‚алерий ‘егаль. Ћсвобождение беллетриста ђ.

Ћцените этот текст:
‚алерий ‘егаль. Ћсвобождение беллетриста ђ.

 © Copyright Valery Segal 1997, Library of Congress, USA
       †ду  читательских  откликов.
       Џишите по адресу: VALYANA@worldnet.att.net
       Home Page: http://home.att.net/~valyana/
                                        ‚алерий ‘егаль
---------------------------------------------------------------
роман
---------------------------------------------------------------



          "...‚ы  мне  опЯть скажете, что человек не может быть
так дурен, а Я вам скажу,  что,  ежели  вы  верили  возможности
существованиЯ  всех трагических и романтических злодеев, отчего
же  вы  не  веруете  в  действительность  Џечорина?   …сли   вы
любовались  вымыслами  гораздо  более  ужасными  и  уродливыми,
отчего же этот характер, даже как вымысел,  не  находит  у  вас
пощады?  “ж не оттого ли, что в нем больше правды, нежели бы вы
того желали?..

          ...Ќо  не  думайте,  однако,  после этого, чтоб автор
этой   книги   имел   когда-нибудь   гордую   мечту   сделатьсЯ
исправителем   людских  пороков.  Ѓоже  его  избави  от  такого
невежества!  …му  просто  было  весело  рисовать   современного
человека,  каким  он  его понимает и, к его и вашему несчастию,
слишком часто встречал."

‹ермонтов "ѓерой нашего времени"


—€’Ђ’…‹ћ

          ‘трого    говорЯ,    уважаемого   и   небезызвестного
Џублициста  нельзЯ  считать  автором   предлагаемой   читателЯм
публикации.   Њы   не   боимсЯ   задеть   Џублициста   подобным
утверждением, поскольку он  и  сам  говорит  об  этом  в  своем
предисловии.  ‚ниманию  читателЯ предлагаетсЯ не биографическаЯ
повесть и не хроника, но лишь собрание документов, базирующеесЯ
главным  образом  на  неизвестных  до  сих  пор широкой публике
материалах, обнаруженных в персональном компьютере  беллетриста
ђ.

          •отЯ  со  днЯ  смерти  беллетриста ђ. минуло уже пЯть
лет, обстоЯтельства его трагической гибели до сих  пор  волнуют
литературную   общественность.   ‘обственно   волнуют  даже  не
обстоЯтельства, а сам  факт  безвременной  кончины  знаменитого
писателЯ,  очевидно  находившегосЯ  в  полном  расцвете  сил  и
таланта. ‘колько замыслов остались не  воплощенными,  и  потерЯ
эта  длЯ  мировой прозы сравнима с отдаленной от нас во времени
гибелью юного русского гениЯ Њихаила ‹ермонтова.

          Љасательно же причины гибели ђ., считалось само собой
разумеющимсЯ, что только несчастный случай мог вывести из жизни
столь преуспевающего художника и человека. ќто мнение никогда и
никем всерьез не оспаривалось, и лишь публикациЯ  нижеследующих
документов впервые ставит под сомнение официальную версию.

          ‚прочем,  Џублицист  не  делает категоричных выводов,
предлагаЯ читателю судить обо всем самому.

          Њы  вполне  отдаем  себе  отчет в том, что публикациЯ
автобиографической  повести  "‚  тухлых  водах"  может  вызвать
определенного  рода сенсацию. €стина длЯ нас дороже всего, даже
если  она  способна  изменить  отношение  читателЯ  к  личности
любимого  беллетриста.  ‡аписки  беллетриста  ђ.,  даже  сам их
авторский заголовок ("‚ тухлых водах"),  заставлЯют  задуматьсЯ
над  тем,  сколь  драматичной может оказатьсЯ жизнь даже самого
благополучного внешне человека, если заглЯнуть в нее изнутри.

     €здатель



Џђ…„€‘‹Ћ‚€… Џ“Ѓ‹€–€‘’Ђ

          Ќе  будучи  романистом,  а  следовательно  не ЯвлЯЯсь
мастером предисловий, Я все  же  счел  необходимым  предпослать
несколько  слов  нижеследующим  документам, отчасти из-за того,
что этим и исчерпываетсЯ  мое  авторство  в  данном  случае,  в
основном  же  с  целью разъЯснить широкой публике происхождение
столь бесценных материалов.

          ‚рЯд   ли  стоит  напоминать  читателю,  что  лауреат
‚иньероновской премии знаменитый беллетрист ђ. трагически погиб
13  августа  ...  года,  выпав  из окна двадцать восьмого этажа
отелЯ "ђивас" в „ьере. Ќапомню лишь, что  тотчас  прибывший  на
место    происшествиЯ    полицейский    инспектор    заподозрил
самоубийство,  но  никто  не  воспринЯл  всерьез  эту   версию,
настолько  нелепой она казалась применительно к преуспевающему,
молодому, полному идей человеку, по всей видимости  счастливому
в   личной   жизни,   недавнему   лауреату   самой   престижной
литературной премии.

          Љ  сожалению, творческий путь беллетриста ђ. оказалсЯ
коротким. “же первые его вещи, опубликованные  под  псевдонимом
Њаэстро,   имели  колоссальный  успех.  Њаэстро  успел  создать
немногое,  но  его  место   в   нашей   национальной   культуре
определенно и почетно. Ћно заметно длЯ всех.

          ‚нешне  биографиЯ  ђ. казалась столь безоблачной, что
никого из знавших его лично не настораживал  тот  факт,  что  у
знаменитого писателЯ, по-видимому, не было близких друзей. Ѓыть
может, многие объЯснЯли это элитарностью  ђ.,  а  скорее  всего
никто  просто  не задумывалсЯ над этим обстоЯтельством. џ и сам
понЯл это только теперь.

          ’ак  или  иначе,  но долгие годы Я оставалсЯ одним из
немногих  профессионалов  пера,  хоть   как-то   общавшихсЯ   с
беллетристом  ђ.,  хотЯ  не  могу  сказать, чтобы мы с ним были
особенно близки. Ќо вероЯтно  не  было  в  писательских  кругах
более  близкого  ему  человека,  иначе  как объЯснить, что ‹иса
„енвер, вдова беллетриста ђ.,  доверила  именно  мне  осмотреть
персональный  компьютер  покойного,  в результате чего Я и стал
обладателем "‡аписок" (назовем это так), которые легли в основу
предлагаемой публикации.

          “  каждого,  кто  ознакомитсЯ с "‡аписками" возникнет
естественный вопрос: что же это  такое?  €ными  словами:  зачем
беллетрист  ђ.  писал свои "‡аписки"? ’рудно сказать навернЯка;
вероЯтнее  всего  "‚  тухлых  водах"  (именно  так  озаглавлена
компьютернаЯ директориЯ) виделись автору как основа длЯ будущих
мемуаров.

          …ще  при жизни беллетриста ђ. Я относилсЯ к числу его
самых горЯчих поклонников. Ќетрудно представить, какое волнение
Я   испытал,   нежданно-негаданно   став   обладателем  нового,
неизвестного прежде, текста,  несомненно  принадлежавшего  перу
безвременно ушедшего от нас любимого Њаэстро. ‚ернувшись домой,
Я первым делом создал в своем персональном  компьютере  каталог
"‚  тухлых  водах",  наполнил  его  бесценными  материалами и с
жадностью на них набросилсЯ.

          Џервое же, самое поверхностное знакомство с записками
беллетриста  ђ.  заставило  менЯ  усомнитьсЯ   в   корректности
возможной  их  публикации по отношению к госпоже „енвер. ‚полне
естественно, Я задалсЯ вопросом: прочитала  ли  госпожа  „енвер
эти записки, прежде чем передать их мне. ‘ другой стороны, Я не
считал себЯ вправе никак не отреагировать на  любезность  вдовы
Њаэстро  и  предать забвению ее дар, несомненно врученный мне с
известным умыслом. Ћказавшись  таким  образом  в  двусмысленном
положении,  Я  осмелилсЯ  вновь  побеспокоить  госпожу „енвер и
поделилсЯ с ней  своими  сомнениЯми.  €  прекраснаЯ  ‹иса,  уже
ставшаЯ  к  тому  времени  супругой владельца крупнейших отелей
‹ивадии, повторила,  что  Я  могу  распорЯжатьсЯ  мемуарами  ее
покойного мужа по своему усмотрению.

          ’аково     происхождение     предлагаемых    читателю
материалов. Ђвторский текст  сохранен  полностью.  џ  лишь  дал
названиЯ главам -- безымЯнным в оригинале, расставил эпиграфы и
предварил каждую главу  материалами  из  прессы.  џ  счел  себЯ
вправе  проделать  такую работу. Ѓолее того: она показалась мне
необходимой, ибо автор не планировал свои записки к публикации,
а потому они естественно нуждались в некоторой доработке.

          "Њожно   видеть   жизнь   светлой  и  быть  "светлым"
писателем, и это будет легко и приЯтно --  точно  так  же,  как
быть  дураком,"  --  пишет  беллетрист  ђ. в своих записках. Ќо
можно, добавим мы, не быть дураком, видеть жизнь  такой,  какаЯ
она  есть,  и быть при этом писателем со светлым мироощущением.
’акими были „юма, ‘тивенсон, „жек ‹ондон. ’аким всегда был  длЯ
нас  беллетрист  ђ.  „ругим  он  предстает  перед  нами в своих
записках.

          —то ж, Њаэстро многолик...

Џублицист



ѓлава перваЯ. ‚…‘ЌЂ


	Љак в каждом камне статуи сокрыты,
	’ак в чистом поле -- тысЯчи дорог,
	Ќо выбираем мы дорогу крытую,
	„о нас исхоженную вдоль и поперек.

	Љохановер, из сборника "Љороль галеры"



€з  статьи,  помещенной  в  "‹итературном  дайджесте" по случаю
присуждениЯ беллетристу ђ. ‚иньероновской премии по  литературе
за ... год

          Ѓеллетрист  ђ.  происходит из одной из самых старых и
уважаемых фамилий  нашего  ‘евера.  “поминаниЯ  о  его  предках
встречаютсЯ  еще  в  летописЯх,  восходЯщих  к  самому  раннему
периоду новой  истории.  Ѓудучи  единственным  отпрыском  столь
благородного рода, он несомненно оправдал возлагавшиесЯ на него
надежды: с наградами окончил престижную католическую  школу,  а
затем  стал  одним лучших выпускников своего курса в „арси. …го
ожидала блестЯщаЯ инженернаЯ карьера, но он избрал другой  путь
и  проЯвил  незаурЯдное  дарование в не менее уважаемой и более
элитарной области...


"Џредзакатный Ђрмангфор", примерно в те же дни

          ... Ѓыть может в тот день когда беллетрист ђ. впервые
взЯлсЯ   за   перо,   отечественнаЯ   промышленность   потерЯла
блестЯщего  инженера.  Ѓыть  может  даже успех этого человека в
любой сфере деЯтельности был  предопределен.  Ќо  скорее  всего
именно  безупречное  воспитание  и  отличное образование вкупе,
разумеетсЯ,  с  недюжинным  талантом  помогли  беллетристу   ђ.
добитьсЯ полного успеха на поприще словесности.


€з  пресс-конференции  беллетриста  ђ.,  состоЯвшейсЯ по случаю
вручениЯ ему ‚иньероновской премии по литературе за ... год

     ‚  о  п  р  о  с.  ‘тоило  ли учитьсЯ в „арси, чтобы стать
впоследствии литератором?

     Ћ  т  в  е  т. џ счастлив и горд иметь за плечами поистине
бесценный багаж знаний, приобретенный в  этом  старейшем  храме
человеческой  премудрости.  „аже  литературному  чемпиону  года
нелегко передать словами  чувства  благодарности,  охватывающие
его  в  отдельных  случаЯх. €менно такие чувства Я испытываю по
отношению к профессорам „арси, и Я  думаю,  что  в  этом  Я  не
одинок.


                      * * *

          ‚ детстве Я мечтал стать футболистом.

          џ  грезил  этим  во  сне  и  наЯву.  ‚идел себЯ мЯгко
выбегающим  на  зеленый   газон   под   нечленораздельное,   но
мелодически   правильное   завывание  трибун,  когда  субботним
вечером   стадион   --   словно   огромнаЯ   чаша,   освещеннаЯ
прожекторами и медленно остывающаЯ после дневного зноЯ.

          џ  училсЯ в одном классе с ’они Њираньей, и мы вместе
начинали футбольную карьеру на ћниорском  стадионе  в  ‘основом
бору. ’олько его карьера состоЯлась, а моЯ -- нет.

          Џрирода  одарила ’они щедро. Ћн быстрее всех в классе
бегал, выше всех прыгал, дальше всех  метал  мЯч.  €  любил  он
физические  упражнениЯ,  особенно,  конечно,  футбол. Ќе скажу,
чтобы он так уж выкладывалсЯ на официальных тренировках, но без
мЯча   его   видели   редко.  „аже  на  переменках  --  покурит
быстренько, а потом возитсЯ с  мЯчом  в  школьном  саду.  Ћн  и
курить  начал  едва  ли  не  раньше  всех  в классе, но ему это
почему-то не вредило.

          ’они  стал  бы  великим  игроком  в  любом амплуа, но
тренеры еще в детской лиге сделали его центральным  защитником.
‘татный,  рассудительный, он очень колоритно смотрелсЯ на поле,
прЯмой вытЯнутой рукой руководил  партнерами,  длинным,  хорошо
выверенным   пасом   начинал   контратаки.   ’аким  его  видели
впоследствии на стадионах всего мира.

          “  менЯ  данные были поскромнее, да и тренироватьсЯ Я
не очень любил.  Њне  больше  нравилось  мечтать  о  футбольной
карьере, что может и неплохо -- здоровое честолюбие. Њожет дело
не в усердии; может, просто, кому-то суждено,  а  кому-то  нет.
ђаз  уж  к  слову  пришлось: каких только грехов не водилось за
Љохановером  (тоже,  кстати,   мой   одноклассник),   но   ведь
талантище!

          ‘основый  бор  никогда  не  слыл  кузницей футбольных
талантов (’они ЊираньЯ -- Яркое исключение), но даже по  меркам
этого  --  наиболее аристократического -- района Ђрмангфора моЯ
семьЯ относилась к высшему обществу, и  в  глазах  тренеров  на
ћниорском  стадионе  Я  был  прежде  всего  сыном  господина ђ.
Џоэтому смотрелсЯ Я на тренировках как аристократ, пришедший на
дерби  делать ставки: жокеи ему вежливо кланЯютсЯ, однако своим
не считают и в тайны профессии посвЯщают неохотно.

          Ћтец   не   поощрЯл  мое  увлечение  футболом.  €грой
достойной  он  находил  лишь  теннис  и  летом   почти   каждое
воскресенье  брал менЯ с собой на Љорты, где Я скучал безмерно,
всЯкий раз наблюдаЯ, как отец и его деловые партнеры небрежно и
неумело  разыграв  пару  мЯчей,  стоЯт  возле  сетки,  попивают
прохладительные напитки и обсуждают светские новости. ‘ тех пор
Я  ненавижу  теннис,  хотЯ сама по себе игра не так уж и плоха.
“вы, по сей день мне  приходитсЯ  бывать  на  Љортах:  там  мне
назначают  встречи  издатели,  организаторы моих выступлений, а
порой и просто знакомые.  Ќе  скажешь  же  им,  что  ненавидишь
теннис!

          џ  прилично  играл  в шахматы и несомненно был лучшим
игроком в своей школе. ‚следствие  этого  за  мной  закрепилась
кличка  Њаэстро,  ставшаЯ впоследствии моим первым литературным
псевдонимом.

          “чилсЯ Я хорошо, хотЯ особого пристрастиЯ к наукам не
питал. ЏроЯвилсЯ у менЯ одно времЯ интерес к истории, да и  тот
быстро  заглох,  поскольку  отец -- в ту пору он еще служил длЯ
менЯ авторитетом -- рассматривал сию благородную науку в лучшем
случае лишь как незначительную составную часть "джентльменского
набора".

          ‚  семье  считалось  само  собой разумеющимсЯ, что по
окончании школы Я поступлю в „арси. Њой  отец  когда-то  и  сам
закончил  этот  университет.  €нтереса  к  технике  Я за ним не
замечал никогда; „арси он  рассматривал  лишь  как  "правильный
ход":  в некоторых случаЯх полезно намекнуть, что когда-то и ты
был простым инженером, то есть начинал  свою  карьеру  с  самых
низов.  Џодобную  показуху  часто  путают  с  демократичностью.
„иплом „арси давал отцу, кроме  того,  основаниЯ  пройтись  при
случае  по  верхам  инженерных  проблем, демонстрируЯ тем самым
изысканному обществу, сколь многое он уже успел  позабыть.  ќту
фатоватость у нас нередко мешают с аристократичностью.

          Љо  всему  этому Я тогда относилсЯ как к данности, не
считаЯ взглЯды моего отца, равно как и традиции  моей  семьи  в
целом,   ни  объектом  возможной  критики,  ни  даже  предметом
критического осмыслениЯ.

          ‚  свете  сказанного  Ясно,  что  мои мечты о футболе
носили лишь отвлеченный  характер,  и  даже  в  детстве  Я  это
внутренне осознавал. ‚се же эти мечты были живучи, так как шли,
по-видимому, из самых глубин моего естества, и даже  повзрослев
Я  с  неизменной  завистью взирал на ’они Њиранью -- теперь уже
чаще по телевизору  --  и  гордилсЯ  тем,  что  он  мой  бывший
одноклассник.

          …ще  Я  любил  музыку,  чем,  впрочем, мало выделЯлсЯ
среди своих сверстников. Џравда, в отличие от них, Я понимал не
только  современную,  но и классическую музыку. Џоследним Я был
обЯзан  исключительно  дЯде  ђо.   ‡десь   необходимо   сделать
некоторое отступление.

          „ЯдЯ  ђо был младшим братом моего деда по отцу. ’аким
образом,  Я  приходилсЯ  ему  внучатым  племЯнником.  ‚се  наши
родственники находили его странным. ЊоЯ мать считала дЯдю очень
одиноким и несчастным  человеком  и  с  детства  приучила  менЯ
навещать  его  не  реже одного раза каждые две недели. џ всегда
ходил к дЯде один -- он жил недалеко, всего в двух кварталах --
и  не  было  случаЯ,  чтобы  Я  застал у него кого-то еще. Ћн и
впрЯмь был одинок.  Њой  отец  никогда  не  препЯтствовал  этим
визитам, но и не поощрЯл их; он считал дЯдю ђо душевнобольным и
не скрывал этого. Џоначалу посещать дЯдю ЯвлЯлось длЯ менЯ лишь
семейной  обЯзанностью,  но постепенно Я привЯзалсЯ к старику и
теперь думаю, что многим ему обЯзан.

          „ЯдЯ   ђо   действительно   был  человеком  странным.
Ќасколько мне известно, он никогда не был женат, и детей у него
не  было.  џ  никогда не задавалсЯ вопросами, -- на что он жил,
или чем он занималсЯ в молодости. ‘корее всего, он  всегда  был
рантье.   ‚о   всЯком   случае,   коммерциЯ  его  абсолютно  не
интересовала.

          Њы  мало беседовали; обыкновенно дЯдЯ не приставал ко
мне с расспросами, но если он интересовалсЯ чем-то,  глаза  его
выражали   участие,   странным   образом   сочетавшеесЯ  с  его
всегдашней отрешенностью. Ћднако, чаще всего мы общались молча;
сидели  друг  против друга и слушали классическую музыку. ’аким
дЯдЯ ђо мне всегда и представлЯетсЯ -- молчаливым,  отрешенным,
сидЯщим  в низком глубоком кресле, в окружении старой мебели из
карельской березы  и  богатств,  стоимость  которых  взЯлсЯ  бы
определить разве что мой отец. „ЯдЯ ђо располагал, как Я теперь
понимаю,  уникальным  собранием  редких  музыкальных   записей,
интереснейшей    библиотекой,    коллекцией    полотен   старых
мастеров...

          Ќад его креслом висел холст ђубенса.

          --  ђубенс -- это хорошо, -- веско произнес мой отец,
когда Я рассказал ему об этом. -- ђубенс -- это бизнес.

          Њне тогда было лет двенадцать-тринадцать, и Я с умным
видом повторил фразу отца в свой следующий  визит  к  дЯде  ђо.
‘тарик  ничего  не  сказал, только Явственно поморщилсЯ. ‹ишь с
годами Я до конца разобралсЯ в  этой  заочной  перепалке  между
моими  родственниками,  но  интуитивно высоту дЯди ощутил уже в
тот вечер. Њы никогда с ним больше не обсуждали этот вопрос; он
вообще не говорил впредь со мной о живописи. Ѓыть может, помнил
тот эпизод.

          ‡ато  мы  всегда  слушали музыку, и с тех пор Я люблю
уберта...

          €  еще  Я всегда любил книги. ђодители менЯ в этом не
поощрЯли, хотЯ книги  в  нашем  доме  имелись.  џ  читал  дома,
посещал  библиотеку, изредка трепетно листал книги у дЯди ђо. Љ
его коллекции Я испытывал особое почтение, но уносить книги  из
своего  "свЯтилища"  дЯдЯ  не разрешал. џ часто посещал магазин
"Ѓукинист" и любил ездить  в  "„ом  книги".  Њне  нравилось  не
читать  книги  и  не владеть ими, менЯ просто радовало, что они
существуют. ѓораздо позже, уже взрослым, Я обнаружил  такую  же
мысль в дневниках Љафки.

          Њожно  за  всю  жизнь  не написать ни одной книги, но
быть писателем. ‚едь существуют же на свете ничего не создавшие
инженеры,  или  программисты, не написавшие ни одной программы.
’еперь мне кажетсЯ, что Я был писателем чуть ли не с  рождениЯ.
—итаЯ  любую книгу, Я всегда мысленно представлЯл самого себЯ в
роли  ее  автора,  как  бы  примеривалсЯ  к   мастерству.   ’ак
постепенно  возникло и оформилось желание писать. ќто случилось
еще в студенческие годы, но тогда  многое  отвлекало.  Њне  еще
предстоЯло  созреть,  дождатьсЯ  момента,  когда желание писать
перерастет в потребность.

          …ще  в  школьные  годы  Я  обладал  ладно подвешенным
Языком,  а  также  развитым  логическим   мышлением   несколько
нигилистического   характера,  что  порой  приводило  в  Ярость
учителей, зато придавало мне вес в глазах  товарищей.  €  долго
еще, вплоть до моего литературного становлениЯ, этот авторитет,
завоеванный  в  среде  школьных   приЯтелей,   оставалсЯ   моим
единственным  объективным  достижением,  никак не зависевшим от
происхождениЯ.

          Ќо  и  при  этом  нельзЯ  сказать,  что в школе Я был
окружен закадычными друзьЯми. ‘егоднЯ многие интересуютсЯ моими
школьными взаимоотношениЯми с Љохановером. Њогу припомнить, что
в те годы он часто  оказывалсЯ  моим  собеседником,  и  мы  оба
получали от этого известное удовольствие. Ќе более того.

          колу  Я  закончил  весьма  успешно,  хотЯ  -- ничего
грандиозного (что бы там сейчас ни писали!), и в ... году -- то
есть,  как  и  положено, восемнадцати лет от роду -- очутилсЯ в
„арси.

          ќтот  старейший  и  благороднейший  оплот  учености и
практической пользы на самом деле много хуже своей репутации  и
давно   уже   стал   типичным   привилегированным   заведением,
выродившимсЯ именно вследствие своей  привилегированности.  ’ам
учатсЯ отпрыски богатых семейств, реже -- особо одаренные юноши
и девушки, фактически  пожертвовавшие  своими  способностЯми  в
угоду  престижу,  хотЯ,  пожалуй,  поистине талантливый человек
выплывает даже в самом прогнившем болоте. Џлата за  образование
велика  чрезмерно,  однако длЯ многих богатых родителей престиж
как раз в том и заключаетсЯ, чтобы выложить  кругленькую  сумму
за обучение своих чад.

          Џомимо   взиманиЯ  упомЯнутой  платы  ректорат  „арси
озабочен   лишь   внешними    атрибутами    --    такими    как
правительственные отличиЯ, спортивные регалии, возведение новых
корпусов,   видимость   грандиозных   факультативных   занЯтий.
€звестное  внимание  уделЯетсЯ  также  религиозности студентов,
хотЯ,  конечно,  лишь  показное.   ‚   целом,   питомец   „арси
предоставлен   самому   себе   и  волен  делать  все,  что  ему
заблагорассудитсЯ. ‚ определенные  часы  читаютсЯ  определенные
лекции,  которые  он может посещать, если хочет. ’ребуетсЯ лишь
сдавать в конце семестра оговоренные программой экзамены,  хотЯ
и  их  расписание  весьма  размыто  и,  уж  во  всЯком  случае,
обЯзательно не длЯ всех.

          Љак   известно,   университет   „арси   расположен  в
маленьком одноименном городке в  центре  страны.  ѓородок  этот
живописен,  но довольно скучен, хотЯ в условиЯх описанного выше
вольного существованиЯ молодые люди в большинстве своем находЯт
себе  развлечениЯ  и  посреди  этой  скуки.  Џри этом, наиболее
колоритным в  „арси  увеселительным  заведением  зарекомендовал
себЯ огромный пивной бар "“ Ђталика", разместившийсЯ в трехстах
шагах от инженерного корпуса. џ провел  "“  Ђталика"  множество
дней  и  теперь вспоминаю их не без удовольствиЯ, а если те дни
были беспутны, то такова была  плата  за  пребывание  в  „арси,
совершенно    не    соответствовавшее   моим   наклонностЯм   и
способностЯм.

          Ќа  последнем  замечании стоит, пожалуй, остановитьсЯ
поподробнее.

          …ще  в  школьные годы при желании можно было заметить
отсутствие у  менЯ  какой  бы  то  ни  было  расположенности  к
техническим  дисциплинам.  ЏовторЯю:  при желании. „ругое дело,
что этого желаниЯ никто не проЯвлЯл. Ђ жаль. ’еперь  Я  полагаю
совершенно  необходимым  длЯ каждого юноши максимально серьезно
анализировать свои способности и наклонности и в соответствии с
этим   выбирать   себе  дорогу  в  жизни.  Џренебрежение  столь
естественным   правилом   закономерно   оборачиваетсЯ    пьЯной
беспутной   жизнью,   потерЯнными   годами  и  даже  длительным
интеллектуальным застоем. ’акое к сожалению случилось со  мной.
€збрав  ложный  путь,  Я  незаметно  длЯ  самого  себЯ  потерЯл
самоуважение, вследствие чего бездарно распорЯжалсЯ  как  своим
временем,   так  и  отпущенным  мне  природой  интеллектуальным
потенциалом. ЏонЯл Я это лишь значительно позже, а ведь  тысЯчи
людей  не  реализуют себЯ из-за неспособности понЯть это вовсе.
Ќабив немало шишек, Я в конце концов сумел разобратьсЯ в  самом
себе  и кое-чего добитьсЯ. €звестную пословицу -- лучше поздно,
чем никогда -- трудно проиллюстрировать убедительнее.

          ‚се  сказанное еще отнюдь не означает, что плохо было
"“ Ђталика". џ до сих пор питаю нежные чувства к  сарделькам  с
кислой  капустой,  причем именно в том виде, как их подавали "“
Ђталика", да и "то" пиво по сей день  остаетсЯ  в  моей  памЯти
самым вкусным.

          "“  Ђталика"  нередко  случались  шумные  застольЯ  с
участием сотни  и  более  студентов  --  с  пылкими  юношескими
словоизлиЯниЯми,   с   "дуэлЯми  на  канделЯбрах";  и  Я  почти
неизменно становилсЯ участником подобных пиршеств. Ќо еще  чаще
Я  приходил  "к  Ђталику"  один,  что,  по  правде сказать, мне
нравилось гораздо больше; с юности Я ощущал тЯгу к  одиночеству
и любил помечтать.

          Ћсобое  место  в  моих  воспоминаниЯх  занимает  один
старик, подлинного имени которого Я так никогда и не узнал;  "“
Ђталика" его все называли ѓамбринусом.

          Ќе было случаЯ, чтобы, придЯ "к Ђталику", Я не застал
там ѓамбринуса. ‘тарик словно слилсЯ с баром, стал  частью  его
интерьера,  причем колоритной частью колоритного интерьера. Љак
правило, он сидел в одиночестве за одним  и  тем  же  маленьким
столиком  в углу зала. ‹ишь изредка он подсаживалсЯ к молодежи;
еще реже звал кого-нибудь  за  свой  столик.  Џожалуй,  Я  чаще
других  "гостил"  за  этим  столиком; старик относилсЯ ко мне с
неизменной теплотой.

          Ћн  был  мудр -- теперь Я осознаю это отчетливей, чем
прежде. Њне кажетсЯ, он угадывал мое  истинное  предназначение.
‚о  всЯком  случае,  со  мной  он  часто  заводил  разговоры об
искусстве. …го любимыми писателЯми были ‹ермонтов и  Љафка.  €з
просветителей   он  особо  ценил  „арвина.  Њаркса  он  находил
интересным, но неубедительным. "‹юди  никогда  не  смогут  быть
счастливы  в  единении,  потому  что  в  большинстве  своем они
ненавидЯт друг друга," -- эту  мысль  Я  слышал  от  ѓамбринуса
неоднократно. Њудрый был старик.

          Ћн  никогда  не  посвЯщал  менЯ  в  подробности своей
биографии. џ до сих пор не понимаю, что он делал в „арси.

          --  џ  давно  знаю  это  заведение,  -- сказал он мне
однажды, указываЯ  рукой  в  сторону  высотных  университетских
корпусов.  --  „олжен  заметить, что никогда от него не было ни
малейшего толку.

          ’рудно  сказать,  что понимал под "толком" ѓамбринус,
но если своим замечанием он пыталсЯ указать мне, что в „арси  Я
лишь  напрасно  терЯю времЯ, то он был абсолютно прав. Џожалуй,
из всех студентов „арси один лишь  несчастный  ђобби  ђозенталь
был  еще меньше способен к инженерному мышлению, нежели Я. Ќо о
ђобби мне сейчас не хочетсЯ вспоминать. Њожет в другой раз...

          ЌевзираЯ  на  сказанное,  училсЯ  Я  совсем  недурно.
ЃлагодарЯ хорошей "моторной" памЯти Я успешно сдавал экзамены и
--  столь  же  успешно -- в тот же вечер напрочь забывал все "“
Ђталика",  что,  вероЯтно,  и  к  лучшему,  поскольку   всерьез
осваивать  инженерное ремесло было бы делом длЯ менЯ совершенно
безнадежным.

          ‚споминаЯ  студенческие  годы,  стоит  еще, наверное,
упомЯнуть о моей  женитьбе.  Џроизошло  это,  правда,  в  самом
конце,  уже  на  шестом  курсе, а потому на моих впечатлениЯх о
студенческой жизни почти не отразилось. †енилсЯ Я на  известной
в  „арси  красавице  по  имени  ‹иса „енвер. (’еперь менЯ часто
спрашивают, не  приходитсЯ  ли  она  родственницей  популЯрному
композитору. “вы!)

          “помЯну  еще  о  поЯвлении  в  „арси  уже набиравшего
поэтическую славу Љохановера. Ћн приезжал на несколько  дней  и
выступал в университете, в студенческом общежитии и в городском
клубе. ‚ „арси его ждал подлинный триумф "по непрофессиональной
линии":  он и в школьные годы слыл порЯдочным казановой, познав
же вкус славы стал и вовсе неотразим. ‘тудентки, словно  спелые
Яблоки,  валились  к  нему  в  постель, сраженные раскатами его
красноречиЯ. Њы только диву давались, слушаЯ  "“  Ђталика"  его
рассказы: за четыре-пЯть дней Љохановер достиг большего успеха,
чем едва ли не любой из нас за всю свою  студенческую  карьеру.
‡автракал  он ежедневно "“ Ђталика", затем где-нибудь выступал,
потом обедал "“ Ђталика", после  чего  заезжал  в  студенческое
общежитие  и вскоре возвращалсЯ оттуда в свой отель с очередной
жертвой; при этом пару часов спустЯ  его  уже  снова  видели  в
студенческом общежитии.


     ‡акончив  университет, Я вернулсЯ в Ђрмангфор, где получил
престижное длЯ выпускника -- хотЯ, конечно, скромное  длЯ  сына
господина  ђ.  --  место  начальника технологического отдела на
крупной судостроительной компании "Љорабел".  Џапаша,  конечно,
постаралсЯ:  Я  уже  упоминал, что он считает полезным начинать
карьеру с самых низов. ’еперь мне полагалось отслужить длЯ виду
пару лет, затем с божьей -- или с отцовской -- помощью получить
небольшое продвижение, а еще  чуть  позже  --  быть  введенным,
наконец,   в   круг  деловых  людей  и  блистательной  карьерой
продолжить славные семейные традиции.

          Џервый день службы -- знакомства, ноги опытных, давно
покинувших  студенческую   скамью   сотрудниц,   легкий   запах
канцелЯрской  утвари,  незнакомый  вид из окна кабинета. Џервый
день пролетел мигом; скука началась со второго. Ђ  через  месЯц
скука  переросла в отвращение, и раздражало уже все -- и вид из
окна, и запах канцелЯрской утвари,  и  собственнаЯ  подпись  на
"деловых"  бумагах,  и  даже преданный взглЯд толстенькой, чуть
перезрелой инженерши,  назойливо  напоминающий,  что  Я  --  ее
непосредственный  начальник,  сын  известного в городе босса, а
может быть даже -- и скорее всего, как  мне  во  всЯком  случае
тогда казалось -- просто интересный молодой человек.

          ‚ремЯ  от  времени  подчиненные  клали  на  мой  стол
какие-то проекты, папки с чертежами. ’ребовалась  моЯ  подпись,
чтобы  дать этому хламу путевку в жизнь. Ћбычно Я подписывал не
глЯдЯ, а  если  и  имел  неосторожность  взглЯнуть  мельком  на
чертежи, то испытывал при этом гадливое чувство и нередко думал
о том, что  на  инженерных  работах  в  силу  их  невыносимости
следует использовать заключенных.

          Њне  все трудней становилось проводить полный день на
службе, и почти ежедневно после полуднЯ  Я  скрывалсЯ  на  пару
часиков  в  уютном "д`Ђрмантале" (благо, недалеко), где лиловый
кельнер ”лоризель,  едва  завидев  менЯ,  уже  спешил  к  моему
столику  с  дюжиной  устриц  и большой запотевшей рюмкой сильно
охлажденной русской водки. ’акое времЯпрепровождение Я  называл
"северной  сиестой"  и  находил  его  приЯтным, однако грустные
мысли о безысходности моего существованиЯ  одолевали  менЯ  все
чаще и сильнее.

          Ћтец,  в  присутствии которого Я однажды проЯвил свою
неудовлетворенность, принЯлсЯ убеждать менЯ,  что  вскорости  Я
займу  подобающее  положение,  вследствие  чего горизонты моего
видениЯ значительно расширЯтсЯ,  и  поЯвитсЯ  --  не  может  не
поЯвитьсЯ  --  интерес  к  "настоЯщей"  работе.  џ  слушал отца
рассеЯнно и жалел, что вообще  завел  с  ним  этот  бесполезный
разговор, поскольку уже знал о своей органической неспособности
оценить прелести "настоЯщей"  работы  и  понЯть  разницу  между
"подобающим" и "неподобающим" положением.

          ‚ыходные  Я  теперь  нередко  проводил  за  покером у
Љвачевского, чему ‹иса не противилась, -- возможно она находила
длЯ  себЯ удобным мое отсутствие, а быть может наивно полагала,
что у Љвачевского Я встречаюсь с  "нужными"  людьми.  Ќа  самом
деле  у  Љвачевского  собирались  разные  люди,  но  наибольшее
восхищение у менЯ вызывал стиль  жизни  самого  Љвачевского  --
веселого  старого  холостЯка, рантье, превратившего собственный
особнЯк в некое подобие игорного дома длЯ знакомых.

          “  возможного  читателЯ  этих моих записок (хотЯ Я не
планирую их к публикации) может сложитьсЯ впечатление, что в ту
пору Я стремилсЯ к безделью. Ќе совсем так. ‚о-первых, Я не был
уверен, что бездельником можно считать Љвачевского,  как  никак
организовавшего   приЯтный   досуг   длЯ  своих  многочисленных
знакомых.   ‚о-вторых,   Я   считал   отнюдь   не   бесспорными
представлениЯ  моего  отца  о "настоЯщей" работе. €ные, чем он,
понЯтиЯ на сей счет имели, скажем, "левые", которых  Я  находил
во  многом  правыми  (забавный каламбур!). „умаю, что именно те
мои исканиЯ  и  сомнениЯ  и  привели  менЯ  в  конце  концов  к
серьезному литературному труду.

          Џока  же,  почти ежедневно посиживаЯ в "д`Ђрмантале",
постоЯнно  угнетаемый   необходимостью   вернутьсЯ   оттуда   в
опостылевшее  здание "Љорабела", Я невольно возвращалсЯ мыслЯми
"к Ђталику", где можно было  беззаботно  просидеть  весь  день,
попиваЯ пиво и ни о чем особо не беспокоЯсь. џ часто думал так,
хотЯ понимал,  что  первопричину  моих  теперешних  затруднений
следует  искать именно в моей беспринципности студенческих лет.
џ стал одной из многочисленных жертв широко распространенного в
век  научно-технической  революции  стереотипа,  когда  молодые
люди, часто под влиЯнием  родителей,  не  задумываЯсь  избирают
дорожку,  сулЯщую  им  техническое  образование,  и  лишь позже
начинают понимать, что путь этот совершенно не соответствует их
способностЯм и внутренним потребностЯм. € страдают от этого все
-- и люди, разменЯвшие свою  юность  на  медЯки,  и  искусство,
недобравшее  талантов, и даже сами технические науки, структуры
которых перегружены никчемными кадрами. Џортной,  кроивший  мне
брюки, парикмахер, услугами которого Я пользовалсЯ еженедельно,
казались мне куда более полезными членами общества, нежели Я  и
мое  непосредственное  окружение;  да  так  оно и было на самом
деле.

          Џри  всем  при  том,  Я  прекрасно  понимал,  что мое
положение -- "подобающее" или "неподобающее" -- было отнюдь  не
самым  худшим из возможных. џ не нуждалсЯ материально, а потому
мучилсЯ на ненавистной  службе  лишь  по  причине  собственного
безволиЯ,  находЯсь  в  плену  условностей,  свойственных моему
сословию. Ђ сколько людей  вокруг  вынуждены  --  действительно
вынуждены  --  мучительно тЯнуть свою лЯмку, мечтать о том, как
лет через десЯть-двенадцать они  хоть  как-то  обеспечат  себЯ,
подойдут  к своему хозЯину и выложат ему все, что о нем думают.
Ќо под давлением непредвиденных обстоЯтельств этот желанный миг
все отодвигаетсЯ, а на пути уже поджидают болезни и немощи...

          ’еперь   менЯ   часто   спрашивают,  какое  из  своих
литературных  достижений  Я  считаю  наиболее  значимым.   ќтим
интересуютсЯ  читатели,  журналисты,  критики,  и  не  припомню
случаЯ, чтобы Я ответил искренне. џ называл ‹анком и  ‚иньерон,
Я  вспоминал "‡еро созиданиЯ"; однако на самом деле важнейшим в
своей биографии Я считаю сам факт того, что Я стал литератором.

          ‚ремЯ,  между  тем,  шло, а Я все не решалсЯ что-либо
менЯть в своей жизни. ѓод спустЯ Я уже не  ограничивалсЯ  одной
рюмкой  в  "д`Ђрмантале",  а  заказывал себе дополнительно -- в
зависимости от настроениЯ -- либо кофе с  двойным  шартрезом  в
качестве  десерта,  либо просто два бокала пива с новой дюжиной
устриц. €ногда Я не останавливалсЯ и на  этом,  и  тогда  после
"сиесты"  подчиненные  подозрительно поглЯдывали на менЯ -- так
мне, во всЯком случае, казалось -- и перешептывались у менЯ  за
спиной.

          ‚  тот  же  год,  летом,  Я  как-то  встретил в метро
Љохановера. Ћн был пьЯн, выглЯдел распутно и приставал  к  Ярко
раскрашенной  девице  старшего  школьного  возраста. Ћн с жаром
декламировал  стихи,  и  флирт  Явно  удавалсЯ,  покуда  он  не
заприметил  менЯ. ’ут он сразу забыл про девицу и устремилсЯ ко
мне ("‘тарик! “ж столько выпито с последней  нашей  встречи!.."
Љак  быстро  летит  времЯ  -- ныне это уже почти классика!). Ћн
размахивал руками, орал на весь вагон, утверждал, что искусство
требует  жертв,  а  потому  необходимо выпить. џ куда-то спешил
(кажетсЯ,  к  Љвачевскому),  и  мы  расстались,   договорившись
созвонитьсЯ позже, но так никогда и не созвонились.

          €  эта  встреча  навела  менЯ  на  размышлениЯ.  Ќет,
Љохановер не служил искусству; он в нем естественно существовал
и,  очевидно,  был счастлив. ’ак, во всЯком случае, казалось со
стороны. € Я отлично понимал его счастье; и успех ’они  Њираньи
понимал  и продолжал ему завидовать; и только собственнаЯ стезЯ
казалась мне убогой и недостойной. Њне даже приходила в  голову
мысль получить гуманитарное образование, однако всерьез Я ее не
анализировал.

          Џрошло  еще  полгода,  и Я окончательно созрел, чтобы
оставить службу, так ничего и не придумав взамен. Ћтец, конечно
будет недоволен, думал Я, но надо, в конце концов, позаботитьсЯ
и о себе; не могу же Я всю жизнь заниматьсЯ делом,  которое  не
уважаю.   Џреодолев   рутину,   Я   вздохну  свободнее,  обрету
самоуважение и найду, чему себЯ посвЯтить. ’ак -- или  примерно
так -- Я рассуждал и был, в общем-то, прав.

          ЏридЯ к предварительному решению, Я осторожно поведал
‹исе, что собираюсь покинуть "Љорабел" и вообще поставить крест
на   инженерной   карьере   ввиду   отсутствиЯ  соответствующих
наклонностей. џ добавил, что в настоЯщее времЯ  менЯ  одолевают
сомнениЯ  и  исканиЯ,  а  потому  Я  еще  не  решил,  чему себЯ
посвЯтить в дальнейшем. ‹юбопытно, что все  это  была  истиннаЯ
правда,  и  Я не могу припомнить другого случаЯ, когда Я был бы
столь же искренен со своей женой. Џротив моего  ожиданиЯ,  ‹иса
отнеслась   к  моему  сообщению  довольно  спокойно  и  даже  с
пониманием.

          ’еперь предстоЯл трудный разговор с отцом. Њне нельзЯ
было  уходить  с  "Љорабела",  не  подготовив  отца:  его   имЯ
пользовалось  широкой известностью в армангфорских промышленных
кругах, и не считатьсЯ с этим Я не мог. џ  долго  настраивалсЯ,
прежде чем разговор наконец состоЯлсЯ. Њой старик был предельно
расстроен,   хотЯ   внешне   --   неестественно   корректен   и
доброжелателен,  и  во  мне шевельнулись теплые к нему чувства,
поскольку Я прекрасно понимал, каких мук ему стоили эти минуты.

          Џримерно  в то же времЯ мне довелось впервые посетить
одно на редкость уютное питейное заведение на ‡еленой  аллее  и
увидеть  за стойкой прехорошенькую, как мне тогда показалось, и
очень  улыбчивую  девушку  по  имени  Љора  ”ранк.  Џотом   мне
захотелось  придти  туда вновь и вновь получить из ее пальчиков
рюмку холодной и чистой, как вода из горного ключа, водки, а  к
ней впридачу -- изЯщную аппетитную закуску и неизменную улыбку.
‘коро менЯ уже тЯнуло в эту рюмочную  и  утром,  и  вечером,  а
потому  моЯ  "эвакуациЯ"  с  "Љорабела", на которую Я так долго
настраивалсЯ,  в  конце  концов  совершилась  чуть  ли   не   в
"пожарном" порЯдке.

          ‘  уходом с "Љорабела" -- после двух лет "беспорочной
службы" -- Я привык свЯзывать окончание своей юности. Њне  было
двадцать   шесть   лет,   и  Я  впервые  совершил  неодобрЯемый
родителЯми ответственный поступок. Ќе правильнее ли назвать это
окончанием  детства?..  Љарьера  ’они  Њираньи была уже в самом
разгаре.

          џ  упомЯнул  об  окончании  юности; символично в этой
свЯзи, что именно тогда Я снова,  и  в  последний,  пока,  раз,
посетил  „арси.  џ  побывал  "“  Ђталика".  Џиво мне показалось
обыкновенным, а сардельки с кислой капустой в тот день  в  меню
почему-то  отсутствовали. Ќо особенно грустно и непривычно было
видеть пустующим столик,  за  которым  прежде  неизменно  сидел
ѓамбринус.  Ћказалось,  что  старик  умер  прЯмо "“ Ђталика" за
несколько месЯцев до моего приезда.



ѓлава втораЯ. ЉЋђЂ ”ђЂЌЉ


	“мчались юные года.
	—то развлекало нас тогда?
	—то удалось? —то вышло мило?
	“вы, не помним мы. ‚сегда
	‹ишь помним то, что нас томило.

	Љохановер, из сборника "‚алет в пижаме"



"Џредзакатный  Ђрмангфор" о торжествах по случаю принЯтиЯ Ќовой
Љонституции

          ЌоваЯ  ЉонституциЯ  не  только  закреплЯет достижениЯ
нашей демократии, но и ЯвлЯетсЯ документом, по которому потомки
будут  судить  о  нашей  моральной и интеллектуальной зрелости.
‘имволично  поэтому,  что  первый  тост  на  праздничном  ужине
произнес  недавний  ‚иньероновский лауреат беллетрист ђ. Ћднако
поразил он всех в этот вечер не столько высотой слога, что было
бы    вполне    естественно,    сколько    великолепием   своей
очаровательной   супруги.   Џоистине   изумительнаЯ   пара   --
гроссмейстер  пера и королева ‘евера! ‚спомним кстати, что ‹иса
„енвер  по  праву  может  считатьсЯ  некоронованной   королевой
‘евера.   Љогда-то,   еще   до   замужества,   она,  подчинЯЯсь
непонЯтному капризу, лишь  в  последний  момент  отказалась  от
участиЯ в конкурсе "‘еверного сиЯниЯ", хотЯ эксперты единодушно
предсказывали ей полный успех.


€з   одной   пресс-конференции   беллетриста  ђ.,  состоЯвшейсЯ
приблизительно  в  ...   году   (материалами   не   располагаю,
воспроизвожу по памЯти -- Џублицист)

     ‚  о  п  р  о  с. …сли бы вам предстоЯло вновь пройти свой
жизненный путь, что бы вы считали особенно важным повторить  из
своей прежней жизни?

     Ћ  т  в  е т. џ еще слишком молод, чтобы отвечать на такой
вопрос.

     ‚ о п р о с. Ќу, а все-таки?

     Ћ т в е т. ‘нова встретить свою жену!


                      * * *

          †енилсЯ  Я рано, еще в студенчестве. Ќа пЯтом курсе Я
познакомилсЯ с юной красавицей, также студенткой „арси, на  три
года моложе менЯ. ќто и была ‹иса „енвер.

          Ќезадолго  до нашего знакомства она выиграла не очень
значительный, но весьма многообещающий титул "Њисс  „арси".  Ќе
знаю  уж, что она во мне нашла, -- возможно ей нравилось, что Я
сын господина ђ., -- но наши отношениЯ развивались  удивительно
быстро  и  гладко.  џ никогда ее не любил, но сам факт романа с
признанной  красавицей  естественно   льстил   моему   молодому
самолюбию.  ‹етом того же года Я какое-то времЯ гостил в имении
ее родителей, после чего, как "порЯдочный человек", уже  просто
обЯзан был предпринЯть известные официальные шаги.

          ЏомнитсЯ,   в  те  времена  покойный  ныне  ѓамбринус
посматривал  на  менЯ  с  особенной  грустью,  от  комментариев
воздерживалсЯ  и  лишь  незадолго  до  моей  свадьбы предпринЯл
единственную попытку.

          --  ‘емьЯ  есть пережиток феодализма, -- сказал тогда
ѓамбринус. -- ‚ прежние  времена  люди  объединЯлись  в  семьи,
потому  что  так легче было вести натуральное хозЯйство. ’еперь
необходимость в этом отпала, и люди женЯтсЯ по любви или же  по
слабости. Џочему женишьсЯ ты?

          џ  лишь улыбалсЯ в ответ, -- вероЯтно довольно глупо,
улыбкой человека, которому нечего сказать; а еще своей  улыбкой
Я   демонстрировал   ѓамбринусу,  как  Я  ценю  его  остроумную
философию. Ђ ѓамбринус  печально  смотрел  на  менЯ,  прекрасно
понимаЯ  (так  Я  теперь  склонен  думать) как все оттенки моей
улыбки, так и  то,  что  он  все  равно  не  в  состоЯнии  менЯ
переубедить.  Ќе  Я  был первым, и не Я буду последним; все это
старо как мир, и ѓамбринус на своем долгом веку  уже,  конечно,
перевидал сотни подобных глупцов.

          Џравоту   ѓамбринуса   Я  осознал  уже  всего  спустЯ
несколько месЯцев.

          џ  и  оглЯнутьсЯ не успел, как блестЯщаЯ и интереснаЯ
‹иса превратилась в привычную, обыденную, надоедливую, все  еще
привлекательную  --  но  уже не длЯ менЯ -- молодую женщину. …е
присутствие отныне менЯ лишь тЯготило. ‘ам факт  ее  отсутствиЯ
воспринималсЯ  мною  с некоторого времени чуть ли не как символ
свободы. џ начал замечать за собой тЯгу  к  женщинам,  ЯвлЯвшим
собой  внешнюю  противоположность  стройной,  тонкокостой ‹исе.
€менно такой была Љора ”ранк -- маленькаЯ, пухленькаЯ  барменша
из  уютного питейного заведениЯ на ‡еленой аллее в ‹исьем носу.

          џ   никогда   не   описывал  переживаниЯ  влюбленного
человека. ќта тема в мировой литературе --  едва  ли  не  самаЯ
избитаЯ,  и  сказать новое слово в ней положительно невозможно.
ђазве что иногда возникает желание освежить в  памЯти  страницы
собственной   биографии   --   порой   просто   ностальгическаЯ
потребность вернутьсЯ мысленно в прошлое -- а потому тема любви
сегоднЯ   скорее   подходит   длЯ   личных   записок,  чем  длЯ
профессиональной литературной деЯтельности.

          €так,  незадолго до ухода с "Љорабела" Я волей случаЯ
впервые заглЯнул в крохотную рюмочную на ‡еленой аллее и увидел
за  стойкой  Љору ”ранк. ’еперь мне уже нелегко воспроизвести в
памЯти и оценить  первое  впечатление,  произведенное  на  менЯ
Љорой. ‘корее всего: ничего особенного. Њы о чем-то беседовали;
она улыбалась -- мила да и только. ‚скоре Я  ушел,  очарованный
больше  уютом  рюмочной,  нежели  ее  хозЯйкой. —ерез пару дней
зашел опЯть; она менЯ узнала; на сей раз мы познакомились, и  Я
узнал,  что она не замужем. Ќа следующий день Я снова пришел --
еще не ради нее, но уже думаЯ о ней.  Џотом  Я  стал  приходить
ежедневно;  Љора  улыбалась,  кокетничала  и  нравилась мне все
больше и больше.

          Џозднее,  уже по уши влюбленный, Я бывало размышлЯл о
том, что Љора улыбаетсЯ многим мужчинам, что такова ее  манера;
но  поначалу  ее  улыбки казались мне многообещающими. ‚прочем,
многообещающими, да и только; влюблен Я еще не был, это чувство
обычно  нарастает  постепенно,  хотЯ  в  случае  с Љорой Я могу
припомнить эпизод, который теперь склонен  считать  переломным;
после  него  нежные чувства по отношению к Љоре на долгое времЯ
заслонили в моем сознании все остальное.

          Џочему-то Я люблю вспоминать этот эпизод. Ѓыть может,
он был одним из немногих в моей  жизни,  когда  Я  оказалсЯ  на
высоте.

          Џо  воскресеньЯм  мы  с  ‹исой  обычно обедали у моих
родителей. џ любил эти обеды; любил родителей, невзираЯ на  все
разногласиЯ;  любил  родительский  дом. ‚ тот день (Я тогда еще
работал на "Љорабеле") Я за столом  говорил  мало,  озабоченный
тЯжкими мыслЯми о своем "корабельном" прозЯбании. Ќо в какой-то
момент разговор коснулсЯ актуальной статьи Џублициста. ђечь там
шла  о  "вольностЯх", которые нередко позволЯют себе посетители
увеселительных  заведений  при  общении  с   официантками   или
барменшами  (припоминаю  ---Џублицист).  Ђвтор  считал подобные
вещи вполне естественными, а ответный  флирт  со  стороны  этих
женщин  находил  неотъемлемой  составной  частью  их профессии.
‘татью Я так  никогда  и  не  прочел,  хотЯ  помню  поЯвившиесЯ
впоследствии  отклики  на нее: непродолжительное времЯ поднЯтый
Џублицистом   вопрос   активно   обсуждалсЯ   в   "Џредзакатном
Ђрмангфоре".

          џ  уже  был сильно неравнодушен к Љоре, поэтому легко
понЯть мое состоЯние в тот момент, когда Я понЯл,  о  чем  идет
речь. Њать заЯвила, что женщине не подобает торговать спиртными
напитками, и в глазах любого нормального мужчины,  стоЯщего  за
стойкой бара, женщина по другую сторону стойки абсолютно лишена
привлекательности. ‡аочно оказалась задетой Љора,  но  даже  не
будь  этого,  Я  бы  все  равно  возразил  матери: Я никогда не
разделЯл  подобной  философии.  џ   выразил   свое   несогласие
банальнейшим  образом (банальность -- это сущаЯ правда, за века
ставшаЯ банальностью). џ сказал, что любаЯ профессиЯ  по-своему
необходима, и если мы пользуемсЯ услугами такой женщины, значит
ее  деЯтельность  должна  быть  уважаема.   ‹иса   презрительно
усмехнулась,  а  мать заЯвила, что, рассуждаЯ подобным образом,
можно оправдать и проституцию. џ отвечал,  что  проституциЯ  во
всех   цивилизованных   странах  запрещена  законом,  а  потому
аналогиЯ с ней врЯд ли уместна. Њать и  ‹иса  не  нашлись,  что
ответить,   но   вид  у  обеих  был  глупый  и  гнусный.  Ћтец,
снисходительно улыбаЯсь, изрек какую-то "псевдодемократическую"
чушь; при этом он подмигнул мне, как бы шутливо выражаЯ мужскую
солидарность, чем взбесил менЯ окончательно. џ едва  сдержалсЯ,
чтобы  не наговорить жене и родителЯм резких и обидных слов, но
свое несогласие с их позицией выразил вполне Ясно.

          џ  всегда  презирал разговоры о достойных профессиЯх,
престижных местах проживаниЯ,  хороших  фамилиЯх.  ЏовторЯю:  Я
никогда  не  разделЯл подобной философии; уж очень убого обычно
выглЯдЯт ее носители; во многом они сродни людЯм,  доказывающим
превосходство  одной  расы над другой и тому подобную мерзость.
Ќапротив, очень выигрышно всегда выглЯдЯт люди,  подвергающиесЯ
такого   рода  нападкам.  Џорой  даже  не  располагаЯ  никакими
объективными достоинствами, они выигрывают на жалком фоне своих
хулителей.  ‚  нашем  семейном  споре  такой победительницей --
разумеетсЯ, лишь в моих глазах, больше  ее  никто  не  знал  --
оказалась Љора.

          џ   нахожу   крайне   сомнительными   основаниЯ   длЯ
высокомериЯ не только у ‹исы или моих родителей, но даже у  тех
людей,   которые   действительно   достигли  жизненного  успеха
исключительно благодарЯ собственным способностЯм. ‚озможно,  им
просто  повезло  в  сравнении  с  неудачниками,  и  их  таланты
оказались более приемлемыми в условиЯх  современного  общества.
Ѓесполезно  объЯснЯть  это  моему отцу или ‹исе, но от матери Я
почему-то ожидал если не более гибкого ума, то хотЯ бы  большей
чуткости. ‚се-таки, моЯ мать...

          ‘ейчас,  когда,  спустЯ  годы,  Я  пишу эти строки, Я
вдруг впервые подумал о том, что жизнь фактически выбросила  за
борт дЯдю ђо наравне с полубезумным нищим у фонтана, которому Я
не далее как сегоднЯ швырнул в шапку несколько монет, и разница
лишь  в  том, что дЯдЯ случайно оказалсЯ от рождениЯ достаточно
состоЯтелен, чтобы и "за бортом держатьсЯ на плаву".  ‚месте  с
тем,  дЯдЯ  ђо несомненно располагает известными добродетелЯми,
современным обществом, однако, не почитаемыми. ќта мысль удачно
иллюстрирует мои предыдущие рассуждениЯ.

          Ќе   берусь   утверждать,  что  после  вышеописанного
эпизода Љора полностью овладевает всеми моими помыслами  (такаЯ
высокопарность  была  бы  излишней), но если кто и царил в моем
сердце, то это, несомненно, она. ’еперь семейнаЯ жизнь тЯготила
менЯ сильнее, чем когда-либо прежде; служба же стала совершенно
невыносимой, и вскоре Я ее бросил.

          Ћтныне  Я  бывал  в  рюмочной  на ‡еленой аллее почти
ежедневно. Ћчень скоро в отношениЯх с Љорой у  менЯ  проЯвилась
застенчивость  и неуверенность в себе. …сли бы Я не любил ее, Я
бы легко дарил ей цветы, пирожные, конфеты, а  затем  приглашал
бы  ее  на  ночь  в  дорогой отель. ЌавернЯка все было бы очень
просто. "—ем меньше женщину мы любим,  тем  легче  нравимсЯ  мы
ей..."

          џ  подолгу  простаивал  у стойки; мы беседовали; Я не
скрывал от Љоры, что женат, но говорил (и это  была  неправда),
что мои отношениЯ с женой натЯнуты и близки к разрыву.

          —ем  сильнее мне нравилась Љора, тем труднее было мне
решитьсЯ  пригласить  ее  куда-нибудь.  Џри  этом  Я  прекрасно
понимал  природу  своей  робости и проклинал себЯ за то, что не
проЯвил решительности в  первые  дни  нашего  знакомства,  пока
влюбленность   еще  не  свЯзала  менЯ  по  рукам  и  не  лишила
способности к действию. ‘ловно в насмешку над моими  постыдными
комплексами,  именно в те дни судьба несколько раз сводила менЯ
с Љохановером.

          Ћднажды,  без каких-либо конкретных намерений, просто
желаЯ проЯвить галантность, Я купил  букет  цветов  и  волнуЯсь
переступил  порог  заветной рюмочной. Љора увидела менЯ, едва Я
вошел, и, как мне показалось, испытала неловкость от мысли, что
букет  предназначаетсЯ  ей.  џ  же сразу увидел Љохановера, и у
менЯ мгновенно пропало желание дарить Љоре цветы.

          --  ‡дорово,  Њаэстро!  --  заорал Љохановер. -- "Њой
первый  друг,  мой   друг   бесценный..."   ЋфелиЯ,   это   мой
одноклассник, цвет отечественного кораблестроениЯ.

          џ  неловко  подал  Љоре цветы, пробормотав, что букет
мне нужен на вечер, и попросил поставить  его  пока  в  вазу  с
водой.  Љора, слегка удивившись, выполнила мою просьбу. џ встал
у  стойки,  скорее  всего  с  идиотским  видом,  и  все  думал,
правильно ли Я поступил, и неловко водил руками по благородному
дереву, как шахматист, только что сделавший поспешный ход и  не
решающийсЯ взЯть его назад.

          Љохановер  стоЯл  прЯмо  перед Љорой, облокотившись о
стойку  и  повернувшись  вполоборота  ко  мне.  ”изиономиЯ  его
раскраснелась, волосы растрепались. ‚ремЯ от времени он поводил
глазами в сторону Љоры и непристойно мне  подмигивал.  "’рещал"
он при этом без умолку.

          --  ’ы  только подумай, Њаэстро, -- разглагольствовал
Љохановер. -- ‚от эта песенка, котораЯ только  что  отыграла...
ЋфелиЯ, милаЯ, заведи ее, пожалуйста, снова...

          Љохановер  называл Љору Ћфелией; еще в старшем классе
школы   за   ним   водилась   слабость:   поддав,   он    любил
"пошекспирить".

          --  ‚от эта самаЯ песенка, -- продолжал Љохановер, --
написана двадцать лет назад, а теперь это уже  классика!  Њы  с
тобой  уже  жили  на  белом  свете; говорили, пели, ели, а этой
песенки еще не было. Ђ теперь это уже классика!  ’ы  понимаешь,
что это значит, старик?

          џ не понимал.

          --   ќто   значит,  старик,  --  объЯснЯл  Љохановер,
одновременно делаЯ знак Љоре  налить  нам  еще  водки,  --  это
значит,  старик,  что  мы  с  тобой  -- люди исторические! Ќе в
гоголевском смысле, -- что с нами, де, случаютсЯ  разнообразные
истории,  а  в  самом  прЯмом,  --  потому  что на наших глазах
вершитсЯ историЯ!

          ’еперь  Я  понимал.  Љохановер  нес  чушь,  -- весьма
забавную, и при  иных  обстоЯтельствах  Я  бы  с  удовольствием
составил  ему компанию, но сейчас он Явно нравилсЯ Љоре, и менЯ
это злило. € Я ушел. Ђ  потом  долго  жалел,  что  оставил  их,
подозреваЯ, что у них что-то было.

          –веты  Я "забыл". џ страшно распереживалсЯ; неделю не
наведывалсЯ в рюмочную,  а  когда  наконец  пришел,  Љора  Явно
удивилась и по-моему даже обрадовалась, но ничего не сказала, а
только поблагодарила  менЯ  за  "оставленные  по  рассеЯнности"
цветы.  Ћна  улыбалась  даже  приветливее  обычного, и Я твердо
решил пригласить ее куда-нибудь, но почему-то  отложил  это  на
"попозже",  а  "попозже" уже напилсЯ, и вел себЯ так глупо, что
на следующий день вспоминал об этом со стыдом и не  успокоилсЯ,
пока  вновь не поЯвилсЯ в рюмочной и не увидел, что Љора совсем
не переменилась в своем отношении ко мне.

          ‚се  же  и  в  тот  день  Я ничего не предпринЯл. ’ак
проходили дни и недели, а наши отношениЯ не развивались, и  это
менЯ тЯготило и постоЯнно омрачало мне настроение.

          Љак-то,  размышлЯЯ  о  грустном,  Я  ехал  в метро. ‚
полупустом вагоне Я вдруг увидел Љохановера. Ћн сидел  рЯдом  с
молодой  женщиной,  котораЯ,  как  Я сразу определил, отнюдь не
ЯвлЯлась его знакомой. Џрежде  чем  Я  бросил  на  них  взглЯд,
Љохановер  уже  заметил  менЯ  и теперь жестами приглашал сесть
рЯдом. џ занЯл свободное место напротив них.

          --  ЋфелиЯ;  а  это  мой  однокашник, дон ѓорацио, --
представил нас друг другу Љохановер.

          "ЋфелиЯ" улыбнулась.

          --  ѓорацио,  --  продолжал  Љохановер, -- Я объЯснЯл
Ћфелии, что все мужчины делЯтсЯ  на  талантливых  и  бездарных.
Ѓездарных -- подавлЯющее большинство. ќто они проложили дороги,
изобрели поезда и составили длЯ них расписаниЯ. Ћни  определили
скорость света и сконструировали граненый стакан. Ђ талантливые
--  они   все   поэты.   Ѓездарные   классифицировали   поэтов,
подразделили  их  на реалистов и прочих; но поэты -- они всегда
поэты, они не бывают реалистами, они все фантазеры и романтики.
Ѓездарные   считают  поэтов  бездельниками,  а  самих  себЯ  --
творцами, не понимаЯ при этом, что сами они сотворены  поэтами.
‚се на свете сотворено поэтами.

          "ЋфелиЯ" улыбалась -- благосклонно, но иронично.

          --   €   женщины   сотворены  поэтами,  --  продолжал
Љохановер. --  ‚о  времена  експира  не  было  Ћфелии;  он  ее
выдумал.  €  такова волшебнаЯ сила искусства, что с тех пор все
женщины неосознанно стремились походить на Ћфелию...

          џ был поражен: такой "клей"!

          --  €  вот  сегоднЯ  ЋфелиЯ  существует,  -- заключил
Љохановер  и  положил  руку  на  обнаженное  плечо  "шекспирова
твореньЯ".

          --   Ќо-но,  вы  же  не  ѓамлет,  --  игриво  сказала
"ЋфелиЯ", слегка отстранЯЯсь, но не отодвигаЯсь.

          --   Ќет,  Я  не  ѓамлет,  Я  другой,  еще  неведомый
избранник! -- с жаром воскликнул Љохановер.

          Ѓлеск Љохановера базировалсЯ как на таланте, так -- и
не в последнюю очередь -- на хорошем  знании  классики.  Џричем
знание   это   не  ЯвлЯлось  у  Љохановера  лишь  добросовестно
заученным уроком, -- он действительно любил експира,  Ѓайрона,
Џушкина, ‹ермонтова, ѓете, умело их цитировал и перефразировал.
‚рожденное поэтическое чувство несомненно служило  ему  хорошим
подспорьем,   и  когда  изменЯла  памЯть,  природное  дарование
помогало  Љохановеру  находить  те  единственно  верные  слова,
которые  употребил  до  него классик. ’аким образом, под маской
простоты    скрывалсЯ    огромный    талант    и    глубочайший
профессионализм.

          Ќо как естественно это выглЯдело!

          -- ‚ы -- поэт? -- спросила "ЋфелиЯ".

          --  „а,  Я  --  поэт!  --  гордо  отвечал  Љохановер,
вдохновленный очевидным успехом: монолог  быстро  перерастал  в
диалог.

          -- Ђ можно почитать ваши стихи?

          -- ђазумеетсЯ. џ сам почитаю их длЯ вас.

          -- Љогда?

          --  ‘егоднЯ  вечером.  Џочему  бы  нам не отправитьсЯ
сейчас ко мне?

          Љохановер  даже  не  назвал  свою фамилию. ‚ лицо она
его, очевидно, не знала, но имЯ-то навернЯка слышала.  ‚прочем,
это  было  бы  грубовато; Я не осталсЯ бы в таком восхищении от
описываемого эпизода, если бы "ЋфелиЯ" знала, что имеет дело со
знаменитостью.

          "ЋфелиЯ" колебалась.

          -- Ђ вы пойдете? -- обратилась она ко мне.

          џ неуклюже сослалсЯ на занЯтость.

          --  Ќам  пора.  --  Љохановер  встал и подал "Ћфелии"
руку. -- џ живу у „ревних развалин.

          "ЋфелиЯ" последний раз нерешительно взглЯнула на менЯ
и поднЯлась.

          “  „ревних  развалин  они сошли, а Я поехал дальше --
восхищенный и озадаченный. ‚се оказываетсЯ очень просто, и лишь
используЯ    собственную    закомплексованность    в   качестве
строительного материала, Я расставил невидимые барьеры на своем
пути.  ‚дохновленный  блистательным примером Љохановера Я решил
немедленно  отправитьсЯ  в  рюмочную  и   пригласить   Љору   в
"д`Ђрманталь"  на  ее  ближайший выходной день. џ выбрал именно
"д`Ђрманталь", поскольку хорошо знал это  заведение,  а  потому
полагал,  что  там буду чувствовать себЯ увереннее, чем в любом
другом месте. ЏридЯ к такому решению,  Я  вышел  из  метро,  не
доехав  до  ‡еленой  аллеи  одну  остановку,  чтобы прогулЯтьсЯ
пешком, а заодно зайти в бар и довести себЯ до необходимой  длЯ
решительных действий кондиции.

          „лЯ  начала  Я выпил две рюмки коньЯку и подумал было
этим и ограничитьсЯ, но одна мысль задержала менЯ в  баре.  Њне
вдруг  захотелось по возможности сократить сегоднЯшний разговор
с Љорой; просто договоритьсЯ о встрече и уйти. Љогда эта  мысль
пришла  мне  в  голову, было десЯть часов вечера, а рюмочнаЯ на
‡еленой аллее закрывалась в полночь. џ провел в баре  еще  час,
здорово  напилсЯ  и  вышел  на улицу, основательно пошатываЯсь.
’еперь умнее всего было бы, конечно, отправитьсЯ домой; Я  даже
мельком  подумал  об  этом,  но мне неудержимо хотелось довести
задуманное до конца, да  и  --  чего  греха  таить!  --  просто
увидеть Љору, а потому, выйдЯ из бара в одиннадцать, в четверть
двенадцатого Я уже ломал кусты сирени в ‘еверном парке.

          ЏомнитсЯ,  мне пришлась тогда по душе идеЯ наломать в
парке сирени. ЏьЯнаЯ романтика в стиле Љохановера  выглЯдела  в
тех   обстоЯтельствах  исключительно  уместной.  Ќесомненно,  Я
испытал бы некоторое разочарование, поЯвись  в  этот  момент  в
парке  полициЯ,  но,  как известно, бог всегда с пьЯными, и все
кончилось благополучно, если не считать того, что  Я  до  крови
исцарапал руки и разорвал на себе рубаху.

          Ѓез   четверти   двенадцать,   пьЯный,  оборванный  и
"истекающий кровью", Я впервые предстал перед своей избранницей
в   героическом   обличье.   Љора  перепугалась,  раскраснелась
(впервые Я видел ее такой), кинулась мне навстречу, выхватила у
менЯ  из  рук  сирень,  тут  же  небрежно  разбросала  цветы по
поверхности ближайшего столика и принЯлась за  мной  ухаживать.
Ћна  прекрасно  понЯла,  что  сирень  предназначалась  ей,  что
поранилсЯ Я ради нее, но это ее нисколько не смутило.

          Љроме  нас в рюмочной не было ни души; Љора промывала
мне  раны,  мы  хохотали,  целовались,   Я   пригласил   ее   в
"д`Ђрманталь",  и  она  легко  согласилась пойти туда со мной в
ближайший понедельник.

          ‚   понедельник   мы  встретились  в  метро,  и  Я  с
удивлением подумал о том, что впервые вижу любимую  девушку  за
пределами ее рюмочной. ‚ тот день многое было впервые. “дивилсЯ
лиловый кельнер ”лоризель: впервые Я пришел в "д`Ђрманталь"  не
один.  “дивилась  Љора:  ни  один  из ее прежних поклонников не
оказывалсЯ на поверку завсегдатаем  столь  дорогого  ресторана;
Љора  понЯтиЯ  не имела, к какому классу общества Я принадлежу.
“дивилсЯ и Я, заметив, что Љора кокетничает даже с  ”лоризелем.

          Џоследнее обстоЯтельство менЯ несколько покоробило, и
Я рассталсЯ в тот вечер с Љорой довольно холодно, о  чем  жалел
уже   в   ближайшие   дни.   Љонечно,   Я   вел  себЯ  глупо  и
непоследовательно; прЯмо  из  "д`ЂрманталЯ"  следовало  отвезти
Љору в ночной клуб или отель, а теперь благоприЯтный момент был
упущен и следовало начинать все сначала. ’еперь мне  смешно  об
этом  вспоминать,  но тогда все казалось сложным (а может это и
было непросто!), и еще добрый  месЯц  Я  ежедневно  приходил  в
рюмочную и не решалсЯ ничего предпринЯть.

          ‚  недобрый час менЯ посетила идеЯ развлечьсЯ с Љорой
в ‹ивадии. Љонечно  это  было  сущим  идиотизмом  --  следовало
просто  пригласить ее на ночь в отель. Ќо Я ухватилсЯ за идею с
‹ивадией; причем долго не мог  решитьсЯ  обратитьсЯ  к  Љоре  с
таким предложением.

          ‚ конце концов Я решил объЯснитьсЯ по телефону -- так
мне  показалось   проще.   џ   позвонил   Љоре,   сказал,   что
зарезервировал  номер в хорошем отеле в ‹ивадии, и предложил ей
взЯть недельный отпуск и поехать туда со мной.

          €  все,  конечно,  оказалось просто: и Язык у менЯ не
отвалилсЯ, и Љора сразу же согласилась.

          Ђвгуст  в  Ђрмангфоре  --  пора  дождей, а мы с Љорой
полетели в ‹ивадию, где у  соленого  морЯ  на  согретом  щедрым
солнцем  белом  песке выстроились рЯдами отели-казино, ежегодно
принимающие десЯтки миллионов туристов со  всех  концов  света.
ќтот город по праву носит неофициальный титул всемирной столицы
развлечений; Я бывал в нем неоднократно и каждый  раз  любил  в
него   возвращатьсЯ   --  дивитьсЯ  его  стремительному  росту,
находить все новые и новые удовольствиЯ. € все же никогда Я  не
прилетал в ‹ивадию в таком приподнЯтом настроении как в августе
... года; мне было двадцать семь лет и менЯ сопровождала  самаЯ
желаннаЯ женщина.

          „ома   Я   без   труда  получил  недельный  "отпуск";
оглЯдываЯсь назад, могу не без известных  подозрений  отметить,
что ‹иса никогда особо не тЯготилась моим отсутствием. ‚прочем,
тогда Я об этом даже не подумал; повторЯю: Я прибыл в  ‹ивадию,
исполненный  самых  радужных  надежд. …сли бы Я мог предвидеть,
как скоро "прольетсЯ холодный душ"...

          €з  аэропорта  (в  полете  --  шампанское,  гаванские
сигары;  Љора,  естественно,  впервые   путешествовала   первым
классом) такси-кэб "с ветерком" примчал нас в самый романтичный
отель ‹ивадии -- "‡амок королЯ Ђртура".  Ћкруженный  фонтанами,
этот  отель  своим строением действительно походил на старинный
рыцарский замок; в него мы и вошли под звуки чарующей музыки  и
сразу  очутились  в  огромном холле-казино, вид которого привел
Љору в неописуемый восторг.

          ‚  казино  стоЯл непрерывный разноЯзыкий гул, звенели
монеты, суетились тысЯчи людей, полуобнаженные  красавицы  всех
рас   разносили   горЯчительные   и   прохладительние  напитки.
ђазноцветными огнЯми переливалась  реклама:  сам  король  Ђртур
приглашал  вас  за Љруглый ‘тол отведать сочный кусок говЯдины;
знаменитый  Њерлин  выпускал  гусей   из   пустой   корзины   и
одновременно   метал   тузов   из  рукавов  своего  элегантного
современного  костюма;   леди   ѓиневра,   щедро   демонстрируЯ
необъЯтную грудь, зазывала однако лишь на icecream; зато рыцари
Љруглого стола дружно гремели стопарЯми; к ним мы первым  делом
и присоединились.

          Њы  весело  провели  вечер,  но перваЯ же ночь прошла
куда менее романтично. ѓолаЯ в  постели,  Љора  оказалась  куда
менее   привлекательной,   чем  в  моих  мечтах.  …е  ноги  без
обтЯгивающих  колготок  выглЯдели  бесформенно,  полнаЯ   грудь
оказалась   рыхлой,   вислый   живот  порос  короткими  черными
волосками. €спытав вполне  понЯтное  разочарование,  Я  все  же
долго  и  добросовестно  с  ней возилсЯ. Ќе вдаваЯсь в излишние
подробности, признаюсь, что в ту ночь с  трудом  исполнил  свои
"отпускные"   обЯзанности   и   уснул,  убаюканный  не  столько
усталостью, сколько алкоголем.

          “тром  менЯ  разбудил  телевизор.  Ѓыло  уже  поздно;
близилсЯ полдень.  Љора  сидела  на  кровати  и  манипулировала
кнопочками  дистанционного  управлениЯ. ‚ид у нее был опухший и
--  с  моей  точки  зрениЯ  --  не   слишком   привлекательный.
ЏреодолеваЯ  легкое отвращение, Я поцеловал ее; она принужденно
улыбнулась. Ћна показалась мне разочарованной или,  по  меньшей
мере,  озабоченной;  она Явно ожидала от менЯ большей страсти и
теперь не без оснований волновалась за наше ближайшее  будущее.

          Ќужно  было  вставать  и идти похмелЯтьсЯ. џ подумал,
что один исполнил бы это лучше. џ уже жалел, что  взЯл  Љору  в
‹ивадию.  џ  начал понимать, что моЯ любовь к ней ЯвлЯлась лишь
миражом психологического свойства. Љора принадлежала к  другому
общественному  классу,  и, следуЯ известным предрассудкам, Я не
должен был иметь с ней ничего общего.  ђоман  с  ней  привлекал
менЯ как запретный плод, ибо содержал в себе некий общественный
вызов, в котором Я в ту пору, очевидно,  нуждалсЯ.  €  все  это
было   бы   хорошо,   если  бы  не  лишило  менЯ  объективности
восприЯтиЯ.  Џрекрасно,  когда  человек  вопреки  предрассудкам
своего   класса  влюблЯетсЯ  в  девушку  из  другого  сословиЯ.
Џрекрасно -- если  влюблЯетсЯ  естественно.  €ное  дело,  когда
подогреваемый  инстинктом  противоречиЯ  по  отношению к своему
непосредственному окружению, он бросаетсЯ за  первой  же  юбкой
лишь  потому,  что  подсознательно  усматривает  в этом искомый
общественный вызов. ‡десь важно понимать -- что первично, а что
вторично.  ‡адним числом Я осознал, что Љора прельстила менЯ не
столько своими объективными добродетелЯми, сколько -- и  прежде
всего   --   тем,   что  встретил  Я  ее  в  момент  исканий  и
неудовлетворенности, в пору  стремлениЯ  вырватьсЯ  за  границу
душивших  менЯ  рамок и условностей, -- а она как раз и была за
границей, она родилась и выросла там, и в такой, как она,  Я  в
ту  пору больше всего нуждалсЯ. Љонечно, сыграли свою роль и ее
улыбки, и ее соответствие некоторым моим низменным вкусам,  но,
в  общем,  на  ее месте вполне могла оказатьсЯ и другаЯ, ничего
исключительного Љора из себЯ не представлЯла.

          џ  лежал,  собираЯсь с силами и мечтаЯ о пиве или, на
худой конец, о шампанском. —уть  потнаЯ  Љора  сидела  рЯдом  и
смотрела  телевизор.  Ћт  нее вонЯло перегаром и чем-то еще. Џо
одному из локальных (отельных) каналов раз за  разом  повторЯли
один  и  тот  же  рекламный ролик: под проникновенную, поистине
волшебную музыку знаменитый Њерлин демонстрировал свои  фокусы.
‘очетание  этой музыки и красочных фокусов заворожило менЯ, и Я
на времЯ забыл про похмелье. Ћсобенно менЯ поражало, как Њерлин
поминутно  вытрЯхивал  женщину  из халата: она танцевала вокруг
него  под  все  ту  же  музыку,  а  он,   легко   и   пластично
поворачиваЯсь   за  ней  следом,  вдруг  хватал  ее  за  ворот,
встрЯхивал, и она удивительным образом исчезала, а он кланЯлсЯ,
стоЯ   с   пустым  халатом  в  руке.  ќто  было  удивительно  и
непостижимо. џ подумал, не сходить ли на шоу  Њерлина,  и  даже
сказал  об  этом  вслух  --  отчасти искренне, в основном же --
чтобы  хоть  что-нибудь  сказать.   Љора   охотно   кивнула   и
улыбнулась.  џ  вздохнул с некоторым облегчением и отправилсЯ в
ванную.

          ЏриподнЯтое      настроение,     разумеетсЯ,     ушло
безвозвратно, но апатию и подавленность --  вместе  с  головной
болью  --  снЯл первый же утренний бокал пива. Џохмелившись, мы
искупались в море,  и,  нагулЯв  таким  образом  аппетит,  Я  с
удовольствием  расправилсЯ  с  огромной  Яичницей,  заказав еще
впридачу дюжину устриц. Љора почти не отставала. Њы снова  пили
пиво; затем отправились смотреть фонтаны.

          Ћбедали  мы в "Њагеллановом облаке". —тобы избежать в
ближайшую ночь близости с Љорой или хотЯ бы  сделать  ее  менее
обременительной,  Я  решил  напитьсЯ. Љора не протестовала (она
еще не  успела  устать  от  этого),  и  под  рыбную  закуску  в
прохладном   ресторане   Я   с   наслаждением   пил  водку.  ‡а
послеобеденной чашечкой кофе  Я  вдруг  вспомнил,  что  вечером
телевидение   будет   транслировать  международную  встречу  по
футболу с участием нашей национальной сборной. ’акие вещи Я  не
пропускал!  џ  сообщил  об этом Љоре; она осталась равнодушной,
однако не возражала.  Џосле  обеда  Я  купил  бутылку  коньЯку,
плитку  шоколада,  и  к  восьми  часам вечера мы возвратились в
номер, где Я сразу уселсЯ смотреть футбол.

          ’еперь Я уже не в силах припомнить, с кем встречалась
в тот день наша команда -- матч был второстепенный; помню лишь,
что играл ’они ЊираньЯ, и, пользуЯсь случаем, Я рассказал Љоре,
что он -- мой одноклассник. Ћна не  поверила,  чем  лишний  раз
продемонстрировала собственную ущербность. џ уже давно вышел из
того возраста,  в  котором  люди  придумывают  себе  знаменитых
одноклассников.  Љроме того, мне показалось обидным -- комплекс
неполноценности! -- что знакомство с ’они -- есть нечто,  столь
менЯ возвышающее, в глазах Љоры даже невозможное. ђазозлившись,
Я перестал с ней разговаривать.  ЃезразличнаЯ  к  футболу,  она
вскоре уснула, чему Я, конечно, был только рад.

          ‘ледующее  утро  было  как  две  капли воды похоже на
предыдущее. ЋпЯть похмелье, волшебнаЯ  мелодиЯ  по  телевизору,
женщины, вылетающие в никуда из собственных халатов (этот фокус
Њерлина -- далеко не  самый  удивительный  --  менЯ  прЯмо-таки
заворожил),  неудовлетвореннаЯ Љора и прочее, прочее, прочее...

          ЌесмотрЯ  на  ранний час, в казино уже было людно. Њы
выпили  по  стакану  шампанского,  опускаЯ  попутно  монеты   в
игральные  автоматы -- Я инфантильно, Љора с азартом. Њне вдруг
захотелось портвейна, и мы отправились завтракать  за  "Љруглый
стол королЯ Ђртура".

          “  входа  в  ресторан  стоЯл атлет в легких рыцарских
доспехах --  серебрЯннаЯ  кольчуга  прикрывала  торс,  оставлЯЯ
обнаженными  мощные  загорелые руки и ноги. …го бицепсы были на
редкость велики и эффектны,  и  мне  показалось  странным,  что
такой  человек  прозЯбает  в  швейцарах, не находЯ себе лучшего
применениЯ. џ невольно подумал: а что бы  делал  Я  без  своего
папаши, если даже такой атлет не находит себе достойного места.
џ  всегда  завидовал  культуристам,  хотЯ  не  любил   в   этом
признаватьсЯ.

          Љогда мы подходили к ресторану, Я заметил, что Љора с
вожделением разглЯдывает могучего стража. Ќикакой ревности Я не
ощутил,  разве  лишь  легкое раздражение. Љак можно небрежнее Я
осведомилсЯ, подают ли за "Љруглым столом" портвейн. ‘ вежливой
улыбкой  "рыцарь"  отвечал, что за "Љруглым столом" есть все. џ
сунул ему в руку пару монет и тотчас же  почувствовал  на  себе
неприЯтный  взглЯд Љоры. ‚ этом взглЯде промелькнуло презрение,
а возможно и отвращение. ‚роде Я ничего плохого  не  сделал  --
все  дают  чаевые  швейцарам  --  но  чувствовал себЯ неправым.
Ћбыкновенно,  швейцар  --  существо  безликое,  однако   даннаЯ
ситуациЯ   содержала   в   себе   определенную  психологическую
подоплеку, превращавшую  этого  парнЯ  чуть  ли  не  в  элемент
извечного  любовного  треугольника,  причем  мне, скорее всего,
отводилась роль "тупого угла". ’ак или  иначе,  Я  пыталсЯ  его
уЯзвить,  а  в  результате уЯзвил лишь себЯ; он же, разумеетсЯ,
ничего не заметил да еще получил от менЯ деньги на водку.

          ‡а "Љруглым столом" (Љору поразило, что стол и впрЯмь
оказалсЯ общим, большим и круглым; Я  бы,  напротив,  предпочел
отдельный столик и с другой женщиной -- хотЯ бы даже и с ‹исой)
Я первым делом залпом выпил стакан портвейна. џ видел, что Љоре
это  не  понравилось,  но она промолчала, к тому же ее внимание
привлекли румЯные, дешевого вида,  сосиски  с  горошком  (какое
убожество!),  и Я наложил ей полную тарелку, а себе взЯл дюжину
устриц и новый стакан портвейна. Љору злило мое  поведение,  но
все  вокруг  было  длЯ  нее  новым и чудесным; при этом с одной
стороны -- окружающее великолепие делало Љору добрее и веселее,
но  с  другой  --  на  столь  богатом  фоне  Я раздражал ее еще
сильнее.

          џ   вышел   из   ресторана   изрЯдно   охмелевшим   с
определенным ощущением, что меньше всего Я хочу вновь оказатьсЯ
в постели с Љорой, а больше всего -- еще выпить. „лЯ последнего
в "‡амке королЯ Ђртура" имелись  все  условиЯ.  Њы  отправились
играть  в  рулетку  --  играл  Я,  а  Љора  стоЯла сзади -- и Я
поминутно "добавлЯл", а она злилась, и Я злилсЯ  на  нее  и  на
себЯ,  но  не  мог  ничего  с  собой  поделать. Ћдним словом, к
полудню Я был  "готов".  Љак  комментировал  подобные  ситуации
покойный  ѓамбринус  (иронично поглЯдываЯ на нас, студентов, из
под своих кустистых, как у Џрезидента, бровей): "‘  утра  выпил
-- весь день свободен".

          ‘обытиЯ  того днЯ Я помню смутно. Њы обедали с водкой
в соседнем отеле, после чего Љора "выгуливала" менЯ на  морском
берегу.  ЏомнитсЯ  Я еще где-то пил пиво, а потом у менЯ болела
голова, и двоились предметы перед глазами. ‡асыпал Я вновь  под
"музыку  Њерлина"  --  видно  Љоре она тоже нравилась -- и даже
помню, как подумал, что надо бы все-таки сходить на его шоу.

          ЏроснулсЯ  Я на другое утро в том "безобидном" (можно
было ожидать худшего) состоЯнии, когда очень  хочетсЯ  пива,  и
когда  --  Я  знал  это  по  опыту  --  сей благородный напиток
особенно хорошо усваиваетсЯ организмом. ‚ номере звучала все та
же  музыка -- Љора уже проснулась и включила телевизор. “видев,
что Я зашевелилсЯ,  она  уставилась  на  менЯ  вопросительно  и
недовольно;  затем в ироничной манере осведомилась насчет наших
планов на сегоднЯ ("Љто-то обещал сводить  менЯ  на  Њерлина").
"‘начала  пиво,  --  отвечал  Я и тут же, уловив ее нараставшее
возмущение, поспешил добавить: -- Љассы, торгующие билетами  на
шоу, все равно открываютсЯ лишь в полдень".

          ‚  стильном  пивном  баре  (излишне говорить, что это
было в "…вропе") Я залпом выпил две кружки, после чего  заказал
третью и -- конечно же! --дюжину устриц. Њое пересохшее за ночь
нутро впитывало пиво, словно губка. џ выпил еще  кружку,  полил
устрицы  острым  соусом  и  вновь  подозвал  бармена.  ’ут Љора
взбеленилась  и  заЯвила,  что  Я  могу   отдыхать,   как   мне
вздумаетсЯ,  она же пойдет погулЯет, посмотрит другие казино. џ
испытал нечто даже вроде облегчениЯ, возражать не стал, спросил
только  -- есть ли у нее деньги. Ћна ничего не ответила и ушла.

          џ  чувствовал себЯ последней свиньей. Њне было стыдно
перед самим собой за то облегчение, которое Я испытал при уходе
Љоры.  Ќадо  уметь  всегда  оставатьсЯ джентльменом, подумал Я.
Ќадо, но порой очень не хочетсЯ.

          џ  выпил  еще  две  кружки и вернулсЯ в свой номер. џ
ощущал настоЯтельную потребность выспатьсЯ, но все же  собралсЯ
с  силами  и,  прежде  чем  лечь,  порылсЯ в телефонной книге и
заказал два билета на вечернее шоу Њерлина.

          ‘пал  Я долго, а когда проснулсЯ -- в вполне, кстати,
удовлетворительном состоЯнии -- часы показывали шесть. Љора еще
не возвращалась, и Я начал тревожитьсЯ. ‚прочем, времени до шоу
еще оставалось достаточно, и Я  решил  пока  принЯть  ванну,  а
затем  спуститьсЯ в бар, чтобы взбодритьсЯ рюмкой коньЯку. ‘тоЯ
под душем, Я напевал вьевшуюсЯ в памЯть "волшебную  мелодию"  и
вспоминал  фокусы Њерлина. џ чувствовал себЯ последней скотиной
и думал о Љоре не без нежности. ‚озможно,  это  был  похмельный
синдром.

          Љогда  Я  вышел  из  ванной, Љора была уже в номере и
собирала свои вещи.

          --  Ћтдай  мне,  пожалуйста, мой билет на самолет, --
потребовала она.

          --  Љора  Я  взЯл билеты на вечернее шоу, -- сказал Я
глупо и растерЯнно.

          Ћна   не   ответила  и  продолжала  упаковывать  свою
необъЯтную сумку. ‚ид у нее был удовлетворенный и победоносный.
Џо  всему  чувствовалось,  что она нашла себе нового партнера и
переселЯлась к нему в номер. џ отдал ей авиабилет.

          Љогда  он  ушла,  Я позвонил в roomcervice и попросил
кофе, пирожных и бутылку коньЯку. …ще Я подумал, что неплохо бы
завтра  же поменЯть авиабилет, чтобы не лететь обратно вместе с
Љорой.

          џ  определенно пребывал в расстроенных чувствах, хотЯ
еще несколькими часами ранее не знал как  отделатьсЯ  от  Љоры.
’еперь  же  больнаЯ  совесть не давала мне покоЯ. џ перебирал в
уме все недостатки Љоры, напоминал себе, как еще два  днЯ  тому
назад пришел к выводу, что она мне не пара. Ќичего не помогало;
менЯ не покидало ощущение вины и тревоги; стоило Љоре уйти, как
моЯ  любовь  к  ней  вспыхнула с новой силой, если только можно
столь благородно охарактеризовать одолевавшие менЯ чувства.

          ‚  следующие  два  часа  Я  выпил почти весь коньЯк и
отправилсЯ на шоу.

          џ спустилсЯ в казино (вход в театр Њерлина расположен
там же) за четверть часа до начала представлениЯ и присел  пока
поиграть  в  покер.  Ћдновременно,  Я попробовал поприставать к
грациозной чернокожей красавице (с лишним-то билетом на  шоу!),
но  она  отшатнулась  от менЯ, как от прокаженного; вид Я имел,
скорее всего, ужасный.

          Џроиграв  несколько монет, Я прошел в зрительный зал,
занЯл свое  место  за  столиком  прЯмо  перед  сценой;  грустно
взглЯнув  на  пустой  соседний стул, заказал рюмку коньЯку. ‚от
эта-то рюмка,  по-видимому,  менЯ  и  скосила.  Ђ  может,  менЯ
разморило  в  полумраке душного зала. ’ак или иначе, дальнейшие
событиЯ Я помню не слишком отчетливо.

          Њерлин  парил  над  сценой,  распиливал себЯ пополам,
целовалсЯ с девушками, подносившими ему цветы,  а  Я  поминутно
заказывал   себе   еще  коньЯку  и  пребывал  в  том  состоЯнии
опьЯнениЯ, которому  свойственны  восторженность  и  отсутствие
желаниЯ  ее  скрывать; мне все нравилось, Я улыбалсЯ незнакомым
людЯм, киваЯ им головой в  сторону  сцены,  и  одновременно  --
помню   это,  хотЯ  и  смутно  --  с  нетерпением  ждал  своего
излюбленного чуда.

          Ћно  не  преминуло свершитьсЯ -- оно свершалось здесь
каждый вечер; на сцену  вышла  женщина  в  черном,  расписанном
звездами   халате,  заиграла  моЯ  любимаЯ  мелодиЯ,  и  легким
мановением руки Њерлин выбросил женщину в никуда, обратил ее  в
ничто,  а  мгновенье  спустЯ  уже улыбалсЯ и кланЯлсЯ, небрежно
накинув   пустой   халат   себе   на   плечо.   ‡ал   взорвалсЯ
аплодисментами,  как  взрывалсЯ  после каждого номера; длЯ всех
это был рЯдовой фокус, далеко не самый  Яркий  в  программе,  и
только  Я почему-то внушил себе особое к нему отношение. ’еперь
уже  невозможно  объЯснить  причину  --  все  могло   сложитьсЯ
по-иному  --  но в силу странного стечениЯ обстоЯтельств именно
этот фокус вызывал у менЯ особое чувство восторга. Ѓыть  может,
тому  имелись  и  объективные  предпосылки  -- гармониЯ музыки,
женской  грации,  изЯщества  иллюзиониста,   простоты   средств
(да-да,  всего  лишь  неизвестнаЯ  мне  игра  света  и тени, не
более); но скорее всего моЯ слабость к  этому  маленькому  чуду
Њерлина носила случайный характер.

          Џовторюсь:  событиЯ  того  вечера  сохранились в моей
памЯти не слишком  отчетливо  --  что-то  лучше,  что-то  хуже.
‘ловно  в  Ярком цветном сне помню, что как только Њерлин начал
кланЯтьсЯ, Я выпил новую стопку и  неистово  заорал:  "Ѓраво!".
Њой  крик не утонул в шуме аплодисментов; с улыбкой всесильного
мага, вызывающе поглЯдываЯ на менЯ, Њерлин  поведал  залу,  что
другой  женщины  у  него  нет,  а  потому  он  сможет повторить
последний номер  лишь  в  случае,  если  кто-нибудь  из  гостей
согласитсЯ  выступить  ассистентом.  Ћн Явно менЯ провоцировал,
кое-где в зале раздались надсадные смешки; менЯ это  задело,  и
пошатываЯсь Я поднЯлсЯ на сцену.

          џ  вовсе не уверен, что это происходило наЯву, а не в
моих пьЯных галлюцинациЯх. џ не  берусь  утверждать,  какие  из
запомнившихсЯ мне событий того вечера были реальностью, а какие
-- иллюзией, и сколь велика роль магии Њерлина в тех  иллюзиЯх.
…два  Я  очутилсЯ  на сцене, Њерлин накинул мне на плечи черный
халат, зазвучала все та же  музыка,  затем  рука  факира  легко
коснулась ворота халата, а в следующее мгновенье Я уже сидел на
своем месте в зале, а Њерлин кланЯлсЯ, и гремели  аплодисменты.

          „альше у менЯ полный провал в памЯти, а очнулсЯ Я уже
в госпитале. ‹ечащий врач понЯтиЯ не  имел,  был  ли  Я  в  тот
памЯтный   вечер   на  шоу  Њерлина.  Ћн  лишь  утверждал,  что
госпитализировали  менЯ  в  полночь  прЯмо   из   казино,   где
охваченный   алкогольной   горЯчкой  Я  буЯнил  и  приставал  к
незнакомым женщинам, угрожаЯ обратить их в ничто.

          џ   пролежал  в  госпитале  несколько  дней.  ѓорЯчка
периодически возвращалась, но все реже и лишь на короткие часы.
Њедсестра  потом  рассказывала,  что  в  своем  безумии  Я  был
чрезвычайно  озабочен   сексуально   и   неоднократно   пыталсЯ
"вытрЯхнуть"   ее   из   халата.  Љогда  приступы  окончательно
прекратились, Я выписалсЯ из госпиталЯ и вернулсЯ в  Ђрмангфор.

          Љору  Я больше никогда не видел; маленькую рюмочную в
‹исьем носу до сих пор обхожу стороной.



ѓлава третьЯ. ЃЂђЋЌ Љђ…‰‹њ. Ђ’ЋЌ‘ЉЂџ ЏђЋѓђЂЊЊЂ


	Љогда на сердце тЯжесть,
	€ пустота в душе,
	€ все надежды наши
	ђастаЯли уже,
	„ешевых ждем оваций
	€ низменных страстей,
	”альшивых комбинаций
	€ шулерских сетей.

	Љохановер, из сборника "Ћгни большого города"



ќпиграф    к    третьей    части   "‘овременной   армангфорской
энциклопедии":

          Џодлинный  художник  не  может  пребывать в разладе с
собственной  совестью  или  заниматьсЯ  тем,  что  сам  считает
недостойным.  €змена  своим  принципам  неизбежно  отразитсЯ на
стиле.  €менно  здесь  кроетсЯ  первопричина   всех   трагедий,
случающихсЯ с творческой интеллигенцией.

Ѓеллетрист ђ.


                      * * *

          Ћднажды,  после  покера  у  Љвачевского, барон Љрейль
предложил мне пройтись немного пешком, одновременно дав понЯть,
что намерен переговорить со мной сугубо конфиденциально.

          Ѓыло  это  вскоре после того, как Я оставил службу на
"Љорабеле"; мне едва исполнилось двадцать семь лет, Я  не  имел
никаких  определенных  занЯтий  и  чувствовал  бы  себЯ  вполне
счастливым, если бы не двойной прессинг -- отца и  ‹исы.  Ћтец,
правда,   хоть   и   считал   менЯ  бездельником,  денег  давал
достаточно;  их  у  него  столько,  что  Я  мог  бы  всю  жизнь
оставатьсЯ  рантье.  ‹иса, однако, находила, что рантье быть не
престижно, и, по ее мнению, Я непременно должен был  стремитьсЯ
сделать  какую-нибудь  карьеру.  Ќетрудно  понЯть, что Я охотно
принЯл  приглашение  барона  ЉрейлЯ:  он  всегда  казалсЯ   мне
человеком  с  головой,  а в тот вечер Я сразу почувствовал, что
барон намерен сделать мне какое-то деловое предложение.

          Њы  вдвоем вышли на ночной Ќочной бульвар (да простЯт
мне музы каламбур, но так оно и было) и направились  в  сторону
‘основого   бора.   ‘тоЯла   раннЯЯ   осень;   погода  выдалась
благоприЯтнаЯ; после насквозь прокуренного особнЯка Љвачевского
ночнаЯ  свежесть  пришлась  кстати  и  располагала к длительной
прогулке.

          Џомню,  барон какое-то времЯ молчал, словно собираЯсь
с мыслЯми, а Я неуклюже попыталсЯ прервать затЯнувшуюсЯ  паузу;
спросил:  "‚ы  тоже  живете  в  ‘основом  бору?" Ћн усмехнулсЯ:
"Љонечно". џ смутилсЯ от собственной неловкости: действительно,
в каком еще районе может жить барон Љрейль!

          Џрошло   еще   несколько  минут,  прежде  чем  барон,
вероЯтно посчитав, что  потребил  достаточно  свежего  воздуха,
закурил сигарету и перешел, наконец, к делу.

          Џерескажу  в  нескольких  словах  суть предложениЯ, с
которым он ко мне обратилсЯ.

          ‚  соответствии с Ђштонской программой (как мимолетно
все  низменное:   сегоднЯ   никто   уже   и   не   помнит   эту
государственную  программу,  а  ведь лет десЯть назад о ней так
много писали) городские власти выделили  немалые  средства  длЯ
субсидированиЯ  крупных предпринимателей. ЉомпаниЯм, получившим
субсидии, предписывалось расходовать эти деньги на  организацию
семинаров   с   целью   повышениЯ   эффективности  труда  своих
инженеров. ЋбратитьсЯ за субсидией мог любой достаточно крупный
предприниматель,  а  вот  получит  ли  он  ее -- зависело почти
всецело от барона  ЉрейлЯ:  подразумевалось,  что  здесь  будут
учитыватьсЯ  масштабы  предприЯтиЯ, долЯ инженерного труда и т.
п.

          ‡амечу попутно: Я и прежде знал, что барон состоит на
государственной службе, однако понЯтиЯ не  имел,  какой  именно
пост он занимает.

          ’ак  вот  барон  предложил  мне  зарегистрироватьсЯ в
качестве частного технического консультанта. Ћн вновь  и  вновь
подчеркивал,  что речь идет об очень значительных средствах, и,
распределЯЯ эти средства, он будет  настоЯтельно  рекомендовать
предпринимателЯм  менЯ, как технического консультанта. Џри этом
слово "настоЯтельно" барон выделЯл особо.

          џ  оказалсЯ  удачной  находкой  длЯ  барона:  ему  не
пришлось называть вещи своими именами, прежде чем Я согласилсЯ.
€   не  мудрено:  еще  раньше,  впервые  услышав  об  Ђштонской
программе, Я сразу понЯл, что  принЯта  она  исключительно  длЯ
того,   чтобы  отдельным  деЯтелЯм  стало  легче  разворовывать
государственный бюджет. ’огда Я, правда,  не  предполагал,  что
при  помощи  барона  ЉрейлЯ  (и, вероЯтно, не без участиЯ моего
папаши, его старинного друга!) мне суждено будет стать одним из
таких "деЯтелей".

          Ќе  стану  кривить душой -- предложение барона ЉрейлЯ
сразу же пришлось мне по вкусу.  Џравда  от  самого  титула  --
"технический  консультант"  --  веЯло  затхлым службизмом, зато
какаЯ  упоительнаЯ  комбинациЯ  за  этим  скрывалась!   ’еперь,
правда,  она  кажетсЯ  мне абсолютно заурЯдной. Ќо тогда! ’огда
блестЯщаЯ  афера  барона  ЉрейлЯ  ассоциировалась  у  менЯ   со
сверкающими  брызгами  рубинового  шампанского,  с  обнаженными
загорелыми плечами красавиц в  ночных  барах  южных  казино,  с
биллиардными  шарами, перескакивающими через борта и влетающими
в лузы соседних столов, с элегантными фокусами изысканно одетых
карточных  шулеров.  ‘егоднЯ,  когда имЯ барона ЉрейлЯ ЯвлЯетсЯ
почти нарицательным при диагностировании метастаз  бюрократизма
и  коррупции, менЯ осуждать легко, но тогда Я был молод, и идеЯ
эксплуатации Ђштонской программы нашла  в  душе  моей  живейший
отклик;   особенно   привлекательной   она   казалась  на  фоне
воспоминаний об унылой службе на "Љорабеле".  Љак  блистательно
выглЯдел  барон  в сравнении с моими недавними коллегами! ’очно
так же у читателЯ детективного  романа  талантливый  преступник
нередко    вызывает    гораздо   большее   сочувствие,   нежели
добросовестный чиновник, ведущий его дело.

          ‚ тот же вечер мы с бароном ударили по рукам, а через
несколько  дней  Я  уже  значилсЯ  зарегистрированным  "частным
консультантом  по  инженерно-техническим  вопросам".  ‚первые в
жизни мне пригодилсЯ диплом „арси!

          ‚скоре   последовали  первые  приглашениЯ.  ‘убсидии,
по-видимому     выделЯлись     почти     исключительно      тем
предпринимателЯм,  которые  соглашались  заключать контракты со
мной  или  с  кем-либо  еще  из  "доверенных  лиц"  барона,  --
навернЯка  Я  был  не  единственным  "его  человеком". ЊоЯ роль
заключалась  в   том,   чтобы   ЯвитьсЯ   на   "субсидированное
предприЯтие"  и  провести  несколько идиотских бесед с группами
тамошних инженеров (благо, говорить Я  всегда  умел).  Ќа  всех
этих  семинарах инженеры, само собой, сидели с сосредоточенными
лицами,  словно  бараны  на  водопое,  а   деньги,   выделенные
правительством  на  их  "обучение",  делились  между их боссом,
бароном и мною.

          ‡абавно,  что одним из первых предприЯтий, на которое
Я заЯвилсЯ с  этой  миссией,  оказалсЯ  "Љорабел".  Њои  бывшие
коллеги и подчиненные, прекрасно осведомленные о моей полнейшей
технической безграмотности, тем не менее внимали  мне,  вносили
поправки   и   ценные  предложениЯ,  всЯчески  выказывали  свою
гордость тем обстоЯтельством, что  именно  их  класс  --  класс
технической  интеллигенции  --  признан правительством особенно
важным и нуждающимсЯ в дальнейшем развитии.

          ‹иса (разумеетсЯ, она не была в курсе всех нюансов) к
моей   новой   деЯтельности   отнеслась   прохладно,   хотЯ   и
поприветствовала сам факт, что Я, вообще, чем-то занЯлсЯ.

          ‡ато  отец  мой  был  на  десЯтом  небе  от  счастьЯ.
ЌавернЯка он понимал всю суть моей консультантской практики, но
похоже  не  видел  в  этом  ничего  предосудительного. Њой отец
всегда  считал  себЯ,  а   также   своих   друзей   и   близких
родственников,  принадлежащими к избранному кругу общества, длЯ
которого махинации типа Ђштонской программы ЯвлЯютсЯ само собой
разумеющейсЯ частью экономической политики, и бенефиции от этих
махинаций он рассматривал как  соответствующую  своим  заслугам
благодарность общества. Ћн и последовавший через пару лет арест
барона ЉрейлЯ расценил лишь как результат  некоторого  смещениЯ
акцентов   во  внутренней  политике  нашей  страны.  ‘обственно
говорЯ, так оно и было.

          џ   вообще  сомневаюсь,  что  в  нашей  стране  можно
морально осуждать людей за  экономические  преступлениЯ.  Љогда
общество  коррумпировано  насквозь,  в  нем  просто  невозможно
достичь сколько-нибудь заметного жизненного  успеха,  оставшись
при  этом  чистым.  Џричем  наиболее крупным преступником у нас
ЯвлЯетсЯ государство, а самым мелким -- пекарь, продающий  свой
хлеб с несоответствующим стандартам составом.

          ‚се  это Я понимал и тогда, хотЯ не могу сказать, что
сии  соображениЯ  позволЯли  мне  хладнокровно  исполнЯть  свою
миссию.  Ќапротив,  Я  не  находил  душевного  покоЯ, постоЯнно
ощущал в себе внутреннюю борьбу и всерьез опасалсЯ, что все это
закончитсЯ  длЯ  менЯ  трагически.  џ  почти  завидовал рЯдовым
инженерам, которые внимали мне на семинарах с показным рвением,
но  не  забывали  при этом посматривать на часы, и в положенное
времЯ расходились по  домам,  чтобы  провалитьсЯ  в  кресле  со
стаканом   пива   и   посмотреть   хоккей.   џ   даже   находил
несправедливым, что одни люди могут спокойно  существовать,  не
будучи  обремененными тЯжкими амбициЯми, а другие, подобно мне,
родились и вращаютсЯ в кругу "новой" аристократии, и  положение
обЯзывает их "держатьсЯ как подобает".

          ЊоЯ  озабоченность,  помимо  прочего, проЯвлЯлась и в
том, что Я чаще пил в те дни и реже  навещал  дЯдю  ђо.  ‘тарик
несомненно  заметил,  что  со  мной  творитсЯ неладное; однажды
вечером мы по обыкновению сидели друг против друга  в  глубоких
креслах,  и  после  того  как  в  очередной  раз отзвучала "Ave
Maria", он вдруг приоткрыл глаза и поинтересовалсЯ,  все  ли  у
менЯ  благополучно.  џ осведомилсЯ, почему он спрашивает; но он
ничего не ответил, лишь дал мне знак поставить новую вещь.

          Љонечно,  "аштонскаЯ  афера"  была  далеко  не  самой
крупной махинацией барона ЉрейлЯ. Ћна даже не всплыла  на  суде
над  бароном  и,  вообще,  до сих пор не получила огласки. …сли
даже  настоЯщие  мои  записки  когда-нибудь  увидЯт  свет,   за
давностью  лет  это  уже  не  сможет  повредить  барону, кстати
недавно вышедшему на свободу. —то же до его репутации, так  она
и без того подмочена.

          …сли  всЯ эта историЯ не обернулась длЯ менЯ крупными
неприЯтностЯми, то обЯзан  Я  этим  исключительно  благородству
барона  ЉрейлЯ,  вовремЯ  менЯ предупредившего. ‚прочем, весьма
вероЯтно, что бароном  руководили  при  этом  лишь  соображениЯ
личной безопасности. ’ак или иначе барон помнитсЯ мне человеком
порЯдочным.

          ‚озможно  имели  место  какие-то событиЯ, послужившие
барону  предупреждением,  а  может   он   просто   почувствовал
опасность  и вследствие этого вывел менЯ из игры. ‡амечу, что и
после моего выхода  ЂштонскаЯ  программа  еще  некоторое  времЯ
функционировала,  но  вероЯтно  относительно чисто, если вообще
можно   считать   "чистой"    программу,    согласно    которой
правительство  выделЯет  огромные  средства  на фиктивные формы
образованиЯ, в то  времЯ  как  тысЯчи  детей  в  стране  влачат
полуголодное существование.

          ЏовторЯю: все кончилось длЯ менЯ благополучно. Љак-то
субботним вечером, приблизительно за полгода до ареста  барона,
мы  вдвоем  допоздна засиделись за картами в баре Ћффенгейма. џ
хорошо помню те дни: мы все были потрЯсены известием о  тЯжелом
венерическом   заболевании,   проЯвившимсЯ   у  Љохановера.  Њы
всесторонне  обсудили  эту  грустную  новость:   барон   всегда
сопереживал  друзьЯм, причем молодым, почему-то, в особенности.
‚ообще, он был очень противоречивым  человеком:  дружил  вот  с
Љохановером, о котором мой папаша и слышать никогда не хотел. ‚
тот вечер барон был печален  и,  пожалуй,  немного  рассеЯн.  џ
объЯснЯл  это неприЯтностЯми Љохановера, но оказалось, что тому
имелись и другие причины. Ѓыло уже  далеко  за  полночь,  когда
после  очередной  сдачи,  прежде  чем открыть свои карты, барон
вдруг изрек:

          --   Џора   тебе   сворачивать  свою  консультантскую
практику, мой мальчик.

          --  ђазве  Я  плохо  болтаю?  -- спросил Я с деланной
небрежностью; на самом деле Я был удивлен и встревожен.

          -- Ќапротив, -- все так же печально отвечал барон, --
болтаешь ты так хорошо, что Я  посоветовал  бы  тебе  сделатьсЯ
сочинителем.  ’олько  не  хочу,  чтобы  тебе  пришлось сочинЯть
"‡аписки из мертвого дома".

          Љ счастью, Я последовал совету барона. Џричем, даже в
буквальном смысле, чего он, вероЯтно, не имел ввиду.



ѓлава четвертаЯ. „Ќ…‚Ќ€Љ Ѓ…‹‹…’ђ€‘’Ђ ђ.


          Ѓеспутны дни, развратны ночи,
	Ђ мы стареем между прочим;
          € дабы ревностный ценитель,
	‘трок наших будущий хранитель
          ‚ернее в нашу сущность вник, --
	Ќедурно б нам вести дневник.

     Љохановер, из сборника "“ врат в вечность"



€з  интервью, которое Я (Џублицист) взЯл у беллетриста ђ. летом
... года

     ‚  о  п  р  о  с.  ‚аша  проза в высшей степени эстетична.
ќстетика слова длЯ вас самоцель?

     Ћ  т  в  е  т. Ћтнюдь. ќстетика слова -- мое естество, мое
второе "Я". џ постоЯнно стремлюсь к  эстетике  даже  наедине  с
собой, в своем бесконечном внутреннем монологе.


                      * * *

          Џриводимый  здесь  дневник  также  обнаружен  мною  в
компьютере покойного. ѓод, к  сожалению,  не  указан.  ‘удЯ  по
некоторым  деталЯм,  дневник скорее всего относитсЯ к ... году,
но утверждать категорично не берусь. ‡аписи сделаны за  неделю.
‘оздаетсЯ  впечатление,  что  беллетрист ђ. начал однажды вести
дневник, но через неделю в  силу  каких-то  причин  бросил  это
занЯтие. (Џублицист)


Џонедельник, 1 июнЯ.

          ‹иса  на всю неделю уехала к родителЯм. џ встал рано;
завтракал с пивом. Џосле завтрака  пыталсЯ  писать;  ничего  не
получаетсЯ.  Ќаписал  полстраницы  и осталсЯ недоволен. Џохоже,
новелла застопорилась, а начало вроде было многообещающим.

          „нем  спал  --  не  от  усталости,  а  от  вЯлости  и
бездельЯ.

          Ћбед  начал  с водки. ЏриЯтно выпить рюмку водки "длЯ
разминки", а затем пить пиво. Ќекоторые не  любЯт  --  Я  очень
люблю.  Џосле обеда продолжал пить пиво и играл с компьютером в
шахматы. Џроигрывал партию за партией, зато пиво шло хорошо.

          Ѓездарно  провожу  времЯ.  Ђ что еще делать? ‚ городе
дождь;  по  телевидению  выступает  Џрезидент;  Љвачевского  --
удивительное рЯдом! -- нет дома.

          ‚ечером  звонил  Њилене.  Ћ  чем  говорили, толком не
помню. ЉажетсЯ, это единственнаЯ женщина, котораЯ искренне мною
восхищаетсЯ. Ђ может это просто похоть. €ли у нее такаЯ манера.
Љак бы Я не умничал в  своих  книгах,  ни  хрена  Я  толком  не
понимаю.


‚торник, 2 июнЯ.

          ЏроснулсЯ поздно. ‚ыпивки дома не оказалось. Џришлось
сходить в магазин. Џодумывал купить пива, но  взЯл  водки.  Љак
говорил  покойный  ѓамбринус: "Џивом голову не обманешь". ‚ыпил
пару рюмок, потом посмотрел свою новеллу, внес пару поправок  и
выпил еще рюмку.

          ‘обиралсЯ   обедать,   но   тут   позвонила   Њилена.
ЋказываетсЯ, Я ей вчера пообещал с утра  перезвонить.  Њожет  и
так. Џригласила зайти. џ охотно согласилсЯ.

          Џолчаса  стоЯл  под  душем;  потом  брилсЯ и всЯчески
прихорашивалсЯ. …хал к ней на  такси.  Џо  пути  купил  бутылку
коньЯку.

          Ћна  встретила  менЯ в легком платье и -- как Я сразу
заметил -- без лифчика. џ возбудилсЯ, но вместе с  тем  потерЯл
покой.  Њне  не  хотелось  заходить  слишком далеко. џ опасалсЯ
продемонстрировать неловкость, а возможно  и  бессилие.  Ѓлаго,
она  любила  выпить. ‚ыпили мы изрЯдно. —то было после, Я помню
смутно, но уверен, что ничего серьезного не было.

          „омой поехал на такси.


‘реда, 3 июнЯ.

          ‘пал  плохо  --  перевозбуждение  нервной  системы на
почве алкоголЯ и  сексуальной  озабоченности.  ЏроснулсЯ  рано.
Џоутру ощущал головную боль и похоть.

          Џохоть  -- извечный похмельный синдром. —то-то лишнее
в результате пьЯнки скапливаетсЯ в организме и перерабатываетсЯ
в  сперму, которую необходимо вывести из организма, чтобы она в
голову не ударила. „умаю, что именно несоблюдение этого правила
приводит  к  смертным  случаЯм с похмельЯ. ‚о всЯком случае, не
удивлюсь, если когда-нибудь медицина придет  к  такому  выводу.
Ќекоторое  времЯ  потратил  на раздумьЯ -- позвонить Њилене или
помастурбировать. ‚ыбрал последнее -- так проще.  Џотом  встал,
похмелилсЯ и опЯть лег.

          ‘ небольшими перерывами провалЯлсЯ весь день. ‚ечером
звонила ‹иса.


—етверг, 4 июнЯ.

          ‚стал  поздно. ‚есь день играл в покер у Љвачевского.
Џил мало, но чрезвычайно  много  курил.  Џроиграл  изрЯдно,  но
особого азарта не ощутил; игра менЯ больше не увлекает.


ЏЯтница, 5 июнЯ.

          Ќаконец-то   пишу!   Ќовелла  продвинулась  и  как-то
оформилась. Џочему это  менЯ  так  вдохновлЯет!?  ‚опрос  почти
риторический, однако не такой уж простой.

          —то все-таки значит длЯ менЯ писательство?

          ѓде-то  Я читал, будто бы Љнут ѓамсун однажды сказал,
что пишет он исключительно с целью убить времЯ.  „аже  если  он
был  вполне  искренен, Я ему все равно не верю. Ќе может такого
быть!  Џросто  в  день,  когда  он  это  сказал,   ѓамсун   был
соответствующим  образом  настроен.  „аже  не  впадаЯ в громкие
сентенции, все же констатирую, что  писательство  приносит  мне
большее  удовлетворение,  нежели  пьЯное  валЯние  на  диване с
Њиленой или метание карт в  прокуренной  гостиной  Љвачевского.
Џравда,  может Я сегоднЯ сам соответствующим образом настроен!?
‚озможно, у менЯ сегоднЯ такаЯ внутреннЯЯ установка,  поскольку
завтра мне выступать перед читателЯми.

          ‚ечером  был  у дЯди ђо. Џили чай с вишневым вареньем
-- Явно домашним; интересно, откуда  оно  у  дЯди;  а  впрочем,
жизнь есть жизнь -- любой человек, даже самый нелюдимый куда-то
ходит, кого-то знает. Џотом  слушали  музыку:  уберта,  --  по
негласно установившейсЯ традиции, и первый концерт —айковского;
к последнему Я стал теперь сильно неравнодушен.

          „ЯдЯ ђо, по обыкновению, почти все времЯ молчал, хотЯ
именно сегоднЯ Я ожидал что-нибудь от  него  услышать.  „ело  в
том, что едва войдЯ в гостиную, Я заметил на журнальном столике
свою   последнюю   книгу.   џ   нередко   задавалсЯ   вопросом,
интересуетсЯ  ли дЯдЯ ђо моим творчеством, и вот впервые увидел
вещественное  тому   доказательство.   Ћднако   от   каких-либо
комментариев  старик  воздержалсЯ.  Ћчень  странно,  что  столь
близкий мне человек  никогда  ничего  не  говорит  мне  о  моих
книгах.   „ЯдЯ   несомненно   много  читает;  у  него  отличнаЯ
библиотека. ‚месте с тем, мое творчество похоже  оставлЯет  его
абсолютно равнодушным.

          ‘егоднЯ  под  неземную  музыку  уберта,  мне впервые
пришла в голову вполне земнаЯ -- даже низменнаЯ -- мысль:  дЯдЯ
ђо  уже  глубокий старик, и после его смерти все сокровища этой
квартиры, вроЯтнее всего перейдут в мое  владение;  ведь  ближе
менЯ  у  него  никого  нет,  а Я к тому же еще и видный деЯтель
культуры, хоть дЯдей и не почитаемый. Њне не вспомнить  теперь,
путем   каких  именно  умозаключений  Я  пришел  к  этой  почти
крамольной мысли, но подумал Я об  этом  случайно,  не  корысти
ради.


‘уббота, 6 июнЯ.

          „нем  в  метро  --  Я  ехал  на  выступление  -- менЯ
опознала красиваЯ толстаЯ баба и попросила автограф.  ’акое  со
мной  случилось впервые. Ћт неожиданности Я так растерЯлсЯ, что
даже не додумалсЯ пригласить  ее  куда-нибудь.  †аль,  было  бы
очень  пикантно:  вечер с почитательницей в интимной обстановке
-- "стакан и в рот" и прочее...

          ‚ыступал   в  „оме  ‹итератора.  ЂудиториЯ  собралась
большаЯ. ‹юблю Я эти  встречи  с  читателЯми:  чувствуешь  свою
значительность,   никто   не   перебивает.   ‚ынужден,  правда,
констатировать,  что   за   все   годы   известности   Я   даже
приблизительно  не  понЯл,  сколько  процентов  от общего числа
собирающихсЯ в зале действительно  ЯвлЯютсЯ  моими  читателЯми.
‚опросы  нередко  задают  толковые, но ведь это еще ни о чем не
говорит;  это  всего  лишь  доказывает,  что  по  меньшей  мере
несколько  человек,  оказавшись на моем выступлении не ошиблись
дверью.  ‚   основном   же...   ‚сегда   спрашивают   о   самом
знаменательном   событии  в  моей  жизни.  €  каждый  раз  Я  с
"дежурной"  светлой  улыбкой,  блистаЯ   заранее   отработанным
остроумием,  рассказываю  о  своей  первой  публикации, о Њалом
‹анкоме, о встрече с Џрезидентом. Ђ  что  делать?  ‚едь  правду
скажешь -- блеванут...

          € все же Я люблю эти встречи.


‚оскресенье, 7 июнЯ.

          Ћтчетливо помню, как с утра, стоЯ перед окном и глЯдЯ
в туманную даль, Я пил жидкий фруктовый  йогурт  и  пребывал  в
вполне   сносном   расположении   духа,  когда  позвонил  ’олуш
(вероЯтно, имеетсЯ  ввиду  армангфорский  управлЯющий  табачных
королей,    старинный    приЯтель   господина   ђ.   Џримечание
Џублициста).  Ћбыкновенный  "звонок  вежливости",  каковые   он
совершает  раз  в  два-три  месЯца  --  достаточно часто, чтобы
поддерживать мою к нему неприЯзнь. Љак всегда, первым делом  он
покровительственно   осведомилсЯ   о  моих  новых  литературных
достижениЯх. ’олуш всегда осведомлЯетсЯ именно  о  "моих  новых
литературных  достижениЯх".  “знав, что Я погрЯз в писательской
суете, он отечески каждый раз вздыхает:  "Ќу,  раз  не  захотел
работать..."  „алее  следуют  справки об "очаровательной ‹исе",
еще   парочка   кретинских   вопросов   и   "тысЯчи    приветов
очаровательной  ‹исе". Ќу что за сволочь, в самом деле! “ менЯ,
например, хватает такта не говорить ему  комплиментов  в  адрес
его  жены, поскольку Я понимаю, что она ему давно уже всю плешь
проела и  вообще  ЯвлЯетсЯ  едиственным  темным  пЯтном  в  его
растительном существовании.

          Џосле  звонка  ’олуша пришлось как следует нажратьсЯ,
что, пожалуй, и кстати, потому что  завтра  приезжает  ‹иса,  и
начинаетсЯ совсем другаЯ жизнь.



ѓлава пЯтаЯ. ђЋЃЃ€ ђЋ‡…Ќ’Ђ‹њ


	Ћ, горе нам -- мы человеки!
	џвленьЯ низменных страстей,
	‘леды постыдных слабостей
	•раним мы в памЯти навеки.

	Љохановер, из сборника "Ђтмосферное давление"




€з выступлениЯ Џрезидента по случаю юбилеЯ ‚еликой Џобеды

          ...    џ    неизменно    переполнЯюсь   гордостью   и
спокойствием, верой в светлое будущее нашего  отечества,  когда
думаю  о  нынешнем  молодом поколении... ‘реди новой творческой
интеллигенции мне хочетсЯ особо выделить беллетриста ђ., одного
из лучших литераторов ‘евера...


                      * * *

          „олжно  быть,  у  каждого из нас в закутках сознаниЯ,
как мелкие и не остро беспокоЯщие занозы,  сидЯт  воспоминаниЯ,
которые очень хочетсЯ навсегда вычеркнуть из памЯти. €ногда это
стыд за какой-либо недостойно проведенный отрезок жизни,  порой
даже не отрезок, а лишь эпизод, но чаще всего -- воспоминаниЯ о
людЯх, которые когда-то стали свидетелЯми нашего малодушиЯ.

          Џорой вы замечаете, как ваш собеседник вдруг замолчал
ненадолго, потерЯл  нить  разговора,  задумалсЯ,  а  потом  без
видимых  причин поморщилсЯ и сделал какой-либо жест, совершенно
не соответствующий обстановке. ‚ другой раз вы ловите сами себЯ
на  чем-нибудь  подобном.  ќто  значит, что его или ваши худшие
воспоминаниЯ не к месту ожили,  и  стремление  их  отогнать,  в
который раз оправдатьсЯ перед самими собой, оказываетсЯ сильнее
нежели традиционнаЯ манера поведениЯ. ‚ы быстро справлЯетесь  с
трудностЯми.  Ѓокал вина, сигарета и живое общение помогают вам
в этом. ’руднее приходитсЯ, если сии тЯжкие мысли  одолели  вас
ночью, в темноте, под мерное тиканье часов, когда позднЯЯ чашка
кофе или похмельнаЯ нервозность надолго лишили вас  сна.  ‚ы  и
здесь   оказываетесь   сильнее,   и   воспоминаниЯ   постепенно
отступают. Ќо уходЯт они не навсегда.  Ћни  будут  периодически
возвращатьсЯ  к  вам  до самой смерти. ‘обственно говорЯ, это и
есть наш ‚ысший ‘уд; опираЯсь на  аналогию  со  своей  извечной
внутренней борьбой, —еловек и сочинил легенду об Ђде.

          Ќо  и  эти  муки  нашей  совести  поддаютсЯ известной
классификации. Џри  этом  особенно  неприЯтны  воспоминаниЯ  об
уважаемых   нами   людЯх,  знавших  о  нашей  слабости,  тЯжело
ощутивших  на  себе  последствиЯ  нашей  нестойкости  в  минуту
испытаний.   €менно  таким  живым  укором  стал  длЯ  менЯ  мой
университетский товарищ ђобби ђозенталь.

          …го   полное   имЯ   было   ђобеспьер,  что  наглЯдно
свидетельствовало о бунтарском духе его родителей.  ‚прочем,  и
сам  ђобби вполне соответствовал своему странному имени. Џричем
соответствовал как своею странностью,  так  и  революционностью
взглЯдов.

          ‘транным  ђобби был во всех отношениЯх. ‘транным было
уже само  его  поЯвление  на  нашем  факультете;  к  инженерной
деЯтельности  он  был  еще  меньше  предрасположен, чем Я, если
только такое возможно. Ћн был блестЯще одарен  интеллектуально,
но  самой  сильной  стороной  его  интеллекта  ЯвлЯлась  чистаЯ
логика. Љак следствие этого, из всех  точных  наук  его  влекла
лишь  математика.  ‚  ней  он  был  поистине  блестЯщ, и всегда
утверждал, что математика и философиЯ имеют между  собой  много
общего,  и  что  математика во всЯком случае ближе к философии,
чем  к  естественным  наукам,  в  чем  Я  лично  с  ним  всегда
соглашалсЯ.  ‚  физике  и  в  инженерных дисциплинах ђобби слыл
знаменитым  на  весь  факультет  профаном,   и   когда   чистаЯ
математика  вторгалась  во  владениЯ  этих не столь возвышенных
материй, а ђобби при этом  оказывалсЯ  у  доски,  преподаватели
поражались  тому, как этот "известный тупица" свободно проводит
самые сложные интегральные преобразованиЯ.

          ђобби   был   очень   красноречив.  …го  гуманитарнаЯ
одаренность заметно превосходила всЯческие нормальные  границы,
вследствие чего он был непонЯтен большинству своих товарищей по
„арси. Џожалуй, Я был к  нему  ближе  остальных,  хотЯ  и  наши
взаимоотношениЯ  никогда  не  перерастали  в  тесную дружбу. Ћн
любил слабые  алкогольные  напитки,  быстро  пьЯнел,  а  пьЯнеЯ
обретал   еще  большее  красноречие.  ‚  эти  минуты  он  любил
рассуждать на социальные темы, а сокурсники -- кто искренне,  а
кто  не  очень  --  обычно возражали ему, потому что он нередко
произносил весьма опасные речи. ‚ целом, можно сказать,  что  в
„арси его не любили.

          џ   всегда  находил  ђобби  интересным,  и  даже  его
политические высказываниЯ уже  тогда  находили  отклик  в  моей
душе,  хотЯ  и  не  всегда.  ‚  студенческие  годы  его система
взглЯдов   была   еще   слишком   сумбурной,   от   нее   веЯло
критиканством,  но  личность  в  ђобби уже угадывалась. …му еще
предстоЯло созреть.

          ђобби   был   утонченно  красив.  Љрасив  той  особой
одухотворенной красотой, котораЯ иногда встречаетсЯ  у  евреев.
‚ысокий,  стройный, с горЯщим взором и копной прекрасных черных
волос, он нередко нравилсЯ девушкам, но лишь, так  сказать,  "в
первом  приближении".  ‚  постель  они  предпочитали ложитьсЯ с
другими, вероЯтно чувствуЯ, что и там ђобби останетсЯ блестЯщим
философом,  красноречивым  оратором, но никак не добросовестным
практиком.  ‚озможно  вследствие  этого,  ђобби   порой   бывал
высокомерен  с  девушками,  но за его высокомерием скорее всего
скрывались неуверенность в  себе  и  чрезмернаЯ  застенчивость.
‘лучай классический и не заслуживающий дополнительного анализа.

          Џолный   университетский   курс  ђобби  не  закончил.
Ћтучившись с грехом пополам шесть семестров, он уехал домой  на
летние    каникулы   и   в   „арси   больше   не   возвращалсЯ.
‘кептик-антисемит ђоманофф, дальнЯЯ  роднЯ  потомков  известной
русской  династии  (если не врет, конечно, хотЯ Я почти уверен,
что врет), остроумно заметил по этому поводу, что самый дельный
шаг,  который ђозенталь способен сделать на инженерном поприще,
это отказ от инженерной карьеры. ЏомнитсЯ, менЯ  слегка  задела
эта  шутка  ђоманоффа,  так как в душе Я считал, что она вполне
применима и ко мне.

          ‘пустЯ еще три года Я закончил университет и вернулсЯ
в родной Ђрмангфор. џ знал, что ђобби  мой  землЯк,  но  долгие
годы ничего про него не слышал, да и вспоминал о нем редко.

          Њы  встретились  вновь  много лет спустЯ, когда Я уже
был известным писателем. Џравда о ‚иньероне Я  еще  всерьез  не
помышлЯл,  но  Њалый  ‹анком  придавал  мне  вес в литературных
салонах и за их пределами.      Њне было тридцать пЯть лет;  со
стороны  должно было казатьсЯ, что "по жизни" Я совсем не плохо
провожу времЯ; Я тешил себЯ мыслью, что наконец-то  нашел  свое
призвание,   и   благодарЯ   этому   более  или  менее  успешно
преодолевал характерный длЯ этого возраста кризис. Љак Я теперь
понимаю,  меньше всего мне в ту пору нужна была встреча с таким
человеком как ђобби ђозенталь.

          џ  хорошо помню тот вечер. ‚ ‹унном дворце отмечалось
тридцатилетие ‹инды ѓоровиц.  ‘тоЯла  прекраснаЯ  летнЯЯ  ночь,
какие  нечасто  выдаютсЯ  на  ‘евере,  зато мы их умеем ценить;
виновница торжества была прекрасна как всегда,  но  даже  самым
прекрасным  женщинам  когда-нибудь  исполнЯетсЯ тридцать лет. €
вот в самый разгар этой ночи, когда Я, пользуЯсь тем, что  ‹иса
засела  в  баре  с  какими-то  великовозрастными бездельниками,
подумывал приударить  за  Ѓрендой,  свободной  старшей  сестрой
именинницы,  ђобби и повстречалсЯ мне на бело-розовых мраморных
ступеньках  ‹унного  дворца.  Ћн  оказалсЯ  двоюродным   братом
известной   красавицы   ‹инды  ѓоровиц  --  как  часто  близкие
родственники совершенно не подходЯт друг другу.

          Ћн  обрадовалсЯ  мне,  причем вроде бы искренне, Я же
вероЯтно  держалсЯ  как  безупречный  светский   лев   случайно
повстречавший  в  аристократическом  салоне знакомого дворника.
‚ыглЯдел ђобби неважно. Ћн казалсЯ старше своих лет (мы  с  ним
ровесники),  недорогой  костюм  сидел на нем мешковато, некогда
безукоризненно черные волосы  теперь  изрЯдно  серебрились  при
голубом свете ‹унного дворца. …го сопровождала жена, которую он
представил мне с гордостью,  нежно  на  нее  глЯдЯ,  --  весьма
миловиднаЯ,  но  несколько  забитаЯ  молодаЯ  женщина.  Ћна мне
понравилась, в особенности же ее имЯ -- ‘офиЯ, --  впоследствии
Я  любил  его  использовать  в  коротких новеллах на лирические
темы.

          Џотом  мы вчетвером (Ѓренда к нам присоединилась) еще
долго беседовали в летнем павильоне  ‹унного  дворца.  ’о  была
дивнаЯ  ночь,  и  она  навсегда  осталась  бы  длЯ менЯ светлым
воспоминанием,  если  бы  не  трагические   событиЯ,   за   ней
последовавшие.  ’ак  или иначе, но Я вспоминаю с удовольствием,
как лесной аромат духов Ѓренды сливалсЯ с  запахом  обступавшей
нас  со  всех  сторон  сирени,  как  по-детски ‘офиЯ радовалась
сладости южного игристого вина, и как она наивно  признавалась,
что  никогда  еще  не пила из хрусталЯ на свежем воздухе, и как
потом наступил рассвет, а  менЯ  уже  искала  ‹иса,  и  как  мы
расстались, ни о чем не договорившись.

          €  надо  же  было  случитьсЯ, что уже неделю спустЯ Я
вновь встретил ђобби и ‘офию, -- на сей раз в опере. Њы  сидели
далеко  друг  от  друга  --  у  менЯ были гораздо более дорогие
места; но в антракте мы встретились, одновременно  привлеченные
к  одной  и  той  же  стойке  не  то  волей  провидениЯ,  не то
изысканным ароматом неведомого "театрального" кофе. Ѓоюсь,  что
Я  опЯть держалсЯ покровительственно, но они не обратили на это
вниманиЯ и  пригласили  менЯ  к  обеду  на  один  из  ближайших
вечеров.   Њы   обменЯлись   наконец  визитными  карточками,  и
вскорости Я -- один, без ‹исы (ей Я не  решилсЯ  даже  об  этом
сказать) -- имел неосторожность нанести им визит. џ называю это
неосторожностью: литераторы бывают разные, но сыну господина ђ.
во всЯком случае не следует поЯвлЯтьсЯ в подобных домах. Ћднако
к тридцати пЯти годам Я настолько устал от подобных условностей
и  предрассудков,  что  нарушать  их  стало  длЯ  менЯ таким же
наслаждением, как длЯ дурно  воспитанного  подростка  курить  в
школьном саду.

          ђозентали  жили  в  приличном,  но  конечно далеко не
самом фешенебельном районе. Љвартира была обставлена со вкусом,
что  не могло ЯвлЯтьсЯ заслугой ђобби, зато делало честь ‘офии.
Њы славно отобедали: лесные грибы,  затем  салат  из  осетрины,
угорь,  непонЯтно откуда взЯвшаЯсЯ сибирскаЯ водка -- ђозентали
Явно решили не ударить в грЯзь лицом. Џри этом  ђобби  захмелел
изрЯдно;  Я  что-то  не припоминаю, чтобы в прежние годы он пил
водку. Џотом мы перешли к кофе с ликером и болтали --  поначалу
мило и весело, но позднее ђобби понесло.

          Ћн   говорил   о  социальном  прогрессе  и  при  этом
высказывал идеи, вероЯтно витавшие  в  воздухе  с  первых  дней
существованиЯ  нашей  старой  индустриальной системы. ђобби и в
юности имел слабость к этим  теориЯм,  но  теперь  его  взглЯды
обрели  стройность, а аргументы -- убедительность. ЊенЯ не надо
было агитировать в этом направлении: Я никогда не питал  особых
иллюзий  на  предмет  сущности нашего общества и всегда считал,
что социальнаЯ справедливость рано или  поздно  восторжествует.
„ругое  дело,  что, во-первых, Я не видел в этом никакой выгоды
лично длЯ себЯ, а во-вторых, предпочитал не  высказывать  вслух
свое  на  сей  счет  мнение. Ћднако в тот вечер Я имел глупость
согласитьсЯ с ђобби в рЯде  случаев,  о  чем  очень  скоро  мне
пришлось пожалеть.

          Џрошло всего несколько дней, и ђобби позвонил мне. Ћн
сказал,  что  хотел  бы  зайти,  и  Я  пригласил  его,  хотЯ  с
удовольствием  бы послал ко всем чертЯм. Ќе то, чтобы он мне не
нравилсЯ, но уже тогда Я чувствовал, что он вносит в мою  жизнь
известное напрЯжение.

          Ћн  ЯвилсЯ  сразу  и чуть ли не с порога доверительно
сообщил (‹исы к счастью не было дома), что  уже  несколько  лет
ЯвлЯетсЯ  членом  и  активистом  известной  партии, ратующей за
пролетарскую демократию. џ  не  слишком  удивилсЯ,  но  все  же
ощутил  некоторую  неловкость,  понимаЯ,  что  пришел он ко мне
скорее всего с каким-то конкретным  предложением.  џ  попыталсЯ
неуклюже  отшутитьсЯ,  заЯвив,  что, как пролетарий умственного
труда  и  член  богемного  профсоюза,  счастлив  приветствовать
активиста,  представлЯющего мои интересы. Ћн не заметил иронии;
он был слишком увлечен, чтобы  обратить  на  нее  внимание.  Ћн
вывалил передо мной на столе кучу брошюр и листовок, а Я сидел,
расстроенный  и  ошарашенный,  силЯсь  собратьсЯ  с  мыслЯми  и
положить конец этому неожиданному давлению.

          ђобби  с энтузиазмом разглагольствовал о том, что мое
имЯ, поставленное под некоторыми из этих воззваний,  несомненно
привлечет  новых сторонников к движению за социальный прогресс.
Љонечно  следовало  проЯвить  твердость  и  дать  ему  Ясный  и
категорический  отказ,  но  Я  оказалсЯ  на  это не способен. џ
бормотал что-то о чрезмерной занЯтости,  о  полной  самоотдаче,
которой требует от менЯ литература, наконец -- и это было самое
глупое  --  о  своей  неподготовленности   к   принЯтию   столь
ответственного  решениЯ.  ђобби  менЯ  не  торопил  и предложил
подумать две недели. Ћн добавил, что на днЯх они с ‘офией берут
отпуск и совершат недельный тур по городам ћга, в ходе которого
он намерен  выполнить  рЯд  партийных  поручений,  свЯзанных  с
агитационной работой. џ малодушно обрадовалсЯ такой отсрочке, и
мы расстались.

          Ѓольше Я ђобби не видел.

          ’от  наш  разговор не давал мне покоЯ все последующие
дни. џ вновь и вновь к нему возвращалсЯ, злилсЯ на ђобби за то,
что  он  врываетсЯ в мою жизнь со своими дурацкими идеЯми, и на
себЯ  --  за  свою   нерешительность   и   какую-то   идиотскую
интеллигентность,  вечно  мешающую  мне  послать  человека куда
следует. ‚ те дни Я совершенно не мог работать, сбилсЯ с  мысли
и  оставил  незавершенным  хороший замысел, к которому и по сей
день не вернулсЯ. џ  пыталсЯ  успокоитьсЯ,  говорил  себе,  что
ничего  страшного  не  произошло, просто старый университетский
товарищ   обратилсЯ   ко   мне   с   неприемлемыми   длЯ   менЯ
предложениЯми, и мне следует вежливо, но твердо отказатьсЯ. ‚се
было напрасно! џ с завистью думал о людЯх, умеющих хладнокровно
отказывать  другим,  пил  пустырник; ‹иса поминутно спрашивала,
что со мной происходит, а Я был раздражителен и грубоват.  …сли
бы  ђобби  не  уехал в отпуск, Я бы наверное позвонил ему сам и
тем самым сразу прекратил бы свои мучениЯ. € Я понимал  это,  а
потому бесилсЯ еще сильнее.

          џ  вновь  и вновь мысленно соглашалсЯ с тем, что наше
общество порочно по своей сути, что оно основано на  приоритете
преходЯщих  ценностей  над  вечными,  и  оттого в нем властвуют
люди, которых после их смерти и помнить-то будет не за что, как
при  жизни не за что уважать. Ќо смогут ли ђобби и ему подобные
осуществить  на  практике  какую-либо  альтернативу?  џ   готов
поверить,  что  когда-нибудь  смогут. Ќо прежде придетсЯ пройти
через взлеты и разочарованиЯ, исторические отступлениЯ и  новые
завоеваниЯ; все это будет долго и сложно, и уж во всЯком случае
сыну господина ђ. не пристало принимать в этом участие.

          Ќаконец,  Я  твердо решил больше об этом не думать, а
когда  позвонит  ђобби  --  отказатьсЯ  сотрудничать  с  ним  и
попросить его не беспокоить менЯ впредь.

          Ќо ђобби мне больше не позвонил.

          Ћ  его  аресте  Я  узнал  из  газет. …го арестовали в
аэропорту, сразу после возвращениЯ из отпуска.  Ћказалось,  что
пока  ђозентали отсутствовали, полициЯ обнаружила в их квартире
огромное количество героина. ‘офию также задержали, но ее через
несколько  часов  выпустили,  а против ђобби началсЯ длительный
показательный процесс. ђобби был, как говоритсЯ, "не бог  весть
какаЯ  птица",  однако  газеты  в  те  дни шумели вовсю, видимо
стараЯсь указать обывателю, какого  типа  люди  приучают  наших
детей к наркотикам.

          Ђбсурдность  обвинениЯ была столь очевидна, что любой
опытный юрист камнЯ на камне бы от него не оставил.  Ћднако  ни
один  серьезный адвокат не решилсЯ взЯтьсЯ за это дело, на чем,
очевидно, заранее и строилсЯ расчет властей. ‘офиЯ навернЯка  с
ног  сбилась,  но все оказалось напрасным, и ђобби был вынужден
согласитьсЯ на предложенного ему "королевского" адвоката.

          ‚  сложившейсЯ  ситуации  ђобби  могла  спасти только
поддержка общественности, причем  скорее  всего  он  мог  ждать
помощи  со стороны либерально мыслЯщих интеллектуалов. Љонечно,
Я должен был выступить в его защиту.  ‚  сущности,  Я  рисковал
немногим,   если   бы   заЯвил  во  всеуслышание  об  очевидной
сфабрикованности обвинениЯ и указал бы, что, действуЯ  подобным
образом,  полициЯ  лишь подрывает основы нашей демократии. ‚едь
выступила в те дни с подобным заЯвлением  группа  армангфорских
художников-импрессионистов,  хотЯ  никто  из  них  даже  не был
знаком с ђобби  лично.  €  Љохановер  выступил;  правда  тЯжело
больному Љохановеру было уже особо нечего терЯть.

          Ќо Я не мог и подумать всерьез о чем-либо подобном. џ
лишь искал себе  оправданиЯ,  почему  Я  так  не  поступаю.  €,
конечно  же,  легко  находил.  џ постоЯнно пребывал в окружении
людей, с которыми и поговорить-то о деле ђозенталЯ  можно  было
лишь  под  определенным  углом зрениЯ. ‚прочем, к стыду своему,
должен признатьсЯ, что встреч с другого рода людьми Я в те  дни
старательно избегал.

          Ѓольше всего Я боЯлсЯ, что мне позвонит ‘офиЯ. Ќо она
не звонила.

          Џотом  мне  пришла  в  голову  новаЯ ужаснаЯ мысль. џ
подумал, что ‘офиЯ не обращаетсЯ ко мне  за  помощью,  полагаЯ,
что  это  Я  осведомил  власти  о деЯтельности ђобби. ќто очень
походило   на   правду:   будучи   зарегистрированным    членом
"полулегальной"  партии,  ђобби  конечно не мог рассчитывать на
то, что полициЯ совсем не в курсе его деЯтельности, но если  бы
такой  человек, как Я, сообщил полиции, что ђобеспьер ђозенталь
агитировал менЯ за свои идеи и  предлагал  мне  сотрудничать  в
этом  направлении, то это вполне могло стать "последней каплей"
и послужить причиной его ареста. € ведь ђобби приходил ко мне и
полностью раскрылсЯ как раз накануне своей злополучной поездки.
‚се сходилось, и  если  ђозентали  подозревают,  что  именно  Я
ЯвилсЯ  причиной их ареста в аэропорту, то у них есть длЯ этого
несомненные логические предпосылки.

          ќти  мысли сводили менЯ с ума. џ должен был позвонить
‘офии и объЯснитьсЯ, но Я не мог этого сделать: позвонив ей,  Я
просто обЯзан был бы предложить ей какую-либо помощь.

          ‚ те дни Я много пил, был расстроен и подавлен. ’акое
порой случаетсЯ с безвольными людьми: не сделав ничего плохого,
они  оказываютсЯ  в  ситуациЯх  поистине  мучительных, и только
времЯ лечит их нервную систему и больную совесть. …ще недавно Я
был  безукоризненным  светским  львом,  -- завсегдатаем кафе "“
братьев ѓонкуров", желанным гостем в разнообразных  салонах;  а
теперь Я даже работать не могу, потому что какой-то взбалмошный
еврей втЯнул менЯ в одному ему  нужные  дела.  ‚от  неугомонный
народ!  …ще старик ѓамбринус -- сам, кстати, еврей -- советовал
мне держатьсЯ от евреев подальше, чтобы не вышло неприЯтностей.

          Ћднажды -- когда дело ђобби уже слушалось в суде -- Я
случайно встретил ‘офию в метро. Ћна ехала вниз по  эскалатору,
а  Я  -- вверх. ‘корее всего, она менЯ узнала. ’олько видела ли
она, как, едва заметив ее, Я отвел взглЯд.

          Ђ  потом  суперсексуальнаЯ  ’.  посвЯтила целую серию
своих еженедельных телешоу  специально  "делу  ђозенталЯ".  Љак
обычно,  на  каждое  из  этих  шоу была приглашена какаЯ-нибудь
знаменитость, и  в  перерывах  между  музыкальными  номерами  и
рекламными  роликами  ’.,  сексуально  потЯгиваЯсь и похлопываЯ
себЯ руками по лЯжкам, сладким шепотом  задавала  приглашенному
разнообразные вопросы. ‚се как всегда, только в той специальной
серии программ все  вопросы  так  или  иначе  крутились  вокруг
наркотиков и личности ђобеспьера ђозенталЯ.

          ‚сего  таких передач было десЯть или двенадцать, Я же
участвовал не то  в  седьмой,  не  то  в  восьмой.  ’.  заранее
огласила  перед  телезрителЯми список приглашенных, поэтому всЯ
страна могла знать, что вскоре менЯ вновь можно  будет  увидеть
наедине  с  ’.  на  голубом  экране. џ пишу "вновь", потому что
двумЯ или тремЯ годами раньше Я уже участвовал в  программе  ’.
-- тогда по случаю присуждениЯ мне Њалого ‹анкома -- и сохранил
об  этом  самые  приЯтные  воспоминаниЯ.   ‚о-первых,   Я   был
чрезвычайно  польщен,  что  менЯ, молодого писателЯ, только что
получившего премию за лучший литературный дебют, пригласила  на
свое   популЯрное  шоу  женщина,  которую  считают  сексуальным
символом нашего общества.  ‚о-вторых,  мне  просто  понравилось
сидеть  вальЯжно  на  диване и говорить всЯкую чепуху, смотреть
как ’. "заговорщически" наклонЯетсЯ ко мне  и  что-то  бархатно
"шепчет", почти вытрЯхиваЯ при этом огромную грудь из одного из
своих  знаменитых  "ночных"   халатов.   Џонравилось   мысленно
представлЯть себЯ с ней в разных интимных ситуациЯх, -- в числе
прочего и на этом самом диване, -- даже  знаЯ,  что  этого  все
равно  никогда  не случитсЯ, поскольку в ее студии бывают гости
гораздо знатнее менЯ.

          ‚ероЯтно, и новое шоу с ’. стало бы длЯ менЯ таким же
"сладким", если бы Я не был знаком с ђобби ђозенталем лично,  и
если  бы мне не казалась абсурдной сама мысль о том, что такому
человеку могло прийти в голову торговать наркотиками.

          џ  подумывал  было  отказатьсЯ  от участиЯ. “ж это-то
казалось мне поначалу совсем несложным. Њожно было сослатьсЯ на
профессиональную   занЯтость,   а  то  и  даже  поведать  ’.  в
доверительной   беседе,   что   ђозенталь   --    мой    старый
университетский  товарищ,  и  мне  хотелось  бы,  из  этических
соображений, воздержатьсЯ  от  каких-либо  комментариев  в  его
адрес.  Ѓыть  может, ’. почувствовала бы себЯ уЯзвленной, и мне
не пришлось бы впредь рассчитывать на ее приглашениЯ,  но  едва
ли она стала бы придавать этому нежелательную длЯ менЯ огласку.

          “вы,  даже  такаЯ  малость оказалась мне не по силам.
‹иса пришла в восторг  от  того,  что  Я  оказалсЯ  в  десЯтке,
отобранной  самой  ’., и мотивов моего отказа она бы никогда не
понЯла. Љроме того у менЯ был телефонный разговор  с  отцом,  в
ходе  которого  мой  старик сказал, что он мною гордитсЯ, и что
предстоЯщее мне выступление имеет, помимо всего прочего, важное
значение в деле воспитаниЯ подрастающего поколениЯ.

          ‘ейчас, когда Я пишу эти строки, Я впервые задумалсЯ:
а верит ли мой отец в то, что он говорит? ‚есьма возможно,  что
и  нет,  ведь со стороны и Я, наверное, выглЯжу этаким символом
веры и благонадежности. Њне, правда, кажетсЯ, что если  отец  и
скептически   относитсЯ  к  собственным  высказываниЯм,  то  он
никогда об этом всерьез не задумываетсЯ. Ћн давно уже привык  к
неискренности,   сжилсЯ   с   нею,  как  со  своими  костюмами,
галстуками и париком.

          Љороче говорЯ, в назначенную пЯтницу Я сидел в студии
на   вожделенном   диване   и   говорил   "с    присущей    мне
оригинальностью",  но  не  выходЯ за рамки того, что полагаетсЯ
говорить в таких случаЯх. Џризнаюсь, что неловкость Я испытывал
лишь  поначалу, а затем увлексЯ очаровательной манерой ’., и мы
с ней провели упоительную ночь в прЯмом эфире.

          Ќасколько  легче  Я  бы  себЯ  ощущал  --  и тогда, и
впоследствии -- если бы позвонил в те дни ‘офии --  объЯснилсЯ,
предложил  помощь! …сли бы сказал правду на всю страну в прЯмом
эфире! —его Я испугалсЯ? ‘емейного скандала? ‚озможной  реакции
со стороны влиЯтельных издателей и кинопродюсеров? ‚раждебности
прессы?

          ‚ детских мечтах Я часто воображал себЯ мушкетером --
в запыленных сапогах,  в  забрызганном  кровью  красном  плаще.
Џовзрослев,  став  модным  писателем-беллетристом, Я "с пером в
руке" неоднократно бойко рассуждал о том, что  в  средние  века
было  легче  рискнуть  своей  жизнью,  нежели в наше "сложное и
неоднозначное" времЯ совершить акт гражданского мужества. ЉакаЯ
чушь!  —еловек, который в демократическом, в общем-то, обществе
побоЯлсЯ сказать правду, никогда бы не осмелилсЯ приблизитьсЯ к
своему  смертельному  врагу на длину вытЯнутой шпаги. € что это
за общество, в котором таких мужчин красавица ’.  приглашает  в
свою  студию! ’ак и хочетсЯ написать -- "за державу обидно!" „а
только зачем писать столь высокопарные фразы в своем  дневнике.
‚едь на державку-то нам, как говоритсЯ...

          Џока  шел "процесс ђозенталЯ", Я лишь однажды посетил
дЯдю ђо. ‚озможно, старик и заметил мою обеспокоенность чем-то,
но  ничего  не  сказал.  џ  же  не мог молчать в те дни и прЯмо
спросил дЯдю, что он думает о деле ђозенталЯ. ‘просил, конечно,
не  с  порога,  а  после,  когда  мы  уже сидели, как обычно, и
слушали музыку. „ЯдЯ ђо удивленно поднЯл на менЯ глаза и ничего
не  ответил. ‘воим неожиданным вопросом Я лишь вывел старика на
мгновенье из состоЯниЯ  блаженного  покоЯ.  Ћчевидно  ему  было
наплевать на ђозенталЯ; он просто не считал этот процесс важным
событием. Ћно и понЯтно: ежедневно в мире гибнут тысЯчи  людей,
что   за  дело  дЯде  ђо  до  какого-то  там  ђозенталЯ.  „а  и
воспринимает ли всерьез этот интеллигентнейший старик  проблемы
моего поколениЯ!?

          ‘пособен  ли,  вообще,  кто-нибудь  понЯть  следующее
поколение!? Ќе по-родственному любить своих отпрысков, а именно
понимать  их.  ‚едь почти никто даже из людей среднего возраста
не понимает музыку или фильмы, созданные молодежью, хотЯ музыка
и   кино  --  едва  ли  не  самые  доступные  формы  искусства.
Џо-видимому, человек устроен так, что естественно  воспринимает
культуру и обычаи своего поколениЯ, способен при желании понЯть
культуру  всех  предыдущих  и  абсолютно  глух  ко  всему,  что
поЯвлЯетсЯ  уже  по  прошествии  его  юности.  ЊенЯ, к примеру,
читают, судЯ по всему, почти исключительно мои сверстники. € уж
во  всЯком  случае  не  старики.  Џоследние  обычно  чуть ли не
подчеркнуто менЯ игнорируют. ђазве что Џрезидент,  заигрываЯ  с
молодежью,  может  иногда  менЯ  похвалить.  Ђ впрочем, Я и мои
сверстники уже не молодежь. „а и Џрезидент вовсе не так стар. ‘
годами разница в возрасте стираетсЯ...

          ђобеспьер  ђозенталь  получил "всего" пЯтнадцать лет,
после чего его дело получило новый резонанс  --  теперь  уже  в
качестве  примера  гуманности  нашего  правосудиЯ. Њне его дело
нанесло тЯжелую  моральную  травму.  Ћно  обнажило  мою  полную
гражданскую   несостоЯтельность,   и  тот  грустный  факт,  что
подавлЯющее большинство людей на моем месте даже не  задумались
бы над происходЯщим, отнюдь не служит мне утешением.

          ‚от  так  Я и пишу. Ћ самом главном не договариваЯ. €
горжусь этим.  Џочти  кичюсь.  Џорой  говорю,  что  современной
литературе  должна  быть  свойственна  недосказанность. Ђ не от
неумениЯ ли раскрыть тему эта недосказанность?  €ли  от  боЯзни
быть слишком правильно понЯтым?..



ѓлава шестаЯ. Ћ‘…Ќњ


          Џодавленность и безразличие,
	€стерзанный мыслЯми ум --
          Ћсколки былого величиЯ,
	Џохмелье возвышенных дум.

     Љохановер, "ђеквием"



€з повести Њаэстро "Љларнет в стакане"

          Љ  концу  эпохи  всемирного  равновесиЯ ѓамлет, принц
„атский, состарилсЯ настолько, что перестал быть вхож в  горное
аристократическое общество. …го желудок больше не выдерживал ни
пчелиного паштета, ни крапивного  салата,  ни  вина  из  горных
волчьих Ягод, и он спустилсЯ к ђеке и стал ловить рыбу вместе с
обыкновенными рыбаками.  „обрые  рыбаки  охотно  потеснились  и
предоставили  бывшему  принцу удобное седалище в том месте, где
река, изгибаЯсь, максимально  приближаетсЯ  к  ѓоре  --  родине
ѓамлета.  ќто  было  живописное  местечко с прекрасным видом на
расстилающуюсЯ за рекой обширную „олину.

          ‡десь,  сидЯ с удочкой на гладком теплом камне, принц
коротал теперь месЯц за месЯцем.  ‘амо  собой  разумеетсЯ,  что
ѓамлет  обладал  прекрасным зрением, -- иначе доктора не смогли
бы прописать  ему  очки,  столь  необходимые  любому  философу.
Џоэтому  он  прекрасно видел поплавок, но рыбаком был все равно
никудышным и за долгие месЯцы, проведенные  у  ђеки,  не  сумел
поймать ни одной рыбки. „а и опытные рыбаки не могли похвастать
богатым уловом.

          -- •ороший клев по ту сторону ѓоры, -- часто говорили
рыбаки.

          -- Ђ вы уверены, что по ту сторону ѓоры есть река? --
наивно спросил однажды ѓамлет.

          ђыбаки снисходительно заулыбались. „ействительно, это
был странный вопрос, но ѓамлету, как и всЯкому  философу,  было
свойственно порой задавать самые удивительные вопросы.

          --  Џо  ту  сторону  ѓоры  течет та же самаЯ река, --
отвечали рыбаки.

          -- Ђ куда она течет? -- поинтересовалсЯ бывший принц.

          -- Ќикуда, -- удивились рыбаки.

          -- ’ак не бывает, -- уверенно сказал ѓамлет. -- ‹юбаЯ
река имеет начало и конец.

          --  Њы знаем только эту реку, -- сказал самый старший
из рыбаков. -- Ћна течет в обход ѓоры по замкнутому кругу.

          ѓамлет   не   стал   спорить.  "‚  конце  концов,  --
философски рассудил ѓамлет, --  среди  великого  множества  рек
может быть одна в форме окружности!?"

          --  „а-а,  по ту сторону ѓоры рыбы навалом, -- любили
повторЯть рыбаки.

          --  Ќо почему? -- неизменно удивлЯлсЯ ѓамлет. -- ‚едь
вы же сами утверждаете, что ђека течет по кругу.

          --  Џо ту сторону ѓоры рыбы навалом, -- мудро твердил
самый старший из рыбаков. -- € много бы  Я  дал  за  то,  чтобы
знать -- почему.

          ‘о временем, попривыкнув к безрыбью и разуверившись в
надеждах  поймать  что-либо,  ѓамлет  все  реже  поглЯдывал  на
поплавок   и   все  чаще  устремлЯл  свой  взор  за  ђеку,  где
расстилалась обширнаЯ вечнозеленаЯ „олина...


                      * * *

          „о  тридцати  лет  Я ничего не писал, если не считать
школьных сочинений и не слишком удачных стихов, так  никогда  и
не   ставших   достоЯнием  широкой  читательской  аудитории.  ‚
молодости Я просто не мог  писать.  џ  был  слишком  силен  длЯ
этого:   располагаЯ  исправно  функционирующей  пищеварительной
системой, Я с удовольствием загружал  ее  на  полную  мощность.
ЊенЯ  всегда  где-то  ждали,  чтобы  вместе пить и есть, и Я не
располагал  временем  длЯ  более  серьезных  занЯтий.  ‚озможно
также, мне просто недоставало мудрости.

          Џотребность  писать пришла со зрелостью и усиливалась
по мере того, как Я сдавал физически. Ђ сдавать Я  начал  после
тридцати. Џосле тридцати все слабеют. Ќаверное, потому и уходЯт
в этом возрасте из большого спорта.  ЌачинаетсЯ  перваЯ  стадиЯ
старости,  которую люди, лицемерЯ сами с собой, обычно называют
"средним возрастом". •отЯ как, если не  старостью,  назвать  ту
пору  в жизни человека, когда его физические кондиции неуклонно
ухудшаютсЯ. ’они  ЊираньЯ  было  тридцать  четыре  года,  когда
состоЯлсЯ  его прощальный матч, на который съехались футбольные
звезды со всех концов света.  џ  помню,  как  он  плакал  после
матча,  стоЯ  с огромным букетом красных роз перед телекамерой.
Ћн не хотел уходить, но не мог больше оставатьсЯ. ‚ тот день  Я
подумал, что может напрасно Я завидовал ему все эти годы: времЯ
промчалось незаметно, и вот он уходит согбенный летами,  а  моЯ
литературнаЯ  карьера  еще  только  начинаетсЯ.  ’ак  с  уходом
молодости мы разочаровываемсЯ в некоторых  прежних  идеалах;  в
частности,  спортивнаЯ  карьера перестает казатьсЯ нам столь уж
завидной,  ибо  мы  начинаем  понимать,  что  она  даже   более
преходЯща, нежели все остальное.

          ‘тановились  ветеранами  мои  спортивные  кумиры; все
чаще и чаще оказывались моложе менЯ  уже  знаменитые  актеры  и
музыканты;  как-то незаметно "помолодели" телевизионные дикторы
и ведущие популЯрных программ; уже даже начали уходить из жизни
мои  сверстники:  мы  похоронили  Љохановера. †изнь ставит свои
извечные вопросы: о преходЯщести всего земного,  о  собственном
предназначении...

          Ќа  смену  уходЯщей силе приходит известнаЯ мудрость,
которую не следует путать  с  интеллектуальными  возможностЯми,
ибо  последние  на  старости  также  снижаютсЯ.  ‚ышеупомЯнутаЯ
мудрость нарастает по мере физического старениЯ и  находитсЯ  с
ним  в  обратно  пропорциональной  зависимости:  она  потому  и
усиливаетсЯ,  что  человеку  требуетсЯ  больше   мудрости   длЯ
преодолениЯ  прежних  житейских  трудностей с помощью ослабшего
теперь уже тела. Њожно заметить, что Я  склонен  объЯснЯть  это
Явление  в  духе  дарвинистской теории, что видимо закономерно,
ибо в душе Я всегда оставалсЯ атеистом. Њне  нравЯтсЯ  подобные
логические  построениЯ,  в  которых одновременно присутствуют и
конструктивность, и общественный вызов.

          ’ак  или  иначе,  но  на тридцать первом или тридцать
втором  году  жизни  Я  впервые  всерьез  "взЯлсЯ  за  перо"  и
неожиданно  быстро  ощутил себЯ в этом деле профессионалом. Њне
повезло: в считанные годы Я составил себе  литературную  славу,
на  что  у  многих  моих не менее одаренных коллег уходЯт порой
долгие десЯтилетиЯ.  ‚о  многом  это  вопрос  удачи.  ’алант  в
литературе   --   качество   необходимое,   но   само  по  себе
недостаточное.

          €так,  уже  первые  вещи  принесли  мне  известность.
Љритики почти единодушно отмечали мою оригинальность, которую Я
скорее  назвал  бы  умением  называть  вещи  своими  именами  и
описывать жизнь реальнее, чем  это  принЯто  делать.  Џарадокс:
подавлЯющему  большинству людей свойственно столь ненатуральное
поведение  в  обществе,  что  все   естественное   кажетсЯ   им
оригинальным.  џ  не собираюсь отрицать тот факт, что мои книги
обладают определенными достоинствами. „аже самые  ранние.  „аже
непринЯтый  многими "Љларнет в стакане" очень неплох и занимает
видное место в национальной литературе последнего  десЯтилетиЯ.
€  все  же  менЯ  почти  не  покидает ощущение, что мое место в
литературе еще не определено, что многое  мне  воздали  как  бы
авансом,  что  ничего  значительного  Я  до сих пор не написал.
Џрежде  мне  даже  нравилось  это  ощущение,   Я   считал   его
проЯвлением истинно творческого начала, гордилсЯ им перед самим
собой и часто говорил, что моЯ лучшаЯ книга еще впереди. Ћднако
с  годами  -- и очень быстро -- Я усомнилсЯ в своей способности
создать что-либо "подлинное", истинно глубокое,  не  основанное
лишь   на   современных  (правильнее  сказать  --  сиюминутных)
сентенциЯх. ‚сЯкий раз,  начинаЯ  новую  вещь,  Я  был  охвачен
надеждой,  но всегда выходило нечто заурЯдное, по уровню отнюдь
не соответствовавшее первоначальному замыслу. ‚ конце концов  Я
понЯл,  что  думаю  Я  лучше,  чем пишу, и не дано мне, подобно
Љохановеру, "творить небрежною рукою" (как быстро  он  все-таки
стал  классиком!),  но  Я  продолжал  молить  судьбу, чтобы она
позволила мне  создать  хотЯ  бы  один  настоЯщий  шедевр,  ибо
неумолимо  приближаетсЯ  тот  критический  возраст,  в  котором
каждый из нас должен спросить себЯ (хотЯ, увы, далеко не всЯкий
терзаетсЯ  этим  вопросом):  "—ем отличаюсь Я от "меньших наших
братьев?"

          Љонечно, в литературе успех не столь четко определен,
как в некоторых других областЯх.  ‘кажем,  в  мореплавании.  Ќе
дано  нам,  подобно великим капитанам, стоЯ на палубе, оторвать
вдруг от глаз подзорную трубу и коротко выдохнуть:  "‡емлЯ!"  €
все.  Ћдин  волшебный миг -- и всЯ жизнь. ‚ следующее мгновенье
ты уже устало улыбаешьсЯ, слыша восторженные вопли команды. „лЯ
большинства  матросов  происходЯщее  --  всего лишь эпизод в их
бродЯчем существовании; в своем невежестве они даже  толком  не
понимают,  что  это за землЯ, а ты плыл к этому берегу всю свою
жизнь.

          ‘колько  раз  Я мечтал о том, как в ночной кабинетной
тиши буду дописывать последние строки, а затем  победно  вскину
вверх руки и закричу: "‡емлЯ!.." ’олько знаю, что никогда этого
не  случитсЯ.  Ќу,  выйдет  из   спальни   перепуганнаЯ   ‹иса,
поинтересуетсЯ,  не  спЯтил  ли  Я  окончательно,  и конечно не
поймет никаких объЯснений... ѓлавное же в другом: Я ведь и  сам
никогда  не пойму -- "оно" ли это. Ѓудут сомнениЯ, потом письма
читателей, споры критиков, а рассудит времЯ. €  это  нормально.
„осадно  лишь,  что  до  сих пор ни одной своей вещью Я даже не
посЯгнул на бессмертие. „аже не сделал заЯвку...

          ‹итература  есть  отражение  действительности; причем
моЯ литература есть  отражение  действительности,  какой  Я  ее
вижу.  €  если Я порой допускаю фальшь, и рисую жизнь не такой,
какой  ее  нахожу,  то  это  уже,  по  большому  счету,  и   не
литература.  џ  бичую  себЯ,  хотЯ понимаю, что работаю честнее
многих,   ибо   нет    предела    человеческой    подлости    и
недобросовестности. Њожно видеть жизнь светлой и быть "светлым"
писателем, и это будет легко и приЯтно --  точно  так  же,  как
быть дураком.

          Ђ  может литература как раз уход от действительности!
Њожет Я потому и пишу, что устал от жизни и хочу  спрЯтатьсЯ  в
иллюзорном,  мною  же созданном мире! Ђ теперь устал и от этого
мира и не могу уже даже писать.

          ‚  этом  году  Я  вообще пока ничего не написал, хотЯ
хваталсЯ  за  каждую  приходившую  в  голову  идею.  џ  столько
замыслов  бросил  на  полпути и столько приемлемых -- при менее
требовательном подходе -- кусков повычеркивал, что  отвергнутое
мною,  выражаЯсь  Языком Љафки, образует огромную гору, котораЯ
уже одной массой своей прЯмо из под пера неизбежно  притЯгивает
к  себе все, за что бы Я ни взЯлсЯ. ’аким образом, Я видимо уже
потерЯл способность что-либо довести до конца.

          Ќедавно  умер дЯдЯ ђо. ‘вои картины он завещал музею,
а книги и коллекцию редких записей --  армангфорской  публичной
библиотеке.  ‚  любом случае -- решение странное, но думаю, что
признавай менЯ дЯдЯ хоть каким-то писателем, он завещал бы  все
мне. ќто так, к слову пришлось...

          Џоследнее  времЯ  мне  стал  часто снитьсЯ несчастный
ђобби  ђозенталь,  и  эти  сны   всегда   черно-белые.   “ченые
утверждают, что сны, вообще, всегда черно-белые; только Я этого
не замечал, пока мне не снилсЯ ђобби. ‚ этих снах  ђобби  ни  в
чем менЯ не упрекает; он выглЯдит серым и безжизненным; лес там
черный, луна -- белаЯ, черные сапоги караульных; даже лай собак
там   ассоциируетсЯ   у  менЯ  с  черно-белой  хроникой  времен
последней большой войны. € ‘офиЯ  почему-то  тоже  на  зоне  --
черноволосаЯ  и,  как  всегда,  матово-бледнаЯ.  џ просыпаюсь в
отвратительном настроении.

          ‘амые  черные  мысли  теперь  нередко одолевают менЯ;
часто и подолгу мне хочетсЯ умереть.  Ќезванной  гостьей  порой
приходит  бессоница  и  томительными  ночами  Я  подолгу лежу с
открытыми глазами, обдумываЯ  различные  способы  самоубийства.
“же  несколько раз Я засыпал лишь под утро, и мне снились мерно
покачивающиесЯ  на  виселицах  синие  трупы   с   обритыми   --
почему-то!  --  головами  и  вывалившимисЯ  изо  ртов  опухшими
Языками; эти сны внушили мне ужас перед повешением.

          Ћчевидно,  что  физически  --  отравитьсЯ  легче, чем
повеситьсЯ. Ќо где взЯть быстродействующий  Яд  и  как  навести
необходимые   фармокологические   справки,  не  вызвав  к  себе
подозрений. Ќе  подготовившись  же  должным  образом,  рискуешь
очутитьсЯ  в  госпитале  и  провалЯтьсЯ  там  несколько  дней с
промытым желудком.

          Џроще всего, конечно, застрелитьсЯ; но у менЯ никогда
не было пистолета, а зарегистрировать огнестрельное  оружие  по
нашим  законам  можно  только  на  семью  (все предусмотрено!);
значит  надо  договориватьсЯ  с  ‹исой,  а  после  она   увидит
результат,  и хотЯ "тогда" мне все уже будет безразлично, думаю
Я об этом "сейчас", а не "тогда".

          Ќедавно  мне  пришел  в  голову  нетривиальный способ
самоубийства -- придавить себЯ диваном. “ нас в гостиной  стоит
нетЯжелый  диван,  одну  сторону  которого  Я могу двумЯ руками
оторвать от пола, а затем лечь на спину и  опустить  деревЯнную
ножку  себе  на кадык. џ уже пробовал и убедилсЯ, что физически
вполне в состоЯнии это сделать; хотЯ смерть будет  нелегкаЯ:  Я
неоднократно  представлЯл  себе,  как  в  последнее  мгновенье,
повинуЯсь дремучему инстинкту, отчаЯнно пытаюсь сбросить с себЯ
диван, но кадык мой ломаетсЯ, и от внезапной нестерпимой боли Я
навеки терЯю  сознание.  Џотом  приходит  ‹иса,  ужасаетсЯ;  ей
предстоит  пренеприЯтнаЯ  уборка,  и,  вообще,  куча  противной
возни; думаЯ об этом, Я лишний раз убеждаюсь, что  самоубийство
--  ужасное свинство по отношению к своим близким. џ представил
себе, как плачет  мать,  как  отец  сокрушаетсЯ  и  приходит  к
болезненному  длЯ  себЯ  выводу, что его беспутный сын так и не
сумел выйти на правильную  дорогу.  Ћтец  искренне  растроен  и
вместе  с  тем  озабочен:  как  это преподнести в обществе, что
скажет ’олуш, и прочее...

          ‚ современном мире человек не может достойно выйти из
игры. ‘ловно  участники  шахматного  соревнованиЯ,  мы  опутаны
бесчисленными правилами, условностЯми, обЯзательствами, и выход
из турнира есть самаЯ некорректнаЯ форма поведениЯ по отношению
к другим игрокам. „аже если игра "не клеитсЯ", мы должны испить
свою чашу до дна, и наш вечно недовольный вид, страданиЯ, легко
читаемые  на  наших лицах, более приемлемы длЯ наших партнеров,
чем нарушение расписаниЯ, неизбежное при  выбывании  одного  из
участников.

          џ  никогда  не  читал Њальтуса; мне о нем рассказывал
ѓамбринус.  џ  склонен  согласитьсЯ  с  Њальтусом:   право   на
добровольную  смерть  должно  быть  неотъемлемым правом каждого
человека,  таким  же,  как   право   на   жизнь.   Ћно   должно
оговариватьсЯ законом и неукоснительно соблюдатьсЯ.

          ЊизантропиЯ?  Њракобесие?  ‘читайте  так, если вам не
надоело сгребать в совок мозги с паркета,  если  вы  не  устали
снимать   с  петель  окоченевшие  трупы.  ‘отни  людей  в  мире
ежедневно выпрыгивают из окон высотных зданий.  Ћни  устали  от
жизни,  их манит горЯчий от крови асфальт. Љогда-нибудь один из
них может упасть вам на голову.

          Џовторюсь: Я почти склонен согласитьсЯ с Њальтусом.

          “топиЯ?   „а,   утопиЯ.   Џотому   что  это  выглЯдит
невозможным, даже если будет разрешено законом. ‚ моем  случае:
как  объЯснитьсЯ с матерью, в глазах которой Я все еще мальчик,
хотЯ по мироощущению  Я,  возможно,  старее  ее  на  века;  как
договоритьсЯ с ‹исой, -- перед ней у менЯ столько обЯзательств.
‘ другой стороны, все упираетсЯ  в  одну  лишь  семью,  которую
ѓамбринус,  например,  считал  пережитком  феодализма.  ‚ любом
случае мы мыслим современными категориЯми, и нам не дано знать,
какова  будет  жизнь  в  будущем.  „а и что есть утопиЯ, как не
научное предвидение? Љарабканье на следующую ступеньку развитиЯ
общества мы называем прогрессом, а попытку поднЯтьсЯ на цыпочки
и заглЯнуть через ступеньку -- утопией.

          ‡ато как будет красиво!

          Џредставьте   себе:   уходит  человек.  Ћн  до  конца
осознал, что не в состоЯнии более совершить ничего  достойного;
он  устал  от  суеты; он давно живет одними воспоминаниЯми и от
этого уже тоже успел  устать.  €  вот  он  решил  уйти.  „рузьЯ
собираютсЯ  на  прощальный  ужин.  „линный  стол сервирован под
стать событию, во  главе  сидит  “ходЯщий.  ЏроизносЯтсЯ  речи;
говорит  и  Ћн.  Ћн  уже  свободен  от  страстей. Ћн избавилсЯ,
наконец, от извечного страха человека перед  смертными  муками.
Ћн  морально  подготовилсЯ к смерти, как к самому интересному в
жизни приключению. ‚се уже решено: в полночь разойдутсЯ  гости,
и  придет  врач  со  шприцем  и научно выверенной дозой особого
снотворного, гарантирующего вечный покой...

          “спеть  бы  еще  написать  роман  -- о грЯзных детЯх,
копошащихсЯ  на  помойках  в  поисках  пищи,  о  гримасничающих
женщинах,   валЯющихсЯ   на  зловонных  кучах  с  отвратительно
раздвинутыми ногами, об их  мужчинах,  мочащихсЯ  на  заборы  и
соревнующихсЯ  в  том,  чтобы  пустить  струю выше, об уставших
политиках, не способных более держать в страхе армии  солдат  и
налогоплательщиков,   а  потому  фехтующих  друг  с  другом  на
старинных  рапирах,  и  о  вечном  солнце,  уже  миллиарды  лет
отапливающем этот притон...


1997 г.
Last-modified: Sun, 10 May 1998 04:48:30 GMT
Ћцените этот текст:
‚алерий ‘егаль. Ћсвобождение беллетриста ђ.

роман

—€’Ђ’…‹ћ

Џђ…„€‘‹Ћ‚€… Џ“Ѓ‹€–€‘’Ђ

ѓлава перваЯ. ‚…‘ЌЂ

ѓлава втораЯ. ЉЋђЂ ”ђЂЌЉ

ѓлава третьЯ. ЃЂђЋЌ Љђ…‰‹њ. Ђ’ЋЌ‘ЉЂџ ЏђЋѓђЂЊЊЂ

ѓлава четвертаЯ. „Ќ…‚Ќ€Љ Ѓ…‹‹…’ђ€‘’Ђ ђ.

ѓлава пЯтаЯ. ђЋЃЃ€ ђЋ‡…Ќ’Ђ‹њ

ѓлава шестаЯ. Ћ‘…Ќњ

ѓлава третьЯ. ЃЂђЋЌ Љђ…‰‹њ. Ђ’ЋЌ‘ЉЂџ ЏђЋѓђЂЊЊЂ
