ечную петлю. При правильном завязывании системы нагружение этого карабина вызывало нагружение "беседки"... На подготовку ушло несколько минут. "Скорее! Скорее! Успеть!.." Он понял сразу, как угнетены товарищи холодом, как уже оцепенели они в этой ледяной расщелине... Их слабый крик стонал мольбой!.. Они не понимали, кто он и откуда!.. Только успеть!.. Первой вытащил Женю. Оттащил от края и уложил со льда на коврик. Она сгибалась и разгибалась с трудом, почти не соображала, она легла куском страдания... Чтобы извлечь Сашу, пришлось снять крепления системы, обежать водоворот и закрепить веревку на другом берегу... Что помогло, так это свет Луны, вдруг выглянувшей из-за туч, как будто посмотреть на драматическую развязку этой ночи... Бросив спасительную веревку, взвалив Сашу на плечи, Вадим отнес его к своему рюкзаку. Саша, кажется, соображал лучше, кое-как понимал обстановку и на вопрос: "Сможешь ли немного потерпеть еще?", - кивнул, тихо пробурчал: "Ничего, потерпим...", и стал копаться, пытаясь негнущимися пальцами развязать заиндевевшие ботинки. Вадим начал срывать с Жени промокшую одежду... Она приняла это согласно, но потом, когда дело дошло до мокрого нижнего белья, оказала слабое сопротивление. Когда же он, как мог, уговаривая и отводя глаза, преодолел это сопротивление, она всхлипнула и тихо заплакала. Ее все же успокоила фраза: "Ведь темно, ведь не смотрю же!.." Быстро одел ее в свою сухую одежду, - одел, как ребенка, как много раз одевал своего сынишку. Потом, силой разжав ей рот, заставил выпить полсотни граммов разведенного спирта... Сухой одежды для Саши уже не было, поэтому его Вадим тоже раздел и укутал в свой спальный мешок. Уложил на коврик ногами к ветру, а ноги упрятал в рюкзак. Также напоил разведенным спиртом... * Подождешь?! * Подожду!.. А вы, ребята, откуда?.. * Какие ребята? Я - Вадим, понимаешь?! Ваш Вадим! Воронин! Шурка! Я не погиб! Не погиб, мне удалось спастись!.. * Вадим?.. Вадим!?.. Воронин!.. Димка! Так это ты!.. Откуда? Боже правый!.. Ты спасся?.. * Спасся, Саня... Потом расскажу! Сейчас отнесу Женю в палатку. Ты постарайся хоть чуть-чуть отогреться. Уложу Женьку и приду за тобой!.. * Вадим!.. Я в отрубе!.. * А где остальные? Кто-нибудь погиб? * Ушли за помощью... Все, кроме тебя, живы!.. Наталку поломало лавиной!.. * И я жив! Живой! Вырвался!.. Наталку видел, но она мне ничего толком не сказала. Как же вы так?.. * Залетели мы... Сорвались... Круто залетели... * Понял, потом расскажешь! Ну, я потащил Женьку. Жди, и я вернусь! Скоро! Грейся! Держись, Шурка! Нам бы до палатки! А там будет и тепло, и чай, и каша!.. Женю, одетую в сухую одежду и пуховку с накинутым капюшоном, он охватил под спину и бедра петлей из расходного куска веревки. Не без труда накинув обе боковые петли себе на плечи, с усилием встал, подняв тяжелую ношу, и быстро зашагал, опираясь на палки, которые позволяли хоть чуть-чуть разгрузить плечи. "Так, куда идти? Где же палатка? Как бы не уклониться в сторону... Все живы! Слава тебе господи! Никто не погиб в этом переплете!.. Радость-то какая! Боже мой, какая радость!.. В жизни ничего такого не было!.. Огонек!.. Огонек! Опять сверкнуло! Да! Это от палатки!.. От палатки. Она там! Прекрасно! Теперь не ошибусь! Но кто же может подавать сигнал фонарем? Неужели кто-то еще вышел к палатке? Ночью? ... Вряд ли... А Наташка?.. Наверно, очнулась... Вот девчонка! Вот молодчина! Догадалась просигналить! Живем, Женечка! Сейчас уложу в тепло, в уют, в спальничек! Только отходи "на сугрев", милая!.. Как хорошо, когда не один, с друзьями! И когда все живы!.. Ах, Наташка, молодчина!.. Но она же еще, наверно, не сообразила, что я спасся... Вот явление "черного альпиниста" с ношей!.. Как бы не напугать нежданным появлением. Что бы сделать?.. Как буду подходить, запою! Одну из наших песен... Визбора... Еще не было поющих призраков. Поют только живые!.." Ах, что за дни такие настают! Куда уводит дальняя дорога?! Она ведет ни мало и не много В заветный сад на улицу твою!.. * Наташа!.. Нат! Натка! Это я, Вадим Воронин! Я, Вадим Воронин! Я не погиб, мне удалось спастись! Мне удалось спастись! Я иду с Женей! С Женей!.. Натка, здравствуй! Какая же ты молодчина! Натка! Натка!.. * Вадим!.. Вадим!..- ослабевшая Наташа захлебывалась от слез, - Как же ты, как же это так?.. Где Саня?.. * Саня на леднике, я сейчас за ним пойду... Он с Женей попал в дикий переплет. Но, слава богу, живы. Расскажу потом, сейчас не время. Да и самому не все понятно... Уложу к тебе Женечку. Сильно она переохладилась. Согрейтесь вместе, и успокой ее, как можешь. Она очень слаба от холода... Видимо, в ледяной воде искупались, а потом на холодном ветру... Не могли вырваться из трещины. Ложитесь вместе в спарку, так теплее... Вот так! Пуховка есть?.. Возьму свою... Сашины вещи... Его надо переодеть... Эх, весела работенка пошла!.. Взмок от этой работы!.. Саша не хотел, чтобы его несли, шел с поддержкой сначала медленно, но к концу немного "разошелся". Вадим сделал жесткий массаж обоим, размяв и руки и тела, согревая движением. В палатке от этого поднялся плач и стон. Они плакали, как дети, но кротко повиновались приказам спасителя. Убедившись, наконец, что товарищи согрелись и отходят в тепле, и что конечности сгибаются без потери чувствительности, Вадим сообщил всем, что ненадолго уходит, закрыл палатку и устремился назад, на ледник с пустым рюкзаком и бачком от примуса. Вернулся, прихватив и воду, и большую часть брошенного снаряжения. Спасительную веревку оставил на леднике, - ее, закрепленную на льду, можно снять и утром... Интересно, что бы он делал без нее?.. Через час весело шипящий примус уже грел и палатку, и воду для чая. "Кажется, успел!.. Но в последний момент! В последний!.. Вот цена одного темпа!.. А если бы я его проиграл? Подумать страшно!"... Напряжение борьбы спало... Всех напоил сладким чаем с сухарями. Больше ничего не принял из солидарности с ребятами, - можно ли им есть в таком состоянии? Может не пойти впрок. Пусть отдохнут так. Утром для них приготовлю... Да и голода почему-то не ощущал... Так, четверо ушли за помощью?.. Новая тревога! Еще не легче... И эта фраза Наталки со слов Сергея: "Полчаса спуска, и в боковое ущелье..." В получасе нет ущелий с пройденными перевалами! Только Маршала Конева, но это... О-го-го... Их может вынести на такие зубья в сочленении Каинды и левой ветви Путеводного... Там "дырки" хребта могут быть все на "3Б"... В их-то состоянии психологической травмы... Без схем, без описаний... И что это за странная фраза Наталки: "А ты ложись с Женечкой. Это будет хорошо..." Чего-то здесь она не договорила. А может, померещилось? Внешне похоже на намек, или проговорилась?.. Женя, кажется, вполне согрелась и успокоилась. Спит, как ребенок. Жар есть, но тихо спадает. Дышит ровно. Это хорошо. Вот благодать-то! Но что же дальше?.. Ладно, утро вечера мудренее и значительно длиннее... Надо будет обдумать положение. Оно совсем "не сахар", учитывая состояние Наташки. А что, если вызов помощи задержится?.. Темп! Темп!.. Сидеть здесь и ждать... Рискованно!.. Ладно, посмотрим утром по состоянию ребят... Перевал Предутренний... Он здесь, часах в полутора... Его ребята знали только понаслышке, а ты, злодей, и знал и ходил... Он может быть ключом к ситуации: полтора-два дня, - и я на заставе, а вертолет здесь. Но такой перевал в одиночку?! А почему бы и нет? Ведь только спуск. А участок закрытого льда за ним совсем небольшой... Есть и закрытый ледник на подъеме. Вот если бы ребята меня проводили до седловины... Ладно, посмотрим утром... Спать!.. Может, уже завтра придет помощь!.. (20* - Полиспаст - система увеличения усилия веревки (каната) с помощью подвижных и неподвижных блоков и применения нескольких ветвей веревки (каната) и изменения направлений усилий). Образ похода: ВДОХНОВЕНИЕ Ты весь не при деле, ты весь на пределе! Нет больше ни духа, ни сил, Все "еле" и слабость в измученном теле, Ты штурмом его надломил! От воли несладок - лишь мутный осадок, От мыслей - без смысла дурман, А весь ты - упадок и жалкий остаток Обмана и ноющих ран!.. Но вопли моленья и стон настроенья Стряхни с обессиленных рук Порывом паренья, искрой вдохновенья, Восторгом во взгляде, - и вдруг! Из тайны навета, какого секрета, В какой непонятной борьбе Появятся где-то вся собранность эта И дикая ЗЛОБА - К СЕБЕ!!! Феерия Они лежали, наполненные спасением... Поздно ночью Женя проснулась с ощущением, что ей приснился кошмарный сон. "Где я?", - она проверила рукой, которая уперлась в крышу палатки... " Да, все так, я в палатке! Как тепло и хорошо! " Она ощутила резкое внутреннее изменение: ее угнетенное сознание полностью восстановилось, прояснилось. "Что же случилось?.. Поток, водоворот, ветер, холод... Это был сон? Нет, не похоже! Все это было! Было! Когда? Вчера? Сегодня?.. Сегодня, причем недавно!.. И? Что такое она слышала?.. Что пришел Вадим и спас их? А это что, тоже приснилось? Что за блаж? В это поверить?.. Нас четверо в палатке! " Женя потянулась, со страшным душевным трепетом, еще не веря, достала фонарь из его штатного места в кармане изголовья и посветила: Вадим тихо спал вплотную к ней у стенки, в своем спальнике. Беловы лежали головой в другую сторону, к выходу, в спарке... "Так все это правда! Все, что с ней произошло, а Вадим действительно спасся! И спас их!.. Боже, какой поворот!.. Вадим! Любимый, милый Вадим!.. Прежняя моя жизнь, как казалось, навсегда потерянная вместе с Вадимом, теперь вместе с ним вернулась, влилась в меня снова. Но вернулась уже не такой, как была, а какой-то более огромной, объемной и значимой. И в ней более резко, четко обозначились линии, - прошлые и настоящие мысли и чувства, взгляды и оценки, горе, радость, направленность поступков, удачи и ошибки. Я ощутила внутри тот порыв, который дается в жизни очень редко. Дается, например, в дурманящем вихре вальса с любимым, когда голова идет кругом от всего, чем мир наполнен и вне, и внутри тебя!.. Где бы они остались, если не он! Под ледником, на дне водоворота, или хрупкими ледовыми изваяниями на берегу... Она снова с содроганием подумала о страшном колодце и леденящих объятиях потока... Все позади, как страшный сон! И душевный ужас беды от потери товарища тоже позади! Вот он, живой и здоровый лежит рядом... Как же это так?? Чудо! Милый! Любовь моя!.." Она не смогла удержаться, наклонилась и нежно поцеловала его в губы, чтобы ближе почувствовать тепло его тела. "Ничего, что он так зарос, что сгорела и огрубела кожа, порвалась и испачкалась одежда, ничего, что на руках и лице черные пятна "рукопожатий и поцелуев ведьмы" - следы местных высотных обморожений участков кожи... Все это чепуха!.. Что же это было - явь, или страшное наваждение? Это осталось и тем и другим!.. И сколько же он перенес, сколько горя хлебнул, и как же он спасся в этом ужасе?.. Никогда бы не поверила, если бы не увидела своими глазами!.. Какая добрая сказка!.." Женя откинулась и закрыла глаза. Внутри качались волны счастья, грудь дрожала и вздымалась от этих волн. "Утро придет без надрыва. Она знает не все. Она узнает все! Потрясающий поворот судьбы! Как же это чудо свершилось? Но и он не все знает... Но узнает, и узнает все завтра! Узнает главное! Он заслужил! Я больше не могу скрывать мою любовь! Не могу и не хочу! То, что известно всем, должно быть известно и ему! Есть моменты в жизни, когда надо подойти и взять свое. А от чужого уйти... Будь что будет!.. Сама скрывала потому, что не до конца поняла. Поняла, когда потеряла. И обрела вновь уже с пониманием. А ты? Думал ли ты о том, как болит о тебе мое сердце? Но я женщина, я не могла действовать по-мужски прямо. Только чуть-чуть, только взглядом, тонким намеком! Лишь один раз сорвалась. Сама не знаю, как... И вспомнив, вздрагиваю, как от раскаленного железа..." Я вышла из палатки. Небо очистилось, сверкало алмазами и рубинами звезд. Луна светила ярко-ярко и в ее свете загадочно прекрасно блестел ледник и прекрасные замки вершин. Переходы света и тени от скал, льда и снега рождали чудесные узоры серебряной чеканки ночных гор. Потрясающе! Я ощутила прилив, верно, самой звездной минуты своей жизни! Теперь в голове под слоем трепетной радости и счастья царила необычайная ясность мысли и памяти. Я помнила все, что случилось с нами в мельчайших деталях. А все, что не понимала, теперь легко додумала, поняла. Картина трагических событий последнего дня лежала, как на ладони. Только непонятно, как удалось спастись Вадиму, но утро даст ответ и на этот вопрос. Любовь переполняла все существо, в ней плыли и тонули все эти исполинские горы! Вадим! Он спасся, вернулся и спас нас, пройдя тропой героя!.. Но будет ли ему наградой моя любовь? Только это сомнение бередило душу... Будет! Должна быть! Я добьюсь!.. О, как же я богата! У меня есть почти все, о чем мечтала. Теперь у меня есть и братик, и сестренка! Нежной любовью сестры я обожаю и Саньку, и Наталку, - тоже моих спасителей... Остаточная слабость и, временами, головокружение, в моем состоянии только усиливали восторг. Я качалась в пьянящем восхищении, опрокинув голову к небу и вершинам, как в медленном танце, с шепотом песни и именами любимых на губах. В предвкушении тепла и палатки, в которых лежат мои милые, шептала им самые нежные слова: " ... О, ласкулька... О, пушистик!.. Заинька!.." Романцову, Халиеву, Красовскому 13.08.91. 20.00. Срочно! Сообщаю, что туристская группа Лапина не вышла в контрольный срок к МАЛ ЮИ. В качестве первой меры поиска завтра предполагаю предпринять авиаразведку на участке выхода группы. Прошу сообщить данные о маршруте группы и рекомендации по дальнейшим действиям. Галинский. Романцову, Красовскому, Галинскому 13.08.91. 21.00. Срочно! Прошу немедленно задержать следующую в поход группу Шепитько из Харькова на заставе Майда-Адыр для поиска группы Лапина. Я буду на заставе завтра, в первой половине дня. Сообщаю маршрут следования группы Лапина: Ущелье Иныльчека - ледник Кан-Джайляу - перевал Путеводный (2Б) - ледник Путеводный - перевал Шокальского (3А) - первопрохождение перевала (3А-3Б) через хребет Иныльчек-Тау - ледник Каинды - перевал Мощный (2Б) - ледник Куюкап - перевал Куюкап (3А) - ледник Комсомолец - ледник Иныльчек - МАЛ ЮИ. В случае запаздывания группы возможно прохождение перевала Каинды (3А) с ледника Каинды на ледник Комсомолец. Вместо первопрохождения возможно преодоление хребта Иныльчек-Тау через вершину и боковой отрог от седловины перевала Шокальского. Авария наиболее вероятно могла случиться на участке первопрохождения и на участке перевала Куюкап. При поиске этим участкам надо дать приоритет. В качестве мер поиска рекомендую просмотреть указанные участки с вертолета и поисковым группам проверить наличие записок на перевалах Шокальского, Мощный и Куюкап, - это позволит нам локализовать зону поиска. Красовского прошу завтра быть в МАЛ СИ или, лучше, на Майда-Адыре для координации поисков. Халиев Любовь и Решимость Эти взгляды надо видеть! Ради таких минут стоит жить! Все трое смотрели на Вадима с нежной, трепетной влюбленностью: он казался им ниспосланным свыше, полубогом-героем. Избавителем не только из ледового потока, но и от давящего укора, чувства вины за его гибель. Эта мысль давила, хотя вины и не было... Вначале смотрели, почти не отрываясь, не веря, что он с ними. А он... Он отвечал таким же взглядом. Ведь он теперь не один! Все они для него тоже воскресли! Такие ребята! Саша! Женя! Наташа!.. Новая грань любви и дружбы... К утру Саша и Женя уже достаточно хорошо "отошли" от происшедшего, только общая усталость, разбитость напоминали о ночных событиях. Спасение Вадима оказалось хорошим лекарством против нервного стресса. Краткие рассказы о происшедшем и ответы на вопросы позволили понять некоторые загадки аварии, механизм ее драматических поворотов, раскладку по времени. Стало понятно, почему при поисках не обнаружили свисающую веревку: никому и в голову не пришло искать ее в боковой расщелине скал. Ее могли заметить снизу, но оба раза Акулинин вылезал под склон в этом месте вечером, в условиях плохой видимости, и видимую часть веревки не разглядел. Скалу буквально оштукатурило снегом и льдом. Искать же окончание веревки на верхушке скалы... Помилуй боже, ведь после такого удара там и живого места не осталось!.. Конец веревки искали внизу, - там, где его не было. Ирония судьбы: другую веревку нашли быстро. Лавина сошла в момент, когда Вадим перецеплял ее, и ее конец он просто сбросил вниз. Второй конец этой веревки был закреплен на нижнем крюке, - крюк откопали и веревку вытащили. А вот если бы вторая веревка осталась закрепленной наверху? Тогда, при ее снятии, обнаружили бы и первую. Возможно, тогда дошли бы до Вадима и помогли ему выбраться. А может, просто обрезали бы веревку и тем самым серьезно усложнили ему задачу спасения... Кто знает... Перипетии одного мгновенья рокового! Сколько они значат!.. Следы от стоянки и спуска группы на леднике совершенно закрыл мощный снегопад с метелью, на третью ночь после аварии. Поэтому Вадим их не обнаружил. Да и спускалась группа по ледопаду не так, как он, - левым вариантом и после предварительной разведки. Спуск прошел достаточно быстро, несмотря на отягощение группы травмированной участницей. Подгоняла и налетевшая непогода. Вадима внутренне потряс рассказ Жени и Саши о борьбе в потоке. Как?! Совершить такое! Санька? Саинька?.. Этот мальчик, только вступающий во взрослую жизнь! Какие силы души требуются для того, чтобы так безоглядно бросить жизнь на спасение женщины, на спасение товарища! Ведь это - подвиг! Настоящий поступок мужчины, поступок с большой буквы! Не на людях, не под восхищенными взорами зрителей. А ведь если бы они ушли в эту дыру, - никто бы и не узнал, как погибли. Остались бы только догадки, да бачок на леднике. Утром поток стал уже совершенно иным, - его глубина уменьшилась вдвое. Тогда, после дождя и дневного таяния ледника, сток был несравненно больше. Есть разница: чуть выше колена, 60 см, или почти по грудь, метр двадцать! И берега теперь совсем не такие скользкие... Теперь и предположить трудно, что такое могло случиться! Да, условия рождают ситуацию! А время с ней играет! А природа естественным образом уничтожает улики, изменяя условия игры... А эта израненная девочка! При одном взгляде на нее задрожит все внутри! Оказать помощь товарищам в таком состоянии, ночью, преодолевая боль, холод и отчаяние одиночества! Вот это мужество, вот это выдержка и сила!.. Как же теперь приятно поработать, не торопясь и не волнуясь. Сготовить завтрак, собрать привести в порядок снаряжение, перевесить уже подсохшую за ночь на ветру одежду. Наслаждение! Кайф! Эх, если бы не Наталка!.. Если б не тревога за ушедшую четверку!.. И за наслаждением работой в душе Вадима уже созревало новое решение. Это решение сильно подвинул поступок Саши. Сидеть здесь и ждать? Нет, надо действовать! Действовать! Наталку надо срочно вырвать отсюда! Положение критическое. Продуктов очень мало, а каковы резервы здоровья больной неизвестно. Конечно, через 1-2 дня выйдет контрольный срок, и в КСС начнет нарастать тревога за пропавшую группу. Начнутся поиски, но не сразу и совсем не там, где нужно. А у нас "кисло"? Еще " не кисло " будет!.. Главное - вышел ли Лапин? Если сегодня вертолет не прилетит, значит... Значит, там если не авария, то серьезные затруднения. За три дня должны выйти! Ведь в темпе, на пределе сил!.. Да, подозрительная задержка!.. Действия по предупреждению спасателей надо продублировать. И сделать это должен ты, Вадим Воронин... Уже к середине дня в нем созрело это решение и примерный план его выполнения. * Наше положение для меня вполне определилось, ребята! Сегодня я могу еще подождать, но завтра, мне ясно, я должен идти. Поэтому будем готовиться. Сергей с группой уже должен был дойти до заставы. Я понимаю, что могли быть "заморочки" с вертолетом, но может быть и кое-что похуже! Поэтому я завтра определенно выступаю! Они могли не дойти, а состояние Наташи у меня вызывает большое беспокойство. Вызывает беспокойство и их желание преодолеть хребет Иныльчек-Тау на указанном Сергеем участке. Там перевалы - не на день прохождения. Саша и Женя внимательно слушали. Наташа, лежа в палатке, тоже слышала разговор. * Но и здесь вариант очень сложный и опасный! Тем более в одиночку, - возразила Женя. * Здесь вариант известный, а потому и более простой, быстрый. Я ходил этот перевал год назад и хорошо его знаю. Они же могли "залететь", как вы в поток!.. Поймите, ребята, в аварии человек часто начинает действовать неадекватно... И очень многое решает время. Темп! Темп! Опаздывать нельзя. Кроме того, у меня серьезное преимущество перед ними: я знаю, что они живы и потому я - вне аварии, не в ее зоне. А их сознание угнетено фактом моей гибели, фактом тяжелого состояния Наташи. Если меня последний факт не столько угнетает, сколько стимулирует, то они психологически тяжело придавлены ситуацией. Да что я объясняю! Я подсознанием чувствую, как должен поступить! Я себе не прощу, если промедлю! * А что же делать нам? - спросил Саша. * У вас и свое задание и своя роль в этой ситуации. Во-первых, сможете ли вы помочь мне, проводить меня до перевала? Это часа два на подъем и примерно столько же на возврат с учетом задержки на седловине. Я спущусь на веревку до льда, закреплюсь, и вы ее сбросите мне. После этого разойдемся, - вы вернетесь, используя для связки расходный конец. Его хватит. Репшнуры (21*) есть? * Есть... Проводим! * Репшнуры отдайте мне для расходных петель. Буду делать проушины... только бы хватило наверху толщины льда! * Сколько там веревок, Дима? * Двенадцать по пятьдесят метров. Значит, 22 - 24 спуска на полуверевке. Может быть, и поменьше, если с нижней точки седловины. * А крутизна льда? * Сорок пять - пятьдесят градусов. * И сколько всего по времени? * Думаю, четыре - пять часов, и я внизу. * А ледник? * Ну, до устья Путеводного он вам знаком, - мы по нему прошли девять дней назад. По морене выход с поворотом на левую морену Иныльчека и обход его концевого прижима. Подъем по скалам метров на двести-триста по высоте и спуск в долину. По долине все ровно, до заставы километров тридцать с одной переправой вброд через Джайляу. Это место вам тоже знакомо. Река переходима в месте разлива даже во второй половине дня. * И сколько все это займет? * Послезавтра во второй половине дня я выйду к заставе. С утра ждите вертолет. Вообще каждый день будьте готовы очень быстро собраться и улететь. Вам поручена Наташа, забота о ней в больнице, ее лечение, питание, перевозка. Не жалейте денег, особенно на фрукты. Предупредите родственников в Ленинграде. Только никакой паники, сообщения предельно сдержанные, успокаивающие - для родственников и упорно-тревожные для КСС. Главное: никаких погибших! Чтобы не случилось погибших от сердечных приступов!.. На центральной почте в Пржевальске и в КСС оставьте сведения о своем местонахождении. Если занесет вас в другое место - пошлите письмо до востребования на мое имя и на имя Сергея... Нет, лучше на имена всех пятерых! Одно письмо на всех. Достаточно. * А где будешь ты? Разве ты не полетишь с нами? * Возможно, я останусь здесь, чтобы помочь, если с группой Сергея что-то случилось. Я вернусь с ними. Вам - Наташа, а мне - забота о поиске группы Сергея. Окончательно все решится, когда за вами прилетит вертолет. Вам о себе я сообщу запиской, если не встретимся. Все снаряжение захватите с собой, нигде ничего не оставляйте. Вам придется, возможно, жить без чьей-либо помощи и поддержки. Устройтесь в палатке, где-нибудь рядом с больницей, следите за вещами, чтобы не стащили, чтоб не потерять. Рюкзаки храните в надежном месте. Деньги и документы всегда держать с собой. Деньги есть? Если мало, могу подбросить. Если потребуется какая-то экстренная помощь, обращайтесь в местную КСС. Они могут чем-то реально помочь. Если представится возможность увезти Наташу в Ленинград, - не раздумывайте, уезжайте втроем. Меня и остальных ждать не надо, только оставьте сообщение в КСС и на центральной почте. Вы поняли? То, что я вам сказал - приказ! Я здесь старший! До Ленинграда никому из вас покидать Наташу не разрешаю! * Ну, этого ты мог не говорить! * Берегите ее. Снаряжение досушите... Здесь работы хватит. Не унывать! И не "залетать"... Орлы! Ну, а Лапин не думал перейти здесь, через Предутренний? * Такой вариант обсуждали, но решили, что это долго, сложно и опасно, хотя с той стороны мы перевал видели. Никто не запомнил четко детали спуска. И с этой стороны не были уверены, что выйдем на нужную седловину. Запомнилось только, что там весь склон "вылизан" лавинами. Такой вариант его не вдохновил, - ответил Саша. * А что делать, если вертолет прилетит сегодня или завтра? - спросила Женя. * Улетайте. И все взять с собой. Для группы Лапина напишите записку и сложите заметный тур на тот случай, если она вдруг вернется сюда. Если вы меня обгоните, пусть меня ждут на Майда-Адыре послезавтра до 24 часов. Это мой контрольный срок. Если не выйду, - пусть меня разыскивают с утра 16-го августа на моем маршруте. Я его запишу на листке, чтобы не случилось недоразумений. Жаль, что Сергей не догадался записать, по какому маршруту пойдет. Это ошибка. * Но кто же предполагал, что ты выйдешь к нам? - спросил Саша. * Да, но другая группа с рацией могла выйти. Так?.. На перевал пойдете со мной налегке, а я - с рюкзаком. Выйдем в 3.00 - 3.30, еще затемно, чтобы с рассветом быть если не на седловине, то под взлетом. До седловины по крутому взлету только две веревки. Главная сложность ждет на спуске, особенно в верхней, заснеженной части. Ранний выход объясняется и желанием пройти по смерзшемуся снегу, - и на подъем и вам - на спуск. Снежные мосты над трещинами прочнее. Перевал мы назвали Предутренним потому, что проходили его очень рано, встали в час тридцать. Сейчас - та же тактика, но при движении навстречу. Видно, этому перевалу на роду записано прохождение в таком режиме. Спускаться будете осторожно, в связке, след в след. Обязательно взять палки, кошки и снегоступы. Завтрак готовим с вечера. С собой я возьму самый минимум продуктов только на три небольших перекуса. Остаток моих мешков оставляю у вас. Вопросы есть? * Когда ложимся? * Часов в семь. До этого надо собраться, поужинать, приготовить завтрак и снаряжение. Подъем в 2.00.Фонари с собой! Все? * Нет, не все. Я кое-что хочу сказать тебе, Дима. Пройдемся. - Женя встала. * Дима, у меня большая тревога за тебя. Нелегко на душе, тяжело на сердце... Ты твердо уверен, что мы действуем правильно? * Да, другого выхода я не вижу. * А ты все договариваешь? Ничего не скрываешь? * Все! Пойми, Женя, я подсознательно чувствую, что должен поступить так, а не иначе. И я ничего от вас не скрываю, и скрывать не собираюсь. * Хорошо, Дима... Теперь - главное!.. Дима, я... Я люблю тебя... Я это ... Это уже не смогла скрыть от всех, когда ты... Когда ты погиб, как нам казалось... Как мы считали. А теперь я не хочу скрывать это от тебя, когда ты вернулся... Это не блажь, не выдумка. Не горячий порыв! Я серьезно! Повисла пауза. Вадим был потрясен. * Женя, у меня сын... * Но я знаю, что ты разошелся с женой... А сын?.. У тебя будет сын от любящей женщины! Если надо, твой первый сын станет моим. Станет! Я хочу, чтобы все твое стало моим! Дима! Только пойми, я люблю тебя, Дима!.. Она запнулась, задохнулась словами. * Спасибо Женечка! Спасибо, милая... Я ничего... Ничего такого не ожидал! Это... Это как молотком по лбу. Ты ... И вдруг!.. У меня просто в голове не укладывается. Со мной, с закоренелым неудачником... * Вот глупости. Дима, прости, я понимаю, что, может, этот разговор не к месту, но... Я больше не могла. Не могла!.. * Женя, я тебе отвечу. Обещаю, что скоро. Это надо... Вместить в себя. Понять!.. Сейчас, сразу, я тоже не могу. Надо разобраться, насколько это глубоко... И у тебя и у меня. Как женщина ты мне всегда нравилась, я тебя всегда выделял среди других... Но такое никак не предполагал! Боже, я чувствую себя бессердечной деревяшкой, но... У меня небыстрый ум, Женя! Его сразу не повернешь. Пойми и прости... * Дима, я буду ждать твоего ответа и год и два и... Сколько нужно! А сейчас мне надо побыть одной. Я устала от всего... * Хорошо, Женя. Пока поверь: равнодушным я не буду... Он улыбнулся и ласково, ободряюще погладил ее по волосам... Вадим думал, засыпая. ...Авария подобна многоголовой гидре: на месте одной головы могут вырасти несколько новых, если дать ей развиться, если дать ей время и пищу... Давить ее надо без передышки! Упреждающим ударом, - он необходим для предотвращения опасного развития событий. Только так! Ведь один-два дня могут решить все. Их надо выиграть!.. Только их и можно выиграть, больше ничего!.. Да, трудно, и очень опасно, с надрывом, с "напрягом", но верно... Верно!.. Снять хотя бы первое напряжение, - сдать Наташу в больницу, тогда легче вздохнется. ... Женя! Вот это сюрприз! Мне и вдруг такое... И в мысли не случалось!.. Это как лавина. Прямо придавило, не вздохнуть! Трудно поверить. Но такие девочки серьезными словами не бросаются, такими вещами не шутят. Нет, она не шутит и не крутит!.. А тогда, на вечеринке? Что тогда случилось? Ему опять вспомнился тот случай. Что за этим скрывалось? Теперь туман непонимания рассеялся. Тогда действительно произошло необычное, и сейчас понятно, что! Она в такой форме уже тогда сказала: "Я тебя люблю!.." Сказала, возможно, сама не осознавая смысл сказанного. Это было объяснением в любви. Это был поступок! Поступок человека, не меняющего в отношениях крупные чувства на мелочь... О некоей небрежности или случайности с одеждой ведь и мысли не возникло: сразу понял, что здесь все глубже... Но "не дошел". Зная, что она развелась с мужем, почему-то и мысли не допустил, что она полюбит его, - его, неудачника, отягощенного семейными узами! Мечты о ней у него почему-то не возникало, не приходило ему в голову! О ней, прекрасной! Она так молода, умна, красива и недоступна! Хотя... Семь лет разницы по возрасту не слишком много для супругов... Эх, ты, голова! Подумай о каменной ласке, подумай о каске, - как говорил Миша. Когда тогда она напряглась в танце, она ждала, что ты ей скажешь нечто большее, чем "прелесть", что сумеешь понять ее если не своим умишком, то хотя бы сердцем, хотя бы шагнуть навстречу! А ты не понял! Впрочем, тогда и не мог понять. А сейчас? Тоже нет, хотя и есть подвижка. От такого удара кругом идет твоя башка садовая... В отношениях с ней теперь все определяется возможностью или невозможностью расставания с частью прошлого... И пониманием, насколько все это глубоко у тебя и у нее. Как человек она сильнее и чувствует свое превосходство, превосходство женщины... Браво, Женя! Ты восхищаешь! Сколько стоили тебе эти поступки. Два признания в любви... Для такой гордой натуры... А ведь третьего-то не будет. Трепещи!.. А вот препятствие: взгляд серых глаз сына!.. Боль... Но не он поставил препятствия на пути этого взгляда. А Женя поймет? Кажется, понимает. Как трудно быть вдвоем! Но как тяжело одиночество!.. Он понимал и ценил ее красоту. Посторонний, бросив взгляд, никогда бы не сказал, что она красавица. Хотя, возможно, отметил бы стройное, спортивное совершенство фигуры. В остальном - достаточно обычная брюнетка с карими глазами, короткой стрижкой, обычного роста и чуть высокая на каблуках... Опытные, вдумчивые и чувствующие красоту женщины мужчины начинали видеть в ней красоту после некоторого общения. Она пленяла внутренним обаянием, чудесным стилем мягкой женственности слов, движений, поступков. Уже после короткого знакомства становилось понятно, что эта женщина органически неспособна простить ни себе, ни окружающим даже мелкую грубость, несдержанность, неоправданную резкость. В ней просвечивал высокий, эмоциональный женский ум, хорошее воспитание и образование, сдержанные манеры, сильная воля и упорство. К этому добавлялись скромная аккуратность и чистота, опрятность одежды, прически, лица. Еле ощутимый аромат хороших духов. И никаких броских, дорогих украшений, никакого вызывающего макияжа или претензий на искусственную красивость. Она предстает самой собой, без искусственного блеска. Берет сама и раздает очарование наполненным интересом взглядом, ослепительной улыбкой и детским смехом, упрямым поворотом головы, словами и фразами с живым наполнением чувств и мыслей. Может и любит весело "потрепаться" с сарказмом и юмором, может ответить и "наказать" за шутливую колкость, любит поиграть словами в беседе, но пустая и высокомерная болтовня ей претит... Ей присуще высокое чувство собственного достоинства и не менее высокая самооценка, лишенная всякой заносчивости и превосходства над другими. При независимости своих взглядов и мыслей она никогда не навязывает их другим. Выше божественного только боЖЕНСТВЕННОЕ!.. Есть нечто большее, чем красота! Это - человеческое совершенство. Вот такое совершенство Вадим чувствовал в Жене. Конечно, это ЕГО оценка, а кто-то другой мог оценить по-иному. Но оценка Вадима основана на значительном опыте общения, опыте товарищеских взаимоотношений на многочисленных тренировках и в нескольких походах. Общения в маленьком коллективе, в суровых условиях, когда люди делят пищу и кров, риск и неудачи, радость побед и горечь отступлений... Когда человеческий островок туристской группы превращается в живой, единый организм, в чистый источник человеческого общения. Когда каждый знает настроение, побуждения всех остальных товарищей, чутко вслушиваться в их слова и шаги... Счастлив тот, кто, будучи свободен от чрезмерного себялюбия и эгоизма, пьет из чистого родника человеческого общения, понимания, диалога! Кто с позиций культурного человека, имея свои убеждения, не мешает другим иметь свое мнение, свои убеждения... Для кого разница во взглядах вызывает не антипатию, а живой интерес, как источник познания... (21* - Репшнур - вспомогательная веревка-фал диаметром 6-8 мм (основная имеет диаметр 10-12 мм). В данном случае речь идет о коротких личных репшнурах длиной 5-6 м.) Прорыв на Путеводный Они вышли около трех и к рассвету преодолели участок закрытого ледника до перевального взлета. Еще час ушел на сам взлет с подгорной трещиной-бергшрундом и нависающим снежным наддувом на гребне. Тщательно закрепив веревку на ледорубе, забитом в уплотненный снег, Вадим тепло простился с товарищами и начал спуск. Веревку нарастили расходным куском и репшнурами, чтобы спуститься как можно ниже, чтобы преодолеть потенциально опасный и технически сложный участок снега ниже седловины. Надежно закрепиться за снег непросто, - лед гораздо надежнее, но наверху он под толстым слоем снега. Прокопав снег на глубину около метра, Вадим на ощупь пробурил ледобуром проушину, протянул в нее кусок репшнура, проверил прочность и закрепил веревку. По команде Саша сбросил веревку вниз. Следующий спуск выполнялся уже на полуверевку, на 25 метров, - там закрепиться оказалось уже легче. Процесс пошел, так же как ледовый склон пошел все круче и круче вниз... Сбросив веревку Вадиму, Саша осторожно спустился с наддува, используя расходный конец, и сошел по крутому льду, плавно нагружая веревку. Для ее закрепления на седловине использовал способ Вадима: захваченный снизу тяжелый камень обвязал репшнуром и глубоко запрессовал в снег. Такая точка опоры держала через перегиб достаточно надежно... Женя ждала Сашу под взлетом. Связавшись, они быстро пошли по своим следам назад, к палатке. Уже в начале спуска плато ледника затянуло туманом, задул ветер, и началась метель с мокрым снегом. Но они успели по еще не заметенному следу выйти на открытую часть ледника и дойти до палатки. Все кругом закрыло плотной, непроницаемой темно-серой пеленой. В ней утонули, скрылись горы, ледники, перевалы. С неба падали мокрые снежинки величиной с ладонь. Какая метель!.. Как некстати! Как же там Вадим на спуске? Женя не находила себе места от тревоги. Саша, как мог, старался ее успокоить, хотя сам понимал, как велика опасность и как непогода увеличила риск спуска с перевала... Женя вышла из палатки в снежную метель и, сложив руки на груди, смотрела в сторону перевала, - только в сторону, поскольку уже в десяти метрах все тонуло в мареве снежных хлопьев. Ее губы беззвучно шептали молитву: "... Да поможет тебе любовь моя... Да спасет тебя моя вера... Да не покинут тебя силы..." Она ощутила, как резко после признания "погорячели" ее отношения с Вадимом. Это почувствовалось во всем: в словах, взглядах, в незримых проявлениях, доступных лишь душе. Все это так обнадеживало на взаимность его чувств. Возникла взаимная нежность... Но тут опять свалился этот новый ураган! Потерять вновь?.. Это было бы слишком!.. А он? Что сейчас у него?.. Он же устремился вниз с ледовой стены высотой более полукилометра! Сделать уже ничего нельзя! Только вперед! Тараном!.. Пути отступления нет! Вниз третьей ступенью несущейся ракеты!.. Вадима снова охватило одиночество. Опять один на один с этой суровой горой, с ледяной пропастью под ногами... Только хмурый туман вокруг, только шелест ветра и падающей ледяной крошки. Погода стала резко портиться. Мелкую снежную крупу сменили крупные мокрые хлопья, несущиеся с большой скоростью. Видимость упала до десяти-пятнадцати метров... Стало темно, как в сумерках. Вот это хмарь! Еще одна полуверевка... Сколько их внизу?.. Еще штук пятнадцать - "шишнадцать"... Внезапно он вскрикнул от резкой боли и схватился за лицо рукой, чуть не сорвавшись. Щеку обожгло, как раскаленным железом... Отведя руку, увидел в ней плоскую льдинку размером с ладонь. От боли и обиды слезы не капали, а лились... "Гора, гора, зачем ты меня так!.. Так злобно по лицу пощечиной!.. Я люблю тебя, гора!.. Прости, если в чем виноват!"... Метель закрутилась не на шутку. Порывы пурги сменялись мокрым туманом. Он упорно шел и шел вниз, вывешивая и продергивая веревку. Вот уже появились и стали уходить вниз скалы контрфорсов(22*). Уцепиться за них трудно и небезопасно, настолько скалы невысокие и разрушенные. Лучше монолитность льда... Снег залепляет лицо, рюкзак, одежду... Бесполезно его стряхивать: это только увеличивает намокание. Лучше не глядеть вверх: так меньше дует в лицо. Какая-то новая, еще неосознанная тревога постепенно появляется в сердце и быстро наполняет его ощущением опасности... Что-то не так!.. Да! Снег! Уже наросло более десяти сантиметров, а наверху может быть и в два-три раза больше!.. Лавина, мокрая лавина!.. Роковая тень ее уже упала на этот склон!.. Когда же она сорвется? Кто быстрее, я или она?! Мокрая и быстрая лавина - самая "гуманная" из смертельных. Случается, она убивает мгновенно, оставляя спокойным даже выражение лица. Ее ужас в том, что человек даже не успевает ощутить ужаса... Появились ее предвестники: малые лавинки то тут, то там начали срываться и из-под ног, и сверху, и сбоку. Они немного облегчали склон, но ясно,