Ђлексей ”еофилактович Џисемский. Ѓатька

Ћцените этот текст:
Ђлексей ”еофилактович Џисемский. Ѓатька

ђассказ

---------------------------------------------------------------------
Љнига: Ђ.”.Џисемский. ‘обр. соч. в 9 томах. ’ом 2
€здательство "Џравда" биб-ка "Ћгонек", Њосква, 1959
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 19 июлЯ 2002 года
---------------------------------------------------------------------

{1} - ’ак обозначены ссылки на примечаниЯ соответствующей страницы.

џ как теперь вижу перед собой нашу голубую деревенскую гостиную. Ќа
среднем столе горЯт две свечи. Ќа одном конце его сидит матушка, всегда
немного чопорнаЯ, в накрахмаленном чепце и воротничках и с чулком в руке.
ЋтворотЯсь от нее, сидит на другом конце покойный отец. Ћн, видимо, в дурном
расположении духа и беспрестанно закидывает в сторону, на печку, свои серые
навыкате глаза. џ... мне всего лет двенадцать... забралсЯ в углу на мЯгкое
кресло и сижу погруженный в неведомые самому длЯ менЯ мысли. ЏрЯмо против
менЯ отвореннаЯ дверь в залу. Ћттуда только и слышитсЯ, что ровное
пощелкивание маЯтника стенных часов, и навевает на вас чем-то грустным и
печальным. ‚друг раздалсЯ тихий скрип половиц. Ќе знаю, отчего у менЯ как-то
болезненно замерло сердце. ќто входил своей осторожной походкой наш самый
богатый из всей вотчины фомкинский мужик Њихайло …вплов, старик самой
почтенной наружности, всегда ходивший несколько брюхом вперед, с низко-низко
опущенной пазухою, совсем уж седой, с густо нависшими бровЯми и с постоЯнно
почти опущенными в землю глазами, всегда с расчесанной головой и бородой,
всегда в чистом решменском кафтане и не в очень грЯзных сапогах. „аже руки у
него были какие-то белые, нежные, покрытые только небольшими веснушками,
точно он никогда никакой черной работы и не работал. Ѓудучи верст на
тридцать единственным мЯсным торговцем, Њихайло …вплов врЯд ли в околотке
был не известнее, чем мой покойный отец, так что тот иногда в шутку
говаривал своим знакомым:

"—есть имею рекомендоватьсЯ, Я Њихайла …вплова барин".

‚ нашем небогатом деревенском хозЯйстве, сколько Я теперь могу
припомнить, Њихайло был решительно благодетельным гением: случалась ли
надобность отдать в работники пьЯнчужку-недоимщика, Њихайло …вплов брал его
к себе и уж выжимал из него коку с соком, приходила ли нужда в деньгах,
прЯмо брали их взаймы у Њихайла …вплова, нужно ли было отправить рекрутство,
подать ревизские сказки{523}, Њихайло …вплов ехал, хлопотал, исполнЯл все
это аккуратнейшим образом, не получаЯ себе за то никакого возмездиЯ, а,
напротив того, платЯ чуть ли еще не в полтора раза более против других
оброка. Ќа этот раз вслед за ним" вошел сын его ’имка, совсем рабочий малый,
лет двадцати двух, подслеповатый, нескладный, словно из какого-нибудь
сучковатого дерева сделанный, и с год перед тем только что женившийсЯ.
Ѓатька, говорЯт, лет еще с десЯти начал заставлЯть его бить скотину и теперь
постоЯнно мормЯ-морил на работе. ‚ойдЯ в комнату, ’имка прЯмо, не поднимаЯ
ни головы, ни глаз, как-то механически поклонилсЯ матушке в ноги. ’а
потупилась и повела только рукою, желаЯ тем показать, чтобы он этого не
делал. ’имофей перешел и поклонилсЯ отцу в ноги. ’от отвернулсЯ от него и
окончательно закинул глаза на потолок.
- —то, поучили? - спросил он несколько дрожащим голосом.
’имофей ничего не отвечал, а молча отошел и встал несколько поодаль от
батьки.
- Џоучили, кажетсЯ, хорошо... Ќе знаю только, поймет ли то, -
проговорил Њихайло …вплов грустным тоном.
- ќто за то тебе, - продолжал покойный батюшка (голос его не переставал
дрожать), - за то, что не смей поднимать руки на отца. Ќе прав он, бог с
него спросит, а не ты...
Њихайло …вплов вздохнул на всю комнату.
- Њало они что-то это разумеют, в каждом пустЯке только и ладЯт, что
нельзЯ ли как отцу горло переесть... - сказал он и еще грустнее склонил
голову на сторону.
- Ќу, Њихайло …вплов! - вмешалась в разговор уж матушка. - ’рудно тоже,
как и тебЯ посудить? ‘тарший сын у тебЯ охотой в солдаты пошел, второй
спилсЯ да головой вершил, наконец, и с третьим то же выходит?
Ќа последних словах она развела в недоумении руками.
‹ицо Њихайла …вплова сделалось окончательно умиленным.
- Ђй, матушка, ЂвдотьЯ Ђлексеевна! - воскликнул он почти плачущим
голосом. - Ќа все тоже божьЯ власть есть: кто в детЯх находит утешение, а
кто и печали... ‚ы сами имеете дитЯ: как знать, худ ли, хорош ли он супротив
вас будет.
Њатушка вспыхнула.
- Ќу, мое дитЯ ты привел тут напрасно... совершенно напрасно! - сказала
она и сердито понюхала табаку.
Њихайло …вплов тоже сконфузилсЯ, видЯ, что, не думаЯ и не желаЯ того,
он провралсЯ.
- ќто точно что-с... - проговорил он и переступил с ноги на ногу.
- …жели ты опЯть то же будешь делать, опЯть тебе то же будет!.. -
обратилсЯ покойный отец снова к парню, гораздо уже подобрее, но все еще,
видно, желаЯ втолковать ему, что он виноват.
Џарень пораспустилсЯ.
- Њне бы, бачка ”илат ѓаврилыч, в раздел охота идти-с! - произнес он
каким-то необыкновенно наивным голосом.
‚се мускулы в лице отца подернуло. џ видел, что он страшно вспылил.
- Ќе позволЯт вам того! - больше прошипел он, чем проговорил, между тем
как щеки и губы его дрожали. - Љазенным крестьЯнам велЯт делитьсЯ? ‚елЯт? -
спрашивал он, обращаЯ на парнЯ страшный взглЯд.
Њихайло …вплов грустно усмехнулсЯ.
- „а прикажите, пускай попробуют... ЊЯкины-то отродЯсь не едали, а тут,
может, и отведают... ’еперь какой-нибудь овинишко в двадцать снопов с своей
благоверной измолотЯт, лопать-то придут, в чашку валЯт, сколько только чрево
стерпит.
- —то ж ты их куском уж хлеба попрекаешь? - вмешалась в разговор опЯть
матушка.
Њихайло …вплов сейчас же переменил тон.
- Ќе попрекаю Я, сударынЯ, нет-с! - отвечал он кротко. - Ќи в чем им от
менЯ запрету нет: ни в пище, ни в одежде, ни в гулЯньЯх. Џусть скажут, в чем
им, хоть сколько ни на есть, от менЯ возбранено.
- Ќу да! ‚ чем вам от него возбранено? - повторил за ним и отец.
’имофей жалобно и стыдливо посмотрел на него.
- Ќе могу Я, бачка, про то сказывать-с! - отвечал он и как-то странно
засеменил руками.
- Ћтчего не сказывать? ѓовори! - сказал отец настойчиво.
Њихайло …вплов как будто бы слегка вспыхнул.
- ‚ыдумать да наболтать, пожалуй, всЯких пустЯков можно... - произнес
он.
’имофей молчал.
Њатушка на этом месте встала и вышла. Ћтцу тоже, видно, была не совсем
легка эта сцена.
- Ќу, ступайте! - сказал он, закидываЯ, по обыкновению, глаза в
сторону.
Њихайло …вплов, однако, не трогалсЯ. Ћн, кажетсЯ, пережидал, чтобы
первый пошел сын. Џо лицу ’имки мне показалось, что он хотел что-то сказать,
но не смел ли, или не хотел этого сделать, только круто повернулсЯ и пошел.
- ‚ы уж, батюшка, сделайте милость, прикажите, чтоб и супружница его
слушалась и не фыркала... - сказал Њихайло …вплов.
- —тоб и супружница слушалась, слышь! - повторил отец, грозЯ ’имке
пальцем.
Ќо тот ничего не отвечал, и Я слышал, что он сердито хлопнул в
лакейской дверЯми.
Њихайло …вплов постоЯл еще несколько времени, покачал в раздумье
головой и проговорил:
- ’акой этот нынче молодой народ стал, что срам только один с ним.
Ќо, видЯ, что отец ничего ему не отвечает, он тоже повернулсЯ и пошел,
- но залу стал проходить медленно, неторопливо и все точно к чему-то
прислушиваЯсь.

Џрошло времени недели с две. Њы ужинали. Ћтец (он все это времЯ был
заметно в дурном расположении духа и теперь кидающий то туда, то сюда свой
беспокойный взглЯд) вдруг побледнел и, проворно вставаЯ, проговорил:
- ”омкино горит!
Њы взглЯнули по направлению его глаз: все наши окна были залиты
заревом.
- Ѓатюшка, может быть, это овин! - хотела было успокоить его матушка.
- ‚сЯ деревнЯ, сударынЯ, в огне!.. ‚ыдумала!.. ‹ошадь мне! - кричал
старик, проворно сбрасываЯ с себЯ халат.
Њатушка сама стала ему подавать одеватьсЯ: горничнаЯ прислуга всЯ уж
разбежалась по избам, чтобы поразузнать и поохать насчет пожару. ‚ залу
вошел наш приказчик ЉирьЯн, со своей обычной, не совсем умной и озабоченной
рожей и теперь совсем опешивший от страху.
- ‚ ”омкине несчастье-с! - проговорил он.
- ‹юдей туда!.. ‹ошадь мне! - говорил батюшка, застегиваЯ дрожащими
руками свой полевой чепан.
Њне тоже захотелось съездить на пожар.
- Џапаша, возьми менЯ! - запросилсЯ Я.
- Џерестань, пащенок! - прикрикнул было на менЯ старик.
Ќо Я не отставал:
- Џапаша, возьми!
- Ђх ты!.. Ќу, поезжай!
Ћн вообще любил несколько геройские с моей стороны выходки; но матушка
напротив.
- Ђлексей, что ты хочешь со мной делать?.. Џощади ты менЯ хоть
сколько-нибудь! - сказала она в одно и то же времЯ строгим и умолЯющим
голосом.
Ќо Я уже почти не слыхал ее: выбежав на улицу и видЯ, что поваренок
ѓришка вел оседланную лошадь, Я отнЯл ее у него и сейчас же на нее
взгромоздилсЯ. ‘о стороны от ”омкина слышалсЯ наносимый ветром беспорЯдочный
звон набатного колокола. —ерез несколько минут привели и отцу беговые
дрожки. ’очно молоденький мальчик, он проворно, хоть и тЯжело, опустилсЯ на
них. —еловек шесть дворовых людей было около нас верхами. Ќа крыльце
поЯвилась матушка.
- ‚озьмите неопалимую купину, что вы, на кого надеетесь? - сказала она.
ЉирьЯн подъехал к ней и, принЯв у нее образ, положил его, перекрестЯсь,
за пазуху. Џока мы съезжали со двора, матушка не переставала нас крестить
вслед. Џроехать нам надобно было версты две - три лесом. Ќочь была осеннЯЯ,
темнаЯ. ЌесмотрЯ на колеи и рытвины, отец погнал свою лошадь что есть духу.
Њы скакали за ним. Џо всем направлениЯм от нас раздавалсЯ топот наших
лошадей и слышались шлепки летевшей из-под копыт их грЯзи. ђЯдом же с нами и
нисколько не отставаЯ, бежал вприскочку спешенный мною с лошади
ѓришка-поваренок и бежал, надобно сказать, сохранЯЯ ужасно гордый вид,
который был дан ему как бы от природы, вследствие покривленного в детстве
позвоночного столба.
- Ђту, ату его! - травил его кучер Џетр, доставаЯ в спину ветвиной.
- ќто он на дымок бежит... поварскаЯ душонка: услыхал, что гарью-то
пахнет, - заметил ткач ‘емен.
Џо другую сторону дороги шел более солидный разговор.
- ‚ сеннике у …вплова загорелось и пошло, братец ты мой, вить, боже ты
мой! - говорил ЉирьЯн.
- €шь ты, поди, где греху-то быть! - отвечал ему на это басом и со
вздохом другой голос.
Ќабат становилсЯ все слышнее и слышнее. ‘колько ни печальное ожидало
нас впереди зрелище, но при этом быстром скаканье на лошади, в глухую ночь,
в лесу, при этом хлопанье воротец, которые кучер Џетр на всем маху, не
слезаЯ с лошади, отворЯл и так же быстро отпускал их, мое детское сердце
исполнилось какой-то злобной радостью: мне так и хотелось битв, опасностей и
побед. Џри въезде в открытое поле первое, что представилось нам, - это
стоЯвшаЯ несколько поодаль от селениЯ, на совершенно темном фоне, белаЯ
церковь, освещеннаЯ пожаром до малейших архитектурных подробностей и с
блистающими красноватым светом главами и крестами. ЏламЯ выходило почти из
половины деревни и, склонЯемое ветром, уже зализывало огромными Языками
близстоЯщие к нему строениЯ. ‚верху над всем этим клубилсЯ сероватый дым, в
котором летали чего-то огненные куски и кружились какие-то белые птицы. ‚
самом селении перед пламенем мелькали черные фигуры мужиков и баб. Ћтовсюду
слышалсЯ шум и гам, сливавшийсЯ со звоном колокола. ‘идевшие около
вынесенных на средину улицы пожитков старухи и ребЯтишки выли и ревели.
‚ыгнаннаЯ из хлевов скотина: коровы и лошади, - все столпились в кучку и,
заметно под влиЯнием какого-то непонЯтного длЯ них страха, прижались к
церковной ограде, - одни только дуры-овцы, тоже скучившиесЯ в одно стадо и
кинувшиесЯ было сначала прЯмо на огонь, но шугнутые оттуда двумЯ - тремЯ
взвизгнувшими бабенками, неслись теперь далеко-далеко в поле. Џеред
сгоревшим почти уже вполовину домом Њихайла …вплова была целаЯ толпа людей,
и они не унимали пожара, а на что-то такое друг через дружку заглЯдывали, и
несколько голосов говорило: "Џолно!.. Џерестань!.. ‘тарый!" Џосреди всего
этого раздавалось: "Џустите!.. Џустите!"
Њы быстро подъехали: это Њихайло …вплов рвалсЯ из рук двух наших
мужиков. ‘покойной наружности в нем и следа не оставалось: он был в одной
разорванной рубахе, босиком, с обезумевшими глазами и с опаленными,
всклоченными волосами.
- —то такое? - спросил отец.
- ‚ огонь рветсЯ, сгореть хочет, - отвечал один из мужиков. - Ћ дьЯвол,
какой здоровый! - прибавил он, гробаздаЯ снова старика за ворот, который тот
было у него вырвал.
- Ћттащите его подальше, в лес, - приказал отец.
- Ѓатюшка, пусти!.. Џусти!.. - кричал Њихайло …вплов.
Ќо мужики его потащили. ‘делав еще раз тщетное усилие вырватьсЯ у них,
он завопил, как дикий зверь, и вцепилсЯ зубами в собственную руку - кровь
фонтаном брызнула из-под его рта и усов. Њужики отвели ему эту руку назад за
спину и продолжали его тащить.
- Ѓатюшки! “ Њатрены ‹укоЯновны уж загорелось! - раздалсЯ пронзительный
женский голос.
‚се бросились туда.
Џокойный отец тоже проворно соскочил с дрожек и потом - уж Я не знаю,
как это и случилось при его полноте, - вдруг очутилсЯ на крыше этой самой
избы.
- ‘нимайте кафтаны, мочите их и давайте сюда! - командовал он оттуда.
Џервый бросилсЯ ему помогать самый бедный из всей деревни мужик
‘пиридон, по фамилии Љутузов. ‘обственнаЯ изба его давно уже сгорела, и он,
кажетсЯ, из нее и вынесть ничего не успел, но, несмотрЯ на то, нисколько не
потерЯвшись, начал он усерднейшим образом подавать воду, понукать и ругать
других мужиков и особенно баб, что-нибудь не по его или непроворно делавших.
ЉирьЯн между тем достал из-за пазухи неопалимую купину и, взЯв ее на
руки, как обыкновенно носЯт иконы, стал с нею обходить еще не загоревшуюсЯ
часть селениЯ. ‚друг пламЯ из косого направлениЯ принЯло прЯмое,
поколебалось несколько минут и снова склонилось, но уже в поле, в сторону,
противоположную от деревни.
- ѓосподи! ЏолымЯ-то на лес пошло!.. –арица небеснаЯ! - заголосили
бабы.
Њужики только молча перекрестились. Ћтец, молодцевато и скрестивши
руки, стоЯл на крыше. џ же и Љутузов, бог уж знает длЯ чего, ухвативши - он
с одного конца багром, а Я с другого кочергой, - тащили горЯщее бревно. Ћно,
наконец, рухнуло и жестоко ударило одну бабу по боку, так что она
кувыркнулась и не преминула нам объЯснить: "Ћй, дьЯволы, лешие экие!" Ѓревно
порЯдком задело и менЯ, так что Я едва выцарапал из-под него ноги. ЏраваЯ
штанина у менЯ загорелась, и, только уж плюЯ на нее и обжегши все себе руки,
Я успел ее затушить. ‚се это видевший с крыши отец побледнел.
- ‘тупай, глупой мальчишка, домой! - закричал он, заскрежетав зубами.
џ было вздумал отпрашиватьсЯ.
- Њать беспокоитсЯ, а он тут... Џетр, отвези его домой! - говорил
старик, выходЯ из себЯ и грозЯ мне кулаками.
- Џоедемте, судырь! —то тут барчику делать! - посоветовал мне и Џетр.
џ, делать нечего, взмостилсЯ на своего конЯ и отправилсЯ. Џетр
последовал за мной. џ всегда любил бывать с этим человеком за его веселый и
разговорчивый характер.
- —то, Њихайло …вплов плачет еще? - спросил Я его.
- ЏоунЯли маненько, поукачали... раза три в огонь-то врывалсЯ: все
хотелось кубышку-то с деньгами выцарапать.
- Ђ много денег у него было?
- Њного, черт его дери, накопил... тысЯч десЯть, говорЯт, было...
- Ђ сын его ’имка - тоже плачет?
- „а, тут тоже присутствует, - отвечал Џетр, - только слез-то не больно
что-то видать у него, - прибавил он как бы в некотором размышлении.
џ дал шпоры лошади и поскакал марш-марш.
- ’ише, тише, барин! Џраво, маменьке скажу! - говорил Џетр.
Ќо Я знал, что он не скажет.
Њатушка нас встретила только что не на крыльце.
- € не стыдно тебе, не грех так менЯ мучить? - сказала она.
џ поспешил поцеловать у ней руку и стал ей представлЯть почти в лицах,
как огонь горел, как Њихайло …вплов плакал.
- Ќу, не говори... будет! - произнесла она, махаЯ мне рукой и сама
готоваЯ почти разрыдатьсЯ.
‚идневшеесЯ из наших окон пламЯ все становилось меньше и меньше. —ерез
час после того приехал и отец. ‡агрЯзненный, залитый почти с ног до головы
водой и чем-то, должно быть, еще более раздраженный, он шумно вошел в залу.
‚след за ним поваренок ѓришка, вспотевший, как мокраЯ мышь, и с закоптелым
лицом ЉирьЯн ввели под руки Њихайла …вплова. Ћн был в чьем-то чужом
полушубчишке, весь дрожал; рука и лицо его были в крови.
- Џосадите его тут! - сказал отец.
- …го надобно напоить чаем или мЯтой: он весь продрог! - сказала
матушка.
Ќесчастный старик замотал головой.
- Ќет, матушка: водочки дай! „ай водочки! - проговорил он.
Њатушка поспешно пошла и сама принесла ему целый стакан.
Њихайло …вплов выпил его дрожащими губами из ее рук. Ћна после того
хотела было подать ему кусок пирога, но он молча отвел его руками.
- ‘ведите его в людскую, да чтобы он не сделал там чего-нибудь над
собой - Я с тебЯ спрошу, - сказал отец ЉирьЯну.
’от с ѓришкой хотел было поднЯть Њихайла, но он не далсЯ им и повалилсЯ
отцу в ноги.
- Ѓатюшки, благодетели мои! Ќе оставьте менЯ, несчастного! - стонал он.
- Ћ старый дурак! ‘казано, что не оставЯт - бога только гневит, -
вспылил отец, между тем как у него у самого текли по щекам слезы.
- € ее, злодейку, накажите, и ее! - бормотал Њихайло …вплов, ползаЯ по
полу и хватаЯ отца за ноги.
- € ее накажут! Ћтведите его! - говорил тот, едва сдерживаЯ себЯ.
ѓришка и ЉирьЯн поднЯли, наконец, бедного старика и увели.
ЊенЯ вскоре после этого послали спать, но Я долго еще слышал из своей
маленькой комнаты, что отец и мать разговаривали.
- Џоджог! - говорил тот своим отрывистым тоном.
- ѓосподи помилуй! - восклицала на это матушка.
- Ќевестушка... сынок... - повторЯл несколько раз отец.
- Ѓоже ты мой, царица небеснаЯ! - говорила матушка.

III

Џроснувшись на другой день поутру, Я услышал по всему дому какое-то
шушуканье и торопливую хлопотню. ѓришка-поваренок, между прочею своею
службою обЯзанный менЯ одевать, пришел, по обыкновению, с сапогами в руках и
с глупо форсистой рожей остановилсЯ у косЯка.
- —то там такое шумЯт? - спросил Я его.
- Џапенька ваш в город уехали-с, - отвечал он, почему-то еще гордее
поднимаЯ голову.
џ всегда был очень доволен, когда отец куда-нибудь уезжал: его
суровость, его желчное и постоЯнно раздраженное состоЯние духа, готовое
каждую минуту вспыхнуть, пугали менЯ, а потому и на этот раз, исполнившись
мгновенно овладевшим мною восторгом, Я начал перевертыватьсЯ на постели на
спину, на грудь и задрыгал ногами, приговариваЯ:
- ‡ачем он уехал, зачем?
- Ќе знаю-с! - отвечал ѓришка и, наскучив, вероЯтно, стоЯть передо
мной, сдернул с менЯ одеЯло и урезонивал менЯ:
- Џерестаньте баловать-то!.. Ќадевайте сапожки-то!.. Њне стрЯпать пора.
- џ сегоднЯ приду к тебе в кухню, приду... приду... - напевал Я.
- џ сегоднЯ не в кухне стрЯпаю, а у бабушки Ђфимьи, - отвечал ѓришка и
самолюбиво закинул свое рыло в сторону.
- Ђ вот врешь, врешь, - перебил Я его, думаЯ, что он хочет только от
менЯ отделатьсЯ.
- Џраво-с! - повторил ѓришка. - ‚ кухню-то ’имофеЯ с хозЯйкой под
караул посадили, - прибавил он уже мрачным голосом.
- ‡а что?
- Џапенька приказали-с...
Џоследнее слово ѓришка протЯнул.
- Ђ Њихайло …вплов где?
- ‚ людской лежит... стонет таково на всю избу.
“ менЯ вдруг пропала всЯ моЯ веселость; Я молча оделсЯ, молча и тихо
вышел. ‚ девичьей сидела наша старуха ключница ЂфимьЯ и
старательно-старательно прЯла. ќто было всегда признаком, что она до
бесконечности злилась.
- ЂфимьЯ! ‡а что ’имофеЯ с женой под караул посадили? - спросил Я ее
таинственно.
- Ќе знаю, сударь! - отвечала она Явно укоризненным тоном.
- Ќу вот! Ќе может быть, скажи!
- Ќе знаю, батюшка... папенькина волЯ! - повторила она и вздохнула.
‘емьЯ Њихайла …вплова приходилась ей сродни.
џ отправилсЯ на улицу. „ень был Ясный, светлый; осеннее солнце грело
точно средь лета; вновь подросшаЯ на красном дворе после недавнего дождЯ
трава свежо зеленела; в воздухе быстро и весело летали ласточки; более
десЯтка сытых и лоснЯщихсЯ на солнце лошадей гулЯли на ободворке. ’имка с
женой не выходили у менЯ из головы. џ решилсЯ подсмотреть, что они делают, и
потихоньку вошел в кухонные сени, но там на дверЯх Я увидел огромный замок;
оставалось одно средство - заглЯнуть с улицы в окно, но Я почему-то
совестилсЯ это сделать и придумал такого рода хитрость, что взмостилсЯ на
близстоЯщие около кухни дроги, с которых все было видно, что происходило во
внутренности избы: ’имка сидел у стола и смотрел в землю - в лице его, кроме
обычной мрачности, ничего не выражалось. Ќа другой лавке лежало что-то
наглухо закутанное кафтаном. џ догадалсЯ, что это была жена его ЊарьЯ. Њне
сделалось страшно и почему-то показалось, что она умерла и что это был уже
только труп ее. џ по крайней мере раз пЯть влезал на дроги, и в последний
раз, наконец, скрылсЯ и ’имка, и только по видневшимсЯ его лаптЯм Я понЯл,
что и он тоже лег, но только вглубь, в куть избы. Њежду тем ЊарьЯ не
переменЯла своего положениЯ, и это окончательно менЯ убедило, что она
умерла. ‚ страхе и не знаЯ, с кем бы им поделитьсЯ, Я несколько времени
ходил по двору, людей, как всегда это бывало в летнее времЯ, не было почти
никого дома, все были на работе, и только из Ђфимьиной избы слышно было, что
ѓришка отчаЯнно рубил котлеты или начинку в пирог, выбиваЯ ножами складно
трепака. џ подошел к окну, которое было полурастворено и из которого валил
дым и жар.
- ѓригорий, а ѓригорий? - повторил Я несколько раз.
- —его вам-с? - отозвалсЯ он, наконец, гордо высовываЯ свою морду в
окно.
- ’ам в кухне ЊарьЯ лежит: не умерла ли уж она?
- „а с чего ей умереть?
- Ђ что же она все лежит?
- ‘пит, чай, - отвечал он мне и самолюбивейшим образом повернулсЯ и
отошел от окна.
џ простоЯл на своем месте несколько времени, как опешенный, и за обедом
решилсЯ наконец свое беспокойство сообщить матери.
- Њаменька, ’имофеЯ с женой под караул посадили: ну, как они там умрут?
- сказал Я.
Њать сначала посмотрела мне в лицо и потом, проговорЯ: "Љакие ты
глупости говоришь", - сама вздохнула.
’отчас же после стола Я опЯть отправилсЯ на дроги, и - не могу описать
вам моего восторга - ЊарьЯ больше уж не лежала, а сидела; красивое лицо ее
было не столько печально, сколько измЯто, платок на голове несколько сбит, и
рубашка на груди расстегнута.
"Ђ что, Њихайло …вплов жив ли?" - подумал Я и прЯмо с дрог пошел в
людскую. €зба эта, так как в ней пеклись людские хлебы и варилось длЯ
дворовых варево, была самаЯ жарко натопленнаЯ и постоЯнно почти пустаЯ; в
этот раз Я в ней только и нашел, что десЯтка три мух, ползавших по столу и
подъедавших оставшиесЯ тут крохи хлеба и квасные пЯтна. џ заглЯнул за
перегородку. ’ам в зыбке лежал один-одинехонек полугодовалый сынишко
стрЯпухи с поднЯтой почти до самого горла рубашонкой. ’олько что перед тем,
вероЯтно, распеленатый, он с величайшим, кажетсЯ, наслаждением смотрел себе
на кулачки и сгибал и разгибал свои ножонки. Џо веселому личику его тоже
ползла муха, и он от этого только слегка поморщивалсЯ. џ согнал ему эту
муху; он еще больше улыбнулсЯ. Џо стоЯвшей на голбце кваснице Я сообразил,
что больной, должно быть, лежит на печке. ‚став на нижнюю ступеньку, Я
потихоньку заглЯнул туда, но по темноте ничего не мог рассмотреть, и только
оттуда сильно пахнуло квашней. џ поспешил слезть и уйти. –елый день Я ходил
как шальной, не знаЯ, за что бы принЯтьсЯ и что бы начать делать. Љ вечеру
моЯ детскаЯ фантазиЯ еще более разыгралась, и, когда менЯ уложили в
постельку и оставили одного в комнате, мне стало и жаль арестантов и в то же
времЯ Я боЯлсЯ их. "Ћни целый день ничего не ели, и теперь они лежат и им
тошно!" - думал Я, а потом мне вдруг представлЯлось, что ’имка непременно
выломает окно, вылезет, возьмет топор и зарубит менЯ и маменьку. ‘трах этот
во мне дошел до того, что Я прислушивалсЯ к каждому, довольно отдаленному от
менЯ хлопанью дверьми в девичьей, к малейшему шуму в лакейской, наконец,
когда Явно услышал, что в зале кто-то ходит, Я не утерпел, вскочил и
выглЯнул туда.
- Љто это? - произнес Я почти обмирающим от ужаса голосом.
- џ это, батюшка, - отвечал мне голос.
Ћказалось, что это ЂфимьЯ пришла в зал молитьсЯ.
џ несколько поуспокоилсЯ и опЯть улегсЯ...

—асу во втором ночи тот же ѓришка менЯ разбудил.
- ‘тупайте в темненькую комнату ночевать-с, - сказал он.
- —то... зачем? - спросил Я спросоньЯ и в испуге.
- €справника тут положат - приехал.
Ќе понЯв хорошенько, в чем дело, Я, однако, встал и босиком, в одной
рубашонке, завернувшись в одеЯльце, прошел по довольно холодному коридору и,
укладываЯсь на новое свое место, разгулЯлсЯ; в гостиной Я слышал, что отец с
исправником ужинали. Ћтец что-то такое вполголоса и, по обыкновению своему,
отрывисто рассказывал ему, на что исправник громко хохотал, вслед за тем
кашлЯл, харкал. ЋстававшеесЯ праздным мое воображение начало представлЯть
себе исправника огромным мужчиной с огромным животом. Ќо это оказалось не
совсем так: когда Я на другой день вышел к чаю, то увидел, что с отцом
раскланивалсЯ небольшого роста мужчина, с сутуловатым бычачьим шиворотком,
широкий в плечах и с широкою львиною грудью.
- €так, Я иду, - говорил он.
- ‘делайте одолжение, - отвечал отец рассеЯнно.
Њатушка, разливавшаЯ чай, держала глаза потупленными.
€справник пошел. џ перебежал в девичью, чтобы оттуда из окна наблюдать
за ним. Ќа крыльце его встретил с блЯхой на груди и падогом в руке сотский и
снЯл шапку. €справник сделал усилие приподнЯть несколько свою сутуловатую
голову. ‘идевшие на колоде наши мужики-погорельцы при виде его тоже встали и
снЯли шапки. €справник сделал еще более усилиЯ приподнЯть свою голову.
‘отский в некотором отдалении и не надеваЯ шапки следовал за ним. Ћни прошли
в кухню. ‚скоре после того в кухонные сени вышел ’имофей и сотский, и оба
флегматически остановились в дверЯх на улицу - один у одного косЯка, а
другой - у другого, и оба ни слова не говорили между собою. Њужиков пЯть из
погорельцев, один за другим, слезли с колоды и разлеглись по траве:
пригретые солнцем, они вскоре тут заснули. ’имофеЯ наконец увели в кухню, и
вместо него сотский вывел Њарью. Ћна уселась на рундучке и пригорюнилась.
‘отский с убийственным равнодушием глЯдел ей в спину. џ перешел в залу. ’ам
отец ходил взад и вперед, закидываЯ глаза вправо и влево, разводил руками и
что-то такое нашептывал. Њать затворилась в своей комнате и, должно быть,
молилась. Љлючница ЂфимьЯ, с Явными уже слезами, текшими по ее морщинистому
лицу, приготовлЯла закуску.
Ќе знаЯ, куда от тоски и скуки деватьсЯ в доме, Я вышел на улицу. Њарьи
уже не было на крыльце, и стоЯл один только сотский, курЯ из коротенькой, но
в медной оправе трубчонки и сплевываЯ по временам сквозь зубы тонкой струей
слюну. џ осмелилсЯ подойти и заговорить с ним.
- —то там делают? - спросил Я его, указываЯ на кухню.
- „опрашивают-с, - отвечал он мне, осматриваЯ менЯ с ног до головы.
- —то же допрашивают?
- Џо делу-с, по поджогу... вы сынок, что ли, здешнего-то барина?
- ‘ын.
- Џохожи маненько на папеньку-то, - заключил сотский и своей
зачерствелой рукой погладил менЯ по голове.
‚ это времЯ ѓришка, в совсем уж дурацкой, с высочайшими воротничками
манишке и в сюртуке, далеко сшитом не на его рост, форсисто пронес в кухню
закуску с графином водки и с двумЯ бутылками наливки.
- ‚ы в горницу взойдите и завтракать ступайте в людскую, - сказал он,
проворно проходЯ и киваЯ сотскому головой.
’от стыдливо пошел в девичью, и когда возвратилсЯ оттуда, то
самодовольно обтирал рукавом усы: видимо, что он получил приличную порцию.
ЏроходЯ в людскую мимо спЯщих мужиков и заметно повеселев, он ткнул одного
из них своим падожком и проговорил:
- —то ты тут, черт, дрыхнешь?
Њужик приподнЯл немного голову, взмахнул на него глаза и опЯть улегсЯ.
Ќевдолге после того ѓришка вынес из кухни закуску обратно, с выпитым
почти до дна графином и с объедками пирога и колбасы. „ве бутылки наливки
остались еще там. ‡атем сцены на дворе значительно оживились: сначала в сени
выбежал длинноносый чиновник, вероЯтно, писарь исправника, и, видЯ, что
никого тут нет, и проговорЯ: "Ќикогда его, шельмы, нет на месте!.." -
крикнул погорельцам: "ќй, вы, пошлите сюда сотского и приказчика!"
€з лежавших на траве мужиков хоть бы один пошевелилсЯ, и только тот же
деЯтельный ‘пиридон Љутузов, все времЯ сидевший на колоде и что-то такое с
жаром толковавший другому мужику, при этом возгласе вскочил и побежал в
людскую. Ћттуда выскочили и проворно пробежали в кухню наш ЉирьЯн с своей
озабоченной рожей и сотский, только что начинавший было багроветь от
получаемого им за щами удовольствиЯ. ЉирьЯн, впрочем, вскоре снова показалсЯ
и начал еще более беспокойными и отупевшими глазами оглЯдыватьсЯ. ‡аметив
возвращавшегосЯ на свое место Љутузова, он подкликнул его и что-то такое
сказал ему.
- „а где? - спросил тот скороговоркой.
- „а хоть в саду! - отвечал ему ЉирьЯн тоже скороговоркой.
Љутузов побежал.
ЉирьЯн осталсЯ на месте и заметно поджидал его. ‘пиридон, наконец,
возвратилсЯ с пучком прутьев в руках.
- Ћ черт, мало! - воскликнул ЉирьЯн, сердито вырываЯ у него прутьЯ.
- џ еще сбегаю! - подхватил с готовностью ‘пиридон и опЯть побежал.
ЉирьЯн стал прутьЯ развЯзывать на пучки.
- Ќеровных каких, дьЯвол, наломал, - говорил он, обшмыгиваЯ и
обдергиваЯ их.
‘пиридон невдолге принес еще большой пучок, и потом они, что-то такое
переговорив между собою, скрылись в кухонных сенЯх, войдЯ в которые, дверь с
улицы притворили.
џ осмелилсЯ приблизитьсЯ на некоторое расстоЯние к кухне. Ћттуда
слышались голос и харканье исправника. Ќаконец на крыльце показалсЯ прежний
длинноносый чиновник.
- Џошлите нашего кучера!.. - крикнул он.
Џродолжавший сидеть на колоде мужик, кажетсЯ, и не понЯл его.
- Ључера пошли! - повторил ему письмоводитель.
Њужик нехотЯ встал и пошел на сеновал, с которого вскоре и сошел
действительно кучер, с заспанной рожей и с набившимсЯ в всклоченные волоса
сеном, в поношенной казинетовой поддевке без рукавов, в вытертых плисовых
штанах и только в новых, сильно смазанных дегтем сапогах. Ќеторопливой и
спокойной походкой, как человек, привыкший к тому, к чему его звали, прошел
он в кухню; Я догадалсЯ, наконец, в чем дело. “жас овладел мною
окончательно: Я убежал в свою комнату, упал на постель, закрыл глаза и зажал
себе уши!!!

Ћбедать у нас подали, чего прежде никогда не бывало, часам к четырем,
и, когда Я вышел в залу, там все уже сидели за столом и исправник,
присмакиваЯ и даже как-то присвистываЯ, жадно ел щи. Њатушка, сама
разливавшаЯ горЯчее, грустно и молча указала мне на место подле себЯ.
Џисьмоводитель исправнический тоже сидел за столом, уткнувши свой длинный
нос в тарелку, и точно смотрел в нее не глазами, а этим органом. Ћтец был в
прежнем раздраженном состоЯнии.
- ќтакие злодеи, варвары!.. - говорил он, трЯсЯ руками и головой.
€справник хохотнул слегка.
- Љрасного петушка это по-ихнему называетсЯ пустить... —етвертое дело у
менЯ этакое вот на этом году, - говорил он, едва прожевываЯ огромные кусищи
говЯдины и хлеба, которые засовывал себе в рот.
- ЏЯтое-с, - поправил его письмоводитель.
- € все бабенки эти?.. Ѓабенки?.. - спросил отец, продолжаЯ трЯстись от
бешенства.
- Ѓабенки, да! - отвечал исправник.
Џисьмоводитель слегка кашлЯнул себе в руку.
- Ћдна, по ревности, весь свадебный поезд было выжгла, тремЯ колами
дверь приперла... мужики топорами уж простенок выломали и повыскакали, -
проговорил он.
- ‘амих бы разбойников эдаких на огонь!.. ‘амих бы! - говорил отец, и
глаза его, ни на чем уже не останавливаЯсь, продолжали бегать из стороны в
сторону.
€справник захохотал полным смехом.
- Ќа огонь?.. ‚ подозренье только оставили! - воскликнул он, устремлЯЯ
на отца насмешливый взглЯд. - “ нас вор и разбойник запирайсЯ только -
всегда прав будет! - прибавил он и глотнул, как устрицу, огромную галушку.
- “ездный суд еще на нас представление делал, - заметил по-прежнему
скромно, но с Ядовитой улыбкой письмоводитель, - зачем мы поезжан под
присЯгой спрашивали: они, говорит, лица, к делу прикосновенные.
Ћтец несколько раз повернулсЯ на стуле.
- Џо Љузьмищеву лучше было! - подхватил исправник и в видах, вероЯтно,
вЯщего внушениЯ взЯл уж его за борт сюртука. - …сть там ЌиколаЯ ѓаврилыча
Љабанцова мужичонки - плут и мошенник народишко... приступили они к нему, -
дай он им лесу. ’от говорит: погодите, у вас избы еще не пристоЯлись... они
взЯли спокойнейшим манером, вынесли все свои пожитки в поле, выстроили там
себе шалашики, а деревню и запалили, как огнище.
Ћтец от волнениЯ и гнева ничего не в состоЯнии был и говорить, а только
глЯдел во все глаза.
- Џриезжаю Я на место, - продолжал исправник, - ну и, разумеетсЯ,
сейчас же все и сознались... Ќиколай ѓаврилыч прискакал ко мне, как
сумасшедший. "Ѓатюшка, - говорит, - пощади; ведь Я лишаюсь пЯтидесЯти душ,
все на каторгу идут". ’ак и покрыли разбойников - показали, что деревнЯ от
власти божией сгорела.
- —то же, и наша женщина созналась? - спросила матушка, каждую минуту
трепетавшаЯ за отца и желавшаЯ на что-нибудь только да переменить разговор.
- Љак же-с, совершенно во всем как есть, - отвечал ей исправник с
заметной любезностью.
- € муж с ней участвовал?
- ‘овершенно-с! € труту ей приготовил, и лучины нащепал, и стражем
стоЯл, чтобы кто не подсмотрел их деЯний.
- Ќо что же за причина? - спросила матушка.
- Џричина!.. - произнес отец и начал растирать себе грудь рукою.
€справник пожал плечами.
- ‘просим ужо об этом... порасспросим, - отвечал он.
- ‘ам старик, говорЯт, тут виноват, - пробурчал больше себе под нос
письмоводитель.
Ћтца точно кто кольнул.
- Љак старик? - сказал он, кидаЯ на приказного свирепый взглЯд; но в
это времЯ встали из-за стола.
€справник расшаркалсЯ перед матушкой, поцеловал у нее руку и отправилсЯ
спать. Џисьмоводитель тоже пошел уснуть, но только на сеновал, где спал и
кучер ихний.
џ вышел на крыльцо и уселсЯ на нем. Љо мне подошла наша двороваЯ собака
‹апка. џ обнЯл ее. "‹апушка, друг мой, что такое у нас делаетсЯ?" - говорил
Я, целуЯ ее в морду. Ћна в ответ на это лизнула мне щеку, потом вдруг,
завилЯв хвостом, побежала от менЯ к садовой калитке, из которой выходил ее
прокормитель и воспитатель по части хождениЯ за утками, тетеревами и
белками, наш старый садовник €льЯ Њосеич, в своем заскорблом от старости
сюртуке и в сапогах, изорванных по всевозможным местам и шлепавших теперь от
мокроты. ‹ицо Њосеич имел несколько французское - с заостренным птичьим
носом, с довольно тонкими очертаниЯми и с небольшими клочками висевших по
щекам бакенбард. Ћн только что сейчас возвратилсЯ с рыбной ловли, ради
которой, не докладываЯ даже господам, на собственные свои деньги нанимал у
займовских мужиков тони по четвертаку за штуку, имеЯ в этом случае в виду,
что прорвало пЯтьковскую мельницу, - и действительно: в три раза было
вытащено четыре пуда щук, которые он уже своими руками выпотрошил и посолил
на погребе, а в ”илиппов пост и объЯвит матушке, что у него рыбы есть и
чтобы она не беспокоилась. ’еперь он шел за грибами, и тоже больше длЯ
господского продовольствиЯ. џ стал просить его взЯть менЯ с собой. €льЯ
Њосеич насмешливо посмотрел на менЯ.
- —то в лесу хорошего взЯть?.. ЏеньЯ, кореньЯ надо перелезать,
нагибатьсЯ... ѓоспода любЯт только грибки кушать за столом, - проговорил он
с Ядовитою улыбкою.
џ, однако, продолжал проситьсЯ и почти насильно пошел за ним. ‹апка
тоже побежала за нами.
€льЯ Њосеич мог быть назван бесценным человеком длЯ отца и матери:
кроме уж поставлениЯ рыбы и дичи к столу, он овладевал длЯ них и другими
благами природы. Ќаш огромный сад, который давал до пЯти тысЯч огурцов, до
ста арбузов, до ста дынь, Ягод разных на несколько пудов вареньЯ, был
решительно его трудами создан и поддерживаем. Њало того, он получал еще за
него гоненье, особенно когда весной поупросит или понастращает и заставит
дворовых женщин полоть несколько грЯд.
- ’ы, стараЯ кочерга, все в свое заведение у менЯ народ отводишь! -
закричит, бывало, на него отец.
€льЯ Њосеич обыкновенно в этом случае и не оправдывалсЯ, а махнет
только рукой и уйдет там у себЯ за какой-нибудь куст или засЯдет в грЯдку.
‚ торжественные дни, когда €льЯ Њосеич призывалсЯ быть лакеем и когда
вместо заскорбленной хламиды надевал свой более новый вердепомовый{540}
сюртук, сшитый еще по той моде, когда наши входили в Џариж{540}, он с
особенною важностию, как будто бы это была его собственность, подавал,
во-первых, ерофеич, настаиваемый травами его произрастениЯ, потом квас,
который всегда заваривал он, а не поваренок, и, наконец, соленье и особенно
зелень. ‚есьма часто, уставлЯЯ закуску, он вдруг, сколько бы тут ни было
гостей, указываЯ на редиску, замечал с внушительною миной: "„вадцать пЯтого
апрелЯ снЯта!"
Џри таком, по-видимому, страстном усердии к господам €льЯ Њосеич в то
же времЯ не любил их и нисколько уж не уважал, считаЯ себЯ безусловно умнее
их, даже образованнее, так как они хоть и грамоте поучены, но читают в
книгах все пустЯки, а он читал все книги умные, как, например: о лечении
домашних животных купоросом, об уходе за пчелами, о разведении свекловицы.
‚ступаЯ в разговор с каким-нибудь барином или свЯщенником, он никогда почти
не говорил прЯмо, а по большей части рассказывал при этом случае
какой-нибудь анекдот или давно случившеесЯ происшествие, из которого уже и
выводил, что было ему нужно. ‘воего брата он тоже больше презирал и не чужд
был посудить о нем, и тоже больше все притчей.
- ”омкино у нас выгорело, - говорил Я, едва поспеваЯ за ним идти.
- „-да, ”омкино выгорело, Ѓычиха горела, Љлимцово... ‘олдатово... и
много и долго еще будут гореть русские деревеньки, - произнес €льЯ Њосеич
каким-то пророческим тоном.
Џосле того мы все поле прошли с ним молча.
- Џрежде народ лучше был... умнее... мудрецов много было!.. - заговорил
он, снова обращаЯ ко мне свое вопросительное лицо.
- Љакие же? - сказал Я.
- „а вот был царь ‘оломон, - отвечал он, как бы открываЯ мне новую
Ђмерику, - раз приходЯт к нему две женщины, две бабы дуры! (Њосеич, не
совсем счастливый в семейной жизни и более преданный любви к природе,
постоЯнно отзывалсЯ о женщинах с не совсем выгодной длЯ них стороны). Ћдна
из них, по нечаЯнности, ребенка своего ночью и заспала, а как дело пришло к
утру, - мать и чужаЯ про живого ребенка говорЯт: "ќто мой ребенок". –арь
‘оломон берет сейчас свой меч: "•орошо, - говорит, - коли так, Я разрублю
вам его надвое..." Њать-то настоЯщаЯ сейчас и откликнулась. "Ђй нет, нет! -
говорит. - ќто ее ребенок." - "Ќет, - говорит ей царь ‘оломон, - он твой: ты
его жизнь пощадила..." …й сейчас отдает младенца, а другую велел посадить в
острог и на поселенье... Ќу, так ведь тоже не все господа цари ‘оломоны! -
заключил вдруг старик и внушительно качнул мне головой.
ЏопавшийсЯ на пути нам соснЯк переменил течение его мыслей.
- ‡абежать тут надо, отварушечек длЯ папеньки к ужину набрать! -
проговорил он и скрылсЯ от менЯ.
џ пошел по закраине леса. Њосеич пропал надолго: он забралсЯ, вероЯтно,
в самую глушь; каждаЯ благушка, каждаЯ спорхнувшаЯ птичка обыкновенно
занимали его внимание. џ начал, наконец, аукатьсЯ и выкликать его и только
уж через полчаса сошелсЯ с ним на небольшой открытой полЯне. “ него была
почти полна корзинка грибов, а Я всего нашел три или четыре гриба.
- ’олько-то? Њало же, - сказал он, кидаЯ их с пренебрежением в свое
лукошко, - кабы вы не барчик были, а дворовой мальчишка, вас бы за это
наказали... и больно... да еще сказали бы, что вы где-нибудь в поле, под
кустом, припрЯгали длЯ батьки и матки.
џ слушал его, далеко еще не понимаЯ, сколь Ядовито он длЯ менЯ говорил.
- ѓоспода говорЯт, - продолжал Њосеич более уже серьезным тоном (он
вообще любил со мной поговорить и нисколько уж не церемонилсЯ), - говорЯт,
что мы другого рода - •амова, а они - от ЂвелЯ. ќто так, положим! Ќо ведь
иногда и комар лишает жизни льва - все приставать к нему будет, над ухом
звенеть, а убить-то тот ею не может!.. Њал очень... увертываетсЯ... лев
терпел-терпел и, наконец, сам себЯ от гнева загрыз; и это не то, что выдумка
какаЯ, а настоЯщее было.
- ќто баснЯ, - возразил было Я.
- Ќет, настоЯщее! - повторил настойчиво Њосеич. - ‚ Ђбаховском приходе
теперь жил помещик по фамилии •итрецов, еще маненько и сродственник вашему
дедушке. Љак вот в сказках сказываетсЯ о могучем ‡мее-ѓорыниче или вепре
диком, так и он, пожалуй, был, а после того попалсЯ же из-за нашего брата...
Ќа последних словах у €льи заметно поЯвилась в лице какаЯ-то
насмешливаЯ радость; Я же, с своей стороны, окончательно переставал
понимать, что такое и к чему он все это говорит.
- €ли теперича, господи ты боже мой! - продолжал он, пожимаЯ уж плечами
и пришедши, видимо, в экстаз своего мышлениЯ. - €ностранцы вон к нам разные,
венгерцы ходЯт с духами и лекарствами. "ђусска, - говорит, - человек глуп,
не может ничего делать". - "Љак, - говорю, - постой, брат мусью", - и сейчас
нарвал самых простых цветиков и поднес ему к носу. "Ќа-ка, говорю, сделай
мне такие духи; а как ты-то носишь, так и Я сделаю; да не хочу, потому что и
землю и хлеб имею, а ты к нам с голоду пришел: мы к вам не ходим, как
незачем".
Њосеич, при всем своем несколько мизантропическом взглЯде на вещи, был
постоЯнно большой патриот.
Њне между тем хотелось уж чаю. џ сказал ему о том.
- Џойдемте! - отвечал он мне несколько насмешливо. - Ѓаре-то,
подумаешь, - начал он после короткого молчаниЯ, - поутру чай пьют, кофей,
обедают... потом опЯть чай, ужинают; а мы-то, грешные, едим когда попало и
что ни попало.
„орога, ведущаЯ обратно в усадьбу, открылась перед нами, извиваЯсь
лентой по зеленевшему озимову полю. ‹апка, тоже откуда-то поЯвившаЯсЯ и
только что, вероЯтно, перед тем придавившаЯ какого-нибудь зазевавшегосЯ
зайчонка, была с окровавленным рылом и весело начала прыгать около Њосеича,
подскакивать к его руке, лизать ее.
- ‚он она, тварь бесчувственнаЯ? - сказал он, показываЯ мне ласково на
нее. - Ђ если теперь ладно к птице подошла, прибей ее, поколоти тут, другой
раз она все дело испортит: и вертетьсЯ станет, и боЯтьсЯ, тревожитьсЯ...
—еловек же и подавно: без вины его наказать - не на хорошее, а больше на
худое направит - другой с отчаЯнности бог знает что накуролесит, как и Њашка
наша теперь!
- Ђ Њарью разве наказывали? - спросил Я, обрадованный, что разговор,
наконец, склонилсЯ на понЯтный длЯ менЯ предмет.
- Ќ-ну! - произнес €льЯ Њосеич протЯжно. - ђано еще вам все знать,
молоденьки вы! - прибавил он полушутливо и полунаставнически.
‘ небольшого пригорка, на который мы вскоре взошли, нам кинулось в
глаза довольно уже низко стоЯвшее солнце. Љверху оно бросало, точно стрелы,
золотые лучи, а внизу освещало сзади деревьЯ нашей березовой рощи, которые в
весьма заметной перспективе, отделЯЯсь одно от другого, трепетали в воздухе
своими зелеными листочками.
€льЯ Њосеич несколько времени стоЯл в умилении перед этой картиной.
- Ѓатюшка - наше солнышко! - заговорил он, качаЯ головой. - ‚сем оно
одинаково светит: и большому дереву и малому, и худой траве и хорошей, - а
господа так нет, ой, как нет! ’олько и любЯт и уважают, что богатых своих
подчиненных: они у них умные, и честные, и добрые, а спросил бы, что такое
значит богатый мужик. ЌаиперваЯ бестиЯ изо всех; потому что где мужику
взЯть: он и барину подай, и в казну, и в мир. Ђ руки-то всего две - значит,
когда хочешь богатеть, - плутуй! € если теперь наш брат разбогател, разве
доброе и хорошее он творить станет, - жди того, как же, пить да жрать, да...
‚ свЯщенном писании именно про мужиков, должно быть, сказано, что легче
борову свиному пройти в игольные уши, чем богатому в царство небесное,
потому что он, аки сатана, со всеми смертными грехами путами спутан.
‘казав это, €льЯ вдруг остановилсЯ. Њы были почти у самого тына нашего
сада.
- ‚ы ступайте дорогой, а Я вот туда посекретней проберусь, а то
папенька, пожалуй, увидит. "‚ эдакое, - скажет, - времЯ, бестиЯ, за грибами
ходишь".
ЏроговорЯ это, он юркнул в нарочно и, вероЯтно, издавна уже сделанную
лазейку, глухо-глухо заросшую всЯкого рода зеленью, а потом стал пробиратьсЯ
по самой темной аллее, нагибаЯсь и прЯчась за деревьЯ.
"—то это папенька, зачем бранит €лью, - он такой славный", - подумал Я,
обходЯ сад кругом.
‚ воротах усадьбы Я увидел, что со двора съезжал исправник в легоньком
тарантасе, на тройке с расписной дугой, с колокольцами и бубенцами, с
ухарски развЯзанными на троках пристЯжными, которые своими обозленными
мордами только что не хватали земли. џ оробел и поклонилсЯ ему.
- Џрощайте, душенька! - проговорил он, делаЯ мне рукой.
‘идевший рЯдом с ним письмоводитель тоже слегка приподнЯл фуражку и
поклонилсЯ, но только не глЯдЯ на менЯ. ‚след за тарантасом ехал на
крестьЯнской лошади и в навозной телеге ‘пиридон Љутузов, еле-еле
примостившийсЯ на кое-как сделанной в передке беседочке, на которой, занЯв
гораздо большее пространство, помещалсЯ также и сотский, оборотЯсь лицом к
заду. ‚ самой телеге сидели, и врЯд ли не привЯзанные к ней, ЊарьЯ,
покрытаЯ, как повитаЯ невеста, с головы до ног в какую-то крашенину, и
’имофей, тоже с потупленной вниз головой и в нахлобученной почти на самые
глаза шапке. ‚ усадьбе было совершенно пусто, и только перед растворенной уж
кухней ѓришка огромным топором рубил дрова, закусив Язык на правую сторону и
каждый раз прикрЯхтываЯ, видимо, желаЯ тем показать, что он мастер и молодец
на это дело. џ прошел через заднее крыльцо в дом и застал там страшную
сцену: отец, с пеной у рта, ходил по комнате.
- ЊенЯ обмануть? ЊенЯ?.. ЊенЯ? - кричал он, закидываЯ голову назад и
как бы вопрошаЯ самый воздух.
Њатушка, сидевшаЯ тут же в гостиной и при всех его вспышках всегда
старавшаЯсЯ сохранить присутствие духа, на этот раз едва владела собой.
- џ удивлЯюсь, как ты этого не знал... Я давно это знала, - проговорила
было она.
- Ђ, ты знала! ’ы знала! - вскричал отец, подбегаЯ уж к ней. - Ћтчего ж
ты мне не сказала? Ћтчего? - прибавил он, отступаЯ от нее на несколько шагов
и выпрЯмлЯЯсь, точно готовый сейчас же произнести ей смертный приговор. - Ђ,
ты госпожа, помещица здешнЯЯ! ’ы все можешь знать и все располагать; а Я
нищий... голыш, приведенный сюда так... •риста ради? ‚рете! џ господин всем
вам: и тебе и твоей челЯди!
Њатушка пожала плечами, и на глазах ее навернулись слезы: это
оскорбление было самое горькое и обидное длЯ нее.
- €з чего ты беснуешьсЯ, Я понЯть не могу, - сказала она.
- ’ы не понимаешь - да! Ќе понимаешь, что Я, может, и двух его первых
сношенок погубил... и этих несчастных наказывал; всегда держал его руку...
на эшафот их теперь возвел... Љакими молитвами отмолить мне у бога эти мои
прегрешениЯ?.. Љакими?..
- Ќо ведь ты сам говоришь, что не знал этого.
- —то же, Я и теперь не знаю!.. џ сам, своими глазами, видел ее
показаниЯ... он ей проходу не давал - все адресовалсЯ, а что она "нет", так
бил ее и сына. Њне и идти теперь благодарить его: благодарю, батюшка Њихайло
…вплыч, покорно, что вы развратили всю вашу семью и мне случай в том
поспособствовать вам дали.
- …го и без тебЯ уж бог покарал, потом накажут и по закону, по суду! -
заметила кротко матушка.
- Ђ, да! Џо закону, по суду, - вот что! - воскликнул старик с
ожесточенным смехом. - Ђ ты слышала, что исправник говорил? ‘лышала? …сть у
тебЯ уши? ’ак нет же! ‚рете, Я его накажу! џ!.. ЉирьЯна мне!.. ЉирьЯна...
Џоследние слова он едва уже выговаривал.
Џрипадок гнева в этот раз так был силен в нем, что даже матушка встала
и ушла от него.
- Џошлите к барину ЉирьЯна, - сказала она, проходЯ девичью и сколько
только могла спокойно, горничным девушкам.
’е побежали.
џ, все времЯ тихонько сидевший в зале, плача и обмираЯ от страха,
решительно не знал, что мне с собой делать.
- ЉирьЯна... ЉирьЯна! - продолжал между тем шептать отец, скрежеща
зубами и сжимаЯ кулаки.
—ерез несколько минут ЉирьЯн, позеленевший от страха, стоЯл перед ним.
Ћтец так и впилсЯ в него глазами.
- ‚озьми сейчас, - заговорил он прерывающимсЯ голосом, - этого
…вплова... стащи его за волосы с печи... кинь его в телегу и вези за
исправником... скажи, чтоб его на поселенье взЯл... Ќе надобно мне его...
Џисать Я теперь не могу, после все напишу... после...
ЉирьЯн хотел было поскорей убратьсЯ.
- Ќо если же ты его не довезешь, если не отдашь там, Я тебЯ самого убью
и растерзаю, - закричал уж на него безумный старик и побежал было за ним.
- Џомилуйте-с! ‘ейчас все исполню, - отвечал тот, едва успеваЯ
затворить перед ним за собой дверь, и потом действительно никто уж и не
видал, как он собиралсЯ, захватил с собой Њихайла и уехал.
Ћтец между тем возвратилсЯ в гостиную и, тЯжело дыша, опустилсЯ на
диван. Ќесчастные припадки гнева всегда кончались длЯ него ужасно: его
обыкновенно оставлЯли одного в комнате, притворЯли в ней дверь и подавали
ему только холодной воды. ‚се это повторилось и теперь. Њать пересела к
дверЯм гостиной, чтоб прислушиватьсЯ, что там будет происходить. џ
поместилсЯ около ее колен и стал целовать ее руки.
- „лЯ тебЯ только, друг мой, и желаю Я жить на свете, - проговорила
она, поцеловав менЯ в голову и отерев катившиесЯ по ее щекам слезы.
џ разрыдалсЯ окончательно, так что она едва утешила и успокоила менЯ.
Љ вечеру по дому распространилсЯ новый ужас: исправник не принЯл
Њихайла …вплова, говорЯ, что он стар идти на поселенье.
- Ѓатюшки! Ћтцы мои! —то теперь будет? - провопила даже старуха ЂфимьЯ,
более всех привычнаЯ к гневу барина и всегда с каким-то стоическим
спокойствием его переносившаЯ.
ЉирьЯн, привезЯ Њихайла …вплова назад, не распрЯгаЯ лошади, убежал в
лес, говорЯ, что он и не придет, пока барин гневатьсЯ будет. ‘казать отцу о
решении исправника осмелилась, разумеетсЯ, одна только матушка, но Я видел,
чего ей это стоило: всЯ взволнованнаЯ и беспрестанно обращаЯ взор на образ,
она несколько раз подходила к гостиным дверЯм и, наконец, уже вошла. џ
бросилсЯ за ней и приложил глаз к замочной скважине. —то она там сказала, Я
не слыхал, но только отец вдруг поднЯлсЯ.
- •орошо, Я сам его упрЯтаю, - сказал он по наружности спокойным, но в
самом деле еще более раздраженным голосом, - велите колЯску мне заложить, а
мерзавца этого, скажите, чтобы везли за мной в полуверсте.
Њатушка беспрекословно исполнила его приказание. —асов в двенадцать
ночи он уехал. „ва днЯ, пока его не было, она была на себЯ не похожа,
беспрестанно тревожилась и все чего-то ожидала. Ќаконец отец возвратилсЯ и
был совсем уж больной. …го прЯмо привели в его комнату. Ћн тосковал и стонал
на весь дом.
- —то, папаша чем болен? - спросил Я мать.
- Ћбыкновенно, как и всегда, мучитсЯ и терзаетсЯ... сам наказал, а
теперь и жалеет всех... - отвечала она.
‘ детской души моей, как перестали на нее действовать неприЯтные
впечатлениЯ, сейчас же все и слетело: на другой день Я уже спокойнейшим
манером пахал сохою собственной работы на ѓришке грЯдку в саду, и, что всего
удивительнее, этот малый, лет почти восемнадцати, с величайшим наслаждением
играл со мной в эту игру, непременно требуЯ, чтоб Я его взнуздал, и чем
глубже Я упирал соху в землю, тем старательнее и рьЯнее он вез ее. Љ нам
подошел Њосеич с лейкою в руке.
- ‡емлю пахать - самое приЯтное длЯ бога занЯтие, - сказал он.
- ЏриЯтное? - переспросил Я, очень довольный, что он хвалит мою
выдумку.
- „а!.. € если бы вот даже этот дурак …вплов не мытарничал, а кормилсЯ
бы больше, как следует мужичку, землицей, не был бы там, куда угораздилсЯ.
- Ђ куда его, дЯдюшка, барин увез? „алече ль? - спросил уж ѓришка.
- „алече, в место хорошее, - сказал €льЯ и скрылсЯ за одной из куртин.

Ќачинало темнеть, когда Я в нынешнем году подъезжал к ”омкину. ђЯдом со
мной в колЯске сидел приказчик мой ‘емен, ужасно конфузЯсь, ежась,
отодвигаЯсь от менЯ и боЯсь, кажетсЯ, прикоснутьсЯ одной точкой своего
кафтана ко мне. €змученные извозчичьи лошади легонькой рысцой тащили нас в
гору.
џ оглЯдывал окрестность; все было очень знакомо: при въезде в село
покачнувшаЯсЯ на сторону и точно от сотворениЯ мира тут стоЯвшаЯ толчеЯ, а
подальше небольшаЯ площадь, на которой собиралсЯ по праздникам народ; в
стороне от нее дом свЯщенника, несколько побольше и покрасивей других, на
погосте деревЯнные кресты и единственный каменный памЯтник на могиле моего
деда и, наконец, сама белаЯ церковь. ‘ какой-то болью врывались мне в сердце
воспоминаниЯ: мы... мне лет восемнадцать... у прихода... день такой,
кажетсЯ, восхитительный; толпа народа кипит перед храмовыми воротами. Ћна
тоже в церкви... это можно догадатьсЯ по уродливому экипажу и по тройке
вЯтских лошадок, стоЯвших у дома отца диакона. џ иду в церковь. ‘ердце мое
так и рванулось от правого клироса, около которого Я стал, к левому;
накуренный ладан кажетсЯ мне величайшим благовонием, иконостас великолепным,
а она, в белом платье и белой шлЯпке, превыше всех красот земных. Ќо между
тем что было во всем этом: и в ней и в самом народе?.. Ќичего, кроме моей
молодости!.. •оть бы один день, один час того счастьЯ, с которым изживались
прежде целые недели, месЯцы, и за это возьмите все, что впереди, где только
и мелькают, как фурии, ниспосланные вас терзать, недуги тела, труды и скорби
наболевшей души вашей и целое море житейских нужд и забот.
- Ђ что, - обратилсЯ Я к ‘емену, - будет у нас в ”омкине по пЯти
десЯтин на душу?
- Ѓудет, кажись! Џосле одного снохача теперь земли-с пустой стоит тЯгол
на пЯть.
- Љакого это снохача? - спросил Я, смутно припоминаЯ все, что сейчас
рассказал.
- ЉрестьЯнин ваш бывший, - отвечал ‘емен, - папенька ваш тогда
разгневалсЯ на него и продал его. ‚сего за десЯть рублей ассигнациЯми и
уступил-с.
- ‡а десЯть?
- „а-с, - отвечал ‘емен и потом с обычной своей скромностью слегка
польстил мне: - ‚едь не так, как вы-с: покойник, бывало, рассердитсЯ, так
точно рассудку лишалсЯ, а после все у них отойдет это.
- Ћтойдет?
- ‚се-с! € чем уж они тут человека ублажить не желают: тогда за Њихайла
…вплова-то сноху и сына при мне-с... мальчиком Я ездил с ним... давали
исправнику тысЯчу рублев, чтобы их ослободить от поселеньЯ. Ќу, да тот тоже
не взЯлсЯ. "џ губернатору уж, - говорит, - описал о том".
- Ђ Њихайло …вплов кому был продан? - полюбопытствовал Я.
- „а так тут, в ‡еленцине, был дворЯнинишко самый бедный; почесть, что
ни самому, ни прислуге есть было нечего: Њихайла …вплова стал уж в пастухи
отдавать... в семьдесЯт-то лет за телЯтами бегать... Џапенька ваш жалел
тогда старика. "Ћткуплю, - говорит, - его назад: хоть пЯтисот рублей на то
не пожалею" - ну, да тот помер тоже невдолге.
- Ђ за что отец так рассердилсЯ на него? - спросил Я.
‘емен несколько смешалсЯ.
- ѓлупости разные у себЯ в семействе заводил-с... - отвечал он с
расстановкой. - ЊладшаЯ-то сношенка попалась женщина честнаЯ, не захотела
того.
- Ђ здесь это в заведении? - заметил Я.
- …сть-с! - отвечал ‘емен таинственно.
- „а как же они это делают?
- „а кто ж им может в том воспрепЯтствовать! - возразил он мне с
некоторым даже одушевлением. - Ѓатько, родитель - одно слово, и который
особливо теперь побогатей, так в дому-то словно медведь корежит: и на работу
посылает, сколько ему надо, и бьет, особливо этих женщин и малолетних, чем
ни попало... “жасные злодеи и тираны-с!
Њы въехали в усадьбу. Ќесколько человек дворовых, и все больше старики,
встретили менЯ. ‘овсем сгорбленный и почти уже слепой ЉирьЯн высадил,
однако, менЯ из колЯски под руку. „ве женщины, тоже старухи, проговорили:
"Ќу, вот, батюшка, дождались мы и вас!" џ прошел в дом и, увидЯ отворенный
балкон, не утерпел и вышел на него посмотреть на сад - он точно весь
почернел и совершенно заглох по всем некогда прозрачным и зеленым аллеЯм. Ќа
куртинах и на лугах росла такаЯ дичь-трава, что и взглЯнуть было неприЯтно.
‚се это некогда обрЯжавший и приводивший в порЯдок €льЯ Њосеич давно уже
умер и, вероЯтно, сам составлЯл какую-нибудь часть той природы, которую так
любил. ‘ойдЯ с балкона, Я прошелсЯ по гостиной, где сердилсЯ отец, заглЯнул
в спальню, где скучала и молилась мать, и, наконец, в свою темненькую
комнату.
—тобы оторватьсЯ от этих хоть и дорогих, но все-таки тЯжелых
воспоминаний, Я велел себе постелю приготовить в зале, как самой пустой
комнате и более похожей на сарай, чем на жилое место; но заснул только
утром, чувствуЯ, что руки и ноги у менЯ холодеют, а на лбу выступила
холоднаЯ испарина. "Ћ, если бы забыть прошедшее и не понимать будущего!" -
мерещилось мне в тревожном сне.

Џђ€Њ…—ЂЌ€џ

ЃЂ’њЉЂ

‚первые рассказ напечатан в журнале "ђусское слово" за 1862 год (кн. 1,
Январь) с датой: "27 октЯбрЯ 1861 г. ‘.-Џетербург".
ђассказ был перепечатан в четвертом томе изданиЯ ‘телловского с
небольшими поправками. Ћтметим лишь одно существенное исправление: в конце
третьей главы после слов "џ несколько поуспокоилсЯ и опЯть улегсЯ..." (стр.
534) в тексте "ђусского слова" была фраза, не вошедшаЯ в текст изданиЯ
‘телловского: "‡арождающийсЯ ипохондрик, видно, и тогда уже во мне начинал
наклевыватьсЯ".
ђассказ был опубликован в самый разгар скандала, вызванного фельетонами
Ќикиты Ѓезрылова, и поэтому не был отмечен критикой тех лет.
‚ настоЯщем издании рассказ печатаетсЯ по тексту: "‘очинениЯ
Ђ.”.Џисемского", издание ”.‘телловского, ‘Џб, 1861 г., с исправлениЯми по
предшествующим изданиЯм, частично - по посмертным "Џолным собраниЯм
сочинений" и рукописЯм.

‘тр. 523. ђевизские сказки - списки, составлЯвшиесЯ во времЯ переписи
(ревизии) лиц, подлежащих обложению подушной податью; в данном случае -
списки крепостных мужского пола.
‘тр. 540. ‚ердепомовый - светло-зеленый (буквально - цвета зеленого
Яблока).
...когда наши входили в Џариж... - Џосле разгрома наполеоновских армий
в ђоссии русские войска продолжали преследовать войска Ќаполеона. ‚ 1814
году русскаЯ армиЯ вступила в Џариж.

Њ.Џ.…ремин
Last-modified: Thu, 25 Jul 2002 20:10:31 GMT
Ћцените этот текст: