нать, что представляет собой ученый как человек... Сеймур Джаррет был скрытен. - Почему вы хотите знать содержание нашего разговора? Вы что, соперник в собирании марок? - Нет, но я... - Ничего хорошего не выйдет, если будете совать нос в чужие дела. Существует только одна такая марка, и мистер Стивенс согласился продать мне ее, как только достанет. И он бросил трубку. Бадж уже догадывался, что скажет Чарльз Бартлет после того, как он спросит о Джеффе. - Джефф Стивенс? О, да. Я собираю старые автомобили. Джефф знает, где достать "паккард" с четырьмя дверцами выпуска 1937 года. На этом Бадж бросил трубку. - Ну, ничего, - сказал Бадж партнерам. - Мы вернем свои денежки и засадим сукиного сына на всю оставшуюся жизнь. Все законы против мошенников. Незадачливые бизнесмены появились в офисе адвоката Скотта Фогерти. - Он надул нас на двести пятьдесят тысяч долларов, - рассказал Бадж адвокату. - Я хочу засадить его за решетку на всю его оставшуюся жизнь. Возьми ордер на... - У него был договор с тобой, Бадж? - Вот он, - и он протянул Фогерти бумагу, написанную Джеффом. Юрист быстренько изучил ее, снова перечитал, уже медленно. - Он подделал ваши подписи на этом документе? - Нет, отчего? - сказал Майк Квинси. - Мы сами подписали эту бумагу. - А сначала вы прочитали этот документ? Эд Зеллер раздраженно подтвердил. - Конечно, мы читали это. Думаете, мы сделали глупость? - Я даю вам возможность оценить ваш поступок самим, джентльмены. Вы подписали контракт, утверждающий, что вы были проинформированы, что купленный вами за двести пятьдесят тысяч долларов предмет не был запатентован и ничего не стоил. Попросту говоря, это мое мнение, старого профессора, вы самые грандиозные придурки. Джефф получил развод в Рино. Это было как раз в то время, когда он устраивался жить и натолкнулся на Конрада Моргана. Морган однажды работал на дядюшку Вилли. - Как ты смотришь на то, чтобы сделать мне маленькое одолжение, Джефф? - спросил его Конрад Морган. - Одна молодая дама путешествует на поезде из Нью-Йорка до Сент-Луиса с бриллиантами... Джефф смотрел через иллюминатор самолета и думал о Трейси. Улыбка не сходила с его лица. Когда Трейси вернулась в Нью-Йорк, она сразу же отправилась в магазин к Конраду Моргану. Конрад Морган провел Трейси в кабинет и закрыл дверь. Он сложил руки и сказал: - Я очень беспокоился, дорогая. Я ждал вас в Сент-Луисе и... - Вы не ждали меня в Сент-Луисе. - Что? Что такое вы удумали? - Его синие глазки замигали. - Я думаю, вы и не ездили в Сент-Луис. Вы больше никогда не собирались встретиться со мной. - Но, конечно же, я собирался! У вас были бриллианты, и я... - Вы послали двоих мужчин отнять их у меня. Лицо Моргана выражало полное недоумение. - Не понимаю? - Сначала я подумала, что в вашей организации была утечка, но где, кто? Это бы вы. Вы сказали мне, что лично купили мне билет, поэтому только вы знали номер купе. Я изменила имя и документы, но ваши люди точно знали, как меня найти. Его клоунское лицо выражало удивление. - То есть вы хотите сказать, что какие-то люди отобрали у вас бриллианты? Трейси улыбнулась. - Я же пытаюсь вам объяснить, что нет. Лицо Моргана просто вытянулось от удивления. - Так бриллианты у вас? - Да. Ваши друзья очень спешили на обратный самолет. Морган сказал Трейси: - Извини меня. Он ушел, и Трейси уселась в кресле, полностью расслабившись. Минут через пятнадцать Конрад Морган вернулся с совершенно обескураженным видом. - Боюсь, что произошла ошибка, большая ошибка. Вы оказались очень умной женщиной, мисс Уитни. Вы получите свои двадцать пять тысяч долларов. - Он улыбнулся. - Давайте сюда бриллианты и... - Пятьдесят тысяч. - Я не понял. - Мне пришлось утащить их дважды. Итак, пятьдесят тысяч долларов, мистер Морган. - Нет, - наотрез отказался он. Глаза его потеряли свой блеск. - Боюсь, что я не смогу заплатить вам такую сумму. Трейси поднялась. - Ну, что ж. Попытаюсь найти кого-нибудь в Лас-Вегасе, который считает, что они стоят такую сумму. Она направилась к двери. - Пятьдесят тысяч долларов? - переспросил Морган. Трейси кивнула. - Где камни? - В камере хранения на Пенн-Стейшн. Как только вы вернете мне деньги в купюрах и посадите меня в такси, я сразу же отдам вам ключ. Конрад Морган проиграл. - Вы получите. - Спасибо, - вежливо ответила Трейси. - С вами очень приятно иметь дело. 19 Даниэль Купер вполне осознавал, что собрание в офисе Рейнольдса уже закончилось, всем следователям компании были разосланы докладные записки о совершении ограбления Лоис Беллами, которое произошло неделей раньше. Даниэль Купер просто ненавидел всякие собрания. Он еле высиживал, слушая глупых трещоток. Он прибыл в офис Рейнольдса на 45 минут позже, когда мистер Рейнольдс уже произнес половину своей речи. - Как мило с вашей стороны, что зашли, - сказал Дж. Рейнольдс с сарказмом. Реплика осталась без ответа. - Пустая трата времени, - решил Рейнольдс. Купер не понимал сарказма или чего-нибудь в этом роде, вот в чем дело. Исключением была поимка преступников. Уж в этом, он допускал, этот дьявол был настоящим гением. В офисе в это время находилось три следователя: Дэвид Смит, Роберт Шнифер и Джерри Дэвис. - Все вы прочли докладную записку об ограблении Беллами, - сказал Рейнольдс, - но есть кое-какие дополнительные сведения. Оказалось, что Лоис Беллами - кузина комиссара полиции. Он поднял ужасный вой. - Что делает полиция? - спросил Дэвис. - Спрятались от прессы. Не вините их. Офицеры, занимавшиеся следствием, вели себя подобно Кейстону Копсу. Они действительно признают, что поймали воровку в доме и дали ей улизнуть. - Тогда у них должно быть хорошее описание этой дамы, - подтвердил Смит. - У них отличное описание ее ночной рубашки, - ехидно заметил Рейнольдс. - Они были так потрясены ее фигурой, что мозги их расплавились. Они даже не заметили цвет ее волос. Она нацепила бигуди и чепчик, а лицо замазала косметикой. По их описанию, женщине где-то лет двадцать пять - двадцать шесть, у нее совершенно фантастическая грудь и зад. Больше ни одной нити. Чтобы начать следствие, у нас нет ничего. Ничего. Впервые за все время заговорил Даниэль Купер. - У нас есть кое-что. Все взгляды сошлись на нем, с различной степенью удивления. - О чем вы говорите, - спросил Рейнольдс. - Я знаю, кто была она. Когда Купер прочитал утром докладную записку, он решил взглянуть на дом Беллами как первую логическую ступень. Для Даниэля Купера, логика была превыше всего. Божьим даром, основным решением любой проблемы и обращаясь к логике, начинать надо было именно с начала. Купер подъехал к поместью Беллами в Лонг-Айленде, взглянул на него, пешком обошел вокруг и вернулся на Манхэттен. Он узнал все, что хотел. Дом был совершенно изолирован, рядом не было общественного транспорта, и это указывало, что грабитель подъехал на машине. Он объяснил мотивы присутствующим в офисе Рейнольдса. - Ясно, как ей было неудобно пользоваться собственным автомобилем, который легко выследить, то автомобиль она либо украла, либо взяла напрокат. Я решил сначала проверить прокат автомобилей. Я предположил, что она арендовала машину на Манхэттене, где ей легче замести следы. Джерри Дэвис был настроен скептически. - Ты как ребенок, Купер. На Манхэттене берут на прокат тысячи машин в день. Купер не обратил внимания на вмешательство в свое повествование. - Все операции с машинами заносятся в компьютер. Соответственно, несколько машин взяли женщины. Я их всех проверил. Разыскиваемая женщина взяла напрокат машину в 61 гараже на Западной 23 Улице, марки "шевроле каприз" в 8 часов вечера, когда произошло ограбление, и вернула ее в два часа на следующий день. - Откуда вы знаете, что эта была та самая машина? - скептически спросил Рейнольдс. Куперу надоели все эти скучные вопросы. - Я проверил спидометр. До поместья Лоис Беллами и обратно 64 мили. Это совпадает с показанием на "капризе". Машина была оформлена на имя Эллен Бранч. - Псевдоним, - догадался Дэвид Смит. - Правильно. Ее настоящее имя Трейси Уитни. Все с удивлением смотрели на него. - Черт побери, но как ты докопался до этого? - потребовал ответа Шнифер. - У нее фальшивые документы и имя, но она должна была подписать соглашение. Я взял оригинал договора и получил оттуда отпечатки пальцев. Они полностью совпали с отпечатками пальцев Трейси Уитни, отбывавшей наказание в Южной Луизианской Исправительной Колонии для женщин. Если вы помните, я рассказывал о ней около года назад в связи с похищением Ренуара. - Вспомнил, - кивнул Рейнольдс. - Вы говорили, что она невиновна. - Была - тогда. Но сейчас - нет. Ограбление Беллами - ее работа. Маленький ублюдок снова всех обставил. И сделал это так просто. Рейнольдс пытался скрыть зависть. - Это... это отличная работа, Купер. По-настоящему отличная работа. Давайте прижмем ее к ногтю. Мы передадим ее полиции и... - С каким обвинением? - спросил Купер слабо. - Взяла на прокат машину? Полиция не смогла идентифицировать ее, и против нее нет ни единой улики. - И что мы, вы полагаете, будем делать? - спросил Шнифер. - Позволим ей гулять на свободе? - В этот раз - да, - сказал Купер. - Но теперь я знаю, кто она на самом деле. Она попытается сделать что-либо подобное снова. Он вытащил маленькую книжку и записал очень тщательно: ТРЕЙСИ УИТНИ. 20 Ну, вот и время начать новую жизнь, - решила Трейси. - Но какую жизнь. Я была невинной, наивной жертвой, и что? Кем стала? Воровкой, вот кем. Она думала о Джо Р о и Энтони Орсатти, и Перри Поупе, и судье Лоуренсе. Нет. Мстительница. Вот кем я стала. И, наверное, авантюристкой. Она обвела вокруг пальца полицейских, дважды утащила драгоценности. Она думала об Эрнестине и Эме и почувствовала острую боль. В порыве, Трейси направилась в магазин к Шварцу и купила кукольный театр, с полудюжиной кукол и отослала подарок Эми. На карточке она написала - НЕСКОЛЬКО НОВЫХ ДРУЗЕЙ ДЛЯ ТЕБЯ. СКУЧАЮ ПО ТЕБЕ. ЛЮБЛЮ. ТРЕЙСИ. Потом она посетила меховой магазин на Мэдисон авеню и купила синее меховое боа для Эрнестины и послала вместе с переводом на двести долларов. Записка, которую она написала, гласила: - СПАСИБО, ЭРНИ. ТРЕЙСИ. Все долги уплачены, думала Трейси. Хорошее чувство. Она была совершенно свободна, могла уехать куда угодно, делать, что ей хотелось. Она отметила свою независимость, сняв номер-люкс в Хелмсли Палас Отеле. Из ее гостиничного номера на сорок седьмом этаже она могла видеть Кафедральный собор Св. Патрика и мост Джорджа Вашингтона вдали. Только несколько миль отделяли ее от того унылого места, где она жила раньше. Никогда снова, поклялась Трейси. Она открыла бутылку шампанского, присланного управляющим, и сидела, потягивая его, наблюдая за лучами солнца, пробивавшимися через облака. До времени, как на небе появилась луна, Трейси решила, что ей делать. Она поедет в Лондон. Она готова испытать все то чудесное, что может предложить ей жизнь. Я уже заплатила свои долги, думала Трейси. Я заслужила немножечко счастья. Она лежала в постели и смотрела поздние телевизионные новости. Брали интервью у двоих мужчин. Борис Мельников, низенький, приземистый русский, одетый в некрасивый коричневый костюм, и Петр Негулеску, напротив, худой и высокий, выглядевший очень элегантно, Трейси стало интересно, что общего было у этих мужчин. - Где пройдет шахматный матч? - спросил ведущий. - В Сочи, на берегу прекрасного Черного моря, - ответил Мельников. - Вы оба международные гроссмейстеры, и одно это возбуждает. В ваших предыдущих матчах вы оспаривали титул друг у друга, и последний матч закончился вничью. Мистер Негулеску, мистер Мельников сейчас владеет титулом. Как вы считаете, сможете вы получить его снова? - Абсолютно точно, - ответил румын. - У него нет шансов, - возразил русский. Трейси ничего не знала о шахматах, но оба мужчины выглядели настолько высокомерно, что ей стало противно. Она выключила телевизор и улеглась спать. Рано утром на следующий день Трейси вошла в бюро путешествий и зарезервировала отдельную каюту на борт "Королевы Елизаветы II". Она была подобно ребенку в предвкушении своего морского путешествия и провела следующие три дня, покупая новую одежду и багаж. В день отправления утром Трейси наняла лимузин, чтобы тот отвез ее на пристань. Когда она прибыла на пристань 90, третий причал, западный 55 и двенадцатый путь, где стояла "Королева Елизавета", там сновало множество фотографов и телерепортеров и сначала Трейси запаниковала. Потом она осознала, что вся это толпа собралась ради двух мужчин, расположившихся в футе от трапа: Мельникова и Негулеску, гроссмейстеров. Трейси прошла мимо них, предъявила паспорт офицеру около трапа и взошла на корабль. На борту стюард взглянул на билет Трейси и направил к нужной каюте. Каюта представляла собой симпатичные апартаменты с небольшой террасой. Все стоило нелепо дорого, но Трейси решила, что заслужила это. Она распаковала чемоданы и прошлась по коридору. В почти каждой каюте прощались, со смехом, шампанским и бесконечными разговорами. И вдруг почувствовала боль одиночества. Никто не пришел проводить ее, никто не заботился о ней, да и она ни о ком не заботилась. Не правда, подумала Трейси. Большая Берта хотела заботиться обо мне. И громко рассмеялась. Она отправилась на палубу, без всякой мысли, ловя восторженные взгляды мужчин и завистливые - женщин, встречавшихся ей по пути. Трейси слышала низкие звуки моторов и крики "Всем, кто собирается сойти на берег...", и почувствовала небывалый подъем. Она направлялась в совершенно неизвестное будущее. Она чувствовала, что огромный корабль содрогается, потому что буксиры начали выводить его из порта, и она стояла среди пассажиров на палубе, наблюдая, как Статуя Свободы исчезает из виду, а потом направилась обследовать корабль. "Королева Елизавета" представляла собой целый город, больше чем 90 футов длиной и высотой с тринадцатиэтажный дом. Здесь было 4 ресторана, 6 баров, два танцевальных зала и "Курорт Золотая Дверь в Море", а также множество магазинов, 4 плавательных бассейна, гимнастический зал, площадка для гольфа, дорожка для бега. Я бы никогда не хотела покинуть этот корабль, изумлялась Трейси. Она зарезервировала себе место за обеденном столом в Княжеском Гриле, маленьком, но более элегантном, чем главный обеденный зал. Едва она уселась, как знакомый голос произнес: - О, приветствую вас! Она взглянула и увидела Тома Бауэрса, "агента ФБР". О, нет! Я этого не заслужила, подумала Трейси. - Что за приятный сюрприз. Не возражаете, если я присоединюсь к вам? - Очень даже. Он уселся в кресло против нее и улыбнулся. - Мы могли бы стать друзьями. После всего, мы с вами находимся здесь с одной целью, не так ли? Трейси не понимала, о чем он говорит. - Видите ли, мистер Бауэрс... - Стивенс, - легко сказал он, - Джефф Стивенс. - Как угодно. - Трейси стала подниматься. - Подождите. Я хочу объясниться по поводу последней нашей встречи. - Не надо ничего объяснять, - уверила его Трейси. - Даже ребенок-идиот смог бы разгадать все это. - Я обязан был оказать любезность Конраду Моргану, - он печально улыбнулся. - Но боюсь, что ему не очень-то повезло со мной. Что-то легкое, мальчишеское промелькнуло в нем, что понравилось ей при первой встрече. Ради Бога, Деннис, нет никакой необходимости одевать ей наручники. Она же не собирается сбежать... С неприязнью она ответила: - Боюсь, что мне с вами тоже не очень повезло. Что вы делаете здесь на борту? Вам что, обязательно надо было попасть на этот корабль? Он засмеялся. - С Максимилианом Пьерпонтом на борту - обязательно. - С кем-кем? Он удивленно взглянул. - Вы что, действительно не знаете? - Кого? - Макс Пьерпонт - богатейший человек. Его хобби - выкинуть вон из бизнеса конкурирующую фирму. Он обожает медленных лошадей и быстрых женщин, того и другого у него навалом. Он - последний из расточителей. - И вы собираетесь освободить его от излишнего богатства? - Да, у него всего слишком много. - Он задумчиво разглядывал ее. - Знаете, что нам надо сделать? - Определенно знаю, мистер Стивенс. Мы должны сказать друг другу "прощай". Он сидел, наблюдая как Трейси поднялась и вышла из зала. Она пообедала у себя в каюте. Во время еды она подумала, что сулит плохого встреча в пути этого Стивенса. Она хотела забыть тот страх, который она почувствовала тогда в поезде, когда ее арестовали. Ну, я не дам ему испортить это путешествие. Просто не буду его замечать, подумала она. После обеда Трейси вышла прогуляться на палубу. Ночь была просто фантастическая. С огромными яркими звездами, сияющими на бархатном небе. Она стояла около перил в лунном свете, наблюдая мягкое свечение воды и слушая ласковое пение волн и ветерка. - Вы даже не представляете, как чудесно выглядите, стоя здесь. Вы верите в романы на кораблях? - Определенно. Во что я не верю, так это в вас. - И она собралась уйти прочь. - Подождите. У меня для вас новости. Я обнаружил, что Макса Пьерпонта нет на борту. Он отменил поездку в последнюю минуту. - О, какой позор. Вы бесполезно тратите время. - Не обязательно. - Он внимательно изучал ее. - Как вы посмотрите на то, чтобы в этом путешествии немножечко разбогатеть? Этот человек просто невероятный. - Если вы не имеете подводную лодку или вертолет в кармане. Я и не подумаю, что вы удерете отсюда, ограбив кого-нибудь. - А кто говорит, что надо кого-то ограбить? Вы слышали что-нибудь о Борисе Мельникове или Петре Негулеску? - А что я должна была слышать? - Мельников и Негулеску едут в Россию на матч за звание чемпиона. Если я смогу организовать для вас игру с ними, - сказал Джефф серьезно, - то мы сможем получить кучу денег. Трейси взглянула недоверчиво. - Как вы сможете устроить для меня игру с этими двумя? Это ваше... - Так как, вам это нравится? - Все отлично. Только вот одна маленькая деталь. - Какая? - Я не умею играть в шахматы. Он улыбнулся. - Нет проблем. Я научу вас. - Вы просто безумны, - сказала Трейси. - Хотите совет? Вам надо показаться хорошему психиатру. Доброй ночи. На следующее утро Трейси сильно столкнулась с Борисом Мельниковым. Он прогуливался по палубе, и, когда Трейси завернула за угол, он врезался в нее, сбив с ног. - Смотрите, куда идете, - проворчал он и припустился бежать. Трейси сидела на полу, смотря ему в след. - Грубиян! Он поднялась и отряхнула платье. Подбежал стюард. - Вам помочь, мисс? Я видел... - Нет, все в порядке, спасибо. Никто не посмеет испортить ей путешествие. Когда Трейси вернулась в каюту, то обнаружила несколько телефонных посланий от мистера Джеффа Стивенса. Она их проигнорировала. В полдень она плавала, читала, принимала массаж и, когда перед ужином отправилась в бар выпить коктейль, чувствовала себя великолепно. Но, к сожалению, состояние эйфории слишком быстро закончилось. В баре сидел румын, Петр Негулеску. Увидев Трейси, он поднялся и сказал: - Могу ли я угостить вас, прелестная дама? Трейси заколебалась, потом улыбнулась. - Почему бы и нет, спасибо. - Что будете пить? - Водку с тоником, пожалуйста. Негулеску сделал заказ и повернулся к Трейси. - Я Петр Негулеску. - Я знаю. - Конечно. Каждый меня знает. Я величайший шахматист в мире. У себя в стране я - национальный герой. Он придвинулся к Трейси, положил руку ей на колено и сказал: - А еще я величайший трахальщик. Трейси подумала, что неправильно поняла. - Что? - Я величайший трахальщик. Сначала Трейси хотела выплеснуть выпивку в лицо шахматиста, но она сдержала себя. У нее появилась идея получше. - Извините, - сказала она. - Мне необходимо увидеться с другом. И она отправилась на поиски Джеффа Стивенса. Она нашла его в Княжеском Гриле, направилась было к его столу, но остановилась, так как Джефф сидел в обществе красивой блондинки с эффектной фигурой в вечернем платье, которое, казалось, нарисовано на ней. - Что и следовало ожидать, - подумала Трейси. Она повернулась и направилась по коридору. Через секунду Джефф догнал ее. - Трейси... вы хотели меня видеть? - Я не хотела отвлечь вас от... обеда. - Она на десерт, - засмеялся Джефф. - Чем могу быть полезен? - Вы серьезно говорили о Мельникове и Негулеску? - Абсолютно. А что? - Думаю, что им обоим не помешает преподнести урок вежливости. - Я такого же мнения. И еще мы получим деньги за их обучение. - Отлично. Каков ваш план? - Мы обыграем их в шахматы. - Я серьезно. - И я серьезно. - Я же вам сказала. Я не умею играть в шахматы. Я не отличу ферзя от короля. Я... - Не бойтесь, - успокоил ее Джефф. - Я преподам вам пару уроков, и вы обыграете их обоих. - Обоих? - О, я разве не говорил вам? Вы будете играть с ними обоими одновременно. Джефф сидел рядом с Борисом Мельниковым в Нижнем Баре. - Эта женщина - фантастическая шахматистка, - доверительно сообщил Джефф Мельникову. - Она путешествует инкогнито. Русский проворчал. - Женщины ничего не понимают в шахматах. Они не способны думать. - Эта женщина умеет. Она говорит, что легко сможет вас победить. Борис Мельников громко засмеялся. - Никто меня не победит - легко или как-то иначе. - Она ставит 10 тысяч долларов на то, что сможет обыграть вас и Петра Негулеску одновременно или по крайней мере сыграет с одним из вас вничью. Борис Мельников аж задохнулся. - Что?! Но это - это нелепо. Одновременно играть с нами? Эта женщина - любительница? - Правильно. Десять тысяч долларов каждому. - Я должен преподать этой идиотке урок. - Если вы победите, деньги будут переведены в любую страну, которую вы выберете. Выражение зависти промелькнуло на лице Мельникова. - Но я никогда о ней не слышал. Играть с нами обоими?! Господи, да она, должно быть, сумасшедшая. - У нее двадцать тысяч долларов в банкнотах. - Какой она национальности? - Американка. - Ах, тогда все понятно. Все богатые американцы сумасшедшие, особенно женщины. Джефф собрался уходить. - Тогда, я думаю, она сыграет с одним, Петром Негулеску. - Негулеску собирается играть с ней? - Да, а разве я не сказал вам. Она хочет играть с вами обоими, но если вы боитесь... - Боюсь? Борис Мельников боится?! - Он даже повысил голос. - Я разобью ее в пух и прах. Когда намечено провести этот нелепый матч? - Она считает, что удобнее будет вечером в пятницу. В последнюю ночь перед прибытием. Борис Мельников задумался. - Две лучшие игры из трех. - Нет. Только одна игра. - На десять тысяч долларов? - Правильно. - Но у меня нет такой суммы с собой. - Нет проблем, - уверил его Джефф. - Все, что хочет мисс Уитни на самом деле, - это победить великого Бориса Мельникова. Если проиграете, вы просто дадите ей свой автограф. Если выиграете, получите десять тысяч долларов. - Кто будет держать ставки? - В голосе послышалось сомнение. - Корабельный казначей. - Хорошо, - решился Мельников. - В пятницу вечером. Начнем часов в десять вечера. - Она останется довольна, - уверил его Джефф. На следующее утро Джефф завел беседу с Петром Негулеску в гимнастическом зале, где они занимались. - Она американка? - спросил Петр Негулеску. - Я должен знать. Все американцы немного ку-ку. - Она гениальная шахматистка. Петр Негулеску только махнул рукой. - Быть гениальным еще недостаточно. Лучший - вот что ценится. И лучший - я. - И поэтому она стремится играть против вас. Если вы проиграете, то дадите ей свой автограф, если выиграете, получите 10 тысяч долларов в банкнотах... - Негулеску не играет с любителями. - ...и будут переведены в любую, указанную вами страну. - Это не существенно. - Ну, что ж, ладно, придется ей играть только против Бориса Мельникова. - Что? Вы говорите, что Мельников согласился играть против этой женщины? - Конечно. Но она надеется играть с вами одновременно. - Никогда не слышал ничего подобного - такого... - Негулеску запнулся, ища подходящее слово. - Такого высокомерия! Кто она такая, что думает, что сможет победить двух лучших шахматистов в мире? Да ее надо поместить в психушку. - Она немножко взбалмошная, - подтвердил Джефф, - но с деньгами у нее все в порядке. Наличные. - Так, говорите, в случае победы я получу 10 тысяч долларов? - Да, правильно. - И Борис Мельников получит такую же сумму? - Если он победит ее. Петр Негулеску усмехнулся. - О, если он победит ее. И если я обыграю ее. - Между нами говоря, это не будет сюрпризом. - Кто будет держать ставки? - Корабельный казначей. Почему это только Мельников должен выиграть деньги у этой женщины, - подумал Негулеску. - Отлично. Где и когда? - В пятницу, в десять вечера в Королевской Комнате. Петр Негулеску улыбнулся как-то по-волчьи. - Я буду. - Значит, они согласились, - закричала Трейси. - Конечно. - Я сойду с ума, у меня жар. - Я дам вам холодное полотенце. Джефф направился в ванную комнату апартаментов Трейси, намочил холодной водой полотенце и принес ей. Она лежала на кушетке. Он положил полотенце ей на голову. - Как вы себя чувствуете? - Ужасно. Наверное, у меня мигрень. - Раньше вы страдали мигренью? - Нет. - Значит, это не она. Слушайте меня, Трейси, просто вы нервничаете перед таким событием. Она вскочила, отбросив полотенце. - Таким событием? Ничего себе... Я должна играть с двумя международными гроссмейстерами, получив лишь один шахматный урок и... - Два, - поправил ее Джефф. - И вы чрезвычайно способны к шахматам. - Господи, почему я позволила вам втянуть меня в эту авантюру? - Потому что мы собираемся содрать кучу денег. - Не нужны мне эти деньги, - взмолилась Трейси. - Как я хочу, чтобы корабль затонул. Ну почему это не Титаник? - Сейчас посидите спокойно, - сказал Джефф. - Собирается... - Собирается произойти катастрофа. Все пассажиры придут посмотреть на представление. - Это-то нам и нужно, - просиял Джефф. Джефф провел организационную работу с судовым казначеем. Он передал казначею сумму ставки - 20 тысяч долларов в дорожных чеках - и попросил организовать два шахматных столика для вечера в пятницу. Слухом земля полнится, и вскоре пассажиры облепили Джеффа с вопросами, действительно ли матч состоится. - Абсолютно точно, - уверил интересующихся Джефф. - Просто невероятно. Бедная мисс Уитни верит, что может выиграть. Совсем с ума съехала. - Интересно, - спросил один из пассажиров, - а если я поставлю маленькую ставку? - Конечно. Ставьте, сколько хотите. Ставка на мисс Уитни - один к десяти. Вообще-то более разумной была бы ставка один к миллиону. Но стоило принять первую ставку - и поток прорвался. Казалось, каждый на борту, включая моторное отделение и офицеров команды, делали свои ставки. Суммы варьировались от 5 долларов до 5 тысяч долларов, пассажиры ставили либо на русского, либо на румына. Подозрительный казначей доложил капитану. - Никогда не видел ничего подобного, сэр. Настоящая паника. Почти все держат пари. У меня уже собрано двести тысяч долларов. Капитан рассматривал казначея, размышляя. - Вы говорите, мисс Уитни собирается играть с Мельниковым и Негулеску одновременно? - Да, капитан. - Вы проверили, что двое мужчин действительно Петр Негулеску и Борис Мельников? - Конечно, сэр. - Нет ли опасности, что они умышленно проиграют игру? - Нет, что вы, с их-то самолюбием... Я думаю, они прежде согласятся умереть. И если они проиграют этой даме, то уж лучше им отправиться сразу домой. Капитан почесал затылок. - А что вы знаете о мисс Уитни и мистере Стивенсе? - Ничего особенного, сэр. Что я могу точно сказать, так это то, что они путешествуют отдельно. И капитан вынес свой вердикт. - Тут попахивает чем-то этаким, и своей властью я мог бы остановить игру. Но, однако, будучи немножко знатоком, скажу, что жульничать в шахматах невозможно. Пусть матч состоится. - Он подошел к письменному столу и вытащил черный кожаный бумажник. - Пожалуйста, поставьте 50 фунтов за меня. На гроссмейстеров. В десять вечера в Королевской Комнате набилось множество пассажиров, в основном первого класса, и те, которые смогли проскользнуть из второго и третьего классов, офицеры и члены команды, бывшие в тот вечер свободными. В соответствии с требованием Джеффа Стивенса, для турнира выделили две комнаты. Один стол располагался в центре Королевской Комнаты, второй - в центре смежного с ней салона. Тяжелые портьеры разделяли два импровизированных зала. - Чтобы игроки не отвлекали друг друга, - объяснил Джефф. - И мы просим зрителей оставаться в той комнате, которую они выбрали. Вокруг столов протянули бархатный шнур, чтобы сдерживать толпу. Зрители вокруг чувствовали себя свидетелями действа, которого никогда еще не видели. Они ничего не знали об очаровательной молодой американке, за исключением того, что она взялась за непосильную ей - как и для любого другого - затею играть против великих Негулеску и Мельникова одновременно и сыграть хотя бы вничью. Джефф коротко представил Трейси гроссмейстерам перед началом игры. Трейси казалась гречанкой в зеленом шифоновом платье с одним открытым плечом. Огромные глаза сверкали на бледном лице. Петр Негулеску внимательно смотрел на нее. - Вы выигрывали во всех национальных турнирах, в которых участвовали? - Да, - правдиво ответила Трейси. Он только пожал плечами. - Никогда не слышал о вас. Борис Мельников грубо добавил: - Вы, американцы, даже не знаете, что делать с деньгами. Хочу думать, что вы заранее все обдумали. Мои победы делают мою семью счастливой. Трейси сверкнула зелеными глазами. - Но вы не выиграете, мистер Мельников. Мельников грубо рассмеялся. - Дорогая леди, не знаю, кто вы, но зато знаю, кто я. Я великий Борис Мельников. Пробило 10 часов вечера. Джефф оглянулся и увидел, что оба салона забиты до отказа зрителями. - Время начать матч. Трейси села за стол напротив Мельникова и в сотый раз задумалась над тем, как ей выкрутиться. - Не думайте ни о чем, - успокоил ее Джефф. - Доверьтесь мне. И, как дура, она доверилась ему. Я, наверное, совсем сошла с ума, подумала она. Она играла против двух величайших шахматистов в мире, ничего не зная об игре, получив лишь пару уроков от Джеффа. И вот наступил великий момент. Трейси чувствовала, как трясутся ее ноги. Мельников обернулся к зрителям и усмехнулся. Затем прошипел стюарду: - Принесите коньяк "Наполеон". - Чтобы все было по справедливому, - обратился к нему Джефф, - я предлагаю вам играть белыми, вы будете первым, а в игре с мистером Негулеску белыми будет играть мисс Уитни. Оба мастера согласились. Наконец, установилась тишина, и Мельников сделал первый ход, разыграл королевский гамбит и передвинул королевскую пешку. - Я не просто собираюсь победить ее. Я собираюсь просто разбить ее. Он взглянул на Трейси. Она посмотрела на доску, кивнула и, не сделав хода, встала. Стюард расчистил ей дорогу сквозь толпу, и Трейси направилась во второй салон, где за столом ожидал ее Петр Негулеску. Трейси уселась напротив и отметила, что и здесь было не меньше сотни зрителей. - О, маленькая голубка. Вы уже победили Бориса? - сказал Негулеску и засмеялся собственной остроте. - Я этим занимаюсь сейчас, мистер Негулеску, - тихо ответила Трейси. Она наклонилась вперед и поставила королевскую пешку на два поля вперед. Негулеску взглянул на нее и усмехнулся. Через час у него был назначен массаж, но он планировал завершить работу еще раньше. Он передвинул черную ферзевую пешку на два квадрата. Трейси взглянула на доску и поднялась. Стюард провел ее к Борису Мельникову. Трейси села за столик и пошла черной ферзевой пешкой, как Петр Негулеску. В задних рядах она увидела, как Джефф одобрительно кивнул ей. Без всяких колебаний, Борис Мельников перевел белого ферзевого слона через два поля. Две минуты спустя за столом Негулеску Трейси пошла белым ферзевым слоном через два поля. Негулеску сыграл королевской пешкой. Трейси поднялась и направилась к столу Бориса Мельникова и сыграла королевской пешкой. Ого! Да она не совсем любительница, думал Борис Мельников. Посмотрим, как она ответит на этот ход. Он напал ферзевым конем на ферзевого слона. Трейси посмотрела на его ход, кивнула и вернулась к Негулеску, где полностью скопировала ход Мельникова. Негулеску двинул пешку ферзевого слона через две клетки, и Трейси вернулась к Мельникову и повторила ход Негулеску. С растущим изумлением два гроссмейстера обнаружили, что играют против великолепного шахматиста. Как ни умны были их ходы, оппонент достойно отражал удары. Из-за того, что они находились в разных залах, у Бориса Мельникова и Петра Негулеску даже не возникло подозрения, что они играют друг против друга. Каждый ход Мельникова Трейси повторяла с Негулеску, и наоборот, ход Негулеску использовала против Мельникова. Между тем, великие игроки достигли середины игры и казались уже не такими самодовольными. Они уже боролись за свою репутацию. Они вышагивали вокруг столов, со злостью швыряли сигареты на пол. Трейси казалась спокойной. Вначале, для того чтобы быстро закончить игру, Мельников пытался жертвой коня дать возможность белому слону давить на оборону черного короля. Трейси тут же повторила этот ход с Негулеску. Негулеску схватился за голову и задумался, потом отверг жертву прикрытием незащищенного фланга и, когда Негулеску предложил слона, чтобы продвинуть вперед ладью в белый седьмой ряд, Мельников отказался, чтобы черная ладья не смогла разрушить его собственную комбинацию. Трейси была неутомима. Игра продолжалась почти 4 часа, и никто из присутствующих даже не шевельнулся. Каждый мастер перебирал в памяти сотни вариантов сыгранных прежде партий. В конце игры оба, и Мельников и Негулеску, признали стиль друг друга. Ах, сучка, - думал Мельников. - Наверняка она училась у Негулеску. Он обучал ее. Она протеже Мельникова, думал Негулеску. Чертов ублюдок научил ее игре. Чем сильнее сражалась Трейси, тем очевиднее им становилось, что обыграть ее невозможно. Казалось, матч закончится вничью. На 60-ом ходу игры, в 4 часа утра, когда, наконец, игра подошла к концу, на каждом поле доски было по три пешки, одной ладье и король. Сложилась ситуация, когда никто не мог выиграть. Мельников изучал позицию на доске, глубоко вздохнул и произнес: - Ничья. В шуме и гвалте Трейси произнесла: - Я согласна. Толпа дико взвыла. Трейси поднялась и направилась сквозь толпу в следующую комнату. Она только уселась за стол, Негулеску не своим голосом сказал: - Предлагаю ничью. И поднялся такой же шум, как и в первой комнате. Люди не могли поверить, что проиграли. Женщина сыграла вничью с двумя величайшими в мире. Джефф подошел к Трейси. - Пойдемте, - усмехнулся Джефф. - Нам обоим надо выпить. Трейси и Джефф сидели за столиком на двоих в баре на верхней палубе. - Вы были просто восхитительны, - смеялся Джефф. - Вы заметили выражение лица у Мельникова? Я подумал, что его хватит удар. - Я думала, что меня хватит удар, - ответила Трейси. - И каков наш выигрыш? - Около двухсот тысяч долларов. Мы получим их у казначея утром, когда прибудем в Саутгемптон. Встретимся за завтраком. - Прекрасно. - Что-то я устал сегодня. Позвольте, я провожу вас до каюты. - Я не хочу спать, Джефф. Я слишком возбуждена сегодня. Идите вперед. - Вы настоящая чемпионка, - улыбнулся Джефф. Он обошел стол и легко поцеловал Трейси в щечку. - Спокойной ночи, Трейси. - Спокойной ночи, Джефф. Она смотрела ему в след. Идти спать? Просто невозможно. Она провела самую фантастическую ночь в своей жизни. Русский и румын, оба высокомерные и самоуверенные. Джефф тогда сказал: Верьте мне, и она поверила. У нее не было иллюзий относительно Джеффа. Он самый настоящий жулик, но зато какой смышленый, забавный, умный, как с ним легко. Но, конечно же, о каких-то серьезных отношениях с ним не может быть и речи. Джефф направлялся в каюту, когда его окликнул один из офицеров. - Отличное представление, мистер Стивенс. Результаты матча передали по беспроволочную телеграфу. Представляю, что устроит пресса при встрече в Саутгемптоне. Вы менеджер мисс Уитни? - Нет, мы просто познакомились на корабле, - легко бросил Джефф, но мозг его уже заработал. Если они с Трейси появятся вместе, то возникнут подозрения о заранее спланированном мошенничестве. И тогда, возможно, расследование. Он решил получить деньги до того, как возникнут подозрения. Он написал записку Трейси. "Получил деньги и буду ждать вас за праздничным завтраком в отеле Савой. Вы просто великолепны. Джефф". Он положил ее в конверт и передал стюарду с просьбой передать ее мисс Уитни рано утром. - Да, сэр. Джефф направился к казначею. - Простите за беспокойство, - извинился Джефф, - но через несколько часов мы прибудем, а я знаю, как вы будете занят, поэтому подумал, не получить ли мне деньги сейчас. - Нет проблем, - улыбнулся казначей. - Ваша молодая дама поистине колдунья, не так ли? - Определенно. - Простите за нескромность, мистер Стивенс, но скажите, где она так научилась играть? Джефф заговорщицки подмигнул. - Слышал, что она училась у Бобби Фишера. Казначей вынул два объемных конверта из сейфа. - Столько наличности, что трудно нести. Может быть, лучше я выдам вам чек? - Простите, но лучше наличными, - уверил его Джефф. - Не окажете мне одолжение? Почтовый катер прибудет к судну до захода в порт, ведь так? - Да, сэр. Мы ожидаем его в 6 утра. - Не могли бы вы позволить мне отправиться на берег на почтовом катере. Моя мать серьезно больна, и я боюсь... - тут голос его дрогнул. - Боюсь, что будет слишком поздно. - О, конечно, конечно, мистер Стивенс. Конечно, я все для вас сделаю. Я договорюсь с таможенниками. В 6 часов 15 минут утра Джефф Стивенс с двумя солидными пакетами, засунутыми в карманы пиджака, сошел с борта корабля на почтовый катер. Он повернулся, чтобы бросить прощальный взгляд на корабль. Пассажиры еще спали. Джефф будет в порту задолго до того, когда туда прибудет "Королева Елизавета II". - Путешествие прошло просто великолепно, - бросил Джефф одному из матросов. - Да, не так ли, - ответил знакомый голос. Джефф быстро обернулся. На свернутом канате сидела Трейси, утренний ветерок развевал ей волосы. - Трейси! Что вы делаете здесь? - А что, вы думаете, я делаю? Лицо ее выражало гамму чувств. - Минутку! Вы подумали, что я собираюсь сбежать? - Почему я должна так думать? - резко ответила Трейси. - Трейси, но я оставил для вас записку. Я собирался встретиться с вами в Савойе и... - Конечно, собирались, - ехидно ответила она. - И никогда не хотели смыться, да? Он молча смотрел на нее, не зная, что и сказать. В апартаментах Трейси в Савойе Джефф делил деньги, а она внимательно следила. - Ваш