Одна подставка была пустая. Раньше здесь стояла лодка, на которой египтяне доплыли до башни. Лодки были разного размера - самая большая могла вместить тридцать человек, Слева тянулись металлические полки с серыми банками - жестянками, как сказали бы американцы, - каждая дюймов десять в высоту и шесть в ширину. Все так, как говорил Пахери. Но о трех скелетах в синей одежде, лежащих в одной из больших лодок, он ничего не говорил. - Вслед за Бертоном, тихо переговариваясь, вошли остальные. Это место бесспорно вселяло трепет, но Бертон, пренебрегая эффектом, поспешил осмотреть неизвестные останки. Они были одеты в нечто вроде комбинезонов - без карманов, без швов и без пуговиц. Материал был гладкий и вздувался при сжатии. Бертон откатил в сторону черепа и вытряс кости из одежды. У одного из покойников был крупный, тяжелый костяк, толстые надбровные дуги и массивные челюсти - возможно, он происходил из раннего палеолита. Два других скелета имели современное строение, а у одного был женский таз. В каждом из трех черепов находился крошечный черный шарик. Если бы Бертон не искал их, он бы их не заметил. Следов насилия на скелетах не было видно. Что же погубило этих трех агентов? И каким образом они оказались здесь? Может, прилетели на одной из воздушных машин, которые Бертон видел мельком много лет назад? Но около входа в пещеру никаких машин не было. Или ее унесло прочь волнами? Как эти трое нашли свой конец? И почему никто из башни не пришел за ними? Очевидно, обитателям башни не до того было. Или они сами мертвы, умерли той же смертью, что и эти трое. И в этом повинен не иначе как Икс. Бертон пришел к выводу, что Икс и все прочие агенты и этики застряли в долине вследствие того же события, из-за которого эти трое расстались с жизнью. Ни одна машина не могла больше прилететь из башни, чтобы забрать их. И ренегат тоже не мог добраться до башни на спрятанных им где-то транспортных средствах. Ему пришлось под именем Барри Торна лететь туда на дирижабле, построенном Фаербрассом, и в башню ему попасть не удалось. Впрочем, это загадочное событие, с точки зрения Бертона, сыграло даже на руку и ему, и Иксу. Погибшие агенты, очевидно, обнаружили и веревки, свисающие со скал, и туннели, обнаружили они также, что жители долины пользовались для прохода узким карнизом. Пещеру они, наверное, нашли уже под конец, после того как позаботились, чтобы нежеланные гости не могли больше пройти к морю. Не произойди какой-то катастрофы, эти трое закупорили бы пещеру. Бертон перешел к полкам с консервами. Пластиковая табличка размером двенадцать на двенадцать дюймов, имевшаяся на каждой полке, наглядно показывала, как открывать банки. Бертон в картинках не нуждался - он еще по рассказу Пахери помнил, что надо делать. Обведя пальцем вокруг крышки, он стал ждать. Через несколько секунд крышка, сделанная из прочного металла, дрогнула, замерцала и превратилась в желеобразный покров, легко протыкающийся пальцем. - Икс позабыл о посуде и приборах, - сказал вслух Бертон. - Ну, ничего! Можно и руками есть! Его изголодавшиеся спутники бросили осматривать пещеру и последовали его примеру. Все черпали пальцами говяжье жаркое - оно было теплое - и доставали хлеб из жестянок с изображением хлебной буханки. Наелись до отвала. Ограничивать себя не было нужды - запасы были обширны. . Бертон, сидя на полу спиной к стене, наблюдал за остальными. Будь один из них Иксом, разве он не открылся бы к этому времени? Или он вербовал людей из долины только на крайний случай? Чтобы они таскали ему каштаны из огня, когда он окажется в критической ситуации? Если так, почему он не сказал сразу, чего от них ожидает? Может быть, он и собирался, но события приняли неожиданный и слишком быстрый оборот. А теперь помощь рекрутов ему больше не нужна. Напротив - они ему только мешают. И почему он стал на путь измены? Бертон не верил версии Икса, объясняющей, зачем другие этики воскресили землян. И не был уверен, что не связался с кем-то, чьи истинные цели были бы ему омерзительны, если бы он их знал. Вот почему, возможно, Таинственный Незнакомец вел себя так загадочно, почему не рассказывал им правды, почему до сих пор скрывается - если скрывается. Как бы там ни было, этику давно пора открыть себя. Разве только... разве только Иксу известно, что в группе есть агенты или другие этики. Тогда он будет хранить инкогнито до самой башни. Почему до башни? Да потому, что здесь он не в состоянии перебороть или убить своих врагов и вообще кого бы то ни было, кто мог бы помешать его планам, к добру они направлены или ко злу. Возможно, его планы требуют, чтобы Икс избавился заодно и от рекрутов. Он нуждался в них, только чтобы добраться до башни. Что вообще заставляло Икса предполагать, что ему когда-нибудь понадобится их помощь? Да... Спрюс на допросе говорил что-то об Операторе гигантского компьютера. Бертон не знал, кто этот Оператор, но Икс, наверное, тайно использовал компьютер в начале или еще до начала осуществления проекта воскрешения. Икс мог заложить в машину все вероятности, касающиеся его незаконных замыслов, и просчитать, возможно ли их осуществление. Компьютер мог подсказать ему даже нечто такое, о чем сам Икс не подумал. Например, представить такую ситуацию или ситуации, где Иксу могут понадобиться рекруты. Бертон не мог представить себе, что это за ситуация - разве что вот эта, нынешняя. Что ж, возможно. Итак, Икс набрал себе рекрутов и стер из компьютера все свои запросы и ответы на них. Каким-то образом он проделал это без ведома Оператора. В том случае, конечно, если Спрюс не солгал и такие вещи, как Оператор и компьютер, действительно существовали. Больше всего заботило Бертона то, что Икс ему так и не назвался. Значит, этик скоро начнет действовать - и не заодно с рекрутами, а против них. Бертон подумал, что надо бы поспать, прежде чем отправляться дальше на лодках. Все согласились с ним, постлали теплую одежду на пол, а часть использовали вместо подушек. Здесь было тепло, и укрываться не понадобилось. Горячий воздух шел из щелей у основания стен. - Отопление, наверное, обеспечивает атомный реактор, - заметил Фрайгейт. - И освещение тоже. Бертон решил установить ночные дежурства и нести их по двое, каждая пара по два часа. - Зачем? - возразил Тай-Пен. - Ясно же, что мы тут единственные люди на двадцать тысяч миль. - Это неизвестно. Нельзя нам сейчас терять бдительность. Кое-кто согласился с китайцем, но в конце концов решили, что лишняя предосторожность не повредит. Бертон распределил вахты, назначив Нура напарником Гильгамеша, а себя - напарником Ах-К'ака. Мавра трудно застать врасплох - он прекрасно ориентируется в чужих намерениях и чувствах и часто по едва уловимым телесным проявлениям догадывается, что сейчас сделает человек. Возможно, конечно, что Hyp - агент или что Гильгамеш в сговоре с Ах-К'аком. Пока один будет дежурить, второй притворится спящим и в нужный момент поможет первому обезвредить его напарника. Возможно было все, но приходилось идти на риск. Нельзя же совсем не спать. Больше всего Бертон беспокоился о том, как бы Икс, если он здесь, не взял ночью маленькую лодку и не попал в башню раньше остальных. Тогда он запрет нижний вход - и конец. Первыми дежурили де Марбо с Алисой, и Бертон дал французу свои наручные часы. Потом лег на свою подстилку около входа в туннель и сунул под подушку заряженный пистолет. Уснуть ему удалось с трудом, и не ему одному, если судить по многочисленным вздохам и бормотаниям. Первая вахта уже почти истекла, когда он погрузился в тревожный сон. Он то и дело просыпался, и ему снились кошмары, отражавшие события последних тридцати лет Бог, одетый как джентльмен поздней викторианской эпохи, тыкал его в ребра тяжелой тростью: "Ты должен мне за плоть. Плати". Бертон открыл глаза и посмотрел вокруг. Теперь дежурили Тай-Пен с Блессид Грумз. Китаец, всего футах в десяти от Бертона, что-то тихо говорил негритянке. Потом Грумз влепила ему пощечину и отошла. - Желаю, чтобы в следующий раз тебе больше повезло, Тай-Пен, - сказал Бертон и опять уснул. Когда дежурили Hyp и Гильгамеш, он проснулся снова и лишь чуть-чуть приоткрыл глаза, чтобы его считали спящим. Оба дежурных сидели в одной из больших лодок у приборной доски. Шумер, похоже, рассказывал мавру что-то смешное, потому что Hyp улыбался. Бертону не понравилось, что они сидят рядом. Силачу Гильгамешу ничего не стоило схватить Нура за горло. Hyp, однако, чувствовал себя вполне вольготно. Бертон еще немного последил за ними и задремал. В следующий раз он проснулся оттого, что Hyp его тряс. Бертон встал, зевая. Ах-К'ак стоял у полок и ел тушенку с хлебом. Он жестом предложил Бертону присоединиться. Тот потряс головой, не желая подходить к нему ближе, чем необходимо. Взяв пистолет из-под подушки, Бертон положил его в кобуру. Он заметил, что Ах-К'ак тоже при оружии. Ничего примечательного в этом не было - какой же смысл нести караул без оружия. Бертон, стоя футах в шести от Ах-К'ака, сказал, что выйдет помочиться. Майя, с набитым ртом, кивнул. Он похудел за это трудное путешествие и теперь, похоже, вознамерился вернуть утраченное. Если этот обжора действительно Икс, подумал Бертон, то он превосходный актер. Бертон шел по туннелю, то и дело оглядываясь и прислушиваясь, не раздадутся ли сзади шаги. Фонарь он зажег только у выхода из пещеры, поставив его на покатый пол. Луч устремился в мокрый, тяжелый туман. Быстро покончив со своим делом, Бертон вернулся в пещеру. Вот подходящий случай для Ах-К'ака, чтобы напасть. Но Бертон ничего не слышал, кроме шума волн, дробящихся о скалы неподалеку. Когда он вернулся, Ах-К'ак сидел, прислонясь к стене, закрыв глаза и повесив голову. Бертон прислонился к противоположной стене. Вскоре майя встал, потянулся и показал знаком, что хочет выйти. Бертон кивнул. Ах-К'ак, болтая отвисшим подбородком, пошел в туннель. Бертон решил, что был излишне подозрителен. Через минуту ему стало казаться, что он был недостаточно подозрителен. Что, если майя все-таки Икс и у него где-то поблизости спрятана лодка? В какой-нибудь щели, до которой можно дойти по мелководью. Прошло десять минут - не такой уж долгий срок. Может, пойти следом за Ах-К'аком? Не зная, на чем остановиться, Бертон увидел, что майя возвращается, и вздохнул с облегчением. Прошла уже половина их вахты, остальные спят уже не так крепко, и их легче будет разбудить в случае чего. Да и для Икса логичнее было бы дождаться прибытия в башню. Там, на своей территории, ему будет легче с ними справиться. После шестичасового сна Бертон разбудил всех. Они прогулялись наружу - мужчины отдельно, женщины отдельно - и вернулись, жалуясь на холод. Бертон и Ах-К'ак к тому времени разлили воду из фляг по чашкам, взятым из Граалей, приготовясь добавить туда растворимый кофе, одновременно нагревавший воду. Все попили кофе и сели завтракать. Некоторые опять вышли к морю. Грумз заявила, что нехорошо оставлять скелеты без погребения, и подняла такой шум, что Бертон счел за лучшее уступить ей. Какая теперь разница - чуть раньше или чуть позже? Кости вынесли и бросили в море после прочтенной Грумз пространной молитвы. Скелет, лежавший ближе к туннелю определенно принадлежал матери Билссид, но никто не сказал ей об этом, чтобы не причинить горя. Бертон и еще несколько человек помнили рассказ Пахери: когда египтяне вошли сюда, на черепе сохранились еще остатки скальпа с черными курчавыми волосами. Вернувшись, они загрузили одну из тридцатиместных лодок своими пожитками и поставили туда шестьдесят банок с консервами. Четверо мужчин подняли большую, но очень легкую лодку и вынесли через туннель к морю. Следом двое мужчин и двое женщин несли лодку поменьше, которой предстояло идти за на буксире. Бертон, спрошенный, зачем им лишняя лодка, ответил: - На всякий случай. Он сам не знал, какой это может быть случай. Но предосторожность не помешает. Выходя последним, он оглянулся в последний раз. Было очень тихо, а горящие светильники и пустые лодки создавали странное впечатление. Будут ли у группы Бертона последователи? Он сомневался в этом. Их экспедиция третья и пока что самая успешная. Все делается три раза. Бертон подумал о Джо Миллере, дважды упавшем в море. Уж тут-то третьего раза не будет? Может, и будет, если мы постараемся, подумал он. Все, кроме Ах-К'ака и Гильгамеша, сели в большую лодку, столкнули ее на воду, влезли и принялись вытирать ноги. Бертон досконально изучил табличку-карту, запомнив ее наизусть. Стоя на помосте у штурвала, он нажал одну из клавиш, и панель осветилась. Обозначений под клавишами не было, но на схеме показывалось, для чего они предназначены. Одновременно с подсветкой на экране вспыхнул ярко-оканжевый цилиндр - башня. - Можно трогаться, - сказал Бертон, нажимая вторую клавишу. - Ну что - вперед? - Вперед, на встречу с мудрецом из страны Оз, Королем-рыбаком! [Король-рыбак - в сказаниях о короле Артуре хранитель Грааля] - сказал Фрайгейт. - К Священному Граалю! - Если Грааль и вправду священный, - засмеялся Бертон, - что мы-то тогда здесь делаем? Что бы ни двигало лодку - не было ни вибрации, ни следа за кормой, - она быстро шла вперед. Скорость регулировалась с помощью пластиковой груши, прикрепленной к штурвалу справа. Для этого грушу следовало сжать или отпустить. Бертон, повернув штурвал так, чтобы изображение башни передвинулось из правого угла экрана в его центр, начал жать грушу. Лодка резала волны, идя по морю наискосок. Брызги мочили сидящих сзади, но Бертон не сбавлял хода. Он то и дело оглядывался. В темноте и тумане он не видел даже кормы, а пассажиры жались в кучку, напоминая в своих белых одеяниях души, перевозимые в ладье Харона. Все молчали, точно и впрямь души усопших. По словам Пахери, лодке Эхнатона потребовалось часа два, чтобы дойти до башни. Это потому, что фараон боялся вести ее на предельной скорости. Согласно показаниям радара "Парсеваля", диаметр моря составляет тридцать миль. А диаметр башни - миль десять. Так что от пещеры до нее - всего двадцать миль. Лодка фараона, наверно, ползла, делая не больше десяти миль в час. Башня на экране быстро увеличивалась - и вдруг вспыхнула огнем. Значит, цель совсем близко. По инструкции теперь следовало нажать очередную клавишу. Бертон так и сделал, и два необычайно ярких носовых прожектора ударили в туман, осветив огромную закругленную стену. Бертон отпустил грушу - лодка сразу сбавила скорость и начала дрейфовать. Снова включив энергию, Бертон развернул ее и направил к темной громаде. Он нажал еще одну кнопку - ив гладкой на вид стене открылась большая овальная дверь, толстая, как в подвале банка. Из нее лился свет. Бертон сбросил тягу и повернул штурвал. Лодка стукнулась бортом о порог. Множество рук ухватилось за дверь, удержав лодку на месте. - Аллилуйя! - завопила Блессид Грумз. - Мама, скоро я приду к тебе и воссяду по правую руку от Господа нашего! Все остальные вздрогнули. Тишина, нарушаемая только легким стуком лодки о металл, была так глубока и всех так потрясло то, что башня наконец открылась перед ними, что вопль Блессид показался им чуть ли не святотатством. - Тихо! - крикнул Фрайгейт и тут же засмеялся - Блессид легко его заглушила. - Мама, я иду! - вопила она. - Заткнись, Грумз! - сказал Бертон. - Не то я, ей-Богу же, вышвырну тебя за борт! Нашла место истерику закатывать! - Это не истерика! Я ликую! Благодать Господня наполняет меня! - Ну так держи ее при себе. Грумз сказала, что Бертону прямая дорога в ад, но подчинилась. - Может, ты и права, - сказал он. - Однако мы все идем одной дорогой. Если там, внутри, рай, мы будем с тобой. Если ад... - Не говори так! Это кощунство! Бертон вздохнул. В общем и целом Блессид нормальна, но религиозный фанатизм заслоняет от нее и факты, и все противоречия ее веры. В этом она очень похожа на его жену Изабел, правоверную католичку, которая, однако, ухитрялась одновременно верить и в спиритизм. А ведь Грумз - сильная женщина, выносливая, никогда не жалуется и приносила большую пользу в пути, когда не пыталась обратить остальных в свою веру. За дверью виднелся серый металлический коридор, описанный Пахери. От спутников египтянина, пораженных в этом коридоре неведомой силой, не осталось и следа. Сам Пахери побоялся идти с остальными и остался в лодке. Эхнатон и его люди упали на пол, и дверь закрылась так же бесшумно, как и открылась. Пахери не смог отыскать путь в пещеру, попытался спуститься на лодке через первый порог и очнулся на дальнем берегу Реки. Но теперь воскрешений больше нет. Бертон расстегнул кобуру и сказал: - Я пойду первым. Он шагнул через порог. Теплое дуновение согрело ему лицо и руки. Бестеневой свет исходил, казалось, из стен, пола и потолка. В конце коридора виднелась закрытая дверь. Входная дверь открывалась с помощью стержней из серого металла, уходивших в серый же, шестифутовый куб у наружной стены. Основание куба сливалось с полом без всяких сварочных швов или болтов. Бертон подождал, пока войдут Алиса, Афра, Hyp и де Марбо, и не велел им отходить дальше десяти футов от двери. Потом крикнул: - Давайте-ка сюда маленькую лодку! - Зачем? - спросил Тай-Пен. - Заклиним ею дверь, чтобы не закрылась. - Но ее же раздавит, - сказала Алиса. - Не думаю. Лодка сделана из того же материала, что Граали и башня. - Но выглядит она ужасно хрупкой. - У Граалей тоже тонкие стенки, и инженеры в Пароландо пытались взорвать их, разрезать, расплющить падающим молотом. Ничего не вышло. Свет из коридора падал на лица оставшихся в лодке - удивление, восхищенные, бесстрастные. Попробуй определи по их реакции, кто из них Икс. Вопрос задал один Тай-Пен, но это еще ничего не значит китайцу всегда надо знать, отчего да почему. Общими усилиями маленькую лодку подняли и просунули в дверь. Она плотно вошла в середину овала, и под ней осталось достаточно места, чтобы проползти тем, кто был в лодке, когда они передадут внутрь тюки и консервы. Бертон отходил все дальше, уступая место вновь входящим Держа пистолет в руке, он велел Алисе достать свой. Остальные, увидев направленное на них дуло, остолбенели. Еще сильнее они изумились, когда Бертон приказал им заложить руки за голову. - Ты Икс! - сказал Фрайгейт. - Ничего подобного! - смеясь, как гиена, сказал Бертон. Но сейчас я выведу Икса на чистую воду! ГЛАВА 45 - Ты подозреваешь всех, кроме Алисы, да? - спросил Hyp. - Нет. Среди вас могут быть агенты - если это так, я предлагаю им назваться. Но я видел этиков во время их совета, и только двое в нашей группе напоминают своим сложением того, кто, как я думаю, может быть Иксом! Бертон подождал. Было ясно, что, если здесь и есть агенты, сознаваться они не собираются. - Прекрасно. Я объясню. Представляется очевидным, что Икс и Барри Торн, а возможно, и Одиссей - одно лицо. Торн и Одиссей были малы ростом и очень мускулисты. Лицом они тоже походили друг на друга, хотя у Одиссея торчали уши и он был намного смуглее. Но эти черты можно изменить искусственно. Этиков похожей наружности звали Лога и Танабур. Двое из нашей группы могут быть и тем и другим. Однако мне кажется, что инженер Подебрад, убитый на "Рексе", был Танабуром. Или Логой. Во всяком случае, мы и шагу не ступим дальше, пока я не допрошу с пристрастием этих двоих. - Бертон сделал паузу и сказал: - Это Гильгамеш, называющий себя древним шумером, царем Урука, и Ах-К'ак, так называемый индеец-майя! - Но, Ричард. - тихо сказала Алиса. - Если ты слишком круто за них возьмешься, они могут просто покончить с собой. - Слыхали, что она сказала? - гаркнул Бертон. - Нет? Что Иксу легко избежать допроса, покончив с собой! Но я-то знаю, что он этого не сделает! Иначе ему пришлось бы отказаться от своих планов, какими бы они ни были! Воскрешения из мертвых больше не будет! Итак... я решил наконец действовать, потому что дальше мы без него ничего не сможем сделать. Только Икс знает, как отключить газ или ультразвук, или что там еще сразило египтян. И еще я жду ответов на свои вопросы! - Опомнись, приятель! - сказал Том Терпин. - А вдруг Икса среди нас нет? С огнем играешь! - Я убежден, что он здесь. И вот что я намерен сделать. Если никто не сознается, я оглушу тебя, Гильгамеш, и тебя, Ах-К'ак. Вы мои главные подозреваемые. А когда вы начнете приходить в себя, я вас загипнотизирую. Монат Грраутут, арктурианин, а с ним мнимый Питер Джейрус Фрайгейт и Лев Руах когда-то загипнотизировали моего друга Казза. Не одни они умеют играть в эту игру. Я признанный мастер гипноза, и если вам есть что скрывать, я это из вас вытяну. В наступившей тишине все опасливо смотрели друг на друга. - Ты злой человек, Бертон! - сказала Грумз. - Мы стоим у райских врат, а у тебя смертоубийство на уме! - Убивать я никого не собираюсь - хотя готов это сделать, если придется. Хочу я одного - раскрыть эту тайну. Среди вас могут быть агенты. Я призываю их сознаться. Терять им нечего, а приобрести они могут многое. Поздно пытаться скрыть что-то от нас. - Но... но, дорогой мой Бертон! - вскипел де Марбо. - Вы оскорбляете меня! Я никакой не агент и не этик! Я тот, кто я есть, и я ударю всякого, кто назовет меня лжецом! - Если один из них или оба неповинны, - сказал Hyp, - вина ляжет на тебя. Нельзя безнаказанно оскорблять невиновных. Кроме того, ты можешь превратить друзей во врагов. Нельзя ли загипнотизировать их, не прибегая к насилию? - Мне это так же неприятно, как и тебе, - сказал Бертон. - Поверь мне. Но, возможно, этик и сам превосходный гипнотизер - и уж безусловно обладает повышенной сопротивляемостью. Я должен оглушить их, чтобы они не воспользовались этими своими способностями, и захватить их, когда они будут еще не совсем в себе. - Но это так жестоко, Ричард, - тихо сказала Алиса. - А теперь, - сказал Бертон, - бросьте свое оружие на пол. По одному и медленно. Ты первый, Hyp. Ножи и пистолеты заклацали о серый металл. Когда все разоружились, Бертон велел им отойти назад, а Алиса собрала оружие и сложила его в кучку у него за спиной. - Руки не опускать. Почти на всех лицах читался гнев, негодование, уязвленное самолюбие. Лица Гильгамеша и Ах-К'ака превратились в каменные маски. - Подойди ко мне, Гильгамеш, - сказал Бертон. - В пяти футах от меня остановись и повернись спиной. Шумер медленно двинулся к нему. Сквозь его маску невозмутимости пробился гнев. - Если ты ударишь меня, Бертон, я твой враг навеки. Я был когда-то царем Урука и происхожу от богов! Никто не смеет тронуть меня безнаказанно. Я убью тебя! - Мне искренне жаль это делать, - сказал Бертон. - Но ты должен понимать, что дело идет о судьбе целого мира. Будь я на твоем месте, а ты на моем, я не стал бы тебя упрекать. Я возмущался бы, да, но я бы понял! - Когда ты выяснишь, что я невиновен, уж лучше убей меня! Иначе сам будешь убит! Я правду говорю! - Там видно будет. Бертон собирался в том случае, если окажется, что шумер не Икс, дать Гильгамешу под гипнозом команду простить его, Бертона, по выходе из транса. Он мог бы приказать забыть обо всем, другие, несомненно, не преминут напомнить Гильгамешу. - Руки за голову, - сказал Бертон. - Теперь повернись. Не волнуйся, очень больно не будет. Я точно знаю, с какой силой следует бить. Ты потеряешь сознание всего на несколько секунд. Бертон занес пистолет над головой шумера, но тот с криком "Нет!" обернулся и выбил у Бертона оружие. Алисе следовало бы выстрелить, но она вместо этого принялась лупить шумера по спине своим собственным пистолетом. Бертон, несмотря на всю свою силу, не устоял против геркулесовой мощи Гильгамеша и был поднят на воздух. Он ударил шумера по лицу, пустив ему кровь и поставив синяк, а шумер вскинул его высоко над головой и швырнул об стену. Оглушенный Бертон сполз на пол. Все подняли крик, а Алиса громче всех. Это не помешало ей наконец угодить рукояткой своего пистолета Гильгамешу по голове. Он пошатнулся и начал оседать. Тут Ах-К'ак, проворный, несмотря на свою толщину, подскочил к Алисе, выхватил у нее пистолет и побежал в конец коридора. Бертон попытался встать, крича: - Держите его! Держите! Это этик! Икс! Икс! Ноги у него были, точно надувные шары, из которых выходит воздух. Он снова опустилсн на пол. Майя - нет, какой там майя! - хлопнул ладонью по стене слева от себя, и дверь в дальнем конце коридора сразу же ушла вбок. Бертон попытался заметить место, куда ударил Икс. При нажатии на него, несомненно, включается какая-то аппаратура, не только открывающая дверь, но и обезвреживающая оружие, уложившее египтян. Маленький тощий Hyp, быстрый, как молния, схватил из кучи оружия пистолет и поднял его, держа обеими руками. Прогремел выстрел. Пуля ударила в дверь, за которой спрятался Икс, и в воздухе засвистели осколки пластика. Икс упал по ту сторону двери, мелькнув обутыми в черное ногами. Потом ноги исчезли. Hyp бросился за ним, но на пороге остановился, осторожно выглянул и сразу убрал голову. Пуля Икса расплющилась о стену около двери. Hyp опустился на колени и снова выглянул. Снова грянул выстрел, но Hyp, кажется, не пострадал. К тому времени и другие, разобрав свое оружие, устремились к двери. При всей бесполезности сожалений Бертон не мог не пожалеть, что не взялся сначала за Ах-К'ака. Он крикнул Алисе, склонившейся над Гильгамешем. Она помогла ему встать. Плача, она подошла к Бертону и взяла его за руки. В голове у него прояснилось, и ноги как будто стали потверже. Через минуту он совсем оправится. - Фрайгейт! Тай-Пен! Терпин! - крикнул он. - Возьмите Гильгамеша! Все остальные - вперед! Вперед, пока он не запер дверь! - Да он ушел! - прокричал Hyp. Трое названных подбежали, подняли тяжелого шумера и вынесли его за дверь. Бертон оперся на Алису, обняв ее рукой за шею, и они последовали за остальными. Добравшись до двери, он уже почувствовал, что может идти сам. Терпин оставил на пороге свой грааль, чтобы помешать двери закрыться. Как только Бертон с Алисой прошли, дверь поехала назад, наткнулась на грааль и остановилась. Hyp показал им кровавые пятна на полу. - Пуля ударила в стену, но осколки зацепили его. Оба конца коридора тянулись куда-то в бесконечность. Свет был резкий, бестеневой. Ширина коридора на глаз составляла футов сорок, а высота - пятьдесят. Он едва заметно изгибался, следуя за кривизной башни. Интересно, что находится между коридором и наружной стеной? Возможно, там пустота, а возможно, кое-где размещены машины или склады. По стенам, через неправильные промежутки, на уровне глаз виднелись выпуклые буквы или символы - одни из них на первый взгляд напоминали руны, а другие - письмо хинди. Бертон оставил на полу пулю, чтобы отметить выход, если дверь все же закроется. Кровавый след прервался на площадке, с круглым отверстием диаметром футов сто в центре. Бертон подошел к краю и посмотрел вниз. Темная шахта была освещена через равные промежутки, где в нее выходили другие этажи. Бертон не знал, какова глубина шахты, но она, по всей видимости, составляла несколько миль. Он опустился на колени, вцепившись в края, и посмотрел вверх - там было то же самое. Но вверх шахта уходит не больше чем на милю - такова высота башни над уровнем моря. Гильгамеш тем временем очнулся. Он сидел на полу, держась за голову, и стонал. - Что со мной случилось? - спросил он. Бертон объяснил. - Так это не ты ударил меня? - простонал шумер. - Это была женщина? - Да, и я приношу тебе свои извинения, если они тебе нужны. Но я должен был убедиться. - Она защищала своего мужчину. Если ты меня не ударил, то оскорбления нет. Но есть телесные повреждения. - Ничего, скоро все пройдет, - сказал Бертон. Он умолчал о том, что съездил Гильгамешу по морде. В данном случае лучше всей правды не открывать. В прошлой жизни Бертон нажил множество врагов - и это не пугало его, а даже доставляло известное удовлетворение. Но за последние двадцать лет он понял, что вел себя в этом смысле иррационально. Мудрый суфи Hyp дал ему это понять, хотя и не напрямую. Бертон сам дошел до этого, слушая беседы Нура с его учеником Фрайгейтом. - По-моему, Икс уехал на лифте, - сказал Бертон. - Но лифта здесь не видно. И какой-либо аппаратуры вызова тоже. - Может, это потому, что никакой кабины и нет, - сказал Фрайгейт. Бертон вытаращил глаза. Фрайгейт достал из кошелька на поясе пластиковую пулю и бросил ее в пустоту. Она остановилась на уровне пола, точно завязла в чем-то. - Ах ты, черт! Смотри-ка, угадал! - Что угадал? - Что в шахте существует какое-то поле. Но вот как попасть куда тебе надо? Может, нужен код, чтобы управлять полем? - Ты правильно мыслишь, - сказал Hyp. - Спасибо, учитель. А вдруг одному нужно вниз, а другому вверх? Может ли поле работать одновременно в обоих направлениях? Если с этажа на этаж можно попасть только через такие шахты - эта, надо думать, не единственная, - то путешественники оказались в ловушке. Этику остается только подождать, пока они не перемрут с голоду. Бертон разозлился. Всю жизнь он чувствовал себя в клетке - некоторые решетки он разламывал, но самые крепкие остались незыблемыми. И вот сейчас, на пороге открытия великой тайны, он снова попал в клетку, из которой, похоже, выхода нет. Он медленно опустил одну ногу в пустоту и почувствовал сопротивление. Решив, что неведомая сила должна выдержать его вес, он ступил в шахту обеими ногами. Он был на грани паники - любой на его месте чувствовал бы то же самое. Однако вот он стоит на воздухе, и под ногами у него бездна. Он поднял пулю и бросил ее Фрайгейту - Что же теперь? - спросил Hyp. Бертон посмотрел вверх и вниз. - Не знаю. Тут не просто воздух. Эта среда оказывает легкое сопротивление, когда я двигаюсь. Но дышу я свободно. Стоять там было все-таки, мягко говоря, неуютно, и Бертон вернулся на твердый пол. - Там такого ощущения нет. То, что под ногами, немного пружинит подо мной. - Настало молчание, и он предложил: - Ну что ж, пошли дальше? ГЛАВА 46 Вскоре они пришли к другой лифтовой площадке, помеченной выпуклыми знаками. Бертон снова заглянул вниз и вверх, ища каких-нибудь указаний, - но эта шахта была так же пуста, как и первая. Когда они ушли оттуда, Фрайгейт сказал: - Интересно, жив ли еще Пискатор? Вот если бы он нам встретился... - Если бы? Мы не можем полагаться на "если бы", как бы это ни было свойственно человеку, - сказал Бертон. Фрайгейт надулся. - Пискатор, как я понимаю, был суфи, - сказал Hyp. - Этим объясняется то, что он прошел через верхний ход. Насколько я слышал, там имеется какое-то силовое поле, сродни электромагнитному, не допускающее внутрь тех, кто не достиг определенного этического уровня. - Он, должно быть, здорово отличался от всех известных мне суфи, за исключением тебя, - сказал Бертон. - Все египетские суфи были жулики. - Есть истинные суфи и ложные суфи, - ответил Hyp, оставшись глухим к насмешке. - Я полагаю, что ватан отражает этическое и духовное развитие личности - и силовое поле, смотря по тому, что показывает ватан, открывает или преграждает вход в башню. - Как же тогда Икс ходил этим путем? Его этика очевидно, не так высока, как у других. - Как знать. Если то, что он говорил о других этиках, правда... Но, возможно, Икс проделал свой тайный ход именно для того, чтобы не пользоваться верхним. Но он должен был сделать это, когда башня только еще строилась - значит, задумал свой план заранее. Он еще тогда знал, что поле его не пропустит. - Нет. Другие-то видели его ватан. И могли понять, что Икс деградировал - изменился, во всяком случае. Могли даже понять, что он им изменил. - Может, Икс приспособился как-то подделывать свой ватан. Ну... заставлять его выглядеть иначе, чем на самом деле. Тогда он мог не только сходить за своего, но и силовое поле надуть. - Возможно, - согласился Hyp. - Но ведь его товарищи могли об этом догадаться? - Может, они не знали, что такое возможно. Может, Икс сам изобрел такой прибор. - А по тайному ходу, - подхватил Бертон, - он мог покидать башню так, что никто об этом не знал. - Выходит, в башне не было радаров? - Ну и что ж? Если б радары были, они обнаружили бы и первую, и вторую экспедиции, когда те еще только спускались по карнизу, - заметил Бертон. - И пещеру засекли бы - хотя на пещеру, возможно, операторы не обратили бы внимания. Не было здесь радара, сканирующего море и горы. Да и зачем? Этики не верили, что кто-нибудь может забраться так далеко. - У нас у всех имеются ватаны, - сказал Hyp, - если правда то, что сказали тебе на Совете Двенадцати. Их ватаны ты видел сам. Чего я не понимаю - так это почему этики не выследили тебя задолго до того времени. Снимок твоего ватана должен был храниться в том гигантском компьютере, о котором говорил Спрюс. Как и снимки всех наших ватанов, вероятно. - Возможно, Икс подменил снимок моего ватана. Это объясняет, почему агент Аньо имел при себе мою обычную фотографию. - Мне кажется, у этиков имелись наверху поисковые спутники, - сказал Фрайгейт. - Но они не смогли найти тебя по ватану, потому что ватан был изменен. - Хм-м, - произнес Hyp. - Интересно, влияет ли искажение ватана на духовную сущность его носителя? - Помните, де Марбо рассказывал, как Клеменс анализировал связь между ватаном, ка или душой - называйте, как хотите - и телом? - сказал Бертон. - Клеменс пришел к выводу, что ватан действительно отражает личность человека. Для этого он и нужен. Бесполезно пытаться приделать ватан к копии чьего-то тела, поскольку копия отличается от оригинала. В ничтожно малой степени, но отличается. И если ватан или душа действительно суть человека, вместилище самосознания, то мозг человека самосознанием не обладает. Без ватана человеческое тело будет обладать разумом, но не самосознанием. Понятие своего "я" будет отсутствовать. Для ватана человеческий организм - то же, что для человека лошадь или автомобиль. Ну возможно, это не совсем верное сравнение. Комбинация ватана и тела больше напоминает кентавра. Это сплав. И человеческая, и конская половины не могут существовать одна без другой. Возможно, ватану тоже необходимо тело, чтобы обрести самосознание: ведь, по словам этиков, ватаны без тел блуждают в пространстве, лишенные не только самосознания, но и сознания вообще. Согласно же нашей теории, это тело генерирует ватан. Как - я не знаю, у меня нет даже гипотезы на этот счет. Но ватан без тела возникнуть не может. У эмбрионов имеются эмбриональные ватаны, у младенцев - младенческие. Ватан взрослеет вместе с телом. Но существуют две стадии взрослости. Назовем высшую стадию суперватанностью. Ватан, не достигший определенного этически-духовного уровня, обречен после смерти тела вечно блуждать в пространстве, лишенный сознания. Если только, как здесь, не будет создана копия тела и ватан не вернется к ней, повинуясь некоему притяжению, это тело-дубликат будет обладать разумом, но не концепцией своего "я". Этой концепцией обладает ватан, но лишь при условии воссоединения с телом. Без ватанов люди бы тоже стали из обезьян людьми, разработали бы язык, развили науку и технику - но религии бы у них не было, и они не больше сознавали бы свои "я", чем муравьи. - И что у них был бы за язык? - сказал Фрайгейт. - Попробуйте представить себе язык, в котором отсутствует местоимение "я". А возможно, также и "ты", "вы". Я не уверен, что такие люди могли бы создать язык - в вашем понимании. Они так и остались бы разумными животными. Или скорее живыми машинами, не столь зависящими от инстинкта, как животные. - Поговорим об этом подробнее как-нибудь в другой раз. - Ну а как же шимпанзе? - Возможно, у них есть рудиментарные ватаны с низким уровнем самосознания. Никто ведь не доказал, что у обезьян нет своего языка или самосознания. Сам ватан, без тела, самосознания развить не может. Если у человека не развит мозг, то и ватан будет недоразвитый - а следовательно, способный достичь лишь самого низкого этического уровня. - Э нет! - сказал Фрайгейт. - Ты путаешь интеллект с моралью. Мы оба знали слишком много людей с высоким умственным развитием и низким этическим, да и наоборот, чтобы поверить, что высокий интеллектуальный коэффициент обеспечивает столь же высокий моральный уровень. - Да-а, но ты забываешь о воле. Они пришли к следующей площадке, и Бертон осмотрел шахту - Все то же самое. Отряд двинулся дальше, и Бертон вернулся к своей роли Сократа. - Итак, воля. Мы должны признать, что полной свободой она не обладает. На нее влияют внешние события - внешняя среда, - а также внутренняя жизнь тела - внутренняя среда. Физические и душевные повреждения, болезни, химические процессы и прочее - все это влияет на волю человека. Маньяк был бы хорошим человеком, если бы болезнь или травма не сделали из него мучителя и убийцу. Психологические или химические факторы приводят к расщеплению личности, создают моральных калек и уродов. Ватан, я полагаю, столь тесно связан с телом, что отражает все его умственные перемены. У идиота или слабоумного и ватан идиотский или слабоумный. Вот почему этики воскресили идиотов и слабоумных где-то в другом месте - если наши рассуждения верны, - где их можно лечить без помех. Медицина этиков позволяет полностью развить недоразвитый мозг. И ватаны этих больных тоже становятся высокоразвитыми, в полной мере способными выбирать между добром и злом. - И получают возможность стать суперватанами и воссоединиться с Богом, - добавил Hyp. - Я внимательно слушал тебя, Бертон. И не согласен с многим. Прежде всего с тем, что Бог не заботится о своих душах. Бог не дал бы им блуждать без смысла и цели. Бог дал бы им всем приют. - Возможно, Бог - если он есть - действительно о них не заботится, - сказал Бертон. - Никаких свидетельств обратному нет. Как бы там ни было, я не согласен, что человек без ватана не обладает свободой воли - то есть лишен способности выбирать между моральными альтернативами. Он не способен превозмочь требования тела, окружающей среды или личные склонности. Он не способен сам себя поднять за волосы Только ватан обладает свободой воли и самосознанием. Но я признаю, что выражать он их может лишь через посредство тела. И признаю, что ватан тесно взаимодействует с телом и подвержен его влиянию. Ватан должен иметь личностные свойства, но большую их часть он черпает от тела. - Прекрасно, - сказал Фрайгейт. - А не пришли ли мы опять к тому, с чего начинали? Мы так и не сумели провести четкую грань между ватаном и телом. Если ватан поставляет самосознание и свободу воли, он все же зависит от тела в части характера, генетических свойств и нервной системы. Он, так сказать, поглощает эти качества или делает с них фотоснимки. Значит, в определенном смысле ватан лишь копия, а не оригинал. Когда тело умирает, оно расстается с жизнью бесповоротно. Ватан покидает его, что бы это ни означало, унося с собой копии эмоций и мыслей - все, что составляет личность. Он проявляет свободу воли и самосознание, если его присоединяют к телу-дубликату. Но ли