стное владение. Вход запрещен". Он одобрительно кивнул и поехал дальше. Знак уже не бросался в глаза своей новизной. Надо было признать, что сделан он хорошо и выглядит убедительно. Вскоре он замедлил ход, свернул с колеи и по сухой, слежавшейся земле выехал на небольшую полянку, которую обнаружил, когда бродил по округе в поисках надежного убежища. Здесь из ветвей и вырванного с корнем кустарника им уже был выстроен навес - на его сооружение ушло несколько дней. Под этот навес он и загнал "бьюик". Выйдя из машины, он достал из багажника канистры с водой, постоял, оглядываясь и прислушиваясь, нет ли кого поблизости, потом уверенно зашагал с поляны через кусты и вышел к тропинке, ведущей на лесистую гору. После двух минут неторопливой ходьбы, которая вызвала у Мейски слабую одышку, он оказался возле кучи валежника и пожухлых листьев. Он раздвинул ветки, нырнул внутрь и попал в темную, пропахшую сыростью пещеру, совершенно скрытую валежником, что он натаскал за прошлую неделю. Он передохнул в пещере. Его немного тревожила эта одышка, да еще не отпускала тихая, но зловещая, ноющая боль в груди. Через несколько минут ему задышалось свободней, он включил фонарь и прошелся ярким лучом по пещере. Он посветил фонариком на спальный мешок, запасы провизии, транзисторный приемник и аптечку - самое необходимое, чтобы продержаться в этой норе недель шесть. Подошел к выходу из пещеры, прислушался и, убедившись, что кругом тихо, спустился к автомобилю за остальными вещами. Потом вышел наружу, тщательно закрыл лаз ветками и, сев за руль, напоследок оглядел снизу маскировку своего убежища; одобрительно кивнул и, развернув машину, поехал обратно в Лагуну. Лана Эванс открыла глаза, зажмурилась от яркого солнца. Она откинула одеяло и пошла в ванную. Закончив утренний туалет, вернулась в свою невзрачную комнатенку, служившую ей и спальней, и гостиной, и открыла комод. Из-под скудной стопки постельного белья вынула пачку стодолларовых бумажек. Потом снова забралась в постель и залюбовалась своим богатством. Однако к радости примешивался страх. Что, если в Казино узнают про ее встречи с тем человечком? Теперь она не сомневалась, что он собирается ограбить Казино. Она посмотрела на деньги и нехотя пожала плечами. Ничего, не обеднеют. У них денег куры не клюют, а у нее... Тут она встревоженно поежилась. Как объяснить Терри, откуда у нее взялось столько денег? Вот незадача. Терри ревнивый. Ему кажется, что все мужчины в Казино зарятся на нее... Если б только она могла сказать Терри всю правду, но ведь он такой невыносимо правильный. Нет, об этом придется молчать. Она вернулась в постель, и тут глаза ее оживились при виде коробочки с кремом "Диана". Она взяла коробочку в руки и сняла обертку. "Может, он ворюга, - подумала она, - но не жмот". Лана больше не верила в выдумку про журнал "Нью-Йоркер". Он заплатил две тысячи - бешеные деньги! - за полученную от нее информацию... Она отвернула крышку и посмотрела на белый крем, источавший нежный аромат растертых лепестков орхидеи. Затаив дыхание, с наслаждением намазала она руки смертоносным кремом. Правда, ее немного разочаровало, что это вожделенное действо не доставило ей того удовольствия, на которое она рассчитывала. Через некоторое время, так ничего и не придумав, Лана закрыла глаза и задремала. В полудреме она уговаривала себя, что все образуется, что она убедит Терри. А после обеда сходит в агентство и разузнает про однокомнатную квартиру. Незаметно она уснула, а час спустя вдруг очнулась от холода. В недоумении поглядела на часы и увидела, что уже без двадцати одиннадцать. Подумала, не выпить ли кофе, но уж больно не хотелось вылезать из-под одеяла. Вдобавок к ознобу появились слабость, вялость. Этот усиливающийся озноб встревожил ее... Уж не заболевает ли она? Вдруг ни с того ни с сего в рот хлынула желчь, она не успела сдержаться, и ее вырвало на постельное белье. Она почувствовала, что руки жжет как огнем. В испуге она хотела откинуть одеяло и встать, но это оказалось ей не под силу. Она вся закоченела и покрылась липким потом, зато руки горели и еще нестерпимо жгло в горле. "Что это со мной?" - ужаснулась она. Сердце рвалось из груди, не хватало воздуха. Она заставила себя встать, но ноги не послушались ее. Она свернулась на полу, беспомощно протянув руки к телефону, стоявшему рядом на столике. Она открыла рот, чтобы позвать на помощь, но захлебнулась отвратительной, зловонной желчью, заполнившей рот и капавшей из носа на розовую ночную рубашку. В половине девятого вечера Гарри Льюис вышел из своего кабинета и в лифте, обитом красным бархатом, спустился на второй этаж, не забыв кивнуть молоденькому лифтеру. Загорелый юноша в чистой и отутюженной темно-зеленой с бежевым форме Казино, в белых хлопчатобумажных перчатках, светясь от радости, что его узнали, благодарно склонил голову. Это был любимый час Льюиса, когда Казино начинало оживать. Больше всего ему нравилось выходить на просторный балкон и смотреть вниз, на террасу, где выпивали, разговаривали, отдыхали его клиенты, перед тем как заполнить ресторан и потом разойтись по игорным комнатам. - Мистер Льюис... Льюис обернулся, удивленно подняв брови. Он не любил, когда ему мешали в эти дорогие для него мгновения, но при виде хорошенькой темноволосой девушки улыбнулся. Рита Уоткинс заведовала хранилищем. Вот уже пять лет, как она работает у Льюиса, и он убедился, что на нее можно положиться: Рита руководила своими подчиненными спокойно и деловито и тем облегчала их кропотливую работу. - Это вы, Рита... Добрый вечер. Что-нибудь случилось? Вопрос он задал машинально. Рита обращалась к нему, лишь когда не могла принять решения самостоятельно, а такое случалось редко. - Мистер Льюис, я недосчиталась одной девушки, - ответила она. Он пригляделся к ее опрятному черному платью и задумался, во сколько оно ей обошлось. Такой уж Льюис был человек. До всего ему было дело. - Не вышла на работу Лана Эванс. - Да? Заболела? - Не знаю, мистер Льюис. Час тому назад я позвонила ей домой, но там не отвечают. Мне нужна замена. Можно, я возьму Марию Уэллс из главной конторы? - Да, конечно. Передайте ей мою просьбу выручить нас, - улыбнулся Льюис. - Надеюсь, она не откажет... Он улыбнулся, кивнул и отпустил ее. Это была мелкая неурядица, с которой, он знал, она справится. Когда Рита ушла, он еще раз оглядел нижнюю террасу и, убедившись, что все идет своим чередом, отправился в большой игорный зал... Льюис переглянулся с одним из крупье, служившим здесь уже одиннадцать лет, толстым, прилизанным, с глазами навыкате. Тот с достоинством кивнул и лопаточкой придвинул стопку фишек к старушке, которая с восторгом протянула им навстречу толстые пальчики. Льюис зашел в ресторан и переговорил с метрдотелем Джованни, которого он за немалые деньги переманил из лондонского отеля "Савой". В зале было несколько ранних посетителей из числа туристов, изучавших бесконечное меню, предложенное им учтивым главным официантом. Пройдет какой-нибудь час, и ресторан превратится в шумный и прожорливый человеческий муравейник. - Все в порядке, Джованни? - спросил Льюис. - В полном порядке, сэр. - Метрдотель вызывающе повел бровью. Самое предположение, что в его ресторане допустим беспорядок, было оскорбительно. Льюис просмотрел меню, которое дал ему Джованни, и кивнул. - Превосходно. Завтра у нас ответственная ночь... Льюис прошелся по ресторану и подметил, что на каждом столике стоит вазочка с орхидеями, искусно подсвеченными снизу. "Да, - подумал он, - Джованни умеет украсить стол, но интересно, во сколько это обходится". Ведь Гарри Льюис был человек практический. Выйдя на террасу, он окунулся в гул разговоров и мягкую музыку оркестра и стоял в задумчивости, пока его не приметил главный бармен. Фред, невысокий, плотный, едва начинающий стареть, направился к хозяину с довольной ухмылкой на багровом лице. - Горячая ночка предстоит, сэр, - сказал он. - Выпьете чего-нибудь? - Пока нет, Фред. Горячая ночка предстоит завтра. - Это точно. Ну, да справимся. Углядев поднятые руки клиентов в другом конце террасы, он поспешил на зов. Убедившись, что заведение работает без сбоев, Льюис вернулся в кабинет. Перед тем как перекусить здесь же, за своим рабочим столом, ему нужно было ответить на несколько писем. Он и не подозревал, что на террасе за ним наблюдал Джесс Чандлер, который сидел один за дальним от оркестра столиком, потягивал виски с содовой. Чандлер чувствовал себя не в своей тарелке. К плану Мейски вроде бы не придерешься, но его тревожила грандиозность замысла. А теперь, проведя около часа на террасе, понаблюдав, присмотревшись ко всем этим людям, таким высокомерным и самонадеянным в своем богатстве, к вездесущим охранникам с увесистыми револьверами на боку, ощутив дух сплоченности, витавший в Казино, Чандлер увидел, что здесь настоящая крепость миллионеров, ее неприступность отпугнет хоть кого, и всякий, кто задумает ограбление, рискует обломать себе зубы... Чандлеру вдруг опротивела вся эта роскошь, он заплатил по счету и прошел в игорные комнаты. На мгновение он остановился и огляделся вокруг, заметив у лифтов для доставки денег из хранилища и обратно четверых охранников в форме. Охранники были молодые, грозные на вид и держали ухо востро. Скорчив недовольную мину, он пересек изысканно украшенный холл и востребовал в регистратуре свой паспорт. Спускаясь по широкой, пологой лестнице в сад Казино, он увидел идущего навстречу Джека Перри в смокинге, с сигарой в зубах. Чандлер поспешил свернуть на узкую тропинку, которая вела к морю. Мейски велел всем - кроме Уоша, конечно, - побывать в Казино и, так сказать, сориентироваться на местности. Вот Перри и явился, однако Чандлер не имел ни малейшего желания встречаться с ним. Сойдя вниз по длинной лестнице, он оказался на широкой набережной, тянувшейся вдоль закрытого пляжа Казино. Из сумрака навстречу ему вышла девушка. На ней белело платье с широкой юбкой в оборках и с узором из роз. Она была очень загорелой и соблазнительной. Темные волосы обрамляли лицо и спускались до плеч. В руке она несла гитару. Она ничем не походила на богатых сучек в Казино и к тому же смутно кого-то напомнила Чандлеру, поэтому он замедлил шаг и улыбнулся ей. Она остановилась и пригляделась к нему. В волосах сверкнула отсветом уличного фонаря дешевая заколка с фальшивыми бриллиантами. - Привет, Джесс... Чандлер вздрогнул от неожиданности, но тотчас успокоился. - Привет, детка, - ответил он с очаровательной улыбкой. - Недурную фигурку ты вдела в свое платье. Она рассмеялась. - Два года назад почти на этом же месте ты сказал мне в точности то же самое... да куда тебе вспомнить. И тут он вспомнил. Два года назад он приехал в Парадиз-Сити, потому что его приятелю пришла в голову бредовая идея: войти в Казино с десятью вооруженными людьми и обчистить столы. Чандлер сразу заявил, что он в такие игры не играет, ну, его приятель поостыл и пошел на попятный. Чандлеру тогда понравилось в Парадиз-Сити, и он остался на недельку. И вот, гуляя как-то вокруг Казино, он повстречал эту девушку. Он даже вспомнил, как ее зовут: Лолита (одно имя чего стоит!) Серавеш. Она была родом из Бразилии и перебивалась с хлеба на воду, выступая со своей гитарой в дешевеньких ресторанчиках. Но Чандлер ценил в ней волнующее своеобразие любовных ласк. Отведать их ему не составило труда. Они посмотрели друг другу в глаза и ощутили внезапное притяжение, а минут десять спустя уже лежали в объятиях друг друга на теплом песке, позабыв обо всем на свете, кроме своей страсти. - Здравствуй... Лолита, - обрадовался Чандлер. - Это самый счастливый миг в моей жизни. Пойдем же туда, где нам не будут мешать... Давай сходим к морю, проверим, нагрелся ли песочек. Детка... если б ты знала, как я рад видеть тебя. - Догадываюсь, - ответила Лолита, идя за ним. - Взаимно. Я тоже рада видеть тебя. Уошингтон Смит прикурил очередную сигарету. Он сидел у раскрытого окна в тесном и душном домике в мотеле "Добро пожаловать". Мейски предупредил, чтобы Уош не показывался на улице до десяти часов вечера, когда тому была назначена встреча в его бунгало. Уош не перечил. В этом городе негру в обносках не дадут спокойно пройти по улице. Начнут приставать с вопросами. Полицейские начнут качать права. Прохожие будут глазеть с тем презрением, с каким только белые богачи могут глазеть на негра. Миш Коллинз лежал на кровати, изучая схему электропроводки в Казино. Он заехал за Уошем на машине, которую взял напрокат. До выезда к Мейски у них оставалось еще полчаса. - Миш, что ты собираешься делать со своей долей? - обернувшись, спросил Уош. Миш отложил чертежи. Он взял сигарету и закурил. - Эх... триста тысяч! Не слабо, а? Я уже строил разные планы. Куплю себе яхту... Здорово: плывешь себе, когда хочешь, остановился, подружка надоела, нашел другую, жратва вкусная. Вот такая жизнь по мне. - Он повернулся на бок, чтобы видеть Уоша. - Ну, а ты? - Я всегда хотел стать врачом, - ответил Уош. - Часть денег пойдет на учение, а на остальные куплю практику в Нью-Йорке. - Ну ты даешь! - удивился Миш. - Думаешь, у тебя получится? - Конечно. С деньгами, и если поставить себе цель, всего можно добиться. - Оно верно... да ведь сколько учиться! Дудки! Мне такого даром не надо. Уош, а баба тебе не нужна? - Я жениться хочу и обзавестись семьей, но с этим придется обождать. - Уош выпустил дым через свой расплющенный нос. - Слушай, а мы не засыпемся? - Вот еще! У Мейски котелок варит что надо. Конечно, не засыпемся... даю слово. Я бы и не стал втравлять тебя в это дело, если б сам не был уверен. Уош снова повернулся к окну, а Миш, задумчиво поглядев ему в спину, взялся за чертежи, но так и не смог сосредоточиться. С этим черномазым не соскучишься. Неужели он воображает, что кому-то придет в голову лечиться у такой мартышки?.. Да и за каким чертом, имея в кармане деньги, вкалывать врачом? Вот где зарыта собака. Вот что не стыкуется с его отношением к жизни. Он же знает: врач бегает с высунутым языком, не ведает ни минуты покоя, выезжает по ночным вызовам, сидит в унылом кабинете, выслушивая жалобы разных хануриков, которых впору закопать, - ничего себе занятие для человека, имеющего в кармане триста тысяч! Он отложил чертежи и снова посмотрел Уошу в спину. Потом мотнул головой и пожал плечами. "Да ну его к черту! Какое мне дело?" Спустя полчаса оба вылезли из машины Коллинза с чемоданами в руках и по узкой дорожке подошли к дому Мейски. В зашторенных окнах горел свет, и как только Миш позвонил, дверь тотчас отворилась. Мейски впустил их в дом. - Надеюсь, пока все в порядке, - сказал Мейски, проводив Коллинза и Смита в маленькую гостиную с обшарпанной мебелью. Джек Перри был уже там, он развалился в единственном удобном кресле, в зубах у него дымила сигара. Вновь прибывших он приветствовал безразличным кивком. Мейски прошел к столу, на котором стояли бутылка виски, стаканы и ведерко со льдом. - Чандлер еще не приехал, - сказал Мейски, - но мы можем начать без него... Раздался звонок, и Мейски вышел. Он открыл дверь и вернулся с Чандлером, который тоже привез с собой чемодан. Чандлер вошел в комнату, кивнул всем, поставил чемодан на пол и взял предложенное ему виски. С одного взгляда Мейски понял, что тот был с женщиной. Об этом достаточно красноречиво говорило довольное, умиротворенное выражение его смазливого лица. Однако Мейски ничуть не встревожился. Он вполне доверял Чандлеру и знал, что тот ничего не выболтает, даже женщине. - Есть одна важная подробность, - сказал Мейски, присев на край стола, - о которой я забыл упомянуть вчера вечером. Когда Джесс и Уош попадут в хранилище, они увидят пачки с банкнотами по пять, десять, двадцать, сто и пятьсот долларов. Брать будете только пятисотдолларовые пачки. Коробка не такая уж вместительная, а денег нужно унести как можно больше. Но еще вы должны до отказа набить карманы пятидолларовыми пачками. На эти деньги нам придется жить недели три, а то и все шесть. Я все-таки не совсем уверен, может, пятисотдолларовые банкноты у них и переписаны. Так что, пока не кончится шухер, мы должны тратить только пятерки... понятно? - Переписаны? - Это очнулся Миш. - Ты думаешь, они переписывают номера крупных банкнотов? - Не знаю. Вряд ли, но лучше не рисковать. Пока не уляжется переполох, мы не истратим ни единой пятисотенной бумажки. Все четверо кивнули. - Так, с планом вы знакомы, и у вас было время подумать. Какие есть предложения? - Склонив голову чуть набок, Мейски выжидательно огляделся вокруг. - Может, нам пройтись по всему плану? - сказал Чандлер. - Ведь тут нужна точность. Зачем Коллинзу отключать кондиционер? - При низкой температуре газ не действует. То есть, конечно, действует, но не так быстро. Нельзя, чтобы в помещении было прохладно. - Насчет времени... Если Миш начнет в половине третьего, не слишком ли это впритык? - Верно. - Мейски подошел к секретеру и достал лист бумаги. - Я переделал расписание. У каждого будет по экземпляру. Здесь все написано. Только сначала мне хочется, чтобы вы примерили форму. Через десять минут Чандлер, Перри и Уош облачились в форму технического персонала Ай-би-эм; спецовки сидели как влитые. Миш надел форму энергоуправления Парадиз-Сити. - Да, смотрится очень хорошо, - придирчиво оглядев их, заключил Мейски. - Теперь я покажу вам грузовик... Он провел их через кухню в двойной гараж, где рядом с "бьюиком" стоял маленький грузовичок. К обоим бортам были приделаны рекламные щиты с жирными красными буквами на белом фоне: "Ай-би-эм. Лучшие калькуляторы в мире. Доставка и обслуживание круглые сутки". - Это ты сделал? - с неподдельным восхищением спросил Миш. - Да... Пожалуй, я могу утверждать, что у меня получается почти все, за что бы я ни взялся, - ответил Мейски, явно довольный собой. - На приборной доске я смонтировал устройство, с помощью которого можно в один миг сбросить эти щиты. Не следует забывать, что когда об ограблении станет известно, за грузовиком начнется охота и нам придется избавляться от рекламы. - Он распахнул дверцы в задней части крытого кузова. Вдоль одного из бортов тянулась длинная скамья. - Тут всем хватит места, кроме Коллинза, конечно, он-то поедет на своей машине. Я поставил еще одну штуковину для смены номерных знаков из кабины. Они тасуются, и на месте старых появляются новые. - Он показал, как меняются номерные знаки, потом с видом продавца добавил: - Я нашел в миле от Казино безопасное место, где мы бросим грузовик. Там пересядем в мою машину. - Он обратился к Чандлеру: - Попрошу вас завтра утром поехать туда со мной; я оставлю там свою машину, а вы отвезете меня обратно. Чем быстрей мы избавимся от грузовика, когда деньги будут уже при нас, тем лучше. - Мейски молча оглядел всех четверых, потом вежливо спросил: - У вас есть вопросы?.. - Вы не можете сказать наверняка... всякое случается, - откликнулся Чандлер. - Вдруг мы не попадем в хранилище. Мейски пожал плечами. - В таком случае останемся без денег... только и всего. Но я уверен, что вы попадете в хранилище. - А если мы доберемся до денег, а кто-нибудь поднимет тревогу? - Тревоги никто не поднимет, потому что Миш отключит сигнализацию. Чандлер помялся. Он искал уязвимые места. - А если к нам прицепится какой-нибудь охранник? - Тогда им займется Джек. Наступило долгое молчание, потом Чандлер спросил: - То есть он убьет охранника? - Послушай, корешок, - тихо, с насмешкой произнес Перри, - пусть у тебя не болит голова за других. У тебя своя работа... а у меня своя. - Мы возьмем на этом деле по триста тысяч, - сказал Мейски. - Лес рубят - щепки летят... - Я не желаю, чтоб мне пришили мокрое дело, - сказал Чандлер. Лицо его покрылось испариной. - Тогда какого хрена ты здесь околачиваешься? - спросил Перри. - Послушай, корешок, ты уже вырос из пеленок. Делай, что велят, и не распускай нюни. Снова наступило молчание, потом, вспомнив, какие деньги светят ему, Чандлер пожал плечами. - Ну ладно... молчу... Тут Миш спросил дрогнувшим голосом: - А если и вправду засветимся? Что тогда делать-то? - Не засветимся, но я согласен, мы должны знать, что делать, - ответил Мейски. - Во всех случаях мы возвращаемся сюда... если с деньгами, то делим их и разбегаемся... если без денег, все равно разбегаемся, но давайте условимся, что этот дом - он вполне безопасный - будет местом нашей встречи. Чандлер колебался, но отступать было поздно. Он не испытывал особого воодушевления и смертельно боялся Перри, однако мысль о деньгах подтолкнула его к согласию. - Ладно... форма в порядке... грузовик в порядке... перейдем к расписанию. Мейски улыбнулся. - Конечно. Он провел их обратно в дом. Глава 3 Жарким субботним утром в однокомнатной квартире Ланы Эванс четырежды подолгу звонил телефон. Первым позвонил дружок Ланы Терри Николс. Он с раздражением слушал ровные, безответные гудки. Ему было доподлинно известно, что Лана не встает раньше десяти. Не может же она спать, когда над ухом разрывается телефон! В воскресенье у нее выходной, и он хотел назначить ей свидание на вечер. Возле будки его ждали двое сокурсников и все время показывали сквозь мутное стекло на часы. Вот-вот должна была начаться первая утренняя лекция. Со свойственной молодым театральностью они открыли затейливый обратный счет, и когда наконец досчитали до нуля, разразилась немая сцена отчаяния. Терри с грохотом бросил трубку и кинулся с ними по коридору в аудиторию. В одиннадцать часов из Казино позвонила Рита Уоткинс. Она послушала длинные гудки и, озабоченно нахмурившись, повесила трубку. В половине второго Терри, уплетая сандвич, снова попробовал созвониться с Ланой, и снова безуспешно, и решил, что она, видно, загорает на пляже. Он разозлился и больше не звонил. В начале третьего еще раз позвонила Рита Уоткинс. От Марии Уэллс в хранилище не было никакого проку. Это и понятно. Работа у них точная, и делать ее надо быстро. У Марии просто не хватает опыта. При одной мысли, что опять придется мучиться с ней ночью, когда будет запарка, Риту охватывал ужас. Нужно было непременно разыскать Лану Эванс. "Что же могло случиться?" - недоумевала Рита, положив трубку. У нее было часа два свободного времени, и она решила поехать к Лане домой и все разузнать. Многоквартирный дом, где жила Лана, принадлежал миссис Мавдик. Это была полная женщина, выкрашенная в жгучую брюнетку, с необъятным, расплывающимся бюстом, который она подвязывала замызганной шалью. - Она на третьем этаже. Видела ли ее? Нет... У меня без нее дел полно. Я вообще жильцов не вижу, если они ко мне не заходят. А что за суматоха такая? - Никакой суматохи. Я пыталась ей дозвониться... она не отвечает. Расплывающийся бюст миссис Мавдик заходил ходуном. Ее мучила одышка. - Она же не обязана подходить к телефону, правда? Рита поднялась по лестнице и позвонила в квартиру Ланы. Под дверью стояла бутылка молока и лежала газета "Парадиз-Сити геральд". Она подождала, позвонила еще, потом, расстроенная, спустилась вниз. Миссис Мавдик по-прежнему подпирала дверь своим грузным телом. - Ее нет, - сказала Рита. Миссис Мавдик осклабилась. Длинные желтые зубы придавали ее лицу сходство с лукавой лошадиной мордой. - Что ж... один раз живем, - с трудом просипела она. - Девочки любят мальчиков... меня это не касается... я и в голову не беру, когда жильцы не приходят домой. Рита с отвращением посмотрела на нее и вышла на палящий зной к своей машине. Детектив второго класса Том Лепски слыл самым жестким офицером в городской полиции. Высокого роста, жилистый, с голубыми, как лед, глазами на изборожденном глубокими складками, загорелом лице, в котором проглядывало что-то ястребиное. Он был не только жестким, но и честолюбивым. В семь часов он вошел в здание полицейского управления в смокинге с иголочки, в алой бабочке и черных туфлях из телячьей кожи. Чарли Тэннер обомлел. - Да провалиться мне на этом месте, если это не наш Том, расфуфыренный, точно кинозвезда! - воскликнул он... - Куда это ты намылился? - Спроси шефа... если он сочтет нужным, то сам расскажет... может быть, - ответил Лепски и, прошествовав игривой походкой через дежурную комнату, поднялся по лестнице в кабинет Террелла. Террелл и Беглер оглядели его, изо всех сил стараясь не выдать своего изумления. - Докладываю, сэр, - бесстрастно отчеканил Лепски. - Группа из пяти человек готова немедленно отбыть в Казино. Какие будут указания, сэр? Мясистое лицо Террелла покрылось складочками от улыбки. - Спасибо за службу, Том. А вы недурно принарядились. - Очень впечатляет, - вставил Беглер. - Это все твое или взял напрокат? Лепски насупился, и Террелл поспешно сказал: - Какая разница? Ладно, Том, глядите в оба. Оружие при себе? Лепски бросил недобрый взгляд в сторону Беглера, потом кивнул. - Да, сэр... - И послушай, Том, - сказал Беглер, - хоть ты и разоделся в пух и прах, но не воображай, что ты один из тех богатых бездельников, которые пришли поразвлечься. Чтоб ни капли спиртного и никаких девочек. Усвоил?.. - Есть, сэр, - процедил Лепски с каменным лицом. - Хорошо, Том, - сказал Террелл, - ступайте. Надеюсь, вам не придется тревожить нас. - Есть, сэр, - повторил Лепски и вышел из кабинета. Закрыв за собой дверь, он погрозил ей кулаком... В полночь Гарри Льюис убрал бумаги со своего рабочего стола, закурил сигару и вышел из кабинета, спустился в лифте на первый этаж. Пока вечер не принес никаких неожиданностей. Игра началась в половине одиннадцатого. Каждые пятнадцать минут к Льюису поступали сводки от крупье. Как и предполагалось, игра шла по-крупному, без оглядки. До сих пор Казино оставалось в выигрыше, однако была компания бразильцев, которая могла доставить неприятности. Льюис решил, что пора спуститься и понаблюдать за игрой. Войдя в игорный зал, он заметил Лепски, зорко следившего за происходящим вокруг. Льюис подошел к нему. - Рад видеть вас здесь, Том, - сказал он, пожимая руку детективу... - Ваши люди здесь? - На террасе, сэр. Они получили указание заглядывать сюда каждые десять минут. Вряд ли вас устроит, если здесь постоянно будет маячить наряд полиции. Льюис рассмеялся. - Оставляю это на ваше усмотрение, Том. Главное, приглядывайте за деньгами, - сказал он и, кивнув, пошел дальше. Деньги, лежавшие на зеленых столах, были каплей в море по сравнению с теми деньгами, что постепенно скопились в хранилище. Игрокам не везло в эту ночь. Доллары тысячами текли в подвалы Казино. Под прохладной сенью хранилища Рита Уоткинс руководила приемкой и отправкой денег. По мере поступления денег девушки закладывали их стопками в электронную машину, которая сама сортировала банкноты по достоинству, пересчитывала их и выдавала итог на табло... Деньги прибывали и убывали. Когда на Ритином столе загоралась под каким-нибудь номером красная лампочка, она отдавала распоряжение отправить деньги наверх и записывала номер стола в игорном зале, от которого поступило требование. Работать приходилось быстро, без передышки, и ни одной из девушек нельзя было замешкаться ни на секунду. У стальной двери хранилища сидели, наблюдая за работой, двое вооруженных охранников. Тот, что помоложе, длинноногий, поджарый, по имени Хэнк Джефферсон, чуть не выл от скуки на своем табурете. Его напарник Бик Лодри был постарше, плотно сбитый и уже слегка лысоватый. Он с большим удовольствием глазел на девушек, витая в эротических облаках, и радовался, что у него самая непыльная работа на свете. За стальной дверью начинался длинный коридор, который вел к служебному входу в Казино. У этого входа, расположенного с тыльной стороны здания, куда каждое утро подъезжали грузовики с продуктами для ресторана, сидел вахтер. Вахтеру Сиду Ригану был шестьдесят один год. Тридцать восемь лет проработал он в Казино. Это был невысокого роста, толстый и неповоротливый добряк с веснушчатым лицом, редеющими седоватыми волосами и маленькими веселыми глазами. Молодые из обслуживающего персонала окрестили его старым болтуном и занудой. Он всегда умудрялся залучить в свои сети какого-нибудь простака, который вынужден был стоять, переминаясь от нетерпения с ноги на ногу, пока тот живописал в красочных подробностях славное прошлое. Этот неуклюжий пожилой человек, прилежно исполнявший свои обязанности, честно отслуживший долгие годы, олицетворял собой грубую оплошность Гарри Льюиса в расстановке людей. Риган работал на очень ответственном участке: он следил, чтобы мимо его стеклянной будки не прошел никто из посторонних без внушающего полное доверие документа. Прислушиваясь к досужим разговорам, Мейски выяснил, что Риган любит поступать по-своему усмотрению. Ему не нравится, когда им помыкают. Мейски решил сыграть на этой черте Ригана и не ошибся. Когда Риган увидел, как у служебного входа остановился грузовичок с хорошо знакомыми буквами Ай-би-эм, это его озадачило, но не насторожило. Он решил, что случилась поломка, а в дирекции забыли сообщить ему. Мейски хорошо натаскал Чандлера. Тот подошел к стеклянной будке, сдвинул на затылок свою форменную шапку с длинным козырьком и кивнул Ригану. - У вас поломка в хранилище! Вот невезуха! Как раз я по телеку смотрел музыкальную киношку, и тут вызов. Выбрали времечко! - Он протянул Ригану квитанцию на доставку. - Только давай, отец, без волокиты. Тебя ведь предупредили? Мейски внушил Чандлеру обязательно задать такой вопрос. Часто бывая в Казино, он наблюдал за Риганом. Он видел, как тот останавливает людей, разговаривает с ними, а они не знают, куда от него деваться. Мейски пришел к верному заключению, что Риган воображает, будто на нем сошелся свет клином, и что он в жизни не сознается, будто ему неизвестно о таком важном событии, как поломка калькулятора в хранилище. На мгновение Риган засомневался, не позвонить ли для верности в дирекцию, потом, вспомнив, что дирекция закрыта, и чувствуя обиду за то, что с ним не посоветовались, он взял квитанцию, сдвинул очки на кончик носа и проверил ее. Все было оформлено, как положено. - Так... так, - протянул Риган, возвращая очки на место и глядя на Чандлера. - Мне все известно. Вас ждут, сынок. Заносите. - И он шлепнул на квитанцию печать; эта печать служила пропуском в запретную зону. Тут из грузовика вылез Уош, а следом за ним - Перри. Пока Уош и Чандлер выгружали из кузова большую коробку, Перри подошел к стеклянной будке Ригана. - Здорово, приятель, - сказал он, зажав в тонких губах сигарету. - А не твоя ли фотография была в газете на прошлой неделе? Риган приосанился и снял очки. - Моя. Видел, да? Правда, снимок старый, но вроде бы я не очень изменился. Просидел в этой будке тридцать восемь лет. - Да ну! - Перри изобразил на своем толстом лице должное изумление. - Тридцать восемь лет! Подумать только! Я-то всего три года, как живу в этом городе. А тебе, небось, всякое довелось здесь повидать. Риган клюнул, как форель на муху. Чандлер и Уош уже прошли мимо него и несли коробку по коридору. - Повидать? - Риган закурил сигарету, которой угостил его Перри. - Еще бы. Я помню... За двадцать пять минут до того, как у служебного входа остановился грузовик, к Казино на своей машине подъехал Миш Коллинз: он повесил через плечо ящик с инструментами, вылез и оглядел освещенный парадный вход. При появлении Коллинза важный швейцар в темно-зеленой с бежевым форме принял грозный вид. Этому здоровенному толстяку в спецовке было, по разумению швейцара, совсем не место перед роскошным фасадом Казино. Но не успел он возмутиться, как Миш дружелюбно улыбнулся и сказал: - У вас авария. К нам поступил срочный вызов от мистера Льюиса. Похоже, где-то замыкает. Швейцар молча уставился на него. - Не слыхал про это, - наконец проговорил он. - Слушай, папаша, - неожиданно строго сказал Миш, - а мне какое дело? У вас авария. По мне пусть хоть вообще свет погаснет, но я приехал по вызову и не знаю уж, кто там звонил, только он писал кипятком. Покажешь, где предохранители? Швейцар поморгал, потом вдруг представил, что случится, если Казино останется без света. Его прошиб холодный пот. - Конечно... я покажу... идем со мной. Коллинзу пришлось чуть ли не бегом поспевать за швейцаром по узкой аллее, обсаженной апельсиновыми деревьями, которые пригнулись под тяжестью плодов, к железной двери в стене. Швейцар вынул ключ и отпер дверь... - Ремонтируй, - сказал он. - Через десять минут я вернусь. - Не торопись. Здесь возни на полчаса, не меньше. - Ну, ладно, только дождись меня. Не уходи, пока не вернусь. - И швейцар заспешил прочь. Миш ухмыльнулся. Он осмотрел предохранители, быстро определил, какой из них замыкает цепь калькулятора. До назначенного времени оставалось еще несколько минут. Он закурил сигарету и открыл ящик с инструментами. Он был совершенно спокоен и уверен в успехе. Бик Лодри почувствовал, как пот струйкой сбежал по носу и капнул на руку. - Эй! Что-то стало жарковато, а? - проговорил Бик. Потом нехотя встал с табурета, подошел к кондиционеру и приложил руку к решетке. Вентилятор гнал горячий, влажный воздух. - Сломалась, чертова железяка, - объявил он. Девушки трудились не покладая рук. Поток начал поворачиваться вспять: игрокам все-таки улыбнулась удача. У Риты платье прилипло к телу, но она не могла даже поднять головы от поминутно вспыхивающих красных лампочек. Поглощенная работой, она только успела нетерпеливым жестом показать Бику, чтобы тот занялся кондиционером. Бик по своему обыкновению беспомощно обернулся к Хэнку. Если ему поручали хотя бы самое пустячное дело, он всегда норовил свалить его на другого. В дверь громко постучали, и в тот же миг стало тише, а потом и вовсе смолк ровный гул счетной машины. - Тьфу ты! - воскликнула Рита. - Теперь испортился калькулятор! Девушки замерли. Они вдруг почувствовали, какая в хранилище духота. Деньги, частью запечатанные, частью непросчитанные, теперь лежали неподвижными грудами. В дверь снова постучали. Раздраженно пыхтя, Хэнк встал с табурета и открыл зарешеченное окошечко в двери. Он увидел высокого, симпатичного парня в форменной шапке с желто-черной эмблемой Ай-би-эм. - Ну? - Привезли калькулятор, - выпалил Чандлер. - Ваш-то вроде сломался?.. Мы по вызову мистера Льюиса... Подошла Рита и взяла квитанцию у Хэнка. Она увидела печать, поставленную Риганом, и успокоилась. - Ради всего святого! Впусти их! Нам нужна исправная машина, - распорядилась она и снова кинулась к своему столу, на котором мигали красные огоньки. Хэнк отпер дверь. - Ладно... входите. В помещении было нечем дышать. - Мисс Уоткинс, - пожаловалась одна из девушек, - нельзя ли что-нибудь сделать? Здесь так душно... - Хорошо... хорошо, - бросила Рита. - Потерпите минуту... Чандлер и Уош оказались в хранилище. Они поставили свою большую коробку на стол. В тот же миг Миш, сделавший все с точностью до секунды, вставил на место предохранитель из цепи кондиционера. Недовольно поурчав, тот снова заработал. - На тебе? - всплеснула руками Рита. - Теперь включился. Чандлер был натянут, как струна, но руки у него не дрожали; он приоткрыл крышку коробки. Мейски позаботился о том, чтобы она открывалась легко. Чандлер запустил руку в коробку... нашел пистолет. Он выхватил его из коробки и отскочил от стола. Уош хорошо заученным движением пригнулся, открыв Чандлеру зону обстрела. Он вытащил из коробки противогаз и трясущимися руками натянул его на себя. - Никому не двигаться? - заорал Чандлер. - Это налет. Поняли? Никому не двигаться! Хэнк стал как вкопанный, у него округлились глаза при виде Уоша, который стремительно обернулся к нему уже в противогазе и с пистолетом в руке. Бик так и остался сидеть на своем табурете, его толстая физиономия застыла в смятении. Он медленно поднял руки над головой. Рита невозмутимо протянула ногу под своим столом, нашарила скрытую там кнопку и нажала ее. Но ей было невдомек, что Миш вывернул предохранитель из цепи сигнализации. Ругаясь про себя последними словами, Чандлер с трудом, но все же натянул противогаз, пока Уош держал охранников на прицеле. Затем он с силой ударил головкой газового баллончика по стулу. Результат ошеломил его. Баллончик запрыгал в руке. Комната наполнилась клубами белого пара. Чандлер выронил баллончик и отшатнулся. Хэнк оказался как раз в середине облака, вырвавшегося из баллончика. Ноги под ним подогнулись, как пластилиновые, он повалился и чуть не сшиб Чандлера. Затем наступила очередь Риты Уоткинс, также сидевшей поблизости. Почти одновременно потеряли сознание другие девушки. Последним свалило Бика Лодри... Некоторое время Чандлер завороженно смотрел перед собой сквозь стекла противогаза, испытывая дурноту и страх, потом, видя, как Уош загребает аккуратно запечатанные пачки денег, взял себя в руки и присоединился к нему. В безумной спешке они скоро набили коробку доверху. - Все... смываемся отсюда! - донесся из-под противогаза его глухой голос. Уош показал на полку с пятидолларовыми банкнотами. Чандлер начисто забыл об указании Мейски. Он подскочил к полке и распихал несколько пачек по карманам брюк и куртки. Уош сделал то же самое. Они подхватили коробку, которая оказалась неожиданно тяжелой, распахнули стальную дверь и выбрались в коридор... В другом конце коридора, заслонив от Ригана широкой спиной дверь в хранилище, Перри слушал байку старика об игроке, который спустил все деньги, а на следующий кон предложил поставить свою любовницу. Перри оглянулся через плечо. - Ну, кажется, ребята закончили, - сказал он. - Рад был поболтать... спасибо. Занятно ты рассказываешь. Пойду открою грузовик. Перри вышел в душную, безветренную ночь и распахнул дверцы кузова. Мейски, обмиравший от каждого шороха, услыхал, как открыли кузов, и завел машину. Риган поправил очки и взглянул на проходящих мимо Чандлера и Уоша. - Увозим старый аппарат... сдох, - объяснил взмокший под тяжелой ношей Чандлер. - У них теперь порядок... пока, мистер. Риган кивнул. - Пока, сынок. В это время начальник охраны Майк О'Брайен решил заглянуть в хранилище. Он появился из темноты в тот миг, когда Чандлер и Уош загрузили коробку в кузов. - Что происходит? - спросил О'Брайен. Краем глаза Чандлер успел заметить, как Перри растворился в сумраке, а Уош медленно отступил назад. Чандлер был в достаточной мере профессионалом и сразу сообразил, что теперь все зависит от него. Не дрогнув, он состроил слегка удивленную мину. - Поломка, приятель. Меняли сейчас калькулятор в хранилище. - Чандлеру не