Оцените этот текст:



----------------------------------------------------------------------------
     Перевод Е. Нестеровой
     Артур Конан Дойл известный и неизвестный
     Перстень Тота. Сборник рассказов. М., СП "Квадрат", 1992.
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------
  
     _Эта женщина обладала даром медиума. Вот что она записала однажды_.
 
     Некоторые события,  которые  произошли  в  тот  вечер,  я  помню  очень
отчетливо; другие похожи на туманный,  прерванный  сон.  Вот  почему  трудно
рассказать связно всю историю. Я не имею  ни  малейшего  представления,  что
заставило меня тогда отправиться в Лондон и почему я  вернулся  так  поздно.
Все мои поездки в Лондон как бы слились в одну. Но, начиная  с  той  минуты,
когда я вышел из поезда на маленькой станции, я помню все чрезвычайно  ясно.
Мне кажется, я могу пережить все заново - каждое мгновенье.
     Хорошо помню, как шел по платформе и смотрел на освещенные часы в конце
перрона; на них было половина двенадцатого. Помню, как прикидывал, успею  ли
до полуночи добраться домой. Помню большой  автомобиль  с  сияющими  фарами,
сверкающий полированной медью. Он поджидал  меня  у  станции.  Это  был  мой
новенький Тобур", в тридцать лошадиных сил. Его  как  раз  доставили  в  тот
день. Помню, я спросил моего шофера Перкинса,  как  машина,  и  он  ответил:
"Отлично!"
     - Я поведу сам, - сказал я, забираясь на сиденье водителя.
     - Тут передача работает по-другому, - ответил он. -  Может,  лучше  мне
сесть за руль?
     - Нет, мне хочется испытать ее, - настаивал я. И вот мы  тронулись.  До
дома было пять миль.
     Мой старый автомобиль имел обычный переключатель скорости, вделанный  в
углубление на панели. В новом автомобиле, чтобы  увеличить  скорость,  нужно
было нажать на рычаг, расположенный на  специальном  щите.  Научиться  этому
было не трудно, и вскоре  я  был  уверен,  что  все  понял.  Конечно,  глупо
начинать осваивать новую машину в темноте,  но  ведь  мы  нередко  совершаем
глупости и далеко не всегда расплачиваемся за них сполна. Все шло хорошо  до
Клейстон Хилл. Это один из самых неприятных холмов в Англии, длиной  полторы
мили, с тремя крутыми поворотами. Мой гараж расположен у самого подножья,  а
ворота выходят на Лондонское шоссе.
     Едва мы миновали выступ этого  холма,  где  самый  крутой  подъем,  как
начались неприятности. Я вел на предельной скорости и хотел сбросить газ, но
переключатель вдруг заклинило между двумя скоростями. Я вынужден  был  опять
прибавить газу. Мы мчались на бешеной скорости. Я рванул тормоза -  один  за
другим они отказали. Это было еще полбеды: у меня оставался боковой  тормоз.
Но когда я всем телом  навалился  на  него,  так,  что  лязгнула  педаль,  а
результата не последовало, я покрылся холодным потом. В это время мы мчались
вниз по склону. Ослепительно горели фары, и мне  удалось  проскочить  первый
поворот. Затем миновали и второй, хотя чуть не угодили в  кювет.  Оставалась
всего миля по прямой и один поворот внизу, а там -  ворота  гаража.  Если  я
смогу проскочить в это убежище все в порядке: дорога к  дому  шла  вверх,  и
машина сама остановится.
     Перкинс вел себя безупречно; я хочу, чтобы об этом знали. Он был начеку
и сохранял хладнокровие. Вначале я думал, не  стоит  ли  круто  повернуть  и
въехать на насыпь, но он как будто прочел мои мысли.
     - Я бы не делал этого, сэр, - сказал он. -  На  такой  скорости  машина
перевернется и придавит нас.
     Конечно, Перкинс был прав. Он дотянулся до выключателя и повернул  его.
Машина шла теперь свободно. Но мы продолжали мчаться на бешеной скорости. Он
схватился за руль. "Я поведу, - крикнул он. - Прыгайте, не  упускайте  шанс.
Нам не одолеть этот поворот. Лучше прыгайте, сэр".
     - Нет, - ответил я. - Я буду держаться до конца. Прыгай,  если  хочешь,
Перкинс.
     - Я останусь с вами, - прокричал он.
     Если бы  это  был  мой  старый  автомобиль,  я  бы  резко  нажал  назад
переключатель скорости и посмотрел  бы,  что  будет.  Думаю,  это  сбило  бы
скорость или в моторе что-нибудь сломалось. По крайней мере, это  был  шанс.
Но сейчас я был беспомощен. Перкинс пытался подползти и помочь мне,  но  что
сделаешь на такой скорости! Колеса свистели, огромный корпус машины  скрипел
и стонал от напряжения. Но фары ослепительно сияли,  и  машиной  можно  было
управлять с точностью до дюйма. Помню, я подумал, какое страшное и в  то  же
время волшебное зрелище мы представляем.  Узкая  дорога,  и  по  ней  мчится
огромная, ревущая золотистая смерть...
     Мы сделали поворот. Одно колесо поднялось  над  насыпью  почти  на  три
фута. Я думал, все кончено. Но, покачавшись мгновение, машина выпрямилась  и
помчалась дальше. Это  был  третий,  последний  поворот.  Оставались  ворота
гаража. Они  были  уже  перед  нами,  но,  к  счастью,  чуть  сбоку.  Ворота
находились около двадцати ярдов  влево  от  шоссе,  по  которому  мы  ехали.
Возможно, мне бы удалось проскочить, но, наверное, когда мы ехали по насыпи,
рулевой механизм получил удар, и руль  теперь  поворачивался  с  трудом.  Мы
вынеслись на узкую дорожку. Слева я увидел раскрытую  дверь  гаража.  Я  изо
всех сил крутанул руль. Мы с Перкинсом свалились друг на друга. В  следующее
мгновение, со скоростью пятьдесят миль в час, правое  колесо  ударилось  что
есть силы о ворота гаража. Раздался сильный треск. Я почувствовал, что  лечу
по воздуху, а потом... О, что было потом!
     Когда сознание вернулось ко мне, я лежал среди каких-то кустов, в  тени
могучих дубов. Возле меня стоял человек. Вначале я подумал, что это Перкинс,
но, взглянув снова, увидел, что это Стэнли -  юноша,  с  которым  я  дружил,
когда учился в колледже. Я всегда чувствовал к нему искреннюю привязанность.
     Для меня в личности Стэнли было всегда что-то особенно  приятное,  и  я
гордился, что он симпатизировал мне. Я удивился, увидев его здесь, но я  был
как во сне, кружилась голова, я дрожал и воспринимал все, как должное, ни  о
чем не спрашивая.
     - Ну и врезались! - воскликнул я. - Боже мой, как мы врезались!
     Он кивнул, и даже в темноте я увидел его мягкую, задумчивую улыбку. Так
мог улыбаться только Стэнли.
     Я не мог пошевелиться. Сказать честно, у меня и не  было  ни  малейшего
желания двигаться.
     Но чувства мои были удивительно обострены. При свете движущихся фонарей
я увидел останки автомобиля.
     Я заметил  кучку  людей  и  услышал  приглушенные  голоса.  Там  стояли
садовник с женой и еще один или  два  человека.  Они  не  обращали  на  меня
никакого внимания и суетились вокруг машины. Внезапно я услышал чей-то стон.
     - Его придавило. Поднимайте осторожно! - закричал кто-то.
     - Ничего, это только нога, - ответил другой голос, и я узнал  Перкинса.
- А где хозяин?
     - Я здесь! - воскликнул я, но,  похоже,  меня  никто  не  услышал.  Все
склонились над кем-то, лежащим перед машиной.
     Стэнли дотронулся до моего плеча, и это прикосновение было  удивительно
успокаивающим. Мне стало  легко,  и,  несмотря  на  все,  что  случилось,  я
почувствовал себя совершенно счастливым.
     - Ну как, ничего не болит?
     - Ничего, - ответил я.
     - Это всегда так, - кивнул он.
     И вдруг меня охватило изумление. Стэнли! Стэнли! Но ведь Стэнли умер от
брюшного тифа в Блюмфонтэне во время бурской войны! Это совершенно точно!
     - Стэнли! - закричал я, и слова, казалось, застряли у меня в  горле.  -
Стэнли, но ты ведь умер!
     Он посмотрел на меня с той же знакомой мягкой улыбкой.
     - И ты тоже, - ответил он.

Last-modified: Mon, 05 Jan 2004 19:45:27 GMT
Оцените этот текст: