Ђ.Џ.—ехов. Љазак

Ћцените этот текст:
Ђ.Џ.—ехов. Љазак

Ђрендатор хутора Ќизы Њаксим ’орчаков, бердЯнский мещанин, ехал со
своей молодой женой из церкви и вез только что освещенный кулич. ‘олнце еще
не всходило, но восток уже румЯнилсЯ, золотилсЯ. Ѓыло тихо... Џерепел кричал
свои "пить пойдем! пить пойдем!", да далеко над курганчиком носилсЯ коршун,
в больше во всей степи не было заметно ни одного живого существа.
’орчаков ехал и думал о том, что нет лучше и веселее праздника, как
•ристово воскресенье. †енат он был недавно и теперь справлЯл с женой первую
пасху. Ќа что бы он ни взглЯнул, о чем бы ни подумал, все представлЯлось ему
светлым, радостным и счастливым. „умал он о своем хозЯйстве и находил, что
все у него исправно, домашнее убранство такое, что лучше и не надо, всего
довольно и все хорошо; глЯдел он на жену - и она казалась ему красивой,
доброй и кроткой. ђадовала его и зарЯ на востоке, и молодаЯ травка, и его
трЯскаЯ визгливаЯ бричка, нравилсЯ даже коршун, тЯжело взмахивавший
крыльЯми. Ђ когда он по пути забежал в кабак закурить папиросу и выпил
стаканчик, ему стало еще веселее...
- ‘казано, велик день!- говорил он.- ‚от и велик! Џогоди, ‹иза, сейчас
солнце начнет играть. Ћно каждую пасху играет! € оно тоже радуетсЯ, как
люди!
- Ћно не живое,- заметила жена.
- „а на нем люди есть!- воскликнул ’орчаков.…й-богу, есть! Њне €ван
‘тепаныч рассказывал - на всех планетах есть люди, на солнце и на месЯце!
Џраво... Ђ может, ученые и брешут, нечистый их знает! Џостой, никак лошадь
стоит! ’ак и есть! Ќа полдороге к дому, у Љривой Ѓалочки, ’орчаков и его
жена увидели оседланную лошадь, котораЯ стоЯла неподвижно и нюхала землю. “
самой дороги на кочке сидел рыжий казак и, согнувшись, глЯдел себе в ноги.
- •ристос воскрес!- крикнул ему Њаксим.
- ‚оистину воскрес,- ответил казак, не поднимаЯ головы.
- Људа едешь?
- „омой, на льготу.
- ‡ачем же тут сидишь?
- „а так... захворал... Ќет мочи ехать.
- —то ж у тебЯ болит?
- ‚есь болю.
- ѓм... вот напасть! “ людей праздник, а ты хвораешь! „а ты бы в
деревню или на постоЯлый ехал, а что так сидеть?
Љазак поднЯл голову и обвел утомленными, больными глазами Њаксима, его
жену, лошадь.
- ‚ы это из церкви?- спросил он.
- €з церкви.
- Ђ менЯ праздник в дороге застал. Ќе привел бог доехать. ‘ейчас сесть
бы да ехать, а мочи нет... ‚ы бы, православные, дали мне, проезжему,
свЯченой пасочки разговетьсЯ!
- Џасочки?- спросил ’орчаков.- Ћно можно, ничего... постой, сейчас...
Њаксим быстро пошарил у себЯ в карманах, взглЯнул на жену и сказал:
- Ќету у менЯ ножика, отрезать нечем. Ђ ломать-то - не рука, всю паску
испортишь. ‚от задача! Џоищи-ка, нет ли у тебЯ ножика?
Љазак через силу поднЯлсЯ и пошел к своему седлу за ножом.
- ‚от еще что выдумали!- сердито сказала жена ’орчакова.- Ќе дам Я тебе
паску кромсать! ‘ какими глазами Я ее домой порезанную повезу? € видано ль
дело - в степи разговлЯтьсЯ. Џоезжай на деревню к мужикам да там и
разговлЯйсЯ!
†ена взЯла из рук мужа кулич, завернутый в белую салфетку, и сказала:
- Ќе дам! Ќадо порЯдок знать. ќто не булка, а свЯченаЯ паска, и грех ее
без толку кромсать.
- Ќу, казак, не прогневайсЯ!- сказал ’орчаков и засмеЯлсЯ.- Ќе велит
жена! Џрощай, путь-дорога! Њаксим тронул вожжи, чмокнул, и бричка с шумом
покатила дальше. Ђ жена все еще говорила, что резать кулич, не доехав до
дому,- грех и не порЯдок, что все должно иметь свое место и времЯ. Ќа
востоке, красЯ пушистые облака в разные цвета, засиЯли первые лучи солнца;
послышалась песнЯ жаворонка. “ж не один, три коршуна, в отдалении друг от
друга, носились над степью. ‘олнце пригрело чуть-чуть, и в молодой траве
закричали кузнечики.
Ћтъехав больше версты, ’орчаков оглЯнулсЯ и пристально поглЯдел вдаль.
- Ќе видать казака...- сказал он.- ќкий сердЯга, вздумал в дороге
хворать! Ќет хуже напасти: ехать надо, а мочи нет... —его доброго, помрет в
дороге... Ќе дали мы ему, ‹изавета, паски, а небось и ему надо было дать.
Ќебось и ему разговетьсЯ хочетсЯ.
‘олнце взошло, но играло оно или нет, ’орчаков не видел. ‚сю дорогу до
самого дома он молчал, о чем-то думал и не спускал глаз с черного хвоста
лошади. неизвестно отчего, им овладела скука, и от праздничной радости в
груди не осталось ничего, как будто ее и не было.
Џриехали домой, христосовались с работниками; ’орчаков опЯть повеселел
и стал разговаривать, но как сели разговлЯтьсЯ и все взЯли по куску
свЯченого кулича, он невесело поглЯдел н жену и сказал:
- Ђ нехорошо, ‹изавета, что мы не дали тому казаку разговетьсЯ.
- —удной ты, ей-богу!- сказала ‹изавета и с удивлением пожала плечами.-
ѓде ты взЯл такую моду, чтобы свЯченую паску раздавать по дороге? Ќешто это
булка? ’еперь она порезана, на столе лежит, пущай ест, кто хочет, хоть и
казак твой! ђазве мне жалко?
- ’ак-то оно так, а жалко мне казака. ‚едь он хуже нищего и сироты. ‚
дороге, далеко от дому, хворый...
’орчаков выпил полстакана чаю и уж больше ничего не пил и не ел. …сть
ему не хотелось, чай казалсЯ невкусным, как трава, и опЯть стало скучно.
Џосле разговеньЯ легли спать. Љогда часа через два ‹изавета проснулась, он
стоЯл у окна и глЯдел во двор.
- ’ы уже встал?- спросила жена.
- Ќе спитсЯ что-то... ќх, ‹изавета,- вздохнул он,обидели мы с тобой
казака!
- ’ы опЯть с казаком! „алсЯ тебе этот казак. Ѓог с ним.
- Ћн царю служил, может кровь проливал, а мы с ним, как с свиньей
обошлись. Ќадо бы его больного домой привесть, покормить, а мы ему даже
кусочка хлеба не дали.
- „а, так дам Я тебе паску портить. „а еще свЯченую! ’ы бы ее с казаком
искромсал, а Я бы потом дома глазами лупала? €шь ты какой! Њаксим потихоньку
от жены пошел в кухню, завернул в салфетку кусок кулича и пЯток Яиц и пошел
в сарай к работникам.
- Љузьма, брось гармонию,- обратилсЯ он к одному из них.- ‘едлай
гнедого или €ванчика и езжай поживее к Љривой Ѓалочке. ’ам больной казак с
лошадью, так вот отдай ему это. Њожет, он еще не уехал.
Њаксим опЯть повеселел, но, прождав несколько часов Љузьму, не
вытерпел, оседлал лошадь и поскакал к нему навстречу. ‚стретил он его у
самой Ѓалочки.
- Ќу что? ‚идал казака?
- Ќигде нету. „олжно, уехал.
- ѓм... историЯ!
’орчаков взЯл у Љузьмы узелок и поскакал дальше. „оехав до деревни, он
спросил у мужиков:
- Ѓратцы, не видали ли вы больного казака с лошадью? Ќе проезжал ли
тут? €з себЯ рыжий, худой, на гнедом коне.
Њужики поглЯдели друг на друга и сказали, что казака они не видели.
- Ћбратный почтовый ехал, это точно, а чтоб казак или кто другой такого
не было.
‚ернулсЯ Њаксим домой к обеду.
- ‘идит у менЯ этот казак в голове и хоть ты что!сказал он жене.- Ќе
дает спокою. џ все думаю: а что, ежели это бог нас испытать хотел и ангела
или свЯтого какого в виде казака нам навстречу послал. ‚едь бывает это.
Ќехорошо, ‹изавета, обидели мы человека!
- „а что ты ко мне с казаком пристал?- крикнула ‹изавета, выходЯ их
терпениЯ.- Џристал, как смола!
- Ђ ты, знаешь, не добраЯ...- сказал Њаксим и пристально поглЯдел ей в
лицо.
€ он впервые после женитьбы заметил, что его жена не добраЯ.
- Џущай Я не добраЯ,- крикнула она и сердито стукнула ложкой,- а только
не стану Я всЯким пьЯницам свЯченую паску раздавать!
- Ђ нешто казак пьЯный?
- ЏьЯный!
- Џочем ты знаешь?
- ЏьЯный!
- Ќу и дура!
Њаксим, рассердившись, встал из-за стола и начал укорЯть свою молодую
жену, говорил, что она немилосерднаЯ и глупаЯ. Ђ она, тоже рассердившись,
заплакала и ушла в спальню и крикнула оттуда:
- —тоб он околел, твой казак! Ћтстань ты от менЯ, холера, со своим
казаком вонючим, а то Я к отцу уеду!
‡а все времЯ после свадьбы у ’орчакова это была перваЯ ссора с женой.
„о самой вечерни он ходил у себЯ по двору, все думал о жене, думал с досадой
и она казалась теперь злой, некрасивой. € как нарочно, казак все не выходил
из головы, и Њаксиму мерещились то его больные глаза, то голос, то
походка...
- ќх, обидели мы человека!- бормотал он.- Ћбидели! ‚ечером, когда
стемнело, ему стало нестерпимо скучно, как никогда не было,- хоть в петлю
полезай! Ћт скуки и с досады на жену он напилсЯ, как напивалсЯ в прежнее
времЯ, когда был неженатым. ‚ хмелю он бранилсЯ скверными словами и кричал
жене, что у нее злое, некрасивое лицо и завтра же он прогонит ее к отцу.
“тром на другой день праздника он захотел опохмелитьсЯ и опЯть напилсЯ.
‘ этого и началось расстройство.
‹ошади, коровы, овцы и ульи мало-помалу друг за дружкой стали исчезать
со двора, долги росли, жена становилась постылой... ‚се эти напасти, как
говорил Њаксим, произошли оттого, что у него злаЯ, глупаЯ жена, что бог
прогневалсЯ на него и на жену... за больного казака. Ћн все чаще и чаще
напивалсЯ. Љогда был пьЯн, то сидел дома и шумел, а трезвый ходил по степи и
ждал, не встретитсЯ ли ему казак...

‘носки:

1. Ќа юге кулич называют "пасхой" или "паской". (Џрим. Ђ.Џ.—ехова.)
Last-modified: Wed, 27 Feb 2002 18:31:03 GMT
Ћцените этот текст: