еды,  был океан бессознательного,  и из  него
…диное  восстало  к  жизни  через   свое  могущество  -   через  мощь  своей
самопроЯвлЯющейсЯ ќнергии.
     Ќо  Ѓессознательное  -  если  оно  действительно  маска  - не  ЯвлЯетсЯ
застывшей  маской „уха; на развивающуюсЯ  жизнь и душу оно накладывает закон
трудного становлениЯ. †изнь и  сознание - не меньше, чем  ЊатериЯ - в момент
своего поЯвлениЯ  подчинЯютсЯ  закону изначальной раздробленности. ”изически
жизнь  формируетсЯ  вокруг  плазмы,  клетки, психологически -  вокруг малого
обособленного,  фрагментарного  эго.  ‘амо сознание  в  своих первых  слабых
проЯвлениЯх должно сосредоточиватьсЯ  в жалкой поверхностной форме и прЯтать
за  покровом  этого  ограниченного  поверхностного существованиЯ  глубину  и
бесконечность своей собственной природы.  Ћно  должно медленно развиватьсЯ в
пределах  такой внешней  ограниченности  до  тех пор,  пока не  будет готово
разрушить  скорлупу, отделЯющую  жалкое внешнее  выражение нашего  существа,
которое мы принимаем за целое, от сокровенного "Я" внутри нас. „аже духовное
существо,  похоже,  подчинЯетсЯ этому  закону  изначальной раздробленности и
проЯвлЯетсЯ как  часть  целого, как искра  духа,  котораЯ в  своем  развитии
преращаетсЯ в обладающую  индивидуальностью душу.  € на  эту  скрытую  искру
души,  на  это малое  эго,  на это фрагментарное  сознание возложена  задача
противостоЯть силам вселенной, боротьсЯ с  ними, взаимодействовать со  всем,
что кажетсЯ ему  отличным от него  самого, расширЯтьсЯ и обретать  силу  под
давлением внутренней и внешней Џрироды до тех пор, пока оно не станет единым
со  всем существованием. Ћно  должно  расти познаваЯ себЯ и мир; устремитьсЯ
вовнутрь и открыть, что оно ЯвлЯетсЯ духовным существом; устремитьсЯ вовне и
открыть  свою,  еще  более  широкую  истину, заключающуюсЯ  в том,  что  оно
ЯвлЯетсЯ  космическим  €ндивидом;  выйти  за  свои  пределы,  познать  некое
высочайшее ‘уществование, ‘ознание и Ѓлаженство бытиЯ и пребывать в нем. „лЯ
выполнениЯ этой необъЯтной задачи эго имеет в своем распорЯжении лишь орудиЯ
своего   изначального   ЌеведениЯ.  Ћграниченность  человеческого   существа
ЯвлЯетсЯ  причиной  всех  трудностей,   дисгармонии,  борьбы,  противоречий,
которые омрачают жизнь. Ћграниченность его сознаниЯ, не способного управлЯть
универсальной  ќнергией  или  воспринимать  ее  в  процессе  взаимодействиЯ,
ЯвлЯетсЯ причиной всех его страданий,  боли и печали. ЋграниченнаЯ  сила его
сознаниЯ, выражающаЯсЯ  в непросвещенной воле,  не  способной постичь верный
закон жизни и деЯтельности и следовать этому  закону, ЯвлЯетсЯ причиной всех
его заблуждений, прегрешений и пороков.  Ќа  самом деле нет другой  причины;
ибо все прочие видимые причины сами ЯвлЯютсЯ сопутствующими обстоЯтельствами
и последствиЯми  этого первородного  греха  человеческого  существа.  ’олько
когда оно  возвыситсЯ, выйдет за пределы этого  ограниченного, обособленного
сознаниЯ и обретет целостность освобожденного духа, оно сможет избавитьсЯ от
последствий своего изначального пребываниЯ в Ѓессознательном.
     …сли  мы примем это за скрытую истину жизни, то сразу же поймем, почему
на   современном   витке  развитиЯ  ей  приходитсЯ  проходить  через  стадию
невежественного  самовыражениЯ. Ќо мы понимаем также, что  таким образом она
неосознанно ищет, пытаетсЯ постичь и сфор-мулировать,  выЯвить в собственных
наиболее высоких побуждениЯх и наиболее  глубоких мотивах свои стремлениЯ  к
самораскрытию, власти, единству,  свободе от своего  низшего "Я",  духовному
освобождению - и пытаетсЯ понЯть, откуда в ней эти стремлениЯ, которые можно
было бы счесть бесполезными, раздражающими, бесплодными, будь они всего лишь
проЯвлениЯми  бессознательной  Џрироды, присущими  животной стадии эволюции.
ђазвиваЯсь  из  своего  исходного   состоЯниЯ  погруженности  в   Њатерию  и
растительную жизнь, формируЯ первичное, несовершенно организованное сознание
в  животном, она  приходит в  человеке, ментальном  существе,  к возможности
новой, сознательной эволюции, котораЯ  приведет ее к цели, и на определенной
стадии развитиЯ  пробуждает  в  человеке непреодолимое стремление  совершить
переход от ментального существа  к  духовному. †изнь не может  достичь своих
сокровенных целей, следуЯ  своим первичным инфрарациональным движущим силам,
т. е. инстинкту и желанию, ибо на этом уровне она движетсЯ ощупью, ищет и не
находит, может  получать  лишь кратковременное,  неполноценное  и преходЯщее
удовлетворение, отмеченное печатью Ѓессознательного. Ќо и человеческий разум
не может дать ей того, что она ищет; ибо разум способен лишь привнести некий
полусвет  и  установить  временный  порЯдок.  Џоэтому  человек,  стремЯщийсЯ
достичь  высших планов жизни,  никогда  не  может  довольствоватьсЯ нынешним
своим  состоЯнием;  эволюционный  импульс  его  разума  не может  неожиданно
иссЯкнуть на  этой переходной стадии,  на этом половинчатом  достижении.  Ћн
должен стремитьсЯ  к высшим планам сознаниЯ,  должен высвободить из  жизни и
ума нечто, ныне еще пребывающее в скрытом и зачаточном состоЯнии.
     Љонечные  цели  жизни  суть  цели  духовные, и  только при полном свете
освобожденного "Я" и  духа она  может достичь  их. ќтот  полный свет не есть
интеллект  или  логический  разум,  но   знание,   открывающеесЯ   благодарЯ
внутреннему единению и отождествлению с миром, - знание, которое есть  свет,
внутренне  присущий  полностью   развившемусЯ   духовному   сознанию;  этому
совершенному  постижению  предшествует  интуитивное знание, проистекающее из
сокровенного единства  бытиЯ  и  достижимое  благодарЯ  тесному  внутреннему
соприкосновению   с  сутью  вещей  и  живых   существ.  †изнь  стремитсЯ   к
самопознанию; она может прийти к нему только  через свет духа. Ћна стремитсЯ
к светоносному  водительству  и господству над собственными своими силами; и
только  когда она  открывает в себе это внутреннее  "Я" и дух  и вершит свой
путь  при  его  помощи  или  под  его  началом,   тогда  она  может  обрести
просвещенную  волю, в  которой  нуждаетсЯ, и  безошибочное водительство. €бо
только таким образом слепаЯ уверенность  инстинктов,  а также  спекулЯтивные
гипотезы и  теории разума и  его уверенность, основаннаЯ на экспериментах  и
логических выводах, могут быть замещены зрЯчей  духовной уверенностью. †изнь
стремитсЯ  к  осуществлению своих  инстинктов  любви  и  состраданиЯ,  своей
страстной тоски по гармонии  и  единству; но  они встречают  противодействие
противоположных  инстинктов, и только духовное сознание, с его реализованным
неизменным  единством,  может устранить этипротиворечиЯ.  †изнь стремитсЯ  к
полному  развитию  существа,  но может  достичь  этого только  тогда,  когда
ограниченное существо  обретает в  себе  свою собственную  сокровенную  душу
существованиЯ и вокруг нее - свое собственное более широкое "Я" космического
сознаниЯ,  которое  может воспринимать  мир и все  бытие в  себе  и как себЯ
самое. †изнь стремитсЯ к силе; и только сила духа и сила этого сознательного
единства  могут  дать  ей власть  над самой собой и  миром. Ћна  стремитсЯ к
наслаждению,  счастью,  блаженству;  но  инфрарациональные  формы  последних
отмечены  несовершенством,  фрагментарностью,  непостоЯнством  и  подвержены
влиЯнию  своих  противоположностей.  Љроме  того,   инфрарациональнаЯ  жизнь
по-прежнему  отмечена  печатью   Ѓессознательного  -  в  том,  что  касаетсЯ
изначальной  ее   бесчувственности,   неопределенности  характера,  слабости
ответной виб-рации, - она не может достичь истинного счастьЯ или блаженства,
а доступное ей наслаждение не может длитьсЯ долго, поскольку она не способна
удержать  его или  сохранить крайнюю  напрЯженность переживаниЯ. ’олько  дух
владеет  секретом  чистого и  неизменного  счастьЯ,  или  экстаза,  способен
сохранЯть  предельную  напрЯженность  ответной  вибрации,  может  обрести  и
оправдать  духовное наслаждение  или  радость жизни как  одно  из проЯвлений
бесконечного  и  универсального  восторга существованиЯ. †изнь  стремитсЯ  к
гармоничному   осущест-влению   всех   своих   сил,   ныне   разделенных   и
противоборствующих, всех своих возможностей,  частей, элементов; и только  в
сознании  единого  "џ"  и „уха возможно  достичь  этого,  ибо  здесь все они
приходЯт  к  своей  абсолютной  истине  и   совершенному  согласию  в  свете
интегрального, единого самосуществованиЯ.
     ’аким   образом,  как  существуют  супрарациональные  €стина,  Ѓлаго  и
Љрасота, так и  у †изни есть супрарациональнаЯ цель. ‘тремление достичь этой
цели составлЯет духовный смысл всех поисков и усилий †изни-Џрироды.

        ѓлава XVII. ђелигиЯ как закон жизни

     Џоскольку бесконечное,  абсолютное  и трансцендентное, универсальное  и
…диное,  ЯвлЯетсЯ  скрытой  целью  бытиЯ, а  достижение духовного сознаниЯ и
Ѓожественного -  конечной  целью и  предназначением  нашего существованиЯ, а
следовательно,  всего развитиЯ  индивида и  коллектива  во всех  их частЯх и
сферах деЯтельности,  разум не может быть последним  и верховным  водителем;
культура  в  обычном  понимании этого слова не  может служить указующим путь
светом или выЯвить принцип, регулирующий и приводЯщий в  гармонию нашу жизнь
и деЯтельность.  €бо разум не достигает уровнЯ Ѓожественного и лишь вступает
в компромисс с трудностЯми жизни, а культуре длЯ достижениЯ ’рансцендентного
и  Ѓесконечного  требуетсЯ стать  культурой духовной  -  т.е. чем-то гораздо
большим,  чем  интеллектуальное,  эстетиче-ское,  этическое  и  практическое
воспитание.  ѓде  же  в  таком  случае  нам искать  свет,  указующий путь, и
принцип,  регулирующий и приводЯщий все  в гармонию? Џервый  ответ,  который
приходит в  голову, - это ответ, который неизменно дает восточный ум,  -  мы
найдем все  это непосредственно в  религии.  € это кажетсЯ  разумным  и,  на
первый взглЯд, удовлетворительным решением вопроса; ибо религиЯ представлЯет
собой ту инстинктивную  силу,  идею,  деЯтельность, дисциплину  в  человеке,
которые  стремЯтсЯ  прЯмо  к Ѓожественному, в то времЯ как  все прочие силы,
похоже, стремЯтсЯ  к  нему лишь  косвенно и  достигают его  с  трудом, после
многих  блужданий  и  преткновений  в  погоне  за  внешней  и  несовершенной
видимостью  вещей. Џревращение  всей  жизни  в  религию  и  подчинение  всей
деЯтельности религиозной  идее ЯвлЯетсЯ, казалось  бы, верным путем развитиЯ
идеального индивида  и идеального общества  и способом  возвысить всю  жизнь
человека до уровнЯ Ѓожественного.
     €звестное превосходство религии как силы, обусловливающей всю жизнь или
по крайней мере оказывающей на нее свое влиЯние, и преобладание религиозного
инстинкта  и  религиозной  идеи  над  всеми  прочими  инстинктами  и  идеЯми
характерно, как мы можем заметить, не только длЯ восточных цивилизаций, но и
длЯ любого  более  или  менее  нормального  состоЯниЯ  человеческого  ума  и
человеческого общества; религиЯ в значительной мере определЯла  их  жизнь во
всех аспектах и  во все времена,  за исключением неких относительно коротких
исторических  периодов, один из которых мы переживаем в наши дни  и начинаем
уже  преодолевать,   но   еще  не   преодолели.  ‘ледова-тельно,   мы  можем
предположить, что господствующее  положение, главенствующаЯ роль  религии  в
обычном  человеческом обществе соответствует  некой  великой  потребности  и
истине  нашего природного существа, к  которым мы  всегда будем возвращатьсЯ
после  любого,  сколь угодно  продолжительного  периода  безбожиЯ.  ‘ другой
стороны,  мы  должны  признать тот  факт, что в  период  великой активности,
высоких  стремлений, глубоких посевов, богатого плодоношениЯ - каким Явилась
современнаЯ эпоха со всеми ее ошибками и заблуждениЯми -  особенно в период,
когда  человечество в  значительной  мере  избавилось  от  жестокости,  зла,
невежества,  темноты,  мерзости  не  силой религии, но  силой  пробужденного
интеллекта,   человеческого  идеализма  и   сочувствиЯ,  религиЯ  претерпела
сокрушительные удары и ее господствующаЯ роль в обществе была отвергнута той
частью человечества, котораЯ в то времЯ находилась на передних рубежах мысли
и прогресса - постренессансной …вропой, …вропой нового времени.
     ќтот мЯтеж в крайней свой форме вылилсЯ  в попытку полностью уничтожить
религию  и похвалЯлсЯ тем, что ему удалось истребить религиозный  инстинкт в
человеке - то была тщетнаЯ и невежественнаЯ похвальба, как  мы видим сейчас,
поскольку   религиозный  инстинкт  ЯвлЯетсЯ   одним  из  таких  человеческих
инстинктов, истребить  которые невозможно: он просто видоизменЯетсЯ. ‚ своем
более умеренном проЯвлении этот мЯтеж привел к тому,  что религиЯ  оказалась
изгнанной  на  периферию  души   и  лишилась   доступа  в  интеллектуальную,
эстетиче-скую,  практическую и даже этическую жизнь  - на том основании, что
вмешательство религии  в науку, мысль, политику, общественную жизнь и  жизнь
вообще  было и  всегда  будет  силой,  задерживающей  развитие,  насаждающей
суеверие  и  агрессивное   невежество.  ђелигиозный  человек  может  назвать
подобное обвинение ошибкой и  атеистическим извращением или же  сказать, что
вызванное религией замедление развитиЯ,  благочестивое невежество, статичное
состоЯние  довольства  или  даже  упорЯдоченный  застой,  исполненный свЯтых
мыслей о  Џотустороннем,  куда лучше,  чем постоЯннаЯ погонЯ за  все большим
знанием, все большим умением, все большим счастьем, радостью и светом в этом
преходЯщем  мире. Ќо  широко  мыслЯщий  человек  не может  принЯть  подобное
возражение; он обЯзан понимать, что до тех пор, пока  человек не  реализовал
божественное  и идеальное  в своей жизни  (а  вполне  возможно,  даже  когда
реализовал, поскольку божественное есть бесконечное),  именно прогресс, а не
состоЯние  неподвижности ЯвлЯетсЯ необходимым  и  желательным законом жизни.
Љонечно,  речь  идет  не  о какой-то  безумной погоне  за новшествами,  но о
постоЯнном движении ко  все более полному  раскрытию  истины  духа, мысли  и
жизни не только в индивиде, но и в коллективе, в  общественной деЯтельности,
в   укладе,  идеалах,  характере,  которые   приобретает  общество  в  своем
напрЯженном стремлении  к  совершенству.  €  он  обЯзан понимать  также, что
обвинение  против религии,  не в  своем заключении, но в  своей предпосылке,
имело какие-то основаниЯ,  и даже серьезные основаниЯ: и  дело не  в религии
как  таковой,  но   в   том,  что  исторически   и   фактически   официально
сформировавшиесЯ религии,  со своими  свЯщеннослужителЯми и последователЯми,
слишком  часто  были  силой  реакционной,  слишком часто поддерживали  своим
авторитетом  силы  тьмы,  тирании  и невежества, и  потребовалось  отрицание
религии, восстание  угнетенного человеческого ума и сердца, чтобы  исправить
эти  ошибки  и  вернуть  религии истинное предназначение.  € зачем это  было
нужно,   если   религиЯ  ЯвлЯетсЯ   истинным  и  просвещенным  водителем   и
законодателем всей человеческой деЯтельности и всей человеческой жизни?
     Ќам нет необходимости следовать  всем рассуждениЯм рационали-стического
или атеистического ума, агрессивно нападающего на религию. Ќапример, нам нет
необходимости  излишне   заострЯть  внимание  на  суевериЯх,   заблуждениЯх,
насилии,  даже  преступлениЯх,  которые  церкви,  культы  и  вероисповеданиЯ
одобрЯли,   допускали,  санкциони-ровали,  поддерживали   или   насаждали  и
совершали ради  собственной  своей  выгоды и  простое  перечисление  которых
заставлЯет человека  воскликнуть вслед за римским поэтом-атеистом:  "‚ какие
беды и  не-счастьЯ религиЯ ввергает человечество!". ‘ таким же успехом можно
вспомнить обо всех  преступлениЯх  и ошибках, совершенных во имЯ свободы или
общественного  строЯ, которых  достаточно длЯ того, чтобы  скомпрометировать
идеал свободы или  идеал  общественного  строЯ. Њы  не  можем  игнорировать,
например, обагренный кровью и  выжженный  огнем след, который оставило после
себЯ официальное христанство в истории средневековой …вропы, начинаЯ едва ли
не с эпохи  Љонстантина - первого часа  своего  мирского триумфа - вплоть до
совсем   недавнего  времени,  или  кровавые  деЯниЯ  такого  института,  как
инквизициЯ, иллюстрирующие  притЯзание  религии  на роль  светоча  истины  и
законодательной власти в этике и общественной жизни, или религиозные войны и
широкомасштабные  политиче-ские   преследованиЯ,  иллюстрирующие  притЯзание
религии на право управлЯть политической жизнью  человечества.  Ќо  мы должны
выЯвить корень этого зла, который кроетсЯ не в истинной религии как таковой,
но в ее инфрарациональных пластах, не в духовной вере и духовном стремлении,
но  в нашем  человеческом  невежестве, не делающем различиЯ между религией и
отдельными  вероисповеданием,  сектой,  культом,  религиозной   общиной  или
церковью.  Џредрасположенность   к  этому  заблуждению  настолько  сильна  в
человеке, что даже древнее терпимое Язычество убило ‘ократа во имЯ религии и
нравственности, слегка притеснЯло чужеземные  религии вроде культа €зиды или
Њитры  и  более решительно преследовало  религию  ранних  христиан,  которую
полагало губительной  и  антиобщественной. „аже  еще более терпимый  по сути
своей   индуизм,   со   всей   своей   духовностью,   широтой   взглЯдов   и
просвещенностью, в силу этой предрасположенности какое-то времЯ находилсЯ во
враждебных  отношениЯх  с  буддистом,   джайном,  шива-итом  и  вайшнавом  и
подвергал их регулЯрным, хотЯ и непродолжительным преследованиЯм.
     ЋсновнаЯ причина исторической несостоЯтельности религии  как водителЯ и
организатора  человеческого  общества  кроетсЯ  именно  в  этом.  –еркви   и
вероисповеданиЯ, например, всеми силами препЯтствовали развитию философии  и
науки,  сожгли  „жордано  Ѓруно,  заключили  в  тюрьму  ѓалилеЯ  и  занимали
настолько  агрессивную  позицию  в  отношении философии  и  науки,  что  тем
пришлось в порЯдке  самозащиты  наброситьсЯ  на  ђелигию и  разрушить ее  до
основаниЯ, чтобы расчистить пространство  длЯ законного своего развитиЯ. ‚се
произошло  потому, что люди, ослепленные темными  страстЯми своей  витальной
природы,  рассуждали  следующим  образом:   поскольку   религиЯ  свЯзана   с
определенными интеллектуальными  представлениЯми о  Ѓоге  и мире, которые не
выдерживают научной критики, значит, всЯкую науку следует истребить огнем  и
мечом; научнаЯ и философскаЯ истина отвергалась ради сохранениЯ религиозного
заблуждениЯ.  Њы  видим  также, что  ограниченный  религиозный  дух зачастую
подавлЯет  и обеднЯет радость  и  красоту  жизни -  либо в силу  нетерпимого
аскетизма,  либо,  если  говорить  о  пуританском подходе,  из неспособности
понЯть, что религиозный ригоризм  - это не всЯ религиЯ,  хотЯ, может быть, и
важнаЯ ее  часть,  не единственный путь  этико-религиозного постижениЯ Ѓога,
поскольку  любовь, милосердие, мЯгкость,  терпимость, доброта  тоже  (и даже
более) божественны, а пуритане забывали или никогда  не знали,  что Ѓог есть
не только чистота, но и любовь и красота. ‚ политической жизни религиЯ часто
принимала  сторону власти  и препЯтствовала  приходу  и осуществлению  более
высоких  политических  идеалов,  поскольку  сама, в  лице  –еркви,  находила
поддержку у  власти и смешивала религию  с –ерковью или  выступала за ложную
теократию,  забываЯ о том, что истиннаЯ  теократиЯ  есть царство Ѓожие, а не
царство  Џапы, духовенства или сословиЯ  свЯщеннослужителей. ђавным  образом
религиЯ  часто поддерживала  закостеневший и  устаревший  социальный  строй,
поскольку  полагала, что  ее  собственнаЯ  жизнь  зависит от различных  форм
социальной  жизни,  с которыми  она оказалась  свЯзанной на  длинном отрезке
своей  истории,  и  ошибочно заключала, что  даже необходимые изменениЯ этих
форм  могут  разрушить  религию и угрожать ее существованию. Љак будто такую
могучую  внутреннюю  силу,  как религиозный  дух в человеке, можно разрушить
чем-то столь незначительным, как изменение формы социальной жизни, или столь
внешним,  как социальнаЯ перестройка! ‚ этом заблуждении,  во всем множестве
его проЯвлений, заключалась великаЯ слабость религии прошлого  - именно  это
дало   возможность  и  основание  интеллектуальному  разуму,   эстетическому
чувству,  социальному  и  политическому  идеализму,  даже   этическому  духу
человека  восстать   против  религии,  котораЯ  должна   была  выражать  его
высочайшее стремление и закон.
     ‡начит, в этом кроетсЯ единственнаЯ тайна  расхождениЯ между  древним и
современным, восточным и западным идеалами, а также единственнаЯ возможность
их  примирениЯ. Ћба идеала имеют под  собой  известные прочные основаниЯ,  и
конфликт  их  проистекает из  непониманиЯ.  ‘ одной стороны, истинно то, что
религиЯ должна играть главную роль в жизни, быть ее  светом  и  законом - но
это должна быть подлиннаЯ религиЯ,  какой она и ЯвлЯетсЯ по своей внутренней
сути,  по  основному   закону  существованиЯ,  т.е.  поиском  Ѓога,  культом
духовности, открытием глубочайших  пластов  жизни души  пребыва-ющему в  нас
Ѓожеству, вечной ‚ездесущности. ‘ другой стороны,  истинно и то, что религиЯ
-  когда  она  отождествлЯет  себЯ только лишь  с вероисповеданием, культом,
–ерковью, системой ритуальных  формул - вполне может стать силой, тормозЯщей
развитие,  а  потому  человеческий  дух может  восстать  против  нее,  чтобы
освободить различные сферы жизни от ее влиЯниЯ. “ религии есть два  аспекта:
истиннаЯ религиЯ и  религиозность. €стиннаЯ  религиЯ - это религиЯ духовнаЯ,
котораЯ  стремитсЯ жить  в  духе,  находЯщемсЯ за  пределами интеллекта,  за
пределами  эстетического,  этического и практического существа  человека,  и
просвещать  и  направлЯть эти  части нашего существа высшим светом и законом
духа.   ђелигиозность  же,  напротив,   укоренЯетсЯ  в   некой  ограниченной
мистической  экзальтации низших  частей  нашей природы  или  придает  особое
значение  интеллектуальным  догмам,  формулам  и  ритуалам,  некому   жестко
установленному   моральному   кодексу,  некой   религиозно-политической  или
религиозно-социальной системе.  Љонечно, не  стоит  совсем  уж  пренебрегать
всеми  этими  вещами,  считать  их недостойными  или излишними,  а  духовнаЯ
религиЯ  не   должна  с  презрением  отвергать  вспомогательную  роль  форм,
ритуалов,  вероисповеданий  или  религиозных   систем.   Ќапротив,   человек
нуждаетсЯ в них, поскольку низшие части его природы должны возвыситьсЯ через
экзальтацию,  прежде  чем смогут  одухотворитьсЯ в полной  мере, прежде  чем
смогут непосредственно  проникнутьсЯ духом  и подчинитьсЯ его закону.  Љогда
человек обращаетсЯ к внутренней жизни, его  мыслЯщий и рассуждающий ум часто
нуждаетсЯ в интеллектуальной  формуле, эстетическаЯ природа или прочие части
инфрарационального  существа -  в  форме  или ритуале, витальнаЯ природа - в
жестко  установленном  моральном  кодексе.  Ќо  все  это  -  вспомогательные
средства,  а  не  сущность  религии;  именно  потому,  что  они  принадлежат
рациональному  и инфрарациональному  планам, они  и  не  могут  быть  чем-то
боvльшим, и  если им слепо следовать и  придавать  слишком большое значение,
они  даже  могут препЯтствовать нисхождению супрарационального света. ‚  том
виде,  какой  они имеют,  их можно предложить человеку  в пользование, но не
навЯзывать ему  деспотической  неумолимой властью в  качестве  единственного
закона. Ћсновное правило, которое  следует соблюдать при их использовании, -
это сохранЯть терпимость и допускать возможность вариаций. „уховнаЯ сущность
религии  -  это единственное, что  ЯвлЯетсЯ в высшей степени необходимым, мы
всегда должны твердо  держатьсЯ  ее и подчинЯть ей все прочие элементы нашей
природы или мотивы нашей деЯтельности.
     Ќо здесь поЯвлЯетсЯ  некаЯ двусмысленность, котораЯ привносит еще более
глубокое   расхождение.   €бо   под   духовностью  религиЯ,   похоже,  часто
подразумевает  нечто,  далекое  от  земной  жизни,  отличное  от  нее  и  ей
враждебное.  Ћна  осуждает стремление человека  к земным  целЯм  как  нечто,
противоположное духовной жизни, а земные надежды человека - как иллюзорные и
тщетные упованиЯ, несовместимые с его упованием на небеса. ’аким образом дух
становитсЯ чем-то отдаленным:  человек может достичь его лишь отбросив жизнь
низших  частей своей природы. Ћн должен либо отказатьсЯ от этой низшей жизни
в тот  момент,  когда она  уже выполнила свое  предназначение,  либо  упорно
обуздывать,  умервщлЯть  и  истреблЯть  ее.  Љоль  скоро  в этом заключаетсЯ
истинный  смысл  религии,  тогда   очевидно,  что  она  не   имеет  никакого
позитивного  значениЯ  длЯ  человеческого  общества  -  если говорить о  его
усилиЯх, надеждах  и стремлениЯх, или длЯ индивида -  если  говорить о любой
низшей  части его существа.  €бо  каждый элемент нашей природы  естественным
образом  стремитсЯ  к  совершенству  в собственной своей  сфере  и,  если  и
подчинЯетсЯ  высшей  силе,  то  только  потому,  что  с ее помощью  обретает
боvльшее совершенство и более  полное удовлетворение даже  в  своей области.
…сли же духовный путь отказывает ему в  возможности совершенствоватьсЯ, т.е.
лишает его стремлениЯ к совершенству,  тогда он должен либо утратить веру  в
себЯ и способность продолжать  естественное развитие своих  энергий и  своей
деЯтельности,   либо   отвергнуть   зов   духа,  чтобы  последовать   своему
собственному  стремлению  и  закону, <i>дхарме</i>.  ќтот  конфликт между землей  и
небесами, между духом и низшими его частЯми становитсЯ еще более губительным
длЯ последних, когда  духовность принимает  форму религии скорби, страданиЯ,
аскетического самоограничениЯ и провоз-глашает тщету земного мира. ‚ крайнем
своем  проЯвлении он  ведет  к  таким  кошмарам  души,  как  ужасный  мрак и
безнадежность  средневековьЯ в самый страшный его период, когда единственную
надежду человечество видело, похоже, в приближении Љонца ‘вета, неизбежной и
желанной Џралайи.  Ќо  даже  когда это пессимистическое отношение  к земному
миру  принимает  не  столь резко  выраженный и нетерпимый характер,  оно все
равно  становитсЯ силой, препЯтствующей развитию жизни, и, следовательно, не
может  быть длЯ  нее  истинным законом  и водителем.  ‚  этом смысле  всЯкий
пессимизм  ЯвлЯетсЯ  отрицанием  „уха,  его  полноты   и   силы,  следствием
нетерпениЯ, не способного видеть пути ѓосподни в мире,  и недостаточной веры
в  божественную Њудрость и ‚олю, которые  сотворили  мир и  вечно направлЯют
его.  ’акаЯ  позициЯ выражает  ложное  представление о  верховной Њудрости и
‘иле, а потому не может служить верховной мудростью и силой духа, к  которым
мир мог бы обратитьсЯ за  водительством  и  помощью  в возвышении всей своей
жизни к Ѓожественному.
     Ћтход  ‡апада  от  религии - т.е.  уменьшение  притЯзаний и  требований
религии,  приведшее  …вропу  от  религиозных  взглЯдов  средневековьЯ  через
ђенессанс  и ђеформацию к современным рационалистическим взглЯдам,  сведение
сферы всех  наших интересов к обычной  земной жизни, наши напрЯженные усилиЯ
реализовать  себЯ  согласно  правилам,  диктуемым  низшими частЯми  природы,
напрочь  лишенными  всЯкого  духовного  стремлениЯ,  -  был  противоположной
ошибкой, другой крайностью,  свЯзанной  с  нашим  невежеством  и знаменующей
автоматический  переход  маЯтника  от  неверного   утверждениЯ  к  неверному
отрицанию.  ќто  -  заблуждение,  поскольку  совершенство  нельзЯ  обрести в
подобных границах и рамках; ибо они не охватывают всей полноты человеческого
существованиЯ   и   отрицают   присущие   ему   глубочайшее   стремление   и
сокровеннейший импульс. ’олько  свет исила высшего могут совершенным образом
направлЯть,  возвышать  и  осуществлЯть  низшее.  ЌизшаЯ жизнь  человека  не
божественна  по форме,  хотЯ  и  заключает в  себе тайну божественного, и ее
можно обожествить только с обретением высшего  закона и духовного  озарениЯ.
Ќо нетерпение, которое осуждает жизнь, терЯет  веру в  нее или  отказываетсЯ
участвовать в ее развитии, поскольку в данный момент она не божественна и не
пребывает в гармонии с жизнью духовной, ЯвлЯетсЯ равным заблуждением, <i>андхам
тамах</i>. Ѓегущий от мира монах или просто  аскет может, конечно, найти в такой
позиции индивидуальное, сугубо личное спасение, духовную компенсацию за свое
отречение и ’апасью, как  и материалист, следующий  своим путем, исключающим
все другие,  может найти соответствующее  вознаграждение  за свою энергию  и
сосредоточенные  поиски;  но  ни первый, ни второй не могут  стать  истинным
водителем  человечества  и его законодателем.  ЏозициЯ монаха  подразумевает
страх, отвращение, недоверие к  жизни  и ее стремлениЯм,  а человек не может
мудро управлЯть такой сферой, к которой  у него нет никакой любви и  которую
он  хочет  свести  к  минимуму  и  подавить.  …сли  бы  управлЯть  жизнью  и
человеческим  обществом был поставлен  один лишь аскетический дух, то он мог
бы  воспитать  в  них только готовность к  самоотречению  и  отказу от своих
собственных стремлений. ‚ своем водительстве аскетический дух может поначалу
терпимо  относитьсЯ  к  низшим  проЯвлениЯм жизненной  природы человека,  но
только длЯ того, чтобы в конечном счете  заставить их свести к минимуму свою
деЯтельность и прекратить ее. Ќо духовность, котораЯ отделЯет себЯ от жизни,
чтобы охватить ее всю целиком, не попав к ней  в зависимость, не знает таких
ограничений.  Ћбраз  духовного  человека,  способного направить человеческую
жизнь  к совершенству,  воплощен  в древней индийской  идее ђиши - человека,
который  в полной мере  проживает человеческую  жизнь  и  находит  слова длЯ
выражениЯ   супраинтеллектуальной,  супраментальной,  духовной   истины.  Ћн
поднимаетсЯ  над ограничениЯми низшей  жизни и  может  смотреть на все  вещи
сверху,  но  при этом  он  находитсЯ в  жизни и  способен  видеть изнутри ее
движущие  силы;  он обладает  совершенным  внутренним знанием  и  высочайшим
духовным  знанием.  Џоэтому он может направлЯть  мир согласно  человеческому
закону, как  Ѓог направлЯет его согласно закону божественному, ибо, подобный
Ѓожеству, такой человек пребывает в жизни мира и все же над ней.
     ‘ледовательно, именно в духовности, понимаемой в этом смысле, должны мы
искать направлЯющий свет и закон гармонии, а в религии  - только в той мере,
в  какой  она  отождествлЯет себЯ с  духовностью.  Џока религиЯ не достигает
этого  уровнЯ,  она  остаетсЯ  не  более  чем  одной  из  сфер  человеческой
деЯтельности, одной силой среди прочих,  и  не может в полной мере управлЯть
другими сферами деЯтельности и силами, даже если будет признана самой важной
и самой могучей  из них. …сли религиЯ постоЯнно стремитсЯ загнать все прочие
силы в жесткие рамки вероисповеданиЯ, неизменного закона, отдельной системы,
она должна  приготовитьсЯ к  тому, что эти силы  восстанут против ее власти.
Ћни, конечно, могут какое-то времЯ  терпеть давление религии и  извлекать из
этого значительную  пользу,  но  в конечном  счете,  согласно  закону своего
существованиЯ, неизбежно начнут стремитьсЯ  к более свободной деЯтельности и
беспрепЯтственному  развитию. „уховность уважает свободу  человеческой души,
поскольку  сама  реализуетсЯ  через  свободу;  а глубочайший  смысл  свободы
заключаетсЯ в возможности развиватьсЯ и расти к совершенству согласно закону
своей  собственной  природы,  <i>дхарме</i>. ’акую  свободу  духовность  даст  всем
основным  частЯм нашего существа. Ћна предоставит философии  и  науке  такую
свободу,  которую предоставлЯла древнЯЯ индийскаЯ  религиЯ (при желании даже
свободу отрицать дух), при которой философиЯ и наука в древней €ндии никогда
не чувствовали потребности отделитьсЯ от религии, но скорее врастали в нее и
тЯнулись к  ее свету. ’акую же свободу духовность даст поискам политического
и социального  идеала и всем прочим силам и стремлениЯм  человека. ’олько ей
придетсЯ просвещать их  так, чтобы они  развивались к свету и закону духа не
через подавление  и  ограничение,  но  через исследование  себЯ, постепенное
саморасширение и  многостороннее  раскрытие своих  величайших, высочайших  и
глубочайших возможностей. €бо все они суть возможности духа.


        ѓлава XVIII. €нфрарациональный век цикла

     ‘ледовательно, именно  в  духовности  заключаетсЯ  конечнаЯ цель  нашей
жизни,  наша  единственнаЯ  надежда  на  совершенство как  индивида,  так  и
человека   общественного;   не   в   духе,  который   ради  личного   своего
удовлетворениЯ отворачиваетсЯ от земной  жизни и ее трудов, но  в  том более
высоком духе, который превосходит,  но при этом принимает и осуществлЯет их.
„уховность, котораЯ вберет в себЯ человеческий рационализм, эстетизм, этику,
витализм, телесность, тЯгу к знанию, влечение  к прекрасному, потребность  в
любви, стремление к совершенству,  стремление к могуществу и полноте жизни и
существованиЯ, духовность,  котораЯ раскроет  этим плохо согласованным силам
их  божест-венный  смысл  и  объЯснит условиЯ,  необходимые  длЯ  перехода в
божес-твенное состоЯние, примирит их все друг с другом,  озарит перед каждой
ее путь, ныне погруженный в густой полумрак  и совсем не видимый или видимый
в  искаженном свете - ЯвлЯетсЯ силой,  которую даже  излишне самодостаточный
человеческий разум  сможет принЯть (или,  по  крайней  мере,  однажды  будет
вынужден принЯть) как верховного правителЯ и увидеть в  ней свой собственный
высший   свет,   свой  собственный   неиссЯкаемый   источник.  €менно  такаЯ
перспектива  предстает  перед  нами  как  логическое завершение,  неизбежный
результат развитиЯ и осуществлениЯ всего, к чему направлены индивидуальные и
коллективные усилиЯ человека. “спешное развитие зарождающейсЯ в человечестве
духовности, пребывающей пока в зачаточной, ранней стадии, ЯвлЯетсЯ вероЯтной
перспективой  эволюции-  и  в  век   субъективизма   человечество   начинает
пробуждатьсЯ  к осознанию этой возможности или  обнаруживать первую глубокую
тенденцию  к  возвращению на этот  виток цикла. ‚се более глубокое, широкое,
высокое,  более  одухотворенное  субъективное  понимание  индивидуального  и
общественного "Я" и его жизни и все более частое обращение к духовному свету
и  духовным средствам длЯ окончательного решениЯ всех проблем - единственный
путь к истинному социальному совершенству.  ‘о свободным  правле-нием, иными
словами,   преобладающим   руководством,   контролем  и  влиЯнием  развитого
духовного человека - не полуодухотворенного свЯщенника, свЯтого, пророка или
примитивного  приверженца веры -  свЯзываем мы  нашу надежду на божественное
водительство длЯ человечества.  ‹ишь одухотворенное общество сможет привести
к  установлению  индивидуальной гармонии и общественного счастьЯ; или, иными
словами  (словами,  которые  наиболее  точно  выражают смысл,  хотЯ разум  и
страсти склонны  извращать их),  к новому роду теократии, царству  Ѓожию  на
земле - теократии, котораЯ будет управлЯть человечеством через Ѓожественное,
живущее в сердцах и умах людей.
     Љонечно,  новый век  не  наступит  легко  и  просто  или  в  результате
внезапной,полностью  всех устраивающей  перемены, магической транс-формации,
каких  люди  всегда  тщетно  ожидали от каждого  нового великого перелома  и
революции в политике и обществе. Џришествие его, однако, действительно будет
сродни чуду, как  и все подобные  глубокие  изменениЯ и грандиозные событиЯ,
ибо  они производЯт впечатление  некой  осуществленной невозможности. Ќо Ѓог
совершает все  чудеса  путем развитиЯ  скрытых возможностей,  которые  долго
подготавливаютсЯ,  по крайней мере во всех своих элементах, а  в конце путем
стремительного  выЯвлениЯ и сведениЯ  их воедино таким образом,  что в своем
слиЯнии они образуют  новую форму, новое имЯ и выражают  новый дух. ‡ачастую
решительному  перелому  предшествуют  видимое  обострение   и  доведение  до
крайности Явлений,  которые  кажутсЯ полным  отрицанием  нового  принципа  и
нового  творениЯ,  самой  бескомпромиссной  их противоположностью.  ЏодобнаЯ
эволюциЯ элементов духовного общества становитсЯ по меньшей мере возможной в
век субъективизма,  и если одновременно достигают предельной  полноты и силы
своего выражениЯ ЯвлениЯ, которые кажутсЯ полным отрицанием такого духовного
роста, то это не обЯзательно ЯвлЯетсЯ показателем практической невозможности
нового рождениЯ, но,  напротив, может быть  признаком его приближениЯ или, в
крайнем  случае, реальной  попытки такого  достижениЯ. Љонечно,  все  усилиЯ
субъективистского  века  могут  закончитьсЯ  неудачей;  но  чаще  всего  это
происходит, когда  за  недостатком имеющихсЯ у него  средств,  из-за крайней
незрелости   исходной   позиции   и   беглой   поверхностности   или   узкой
направленности его взглЯда, обращенного в себЯ и на внешний мир,  он заранее
обречен  -  т.е.  принципиальнаЯ ошибка  заключена  в  его самопознании. ќто
становитсЯ  менее вероЯтным,  когда дух  века ЯвлЯет  всю  полноту  свободы,
разнообразиЯ  и  многостороннего  поиска,  упорное  стремление  к  знанию  и
совершенству  во всех сферах человеческой  деЯтельности;  такой  дух  вполне
может обратитьсЯ в интенсивную, но гибкую силу, стремЯщуюсЯ к бесконечному и
божественному во  многих направлениЯх и многих аспектах. ‚ этом случае можно
предсказать если не окончательный приход нового века, то значительный скачок
в развитии человечества.
     Њы уже увидели,  что социальнаЯ эволюциЯ или вообще  эволюциЯ  человека
как  индивида  и члена общества неизбежно  проходит через три  стадии.  Ќаша
эволюциЯ  начинаетсЯ  с  инфрарациональной  стадии, на которой  люди еще  не
научились соотносить принципы и формы своей жизни  и деЯтельности со знанием
просветленного интеллекта;  они по-прежнему действуют исходЯ главным образом
из своих инстинктов, импульсов,  стихийных идей, витальных  интуиций  или же
привычно  подчинЯютсЯ   требованиЯм   желаний,  жизненной   необходимости  и
обстоЯтельств - именно такой образ действий культивируетсЯ и кристаллизуетсЯ
в  их  социальных  институтах. Ћт  этой  отправной  точки  человек,  проходЯ
разнообразные  стадии, движетсЯ к рациональному веку, в котором его разумнаЯ
волЯ, уже более или менее развитаЯ, становитсЯ судьей, властителем и главным
вдохновителем его  мыслей, чувств  и действий,  строителем,  разрушителем  и
снова творцом господствующих идей, целей и интуитивных прозрений. € наконец,
если наш анализ и прогноз верны,  человек в своей эволюции должен пройти век
субъективизма и двинутьсЯ к супрарациональному или духовному веку, в котором
он  постепенно  разовьет  в  себе  более духовное,  супраинтеллектуальное  и
интуитивное  -  возможно,  в  конечном  счете,  и  более  чем интуитивное  -
гностическое   сознание.  Ћн   сможет   постичь  высшую  божественную  цель,
божественный промысел, божественный  свет, озарЯющий  путь  к  тому,  чем он
стремитсЯ  стать -  цели всех его помышлений, чувств и  действий  - и сможет
также все более и более подчинЯтьсЯ этому высшему свету и высшей силе и жить
в них. ќто произойдет не за счет инфрарационального религиозного  импульса и
экстаза,  какие характеризуют или скорее  окрашивают  в мрачные тона смутный
хаос  и  жестокое  насилие   ‘редних   веков,   но  через   высшее  духовное
существование, возможное только после  очищениЯ сознаниЯ, которое тоже будет
возвышено, преобразовано и приведено к своему незримому источнику.
     ќти стадии, или  периоды, неизбежны в психологической эволюции человека
еще   более,  чем  Љаменный  и  прочие  века,  выделенные  Ќаукой  как  фазы
материального развитиЯ цивилизации, поскольку  они  обусловлены не  внешними
средствами или событиЯми, но самой природой человеческого существа. Ќо мы не
должны  полагать,  что  каждаЯ  из  этих стадий  по  сути  своей  изначально
однородна  и  абсолютна,  выражает  законченную  тенденцию   или   полностью
проЯвлЯетсЯ  сразу после  своего наступлениЯ,  заметно отличаетсЯ от  других
стадий  по способу выражениЯ или  во времени. Ћни не только вытекают одна из
другой,  но  частично  могут  развиватьсЯ  одна  в   другой  и  существовать
одновременно  в  разных частЯх  земли. Ќо прежде всего  потому, что человек,
даже дикарь или  дегенерат, в целом всегда ЯвлЯетсЯ  существом сложным,  его
нельзЯ  однозначно и определенно отнести ни к  одной из этих стадий - до тех
пор,  пока  он не  превзойдет себЯ,  не разовьетсЯ  в  сверхчеловека,  иными
словами,  не  одухотворит  и не  обожествит  все свое  существо.  Ќа низшей,
животной стадии развитиЯ он  по-прежнему остаетсЯ  своего рода  мыслЯщим или
рассуждающим  животным;  даже   инфрарациональный   человек  не  может  быть
полностью   инфрарациональным,  поскольку  в   нем  осуществлЯетсЯ  какаЯ-то
деЯтельность (или в нем есть тенденциЯ к совершению такой деЯтельности), так
или иначе свЯзаннаЯ  с разумом или подразумевающаЯ работу разума, содержащаЯ
в  себе  более  или менее  примитивный супрарациональный элемент,  более или
менее замаскированную  работу  духа. Ќа высокой стадии ментального  развитиЯ
человек  все-таки не ЯвлЯетсЯ  чистым ментальным  существом, чистым разумом;
даже самый  совершенный мыслитель не  бывает  и  не может быть полностью или
исключительно  рациональным  - ибо существуют витальные импульсы, которые он
не  в  силах  уничтожить,  озарениЯ  или проблески  света  свыше, которые не
становЯтсЯ  менее  супрарациональными   от  того,  что  он  не  понимает  их
происхождениЯ.  Љогда речь идет не  о  божестве,  но о максим