онил в службу безопасности Альфа. Никто не ответил. - Интересно, чем они там заняты? - заметил он. - Да кто их знает, этих полицейских. - Донни, сними ключ с шеи. - Что? - Делай, что говорю, Донни. - Романе набрал номер наземного центра связи. Ответа не было. Он подошел к телетайпу. Во время их дежурства не поступило никаких сообщений. - Черт, хотел бы я знать... - Эй, Рик, успокойся. Подумаешь, ребята не отвечают по телефону. Разве это означает начало ядерной войны? Ты, как и я, прекрасно знаешь, что сюда никто не проникнет без нашего разрешения. Мы ведь контролируем лифт. Атакующих встретил со своим "винчестером" всего один охранник из основной группы тревоги. Выскочив из-за здания центра связи, он выстрелил в главаря, который висел на подножке мчавшегося фургона. Охранник торопился и промазал, попав в дверцу фургона. Он тут же исчез в вихре снежной пыли, затем врезался в здание центра связи. Охранник передернул затвор и замер в ожидании цели, но вдруг почувствовал, что за ним наблюдают. Он повернулся и посмотрел на забор слева от ворот. Ему показалось, что кто-то отбегает от ворот. Охранник уже собрался выстрелить, хот расстояние для его карабина было слишком большим, и тут прогремели пять взрывов, от которых забор буквально подбросило и разнесло. Это была пластиковая взрывчатка французского производства, снабженная американским армейским взрывателем М-1 с пятнадцатисекундной задержкой. Взрывная волна сбила охранника с ног и опрокинула на спину. Опомнившись, он увидел солдат с автоматами в белых комбинезонах, которые стремительно поднимались по склону холма и проскакивали в проломы забора. Охранника изумило то, как их много, и то, с какой уверенностью они двигались. Откуда, черт побери, они взялись и как сумели подобраться так близко? Понял он только одно: его ждет гибель, охрана, вероятно, смята, но связисты успеют послать сигнал тревоги стратегическому командованию ВВС и тогда все будет в порядке. Он хотел бежать, но понял, что не в силах сделать и шагу. Осколок забора распорол ему колено, а еще он понял, что ранен в грудь. Снег возле него обагрился кровью, карабин выскользнул из рук. А ему так хотелось убить хоть одного из этих ублюдков. На территории объекта находилось три укрепленных пункта. Первым были казармы, где размещался личный состав охраны. Группа атакующих, отделившись от основной колонны, устремилась к казармам. Не добежав до них пятидесяти ярдов, четверо нападавших упали на снег, готовя к стрельбе свое основное оружиепулемет "хеклер энд кох НК-21". Триста трассирующих пуль пробили стены из рифленого железа. Пока пулеметчик менял ленту, заряжающий и еще один солдат вели огонь на подавление, а четвертый нападающий рванулся вперед, держа в руках трехфунтовый контейнер с пластиковой взрывчаткой и механизмом задержки взрыва на четыре секунды. Вставив запал, он швырнул контейнер в окно. Взрыв вышиб три стены из четырех и покорежил крышу. На остатках казармы нападавшие поливали огнем все, что шевелилось и не шевелилось. Второй укрепленной точкой был сам пункт управления пуском с лифтом и подземной камерой. Обычно там дежурили три охранника, но именно сегодня дежурили двое. Их не стало уже в первые секунды после взрыва забора, когда один из налетчиков-профессионалов вышиб дверь и полоснул длинной очередью из "узи". Третьим укрепленным пунктом был центр связи, его персонал расстреляли из "узи" пассажиры фургона, возглавляемые майором. Прорываясь сквозь дым, майор палил в любую мелькавшую тень. И тени падали. Вот он пробрался к телетайпам, компьютерным шифраторам, от которых отходили упроченные кабели. - Сюда, - приказал майор. К нему подбежал человек с огромными промышленными кусачками для проволоки. - Красные, - бросил майор. Человек с кусачками был хорошо подготовлен для подобной работы. Опустившись на колени, он ловко перекусывал провода, связывавшие центр с внешним миром. Оставил он единственный кабель. Пробираясь сквозь обломки, майор направился к кабинету офицера службы безопасности, отделенному от общего зала. Сам офицер был уже мертв, в центре связи он стал первой жертвой майора и сейчас лежал на пороге своего кабинета. Рядом с ним на линолеуме растеклась лужа крови. Майор перешагнул через убитого и направился к сейфу в стенке, возле которого уже копошились подрывники. - Какие-нибудь проблемы? - спросил майор. - Он не из титана. Ожидал, что будет покрепче, - ответил подрывник. - Можешь его взорвать? - Запросто. Я его уже почти расковырял. - Подрывник ловко засовывал пластиковую взрывчатку в проделанные отверстия. Он работал точно, размещая взрывчатку таким образом, чтобы сила взрыва вскрыла сейф. Достав взрыватель замедленного действия в виде небольшого карандаша, он воткнул его в массу взрывчатки. - Все ушли? Стоявший в дверях майор сделал знак всем отойти. - Давай, - скомандовал он. Подрывник раздавил ампулу на конце карандаша, выпуская кислоту, и рванул из здания. Он знал, что кислота разрушит предохранительную перегородку внутри карандаша за семь секунд. Когда проволока в перегородке лопнула, щелкнула цилиндрическая пружина, ударник врезался в капсюль и раздался взрыв. Дверца cейфа разлетелась на куски, а сам сейф выбросило из ниши в стене. Дым еще не осел, а майор первым подскочил к сейфу и, покопавшись в бумагах, нашел то, что искал. С улицы донеслись прерывистые автоматные очереди, это добивали тех, кто еще остался в живых. Майор обернулся к радисту, у которого за спиной висела рация, и взял микрофон. - Алекс вызывает Хозяина, Алекс вызывает Хозяина, вы меня слышите? - Хозяин слушает. - Соедините с генералом. - Соединяю. - Слушаю тебя, Алекс, - прозвучал по рации новый голос. - Сэр, мы на месте. Направляемся вниз. - Отлично, - голос генерала звучал бодро. - Встретимся у лифта. Кругом все дымилось, все было разрушено, а генерал хранил спокойствие и величественность. Он поразил даже майора. Впрочем, в этом и состоял его особый дар. Излучая уверенность и владея ситуацией, он притягивал к себе людей и подчинял их своей власти. - Докладывай, майор, - приказал генерал. - Захват завершен, генерал. Мы полностью контролируем объект. Генерал кивнул и улыбнулся, лицо его просветлело, глаза потеплели. Гладкие волосы его были седыми, почти белыми, но стригся он явно у дорогого парикмахера. Поверх отлично сшитого десантного комбинезона на нем был свободный плащ из непромокаемой ткани "берберри", и напоминал он скорее исполнительного вице-президента компании, а не военного. - Потери? - Нет, сэр, внезапность была полной. - Отлично. Потерь нет. Ты хорошо все спланировал. Связь выведена из строя? - Так точно. - Потери противника? - Шестнадцать человек, сэр. Весь личный состав. - Специалисты считают, что их должно быть двадцать четыре. Не забывай, что в отдельном пункте управления пуском штат должен быть полностью укомплектован. - Понял, сэр. - Они даже не подозревали, что кому-то известно об их существовании. Но теперь это не имеет значения, не так ли, Алекс? Отличная работа. - Старались, сэр, - ответил Алекс. - Думаю, нам еще и повезло. Мы благополучно миновали радары и застали их врасплох. - Код лифта у нас? - Так точно, сэр. Майор подошел к дисплею компьютера, установленного возле стены рядом с двойными титановыми взрывонепробиваемыми дверями, ведущими в камеру командного пункта. Дисплей напоминал телеэкран, ниже размещалась клавиатура, и вообще этот компьютер мало чем отличался от банковского. Майор наклонился, набрал на клавиатуре двенадцать цифр кода на сегодняшний день - их он обнаружил в сейфе офицера службы безопасности. "Доступ разрешен", - высветилось на экране компьютера. Дверь лифта открылась. - Главная штурмовая группа, вперед! - скомандовал майор. - Пора поговорить с этими ребятами внизу, - с улыбкой заметил генерал. - Я сообщу командованию. - Романо набрал на клавиатуре телетайпа срочное сообщение и нажал кнопку передачи. Никакой реакции. - Проклятье! - воскликнул Романо. - Приготовь оружие. Оба офицера были вооружены револьверами "смит энд вессон" 38-го калибра, но не для обороны, а для уничтожения напарника в случае какого-либо психического расстройства. - Мой не заряжен, - пробормотал Хапгуд, - я никогда... эй, да успокойся. Они не... Зазвонил телефон. - Боже! - Романо даже подпрыгнул. - Алло, Оскар-19 слушает, - крикнул он в трубку. - Оскар-19, слава Богу! Вы не поверите, но у нас тут, черт побери, отключилось электричество. Мы включили аварийные генераторы, так что через несколько секунд все будет в порядке. - А как насчет той машины? - Сэр, основная группа тревоги помогла водителю поменять колесо, и он уже уехал. Все в порядке, группа вернулась на объект. - Слава Богу! Это О'Мейли? - Нет, сэр, это Гринберг, опознавательный код Сьерра-4, Дельта-9, Отель6... - Все в порядке. Альфа, достаточно. - Разрешите напомнить вам, сэр, в соответствии с инструкцией при отключении электроэнергии вам следует открыть дверь. Вы же не хотите оказаться запертыми там, если снова произойдет поломка. - Понял вас. Альфа, так и сделаем. Боже, парни, вы здорово нас напугали. - Прошу прощения, сэр, но ничего нельзя было поделать. Романо повернул цилиндр дверного замка, и большие двери с шипением растворились. Он высунулся в коридор и глубоко вздохнул. - Эй, - крикнул ему Хапгуд, - да ты совсем мокрый! - Парень, я... Но в этот момент внезапно послышался женский голос. Это был голос компьютера, который называли Бетти: - Внимание, доступ в центр запуска открыт. И в ту же секунду в конце коридора распахнулись двери лифта. Десантник, державший в руках "узи" с лазерным прицелом, направил красный луч по центру груди Романо и выстрелил. Хапгуд увидел, как разлетелась форма на груди у друга. Глаза Романо потухли, и он рухнул вперед. Хапгуд понял, что его ожидает. Он слышал голоса бегущих по коридору людей, топот их сапог и команды офицера. - Второй. Быстрее, там второй. Молодого человека охватила паника, он словно превратился в соляной столб. Нет, дверь уже не закрыть! Они пришли за нашей птичкой, подумал Хапгуд. И в этот момент в сознании всплыли слова инструкции. Повернувшись, он рванулся к дальней стене; У него было одно преимущество, ведь Романо сказал ему: "Сними ключ с шеи, Донни". Вроде бы пустяк, но его оказалось достаточно. Потому что пока он бежал к стене, в камеру ворвался майор и выпустил в спину Хапгуду три пули с серебряными наконечниками. Но их удары только подтолкнули Хапгуда, помогли преодолеть последние несколько футов. Черное окошко в стене, последняя мера в системе безопасности, "ХРАНИЛИЩЕ ДЛЯ КЛЮЧА"! А так как ключ не висел на шее у Хапгуда, а был зажат в руке, он сумел пробить им стекло... - Не-е-е-т! - закричал майор, выпуская еще две пули в Хапгуда. Десантник разрядил в него всю обойму из своего "узи" с лазерным прицелом. Пули одна за другой впивались в тело офицера, лежавшего в луже крови у стены. Но он все-таки сумел закинуть ключ в хранилище. Еще секунда - и титановая плита массой в полтонны поползла вниз, закрывая доступ к ключу. Генерал не терял бодрости. - Ничего не поделаешь. Мы планировали и такие непредвиденные обстоятельства. Своего мы добьемся, просто немного позже. Генерал посмотрел на офицеров-ракетчиков, мокрых от крови. Один совсем мальчишка, в его теле десятки пуль, комбинезон на спине весь разорван ими. Генерал не выказал ни удивления, ни сожаления, он просто перевел взгляд с убитых на другие предметы. - Уберите их отсюда, - подал голос майор, - и вытрите кровь. Генерал обернулся к нему. - Распорядись насчет обороны, Алекс, - приказал он. - Очень скоро пожалуют визитеры, а у нас еще много работы. - Слушаюсь, сэр. Алекс быстро отдавал приказы: - Подгоните сюда грузовики и машину с Хаммелом, пошлите подрывников взорвать дорогу. Установите полевые телефоны, растяните брезент и пусть люди начинают окапываться. Генерал повернулся к телетайпам, стоящим у стены. Пять из них с пометками "Стратегическое авиационное командование", "Ракетная система связи в чрезвычайной обстановке", "Ультравысокочастотная спутниковая связь", "Зеркало" и "Система контроля полета" молчали, словно мертвые, а шестой, с пометкой "Национальное командование", вдруг затарахтел, как бешеный. Генерал впился в плечо Алекса. - Послушай, им все известно. Наверное, при срабатывании хранилища для ключа автоматически подается сигнал командованию. Он посмотрел на часы, золотой "Ролекс". - Прошло около трех минут. Неплохо. Не рекорд, конечно, но все равно неплохо. Он снял сообщение с телетайпа. "МОЛНИЯ. ОТПРАВИТЕЛЬ: ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ ВС СТРАНЫ, ВАШИНГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ /З ЦЕНТР УПРАВЛЕНИЯ ВС СТРАНЫ/. ПОЛУЧАТЕЛЬ: ОФИЦЕР ПО ОПЕРАТИВНЫМ ВОПРОСАМ ПРИМЕНЕНИЯ РАКЕТ, САУТ МАУНТИН. АLG 6843 СЕКРЕТНО FJО /001/021832 17 ДЕКАБРЯ 88 ПРИКАЗЫВАЮ НЕМЕДЛЕННО СВЯЗАТЬСЯ СО ШТАБОМ. ПОВТОРЯЮ, ПРИКАЗЫВАЮ НЕМЕДЛЕННО СВЯЗАТЬСЯ СО ШТАБОМ". Телетайп снова застучал - то же самое сообщение. - Они там в Пентагоне просто с ума сходят, - хихикнул генерал. - Боже, как бы мне хотелось увидеть сейчас их лица. Алекс согласно кивнул и вышел. Теперь генералу предстояло выполнить две вещи. Сначала он подошел к коротковолновому радиопередатчику, разместившемуся между двумя телетайпами. Радиопередатчик был старой модели, "Коллинз 325-3", его установили здесь как резервное средство радиосвязи. Генерал включил передатчик, нагнулся к шкале настройки, установил частоту 21,2 МГц, затем подстроил ее ручкой тонкой настройки. Сделав это, он повернул ручку передачи в положение "непрерывная волна" и оставил ее ровно на пять секунд, посылая в эфир просто шум на своей частоте. После этого выключил передатчик. Все в порядке, подумал генерал, очень хорошо, все идет по плану. А теперь... Генерал взял кресло от панели управления, подкатил его к телетайпу, нажал на красную кнопку передачи, и телетайп моментально умолк. Генерал склонился над клавиатурой. Сообщение он набрал быстро, за один прием, ему не надо было останавливаться, чтобы подумать. Все слова хранились у генерала в памяти, да и само сообщение было проникнуто духом памяти. "Говори, память", - подумал он, нажимая кнопку передачи. И память прошлого вплела настоящее в будущее. 09.00 - Тупица, - вопил возбужденный Климов. - Кретин. Идиот. Ты знаешь, сколько мы тратим на тебя? Ты хоть догадываешься об этом? - Нет. Григорий Арбатов не перечил Климову. Это было бесполезно. Климов отчитывал его в назидание остальным, а возражать в данных обстоятельствах было равносильно катастрофе. Надо молча сносить унижения. Ведь его могут отозвать в Россию! Климов был жестоким тираном, возможно, даже психопатом. Но страшнее всего то, что Климов был молод. - Что ж, тогда позволь заметить тебе, товарищ, что я полночи бьюсь над финансами и бюджетом, пока ты барахтаешься под одеялом со своей жирной подружкой. Мы тратим на тебя свыше тридцати тысяч долларов в год, оплачиваем твою квартиру, еду, одежду, взятую напрокат машину. И чем же ты платишь за это, не говоря уж о выполнении своих непосредственных служебных обязанностей? Ты платишь всякой болтовней! Чепухой! Разными слухами и сплетнями! Руководителем агента ты стал уже в зрелом возрасте, Арбатов. Я помню, когда-то ты был героем и во что теперь превратился? Что приносишь? Мысли сенатора по поводу ОСВ-2, что предпримет сенатская комиссия, когда директор ЦРУ в очередной раз потребует увеличения фондов... Да все это я могу прочитать в "Нью-Йорк Таймс", там напиcано гораздо лучше. На тридцать тысяч долларов можно купить очень много газет, товарищ Арбатов. Арбатов с покорным видом начал бормотать объяснения, сосредоточив взгляд на своих нечищенных черных ботинках. - В некоторых случаях, товарищ Климов, требуется время, пока источник начнет поставлять действительно ценную информацию. Тут требуется большое терпение, я прилагаю все усилия... Григорий украдкой бросил взгляд на своего мучителя и заметил, что у Климова пропал всякий интерес к нему. Он его почти не слушал, поскольку сам был большим говоруном. Чрезвычайно озабоченный собственной жизнью и карьерой, он не имел привычки обращать внимание на других людей. У него были злые глаза, вспыльчивый нрав и острая память. Все, с кем он общался в Вашингтоне, боялись и ненавидели его. Он был очень молод, очень умен, имел очень большие связи. Именно его связи так пугал;! Арбатова. Мать Климова была сестрой всемогущего Аркадия Пашина, начальника 5-го управления ГРУ (оперативной разведки), которого прочили на должность первого заместителя начальника ГРУ. И этот молодой поганец Климов был его племянником! С такой лапой, как дядюшка Аркадий, молодой Климов быстро хватал очередные звания. Стать заместителем резидента в двадцать восемь лет! Бедному Арбатову никогда не суждено было дослужиться до должности резидента. У него не было высокопоставленных родственников и заступников. - Ты думаешь, товарища Пашина, отвечающего за оперативную работу организации, удовлетворят подобные глупые объяснения? - спросил его мучитель. Несчастный Арбатов, естественно, не имел понятия, что удовлетворит Пашина, а что нет. Откуда ему было знать это? - Ты думаешь, если работаешь со специальным источником, значит, неуязвим для критики и можешь не работать над собой? Сегодня Климов был уж слишком уверен в себе, если даже упомянул об агенте "Свиная отбивная", на которого Арбатов возлагал самые большие надежды. Неужели у него собираются забрать "Свиную отбивную"? - Я... я... - забормотал Григорий. - С твоим специальным источником вполне может работать другой человек, рявкнул Климов. - Ты просто технический исполнитель, заменить тебя так же легко, как перегоревшую лампочку. Арбатов понял, что погибает. У него оставался единственный выход. - Товарищ Климов, - заскулил Арбатов, - это правда, я стал допускать промахи в работе, возможно, стал слишком доверчивым, возгордился тем, что мне доверена работа со специальным источником. Я раскаиваюсь и прошу только, об одном - дайте мне шанс исправить нанесенный вред. Дайте мне время доказать, что я не совсем пропащий. Если же я не сумею этого сделать, то с радостью вернусь на Родину или, если товарищ Климов сочтет нужным, займу менее ответственную должность. Лижи ему ботинки, подумал Григорий, лижи. Ему это понравится. - Ах! - презрительно фыркнул Климов. - Сейчас не старые времена, никто не собирается пристрелить тебя, Григорий Иванович Арбатов! Мы просто хотим, чтобы ты исправился, как и обещаешь. - Я исправлюсь, - выдавил из себя Арбатов, и по его лицу пробежала тень облегчения. Он потупил взгляд, понимая, что скулеж сработал и на этот раз. Молодые сотрудники из аппарата посольства смотрели на него с нескрываемым презрением, Григорий чувствовал на себе их колючие взгляды. Но ему было наплевать, он даже готов был расплакаться от радости. Теперь у него есть время. От недостатков Арбатова участники совещания перешли к другим вопросам. Григорий, словно став новым человеком, внимательно слушал, даже старательно делал записи, что было так непохоже на прежнего, наглого и ленивого Арбатова. На самом деле он просто несколько раз написал в своем блокноте: "У этого маленького засранца еще задымятся пятки". Покидая совещание, Григорий почувствовал, что кто-то догоняет его. - Тата! Тата, подожди! Он обернулся на голос, зная, что увидит пышные формы своего единственного настоящего друга. К нему подлетела Магда Гошгарьян. - Тата, дорогой, тебе не кажется, что ты слегка переборщил? Магда была еще одним представителем старой гвардии. Дядя ее был генералом-артиллеристом, что пока еще спасало ее от нападок Климова. Неряшливая, некрасивая женщина, чрезмерно увлекающаяся косметикой, сильно пьющая, любительница западных танцев. Она даже посещала дискотеки в Джорджтауне, когда считала, что за ней не следят. Магда осталась единственным его другом, после того как Климов сослал Данилу Иссовича в Краков, а старого Пашу Влетнакова - в Эфиопию. - Дорогая, ты даже не представляешь, как противно спасать собственную шкуру, - сказал Григорий. - Наши молодые ублюдки презирали меня? Пусть. Это еще цветочки. Я не остановлюсь перед тем, чтобы лизать ему ботинки. Я их даже съем. Намажу маслом и съем, если только это поможет мне еще хоть на день задержаться на Западе. - Ты плохой коммунист, Тата. - Нет, я отличный коммунист. Просто я плохой шпион. - Есть какие-нибудь новые американки-толстушки, Тата? Это ласковое прозвище, которым Магда называла Арбатова, как он и говорил Молли Шройер, было взято из народной сказки четырнадцатого века. Ее герой князь Таташкин, благородное сердце, проник в уральские пещеры, чтобы сражаться с Колдуньей вечной тьмы. И сражался он с ней много лет, ослабевая к вечеру и вновь набирая силу к утру. Эта трогательная сказка вызывала у Григория слезы, хотя он и понимал, что, называя его Тата, Магда просто иронизирует. - Да, - вздохнул Григорий, - есть сейчас одна неплохая девушка, хотя иногда она говорит, как дитя. Кстати, ты-то что тут делаешь? Разве ты не дежурила ночью у шифровальщиков? Почему ты не дома в постели? - Да, я дежурила в "Винном погребе", Тата. Но совещание началось рано, а мне нужно было кое-что обсудить с молодым Климовым. Эта новая сучка из аппарата, похоже, положила глаз на мою квартиру. - Блондинка? Я бы отправил ее на костер. Ненавижу молодых, особенно молодых и красивых. - Я тоже их ненавижу. Жуткие питомцы Горбачева. Маленькие крысы, проматывающие все, что создано нами. Но, Тата, ты должен пообещать мне, что будешь осторожным. Кто же станет сражаться с Колдуньей вечной тьмы, если тебя отошлют домой? И с кем я тогда смогу поговорить? Со стенами? Но Григорий не слушал ее, занятый собственными мыслями. - Знаешь, Магда, этой ночью я видел тебя во сне. Я услышал, как ты зовешь меня, и проснулся. - Скабрезный сон? Наверное, с непристойностями и извращениями в западном духе? - Нет, говорю же тебе, кошмарный сон. Жуткий, какие-то пещеры, как будто я на самом деле этот чертов князь. Помню пальцы на моем горле и чье-то горячее дыхание. Кошмар. Колдунья вечной тьмы. Магда рассмеялась. - Григорий, ты просто дурак. Это же прекрасная сказка. А вокруг тебя мрачная реальность, и этот маленький мерзкий Климов принюхивается к тебе. Разве такое бывает в прекрасных сказках? - Нет, - согласился Григорий, - ты права. Время прекрасных сказок ушло навсегда. Я верю только в любовь. Ты меня еще любишь? - Я всегда буду любить тебя, Тата, больше всех. Ты это знаешь. - Слава Богу, что хоть кто-то любит меня. Совещание проходило в оперативном пункте яруса В, второго подземного яруса под Белым домом. Оперативный пункт не отличался архитектурными излишествами: зал заседаний примерно пятнадцать на двадцать футов, темно-зеленые стены, как в обычных учреждениях, большой стол и несколько удобных кресел. Подобный зал мог находиться в любом из американских мотелей. На стенах не было никаких карт. Президент США, одетый в спортивный костюм, сидел в кресле и, прикрыв глаза, внимательно слушал подполковника ВВС, громко читавшего документ, который он держал перед собой. - Никто не посылал нас сюда, это было нашим собственным побуждением, волей Создателя или дьявола, считайте как угодно. Слезы несчастных и угнетенных являются единственной причиной, по которой я пришел сюда. Еще хочу сказать, что вам следует готовиться к решению этого вопроса, потому что у вас может не хватить времени на подготовку. Но чем раньше вы будете готовы, тем лучше. - Ладно, когда поступило это сообщение? - требовательным тоном спросил президент. Он обвел взглядом присутствующих: председатель Объединенного комитета начальников штабов, начальники штабов родов войск - представительные мужчины во всем великолепии формы и орденов. Каждый с адъютантом в ранге не ниже старшего офицера, они сидели у стены позади своих начальников. Прибыли госсекретарь и министр обороны; вместо директора ЦРУ, выступавшего этим утром с докладом в Финиксе, присутствовал его заместитель. Замыкали этот ряд директор ФБР и советник президента по вопросам национальной безопасности. Все присутствующие, их было человек пятнадцать, сидели очень тихо, не слышно было ни дыханий, ни случайного шелеста бумаг. - Сэр, - ответил подполковник, - мы получили сообщение по телетайпу национального командования из пункта управления пуском Саут Маунтин в восемь двадцать три. Оно поступило через три минуты и четырнадцать секунд после того, как по секретному каналу пришел автоматический сигнал из центра управления запуском, означающий, что хранилище для ключей заблокировано. - А это в свою очередь означает, что один из офицеров-ракетчиков поместил свой ключ в хранилище. Чрезвычайно важно, господин президент, по инструкции наши офицеры пользуются хранилищем для ключей только в крайнем случае, при угрозе захвата, - подал голос начальник штаба ВВС. - Тогда позвольте уточнить. Значит, тот, кто отправил это сообщение... он находится в шахте? - Да, сэр. Президент снова посмотрел на это необычное сообщение и сказал, не обращаясь ни к кому в отдельности: - Сумасшедший находится в ракетной шахте. Так обстоит дело? Молчали и военные, и гражданские. - Сообщение подписано: "КОМАНДУЮЩИЙ ВРЕМЕННОЙ АРМИЕЙ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ", вновь раздался голос начальника штаба ВВС. - Думаю, в ЦРУ есть штат психиатров, которые изучат его? - поинтересовался президент. - Разумеется, сэр, - последовал ответ. Президент покачал головой, повернулся и сказал: - Может быть, кто-нибудь будет так любезен, что объяснит мне, каким образом, черт побери, кто-то сумел захватить ракетную шахту? Тем более эту шахту! От ярости кожа на лице президента стала цвета старой медной монеты, а глаза итого темнее. И все-таки его грозный вид не поколебал офицера, взявшего на себя эту роль: - Как вам известно, сэр, главным средством защиты ракетной шахты является доплеровская РЛС, обнаруживающая любые движущиеся наземные цели. Однако в последний год появилась техническая возможность бороться с РЛС, используя радиопоглощающий материал, что уже применяют наши новые бомбардировщики. Другими словами, существует вероятность того, что люди, укрытые подобным материалом, осторожно проползли по земле, миновали радар и подобрались настолько близко к шахте, что смогли внезапно захватить ее. Мы так себе это представляем. - А как они попали вниз? Не могли же офицеры... - Сэр, так как шахта Саут Маунтин предназначена для поражения совершенно определенных объектов, доступ в лифт осуществляется с помощью кода предохранительного устройства. Это позволяет в случае крайней необходимости попасть вниз, используя ежедневно меняющийся код стратегического командования ВВС для предохранительных устройств. Вдруг возникнет непредвиденная ситуация, например у обоих офицеров в центре пуска одновременно заболят животы или случится сердечный приступ. Но дежурные офицеры о такой возможности не знают. Во всяком случае, не должны знать. - Но тот, кто захватил шахту, все-таки знал об этом? - Очевидно, сэр. - Совершенно ясно, что этому человеку вообще многое известно. А больше не было сообщений? Не было предложений вступить в переговоры, обменять заложников? Они не требовали выступления по телевидению или денег? Ничего, что обычно требуют террористы? - Нет, сэр. Мы даже не имеем представления об их численности. Единственное, в чем мы абсолютно уверены, так это то, что они прекрасно подготовлены в техническом отношении, о чем свидетельствует и сам захват, и этот документ, отправленный по телетайпу. Но потом они замолчали, никакого ответа на все наши послания. Президент снова посмотрел на сообщение и громко прочел: - Вам следует готовиться к решению этого вопроса, потому что у вас может не хватить времени на подготовку. Он помолчал несколько секунд и обвел взглядом присутствующих. - Ладно, давайте исходить из этого. Он намерен осуществить запуск ракеты. Без всяких требований, подготовки, вообще без ничего. Просто собирается запустить ракету, как только и если только достанет ключ. Сколько у нас времени? - Сэр, хранилище для ключа изготовлено из высокопрочного титана с добавлением армирующих сплавов. Оно очень, очень прочное. Чтобы проникнуть в него, потребуется по крайней мере восемнадцать часов. При наличии нужных инструментов они смогут его вскрыть, скажем, к полуночи. - Что за инструменты? Пилы, сверла? Или что-нибудь из арсенала взломщика сейфов? - Нет, сэр, не взломщика сейфов. Хранилище надо резать очень мощной плазменной газоэлектрической горелкой. Это доступно только квалифицированному опытному человеку. - А где они найдут такого человека? - Сэр, его можно найти где угодно. Это должен быть сварщик. - Сэр, - вставил кто-то, - если они не знали об этом до самого последнего момента, то есть шанс, что они могли не знать и о хранилище, а значит, среди них нет и сварщика. Президент помолчал, потом наконец сказал: - Ох, черт побери! У них есть сварщик. Могу поспорить. Джек Хаммел дрожал от холода, дыхание со свистом пробивалось сквозь окоченевшие губы. - Чертовски холодно, - обратился он к парню, сидевшему напротив него. - Здесь холодно, - согласился парень, - а там чертовски жарко. Они сидели в кузове фургона Джека. Он понял, что его вместе с оборудованием провезли через город, потом машина запрыгала по ухабистой горной дороге. Вскоре похолодало. Потом фургон стал, до Джека долетали какие-то непонятные звуки, похожие на выстрелы и треск хлопушек, как во время празднования годовщины провозглашения независимости, а потом что-то рвануло, да так громко, что у него заложило уши. Может быть, эти парни штурмовали здание телефонной компании? Человек, сидевший напротив Джека, держал в руках какое-то странное оружие, такое громадное, что с его помощью, похоже, можно было развязать третью мировую войну. Такое черное и сложное, что Джек не мог оторвать от него глаз Никогда он не видел ничего подобного. - Послушай, парень, а что это у тебя за пушка? Парень улыбнулся, обнажив в улыбке ослепительно белые зубы. - Это та самая пушка, которая разнесет тебе башку, если ты не заткнешься. Джек мрачно улыбнулся. Ничего себе шуточки. Вскоре они снова поехали, Джек почувствовал, что колеса машины движутся по гравию. Потом снова остановились и стали ждать. Он съежился от холода. По натуре Джек был любознательным человеком, а сейчас ему ко всему было еще и скучно. Когда-то Джек считался вполне приличным спортсменом, довольно успешно выступал за команду "Беркиттсвиллские Демоны" и все вроде бы шло как по маслу. Но он был из тех парней, которые могут вполне блистать на уровне школьной команды, но слабоваты для следующего уровня. И когда на второй год выступления за команду мэрилендского университета его перевели из нападающих в полузащитники, Джек ушел из команды и из университета. И вот ему тридцать два, он женат на той девушке, с которой познакомился после окончания школы, у него две прекрасных дочери, работа, обеспечивающая стабильный доход и нормальный уровень жизни. Но не славу. Такую работу слава обходит стороной. Иногда Джек жалел в душе, что превратился в одного из тех, пусть и высококвалифицированных, но незаметных рабочих, которые без шума и помпы обеспечивали жизнедеятельность страны, оставаясь при этом в тени. И сейчас, если не считать страха за детей, он был даже заинтригован сложившейся ситуацией. Кто бы ни были эти люди, они предварительно занимались им. Знали все о его доме, знали, как проникнуть туда, были в курсе того, когда он принимает душ и как легче всего сделать его покладистым. Снова взыграло его самолюбие спортсмена: он снова на виду. Он снова важная персона. В этот момент распахнулась дверца фургона. - Пора, мистер Хаммел, - сказал майор. - Сэр, есть еще одна проблема, о которой вы должны быть осведомлены. Саут Маунтин - это может быть еще не все. - Боже мой! - Президент даже заскрипел зубами. - Сэр, в восемь часов девятнадцать минут мы перехватили низкочастотную пятисекундную радиопередачу с объекта. Шумовой сигнал на частоте 28,92 МГц, принять который мог любой настроившийся на эту частоту корреспондент в радиусе, скажем, двухсот миль. Мы расценили его как сигнал от людей, захвативших шахту, так что это может быть только часть всей их операции. Президент покачал головой, затем сказал: - Надеюсь, вы примите все меры предосторожности, генерал. Наши секретные службы должны приложить максимум усилий, чтобы выяснить, кто они такие. - Господин президент, - вставил представитель ФБР, - как только я получил сигнал тревоги из Министерства обороны, то срочно бросил на расследование лучших людей, и сейчас они вместе с военными работают... - Хорошо, хорошо, - оборвал его президент и, наклонившись вперед, добавил: - Генерал, я приказываю нацелить на шахту ракету ближнего действия с ядерной боеголовкой малой мощности. Если станет совершенно ясно, что захватившие шахту люди собираются нанести удар по Советскому Союзу, я хочу, чтобы вы ее уничтожили. Кроме того, я хочу, чтобы силы гражданской обороны начали эвакуацию людей из этой зоны. Понимаю, что без жертв мы не обойдемся, но если будем действовать быстро, то сможем предельно сократить их число. Еще я хочу... - Сэр, очень хотелось бы, чтобы все это оказалось возможным, - сказал генерал ВВС. Джек вылез из фургона, в морозном воздухе стоял какой-то странный запах, и он громко чихнул. Определенно, запах был знакомым, поначалу он не мог определить его, но потом понял, что это запах пороха. Джек обнаружил, что находится на территории междугородной телефонной станции. Похоже, здесь только что разыгралась настоящая битва. Вокруг него сновали парни в белых маскхалатах с автоматами и ящиками для боеприпасов, некоторые из них окапывались, кто-то разматывал провода связи, устанавливал оружие. Джек сразу отметил, как все они были возбуждены. Черт побери, чем бы ни занимались эти парни, дела у них, похоже, шли хорошо. - Сюда, пожалуйста, мистер Хаммел, а вы втроем возьмите его оборудование. Сержант, отгоните его фургон и накройте брезентом. - Что тут происходит? - спросил Джек. - Никаких вопросов, мистер Хаммел. Время не ждет, идемте. Джек отметил про себя странные вещи. В одной стороне несколько молодых солдат растягивали на земле большие полотна брезента, другие рыли окопы примерно через каждые двадцать пять футов, кто-то тянул веревки, как будто они устанавливали большой шатер для заезжего цирка. И тут Джек заметил трупы! Их было с десяток, а может быть, и больше, неподвижных, как камни, застывших в разных позах. Какое-то время он не мог оторвать от них глаз, хотя и не хотел, чтобы сопровождавшие его люди заметили это. А потом Джек увидел здания, одно было разнесено взрывом, другое изрешечено пулями. - Эй, ребята, да кто вы такие? - Сюда, пожалуйста. Они провели его в небольшое здание, тоже изрядно пострадавшее от пуль, где Джек, к своему удивлению, обнаружил необычную дверь лифта, на которой было написано: "ВХОД В ШАХТУ. ТОЛЬКО ДЛЯ ИМЕЮЩИХ ДОПУСК". - Сюда, - пригласил майор. Пневматическая дверь с шипением раскрылась, и он вошел в лифт вместе с майором и людьми, которые несли его оборудование. Джек почувствовал, как кабина лифта уходит в землю. Начальник штаба ВВС замолчал, думая о человеке, засевшем в пусковой шахте. Сволочь! Кто бы он ни был, он совершенно точно знал их слабое место. Хотя генерал по натуре был экспрессивным человеком, сейчас он говорил ровным профессорским тоном: - Что касается данной установки, то "Хранительница мира" расположена в горах. Мы называем это моделью размещения глубоко в горах, ее разработала группа создания моделей базирования ракет МХ под руководством Питера Тиокола в институте прикладной физики Хопкинса по заказу отдела научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ ВВС. Глубина шахты сто футов, окружена она прочными скальными породами. Ракета установлена на специальных противоударных амортизаторах, что защитит ее от ядерного взрыва и подземной ударной волны. Это самая прочная ракетная шахта в мире, и, чтобы разрушить ее, понадобится сверхмощная бомба, чрезвычайно мощная, а таких у нас нет. Мы не занимались созданием сверхмощных бомб, пока у нас не появились бомбардировщики В-36, способные доставлять их. Сейчас у нас на вооружении ракеты с такой точностью наведения, что мы можем использовать небольшие бомбы, а каждая ракета может оснащаться десятью боеголовками. Но чтобы снять с консервации самую мощную бомбу и доставить ее в горы, понадобится как минимум семьдесят два часа. Такова, к сожалению, жестокая правда, господин президент. - А можно ли перехватить ракету, если им все же удастся осуществить пуск? - Боюсь, что и здесь дела обстоят плохо, господин президент. Если вы помните, после подписания соглашения ОСВ-1 было принято решение прекратить разработку систем перехвата баллистических ракет, чтобы не тратить миллиарды долларов на технически неосуществимые проекты. И сейчас у нас просто нет ракеты, способной перехватить МХ после старта и уничтожить ее. Может быть, когда и если заработает СОИ... - Генерал, сколько там мегатонн в этой шахте? - Сэр, там одна ракета с десятью самыми новейшими головными частями "Марк-21". Каждая боеголовка W87- 3,5 килотонны с возможностью поражения защищенных от ядерных ударов целей. Общий ядерный боезаряд составляет тридцать пять килотонн. - Цели? - Все в Советском Союзе, сэр. Командные пункты ПВО страны, командный пункт в тридцати милях от Москвы, главные средства дальней связи с подчиненными частями в Петропавловске, Владивостоке, на острове Диксон, в Калининграде, в районе пролива Маточкин Шар и в Архангельске; наземные пункты управления спутниками; командный ракетный центр в Евпатории в Крыму; отдельные стартовые площадки межконтинентальных баллистических ракет в центральном регионе страны; РЛС дальнего обнаружения под Минском и Новгородом. - Боже, вся их командная система. Как Советы могут отреагировать на это? - Могу поспорить, если наша птичка выпорхнет, они произведут ответный пуск по сигналу предупреждения. - Можем ли мы подорвать ракету в шахте? - Нет, сэр. - Как насчет системы блокирования пуска? - Это можно сделать, только находясь в центре запуска. Если они завладеют ключом, мы не сможем предотвратить пуск. - Почему? Для запуска ракеты "Минитмен" нужно четыре ключа, две смены по два офицера дежурят в разных центрах запуска, но есть еще три центра запуска и из любого из них можно заблокировать пуск ракеты. - Да, сэр. Но мы посчитали, что это делает уязвимыми центры запуска, особенно для новых ракет 88-24 с их способностью поражать упрочненные шахты. Если поражается один из командных центров,