на поверхности ледника Каинды и поток с
водоворотом. Впрочем, исчезающие озера на поверхности таких крупных ледников
не являются редкостью, - первопроходцам района отмечены случаи, когда они
останавливались на ночлег вблизи озера на леднике, а к утру озеро исчезало
(в результате движения и разлома льда вода уходила под ледник, либо озеро
замерзало). Озеро Мерцбахера - самое крупное из исчезающих озер, но оно не
единственное.
С перевалом Предутренний у автора связаны особые воспоминания, - на нем
автор едва не погиб летом 1989 года. Реальные события того памятного похода
описаны в документальном рассказе "Лавины!..", приведенном ниже. Без этого
похода роман, возможно, вообще бы не был написан (по крайней мере, он был бы
совсем другим). Из рассказа ясно, какого рода реальные события легли в
основу сюжетов романа. Конечно, на автора оказали сильное влияние и события
катастрофического землетрясенья в Армении в декабре 1988 года, где автор
участвовал в поисково-спасательных работах (в Ленинакане).
Автор участвовал в расследовании ряда аварий, происшедших с туристскими
группами. Прежде всего, это касается группы Петра Клочкова, - эта группа из
шести человек бесследно пропала в районе Центрального Памира летом 1989
года. Это случай описан в статье "Тайна исчезновения группы Клочкова".
Широкомасштабные спасработы. связанные с поиском этой группы, с одной
стороны, не принесли успеха: группу Клочкова найти не удалось, но в ходе
спасработ удалось оказать помощь двум другим группам, находящимся в
аварийных ситуациях. Эти случаи легли в основу сюжетов романа о
предотвращении аварии на "леднике 21" и о прекращении аварии группы Лапина.
В октябре 2001 года автор начал активную работу в Интернете на сайте
WWW.mountain.ru. Открылось "второе дыхание", поскольку здесь оказалось
возможным не только опубликовать свои материалы, но и прочитать многих
других авторов, и пообщаться с единомышленниками на форуме. В ряде статей
автор нашел определенные ситуационные аналогии с сюжетом романа. Очень
хорошо и интересно, по мнению автора, дух первооткрывателей района ледника
Иныльчек и их устремления описаны в статьях Юрия Ицковича. Подобная
устремленность передалась и нам от более старших по возрасту туристов и
альпинистов, а от всех - и героям наших произведений.
Автор немало "нафантазировал" в романе, претендуя в то же время на
строгую реалистичность событий без нарушений во всем меры вещей и событий
(без нелогичных, необоснованных смысловых переходов). Поэтому его внутри не
мог не жечь вопрос: "Ну, хорошо, злодей, написал ты это, "накрутил"... А все
же, могло ли реально случиться нечто подобное?.." Такой вопрос с той или
иной степенью остроты возникает перед каждым автором, который пишет не
сказку, а произведение о своем времени, о реальных людях, которые его
окружают. Конечно, в походах случается немало приключений, но... Вот в
качестве одного из "подтверждений" того, что нечто подобное может случиться
в горах, автор нашел в небольшой заметке журнала ЭКС No 1 за февраль 2001
г., с. 38, - в ней была дана краткая аннотация документального кинофильма и
фактов, изложенных в нем. Вот эта заметка:
"Лавина: Белая смерть", 55 минут, видеосерия National Geografic, USA
Фильм достаточно интересен. Довольно много познавательного
документального и даже архивного материала, собранного с миру по нитке.
Удивляет предостережение на кассете "не рекомендуется детям до 18 лет". При
этом рассказывается о трагедии попавших в лавину европейских школьниках.
Запоминается устроенная японцами на трамплине в Саппоро исследовательская
"лавина" из бессчетного количества теннисных шариков. Впечатляет рассказ
американца Лестера, который кинематографисты воспроизвели в стиле видеоряда
"911". Поразительная история. Лет двадцать назад Лестер добывал золото на
склонах колорадских гор, и его засыпало гигантской лавиной. Лестер
откапывался 22 часа, прорыв слой снега толщиной 9 метров. Выбравшись на
поверхность ночью, он тут же замерз и спустился обратно, чтобы дождаться
утра. Новая лавина завалила его во второй раз. Откопавшись опять, Лестер
двинул вниз по склону в сторону леса. Вскоре он увидел вертолет спасателей,
которые его искали. Пролетев прямо над Лестером и не заметив его, вертолет
поднялся выше и сбросил в верховьях несколько взрывных шашек, с целью
обнажить склон и облегчить поиск пропавшего. Новая лавина, спровоцированная
взрывами, накрыла Лестера в третий раз... Теперь, спустя двадцать лет,
Лестер говорит, что знает, что такое настоящее золото...
Так что... Чего не случается с романтиками горных путей?...
Уже после написания романа автор осознал, что многие сюжеты и строчки
родились неосознанно, путем работы подсознания, заряженного на такую работу
реальными эмоциональными всплесками в условиях трудных и опасных походных
ситуаций. Например, ситуация спуска Воронина с перевала Предутренний рождена
и реальным срывом автора под этим перевалом, и реальной "беготней" от лавин
при спасработах под пиком Игнатьева (см. статью "Лавины" ниже). А полочка,
на которой спасается Воронин, - легко ли было бы автору ее придумать, если
бы ее там в действительности не было? В походе 1989 года на ней была
оборудована станция страховки...
Да, автору не всегда и не сразу видны, и не всегда дано понять, где
находятся истоки его сюжетов. Знал ли, к примеру, Леонид Гайдай, и вся эта
гениальная комическая троица, - Моргунов, Вицин и Никулин, что исток
рожденного ими художественного образа лежит в старой русской сказке "Пузырь,
соломинка и лапоть"? Сказки, услышанной ими еще в детстве... А наше
подсознание при виде их тоже заранее "настроено на смех", поскольку мы знаем
и чувствуем, что пузырь лопнет, соломинка сломается в решающий момент, а
лапоть непременно попадет впросак, непременно утонет в реке или в супе... И
в нас жив неподдельный интерес, а как же это произойдет на самом деле?..
Есть некоторые книги, которые особенно вдохновили автора при написании
романа и которые автор рекомендует любителям глубокого, захватывающего
чтения с осмыслением тонкой канвы событий:
* "Категория трудности" В.Шатаева;
* "Волоколамское шоссе" А.Бека;
* "В августе сорок четвертого" ("Момент истины") В.Богомолова;
* "Невероятная победа" У.Лорда.
У них автор учился писать увлекательно. Конечно, для этого совершенно
необходимы такие составляющие, как загадки-тайны сюжета, его резкая
"захватываемость", "закрученность", динамичность, внезапные переходы,
большая скорость развития событий и их многогранность.
Конечно, нужны "украшения" в виде боковых ветвей романа, среди которых
есть и любовные (ну какой роман без любви!), описательные с рассказом об
интересных ситуациях из жизни героев, познавательные, несущие интересные
географические, технические и другие знания. И просто чисто эмоциональные
"краски", передающие мысли и чувства героев, объясняющие их побуждения,
порывы, движения (сюда входят стихи и песни, мысли и переживания...). Роман
должен был отражать сложность, многогранность, незаурядность людей, ищущих и
идущих в горы по зову своего сердца, своей души.
Замысел романа появился в 1996 году при завершении первой книги автора
(книга техническая, называлась "Техника горных маршрутов"). Три года
понадобилось на то, чтобы написать роман, а потом он подвергся тщательной
доработке и "отглаживанию". Автор выполнил 14 полных редакций рукописи с
правками и дополнениями текста. Все эти работы были в основном завершены в
конце 2002 года. Одна из ранних редакций романа была принята
С.В.Минделевичем, - он сократил и переработал первую часть романа в повесть
"Белый ураган" и после проверки автором выпустил ее в 45-46 номерах газеты
"Вольный ветер". Позже полный вариант первой части появился в Интернете на
сайте газеты "Вольный Ветер" (www.turizm.ru/veter).
Автор выражает ему сердечную благодарность. А также благодарит других
первых читателей романа, высказавших замечания, оказавших помощь и поддержку
при его создании: туристам Александра Крупенчука (опытный врач-хирург, он
внес ряд замечаний по медицинской части), Борису Драгунову, альпинистам
Борису и Ларисе Кашевник, Валентине Власовой, Юрию и Анне Федотовым.
Конечно, "один в горах не воин"! Даже на соло-восхождениях! Потому
автор романа считает своими соавторами всех туристов и альпинистов, внесших
благородный вклад в дело развития горного спорта и в высокое дело спасения
людей на горных маршрутах.
Автор благодарит редакцию сайта WWW.mountain.ru (раздел "Люди и горы")
за публикацию ряда статей, - в частности, и тех, которые упомянуты здесь.
Автор посвящает роман светлой памяти всех, не вернувшихся с горных
маршрутов и восхождений туристов, альпинистов и спасателей, и, прежде всего,
своим товарищам по походам Лене Кренгаузу, Сергею Левину, Сергею Фарбштейну,
Косте Кондакову...
Е.В.Буянов, ноябрь 2002 года, Санкт-Петербург.
Горный район ледника Иныльчек
(краткий историко-географический очерк)
Этот район "Небесных гор" - Тянь-Шаня был "голубой мечтой" нескольких
поколений туристов и альпинистов. Относительно труднодоступный, он долгое
время требовал очень серьезных караванных подходов для заброски походных
грузов. Более близким он стал к концу 50-х годов с появлением вертолетного
транспорта и прокладкой автодороги к Энгильчеку - поселку рудокопов у места
слияния реки Иныльчек с основным потоком - рекой Сарыджас. На самой границе
с Китаем.
Район завораживал... Он завораживал и манил отважных блеском
легендарных вершин и зовом не пройденных перевалов. Жемчужиной района стоит
сказочно прекрасная вершина Хан-Тенгри, - правильная белая пирамида из
мрамора, льда и снега, которая в лучах заката играет розовато-красными,
иногда кровавыми переливами, призывными и непонятными... Еще с древности ее
называли то Хан-Тенгри ("Повелитель неба"), то Кан-тоо ("Гора крови"). С ней
издавна связано много легенд и сказаний. Первые порывы исследователей,
казалось, подтверждали мистическую загадочность этой вершины: огромный белый
пик, казавшийся издали в два раза выше окружающих его вершин, куда-то
таинственно исчезал, когда разведчики пытались приблизиться к его подножию.
Труднодоступные, неисследованные хребты Терскей-Алатоо, Сарыджас,
Иныльчек-Тау с мощнейшими ледниками стойко оберегали могучий покой
семикилометрового "Повелителя неба" с севера и с запада... А с юга его
прикрывали не менее мощные ледники, хребты и государственная граница с
Китаем. Первые шаги исследователей, преодолевших подходы и выходы на
Иныльчек, лишь увеличили число загадок. Несколько позже имена этих
исследователей появились в географических названиях района: ледники Семенова
(Тянь-Шаньского), Мушкетова, Демченко, пики Игнатьева, Шокальского, озеро
Мерцбахера, и многие другие...
Петр Петрович Семенов (Тянь-Шаньский) первым приподнял завесу
таинственности над этим районом, - он увидел снизу хребет Тенгри-Таг,
вступил на ледник Иныльчек (1856-1857) и подробно описал свое путешествие.
"...Весь этот гребень с промежутками между горными вершинами", - писал
Семенов, - " был покрыт нигде не прерывающейся пеленой вечного снега. Как
раз посередине этих исполинов вздымалась одна, резко между ними отделяющаяся
по своей колоссальной высоте, белоснежная остроконечная пирамида, которая с
высоты перевала превосходила высоту остальных вершин вдвое... Небо было со
всех сторон совершенно безоблачно, и только на Хан-Тенгри заметна была
небольшая тучка, легким венцом окружавшая ослепительную своей белизной
горную пирамиду немного ниже ее вершины..."
В 1886 году И.В.Игнатьев посетил северную часть района - ледники
Семенова и Мушкетова, прошел в долину Иныльчека, но не дошел до ее ледника.
Район изучали и иностранные исследователи: в 1899 году его посетил
венгерский зоолог Альмаши, а в 1900 году - итальянские альпинисты Ч.Боргезе,
профессор Г.Брохерель с проводником М.Цурбриггеном. Их экспедиция не смогла
достичь подножия Хан-Тенгри, их остановил огромный ледник Иныльчек,
показавшийся им непреодолимым.
В 1902 году важный вклад в изучение района внес известный исследователь
Алтая и Тянь-Шаня профессор ботаники В.В.Сапожников.
Подножия Хан-Тенгри удалось достичь немецкому географу, альпинисту и
профессору Готфриду Мерцбахеру в 1902-1903 годах с группой тирольских
проводников. Мерцбахер был потрясен видом колоссальной белой пирамиды
Хан-Тенгри. "Тянь-Шань - не место для альпинистских развлечений!", - записал
он в своем дневнике, трезво рассудив, что вершина такого класса никак не под
силу его группе.
Серьезные дальнейшие исследования района были продолжены лишь в
1929-1933 годах замечательным альпинистом Михаилом Тимофеевичем Погребецким.
Сначала силами спортивной альпинистской группы, а затем усилиями Украинской
правительственной экспедиции, проделавшей большие работы по топографической
съемке, геологической разведке и изучению массива Хан-Тенгри. В ее составе
группа Погребецкого одержала замечательную спортивную победу, - вместе с
Борисом Тюриным и австрийским коммунистом Францем Зауберером Погребецкий
стоял на вершине Хан-Тенгри 11 сентября 1931 года. Это событие явилось
потрясающей победой не просто советского, но и мирового альпинизма!
Семитысячник на такой высокой широте - вершина более сложная и опасная, чем
его близкие по росту Каракорумские и Гималайские собратья, большинство из
которых тогда еще не покорились человеку. А до вершин-восьмитысячников тогда
восходители еще не дошли (хотя и добирались до восьмикилометровой высоты).
Секрет успеха группы Погребецкого таился в необычайной настойчивости,
трудолюбии и любви исследователей, организовавших и совершивших целый ряд
Тянь-Шаньских экспедиций. А начиналось все с похода группы из восьми человек
- первой из десятков, сотен туристских и альпинистских групп, которые позже
исследуют этот замечательный район.
Но даже восхождение на Хан-Тенгри не раскрыло большинства загадок
района. В более поздних экспедициях сначала обнаружили, потом исследовали и
покорили огромную вершину близ узла пограничных с Китаем хребтов
Меридиональный и Кокшаал-тау, южную "визави" Хан-Тенгри. Их разделяет только
широкая долина ледника Южный Иныльчек с его южным притоком - ледником
Звездочка. Как выяснилось позже, именно эта вершина высотой 7439 метров и
является тем истинным пиком Хан-Тенгри, о котором упоминалось в древних
летописях. В 1945 году ей дали гордое название пика Победы в честь победы в
Великой Отечественной войне. А победа над самой этой вершиной далась тяжело,
она быстро снискала себе печальную славу вершины-убийцы, самого северного
семитысячника мира (Хан-Тенгри по первоначальным измерениям имел высоту 6995
м, но сейчас во многих источниках указывается новая цифра: 7010, - в этом
случае самым северным семитысячником является Хан-Тенгри).
Новые шаги рождали и новое понимание, и новые проблемы. Серьезная
попытка восхождения в 1955 году закончилась трагедией: практически вся
группа восходителей погибла в непогоду. Тогда над вершиной повис роковой,
мистический знак вопроса: а можно ли ее вообще покорить?.. Не довлеет ли
проклятье злых духов на куполе "Властелина неба"?.. Тень заклятья сняла
команда Виталия Абалакова, взошедшая на вершину в 1956 году. Она учла ошибки
предыдущих экспедиций, прошла хорошую, активную акклиматизацию и вдумчиво, с
резервами, обеспечила восхождение. Резервы подготовки оказались совсем не
лишними: недельный период непогоды группа благополучно пересидела в удобно
оборудованных снежных пещерах и прорвалась на вершину, используя просвет
ненастья... Абалаков учел тяжелые уроки своего восхождения на Хан-Тенгри в
1937 году, - это восхождение едва не закончилось трагически, многие
участники получили серьезные обморожения в непогоду.
Ранее считалось, что первопрохождение на пик Победы было выполнено
группой Гутмана, Сидоренко и Иванова в 1938 году. Но они взошли не на саму
вершину, а на гребень хребта Кокшаал-тау, на высоту 6963 м, - по тем
временам это было замечательное достижение. Все трое позже стали активными
участниками войны, причем Леонид Гутман погиб, Александр Сидоренко воевал в
горах Кавказа, а Евгений Иванов отличился в качестве разведчика-диверсанта,
действовавшего в тылу врага в составе партизанского отряда. Человек
необычайной силы и выносливости, он совершал легендарные подвиги, взрывал
эшелоны, мосты и склады, уничтожал вражеских солдат и офицеров. Однажды он
ушел от погони, простояв ночь по грудь в ледяной воде. Взрыв неисправного
запала при подготовке боеприпасов нанес ему тяжелые увечья, он потерял руку,
глаз, а зрение другого глаза восстановилось частично и не сразу... После
выздоровления он нашел силы вести активную жизнь, работать, совершать
сложные восхождения. Таковы люди того, военного поколения. И памятником им
стоит вершина с гордым именем пик Победы, именем победы в той великой и
страшной войне...
Да, поначалу каждый шаг в этот район Центрального Тянь-Шаня был шагом в
неведомое, в совершенно неисследованную область с огромной сетью ледников и
ущелий. Было неизвестно их расположение, принадлежность и высота вершин,
доступность перевалов. Загадкой был и климат, и снег этого района. В розе
ветров здесь сталкивались ветры сухих пустынь Средней Азии, Монголии, Китая
и даже Афганистана, влажное дыхание Иссык-Куля, влияние прилегающих горных
хребтов Северного, Западного и Восточного Тянь-Шаня. Даже из подсушенного
воздуха Центральной Азии такие высокие и холодные горы выжимают влагу,
выпадающую в виде снега на огромные поля Иныльчека и прилегающих ледников,
на площадь в тысячу квадратных километров. Снег, лежащий на крутых склонах
здесь особенно опасен и непредсказуем. Лавинная опасность здесь заметно
выше, чем пусть в не менее высоких, но более южных районах Центрального
Памира. Повышение широты существенно увеличивает сложность походов и
восхождений. Каприз непогоды здесь может стать роковым для любой, даже самой
подготовленной группы, если она не успеет вовремя отступить или найти
тщательное укрытие от леденящих ветров воздушного урагана... А
"капризничает" непогода здесь постоянно...
"Иныльчек" с древнетюркского означает "маленький князь", "принц". Но
"принц" оказался совсем не маленьким: ледник Иныльчек по длине и площади
оказался одним из крупнейших высокогорных ледников мира: его длина
составляет около 60 км, - немногим меньше, чем длина ледниковых колоссов
Каракорума, таких, как Сиачин, Биафо, Балторо, Батура, или длина крупнейшего
ледника Памира, - ледника Федченко. По общей же площади Иныльчек тоже один
из самых огромных долинных ледников, - около 700 квадратных километров.
Хребет Тенгри-Таг с вершиной Хан-Тенгри разделяет его в верховьях на два
рукава: Северный и Южный Иныльчек и резко обрывается у слияния этих рукавов
скалой, названной "Броненосец" в силу схожести с носом огромного корабля. Со
стороны Северного Иныльчека в этом месте разливается озеро Мерцбахера, дном
которого служит неподвижный, так называемый "мертвый лед".
Озеро Мерцбахера таило загадку. Не все исследователи его обнаруживали,
нечетко отслеживались его границы. Оказалось, что озеро шириной более
километра и длиной в несколько километров является исчезающим. Паводки в
конце лета или в начале осени вызывают слив воды под ледник и обнажение дна.
Видимо, они связаны с подтаиванием и размывом, а может быть, и разломами
мертвого льда в течение лета. Озеро прекрасно! Его верхняя половина - чистая
голубая гладь среди черных каменных нагромождений поверхностной морены
ледника Северный Иныльчек. А нижняя половина разлита среди ледолома с белыми
ледяными глыбами-сераками, по ее поверхности плавают айсберги, а с боков
прямо в воду спадают гирляндами белые ледопады с хребтов Сарыджас и
Тенгри-Таг. Части берегового припая - обнаженный голубой и
изумрудно-аквамариновый лед. Огромное озеро искрится среди белоснежных
вершин-пятитысячников... На поверхности ледников здесь возникают и другие,
менее крупные озера, быстро исчезающие при естественных разломах ледника,
образующих трещины.
Очень большими оказались и другие ледники района: с юга - Каинды,
Куюкап, и с севера: Сарыджас, Мушкетова, Семенова, ледники Баянкольской
подковы. Подобно рекам в них впадает множество ледников из боковых ущелий,
образуя причудливые дендритовые лабиринты с висячими долинами и ледопадами
(дендритовые - древовидные, ветвящиеся, разветвленные; дендритовые ледники
имеют множество верхних истоков и боковых притоков, стекающих в основное
русло, ствол).
Была разгадана загадка расположения хребтов... Опытный турист начинает
хорошо представлять структуру горного района, если выделяет и запоминает
взаимное расположение и соединение основных, главных хребтов, рек, ущелий,
ледников. Более мелкие детали: боковые отроги, мелкие ущелья, реки и ледники
лучше запоминаются как приложения к главным деталям...
Хребет Меридиональный отходит на север от хребта Кокшаал-тау примерно в
двадцати километрах восточнее пика Победы. Хребет Тенгри-Таг (или
Тенгри-Тау) ответвляется как левый, западный отрог Меридионального в узле
пика Шатер (6700 м), далее повышаясь к вершине Хан-Тенгри и, затем,
уменьшаясь по высоте у своего окончания в месте слияния рукавов ледника
Иныльчек, обтекающего его с обеих сторон (здесь, у слияния на Северном
Иныльчеке лежит озеро Мерцбахера). Продолжение хребта Меридиональный на
север в узле вершины Мраморная стена от ее предвершины Плато разветвляется с
образованием западного отрога, - хребта Сарыджас. Сарыджас через одиннадцать
километров западнее, в узле пика Одиннадцати, соединяется с другим мощным
хребтом Терскей Алатоо (Терскей Алатау). В этом узле соединения хребтов
расположен мощный ледниковый узел с упомянутыми ледниками Мраморной стены,
Мушкетова, Семенова и ледниками Баянкольской подковы на севере и Северным
Иныльчеком со своими притоками. Северный ледниковый щит района без простых
путей подхода... Вершина Мраморная стена действительно обрывается на север
огромной мраморной стеной, - это еще одно из "чудес" района.
Пик Победы находится западнее стыков хребтов Кокшаал-тау с
Меридиональным и Ак-Тау. В сторону Иныльчека Кокшаал-тау западнее
Меридионального хребта отбрасывает сначала короткие боковые отроги (первый -
Ак-Тау), между которыми лежат южные притоки - ледники Звездочка, Дикий,
Пролетарский Турист и Комсомолец. Основные события нашего повествования
разворачиваются на склонах хребта Иныльчек-Тау. Этот хребет отходит от
Кокшаал-тау в 20 километрах западнее пика Победы вдоль ледника Комсомолец
сначала в северном направлении, но затем поворачивает к западу, почти
параллельно хребту Сарыджас. Между этими хребтами лежит долина Иныльчека.
Почти от самого основания от Иныльчек-Тау на запад ответвляется еще один
мощный хребет Каинды-Катта. Между Кокшаал-тау и Каинды-Катта лежит мощный
ледник Куюкап, а между Каинды-Катта и Иныльчек-Тау - огромный ледник Каинды
длиной около 30 километров, младший собрат Иныльчека, второй по размерам
ледник района.
Вся эта "главная мускулатура" хребтов сильно прикрыта нагромождениями
ветвей больших и мелких боковых отрогов с десятками и сотнями висячих
ледников, ледников-притоков, узких и крутых ущелий. Даже с большой высоты
трудно разглядеть главные структуры хребтов, ведь многие господствующие их
вершины находятся в отрогах. Так, самая высокая вершина хребта Иныльчек-Тау
- пик Нансена (5865) стоит не в главном хребте, а в боковом отроге -
восточном обрамлении ледника Кан-Джайляу. Здесь лабиринтные головоломки для
туристских групп, множество не пройденных вершин и перевалов, ледников и
ущелий... К счастью, неопытные туристы и альпинисты в этот район пока почти
не попадали из-за его труднодоступности. Иначе жертв высокогорной
легкомысленности здесь было бы неизменно больше (к сожалению,
предчувствуются такие жертвы в будущем...).
Для массового освоения туристами и альпинистами район был
труднодоступен и из-за плохого развития транспортных путей и из-за
пограничных запретов и трений с Китаем, а в ранний период - и из-за действий
басмачей. И, конечно, из-за низкого благосостояния людей, не имевших
возможности оплатить сложную дорогу горной экспедиции. Но с постепенным
улучшением транспортных возможностей, увеличения благосостояния в
послевоенные годы район все чаще и чаще стал посещаться самодеятельными
организованными туристскими группами, а альпинисты начали создавать в нем
свои сезонные лагеря и базы. Активный подъем этого процесса относится к
концу пятидесятых - началу шестидесятых годов. Конечно, его определяли в
главном общий подъем, развитие и укрепление отечественного туризма и
альпинизма, более высокий уровень хозяйственного освоения района. Так, его
центр - Пржевальск (Каракол) из селения превратился в крупный областной
город.
Альпинисты покорили все господствующие вершины, - в том числе пик
Победы, проложили новые маршруты на Хан-Тенгри, проложили десятки новых
путей на многие другие вершины... Их склоны заблестели не только в лучах
солнца, они заблестели и золотом медалей первенства Союза в различных
классах восхождений, золотом победы человеческого духа и воли... Но были и
поминки за этим столом... Туристы исследовали и нашли возможности
преодоления хребтов через перевалы, ледники и ледопады, изучили возможности
подходов и подбросок грузов для дальних путешествий. Все чаще и чаще они
успешно "прорывались" через район маршрутами своих спортивных походов.
Борьба тоже шла не без тяжелых потерь, но постепенно на картах появились
обозначения, а в библиотеках туристских клубов - описания десятков новых
пройденных перевалов. Стало ясно где, как и за какое время хребты могут быть
преодолены спортивными группами с определенным уровнем подготовки. Сквозным
маршрутом через район походом пятой или шестой (наивысшей) категории
сложности могла пройти только весьма сильная туристская группа, имевшая
многолетний опыт походов в других горных районах.
Очень интересным транспортным путем является дорога к поселку
Энгильчек. Конечно, эта дорога имеет и пограничное значение. До поселка со
стороны Иссык-Кульской впадины она преодолевает на юг хребет Терскей-Алатау
и идет вдоль рек Сарыджас и Акшийрак, огибает в западном направлении с юга
мощные горные районы Куйлю и Ак-Шийрак и, повернув к северу, вновь выходит к
побережью Иссык-Куля. Это наиболее высотный участок тянь-шаньского тракта,
включающего также участки, огибающие Иссык-Куль и выводящие на северные
склоны Тянь-Шаня, к Алма-Ате и Фрунзе (ныне Бишкек). По общей высоте
тянь-шаньский тракт мало уступает знаменитому памирскому тракту, а
расположен он на более высокой широте.
Необычайны, неповторимы краски переливов белоснежных хребтов в лучах
заката и восхода, более яркие, чем на полотнах Рериха и ассоциирующиеся в
памяти с их образами. Образы цветущих роз гор, таинственных садов
Семирамиды, небесных кущ на стыке рая и ада... Может быть, они порождены
неведомыми струями света в тонкой пелене облаков из кристалликов льда между
вершинами и наблюдателем. А может, колебаниями лучей в струях воздуха, розой
ветров... Но иногда утреннюю свежесть гор здесь сменяет плотная туманная
дымка: это налетает "афганец" - пыльный ветер с пустыни Такла-Макан и с
других пустынь Центральной Азии, несущий сотни тонн пыли, оседающей на
склоны гор.
Древнее название этих гор - Тенгри-Таг, или "Горы духов" китайцы
переделали в Тянь-Шань, - "Небесные горы". Нынешним восходителям на них, -
альпинистам и туристам, близки и понятны оба смысла этих названий. И опытный
походник, видавший виды на сложнейших перевалах Кавказа и Памира,
склонившись в клубе над фолиантами отчетов о прошлых походах по Тянь-Шаню,
прошепчет с ужасом и вожделением: "Какой район! Какие горы!.."
Лавины!
- Еще одна!!! Идет!.. Держись!..
Очередной снежный пласт площадью несколько квадратных метров срывается
из-под ног ведущего, метрах в сорока выше, и летит на нас, разбиваясь в
крошку, в волну снега, - жесткую, упругую, опасную. Первый сошедший пласт
был наиболее мощный, он подсекает меня снизу и я падаю, падаю!.. А внизу -
четыреста метров пройденного склона такой крутизны, что при падении не
просто разобьет, а "разберет" тебя по частям на острых выступах скальных
контрфорсов! Внезапно как будто чья-то могучая рука хватает меня и через
обвязку рвет вверх. Самостраховка! Если бы не она!.. Самостраховка была из
основной 10-мм альпинистской веревки, с регулируемым по длине узлом и
карабином "Ирбис", выдерживающим 3 тонны. А станция страховки была
оборудована петлей из основной веревки, закрепленной на трех титановых
ледобурах. Один из них, средний, наиболее нагруженный, завалился под грузом,
и его пришлось срочно перезакрепить. Один бы он не выдержал, да и два могли
не выдержать. Но три устояли... Выдержали трех участников, 4 рюкзака и удар
снега... Однако нет никакой гарантии, что и дальше удастся удержаться, что
нас не поломает... Склон ледовый, градусов 50 крутизной, чуть выше
начинается эта опасная заснеженная часть...
Ситуация критическая! Ося Левиант, наш ведущий, едва держится без
рюкзака на зыбком снегу. Подложка слабая и на такой крутизне снег легко
отрывается пластами прямо на нас... В полусотне метров ниже, - предыдущая
станция страховки, на которой стоят остальные, в том числе руководитель
группы Сережа Бондарцев, "Богдан", как его зовут ленинградские политехники
(с ударением, конечно, "на бога"). Их положение не такое опасное: сходящий
снег уходит в сторону, в расщелину скал по небольшому перегибу склона.
Наконец, ведущий вылез на перевал, закрепил наверху последнюю веревку.
Скорее вверх! Задерживаться здесь слишком опасно! Уже середина дня, склон
подтаивает и в любой момент может оторваться более мощный пласт!.. Женя,
пошедший вторым, забуксовал! Не может вылезти с тяжелым рюкзаком! В вязкой
снежной массе кошки тонут, не добираясь зубьями до льда, и проскальзывают,
зажим на заледенелой веревке держит плохо, руки скользят по веревке, а
крутизна такая, что толи стоишь, толи лежишь на склоне... Составленная из
двух 50-метровых концов веревка сильно вытягивается, - ее длина около 90
метров.
Что же делать, что делать!? Отчаянно соображаю. Спустить Женю назад?
Потеря времени и сил и... А как он пойдет дальше?! Кроме того, это морально
тяжело для остальных: следующему вылезти будет труднее... Бросаю взгляд вниз
с болью и напряжением. В нем вопрос руководителю похода: может, что-то
подскажешь, скомандуешь? И встречаю такой же ответный взгляд... Только
взгляд... В нем кроме горького напряжения еще и надежда и доверие: "Ребята,
вывернитесь!.." Должен решить я, второй руководитель этой Тянь-Шаньской
"шестерки"... Я, который здесь!.. Взгляд вверх. Спокойно! Прощупываю весь
путь, всю веревку с промежуточными точками закрепления... Промежуточные
точки... Вот! Есть решение!
* Женя, ледобур есть?!
* Есть!
* Быстро заверни его и повесь на него рюкзак. И вверх! Без рюкзака
вылезешь!
Женя - опытный, надежный и сильный турист, я с ним уже ходил в 1986
году по Кавказу. Он быстро понял и выполнил прием. Как только веревка
освободилась, устремляюсь за ним. Надо вылезти предельно быстро! С рюкзаком!
Тогда и другим будет психологически легче! И не обрушить, улучшить
ступени!.. На верхней веревке, на заснеженном участке, мне показалось, что
сердце выпрыгнет наружу, легкие разорвутся, а приложенные усилия вывернут
руки из суставов... На пределе сил, "на зубах", с придыханием, переходящем в
стон... Все тело дрожит от напряжения, выдавая всю силу и выносливость,
добытые годами тренировок! Такого тяжелого и опасного подъема, когда "все на
пределе" у меня до этого, да и после, не было. Опасность требовала быстроты:
внизу ждали, когда веревка освободится...
На гребне застраховываюсь, скидываю рюкзак. Немного отдохнув и
успокоившись, начинаю соображать: хорошо, поднялся, а как же рюкзаки Оси и
Жени? Спускаться за ними уж очень не хочется! Догадываюсь: надо подвесить их
на концах двух спаренных веревок и вытащить наверх! Но как объяснить это
тем, кто внизу, за перегибом, в 100 метрах? Поднявшийся предпоследним Слава
Берсон успокаивает: это уже догадались сделать, рюкзаки привязаны. Еще один
камень с сердца! Последним вылезает руководитель, выдергиваем веревки с
рюкзаками... Немного перекусили... С седловины спустились по отвесному
шестиметровому наддуву, а затем на 2 веревки по крутому льду через бергшрунд
до плато ледника. После подъема все это показалось легким развлечением!
Тогда, в начале походов нашей туриады, мы еще не знали, что на гребне
хребта Сарыджас, примерно в то же время, у другой нашей группы возникла
сходная ситуация, но последствия ее были несравненно более тяжелыми...
Двумя днями раньше, поднимаясь по ледопаду восточной ветви ледника
Путеводный (нижний левый приток Иныльчека), я внимательно всматривался в
окружающие склоны, стараясь прочувствовать состояние снега. Зрелище падающей
лавины здесь не редкость, к нему быстро привыкаешь. Но по этим "зрелищам"
надо стараться реально оценить опасность этого явления. Вот сошла еще одна,
по кулуару слева. На нее не обращают внимания, но у меня в душе появляется
смутная тревога не от самого факта схода лавины, а от того, по какому
кулуару она сошла. Это самый обычный кулуар, не особенно крутой, - такие мы
часто используем при подъеме на перевалы. На Кавказе и Памире подобных
кулуаров пройдено множество, без особого риска. А здесь? Да, здесь снег
иной, и у гор здесь свой норов, к которому еще надо приспособиться. Недаром
альпинисты считают этот район технически более трудным и более опасным, чем
Центральный Памир. Здесь добавляются суровость более высокой северной
широты, капризы погоды, влияние водной глади Иссык-Куля, сухих пыльных
ветров с пустыни Такла-Макан и многое-многое другое... Статистика весьма
красноречива: из пяти семитысячников СССР (включая Хан-Тенгри) на долю пика
Победа и Хан-Тенгри приходится лишь 5,5% восхождений (по данным 1974
года)...
Попасть в этот район было моей мечтой еще с ранней юности. Сюда, где
возвышались легендарные вершины пика Победы - самого северного и сурового
семитысячника и прекрасная белоснежная вершина Хан-Тенгри изо льда, снега и
бело-розового мрамора, переливающаяся красными красками в лучах заката.
Вершины таинственные, с перепутанными позже названиями, известные как
"Повелитель неба", "Гора крови"... Здесь в огромных ущельях лежали
колоссальные ледники Иныльчек и Каинды, а на слиянии Северного рукава
Иныльчека с общим руслом голубело загадочное некогда озеро Мерцбахера,
обычно исчезающее во время осеннего паводка... Район складчато- глыбовых
гор, несколько иных по строению, чем Кавказ и Памир. Зона ледника Иныльчек с
примыкающими хребтами является наиболее высоким глыбовым поднятием
Центрального Тянь-Шаня, - выше расположенного восточнее Джунгарского
Ала-Тау, выше и мощнее заледенелых громад массивов Куйлю и Ак-Шийрака
западнее... Не говоря уже о Западном и Северном Тянь-Шане...
Группа наша, достаточно сильная и опытная, состояла из мощных, молодых
мужчин, уже несколько лет как покинувших "студенческую скамью" и в учебных
институтах и "в горах". Каких- либо заметных пробелов в подготовке я ни у
кого не обнаружил, а вот проявления силы за внешней скромностью и
непритязательностью обнаруживались часто. По меркам того, 1989 года мы имели
прекрасную экипировку. У нас были регулируемые (телескопические)
альпинистские палки, легкие прочные и достаточно вместительные палатки,
снегоступы жесткой конструкции для переходов по глубокому снегу... Группа
входила в состав туриады ленинградских туристов. Две группы туриады (наша и
Алексеева) шли по району со стороны ущелья Иныльчека, а три другие
(Викторова, Драгунова и Чиркова) - с севера, со стороны Баянкольского
ущелья. Маршруты сложные: "шестерки" с первопрохождениями или "пятерки"
также с первопрохождениями и перевалами "3А*". Особенно сложными были
маршруты, заявленные Викторовым и Бондарцевым - ведущими мастерами команд
Петроградского клуба и Политехнического института Ленинграда. В рамках
туриады была организована помощь группам в подъезде и вертолетных подбросках
груза на ледник Северный и Южный Иныльчек, общий контроль прохождения
группами участков маршрутов. Сейчас ясно, что нашей слабостью было
отсутствие походных радиостанций. Впрочем, некоторые руководители (и наш в
том числе) не хотели их брать по разным причинам...
Мы тщательно просмотрели путь подъема на этот перевал на плече
господствовавшей здесь вершины 5449 м. Ледовая стена со скальными
контрфорсами, 400-500 метров высотой, крутизна 45-55 градусов, высота
седловины 4300-4400... Мнения разделились. Часть группы и руководитель
считали, что "надо ломить". Меня очень тревожили явно просматривающиеся
отрывы снежного пласта в верхней, гребневой части склона. Ниже снег не
держался из-за большой крутизны. Было ясно, что на переходе лед-снег этот
самый снег очень непрочен. Я предлагал перед прохождением произвести
глубокую разведку (до гребня) с обработкой склона для штурма. И внимательно
последить за поведением снега над подъемным кулуаром... Я имел вроде
"приличный" опыт походов до "шестерки" руководства по Памиру, мастерское
звание... Но я... Я ощущал себя еще новичком в этих горах, чувствовал слабую
адаптацию к ним, - ведь здесь я был всего 4 дня. Конечно, у руководителя
группы акклиматизация была лучше, т.к. он с двумя другими участниками перед
походом провел группу молдаван через перевал 3Б в Аламединской стене, на
Западном Тянь-Шане... Конечно, в тот момент у меня была и некая "слабость"
личного свойства, о которой остальные не знали: в Ленинграде меня, старого
холостяка, ждала невеста!.. "Гробануться", согласитесь, никогда не хочется,
но особенно перед собственной свадьбой!.. Конечно, в тот момент вся группа
еще не очень хорошо акклиматизировалась и "вошла в поход". Немного погодя мы
бы "раскачались" сильнее и перевал дался бы нам легче, без такого
предельного напряжения... Впрочем, может, другие напряглись меньше?.. В свои
38, я, кажется, был старшим по возрасту...
После перевала мнения также разделились. Я полагал, что мы где-то
перешли грань допустимого риска. Два других наиболее сильных походника, -
Берсон и Бондарцев, считали, что все было в порядке (правда, при падении
наиболее мощных пластов они были на нижнем пункте страховки). Другие только
с интересом слушали нашу дискуссию, как на научном семинаре, не вмешиваясь.
Никаких резкостей, конечно, не было, мы просто обменивались мнениями.
Определенная "моральная" усталость группы от этого перевала выразилась
в не очень решительной попытке второго первопрохождения, от которого, взойдя
вторично на гребень хребта Иныльчек-тау, отказались и пошли через перевал
Каинды. Конечно, очень мешало опасное состояние снега. Следовало лучше
акклиматизироваться, технически адаптироваться к рельефу...
Тактическое решение с очень ранним выходом (еще в темноте) было
по-своему интересно, но позже стало ясно, что время и, главное, силы, можно
и лучше было сэкономить другими средствами: предварительным подходом под
перевалы, обработкой их склонов на нижних участках. Такая обработка -
сплошное наслаждение, поскольку она производится без тяжелых рюкзаков, в
альпинистском стиле. Но в других случаях подобные выходы могут быть
необходимы, т.к. для подъема на "3Б",