ца? - Так ты ее не видел? - Нет. - Жуткая тварь. Махонькая такая смерть с крылышками. Хороша собой, сладко поет, волнами и излучениями ворочает, как хочет. - Что это значит? - Реверсивная темпоральная техника. - О, - только сказал Артур. - О да. - Весь вопрос в том, ДЛЯ КОГО ОНА ВСЕ ЭТО ДЕЛАЕТ? - Слушай, у меня с собой даже есть сандвич, - произнес Артур, пошарив по карманам. - Хочешь кусочек? - Угу. Давай. - Боюсь, он немного помялся и раскрошился. - Ничего. Некоторое время они молча жевали. - А знаешь, неплохо, - заметил Форд. - Что это за мясо? - Абсолютно Нормальный Зверь. - Сроду о таких не слышал. Так вот, вопрос в том, - продолжал Форд, - для кого наша птичка все это делает? Кто тут с кем играет? - Ммм, - промямлил Артур. - Когда я обнаружил птицу - что произошло при обстоятельствах, достойных отдельного рассказа, - она устроила мне одно из самых впечатляющих многомерных пиротехнических шоу, какие я только видел. А потом сказала, что предлагает мне свои услуги во всех известных вселенных. Я сказал, спасибо, не надо. Премного благодарю. Она сказала, что уже служит мне, хочу я этого или нет. Я сказал, ладно, посмотрим, и она сказала, смотри. Именно после этого я решил упаковать ее как следует и свалить. Поэтому я послал ее тебе. Для безопасности. - Серьезно? Интересно чьей. - Не твое дело. А после этого, подумав немного, я решил, что за отсутствием альтернативы будет вполне разумно выброситься из окна еще раз. По счастью, там как раз пролетал этот чертов флайер, а то бы мне пришлось снова полагаться на изощренно быстрое мышление, изобретательность, везение, возможно, даже на второй ботинок или, если уж ничего другого не сработает, на землю. И это означает, что, нравится мне это или нет, "Путеводитель" работает на меня. И это чертовски грустно. - Почему? - Потому что, заполучив "Путеводитель", ты начинаешь думать, что он работает именно на тебя. После этого все шло как по маслу - до той самой минуты, когда меня шмякнули камнем по башке. Бац - и я в мусорной корзинке истории. Выбит из седла. - Это ты о моей дочери? - При всем моем уважении, да. Она - следующая в цепочке тех, кому покажется, что все волшебным образом складывается в их пользу. Она будет колотить деталями ландшафта всех, кого захочет, все будет плыть к ней в руки до тех пор, пока она не выполнит того, что от нее требовалось, и не вылетит из игры. Реверсивная темпоральная техника в чистом виде, и, судя по всему, никто не понимает, какого демона они освободили. - Например, я. - Что? О Артур, да проснись же. Нет, я лучше еще раз попробую. Новый "Путеводитель" изготовлен в экспериментальных лабораториях. В нем использована эта новая технология неотфильтрованного восприятия. Ты понимаешь, что это значит? - Да послушай, я всего только делал сандвичи, Боб свидетель! - Какой еще Боб? - Не важно. Давай дальше. - Неотфильтрованное восприятие - это восприятие абсолютно всего. Понятно? Я не все воспринимаю. И ты не все воспринимаешь. У нас стоят фильтры. У нового "Путеводителя" фильтров нет. Он воспринимает ВСЕ. С точки зрения технологии это не так уж сложно. Просто это до сих пор никому не требовалось. Понял? - Наверное, мне лучше сказать "понял", чтобы ты мог спокойно продолжать. - Умница. Поскольку птица воспринимает все существующие вселенные, она присутствует в каждой из них. Ясно? - Я-я-ясно... угу. - И что выйдет, если козлы из отдела маркетинга думают: "О, как прелестно, не следует ли из этого, что нам достаточно произвести один экземпляр и продавать его бесконечное количество раз?"... Артур, нечего смотреть на меня такими глазами, это ведь не я так думаю, а они. - Но разве это не умно? - Нет! Это чудовищно глупо. Сам подумай: эта машина - всего только маленький "Путеводитель". Да, его напичкали всякими кибернетическими штуками, но благодаря неотфильтрованному восприятию любое его действие, любое движение крыла могущественно, как вирус. Оно самовоспроизводится в пространстве, во времени и в миллионе других измерений. Эта пташка может изменить все, что угодно, в любой из вселенных - включая ту, где мы с тобой обитаем. Ее власть возрастает в геометрической прогрессии. Возьмем для примера компьютерную программу. Ты вводишь одну команду, которая запускает целую сеть операций - сеть, сплетенную из множества цепей. Что произойдет, если звенья этих цепей порвутся? Кто сумеет вовремя дать отбой? Есть ли во всем этом смысл, а, Артур? - Прости, я задремал. Что-то там такое со Вселенной? - Вот именно, со Вселенной, - устало вздохнул Форд и снова сел на камень. - Ладно, - сказал он. - Подумай вот о чем: знаешь, кого я встретил в издательстве "Путеводителя"? Вогонов. Ага, кажется, хоть это слово тебе все-таки известно. Артур вскочил на ноги. - Этот шум, - сказал он. - Какой шум? - Гром. - Ну и что? - Это не гроза. Это осенняя миграция Абсолютно Нормальных Зверей. Началась, значит. - Что это за звери такие, что ты за них так переживаешь? - Я за них не переживаю. Я с ними сандвичи делаю. - А почему их называют Абсолютно Нормальными? Артур объяснил. Не так уж часто Артуру выпадало удовольствие видеть Форда совершенно остолбеневшим от изумления. 19 Это было одно из тех зрелищ, которыми Артур не уставал любоваться. Они с Фордом поспешно пробрались берегом протекавшей по долине речушки и, дойдя до кромки степи, забрались на раскидистое дерево - для того чтобы лучше разглядеть одно из самых замечательных событий в Галактике. Тяжело стуча копытами, огромное стадо - тысячи и тысячи Абсолютно Нормальных Зверей - катилось по степи Анхондо. Пар, поднимавшийся от тел огромных животных, смешивался с пылью от тысяч копыт, от чего звери казались какими-то фантастическими призраками. Однако самым поразительным в них было то, откуда они появились и куда исчезали. Точнее, тот факт, что они появлялись ниоткуда и исчезали в никуда. Они составляли монолитную фалангу примерно полсотни ярдов в ширину и полмили в длину. Фаланга не двигалась с места, если не считать того, что в течение восьми или девяти дней, на протяжении которых она появлялась, она могла смещаться чуть влево или вправо. Но хотя фаланга оставалась более-менее неподвижной, огромные звери, составлявшие ее, неслись, грохоча копытами, со скоростью двадцать миль в час, буквально сгущаясь из воздуха в одном конце степи и так же внезапно исчезая на другом. Никто не знал, откуда они приходят, никто не знал, куда они уходят. Они играли такую важную роль в жизни лемюэлльцев, что ни у кого не возникало особого желания докапываться до истины. Старик Трашбарг как-то изрек, что иногда, получив ответ, лишаешься самого вопроса. Подождав, пока он уйдет, деревенские принялись судачить, что Трашбарг, похоже, впервые в жизни сказал что-то действительно мудрое. После непродолжительного спора было решено, что это его бес попутал. Грохот от копыт стоял такой, что уши закладывало. - Что ты сказал? - завопил Артур. - Я говорил, - проорал Форд, - что все это чертовски похоже на подвижки в континууме. - Что-что? - крикнул Артур. - В определенных кругах растет беспокойство насчет того, что пространство-время начинает трещать по швам от всего, что с ним вытворяли. На многих планетах можно видеть, как целые континенты сдвигаются или трескаются из-за таких вот странных миграций животных. Похоже, это явление того же рода. Мы живем в странные времена. Так что за неимением даже самого завалящего космопорта... Артур уставился на него в некотором ошеломлении. - О чем это ты? - спросил он. - О чем... о чем?! - вскричал Форд. - Ты отлично знаешь о чем. Нам нужно смыться отсюда. - Ты что, всерьез предлагаешь, чтоб мы попробовали смыться верхом на Абсолютно Нормальном Звере? - Да. Заодно узнаем, куда они деваются. - Но мы же угробимся!.. Нет, - неожиданно осекся Артур. - Мы не угробимся. По крайней мере - я. Слушай, Форд, тебе никогда не доводилось слышать про планету под названием Бета Ставромулоса? Форд нахмурился. - Не помню, - признался он. - Кажется, нет. - Он вынул свой потрепанный "Путеводитель" и включил его. - А в чем, собственно, дело? - Сам не знаю толком. Я слышал о ней только однажды, да и то от типа, вряд ли заслуживающего доверия. Помнишь, я тебе рассказывал об Аграджаге? Форд промолчал, припоминая. - Это случайно не тот парень, который обвинил тебя, что ты его все время убиваешь? - Да. Так вот, одно из мест, где - если ему верить - я его убил, называлось Бета Ставромулоса. Насколько я понял из его рассказа, кто-то пытался застрелить меня. Я увернулся, и Аграджаг, точнее, одно из его воплощений, принял заряд на себя. Похоже, в какой-то точке времени это действительно имело место, поэтому мне кажется, меня не убьют по крайней мере до той секунды, как я пригнусь на этой Бете Ставромулоса. Только вот никто о ней не слыхал. - Гм. - Форд еще немного порылся в памяти "Путеводителя". Безрезультатно. - Ничего нет, - признался он. - Кажется... нет, никогда не слышал, - дал он окончательный ответ. Странное дело, это название вызывало у него какие-то смутные, очень смутные ассоциации. Вот только с чем? - Ну хорошо, - сказал Артур. - Я видел, как лемюэлльские охотники обманывают Абсолютно Нормальных Зверей. Если заколоть копьем бегущего в стаде, того просто растопчут в тряпку, поэтому их приходится выманивать из стада по одному. Очень похоже на то, как действуют матадоры: помнишь, с ярко-алым плащом? Ты даешь ему броситься на тебя, в последний момент отступаешь в сторону и делаешь этакий элегантный взмах своим плащом. Есть у тебя с собой что-нибудь вроде ярко-алого плаща? - Это сойдет? - спросил Форд, протягивая ему полотенце. 20 Взобраться на спину полуторатонного Абсолютно Нормального Зверя, мигрирующего через твой мир со скоростью двадцать миль в час, не так просто, как могло бы показаться на первый взгляд. Во всяком случае, это не так просто, как кажется, глядя со стороны на лемюэлльских охотников, так что Артур приготовился к тому, что это будет довольно сложно. К чему он не приготовился - так к тому, как сложно будет хотя бы приступить к этому сложному делу. Данная часть задачи, вначале казавшаяся легкой, на деле оказалась практически невыполнимой. Им даже не удавалось привлечь к себе внимание животных. Абсолютно Нормальные Звери так увлеченно грохотали копытами - опустив низко голову, устремив вперед плечи, перемалывая землю в кашу задними ногами, - что отвлечь их от этого захватывающего занятия мог разве что геологический катаклизм. Увлеченное грохотанье копытами в итоге вымотало Форду с Артуром все нервы. Почти два часа они каких только идиотских штук не выделывали своим полотенцем с растительным орнаментом, но ни один из грохочущих копытами зверей не соизволил хотя бы покоситься в их сторону. Они стояли в трех футах от непрерывного потока разгоряченных от бега тел. Подойти ближе означало бы подвергнуть себя риску скоропостижной смерти - не спасла бы никакая хронология. Артуру доводилось видеть, во что превращается Абсолютно Нормальный Зверь после того, как неловкий бросок копья молодого и неопытного охотника убивает его еще грохочущим копытами в стаде. Одного удара копытом было бы достаточно. Никакая Бета Ставромулоса, где бы эта чертова Бета Ставромулоса ни находилась, не спасет ни тебя, ни кого угодно другого от этих копыт. В конце концов Артур с Фордом сдались и отошли подальше. Измотанные, взмокшие от пота, они уселись и начали критиковать друг друга за стиль работы с полотенцем. - У тебя размах маловат, - горячился Форд. - Нужно больше поступательного движения от локтя, если ты действительно хочешь, чтобы эти чертовы твари что-нибудь заметили. - Поступательного движения? - возмутился Артур. - Это тебе нужно побольше гибкости в запястье! - А тебе - изящный росчерк в финале, - парировал Форд. - Тут требуется полотенце пошире. - Тут требуется, - послышался еще один голос, - птичка-пикка. - Что-о? Голос исходил откуда-то сзади. Они резко обернулись - эффектно подсвеченный лучами утреннего солнца, перед ними стоял Старик Трашбарг. - Для того чтобы привлечь внимание Абсолютно Нормального Зверя, - повторил он, подходя поближе, - вам требуется птичка-пикка. Вроде этой. И извлек из-под своей измятой хламиды маленькую птичку-пикка. Она беспокойно сидела на его руке, уставив свой взгляд Боб знает в какую точку пространства. Форд мгновенно принял оборонительную позу, обычную для тех ситуаций, когда он не совсем понимал, что происходит. Он пригнулся и замахал руками - с очень зловещим, как надеялся, видом. - Кто это? - прошипел он. - Старик Трашбарг, - прошептал в ответ Артур. - И на твоем месте я бы не особенно утруждал себя магическими пассами. Он такой же опытный мастер блефа, как и ты. Этак вы просто пропляшете друг вокруг друга целый день. - Птица! - снова зашипел Форд. - Что это за птица? - Самая обычная! - раздраженно ответил Артур. - Такая же, как все остальные. Несет яйца и говорит "арк" чему-то, чего ты не видишь. Или "карр", или "ритг", или что-нибудь вроде этого. - Ты сам видел, как она несет яйца? - подозрительно спросил Форд. - Господи, ну конечно, видел. И ел их. Сотни, наверно, съел. Очень славный получается из них омлет. Тут весь фокус в том, что надо взять маленькие кубики холодного масла, слегка взбить... - Да не нужен мне твой проклятый рецепт! - вскричал Форд. - Я хотел только убедиться, что это нормальная птица, а не какой-то многомерный киберкошмар. Он медленно распрямил спину и отряхнулся, впрочем, не сводя с птицы подозрительного взгляда. - Итак, - обратился Старик Трашбарг к Артуру, - не предначертано ли случайно, что Боб рано или поздно заберет обратно свой дар - Мастера Сандвичей? Форд вновь сделал зловещую стойку. - Все в порядке, - шепнул ему Артур. - Он всегда так изъясняется. - Вслух же Артур произнес: - А-а, почтенный Трашбарг... гм, да. Боюсь, я и впрямь вынужден покинуть вас. Однако молодой Дримпл, мой подмастерье, достойно примет из моих рук священное ремесло изготовления сандвичей. У него есть способности, любовь к сандвичам, и обретенные им навыки, пусть самые элементарные, со временем усовершенствуются и... в общем, я думаю, он будет работать на уровне, вот что я хотел сказать. Старик Трашбарг слушал его мрачно, печально двигая глазами. Он воздел руки: в одной трепыхающаяся птица-пикка, в другой - посох. - О дарованный Бобом Мастер Сандвичей! - возгласил он, сделал паузу, вздохнул и горестно прикрыл глаза. - Без тебя жизнь будет намного менее сумбурной! Артур был потрясен. - А знаете, - сказал он. - Мне в жизни никто не говорил ничего приятнее. - Пожалуйста, ближе к делу, - вмешался Форд. Но что-то и так уже менялось. Птичка-пикка, сидевшая на вытянутой руке Трашбарга, вызывала у грохочущего копытами стада неподдельный интерес. В их сторону моментально начали поворачиваться головы. Артур стал вспоминать те охоты на Абсолютно Нормальных Зверей, свидетелем которых ему довелось побывать. И тут же вспомнил, что за охотниками-матадорами, размахивавшими тряпками, всегда стояли другие - с птичками-пикка на руках. Раньше ему казалось, что те, как и он, просто пришли посмотреть. Старик Трашбарг шагнул вперед, к несущемуся мимо стаду. Некоторые звери оглядывались на него даже перед тем как раствориться в воздухе. Вытянутые руки Старика Трашбарга тряслись. Только птичка-пикка, казалось, не проявляла к происходящему ни малейшего интереса. Ее внимание было приковано к какой-то одной ей ведомой молекуле воздуха. - Ну! - воскликнул Старик Трашбарг. - Вот теперь орудуйте полотенцем. Артур схватил Фордово полотенце и, стараясь подражать охотникам-матадорам, взмахнул им и сделал изящный пируэт. Нельзя сказать, чтобы это вышло у него так же изящно. И все же теперь он знал, что ему делать; более того, он не сомневался, что все выйдет как надо. Он еще несколько раз взмахнул полотенцем для разминки и стал ждать. Он загодя выбрал себе подходящего Зверя. Низко опустив голову, тот несся галопом в их сторону на самом краю стада. Старик Трашбарг взмахнул птицей. Зверь покосился на нее, повернул голову, и тут Артур сделал взмах полотенцем прямо у него перед глазами. Наконец-то он привлек внимание зверя. Начиная с этого момента вести за собой животное казалось самым плевым делом. Зверь поднял голову, чуть склонив ее набок. Он замедлил темп до рыси, потом перешел на шаг. Еще через пару секунд эта махина стояла среди людей, фыркая, дымясь потной шкурой и восхищенно обнюхивая птичку-пикка, которая, похоже, вовсе ее и не замечала. Делая рукой странные, волнообразные движения, Старик Трашбарг опускал птичку-пикка все ниже, удерживая ее перед Зверем, но не давая тому касаться ее. И Артур своими нелепыми взмахами полотенца тоже указывал Зверю: сюда и вниз! - В жизни не видал такого дурацкого зрелища, - пробормотал Форд себе под нос. И наконец, совершенно сбитый с толку. Зверь опустился перед ними на колени. - Давай! - шепнул Трашбарг Форду. - Давай лезь! Лезь! Форд вскочил Зверю на спину и запустил пальцы глубоко в его густую шерсть. - Ну, Мастер Сандвичей! Ступай! - Трашбарг сделал замысловатый ритуальный знак - в смысл которого Артур не смог проникнуть, ибо Трашбарг явно придумал его на месте - и пожал Артуру руку, после чего толкнул его к Зверю. Сделав глубокий вздох, Артур вскарабкался вслед за Фордом на горячую, потную спину и ухватился покрепче. Под косматой шкурой Зверя перекатывались мощные мускулы - каждый размером с доброго морского льва. Неожиданно Старик Трашбарг поднял птицу высоко вверх. Зверь дернул головой, следуя за ней взглядом. Трашбарг махал птицей все выше и выше, и вот Абсолютно Нормальный Зверь поднялся с колен, чуть покачиваясь из стороны в сторону. Оба всадника отчаянно цеплялись за его спину. Артур вытянул шею, пытаясь разглядеть над стадом, куда оно исчезает, но все закрывала знойная дымка. - Ты что-нибудь видишь? - спросил он у Форда. - Нет. - Форд оглянулся в надежде увидеть, откуда стадо появляется. Тот же результат, то есть никакого. - Ты не знаешь, откуда они приходят? - крикнул Артур Трашбаргу. - Или куда уходят? - Во владения Короля! - крикнул Трашбарг в ответ. - Короля? - удивился Артур. - Короля какой страны? Абсолютно Нормальный Зверь беспокойно переминался под ними с ноги на ногу. - При чем тут "страны"? - крикнул Старик Трашбарг. - Просто Короля. - Ты никогда раньше не говорил, что здесь есть какое-то королевство, - в некотором смятении крикнул Артур. - Что-о? - прокричал Старик Трашбарг. Грохот копыт заглушал почти все звуки; к тому же старик был поглощен своим делом. Не опуская птицы, он медленно повернул Зверя так, что тот стал параллельно движению стада. Трашбарг сделал несколько шагов вперед. Зверь поплелся за ним. Он сделал еще несколько шагов. Зверь побрел вперед и понемногу зашагал рядом со стадом. - Я сказал, ты никогда не говорил про королевство, - повторил Артур. - И сейчас ничего не говорю! - крикнул Старик Трашбарг. - Я сказал "владения Короля", вот и все! Он отвел руку назад и затем выбросил ее вперед, изо всех сил швырнув птичку-пикка в воздух над стадом. Это происшествие явилось для птички полной неожиданностью, поскольку до сих пор она явно не замечала происходящего вокруг. Ей потребовалась секунда или две, чтобы она поняла, что случилось, после чего она расправила свои крылышки и улетела. - Ступай! - крикнул Старик Трашбарг. - Ступай, Мастер Сандвичей, навстречу своей судьбе! Артур не был уверен, так уж ли он хочет встретить свою судьбу. Все, чего ему хотелось, - это попасть куда-нибудь, где он сможет слезть с этого чудища. Как бы то ни было, верхом на Звере он не чувствовал себя в безопасности. Зверь наращивал скорость в отчаянной попытке догнать птичку-пикка, упоенно грохоча копытами, и быстро приближался к тому месту, где стадо растворялось в воздухе. Артуру и Форду ничего не оставалось, как цепляться изо всех сил за спину чудища, чтобы не свалиться под копыта окружавших их огромных Зверей. - Ступай! Да унесет тебя Зверь! - отдался в их ушах далекий крик Трашбарга. - Абсолютно Нормальный Зверь! Ступай! - Куда, он сказал, мы попадем? - крикнул Форд в ухо Артуру. - Что-то про Короля! - крикнул Артур в ответ, боясь хоть на мгновение ослабить хватку. - Какой страны? - Вот и я спросил. Он сказал, просто Короля. - Я и не знал, что бывают просто Короли. - Я тоже. - Если не считать Короля, - крикнул Форд. - Но не думаю, чтобы он имел в виду именно его. - Какой страны? - крикнул Артур. Точка перехода была совсем близко. Прямо перед ними. Абсолютно Нормальные Звери галопом неслись в никуда и исчезали. - Какого Короля? - крикнул Форд в ответ. - В королях стран я не разбираюсь. Я только хотел сказать, что он вряд ли имел в виду Короля, поэтому я не знаю, кого он имел в виду. - Форд, я не понимаю, о чем ты толкуешь. - Серьезно? - удивился Форд. Тут вдруг над их головой вспыхнули звезды, покрутились над ними и вновь погасли. 21 Размытые очертания серых зданий появлялись и пропадали, раскачиваясь при этом вверх-вниз, что весьма раздражало. Что это за здания? Для чего они предназначены? Что они ей напоминают? Так трудно понять, для чего предназначены те или иные вещи, когда ты неожиданно оказываешься в чужом мире с чужой культурой, чужим набором элементарных представлений и к тому же с неописуемо унылой и бестолковой архитектурой. Небо над зданиями было холодно-враждебным, чернильно-черным. Свет звезд, которому на таком удалении от Солнца полагалось бы быть ослепительно ярким, едва пробивался сквозь толщу защитного купола. Плексиглас или что-то наподобие. В любом случае, что-то унылое и малопрозрачное. Трисия перемотала пленку на начало. Она знала, что во всем этом есть какая-то странность. Собственно, странным тут было почти все, но какая-то мелкая подробность раздражала ее особенно сильно - а она никак не могла уловить какая. Она потянулась и зевнула. В ожидании, пока пленка смотается, она убрала с монтажного пульта несколько грязных пластиковых чашек из-под кофе и отнесла их в раковину. Она сидела в тесной аппаратной одной видеостудии в Сохо. На дверь она прилепила большую записку "НЕ БЕСПОКОИТЬ!" и заблокировала телефон от всех посторонних звонков. Изначально это делалось с целью защититься от любопытных глаз конкурентов; теперь это помогало ей скрыть досаду и разочарование. Ладно, она еще раз просмотрит всю пленку с самого начала. Если вытерпит. Ничего, кое-где можно будет промотать. Было около четырех утра понедельника. Ее слегка подташнивало. Она попробовала определить причину тошноты, и причин нашлось предостаточно. Во-первых, все началось с ночного перелета из Нью-Йорка. Недосып. Действует убийственно. Потом, на ее собственном газоне с ней заговорили пришельцы и увезли ее на планету Руперт. Она не настолько привыкла к подобным происшествиям, чтобы утверждать, что они всегда убийственно действуют на здоровье, но готова была побиться об заклад, что те, кто проделывает такие штучки регулярно, ходят по стеночке. В журналах постоянно публикуют таблицы стрессовых нагрузок. Увольнение с работы - пятьдесят единиц. Развод или новая стрижка - семьдесят пять. Таблицы умалчивали, на сколько единиц потянет стресс от беседы с пришельцами на собственной лужайке и от перелета на планету Руперт, хотя Трисия не сомневалась, что нескольких десятков баллов это заслуживает наверняка. Нельзя сказать, чтобы сам перелет был особенно волнительным. На деле он оказался исключительно скучным. Уж во всяком случае, стресс от него никак не превышал стресса от перелета через Атлантику, да и времени он занял примерно столько же: около семи часов. Это уже удивительно, не так ли? Перелет к границам Солнечной системы за то же время, что требуется для перелета в Нью-Йорк, означал, что пришельцы располагают двигателем какого-то фантастического, неслыханного типа. Она расспросила о нем пришельцев, и те согласились, что двигатель и впрямь неплох. - Но как он действует? - спросила она взволнованно. В начале путешествия она еще пребывала в приподнятом настроении. Трисия нашла это место записи и прокрутила его еще раз. Грибулонцы, как они сами себя называли, с готовностью показывали ей, на какие кнопки надо нажимать, чтобы корабль полетел. - Да, но как все это действует! На каких принципах основано? - услышала она свой голос с экрана. - Вы имели в виду что-то вроде гиперпространственного двигателя? - Да. Так что ЭТО такое? - Скорее всего что-то в этом роде. - В каком? - Вроде гиперпространственного двигателя, фотонного двигателя, в общем, что-то вроде этого. Вам бы поговорить с бортинженером. - А кто из вас бортинженер? - Мы не знаем. Видите ли, мы потеряли свою память. - Ах да, - чуть разочарованно протянула Трисия. - Вы уже говорили. Кстати, при каких обстоятельствах вы ее потеряли? - Мы не знаем, - терпеливо повторили грибулонцы. - Ну да, поскольку вы потеряли память, - эхом добавила Трисия. - Не хотите посмотреть телевизор? Нам еще долго лететь. Мы смотрим телевизор. Нам это нравится. Все эти содержательные разговоры записались на видео и выглядели презабавно. Во-первых, качество изображения было кошмарным. Трисия не знала точно почему. Она подозревала, что грибулонцы видят в несколько ином диапазоне световых волн, и обилие ультрафиолета отрицательно сказывалось на записи. А может, все дело было в проклятом двигателе, в котором никто не разбирался. Как следствие, все, что она видела на экране, - это несколько тощих людей с бесцветной кожей, мирно сидящих у телевизора, который показывал земные программы. Также Трисия наводила камеру на крошечный иллюминатор около своего сиденья, через который открывался замечательный вид на яркие, чуть размазанные звезды. Она-то знала, что вид подлинный, но в студии его можно было бы подделать за три минуты. В конце концов она решила поберечь драгоценную пленку для собственно Руперта, поэтому просто сидела, смотрела с остальными телевизор и даже вздремнула. Возможно, ее тошнотворное настроение частично объяснялось сознанием того, что, оказавшись на борту фантастического межпланетного корабля, дремала перед экраном, на котором прокручивали старые серии "Санты-Барбары" и "Кейни и Лейси". Но что ей еще оставалось делать? Например, она нащелкала там несколько фотографий, которые уже получила из проявки безнадежно испорченными. Другая часть ее тошнотворного настроения, возможно, являлась следствием посадки на Руперт. По крайней мере этот этап полета был вполне впечатляющ и драматичен. Корабль несся над темной землей, такой далекой от света и тепла родного светила, что ландшафт ее казался картой шрамов на психике ребенка-подкидыша. Где-то далеко во мраке блеснули огни, направившие корабль прямо в жерло чего-то вроде пещеры. Увы, из-за угла, под которым опускался корабль, а также из-за толщины обшивки, в которой был прорезан иллюминатор, камеру так и не удалось направить ни на планету, ни на пещеру. Трисии пришлось промотать и эту часть записи. Теперь объектив камеры был нацелен прямо на Солнце. Обычно это очень вредно для видеокамеры. Впрочем, когда камера удалена от Солнца на добрую треть миллиарда миль, это практически не играет роли. К сожалению, это и впечатляет гораздо меньше. Все, что вы получаете в результате, - это жалкое светлое пятнышко в центре кадра, которое с равным успехом может означать что угодно. Одна звезда из множества. Трисия промотала и это место. Ага. Следующий фрагмент обещал быть интереснее. Они вышли из корабля в огромное, похожее на ангар помещение. Это было явное изделие инопланетной технологии, причем чудовищного масштаба. Огромные серые здания под темным куполом-пузырем из плексигласа. Те самые здания, которые она видела в конце записи. Перед отлетом с Руперта через несколько часов она снимала их еще дольше. Что же они ей напоминают? Во-первых, как и все прочее здесь, они напоминали ей декорации из дешевого фантастического фильма двадцатилетней давности. Конечно, они значительно превышали декорации своими размерами, но на экране все равно не особенно впечатляли. Помимо кошмарного качества изображения, ей пришлось бороться с непривычно низкой гравитацией, вследствие чего камера дрожала у нее в руках хуже, чем у распоследнего любителя. Разглядеть на экране какие-нибудь детали было совершенно невозможно. И вот, улыбаясь и протягивая руку для пожатия, к ней вышел Шеф. Именно так он себя называл: Шеф. У грибулонцев не было имен, поскольку они их забыли, а придумать новые не могли. Трисия выяснила, что кое у кого из них возникала мысль называть себя именами персонажей земных телесериалов, но стоило им начать называть друг друга "Уэйн", "Бобби" или "Чак", как некое шестое чувство подсказывало им, что лучше этого не делать. Шеф мало чем отличался от остальных. Ну, может, был капельку худее. Он заявил, что обожает ее телевизионные передачи, что считает себя ее поклонником, что счастлив тому, что она смогла выбраться к ним на Руперт, где ее так ждали, что он надеется, что полет не слишком ее утомил, и т.д. и т.п. Она пыталась найти хоть какие-нибудь признаки того, что к ней обращаются как к полномочному представителю земной цивилизации. Ничего подобного. На экране видеомонитора Шеф производил впечатление загримированного и переодетого землянина, стоящего перед декорацией, к которой лучше не прикасаться - а то упадет. Трисия сидела перед монитором, подперев лицо руками и мотая головой от досады. Какой кошмар. Ужасным был не только этот фрагмент; Трисия знала, что будет дальше: там, где Шеф спрашивает ее, не проголодалась ли она. Они вполне смогут переговорить за легким обедом. Трисия вспомнила свои мысли в этот момент. Инопланетная пища. Как она ее перенесет? Стоит ли ей вообще пробовать? Найдется ли что-нибудь вроде салфетки, чтобы выплюнуть туда еду в случае чего? Как быть с проблемами иммунитета? На обед подали гамбургеры. И не просто гамбургеры, но самые типичные гамбургеры из "Макдоналдса", разогретые в микроволновой печи. К черту внешний вид. К черту запах. Но уж пластиковые скорлупки, в которых они подавались, с надписью "Макдоналдс"... - Кушайте! Наслаждайтесь! - заявил Шеф. - Ничего не жалко для гостьи дорогой! Дело происходило в личных покоях Шефа. Трисия оглядывалась по сторонам, с трудом удерживаясь от паники, хотя продолжала исправно снимать все на видео. В покоях стояла кровать с водяным матрацем. И недорогой стереокомбайн. И одна из этих стеклянных штуковин, которые обычно ставят на стол и в которых плавает что-то похожее на светящиеся сперматозоиды. Стены были обтянуты бархатом. Шеф плюхнулся в кожаное кресло и побрызгал себе в рот освежителем из баллончика. Неожиданно Трисии сделалось страшно. Насколько ей было известно, она оказалась дальше от Земли, чем любой другой представитель человеческого рода, и все для того, чтобы попасть в общество инопланетянина, сидящего в кожаном кресле и брызгающего в рот освежителем из баллончика. Она боялась сделать ложный шаг. Спугнуть его. И все же имелись вещи, которые ей необходимо было знать. - Как вы... откуда вы достали... вот это? - спросила она, обводя рукой комнату. - Декор? - спросил Шеф. - Вам нравится? Все это весьма изысканно. Мы, грибулонцы, - изысканные люди. Мы покупаем изысканные товары... по каталогам. Трисия медленно кивнула. - По каталогам... - повторила она. Шеф хихикнул. Хихиканье чрезвычайно напоминало бархатный смешок из рекламы молочного шоколада. - Вы, наверное, думаете, что они доставляют это нам сюда? Нет! Ха-ха! У нас есть свой абонентный ящик в Нью-Гемпшире. Мы регулярно наведываемся туда, ха-ха! - Он расслабленно откинулся в кресле, ленивым движением вытянув из пакетика палочку жареного картофеля. На губах его играла довольная улыбка. Трисия ощутила легкое головокружение. Тем не менее она продолжала снимать. - Как вы... гм... как вы платите за все эти чудесные... вещи? Шеф хохотнул еще раз. - "Америкен экспресс"! - объявил он, чуть пожав плечами. Трисия еще раз медленно кивнула. Ей было хорошо известно, что они выдают свои кредитные карточки чуть ли не каждому встречному. - А это? - спросила она, помахав зажатым в руке гамбургером. - Очень просто, - ответил Шеф. - Мы становимся в очередь. И снова у Трисии по спине пробежал холодок. Она промотала пленку еще дальше. Совершеннейшая бессмыслица. При желании она могла отснять на Земле и более впечатляющую подделку. От просмотра этой безнадежно кошмарной ленты на нее накатила новая волна тошноты, и она начала, к своему ужасу, понимать, что же произошло. Она, похоже... Она тряхнула головой и попыталась обдумать все получше. Ночной перелет из Западного полушария в Восточное... снотворные таблетки... водка, которой она их запивала... Что еще? Пустяки. Семнадцать лет жизни с убеждением, что весельчак с двумя головами, одна из которых была замаскирована под клетку с попугаем, пытался ухаживать за ней на вечеринке, но поспешно улетел на другую планету на летающей тарелке. В этом убеждении уже таилось множество зловещих симптомов, которые до сих пор не приходили ей в голову. Ни разу. За семнадцать лет. Она закусила кулак. Ей нужна помощь. Потом еще этот Эрик Бартлетт со своими разговорами о космическом корабле, что садился на ее лужайку. А до того - Нью-Йорк с его жарой и стрессами. Большие надежды и горькое разочарование. Вся эта чушь с астрологией. Должно быть, у нее нервный срыв. Вот, значит, в чем все дело. Она переутомилась, у нее нервный срыв и галлюцинации. Она вообразила себе целую историю. Чужая раса, оказавшись на задворках Солнечной системы, утратила свою память и возмещает этот вакуум нашим культурным хламом. Ха! Это ей звоночек: побыстрее к врачу, желательно, к врачу подороже. Ей было очень, очень худо. Она посчитала, сколько чашек кофе выпила за последние часы, и обратила внимание на то, как тяжело и часто дышит. Главный шаг к решению проблемы, сказала она себе, - это обратить внимание на сам факт существования проблемы. Она постаралась успокоить дыхание. Она вовремя взяла себя в руки. Она успокаивалась, успокаивалась, успокаивалась... она откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Выждав немного времени, чтобы дыхание вернулось к норме, она открыла их снова. Так откуда у нее эта пленка? Запись все еще не кончилась. Все в порядке. Это подделка. Она сама ее подделала, вот и все. Подделать ее могла только она сама: ведь это ее голос, задающий вопросы, слышался за кадром. Время от времени в конце очередного кадра камера уходила вниз, и она видела свои собственные ноги в хорошо знакомых туфлях. Она подделала запись, но не помнит ни того, как подделывала, ни зачем это сделала. Она бросила взгляд на мерцающее, испещренное хлопьями помех изображение на экране, и ее дыхание вновь начало учащаться. Она все еще галлюцинирует. Она тряхнула головой, пытаясь отогнать бред. Она не помнила, как подделывала эту до очевидности поддельную запись. С другой стороны, она помнила все, что происходило в этой поддельной записи. Словно околдованная, она продолжала смотреть на экран. Особа, которая в ее больном воображении называла себя Шефом, задавала ей вопросы об астрологии, и она отвечала - спокойно и гладко. Только она сама могла уловить в собственном голосе панические нотки. Шеф нажал кнопку, и бархатная портьера на стене скользнула в сторону, открыв батарею телемониторов. Каждый из мониторов показывал калейдоскоп различных образов: несколько секунд телевикторины, несколько секунд полицейского боевика, несколько секунд изображения с телекамеры охраны большого супермаркета, несколько секунд из любительской видеоленты, несколько секунд порно, несколько секунд выпуска новостей, несколько секунд комедии... Ясно было, что Шеф чрезвычайно гордится всем этим: он размахивал руками, будто дирижировал, одновременно продолжая нести ахинею. Еще взмах руки - и изображение со всех экранов исчезло, и они превратились в огромный компьютерный дисплей, на котором возникла схема орбит всех планет Солнечной системы на фоне звезд и созвездий. Изображение было неподвижным. - У нас много знаний, - говорил Шеф. - Познаний в компьютерах, космической тригонометрии, трехмерных навигационных исчислениях. Много знаний. Много, много знаний. Только мы их потеряли. Это очень жалко. Нам нужны знания, которые мы потеряли. Они сейчас где-то в космосе. Вместе с нашими именами и воспоминаниями о родине и любимых. Пожалуйста, - он сделал жест в сторону компьютерной клавиатуры, - помогите нам своими знаниями. Разумеется, следующее, что сделала Трисия, - это быстро установила видеокамеру на штатив, после чего сама вошла в кадр и уселась перед гигантским дисплеем. Несколько секунд она осваивалась с интерфейсом, после чего принялась профессионально и убедительно изображать, будто понимает, что делает. В общем-то это было не так уж трудно. В конце концов, она как-никак имела математическое и астрономическое образование, равно как и умение держаться перед камерой, а то, что забыла за эти годы, она с лихвой возмещала мастерским блефом. Компьютер, с которым она работала, наглядно доказывал, что грибулонцы рождены куда более развитой цивилизацией, чем это можно было бы предположить, глядя на их нынешнее состояние. С его помощью ей удалось за каких-нибудь полчаса соорудить довольно пристойную действующую модель Солнечной системы. Вряд ли она отличалась особой точностью, но выглядела неплохо. Планеты вращались по более-менее похожим на правду орбитам, и ход этих космических часов можно было наблюдать с любой точки системы - приблизительно, конечно. Можно было наблюдать небосвод с Земли, можно - с Марса и так далее. Можно было наблюдать и с поверхности планеты Руперт. Подобная работа произвела впечатление даже на саму Трисию, хотя еще большее впечатление произвел на нее компьютер, с которым она работала. Такая же работа с земными компьютерами заняла бы никак не меньше года. Когда она закончила, Шеф стал за ее спиной и долго смотрел. Он был очень доволен результатами ее работы. - Хорошо, - сказал он. - А теперь, пожалуйста, не покажете ли вы, как использовать созданную вами модель, чтобы перевести для меня содержание вот этого. И выложил на стол перед ней книгу. Это была книга Гейл Эндрюс "Вы и ваши планеты". Трисия нажала на кнопку "стоп". Вот теперь-то ей сделалось совсем худо. Ощущение галлюцинации прошло, но в голове от этого яснее не стало. Она отодвинула кресло от пульта и задумалась, что же ей делать дальше. Много лет назад она бросила астрофизику, так как знала точно, что ее поднимут на смех, если она расскажет кому-нибудь одну простую вещь. Она сделала единственное, что могла сделать в такой ситуации, - ушла. Теперь она работает на телевидении, и все повторяется снова. У нее есть видеозапись, подлинная видеозапись самого невероятного события в истории: всеми забытый форпост чужой цивилизации, затерявшийся на дальней планете нашей планетной системы. Она знает всю эту историю. Она там была. Она это видела. Бог свидетель, у нее есть видеозапись. И если она покажет ее кому-нибудь, ее поднимут на смех. Как может она доказать все это? Не стоило даже и пытаться. С какого угла ни посмотри на эту историю, она представляется полнейшим бредом. Ее бедная голова совсем распухла. В сумке, кажется, осталось несколько таблето