ор, поворачивая ручку двери. -- Если вы выйдете на улицу с пистолетом в кармане, я арестую вас. -- Папочка, не надо, -- простонала Дженет. Сенатор и Нед, тяжело дыша, сверлили друг друга глазами. Сенатор заговорил первым. -- Не оставишь ли ты нас на несколько минут, моя дорогая? -- обратился он к дочери. -- Мне необходимо поговорить с мистером Бомонтом. Дженет вопросительно взглянула на Неда. Тот кивнул. -- Хорошо, -- сказала она, -- если только ты пообещаешь, что не уйдешь до моего возвращения. -- Не уйду, -- улыбнулся сенатор. Мужчины проводили ее взглядом. У двери в комнату Дженет на мгновение оглянулась на них и вышла. -- Боюсь, что вы скверно влияете на мою дочь, -- с горечью сказал сенатор. -- Обычно она не бывает такой... упрямой. Нед виновато улыбнулся, но промолчал. -- И как давно это продолжается? -- спросил сенатор. -- Наше расследование? Я занимаюсь им только второй день. А ваша дочь -- с самого начала. Она все время считала Поля убийцей своего брата. -- Что?! -- Сенатор так и остался стоять с разинутым ртом. -- Она с самого начала считала Поля убийцей Тейлора. Она ненавидит Поля и всегда ненавидела его. Разве вы не знали об этом? -- Ненавидит его? -- Сенатор задохнулся от изумления. -- Неужели? О Боже! -- Вы и вправду этого не знали? -- с любопытством спросил Нед. Сенатор с шумом выдохнул воздух. -- Пройдемте сюда, -- сказал он и первым вошел в полутемную комнату, где перед этим прятались Дженет с Недом. Он зажег свет, а Нед тем временем прикрыл за собой дверь. Затем они повернулись лицом друг к Другу. -- Я хочу поговорить с вами как мужчина с мужчиной, мистер Бомонт. Думаю, что на время мы можем забыть о вашем официальном положении. -- Произнося последние слова, он слегка улыбнулся. -- Ладно, -- кивнул Нед, -- тем более что Фарр, наверное, тоже забыл о нем. -- Вот именно. А теперь послушайте меня, мистер Бомонт, я не кровожадный человек, но мне невыносима мысль о том, что убийца моего сына безнаказанно бродит на свободе, в то время как... -- Я уверен, что его арестуют. У них нет другого выхода. Улики свидетельствуют против него, и это всем известно. -- Поговорим как политик с политиком, -- холодно усмехнулся сенатор. -- Неужели вы думаете, что я поверю, будто Полю что-нибудь грозит в нашем городе, что бы он там ни совершил? -- Да, Полю Мэдвигу крышка. Его все предали. Вся его свора. Единственное, что их пока удерживает, -- это привычка вытягиваться в струнку, стоит ему только щелкнуть бичом. Но подождите, они живо наберутся смелости. Улыбнувшись, сенатор Генри покачал головой. -- Позвольте мне не согласиться с вами. Не забывайте, что вас еще не было на свете, когда я начал заниматься политикой. -- Не спорю. -- Так поверьте мне: они никогда не наберутся смелости, и ждать этого бесполезно. Поль их хозяин, и, сколько бы они ни огрызались на него, он все равно останется их хозяином. -- Я держусь другого мнения. Поль -- конченый человек. А теперь вернемся к вашему пистолету. Ни к чему это. Лучше отдайте его, -- он протянул руку. Сенатор сунул правую руку в карман. Нед быстро шагнул к нему и левой рукой сжал ему запястье. -- Лучше отдайте, -- повторил он. Сенатор свирепо посмотрел на него. -- Ну что ж, другого выхода у меня нет, -- сказал Нед и после непродолжительной борьбы, во время которой был опрокинут стул, отнял у сенатора старинный никелированный револьвер. Когда он засовывал его в карман брюк, отворилась дверь и на пороге появилась Дженет с побледневшим лицом и широко раскрытыми глазами. -- Что случилось? -- вскричала она. -- Ваш отец не хочет слушать доводов рассудка, -- проворчал Нед. -- Пришлось силой отобрать у него револьвер. -- Вон из моего дома! -- взревел сенатор; лицо его дергалось, он тяжело дышал. -- И не подумаю, -- отчеканил Нед. Его усики начали слегка подрагивать, глаза загорелись гневом. Он протянул руку и грубо втянул Дженет в комнату. -- Садитесь и слушайте меня. Вы этого хотели, так получайте же. -- Он повернулся к сенатору. -- Я буду говорить долго, так что вам тоже лучше присесть. Но Дженет и ее отец остались стоять. Лица их были одинаково бледными, только у Дженет на лице было выражение панического ужаса, а у ее отца -- холодной настороженности. -- Это вы убили вашего сына, -- сказал Нед, обращаясь к сенатору. Тот не шелохнулся. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Несколько секунд Дженет тоже стояла неподвижно, затем ее лицо исказилось, и она медленно опустилась на пол. Она не упала, нет, просто у нее подогнулись колени, и она осталась сидеть на полу, опершись о него рукой и испуганно переводя взгляд с Неда на отца. Мужчины даже не посмотрели в ее сторону. -- Вы сейчас собирались застрелить Поля, -- продолжал Нед, -- только затем, чтобы он не смог рассказать, как вы убили своего сына. Вы отлично понимаете, что это сойдет вам с рук. Как же! Праведный гнев джентльмена старой закалки и все" такое прочее. Вы перед всем миром собирались сыграть эту роль, которую только что прорепетировали перед нами. Сенатор молчал. -- Вы прекрасно знаете, что, как только Поля арестуют, он перестанет вас покрывать. Он никогда не позволит, чтобы Дженет считала его убийцей своего брата. -- Нед горько рассмеялся. -- Подумать только, какая ирония судьбы. -- Он замолчал и пригладил волосы. -- На самом же деле произошло следующее, -- снова заговорил он, -- когда Тейлор услышал, что Поль поцеловал Дженет, он бросился за ним, схватив трость и надев шляпу. Впрочем, эти детали несущественны. Когда вы подумали, что их ссора может зачеркнуть ваши надежды на переизбрание... -- Это абсурд, -- хриплым голосом прервал его сенатор. -- Я не позволю, чтобы в присутствии моей дочери... -- Конечно же, это абсурд, -- криво усмехнулся Нед. -- Это так же абсурдно, как и то, что вы принесли обратно трость, которой убили вашего сына, и вернулись в его шляпе, потому что впопыхах забыли надеть свою, но этот абсурд выдает вас с головой. -- А как же быть с признанием Поля? -- язвительно спросил сенатор. -- Да очень просто, -- ответил Нед. -- Мы сделаем вот что. Дженет, будьте добры, позвоните ему и попросите его немедленно прийти сюда. Когда он придет, мы расскажем ему, как ваш отец собирался его застрелить, и послушаем, что он на это скажет. Дженет вздрогнула, но не двинулась с места. Ее глаза смотрели пустым, невидящим взглядом. -- Это просто нелепо, -- возмутился сенатор, -- разумеется, мы не сделаем ничего подобного. -- Позвоните ему, Дженет, -- повелительно повторил Нед. Девушка поднялась и все с тем же невидящим взглядом направилась к двери, не обратив внимания на резкий окрик отца. Тогда сенатор переменил тон. -- Подожди, моя дорогая, -- сказал он и обратился к Неду: -- Я хочу поговорить с вами с глазу на глаз. -- Хорошо, -- согласился Нед и посмотрел на Дженет, нерешительно остановившуюся на пороге. Но Дженет опередила его. -- Я никуда не уйду. Я должна все знать! -- упрямо воскликнула она. Нед кивнул и снова повернулся к ее отцу. -- Она права. -- Дженет, родная моя, -- заговорил сенатор, -- я ведь хочу пощадить тебя... -- А я не хочу, чтобы меня щадили. Я хочу знать правду. -- Тогда я ничего не скажу! -- воскликнул сенатор, картинно всплеснув руками. -- Позвоните Полю, Дженет. -- Не надо, -- остановил ее сенатор, прежде чем она успела сдвинуться с места. -- Я не заслужил, чтобы со мной поступали так жестоко, но... -- он вытащил из кармана платок и вытер им вспотевшие ладони. -- Ладно. Я расскажу вам все, как было, и за это попрошу вас об одолжении, в котором вы не сможете мне отказать. -- Он бросил взгляд в сторону дочери. -- Раз ты так настаиваешь, входи и закрой дверь. Дженет закрыла дверь и присела на стул, напряженно выпрямившись. Сенатор заложил руки за спину. Во взгляде, который он бросил на Неда, не было неприязни. -- В тот вечер я бросился вслед за Тейлором, потому что я не хотел рисковать дружбой Поля из-за дурацкой вспыльчивости моего сына. Я догнал их на Китайской улице. Поль уже вырвал у Тейлора трость. Между ними происходило бурное объяснение. Я попросил Поля оставить нас одних и предоставить мне самому управиться с сыном. Поль послушал меня и, передав мне трость, пошел прочь. Но тут Тейлор заговорил со мной в таком оскорбительном тоне, в каком ни один сын не имеет права разговаривать с отцом. Он даже оттолкнул меня, пытаясь броситься вдогонку за Полем. Я до сих пор не знаю толком, как это вышло, но я ударил его тростью, -- он упал и разбил голову о тротуар. Поль сразу же вернулся -- он еще не успел далеко отойти, -- и мы обнаружили, что Тейлор мертв. Тогда Поль настоял, чтобы мы оставили его там, на улице, и скрыли происшедшее. Он заявил, что скандал испортит нам всю избирательную кампанию, и я... в общем я дал себя уговорить. Это он подобрал шляпу Тейлора и надел ее на меня: я выскочил из дому с непокрытой головой. Он заверил меня, что всегда сможет прекратить полицейское расследование, если на кого-нибудь из нас падет подозрение. Потом, точнее говоря, на прошлой неделе, когда по городу начали ходить слухи, будто Поль убил Тейлора, я встревожился и отправился к нему. Я сказал, что во всем признаюсь, но он высмеял меня и заявил, что вполне в состоянии позаботиться о себе сам. -- Сенатор вытащил из-за спины руку с носовым платком и вытер лицо. -- Вот, собственно, и все. -- И ты оставил его валяться там, посреди улицы?! -- воскликнула Дженет, с трудом выговаривая слова. Сенатор вздрогнул, но ничего не ответил. -- Целая предвыборная речь, -- промолвил Нед после непродолжительного размышления, -- капелька правды и вагон красноречия. -- Он поморщился. -- Вы хотели просить об одолжении. Сенатор опустил голову, потом поднял ее и посмотрел Неду в глаза. -- Я бы хотел попросить вас об этом наедине. -- Нет. -- Прости меня, моя дорогая, -- обратился сенатор к дочери и снова повернулся к Неду: -- Я сказал вам правду, но я хорошо понимаю, в каком двусмысленном положении я оказался. Я прошу вас как о милости вернуть мне мой револьвер и оставить меня на пять минут... нет, всего на минуту... одного в этой комнате. -- Нет. Сенатор умоляюще прижал руку к груди. -- Хотите улизнуть от расплаты? -- сказал Нед. -- Не выйдет. II Нед Бомонт проводил к двери Фарра, седовласую стенографистку и двух полицейских сыщиков, уводивших сенатора. -- Не хотите пойти с нами? -- спросил Фарр. -- Нет, но я еще загляну к вам. Фарр с энтузиазмом потряс ему руку. -- Заглядывайте ко мне почаще, Нед, -- попросил он. -- Вы откалываете жуткие фокусы... но раз все кончилось благополучно, я не сержусь. Нед улыбнулся ему, обменялся прощальным кивком с сыщиками, раскланялся со стенографисткой и закрыл дверь. Он прошел в белую гостиную, где на диванчике с круглой спинкой лежала Дженет. Она поднялась ему навстречу. -- Они ушли, -- буднично сказал Нед. -- А он?.. -- Он продиктовал полное признание, гораздо более подробное, чем то, что слышали мы. -- Вы скажете мне правду? -- Хорошо. -- Что они с ним... -- она запнулась, -- что ему грозит? -- Ничего особенного. Возраст и положение спасут его. Скорее всего его обвинят в непредумышленном убийстве и оправдают или же приговорят условно. -- А вы тоже считаете, что это был несчастный случай? Нед отрицательно покачал головой. Глаза его смотрели холодно. -- Я думаю, что, когда его переизбрание оказалось под угрозой, он потерял голову и убил собственного сына. Дженет не спорила. Она нервно сжимала и разжимала пальцы. -- А это правда... что он собирался застрелить Поля? -- Разумеется. Он встал бы в позу джентльмена старой школы, мстящего за сына, там, где закон оказался бессильным, и ему бы все сошло с рук. Он знал, что Поль перестанет играть в молчанку, как только его арестуют. Поль молчал из тех же соображений, из которых он поддерживал вашего отца на выборах, -- ему нужны были вы. Взяв на себя вину убийства вашего брата, он бы потерял вас навсегда. Ему плевать, что о нем думают другие, но если бы он узнал, что вы подозреваете его, он бы оправдался в ту же секунду. -- Я ненавидела его, -- скорбно покачала она головой. -- Я навлекла на него беду, но я и сейчас ненавижу его. -- Она всхлипнула. -- Почему так устроена жизнь, Нед? -- Не задавайте мне загадок, -- раздраженно отмахнулся он. -- А вы обманули меня, обвели вокруг пальца, принесли мне столько горя, но я все равно не в силах вас ненавидеть. -- Еще одна загадка. -- Нед, а вы давно знали... про отца? -- Трудно сказать. Где-то в подсознании эта мысль крутилась у меня чуть ли не с самого начала. Ничем другим я не мог объяснить дурацкого поведения Поля. Если бы он убил Тейлора, он сразу бы признался мне в этом. ' У него не было никаких причин скрывать от меня свое преступление. А вот преступление сенатора -- это другое дело. Он знал, что я недолюбливаю сенатора. Я заявил ему об этом без обиняков. Он боялся, что я выдам вашего отца. В том, что я никогда не выдам его, он был уверен. И когда я заявил, что собираюсь докопаться до истины, он заткнул мне рот фальшивым признанием. -- А почему вы недолюбливали отца? -- Терпеть не могу сводников. Она покрылась румянцем и отвела глаза. -- А почему вы меня недолюбливаете? -- спросила она сдавленным голосом. Нед молчал. -- Отвечайте! -- воскликнула Дженет, закусив губу. -- Вы -- славная девушка, но не пара Полю, и вы бессердечно играли с ним. Вы и ваш отец морочили ему голову. Я пытался открыть ему глаза. Я объяснил ему, что вы оба смотрите на него как на низшее существо, как на животное, с которым все средства хороши. Я пытался втолковать ему, что сенатор всегда все получал без борьбы и в трудную минуту потеряет либо голову, либо человеческий облик. Но Поль был так влюблен в вас... -- Нед сжал зубы и повернулся к роялю. -- Вы презираете меня, -- хрипло проговорила она. -- Считаете меня продажной женщиной. -- Я не презираю вас, -- возразил Нед, не поднимая на нее глаз. -- За все, что вы сделали, вы получили сполна. Да и все мы тоже. -- Теперь вы с Полем снова станете друзьями, -- сказала она после долгого молчания. Он резко повернулся и, посмотрев на часы, сказал: -- Я должен проститься. Дженет с испугом вскинула на него глаза. -- Разве вы собираетесь уезжать? -- Я еще успею на четырехчасовой поезд. -- Навсегда? -- Если только меня не заставят выступить свидетелем на суде. Но я думаю, мне удастся отвертеться. Она порывисто протянула ему обе руки. -- Возьмите меня с собой. Нед часто заморгал. -- Вы действительно хотите уехать или это просто истерика? -- Он чуть покраснел. -- Впрочем, не все ли равно. Если хотите, я возьму вас с собой, -- сказал он, прежде чем она успела ответить. -- А что будет со всем этим? -- Он хмуро обвел рукой комнату. -- Какое мне до этого дело? -- с горечью сказала она. -- Об этом кредиторы позаботятся. -- Тогда подумайте вот еще о чем, -- с расстановкой проговорил Нед. -- Все будут считать, что вы бросили своего отца в беде. -- Ну и пусть. Я действительно бросаю его. Мне все равно, что обо мне будут говорить, если только вы возьмете меня с собой... -- Она всхлипнула. -- Я бы никогда не уехала от него, если бы он не оставил Тейлора валяться там, на мостовой... -- Не надо об этом, -- прервал ее Нед. -- Если хотите ехать, идите собирайтесь. Берите только то, что уместится в двух чемоданах. За остальными вещами, если понадобится, можно будет прислать потом. Дженет неестественно рассмеялась и выбежала из комнаты. Нед закурил сигару, сел к роялю и стал тихо наигрывать какую-то мелодию. Дженет вернулась в гостиную в черном пальто и черной шляпке. В руках она держала два чемодана. III Они поехали к Неду на такси. Большую часть пути они молчали. Но вдруг Дженет прервала молчание: -- Я вам не сказала -- в том сне ключ был стеклянный, и он сломался, едва мы открыли дверь, потому что замок был очень тугой. -- А дальше? -- он искоса взглянул на нее. Она поежилась. -- Мы не смогли запереть змей в хижине, и они поползли на нас, и тут я закричала и проснулась. -- Это был всего-навсего сон. Забудьте его. А в моем сне вы все-таки выбросили рыбу. -- Он невесело улыбнулся. Такси остановилось. Они поднялись наверх. Дженет предложила помочь ему уложить вещи, но Нед отказался. -- Сам управлюсь. Сидите и отдыхайте. У нас есть еще целый час до отхода поезда. Дженет уселась в красное плюшевое кресло. -- А куда вы... куда мы едем? -- робко спросила она. -- Для начала в Нью-Йорк. Нед успел уложить только один чемодан, когда позвонили в дверь. -- Вам лучше пройти в спальню, -- сказал он и отнес туда ее чемоданы. Выйдя в гостиную, он плотно прикрыл за собой дверь. Затем он открыл входную дверь. -- Я пришел сказать тебе, что ты был прав, и я теперь понял это, -- сказал Поль Мэдвиг. -- Но ты не пришел ночью. -- Нет, тоща я еще не знал этого. Я вернулся домой, как только ты ушел. -- Входи, -- кивнул ему Нед, делая шаг в сторону. Едва войдя в гостиную, Мэдвиг сразу же заметил чемодан Неда, но все же огляделся кругом, прежде чем спросить: -- Уезжаешь? -- Да. Мэдвиг уселся в кресло, в котором перед этим сидела Дженет. Он выглядел усталым и постаревшим. -- Как чувствует себя Опаль? -- Бедняжка, но теперь все в порядке, слава Богу. -- Эти ты во всем виноват. -- Господи, Нед, неужто я и сам не понимаю? -- Мэдвиг вытянул ноги и принялся рассматривать носки своих ботинок. -- Надеюсь, ты не думаешь, что я горжусь собой. -- Он помолчал. -- Мне кажется, Опаль была бы рада повидать тебя перед твоим отъездом, -- сказал Мэдвиг после короткой паузы. -- Придется тебе передать ей и ма мой прощальный привет. Я уезжаю четырехчасовым поездом. Мэдвиг поднял на него тоскливый взгляд. -- Ты прав, видит Бог, ты прав, Нед. -- Он снова уставился на свои ботинки. -- А что ты собираешься делать со своей продажной сворой? Загонишь их на место? Или они уже сами приползли, поджав хвосты? -- Кто? Фарр и прочие крысы? -- Ага. -- Я их проучу. -- Мэдвиг говорил решительно, но энтузиазма в его голосе не чувствовалось. Он не отрывал глаз от своих ботинок. -- Пусть это будет мне стоить четырех лет, но за это время я наведу порядок в своем собственном доме и сколочу организацию, на которую можно будет положиться. Нед поднял брови. -- Собираешься провалить их на выборах? -- Провалить? Да от них мокрого места не останется. Теперь, когда Шеда нет, пусть его шайка берет власть. Среди них нет ни одного опасного противника. Через четыре года я верну себе город, а пока наведу порядок в своем доме. -- Ты мог бы победить и теперь. -- Не желаю я побеждать с этими ублюдками. -- Ну что ж, -- кивнул Нед, -- это, пожалуй, самый лучший путь. Правда, для этого нужны мужество и терпение. -- Это все, что у меня есть, -- жалобно сказал Мэдвиг. -- Мозгов-то у меня никогда не было. -- Он перевел глаза с ботинок на камин. -- Разве тебе обязательно уезжать, Нед? -- спросил он еле слышно. -- Обязательно. -- Пусть я последний дурак, -- Мэдвиг шумно откашлялся, -- но мне не хотелось бы думать, что ты уезжаешь, затаив на меня злобу. -- Я не таю на тебя злобы, Поль. Мэдвиг быстро поднял голову. -- Пожмешь мне руку? -- Разумеется. Вскочив с места, Мэдвиг схватил Неда за обе руки и крепко, до боли, сжал их. -- Не уезжай, Нед. Останься со мной... Видит Бог, как ты мне нужен сейчас. Но даже если б и не это, я сделаю все, чтобы загладить прошлое. -- Заглаживать нечего, Поль. -- Так ты останешься?.. -- Не могу. Я должен ехать. Мэдвиг отпустил его руки и печально уселся в кресло. -- Что ж, поделом мне. Нед нетерпеливо дернулся. -- Это не из-за прошлого. -- Он прикусил губу. Потом он решительно выпалил: -- У меня Дженет. Мэдвиг смотрел на него удивленно. Дверь в спальню отворилась, и в комнату вошла Дженет. Ее лицо было бледным и осунувшимся, но она высоко держала голову. -- Поль, -- сказала она, вплотную подойдя к нему, -- я причинила вам много горя. Я... В первый момент он сделался таким же бледным, как она, но тут же кровь снова прилила к его щекам. -- Не надо, Дженет, -- хрипло прошептал он, -- что бы вы ни сделали... -- разобрать конец фразы было невозможно. Сжавшись, она отступила назад. -- Дженет уезжает со мной, -- проговорил Нед. У Мэдвига отвисла челюсть. Он тупо посмотрел на Неда, и кровь снова отхлынула от его щек. Бледный как полотно, он начал бормотать какие-то слова, из которых можно было разобрать только одно -- "счастья", а затем неуклюже повернулся и вышел, не закрыв за собой дверь. Дженет посмотрела на Неда Бомонта. Он стоял, не сводя глаз с раскрытой двери.