видетель опознал вас как того, кто поднимался на борт яхты Вентворта как раз перед тем, как прозвучал выстрел. Мейсон откинулся в кресле. - Это ложь, - ответил Эверсел. Мейсон пожал плечами. - Пожалуйста, Сидней, не надо создавать лишних проблем, - попросила Хуанита Вентворт. Эверсел помолчал с минуту, а потом спросил у Мейсона: - Что вы хотите? - Полное заявление, в котором вы признаетесь, что именно вы поднимались на борт "Пеннвента", когда Мэй Фарр боролась с Вентвортом в каюте. - Меня там не было, - сообщил Эверсел. - Потом вы сели в этот самолет и полетели в Сан-Диего. - Ну и что? Это частный самолет. Я летаю, куда мне заблагорассудится. - Самолет-амфибия, как я посмотрю, - заметил Мейсон. - А по пути в Сан-Диего вы случайно не пролетали над "Пеннвентом" и не заглядывали в освещенную каюту? - Что, черт побери, вы такое несете? - Просто задаю вопрос. - Прекратите. Поберегите здоровье. - А вы знаете, мистер Эверсел, - спокойным тоном продолжал Мейсон, - что у меня появилась любопытная идея о том, что на самом деле произошло на борту яхты. Вы - фотограф-любитель. Очень странно, что некто не слышал выстрела. - Что здесь странного? - воинственно спросил Эверсел. - На других яхтах полным ходом шло веселье. Если они и слышали его, то приняли за резкий выхлоп глушителя автомобиля или лодочного мотора. - Я считаю, мистер Эверсел, что Мэй Фарр могла принять щелчок затвора фотоаппарата и вспышку за выстрел. Вентворт понял, что попал в ловушку, как только была сделана фотография. Он бросился в каюту на корме и держал дверь закрытой, пока переодевался. Он, возможно, решил, что это облава. - Я предполагаю, что вы придумали подобную небылицу, чтобы отмазать вашу клиентку Мэй Фарр, обвиняемую в убийстве. - Она - маленькая авантюристка, - заметила миссис Вентворт. - Я просто познакомил вас со своей версией, - почти виноватым тоном ответил Мейсон. - Но это только версия, из которой ничего не выйдет, - заявил Эверсел. - А если вы и в суде станете делать подобные намеки, я сам предъявлю вам иск за клевету. - Конечно, - продолжал адвокат, - вы надеялись на то, что, как только Вентворт полностью осознает значение случившегося, он решит связаться с женой, с которой он уже какое-то время жил раздельно, и ему придется принять ее условия раздела имущества. Он знал, что подобная фотография представит его не в лучшем свете. - Вы сошли с ума, - заявил Эверсел. - Вы с миссис Вентворт хотели пожениться. Вы слишком страстно желали этого. Вентворт просто так не соглашался на развод. Вы приходили в отчаяние. Вы не могли допустить, чтобы выше имя было втянуто в скандальный судебный процесс. - Я еще раз повторяю, что вы сошли с ума. - Не думаю, что это был только вопрос денег, - говорил Мейсон, словно не слышал слов Эверсела. - Возможно, Вентворт еще и ревновал. Он любил женщину, на которой женился и которая стала его презирать. Адвокат повернулся к миссис Вентворт и сделал легкий поклон. - Увидя миссис Вентворт, каждый мужчина может понять его чувства, - сказал Мейсон. - Вы не только сумасшедший, вы еще и нахал. Бог мой, я этого не потерплю, - закричал Эверсел. - Предварительное слушание состоится завтра утром. Я достиг понимания с мировым судьей, и свидетелям, которых я считаю важными, вручаются повестки о явке в суд. - Хуанита будет там, - сообщил Эверсел. - Я об этом догадывался, - ответил Мейсон, доставая из кармана сложенную повестку и протягивая ее Эверселу, - как и вы, мистер Эверсел. Рыжеволосый гигант вырвал повестку у адвоката и бросил на пол кабины. - Черта с два я там появлюсь. Мейсон пожал плечами. - Вам решать. Подумайте сами, что для вас лучше: ответить на несколько рутинных вопросов или привлечь к себе внимание своим отсутствием и заставить мирового судью принять меры, чтобы обеспечить ваше присутствие на слушании. - Это неслыханная наглость! Подобного можно ожидать только от адвоката, сомнительным путем добивающегося оправдания своих клиентов. - Дай я поговорю с ним, Сидней, - попросила миссис Вентворт. - Пожалуйста! Она повернулась к адвокату. - Что вы хотите, мистер Мейсон? - поинтересовалась Хуанита Вентворт. - Справедливого решения вопроса в отношении моей клиентки, чтобы вы присутствовали на предварительном слушании и сказали там правду. - Что вы подразумеваете под правдой? - Когда Мэй Фарр находилась на борту яхты, никакого выстрела не было, это щелкнул затвор фотоаппарата и сработала вспышка. - А кто сделал снимок? - спросила миссис Вентворт. - Хуанита, не надо... - попытался остановить ее Эверсел. - Пожалуйста, Сидней, - прервала она. - Эверсел, - ответил Мейсон. - Мистер Эверсел занимает несколько важных постов. Он является членом совета директоров банка, трастовой компании и других серьезных корпораций. Он не может позволить, чтобы какой-то скандал запятнал его имя. - Фотографирование не обязательно означает скандал, - заметил Мейсон. - В данном случае означает. - От развода с Вентвортом вас удерживала только боязнь скандала? Она встретилась с ним взглядом. - Да. - Что вы хотели получить? - Деньги для моих родителей, - спокойно ответила она. - Сидней предлагал... Я бы, конечно, нашла и в других местах, но я такая же упрямая, как и Пенн. Мои родители жили на огромной гасиенде в Мексике. Правительство отняло у них землю и отдало батракам. Мои родители стали нищими. Справедливо было рассчитывать на получение какой-то финансовой помощи от Пенна. Но он начал угрожать, что втянет имя Сиднея в судебный процесс. Я понимала, что Сидней не может допустить подобной известности, знал об этом и Пенн. Я прекрасно представляла, как удержать Пенна от этого. Я должна была с ним бороться и победить. В противном случае, нам бы никогда не удалось пожить спокойно. - А сам Эверсел? - спросил Мейсон у миссис Вентворт. - Что он об этом думал? - Он очень импульсивен. Он... - Хуанита, пожалуйста, не втягивай меня, - попросил Эверсел. - Он - хитрый адвокат и пытается поймать тебя в ловушку. - Правда нам не навредит, - ответила она, а через какое-то время многозначительно добавила: - Теперь. - Вы обрадовались, узнав, что вашего мужа убили? - Я не радуюсь, когда кого-либо убивают. - Вы почувствовали облегчение? Она прямо посмотрела ему в глаза. - Естественно. Конечно, это оказалось шоком. В Пенне было много хорошего, но плохого больше. Он подавлял людей. Он пытался поймать их себе в лапы и получить над ними власть. Скотина, в особенности в отношении с женщинами. - Я вручил вам повестку о явке в суд, мистер Эверсел, - повернулся к нему Мейсон. - Вы не можете утверждать, что я был с вами нечестен. Если вы куда-то собираетесь, вы можете выбросить меня в аэропорту, где я возьму машину. А когда я использовал слово "выбросить", я имел в виду фигурально. - Черта с два. Отправляйтесь назад своим ходом. - Мои друзья уже уехали. Я думал, что мне придется ждать вас всю ночь. Эверсел подозрительно посмотрел на адвоката. - Пожалуйста, Сидней, - попросила миссис Вентворт. - Высадим его в Лос-Анджелесе. Ты же не хочешь, чтобы он оставался здесь, не так ли? Подобная идея Эверселу тоже не понравилась. - Пожалуйста, - Хуанита Вентворт посмотрела на него своими темными бездонными глазами. - Это тот единственный раз, когда тебе следует послушать меня. Эверсел поколебался с минуту, потом засунул револьвер в карман брюк, опустился на сиденье пилота, молча с хмурым видом пристегнул ремень безопасности и завел мотор. Он вырулил на взлетную полосу и продолжал сидеть с мрачным видом, не произнося ни слова, пока разогревался мотор. Миссис Вентворт снова заговорила, пытаясь перекричать шум двигателя: - А вы не думаете, мистер Мейсон, что для вашей клиентки лучше рассказать правду и с открытым забралом встретить последствия, а не пытаться втянуть нас в это дело? Мейсон глубоко засунул руки в карманы брюк, опустил подборок на грудь и задумчиво уставился в пол. - Это, - медленно произнес он, - несколько раз приходило в голову мне самому. 12 Рассвет застал Перри Мейсона в узком личном кабинете Дрейка. Адвокат с лупой изучал огромный блестящий снимок - максимально возможное увеличение с негатива. Дрейк сидел напротив за своим письменным столом и нервно жевал резинку. Он задумчиво смотрел на адвоката. - Это самое большое увеличение, которое нам удалось сделать. Дальше уже начинают расплываться детали. Негатив оказался очень резким, но мы раздули его до той точки, где он уже теряет четкость. На каждом из этих снимков изображена только одна четвертая часть негатива. - Я так и понял, - ответил Мейсон, не поднимая головы и продолжая водить лупой над фотографиями. - А вот этот снимок подкинули мои ребята, - сообщил Дрейк. - Увеличение одиннадцать дюймов на четырнадцать с другого негатива. Этот снимок сделали, когда "Пеннвент" вернули в порт. Мне повезло. Потом я смогу представить тебе еще большее увеличение, но на это потребуется время, да и придется немного покрутиться. - Времени у нас нет, - заявил Мейсон. - Предварительное слушание начинается сегодня в десять часов утра. - Перри, а что конкретно ты пытаешься разглядеть? - поинтересовался Дрейк. - Свой шанс. - Что ты имеешь в виду? - Стараюсь найти на одной фотографии то, чего нет на другой. - Фигуры, человека... - Нет, - покачал головой Мейсон. - Какую-то важную разницу в расположении мебели, вещей. Например, взгляни на пепельницу. На фотографии Эверсела в ней полдюжины окурков, а на снимке, сделанном после того, как обнаружили труп, - только два. - Ну и что? - не понял Дрейк. - Человек, совершивший убийство, никогда не станет заниматься уборкой и высыпать пепельницы. Если же он и сделает это по какой-то причине, то уж никак не задержится, чтобы выкурить две сигареты. Детектив нахмурился. - К чему ты клонишь, Перри? - спросил он. - Черт побери, Пол, я сам точно не знаю, но я основываю свою теорию на методе исключения. Я хотел бы найти что-то, что подкрепило бы мою идею. Если бы я смог... Так, а это что такое? Лупа Мейсона застыла над одной из четырех частей снимка. За окном первые лучи солнца озаряли крыши офисных зданий. Электрический свет в конторе Дрейка казался искусственным и нереальным. В утреннем свете, проникающем через окно, стразу же становилось ясно, как устал Мейсон, на подбородке проглядывала суточная щетина. - Что там? - спросил Дрейк. Мейсон передал ему фотографию и ткнул пальцем в одно место, сказав: - Взгляни-ка сюда, Пол. Дрейк начал с лупой изучать снимок, а потом заметил: - Черт побери, Перри, не могу понять, что это. Что-то круглое в футляре или коробочке. Наверное, редкая монета. Ты же в курсе, что Вентворт увлекался нумизматикой. - В курсе, - кивнул Мейсон. - Давай предположим, что это монета. Имеет значение не то, что это за предмет, а то, куда он делся. Посмотри, его нет на второй фотографии, хотя он определенно находился на полке. К тому же на этой коробочке сверху лежит еще что-то. - Похоже на патрон, - высказал свое мнение Дрейк, внимательно изучая фотографию. - Похоже, - согласился Мейсон, - но я не уверен, что это он. Вспомни, Пол, снимок делался с использованием вспышки, в таком случае свет становится довольно резким. К тому же это крупное увеличение с маленького негатива. В любом случае, это не может быть патрон револьвера, тогда уж винтовки, судя по длине. - Почему бы и нет? - В современных винтовках используются патроны, по форме напоминающие горлышко бутылки, а этот ровный по всей длине, как у револьвера. - А патрон револьвера не может оказаться таким длинным? - Не исключено. Давай теперь поговорим об этой монете, Пол. Она довольно крупная. Как бы мне хотелось, чтобы мы смогли разглядеть, что на ней написано. - Какие-то детальки, конечно, рассмотреть можно, но этого недостаточно, чтобы определить, что это за монета. Мейсон прищурил глаза. - Она должна что-то означать, Пол. В одном я уверен: Вентворта не убили в то время, когда, как большинство предполагает, прозвучал выстрел. У него была возможность одеться, выбросить окурки из пепельницы, отвязать канаты, завести мотор и выйти в море. Дрейк покачал головой. - Кто-то сделал это вместо него, Перри. Не может быть, чтобы человека убили в открытом море, на яхте, когда рядом никого нет - без каких-либо следов борьбы. Никто не позволит незнакомцу подняться на борт своей яхты и... - Почему незнакомцу? - перебил Мейсон. - Ты исключаешь друзей и приятелей? - Даже, если предположить, что ты прав, я все равно не понимаю, какое отношение ко всему этому имеет монета. - Мне бы очень хотелось обыскать "Пеннвент" с носа до кормы и попробовать найти ее. - Яхту уже до тебя тщательнейшим образом прочесали, сняли со всего отпечатки пальцев. В Отделе по раскрытию убийств составлен полный список всего, что там было. Я постараюсь выяснить, нет ли в нем какой-то монеты. - Попробуй. Это определенно футляр с откидной крышкой на петлях. Значит, монета ценная. Что-то из рисунка на ней можно разглядеть. Какие-то линии пересекаются... - Ага, - согласился Дрейк. - Чей-то герб? - Не исключено, это ключ к разгадке всего, - задумчиво произнес Мейсон. - Если бы мы только смогли... В дверь постучали. - Заходите, - крикнул Дрейк. Дверь открыл один из оперативников. - Хотите почитать газеты? Там много о... о мистере Мейсоне. Адвокат прекратил изучение снимков и поднял голову. - Отдых для глаз, - заметил он. - Что там обо мне понаписали? - Практически все, что только можно было придумать, - улыбнулся оперативник. - Похоже, вы виновны во всем, кроме самого убийства. Вы даже подкупили свидетельницу, чтобы она уехала из страны. - Подкупил свидетельницу? - переспросил Мейсон. - Да, девушку по имени Хейлз Тумс. Полиция разработала теорию, что кто-то, кто хотел убрать ее со сцены, дал ей пятьсот долларов, чтобы она уехала из Соединенных Штатов. Она призналась в этом полицейским, когда ей вручали повестку в суд. - Упомянула мое имя? - Открыто не заявила, - ответил оперативник. Мейсон развернул газету на письменном столе и прочитал заголовки: "Полиция заявляет, что адвокат пойман с поличным. Полиция утверждает, что известного адвоката поймали, когда он пытался подложить револьвер". Мейсон с улыбкой повернулся к Дрейку: - Похоже, Пол, что мы приобретаем известность. Детектив приложил вытянутый указательный палец к абзацу в середине страницы. - Обрати внимание вот на это. "Повести о явке в суд были выданы Большим Жюри. Их вручат сегодня в течение дня. Полиция настояла, чтобы Большое Жюри провело расследование деятельности адвоката, лучше известного своими драматичными, оригинальными методами, чем строгой приверженностью общепринятым правилам. Ходят слухи, что расследование будет проводиться и в отношении одного детективного агентства, в основном, выполняющего работу по поручению адвоката. Если не будет предъявлено официальное обвинение, полиция намекает, что они, по крайней мере, предпримут шаги, чтобы помешать продлению лицензии указанного агентства". Мейсон снова улыбнулся Полу Дрейку. - Как насчет того, чтобы позавтракать, Пол? - Еще пять минут назад я ухватился бы за эту идею. Теперь, боюсь, что пища в меня не войдет. Боже, Перри, я надеюсь, что ты знаешь, как разрешить это дело. - Я считаю, что у нас достаточно фактов, Пол, - ответил адвокат. - Сейчас надо немного подумать. Я собираюсь в турецкие бани, побреюсь, позавтракаю. Встретимся на предварительном слушании. - Что должно там произойти? - Могу сказать тебе, что думаю о мировом судье. Эмиль Сканлон справедлив. Он не любит, чтобы исход дела решали газеты. В виду того, что они напечатали подобные обвинения, он предоставит мне все возможности, чтобы допросить свидетелей. - А с окружным прокурором он как поступит? - Предоставит ему такие же возможности. Дрейк провел пальцами по волосам. - А я - свидетель, - мрачным тоном заявил детектив. - Вы оба сядете мне на шею. Эмиль Сканлон был уникальным мировым судьей. Он ценил драматизм, обладал чувством юмора и всегда старался любой ценой добиться справедливости. Его основная жизненная философия заставляла его всей душой симпатизировать живым и по-научному отключаться от мертвых. Он ответственно подходил к своим обязанностям и ощущал себя представителем как живых, так и мертвых. В молодости Сканлон был профессиональным игроком в бейсбол и добился определенных успехов. Когда ему слегка перевалило за двадцать, ему пришлось прервать спортивную карьеру и переехать в Южную Калифорнию из-за серьезной травмы. При первом же выдвижении своей кандидатуры он был избран мировым судьей и много лет оставался на этом посту. В штате Калифорния в больших городах мировые судьи заменили муниципальных. Хотя у Эмиля Сканлона не было официального юридического образования и он даже не заканчивал колледжа, новые законы позволяли ему год от года избираться на должность мирового судьи, что наводило ужас на окружную прокуратуру и нетерпеливых выпускников юридических факультетов, которые только начинали пробовать себя в роли адвокатов защиты. Наблюдая за тем, как Мэй Фарр шепотом консультируется с Перри Мейсоном, Сканлон решил, что она мало походит на хладнокровную убийцу, которой ее представляет окружная прокуратура. Сканлон был лично знаком с Перри Мейсоном и неоднократно участвовал в драматичных предварительных слушаниях, когда Мейсон, используя свой острый ум, неоспоримую логику и нестандартные методы, спуртовал к победной ленточке с казавшейся безнадежной позиции за спинами других участников забега. Ни голос, ни лицо Эмиля Сканлона не отражали намерения, оформившегося у него в мозгу. Даже если для проведения предварительного слушания потребуется вся ночь, он все равно проследит, чтобы все стороны получили по заслугам. - Я нечестно поступила с вами, - шепотом призналась Мейсону Мэй Фарр. - Я наврала вам, когда в первый раз пришла к вам в кабинет, да и с тех пор тоже несколько раз обманывала вас. Когда вы не нашли револьвер Хала там, где он бросил его через забор, я решила, что он вернулся, сам взял оружие и отправился на "Пеннвент", чтобы вывести ее в море, а самому попробовать догрести до берега на небольшом ялике, который Вентворт держал на борту. Я тоже вернулась в гавань, поднялась на яхту Марли и вышла в море, чтобы подобрать Хала. - Вы его нашли? - спросил Мейсон. - Нет. Я не могла долго оставаться на воде, потому что считала, что береговую охрану известили об убийстве и они меня ищут. - Почему вы так решили? - Надо мной пролетел самолет береговой охраны, сделал три или четыре круга, а потом отправился куда-то дальше над морем. - А откуда вы знаете, что это был самолет береговой охраны? Она подумала с минуту, а потом ответила: - Я не знаю. Я так предположила. Разве другой летчик мог так заинтересоваться какой-то яхтой? А потом эта Тумс видела меня, когда я сходила с яхты Марли. А Марли приглашал специалиста, чтобы снять мои отпечатки пальцев со штурвала и выключателей. Наверное, я очень глубоко завязла. Высокий, загорелый и очень неуютно чувствующий себя Хал Андерс подошел к Мэй Фарр. - Прости меня, Мэй, - только и сказал он. Она раздраженно посмотрела на него. - Окружной прокурор закрыл дело против меня, - сообщил он. - Я не понимаю, что это означает. - Это означает, что они сосредоточатся на мне, - ответила девушка. - В трубе оказался мой револьвер, - заявил Андерс. - Вначале они думали, что мистер Мейсон его туда подбросил, но потом проверили номера и выяснили, что он был продан мне. Они нашли еще какие-то доказательства, я не знаю точно какие, но они отклонили обвинение в отношении меня. - Как мило, - заметила она. - Поздравляю. Похоже, ты избежал неприятностей. Благодаря совету твоего очень компетентного и весьма этичного семейного адвоката. - Пожалуйста, Мэй, не надо так. Она отвернулась от него. Андерс ощущал на себе взгляды зрителей. Он знал, что репортеры исподтишка щелкают затворами объективов фотоаппаратов, позволяющих и на расстоянии уловить малейшие изменения выражения лица. Андерс склонился к сидевшим Мэй Фарр и Перри Мейсону и максимально приблизил губы к их ушам. - Пожалуйста, Мэй, не надо так, - повторил он. - И послушай, Мэй. Я сделал для тебя одну вещь. Я сделал это сам, без чьего-либо совета. Сегодня утром мне удалось встретиться с Хейлз Тумс. Ее не будет в суде. Она села в самолет и летит в Мексику, где ее ждет друг с яхтой. Они сразу же отправятся в круиз в неизвестном направлении. Мэй Фарр, казалось, не верила своим ушам: - ЧТО ты сделал? - спросила она. Глаза Мейсона приняли суровое выражение. Он холодно и враждебно уставился на молодого человека. - Надеюсь, вы понимаете, что в этом обвинят меня? - обратился он к Андерсу. - Нет, не обвинят. Если начнется разбирательство, я все возьму на себя. Судья Эмиль Сканлон постучал молоточком, призывая ко вниманию. - Я уже осмотрел тело усопшего, - сказал он. - Патологоанатом показал, как шла пуля, и сообщил мне причину смерти. Пенн Вентворт погиб от пулевого ранения в голову. Эта часть дела настолько ясна, что мы не станем тратить зря время и приглашать сюда врача, делавшего вскрытие. Сканлон откашлялся, взглянул на Мейсона, Оскара Овермейера, заместителя окружного прокурора, и сидевшего рядом Карла Рунцифера. - Слушание будет кратким, - продолжал Эмиль Сканлон. - Нам нужны факты. Я не хочу никаких отсрочек, технических возражений касательно даваемых показаний, споров по каким-либо пунктам закона. Я сам задам несколько вопросов, если посчитаю, что это поможет ускорить дело и докопаться до правды. Я не допущу никаких хаотичных перекрестных допросов свидетелей, проводимых только с целью показать, что адвокаты что-то делают, но если какая-либо из заинтересованных сторон пожелает задать вопросы исключительно с целью выяснения каких-то аспектов, объяснения или представления фактов, которые свидетели не упомянули, я разрешу подобные вопросы. Карл Рунцифер уже собирался выступить с возражением против нестандартных методов Сканлона, но Овермейер, знакомый с характером мирового судьи, велел своему коллеге сесть на место. Секретарь Сканлона протянул судье записку. Это дало возможность Сиднею Эверселу с воинственным видом подойти к Перри Мейсону. - Я подозреваю, что вы считаете себя необычайно умным? - спросил он зловещим тоном? - В чем дело? - Сегодня ранним утром я выяснил истинную цель вашего визита ко мне в дом, - сообщил Эверсел. - Вы, наверное, думали, что я буду держать язык за зубами, что вы сможете меня шантажировать, а я стану делать все, что вы захотите, только бы моя связь со всем этим делом не всплыла наружу. Для вашего сведения, я обратился в полицию и поставил в известность окружную прокуратуру. Мне объяснили, что, взяв негатив, вы совершили кражу со взломом. Нам недостает только неоспоримых доказательств. Если вы, мистер Мейсон, представите этот негатив, вы отправитесь в тюрьму. Вот моя позиция. Не дожидаясь ответа Эверсел пошел к своему месту в зале суда. Мейсон повернулся к Мэй Фарр. - Вы всегда утверждали, что Андерс очень консервативен и не предпримет ничего, предварительно не посоветовавшись. Похоже, он обрезал веревку очень острыми ножницами. Я оставлю вас вдвоем на пару минут для выяснения отношений. Мейсон встал со стула и отправился по проходу к тому месту, где сидели Пол Дрейк и Делла Стрит. Все зрители провожали его любопытными взглядами. - Пол, ты звонил к себе в агентство? - шепотом спросил адвокат. - Минуту назад. У меня последний отчет, но он ничего не дает. Практически никакой информации о Хейлз Тумс. Очевидно, она просто катится по жизни и страшно любит всякие виды спорта. - Она мне это сама рассказывала. Где она сейчас, Пол? - Ей вручили повестку о явке в суд, и она должна быть здесь. Боже, Перри, ты ее случайно куда-нибудь не отправил? - Нет. Лично я предпочел бы, чтобы она находилась здесь. - Как все складывается? - с беспокойством спросила Делла Стрит. - Хуже некуда, Делла, - признался адвокат. - Эверсел набрался храбрости и обратился в полицию, заявив, что негатив украли. Очевидно, он признался, что тогда сфотографировал Вентворта. Таким образом Мэй Фарр оказывается в неприятном положении. Теперь обвинители станут утверждать, что у Мэй Фарр был собственный револьвер, она отправилась назад в яхт-клуб, взяла яхту Фрэнка Марли, догнала "Пеннвент", убила Вентворта, вернулась в яхт-клуб, поехала к тому месту, где Андерс выкинул свой револьвер, и опустила орудие убийства в канаву, где его нашли, как только спал уровень воды. - Значит, Перри, обвинение против нее получается хорошо обоснованным, не так ли? - спросил детектив. - Даже слишком хорошо, - согласился Мейсон. - Я не рассчитывал, что Эверсел справится со страхом перед оглаской своих дел. Очевидно, он намерен мне отомстить. Он сообщил в окружную прокуратуру о краже негатива. Естественно, информация о снимке дает им совершенно новый взгляд на дело. Андерса они исключили и сосредоточились на Мэй Фарр - и на мне. - Не опускай руки, шеф, - подбодрила его Делла Стрит. Мейсон улыбнулся в ответ. - Не знаю, что у меня получится. Однако у меня в запасе имеется один туз. Если мне удастся выдать его в нужное время и в нужной манере, то, возможно, я добьюсь желаемого результата. Если нет - я попал на крючок. - А что это за туз? - поинтересовался Дрейк. - Просто предчувствие. Я собираюсь пригласить для дачи показаний свидетеля, не зная заранее, что он скажет. Если он скажет то, что нужно, то его очевидное удивление зарегистрируется в мозгу у судьи. В противном случае все будет выглядеть так, будто я в отчаянии хватаюсь за соломинку. - Боже, Перри, ты сделал себя уязвимым, отправившись за этим негативом. Какого черта ты нарушаешь закон, чтобы добиться справедливости для своих клиентов? - Не знаю, Пол, - улыбнулся адвокат. - Наверное, я так устроен. Когда я начинаю докапываться до сути тайны, я, кажется, не в состоянии нажать на тормоза. Я пытаюсь опустить ногу, но все время что-то мешает дотянуть ее до педали. - Да уж, - согласился Дрейк. - Фактически, шеф, именно я вынесла негатив из дома, - спокойным тоном заметила Делла Стрит. - Они не могут осудит тебя за это. - Ты действовала по моему указанию, Делла, - улыбнулся Мейсон. - Не впутывайся. - Я возьму часть ответственности на себя, - возразила она. Эмиль Сканлон закончил чтение записки, прошептал что-то своему секретарю и объявил: - Продолжаем предварительное слушание дела по обвинению Мэй Фарр. Оскар Овермейер поднялся на ноги. - Мы понимаем желание суда провести слушание дела как можно быстрее. Однако в течение последних нескольких часов, даже вернее будет сказать, минут, в окружную прокуратуру представили доказательства, существенно меняющие все дело. Теперь мы готовы показать при помощи свидетелей, что убийство не было совершено так, как предполагалось изначально. Фактически мы можем сказать, что имеем дело с отложенным убийством. То, что Харольд Андерс посчитал выстрелом, и то, что, как утверждала Мэй Фарр, было выстрелом, на самом деле явилось щелчком затвора объектива и вспышкой фотоаппарата. Мы, конечно, понимаем, что суд желает скорейшего завершения слушания. Для этой цели мы приглашаем нашего первого свидетеля, Сиднея Эверсела, и обращаем внимание суда на то, что его показания станут настолько существенными и эффективными, что повлекут за собой полное изменение порядка вызова других свидетелей. Сканлон нахмурился в задумчивости, украдкой взглянул на Мейсона, увидел, что адвокат защиты не собирается выступать ни с какими возражениями, и заявил: - Хорошо. С целью разрешения этого дела максимально быстро, я позволяю вам пригласить свидетеля Сиднея Эверсела. Сидней Эверсел прошел к месту дачи свидетельских показаний и принял присягу. - Вы знаете что-нибудь об этом убийстве? - спросил судья Сканлон. - Кое-что, - ответил Эверсел. - Я точно знаю, когда оно НЕ БЫЛО совершено. - Что конкретно вам известно? - Я собираюсь честно обо всем рассказать, - начал Эверсел. - Я уже давно люблю Хуаниту Вентворт. Я познакомился с ней и влюбился в нее, когда она еще была женой Пенна Вентворта и совместно проживала с ним. Сила моих эмоций сделала меня неблагоразумным. Эверсел замолчал и сглотнул слюну. Очевидно, он выучил эту речь наизусть, но понял, что произнести ее сложнее, чем он предполагал. Через минуту он продолжил: - Вентворт был дьявольски умен. Он все узнал о наших чувствах друг к другу. Я думаю, он страшно ревновал свою жену ко мне. Он хотел, чтобы Хуанита - миссис Вентворт - вернулась к нему. Она ушла от него вскоре после того, как познакомилась со мной. Он угрожал, что, если она этого не сделает, он подаст на меня в суд за раскол семьи. Он отказывался дать ей развод. Все его действия были поступками эгоиста, не думающего о других. - Не надо ничего комментировать, - прервал Сканлон свидетеля. - Рассказывайте то, что знаете. - Меня возмущает несправедливость заявлений Вентворта, - продолжал Эверсел, - потому что мне было доподлинно известно, что Вентворт приглашал на свою яхту многих женщин. Я решил раздобыть доказательства, которые заставили бы самого Вентворта защищаться - поставили бы его в такое положение, когда он вынужден был бы выслушать логические доводы и согласиться дать своей жене развод, не втягивая в это дело меня. - И как вы поступили? - спросил судья Сканлон. - Вечером двенадцатого числа я находился в яхт-клубе и следил за его яхтой. Я знал, что мисс Фарр - частая гостья на "Пеннвенте". Ночь оказалась жаркой и душной. Вентворт открыл люк в каюте. Я пододвигался к яхте все ближе и ближе, прислушиваясь. Когда я решил, что все складывается для меня удачно, я взобрался на борт и заглянул в люк. Я увидел Вентворта в компрометирующем положении. Я положил палец на кнопку спуска и тихо позвал его по имени. В первый раз он меня не услышал. Тогда я позвал его во второй раз, и он с беспокойством поднял голову. В этот момент я нажал на кнопку спуска, сработала вспышка, которая синхронизирована с затвором объектива. У меня получился резкий, четкий снимок. - Что вы сделали потом? - Это самая невероятная замена юридической процедуры, которую только можно представить, - прошептал Карл Рунцифер Оскару Овермейеру. - Ты собираешься позволять Сканлону таким образом проводить слушания? Ты не думаешь возражать против такого допроса свидетеля? - Это нам не поможет, - также шепотом ответил Овермейер. - Он всегда так ведет дела и, что удивительно, обычно добивается результатов. - Я повернулся и бросился бежать с яхты, - продолжал Эверсел. - Я поехал домой и проявил эту пленку. Получился отличный негатив. Я просто не мог ждать. Я знал, что миссис Вентворт находится в Сан-Диего. Я прыгнул в свой самолет и полетел в Сан-Диего, объяснил ей ситуацию и вернулся вместе с ней. К тому времени, как мы оказались у меня дома, негатив уже высох. Я положил его в увеличительную камеру и напечатал один снимок. Естественно, я находился в приподнятом настроении. Затем я отвез миссис Вентворт обратно в Сан-Диего. В дальнейшем негатив у меня украли. Во время его исчезновения по территории рыскал Перри Мейсон, адвокат мисс Фарр. Я требую, чтобы этот негатив был мне возвращен. Когда его представят, я подам в суд на мистера Мейсона за кражу со взломом. Эмиль Сканлон в задумчивости поджал губы и усердно старался не смотреть в сторону Мейсона. - Если что-либо в таком роде и имело место, - сказал судья, - то это не относится к рассмотрению настоящего дела. Насколько я понимаю, ваши слова показывают, что убийство не было совершено в то время, как предполагалось изначально. Это все, что относится к проводимому сейчас расследованию. - Можно мне задать вопрос? - подал голос Оскар Овермейер. - Да, - кивнул судья. - Когда вы в первый раз летели в Сан-Диего, мистер Эверсел, вы взяли прямой курс, который частично пролегал над океаном? - Да, - ответил Эверсел. - У меня самолет-амфибия. Ночь была беззвездная. Дождь еще не начался, так что я решил лететь над океаном. - Когда вы находились над входом в гавань, вы случайно не заметили никакой яхты? - Заметил. - Что это была за яхта? - "Атина", принадлежащая Фрэнку Марли. - А кто такой Фрэнк Марли? - Партнер Вентворта. - Вы с ним знакомы? - Да. И хорошо знал его яхту. - Вы летели на небольшом расстоянии от воды? - Да. - Что вы сделали, если вообще что-нибудь сделали? - Я покружил над яхтой, решив, что то, что она отправляется в открытое море, может оказаться важным. - Ваш самолет снабжен каким-либо осветительными приспособлениями, которыми вы могли бы... - Да. У меня есть пара прожекторов на крыльях. Я зажег их и направил на яхту. - Что вы увидели? - Я абсолютно точно идентифицировал "Атину". Я заметил, что кто-то стоит у штурвала. Я понял, что это женщина, и на ней одежда того же цвета, что была на Мэй Фарр, когда та поднималась ранее на борт "Пеннвента". - Это все, - улыбаясь объявил Овермейер, кланяясь судье. Перри Мейсон встретился взглядом с Эмилем Сканлоном и приподнял брови в немом вопросе. Судья кивнул. - Вы пролетали над какими-нибудь другими яхтами по пути в Сан-Диего? - спросил Мейсон. - С разрешения суда я хотел бы заметить, что это не имеет никакого отношения к делу, - сказал Овермейер. - Это попытка запутать рассматриваемые аспекты и... - Я сам задал бы этот вопрос, если бы его не задал мистер Мейсон, - прервал судья Овермейера. - Я говорил ранее, что не намерен допускать никаких технических возражений. Давайте послушаем, что скажет свидетель. Эверсел неуютно заерзал в свидетельском кресле. Он с мольбой во взгляде посмотрел на Овермейера, затем отвел глаза. - Отвечайте на вопрос, - приказал судья Сканлон. Его голос приобрел властность и походил на голос рефери, разговаривающего с профессиональным игроком в бейсбол. - Естественно, когда я направлялся в Сан-Диего, я летел примерно тем же курсом, что взяло бы судно, идущее в Энсенаду. - Меня не интересуют ваши объяснения, - перебил его Сканлон. - Вы их можете сделать потом. Вам задали вопрос: вы пролетали над какими-нибудь другими яхтами или нет? - Да. - Вы узнали какие-либо из этих яхт? - Одну из них. - Это был "Пеннвент"? - суровым тоном спросил Эмиль Сканлон. Эверсел смотрел прямо перед собой. - Да, - ответил он с явной неохотой. - Вы кружили над яхтой? - Один раз. - Что вы увидели? - Она двигалась вперед. В каюте был открыт люк. - У штурвала кто-то стоял? - Я считаю, что этот свидетель не мог отчетливо видеть то, что вы спрашиваете, - выступил с возражением Овермейер. - Вы рассчитываете слишком на многое... - Не рассчитываю, - ответил Сканлон. - Свидетель, который видел, что делается на одной яхте, и давал показания о цвете одежды находившегося на ней лица, стоявшего за штурвалом, несомненно в состоянии определить, был ли кто-либо у штурвала второй яхты. Отвечайте на вопрос, мистер Эверсел. - У штурвала никто не стоял. - Вы сделали только один круг над "Пеннвентом"? - Да. - Вы уверены, что у штурвала никого не было? - Уверен. - Где находилась эта яхта? - Примерно в миле от берега и в десяти от волнореза. - А как далеко от яхты Фрэнка Марли? - поинтересовался Мейсон. - Примерно в трех милях. - Вы знали, мистер Эверсел, что Вентворт отличался буйным характером? - небрежно спросил Мейсон. - Знал. - Вы не сомневались, что если Вентворт поймал бы вас на борту своей яхты, он бы не стал с вами церемониться? - Нет, не стал бы. - Вы знали, что Вентворт были сильным человеком? - Да. - Именно поэтому, как я предполагаю, вы были вооружены? - Я взял с собой револьвер. Я не собирался... Свидетель внезапно замолчал, когда полное значение вопроса Мейсона дошло до него. - И у вас не было повода, чтобы оставить револьвер дома перед тем, как сесть в самолет? - продолжал Мейсон. - Если честно, я совсем о нем забыл. - Так что, когда вы кружили над яхтой Вентворта, вы были вооружены, не так ли? - Мне не нравится, как вы сформулировали вопрос. - Не имеет никакого значения, нравится вам это или нет, - сказал судья Сканлон. - Отвечайте. - Да, я был вооружен, - рявкнул Эверсел. - Каким видом револьвера? - "Кольтом" тридцать восьмого калибра. - Это все, - объявил Мейсон с улыбкой. - Я не уверен, что на этой точке следует заканчивать допрос этого свидетеля, - решил нахмурившийся Сканлон. - Возможно, мы еще вернемся к этому вопросу. Пожалуйста, оставайтесь в зале суда, мистер Эверсел. - У меня есть еще один вопрос, - заявил Мейсон. - Вы утверждали, что отпечатали с негатива один снимок, не так ли, мистер Эверсел? - Да. - Где он? - Я отдал его заместителю окружного прокурора. - Мистеру Овермейеру? - Нет, мистеру Рунциферу. Мейсон улыбнулся и повернулся к представителю окружной прокуратуры. - Не могли бы вы представить этот снимок, мистер Рунцифер? - попросил Мейсон. - Это часть конфиденциальной информации, хранящейся в окружной прокуратуре, - заявил Карл Рунцифер. - Я возражаю против подобного требования. Если вы хотите, чтобы эта фотография была приобщена к делу, представьте ее сами и не забудьте объяснить, каким образом негатив оказался у вас. - Если у вас, господа, больше нет вопросов к мистеру Эверселу, он может покинуть место дачи свидетельских показаний, - исключительно вежливым тоном сказал судья Сканлон. - Но, пожалуйста, оставайтесь в зале суда, мистер Эверсел. Эверсел покинул свидетельскую ложу. Рунцифер и Овермейер победно улыбнулись друг другу. - А теперь мы хотели бы пригласить Хейлз Тумс для дачи свидетельских показаний. - Спасибо, - повернулся к нему Сканлон, - но у суда есть свои идеи о том, кто выступит следующим свидетелем. Мистер Рунцифер, пройдите, пожалуйста, к месту дачи свидетельских показаний и примите присягу. - Я? - воскликнул Рунцифер. - Я возражаю на основании... - Пройдите к месту дачи свидетельских показаний, мистер Рунцифер, - прервал его Сканлон. - Тебе лучше это сделать, - шепотом сказал ему Оскар Овермейер, - если ты, конечно, не хочешь, чтобы тебя обвинили в неуважении к суду. Он не шутит. Рунцифер медленно прошел вперед, поднял правую руку и принял присягу. - Имеется ли у вас фотография, - обратился к свидетелю Эмиль Сканлон, - сделанная с использованием вспышки свидетелем, который только что давал показания? - Ваша честь, я возражаю, - заявил Оскар Овермейер. - Это часть... - Я не хочу слышать никаких возражений, - перебил его Сканлон. - Мне нужна фотография, есть ли она у вас есть. Последовала напряженная драматическая тишина. - Хотя это полностью противоречит моим желаниям, я представляю фотографию мировому судье по его просьбе, несмотря на выраженный протест, - сказал Рунцифер. Рунцифер не смог избежать снисходительного тона, произнося слова "мировому судье". Он открыл свой портфель и достал оттуда увеличенный снимок на глянцевой бумаге, который протянул Эмилю Сканлону. В этот же момент он бросил враждебный взгляд на Мейсона. - Раз уж мы заговорили с вами о фотографиях, - продолжал Сканлон, - я вижу, что у вас их с собой немалое количество. Что на них изображено? Внутренняя часть "Пеннвента"? - Да. - Представьте их, - приказал судья. Рунцифер достал из портфеля и другие фотографии и объяснил, что они показывают р