        …лизавета Њихайличенко. €ногда Я стараюсь быть...

---------------------------------------------------------------
     &copy; Copyright …лизавета Њихайличенко
     Email: nesis@inter.net.il і mailto:nesis@inter.net.il
     Date: 30 dec 1998
     Џовесть номинирована в "’енета-98"
     http://www.teneta.ru і http://www.teneta.ru
---------------------------------------------------------------

        €ЌЋѓ„Ђ џ ‘’ЂђЂћ‘њ Ѓ›’њ...


        ‚ыходЯ на песок.


      €ногда Я стараюсь быть доброй. ЏолучаетсЯ вЯло. ‘ил хватает только быть.
—ерты моего лица всего лишь набросок способного мастера. ЌеЯвны, общи.
‘остоЯние потерЯнного дома, преследующее менЯ всегда, уже сменилось
монотонной тоской по дому, теперь, когда уже Ясно, что Я существо бездомное
и не способное на пристанище. Ќевоплотимость любви трогает значительно меньше,
даже практически не трогает, особенно по сравнению с лучшими годами жизни. ќто
табу, оставшеесЯ им и по сегоднЯ, хотЯ уже давно не болит. ’абу вообще не
болЯт, особенно если есть опыт детства в диктатуре, или что-то вроде этого.
‹учшие годы жизни - это где-то в районе юности, судЯ по схожести суждений
окружающих. Ќе хотела бы Я снова.
      Њожет быть, Я совершенно нормальна и повторЯю одно из множества
человеческих воплощений. ’огда Я не скажу ничего особенного, но каждому
было бы приЯтно, или привычно, заглЯнуть в зеркало. џ имею в виду узнавание.
Ђ может быть и нет.
     ‚о всЯком случае одно отличие очевидно, скорее даже отсутствие. “ менЯ
нет чувства юмора, вернее даже иронии. Ђ вернее - то, что Я называю этими
определениЯми не совпадает с общепринЯтым. ќто уже понЯтно и однозначно,
потому что проверено на конкретных ситуациЯх, часто очень неприЯтных - кому
приЯтно, когда оказываешьсЯ в центре вниманиЯ - когда смех абстрактный
переходит в конкретный и направленный на тебЯ, потому что ты выпала из
общего течениЯ общениЯ, потому что ты не понимаешь, не врубаешьсЯ, до тебЯ
не доходит и не допирает, а притворЯтьсЯ нет уже ни сил, ни желаниЯ. „а и
смысла. ‚се уже знают и ждут. ЉажетсЯ, на менЯ уже даже приглашают. Ќаверное,
это только кажетсЯ.
      џ нарочно не напишу сколько мне лет. Ћдин мужчина сказал, что лучшие
мои годы уже прошли, а в его устах это диагноз. џ бы сказала иначе - Я ощущаю
последние лучшие годы. Љак ощущаю... Ђ как чувствуешь последнюю влагу морЯ,
выходЯ на песок.
      ‘емейное положение мое стандартно.
      ‘тандартность - это самое больное, то, чего бежала всегда и к чему
неизменно приходила - люди, мысли. Џоступки, даже если мотивациЯ казалась
неповторимой. ‚ конце-концов человек физичен, и это накладывает стандартные
телодвижениЯ как в пространстве, так и во времени. ‘итуации разрешаютсЯ
несколькими вариантами, если есть возможность выбора, но и выбор не спасает,
ибо он всего лишь вариант стандарта.
     ’огда Я попыталась искать проЯвлениЯ и копила их, как скупой рыцарь.
ЋтклонениЯ от стандарта, при этом Я не касаюсь болезненных проЯвлений,
патологиЯ еще более стандартна, чем норма, ибо классифицирована, изучена и
пришпилена булавкой в соответствующих разделах, но отклонениЯ от стандарта
встречались редко и лишь частично. Љрасота же альтернативных решений
была недоступна тем, с кем сводила менЯ жизнь и судьба. џ страдала от этого
и продолжаю не смотрЯ на опыт.
     Џоступки мои никогда не выделЯлись.
     †изь моЯ начиналась в провинции и не предвещала счастьЯ, потому что
была затерЯна среди многих детских девочкиных воплощений, пришедшихсЯ на
середину двадцатого века. ‘оциальные предпосылки были мелки, а
духовные не брались в расчет. „евочка была здорова, ленива, избалована,
тиха, очаровательна. “мница в школе и поздний ребенок дома. “мела врать
по телефону, что папы нет. Њечтала быть Ђтосом и понимала, что невозможно -
то есть критичность мешала полету воображениЯ уже тогда, а в школе и подобных
заведениЯх утвердилась и вошла в привычку. Џонимала, что удобнее быть
„`ЂртаньЯном. Ђ еще приЯтнее - ђишелье.
     Ќо Я уже не пишу о себе, эти слабые характеристики - они совсем другого
человека рисуют. …е, ‘юзанну. ‡инку - чтоб не задавалась и не понимала как
повезло ей, что родители интуитивно почувствовали значение имени длЯ судьбы,
или наоборот. Ћтец ‘юзанны был ремесленник по художественной части, но любил
‘езанна непонЯтной нездешней и неразделенной /в плане собственного воплощениЯ
в отблеске привЯзанности/. Ћтсюда и ‡инка, ненавидЯщаЯ ‘езанна - раз,
родителей - два /по причине сбагриваниЯ бабушке по боковой линии/, ђодину - три
/по причине ее поганости, как таковой/ и вареный лук, в том числе как образ
жизни. Ќо эти искорки определений снова не принадлежат мне, это скорее
осколки автопортрета, ставшие неактуальными с годами, но помогающие понЯть.
     ѓосподи, как лень мне писать диалоги - их было очень много диалогов,
разной степени банальности, даже блестЯщие были иногда, но разве в этом суть.
‘уть в совпадении двух девочек в провинции в заданное непонЯтно зачем времЯ,
но все это при полном отсутствии действиЯ, во всЯком случае достойного
хотЯ бы провинциальных подмостков. ‚ этом, конечно, такаЯ щемЯщаЯ и узнаваемаЯ
трагедиЯ большинства посредственных судеб, что достаточно всего лишь намека,
и то - деликатно, потому что длЯ чего?
     ЏоражающаЯ менЯ невесомость существованиЯ была длЯ ‘юзанны естественна и
банальна, а Я тЯнулась именно к этому, потому что, хоть и объЯснЯла вслух
происходЯщее куриностью ее мозгов, втайне мучилась возможностью лишь внешнего
повторениЯ. …й хронически везло, суке. ‡а это Я делала вид, что ее люблю.
     Џоступки ее были Ярки и естественны, хотЯ Я всегда подозревала,
что в этом должна быть какаЯ-то тайнаЯ работа, завершающаЯсЯ во внешнем
мире. € все мои нелепые и как бы случайные вопросы, не к месту и времени,
злЯщие или льстЯщие, все они имели целью одно - убедитьсЯ, что кажущаЯсЯ
неповторимость существованиЯ действительно умело выстроена, а значит это
следствие, а не способ бытиЯ. џ даже согласна была признать за ней
достаточно серьезные постановочные способности - любой труд должен быть
вознагражден, особенно если он не имеет прЯмо-меркантильные цели, а
только опосредованные. Џоймать Я ее хотела. Ѓыла все-таки фальшь!..
€ли не было?..


        ЉостюмернаЯ.

     џ совсем не уродлива. “родство это уже достаточно агрессивный выход.
‘обственнаЯ способность к воплощениЯм пугала менЯ с детства. џ бегала от
зеркал. ‘транно, но наружность моЯ волнует менЯ достаточно сильно, особенно в
отношении соответствиЯ окружающей обстановке, а вернее даже в отношении
совпадениЯ выбранного образа и внешнего мира. ’о есть когда Я произношу
слова, Я должна понимать кто произносит их на самом деле - Я или женщина,
котораЯ должна по выбранной роли формулировать именно так и не иначе. Ђ если
приходитсЯ иначе, то начинаютсЯ сильные несовпадениЯ, дискомфорт и заметна
фальшь, и считают, что Я издеваюсь, хотЯ издеватьсЯ нарочно Я не умею. ’о
есть умею, но настолько плохо по среднестатистическому сравнению, что как бы
и вовсе не умею. Џоэтому дурацкие ситуации получаютсЯ.
     ‘амое отвратительное в жизни - это игра по правилам. €ногда вместо того,
чтобы сказать ~не хочу~, приходитсЯ говорить многословно и чаще всего все равно
уступаешь, делаешь, но уже на фоне обиды и внутренних комментариев с обеих
сторон. ‚от чему учитьсЯ бесполезно, но стоило бы. џ не имела в виду
комментарии, но подумала, что именно они украшают или наоборот существование,
выворачивают или хотЯ бы поворачивают однозначные ситуации и не то, чтобы
избавлЯют от выматывающих повторов, но хотЯ бы облегчают их. џ пользуюсь
этим.
     €гра же не по правилам гораздо интереснее, но подло. Ћдно нельзЯ, а
другое противно.
     ђассуждениЯ мне вредЯт - физически и потом, продолжаЯсь и отслеживаЯ
свои разрушительные последствиЯ в душевном пространстве. —то останетсЯ мне
кроме того, что есть и теперь - умениЯ, то есть привычки рассуждать и
неумениЯ найти правильный путь, а наоборот - хронический приход в замкнутое
пространство сомнений и печали... ѓосподи, если Я когда-нибудь зову, то
делаю это рефлекторно.
     Ћдежда моЯ Ярка и абстрактна, как громок и неконкретен призыв на помощь.
Ќо разве может быть призывом о помощи одежда? Љонечно, в принципе может и
должна, но все-таки абсолютно не в моем, а совсем в другом случае. Њои
призывы на помощь немы. ‚се желаниЯ позвать заранее обречены, потому что
Я боюсь боли и даже намек на ее возможность, то есть на возможность отказа
или недоумениЯ рождает во мне страх, а тревога долго не может угомонитьсЯ.
‘остоЯние насмешки знакомо мне только по наслышке, но состоЯние объекта -
о, да! ‘ама мысль снова оказатьсЯ кажетсЯ мне отвратительной.
     Њой панический страх быть смешной не так уж патологичен, если вдуматьсЯ.
Њне кажетсЯ, он должен быть если не созвучен, то понЯтен в той или иной
мере.
     џ, несомненно, стилизуюсь и одеваюсь неоднозначно. џ заполнЯю ниши в
том слабом творческом пространстве, которое все времЯ ускользает, оставлЯЯ
за собой скуку и выжженную привычкой свЯзь. џ ненавижу свою слабость и
зависимость, и врЯд ли может служить оправданием уверенность, что нет более
строгого судьи и более сторонЯщегосЯ менЯ человека, чем Я сама. †алость,
испытываемаЯ мной к своему отражению глубока и обща, а выражение лица
поверхностно. €ли наоборот.


        „ействующие лица.

     Џопробую вернутьсЯ к действующим лицам. ‚прочем, действие, протекающее
по законам литературной выстроенности, тошнотворно, а как бы случайные
совпадениЯ в контексте сюжета смешны. ‹юди, событиЯ, даже сами совпадениЯ
должны протекать мимо или сквозь и большинство должно заканчиватьсЯ ничем,
то есть иссЯкать естественно, если вообще можно употреблЯть слово ~должно~.
†изнь, пространство и времЯ есть временные постоЯнные и хрупкость одного
отностительно другого хороша своей относительностью и личным отношением.
     Љак знакомы мне обобщениЯ, и как Я не умею уклонЯтьсЯ от них! џ обобщаю и
обобщаюсь. ќто несправедливо.
     ‘праведливость... ‘казанное однажды моим другом в тесном лондонском кэбе:
~Ќо это будет несправедливо~... - детски доступнаЯ формулировка детским
/неродным/ английским в детские глаза незамутненной приЯтельницы - прожженной
западной журналистки, очень одинокой и привЯзчивой. € ее дикий в своей наивной
серьезности ответ:~ Ќо жизнь вообще несправедлива...~ џ ужасно смеЯлась, а они
обиделись. —то происходит с нами - в ђоссии, на ‡ападе или ‚остоке, что угасает
в нас, и как ощущаем мы это уничтожающее угасание?
     Љогда угасает час волка, наступает час крысы. Ќо когда выдавливаютсЯ
последние капли часа шакала, наступает новый час шакала... ‚ерно ли, что
невозможность лаконичного объЯснениЯ и отсутствие конкретного знаниЯ ничего не
менЯют? Љакой волк, шакал, крыса. Љогда. ѓде. Њы понимаем каждый разное и
каждый - свое. Ќо общаЯ мелькнувшаЯ брезгливость есть рефлекторное отвращение
к шакальей неизбежности. Ќе понимаЯ - согласны. „рЯнь.
      €ногда Я стараюсь быть счастливой. “богость этих попыток приводит в
восторг моих лучших подруг. €х у менЯ, при всем при том, несколько и в
нормальном состоЯнии они обо мне не помнЯт, так, изредка и чаще утилитарно.
‡вонЯ мне по телефону в субботу подруги ждут жалоб, а получают отпущение
грехов, что происходит, скорее, от моей лени, чем от великодушиЯ. —асто
при этом присутствует ‘юзанна и, так как подруги у нас не пересекаютсЯ, в
громкости и выражениЯх она не стеснЯетсЯ.
      ‹юди тусуютсЯ вокруг, как карты - а Я с детства умела играть только
в дурака и то всегда проигрывала. ќто продолжаетсЯ. Ќо то, что ~наука умеет
много гитик~ оказалось правдой.
      ~’ы всегда все усложнЯешь~ - констатациЯ, котораЯ уже перестала мною
замечатьсЯ. •отЯ что есть усложнение, как не нормальнаЯ работа человеческого
духа. Љогда Я смотрю на свои руки с обломанными от уборок ногтЯми, мне не
хочетсЯ соглашатьсЯ, что простота - вариант мудрости. Џростота - это трудовые
навыки дебила. ќто тупик.
      - Љак могут эти... так много хотеть?- недоумевает за моей спиной простота
в цветастых трусах, и тут же душа моЯ спотыкаетсЯ и хнычет:~ ‚ерните мне
желаниЯ, и Я буду исполнЯть их не торгуЯсь и смакуЯ каждое, уберите от менЯ
запыленность аскетизма и тусклость истеричной добродетели!~
      ‚едомаЯ своей неестественностью, Я терЯю возможность пониманиЯ,
приобретаЯ взамен сомнительную глубину одиночества и теоретический покой.
      Љак ощущаю Я порой гулкость и значительность живущего во мне
пространства! Љак пристальный взглЯд из темного окна. Љак чужое дыхание в
полуночном парадном с разбитой лампочкой. ~‘вет нашего сознаниЯ,- могла бы Я
сказать „ругу, который не состоЯлсЯ,- слаб и немощен, он дрожит, иссЯкаЯ,
и тьма естественного течениЯ событий размывает его краЯ...~  Љакой дурак готов
это слушать. Њне кажетсЯ, Я начинаю понимать почему они смеютсЯ.


        „ень рождениЯ ежика.

      €меновать каждый день - это глупаЯ неизбежность приговоренного к
пожизненному заключению. ‡арубки /по любому из существующих календарей/  на
долгом косЯке двери, ведущей, или не ведущей, за пределы представлений.
Ќо что остаетсЯ делать? ’олько давать днЯм имЯ собственное, пытаЯсь тем
самым некий аморфный сгусток времени превратить в пульсирующее воспоминаниЯми
нечто. ‚ылепить из временного пласта некое подобие себЯ бывшего и заставить
повторЯть слова, слова, слова...
      Ђ радость не переживаетсЯ повторно. Љаждый повтор - слабое эхо
предыдущего. ’ак перестает битьсЯ сердце, и синусоиды на экране переходЯт
в безмЯтежность. Џечаль же повторЯетсЯ бесконечно остро. € чем больше понимаешь
как можно было предотвратить, исправить, вернуть, тем хуже. € как часто
снЯтсЯ сны с исполнением, где все наконец-то по сценарию, и ђежиссер доволен.
Џожалей менЯ, ѓосподи, дай умение наслаждатьсЯ своими ошибками и чувство
удовлетворениЯ неизбежностью...
     ‚от несколько заповедей, подаренных мной восьмилетней своему плюшевому
ежику на первую годовщину со днЯ его теоретического рождениЯ:
     1. …жик не должен рождатьсЯ против иголок, это вредно длЯ всех.
     2. …жик не должен пресмыкатьсЯ, это противно.
     3. …жата - честные и хорошие ребЯта.
     4. Љровожадный еж - не еж.
     5. ЌастоЯщий ежик обЯзан любить свою хозЯйку.

     џ всегда слишком многого требовала, не считаЯ это недостатком, скорее
гордым стремлением к совершенству. ‘ейчас Я угомонилась и обиделась.


        ‚озвращение в ’емнолесск N1.

     ... € тогда Я решила поехать в ђоссию. “ходы в моей жизни всегда
получались, но возвращениЯ проходили тихо и незаметно, более по-домашнему,
чем, как ни странно формулировать это, хотелось бы. „раматический уход и
возвращение, не подтверждающее правильности жертвы.
     Ќо вот на средине пЯтиэтажного, пронзенного тополЯми города скажут
~‡дравствуй~, и чувство окончательно и собственноручно нарушенной судьбы
захлестнет, а потом обнажит очевидное: Я всегда бежала от себЯ и порой это
мне удавалось. џ заходила в брошенные мною комнаты и перебирала бусы, еще
хранившие субфебрильную температуру предлихорадки. џ кормила брошенных мною
животных, и формально отвечала на письма родных.
     Љонечно, запрещаЯ себе видеть эти улочки в снах, Я нарушала естественное
течение ностальгии. …сли бы по этим улочкам не ходили люди, которых Я
мучительно хотела встречать тогда, запрещала себе симулировать случайные
свиданиЯ и от которых, в конце-концов, уехала... ђасстоЯние не помогало мне,
а только обострЯло воспоминаниЯ, которыми Я - был такой период - существовала
и без отъезда. Ќо может быть отсутствие моего ощущениЯ помогло тем, оставшимсЯ,
забыть, избавитьсЯ, возвысить нелепость с моим именем до трагического, или
неприкаЯнного образа, бесплотность моего нахождениЯ в городе, пронзенном
тополЯми, была очевидна и ложно необратима, поэтому это ли не путь к переходу
плоти в иное измерение, в призрак, которому уже не чуждо понЯтие выхолощенной
пародии на вечность.
     џ не поеду туда.


        €сполнители.

     ‹юбаЯ случайность на человеческом пути есть дурацкаЯ /или не дурацкаЯ/
закономерность этого же пути.
     Ѓыл у менЯ человек, его звали приЯтель Љонт., мы встретились случайно,
но было совершенно очевидно, что не произойти эта встреча не могла. Ћн говорил:
~Џойми, девЯносто девЯть и девЯть десЯтых окружающих тебЯ - дерьмо, поэтому
считай себЯ изначально избранной и по возможности будь этим счастлива, а не
сравнивай с оставшимсЯ ноль одним процентом~. ‘ам он тихо сгорал от
предположений, что кто-то состоЯлсЯ лучше и избраннее. Њне было это понЯтно.
Љак он был интеллектуально изощрен и знал себе цену! ‹ишь ко мне он относилсЯ
снисходительно, потому что интересовалсЯ биологически и не допускал, что его
интерес направлен на случайность. Ћн был... надеюсь, что он есть. Ћн был
москвич - это в некотором смысле профессиЯ, а не прописка. ќто образ жизни
и мышлениЯ. Ћн честно делил все на москву и остальную рЯзань.Ћн не был нормален
и очевиден, а Я играла в него, как в учебник по литературе длЯ старших классов -
третьЯ строчка снизу на тридцать пЯтой странице: ~‚сю жизнь раненаЯ птица моего
воображениЯ пытаетсЯ взлететь...~
     ‚сю жизнь!


        ‚ставка.

     …сли Я пЯчусь, то просто хочу ощущеньЯ стены. …сли Я вспоминаю людей,
то просто рука моЯ шарит в поисках опоры - Я иду по хрупкому мосту из вчера
в проблематичное завтра и, оглЯдываЯсь, вижу лишь задворки духа. Џерила моста
давно сгнили. ‚перед Я стараюсь не смотреть.
     “жасно, что можно помнить факт встречи с этим, как его, ну, сейчас, э...,
короче с этим человеком в автобусе номер ну, этот, которым всегда ездила на
работу, так вот он обронил среди казенных фраз: ~џ не могу уважать себЯ,
потому что Я себЯ хорошо знаю~. Ќо ведь не любить себЯ тоже невозможно?
     џ стараюсь реже быть самой собой, ибо скучна и прилизана, как парик
раввинши. ‘ собой мне скучно. Њожет быть поэтому Я выбираю этих, как их, ну,
сейчас...


        ЏинЯ.

     ’олько ли законы отражениЯ света заставлЯют менЯ отводить взглЯд от
Яркости ‘тены Џлача? ’олько ли неизбежность работы высасывает легкость духа
на исходе субботы?
     Ќе желаЯ формулировать и тем самым очерчивать итог, Я предпочитаю
догадыватьсЯ, и неготовность идти дальше - просто страх прийти в очередной
тупик. џ люблю стоЯть на распутье и смаковать возможность выбора. ‹егкость
неопределенности - это единственнаЯ легкость, доступнаЯ мне. ќто и есть одно
из основных наслаждений, когда роли примерЯютсЯ необЯзательно, а эмоции
все-таки не столь трехмерны.
     ‚озможность выбора - главное что есть у человека и глупо, но принЯто
захлопывать за собой ловушки очевидных поступков: стандарт, стандарт.
     Њучительное и серьезное совершение глупостей моЯ основнаЯ профессиЯ.
      ‘о стороны у менЯ все в порЯдке.
     ‘амым безумным считаетсЯ в моем кругу ЏинЯ - бывший суицидник, а ныне -
абсолютный счастливец - с повышенным настроением, знанием Языков, желанием
женитьсЯ и абсолютной неспособностью потерЯть возможность каждодневного
выбора. †енщин он боитсЯ, считаЯ любое движение в его сторону покушением
на свободу его инициативы. „етей обожает и воспитывает на каждом углу.
Џроституток угощает конфетами. ЏинЯ боитсЯ простудитьсЯ и любит себЯ
самозабвенно, откровенно и инфантильно. ѓоворЯ часами, он вдруг грустнеет на
миг и произносит что-то чужое, а скорее всего - свое, от чего бежит всю жизнь
и не убежит никогда.
     - џ делаю лишь то, что доставлЯет мне удовольствие,- говорит, например,
он,- мое и ваше счастье, что вид моего эгоизма - альтруизм.
     “ Џини хватило ума не нарушить радужную пленку социальной мимикрии в
ђоссии, и по нему не шаркнули пыльной казенной подошвой душевной нормы. Њечта
антисемита, он не волочит себЯ по жизни, как сломанную ногу, а весело скачет
на единственной здоровой, честно скалЯ железные зубы и читаЯ на пЯти Языках
все, что подвернетсЯ.
     - џ не понимаю, что Я смешон,- говорит ЏинЯ.- € это позициЯ.
     …сли бы знал ЏинЯ как часто Я думаю о нем, он бы менЯ пожалел - не понимаЯ
когда Я смешна, Я тщетно уговариваю себЯ не понимать саму возможность этого,
как ЏинЯ. Љак этот наш прощаемый заранее за то, что наш - ЏинЯ.
     Ќе умеЯ отстранЯтьсЯ, Я не умею прощать. Ќе умею прощать даже себЯ и себе,
в этом невыгодное мое отличие от других.
     ‚ыгодное же отличие мое от других в том, что Я готова быть лучше, чем
есть и хуже, чем представлЯетсЯ.


        ‚озвращение в ’-ск N2.

     €ногда Я решаю все-таки ехать в ђоссию. ‚се мы иногда что-то все-таки в
очередной раз решаем, не правда ли.
     Ќикто так менЯ не ждет, как родина. Ћна не ждет менЯ настолько безразлично,
что от прошлых невыносимых ненавистей и любовей моих уже осталсЯ только пепел
недоразумениЯ.
     …сть два слова, отзывающиесЯ во мне ноющей разлукой - ђоссиЯ и одно имЯ
собственное, которое не состоЯлось. Ћбе истории этих слов типичны, безрадостны
и столь же сюрреалистичны, как жизнь служащего сомнительным идеалам.
     ‹ицо мое спокойно, но Я плачу, водЯ, как слепой, по слабым отпечаткам
воспоминаний - беспомощнаЯ эстетика трехсоттысЯчных провинциальных городов,
ты въелась в нас, как запах хозЯйственного мыла в батистовую прелесть
пионерской блузы. Ѓелый силикатный стандарт и узнавание третьего окна во
втором рЯду сверху - мое, шторки с хризантемами, ма-а-ама, ну еще полчасика!
Ћ, как уживалась истома созреваниЯ с деперсонализацией реальности, романтика
первой звезды с пониманием что кому когда нельзЯ говорить. € самое уникальное -
тогда она уживалась гармонично.
     ‘частливый период моего инфантилизма, Я стыжусь той стеснительно
очерченной девочки и завидую, что она продолжает поджигать тополиный пух и
хоронить в красивой коробочке повешенного этими мальчишками совсем бездомного
бедненького котеночка. џ четко принимала разделение ролей - палач, жертва,
оплакивание. Њесть возникла позже. Ђ ‘юзанна уже целовалась в подъезде!
     Џростор моей биографии не осквернен ничем нарочитым, но и случайностей
было немного. ‘плошной осенний бульвар - золото с перегноем.
     €дти, загребаЯ пыльные перепонки сусальной осени. Ѓездумно наблюдать
шизофренически вычурную жестикулЯцию кленовых ладоней. Ћ, прошлаЯ любовь моЯ -
ржавые шаткие недостройки социалистических подачек - блочные, многоквартирные,
не охранЯемые никем.
     ЏошлаЯ мелодраматичнаЯ трактовка своего детства свойственна человеку и
человечеству, но и ничего более жалобного не знает ни один из нас...
     ‚се-таки мне абсолютно незачем туда ехать.


        €збитаЯ романтика.

     Ђфористичность мира выводит менЯ! ‚ каждой новой встрече уже таитсЯ
вывод, изначально опошлЯющий всю теорию невероЯтности.
     џ играю в предположениЯ, а получаю - в лучшем случае - избитую романтику.
     ‘удьба моЯ ленива и бездеЯтельна еще более, чем Я. Ћна тоже не понимает
иронии. „о последнего момента никто из нас не знает куда, зачем и кто
первый. џ вынуждаю ее вЯло намекать, а потом, огрызаЯсь, бреду в указанном
направлении утешаЯсь лишь тем, что ничего не изменилось.
     ‚ид моей судьбы при этом ужасен - сомнамбулически пЯлЯсь в пространство,
тащитсЯ она за мной, мечтаЯ избавитьсЯ. Ѓудь проклЯта ее аморфность и
второстепенность!
     Љамень, брошенный завтра, возвращаетсЯ вчера, а на сегоднЯ остаетсЯ
только ощущение опасности и свист воздуха. ‡адумчивость моего палестинского
существованиЯ мудра и идиотична - приоткрываетсЯ рот, опускаютсЯ набрЯкшие
веки и течет времЯ по жилам пересохших вади.
     Ќенатуральной блондинкой идет ‘юзанна по €ерусалимскому парадоксу,
золотЯсь вместе с куполами. …е Яркость и неуместность восхищают, но мои
тусклость и неуместность оскорбительны.
     ‹юбовь моЯ к €ерусалиму абстрактна, Я люблю его небесным, золотым. Њусор
же подворотен и двориков отвращает раненую птицу моего воображениЯ. ЏриЯтель
Љонт., разве не с тобой брожу Я всю жизнь по улицам абстрактно любимых
городов - абстрактно любимаЯ и любЯщаЯ не тебЯ. †алкий гений с проклЯтым
цинизмом, зачем отрексЯ ты от своего народа во имЯ другого, суетливо и
брезгливо отдвигаЯсь: ~—то ты, что ты, Я не еврей...~  ’ы, получающий в
восьмидесЯтых через пЯтые колеса в телеге социализма еле слышный скрип:
живы, ждем... ’ы, шепотом формулирующий:~ € еще одно... как ты относишьсЯ к
евреЯм? …сли только еврей по матери.~ ’ы, скорбЯщий по ученикам и отодвигающий
добродетельную грамотность... Џо матери!
     „уша твоЯ, даннаЯ тебе взаймы, гулкое нагромождение самоуничижениЯ и
избранности, за что тЯнешь ты лЯмку таланта и абсурдного подхода к реальности?
ЏриЯтель Љонт., чертик из табакерки вечности, разве не у тебЯ остались
сомнительные в своей тупой искренности мои письма... Ќо твое фальшивое
самоуничижение дало свои плоды, продолжившись здесь в €ерусалиме. ќто Я,
слышишь, покровительственно и преданно брожу по этим улицам и замираю от
неожиданности всЯкий раз, когда проступЯт в дымке очередного холма черепичные
крыши, и зелень сосен, и небо, и желтоватый камень этого города - выщербленнаЯ
слоноваЯ кость утомленного всей этой суетливой охотой мамонта.
      ЏриЯтель Љонт., знай, вспоминаЯ наши тупые диалоги, скрывающие уже
окончательно определившуюсЯ скуку, Я раскаиваюсь, что испытывала твое терпение.
     ‚прочем, раскаЯние есть сомнительнаЯ добродетель, Я не раскаиваюсь, а
просто ищу осколки разбитого расставаниЯми зеркала, чтобы не то, чтобы
склеить, а понЯть смысл отражений.
     „вижениЯ мои в пространстве отрывочны и отвратительны. ‹овЯ на себе
восхищенные взглЯды, Я презираю текущий момент.
     “ менЯ есть две сестры, Њарина и Ђнна, одна доверЯет мне, другой доверЯю
Я. „умаЯ что доверить, Я тщательно перечислЯю внешние проЯвлениЯ
жизнедеЯтельности, иногда обращаЯсь к побочным. џ имею в виду покупки, форму,
цвет, количество. ‡ажав радиотелефон плечом, ужинаЯ в трубку, Я думаю, что
изгнание из раЯ не пошло нам на пользу. ‚прочем, в этом врЯд ли был
воспитательный момент. ‚ыбрасываем же мы протухшее мЯсо. —то же до избранности...
Ђ что …му оставалось делать?


        ‡апись из дневника.
                /23 сентЯбрЯ 1995г./

     џ позвонила ‘юзанне и предложила пройтись. ‘уетно работать в турагенстве,
но удобно летать на презентации отелей за счет фирмы. ‚чера она вернулась из
‹ондона, значит тема будет английской. Ќадев строгий костюм, Я не ошиблась.
Ћна рассказывала. џ улыбалась. ‘юзанна забыла, что летом Я была в ‹ондоне по
ее же настоЯнию, но она привезла впечатлениЯ, а Я их уже растерЯла.
     Ќа ‘юзанне была длиннаЯ бежеваЯ юбка из жатого шелка по которой ползли
мелкие бледные голубые цветы. ‹етний голубоватый пиджак, под ним палеваЯ
блузка с небесными разводами. Ћна назвала себЯ ~five o'clock tea~, и мне
стало тошнотворно грустно от своих нескончаемых определений. ѓолубые глаза ее
вперЯлись с требованием перенЯть восторг. ’ысЯчи пабов, каньонов и английских
джентльменов собрались вокруг.
     џ специально повела ее по Ќахлаоту, считаЯ, что способность к
приспособлению имеет все-таки границы, ибо органично рассказывать о ‹ондоне,
вписываЯсь в узкие каменные улочки, похожие на вывернутые кишки со всей
их прошлоиракской жизнью - это уже слишком даже длЯ ‘юзанны.
     - € все угощают тебЯ кружками пива! ’ы становишьсЯ пивной бочкой и от
тебЯ разит за километр! - вопила она в восторге.- џ соблазнила портье, и он
принес мне сушеную воблу! џ съела рыбу и выгнала этого сукиного кота, потому
что у менЯ уже был в жизни метрдотель, хватит! Ђ он извинилсЯ и ушел...
’огда часа через два Я вернулась и пригласила его в самый лучший ресторан...
     - € заплатила?
     ‘юзанна изумленно уставилась на менЯ, потом спохватилась:
     - Ќет, Я не платила. Џотому что он был джентльмен. Ђ Я не могу платить
дважды.
     - ’о есть?
     - Ќу, хорошо. Џослушай: он заплатил за менЯ. Ђ потом заплатила Я.
     - ‡ачем?
     - џ тоже решила быть леди. ‹адно, проехали.
     - ’ы разве достаточно хорошо говоришь по-английски?
     - Џлохо. Ќо Я хорошо по-английски молчу. ѓоворили мы по-”рейду.
     џ почувствовала, что надо сменить тему:
     - Ќу, ладно. Ђ в Ѓританском музее была?
     - Ђ чего Я там не видела?
     - Ќу, все не видела... Ђ в ’ауэре?
     ‘юзанна изумилась:
     - Ђ что это?
     - Ќу, это... ‡амок такой,- Я просто сгорала от неловкости.
     - Ќет,- сказала потускневшаЯ ‘юзанна.- џ была только на этой, ну,
обгаженной голубЯми площади. ‚се семь дней Я ходила и кормила этих крылатых
бройлеров. ’ам же Я знакомилась с джентльменами.
     - ‡ачем? - поразилась Я.
     - ‡ачем кормила? - ласково сказала ‘юзанна,- —тобы джентльмены думали,
что Я очень добраЯ и простаЯ девушка, ведь все они очень сентиментальны там,
в далеком туманном ‹ондоне.
     - ‚се семь дней,- убито сказала Я, наконец понЯв, что она издеваетсЯ
и, видимо, давно.


        ‚озвращение в ’-ск N3.

     Џуповина моей духовной свЯзи надорвана, но не прервана. ђоссиЯ, стараЯ
развратнаЯ дура, прижившаЯ менЯ непонЯтно от кого, Я не могу избавитьсЯ от
тебЯ и это вечный позор и гордость моей души, видевшей... скорее чувствовавшей
проблески синих озер среди зелени опушек, щедрость к убогим, способность
к дикой свободе и бесконтрольным счастью и тоске. ‡ачем испортила ты мне
жизнь, назвав русской, но шепнув, что Я чужаЯ... Љак обволакивала ты менЯ!
Љак липкое тело моллюска - инородное тело. —ерный жемчуг ненависти и тоски,
выращенный тобой, действительно редок.
     †ивЯ в €ерусалиме, Я слишком многое считаю близким и ничего - родным.
ђусское подворье, …лизаветинское, ~эта колонна-монолит была отрыта...~,
стойкаЯ архитектура куполов, бары ~Ќиколай~ и ~‘ергий~, как это отзываетсЯ
во мне.
     Ќо душа моЯ скулит, обращаЯсь к Ќему над пламенем двух зажженных свечей:
~Ѓлагословен ты, ѓосподь, давший им субботу~...
     џ не знаю и знать не хочу могилы своих предков. Љто были эти люди,
бунтующие и сходЯщие с традиций, как электроны с орбит?
     ЃезроднаЯ космополитка, случайно возникшее сочетание дворнЯжечьих генов
с официальной записью в паспорте ~лицо без определенной национальности~, Я имею
право стороннего суждениЯ и домысла. џ лишена права сказать обладателЯм
родословных ~мы~, но Я говорю ~мы~ тем, с русской безалаберностью и еврейской
скорбью, с польской гордыней и латышской прохладцей... Џослушайте, господа
дворовой национальности, свобода эмоциональной независимости дороже! ‹юбите ее
в себе, и вам обеспечены ненависть и зависть окружающих!...
     џ не еду.


        ‘ледующаЯ часть моей ситуации.

     Ћбразование мое выборочно, а существование пунктирно - Я терЯю целые
сгустки времени и судорожно цеплЯюсь за моменты эмоциональных всплесков. Ќе
помнЯ, как ехала до работы сегоднЯ, Я запоминаю фразу, сказанную чуть более
гортанно в момент, когда открылось окно, и ветерок разгара осени устроил
канцелЯрский листопад с моего стола. ”раза была: ~џ не понимаю того, что
понимать лень~. Ќедоумение же мое постоЯнно.
     ѓероини моих ежедневных ролей более  плоски и интересны, чем Я. ‘вободнее
обрисованные, они умеют всерьез разговаривать о еде и одежде, причем делают
это уже совсем самостоЯтельно, а Я ухожу. …ще одна ступенька той самой лестницы.
ЊенЯ давно мучает загадка - о чем Я думаю в это времЯ?
     ЏостоЯнные упреки в благополучии унижают менЯ, потому что жаловатьсЯ
некому.
     •орошо, что состоЯние предвлюбленности оставило менЯ. ’ревожность его
мешала, как постоЯнный посторонний взглЯд. ‚се.
     —то пришло взамен? Џройдена еще одна ступенька лестницы одиночества, и Я
не жалею об этом. Њое унылое ныне сердце зажигаетсЯ лишь от осеннего
туберкулезного солнца сквозь случайные желтые листьЯ €ерусалима. Ћ, как ощутимо
человеческое движение относительно каменности этих стен! ‚ыражение моего лица
только подтверждает сказанное, вернее, так и не сформулированное.
     •орошо бы завести собаку, с которой не надо гулЯть по утрам.
     ‚ последнее времЯ Я смеюсь одними губами. ‚ ђоссии губы были плотно сжаты,
но глаза смотрели насмешливо. ‚ конце-концов взглЯд мой бывает удивленным,
это уже много. ‘вободным он тоже бывает.
     Џожалуй, стоит еще усомнитьсЯ в правильном понимании мною /но и не только/
свободы пространства. Ќет у менЯ даже этой свободы. Љак ощущаю Я те пЯтнадцать
километры моей страны, дистанцию кроссов моего детства, которые отделЯют синюю
пучину морЯ от зеленой трЯсины ислама... џ не боюсь умирать, но Я боюсь умереть
по чужой человеческой воле. ќто принципиально, но бесполезно.
     ‘кажи мне, мой муж и художник €льЯ, мужчина моей мечты и моей усталости,
каково жить с женщиной, делающей завтраки редко и машинально? „а так же и живем
мы с тобой, €льЯ, и нет этому оправданий перед законами естества, но где они,
эти законы - давно уже не по ним живет загнанное в угол своей истерической
скукой человечество. Њолчи, €льЯ, грусть моей неосуществленности, почему Я
остаюсь с тобой, каждый раз имеЯ ввиду другого.
     ЌедоразвитаЯ моЯ принципиальность со временем усугублЯетсЯ. ЌадеЯсь, €льЯ,
на большее, Я готова получать все меньше.
     —его бы Я хотела? “снуть и видеть сны - это похвально, но ложь. Њне бы
хотелось удавитьсЯ.


        ‹ицо, приспособленное к отъездам.

     ќто не Я. Ќо это мой двойник по юности, каракатица интеллектуальных
изощрений, находЯщийсЯ в непрерывном движении человек, близорукий настолько,
что тыкалсЯ растерЯнным лицом в закрытые двери и делал это в половине случаев
нарочно. Њарк.
     ‘нимаЯ очки, ломал он противоречие между зыбкостью себЯ и четкостью
окружениЯ. Ќе самый удачный способ. Ћн был моей лучшей подругой, потому что
духовный секс, плывший на заднике сцены, был не разнополым, а скорее гибко-
лесбийским, легким и утонченным. Ђ мне хотелось хозЯина, самозванца, который
был бы не способен спросить: ~—то мы будем делать?~
     Џолуеврей, полууверенный в себе человек, он разрешил себе заведомо удобный
способ жизни и легко приглашал делать это остальных. Њарк, помнишь ли ты
пирожное в театральном кафе, взЯтое тобой как бы в назидание отлынивавшей
продавщице, а ведь мы опаздывали. ‚ какой упущенный мною момент ты решил
позволЯть себе, Њарк, и ты позволЯл, но укромно, мило, без оскалов и нахрапов,
можно даже сказать: умело держа грань, а ведь это сложно. “краденное и
съеденное тобой пирожное долго стоЯло в моем горле.
     Џорой, вспоминаЯ как плавно и неотвратимо расходились наши пути, Я снова
ощущаю тошнотворную сладость. џ восхищалась той непосредственностью отъезов,
котораЯ была свойственна ему. Ћн все времЯ легко уезжал, но каждое возвращение
давалось мне все тЯжелее. џ почти не бросаю людей. Џорывы мои поспешны, но Я
привЯзчива. ’ерпЯ до последнего слова, прощаю Я недостатки, и даже потом, не
прощаЯ, долго притворЯюсь. ‚полне возможно, что это обоюдно. ‘омнениЯ в праве
причинЯть людЯм боль не оставлЯют менЯ даже в очевидных ситуациЯх.
     ’ы любил менЯ, Њарк, а плачу о тебе - Я.
     “дарЯЯсь об углы воспоминаний, чувствуешь ли ты боль? ‹естничные пролеты,
пропахшие раскаленными общественными батареЯми, кошками и мусоропроводом. € от
этого не тошнило! Ћт этого хотелось только тихо устранитьсЯ, а если нельзЯ, то
можно было жить параллельно, не замечаЯ бездарных декораций, но самозабвенно
репетируЯ свою роль. ђоль, как образ жизни.
     Џодружка моего несчастливого несчастного отрочества, кого снова переводишь
ты, черпаЯ, занимаЯ, изымаЯ чужие домыслы и расцвечиваЯ их своим настроением?
’ы согласен на анонимность, ибо безвозмезден и щедр - воровато всовываешь в
букет, посвЯщенный ‚ечности свою записочку: ~†ду! Ќадеюсь! ‚осхищен!~ „а
проститсЯ тебе это, но не проститсЯ  иное, Њарк. „а не проститсЯ тебе то
циничное состоЯние души с которым приглашал ты в свом письме уже отсюда русских
вЯлопатриотических приЯтелей повеселитьсЯ вместе с тобой - с ласковой улыбкой
блаженного творца бросать по-русски в лица туповато-безвозмездных киббуцников:
~‘уки, дерьмо~. Њарк, ты использовал их цинично и зло, считаЯ, что имеешь на
это право, ибо получил свой бесплатный паек, и очки, и квартиру не в €ерусалиме,
а на краю цивилизации, рЯдом с €орданской границей. ’вое израильское письмо,
читанное мною еще в ђоссии, Њарк, по-прежнему оплывает, как сальнаЯ свеча и
застывает на камнЯх этой земли копотью и жиром, и сладковатаЯ тошнота снова
встает в горле.
     ‡наешь, Њарк, Я по-прежнему люблю нашу юность, но Я теперь твердо знаю:
если правом убить обладает только палач, то правом на подлость - только подлец.


        „еловаЯ женщина.

     ~‘тоило ли ехать за этим зрелищем?~- спрашивает сумасшедшаЯ - истеричку.
~„а, конечно, потому что..~. Џотому - что? џ всегда славно придумываю начало
анекдотов, но не в состоЯнии красиво завершить их. ’ак и в жизни - постоЯнное
мое состоЯние - застрЯвшаЯ в середине анекдотичной ситуации женщина, не
умеющаЯ найти достойный выход.
     ~‡наешь,- добавлЯет истеричка.- Њои отношениЯ с людьми противоестественны:
Я их боюсь.~ ‘умасшедшаЯ же застывает на этой фразе от озарениЯ:~Ћ, да! € те,
кого ты боишьсЯ, ненавидЯт менЯ!~
     ђусскаЯ жизнь €ерусалима 90-х годов психически ненормальна. Ћна ведет себЯ
вызывающе, она дергаетсЯ, а она /‘юзанна/ чувствует себЯ, как рыба и снует где
только можно. Ћна повела менЯ на клуб деловой женщины, и лицо ее уже с порога
общинного дома стало сосредоточенно-важно-услужливым. ‘игарету ‘юзанна держала
не на отлете, но курила с достоинством и серьезно.
     - Ћбычно такие люди ходЯт с пелефонами,- посоветовала Я.
     - €ли с подругами, которые всегда кстати. ‘мотри, какие монстры.
     Њонстры улыбались, как могут только они.
     - Љоровы, жилистые антилопы, бухгалтеры, содержательницы детских садов
и педикюрши,- тихо шипела ‘юзанна, ласково улыбаЯсь во все стороны.- ‘мотри,
везде поднимаютсЯ сигнальные столбики бизнесменного дыма. Ќаши в городе. „ерьмо
собачье!
     - Ќу и почему же?!- агрессивно и вымученно интересуюсь Я, забыв, что
‘юзанна сейчас будет веселитьсЯ, ибо две истории, свЯзанные с дерьмом,
отрежессированные ‘юзанной же, Я исполнЯю и исполнЯю на публике вот уже годы,
чтобы слегка поколебать их недоумение по моему поводу. € все эти годы менЯ
унижают две вещи: что наибольшим шансом на смех обладают истории на тему
дерьма; и что Я судорожно рассказываю их вот уже много лет вместо того, чтобы
встать и уйти, каждый раз во имЯ смутной надежды на смутное отклонение от
стандартного завершениЯ. Љстати, в дома, где Я рассказываю эти истории, стараюсь
не возвращатьсЯ, но получаетсЯ редко.
     ‚ернемсЯ к дерьму.
     ‚ отрочестве у менЯ была собака, купленнаЯ под честное слово, что не буду
болеть, звали ѓрейси, рыжий сеттер, она и в детстве была умницей а, главное, ей
помогло то, что ее честно и дорого купили, поэтому пытались воспитывать по
книжке. †ивЯ рЯдом с домом  длЯ социально-избранных, ѓрейси подружилась с
’оликом - бульдожьим подростком, подобострастно внесенным в семью вместе с
Ящиком дефицитной жратвы на „ень конституции, то есть в виде классической
взЯтки щенком.
     ѓулЯла с ’оликом хорошаЯ добротнаЯ девушка, котораЯ умела правильно ежитьсЯ
в песцовой шубке, не взираЯ на температуру. ЊенЯ, в свЯзи с интересом ’олика к
ѓрейси тоже брали на прогулку, к чести этой девушки, ибо Я была угловата во
всех отношениЯх.
     —ем кормим собак мы выЯснили в первый же вечер: ѓрейси ела по книжке, то
есть всЯкий ужас типа странной костной муки из неЯсно чьего организма, но с
витаминами, за всем этим Я ходила в собачий клуб. “ ’олика меню было более
человеческим - его кормили остатками взЯток, а последние замечательны своей
полной непредсазуемостью. ‚идимо, что-то ’олика в этом не устраивало, ибо
славный избалованный пес имел одну мерзкую особенность - он жрал дерьмо. ѓде
только видел, тут же его и жрал. Ќедостаток в этом материале на освещенных
улицах он компенсировал шастаньем по заброшенным беседкам, дворикам и кустам.
‚ непролазном апреле, в ђоссии. ‘емейство к ’олику уже привЯзалось, поэтому
пыталось мужественно боротьсЯ с этим подлым поворотом песьего метаболизма -
ѓрейси носилась по вечерним пустым улицам, а ’олик хрипел на поводке.
     Ќаконец ’олик дорос до относительного ~канатного~ равновесиЯ с этой
девушкой, то есть она упиралась, а он задыхалсЯ и продолжал тЯнуть, но уже не
обмЯкал на ошейнике.
     Ћднажды в туманный апрельский вечер равновесие лопнуло, и ’олик хозЯйку
как бы слегка поволок, а она волоклась с трудом и, непривычнаЯ, выпустила
поводок. Њы к этому моменту гулЯли по пристадионной парковой территории,
идеальной длЯ собак и хулиганов. €, возвращаЯсь к основной теме - был там
общественный туалет. ђоссиЯ всегда славилась особым состоЯнием отхожих мест,
а тут еще стадион... ‚ общем, ’олик рванул туда, волоча поводок и рванул
грамотно, по половому признаку, в ~Њ~. Ђ девушка бегала вокруг этой одноэтажной
ассенизации в своих песцах и кричала жалобно:
     - ’олик! ’олик! Љо мне!
     Џотом еще шел ужасного вида тип и он мстительно сказал:
     - Ќу че, допрыгалась? ‘бег твой ’олЯн!
     „евушка заплакала от унижениЯ, а Я испуганно объЯснила:
     - ќто же не мужчина, а кобель, понимаете...‚ы бы не помогли его поймать?
Ђ то он там заразитсЯ.
     Њужик ухмыльнулсЯ:
     - Ќу уж! ‘разу и заразитсЯ! Ћн что, в женском, что ли?
     - Ќ-нет, в наоборот...
     Њужик задумалсЯ, сплюнул и ушел, посоветовав:
     - Ђ сами своих пидеров ловите!
     ’ут девушка заорала мне:~„ура!~ и убежала домой, а мы с ѓрейси все-таки
дождались обожравшегосЯ ’олика, он когда вышел из ~Њ~, у него поводок оставлЯл
на небелом уже снегу темный след.
     „евушка стала потом деловой женщиной, то есть занималась комсомольской
работой в ѓоркоме комсомола, ходила в строгом синем костюме и в песцах