Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Жизнь или смерть У==========================================ё | Уоррен МЕРФИ, Ричард СЭПИР | | "ЖИЗНЬ ИЛИ СМЕРТЬ" | | Перевод Е. Туевой | | Цикл "Дестроер" | +------------------------------------------+ | Warren Murphy, Richard Sapir | | "Kill or cure" (1976) ("Destroyer") | +------------------------------------------+ | КЮРЕ под угрозой роспуска. У Римо ос-| |тается семь дней, чтобы отвести угрозу от| |организации. Сложность заключается в том,| |что они не могут применять силу. Римо| |включается в политическую борьбу за кресло| |мэра. | +------------------------------------------+ | by Fantasy OCR Lab | Т==========================================ѕ Этот файл из коллекции художественной литературы Андрея Федоренко (2:4641/127) Sysop: Andrey Fedorenko Fido: 2:4641/127 Modem: USRoboticks Sportster 33600, V34+ Data: (0612) 64-20-97 Voice: (0612) 64-16-43 Work time: 00.00 -- 23.59 --------------------------------------------------------------- ГЛАВА ПЕРВАЯ Джеймса Буллингсворта посещало мало оригинальных мыслей, но и одной последней оказалось достаточно, чтобы ему в ухо вогнали здоровенное ши- ло, сотни государственных чиновников бросились уносить ноги и попрята- лись по медвежьим углам, а президент Соединенных Штатов, вздохнув, произнес: - Ну почему такое всегда происходит именно со мной? Упомянутая блестящая идея осенила Джеймса Буллингсворта одним прекрас- ным утром поздней весной, когда он сидел у себя в кабинете в Лиге по благоустройству Флориды, где вот уже в течение двух лет работал так на- зываемым добровольцем - ежедневно с девяти до пяти, кроме субботы и вос- кресенья. Это место Буллингсворт получил благодаря тому, что не имел обыкновения совать нос в чужие дела, поэтому, прежде чем что-то зате- вать, ему следовало бы получше вспомнить, как именно он стал этим самым "добровольцем". Все свершилось в мгновение ока. Президент банка, где работал Бул- лингсворт, пригласил его к себе в кабинет. - Буллингсворт, как вы относитесь к усовершенствованию системы управ- ления Майами и округа?- спросил президент. Буллингсворт считал любое усовершенствование делом достойным. - А как вы отнесетесь к тому, чтобы посвятить себя добровольной работе в Лиге по благоустройству Флориды? Буллингсворт ответил, что с радостью принял бы подобное предложение, если бы не опасался, что это повредит его карьере в банке. - Буллингсворт, считайте, что это и есть успешное продолжение вашей карьеры! Вот так Джеймс Буллингсворт, известный тем, что никогда не совал нос в чужие дела, стал работать в Лиге, а жалованье ему по-прежнему платил банк. Тем весенним утром ему стоило бы вспомнить, как странно состоялось это назначение, прежде чем придраться к компьютерной распечатке, в кото- рой оказалось слишком много пробелов. Обращаясь к секретарше, молоденькой кубинке с пышным бюстом, он ска- зал: - Мисс Карбонал, в этой компьютерной распечатке уйма пробелов. Просто настоящие дыры. Это не более чем случайный набор букв. Мы не можем пере- дать ее в центр в таком виде! Мисс Карбонал взяла в руки лист зеленоватой бумаги и принялась внима- тельно его изучать. Буллингсворт тем временем внимательно изучал ее ле- вую грудь. На секретарше опять был просвечивающий лифчик. - Мы всегда отправляем их в таком виде,- заявила мисс Карбонал. - Что?- переспросил Буллингсворт. - Вот уже два года как мы отправляем распечатки в таком виде. Просто вкладываем их в конверты и отсылаем в Канзас-Сити. Я разговаривала с де- вушками, которые работают в других отделениях Лиги, и у всех то же са- мое. Может, в Канзас-Сити сидят какие-нибудь психи? - Дайте посмотреть эту грудь!- властно потребовал Буллингсворт. - Че?- ошеломленно переспросила мисс Карбонал. - Распечатку,- быстро поправятся Буллингсворт.- Дайте взглянуть.- Он принялся рассматривать буквы, отделенные друг от друга большими промежу- тками.- Гм-м-м,- произнес Джеймс Буллингсворт, в прошлом помощник вице- президента одного из крупнейших банков Майами. У него в голове уже соз- рел план. - Мисс Карбонал, прошу вас предоставить мне все распечатки, которые ушли от нас в Канзас-Сити. - Зачем это вам? - Мисс Карбонал, я, кажется, отдал вам распоряжение. - Будете слишком любопытным - вам не поздоровится. Хотите посмотреть распечатки, идите и сами возьмите. - Так вы отказываетесь выполнять мое прямое указание, мисс Карбонал? - Вот именно, мистер Буллингсворт. - Это все, что я хотел услышать,- с угрозой в голосе произнес Бул- лингсворт.- Можете идти. Мисс Карбонал безмятежно выпорхнула из комнаты. Через полчаса, когда Буллингсворт отправился на обеденный перерыв, она окликнула его: - Мистер Буллингсворт, не раскачивайте нашу общую лодку! Вы хорошо по- лучаете, я хорошо получаю. Мы не задаем вопросов. Что вам еще надо? Буллингсворт с торжественным выражением лица подошел к ее столу. - Мисс Карбонал,- изрек он,- работать можно по-разному. Можно работать грамотно, старательно, по-деловому - именно так работают американцы. Это подразумевает доскональное знание предмета, а мы в течение двух лет без- думно и тупо отправляем в центр полупустые распечатки. Надо понимать, что делаешь, милейшая мисс Карбонал! - Вы хороший человек, мистер Буллингсворт. Послушайте моего совета: не раскачивайте лодку. Договорились? - Нет,- бросил Буллингсворт. - Все равно вы не сможете получить остальные распечатки. Ими занимает- ся Генриетта Альварес. Она вводит в компьютер текст, затем проверяет его, а потом уничтожает. Ей так велели. А еще ей велели сообщать о вся- ком, кто станет задавать вопросы по поводу этих распечаток. - Вам не понять, что такое американское упорство, мисс Карбонал. Буллингсворт проявил это качество в тот же вечер, когда все сотрудники Лиги разошлись по домам. Он взломал стол Генриетты Альварес и, как и предполагал, обнаружил там стопку светло-зеленых распечаток толщиной в целый фут. Посмеявшись над опасениями секретарши, Буллингсворт отнес бумаги к се- бе в кабинет и принялся внимательно изучать. Прочтя первую строчку каж- дой распечатки, он заметно воодушевился. Судя по всему, они были зашифрованы, и он, Джеймс Буллингсворт, сей- час, чтобы немного развлечься, разгадает шифр. Нельзя жить без развлече- ний, если работа отнимает не более двух часов в день. Просто невероятно, подумал он, что кто-то мог рассчитывать, будто подобные вещи будут долго ускользать от его внимания. Они что там, в Национальной лиге по благоус- тройству в Канзас-Сити, все дураки? Шифр оказался совсем простым, не труднее кроссворда. Когда Бул- лингсворт сложил вместе распечатки за неделю, все пробелы оказались за- полненными, и оставалось только понять, в каком порядке следует расста- вить буквы. - Зявкат,- написал Буллингсворт и расположил листы в другом порядке.- Ткавзя,- снова написал он и вновь переложил листы.- Взятка,- наконец вы- шло у него, и Буллингсворт принялся переписывать в блокнот содержание листов. Он трудился всю ночь, а когда закончил, то отбросил листы и прочитал, что получилось. - Бог мой!- Он даже присвистнул. Увидев через стеклянную дверь кабине- та, что мисс Карбонал уже у себя, он поманил ее рукой.- Кармен, вы только взгляните! Посмотрите, до чего я докопался! Кармен Карбонал заткнула уши и с криком: "Не желаю ничего слышать!" - выбежала из кабинета. Он последовал за ней в приемную. - Ну же, перестаньте трусить,- сказал он. - Вы my stupido,- отозвалась она.- Вы очень глупый человек. Сожгите все. Немедленно все сожгите! - Неужели вам не интересно, чем мы на самом деле занимаемся? - Нет,- выкрикнула она сквозь рыдания.- Я ничего не желаю знать! И вам тоже не надо было в это лезть. Вы такой тупой. Тупой! - О, Кармен,- произнес Буллингсворт, ласково обнимая ее за круглые плечи.- Простите! Я немедленно все сожгу, если вам от этого будет лучше. - Слишком поздно,- сказала она.- Слишком поздно. - Вовсе нет. Я сожгу все прямо сейчас. -Слишком поздно. Буллингсворт торжественно отнес все распечатки в ванную при кабинете и сжег их, отчего помещение наполнилось удушливым смрадом. - Ну, теперь вы довольны?- спросил он мисс Карбонал. - Слишком поздно,- ответила она, все еще продолжая рыдать. - Но ведь я все сжег,- улыбнулся он. На самом деле Буллингсворт сжег далеко не все. У него сохранились за- писи, которые, помимо прочего, объяснили ему, почему банк с такой готов- ностью выплачивал ему жалованье за "добровольную" работу в Лиге по бла- гоустройству Флориды. Еще он узнал, почему так много высших должностных лиц во Флориде неожиданно были привлечены к суду за взяточничество и вы- могательство и отчего процессы закончились не в их пользу. Там даже со- держались сведения относительно того, каков будет результат предстоящих выборов в местные органы власти и почему. Внезапно Буллингсворт почувствовал прилив гордости за свою страну, ко- торая гораздо больше делает для борьбы против разложения нации, чем ка- жется на первый взгляд. И лишь одна вещь беспокоила его, а именно раздел, где для предпола- гаемого повышения зарплаты предусматривалось одобрение какого-то Фолкро- фта. Что такое этот Фолкрофт? Или кто такой? Все сотрудники Лиги его уровня получали четырнадцатипроцентную прибав- ку, и лишь он был вынужден довольствоваться всего двумя с половиной про- центами - поправкой на инфляцию. Он решил, что это не должно его волно- вать, поскольку о подобной несправедливости ему и знать-то не положено. Он просто выкинет это из головы. И если бы он действительно поступил так, то, скорее всего, продолжал бы спокойно жить, получая свои 2,5 про- цента поправки на инфляцию. Но, встретив чуть позже президента Трастовой инвестиционной компании Большого Майами, Буллингсворт переменил решение и поинтересовался, поче- му это ему выплачивают только два с половиной процента прибавки. Прези- дент, который считал себя специалистом в области производственных и че- ловеческих отношений, с извинениями сообщил ему, что никто из сотрудни- ков Лиги по благоустройству не получил больше. - Вы уверены?- переспросил Буллингсворт. - Даю вам слова банкира. Разве я когда-нибудь вам лгал? И тогда Буллингсворт решил выпить. Мартини. Двойное. Потом еще. И еще одно. А когда пришел домой, то сказал жене, что вышибет из нее душу за один только намек, будто он пьян, после чего заявил, что она была чер- товски права и в банке действительно держат его за дурака. Затем сменил пиджак, аккуратно переложил записную книжку во внутренний карман и выс- кочил из дома с криком, что "еще покажет этим сукиным детям, кто такой Джеймс Буллингсворт". Сначала он решил обратиться в "Майами Диспэтч", чтобы сообщить все из- вестные ему о Лиге факты. Но тогда его могут уволить. Потом собрался бы- ло пойти к президенту банка, но, поразмыслив, передумал. Хотя это и даст ему вожделенную прибавку, но на каком-нибудь этапе президент обязательно ему отомстит. Единственно правильный план действий открылся ему, только когда он пе- решел к бурбону. Бурбон обострил его ум, помогая подняться до такой вы- соты осмысления человеческих отношений, о которой после джина с вермутом не приходилось даже мечтать. С помощью бурбона он постиг, что в этом мире - каждый за себя. Таков закон джунглей. И он, Джеймс Буллингсворт, был идиотом, полагая, что жи- вет в цивилизованном обществе. Идиотом. Знает ли об этом бармен? - Боюсь, придется вам больше не наливать, мистер,- сказал бармен. - Значит, и ты идиот,- с трудом выговорил Буллингсворт.- Остерегайся повелителя джунглей,- предупредил он бармена и вдруг вспомнил одного чи- новника из Майами-Бич, который, выступая однажды на устроенном церковной общиной пикнике, заявил, что рад видеть, как молодые люди, вроде Джеймса Буллингсворта, включаются в общественную жизнь. Буллингсворт решил поз- вонить этому человеку. - Слушай, приятель, а почему бы нам не поговорить об этом утром?- поинтересовался чиновник. - А потому, солнышко, что утром тебя может не оказаться дома. Сле- дующее дело, намеченное к слушанию в суде, будет твоим. По обвинению в том, что ты наживался на счетчиках оплачиваемого времени стоянки автомо- билей. - Может, лучше не стоит об этом по телефону? Где мы можем встретиться? - Я хочу за свою информацию миллион. Чистоганом, приятель, потому что таков закон джунглей. - Знаешь аллею в Майами-Бич? Если встретиться в самом дальнем конце? - Знаю ли я аллею? А вот знаешь ли ты, что ваши ребята планируют пос- троить на Ки-Бискейн? Знаю ли я аллею? - Послушай, парень, встречаемся в конце аллеи, на пляже возле отеля "Ритц". Сможешь через час? - Да я буду там уже через пятнадцать минут! - Нет, постарайся, чтобы с тобой ничего не случилось. Похоже, у тебя действительно имеется что-то стоящее. - Стоящее ровно миллион,- заплетающимся языком договорил Бул- лингсворт.- Миллион долларов. Он повесил трубку и, проходя мимо стойки, сообщил бармену, что еще ве- рнется, купит этот бар со всеми потрохами и вышвырнет отсюда к чертям собачьим его ирландскую задницу. При этом он помахал перед носом бармена записной книжкой со своими каракулями. - Вот оно, дружок, все здесь. К черту вышвырну отсюда твою ирландскую задницу! И стану самым страшным политическим тигром в этих политических джунглях. В другой раз ты три раза подумаешь, прежде чем затыкать рот Джеймсу Буллингсворту. Где здесь дверь? - Вы как раз к ней прислонились,- сообщил бармен. - Точно,- удивился Буллингсворт и отчалил в теплую, влажную ночь. Свежий воздух немного прочистил ему мозги, и когда он достиг пляжа, то почти протрезвел. Поддев носком ботинка песок, он глубоко втянул в себя соленый морской воздух. Кажется, он поступил несколько опрометчиво. Он посмотрел на часы. Хорошо бы еще выпить. Это было бы просто отлично! Мо- жет, все-таки стоило пойти к президенту банка? Буллингсворт все бы ему объяснил, и они приняли бы взаимоприемлемое решение. Из открытого окна гостиницы доносился голос Бет Мидлер. Буллингсворт услышал звуки приближающейся моторной лодки. В это время пляж был обычно ярко освещен. И действительно, вокруг горел яркий свет, лишь тот участок аллеи, где стоял Буллингсворт, тонул в темноте. Рядом дышала черная гро- мада океана, и только на горизонте, словно плавучий остров, светился ог- нями корабль. И тут раздался шепот: - Буллингсворт? Это вы? - Ага. А это вы? - Да. - Где вы? - Не имеет значения. Информация при вас? - При мне. - Вы кому-нибудь еще говорили о ней? Внезапно окончательно протрезвев, Буллингсворт принялся судорожно об- думывать ответ. Если сказать, что знает кто-то еще, получится, будто он задумал шантаж. Хотя что же это такое, как не шантаж? - А какая разница?- наконец произнес Буллингсворт.- Поговорим об этом в другой раз. Я больше никому не скажу. А мы встретимся завтра. - Выкладывайте, что там у вас! - Ничего. Я не захватил с собой. - А это что за записная книжка? - Ах, это? Господи, да просто блокнот для заметок. Я всегда ношу его с собой - на всякий случай. - Дайте посмотреть. - Нет,- сказал Буллингсворт. - Надеюсь, вы не хотите, чтобы я взял его силой? - Но это всего лишь мои заметки! Заметки, которые я сделал. - Дайте сюда! - Да тут ничего нет. Правда! Действительно ничего! Послушайте, с мину- ты на минуту сюда должны приехать мои друзья. До скорой встречи. Лучше увидимся завтра,- лепетал Буллингсворт.- Извините, что побеспокоил тако- го важного человека в столь поздний час. - Дай сюда записную книжку, Джеймс.- Человек говорил тихо, но в голосе его звучала угроза. Только сейчас Буллингсворт различил слабый европей- ский акцент.- Ты горько пожалеешь, если мне придется взять ее самому. Голос звучал так страшно, что Буллингсворт, как младенец, покорно по- шел в темноту. - Здесь всего лишь заметки,- бормотал он. - О чем? На Буллингсворта пахнуло одеколоном с ароматом сирени. Мужчина был ни- же его на целый дюйм, но намного плотнее, и в тоне его - или в манере говорить - было что-то властное. Конечно же, это был вовсе не тот чинов- ник, которого ждал Буллингсворт. - Просто заметки,- снова повторил Буллингсворт.- На основе компьютер- ных распечаток в Лиге по благоустройству. - Кто еще знает о них? - Никто,- ответил Буллингсворт, сознавая, что спасает своей секретарше жизнь, в то время как его собственной, похоже, вскоре придет конец. Он ощущал себя словно бы зрителем. Он уже знал, что именно произойдет, и ничего не мог поделать, поэтому безучастно, словно со стороны, наблюдал свои предсмертные мгновения. Это было совсем не страшно. Тут присутство- вало нечто сильнее страха, просто смиренное осознание неизбежного. - И даже ваша секретарша, мисс Карбонал? - Мисс Карбонал, знаете ли, из тех, кто ничего не желает видеть, ниче- го не желает слышать - просто отсиживает на работе с девяти до пяти, по- лучает жалованье и спокойно идет домой. Кубинцы, они все такие. - Да, знаю. Итак, распечатки. Что на них? - В них говорится, что Национальная лига по благоустройству - дутая компания. На самом деле это тайная правительственная организация, кото- рая контролирует деятельность органов местного самоуправления по всей стране и проникает в них. - Меня интересует Майами-Бич. - Лига по благоустройству Флориды - тоже всего лишь прикрытие. Она за- нималась расследованием злоупотреблений в Майами-Бич. Случаев, связанных с вымогательством, азартными играми и тому подобным. И готовила уголов- ные дела против всех представителей городских властей, собирая свиде- тельские показания для обвинительного акта. - Ясно. Что-нибудь еще? - Нет, ничего. Это все. - Хочешь работать на нас? - Конечно,- немедленно согласился Буллингсворт, вдруг начавший мыслить трезво, как никогда. - Хочешь получить деньги прямо сейчас? - Нет. Когда вам будет удобно. - Понятно. А теперь обернись и посмотри на корабль. Там, в океане. Смотри! Буллингсворт увидел корабль, спокойно плывущий в темноте, поблескивая огнями. - Я тебе не верю,- произнес человек с тяжелым запахом цветочного оде- колона и иностранным акцентом, и Буллингсворт ощутил резкую боль в пра- вом ухе. После этого он уже не видел ничего. Но в безбрежном Ничто, ка- ковым является смерть, скрыта бесконечная мудрость, и в последнее мгно- вение Буллингсворт осознал, что его убийце предстоит встретиться с силой великой и ужасной, которая сотрет его и его приспешников в порошок, с силой, находящейся в самом центре вселенной. Но это уже не имело никако- го значения для Джеймса Буллингсворта, бывшего помощника вице-президента Трастовой инвестиционной компании Большого Майами. Он был мертв. Тело Буллингсворта было обнаружено утром во время уборки пляжа - из уха у него торчала деревянная рукоятка какого-то инструмента. - О Господи, нет,- выдавил из себя уборщик и решил, что будет действо- вать спокойно, а не как какая-нибудь истеричка. Он отправится к ближай- шему телефону, позвонит в полицию и сообщит все детали происшествия и прочие интересующие их подробности. Но не успел он сделать и трех шагов по песчаному пляжу, как его реши- мость хранить спокойствие улетучилась и он избрал альтернативную линию поведения. - Помогите! А-а-а! Спасите! Покойник! Помогите! Здесь мертвец! Эй, кто-нибудь! Полиция! Помогите! Уборщик мог бы орать так до хрипоты, но, слава Богу, его крики услыха- ла пожилая дама в отеле. Увидев из окна своего номера труп, она тут же позвонила в полицию. - Думаю, потребуется еще и "скорая помощь",- хладнокровно добавила она.- Там, на пляже, с человеком истерика. Полиция привезла с собой не только "скорую помощь". Вместе с ней яви- тесь толпы фотографов и репортеров, приехало телевидение. Ночью произош- ло нечто такое, что придало смерти этого человека особое значение, при- чем настолько важное, что была созвана пресс-конференция, на которой блестящее открытие Буллингсворта, а именно догадка о том, что феде- ральное правительство имело план проникнуть в органы местной власти и упечь за решетку ключевых политических деятелей, стала достоянием общес- твенности. Размахивая блокнотом Буллингсворта перед телекамерами в жарком свете софитов, местный политик средней руки угрожающе говорил о "самом вероло- мном вмешательстве правительства в дела местной администрации за всю ис- торию страны". Присутствовавшие на пресс-конференции телевизионщики по- лучили двойной гонорар, поскольку им пришлось работать всю ночь. ГЛАВА ВТОРАЯ Его звали Римо, и он намеревался вмешаться в деятельность местных ор- ганов власти самым решительным образом. Он хотел заставить их выполнять возложенные на них функции. Упираясь пальцами ног в расщелины между кирпичами и прижав вымазанные черным руки к шероховатой стене, Римо завис сбоку от окна. Его ноздри вдыхали тяжелый бостонский смрад. От уличного движения стена немного ви- брировала, и Римо всем телом чувствовал это. Ему хотелось оказаться сей- час где-нибудь в теплом, солнечном месте, ну хотя бы в Майами-Бич. Но задание привело его в Бостон. А как известно, сначала дело, потом удо- вольствие. Если бы какой-нибудь прохожий решил взглянуть вверх, на окна четырнад- цатого этажа, он ни за что не смог бы различить человека, вжавшегося в стену: на Римо были черные туфли, черные штаны и черная рубашка, а лицо и руки покрыты черной краской, которую ему дал человек, научивший его тому, что стена дома может служить превосходной лестницей, если уметь правильно ею пользоваться. Из открытого окна, находящегося на уровне его колена, доносились голо- са. Вообще-то окну полагалось быть закрытым, но иначе полицейские агенты не смогли бы выполнить порученной им работы. - Вы уверены, что я здесь в безопасности?- спросил грубый, резкий го- лос. Римо знал, что это Винсент Томалино. - Конечно. Ведь мы же все время при вас,- ответили ему. Должно быть, один из полицейских, подумал Римо. - Хорошо,- произнес Томалино, но в его словах не слышалось увереннос- ти. - Не хотите перекинуться в картишки?- предложил полицейский. - Нет,- отозвался Томалино.- А вы уверены, что окно следует держать открытым? - Ясное дело. Свежий воздух. - Можно включить кондиционер. - Слушай, ты, макаронник, не учи нас жить. Забавно, подумал Римо, что именно полицейские, теснее других связанные с мафией, так легко употребляют слова вроде "макаронника", "итальяшки" и "даго". У руководства наверняка было на этот счет какое-нибудь досье с психо- логическим анализом. Похоже, у них там есть досье на любую тему, начиная с незаконных доходов от счетчиков времени стоянки автомобилей в Майами- Бич и кончая бывшими мафиози, которых собираются убрать за то, что они намерены давать показания. Томалино как раз намеревался давать показа- ния. Впрочем, на этот счет существовало несколько мнений. Окружной про- курор заверил газетчиков, что Томалино расколется, но присутствующие се- йчас в комнате трое полицейских обещали местному крестному отцу, что этого никогда не произойдет. Но и то, и другое были не более чем частные мнения, ибо в санатории Фолкрофт в Рае, Нью-Йорк, было решено, что Вин- сент Томалино по прозвищу "Взрывной" не просто заговорит. Он расскажет властям все, что знает, как на духу. - Я хочу проверить окно,- заявил Томалино. - Оставайся на месте,- сказал один из агентов.- Вы, двое, следите за ним, а я пока осмотрю крышу. Римо поднял глаза. Удивительное дело - с крыши, ударившись о стену, свесилась веревка. Затем показалась голова, и веревка начала опускаться, остановившись как раз на уровне колена Римо. Римо услышал, как хлопнула дверь, и понял, что агент отправился на крышу, чтобы заплатить гонорар сразу по исполнении работы. На краю крыши показалась массивная фигура. Неуклюже ухватившись за ве- ревку руками-бревнами, человек начал тяжело спускаться вниз. Даже с рас- стояния пяти футов Римо почувствовал, что тот недавно ел мясо. На спине у мужчины был закреплен карабин, из которого можно стрелять одной рукой. На поясе у него блеснуло что-то металлическое, и, приглядевшись, Римо рассмотрел страховочный трос - человек боялся упасть. На какое-то время Римо был поглощен мыслью о мясе: вот уже два года, как он не прикасался к бифштексу. О, этот сочный, с хрустящей корочкой бифштекс, этот толстый аппетитный гамбургер или свежеподжаренный ростбиф с соком, сочащимся из розоватой серединки. Даже хот-дог сейчас бы сошел. Или кусочек бекона, волшебный, божественный кусочек бекона! Пожиратель мяса коснулся ногой верхней рамы окна, так и не заметив Ри- мо. Потом попытался дотянуться до карабина, и, поскольку это оказалось делом нелегким, Римо решил ему помочь. - Что-то зацепилось,- сказал Римо и протянул руку, но не за карабином. Резким движением он отстегнул страховочным трос и, чтобы избежать лишне- го шума, проткнул большим пальцем горло пожирателя мяса. Человек камнем полетел вниз, беспомощно раскинув руки и ноги. Соприко- сновение асфальта и тела наемного убийцы сопровождалось приглушенным шлепком. А Римо поднялся по веревке наверх. Вообще-то она была ему не нужна, но он решил, что целесообразно использовать ее, чтобы навести порядок на крыше. - Что тут такое?- раздался сверху голос. Римо узнал голос полицейского, поднявшегося сюда из комнаты Томалино. - Большой привет,- вежливо произнес Римо, показываясь из-под карниза.- Хочу позаимствовать твою голову на пару минут. Черные руки мелькнули быстрее молнии. Раздался короткий, тяжелый удар о крышу. Римо удалился через чердачную дверь и сбежал вниз по лестнице. В заложенной за спину правой руке он держал некий предмет, с которого что-то капало. Подойдя к номеру Томалино, он постучал. Дверь открыл один из полицейских. - Чего тебе?- спросил он. - Хочу прочесть вам и вашему подопечному проповедь о том, что следует говорить правду и только правду, от чистого сердца. Надеюсь, после нес- кольких минут беседы вы не сможете не согласиться, что правда - это са- мое ценное на свете. - Убирайся отсюда. Мы не нуждаемся в проповедниках. Дверь начала было закрываться прямо у Римо перед носом, но вдруг что- то встало у нее на пути. Полисмен вновь приоткрыл ее, чтобы затем по- сильнее захлопнуть, но опять ему что-то помешало. Тогда он решил погля- деть, в чем дело, и увидел, что чокнутый проповедник - весь в черном и с вымазанным черной краской лицом - всего-навсего просунул в щель свой че- рный палец. Тогда полисмен решил навалиться на дверь всем телом и пере- бить этот палец к черту. Он совсем уже собрался выполнить свои смелый маневр, но дверь вдруг сильно стукнула его по плечу, и религиозный ман- ьяк настежь распахнул ее, а затем легким движением руки закрыл за собой. За спиной у проповедника на пол капало что-то красное. Полисмен потянулся за пистолетом, и ему удалось-таки дотронуться до кобуры. К сожалению, продолжить движение ему не пришлось - кость запяс- тья хрустнула и разорванный нерв отозвался резкой болью. Другой полицей- ский, моментально оценив обстановку, поспешил поднять руки вверх. Винсент Томалино по прозвищу Взрывной, коротышка с квадратной фигурой и грубым лицом, запросил пощады: - Нет-нет, только не это! - Я здесь не для того, чтобы вас убить,- объяснил ему Римо.- Я пришел помочь вам сделать чистосердечное признание. А теперь все сядьте на кро- вать. Присутствующие молча повиновались, и Римо прочел им лекцию, совсем как школьный учитель: объяснил, что такое долг и как держать слово, поведал, что такое присяга на суде, где в недалеком будущем Томалино будет высту- пать в качестве свидетеля. - Важнее всего - искренность и чистота помыслов,- сказал Римо.- Поли- цейский, которого уже нет среди нас, направился на крышу с недобрыми на- мерениями. Он задумал черное дело, а черное дело исключает чистоту помы- слов. Все трое не отрываясь смотрели на красную лужу, растекающуюся у пропо- ведника за спиной. - Какое именно черное дело? Я вам расскажу. Он собирался заплатить наемному убийце. И вы двое были с ним заодно. - Ублюдки,- только и сказал Томалино. - Не судите да не судимы будете, мистер Томалино, поскольку и вы вели переговоры со своим бывшим хозяином, обсуждая, как бы извернуться и утаить правду от суда. - Нет, что вы, клянусь вам. Никогда! - Не лгите,- елейным голосом произнес Римо.- Ибо вот что бывает с людьми, которые говорят неправду и отказываются поступать честно, от чи- стого сердца.- С этими словами Римо достал из-за спины то, что держал в руке, и бросил на колени Томалино. От неожиданности тот сразу же впал в прострацию - у него отвисла че- люсть, и глаза наполнились слезами. Одного полицейского вырвало, другой стал судорожно ловить ртом воздух. - А вот теперь я должен попросить вас немножко солгать: вы никому не скажете о моем визите. Вы станете исполнять свой долг, господа полицей- ские, а вы, мистер Томалино, от чистого сердца расскажете на суде обо всем, что вам известно. Три головы усердно закивали в ответ. Поняв, что его урок хорошо ус- воен, Римо вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Пройдя по коридору, он открыл четвертую дверь слева - она была незапе- рта, как он и ожидал,- и сразу направился к ванне, наполненной спе- циальным моющим средством. Там он тщательно вымыл руки, ноги и лицо; при этом от щек отвалились куски маски из мягкого пластика, и его черты приобрели свою обычную привлекательность. Потом Римо бросил черные брюки и рубашку в унитаз, и они бесследно растворились в воде. Снизу послышал- ся вой полицейских сирен. Римо спустил из ванны воду и направился к гар- деробу, где висел лишь один раз надетый костюм. Он был слегка помят, словно его владелец провел день в конторе. Бросив костюм на кровать, Ри- мо достал из комода белье и носки - точно по размеру, бумажник с докуме- нтами и деньгами; он обнаружил там даже носовой платок. На всякий случай Римо проверил, чистый ли он. Чего только не придумает начальство, чтобы соблюсти конспирацию. Римо открыл бумажник и проверил, на месте ли восковые печати. Если бы они оказались сломанными, ему следовало выбросить документы, а в случае проверки сказать, что потерял бумажник, и предложить навести о нем спра- вки в Такоме, штат Вашингтон. Тогда оттуда поступило бы подтверждение, что, мол, да, некий Римо ван Слейтерс является сотрудником фирмы "Басби энд Беркли Тул энд Дай". Римо вскрыл печати большим пальцем и взглянул на водительские права. Он был Римо Хорват, а в его личной карточке говорилось, что служит он в благотворительной компании "Джонс, Раймонд, Уинтер и Кляйн". Он заглянул в шкаф в поисках обуви. Так и есть, усердные службисты опять подкинули ему испанские туфли из цветной кожи. Одеваясь, он размышлял, какими будут заголовки утренних газет. ГЕРОЙ-ПОЛИЦЕЙСКИЙ ЖЕРТВУЕТ ЖИЗНЬЮ, ЧТОБЫ СПАСТИ ИНФОРМАТОРА. Или: ГЕРОЙ-ПОЛИЦЕЙСКИЙ ПОДВЕРГСЯ НАПАДЕНИЮ МАНЬЯКА. Или: ТОМАЛИНО УЦЕЛЕЛ, НО КРОВЬ ПРОЛИЛАСЬ. Он вышел в коридор, где теперь так и рябило в глазах от мелькания си- них мундиров; у многих на погонах красовались нашивки. - В чем дело, полисмен? Что случилось? - Оставайтесь в номере. Никому не разрешено покидать здание. - Простите? Из номера Томалино, хромая, вышел полицейский со сломанным запястьем. Римо никогда не мог этого понять, но, по его наблюдениям, люди с любым типом ранения почему-то начинали хромать, когда чувствовали, что за ними наблюдают. - Мы собираемся всех допросить,- объяснил полицейский чином повыше и посмотрел на раненого. Тот покачал головой, давая понять, что Римо не похож на убийцу. Тем не менее ему все же задали несколько вопросов. Нет, он ничего не видел и ничего не слышал, и вообще какое право имеет полисмен допраши- вать его. - Сегодня чуть не убили свидетеля. Наш коллега из полиции оказался ме- нее удачлив,- сообщил ведущий допрос полицейский.- Кстати, произошло это в соседнем номере. - Боже, какой ужас!- воскликнул Римо, а затем, изобразив крайнее воз- мущение, строго осведомился, какое право имеет полиция держать свидетеля в гостинице, где живут обычные постояльцы, искренне верящие в то, что здесь они в полной безопасности. Для чего же тогда существуют тюрьмы? Детектив не мог тратить время на бессмысленные расспросы, и Римо поки- нул отель, продолжая возмущаться насилием, уличной преступностью и неза- щищенностью рядовых граждан. К сожалению, ему не удалось пройти под ок- нами Томалино - этот участок тротуара был оцеплен полицейским кордоном. Внутри оцепления на асфальте дыбилась бесформенная груда, накрытая прос- тыней. Римо не принял лишь одной меры предосторожности: не стер отпечатки пальцев с предметов в комнате, где переодевался. В этом не было никакой необходимости: полиции никогда не удастся обнаружить его отпечатки ни в одной картотеке, тем более в ФБР. Никто не хранит отпечатков пальцев че- ловека, чья смерть засвидетельствована документально. ГЛАВА ТРЕТЬЯ Отвечая на вопросы вашингтонских газетчиков, пресс-секретарь президен- та был сосредоточен, но не казался обеспокоенным. Конечно, обвинения весьма серьезны, и ими займется министерство юстиции. Нет, это не новый Уотергейт, сообщил пресс-секретарь с бодрой улыбкой. Еще вопросы есть? - Да,- заявил какой-то репортер, поднимаясь с места.- Власти Майами- Бич обвиняют центральное правительство в том, что оно пытается сфабрико- вать против них ложное обвинение. - Подобное обвинение не предъявлено в общенациональном масштабе,- па- рировал пресс-секретарь. - Но может быть предъявлено в любой момент. Говорят, у них есть досто- верные сведется, что организация под названием Лига по благоустройству Флориды - на самом деле особая спецслужба, занимающаяся тайным и незако- нным сбором информации в пользу правительства, в том числе прослушива- нием телефонных разговоров и установкой подслушивающих устройств. - Этим займется министерство юстиции. Но репортер не унимался. - Сегодня утром прибывшие в помещение Лиги в Майами-Бич сотрудники местного шерифа обнаружили там документы, вскрывающие ее связи с На- циональной лигой по благоустройству в Канзас-Сити, штат Миссури. Выясни- лось, что эта контора финансируется за счет субсидий, выделяемых прави- тельством США на образование. Похоже, мало кому удалось получить образо- вание на эти деньги, тем не менее только в Майами в прошлом году Лигой израсходовано более миллиона долларов. Что все это значит? - Только то, что и по этому делу будет проведено тщательное расследо- вание. - И еще одно. Есть опасения, что наше государство занимается устране- нием своих же собственных граждан. Сотрудник Лиги по благоустройству Флориды, некто Джеймс Буллингсворт, был найден мертвым, с шилом в ухе. По свидетельству муниципальных властей Майами-Бич, накануне убийства кое-кто видел, как он потрясал записной книжкой, заявляя, что станет те- перь важной фигурой в политической жизни города. Что вы можете сказать по этому поводу? - Ничего нового. Мы определенно займемся также и этим вопросом. Я имею в виду, что министерство юстиции самым тщательным образом изучит все имеющиеся факты. - Если верить обвинениям, выдвигаемым властями Майами-Бич, департамент юстиции сам замешан в этих делах. - Дело местных властей небольшого городка во Флориде не является глав- ной заботой Уайтхолла,- произнес пресс-секретарь, с трудом скрывая раз- дражение. - Тогда скажите, что это за тайная организация - Фолкрофт,- спросил репортер.- Кажется, именно она стоит за всей этой историей. - Джентльмены, я считаю подобные вопросы неуместными. Министерство юс- тиции ведет расследование. Вы знаете, как связаться с министром. - Я-то знаю, как связаться, да вот выйдет ли он на связь?- съязвил ре- портер, и вся газетная братия дружно заржала. Пресс-секретарь выдавил из себя улыбку. В Овальном кабинете Белого дома президент смотрел прямую трансляцию пресс-конференции. При слове "Фолкрофт" его лицо приобрело мертвенно- бледный оттенок. - У нас правда есть нечто подобное, господин президент?- спросил помо- щник, пользующийся полным доверием босса. - Что?- переспросил президент. - Организация под названием "Фолкрофт"? - Я, по крайней мере, о такой не слышал,- ответил президент. И фор- мально он говорил чистую правду. Тем временем за несколько сот миль от Вашингтона, в научном центре са- натория Фолкрофт на Лонг-Айленде, одни из социологов, услышав по радио название своей организации, вдруг спросил: - А мы случайно не имеем отношения к этой заварушке в Майами-Бич? Коллеги поспешили заверить его, что это невозможно, что имеется в виду какой-то другой Фолкрофт, но уж никак не их центр, известный своими ис- следованиями в области изменения социальных моделей и их влияния на пси- хологию индивида в индустриально-аграрном обществе. - А разве та субсидия на образование, выделенная Канзас-Сити, не на- ша?- не унимался любознательный ученый. - Трудно сказать,- ответил ему один из коллег.- Почему бы вам не спро- сить доктора Смита? Стоило любопытному социологу услышать имя директора санатория Фол- крофт, как он не смог сдержать улыбки, представив этого тощего, извес- тного свой бережливостью джентльмена. - И верно,- согласился он.- Невероятно, чтобы мы имели отношение к скандалу в Майами-Бич. Разве можно вообразить, будто доктор Смит замешан в чем-нибудь подобном? И все засмеялись, поскольку хорошо знали, что доктор Харолд В. Смит экономит каждый пенни и не одобряет даже рискованных шуток, не говоря уже о политическом шпионаже. А доктор Смит не обедал в тот день в столовой, и его сливовый йогурт с лимонным кремом так и остался нетронутым - на него не покусился ни один из сотрудников учреждения. Обычно нетронутый йогурт в конце дня вылива- ли, но работникам кухни было предписано сохранять этот стакан, потому что доктор Смит съедал оставшуюся порцию на следующий день. На кухне лу- чше, чем где-либо еще, знали его лекции на тему: "Мотовство до нужды до- ведет". И часто там же, на кухне, когда поварам в очередной раз отказы- вали в повышении зарплаты, доктору Смиту готовили особый йогурт - сдоб- рив его обильным количеством плевков. В такие дни вся кухонная прислуга с ликованием наблюдала, как этот скряга Смит поедает свой обед. Если бы они знали, какими силами повеле- вает этот суховатый господин, то слюна засохла бы у них во рту. Доктор Смит сегодня не обедал. Дверь его кабинета была плотно прикры- та, и секретарша получила инструкции никого не пускать. Доктор Смит ждал телефонного звонка. В данный момент ему больше ничего не оставалось де- лать. Он посмотрел в окно на пролив. Пару раз он ходил там под парусом в со- лнечную погоду. Окна его кабинета были прозрачны только в одном направ- лении и со стороны пролива выглядеть как огромные зеркала. Однажды приятель спросил его, почему окна у него так блестят, и Смит ответил, что в Фолкрофте просто умеют как следует их мыть. Интересно, подумал Смит, вставят ли в окна обычные стекла новые обитатели здания, те, что придут ему на смену. Смит тяжело вздохнул. В чем была их ошибка? Ведь в цепи их деятельнос- ти было столько пропущенных звеньев, что ни один человек не смог бы их восстановить, и вот тем не менее эти жалкие политиканы в Майами-Бич рас- пространяются о деятельности КЮРЕ с такой легкостью, словно сообщают прогноз погоды. Как же это произошло? Майами-Бич оказался их слабым звеном. Вот уже более двух лет КЮРЕ получала необработанные данные от агентов ФБР и ЦРУ, от следователей, занимающихся функционированием сельскохозяйственной и почтовой служб, Службы внутренних доходов и Комиссии по ценным бумагам и биржам. Все эти данные вводились в компьютер, который сопоставлял и ис- толковывал их, а затем обработанная информация в зашифрованном виде от- правлялась в Канзас-Сити. Никто не должен был знать об этом, но непопра- вимое все же произошло. Смит понял, что сам виноват. Он поленился снабдить систему автоматиче- ским уничтожением всех распечаток, и вот кто-то собрал их вместе и рас- крыл секретный код. Смит снова вздохнул. КЮРЕ потерпела серьезное поражение. Дело в том, что организация давно присматривалась к Майами-Бич, поскольку появилась информация, что здесь планируется открыть новый коридор для поставки на- ркотиков. Тогда возникла идея позволить местным лидерам выиграть пред- стоящие муниципальные выборы, а потом убрать их всех вместе, предъявив целый набор обвинений. В условиях образовавшегося политического вакуума КЮРЕ поставила бы у власти своих людей и тем самым перекрыла бы канал транспортировки наркотиков. Теперь такая возможность утрачена. Но существовала еще большая опасность: из-за этой истории КЮРЕ могла оказаться рассекреченной. Эта потеря была бы еще с