их руках будут дезактивирующие установки и шестьдесят простолюдинов. И корабль. Мы не только вернем себе планету, но и выйдем в космос. - Хорошая идея, генерал, но рискованная. - Мы уже привыкли рисковать. И терять нам нечего. - Есть другой вариант, Вапрас. - Какой? - Договориться с пришельцами. Согласиться на их помощь. Перейти в купол. А потом, когда они улетят... - Во-первых, они могут вообще не улететь. Во-вторых, в куполе у нас отберут оружие и поставят над нами простолюдинов. Не исключено, что вообще нас уберут. Я бы на их месте это сделал. Мы слишком опасны. Мы волки в стаде ягнят, которое они вырастили. Нет, компромиссов быть не может. Или мы, или они - на планете и тем и другим места нет. Слава солнцу! - Слава солнцу! - нестройно поддержали три или четыре голоса. За стеной все смолкло. Девкали уже было выпрямился и повернулся к Павлышу, чтобы передать ему содержание разговора, как незнакомый голос сказал: - И зачем вы отпускаете женщину? - Без вас знаю, - резко возразил сухой голос Вапраса. - С женщиной легче справиться. Группу для переговоров на корабле поведете вы, генерал. - Слушаюсь, - ответил бас, который сомневался. - Бессмертный возглавит боевой отряд для взятия купола. С ним я отправляю восемь солдат. Этого достаточно. Одеть их в те скафандры, которые захвачены у противника. Всем не хватит. Ну, уж как придется. Один скафандр останется здесь. Для меня. - Почему один? - Так я сказал. Я остаюсь здесь. Со мной три солдата и, разумеется, оба механика. К сожалению, вчера пришлось убрать нашего старого товарища. Но вы понимаете, другого выхода у нас не было. Он струсил. В составе посольства на корабль идете вы, генерал, и пять солдат. Оденьтесь из неприкосновенного запаса. Полковник, где ваши новые сапоги? Итак, на корабль проходят семь человек. Остальные незаметно двигаются к куполу, где их встречает наш человек. Наш человек в куполе - Бессмертный знает его хорошо - должен организовать помощь. Он же постарается вывести из строя сигнальные устройства. Никого без необходимости не убивать. Когда мы захватим корабль, может последовать карательная экспедиция. В случае карательной экспедиции нам нужны будут ценные заложники, которыми мы откупимся. Тогда они оставят нас в покое. Мы даже сможем выторговать себе какую-нибудь помощь. Но это дело будущего. Генерал, собирайтесь. Вы знаете, что надо им говорить. Главное - затяните переговоры. С солнцем! - С солнцем! 7 Генерал с плоским, скучным лицом и большой головой, которая казалась пустой, так густо резонировал в ней его басистый голос, неуклюже подсадил Снежину на дрезину. Сзади взобрались солдаты. Черный ящик лингвиста перекочевал от Вапраса на грудь плосколицему генералу. Когда дрезина, дребезжа, поехала по ржавым рельсам, Снежина спросила: - Откуда у вас лингвист? - Вы имеете в виду это? Когда-то давно. Еще раньше. Нашли в холмах мертвеца. Из ваших, но с четырьмя пальцами. Взяли у него пистолет и эту штуку. Снежина вспомнила, как ушел Ранмакан. Километра через три-четыре дрезина остановилась перед стальными дверьми. Один из солдат повернул колесо, и двери со скрежетом разошлись. - Скафандр ваш здесь, - показал генерал. - Познакомьтесь, отрядник Мокли из Прапве. Худой офицер переломился в поклоне. - Где они? - спросил генерал у офицера. Он не знал, что Снежина немного понимала по-лигонски. - Уже здесь. Недавно приземлились. - Пошли. Делегация пещеры быстро напялила примитивные антирадиационные костюмы. Дрезина зацокала по рельсам, убегая обратно в глубь тоннеля. Открылись вторые ворота. За ними - снова тоннель. Посередине тоннеля также бежали рельсы, но они покрылись густой ржавчиной - видно, никто их не использовал. Генерал торопил Снежину. Он шел быстро, тяжело дыша. Что-то случилось там, у входа, отчего делегация должна была поторопиться. Солдат, тащивший рацию, все время спотыкался и отставал. Генерал обернулся и, не замедляя рысцы, прикрикнул на него. Солдат, прихрамывая, догнал генерала. Влево от тоннеля отходил широкий ход, и рельсы сворачивали туда. Снежина на ходу заглянула в него, но генерал подтолкнул ее в спину. - Секрет, - сказал он. - Наш секрет. Впереди показалась каменная стена, перекрывающая тоннель. В центре ее одна из плит отошла в сторону, как только обогнавший генерала солдат перевел рычаг на пульте. В квадрат входа ворвались вечерний ветер и мелкие капли дождя. Генерал высунул голову наружу. Пробормотал что-то себе под нос и обернулся к Снежине: - Проходите. Снежина переступила через высокий каменный порог и оказалась на свободе. Выход из тоннеля находился на усыпанном камнями склоне холма. Впереди были холмы поменьше. Они мягкими увалами спускались к далекому сумеречному морю и кучке домов на его берегу, за которыми, маленький отсюда, возвышался диск "Сегежи". Перед ними был Манве. - Посмотрите направо, - велел генерал. Снежина повернула голову. Совсем недалеко, метрах в пятидесяти, на земле лежал катер с "Сегежи" и рядом с ним, чуть приподнявшись над землей, висела спасательная лодка. Снежина подняла руку, и тут же включилась связь в ее скафандре. Хриплый усталый голос Бакова произнес: - Снежка Панова, это ты? 8 - У них народу немного осталось, - сказал Павлыш. Он тщетно старался расшатать концом стержня стальную дверь. - А нам от этого легче? - спросил Христо. - Ага. - Павлыш бросил на пол стержень. - Надеюсь, что легче. Для этого надо забраться обратно. В камеру. - Что ты задумал? - спросил из щели Малыш. - Попробуем постучать в дверь. Посильнее. Вряд ли у них осталось много часовых. Кори писал, что их всего человек двадцать. А это значит, что, кроме Вапраса и двух-трех солдат, все ушли. - Если будем стучать, одного хватит, чтобы всех нас перестрелять, - проговорил Девкали. - А почему он должен стрелять? Мы попросим воды. Теперь у нас есть оружие. - Павлыш поднял стержень с пола и подкинул его. - Есть другие предложения? Я с удовольствием выслушаю. И в тот же момент, будто кто-то подслушал Павлыша, по коридору прокатился гул. - Слышите? - спросил Малыш из соседней камеры. - Колотят, как будто услышали, что мы говорим. - Кто-то из наших, - решил Павлыш. - Снежина или Антипин. Как бы узнать, какая это камера? - Не узнаешь, - ответил Малыш. - Стой! - Павлыш схватил за руку Христо, который уже поднял кулак, чтобы ударить по двери. - Я же объяснил, надо сначала вернуться в нашу камеру. Как мы могли здесь очутиться? Стук прекратился. Через минуту снова отдаленно бабахнул стальной гул, потом опять утих. Павлыш подошел к щели, подтянулся и с помощью Малыша перебрался в свою старую камеру. Потом втянул Девкали и Христо. - Все в сборе? - спросил он. - Начинаем. Оружие спрятать. Как там? - Молчат, - сказал Малыш. - Ну, сейчас мы как дадим по двери - сразу отзовутся. Он первым пропрыгал к двери на одной ноге и ударил по ней кулаком. ...Когда Снежину увели, Антипин подождал еще несколько минут, приведут ли в камеру Кори - Вапрас обещал. Но в коридоре было тихо, будто все покинули подземелье. Антипин подошел к двери и постучал. Долго никто не шел. Наконец дверь со скрежетом приотворилась, и охранник, стоя в коридоре, кинул: - Чего тебе? - Где профессор Кори? Мой друг? Где он? - Какой еще Кори? Позвоню генералу. Погоди. Вслед стражнику неслись удары в дверь. Он позвонил генералу. Генерал был у себя. - Господин Вапрас, - сказал стражник. - Тут один из заключенных требует какого-то Кори. Что делать? - Делай, что хочешь. Надоест - заткни глотку. Стражник вернулся на пост к столику возле тамбура, присел. Хотелось спать. Солдату последнее время всегда хотелось спать. Стук в дверь, гулко носившийся по пустому коридору, раздражал и мешал сну. Солдат поглубже опустил на уши каску, но и это не помогало. Солдат не хотел затыкать глотку пленному. Воевать с ними - дело генералов. А то потом тебе же будет хуже. Но стук мешал спать. Стук бил по голове, и от него мозги становились еще жиже. Стук надо было прекратить. Так с ума можно сойти. Солдат встал и пошел к беспокойной камере. - Ну, замолчал бы, - произнес солдат, надеясь еще как-то договориться с пленником. - Я ж тебя предупредил. Голова раскалывается. Пленник выслушал слова солдата и снова начал говорить про своего Кори. - Ну, тьма с тобой! Солдат открыл дверь, вошел в камеру. Пленник с большим кровоподтеком на щеке говорил какие-то угрожающие слова, обижался. Солдат посмотрел на него с некоторым сочувствием, хотел было даже уйти и оставить его в покое, но тут представил, как снова понесется по коридору назойливый стук, и неуловимым профессиональным движением ударил пленника по голове загнутой рукоятью автомата. Пленник только успел приподнять руки и мягким мешком упал на пол. Солдат нагнулся, оттянул веко - жив. Солдат сходил на пост, принес оттуда веревки, связал пленнику руки и ноги, сунул в рот кляп. Делал он это быстро и привычно, вернее, он даже и не замечал собственных действий: руки сами связали пленного. Уж столько раз приходилось до войны это делать. Выключил свет в камере - пусть спит. Солдат выпрямился. Теперь можно вернуться на свой пост и чуть подремать. Неизвестно, что случится через полчаса. Может, ночью и выспаться не удастся. И тут же, будто кто-то издевался над ним, солдат услышал, как в другом конце коридора раздался гул. Там тоже били по двери кулаком. "Ах, так"! - разозлился солдат. Он подхватил автомат и, не запирая камеры - куда денется пленный? - побежал, топая тяжелыми башмаками, к другой двери. Он им сейчас покажет! Они у него все замолчат. Солдат держал автомат за дуло и размахивал прикладом. Сейчас он им даст! Солдат забыл, что в той камере был не один заключенный, а четверо. Солдат безопасности никогда не должен выпускать из виду таких вещей. Никогда. Это может плохо кончиться. Но голова так болела и злость была настолько безудержной, что он распахнул с бегу дверь в камеру, ворвался внутрь и только хотел опустить автомат на вставшего перед ним пришельца, как кто-то ударил его по голове. Солдат попытался обернуться, чтобы увидеть нападавшего, все еще не понимая, откуда тот мог взяться, как второй удар железным стержнем лишил его сознания. Автомат выскочил из руки и, задев Павлыша, отлетел в угол. - Я, кажется, убил его, - произнес Девкали тихо. - Я его, кажется, убил. Девкали опустился на колени и дотронулся до головы солдата. - Малыш с Девкали останутся здесь, - распорядился Павлыш. - Малышу лучше отдохнуть. И заодно посмотрите, что там с солдатом. Павлыш подобрал автомат. - Как он стреляет? - спросил он Девкали. - Я еще с такими штуками не сталкивался. Девкали, не вставая с колен, принял автомат из рук Павлыша и повернул узорчатую рукоять предохранителя. - Здесь нажмешь. Должно быть семьдесят патронов. Солдат, кажется, живой. Сердце бьется. - Ну и хорошо. Ты не расстраивайся, Девкали. Если бы ты его не ударил, он бы из моего лица сделал лепешку. Не пожалел бы. - Да, я понимаю, - ответил Девкали. - Я это всегда понимал. Но я еще ни разу не ударил человека. - Вот вас и били, - бросил Павлыш, выходя в коридор. - Вы изменились, доктор, - сказал рассудительный Христо, догнав Павлыша. Павлыш поморщился и ничего не ответил. Он шел, осторожно наступая на пятки и прижимаясь к стене. Автомат непривычно давил на руку. 9 Правая стена коридора была пуста. Левая тянулась бесконечной вереницей дверей. Кое-где от коридора отходили отростки, в которых тоже прятались двери, и там тоже было тихо. В конце коридора виднелась дверь в шлюзовую камеру. У двери стоял столик, на нем лампа, полевой телефон. - В случае чего, выбираться будем через пещеру, - сказал Павлыш. - Она же засыпана. - Но, может, наши уже прошли туда. Донеслось тихое дребезжание. Звонил телефон. - Бежим обратно, - прошептал Христо. - Сейчас они придут проверять пост. - Нет, этим мы ничего не добьемся. Идем дальше. Павлыш постучал в дверь третьей камеры. Телефон не переставал звонить. - Христо, сбегай за Девкали, пусть подойдет к телефону. Быстро. Христо застучал ботинками по коридору. Телефон замолчал. Павлышу показалось, что прошло минут пять. На самом деле не прошло и минуты, как появился Девкали. - Что так долго? - Я сразу, - удивился Девкали. - Что-нибудь случилось? Христо влетел и говорит: "Скорее к доктору". - Я хотел, чтобы ты подошел к телефону. - Опасно, - сказал Девкали. - Они здесь наверняка друг друга по голосам знают. - А где Христо? Остался с Малышом? - Да. Павлыш постучал ногтем по следующей двери и прислушался, чуть наклонив голову. - Пока все камеры простучишь, солдаты сбегутся. - Молчи. Кто-то идет. За поворотом коридора - он угадывался по пятну желтого света, падавшего на пол главного тоннеля, - шлепали осторожные шаги. Человек, приближавшийся к коридору, не хотел, чтобы его обнаружили. И если бы не мертвая тишина подземелья, где слышно было бы, как летит муха (правда, мух здесь давно уже не было), пленники ничего бы не ощутили. И тут, заглушив шаги, снова задребезжал телефон. - Подойти? - спросил Девкали. Павлыш отрицательно покачал головой. Путь к телефону лежал через светлое пятно бокового коридора, в котором был некто. - Если один из них, - прошептал Павлыш, прижав губы к самому уху Девкали, - он подойдет к телефону. В светлом пятне на полу показалась тень человека. Тень на секунду замерла, потом закрыла собой пятно света - человек входил в главный тоннель. Павлыш и Девкали прижались к стене, стараясь врасти в нее. Человек шагнул в главный тоннель и прошел к телефону. Поднял трубку и произнес: - Слушаю. Это был не солдат. Даже в слабом свете туннеля было видно, что он одет в измазанный жирными пятнами, кое-как заштопанный, ветхий комбинезон. На спине светлела большая квадратная заплата. Человек горбился и при ходьбе приволакивал ногу. - Да, - сказал человек, - все в порядке. - Он повесил трубку и обернулся. - Опустите автомат. Я вас вижу. У меня нет оружия. 10 Человек подошел поближе. Павлыш не опускал автомат, но человек не замечал направленного на него дула. Он шел, опустив руки, и они безжизненно болтались при каждом шаге. Не доходя нескольких метров до пленников, он остановился, потому что его охватил приступ кашля. Человек зажимал рот ладонью, чтобы кашель не так громко разносился по тоннелям, и страшно было смотреть, как сотрясалось его тело от воздуха, рвущегося из легких. Человек сплюнул на пол сгусток крови и, опершись о стену, тяжело дышал. Отдышавшись, он хрипло сказал: - Здесь плохой климат. Здесь все скоро умрут. - Кто вы? - спросил Девкали. - Зачем вам мое имя? Я - простолюдин, механик. Кому-то нужно чистить нужники и водить дрезину. Раньше нас было много, таких, как я. Нам обещали жизнь. Осталось двое. Всего двое. Я пришел вам помочь. Мы давно думали взорвать все, чтобы не осталось ни их, ни нас. А теперь я знаю. Я видел, что появились ваши. Я пришел говорить. Вапрас хочет убить ваших. Я слышал. - Простолюдин вытащил из кармана пистолет. - У меня есть патрон. Я хочу наверх. - Но тут еще есть наши. И мы должны сначала найти их. - Нет, - ответил механик. - Их нет. Женщина уехала наверх. Они взяли ее с собой. Еще одного убили. - Но мужчин было двое. - Может, убили двух. Больше никого нет. - Он ошибается, - не поверил Павлыш. - Зачем им было убивать? Механик попытался улыбнуться, и губы его разъехались в стороны, приоткрыв беззубые десны. - Они даже своих убивают. Как звери в яме. И ваших тоже. Им никого не жалко. Сегодня Вапрас убил генерала. Генерал хотел, как и я, бежать. - Кто-то стучал, - сказал Девкали механику. - Нельзя ждать, - продолжал настаивать механик. - Сейчас звонил Вапрас. Я сказал, что все в порядке. Вапрас проверит еще раз и пришлет солдата или сам придет. - Много еще осталось солдат? - Один у главного входа, один стережет пещеру наверху в пулеметном гнезде. Но он больной. И мой товарищ на дрезине. Он тоже совсем больной. Но Вапрас здоровый. Если он узнает, он всех убьет. - Вот что, - решил Павлыш. - Вы идите к нашим и попытайтесь соорудить какие-нибудь носилки для Малыша. Я пройду еще вдоль дверей. Антипин должен быть где-то здесь. Ведь стучали же. Павлыш, проводив глазами Девкали и плетущегося за ним механика с пистолетом в повисшей руке, прошел до конца коридора, стуча в двери костяшками пальцев. Если дверь была не заперта, он приоткрывал ее и заглядывал внутрь. Но не особенно вглядывался, потому что искал запертую дверь. Дверь, в которую стучал Антипин. Павлыш дошел до камеры, где лежал на полу связанный старший механик. Дверь в нее была приоткрыта. Он на всякий случай заглянул внутрь. В камере было темно, и Павлыш прикрыл дверь снова. Он дошел до последней двери в коридоре, когда услышал шум в другом конце тоннеля. Из камеры вышли Девкали и Христо. Малыш прыгал между ними, обняв их за шеи. Сзади шел механик с пистолетом. Снежина, по словам простолюдина, уехала на "Сегежу". Снежина в безопасности. Кори убит. Антипина нигде нет, но, возможно, он тоже погиб. Больше в подземелье делать нечего. Скорее на корабль! И все-таки Павлыша не оставляло неприятное чувство. Может быть, Антипин находится в какой-нибудь дальней камере? - А другой наш человек не мог уехать вместе с женщиной? - спросил Павлыш. - Нет. Я вез ее на дрезине до самого главного входа. Механик подошел к столу и нажал на нем кнопку. - Что он делает? - Отключаю сигнализацию, - ответил механик. - Если не отключить, то, когда тамбур будет открываться, начнется тревога. Я давно здесь. Я все знаю. Я больше года не видел солнца. У солдат и генералов есть антирадиационные костюмы. У нас нет. Механик опустил вниз крайний рубильник. Двери тамбура разошлись. Механик вошел первым и включил свет. Снова зазвонил телефон. Механик хотел было вернуться, но Павлыш остановил его. - Некогда. Скажи ему, Девкали, что если он снова подойдет к телефону, Вапрас все поймет. Механик с этим согласился. Девкали подошел к стенному шкафу, открыл его. В нем висело два лигонских антирадиационных костюма. И все. - Они спрятали наши скафандры, - сказал Христо. - Нам не уйти. - Уйдем, - сказал Павлыш, снимая один из лигонских скафандров и протягивая его Девкали. - Наденешь этот. Второй отдадим нашему проводнику. - А как же мы? - спросил Христо. - Так доберемся. Придется поболеть. - Уровень же радиации смертельный. - Я врач - накормлю тебя лекарствами, поваляешься с недельку в госпитале, и все пройдет. А если не хочешь - убьем тебя и снова оживим. Уже без лучевой болезни. Я шучу... в любом случае путешествие неприятно, но не смертельно. Вылечить можно. Другое дело - наши хозяева здесь. Их надо защитить. - Возьмите мой скафандр, - предложил Девкали. - Я не боюсь смерти. - Еще чего не хватало, - обиделся Христо. Механик держал скафандр в руках, далеко отставив от себя, будто тот был заразным. - Я пойду просто так, - решил он. - Я уже больной. Мне все равно. Я хочу только увидеть солнце. Девкали подошел к Малышу. - Наденьте, - сказал он. - Вы раненый, вам это особенно опасно. Малыш отрицательно покачал головой. - Девкали прав, - подтвердил Павлыш. - Вообще-то костюм больше нужен тебе. Я не мог этого сказать, но Девкали прав. Малыш улыбнулся: - Я и так никуда не гожусь. А кроме того, я хочу, чтобы меня освободили от вахт, и я лежал в госпитале и читал книги. Вот так. Пошли? - В госпитале ты и так належишься, - пообещал Павлыш. - Это я тебе гарантирую. И хватит разговоров. Костюмы надевают больные - Малыш и наш друг. - Внимание, - послышался голос, сухой голос Вапраса. - Тревога. Совершена попытка к бегству. Приказываю задержать и в случае сопротивления уничтожить... Механик уже открыл внешнюю дверь тамбура - впереди был тоннель, который вел в пещеру. Павлыш и Христо подхватил Малыша и побежали по тоннелю. Сзади, догоняя, грозя, выла сирена. - Ничего, - бормотал Малыш, прыгая на одной ноге, чтобы Павлышу и Христо было легче нести его, - это все блеф. У него нет людей. Ничего он нам не сделает. Не доходя до последних дверей, механик вдруг открыл незаметный люк в стене и, приказав жестом остальным оставаться на месте, исчез в нем. - Что это? - удивился Малыш. - Неужели струсил? - Нет, - сказал Павлыш, прислоняясь к стене, чтобы отдышаться. - Кажется, я догадываюсь, в чем дело. Там должен быть пулеметчик, который держит под прицелом пещеру. Нам все равно не пройти, если его не убрать. Ждите. Ждать пришлось недолго. Раздался легкий треск, будто разорвали материю. Потом люк снова открылся, и из него тяжело, ногами вперед, выкарабкался механик. В одной руке у него был пистолет, в другой - легкий пулемет. Он передал его Девкали и, не говоря ни слова, подошел к рубильникам последних ворот. - Опять война, - произнес Девкали в отчаянии. - Нас же всего несколько человек на планете! И опять война, опять мы убиваем друг друга. Рубильник подался, и створки двери начали медленно разъезжаться в стороны. За ними виднелась черная щель последней камеры. Лестница. Над ней плита. Механик включил второй рубильник. Плита дрогнула, приподнялась и вдруг застыла. Погас свет. Вапрас отключил энергию пещеры. В абсолютной темноте, сдавленные тесной лестницей, беглецы оказались в ловушке. Слышно было только, как тяжело дышат люди, как звякнул о камень автомат... 11 - Что же теперь? - прошептал Малыш. - Обратно? Как ты думаешь, Слава? - Погоди, - ответил доктор. - Девкали, спроси у него: наши были в пещере? - Да, - ответил механик. - Они взорвали завал, но внутрь не заходили. - Пропустите-ка меня. Я хочу добраться до люка. Павлыш нащупал пальцами щель и, наклонив голову, так чтобы рот оказался выше уровня пола, крикнул: - Эй, кто живой! На помощь! Пещера молчала. Павлыш сказал вниз, в дышащую тесную темноту: - Дайте мне автомат. Он просунул в щель дуло и дал очередь. Пули гулко и звонко застучали, разбивая сталактиты. Люди под плитой затаили дыхание. Звякнуло у входа в пещеру, и тяжелые шаги - один, другой, третий - забухали по камням. Кто-то тяжелый и осторожный шел к плите. Луч света скользнул по полу и задел приподнявшийся камень. Павлыш зажмурился. Шаги остановились рядом. Два металлических пальца захватили край плиты и медленно оторвали ее от земли. Камень гулко упал на пол. Луч фары обшарил узкое, забитое людьми пространство, и двупалая рука опустилась вниз, чтобы помочь им выбраться наружу. - Не бойся. - Христо, к которому вдруг вернулось обычное хорошее расположение духа, похлопал по плечу сжавшегося в комок механика. - Рабочий робот. Его, видно, оставили здесь. Христо был прав. Робота, который освобождал от завала вход в пещеру, Баков не стал брать обратно на корабль. Он его оставил здесь на всякий случай. Баков был, как всегда, предусмотрителен. В холмы уже пришла ночь, мрачная, дождливая ночь, и ветер скатывался вниз по ложбине, к Горному саду. Христо поднял воротник комбинезона, чтобы меньше капель попадало на него, и прикрыл руками голову. Малыша нес робот. Механик шел рядом с Девкали и повторял: - Я больше года не видел моей земли. Больше года. Здесь идет дождь. Механик спотыкался, и Девкали пришлось взять его за руку, чтобы тот не упал. Внизу на поляне в Горном саду стоял вездеход. - Придется тебе, старик, остаться здесь, - сказал Павлыш роботу. - Боливар шестерых не вывезет. Робот ничего не ответил. Он не читал книг. Робот остался стоять среди делянок, и задние огни уходящего вездехода отразились на мокром металлическом теле. Глава девятая. Да будет мир! 1 - Едут, - известил Загребин. - Полномочная делегация. И Снежка. - А остальные? - спросил корона Аро. Он отлично знал, что остальные остались в пещере, и задал этот вопрос специально, чтобы напомнить капитану, что до счастливого конца далеко. - Я пойду к себе, - сказал корона Аро. - Не стоит им показываться. Напугать их мной особенно не напугаешь. А если даже и напугаешь, будет еще хуже. С вами они будут говорить как равные. Главное - никаких конфликтов. Что мы знаем об этой планете? Ничего. Ровным счетом ничего. Это их мир. Впрочем, за корабль отвечаете вы, и я не вмешиваюсь. Только, пожалуйста, помните... - Помню, - ответил капитан несколько резче, чем ему хотелось бы. Он волновался за своих никак не меньше короны и, соглашаясь с представителем Галактического центра, оставался при особом мнении. В дверях Аро задержался. Он пропустил вошедшего шахтера Ренци. За шахтером шел потускневший за последние часы патриций с большим листом бумаги в руке. Корона Аро остался стоять у двери. - Капитан, - начал шахтер, - мы пришли просить оружие. - Погоди, - дернул шахтера за рукав патриций. - Разрешите, я. Мы как представители правительства планеты Муна, решившие раз и навсегда запретить войны, просим у вас оружие. Почему? - спросите вы, и вопрос будет закономерен. Закономерен будет и наш ответ. Мы просим оружие, чтобы не было войны - у нас здесь дети. Я зачитаю обращение нашего Совета к кораблю пришельцев "Сегежа" и представителям Галактического центра. - Ладно, - сказал шахтер Ренци. - Он у нас законник. Он вам бумагу оставит. Мы узнали тут, что сюда летит их делегация. - Да, - подтвердил капитан. - Небольшая делегация. Пять человек или семь. Они будут вести с нами переговоры о возвращении наших пленных. - Если бы об этом только, то тогда отпустили бы, и все. Или вообще в плен не брали. Значит, не о пленных будет разговор. Им из пещеры выбраться нужно. И желательно господами. Мы им не верим. - Мы им абсолютно не доверяем, - кивнул патриций. - Об этом я написал в обращении. - Я не могу дать оружие, - ответил капитан. - По двум причинам. Во-первых, я не вижу опасности для корабля и купола. Во-вторых, оружия на корабле просто нет. Мы не военный корабль. - Значит, не хотите? - убежденно произнес Ренци. - А сколько вас здесь осталось? Кто в плену, кто на вахте, и оружия нет. Да вы понимаете, что они будут разговаривать с вами только до тех пор, пока будут думать, что вы сильнее? Пошли, патриций. Ренци повернулся и вышел из комнаты. Патриций положил на стол петицию. - Ну вот, - заговорил Кудараускас, который до этого молча сидел у экрана, на связи с катером Бакова, - сначала Совет принимает постановление об отмене всех войн, а потом требует оружие для войны. - Они правы. И они лучше нас знают, с кем мы имеем дело. - Капитан, - сказал все еще стоящий у двери корона Аро, - вы дали горячности увлечь себя. Нельзя решать космические проблемы со своей человеческой точки зрения. Вы чувствуете симпатию именно к той группе людей, в спасении которых вы принимали участие. Люди, находящиеся в подземелье, не меньше спасенных вами заслуживают жизни. Основное требование галактических экспедиций - не вмешиваться, никогда не вмешиваться во внутренние дела других миров. Любое вмешательство чревато нарушением естественного хода развития цивилизации. Вы это знаете, и я это знаю, и Кудараускас это знает, но когда мы доходим до дела, оказывается, что личные симпатии и склонности перевешивают. А если бы жители Муны не были так похожи на людей? Если бы они были отвратительны вам, как мы, например, стали бы вы так же волноваться об их судьбе? - Да, - решительно произнес капитан, - вы знаете, что стал бы. Кстати, вы мне не отвратительны. - Я тоже погорячился. Извините меня, капитан, - сказал Аро и покинул мостик. - Они на подлете, - предупредил Кудараускас. На небольшом экране появился повисший над "Сегежей" диск катера. - Ну, как там у вас, Баков? - спросил капитан. - Встретьте нас у входа. - Хорошо. Загребин обернулся к Кудараускасу. - Останешься здесь, Зенонас. Мы будем разговаривать с ними в кают-компании. Со мной будут Бауэр и Баков. Включи внутреннюю связь, чтобы быть в курсе всех разговоров. Посматривай на купол. Система сигнализации в порядке? - Угу. Только что проверял. - Ну, я пошел. В самом деле, встречу их у люка. 2 Встреча была похожа на официальную встречу глав дружественных (или недружественных) держав, как их изображали в учебниках истории. Загребин занял свое место за обеденным столом, во главе его. По правую руку от него сел Баков, по левую - шахтер Ренци и Пирра. За Баковым сидел Бауэр. Басистый генерал, глава делегации подземелья, сидел на другом конце, рядом с ним был отрядник в поношенной форме. В дальнем конце кают-компании на диванчике устроились патриций и солдат из генеральской свиты при рации, которую он поставил на шахматный столик. Снежина, у входа поздоровавшись с капитаном, попросила разрешения привести себя в порядок. В каюте ее уже ждали тетя Миля и корона Вас со снадобьями и пилюлями, до которых он был большой охотник. Снежине не хотелось выгонять из каюты друзей, и она разделась в душевой за матовой занавеской. Раздеваясь, выкидывала в каюту вещи и все не могла остановить улыбку, согнать ее с лица: она была дома, и звон стакана, в котором толстый корона Вас размешивал свои снадобья, и громкие вздохи тети Мили были замечательным доказательством тому, что на самом деле никакого подземелья не существовало, что землистые лица обитателей пещеры только померещились ей. - Тетя Миля, - попросила Снежина, - будьте добры, достаньте белье из верхнего ящика и брюки, форменные брюки, они где-то внизу лежат, точно я не помню. Горячие струи воды приятно впивались в тело, и было мирно и приятно, и из тела уходила бесконечная пещерная усталость. И Снежина поняла вдруг и ясно увидела, как Антипин и Кори сидят на холодном каменном полу камеры и ждут, когда их освободят. Снежина схватила повешенные тетей Милей за занавеску вещи, выключила воду, оделась и, на ходу проглотив - зачем обижать корону Вас? - неприятное на вкус снадобье, побежала в кают-компанию. Процедура взаимного представления и рассаживания по местам заняла несколько минут, и поэтому, когда Снежина вошла в кают-компанию, переговоры еще только начинались. - Садись сюда, - пригласил Загребин, показывая на свободное место на нейтральной территории между двумя делегациями. Снежина села между офицером-отрядником и Бауэром и вспомнила почему-то, как недавно в этой же кают-компании происходило представление других инопланетных гостей. И те были куда более чужими и незнакомыми, чем эти. А сейчас корона Аро сидит наверняка на мостике рядом со своим всегдашним оппонентом Кудараускасом, и они слушают, не пропуская ни слова, все, что говорится в кают-компании, а корона Вас поплелся в буфетную вслед за тетей Милей, чтобы помочь ей приготовить чай для гостей. А здесь они сидят друг напротив друга, и напряжение людей, которые не знают, попали они в гости или в ловушку, ясно читается на их бледных, землистых лицах. - Мы хотели бы узнать о судьбе наших товарищей, которые попали к вам в плен, - говорит капитан ровным голосом, и Снежина возвращается к реальности. Черная коробочка на груди генерала вздрагивает. У генерала объемистый живот, множество знаков и значков на мундире и плоское лицо того неестественного синеватого цвета, которое принимают бледные лица под люминесцентной лампой. - Вы не правы, - отвечает генерал. - Они не в плену. Они заложники. Мы не знаем, можем ли верить вам. Как только мы убедимся в том, что верить можно, мы выпустим ваших людей. Они находятся в безопасности. Женщина, сидящая за этим столом, может подтвердить мои слова. Снежина кивнула головой. Потом спохватилась: - Антипина били. Где остальные, я не знаю. - Он сам ударился об стол, - возразил генерал. - Мы никого не бьем. - Ложь это, - говорит зло шахтер Ренци. - Меня самого не раз били. - Мы согласились терпеть ваше присутствие в комнате, потому что это было условием переговоров, которое поставил нам капитан Загребин. Однако в переговоры с простолюдинами мы не вступаем. - Генерал сжимает кулаки. - За этим столом, - произносит капитан тем же ровным голосом, - все имеют право говорить. - Тогда буду молчать я, - настаивает генерал. - Ладно, я уйду, - решает Ренци. - Мне здесь делать нечего. Пусть останутся Пирра и патриций. И, не слушая возражений капитана, Ренци покидает кают-компанию. Патриций занимает место шахтера за столом и разворачивает перед собой бумаги, исписанные его ровным, красивым, с завитушками почерком. - Со мной говорить можно, - заявляет он. - Я по происхождению патриций, хотя мы это и отменили. - Посмотрим. - Генерал смотрит на патриция тяжелым долгим взглядом, будто запечатлевает его портрет. Теперь патрицию никуда не скрыться от генерала. Патриций понимает это, осторожно касается локтем Пирры. Так надежнее. Патриций выбрал союзников. - Простите. - Генерал смотрит на часы. - Мне нужно выйти на связь с моим центром. Он встает, подходит к рации и отбивает условный знак. Снежина ясно видит Вапраса, сидящего в своем кабинете. - Итак, - генерал возвращается на свое место, - мы хотим узнать, зачем вы к нам прилетели и чего хотите. Загребин говорит вкратце о существовании Галактического центра, о вспышках, засеченных астрономами, о разведдиске и о том, как "Сегежа" попала на Муну. Он говорит и об аппарате Вас. Он ничего не скрывает. Он даже говорит о том, что на планете, под куполом, создан свой Совет, который и управляет Муной. - А дальше? - спрашивает генерал. - Дальше? В скором будущем - я думаю, через несколько дней - сюда прибудет другой корабль. - Такой же, как ваш? - Нет, автоматический, без людей. Он привезет дополнительные дезактиваторы. К этому времени люди смогут кое в чем себя обеспечить. - Это все интересно, - говорит генерал. - А дальше? Что будет с вами? - Мы улетим отсюда. Мы улетим, как только нам представится возможность. Но мы будем прилетать, когда это понадобится жителям Муны. Мы хотим помочь вам уничтожить следы войны, мы должны установить здесь хотя бы еще один аппарат по оживлению людей. - Теперь мы подошли к самому главному, - произносит генерал. - К тому, зачем я сюда пришел. До того, как вы прилетели сюда, на планете существовало правительство. - Мы плохо служили народу, - неожиданно для самого себя вмешался патриций. - Мы погубили планету. - Это не наша вина, и не нам сейчас ее обсуждать, - оборвал генерал. - Всем ясно, что такое больше не повторится, раз мы уничтожили наших врагов. - Разрешите справку... - сказала Пирра. Она молчала до сих пор, не в силах побороть унизительного чувства страха при виде этой формы, этих уверенных в себе людей - хозяев планеты. Она не могла избавиться от страха, животного, бессмысленного страха, рожденного воображением, которое показывало ей будущее, где генералы снова станут господами Муны. - Разрешите справку... - Пирра обращалась к капитану, и тот кивнул. - Под куполом живут два человека, по национальности пьи. Мы найдем и других... Один из пьи - член Совета планеты. Пирра замолчала. В конце концов, то, что она сказала, не играет особой роли. Особенно сейчас, когда там у них Девкали. - Та-ак, - отозвался генерал. - Тем хуже. Я продолжу. - Генерал сфотографировал взглядом Пирру. Она тоже теперь навсегда осталась в его памяти, ей тоже подписан приговор. - Законное правительство, о котором я говорил, существует и сейчас. И я его представитель. Если вы сомневаетесь в наших полномочиях, вы можете поднять документы министерства войны: я заместитель министра войны; генерал Вапрас, находящийся сейчас на базе, - глава разведки. Мы - правительство Муны - можем вам предложить следующее: вы немедленно покидаете планету, оставив нам купол и очистители воздуха. В будущем ведете переговоры только с нами и через нас. - Вы кончили? - осведомился вежливо Загребин. - Тогда скажу я. Во-первых, я не считаю вас законным правительством Муны. Сколько вам осталось жить в вашей норе? Год? Полгода? Вы же мертвецы, закопавшиеся под землю и умершие много месяцев назад. "Что с капитаном? - подумала Снежина. - Он никогда еще не повышал голоса". Она ожидала, что он будет куда осторожней и спокойней, но раз он потерял сдержанность, тем лучше. На его месте Снежина говорила бы еще резче. - Второе, - продолжал капитан, игнорируя возмущенный жест генерала. - У меня тоже есть встречное предложение. Вы все покидаете пещеру и переходите в купол. Без оружия. Ни у кого из обитателей купола его нет. В куполе вы живете, лечитесь - вас всех надо срочно лечить - и вместе с теми, кто уже живет там, решаете, улететь нам или нет. - Это вмешательство в дела нашей планеты! - Да, - сказал Загребин тихо. - И теперь я хотел бы выслушать присутствующих здесь членов Совета купола. Загребин обернулся к Пирре. - Нет, - возразил генерал. - Мы этого Совета не признаем. Я хочу задать вам вопрос: признаете ли вы силу? - В каком смысле? - А вот в каком. На нашей базе, недоступные для вашего оружия, спрятаны ракеты с ядерными боеголовками. В любой момент они могут быть выпущены по вашему кораблю. От вас останется мокрое место. От вас и от вашего купола. Кроме того, у нас заложники, несколько человек с вашего корабля. Подумайте об их судьбе. Я предлагаю объявить перерыв. Мне надо выйти на связь с базой и рассказать о ходе переговоров. И не пытайтесь меня остановить. Я старый солдат. За каждый волос, упавший с моей головы, упадет голова вашего человека. Надеюсь, мы понимаем друг друга. Генерал снова посмотрел на часы и прошел к шахматному столику, на котором стояла рация. - Принесите чаю, - попросил устало Загребин и тяжело прошел к выходу. Он шел посоветоваться с короной Аро. Бауэр вышел вслед за ним. 3 Ренци медленно брел по куполу. У большого дома под ярким фонарем сидели женщины. Они сидели, как сидят в бомбоубежище в ожидании разрыва бомбы. Ренци не стал подходить к ним. Он обошел дом сзади; там в зарослях вокруг стола профессора Кори стояли мужчины, восемнадцать человек - армия купола. Они были плохо вооружены. Они, можно сказать, не были вооружены совсем, если не считать оружием нескольких плохо заточенных кухонных ножей и пик - ножей на длинной палке. - Как дела? - спросил один из охотников пьи на ломаном лигонском. - Они разговаривают, - ответил Ренци. - Они все разговаривают. - Ты видел солдат? - Да. Двое сидят в коридоре. Их пустили в корабль. Один даже в самой комнате. У него рация. - Неужели они поверят солдатам? - Могут поверить. Когда я сегодня просил у капитана оружие, он сказал, что оружия нет. Он не хочет ввязываться в наши дела. Где Ранмакан? - У себя. У него болит живот. - У него всегда болит живот, - засмеялся кто-то из мужчин, - когда надо работать или воевать. - Я пойду проведаю его, - сказал Ренци, - он больше нас знает о пришельцах. Если они оставят нас, все пойдет по-старому, и мы снова станем рабами. Надо строить баррикаду у входа в купол. - А если солдаты согласятся войти в купол? - Как - войти? - Как мы, без оружия? - Кто тебе сказал такую чепуху? - Ранмакан. Он сказал, что солдаты тоже хотят жить. И их можно понять. - Я все-таки пойду поговорю с Ранмаканом. Ренци попрощался с мужчинами и пошел к большому дому. Женщины увидели его издали, встали, но никто не осмелился задать ему вопроса. Ранмакана в комнате не было. Ренци вышел снова на крыльцо, спросил у женщин, где Ранмакан. - Он ушел. С полчаса, как ушел. - Куда? - Вроде бы на корабль. - Нет, его там нет, я сам там был. Перед тем, как возвращаться на корабль, Ренци обошел купол вокруг. Потом вернулся к кораблю и спросил стоявшего у входа Бауэра: - Ранмакан не проходил? - Нет, а что? - Ничего. - Ренци сразу ушел. Он был зол на всех пришельцев. Бауэр вздохнул и верну