ним лучше не связываться. Ничего такого, что может отпугнуть местных туристов. - Да, а ты взгляни на некоторых из его уродов-легионеров. Я лично пугаюсь при одном взгляде на них. - Эти-то как раз не самые страшные, - вставила Дженни. - Вот погоди, пока увидишь... Голос ее замер, и она впилась в монитор, где как раз крупным планом показывали выстроившихся позади Шутта солдат. Будто читая ее мысли, камера медленно двигалась вдоль шеренги, показывая ее от одного фланга до другого. Небольшая морщинка прорезала лоб журналистки, пока она вглядывалась по очереди в каждое из лиц. Что-то тут было не так. Когда она брала у них интервью, не говоря уже о том времени, когда ходила на свидания с их командиром, она научилась узнавать многих легионеров, и теперь поняла, что в шеренге не хватает кое-каких лиц! Где Гарри Шоколад? Он выделяется в любой толпе. А женщина, стоящая рядом с Клыканини, - миниатюрная, но это не Супермалявка. И кстати, где Бренди? Старший сержант роты должна стоять перед строем, а ее нигде не видно. - Вы это пишете? - спросила Дженни, не отрывая глаз от экрана. - Да, мне кажется, это может вызвать интерес у местной аудитории, если мы решим прокрутить запись у нас. А что? - О, ничего. - Дженни неожиданно заулыбалась с невинным видом. - Я просто забыла попросить у Вилларда фотографию перед отлетом, и это может стать неплохим сувениром на память, пока мы снова не встретимся. Можешь сделать мне копию, когда передача кончится? - Считай, ты ее уже получила. Однако, когда техник снова отвернулся к экрану, улыбка исчезла с лица Дженни, и она потихоньку пятясь отошла от монитора. - Сидней, - прошептала она, увлекая в сторонку одного из фотографов. - У тебя сохранились снимки, которые ты делал для репортажа о команде, когда они еще служили у нас? Все снимки, не только те, что пошли в дело. - Конечно. А что? - Принеси их, и поищи пленку с записью их соревнований с Красными Коршунами. Потом приходи ко мне в просмотровую номер два - срочно. - Что случилось? - Еще не уверена, - загадочно улыбнулась она, - но если меня не подводит интуиция, на Лорелее заваривается каша. В полумраке гостиной в просторном пентхаузе одного из небольших казино Лорелеи, старательно отгороженной шторами от световых реклам, выстроились голографические изображения Команды "Омега", словно шеренга привидений. Лаверна сидела в одном из углов дивана, уставившись на них характерным для нее неподвижным взглядом и застыв, как статуя, так что ее можно было принять за предмет обстановки комнаты. Выражаясь точнее, она была похожа на торшер, так как ее кожа цветом напоминала черную эмаль, которой часто покрывают эти светильники, а длинное тело худобой напоминало скелет. Тем не менее, в ее движениях чувствовалась легкая элегантная грация, когда она поднялась, подошла к закрытой двери спальни и резко постучала в нее костяшками пальцев. - Макси! - позвала она, слегка повысив голос, чтобы ее было слышно за дверью. - Тебе лучше выйти сюда. - Что? - раздался приглушенный голос из-за двери. - Это важно, - коротко ответила Лаверна. После этого она вернулась на место, не дожидаясь последующих возражений или комментариев. Свое мнение они высказала, а его редко оспаривали. Спустя несколько секунд двери спальни открылись, и появилась Максина Пруит, закутанная в домашний халат. Это была маленькая женщина лет пятидесяти, со скуластым угловатым лицом, которое в молодости могли бы назвать "запоминающимся", но сейчас, в сочетании с пронизывающим взглядом и тронутыми сединой волосами, можно было охарактеризовать только как "суровое". Благодаря безвременью жизни на Лорелее, она, как и многие другие местные жители, спала не в какое-то определенное время, а от случая к случаю, урывками, когда ее одолевала усталость. Однако, несмотря на возраст, Максина все еще была весьма энергична и активна, задавая трудный темп тем, кто на нее работал. - Что там, Лаверна? - спросила она без гнева. - Новая служба безопасности только что прибыла, - ровным голосом произнесла Лаверна. - Я подумала, что тебе следует на них взглянуть. - Понятно. Максина вошла в затемненную гостиную, прошла сквозь нескольких легионеров, словно их нет, как и было в действительности, и села рядом со своей помощницей на диван, внимательно и молча изучая изображения, подобно строгой тетушке, наблюдающей за детьми на фортепьянном концерте. Передача интервью, между тем, продолжалась. - Вот как. Наш мистер Рафаэль призвал на помощь армию, - наконец произнесла она. - Не совсем понимаю, почему ты считаешь это важным. Служба безопасности никак не может повлиять на мои планы, разве что самую малость. Охранники в форме - всего лишь декоративное препятствие. - Посмотри еще раз на их командира, - посоветовала Лаверна. - Того, кто дает интервью. Максина послушно повернулась и посмотрела на худощавую фигуру в черном. - И что в нем такого? Он не намного старше самого мистера Рафаэля. - Это Виллард Шутт, - ответила Лаверна. - Вероятно, самый молодой мегамиллионер в галактике. Возможно, тебе это неизвестно, но он стал почти легендой в финансовых кругах - настоящий тигр, когда дело доходит до схваток между корпорациями и захвата компаний. - Очень интересно, - произнесла Максина, разглядывая этого человека с новым уважением. - Извини, Лаверна, но я все еще чувствую себя усталой и сонной, и соображаю сейчас не так быстро. Что именно ты пытаешься дать мне понять? Теперь настала очередь Лаверны пожать плечами. - Для меня это меняет игру, - сказала она. - Знает ли он об этом, или нет, но Рафаэль только что нанял себе в помощь действительно тяжелую артиллерию. Я подумала, что ты, возможно, пересмотришь саму идею захвата этого казино. Хотя Максина и была внешне похожа на чью-то бабушку, или незамужнюю тетушку, это впечатление было очень далеко от истины. На планете ее звали просто "Макс" или "та самая Макс". Еще совсем молодой она вышла замуж за одного из членов организованной преступной группировки, и удивила всех, заняв место покойного мужа после его безвременной кончины во время перестрелки с враждебными представителями власти. Она продала большую часть долей участия мужа в различных делах, и сосредоточила все средства и силы на одной специальности - казино. Макс любила казино, по официальной версии из-за того, что казино могли отмывать деньги, что давало ей стабильную прибыль за подобные услуги другим криминальным семействам, а на деле, потому, что ей нравилась атмосфера праздничного блеска, царящая в этих заведениях. Она была завсегдатаем игорных столов Лорелеи, хотя редко делала ставку, крупнее минимальной. Туристы, играющие с ней бок о бок, даже не подозревали, что она владеет контрольным пакетом акций почти каждого казино на космической станции, но постоянные обитатели знали, кто она такая, и относились к ней с подобающим почтением. Тем не менее, несмотря на долголетний опыт в закулисной работе казино, Максина с большим уважением относилась к Лаверне, и поэтому негритянка занимала постоянное привилегированное положение главного консультанта и доверенного лица Макса. Лаверна не только получила высшую ученую степень одновременно в области бизнеса и права, она была самым беспристрастным аналитиком при оценке риска и шансов из всех, кого знала Максина. Хотя Максина гордилась своим хладнокровием, она все же могла поддаться чувству гнева, мести или самолюбию, но Лаверна была так же лишена эмоций, как компьютер; она взвешивала все плюсы и минусы любого предприятия и откровенно высказывала свое мнение, каким бы непопулярным оно ни оказалось. Другие члены организации прозвали ее "Мороженая Сука", или просто "Мороженая", но в этом прозвище всегда проскальзывало уважение. Если Лаверна утверждает, что этот джентльмен в мундире может повлиять на их планы, то глупо со стороны Максины не принять ее слова всерьез. И все же, Макс была азартным игроком. - Нет, - наконец произнесла она, качая головой. - Я хочу получить это казино. Возможно, этот мистер Шутт и разбирается в цифрах и корпорациях, зато я разбираюсь в казино. Это даже придаст особую пикантность нашей задаче. Мы уведем это заведение прямо у него из-под носа, а если он встанет нам поперек дороги, придется убедить его посторониться. Лаверна бросила острый взгляд на свою хозяйку, затем снова отвела глаза. Брошенное Максом мимоходом слово "убедить" означало, естественно, применение насилия - единственное, в чем эти две женщины были не согласны. Более того, это была далеко не пустая угроза. Максина уже не раз доказала способность быть весьма компетентным генералом своих солдат, когда преступные группировки сочли ее территории легкой добычей и попытались проникнуть на них. Она даже не испытывала отвращения к личному участию в кровопролитии. Рукава домашнего халата Макса имели свободный покрой, так же, как рукава всей ее одежды. В них она всегда прятала пистолет в пружинной кобуре. Калибр пистолета был маленький, калибра 0.177, того же, что у "ББ", а звук выстрела не громче, чем щелчок пальцами. Малый размер разрывных патронов позволял ей поместить с магазин размером со спичечный коробок двадцать пять зарядов, но они наносили смертельную рану, если попадали в жизненно важный орган, а Макс стреляла метко и могла попасть в любую цель, которую видела. Лаверне это было известно, но признавая постоянную готовность к насилию в данной профессии, она его не одобряла. - Как хочешь, - сказала она, снова пожимая плечами. - Ты мне платишь за то, чтобы я высказывала свое мнение, и ты слышала, что я думаю по этому поводу. Кстати, если ты серьезно собираешься наехать на этого мальчика, помни, что у него за спиной стоит пара сотен собственных солдат. Более того, это не регулярная армия, это Космический Легион, и насколько я понимаю, они не очень-то придерживаются правил игры. - Вот как? - произнесла Максина, поднимая бровь. - Ну, мы тоже. Попробуй найти мистера Стилмана и скажи, что я хочу его видеть примерно через час. Я все же немного устала. Не становлюсь моложе, знаешь ли. Приняв решение, Макс удалилась в спальню, оставив Лаверну опять в одиночестве разглядывать голографические изображения. 7 "Пока рота устраивалась на новом месте и приступала к несению службы, их сослуживцы-разведчики начали тайно проникать на космическую станцию. Я старался излагать события по возможности последовательно, чтобы избежать путаницы. Однако, этому мешало то, что информация о событиях поступающая ко мне и из первых рук и через третьих лиц, была весьма неполной и отрывочной, и еще упомянутое выше безвременье жизни казино. Большие трудности в описании последовательности прилета команды на Лорелею создавало и то, что легионеры-разведчики путешествовали поодиночке на самых разнообразных видах транспорта, отдельно от "официальной" команды, и прибывали на станцию как до, так и после прилета основной роты, показанного в новостях. Часто единственным указанием для меня на "место и время" было случайное упоминание об известном мне событии, или о событии, которое по логике вещей должно было произойти до этого известного мне события. Так было в случае с появлением на станции Гарри Шоколада..." Дневник, запись номер 212 Хотя Лорелея в основном известна своей знаменитой Полосой, которая тянется от центра станции по всей ее окружности, на ней имеются и задворки. Это улицы, где расположены службы, необходимые для поддержания функционирования казино, такие как прачечные и склады, а также третьесортные гостиницы, почти трущобы, где обитают самые низкооплачиваемые служащие. Там же можно найти мини-больницы и ломбарды, тщательно спрятанные от глаз туристов, чтобы не напоминать им о менее игривой стороне жизни на Лорелее. Этот район за пределами Полосы, хоть и хорошо освещенный по обычным меркам, всегда кажется темным по сравнению с ослепительными световыми табло вдоль самой Полосы, и туристов не надо специально предупреждать - они и сами за версту его обходят и придерживаются более оживленных районов, шумно требующих их внимания и денег. Вдоль одной из таких окраинных улочек Гарри и вел свой мотолет, заново наслаждаясь свободой от привычных обязанностей легионера. Хотя ему искренне нравилась форма, в которую Шутт облачил роту, он был рад снова натянуть джинсы, потертые, но приобретшие бархатистую мягкость после долгих лет носки. Прибытие на Лорелею прошло на удивление гладко, особенно учитывая его теперешний предосудительный внешний вид. Единственная трудность, с которой он столкнулся, возникла при разгрузке его любимого мотолета. Служители космопорта явно не хотели допускать его ввоз на космическую станцию, и Гарри пришлось провести несколько часов, заполняя различные бумаги, подписывая листы с изложением правил и ограничений, и наконец, оплачивая все новые и новые таможенные пошлины, штрафы и страховки, прежде чем его неохотно пропустили. Не надо быть гением, чтобы понять, что большая часть этих препятствий была специально задумана для того, чтобы довести клиента до такого состояния, когда он с радостью оставит свой мотолет на хранение до времени обратного полета, но Гарри использовал все мыслимые известные уловки, а также несколько новых, чтобы только не расставаться со своим мотолетом во время службы в Легионе, и не собирался отказываться от него сейчас, когда снова надел гражданское платье. Причина такого "заграждения" ясно просматривалась. Весь воздух на Лорелее проходил регенерацию по замкнутому циклу, и хотя системы жизнеобеспечения были достаточно эффективными, чтобы справиться с окисью углерода, вырабатываемой людьми на станции, лишние двигатели значительно повысили бы нагрузку. Из-за этого на Лорелее почти отсутствовал транспорт, кроме электрокаров, которые совершали челночные рейсы и перевозили игроков вдоль Полосы. Формула простая: ограниченный запас воздуха может обеспечить либо людей, либо транспорт, а транспорт не проигрывает деньги в казино. Несмотря на беззаботный вид, Гарри точно знал, куда он направляется. По сути дела, он знал это еще до того, как сошел с корабля. Информация поступила к нему в виде предостережения, сделанного одним из корабельных портье. - Собрался на Лорелею, а? - сказал этот человек во время одной из ночных бесед. - Позволь тебе заметить, братец, держись-ка ты подальше от места, которое называют "Оазис". Слышишь? Нехорошо оставлять свои денежки в тех заведениях, где тебе улыбаются и говорят "сэр", а сами загребают твои фишки. В этом "Оазисе" ошиваются всякие подонки. Наживешь больше болячек, чем могут позволить себе такие люди, как мы. Больше ничего из него нельзя было выжать, поскольку этот человек явно основывался не на собственном опыте, а на слухах. И все же он дал Гарри наводку. Сам "Оазис" выглядел довольно безобидным, когда Гарри поставил перед ним свой мотолет и толкнул дверь. Он казался на несколько порядков выше классом, чем обычные бары по соседству. Гарри даже понравился его вид, он вовсе не был разочарован. Только в кино места сборищ преступников похожи на опиумные притоны из плохого комикса. В реальной жизни у тех, кто успешно работает в преступном бизнесе, денежки водятся, и они предпочитают есть и пить в высококлассных заведениях. - Налей-ка, - произнес Гарри, опускаясь на табурет у стойки бара. Бармен колебался, оценивающе разглядывая переодетого легионера, пока тот не достал из кармана толстую пачку купюр, отделил одну из них и небрежно швырнул на стойку. Купюра была достаточно большого достоинства и пользовалась уважением в большинстве уголков галактики, но это была Лорелея, где игроки часто предпочитали делать ставки наличными, так что бармен едва взглянул на нее, отправляясь за выпивкой для Гарри. Пиво появилось, а купюра исчезла в одну и ту же секунду, и через несколько мгновений на ее месте возникла стопка бумажек и мелких монет. Гарри осторожно отделил одну бумажку от остальных, прежде чем опустить сдачу в карман, и пустил ее по стойке в качестве чаевых. Приманка сработала, и бармен материализовался, чтобы забрать чаевые. - Извини, парень, - протянул Гарри, прежде чем тот успел снова удалиться. - Может быть, ты меня выручишь? - Смотря по тому, что тебе надо, - ответил бармен, глядя в сторону, но не ушел. Медленным движением Гарри достал из кармана наручные часы и осторожно выложил их на стойку. - Что можешь за них дать? Окинув быстрым взглядом бар, бармен взял часы и осмотрел их со всех сторон. - Ты их достал за пределами станции? - спросил он. - Есть разница? Бармен пристально посмотрел на него. - Да, есть, - сказал он и постучал пальцем по надписи на крышке часов. - По-моему, ты не капитан Андерсон и не его благодарный экипаж. Если ты стащил их здесь, на Лорелее, то я держу в руке неприятности. Здесь очень не любят карманников и грабителей - это плохо для туризма. Гарри поднял обе руки, растопырив пальцы, словно фокусник, которого обвинили в карточном шулерстве. - Капитан куда-то задевал эту красоту до нашей последней остановки, - объяснил он, - и бросил ее искать примерно через два дня. Сейчас он и его корабль уже далеко. Если бы был шанс, что он все еще их ищет, я бы их так открыто не показывал. Бармен снова обследовал часы. - Вот что я тебе скажу, - наконец произнес он. - Я дам тебе за них двадцатник. Гарри качнулся назад на табурете, словно бармен врезал ему в челюсть. - Двадцатник? - переспросил он. - Извини, но это очень крутая скидка. Я понимал, что не заключу сделку один к десяти, раз я здесь новичок, и все такое, но это же едва сто к одному! - Как хочешь. - Бармен пожал плечами, кладя часы на стойку. - Забирай, если думаешь, что можешь получить за них больше. Только я тебе сперва кое-что покажу. Он нырнул под стойку, потом снова вынырнул и плюхнул рядом со стаканом Гарри картонную коробку. - Взгляни, - сказал он. Коробка была на две трети заполнена наручными часами и украшениями. - Это Лорелея, друг мой, - ухмыльнулся бармен. - Игроки готовы заложить или продать что угодно, чтобы собрать денег на обратный билет, а чаще - на еще одну попытку у столов. Когда коробка наполняется, я отсылаю ее в один из ломбардов, и хорошо если мне удается возместить то, что я заплатил за большую часть вещей. Я делаю это только в качестве услуги нашим клиентам. Гарри не стал подвергать сомнению это утверждение, однако ему с трудом верилось, чтобы в "Оазисе" за стойкой работал бойскаут. Более вероятно, что этот человек переправляет свою добычу за пределы станции и делится прибылью с тем, кто продает ее в другом месте. Вместо этого он поднял стакан с пивом, сделал глоток и улыбнулся. - Двадцатник неожиданно стал казаться мне приличной суммой, - сказал он. Бармен снова взял часы, бросил их в коробку, поставил коробку под стойку, а потом повернулся к кассе и вытащил из нее двадцатку, прозвонив клавишей "не продано". - Скажи, - попросил Гарри, принимая деньги, - есть какой-нибудь шанс получить тут работу? Чувствую, что при наличии казино и учитывая здешние цены, моего запаса надолго не хватит, если его не пополнять. - Тебе надо поговорить об этом с управляющим, - ответил бармен. - Служащие у нас меняются часто, но принимает и увольняет он сам. Он должен появиться примерно через час, если можешь - подожди тут. - Мне идти некуда, - сказал Гарри, сверкнув улыбкой. - Ничего, что я поставил тут у входа свой "хок"? Впервые на лице бармена отразилось удивление, и он поднял брови. - У тебя мотолет? - спросил он. - Мне показалось, что я слышал мотор примерно тогда, когда ты вошел, но подумал, что у меня разыгралось воображение. Или я принимаю желаемое за действительность. - Похоже, ты и сам когда-то катался. - Еще как. - Бармен ухмыльнулся. - Разве ты не заметил пломб у меня в зубах? Гарри запрокинул голову и понимающе хохотнул, шлепнув себя ладонью по бедру. Это была очень старая шутка, появившаяся, может быть, даже раньше, чем сами мотолетчики: "Как узнать заядлого мотолетчика? По пломбам у него в зубах!" И все же она еще была в ходу и служила почти опознавательным знаком в среде мотолетчиков-энтузиастов, поскольку кроме них почти никто ее не помнил, и еще меньше людей над ней смеялось. - Только это было очень давно, - сказал бармен, глядя вдаль и улыбаясь воспоминаниям. - Я немного поездил с Дьявольскими Ястребами. - Хороший клуб, - одобрительно кивнул Гарри. - Я и сам ездил с Ренегатами. - Кроме шуток? - спросил бармен, услышав название одного из старейших и крупнейших мотоклубов в галактике. - Кстати, меня зовут Вильям. Когда ездил, меня звали "Дикий Билл". - Зови меня просто Г.Ш., - сказал Гарри. Они торжественно пожали друг другу руки, хотя переодетый легионер про себя застонал, осознав свой промах. Предполагалось, что он будет работать на задании под другим именем, но в приступе энтузиазма по поводу мотолетов его прозвище в Легионе, которое одновременно было его старым клубным прозвищем, просто сорвалось с языка, прежде чем он успел сообразить. Ему придется связаться с мамочкой и передать, что он не использовал запланированный псевдоним, и остается только надеяться, что слух о его местонахождении не дойдет до Ренегатов. - Вот что я тебе скажу, - проговорил бармен, наклоняясь поближе. - Когда придет управляющий, я с ним сам сначала поговорю... может быть, замолвлю за тебя словечко. - Идет. Это было бы здорово. - И позволь поставить тебе еще одно пиво, пока ты ждешь... за мой счет. Когда бармен удалился, Гарри повернулся на табурете и облокотился локтями о стойку, оглядывая свой новый дом. К бару примыкал небольшой зал ресторана, не более дюжины столиков, но столики далеко отстояли друг от друга, и Гарри подумал, что этот зал скорее предназначен для встреч, чем для извлечения прибыли. Только несколько столиков было занято, и сидящие за ними посетители, судя по одежде и манерам, были местными, а не туристами. Одна из компаний привлекла его внимание. Единственный мужчина за этим столиком, широкоплечий, с очень короткой шеей, имел внешность игрока в астробол. Он внимательно слушал пожилую женщину, годящуюся ему в матери, если не в бабушки. Однако, больше всего его внимание привлекла вторая женщина за столиком. Она сидела рядом со старой леди - высокая, худая негритянка с суровым лицом, угловатые черты которого не могли скрыть скучающего выражения, словно ее не интересовал разговор двоих спутников. Будто почувствовав взгляд Гарри, она взглянула в его сторону, и их глаза встретились. Он поднял стакан с пивом в молчаливом тосте и продемонстрировал все свои зубы в дружелюбной улыбке. Однако, вместо ответа, она с бесстрастным лицом смотрела сквозь него, будто его и не было. Почти физическое ощущение холода охватило Гарри, словно ветром пахнуло с ледника, и он отвернулся обратно к стойке, на которую бармен только что поставил новый стакан с пивом. - Послушай, Вилли, - спросил он, - что это за группа у дальней стены? Они выглядят завсегдатаями. - Не знаю, о ком ты, - ответил бармен, не взглянув в ту сторону. - Это чудище и две женщины, - пояснил Гарри. - Те, что сидят прямо... Он чуть было не показал пальцем, но Вильям быстро перехватил его запястье. - Я сказал, "Ничего не вижу", - с нажимом произнес его новый приятель, глядя прямо в глаза Гарри и подчеркивая каждое слово. - И если ты собираешься у нас работать, ты тоже ничего не видишь. И уж конечно не станешь показывать на них пальцем. Улавливаешь, что я тебе говорю? - Понял. - Гарри медленно кивнул. - Их здесь сегодня нет. Никогда не было, и не будет. Скажу в случайной беседе и готов присягнуть. - Хорошо, - сказал Вильям, отпуская его руку. - Я знал, что ты поймешь. Извини, что схватил тебя, но ты чуть было не влип в крупную неприятность, прежде чем я успел как следует тебя просветить. Гарри взял свой стакан и поставил локти на стойку. - Нет проблем, - легкомысленно заметил он. - Ценю, что защищаешь мне спину. Однако, если вернуться к моему просвещению, строго между нами, мое зрение гораздо более избирательно, когда я знаю, чего именно я не вижу. Вильям отошел на несколько шагов и небрежно облокотился на стойку. - Ну, - произнес он на тюремный манер, не глядя прямо на Гарри, - то, чего ты не видишь, - это Главный Человек на всей станции. Переодетый легионер слегка нахмурился. - Странно. Мне всегда казалось, что такой человек обычно держится в тени, а я мог бы поклясться, что видел его где-то раньше. Его показывали в новостях, или что-то в этом роде? Бармен пренебрежительно фыркнул. - Если ты любитель астробола, то уж точно его видел. Помнишь Варда Стилмана? - Конечно! - воскликнул Гарри, снова украдкой бросая взгляд на сидящих за столиком. - Так это он? Черт возьми! Мне нравилось смотреть, как он месится с противником, пока его не вышибли из профессионалов. - Это он, - подтвердил Вильям. - Но я говорил не о нем. Та старая курица - вот кто действительно всем заправляет на Лорелее. Стилман всего лишь ее главный кулак. Взгляд Гарри скользнул по старшей из женщин, на которую он до сих пор не обращал внимания. - Она? Это она тут "Главный Человек"? - По-верь или по-мри, - сказал бармен, натянуто улыбаясь. - Возможно, ты слышал, что здесь правит некий "Макс". Ну, так это сокращение от "Максина", она и есть. Она владеет частью любого казино на станции и очень успешно привлекает туристов и избавляется от конкурентов. Поверь мне, Г.Ш., если ты вдруг начнешь подумывать о том, чтобы подзаработать немного деньжат на аферах в казино у нас на Лорелее, то не опасайся копов - поглядывай через плечо, не видит ли Макс. Между прочим, она иногда и сама нанимает таких мошенников со стороны, но не очень-то жалует самодеятельность, если ты меня понимаешь. - А что за каменная баба сидит с ней рядом? - спросил Гарри, переводя разговор на первоначальный объект своего внимания. - Это Мороженая Сука. - Вильям усмехнулся. - Некоторые говорят, что это она - подлинный мозг всех операций, а другие говорят, она просто ходячий калькулятор Макса. Но все говорят, что если хочешь за ней приударить, сначала застрахуйся от обморожения. - Охотно верю, - сказал Гарри, качая головой. - Я чуть не простудился минуту назад, когда она взглянула на меня из противоположного конца комнаты. Улыбка бармена испарилась. - Держись от нее подальше, Г.Ш., - серьезно предостерег он. - А умнее всего не иметь дела ни с кем из них. Скажу тебе, когда эти трое собираются вместе, - как вот сейчас не собрались, - это значит, что кого-нибудь сотрут в порошок. Во что бы то ни стало постарайся, чтобы речь шла не о тебе. "В военной истории точно подмечено, что ни один план сражения не выдерживает контакта с врагом. Именно так и произошло в случае первой попытки противника "прощупать" войско моего босса. Об этом инциденте рассказывают по-разному, что неудивительно, так как это была короткая стычка, которая закончилась едва начавшись..." Хьюи Мартин, управляющий казино комплекса "Верный Шанс", и не пытался скрыть свое пренебрежение, наблюдая, как легионеры слоняются по владениям, в которых он прежде владычествовал безраздельно. Однако, его чувства остались незамеченными, поскольку их почти невозможно было прочесть на его вечно кислой физиономии. Сперва он больше испугался, чем огорчился, когда его молокосос-хозяин сообщил ему, что пригласил роту Космического Легиона для охраны казино. Работа, казавшаяся ему пустяковой, внезапно очутилась под угрозой неизвестного фактора. Однако, после того как он понаблюдал за легионерами после их прибытия, его озабоченность сменилась насмешливым удивлением, а затем презрением. Они вовсе не были похожи на опытных охранников казино и казалось, разбирались в игре за столами не больше обычных туристов. Хьюи одного за другим вернул за столы своих дилеров для продолжения привычных махинаций, и пока ни один из них не был разоблачен этими клоунами в форме, даже когда они сидели за столом, и аферы проворачивались практически у них под носом. Наоборот, они веселились и хлопали в ладоши, как дети, наслаждаясь своим выигрышем, явно не подозревая, что их выигрыши искусственно завышены дилерами, которые стремились опустошить сундуки казино. Легкая улыбка бродила по лицу управляющего. Было бы исключительно забавно использовать легионеров для разорения казино, но у Макса был собственный расчет времени для этого события, и у Хьюи никогда бы не хватило духу пытаться отклониться от намеченных ее приказом действий. Кроме того, легче подстраивать крупные выигрыши тем, кто делает крупные ставки, а все легионеры, по-видимому, довольствовались минимальными ставками за теми столами, где не было игры по крупному, - по крайней мере, до сих пор. Небольшой всплеск шума и движения привлек его внимание, и его улыбка снова стала напряженной. Некоторые из легионеров, и среди них двое похожих на слизней синтиан, позировали перед камерами, целясь в игорный автомат, а камеры стрекотали, снимая эту сцену: охранники задерживают однорукого бандита. Туристы это обожали. Поскольку открыта была только часть казино, у легионеров было гораздо меньше работы, чем намечалось после торжественного открытия. Пока же у них оставалась масса свободного времени на знакомство с космической станцией, или, гораздо чаще, на то, чтобы болтаться по казино и позировать туристам, которые приходили полюбопытствовать и познакомиться с этой разрекламированной ротой. По мнению Хьюи, больше они ни на что и не годились, и он даже был убежден, что модели в травяных гавайских юбочках справились бы с этим делом куда лучше. На них было бы приятнее смотреть, и обошлись бы они дешевле. Хьюи заметил у входа знакомую личность и понял, что ему пора улизнуть из казино и пойти прогуляться. Лучше, чтобы его не здесь не было, когда произойдет то, о чем его предупредили заранее. Вопреки всеобщему убеждению, запланированная насильственная акция, как правило, гораздо эффективнее, чем спонтанное, неистовое нападение. Основная трудность, разумеется, состоит в том, чтобы найти людей, способных провести такую акцию. Вард Стилман, полевой генерал Максины, в тех случая, когда дело доходило до физического воздействия, долго и усердно обдумывал, кого ему выбрать для проведения этой операции. И самой лучшей кандидатурой был, несомненно, Лобо. Он не обладал особо мощной фигурой, но работа носильщика в космопорте сделала его длинные, как у обезьяны, руки необычайно сильными. Что еще более важно для данного задания, он обладал сверхъестественной способностью переносить удары, словно не чувствуя их, и никогда не терял головы. Он даже стал своего рода легендарной личностью на Лорелее после того, как победил в уличной драке троих солдат-отпускников. Драка продолжалась около пятнадцати минут - долго для боя без всяких правил - и в результате Лобо вышел победителем, хотя его и помяли довольно сильно, а его противников пришлось отвезти в больницу Лорелеи. Поручение, данное ему Стилманом, было довольно простым, хотя и несколько загадочным. Ему предписывалось втянуть в драку одного из легионеров, как для проверки их боевых качеств, так и для того, чтобы посмотреть, насколько быстро они способны предпринять ответные действия. Прежде всего, Лобо много раз было сказано, чтобы он не наносил первого удара, и даже не давал сдачи. Предположительно, это сводило к минимуму возможность применения легионерами имеющегося у них оружия, которое стреляет транквилизатором, и им пришлось бы пытаться усмирить его с применением физической силы. Хотя Лобо ничего не сказал тогда, но он вовсе не был в восторге от задания сыграть роль тренировочной груши для какого-то мерзавца в форме. Не то, чтобы он боялся испытать боль или получить увечье; его тревожила сама идея не давать сдачи. И все же, Стилман не так уж часто давал ему задания, и он был полон решимости выполнить его как следует. Лобо испытывал к Варду Стилману почтение, как ни к кому другому в жизни, и хотел возвыситься в глазах своего кумира. Если этот человек хочет, чтобы он нырнул, он это сделает, но прыжок должен быть как можно более зрелищным. Он размышлял по этому поводу, устроившись за столиком в коктейль баре, который примыкал к казино, единственном, работающим во время переделки здания. Об этом также говорилось в полученных им инструкциях: прежде, чем начать ссору, посидеть там, чтобы не выглядело так, будто он пришел специально с этой целью. Лобо следил за карьерой Стилмана в астроболе, как и многие из любителей этого жесткого вида спорта, пока лига не вышвырнула того за постоянное превышение порога насилия, допустимого для игроков, и шум в средствах массовой информации, не говоря уже об угрозе нескольких судебных исков от попавших в больницу игроков, которые имели несчастье столкнуться с ним на поле, несомненно сыграли свою роль в принятии этого решения. Однако, в жизни Стилман выглядел еще более устрашающим, чем по головидению. У этого человека была пугающая привычка стоять абсолютно неподвижно - он не застывал в напряжении, а замирал, как будто только и ждал нужного момента, чтобы вцепиться вам в горло. Журналисты, разумеется, отметили эту особенность, прозвав его "Статуей", или, обыгрывая его имя, "Неподвижным человеком" [Stilman - в дословном переводе "неподвижный человек"], но наблюдать за ним на стадионе, или даже по головидению, было совсем не то, что пытаться расслабиться, когда он смотрит именно на вас. Каждый раз, когда они беседовали, Лобо ловил себя на том, что двигается очень медленно и осторожно, подсознательно надеясь, что своими понятными действиями не спровоцирует случайно нападение. Не имея привычки испытывать страх, Лобо одновременно восхищался таким воздействием на него Стилмана и огорчался, но надеялся, что наступит день, когда Стилман станет смотреть на него, как на равного. Проблема в том, как он сможет продемонстрировать свое мужество и эффективность, если будет держать руки в карманах и терпеть побои от какого-то солдата-дилетанта? Решение пришло к Лобо с появлением двух легионеров, которые неторопливо вошли в бар, пока он ждал заказанную выпивку. В одно мгновение Лобо понял, что нашел свою цель. Женщина ничего собой не представляла - низенькая, с мягкими округлостями запоздалой детской полноты. Но вот ее спутник! Лобо мысленно даже облизнулся в предвкушении. Даже на Стилмана должно произвести впечатление то, что Лобо выбрал этого монстра, чтобы затеять драку, особенно такую драку, в которой ему приказано проиграть. Более того, слово "монстр" точно соответствовало описанию легионера, бывшего его целью. Этот парень принадлежал к какой-то внеземной расе, огромный, с кабаньей головой и сплошь черными глазами дикого зверя. С первого взгляда было очевидно, что он принадлежит к "тяжеловесам" этой службы безопасности. - С вас пять долларов, сэр, - произнесла официантка, подававшая коктейли, прервав размышления Лобо, и поставила перед ним бокал. Случай был слишком удобным, чтобы упустить его. - Что вы такое говорите - пять долларов? - огрызнулся он, повышая голос. - Я думал, что в этих казино выпивка бесплатная. Официантка, хоть и маленькая, почти такая же маленькая, как женщина-легионер, сопровождающая монстра, не отступила, очевидно она привыкла иметь дело с подвыпившими скандалистами. - Это у игровых столов, сэр, - терпеливо объяснила она. - Выпивку предлагают, когда вы играете, но здесь, в баре, за нее нужно платить. Если не хотите, я унесу бокал обратно. - О, дьявол... вот! - плюнул Лобо, выуживая купюру из кармана и швыряя в нее. - Только не ждите еще и чаевых. Официантка разгладила купюру, быстро проверила ее достоинство и удалилась, не прибавив не слова. Оглядев бар в притворном гневе, Лобо, как и ожидал, поймал взгляд наблюдавших за ним легионеров. - А ты что уставился, урод? - с вызовом крикнул он, игнорируя женщину и обращаясь прямо к монстру. Массивный легионер пожал плечами и отвернулся к своей спутнице. - Эй! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, урод! - продолжал Лобо, поднимаясь с места и подходя к их столику. - И что ты тут вообще делаешь? Разве сюда не запрещено приводить домашних животных? Женщина открыла было рот для ответа, но монстр предостерегающе положил ладонь на ее плечо. - Извините... я на вас совсем не смотреть, - запинаясь произнес монстр. - Мои глаза от ваших разные. Иногда кажется, что слишком пристально смотрю. - Эй! Да он и говорит чудно! - воскликнул Лобо, поворачиваясь, чтобы обратиться к другим посетителям бара, но обнаружил, что ранее занятые столики опустели: сидевшие за ними посетители отправились искать более спокойное место для выпивки. - Вот что я тебе скажу, детка, - произнес он, сосредоточившись на миниатюрной женщине-легионере. - Почему бы тебе не послать этого урода обратно в его логово и не позволить мне заказать тебе следующий стаканчик? - Мне и здесь хорошо, благодарю вас, - холодно отпарировала женщина. - С ним? - рассмеялся Лобо. - Не может быть, чтобы военные цыпочки настолько обеднели! Тебе нужен настоящий мужчина. - Так говорить не надо, - прогремел монстр. - Опасно. - Неужели? - презрительно усмехнулся его мучитель. - Хочешь что-нибудь предпринять по этому поводу... урод? Конечно, волтрон имел в виду нечто такое, чего Лобо совершенно не замечал, сосредоточив все свое внимание на одной цели. Маленькая официантка, которая подавала ему выпивку, сейчас как раз подходила к нему сзади, все еще держа в руках теперь уже пустой металлический поднос. - Давай, урод! - поддразнивал Лобо. - Посмотрим, на что ты способен. С этими словами он наклонился вперед и игриво шлепнул монстра по рылу, в тот момент, как официантка вплотную приблизилась к нему сзади, поднимая поднос. 8 "Как я заметил, моему боссу потребовалось некоторое время, чтобы убедиться, что казино, которое охраняли его люди, действительно подвергается атаке; тем более он не сразу узнал, кто его противник. С другой стороны, у организовавших эту атаку таких трудностей не возникало, хотя и они, в свою очередь, испытывали недостаток в надежных сведениях относительно характеров и темперамента противостоящих им легионеров. Тем не менее, мне кажется особенно интересным то, что основные проблемы, с которыми сталкивались оба командира во время этой кампании, порождались не внешними, а внутренними причинами." Дневник, запись 214 Раздался приглушенный стук в дверь и столь же приглушенный возглас "Обслуживание!". Шутт открыл дверь и впустил старшего сержанта, которую с трудом можно было узнать в наряде горничной. - У меня всего несколько минут, капитан, - торопливо объявила она. - Предполагается, что я проверяю, убраны ли сегодня кровати, и если задержусь слишком долго, прислуга это покажется странным. - Ладно, Бренди, постараюсь покороче, - сказал Шутт. - Полагаю, ты слышала о небольшой стычке с участием Супермалявки? - Весь отель говорит об этом, - ответила Бренди, - хотя насколько я слышала, та драка не стоила и выеденного яйца. - Ну, а ты с ней это обсуждала? - Всего несколько минут назад, - сообщила старший сержант. - С ней все в порядке, как мне кажется. Почему вы об этом спрашиваете? - Ты ей что-нибудь сказала о нарушении конспирации? -