это означает, что никто из вас больше не останется со своими проблемами один на один. Понятно? Последовали редкие шевеления голов и слабое бормотанье: - Да, сэр. - Я ВАС НЕ СЛЫШУ! - _Д_А_, _С_Э_Р_! Шутт усмехнулся, услышав такой громкий ответ. - Вот так уже лучше. А теперь все мы идем назад, в _н_а_ш_ отель. Я буду разговаривать с этим журналистом в баре, и если кто-нибудь из вас захочет, можете присоединиться к нам. Думаю, вряд ли найдется репортер или легионер, который откажется от бесплатной выпивки. Эти слова были встречены беспорядочными возгласами одобрения, и легионеры, оставив свое укрытие в переулке, направились в отель. Большинство звучавших шуток были сугубо личными, предназначенными для того, чтобы поднять дух отдельных индивидуумов, еще не совсем уверенных в себе, помочь им позаимствовать у других смелости, но при этом _в_с_е легионеры шли вперед, и шли они как единый отряд. Шутт подождал, пока большая их часть покинет переулок, а затем двинулся и сам, стараясь идти в ногу рядом с сержантом-снабженцем. - Ну как, Г.Ш., что ты скажешь теперь? - Прямо не знаю, кэп, - ответил Гарри, чуть покачивая головой. - То, что вы говорите, очень хорошо на словах, но мне кажется, вы не представляете, какие уголовные дела могут тянуться за некоторыми из нас. Говоря по правде, я не поставлю много на тот шанс, который будет у нашей роты, если мы действительно в один прекрасный день завязнем в этом. Хотя, вероятно, я смогу всех в роте переплюнуть, если дело дойдет до этого, хотя был, в свое время, всего лишь одной из слабых сестричек нашего старого "клуба". Командир вежливо пропустил ненамеренный экскурс в прошлое сержанта. Он с первого дня знакомства с Гарри подозревал, что тот никогда не был одиноким волком. - В таком случае, полагаю, самым подходящим для нас будет работа над ротой до тех пор, пока они не получат настоящего превосходства над всеми остальными. Если дело только в этом, мы сможем обеспечить для них вполне приличную огневую подготовку, лучше, чем у большинства других. Правда, пока все, что мы можем сделать, это тренировать их на стрельбище. Шутт хотел представить это свое замечание как шутку, но вместо того, чтобы рассмеяться, Гарри медленно кивнул. - Это было бы неплохо для начала, - произнес он неторопливо. - Хотя будет нелегко. Вот что я скажу вам, кэп. Если это предложение все еще в силе, я, пожалуй, присоединюсь к вам и этому репортеру. Может быть, после выпивки мы еще немного поговорим об этом. - Меня это вполне устраивает, Г.Ш., но не будешь ли ты нервничать рядом с репортером? Сержант кивнул. - Буду, но то, что вы сказали там, в переулке, имеет смысл. В конце концов, наши, из роты, будут знать, где я, и думать обо мне, что придаст мне достаточно сил, чтобы не обращать внимания на любого репортера. А кроме того - ну что может случиться из-за какого-то одного интервью? А? - Сэр?.. Проснитесь, сэр! Шутт все еще боролся с глубокой дремотой, через которую пробивался настойчивый голос дворецкого. - Я... просыпаюсь, - не без труда выговорил он. - Боже! Который час, Бик? Мне кажется, что я только что закрыл глаза. - На самом деле, сэр, прошло немногим больше двух часов, как вы отдыхаете. - Действительно? Целых два часа? - Шутт изобразил изумление, заставляя себя подняться. - В таком случае, не представляю, почему я все еще чувствую такую слабость. - Возможно, это как-то связано с количеством спиртного, которое вы приняли перед тем, как отправились спать, сэр, - с готовностью подсказал ему дворецкий. - Когда вы, так сказать, пришли, то были возбуждены несколько больше обычного. Как большинство людей, привыкших хранить достоинство, Бикер вообще не одобрял склонности к выпивке, и поэтому даже не пытался скрывать раздражения в голосе. - Гарри Шоколад и я сделали еще несколько заходов после того, как ушел репортер, - произнес командир, как бы в собственное оправдание, осторожно массируя лоб пальцами обеих рук. - А когда я собирался уже уходить, там появилась Бренди, и... - Извините за то, что прерываю вас, сэр, - вновь заговорил дворецкий, - но в соседней комнате вас ожидает вызов по связи. - Вызов? - Да. Голографон. Из главной штаб-квартиры Легиона. Почему я и счел необходимым разбудить вас, вместо того, чтобы просто принять сообщение. - Гляди-ка. Только этого мне с утра не хватало. Однако, им придется подождать, потому что сначала мне необходимо одеться. - Должен заметить, сэр, что вы по-прежнему одеты, еще со вчерашнего вечера. Я обращал на это ваше внимание, когда вы собрались прилечь, но сон оказался сильнее. Окончательно придя в себя, Шутт понял, что полностью одет. Более того, его форма оказалась в гораздо лучшем состоянии, чем голова или желудок. Быстро проведя рукой по подбородку и верхней губе, он решил, что может обойтись без бритья. Не стоит без крайней необходимости испытывать терпение главной штаб-квартиры. - Ну, мне кажется, вроде бы не было никаких срочных дел, - пробормотал он, направляясь в другую комнату. - А какие у тебя есть соображения, Бик? - Ну... Кроме обычных указаний на то, что они немного не в себе... - Дворецкий пожал плечами. Помолчав немного, так и не высказав никакого мнения, он добавил: - Да, сэр, учтите, что мне пришлось оставить линию включенной, когда я пошел будить вас, так что вы окажетесь "перед судьей" сразу, как только войдете в комнату. Шутт задержал движение руки, уже готовой открыть дверь, и скорчил гримасу. - Это ужасно, - сказал он. - Благодарю за предупреждение, Бикер. - Я подумал, что вам необходимо знать об этом, сэр. А то вы бываете в моменты сильного удивления склонны к грубоватым жестам... особенно ранним утром. Голографон являл собой устройство, формирующее трехмерное изображение абонента, посылающего запрос, прямо в комнате адресата, точно такое же изображение которого передавалось по обратному каналу. Этот способ связи не только всегда вызывал некоторое дополнительное беспокойство, но был еще и чрезмерно дорогим, поэтому обычно в Легионе пользовались более традиционными средствами для передачи приказов и сообщений. Обычные устройства связи действовали по следующему принципу: цифровая информация накапливалась, затем быстро передавалась в короткий сеанс космической связи, и полученные таким образом сообщения сохранялись в памяти вычислительных систем, откуда выдавались по запросу получателя. Средства связи с использованием голограмм применялись лишь в случае крайней необходимости, когда абонент хотел быть абсолютно уверен, что адресат своевременно получит его сообщение, или хотел лично переговорить с лицом на другом конце линии связи, скажем, например, для того, чтобы устроить ему очередную головомойку. Поэтому подобные вызовы воспринимались обычно с таким же энтузиазмом, как сообщение о чуме или очередной налоговой проверке. - Да, полковник Секира, - сказал Шутт, узнавая спроецированное в его комнату изображение. - Чем могу служить в столь ранний час? Голографическое оборудование, используемое Легионом, без надлежащего технического обслуживания обеспечивало весьма сомнительное качество передач и имело гораздо меньшую мощность, чем системы обычной космической связи. Не был исключением и сегодняшний день. Изображение временами двоилось или распадалось на отдельные фрагменты, что никак не улучшало состояние Шутта, когда тот, глотнув в очередной раз воздух, пытался сфокусировать глаза на этом исчезающем призраке. Если бы он мог быть уверен, что его собственное изображение не передается, то, разумеется, не стал бы тратить силы на такие попытки. - Что ж, _к_а_п_и_т_а_н_ Шутник, - заговорила полковник, не тратя время ни на приветствия, ни на обычное в таких случаях вступление, - вы можете начать прямо с того, что объясните появление вот этой статьи в сегодняшних новостях. - Статьи? - нахмурившись, произнес командир. - Боюсь, что вы ставите меня в неудобное положение, мэм. У нас еще слишком рано, и я не успел ознакомиться с сегодняшними новостями. Он бросил короткий взгляд в сторону дворецкого, который проскользнул в комнату вслед за ним. Бикер понимающе кивнул и полез в карман за компьютером, чтобы сделать запрос по поводу обсуждаемой статьи. - Не успели? Тогда позвольте мне зачитать вам кое-что из нее... например, то, что зачитал мне мой непосредственный начальник, когда обратил на эту статью мое внимание. В руках у Секиры появился блокнот, и ее голова чуть склонилась над ним. - Давайте посмотрим... Так, начнем с заголовка, который звучит: "Генерал - плейбой?", а строкой ниже читаем: "Наследник "Мьюнишн" Уиллард Шутт возглавил элитные войска на Планете Хаскина". Собственно, с этих слов и начинается сама статья. Вне досягаемости передающей камеры, Бикер прервал свои безнадежные попытки привлечь невероятными движениями глаз внимание Шутта. Тот был сосредоточен только на одном: представлял себе, как он собственными руками берет этого репортера за горло. - Да, могу понять, что этот факт действительно расстроил вас, мэм. Позвольте мне уверить вас, полковник, что ни разу в течение интервью я не сделал даже намека на то, что имею генеральский чин. Могу лишь предположить, что репортер просто ошибся или добавил это преувеличение от себя для большего эффекта. Я принимаю это на свой счет и обязуюсь проследить, чтобы необходимое разъяснение ему обязательно было сделано, а так же извиняюсь перед всеми генералами, бывшими, настоящими и будущими, за это недоразумение. - О, но это еще далеко не все, капитан. Я умираю от желания услышать ваши объяснения по поводу остального материала статьи. - По поводу чего именно, мэм? - произнес Шутт, изучая экран компьютера, который протянул ему Бикер. - Теперь я имею эту статью прямо перед собой и не вполне понимаю, что еще требует прокомментировать полковник. - Вы это серьезно? Для начала, почему вы вообще устроили это интервью? - Ну, это очень просто. - Командир слегка улыбнулся. - Я ничего не устраивал. Похоже, что кто-то из администрации отеля проболтался журналистам, что мы зарегистрировались там, и тут же появился репортер, охотясь за интервью. У меня нет такого богатого опыта встреч с журналистами, какой, наверное, имеет полковник, но я всегда был убежден, что раз уж журналисты ищут материал для очередной истории, то самое лучшее - дать его им. Иначе они вынуждены будут придумать ее сами. Если кто-то дает им материал добровольно, они искажают _л_и_ш_ь _н_е_к_о_т_о_р_у_ю часть его, например, мой чин, в противном же случае _в_е_с_ь_ сочиненный ими рассказ будет сплошным враньем. Осознавая все пятнистое прошлое наших легионеров, о котором я имею некоторое представление, я решил, что будет гораздо разумнее, чтобы интервью замкнулось на мне, чем позволить ему распространиться на те области, которые мы не хотим предавать огласке. - Минуточку. Давайте вернемся к тому, что вы сказали буквально секунду назад - о том, что персонал отеля сообщил журналистам о вашем прибытии. Почему вы сообщили репортеру ваше настоящее имя, а не полученное в Легионе? - Она уже знала его... - _О_н_а_? - Совершенно верно. Репортером была женщина... даже слишком привлекательная для такой роли. Разумеется, я не позволил сработать этому фактору или дать захватить себя врасплох во время интервью. - Гм-мммм... Это может создать проблему. - Мэм? - Нет, ничего. Ну так, продолжайте свою историю, капитан. Я уже начинаю примерно понимать, что, собственно, произошло. Так что же насчет вашего имени? - Так вот, она разыскала меня по имени. Это обычная история, которая частенько происходит со мной. Журналисты часто рыщут по отелям в поисках знаменитостей, и такое имя, как мое, не могло не привлечь их внимания, даже если бы это был просто слух. - А почему вы указали в отеле свое настоящее имя? - Оно было на моей кредитной карточке, мэм. Банковская система довольно консервативна и не выпускает кредитных карточек для людей, носящих прозвища. Но несмотря на то, что, как полковнику известно, я довольно богат, у меня редко бывает наличная сумма, достаточная для платы за проживание в приличном отеле целой роты легионеров. Однако хочу обратить ваше внимание, мэм, на то, что хотя в Легионе и используются исключительно прозвища и псевдонимы, я не уверен, что где-то в Уставе написано, что легионерам запрещается пользоваться своими настоящими именами. - Гм-ммм... Интересная точка зрения, капитан. Давайте на минуту отложим ошибку с использованием вашего имени и разберемся с этим самым отелем. Почему вы перевели вашу роту в такой дорогой отель? - И опять-таки, полковник, я не уверен, что есть такой пункт Устава, который запрещает командиру размещать своих солдат там, где он пожелает, особенно если он берет на себя все расходы. - Я ведь не спрашиваю, имеете или не имеете вы право делать это, - прервала его Секира. - Я спрашиваю вас: _п_о_ч_е_м_у_ вы сделали это? Шутт снова посмотрел на устройство, которое держал в руке. - Так об этом же написано в самой статье, мэм. Наши казармы будут перестраиваться, что и послужило основанием для временного переезда всей роты. - Так, значит, эта часть статьи не содержит никаких ошибок? - Да, мэм. - А вы уверены, капитан, что мы действительно арендуем эти казармы и землю, на которой они стоят, у местного владельца? И если это так, то уверены ли вы, что мы не должны получить разрешение арендодателя, прежде чем производить какую-либо реконструкцию его собственности? - Совершенно уверен, мэм. Более того, полковник, я купил и строения и землю, сданную сейчас в аренду Легиону, у местного владельца. Так что разрешение на реконструкцию - не проблема. А заодно, раз уж об этом зашла речь, я хочу поскорее заверить уважаемого полковника, что не собираюсь поднимать цену аренды по сравнению с той, которую Легион сейчас имеет здесь по контракту. - Это делает вам честь, - чуть скривившись заметила полковник. - Все это очень интересно, капитан. Но, строго между нами, что вы собираетесь делать с этим вашим новым приобретением, если мы когда-нибудь оставим это место? - Естественно, что в таких случаях я нанимаю кого-нибудь из местных для управления моей собственностью, - пояснил Шутт. - А в этом конкретном случае, к тому же, есть и дополнительный интерес: у меня уже есть предложение о покупке перестроенных зданий, если я надумаю их продать. Кое-кто уже видел архитектурные наброски и планы, и решил, что здесь можно устроить прекрасный загородный клуб. - Это приобретение, в итоге, принесет вам прибыль. - Разумеется. - А, собственно, чему я удивляюсь? Но давайте вернемся к статье, капитан, и, возможно, вы все-таки объясните, почему надо было перевозить роту для временного проживания в один из лучших отелей на планете? А заодно объясните, пожалуйста, с какой это стати вы назвали свою роту элитной частью? - Вот это как раз и есть еще один домысел, вина за который лежит целиком и полностью на журналисте. Я сказал лишь о том, что нахожусь здесь по "специальному назначению", а уж она сделала из этого свои собственные выводы. Что же касается качества нашего временного жилья... могу ли я говорить прямо, полковник? - Пожалуйста, извольте. Если вы сможете прояснить ситуацию без затягивания этого... дорогостоящего разговора, это будет принято во внимание... хотя, как следует из услышанного, мне следовало бы сделать этот вызов с переводом оплаты на получателя. - Что касается перестройки казарм, дорогого отеля для временного проживания и еще некоторых вещей, о которых вы, без сомнения еще услышите в будущем, то они часть моего плана по перевоспитанию роты. Вы должны понимать, что эти люди были _у_н_и_ж_е_н_ы_ как собственным сознанием своей неполноценности, так и _в_н_у_ш_е_н_и_е_м_ этого со стороны, причем происходило это так долго, что у них почти не было возможности _н_е п_о_в_е_р_и_т_ь_ в это, и потому они вели себя и действовали в соответствии с этим. Все что я хочу сделать, так это относиться к ним так, будто они - избранные войска, как поступают с атлетами при подготовке к соревнованиям. Держу пари, что в ответ они проявят себя победителями, потому что будут видеть себя таковыми. - Если и дальше следовать вашей теории, то получается так: если они будут выглядеть как отборные войска и вести себя как отборные войска, то и сражаться они будут как отборные войска. Ваше пари как-то слишком теоретизировано, капитан. - Однако мне кажется, что это оправданный риск, - твердо заметил Шутт. - А если это не так... ну, что ж, ведь это мои деньги, которыми я рискую, не так ли? - Достаточно справедливо. - Полковник Секира задумчиво поджала губы. - Хорошо, капитан, я дам вам возможность заниматься этим некоторое время. Если ваша идея сработает, Легион от этого только выиграет. Если же нет, мы останемся с тем, с чем были. Разумеется, сейчас, когда известно ваше настоящее имя, в случае, если вы облажаетесь так же, как и на предыдущем месте службы, вам останется только исчезнуть с глаз долой. - Разумеется. - То, что я хочу сказать, капитан Шутник, так это что в данном случае вы уязвимы гораздо больше, нежели Легион. В голосе полковника звучала неподдельная заинтересованность, которая согревала его в эти ранние утренние часы. - Да, разумеется. Благодарю вас, полковник. - Очень хорошо. Я попытаюсь прикрыть весь шум вокруг вашего дела. А вы займитесь перевоспитанием вашей роты. У меня есть подозрение, что это займет все ваше время и силы. Но на будущее, во всяком случае, постарайтесь предупреждать меня, если пресса соберется вновь проявить внимание к вам или к делам вашей роты. Вы не единственный, кого не устраивают вот такие утренние вызовы. - Да, мэм. Я постараюсь это учесть. - И еще, капитан... - Да, мэм? - Относительно перестройки ваших казарм. Как вы думаете, сколько на это уйдет времени? - По моим прикидкам, две недели, мэм. Улыбка триумфа озарила лицо полковника. - Я так и предполагала. Вам, может быть, будет интересно узнать, капитан, но точно такой срок назвала моя сестра, когда решила пристроить новую веранду к своему загородному дому. Секира закончила! Шутт подождал, пока передаваемое изображение полностью погасло, и только затем облегченно вздохнул. - Все прошло значительно лучше, чем я надеялся, - заявил он. - Да, сэр, - поддержал его Бикер. - Но я обратил внимание, сэр, что вы не удосужились сказать полковнику о том, что купили не только казармы и землю, но и строительную фирму, которая будет заниматься реконструкцией. - Мне показалось, что был не самый подходящий момент ставить ее об этом в известность. - Командир подмигнул. - При случае напомните мне, что надо посадить кого-нибудь специально на связь, чтобы вы не забивали себе этим голову. - Хорошо, сэр... и спасибо вам. - Не нужно никаких благодарностей, Бик. Я просто не хочу взваливать на тебя еще и дополнительную заботу о всякой военной технике. Шутт потянулся и выглянул в окно. - Итак... что сегодня на повестке дня? - Минуточку, сэр... как вы сами заметили, было слишком рано, когда я разбудил вас. - Да, но теперь-то я уже встал. Так что давай приниматься за работу. Позвони офицерам и сержантам, и, в первую очередь, Гарри Шоколаду. По какому праву они должны валяться в постели, когда я работаю? 6 "Я не буду делать даже попыток передать все ощущения, связанные с дежурством роты на болоте, хотя впечатления моего шефа от того первого дня, когда он присоединился к ним для участия в этом задании, могли бы, без сомнения, кого-то и заинтересовать. Это мое решение объясняется не столь недостатком желания или способностей передать всю глубину его чувств, сколь просто недостатком сведений, в силу того, что я так никогда и не сопровождал роту на болото, - факт, который я стал чрезвычайно ценить после того, как увидел состояние их формы в конце того самого дня." Дневник, запись номер 024 Песивец почти смирился с пребыванием в его отеле легионеров. При этом не следовало игнорировать и тот желанный денежный поток, который хлынул после затянувшегося периода застоя, да и то, что сами солдаты доказали, что на деле они не так уж и беспокойны, как он опасался. Он даже поймал себя на искренней попытке потратить часть собственного энтузиазма на улучшение их быта. Однако эти благие намерения в момент улетучились, когда в конце дня он увидел приближавшихся к дверям отеля легионеров, описать которых можно было только если сравнить их со стадом свиней, заполонившим тротуар. Начиная от пояса, а в отдельных случаях только от подмышек, в них можно было узнать тех самых людей, которые вчера поселились в отеле. Но, к сожалению, вниз от этой "границы бедствия" любой намек на наличие формы терялся в густом слое серо-зеленой мерзости. Липкая на вид, эта грязь, как заметил Песивец, не имела достаточной вязкости, чтобы оставаться на своих владельцах, и комьями падала на тротуар, а, следовательно, с явной неизбежностью, будет падать и на ковер, расстеленный в холле. - СТОЙТЕ ТАМ! Это прозвучал голос командира легионеров, или, как Песивец был склонен о нем думать, главаря банды. Резкий, как удар хлыста, он заставил эти декорированные грязью фигуры если не замереть, то по крайней мере не двигаться дальше порога холла. Управляющий с некоторым удивлением наблюдал за тем, как Шутт, чей мундир был столь же измазан болотной грязью, как и у сопровождавших его солдат, протиснулся сквозь передние ряды и предстал перед столом дежурного, осторожно пройдя через холл, словно через минное поле. - Добрый вечер, Песивец, - вежливо произнес он, оказавшись в непосредственной близости от управляющего. - Не могли бы вы пригласить заведующего вашим хозяйством присмотреть за... Впрочем, нет, не нужно. Они будут вести себя очень аккуратно. С этими словами он прихватил со стола две пачки газет, отпечатанных на бумаге, как их предпочитали видеть еще многие, а затем вытащил из относительно чистого кармана рубашки несколько купюр. - Вот... этого должно быть достаточно. Да, и еще, Песивец... - Слушаю, мистер Шутт, - с отсутствующим видом отреагировал управляющий, обдумывающий, как взять деньги, не замарав при этом рук. Переложить это на кого-нибудь другого казалось ему единственным выходом. - Вы не знаете, все ли готово в главном танцевальном зале? - В некоторой степени, сэр, да. Один из ваших сержантов решал, что надо бы поставить перегородку, чтобы как-то разделить мужчин и женщин, и поскольку понадобилось дополнительное помещение, пришлось открыть одну из соседних комнат для приемов... - Да, да, - перебил его Шутт. - Но они готовы? - Да, сэр. Если хотите, я сообщу им, что вы уже прибыли. - В этом нет необходимости, Песивец. Но, все равно, спасибо, - сказал командир, начиная пробираться к дверям. - ВНИМАНИЕ! СЛУШАЙТЕ МЕНЯ! Легионеры выжидающе молчали. - Вот чего я хочу от вас: назначенные в наряд легионеры возьмут вот эти газеты и разложат их на ковре от дверей к лифтам. Остальные должны медленно двигаться за ними, по возможности не сходя с этой дорожки. Часть газет нужно оставить для лифтов, и я хочу, чтобы вы захватили их еще и с собой, чтобы разложить на этажах. Давайте постараемся свести весь беспорядок к минимуму, чтобы потом поменьше делать уборку. Понятно? - ДА, СЭР! - А что случилось с прислугой? Свист, раздавшийся откуда-то из задних рядов, был сопровожден смехом и беспорядочными репликами. Шутт в очередной раз пытался утихомирить роту. - Позвольте мне ответить на этот вопрос раз и навсегда, - заявил он. - Пока мы гости этого отеля, в нашем распоряжении _б_у_д_е_т_ и прислуга и даже прачечная. Крики, готовые хлынуть подобно новой волне энтузиазма, были остановлены очередным взмахом руки. - О_д_н_а_к_о_ я напоминаю вам, что это в некотором смысле привилегия, и злоупотреблять этим _н_е _с_л_е_д_у_е_т_. Если я замечу, что кто-то из вас вынуждает обслуживающий персонал выполнять лишнюю или малоприятную работу, или, хуже того, задерживаться на работе из-за лени или неосмотрительности тех, кто находится под моей командой, будут предприняты соответствующие меры. Во-первых, персонал отеля получит дополнительную плату, в соответствии с проделанной работой. Во-вторых, эти деньги будут вычтены из вашего жалованья, а не включены в общие расходы, которые я выплачиваю на содержание вас в этом отеле. И, наконец, обслуживание будет прекращаться, а работы будут распределяться между вами, как дополнительное дежурство, всякий раз, когда я замечу, что вы относитесь к их труду без должного уважения. Я выражаюсь достаточно ясно? - ДА, СЭР! - Хорошо! А теперь я хочу, чтобы вы поднялись наверх, привели себя в порядок, а затем спустились в танцевальный зал... Новый взрыв криков и свиста прервал слова командира, хотя причиной этому был вовсе не он. Остановившись на середине фразы, он повернулся, чтобы взглянуть, чем было привлечено внимание роты. - О-оооЙ-ИИИ! - Берегитесь, девочки! - Как насчет поцелуя, милочек? В дверях отеля стоял Гарри Шоколад, хотя слово "стоял" едва ли могло полноценно передать ту картину, которую он собой являл. Он держался прямо, словно оружейный шомпол, несмотря на свою полную, почти грушевидную фигуру, а с его лица не сходила самодовольная улыбка богатого барона, наблюдавшего за своими вассалами. Но главным объектом внимания окружающих и причиной его удовольствия была его новая форма. Вместо обычной полинявшей и изношенной формы Гарри щеголял в комбинезоне из вельветина глубокого черного цвета. Перемены в его облике были просто сногсшибательны, и контраст между ним и его облепленными грязью обожателями делал его похожим на только что сошедшего с рекламного щита новобранца. Доходящие почти до колен высокие сапоги с низкими широкими каблуками, выглядевшие так, будто были сделаны из мягкой замши, словно добавляли ему рост, когда он, встав по стойке "смирно", отдавал своему командиру честь так, будто находился на учебном плацу. - В главном танцевальном зале все готово, сэр! Шутт мог бы испытывать раздражение от того излишне "парадного" тона, с каким его сержант сделал этот доклад, если бы не то забавное впечатление, которое создавал вид Гарри, лучившегося довольством от новой формы. Было абсолютно ясно, что сержант был просто не в силах удержаться от искушения пустить пыль в глаза своей новой формой, выставляясь перед остальными легионерами. С трудом подавляя улыбку, Шутт ответил на его приветствие. - Спасибо, Г.Ш. Мы очень скоро будем там. Проследи, чтобы все пришли. - Слушаюсь, сэр. И вновь последовал ритуал отдания чести, который командир вынужден был повторить, прежде чем вновь обратиться к роте. - Как я уже сказал, после того, как вы приведете себя в порядок, все собираемся в танцевальном зале. Как вы уже заметили, ваша новая форма появилась именно сегодня, и в зале вас буду ждать портные, чтобы окончательно подогнать ее. Выполняйте. Его последние слова потонули в гиканье и громких возгласах одобрения, и легионеры тут же двинулись в отель, чуть было не позабыв слова командира про газеты. Следуя у них в кильватере, он увидел, как Гарри Шоколад, окруженный кучкой легионеров, любовавшихся формой, поджидал своей очереди к лифту. - Сержант? - Да, сэр? Сержант-снабженец отошел от своих обожателей и заторопился в сторону Шутта. - Расслабьтесь, Г.Ш. Форма выглядит на вас великолепно. - Спасибо, сэр. Я имею в виду... она мне вполне подходит, не так ли? Гарри даже вытянул шею, чтобы попытаться поймать свое отражение в одном из зеркал, висевших в холле. - Мне, правда, казалось, что изначально она была с рукавами. - Да, именно такой она и была извлечена из упаковки, - подтвердил догадку командира сержант, - но я замолвил словечко человеку, занимавшемуся ее подгонкой, и убедил его, что можно обойтись и без них. Мне так больше нравится, легче двигаться. Он подвигал руками вперед и назад, а затем, как бы в доказательство своих слов, согнул их в локтях, напрягая мышцы. - Я понимаю, что ты хочешь сказать, Г.Ш. Возможно, я попробую сделать подобное с парочкой своих комплектов форменной одежды. Шутт старался отделаться от возникавших в его сознании картин, изображавших спор Гарри с дизайнерами новой формы. - Сделайте это, кэп. Чертовски удобно. Ух! Мне все же надо идти. Сейчас будет небольшая запарка. - Ну ладно. Идите, занимайтесь своими делами, сержант. Командир наблюдал некоторое время, как Гарри удалялся, затем, осторожно ступая по газетам, вернулся к столу дежурного, изображая злодея из мелодрамы. - Простите, Песивец... - Да, мистер Шутт? - Меня должен будет разыскивать некто Чарли Даниэлс. Если он подойдет к вашему столу, направьте его, пожалуйста, прямо в пентхауз. Я буду очень признателен. - Непременно, с... ах, скажите, а это, случаем, не Чарльз Гамильтон Даниэлс Третий? - Именно. Направьте его прямо ко мне, как он только появится. - Мистер Даниэлс? Жилистая фигура, возникшая на пороге пентхауза, утвердительно кивнула, отвечая на вопрос Бикера. - Да, сэр. Я хочу повидаться с капитаном Шутником. Дворецкий колебался лишь какую-то долю секунды, прежде чем отступил в сторону, пропуская гостя. - А вы неплохо здесь устроились, - сказал тот, оглядывая внутреннее помещение. - И очень просторно. - В действительности здесь больше комнат, чем мне необходимо, чтобы ощущать комфорт, - заметил Шутт, выходя из спальни и все еще продолжая вытирать полотенцем волосы. - Я и арендовал-то этот пентхауз только потому, что нам нужно было иметь помещение для временной штаб-квартиры. Он жестом указал на массу оборудования для связи в дальнем углу номера, возле которого лениво развалился на стуле легионер, затачивающий складной стилет и наблюдающий за аппаратурой. - Хорошо. - Даниэлс одобрительно кивнул. - Я тоже никогда не выставлял на показ своего богатства. Всегда полагал, что просто или оно есть, или его нет. Их визитер явно был хорошо знаком на практике с тем принципом, который исповедовал, что и отражал его костюм, в котором он явился в гости: потертые голубые джинсы, простой свитер и пара ковбойских сапог. И только если удавалось заглянуть в его полуприкрытые глаза, подвижные, проглядывающие из морщинок на его загорелом от солнца лице, лишь тогда можно было узнать всю правду: вне всяких сомнений, это не были глаза записного лентяя, они могли принадлежать только Чарльзу Гамильтону Даниэлсу Третьему, одному из самых богатых людей на этой планете. - Могу ли я предложить вам что-нибудь, мистер Даниэлс? - спросил Бикер, успокоившийся, поняв, что впустил к своему шефу именно того человека. - Да, на пару пальцев бренди, если он только найдется в том баре, который я заприметил вон там... я бы не отказался... и, пожалуйста, называйте меня просто Чарли. "Мистер Даниэлс" - это только для юристов, моих или чужих. - Хорошо, мистер... Чарли. - Я сам позабочусь об этом, Бикер, - сказал Шутт, бросив полотенце в спальню и закрывая дверь. - Мне бы хотелось, чтобы ты отправился вниз, в танцевальный зал, и бросил взгляд на то, что там происходит. - Да! - вступил в разговор легионер, дежуривший около аппарата связи. - И скажите им, чтобы кто-нибудь поднялся мне на смену, чтобы я тоже мог спуститься вниз. Дворецкий холодно вскинул брови, глянув в его сторону. -... пожалуйста, - торопливо добавил легионер. - Обязательно, сэр. - А почему тебе просто не пойти вместе с ним, Рвач, а? - поинтересовался командир, стоя около бара. - Я послежу за аппаратурой, пока мы с Чарли будем здесь болтать. - Спасибо, капитан, - отозвался легионер, отрываясь от стула, и прежде, чем последовать за дворецким, убрал в карман нож. - Вот теперь стало полегче, - заметил Даниэлс, поворачивая голову и вытягивая шею, чтобы убедиться, что Рвач их уже не слышит. - А то я уж подумал, что нам так и придется разговаривать в присутствии одного из твоих парней, который того и гляди наставит на меня нож. Возможно, он и отдаст тебе его, если ты хорошенько попросишь о помиловании. Как я полагаю, ты пригласил меня немного поговорить о делах. - Если бы именно это было у меня в голове, я бы непременно попросил его остаться. - Шутт рассмеялся, протягивая гостю стакан с теплым бренди. - На самом деле я очень ценю, что ты заглянул ко мне, Чарли. Вообще-то мне следовало самому зайти к тебе, но я по горло занят реорганизацией этой роты, а надолго откладывать разговор с тобой мне не хотелось. - Никаких проблем, сынок. Так это то, что происходит внизу, в танцевальном зале, так всех взбудоражило? - Сегодня привезли новую форму для легионеров. Они все очень хорошие ребята, но сейчас ведут себя как сборище детей, ссорящихся между собой из-за новой игрушки. Каждый хочет быть первым на примерке, чтобы успеть пустить пыль в глаза своим новым обмундированием. Даниэлс понимающе кивнул. - Так дело только в этом? Когда я вошел, целая толпа их заполняла холл. К тому же, следует заметить, что обмундирование, которое на них было надето, выглядит совсем не так, как обычный государственный заказ, из тех, что мне доводилось видеть. При этом он бросил долгий хитроватый взгляд в сторону Шутта, который был занят своей выпивкой. - Да, это не совсем стандартное обмундирование, - с неохотой пояснил командир. - Я заказал ее специально для нас, причем полный комплект: полевая форма, парадная и рабочая. Ты, возможно, знаешь дизайнера. Он из местных... его зовут Оли Вер-Денк. - Оли? Ты имеешь в виду парнишку Хельги? - Я... думаю, да, - сказал Шутт. - Он единственный дизайнер в колонии, носящий такое имя. - Неплохо. - Даниэлс кивнул. - Он талантливый парень, и умеет работать... и выставляться. Должен сказать, я всегда считал, что люди, занимающиеся дизайном одежды, слегка... ну, ты понимаешь?.. пока не встретил Оли. Плечи как у быка, вот такие. А женат на маленькой и очень симпатичной девице. У него, правда, есть характер, и не совсем подходящий для дизайнера. Я даже слегка удивлен, что он согласился на тебя работать. - Я пообещал ему компенсировать все потенциальные потери от возможных заказов. - Командир пожал плечами и продолжал разглядывать свой стакан, взбалтывая его содержимое легкими движениями пальцев. - После этого, он, похоже, уже не имел особых причин для возражений. - Должен сказать, что это было честное предложение. И более того, - сказал Даниэлс, - я представляю, как он потеет там, внизу, при такой очереди, когда две сотни легионеров хотят поскорее примерить свою форму, - как одноногий, которому пришлось участвовать в соревнованиях по бегу. Шутт, не скрывая усмешки, представил себе эту живописную картину, и только потом ответил. - На самом деле все не настолько плохо. Там, внизу, есть еще полудюжина портных, которые помогают ему, - почти все, кого я смог найти в этой колонии. Даниэлс громко фыркнул. - Я уверен, они только и мечтали о том, как бы поработать вместе. У тебя есть стиль, можешь мне поверить. Но, мне кажется, ты хотел обсудить со мной какое-то дело? - Да, это так, - сказал командир, чуть наклоняясь вперед на стуле. - Я хотел поговорить с тобой о тех благах, которые на сегодняшний день предоставляет болото. - Не знаю, как у твоей роты, - сказал Чарли, - но у нас сегодня день был весьма удачный. Мы нашли три чудесных камня. Они сейчас здесь, со мной, - можешь, если хочешь, взглянуть на них. - Он достал из кармана маленький мешочек и бросил его Шутту. Командир открыл его и вытряхнул на ладонь три небольших камушка. - Симпатичные, - сказал он, стараясь придать своему голосу восторженное звучание, хотя на самом деле посчитал камни совершенно невыразительными. Они были маленькие, самый большой - со стеклянный шарик от детской игры, а самый маленький размером был не больше горошины. Тусклые, с коричневыми крапинками, они, казалось, ничем не отличались от обычных камешков, какие можно было найти в саду. - О, сейчас они выглядят не совсем так, как должны, - заметил Даниэлс, словно читая мысли Шутта, - но это будет легко исправлено небольшой полировкой. А вот как они выглядят в окончательном варианте. Гость протянул свою руку, показывая перстень, который носил на пальце. Камень, вставленный в оправу, был крупнее тех, что рассматривал Шутт, около дюйма в длину. Он имел тот же коричневый цвет, что и у необработанных камней, но сверкал ослепительным блеском, и в его глубине всякий раз, когда Даниэлс поворачивал руку, вспыхивали и плясали красные и голубые оттенки. Создавалось впечатление, что в этом камне успешно сочетались тигровый глаз и опал. - О_ч_е_н_ь_ симпатичные, - пробормотал Шутт, на этот раз без притворства. Он никогда раньше не встречал ничего подобного, и некоторое время просто не мог оторвать глаз от перстня, игравшего яркими вспышками. - Я так и думал, что тебе понравится то, что мы там вымываем, пока вы несете сторожевую службу. Причина, по которой цена их чрезвычайно высока - их редкость. Вот этот камешек, который ты держишь в руках, стоит почти столько же, во сколько обходится трехмесячное содержание твоих легионеров. - В самом деле? - Шутт был искренне удивлен. Он аккуратно сложил камни в мешочек и вернул его Даниэлсу. - Должен признаться, я и не предполагал, что они могут быть такими ценными. Гм-ммм... это может быть и мудро - не упоминать про их стоимость в присутствии моих солдат. Я хочу сказать, что я доверяю им, но... - Не стоит лишний раз вводить их в искушение, да? - Чарли усмехнулся. - Сынок, я ценю твой совет, но мы уже и сами додумались до этого. Кроме того, даже если кто-то сумеет удрать с несколькими такими красавцами, это не будет сулить ему ничего хорошего. Здесь, кругом, каждый знает, кто мы такие, и любой чужак, попытавшийся продать один из таких камней, окажется в положении обезьяны на конкурсе красоты. Его невозможно будет продать никому из местных, а мы не выпустим без проверки ни одного шаттла, если обнаружим пропажу хотя бы одного камня. - Хорошо. - Шутт удовлетворенно кивнул. - Тогда с этим нет никаких проблем. Но на самом деле я хотел поговорить с тобой о том, как моя рота провела сегодняшнее дежурство. Даниэлс чуть прищурился, задумался на минуту, потом тряхнул головой и сделал очередной глоток. - Что ж. Не могу сказать, что сегодняшний день был чем-то необычен, но, с другой стороны, не могу похвастать, что внимательно за этим следил. - Вот и они тоже, - ровным голосом заметил Шутт. - Впрочем, они не обращали внимания ни на что, за исключением своих сканеров. - Сканеров? - Именно. Ведь ты должен знать, что эти устройства запрограммированы так, что подают сигнал тревоги, если в зоне их действия появляется что-то опасное? - Я знаю, о чем ты говоришь. Дело в том, что мы тоже ими пользуемся. Это одно из обязательных условий, которые включены в страховку работающих на шахтах людей. Я только не понимаю, что тебя в этом смущает? Шутт резко встал, взволнованный, и начал расхаживать по комнате. - Проблема в том, что мои солдаты, как я мог заметить, слишком полагаются на эти приборы. И если они вдруг окажутся неисправны, или, что более вероятно, если появляется нечто, не учтенное в заложенной программе, мы не сможем обнаружить опасно