по коммерческой переписке и попросил его
на времЯ. ’ут  же было условлено, что  Љарл  выполнит содержавшиесЯ в  книге
заданиЯ и отдаст их на проверку ’ерезе,  уже изучившей пособие в той мере, в
какой это было необходимо длЯ ее небольших работ. ’еперь Љарл ночи напролет,
заткнув уши ватой, лежал на своей койке в спальном зале, длЯ разнообразиЯ то
в одной позе,  то в другой, то в третьей, читал книгу и каракулЯми записывал
в тетрадочке заданиЯ авторучкой, которой старшаЯ кухарка вознаградила его за
то,  что  он составил  и  аккуратно оформил  длЯ  нее большущий  инвентарный
список.  Ћн  сумел  обернуть  себе  на  пользу  даже  беспокойство,  которое
причинЯли ему  другие юнцы,  так  как  в  подобных случаЯх  он просил у  них
маленьких консультаций по части английского Языка, что им  вскоре надоело, и
они оставили  его  в  покое. —астенько он дивилсЯ тому, что другие полностью
примирились  со  своим  нынешним  положением,  совершенно  не  чувствуЯ  его
временного  характера - в лифтерах юношей  старше двадцати лет не  держат, -
ничуть не  задумываЯсь над своим будущим и,  несмотрЯ на пример Љарла, читаЯ
разве что детективы, затрепанные и рваные, эти книжонки кочевали с  койки на
койку.
     ’еперь  при свиданиЯх ’ереза тщательнейшим образом  правила его работы;
порой  у  них возникали споры,  Љарл ссылалсЯ  тогда на  своего  знаменитого
нью-йоркского  профессора,   но  длЯ  ’ерезы  это  значило  не  больше,  чем
грамматические познаниЯ лифтеров. Ћна брала у  него  авторучку и вычеркивала
места,   в   ошибочности   которых   была  убеждена,  Љарл   же   педантично
восстанавливал текст в подобных  сомнительных случаЯх, хотЯ в общем-то здесь
в таких делах не было более высокого авторитета, чем ’ереза. €ногда, правда,
приходила  старшаЯ кухарка  и неизменно решала  спор  в пользу  ’ерезы, что,
однако, ничего  не  доказывало, ведь ’ереза была ее секретарем. ‚месте с тем
старшаЯ  кухарка примирЯла обе стороны, ибо  тут же  готовили чай, приносили
печенье,  и  Љарл должен был  рассказывать  о  …вропе,  хотЯ старшаЯ кухарка
поминутно  его перебивала,  она все времЯ  задавала  вопросы  и  удивлЯлась,
благодарЯ  чему Љарл  осознал, сколь многое на родине в корне изменилось  за
сравнительно  короткое  времЯ  и  сколь   много  перемен  успело,  вероЯтно,
произойти за месЯцы его отсутствиЯ и еще произойдет.
     Љарл  пробыл  в ђамзесе  почти  месЯц,  когда  однажды  вечером  ђенелл
мимоходом сообщил, что  перед гостиницей  с ним заговорил  человек  по имени
„еламарш  и  расспрашивал о  Љарле.  “ ђенелла  не  было оснований  что-либо
утаивать, и  он рассказал  правду:  что Љарл  -  лифтер,  однако имеет