но,  наделен в этом
поселении  весьма   обширными  правами.   €   если   его   мнение   об  этом
судопроизводстве столь категорично, как вы полагаете, то тогда, боюсь, этому
судопроизводству наступил конец и это отнюдь без моего скромного содействиЯ.
     „ошла ли суть сказанного до офицера? Ќет, еще не дошла. Ћн резво качнул
пару  раз  головой,  коротко  обернулсЯ  к осужденному  и  солдату,  которые
вздрогнули и  перестали хватать рис, приблизилсЯ вплотную к путешественнику,
остановил свой взглЯд не на его лице, а где-то  на его сюртуке и сказал тише
прежнего:
     --  ‚ы  не  знаете  коменданта;  по сравнению  с  ним и  всеми нами  вы
отличаетесь,  простите мне  это  выражение,  определенным простодушием. ‚аше
влиЯние трудно  переоценить,  поверьте. џ  был  вне себЯ от  счастьЯ,  когда
услышал, что только вы один должны присутствовать на казни. ќто распорЯжение
коменданта  было направлено точно против  менЯ, но теперь Я поверну его себе
на    пользу.   Ќе   подвергаЯсь   воздействию    ложных   нашептываний    и
пренебрежительных взглЯдов,  -- чего  нельзЯ,  скажем, избежать при  большем
скоплении народу на экзекуции, -- вы выслушали мои разъЯснениЯ, ознакомились
с машиной и намерены сейчас проследить за ходом смертной казни. Њнение у вас
навернЯка уже сложилось, а если и остались еще какие-нибудь мелкие сомнениЯ,
то сам процесс экзекуции их устранит. € теперь Я обращаюсь к вам с просьбой:
помогите мне в этой войне с комендантом!
     Џутешественник не дал ему говорить дальше.
     -- Љак же Я смогу это сделать? -- воскликнул он. -- ќто невозможно. ЊоЯ
помощь может быть столь же мизерной, сколь и вред от менЯ.
     -- Ќет вы можете помочь мне, -- сказал офицер.
     ‘ некоторым опасением  путешественник смотрел за  тем,  как офицер сжал
кулаки.
     --  ‚ы  можете, -- повторил офицер  еще настоЯтельнее. --  “  менЯ есть
план,  который должен увенчатьсЯ успехом. ‚ы  считаете,  что вашего  влиЯниЯ
недостаточно. џ же знаю, что его достаточно. Ќо допустим, вы и правы, однако
разве  тогда  не нужно пытатьсЯ  идти  через все,  даже,  может  быть, через
непреодолимые препЯтствиЯ, чтобы сохранить  это судопроизводство? ‚ыслушайте
мой план.
     „лЯ   его   осуществлениЯ   прежде  всего  необходимо,  чтобы   вы,  по
возможности,  воздержались сегоднЯ  в  поселении от изложениЯ вашего  мнениЯ
относительно  увиденного. …сли вас не спросЯт напрЯмую, вам совсем не  стоит
высказыватьсЯ;  а  если  уж  пришлось,  то  ваши  высказываниЯ  должны  быть
короткими  и  неопределенными;  пусть окружающие  заметЯт,  что  вам  тЯжело
говорить об этом  подробнее,  что вы  крайне  огорчены; что  если вам  вдруг
придетсЯ  говорить  открыто,  то   вы  разразитесь  чуть  ли  не  последними
проклЯтиЯми.  џ  не  требую  от вас, чтобы вы  лгали, ни в  коем случае; вам
следует отвечать  лишь  коротко, вроде: "да, Я видел эту казнь", или "да,  Я
прослушал  все  объЯснениЯ".  ’олько это,  ничего  больше.  Ђ длЯ огорчениЯ,
которое должно бросатьсЯ всем в глаза, поводов ведь предостаточно, даже если
они и не  в духе коменданта. Ћн, конечно,  поймет это абсолютно  превратно и
будет толковать все по-своему. Ќа этом-то и основан мой план.
     ‡автра в комендатуре под председательством коменданта состоитсЯ большое
заседание  всех высших  административных  чинов. Љомендант  хорошо  научилсЯ
делать из подобных заседаний публичное зрелище. Џо его распорЯжению там была
построена целаЯ  галереЯ, на которой всегда присутствуют зрители. џ вынужден
на сей раз  принЯть участие  в  совещании, но  менЯ так  и  передергивает от
отвращениЯ. ‚ас в  любом случае пригласЯт на  заседание;  и  если вы  будете
вести себЯ  сегоднЯ в соответствии с моим планом, то это  приглашение примет
форму настоЯтельной просьбы.  …сли же вас по каким-то необъЯснимым  причинам
все  же  не пригласЯт, то тогда вы, конечно, сами должны будете  потребовать
приглашение; в том, что вы его получите, Я ничуть не сомневаюсь.
     € вот, значит, вы сидите  завтра  с дамами  в  ложе коменданта. ‘ам  он
частенько   будет   поглЯдывать  наверх,   чтобы  быть  уверенным   в  вашем
присутствии. Џосле рЯда бессодержательных, смехотворных, рассчитанных только
на  публику  протокольных  вопросов   --  главным   образом,   это  портовое
строительство,  одно  лишь  портовое строительство!  --  дело  дойдет  и  до
судебного производства.  …сли этот  пункт не будет  затронут комендантом или
его рассмотрение будет оттЯгиватьсЯ им,  то свое слово вставлю Я. џ встану и
отдам рапорт  о сегоднЯшней экзекуции. ‘овсем коротко, лишь по самому факту.
•отЯ такие сообщениЯ там и не  принЯты, Я все равно  его  сделаю.  Љомендант
поблагодарит  менЯ, как  всегда, приветливой  улыбкой и  вот -- он  не может
сдержатьсЯ, он видит благоприЯтный момент. "’олько что", -- так или примерно
так  он будет говорить, -- "мне был  отдан рапорт о проведенной экзекуции. ‚
дополнение  к  нему Я  хотел  бы  только  добавить,  что  на  этой экзекуции
присутствовал крупный исследователь, о  столь почетном пребывании которого в
нашем  поселении вы  все  знаете. € значение  нашего сегоднЯшнего  заседаниЯ
усиливаетсЯ  благодарЯ его присутствию в этом  зале. Ќе хотим ли  мы  сейчас
обратитьсЯ к нашему гостю с вопросом относительно  того, как  он относитсЯ к
этой  старообрЯдной  экзекуции и  к  судебным методам,  предшествующим  ей?"
Љонечно, кругом раздаютсЯ аплодисменты, всеобщее одобрение, Я кричу и хлопаю
громче всех. Љомендант склонЯетсЯ перед вами в поклоне и говорит: "’огда  от
имени  всех  Я задаю этот вопрос". € вот вы выходите к парапету, кладете  на
него руки так, что видно всем, иначе дамы будут дергать вас  за  пальцы...--
’ут-то, наконец, и настает черед вашей речи. Ќе знаю, как  Я выдержу  к тому
времени напрЯжение гнетущих часов. ‚ вашей речи вы не должны сдерживать себЯ
ни в чем, дайте  правде  с шумом литьсЯ из  вас,  склонитесь через  парапет,
кричите  во весь голос -- а  то как  же?  -- кричите коменданту  вовсю  ваше
мнение, ваше неоспоримое мнение. Ќо, может быть, вам это не подходит, это не
соответствует  вашему  характеру,  у вас  на  родине,  быть  может,  в таких
ситуациЯх ведут себЯ по-другому, и это тоже  правильно,  и этого тоже вполне
хватит, тогда  совсем не вставайте,  скажите лишь пару слов, произнесите  их
шепотом,  чтобы  их  только-только  могли расслышать чиновники,  сидЯщие под
вами,   этого   будет   достаточно,   вам   совсем  не   надо   говорить   о
неудовлетворительном зрительском  интересе  к казни, о скрипучей шестеренке,
разорванном ремне, паршивом войлоке, нет, все остальное Я  возьму на себЯ и,
поверьте мне, если мои слова не заставЯт коменданта выбежать из зала, то они
принудЯт его <font >встать на  колени и  признатьсЯ<strong>:</strong> старый
комендант, пред тобой преклонЯюсь! -- ’аков мой план.  ‚ы хотите  помочь мне
осуществить его? Ќу, конечно же вы хотите, даже более того -- вы обЯзаны!
     € офицер опЯть  схватил путешественника за  обе руки  и,  тЯжело  дыша,
посмотрел ему в лицо. Џоследние фразы он говорил так громко, что даже солдат
и осужденный насторожились; хоть они и не  могли  ничего  понЯть, они все же
оставили свою еду и, жуЯ, взирали на путешественника.
     Ћтвет,  который предстоЯло  дать  путешественнику, с  самого  начала не
подлежал длЯ него никакому сомнению; в своей  жизни он  собрал предостаточно
опыта, чтобы вдруг  пошатнутьсЯ  здесь  в своей  позиции;  в сущности он был
честным  человеком  и  не испытывал страха.  ’ем  не менее сейчас он  слегка
медлил, глЯдЯ на солдата и осужденного. ‚ конце концов  он,  однако,  сказал
то, что и должен был сказать:
     -- Ќет.
     Ћфицер  моргнул  несколько раз  глазами, но не отвел от путешественника
своего взглЯда.
     -- Ќе угодно ли вам выслушать объЯснение? -- спросил путешественник.
     Ћфицер молча кивнул.
     -- џ противник этих судебных методов, -- начал поЯснЯть путешественник.
-- …ще до того как вы посвЯтили менЯ в  свои тайны -- Я, естественно, ни при
каких  обстоЯтельствах  не  буду злоупотреблЯть  вашим доверием,  --  Я  уже
подумывал  на  тот  счет,  вправе ли  Я  выступить против  здешней  судебной
практики и будет ли мое выступление  иметь хоть малейшую надежду на успех. Љ
кому мне  в этом  случае  сначала требовалось  обратитьсЯ, было мне Ясно:  к
коменданту, разумеетсЯ. Ђ  вы мне  сделали эту  цель еще более Ясной, нельзЯ
сказать, однако, чтобы  это как-то укрепило  менЯ в моем решении,  напротив,
вашу искреннюю убежденность  Я  принимаю близко к сердцу, даже если она и не
может свернуть менЯ с моего пути.
     Ћфицер по-прежнему  безмолвствовал; он  повернулсЯ к  машине, взЯлсЯ за
один из медных стержней и, чуть отведЯ туловище назад, посматривал вверх, на
корпус  чертежника,  словно  проверЯл,  все ли  было  в  порЯдке.  ‘олдат  и
осужденный  за это  времЯ, похоже, стали друзьЯми; осужденный  делал солдату
знаки,  как ни трудно это было в его положении крепко привЯзанного человека,
солдат наклонЯлсЯ  к  нему, осужденный что-то ему нашептывал и солдат  кивал
головой.
     Џутешественник приблизилсЯ к офицеру и сказал:
     -- ‚ы еще не знаете, что Я хочу сделать. џ и вправду сообщу свое мнение
об этом суде коменданту,  но  не на заседании в  комендатуре, а  с  глазу на
глаз;  к  тому же Я не  останусь здесь  так  долго,  чтобы менЯ  можно  было
привлечь  к  какому-нибудь  заседанию;  Я  уезжаю уже завтра утром  или,  по
крайней мере, сажусь завтра на корабль.
     Ѓыло не похоже, что офицер слушал его.
     -- <font >‚ыходит, мои судебные методы вас не убедили, -- процедил он и
усмехнулсЯ, как  усмехаетсЯ  старик какому-нибудь дурачеству  ребенка, <font
>прикрываЯ этой усмешкой свое собственное глубокое раздумье.
     -- <font >‡начит, тогда пора, -- сказал  он наконец и взглЯнул вдруг на
путешественника Ясными  глазами,  в  которых  читалось  какое-то  воззвание,
какой-то призыв к участию.
     -- —то пора? -- спросил  путешественник с беспокойством,  но не получил
ответа.
     -- ’ы свободен, -- сказал офицер осужденному на его Языке.
     ’от сначала не поверил услышанному.
     -- џ говорю, ты свободен, -- сказал офицер.
     ‚первые лицо  осужденного  по-<font  >настоЯщему ожило.  —то  это было?
Ќеужели правда? €ли прихоть офицера, котораЯ могла  быстро улетучитьсЯ?  €ли
это  путешественник-чужестранец добилсЯ длЯ него милости?  ‚  чем  тут  было
дело? ’акие вопросы, казалось,  отражались на его лице. Ќо недолго. ‚ чем бы
там ни  было дело, он действительно хотел быть свободным, если уж ему давали
такую возможность, и он начал вырыватьсЯ, насколько это допускала борона.
     --  <font >’ы порвешь  мне  ремни! --  закричал офицер.  --  ‹ежи тихо!
‘ейчас мы их расстегнем.
     € дав солдату знак, он принЯлсЯ с ним за работу. Ћсужденный только тихо
посмеивалсЯ себе под нос и крутил лицом то влево, к офицеру, то вправо,<font
FACE="Times  New  Roman"> к  солдату, не  забываЯ при  этом  <font"Times New
Roman">и путешественника.
     -- ‚ытаскивай его, -- приказал офицер солдату.
     €з-за близости бороны тут необходима была некотораЯ осторожность. <font
FACE="Times New Roman">Ќетерпение осужденного уже привело к тому, что на его
спине виднелось сейчас несколько маленьких рваных ран.
     C  этой минуты офицер  им больше  почти не интересовалсЯ. Ћн подошел  к
путешественнику, снова вытащил свою кожаную книжечку, полистал в ней, нашел,
наконец, листок, который искал и показал его путешественнику.
     -- —итайте, -- сказал он.
     --  џ же  не могу, -- сказал путешественник, -- Я  уже  говорил, что не
могу читать эти листки.
     -- Ђ вы всмотритесь  повнимательнее,  -- сказал офицер и  встал рЯдом с
путешественником, чтобы читать вместе с ним.
     Љогда  и  это  не помогло, он, чтобы облегчить путешественнику  чтение,
стал  вести  над  бумагой  мизинцем,  на  таком большом  расстоЯнии,  словно
прикасатьсЯ  к ней ни  в какую не  разрешалось.  Џутешественник старалсЯ  на
совесть, чтобы  хотЯ бы в этом угодить  офицеру, но все равно  не мог ничего
разобрать. ’огда офицер начал читать надпись по складам и затем произнес все
целиком.
     --  "Ѓудь справедлив!" -- написано здесь, -- сказал он. -- ‘ейчас же вы
видите.
     Џутешественник  так низко склонилсЯ над бумагой,  что  офицер, опасаЯсь
прикосновениЯ, отодвинул ее подальше; и хотЯ путешественник сейчас ничего не
говорил, было Ясно, что он все еще никак не мог прочесть надпись.
     -- ‡десь написано: "будь справедлив!", -- сказал офицер еще раз.
     -- Њожет быть,  -- сказал путешественник.  -- џ верю вам,  что  это там
написано.
     -- Ќу, хорошо, -- произнес  офицер, удовлетворенный хотЯ бы частично, и
залез с листком на лестницу.
     ‘  большой  осторожностью  он  расправил  листок  в чертежнике  и,  как
казалось,  полностью  переставил  что-то  в  механизме шестеренок; это  была
весьма кропотливаЯ  работа,  ему ведь, по-видимому, приходилось добиратьсЯ и
до совсем маленьких  шестеренок;  голова  офицера порой  целиком  исчезала в
нутре чертежника, так тщательно он вынужден был обследовать механизм.
     Џутешественник, не отрываЯсь, наблюдал снизу за работой офицера; у него
затекла  шеЯ и  болели  глаза  от залитого солнечным  светом неба. ‘олдата и
осужденного уже нельзЯ было разлучить. ђубашку и штаны осужденного,  которые
до этого были брошены в Яму, солдат вытащил из нее на кончике штыка. ђубашка
была страшно грЯзной  и осужденный отмывал ее в чане с водой. Љогда он потом
надел  и рубашку и штаны, то разразилсЯ вместе с солдатом  громким  хохотом,
потому как  одежда ведь была разрезана сзади  надвое. Ѓыть может, осужденный
думал, что он обЯзан  развлекать солдата, он кружилсЯ перед ним в порезанной
одежде, а тот сидел на корточках и, хохоча, хлопал себЯ ладонЯми по коленЯм.
‚се-таки  они  своевременно  взЯли  себЯ  в руки,  вспомнив, что  рЯдом  еще
находЯтсЯ два господина.
     Љогда офицер, наконец,  разделалсЯ наверху  с механизмом, он еще  раз с
улыбкой оглЯдел  все  часть  за частью,  закрыл  теперь  крышку  чертежника,
котораЯ  до этого  была открыта, спустилсЯ вниз,  посмотрел в Яму и потом на
осужденного, отметил с удовлетворением, что тот вытащил свою одежду, подошел
вслед  за  этим  к чану с водой,  чтобы  помыть  руки,  с опозданием заметил
отвратительную грЯзь внутри, опечалилсЯ  по поводу того, что не  мог  помыть
сейчас рук, стал в итоге протирать их песком -- это был слабый выход, но что
ему  еще  оставалось  делать, --  затем  поднЯлсЯ и начал расстегивать  свой
китель. Џри этом ему в руки выпали два дамских платочка, которые он затолкал
прежде за воротник.
     -- ‚от тебе твои носовые платки, -- сказал он и бросил их осужденному.
     Џутешественнику же он поЯснил:
     -- Џодарки от дам.
     ЌевзираЯ  на очевидную поспешность, с которой он снимал с себЯ китель и
раздевалсЯ  далее  донага, он  все же  крайне  аккуратно обращалсЯ  с каждым
предметом своей одежды, по  серебрЯным аксельбантам  своего военного мундира
он  даже  специально провел  несколько раз пальцами и  заботливо вернул одну
тесьму в нужное положение. Џравда, с этой аккуратностью как-то мало вЯзалось
то обстоЯтельство, что офицер, лишь только он заканчивал осмотр той или иной
части, затем тотчас же  кидал ее  негодующим жестом в  Яму. Џоследним, что у
него оставалось, была короткаЯ  шпага на пристЯжном ремне. Ћн  вытЯнул шпагу
из ножен, сломал ее, собрал потом все вместе, куски шпаги, ножны и ремень, и
отшвырнул их с такой силой, что внизу в Яме звонко зазвенело.
     ’еперь он  стоЯл  голый.  Џутешественник  кусал себе губы и  ничего  не
говорил.  •отЯ  он  и  знал,  что   сейчас  произойдет,  он  был  не  вправе
препЯтствовать офицеру  в чем-либо.  …сли судебные методы, которые так любил
офицер, в самом деле  находились на грани устранениЯ -- возможно, вследствие
вмешательства путешественника, к чему тот, со своей стороны, чувствовал себЯ
обЯзанным,  -- то  тогда офицер поступал  абсолютно правильно; на его  месте
путешественник действовал бы не иначе.
     ‘олдат и осужденный  сперва  ничего не  понЯли, поначалу они даже  и не
смотрели  в сторону офицера. Ћсужденный очень  радовалсЯ  тому,  что получил
назад носовые платки, однако радость его была недолгой,  ибо  солдат отобрал
их у него проворным, непредвиденным движением. ’еперь уже осужденный пыталсЯ
выхватить  платки  у солдата  из-под  ремнЯ, за  который тот их  засунул, но
солдат был бдителен. ’ак  они, наполовину забавлЯЯсь, спорили друг с другом.
’олько когда  офицер оказалсЯ полностью  раздетым, они  переключили на  него
свое  внимание.   Ћсужденный,  похоже,   был  в  особенной  степени   сражен
предчувствием какого-то большого  поворота. ’о, что произошло  с ним, теперь
происходило с офицером. Ѓыть может, так дело  дойдет до последней крайности.
Ќаверное, путешественник-чужестранец отдал такой приказ. ‚от, значит, она --
месть.  € хоть он  сам отстрадал не до конца, он-таки будет до конца отмщен.
ирокаЯ, немаЯ улыбка поЯвилась на его лице и больше с него не сходила.
     Ћфицер, однако, повернулсЯ к машине. …сли уже раньше стало Ясно, что он
был хорошо с ней знаком, то сейчас почти ошеломлЯющий эффект производило то,
как он ей управлЯл  и как она его  слушалась.  Ћн  только  приблизил руку  к
бороне, как та поднЯлась и опустилась несколько раз, пока не принЯла нужного
положениЯ,  чтобы встретить его; он только дотронулсЯ до ложа  с  краю и оно
уже  начало вибрировать;  войлочнаЯ  болванка стала придвигатьсЯ к  его рту,
было   видно,   как   офицер,  по  сути,   желал  от  нее  отстранитьсЯ,  но
замешательство длилось всего лишь  мгновение, вот  он уже  смирилсЯ со своей
участью и дал клЯпу войти в рот. ‚се  было готово, только  ремни еще свисали
по  бокам,  но, очевидно, в них не было необходимости, офицера  не надо было
пристегивать.  ’ут  осужденный  заметил  болтающиесЯ  ремни; на его  взглЯд,
экзекуциЯ была еще  не совсем готова к проведению, если не были  пристегнуты
ремни; он  живо кивнул  солдату, и они  побежали  пристегивать  офицера. ’от
вытЯнул  было  одну  ногу,  чтобы толкнуть рукоЯть  привода, <font"Times New
Roman">запускавшую  чертежник, как увидел,  что двое уже стоЯли  подле него,
поэтому он убрал ногу и покорно дал себЯ пристегнуть. ’еперь,  правда, он не
мог больше  дотЯнутьсЯ до рукоЯтки; ни солдат, ни осужденный ее не найдут, а
путешественник решил не двигатьсЯ с места. Ќо рукоЯть была и  не нужна; едва
только пристегнули ремни, как машина уже сама начала работать; ложе дрожало,
иглы  танцевали  по  коже, борона  парила  туда-сюда.  Џутешественник  <font
FACE="Times  New  Roman">был  так  прикован  к этому зрелищу, что  не  сразу
вспомнил, что в чертежнике ведь должна была скрипеть одна шестеренка, но все
было тихо, не было слышно ни малейшего шума.
     €з-за  этого  тихого хода  машины  внимание  к  ней  форменным  образом
притупилось. Џутешественник  посмотрел  туда, где были  солдат и осужденный.
Ћсужденный отличалсЯ большей живостью натуры, в машине его все интересовало,
он  то нагибалсЯ  вниз, то  вытЯгивалсЯ  вверх, и  беспрерывно  тыкал кругом
указательным  пальцем,  чтобы  показать что-то солдату. Џутешественнику  эта
картина  была неприЯтна. Ћн твердо решил оставатьсЯ здесь до конца, но  этих
двух он бы долго не вытерпел перед своими глазами.
     -- ‘тупайте домой! -- сказал он.
     ‘олдат бы, может,  на это  и согласилсЯ, но  осужденный расценил  <font
FACE="Times  New  Roman">сей  приказ  прЯмо-таки  как наказание.  Њолитвенно
сложив руки, он стал заклинать путешественника оставить  его  здесь, и когда
тот,  качаЯ  головой,  не хотел  идти  ни на  какие  уступки,<font"Times New
Roman"> осужденный даже встал на колени. Џутешественник понЯл, что приказами
здесь ничего не добитьсЯ, и хотел уже идти прогонЯть обоих. ‚друг он услышал
наверху,  в  корпусе  чертежника,  какой-то  шум. Ћн  задрал голову. ‡начит,
шестеренка  все-таки  пошаливала?  Ћднако  тут было  что-то  другое.  Љрышка
чертежника  медленно поднЯлась и затем  полностью откинулась.  ‚ открывшемсЯ
отверстии показались и выступили вверх зубцы  шестеренки, вскоре  она  вышла
целиком;  было такое впечатление, как  будто какаЯ-то могучаЯ сила давила на
чертежник <font  FACE="Times  New Roman">со всех  сторон  так, что длЯ  этой
шестеренки больше не оставалось  места;  она достигла краЯ чертежника, <font
>стоймЯ упала вниз, <font"Times  New Roman">прокатилась  немного по песку и,
свалившись  на бок,  затихла. Ќо вот  наверху  показалась еще одна,  за  ней
последовало много других, больших, маленьких и едва различавшихсЯ меж собой,
со всеми  происходило то же самое, и с  каждым разом, когда возникала мысль,
что чертежник-то сейчас  уже  должен быть пуст, из его недр вдруг поЯвлЯлась
новаЯ,   особенно   многочисленнаЯ  группа,   поднималась   вверх,   падала,
прокатывалась по песку и потом залегала.
     Џод  впечатлением такой  картины  осужденный и  думать забыл  о приказе
<font >путешественника,  шестеренки  заворожили его полностью, он то и  дело
хотел  дотронутьсЯ  до  какой-нибудь из  них, подбиваЯ одновременно  солдата
помочь ему, но  отдергивал в страхе руку, так как там катилась уже следующаЯ
шестеренка, пугавшаЯ его по крайней мере своим первым приближением.
     Џутешественник   <font   >же  был   сильно  обеспокоен;   машина   Явно
разваливалась на части;  ее тихий ход был обманом; он  почувствовал, что ему
сейчас надо позаботитьсЯ об офицере, поскольку тот не мог больше действовать
самостоЯтельно.   Ћднако  совершенно   отвлеченный   выпадением  шестеренок,
путешественник выпустил из виду  остальные части машины; когда же он сейчас,
после того как последнЯЯ шестернЯ покинула нутро  чертежника, наклонилсЯ над
бороной,  его взору  предстал новый, еще более  мрачный  сюрприз. Ѓорона  не
писала,  а  только  колола, и  ложе  не раскачивало  тело,  а лишь короткими
толчками насаживало  его на иглы. Џутешественник хотел принЯть срочные меры,
по возможности остановить всю эту карусель, ведь это же была не пытка, какой
планировал ее офицер, это было самое настоЯщее убийство. Ћн вытЯнул руки. Ќо
борона уже выдвинулась  с наколотым на иглы  телом в сторону, что она обычно
проделывала  лишь  к двенадцатому  часу.  Љровь  лилась сотнЯми  ручьев,  не
смешиваЯсь с водой, -- трубки подачи воды на сей раз тоже отказали. Ђ теперь
еще не работало и последнее: тело  не слетало с длинных игл бороны, брызгало
кровью, но  висело над Ямой и не  падало. Ѓорона уже собиралась  <font"Times
New Roman">было вернутьсЯ в прежнее положение, но, словно заметив  сама, что
еще не освободилась от своего груза, все-таки осталась висеть над Ямой.
     -- Џомогите  же! -- крикнул путешественник солдату и осужденному и взЯл
офицера за ноги.
     Ћн хотел уперетьсЯ в них, те  двое должны были взЯтьсЯ с другой стороны
за голову офицера, и  таким  образом  его можно было медленно  снЯть с  игл.
Ћднако ни тот,  ни  другой  не  решались сейчас приблизитьсЯ;  осужденный  в
открытую   отвернулсЯ;  путешественнику  пришлось  идти  к  ним  и  насильно
заставлЯть их взЯть  офицера за голову. Џри этом он почти против своей  воли
заглЯнул  в  его  мертвое  лицо.  Ћно  было  таким,  каким  оно  было  <font
FACE="Times New Roman">и при  жизни; ни единого  следа обещанного избавлениЯ
нельзЯ  было  обнаружить на нем; то, что в  объЯтиЯх этой  машины  нашли все
остальные,  офицер  здесь  не нашел; его губы  были крепко сжаты, глаза были
открыты, в них застыло  выражение жизни, взглЯд был спокойным и  убежденным,
изо лба торчало острие большого железного шипа.


     * * *


     Љогда  путешественник,  преследуемый солдатом и  осужденным, подходил к
первым домам поселениЯ, солдат показал на один из них и сказал:
     -- ќто чайнаЯ.
     ‡анимавшаЯ первый этаж дома, чайнаЯ представлЯла собой низкое, уходЯщее
далеко вглубь гротоподобное помещение, стены и потолок которого были желтыми
от дыма. ‘тороной, выходившей  на улицу, оно было  открыто  во  всю длину. €
хотЯ  чайнаЯ  мало  отличалась  от  прочих  домов   поселениЯ,  которые,  за
исключением дворцовых построек коменданта, все имели весьма  запущенный вид,
она все  же производила на путешественника впечатление некоего исторического
памЯтника и  он ощущал  <font  >мощь былых  времен. Ћн  подошел к  чайной, в
сопровождении  своих  спутников  <font   "Times   New  Roman">прошел   между
незанЯтыми   столиками,  стоЯвшими   перед   ней   на   улице,   и   вдохнул
прохладно-затхлый воздух, который шел изнутри.
     --  ’ут похоронен старый  комендант, -- сказал  солдат. -- ‘вЯщенник не
выделил ему места на  кладбище.  Ќекоторое времЯ в поселении <font"Times New
Roman">не могли решить, где его похоронить и в итоге похоронили здесь. ќтого
вам офицер навернЯка не рассказывал, потому что этого он,  конечно, стыдилсЯ
больше всего. Ћн даже  не раз пыталсЯ выкопать старика ночью,  но его всегда
прогонЯли.
     -- <font >€ где же  могила? --  спросил путешественник, который  не мог
поверить солдату.
     ’отчас оба,  солдат и осужденный, выбежали вперед  и вытЯнутыми  руками
показали туда,  где  находилась могила. Ћни подвели путешественника к задней
стенке, где за несколькими столами сидели гости. Џо всей видимости, это были
портовые рабочие, крепкие мужчины с  короткими, блестЯщими черными бородами.
‚се были без сюртуков, в изодранных сорочках, бедный, униженный народ. Љогда
путешественник приблизилсЯ к ним, некоторые из них встали, прижались к стене
и   косились   на  него   оттуда.  "ќто  чужеземец",  --   разнессЯ   вокруг
путешественника шепот, -- "он  хочет посмотреть могилу". Ћни отодвинули один
из столов  в сторону и под ним действительно  обнаружилась  могильнаЯ плита.
ќто  была  совсем обычнаЯ  плита,  достаточно низкаЯ,  чтобы ее  можно  было
спрЯтать  под  столом. Ќа  ней  очень  мелко была  сделана какаЯ-то надпись,
путешественнику  пришлось  опуститьсЯ на колени,  чтобы прочесть ее. Ќадпись
гласила:  "‡десь покоитсЯ  старый комендант.  …го последователи,  не имеющие
сейчас  имен, выкопали ему эту могилу  и положили  на нее камень. ‘уществует
пророчество,  согласно   которому   комендант  по   истечении  определенного
количества лет  воскреснет  и поведет  из  этого дома  своих приверженцев на
новый захват поселениЯ в свои руки. ‚еруйте и ждите!"
     Љогда   путешественник  прочитал  это   и  поднЯлсЯ,  он   увидел,  что
присутствующие  стоЯт вокруг него  и  усмехаютсЯ, будто только что прочитали
надпись  вместе  с  ним,  сочли   ее   смешной   и  приглашали   его  сейчас
присоединитьсЯ к их мнению. Џутешественник сделал вид, что не заметил этого,
раздал  несколько монет, подождал немного, пока стол не подвинули обратно на
место, вышел из чайной и двинулсЯ к порту.
     ‘олдат и осужденный встретили в чайной знакомых, которые  их задержали.
Ћднако,  должно  быть,  они  довольно  скоро  вырвались  от  них,  поскольку
путешественник находилсЯ еще только на середине длинной лестницы, ведущей  к
лодкам, как  они уже бежали за ним. Ќаверное, они в последний момент  хотели
заставить путешественника взЯть их  с  собой. ‚ то  времЯ как путешественник
договаривалсЯ с лодочником о  переправе к пароходу, оба  они неслись вниз по
лестнице -- молча, ибо не осмеливались кричать. Ћднако когда они были внизу,
путешественник уже сидел в лодке и лодочник как раз отвЯзывал ее от причала.
Ћни еще могли  бы прыгнуть  в  лодку, но  путешественник  поднЯл  с ее днища
тЯжелый узел каната, пригрозил им и тем самым удержал их от прыжка.