. Парус накрыл его, чуть не сорвав. Потом один из линей на мгновение натянулся. Он глянул вниз и прямо под собой увидел Бергера, стоящего на рее, вцепившись в этот линь. Он кивнул, Рихтер снова махнул топором, линь разошелся. Бергер отпустил линь как раз вовремя, ибо рею и нижний топ-галлант мгновенно унес ветер, дико вращая в полете. Бергер схватил Рихтера за плечо. Медленно, с трудом, они не спеша спускались. Рихтер спрыгнул на палубу и увидел Лотту на трапе квартердека. Она смотрела на него с выражением благоговения на лице. Инстинктивно, он протянул ей руки, и она бросилась под его защиту. x x x При первом свете Джего с командой перевели канонерку во внутреннюю гавань, где мелководная зыбь представляла меньшую проблему. Как только "Мертвая Точка" оказалась в безопасности, он оставил командовать Янсена и направился в коттедж. Джин Синклер встретила его при входе, в гостиной за радио были Рив и Мердок. "Как дела?" "Ужасно", ответил адмирал. "Кровавый кавардак." В Маллейге выбросило на берег еще один каботажник и еще два лихтера затонуло. Возле Сторновея три траулера затонули так быстро, что ничего нельзя было поделать, их поглотило чудовищное море. Южнее Исландии бесследно исчез корвет канадских королевских ВМС "Макмитчел" с восьмидесятью пятью офицерами и матросами, составлявшими его команду, и никто никогда их больше не видел. А конвой из Галифакса, пошедший Северным Проливом в Ирландское Море, был безнадежно рассеян. Однако, до сих пор никто специально не вызывал спасатель с Фады. Мердок сидел, терпеливо куря трубку, слушая путанные сообщения по радио. Джего вошел в кухню, где Джанет и Джин делали сэндвичи. "О", сказал он, "в конце концов, ты все же женщина." "Так посмотри на меня, милый." Он налил себе чаю: "Я вижу, спасатель еще не вызывали." "Не могут. Вот почему Мердок ждет. Команда уже готова на спасательной станции." Она покачала головой: "Честное слово, Харри, ты никогда такого не видел. Среди нет никого, кто не был бы дедушкой. Это сплошная патетика." "Патетика? Кучка мужчин готова выйти в самое гнусное море, которое я только видел за всю жизнь, и это все, что ты можешь сказать?" "Они не продержатся и пять минут. И что тогда делать?" Он вернулся в гостиную и сел рядом с Ривом. Было ровно семь-тридцать. Без десяти восемь пришел очередной прогноз погоды из Сторновея: "Американский эсминец "Карбисдейл" в ста десяти милях северо-западнее Батт-оф-Льюиса сообщает о ветрах ураганной силы в порывах до ста двадцати узлов." "Сто двадцать", благоговейно произнес Джего. "Действительно плохой ветер", мрачно сказал Мердок. "Я не знаю хуже." Джанет принесла на подносе чай и сэндвичи, поставила его и безмолвно вернулась на кухню к Джин. Джего взял сэндвич и наклонился, потрепать Рори по голове. Часы на камине пробили восемь раз. Как только отзвучал последний удар, по радио прозвучал голос на ломаном английском: "Трехмачтовая баркентина "Дойчланд" беспомощно дрейфует. Моя нынешняя позиция по оценке находится где-то в двадцати милях к юго-западу от Фады во Внешних Гебридах. Ради бога, помогите нам. У меня женщины на борту." Передача затухла, утонув в море статических разрядов. Рив повернулся и посмотрел на Джего: "Он сказал "Дойчланд"?" "Так и мне послышалось, адмирал." "Трехмачтовая баркентина", сказал Мердок. "Не думал, что доживу до такого дня." Джанет и Джин вышли из кухни и встали, прислушиваясь. Рив сказал: "Господи, этого просто не может быть." Голос Бергера пробился через статику: "Баркентине "Дойчланд" настоятельно требуется помощь, двадцать миль к юго-западу от Фады. Женщины на борту." "Снова он, адмирал", сказал Джего. "Он, похоже, настоящий." Рив потянулся к микрофону, но когда Бергер снова начал повторять сообщение, на волне появился другой голос: ""Deutschland", hier ist Grosser Schwarzer Adler." Все остальное было на немецком. Рив беспомощно откинулся: "Что там, черт побери? Минуту назад парень вопил о помощи, а теперь сплошные капустоеды и я не понимаю ни слова." Наступила тишина и Джанет осторожно сказала: "Герике мог бы понять, дядя Кэри." x x x На "Дойчланд" дела шли от плохого к худшему. К семи-пятнадцати стало очевидным, что она не может больше нести главный топовый парус и Бергер отдал Штурму необходимые приказания. Спустить парус оказалось невероятно трудным. Хотя матросы работали на небольшой высоте над палубой, надо было считаться с ужасным ветром. Все веревки разбухли вдвое против нормального размера, блоки заедало при каждом движении, и все время их резал ветер острый, как скальпель хирурга, сдирая кожу водяными брызгами. В конце концов дело было сделано и матросы устало спустились на палубу. Теперь над всем доминировал ветер, ударяя судно одним шквалом за другим. Рваные облака проносились над головой и казалось, что они достаточно низко, чтобы задевать верхушки мачт, сверкали молнии и безостановочно хлестал дождь. Еще четверо матросов неистово работали у помпы. Бергер, смотря на них над перилами квартердека, почувствовал странное безразличие. Такая хилая незначительная работенка посреди этой безбрежности. Откуда взяться надежде? Он повернулся проверить Штурма и двух человек, держащих вместе с ним штурвал, и открыл рот в беззвучном крике, когда с кормы накатилась ужасная волна. "Дойчланд" содрогнулась, Бергер очутился на спине, смертельной хваткой вцепившись в поручни, в то время как тонны воды перекатывались над ним к носу судна. Не осталось ни следа от Винцера и Клюта, но Штурм еще был там, повиснув на штурвале. Бергер, пошатываясь, пересек квартердек, чтобы помочь ему. Левый борт "Дойчланд" оставался под водой. Они боролись, словно демоны, Бергер в бешенстве слал проклятия, и медленно, очень медленно, судно начало слушаться руля. Но удар оказался смертельным. Средняя мачта и большая часть оснастки исчезла. Спасательные лодки унесло. Надстройку камбуза смыло совершенно всю. Рихтер появился на трапе. Бергер прокричал ему в ухо: "Еще двоих за штурвал, Рихтер, потом сообщи о повреждениях, как только сумеешь." Боцман исчез. Через несколько мгновений прибежали Хольцер и Эндрасс и встали к штурвалу. "Командуйте здесь, господин Штурм. Я посмотрю, какова ситуация внизу." Когда Бергер достиг двери своей каюты на лестнице появился Рихтер. "Сестры целы?" Рихтер кивнул: "Потрясены и страшно испуганы. Но у нас теперь другие проблемы, господин капитан. Двадцать дюймов воды в трюме и она прибывает." Бергер повернулся посмотреть на "Дойчланд". Лини оснастки плясали на ветру, нижний топовый парус оторвался и половинка его еще трепетала на рее, словно порванный серый флаг. Здесь и там из палубы торчали доски, трубчатые перила были сломаны. Все судно содрогнулось, когда устало вскарабкалось на очередную волну и в него ударил шквал. Рихтер понял, о чем он думает: запахло поражением. "Неважно, Хельмут, не так ли?", спросил капитан. "Мы завершили." "Боюсь, что так, господин капитан." Бергер кивнул: "Пойди к Штурму и скажи, чтобы немедленно принес радио в мою каюту." x x x Неккер покинул Тронхейм в пять и полет над Шотландией на тридцати пяти тысячах футов, гораздо выше погоды, прошел совершенно без инцидентов. Но достигнув района цели, он, однако, обнаружил совершенно иную ситуацию. Под ним кипели облака, темные и угрожающие, подкрашенные оранжевым огнем, вьющиеся в вихре, словно клубы черного дыма. Шмидт сказал: "Сегодня там, внизу, дьявольское времячко. Мой английский так себе, но я понимаю SOS, когда слышу. Я подключу вас, командир." Как раз передавали очередное сообщение: "Морские районы Мэлин и Гебриды. Ветер в шквалах до ста тридцати. Барометр показывает девять-семь-ноль и продолжает падать." Шмидт снова произнес: "Я знаю одно, господин капитан. Конвой из Галифакса больше никогда не будет конвоем. Их разнесет на куски." Но Неккер, глядя в черный дым внизу, думал о "Дойчланд". Он сказал Руди: "Ты знаешь позицию, где мы вчера видели "Дойчланд". Пусть в среднем, скажем, десять узлов курсом норд-ост-тен-норд. Посмотри, что твой железный вычислитель может сказать о ее теперешнем местоположении." "Но, господин капитан", запротестовал Руди, "наш приказ..." Неккер холодно ответил: "Заткнись и делай, что говорят." Получить желаемую информацию у парня заняло лишь пару минут, и он передал ее. Неккер немедленно сменил курс, включив интерком. "Слушай меня, народ. Нам говорили, что это самый прекрасный всепогодный самолет в мире. Обещали, что он сможет работать в условиях урагана. Посмотрим, правы ли они. Я спускаюсь в это дерьмо, чтобы узнать, что случилось с "Дойчланд". Я принял решение." Он толкнул ручку вперед, введя Юнкерс в пике, и начал снижаться. Через несколько минут они вошли в облако и в сильный дождь, огни вспыхивали на кончиках крыльев. Они продолжали скоростное снижение, сильным ветром их швыряло из стороны в сторону. Неккер давил на ручку всей своей силой. В одном месте они легли на левый борт, ветер нанес серию ударов по фюзеляжу, вырвав кусочки с крыльев, но он сохранил управление и продолжал пике. Они были на десяти тысячах и снижались, все еще окутанные темными, бурлящими облаками. Руди отстегнул кислородную маску и уставился в стекло с очень бледным лицом. И все это только трата времени, говорил сам себе Неккер. При такой погоде в высшей степени не похоже, чтобы "Дойчланд" оказалась способной сохранить прежний курс, а ее скорость, кроме всего, была лишь оценочной. На трех тысячах Юнкерс вырвался из туч в громадную чашу яркого свечения и ливневого дождя, море белой пены простиралось до горизонта. И там находилась она - совершенно невероятно, всего в полумиле к юго-западу. "Руди", сказал Неккер, "я должен тебе бутылку шампанского", и начал резко разворачиваться влево. Руди опустил бинокль: "Она плохо выглядит, господин капитан." Вмешался Шмидт: "Что-то плохо, командир. Они передают сигналы бедствия. На английском. Бергер просит о помощи." "Подключи меня", мрачно сказал Неккер. "Я поговорю с ними сам." ---------------------------------------------------- Баркентина "Дойчланд", 25 сентября 1944 года. ветры ураганной силы. По моему мнению, "Дойчланд" находится в состоянии грозящей гибели; в конце утренней вахты я начал передавать сигнал бедствия. Боюсь, наш сигнал слишком слаб из-за воздействия соленой воды на батареи. Тем не менее, вскоре после этого вновь объявился наш друг из Люфтваффе. К нашему искреннему изумлению, в разговор вмешалась третья сторона с соседнего острова Фада. 14 "Вызывает "Дойчланд". Вы еще с нами, Неккер? Мы потеряли вас в низких облаках." "Я все еще вижу вас", ответил Неккер. "Не беспокойтесь. Я буду поблизости." Радиообмен трещал статикой, слышался будто издалека. Герике возле радио медленно произнес: ""Дойчланд"?" "Ну же, говорите с ним", сказал Рив, "узнайте, что происходит." "Очень хорошо." Герике взял микрофон и начал передавать на немецком: ""Дойчланд", вызывает Фада. Отвечайте, пожалуйста." Наступила тишина, потом слабо прохрипел голос Бергера: "Неккер, что это такое, ради бога?" "Не знаю." ""Дойчланд", вызывает Фада. Будьте добры детально описать вашу нынешнюю позицию. Может быть, мы сможем помочь." Снова воцарилось молчание, потом зазвучал голос Неккера: "... не имею ни малейшего понятия... думаю, надо ответить... посмотрим, что произойдет." Опять наступило молчание, совсем издалека доносились слабые тени других сообщений. Джего спросил: "Что там происходит, капитан?" "Теперь мы принимаем только одного из собеседников. Неккера, кто бы он ни был. Что касается "Дойчланд", она либо затонула, либо потеряла радиоконтакт." "Узнать, что произошло, можно только одним способом", сказал Рив. "На этот раз говорите с Неккером." "Хорошо." Герике попытался снова: "Фада вызывает Неккера. Отвечайте, пожалуйста. Фада вызывает Неккера. Отвечайте, пожалуйста. Я не могу поймать "Дойчланд". Крайне необходимо поговорить с вами." Только тишина. Джин Синклер тихо сказала: "Он не верит вам, капитан." Герике попытался снова: "Неккер, здесь корветтен-капитан Пауль Герике из Кригсмарине вызывает с Фады. Я прошу вас ответить." Снова статика, потом сильный голос Неккера: "Пауль Герике - ас-подводник?" "Верно." "Как такое может быть?" "Я военнопленный. Те, кто здесь командуют, попросили меня перехватывать ваши вызовы, потому что не понимают по-немецки. А вы кто?" "Капитан Хорст Неккер из сороковой кампфгруппы в Тронхейме. Судовая и погодная разведка. В данный момент кружу над "Дойчланд" на Ю-88." "Я не смог получить от них никакого ответа", сказал Герике. "Как дела?" "Их сигнал слабеет. Морская вода в батареях." "Вы их еще слышите?" "Да, если приближаюсь." Адмирал сказал нетерпеливо: "Ну же, Герике, что там происходит?" Герике рассказал. Рив повернулся к Мердоку: "Знаете, как их достичь?" "Можно попытаться", ответил Мердок. "Поможет, если самолет останется сверху и даст нам сигнал. Видимость на уровне моря будет очень плохой." "Здесь еще дьявольская куча вопросов", сказал Джего. "К Неккеру, я имею в виду. Можете представить не что это похоже - пытаться удержать самолет в воздухе в такую погоду?" Герике снова потянулся к микрофону. "Герике вызывает Неккера. У нас готов к немедленному выходу спасатель. Мы сделаем все, что сможем. Нынешняя позиция такова." Он медленно и ясно пересказал существенные факты. "Через какое время спасатель подойдет?" Герике пересказал подробности Мердоку. Старик кивнул: "Около часа. Я выхожу немедленно." "Я пойду с вами." Рив потянулся к плащу. Но Мердок покачал головой: "Вам надлежит только наблюдать, адмирал, ничего больше. У меня своя команда." "Но послушайте", горячо начал Рив. "Я - командир спасателя Фады, Кэри Рив", ответил старик. "Жизнь или смерть сегодня - только по моему решению. Вы можете посмотреть, как мы выходим, но ничего более." Рив повернулся к Герике: "Оставайтесь за радио. Я вернусь, когда судно отчалит." "Хорошо", сказал Герике. Мердок нырнул в шторм, за ним Рив и Джего. x x x Высоко на хребте острова ветер дул со свирепой силой и живому существу, казалось, нужно было выложиться до конца, чтобы дрезину всего лишь не сдувало назад. Только соединенными усилиями Мердока и Джего производился хоть какой-то прогресс. Когда они прибыли к концу колеи у спасательной станции, от вида на море перехватывало дыхание. Изрытый и изорванный ковер белой воды, одна гигантская волна за другой накатывались мерным ритмом. Там и здесь из подошвы волны в устье бухточки высовывались заостренные зубы рифа. "Думаете, сможете преодолеть?", проорал Рив в ухо Мердока. "Может быть", ответил старик. Вокруг спасательной станции кучками собрались люди. В основной женщины и несколько детей. Когда трое мужчин поспешили вниз по дорожке, позади раздались звуки бегущих шагов и их догнал Лаклан. "Я побежал, как только услышал", сказал он, слегка задыхаясь. "А позади - половина Мэри-тауна. Я ведь понадоблюсь вам, Мердок?" "Нас шестеро, Лаклан. Мы прекрасно справимся." Мердок прошел насквозь небольшую толпу и вошел в ангар. Команда уже ждала в катере, одетая в желтые плащи и спасательные жилеты. Двери в конце слипа были распахнуты. Он натянул плащ и шагнул шаг-другой вниз по склону, где мог видеть устье бухточки. Он поднял глаза на команду. "Есть шанс, что мы это сделаем. Только один к десяти, но надо попытаться. Там терпит бедствие судно с женщинами на борту. И если мы не сможем выйти теперь, мы не выйдем совсем, по крайней мере пока здесь такое море. Если кто-нибудь из вас думает по-другому, скажите об этом и покиньте судно." Последнее замечание было высказано тем же спокойным доверительным тоном, как и все остальное. Седобородый Фрэнсис Паттерсон ответил с ноткой нетерпения: "Может, начнем отчаливать, Мердок, или будем обсуждать эту нудятину весь день?" "Пусть будет так", сказал Мердок и поднялся по трапу. Женщины небольшой толпой двинулись вниз на берег, тихими голосами беспокойно переговариваясь между собой. Через секунду "Мораг Синклер" появилась из ворот домика, с заметной скоростью съехала по слипу и вошла в воду, глубоко зарывшись носом и высоко взметнув брызги в воздух. Она шла по набухающей гигантской волне, вливающейся в узкое устье бухточки. На мгновение риф снова высунулся из отступившей воды. Толпа молчала, только завывал ветер. "Нехорошо", сказал Рив. "Им этого не сделать. Это безумие, волны, должно быть, в тридцать футов высотой. Если они войдут в волну в неудачный момент, их разметет на кусочки." Но "Мораг" продолжала двигаться к выходу из бухточки, резко увеличив скорость. "Он пытается поймать следующее большое вспучивание, чтобы пройти над рифом", прокричал Джего. Наверное, это могло сработать. У Мердока был один шанс к десяти. Но в этом момент ветер рванул с такой жестокостью, что где-то в толпе закричала женщина. "Мораг Синклер" пошатнулась, потом резко отклонилась влево и, казалось, выровнялась высоко на волне над внезапно открывшимися черными скалами. "Она сейчас врежется!", закричал Рив. Вошедшая гигантская волна, вздыбившись на тридцать-сорок футов над устьем бухточки, понесла с собой спасатель, беспомощного перед нею. Он ударился о дно близко у берега, вода в ярости кипела над ним, смыв двоих из команды прямо через борт. Харри Джего уже бежал вниз в прибой, стремясь к желтому плащу. Он увидел перед собой лицо Фрэнсиса Паттерсона, глаза закрыты, зубы выбиты. Еще кто-то был позади, по пояс в ледяной воде. Барахтающийся адмирал Рив с одной действующей рукой, черная повязка сдвинулась, обнажая безобразно сморщенный шрам, пустую глазницу. Джего откинул полу другого желтого плаща, обнаружив Джеймса Синклера, и потащил его через прибой обратно, где тянулись руки, желающие помочь. Следующие несколько минут были какофонией криков и воплей, "Мораг Синклер" скрежетала в прибое на каждой следующей волне. Бросили линь, другой, женщины бежали из ангара, неся еще. Джего осознал, что тянет, пригнувшись к пене прибоя, сзади него Лаклан и Рив. Раз, поскользнувшись и упав, он нашел момент осознать происходящее и был потрясен, увидев с дюжину женщин, тянущих другую веревку, юбки подоткнуты за пояс. Ведер задувал песок прямо в лицо. Он закрыл глаза и продолжал тянуть, веревка жгла плечо. Потом он упал на четвереньки. На этот раз, с болью открыв глаза и осмотревшись, он вначале подумал, что все осталось в том же положении. Но "Мораг Синклер", опрокинувшись на один борт, была на берегу в безопасности. Джего и Рив поднялись на ноги и подошли. У поручней над ними появился Мердок. Он был очень бледен и морщился от боли. "Вы в порядке?", крикнул Рив. "Ударился немного. Ничего." Джего обошел катер. "Только поверхностные повреждения, винты в порядке." "Это уже кое-что", сказал Рив. "По крайней мере никто не погиб. Чудо." Мердок спустил трап и неуклюже сошел в подступившую толпу. Левая рука странно болталась сбоку и Джего подумал, что с ней определенно не все в порядке. Старик пошатнулся и Джего попытался поддержать его: "С вами все в порядке?" Мердок оттолкнул его: "При чем тут я?" Он повернулся к Риву: "Там беспомощное судно, женщины на борту - и ничего нельзя сделать." Джего услышал, как кто-то сказал: "Есть еще "Мертвая Точка"." Только потом он понял, что сказал это сам. x x x Джего сидел за столом для карт, рядом стоял Янсен, команда сгрудилась в дверях. "Вот так", сказал он. "Теперь вы знаете счет. Там придется трудно. Пойдут только добровольцы. Каждый, кто хочет слинять, берет свои манатки и прыгает через поручни на пирс и я на стану думать о нем плохо. Чтобы не слишком на этом останавливаться, скажу, что такое решение рекомендуется, в частности, тем из вас, кто женат." Петерсен ответил за всех: "Мы долго были вместе, лейтенант. Мы не раз были вместе в воде, но я впервые слышу, что вы порете чепуху. Прошу прощения, сэр." "Мне кажется, он в своем собственном неповторимом стиле пытается спросить, когда же мы выходим, лейтенант?", сказал Янсен. Джего посмотрел на часы: "В данный момент адмирал уточняет нынешнюю позицию "Дойчланд". Я бы сказал, что мы выйдем в течении следующих десяти-пятнадцати минут." Он поднял глаза: "Итак, почему вы все здесь висите?" x x x Джанет оставила Мердока лежать на постели, тихо закрыла дверь и вышла в гостиную. Герике сидел за радио, Рив и Джин рядом. Адмирал повернулся: "Как он?" "Рука сломана. Я положила ее в лубок и сделала обезболивающий укол. Он немного поспит. Как идут дела?" "Не слишком хорошо. Мы снова не можем поймать Неккера. Наверное, электрический шторм." Герике продолжал свои попытки, настойчиво повторяя в микрофон по-немецки: "Отвечайте, Неккер. Отвечайте, пожалуйста." Голос Неккера прозвучал слабо, но достаточно отчетливо, чтобы все уловили тревогу: "Герике, здесь Неккер. Я вызываю вас ужу полчаса. Что случилось?" "Мы не можем связаться, вот и все", ответил Герике. "Слишком много помех. Возникла задержка. Спасатель не смог выйти, но сейчас из Мэри-тауна выходит канонерка. Пожалуйста, уточните текущую позицию." Неккер уточнил и Герике продолжал: "Что с "Дойчланд"? Вы говорите с ней?" "С большими трудностями. Сигнал очень слабый. Надо ждать еще час?" "Боюсь, что так." Герике записал подробности положения "Дойчланд" на клочке бумаги и передал его Риву. Адмирал сунул бумагу в карман: "Я пойду вниз к Джего." Когда он повернулся к двери, Джин поймала его за рукав: "Кэри, ты не сделаешь глупость, не попытаешься увязаться с ними?" "В моем возрасте?" Он улыбнулся и легко поцеловал ее: "Милая, ты, наверное, шутишь." Он быстро вышел. Джин повернулась со встревоженным лицом: "Он увяжется, Джанет. Я знаю." Джанет с горечью ответила: "А чего вы ждали?" Она ушла в кухню и хлопнула дверью. Герике дотянулся до руки Джин и крепко сжал на секунду. Послышался голос Неккера: "Они еще не вышли?" "На пути." "У меня проблема. Час ч четвертью, потом я должен направляться домой. Вопрос горючего." "Понятно", ответил Герике. "Вы сами должны решить, когда надо уходить." Он отключился и с улыбкой повернулся к Джин: "А теперь, мне кажется, всем нам не помешает чашка вашего горячего ароматного чая." x x x "Мертвая Точка" стояла наготове и ждала, двигатели работали, когда на мостик поднялся Рив. Джего склонился над картой и адмирал передал сообщение Герике. Джего быстро вычислил позицию цели и кивнул: "Вот она, сэр. Теперь мы можем двигаться." "Я хочу пойти с вами." Петерсен у штурвала оглянулся, Янсен флегматично оглянулся вслед за ним. Джего сказал: "Ну, адмирал, я не уверен, что это хорошая идея." "Я мог бы приказать вам взять меня." "А я мог бы с наивысшим почтением напомнить, что, как командир этой старой калоши, я единственный, с чьим словом здесь посчитаются." Рив отступил: "Хорошо, лейтенант, я прошу, а не приказываю. Я даже скажу пожалуйста, если это поможет." "Командую я, сэр. Вы это понимаете?" "Абсолютно." Джего кивнул и повернулся к Янсену: "Окей, чиф, поехали." x x x Возбужденный голос Неккера взорвался в радио: "Прием, Герике, прием!" "Слышу вас чисто и громко", ответил Герике. "В чем дело?" "Я вижу их. Вижу канонерку в полумиле по левому борту, море бурное, но она идет." "Он увидел "Мертвую Точку"", сказал Герике. "Боже мой", выдохнула Джанет и крепко стиснула его плечо. "Я остаюсь в эфире", сказал Герике. "С этого момента сохраняйте прямой контакт." Дверь спальни щелкнула и появился Мердок, левая рука в лубке, лицо измучено, кривилось от боли, глаза слегка ошеломленные. "Что происходит?", спросил он. Джанет подошла к нему и повела к креслу: "Вам нельзя вставать. Вы должны оставаться в постели." Старик тяжело сел и обратился к Герике: "Что происходит, капитан." "Лейтенант Джего пошел туда на канонерке." "А адмирал?" "Мы думаем, он пошел с ними." "Они должны были взять меня. Я знаю, как играть в такие игры. Они нет." И Мердок сказал со смирением в голосе: "Боже, помоги им всем." x x x "Дойчланд" барахталась на гигантских волнах, пьяно ныряя со склона каждой пришедшей волны и с чрезвычайными трудностями взбираясь на гребень следующей. В салоне набежало уже два-три фута воды и она все прибывала. Монахини под наблюдением Прагера в данный момент находились в каюте Бергера. На квартердеке Рихтер и двое матросов держали штурвал. Бергер стоял у поручней, крепко вцепляясь в них, когда одна волна нахлестывала за другой. Внизу четверо матросов, привязанные к мачте, бешено работали помпой - заведомо проигранная битва. Он поднял глаза на Юнкерс, кружащий наверху; мозг онемел от непрестанного холода и он слабо удивился, обнаружив, что самолет еще здесь. Штурм пошатываясь вывалился из каюты снизу и вскарабкался по трапу. Ветер уносил его голос, даже когда он приблизил рот к уху Бергера. Капитан покачал головой. Штурм схватил его за руку и показал влево. Когда Бергер повернулся, в двухстах ярдах на гребне волны показалась "Мертвая Точка", с трудом выровнялась и вновь исчезла из вида. x x x Все стекла на мостике канонерки были выбиты, дверь сорвало с петель, Петерсен и Чейни вдвоем с трудом удерживали штурвал. Рив втиснулся в уголок, Джего с Янсеном согнулись над столом для карт, осматривая "Дойчланд". Джего давно миновал точку, где еще ощущал сильный холод, он вообще больше ничего не чувствовал. Тело прекратило свое существование, только мозг оставался в действии, работая четко и резко. Плавание было кошмаром. Он сознавал, что зайти так далеко само по себе было чудом. Но ему было все равно. Они были здесь. "Что теперь?", прокричал в ухо Янсен. "Дойчланд" накренилась, левым бортом черпая воду, потом снова накренилась, уже вправо. "Не знаю", сказал Джего. "Наверное, надо подойти с наветренной стороны. Если успеем." Это была неизведанная территория, ситуация настолько чрезвычайная, что не упоминалась ни в одном руководстве по мореплаванию. Он колебался. И это оказалось фатальным. Двое людей у квартердека бешено размахивали. Он предположил, что один из них - Бергер, призывающий подойти. Рив разрушил магию мгновения, хрипло закричав: "Подходите, ради бога! Подходите!" Джего повернулся к Петерсену: "Окей, прямо с подветренной стороны. Надо грызть." Он выбрался на мостик вместе с Ривом. Янсен спустился на палубу, позвал еще пятерых членов команды и они стали у поручней наготове. "Мертвая Точка" быстро придвинулась и Чейни яростно повернул руль в последний момент, когда волна подняла их. Ее нос врезался в поручни баркентины. Когда волна отступила, "Дойчланд" перекатилась на правый борт, а "Мертвая Точка" беспомощно скользнула на пятнадцать футов ниже ее. В то же мгновение большая волна ворвалась с правого борта "Дойчланд", вздыбившись футов на пятнадцать выше ее мачт, все сметая перед собой. Джего , очутившись на коленях в мире зеленой воды, вцепился в поручни, чувствуя, как канонерка оседает под ним. Когда он схватил Рива, ворвалась другая волна, бросил обоих вперед. Волна схлынула и он лежал лицом вниз рядом с адмиралом на палубе "Дойчланд". Бергер подобрался к ним за мгновение до того, как ударила следующая волна и рывком поставил Джего на ноги. Чтобы удержаться, лейтенант схватился за оснастку главной мачты, обернулся и с ужасом увидел, что "Мертвая Точка" тонет, погрузившись до поручней; вантовая мачта "Дойчланд", вырванная из креплений первой гигантской волной, лежит поперек нее в месиве обломков. Уцелевшие члены его команды были уже на пути, прыгая на палубу "Дойчланд". Петерсен с кровью на лице, но не Чейни. Кроуфорд, Ллойд, но ни следа Янсена. Нахлынула другая волна, Джего крепко вцепился и уже по пояс в воде почувствовал, что "Дойчланд" тонет под его ногами, когда соединенный вес вантовой мачты и канонерки навалились на нее. Рихтер скатился по трапу квартердека с топором в руках и принялся атаковать запутанную паутину линей, все еще удерживающих мачту. Джего с изумлением оглянулся, посмотреть на него. Рив дернул его за руку и показал. Там был Янсен, голова и плечи торчали из обломков, где ударила мачта. С него совало шлем, одна рука была свободна. Джего шагнул к Рихтеру и оттолкнул его. Немец остановился, а Рив прокричал Джего в ухо: "Это надо. Иначе, мы все утонем." Джего, словно во сне, повернулся, чтобы посмотреть на Янсена, и мог бы поклясться, что тот улыбнулся и совершенно отчетливо крикнул: "Делайте, лейтенант!" Внезапно задохнувшись, он вырвал топор из рук Рихтера: "Будьте вы прокляты!", заорал он. "Будьте вы все прокляты!" В глазах стояли слезы. Топор подымался и опускался, глубоко врезаясь, неистово поднимался и опускался снова. "Дойчланд" качнулась, когда мачта оторвалась вместе с канонеркой, и Джего повалился на спину. Он успел подняться, чтобы увидеть, как мачта и то, что осталось от "Мертвой Точки", быстро исчезает. Он бросил последний взгляд на Янсена, чья рука поднялась в медленном жесте, словно в благословении. Накатилась волна и все исчезло. Джего швырнул топор в море, повернулся и зашагал прочь. x x x Почти в тот же момент голос Неккера снова зазвучал по радио: "Она затонула. Канонерка затонула." Герике повернулся и мрачно произнес: "Боюсь, что "Мертвая Точка" затонула." Джин Синклер оглушенно повалилась в кресло. Джанет яростно крикнула: "Этого не может быть." "Прием, Неккер, прием. Подтвердите, пожалуйста, последнее сообщение." Наступила тишина, треск статики. Джанет тупо произнесла: "Все погибли. Все. Дядя Кэри, Харри..." Голос Неккера прервал ее: "Я был на связи с "Дойчланд". Канонерка затонула возле ее левого борта, когда на нее упала вантовая мачта. Шестеро из команды уцелели, все в безопасности на "Дойчланд"." "Шестеро уцелели", коротко перевел Герике. Джин схватила его за руку: "Кто? Я должна знать, кто?" "Адмирал Рив, лейтенант Джего и еще четверо", продолжал Неккер. Герике повернулся к Джин: "Он жив, миссис Синклер, и во всяком случае в настоящий момент на борту "Дойчланд"." Он посмотрел на Джанет: "Там же и ваш лейтенант." Снова вмешался голос Неккера: "Что будет дальше? Что я должен сказать "Дойчланд"?" Герике выдержал длинную паузу. Потом заговорил. Когда он закончил, Неккер спросил: "Вы уверены? Вы лично позаботитесь об этом?" "Даю слово." "Я передам им. Проблема в том, что я уже на десять минут просрочил крайнюю точку относительно топлива на обратный полет." "Вы больше ничего не можете здесь сделать, мой друг. Поговорите с "Дойчланд" и возвращайтесь домой." Наступила короткая пауза. Джанет спросила: "Что происходит? О чем вы говорили?" Герике жестом попросил ее помолчать. Голос Неккера зазвучал снова: "Я поговорил с Бергером. Сказал, что вы намереваетесь делать." "Он передал адмиралу?" "Да, и тот передал вам весьма странное сообщение." "Какое?" "Сказал, что для вас еще не настало время думать, что вы проиграли войну. Это имеет смысл?" "Некоторый. А теперь, мой друг, вам надо отправляться." Неккер ответил: "До свидания. Я горд, что познакомился с вами." "Я также, господин капитан." Потом в эфире осталась лишь проклятая статика. Герике выключил радио и взял сигарету. "Вот так", сказал он. "Что происходит...", начала Джанет, но Мердок махнул на нее. "Помолчи, девушка." Он близко наклонился к Герике: "Ну, капитан?" "Неккеру пора улетать. У него уже опасно мало горючего, но перед полетом я попросил его передать последнее сообщение на "Дойчланд"." "И о чем оно?" "Я просил их потерпеть, пока мы не подойдем на спасателе." "Но это невозможно", сказала Джин. "Он на берегу Южной Бухточки." "И даже если мы снова спустим его на воду", сказал Мердок, "он не сможет преодолеть риф и выйти в море, пока не уляжется ветер. Я так говорю." "Я и не предполагаю выйти из Южной Бухточки, а отсюда, из гавани." Мердок покачал головой: "Безумие. Этого нельзя сделать, и даже если удалось бы, если вы перетащите судно с одного конца острова на другой, кто сможет вывести ее оттуда?" Он посмотрел на свою сломанную руку. "Одной руки недостаточно, не в такую погоду." "Я передал им, что пойду сам", просто ответил Герике. "Я точно передал им, что намереваюсь делать." Он повернулся к двум женщинам: "Адмирал знает это, как и Джего. Они должны понимать, что теперь это единственный шанс уцелеть." Дверь распахнулась и вбежал Лаклан, в изнеможении повалившись в кресло возле стола, грудь его вздымалась, словно он пробежал порядочное расстояние. "Что такое, парень?", строго спросил Мердок. "Ну-ка, приди в себя." "Я был на Фейт-на-Фалла", сказал Лаклан, тяжело дыша. "Вместе с половиной города. Только что показалась "Дойчланд"." x x x Когда Джанет и Герике поднялись на гребень и встали на вершине холма, ветер чуть не швырнул их обратно. Она крепко держалась за его руку, а Мердок и Лаклан, держа меж собой Джин Синклер, следовали за ними. Там стояли десятки женщин, многие одеты в плащи отсутствующих мужей, большинство в крепко завязанных на головах платках - защита от ветра. Море яростно бушевало кипящим котлом. Видимость из-за налетающей мороси и мокрого снега была плохой, но все же судно можно было разглядеть в паре миль на гребне, теперь только с двумя мачтами и оставшимися обрывками парусов. Мердок поднял бинокль: "Да, она, конечно, в достаточно плохом виде", сказал он и повел биноклем немного на северо-запад. Лаклан сказал: "Она идет прямо на Вашингтон." "Боюсь, что так." Кто-то в толпе закричал, отозвался другой голос, еще и еще. Женщины побежали вперед, простирая руки и крича, словно простая сила голоса могла бы оттащить судно назад. Предотвратить неизбежное. Герике ничего не сказал, просто взял у Мердока бинокль и навел его на место, где море яростно кипело, поднимая на сто футов в воздух брызги над зазубренными скалами. "Дойчланд" была не более чем в трех сотнях ярдов от рифа, быстро дрейфуя под разрастающийся хор женских голосов с холма. "Она разобьется", сказал Мердок, забирая бинокль. "Теперь нельзя избежать." Он стоял, расставив ноги и внимательно наблюдая в бинокль, но повернулся с неожиданно спокойным лицом: "Старина Вашингтон подержит ее крепко некоторое время. Если мы поспешим, времени достаточно." Он помахал рукой толпе: "Идите за мной - все!" Он пошел вниз по холму. За ним следовали Герике и Джанет, Джин Синклер и Лаклан. Слова призыва разошлись и остальные потянулись за ними, через несколько мгновений вершина холма опустела. Колея начиналась у стены церкви. Когда они подошли к этому месту, старик вошел в ворота, заторопился по лестнице и оказался в звоннице. Через секунду зазвонил колокол. x x x Хорст Неккер вырвался из облаков на восьми тысячах футов над Морэй Фирт с серьезными трудностями и продолжая снижаться. С момента ухода от "Дойчланд" дела пошли неважно, но лишь пять минут назад источник трудностей стал очевиден - поломка одной из топливных трубок системы турбонаддува. "Будем снижаться до уровня земли", сказал он в интерком. "Выбора нет. Все, кто хочет помолиться, начинайте немедленно." Был шанс, что в такую погоду томми будут слишком заняты, чтобы обеспокоиться одним случайным нарушителем на экранах своих радаров. На самом деле, хотя Неккер этого не знал, Спитфайры уже поднялись с аэродрома возле Инвернесса и разыскивали его. "Курьер! Курьер!", зазвучал в наушниках голос хвостового стрелка Кранца. Неккер мгновенно вошел в штопор, на помощь пришел рефлекс многих лет воздушных боев. Он ощутил бормотание пулеметов, увидел вверху пронесшийся Спитфайр и отвернул влево, потом весь самолет содрогнулся. Каким-то чудом он все же поддавался управлению. "Все еще одним куском?", спросил он в интерком. Ответа не было. Руди с окровавленным лицом от осколка, рассекшего кожу, проковылял в хвост. Неккер продолжал снижаться, рыская из стороны в сторону, ощущая ударные волны от пушечных снарядов, пробивающих дыры в фюзеляже. Руди вернулся на место: "Кранц убит. Шмидт без сознания. Рана в голову. Я перевязал его." "Хороший мальчик. Теперь пристегнись, пока я покажу этим ублюдкам, как надо летать." Он снизил Юнкерс до уровня моря - рискованное предприятие, с волнами в сорок футов высотой была вероятность, что волна захлестнет самолет. И Спитфайрам это не понравилось, хотя два из них продолжали неумолимо их преследовать, даже на этой самоубийственной высоте. Неккер бросил взгляд вниз, увидел вокруг странные фонтанчики воды и удивился - что это такое, пока Юнкерс снова не задрожал под ударами пушечных снарядов. Двадцать минут на трехстах милях в час. Не так плохо с поломанной трубкой. Двигатели могут перегреться, но не за такое время, если, конечно, он не безнадежно просчитался. Самолет содрогнулся под хорошо нацеленной очередью пулеметного огня. Стекло кабины разлетелось, Неккер почувствовал, как его толкнуло в левое плечо, повернулся и увидел, что левый двигатель задымил. Он разом отключил его и включил огнетушители. Юнкерс замедлил скорость, стрелка упала до ста пятидесяти. Он мрачно висел все еще не более чем в пятидесяти футах над морем. Руди изумленно подергал его за рукав: "Они ушли, господин капитан. Все чисто. Я не понимаю." "На это я и надеялся. Мы сейчас более чем в ста милях от берега. Обычно это предел их радиуса полета над морем." Руди уставился на кровь не его перчатке и очень осторожно снова тронул его руку: "Вы ранены." "Как мне кажется", ответил Неккер. "Ты знаешь по пилотской школе - там говорили, что невозможно удерживать эту птичку в воздухе на одном двигателе. Сможем мы доказать, что они ошибались?" "Что я должен делать, господин капитан?" "Сними свой ремень и закрепи левую рулевую педаль." Руди сделал, что сказано, и с его помощью снова стало возможным удерживать поврежденный Юнкерс на курсе. "Дави сильно, Руди, всю дорогу до дома", улыбнулся Неккер, наконец начиная чувствовать боль в плече. "Смотри, как все просто, если знаешь, что делать. Держись рядом со мной и будешь жить вечно." x x x Когда Мердок взобрался на кафедру церкви Св. Мунго, собралось около семидесяти прихожан, в основном женщины, горстка стариков и детей. Было странно тихо, ветер заглушался толщиной массивных каменных стен. Мгновение он постоял, склонив голову в молитве, потом поднял глаза: "На Вашингтоне находится судно. Вы все знаете это. А "Мораг Синклер" - на берегу Южной Бухточки. Единственный вопрос - что мы можем сделать." Никто не сказал ни слова. "У капитана Герике есть решение. Мы перетащим "Мораг" из Южной Бухточки в Мэри-таун и выведем ее из гавани." Прихожане дружно вздохнули. Кто-то ясно произнес: "Невозможно." "Неправда", сказал Мердок. "Такое случалось прежде. В Нортумбрии в начале войны, у Ньюбиггена. Окажемся ли мы способными на такое же? Или эти бедные души на Вашингтоне обречены погибнуть?" Катрина Макбрейн ответила ясным жестоким голосом: "Все - проклятые немцы. Почему мы обязаны шевелить хотя бы пальцем?" "Я мог бы ответить, что там адмирал