ысвободился из-под руки Терезы и пошел к двери. Она смотрела ему вслед. Может быть, проводить его? Нет, ключ остался в замке, вделанном в переборку. Поэтому никакого повода, чтобы последовать за ним, у нее нет. - Ты не одинок, Джошуа, - хотела крикнуть Тереза. - Рядом с тобой - все мы. Время всегда подобно мосту, горящему у нас за спиной.  * ЧАСТЬ 3. И ВСЕ - ТАКИ ВПЕРЕД *  1. Сам по себе случай был смешной и нелепый. Повреждение можно было исправить в течение недели или около того. Ничему конкретному не должно быть нанесено никакого ущерба, разве что только самолюбию. Но именно потому, что это случилось в том самом месте, капитан флота Нильс Киви взглянул на свои приборы и помертвел. - Езус Кристус! В окружающем металле все еще чувствовалась вибрация, вызванная толчком. После прекращения ионного потока невесомость вызвала такое ощущение, словно его сбросили со скалы. Он услышал, как с воем вырывается воздух и как лязгает металл автоматически закрываемой пробитой секции. Ничего этого он не стал наносить на информационную ленту. Все его внимание сейчас было сосредоточено на стрелке измерения радиации. Секунду Киви висел так, прежде чем к нему вернулась способность мыслить. Он ухватился за пиллерс и, оттолкнувшись от него, подобрался к контрольному щитку. Нажал на кнопку интеркома и шепотом, переходящим в рев, произнес: - Всем покинуть корабль! Давно ему не приходилось выполнять подобных упражнений, но адреналин усиленно поступал в кровь и заставил тело забиться от ужаса и автоматически совершить все необходимые движения с ловкостью и проворством. Одна рука сняла с автопилота катушку с информационной лентой и сунула ее в карман комбинезона. (Киви даже вспомнил при этом, что где-то он читал о том, что в древние времена капитан тонущего океанского корабля всегда брал с собой вахтенный журнал). Ногой он сильно оттолкнулся от амортизирующего стула и стрелой взмыл к двери, ведущей на капитанский мостик, корректируя направление своего движения с помощью шлепков руками по стене. Очутившись в коридоре, Киви понесся с такой скоростью, что поручни, за которые он цеплялся, начали сливаться у него перед глазами. Остальные, покинув дежурные посты, присоединились к нему - дюжина мужчин с лицами, застывшими от страха. Некоторые уже забрались в транспортник, который должен был теперь стать их спасением. Киви слышал, как завывали его генераторы, набирая потенциал. Он завис сбоку, чтобы дать остальным добраться через соединенные друг с другом шлюзы. Последним был инженер Абдул Варанг. Киви последовал за ним, на ходу спрашивая: - Вы знаете, что случилось? Впечатление такое, будто что-то вывело из строя реактор. - Какой-то тяжелый объект. Он прорвался через палубу из-за трюма, влетел в моторный отсек и, пробив борт, ушел. Варанг казался взбешенным: - Наверняка это плохо прикрепленный груз. - Колонист? - Свобода? Не знаю. Мы ждем его? Возможно, он убил нас. Киви кивнул. - Всем приготовиться, - скомандовал он, хотя все и так уже заняли свои места. Варанг поспешил на корму, чтобы принять под свое попечение силовой агрегат, сменив того человека, у которого хватило ума его запустить. Киви отправился в кабину пилота, которая находилась впереди пассажирского салона. Пальцы его летали, приводя в порядок скафандр. В течение каждого мгновения, что он с ним возился, смерть просачивалась сквозь его тело. - Проведите перекличку, - скомандовал капитан и, прислушиваясь к именам, отметил, что комплект был полным. Он сел, пристегнулся и стукнул кулаком по кнопкам шлюзового контроля. Створки корабля начали закрываться. Но прежде, чем они закрылись полностью, внутрь проскочил еще один человек. Раздался его вопль: - Вы что, собрались оставить меня здесь? Киви, который знал английский и понимал его, холодно ответил: - А почему бы и нет? Насколько нам было известно, вы могли бы уже быть мертвы или, во всяком случае, могли бы вовремя сориентироваться. И вы в ответе за все, что случилось. - Что? - Ян Свобода вплыл в боковой неф корабля как неуклюжая, безумная рыба. Глаза людей, сидевших в салоне, пристально смотрели на него. - Я в ответе? - сдавленно произнес он. - Как вы, самоуверенные ослы, вы самолично решили, что... Киви нажал кнопку пуска. Транспортник отделился от корабля. Специальные приспособления отшвырнули меньшее судно от большего. Киви не стал останавливаться, чтобы осмотреться. Когда ты в центре ада, то главное - выбраться из него, не важно, в каком направлении. Он просто опустил ручной рычаг управления до отказа. Корабль загрохотал и подпрыгнул. Ускорение отшвырнуло Свободу назад. Он так шарахнулся о пластиковую переборку пассажирского салона, что пробил ее. Теперь он лежал, прижимаемый к полу, и его лицо было похоже на кровавую маску. "Интересно, - подумал Киви, - свернул ли я тебе шею?" Капитан почти, если не всецело, надеялся, что это так. 2. Коридоры "Курьера" были наполнены гулом встревоженных голосов людей, чей корабль потерпел аварию. Однако, следом за Киви, тащившимся по направлению к лазарету, катилась волна почтительного молчания. Мало веселого - быть капитаном, потерявшим корабль. Но с тех пор, как старый Коффин таким необъяснимым образом подал рапорт об отставке, чтобы присоединиться к колонистам, Нильс Киви принял командование вообще над всей флотилией. И вот теперь он оказался без флагманского корабля: "Скиталец", возглавлявший эскадру из четырнадцати судов, был безвозвратно потерян. Звездолетчики могли обойтись и без него, потому что после высадки пассажиров на Растуме у них на кораблях было достаточно свободного места. Но впереди было еще более сорока лет полета - с "Е" Эридана назад к Солнцу. Во время несения годовой вахты что угодно могло превратиться в навязчивую идею, могло разрушить психику и даже погубить человека. И адмирал, потерявший флагманский корабль, был, безусловно, дурным знаком. Киви со злостью подавил свои мысли. Это был невысокий коренастый человек с высокими скулами с слегка раскосыми голубыми глазами прибалта. Обычно он был весел, разговорчив и немного смахивал на денди. Однако, в данный момент он собирался встретиться с Яном Свободой. Киви остановился возле нужной ему двери, которая, как и все внутренние двери корабля, была очень тонкой, открыл ее и вошел в уютную комнату, совмещавшую приемную и кабинет врача. Позади этой комнаты находился лазарет, и как раз сейчас навстречу Киви оттуда вышел человек. Они столкнулись и отлетели в стороны. На какое-то мгновение Киви неподвижно повис в воздухе, уставившись на этого человека, как на привидение. Когда он, наконец, обрел дар речи, слова его прозвучали совершенно по-идиотски: - Но ведь вы же на Растуме. Джудит Свобода потрясла головой. От этого движения ее волосы рассыпались и образовали коричневое облако, окружившее ее лицо и плечи и отливавшее красноватым блеском, когда на него падал свет. На ней был простой комбинезон, который хотя и казался в невесомости мешковатым, но все же не скрывал полностью очертаний ее стройного тела. - Я узнала о происшествии и о том, что Ян ранен, - сказала она. - Сообщение пришло с последним транспортником, высаживавшим колонистов. Конечно же, я сразу вернулась. Киви всегда нравились низкие женские голоса, такие, как у Джудит, хотя нельзя было сказать, что он знал много женщин. Навигатор придал своему голосу суровость: - Кто был пилотом? Вы заставили его нарушить четыре разных предписания. - Имейте сердце, - взмолилась Джудит. Хотя английский был все еще достаточно распространен среди космонавтов, и Киви бегло говорил на нем, он все же не сразу понял идиому, которую употребила женщина. - Ян мой муж, - продолжала она. - Что же еще могла бы я сделать, как не вернуться к нему? - Так, - Киви уставился на микрокартотеку медицинских справок. - Так. Значит, вы только что видели его. Как он? - Лучше, чем я думала. Скоро он будет в состоянии встать... Встать! Лечь! - вдруг громко сказала Джудит. - Какая разница в космосе? - И потом поспешно добавила: - Почему вы взлетали так быстро, Нильс? Ян сказал, что вы даже не дали ему времени, чтобы пристегнуться. Киви вздохнул с неожиданной усталостью: - Вы тоже готовы меня за это расстрелять? Когда ваш муж в первый раз очнулся, он в достаточно ярких выражениях описал мой поступок. Избавьте меня от дальнейших излияний. - Ян находился в состоянии чудовищного напряжения, - возразила Джудит. - А потом получить еще вдобавок такой шок и травму... Пожалуйста, не сердитесь на него, если он будет несдержан. Киви, очень удивившись, дернул головой и посмотрел на Джудит. - А вы разве не считаете меня виновным? - Я уверена, что у вас была уважительная причина, - она улыбнулась какой-то кривобокой улыбкой. - Только я никак не могу догадаться, что бы это могло быть. Киви мысленно вернулся к тем дням и ночам, которые он провел на Растуме. Он познакомился с Джудит во время совместной работы космонавтов и колонистов; он видел ее, запачканную смазкой, с гаечным ключом в руке, когда она помогала монтировать трактор; он видел ее под зеленой листвой при холодном пронзительном свете луны Сухраб. "Да, - подумал капитан, - она позволила бы найти для себя объяснение любому человеку, даже звездолетчику". Затем он сказал, тяжело роняя слова: - Мы находились в зоне радиации. У нас не было времени на промедление, ни одной секунды. - Уровень радиации был сильным? Это правда? - Возможно, я слишком поспешил. Он должен был произнести эти слова. Вспоминая все заново, Киви не мог найти полного логического оправдания, выражаясь терминами документальных данных, для такой быстрой своей реакции, при которой он мог бы оставить Свободу на мертвом корабле или убить его из бластера. В то же время он чувствовал только прилив ненависти к человеку, погубившему его корабль. Да к тому же Свобода был мужем Джудит и отцом ее детей. Внутри у капитана снова все закипело. - В конце концов, - сухо сказал он, - если бы не его небрежность, ничего бы вообще не случилось. Благородно очерченное лицо Джудит напряглось. - Он действительно виноват? Он сказал, что вы сами дали ему разрешение работать с грузом. Киви почувствовал, что краснеет. - Так оно и было. Но разве я мог предположить, что он собирается отвязать груз такой массы... - Вы могли бы точно выяснить, что именно он собирается делать. Откуда ему было знать, что может возникнуть такая опасность? - Я полагал, что у него достаточно здравого смысла. Оказалось, что я ошибался. Некоторое время они пристально смотрели друг на друга. В комнате стало очень тихо. Киви казалось, что он физически ощущает пустоту корабля: пустые трюмы, пустые баки; судно было похоже на скорлупу, запущенную на орбиту вокруг Растума. "Так же и я", - подумал Киви. Потом он вспомнил ночи на Высокогорьях Америки, когда огни костров высвечивали лицо этой женщины на фоне грандиозной, наполненной шорохами темноты. Однажды он был с ней наедине в течение нескольких часов, когда они отправились в поход вдоль реки Эмперер, пытаясь отыскать дикий фруктовый сад, обнаруженный им во время первой экспедиции, около 90 лет назад. В этом походе не было ничего особенного, только солнечный свет, искрящаяся вода, бегущая мимо них, мелькание птиц и животных. Они даже почти не разговаривали. Но Киви не мог забыть этот день. - Извините, - сказал, наконец, капитан. - Безусловно, мы оба виноваты. - Спасибо, - Джудит пожала ему руку, зажав ее между своими ладонями. Потом она спросила: - Так что же случилось? Я совершенно запуталась. Пилот с транспортника сказал одно, Ян - другое, но оба они упоминали ядовитые зоны, насчет которых мне совершенно не ясно. Вы хоть сами-то знаете, что в действительности произошло? - Полагаю, что да. Мне придется обследовать брошенное судно, но уже сейчас все кажется достаточно понятным, - на лице Киви появилась гримаса. - Я должен объяснять? - Нет, вы не должны, конечно, но просто мне бы этого хотелось. - Хорошо. Приблизившись к Растуму, флотилия вышла на орбиту вокруг планеты в достаточном удалении от радиационных зон Ван-Аллена и от основного пояса возможных метеоритных попаданий. Тяжелые, но в то же время хрупкие межзвездные корабли с ионными двигателями никогда не приземлялись. Сначала команда, а затем колонисты были разбужены и отправлены на Высокогорье Америки в транспортниках - прочных маленьких судах с выдвигаемыми крыльями, приводимых в движение скорее с помощью тепловых, чем электрических двигателей. Поскольку доставка груза была более трудоемким процессом, корабли один за другим перешли на нижнюю орбиту чуть выше окружавшей планету атмосферы, где разгружать их было удобнее и быстрее. Для этой работы потребовалось привлечь часть космонавтов; другая часть экипажа, высадившаяся на Растуме, занималась очисткой радиоактивных масс для обратного полета; остальные же - их было большинство - получили приказ помочь колонистам основывать поселок. Но несколько колонистов были вынуждены находиться на борту кораблей. Большинство грузов были непривычны для астронавтов: горнодобывающее, сельскохозяйственное, химическое оборудование. Большая его часть не входила в стандартную тару из-за своих размеров и по той же причине не влезала ни в какие амортизирующие защитные приспособления. Оборудование надо было грузить на транспортники по частям, под наблюдением специалистов. Иначе могло случиться так, что какие-нибудь детали из термопластика уложили бы рядом с тепловым щитом, или установки из кристаллических образцов как-нибудь неловко задели бы, и они бы разрушились, или... А с Земли никаких запчастей ожидать не приходилось. Поскольку Ян Свобода был инженером, его назначили одним из таких грузораспределителей. Когда "Скиталец" начал переходить с высокой орбиты на низкую, он попросил разрешения начать приготовления для выгрузки прямо во время торможения. Киви, так же, как и Свобода, заинтересованный в скорейшем окончании этой нудной работы, согласился. "Скиталец" с помощью гиростата развернулся так, чтобы ионный поток воспрепятствовал его движению по орбите. Остановленный таким образом, он затем начал спиральный спуск вниз, двигаясь на безопасной скорости. Вскоре корабль приблизился к экваториальной плоскости, где транспортники могли с наибольшей отдачей использовать вращение планеты. Ему оставалось только перейти через самую гущу ядовитых зон. Как и любая другая планета с магнитным полем, Растум был окружен высокоразрядными частицами, которые образовывали вокруг него кольца на различных расстояниях от центра планеты. Когда "Скиталец" проходил через одно из таких колец, Киви заметил, что даже несмотря на защитные экраны, включенные на полную мощность, радиация все-таки проникала внутрь корабля небольшими дозами. В этом, конечно, не было ничего страшного. До тех пор, пока детекторы не предупредили о появлении метеорита, траектория полета которого пересекала путь корабля. Несколько секунд, в течение которых автопилот перевел бы корабль на пятикратное ускорение и увел бы его с дороги метеорита, было обычным делом. Прозвучал предупредительный свисток. У каждого было достаточно времени, чтобы упасть ничком и схватиться за что-нибудь неподвижное. В космосе не слишком часто встречаются метеориты, достаточно большие, чтобы из-за них стоило совершать такой маневр, но в то же время не так уж они и редки, особенно поблизости от планет, чтобы команда была незнакома с подобными случаями. Однако, именно в этот момент Ян Свобода освободил от привязи предмет, весивший более тонны - часть атомного генератора. Он хотел освободить проход, чтобы разобрать на части остальное. Теперь эту деталь поддерживал только легкий алюминиевый каркас. Когда корабль резко набрал скорость, она сорвалась с этого каркаса, пробила тонкую заднюю палубу, отскочила от щита, закрывающего камеру зажигания, и пробила в стене машинного отделения огромную дыру, через которую в корабль насмешливо заглянули звезды. Никто из людей не пострадал. Разрушение не было таким уж непоправимым. Однако, оно затронуло большую часть оборудования, предназначенного для постройки термоядерной электростанции. Поскольку такой случай не был предусмотрен и соответствующие меры предосторожности не были приняты перед стартом с Земли, произошла мгновенная реакция слияния. Батареи не выдержали, поскольку они могли обслуживать только внутреннюю электрическую систему, а никак не сплав ионов или радиационное экранирование. Корабль внезапно наполнился излучением. В транспортнике не было места для антирадиационной аппаратуры. Единственное, чем он мог помочь, - это как можно быстрее вывезти команду, прежде чем она подверглась бы серьезным дозам облучения. Покинутый "Скиталец" остался плавать на орбите. Невидимые и неслышные, потоки яда бурлили в его корпусе. - Понимаю, - кивнула Джудит. И вновь при этом движении ее волосы сделали волнообразное движение. - Спасибо. В горле Киви пересохло больше, чем при обычном коротком разговоре в течение нескольких минут. - Рад был служить, - пробормотал он. - Что вы собираетесь теперь делать? - Я... - Киви сжал губы. - Ничего. Не беспокойтесь. - Вы пришли, чтобы проведать Яна? Я собиралась устроиться где-нибудь на корабле, пока у меня не будет возможности вернуться назад со следующим транспортником. Я уверена, что Ян был бы рад, если бы вы... - ее голос вдруг стих. Свобода довольно грубо вел себя по отношению к капитану, когда они все вместе работали в лагере на Растуме. Киви ядовито улыбнулся. - Безусловно. И тут он с изумлением осознал, что сам не понимает, зачем он пришел сюда. Может быть, затем, чтобы избавиться от собственного отчаяния, выместив злобу на раненом? Киви боялся, что именно эта или подобная ей идея привела его сюда, и понимал, что поддался он ей почти сознательно. Но почему? Свобода был угрюмым, вспыльчивым, неразговорчивым человеком, но не более раздражающим, чем любой другой из его собратьев-конституционалистов. Как лидер их движения, он помогал осуществлению проекта колонизации, и, хотя никто из астронавтов не горел желанием взяться за выполнение этого задания, все же работа есть работа, и ее надо выполнять, а не ворчать по ее поводу. - Я... да, я хотел его проведать, - соврал Киви, - и... и посоветоваться с ним. - Ну, так вы же вполне можете это сделать! - послышался внезапно чей-то голос. Киви обогнул пиллерс, за который держался, и посмотрел на дверь лазарета. Она была открыта, и там парил Свобода. На нем была больничная пижама, лицо почти целиком скрыто бинтами; каркас шины мог двигаться вокруг его сломанной левой ключицы, давая ему некоторую возможность пользоваться рукой. - Ян! - закричала Джудит. - Сейчас же вернись в постель! Свобода прорычал: - Какая может быть постель в невесомости, кроме сбруи, которая только удерживает на одном месте, чтобы тебя ненароком куда-нибудь не сдуло? Я услышал, как вы разговариваете. Свобода из своей белой маски стрельнул глазами в капитана. - О'кей, я здесь. Говорите же, что вы хотели сказать. - Врач... - запротестовала Джудит. - Я не подчиняюсь его приказам, - отрезал Свобода. - Я сам знаю, сколько мне положено двигаться. - Ян, - умоляющим голосом обратилась к нему жена, - пожалуйста... - Какую степень вежливости я должен проявить к человеку, который пытался меня убить? - Такую же, как сейчас! - рявкнул Киви. И тут же подумал, что в этот момент, наверняка, рот Свободы, скрытый под повязкой, скривила саркастическая усмешка. - Ну, продолжайте, - хмыкнул Свобода. - Я сейчас не в состоянии с вами драться. Или, может быть, вы, будучи капитаном, просто арестуете меня? Продолжайте же, делайте то, за чем вы пришли. Джудит побледнела, как полотно. - Прекрати, Ян, - сказала она. - Это нечестность, называть человека трусом, если он не нападает на тебя, и бахвальство - если нападает. Снова наступила тишина. Пpошла целая минута, прежде чем Киви осознал, что, не отрываясь, смотрит на Джудит. Наконец, Свобода жестко сказал: - Хорошо. Согласен. Я думаю, мы можем обсудить практическую проблему без вспышек раздражения. Возможно ли починить корабль? Киви, наконец, оторвал взгляд от Джудит. - Не думаю, - ответил он. - Ну, тогда, может быть, можно приступить к разгрузке? Я все еще в состоянии присмотреть за этим, хотя, возможно, мне понадобится помощник. - Разгружать? - Киви с трудом отвлекся от своих мыслей. - Что вы имеете в виду? "Скиталец" находится в ядовитой зоне. Его нельзя разгружать. - Но, минуточку! - Свобода ухватился за дверную раму. Суставы его пальцев побелели. - На корабле находится оборудование, необходимое для колонии. - Колонии придется обойтись без него, - сказал Киви. Его опять охватил гнев, холодный и ровный. - Что? Вы что... Нет, это невозможно! Должен же быть какой-нибудь способ достать оборудование с корабля. Киви пожал плечами. - Мы, конечно, проведем осмотр. Но надежды очень мало. Поверьте мне, Свобода, для меня потеря "Скитальца" - такая же катастрофа, как для вас - потеря груза. Свобода истерично затряс обмотанной головой: - О, нет! Это не так. Нам до конца своих дней придется жить на Растуме. Если у нас не будет этого оборудования, то мы долго не протянем. А вы возвращаетесь на Землю. - До Земли очень далеко, - сказал Киви. 3. "Кочевник" отдыхал. Его двигатели издавали едва слышный шепот. Свобода чувствовал, как тихо стучит под его ногами настил капитанского мостика. Возвращение хотя бы небольшой доли собственного веса казалось чудом. Киви из своего кресла взглянул на контрольный экран. - Он здесь, - сказал капитан. - Вы смотрите, а я подведу нас вплотную к борту. - Какое ускорение вы собираетесь использовать? - ехидно спросил Свобода. Киви рассмеялся лающим смехом: - Не больше половины "g". Можете не пристегиваться. Он вновь сосредоточил все свое внимание на корабле, нажимая на кнопки, отдавая команды по интеркому. Огромная махина "Кочевника" двигалась, в основном, под управлением автопилота, даже совершая такие маневры, как этот. Киви достаточно было только приказать ему: - Иди вон к тому объекту. Подавив внутреннее сопротивление, Свобода склонился перед обзорным экраном. При наибольшем увеличении "Скиталец" казался почти игрушкой, но быстро вырастал в размерах. Корабль описывал круг за кругом, оставаясь в одной и той же неизменной плоскости. Тени и резкий солнечный свет гонялись друг за другом по его неуклюжему безобразному корпусу. И Свободе пришла в голову мысль, что даже обтекаемые транспортники тоже какие-то неприятные. Боже, побыстрее бы снова оказаться на Растуме и увидеть, как последний транспортник уходит в небо! Что же касается пресловутой красоты самого космоса, то Свобода считал, что ее просто переоценивают. Правда, звезды представляли из себя довольно притягательное зрелище, отбрасывая сквозь полнейшую тьму холодные немигающие лучи. Но, незатуманенные атмосферой, они были слишком многочисленные. Только профессионал смог бы различить созвездия в этой беспорядочной куче. И теперь, на расстоянии двух третьих астрономической единицы, "Е" Эридана превратилась из звезды в солнце. Голос Киви, вечно действующий Свободе на нервы, вывел его из раздумий: - Вы заметили деталь, послужившую причиной аварии? Она должна вращаться по орбите неподалеку от корабля. - Нет, еще не заметил. Может, она каким-то образом разрушилась? Свобода покосился на экран. Будь проклята эта чертова нерассеиваемая иллюминация безвоздушного пространства! Пейзаж на экране был просто дикой смесью тьмы и яркого света. - Я надеюсь, что хотя бы часть оборудования можно будет спасти. А потом, после того, как мы откроем в лагере механическую мастерскую, можно будет восстановить оборудование. - Боюсь, вы настроены слишком оптимистически. Груз потерян целиком и полностью. Свобода повернулся к Киви. До сего момента он не совсем понимал, на чем основывается такой глубокий пессимизм капитана. А, может быть, просто боялся понять? Теперь же он осознал весь ужас положения. И единственное, что он мог, - это ответить на его слова слабым голосом: - Не будьте смешным. Почему нельзя перенести груз на этот корабль? И почему бы нам для этого не остановить "Скитальца"? - Потому что магнитное поле планеты концентрирует энергетически заряженные частицы слоями, а орбита "Скитальца" по воле случая находится на расстоянии примерно 11 600 километров от центра Растума, и это как раз самая середина наиболее плотной зоны радиации, - с великолепным сарказмом сказал Киви. - Человек не успеет пробыть на "Скитальце" и двух дней, как получит смертельную дозу облучения. - Ради Бога! - взорвался Свобода и, подняв левую руку, почувствовал, как сломанную, скрепленную металлическими лубками ключицу пронзила острая боль. - Дайте мне ясный ответ! Наш радиационный экран простирается на несколько километров от корпуса корабля. Если мы подойдем к самому борту "Скитальца", разве он не попадет в поле нашей защиты? - Послушайте, - сказал Киви. Свобода не мог понять интонацию его голоса: то ли это был голос человека, чье терпение слишком долго испытывали, то ли капитан продолжал насмехаться над ним. - Я полагаю, вы знаете принципы работы радиационного экрана. Это магнитногидравлический принцип, используемый генератором для улавливания заряженных частиц и отбрасывания их в сторону от корабля. Но частицы в поясе Ван-Аллена обладают особо мощным энергетическим потенциалом, поэтому защититься от них довольно сложно. Большинству из этих частиц удается проникнуть далеко вглубь защитного поля, которое, подчиняясь закону обратной прогрессии, значительно снижает свою напряженность с удалением от корпуса корабля. Таким образом, чем дальше от корабля, - тем больше концентрация неуловленных частиц. Если мы подойдем вплотную к "Скитальцу", то любой, кто ступит на его борт, попадет в зону такой концентрации частиц, что в течение четырех дней получит смертельную дозу облучения. Эта зона будет располагаться в пределах борта "Кочевника" и центральной оси "Скитальца". То есть, я хочу сказать, что пятьдесят процентов человечества погибли бы от лучевой болезни, подвергнувшись четырехдневному облучению такой мощности. А в той половине "Скитальца", которая находится по другую сторону от центральной оси, облучение сможет убить человека всего лишь за два с половиной дня! Понимаете вы теперь? - Э-э... нет, - сказал Свобода. - Людям необязательно работать беспрерывно. Можно делать вылазки по нескольку часов за раз. Или нельзя? - Нет, - Киви покачал головой, бросил взгляд на контрольный щиток и нажал на какую-то кнопку. - Даже если не принимать во внимание радиацию, все равно, тут ничего нельзя сделать. Вспомните силовой экран - это пульсирующее магнитное поле огромной мощности. Оно подвержено таким колебаниям, что не может быть использовано внутри корабля, который оно защищает. Но если накрыть этим экраном покинутый корабль... Вы понимаете? Ничего более сложного, чем разрезы с помощью термической горелки, использовать будет нельзя. Разумеется, не может быть и речи ни о какой электронике, а электрические инструменты, видимо, придется применять только частично. Но поскольку поврежденные приборы в основном электронные, то каким образом мы сможем их починить, настроить и проверить? Как мы должны привести в действие сами инструменты для всех этих операций? С отчаянием в голосе Свобода сказал: - Ну, тогда почему бы нам не взять "Скитальца" на буксир? Нам ведь только нужно вывести его из этой зоны, и потом можно будет провести на нем работы, не подвергаясь никакому риску. На сколько нужно сократить для этого радиус орбиты? На 1 500 километров? На 2 000 километров? - Если бы мы попытались это сделать, мы бы лишились и второго корабля, - резко ответил Киви. - Звездолеты не приспособлены для буксировки. Мощный поток превратил бы "Скитальца" в пыль. Если же попробовать толкать его, то достаточно будет малейшего нарушения равновесия, чтобы корабли столкнулись и смялись в лепешку. - Мы могли бы соединить их параллельно друг другу с помощью брусьев. Может быть, даже присоединить к "Скитальцу" два корабля - по одному с каждой его стороны. - Все ваши идеи слишком надуманы. При соотношении массы 9:1 межзвездный корабль вряд ли можно сравнить с бульдозером. Он развивает только среднюю мощность против направленных вдоль своей оси сил, а против боковых сил - и того меньше. Выполняя роль буксиров, корабли с мясом бы вырвали нервюры из своих боков. Я, правда, сам думал об этой идее, понимаете, и сделал некоторые расчеты, так что я располагаю цифрами, доказывающими, что такой вариант невозможен. - Но транспортники... - Да, транспортники покрепче. Пара этих машин могла бы справиться с такой задачей. Но ведь нужно, чтобы ими кто-то управлял. На расстоянии этими лоханками, построенными на скорую руку, управлять невозможно. А как нам защитить людей в транспортниках от радиации? На них ведь нет генераторов, чтобы создать противорадиационную защиту. Можно, конечно, послать за ними корабль, чтобы он, следуя на сравнительно близком расстоянии, обеспечил им хотя бы слабую защиту, - однако, достаточную для того, чтобы человек в течение десяти минут смог находиться на борту без ущерба для здоровья. Но в таком случае защитное поле выведет из строя электронные системы транспортников. Так что это тоже отпадает. А теперь - заткнитесь! Киви сосредоточился на маневре сближения со "Скитальцем", словно это был его кровный враг. Свобода сердито молчал, прислушиваясь к невнятным звукам, издаваемым кораблем: к шуму моторов, генераторов, воздуходувок. Эхом отдававшиеся по кораблю, они резонировали в длинных коридорах. Свобода вдруг представил, что его заживо проглотила какая-то гигантская рыба и теперь он слышит, как происходит обмен веществ в ее организме. Он с трудом подавил желание вырваться оттуда. Чтобы прийти в себя, Свобода стал думать о том, что снаружи только пустота, что солнце похоже на паяльную лампу, а тени - на милостыню. Реакция организма, не приученного к свободному раскованному полету и постоянно меняющимся ускорениям, превратила его работу грузораспределителя в длительное мучение. Спасали его главным образом таблетки от тошноты, но зато они же перебивали аппетит, и слабость, вызванная плохим питанием, еще усугубила перенесенный недавно шок и кровопотерю. Если бы Киви только знал, как трудно сдержать каждый натянутый нерв и не застонать, он, может быть, не был бы таким злым. Но Свобода скорее бы проклял себя, чем обратился к финну с жалобами. Внезапно Свобода почувствовал странную усталость, словно заново пережив полет с Земли сюда - не только год изнурительной вахты, но и период заторможенной жизнедеятельности, четыре десятилетия во тьме. Он не заметил ни легкого удара при соприкосновении с покинутым кораблем, ни возобновления свободного полета, ни сотрясения корпуса "Кочевника" при закреплении абордажных крюков. Он отстегнулся прежде, чем до него дошло содержание слов капитана: - ...и пока вы тут будете ждать, я прошу вас ничего не трогать. Понятно? - А? - Свобода смотрел на Киви, разинув рот. - Куда вы уходите? - Надеть скафандр и осмотреть повреждения. А вы, вероятно, полагали, что я собрался на турнир по игре в блошки? - Но радиация... - Экран "Кочевника" обеспечит мне защиту от радиации, достаточную для работы в течение часа или двух. - О, ну, подождите же. Я тоже пойду. Я хочу осмотреть груз. - Нет, оставайтесь здесь. Вы уже хватанули порядочную дозу во время аварии. - Вы тоже. Пошлите тогда кого-нибудь из членов команды, кто не был тогда на "Скитальце". Киви расправил плечи. - Я - капитан, - бросил он и покинул мостик. Свобода не пытался последовать за ним. Слабость все еще не отпускала его. Он вдруг вяло подумал о том, что Киви ведь не женат. Очень немногие из астронавтов имели жен. А поскольку Джудит хотела завести еще детей... Лучше воздержаться от добавочного излучения. "Зачем тогда я вообще полетел с ними? - с удивлением подумал Свобода. - Я мог бы остаться вместе с ней на "Курьере"... Нет. Я должен убедиться в том, что Киви сделал все возможное." Для командующего было бы вполне естественно бросить груз. Зачем рисковать ради каких-то проклятых колонистов? Перед мысленным взором Свободы проходил эпизод за эпизодом их устройства в лагере, когда между колонистами и астронавтами, получившими приказ помогать им, постоянно вспыхивали ссоры. Вспашка Земли, рубка леса, литье стали, бурение колодцев были неподходящей работой для астронавтов. Но еще более оскорбительным было то, что они, космические разведчики, должны были подчиняться этим презренным самодовольным болванам. Не удивительно поэтому, что самое пустяковое разногласие могло заставить человека потерять над собой контроль. Пока еще дело не зашло дальше простых кулачных боев, но Свобода был уверен, что Киви мучают те же ночные кошмары, что и его самого: в дело пошли ножи и ружья, речка Эмперер окрасилась в алый цвет. Свобода подумал, что, конечно, не существует разумной причины, которая заставляет этих людей совершать подобные полеты снова, снова и снова, и всякий раз возвращаться на Землю, с каждым десятилетием становящуюся все более чужой. Астронавты были исследователями. Их духовные ценности были непримиримы по отношению к духовным ценностям конституционалистов, которые заставили флот тащиться на Растум только лишь из-за того, что их не устраивали некоторые действия правительства, а это, по мнению звездолетчиков, было просто смешно. Поэтому они, естественно, и не могли поладить с колонистами. Эти две группы людей принадлежали к двум разным цивилизациям. Глаза Свободы обратились к экрану. Соединенные вместе "Скиталец" и "Кочевник" образовали новый объект, со своей собственной угловой скоростью и инерционными постоянными. Сложное по траектории вращение изменилось, хотя по-прежнему было слишком замедленным, чтобы можно было хоть немного почувствовать свой вес. Сейчас башня капитанского мостика была повернута прямо к Растуму. Планета приближалась к полуфазе. Ее щит раскинулся по небу на 64 градуса, напоминая огромный смутный круг, темная половина которого обрамлялась огненным ободом солнечного света, преломленного атмосферой, а дневная сторона сверкала так, что затмевала даже звезды. Края планеты были затуманены, но Свобода различил призрачные знамена зари, широко развернувшиеся прямо под ночным лимбом. На освещенной солнцем стороне преобладал синий цвет в спектре от бирюзового до опалового. Планету опоясывали облака белого, нежно-розового и серого оттенков. Под ними едва угадывались пара континентов - коричневато-грязно-зеленые пятна. Он вспомнил о том, как стоял там, прижатый к земле постоянной сильной гравитацией, и с наслаждением подставлял лицо порывам ветра. Растум показался ему таким прекрасным, что он едва сдерживал слезы. Свобода напомнил себе о том, что поверхность была занята преимущественно непроходимыми лесами, холодными пустынями, крутыми скалами, на которые невозможно было взобраться; что там проносились ураганы, дожди, снегопады и засухи, что экология Растума была враждебной по отношению к людям - ядовитые растения, дикие звери. Три тысячи смельчаков не выжили бы там без машин и научных приборов. Тем не менее, он продолжал смотреть на планету, подобно какому-то модернистскому Люциферу. Быстрое движение кораблей по орбите, совершивших полный оборот за два часа сорок три минуты, вскоре перенесло Свободу на дневную сторону. Теперь солнце чуть не ослепило его, сфокусировавшись в одной точке на искривленной поверхности океана. Он скосил глаза, пытаясь рассмотреть подробности. Да, - вон тот континент - Роксана. Дети находились сейчас там. - Вы все еще надеетесь? - раздался сзади него голос Киви. Свобода оглянулся. От напряжения он выпустил ручку своего сидения и, оторвавшись от него, поплыл куда-то вбок. Постыдно стуча ногами, он завис между полом и потолком и висел там до тех пор, пока Киви не подтащил его обратно. - Ну, - спросил Свобода визгливым голосом. - Бесполезно, - ответил Киви, отводя взгляд. - Ничего нельзя сделать. Разрушения слишком обширны, чтобы поставить поставить там какие-то временные приспособления. Этот корабль потерян. - Но ради всего святого! Ведь вы же человек! Мне плевать на этот чертов корабль! Но груз оттуда достать необходимо. Вы что - хотите нас убить? - Я не хочу убивать людей, находящихся у меня в подчинении, - Киви хмуро смотрел на легкую пену Млечного Пути. - Неужели именно этот груз играет для вас решающую роль? Что в нем такого важного? - Все. Атомный генератор. Часть лаборатории синтеза. Биометрическая аппаратура... - А без этого разве нельзя обойтись? - Растум - это не Земля! Из здешних животных и растений лишь немногие пригодны в пищу. Земные растения не приживутся без экологической и химической подготовки. Возможно, здесь есть специфические болезни, а если нет, так появятся, как только местные вирусы начнут мутировать, а у нас против них не будет никакого иммунитета, переданного поколениями. Мы не сможем добывать и очищать полезные ископаемые в нужных нам количествах, если у нас не будет мощного оборудования, которому требуется ядерный генератор. - Вы можете сами построить то, что вам необходимо. - Нет, не можем. Что прикажете нам есть, носить и использовать в качестве инструментов до того, как это будет сделано? Мы и так взяли с собой лишь самый необходимый минимум оборудования, - Свобода покачал головой. - У меня двое детей, вам это известно. Я не собираюсь подвергать их жизнь большему риску, чем это было предусмотрено первоначальным планом. Киви вздохнул: - Ну, что ж, тогда скажите мне, каким образом мы сможем вернуть хоть сколь-нибудь значительную часть груза. Я вас слушаю. - Но разве это не самоочевидно? Силовой экран нашего корабля обеспечит достаточную защиту для того, чтобы человек смог работать на борту "Скитальца" несколько часов, разгружая оборудование вручную и перенося его сюда. Если каждый член команды примет участие в этой работе в течение хотя бы, ну, скажем, четырех часов, то этого будет достаточно, чтобы спасти все. Киви покачал головой. - Сомневаюсь. Да, в моей команде 1600 парней, да еще каких, но мне кажется, что для переноса груза без помощи машин потребуется больше, чем 1 600 раз по четыре человеко-часа. И даже если это не так, я не могу приказать моим людям сделать это. Сами понимаете, что для нашей жизни спасение груза не имеет сущест