Микс сорвался с места, Мал поспешил за ним. Уже сев в зеленый "кадиллак", Мал взглянул на Мик-са и понял, что вопросов теперь задавать не надо. Микс, визжа шинами, развернулся и помчался по Вествуд в сторону Сан-Винсенте. Мал понял, что они едут к дому Коэна на Морено. Микс вдавил педаль газа в пол, вилял между машинами и пешеходами, повторяя: "Ах мать твою... Мать твою... Мать твою..." На Морено он свернул вправо. Мал увидел пожарные машины, полицейские патрули и густые клубы дыма над всем кварталом. Микс притормозил у самого полицейского ограждения и выскочил. Мал встал на цыпочки и увидел горящий красивый особняк, стоящего на лужайке лос-анджелесского гангстера номер один, отчитывающего полицейских. Зеваки забили всю улицу, тротуары и газоны соседних домов. Мал стал высматривать Микса, но его нигде не было. Он обернулся и увидел, что его соратник по большому жюри, самый продажный коп во всей истории Лос-Анджелеса, на его глазах сводит счеты с жизнью. Базз, едва отойдя от безумного волнения, осыпал поцелуями ослепительную блондинку. Мал знал ее по снимкам в газетных колонках городских сплетен - Одри Лидере, "Заводная девчонка", любовница Микки Коэна. Они целовались. Мал вытаращил глаза и посмотрел, что делается по сторонам парочки, кто на них смотрит, где телохранители Коэна, которые все тут же донесут своему боссу. Толпа, сгрудившаяся за полицейским ограждением, слушала, как орет Микки. Мал все смотрел и смотрел вокруг. Потом он почувствовал на своем плече руку: Базз Микс вытирал с лица губную помаду: - Босс, я в вашем распоряжении. Как там наш стейк? ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ - ...Норм говорит, что вы умеете драться. Он большой любитель бокса, так что, наверное, это так и есть. Теперь вопрос в том, будете ли вы драться, но по-другому и за нас. За столом напротив Дэпни сидят Клэр де Хейвен и Норман Костенц. Прошло пять минут собеседования; женщина пока очень деловита и ничего более, легким похлопыванием по спине сдерживает взволнованного Норма, взахлеб описывающего заваруху в линии пикетирования. Миловидная женщина, которая все время должна что-то держать в руках, прикасаться или трогать - сигарету, зажигалку, Костенца, когда тот слишком разговорится. Всего пять минут - и Дэнни понял: едва ли не главное в его действиях - это правдоподобно пропускать то, что реально происходит с ним, через мифический образ Теда Кругмана. Сразу после необъяснимого приступа он всю ночь опрашивал жителей Черного города относительно угнанного "понтиака", ничего так и не выяснил, но чувствовал, что ОН за ним наблюдает. Опрос на Ла Палома-драйв тоже ничего не дал. То же - на автобусных линиях и среди таксистов. Ему позвонил Майк Брюнинг и сообщил, что пытается найти еще четырех полицейских для слежки за четверкой из списка Дэнни. Он был вымотан, нервы на пределе, и все это отражалось на его лице. Для него главное - его дело, а не эта муть с комми, и если де Хейвен будет настаивать на проверке его прошлого, он изобразит негодование и поведет разговор напрямую: о возрождении его политической веры и о том, что УАЕС может ему предложить, чтобы доказать свои возможности. - Мисс де Хейвен... - Клэр. - Клэр, я хочу помочь вам. Хочу снова быть в организации. У меня все заржавело, кроме кулаков. Совсем скоро я подыщу себе работу, но хочу включиться в движение сейчас. Клэр де Хейвен прикурила и махнула зажигалкой снующей по залу официантке. - Я думаю, вам сейчас надо проникнуться философией ненасилия. Мне нужен человек, который бы сопровождал меня во время благотворительных встреч. Мне кажется, вы сможете помочь мне в сборе пожертвований от вдов жертв Комиссии Конгресса. Дэнни воспользовался упоминанием "вдов" и нахмурился, "больно задетый" воспоминанием о Донне Кэнтрелл - горячей любви, утонувшей в Гуд-зон-ривер. - Что с вами, Тед? Норм Костенц коснулся ее руки, как бы говоря: "Лучше не спрашивай". Дэнни поморщился, тело у него и в самом деле ныло. - Вы напомнили мне одну знакомую из прошлого. Клэр улыбнулась: - Я напомнила или то, что я сказала? Дэнни ответил уклончиво: - Все вместе, Клэр. - А точнее? - Мне сейчас не хотелось бы об этом говорить. Клэр подозвала официантку и сказала: - Мартини. Девушка, сделав реверанс, на ходу записывает заказ. - Значит, боев в рядах пикетчиков для меня больше не будет? - Время еще не пришло, - сказал Костенц, - но ждать осталось недолго - мы покажем, на что мы способны. Клэр заставила его замолчать - просто стрельнув глазами. - Как покажете? О чем вы? Клэр играла зажигалкой. - В Норме играет безрассудство, хотя для любителя бокса он много читает Ганди. Тед, он нетерпелив, и я нетерпелива. Совсем недавно началась подготовка расследования для большого жюри - что-то вроде очередной Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. И хотя сейчас это расследование, похоже, приостановлено, но это все равно настораживает. В машине я слышала по радио, что на Микки Коэна было новое покушение. Рано или поздно он психанет и начнет науськивать на нас своих громил. Нам нужно, чтобы к тому моменту там были камеры и все было зафиксировано. Она в общем не ответила на его вопрос, и расписывание тактики пассивного сопротивления прозвучало как увертка. Дэнни уже приготовился начать флирт, но ему помешала подошедшая официантка. - Пожалуйста, еще два стакана, - сказала Клэр. - Я завязал, - торопливо бросил Норм Костенц, поднялся и помахал им рукой. Клэр наполнила из графина два стакана, Дэнни поднял свой и провозгласил: - За наше дело. - За все хорошее, - сказала Клэр. Дэнни выпил и умышленно закашлялся, дав понять хорошо пьющей женщине, что имеет дело с непьющим мужчиной. Клэр потягивала из своего стакана. - Угонщик машин, революционер, сердцеед, - знаете, это производит впечатление. "Сбить ее высокомерие, заставить ее сделать первый шаг, подсечь и вытащить рыбку". - Напрасно, все это липа. - О-о? Как вас понимать? - А так, что бунтовал я как мелкий хулиган, а угонщиком был трусливым. - А кавалером? Рыбка клюнула. - Пытался воссоздать некий образ - так, наверное, можно это выразить. - И вам удавалось это? - Нет. - Потому что она была особенной? Дэнни сделал большой глоток. После бессонной ночи алкоголь быстро подействовал, в голове стало туманиться. - Она умерла. - Умерла? Дэнни был уверен, что она знала все от Костенца и просто делает вид, что ничего не знает. - Да, умерла. Так что считайте меня вдовцом жертвы комиссии расследования, Клэр. Другие женщины были не то что... - Они были другие. - Ну да, совсем другие. Не такие сильные, не такие преданные, не... - Словом, другие. - Точно, другие. - Дэнни рассмеялся. - Черт, я как испорченная пластинка. Рассмеялась и Клэр: - Я обозвала вас сердцеедом, вы меня побили. - Я бью только фашистов. - Женщин не колотите? - Не в моих правилах. - Зато в моих. - Я в шоке. - Сомневаюсь. Дэнни допил свой стакан. - Клэр, мне хочется поработать на профсоюз, а не подлизываться к старым перечницам, выпрашивая деньги. - Это у вас впереди. А они вовсе не старые перечницы, если женщин моего возраста вы не считаете старухами. Начало положено. - А сколько вам лет - тридцать один, тридцать два? Грубый комплимент рассмешил Клэр: - Дипломат. А вам сколько? Дэнни стал вспоминать, сколько лет Теду Круг-ману, вспомнил не сразу. - Двадцать шесть. - Так вот: я стара для мальчиков и еще молода для альфонсов. Годится такой ответ? - Уклончиво. Клэр рассмеялась и принялась вертеть пепельницу. - В мае мне будет сорок. Так что за вашу арифметику спасибо. - Я серьезно. - Неправда. Вытаскивать рыбку сейчас пока не время. - Клэр, вы доверяете мне в политическом отношении? - Да, доверяю. - Тогда у меня есть предложение. Давайте встретимся помимо нашей работы в союзе. Лицо Клэр - сама нежность; Дэнни захотелось влепить ей пощечину, чтобы эта сучка пришла в ярость и стала достойным врагом. - Я - серьезно. Сама искренность. Комми-вариант. - Тед, я помолвлена. - Мне все равно. Клэр открыла сумочку, достала оттуда дохнувшую тонким ароматом визитную карточку и положила на стол. - По крайней мере, мы ближе познакомимся. Сегодня вечером несколько членов нашего союза собираются у меня дома. Подходите к концу встречи, я вас с ними познакомлю. Вам многое станет ясным, а мы потом съездим куда-нибудь и поговорим. Дэнни взял визитку. - В котором часу? - В восемь тридцать. Ну, он будет там пораньше - настоящий коп, настоящая работа. - Буду ждать. Клэр де Хейвен полностью собой овладела, взгляд твердый и полный достоинства. - Я - тоже. Кругман снова стал Апшо. Дэнни поехал в голливудский участок, оставил машину за три квартала и пошел пешком. Майк Брю-нинг встретил его в дверях для личного состава с улыбкой: - Вы мой должник, помшерифа. - За что? - Те парни из вашего списка уже под наблюдением. Дадли распорядился, так что вы и у него в долгу. - Отлично, - улыбнулся Дэнни. - Кто они? Дали им мой телефон? - Нет. Это, если можно так сказать, выкормыши Дадли из убойного отдела. Ребята толковые, но они докладывают только Дадли. - Брюнинг, следствие веду я! - Понимаю, Апшо. Вам просто здорово повезло, что дали еще людей; Дадли тоже на большое жюри работает, и сделал вам такой подарок, Скажите ему спасибо, черт возьми. У вас и звания толком нет, а под вами семь человек. В ваши годы мне приходилось утюжить бомжей по подворотням. Дэнни молча прошел в комнату, где толпились оперативники в гражданском и полицейские в форме и что-то со смехом обсуждали у доски объявлений. Он глянул туда из-за их плеч и увидел карикатуру еще более гадкую, чем была та, что сорвал Джек Шортелл. Микки Коэн, с клыками, с кипой на макушке, огромным членом дерет в задницу парня в форме управления шерифа округа. У того из кармана сыплются купюры. Из уст Коэна вылетают слова: "Смотри веселей, милок! Микки К. дает кошерными!" Дэнни растолкал полицейских в синей форме и сорвал с доски карикатуру; повернулся и на глазах зло смотревших на него копов разорвал листок на мелкие клочки. Полицейские сначала остолбенели, потом раздались возмущенные голоса. Сквозь толпу синих пробрался Джин Найлз и смерил Дэнни взглядом. - Разговаривал с парнем по имени Лео Бордони. Он сразу все не выболтал, но я уверен, что его уже допрашивали. Я думаю, что допрашивал его ты, и сделал это в квартире Гойнза. Когда я описал ее, у него был вид, будто ему там все знакомо. Комната поплыла у Дэнни перед глазами; только Найлз был в фокусе. Дэнни сказал: - Я сейчас занят, сержант, - твердо, голосом начальника. - Иди в жопу со своим "занят". Ты лезешь на мою территорию. И переговоры по рации ты услышал не у пончиковой на Вестерн, и я, черт тебя дери, знаю, где ты получил эту информацию. Если я это докажу, тебе... - Я занят, Найлз. - В жопу твое "занят". У меня было верное дело по грабежу, пока ты не появился с этими мудацкими гамаками. Ты просто помешался на голубых, спятил, да ты, видно, сам педераст! Дэнни молниеносно врезал ему с правой, с левой в челюсть; застигнутый врасплох Найлз мотнул головой, но не шелохнулся. Копы в синем попятились. Дэнни хуком махнул ему в живот. Найлз увернулся и сильнейшим апперкотом откинул Дэнни на стенку. Дэнни замер, сделал вид, что оглушен и стоит неподвижной целью. Найлз с размаху послал свой кулак ему в корпус. Дэнни увернулся, кулак Найлза ударился в стену - хруст костей, вопль Найлза. Дэнни отошел на шаг, развернул Найлза и выдал ему серию ударов в печень - Найлз скрючился. Дэнни почувствовал, что синие начали на него наседать. Кто-то крикнул: - Прекратите! - Сильные руки обхватили его и подняли над полом. Невесть откуда возник Джек Шортелл, шепнув на ухо: - Тихо, тихо. Отпустил его, и тут раздался крик: - Командир идет! Дэнни, поддерживаемый старым коллегой, прихрамывая, дал вывести себя из участка через задний ход. Кругман - Апшо - снова Кругман. Шортелл подвез Дэнни до его машины и взял с него слово, что тот отправится выспаться. Дэнни едет домой - его то охватывает полузабытье, то он дрожит от возбуждения. Под конец его одолевает полное изнурение, и только воспоминания о пикировке с Клэр удерживают Дэнни от того, чтобы заснуть за рулем. С мыслями об этом он направился в спальню, даже не взглянув на бутылку Консидайна. Накрылся вместо одеяла курткой Кругмана и мгновенно уснул. И приснились ему странные женщины и ОН. 1939 год, школьная танцулька в Сан-Берду. Через усилители громыхают Гленн Миллер с Томми Дор-си , а Сюзан Леферт выводит его из спортзала и заманивает в раздевалку для мальчиков пол-литровой банкой со шнапсом. Там она расстегивает ему рубашку, лижет грудь и покусывает за волосы. Он силится себя возбудить и смотрит на свое тело в зеркало, но продолжает видеть Тима... Ему становится хорошо, но отзывается болью, и все оборачивается как-то плохо. Он говорит Сюзан, что встретил взрослую женщину и хочет остаться ей верным, она напоминает ему самоубийцу Донну, которая купила ему чудную куртку, настоящую, какую носили летчики в войну. Сюзан спрашивает: "В какую войну?" Действие прекращается, потому что Дэнни вдруг осознает, что до Перл-Харбора еще два года. Потом появляется высокий седой человек без лица, голый; все окружили его, и, украдкой заглядывая в его лицо, он мягко входит в рот Сюзан... Потом - коридор, все стены в зеркалах, он преследует ЕГО. Внезапно налетают Карен Хилтшер, Рокси Босолей, Дженис Модайн и кучка шлюх с Сан-сета... он начинает извиняться: - Не могу сегодня, мне надо учить уроки... Я не танцую, я стесняюсь... В другой раз, ладно?.. - Золотце, не напрягайся. Мы тебе поможем... - Я не хочу... - Ну, давай... - Клэр, после Донны у меня не было таких женщин... Клэр, я так тебя хочу, как трахал Донну и других женщин. Им так это нравилось, а я это раньше так любил... ...Он уж догонял ЕГО, уже яснее видит вертлявую, развратную фигуру седого человека. Призрак резко оборачивается; у него нет лица, но тело - Тима, и член у него больше, чем у Демона Дон Эверсола, любившего валандаться в душевой, ловить воду своей огромной чашей крайней плоти и ходить, напевая: "Приди, испей из моей чаши любви"... Страстные поцелуи, сплетенные тела, они слились воедино, и Клэр выходит из зеркала со словами: "Это невозможно" . Потом выстрел, еще и еще.Дэнни проснулся только на четвертом звонке телефона. Почувствовал, что взмок от пота так, что в постели было сыро, будто он обмочился. Скинул куртку, штаны были мокрыми. Нащупал телефон и прохрипел: -Да. - Дэнни, это Джек. - Слушаю, Джек. - Я все объяснил насчет тебя заместителю начальника, лейтенанту Полсону. Он дружит с Алом Дитрихом и неплохо относится к нашему управлению. Дэнни думает: а Дитрих в хороших отношениях с Феликсом Гордином, у которого приятели в полиции и прокуратуре, а у Найлза бог знает какие дружки в управлении шерифа. - А что Найлз? - Он теперь с нами работать не будет. Я объяснил Полсону, что он все время наезжает на тебя, что он спровоцировал драку. Думаю, что с тобой все обошлось. - Небольшая пауза. - Сам-то ты как? Спал? Сон на мгновение вернулся к Дэнни: усилием воли он отогнал его: - Ага, спал. Джек, надо сделать так, чтобы это не дошло до Мала Консидайна. - Он что, твой босс по большому жюри? -Да. - Ну, я ему ничего говорить не буду, но кто-то, наверное, расскажет. Теперь ЕГО заменили Майк Брюнинг и Дадли Смит. - Джек, мне надо сделать кое-что по другому делу. Позвоню тебе завтра. - Еще одно, - сказал Джек. - У нас есть небольшой прогресс - в двух кварталах от Ла Палома был угнан "олдс". Брошен в Само Пир, никаких отпечатков, но я добавил его к нашему списку угонов. А на проверке протезистов мы дошли до сто сорок первого. Дело продвигается медленно, но, если предчувствие меня не обманывает, мы рано или поздно его возьмем. ЕГО. Дэнни рассмеялся. Вчерашние ушибы ныли, кулаки огнем горели после сегодняшней драки. - Обязательно возьмем! Приняв душ и переодевшись, Дэнни снова превратился в Теда Кругмана - Красный Тед-мачо в спортивном пиджаке Карен Хилтшер, в спортивных брюках и шелковой рубашке из набора Консидайна. На Беверли-Хиллз он едет не спеша в среднем ряду, поминутно поглядывая в зеркало заднего вида, высматривая близко едущие за ним машины и водителя без лица, пристально в него вглядывающегося в лучах дальнего света, потому что в глубине души ОН хочет, чтобы ЕГО схватили, ЕМУ хочется, чтобы все знали - ЗАЧЕМ. Однако ничего подозрительного Дэнни не заметил, хотя дважды едва не спровоцировал аварию. К дому Клэр де Хейвен он подъехал на сорок пять минут раньше, увидел у подъезда "линкольны" и "кадиллаки", неяркие огни в занавешенных окнах. Одна боковая створка была приоткрыта для вентиляции, но тоже занавешена. Окно находилось со стороны вымощенной камнем дорожки и высокой зеленой изгороди, отделявшей дом Клэр от других владений. Дэнни подошел к открытому окну, присел и стал слушать. Долетали только отдельные слова, перебиваемые кашлем и заглушенные другими голосами. Дэнни разобрал мужской возглас: - Первыми взбесятся Коэн и его лакеи. Голос Клэр: - Все зависит от того, когда начать давление. Мягкий протяжный говор из средневосточных штатов: - Мы должны дать студиям шанс сохранить свое лицо, вот почему нам нужно знать когда... Дэнни поглядывал по сторонам - не видит ли кто его. А там заговорили о президентских выборах 52-го, разговор перерос в какую-то ребяческую перепалку, конец которой положила Клэр, высказавшись о Стивенсоне и Тафте как о фашистских прихлебателях, только разных мастей. Что-то говорили о режиссере Поле Дуанее и его классических фильмах в духе Кокто, а потом практически дуэтом мягкий мужской голос со смехом отзывался о "старой пассии", а другой зычным голосом с южным акцентом воскликнул: - Зато я получил Клэр. Дэнни вспомнил выписки из досье психиатра: Рейнольде Лофтис и Чаз Майнир были в прошлом любовниками, а Консидайн ему говорил, что теперь Лофтис и Клэр помолвлены и собираются жениться. Его затошнило, и он посмотрел на часы: 8:27 - время выходить на противника. Он обошел дом и позвонил. Открыла ему Клэр со словами: - Вы как раз вовремя. Брючный костюм удачно подчеркивал ее фигуру, а умелый макияж скрывал морщины. Она выглядела моложе и соблазнительнее, чем в ресторане. - Чудно выглядите, Клэр, - сказал Дэнни. - Приберегите это на потом, - шепнула ему Клэр, взяла за руку и ввела в гостиную, изысканно украшенную киноафишами в рамках - все фильмы из дела большого жюри. В комнате стояли трое мужчин со стаканами в руках: один с семитской внешностью, в твидовом костюме, другой небольшого роста, подтянутый, в теннисном свитере и белых брюках, третий - точное соответствие описанию ЕГО: серебристая седина, около пятидесяти и ростом под метр девяносто, такой же верзила, как Консидайн, только в десять раз симпатичнее. Дэнни всмотрелся в его глаза, разрез которых ему показался знакомым, и отвернулся: гомосексуалист, или бывший гомосексуалист, или еще кто-то, он выглядел кинозвездой, пусть не первой величины, может быть, коммунистом, но не убийцей. Клэр представила Дэнни: - Джентльмены, Тед Кругман. Тед, слева направо Морт Зифкин, Чаз Майнир и Рейнольд Лофтис. Дэнни пожал всем руки, услышав при этом "Привет тебе, боксер" от Зифкина, "Очень приятно" - от Майнира и получив кислую улыбку от Лофтиса с подтекстом: я позволяю своей невесте пококетничать с молодым парнем. Дэнни пожал его руку со всей силой, сразу входя в роль Теда Кругмана: - Очень приятно. Надеюсь, мы будем работать , вместе. Майнир улыбнулся, Зифкин сказал: "Это по-нашему!", Лофтис сказал: - Вы с Клэр должны поговорить о стратегии, но верните ее домой пораньше, слышите? - Южный акцент, но без слащавости и с подтекстом: сегодня он спит с Клэр. Дэнни рассмеялся, вспомнив, что несколько минут назад он думал о сущности Лофтиса. Клэр вздохнула: - Идемте, Тед. Стратегия ждет. Они вышли. Дэнни вел Клэр к своей машине, зная, что вслед им смотрят. - Где вы думаете говорить о стратегии? - спросила Клэр, явно передразнив жеманную манеру Лофтиса. Открывая дверь машины, Дэнни придумал, куда поехать: прощупать негритянский квартал под прикрытием своей симпатичной спутницы. Уже минуло почти две недели с тех пор, как он вытряхивал показания из тамошних обитателей, теперь в этой одежде его, наверное, никто не узнает, к тому же ОН был вчера поблизости, на южном конце Стрипа. - Я люблю джаз. А вы? - Обожаю, и знаю отличное место в Голливуде. - А я могу показать места на юге Сентрал, там играют настоящий бибоп. Ну как? Немного поколебавшись, Клэр сказала: - Мысль интересная. Едем! Свернули с Уилшир, проехали Норманди. Дэнни вел машину быстро, думая о предстоящей в полночь встрече с Консидайном и о том, как ему лучше объяснить драку с Найлзом. При этом он поглядывал в зеркало заднего вида, то и дело улыбаясь Клэр, чтобы показать, что он думает о ней. Ничего тревожного в зеркале не отражалось, а перед глазами стояло лицо Лофтиса. У Дэнни мелькнула мысль, что его лицо подходит к тому, у кого не было лица,-и эта мысль не оставляла его. Клэр курила, одну сигарету за другой и постукивала ногтями по приборной доске. Молчание оправдано: два идеалиста погружены в глубокую задумчивость. Свернули на Слосон, и вот они на Сентрал. Дэнни взглядывал все чаще в зеркало заднего вида: здесь ОН ходит, здесь его территория. Машина подъехала к клубу "Зомби". Клэр вдруг спросила: - Тед, чего вы боитесь? Вопрос застал его в тот момент, когда он машинально ощупывал пояс, где должна была быть дубинка, которую он всегда брал на задания в негритянских кварталах. Он остановился и вцепился руками в рулевое колесо: Красный Тед, друг угнетаемых черных братьев. - Тимстеров, наверное. Ух и зол я на них! Клэр дотронулась до его щеки: - Вы устали, одиноки, гонимы. Вы хотите служить добру и ради этого хотите угодить - у меня просто сердце сжимается. Дэнни захлебнулся в этой ласке, горло перехватило, как тогда от вида бутылки, подаренной Консидайном. Клэр отняла руку и поцеловала это место: - Бесприютные люди легко находят место в моем сердце. Идемте. Будем слушать музыку и держаться за руки, и никакой политики. Спазм в горле не проходил, щека хранила тепло поцелуя. К дверям Дэнни шел впереди Клэр. Вышибала, стоявший в дверях, тот же, что и после новогодней ночи, смотрел на него просто как на очередного белого пижона. Клэр поравнялась с ним, когда он уже совсем пришел в себя на холодном воздухе: комми Кругман - на свидании, коп убойного отдела Апшо - на сверхурочной. Он взял Клэр за руку и провел внутрь. Убранство клуба было все таким же, как и две недели назад, а оркестр на эстраде играл еще громче и с еще большим диссонансом. Посетители на сей раз были одни негры - море темных лиц, смягченных цветным освещением, мерцающее коричневое полотно, на котором белое или серое лицо резко выделялось и просто кричало: "Вот он я!" Дэнни сунул метрдотелю пятерку и попросил посадить их за столик у стены с видом на эстраду. Их усадили возле запасного выхода, приняли заказ на двойное виски и сухое мартини. Клэр устроилась на стуле ближе к эстраде, а Дэнни сел лицом к бару и публике. Клэр сплела свои пальцы с пальцами Дэнни и легонько отбивала обеими руками по столу такт контрапункта бибопа, визг которого заполнил весь зал. Принесли напитки. Клэр расплатилась пятеркой, махнув рукой на предложение сдачи. Официантка плавно удалилась. Дэнни потягивал свой бурбон - виски было дешевым и обжигало горло. Клэр сжала ему руку, он в ответ сжал ее. Он был рад, что грохочущая музыка делает разговор невозможным. Оглядывая публику в зале, Дэнни чувствовал, что ЕГО тут быть не должно: ОН знал, что полиция выследила его как угонщика машин в негритянском квартале, и теперь, наверное, шарахался от Саут-Сентрал как черт от ладана. Здесь было хорошо, безопасно и темно. Дэнни закрыл глаза и слушал музыку, пальцы Клэр на его руке продолжали тихо отбивать такт. Темп игры ансамбля был рваный: ударник передавал мелодию саксофону, сакс, подхватив ее, уводил в сторону, все больше и больше упрощая аккорды, потом возвращался к главной теме, ее подхватывали труба и контрабас, в бешеном темпе усложняя все больше и больше ритмическую фигуру. Эти перелеты мелодии завораживали; половина звуков была неприятной и чуждой, и Дэнни хотелось, чтобы вернулась простая и милая тема. Он слушал, забыв о виски, пытаясь вычленить мелодию и угадать, как она пойдет дальше. Ему казалось, что он уже вошел в ритм и темп, когда вдруг будто ниоткуда раздалось крещендо, музыканты перестали играть, грохнули аплодисменты, и вспыхнул яркий свет. Клэр отняла свою руку и захлопала. К столу незаметно подошел мулат, по виду местный завсегдатай, со словами: - Привет, милая. Сто лет тебя не видел! Клэр отвела взгляд, Дэнни поднялся, а мулат бросил: - Забыла старых друзей. Ну как хочешь. И бочком стал пробираться дальше. Клэр закурила сигарету, зажигалка в руке у нее дрожала. - Кто это? - спросил Дэнни. - А-а, знакомый знакомых... Одно время я общалась с джазистами. Мулат тем временем добрался до эстрады. Дэнни видел, как он что-то сунул в руку контрабасу, в обмен мелькнула зеленая ассигнация. Консидайн говорил о де Хейвен: она сидела на игле и была наркоманкой. Дэнни сел, Клэр загасила окурок сигареты и закурила новую. Свет в зале пригасили, снова заиграла музыка - на сей раз плавная, мелодичная баллада. Дэнни попробовал тоже отбивать такт, но ее рука лежала недвижно. Она скользила взглядом по залу. Открылась входная дверь на противоположной стороне зала, и Дэнни увидел Карлтона У. Джеффриза - любителя марихуаны, которого он сурово допрашивал о торговцах героином. Полоса света от двери протянулась через зал до Клэр де Хейвен, заставив ее напрячься: богатая белая дама, любящая окунуться в жизнь низов, боится, что еще что-нибудь может окончательно испортить ей свидание с переодетым копом, который намерен обвинить ее в измене своей стране. Дверь закрылась. Дэнни почувствовал, как ее страх передался ему и сделал тихое темное покойное место опасным, полным сумасшедших ниггеров, которые сожрут его с потрохами в отместку за всех ниггеров, которых он тут обрабатывал. Он сказал: - Уходим отсюда, Клэр? - Да, уходим. Всю дорогу назад Клэр находилась в нервном возбуждении: без умолку и путано рассказывала, что и в каких организациях она сделала. Эти мероприятия, судя по всему, были безобидны; из рассказов о них было невозможно почерпнуть ни единой капли полезной информации, которая могла бы Консидайна и Лоу. Дэнни слушал вполуха, думая о предстоящей встрече с Малом и гадая, что Лео Бордони рассказал Найлзу. Располагает ли Найлз источником в округе, который представит ему доказательства о проникновении Дэнни в дом 2307? И если Найлзу удастся это доказать, то будет ли кому до того дело? Потом, не следует ли ему на всякий случай подкатиться к Карен Хилтшер, которая только одна могла быть реальным источником информации, при том что она, по всей вероятности, ничего не знает о Найлзе? И как ему оправдываться из-за драки? Как убедить Консидайна в том, что его будущий спец справедливо избил одного из его людей, который мог все испортить? Дэнни свернул в квартал, где стоял дом Клэр, думая, как лучше проститься. Он притормозил и остановился: можно выбрать один из двух вариантов. Клэр прикоснулась к его щеке еще нежнее, чем в первый раз: - Извините, Тедди. Первое наше свидание получилось не вполне удачным. Перенесем встречу? - Конечно, - ответил Дэнни, окунаясь в ее тепло и чувствуя волнение. - Здесь, завтра вечером. Хорошо? Только мы вдвоем, стратегия и что угодно, куда нас повлечет? Ее рука повернулась, и костяшками пальцев она провела по его подбородку. - Да... дорогая. Ее рука опустилась, глаза закрылись, губы разомкнулись. Дэнни потянулся к ней, ему хотелось тепла руки, а не жадных, ярко крашенных губ. Но, коснувшись их, он впал в оцепенение и едва не отпрянул назад. Язык Клэр настойчиво скользил по его зубам. Дэнни подумал о Лофтисе и решительно подставил лицо под поцелуй. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ Наблюдая за тем, как ест Базз, Мал подумал, что, наверно, самоубийственная любовь улучшает аппетит: Микс съел тарелку поджаренных с яичницей креветок, две свиные отбивные в два пальца толщиной, с кольцами лука и теперь приканчивал огромный кусок персикового пирога с мороженым. Это был их второй совместный обед с тех пор, как они стали работать с документами службы иммиграции и натурализации. Эту работу Мал перемежал с поездками в адвокатскую контору Джейка Келлермана. За ленчем Базз уже умял бифштекс и три порции рисового пудинга. Мал поковырялся в тарелке салата с курицей и отодвинул. Микс заметил: - Растущий организм должен хорошо питаться. Когда будет Апшо? Мал глянул на часы: - Я договорился с ним на полночь. А что, есть какие-то планы? - Попозже должен встретиться со своей подружкой. Говард сегодня занял хату у "Чаши", так что мы встречаемся у нее дома. Сказал ей, что самое позднее буду у нее в час. Не хочу опаздывать. - Микс, ты предпринимаешь меры предосторожности? - Мы используем метод ритмичных перемен, - сказал Базз. - А когда ритмично вклинивается Говард, мы перебираемся к ней домой. - Он порылся у себя в кармане и вытащил конверт. - Забыл сказать. Когда ты был у адвоката, приезжал Эллис. Я отдал ему твою докладную, он ее прочел и написал вот это. Кажется, твой мальчик устроил мордобой с детективом из полиции. Эллис сказал, чтобы ты прочел и сделал, как там сказано. Мал вскрыл конверт и вытащил листок, написанный рукой Лоу. М. К. Согласен со всем, кроме оценки действий Дадли Смита. Вам нужно понять, что его метод сводит к минимуму вероятность того, что потенциальные свидетели могут проболтаться о наших мероприятиях относительно УАЕС - вот чем хорош его метод. Не могу также назначить вас старшим в следственной группе из-за вашей взаимной неприязни с Дадли. Это вызовет возмущение человека, который до вчерашнего дня был в одном с вами звании, а по годам службы старше вас. В расследовании вы на равных правах, а после суда ваши пути с ним навсегда разойдутся. Неприятные известия насчет Апшо. Мне звонил сержант Брюнинг (городская полиция) и сообщил, что сегодня днем Апшо учинил драку с другим полицейским (серж. Найлз), когда тот по глупости обозвал первого "голубым". В свете взаимодействия двух служб такое поведение Апшо недопустимо. Брюнинг также сообщил, что Апшо хотел усилить наблюдение и Дадли, идя ему навстречу, выделил ему еще четырех человек. Это также недопустимо. Апшо - молодой неопытный работник, хотя и способный - не вправе выставлять такие требования. Прошу внушить ему, что мы не потерпим драк и высокомерия. Серж. Боуман сейчас разыскивает доктора Лезни-ка. Надеюсь, что он пока держится: это ценный член нашей команды. Э. Л. P. S. Желаю удачи завтра на суде. Ваше повышение и исполняемые обязанности должны помочь вам отложить слушание. Полагаю, что тактика Джейка Келлермана надежна. Мал скомкал записку и отбросил не глядя. Она ударилась о стенку, отскочила и угодила в тарелку Базза: - Эй, приятель! Мал поднял глаза, увидел подходящего Дэнни и строго бросил: - Садитесь, помшерифа. И только тут заметил, что парень явно нервничает. Дэнни сел рядом с Баззом. Тот протянул ему руку: - Тернер Микс. Дэнни пожал Баззу руку и повернулся к Малу: - Поздравляю, капитан, и спасибо за бутылку. Мал смотрел на своего агента и думал, что сейчас тот ни капельки не похож на копа. - Спасибо, и не стоит благодарности. Что у вас произошло с сержантом Найлзом? Дэнни взял в руки пустой стакан. - У него родилась бредовая мысль, что я незаконно проник в квартиру, где были обнаружены вторая и третья жертвы. А главное, он наотрез отказался исполнять мои приказания. Джек Шортелл мне сказал, что замначальника участка отстранил его от работы по моему делу, и я этому рад. Ответ звучал заранее подготовленным: - И это все? -Да. - А вы действительно были в той квартире? - Нет, конечно. Мал вспомнил про реплику о "голубом", но решил этого не касаться. - Ладно, тогда считайте это выговором от Эллиса Лоу и также от меня. Чтоб больше этого не повторялось. Точка. Помните об этом. Ясно? Дэнни поднял стакан, заметил, что он пуст, посмотрел разочарованно и отчеканил: - Есть, капитан. - Я для тебя по-прежнему Мал. Есть хочешь? - Спасибо, не хочу. - Выпить? Дэнни отставил стакан: -Нет. - Прибереги свои кувалды для соревнований за Золотую перчатку, - сказал Базз. - Я знал одного типа, который избивал парней в угоду своему командиру и получил сержанта. Дэнни рассмеялся. Ему бы пропустить стаканчик, а то он на взводе, подумал Мал. - Расскажи мне о встрече. Виделся с де Хейвен? - Да, дважды. - Ну и? - Она со мной заигрывает. Дэнни покраснел. - Расскажи подробно, - велел Мал. - Особенно рассказывать нечего. Сегодня у нас было свидание, и завтра вечером будет еще. Я подслушивал у окна, пока у них шло совещание, кое-что узнал. В общих чертах, но все же выяснил, что они собираются надавить на студии и планируют сделать это тогда, когда тимстеры в пикетах начнут психовать. Мне кажется, это стратегический для них момент. Когда я завтра увижусь с де Хейвен, выспрошу ее о деталях. Мал обдумал информацию. Он правильно сделал, взяв на прицел участников мозгового треста: они двуличны, много говорят, а сами выжидают удобный момент для действий и ждут, когда внешние факторы зададут тон. - Кого еще видел, кроме Костенца и де Хейвен? - Лофтиса, Майнира и Зифкина, но только мельком. - Какое они произвели впечатление? Дэнни развел руками: - Да никакого впечатления не произвели. Говорил с ними не больше минуты. Базз усмехнулся и расстегнул пояс: - Еще хорошо, что Рейнольде не наскочил на тебя вместо де Хейвен. На такого симпатягу у старого шмыры шланг бы вскочил на целый ярд. Дэнни покраснел. А Мал думал, что две круглосуточные работы ему приходится втискивать в одни сутки. - Скажи, как подвигается у тебя другая работа? Прежде чем ответить, Дэнни быстро осмотрелся, бросил взгляд на соседние столики, оглядел мужчин у стойки бара. - Медленно, но как будто подвигается. Дома я завел свое досье, собрал все показания, присовокупил собственные наблюдения. Это большое подспорье. Веду проверку целой груды архивов, тоже большая канитель. Главное продвижение, на мой взгляд, это возможность установить общее для всех жертв. Я уверен: преступник - не просто психопат. Когда я подберусь к нему поближе, можно будет устроить для него западню. Сможете выделить мне хотя бы еще одного человека? - Нет, - сказал Мал и увидел, что Дэнни провожает взглядом двух мужчин, прошедших мимо их столика. - Нет, после твоего номера с Найлзом это исключено. У тебя же четыре сотрудника, которых выделил тебе Дадли Смит... - Это люди Дадли, а не мои! Они мне даже не докладывают, а Майк Брюнинг только мешает! По-моему, он просто манкирует своими обязанностями! Мал стукнул по столу: - Смотри на меня и слушай. Успокойся и не торопись. На обеих работах ты делаешь все, что в твоих силах, и, не считая эпизода с Найлзом, делаешь все отлично. Ты потерял одного человека, но у тебя есть "хвосты". Просто прикинь, как заткнуть брешь, берись за работу и будь профессионалом. Будь полицейским, Дэнни смотрел на Мала замутненным взором. Базз обратился к нему: - Помшерифа, есть у тебя надежные зацепки по жертвам? То, что называется общий знаменатель? Разговор опытного сыщика со своим коллегой. - Есть. Некто Феликс Гордин. Занимается сводничеством среди гомосексуалистов, имел контакты с одной из жертв. Я точно знаю, что убийца с ним как-то связан. Пока нажать на него не получается: он дает на лапу отделу нравов округа. Плюс утверждает, что имеет влиятельных друзей в полиции и прокуратуре. - Так - сказал Мал. - А я никогда о нем и не слышал, хотя в прокуратуре я человек не последний. Ты его знаешь, Базз? - Конечно, босс. Большая шишка в городе, еще больше в округе. Ловкий гамачок, такому палец в рот не клади. Играет в гольф с шерифом Юджином Бискейлузом, кладет несколько шекелей на Рождество в карман Алу Дитриху... Мал подумал, что удача плывет к нему в руки. - Прижми его, Дэнни. Весь огонь приму на себя. А если кто будет на тебя наезжать, помни: у тебя за спиной главный следователь прокуратуры Лос-Анджелеса! Дэнни встал, не зная, как выразить благодарность. Мал закончил: - Отправляйся домой спать, Тед. Пропусти стаканчик за мое здоровье - и на боковую. Агент отдал коллегам честь и ушел. Базз вздохнул и медленно проговорил: - Мальчишка тебе в рот смотрит. Понятно, яйца ведь у тебя покрепче мозгов будут. Мал воспринял слова Базза как похвалу. - Возьми себе еще пирога, - сказал он. - А я пойду оплачу счет. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ В холле скрипнуло окно; три осторожных шага по полу спальни. Базз откатился от Одри, притворно вздыхая и причмокивая - будто во сне, быстро сунул руку под подушку и схватил револьвер. Еще два шага. Одри тихо посапывает. В пологе образовалась светлая щелка. С его стороны вырисовалась фигура, щелчок взведенного курка. - Микки, ты - труп. Базз столкнул Одри на пол; тюкнул глушитель, и вспышка из ствола осветила высокую фигуру в темном плаще. Одри закричала. Базз нащупал край матраца у своих ног. Одним молниеносным движением выхватил из-под него свою дубинку и ударил человека по коленям; под деревянной битой со стальной сердцевиной кости хрустнули, человек пошатнулся. Крик Одри: - Ми-икс! - И еще одна пуля угодила в дальнюю стену, а секундная вспышка выстрела позволила Баз-зу увидеть человека. Он ухватил его за плащ, рванул на кровать, накрыл подушкой голову и два раза выстрелил через нее в упор ему в лицо. Звук выстрелов был приглушен, но визг Одри звучал как сирена. Базз обошел кровать, схватил ее в охапку и дрожью своего тела усмирил ее трепет. Шепнул: - Иди в ванну, свет не зажигай, голову не подымай. Это пришли за Микки. Если снаружи есть второй, он на подходе. Держись ближе к полу - и ни звука. Одри опустилась на колени, а Базз прошел в гостиную, раздвинул шторы и выглянул на улицу. Напротив стоял седан - когда он сюда входил, его не было. Других машин у обочины не видать. Он перевел дух и осмыслил, что же произошло. Издали его можно принять за Микки; он ездит на таком же, как у Микки, зеленом "Эльдорадо" 48 года. Дом Микки вчера взорвали, жена с их любимцем бульдогом уцелели. Свою машину Микс оставил, как условлено, в трех кварталах отсюда. Вот слежка тяп-ляп и приняла его за Микки: небольшого роста толстый оклахомец сошел за жирного еврея. Базз продолжал следить за седаном: в машине никакого движения, не видно, чтобы там курили. Прошло пять минут - ни полицейских, ни сообщника. Убийца действовал в одиночку. Базз прошел в спальню и зажег верхний свет. В комнате стоит запах пороха, кровать - в брызгах крови, подушка - насквозь красная. Базз снял ее и приподнял г