ать поток тепла с такой большой области? Сам акт концентрации теплового потока должен требовать больших затрат энергии. - Возможно, но меня это не волнует. Мои доли-преобразователи постоянно концентрируют тепловой поток, так что, как только возникает необходимость в работе, она производится. Когда я вынул твое оружие, определенный объем освещенной части атмосферы потерял некоторые излишки тепла вместо того, чтобы передать его затемненным областям. Так что я использовал для этой цели солнечную энергию. Вместо того, чтобы использовать механические или электронные устройства, осуществляющие подобный процесс, я использовал нейронное устройство. - Он коснулся одной из своих шишек. - Оно делает все быстро, эффективно, постоянно - и без усилий. - Непредставимо, - пробормотал Пелорат. - Вовсе нет, - сказал Бандер. - Рассмотри попристальней глаза и уши. Как они могут превращать малые количества фотонов и воздушных колебаний в информацию. Это может казаться непредставимым, если ты никогда прежде не встречался с подобным. Мои преобразователи не более непредставимы, и не казались бы вам такими, если бы не были так непривычны. - Что же вы делаете с этими постоянно работающими мозговыми преобразователями? - Спросил Тревайз. - Мы заставляем мир двигаться, - ответил Бандер. - Каждый робот этого обширного поместья получает энергию от меня; или, вернее, от природного теплового потока. Нажимает ли робот контакт или валит дерево, энергия поступает от ментального преобразователя - м_о_е_г_о ментального преборазователя. - А если вы спите? - Процесс преобразования происходит, бодрствую я или сплю, ничтожный полу-человек, - сказал Бандер. - Разве вы прекращаете дышать, когда спите? Разве сердце перестает биться? Ночью мои роботы работают за счет некоторого охлаждения глубин Солярии. Изменение неизмеримо мало в общем масштабе, а здесь нас только двенадцать сотен, так что вся энергия, которую мы используем, не уменьшит ощутимо жизни нашего солнца и не истощит внутреннего тепла планеты. - Приходило ли вам на ум, что вы можете использовать это как оружие? Бандер смотрел на Тревайза так, словно он оказался чем-то особенно непостижымым. - Полагаю, под этим ты подразумевал, что Солярия может противостоять другим мирам с энергетическим оружием, основанном на преобразовании тепла? Зачем нам это? Даже если бы мы побили их оружие, базирующееся на других принципах - что отнюдь не гарантировано - что бы мы приобрели? Контроль над другими мирами? Что нам до других миров, когда у нас есть свой собственный, идеальный? Может, нам установить наше господство над полу-людьми и использовать их на принудительных работах? Но у нас есть роботы, более пригодные для этих целей, чем полу-люди. У нас есть все. Мы не хотим ничего - кроме как быть предоставленными самим себе. Слушай сюда - я расскажу тебе другую историю. - Начинай, - сказал Тревайз. - Двадцать тысяч лет назад, когда полу-существа Земли начали валить в космос а сами мы ушли под землю, другие спейсерские миры решили противостоять новым колонистам с Земли. Так они нанесли удар по Земле. - По Земле, - повторил Тревайз, пытаясь скрыть свое удовлетворение тем фактом, что они наконец перешли к нужной теме. - Да, прямо в центр. Разумное действие, между прочим. Если вы хотите кого-нибудь убить, то вы ударяете не по пальцу или пятке, но прямо в сердце. И наши друзья-спейсеры, не слишком далеко ушедшие от самих людей по вспыльчивости, ухитрились выжечь радиацией поверхность Земли, так что планета стала совершенно непригодна для жизни. - А, вот что случилось, - сказал Пелорат, сжав кулаки и быстро ими двигая, словно вбивая этот тезис. - Я знал, что это не может быть природным явлением. Как это сделали? - Я не имею понятия, как это было сделано, - безразлично ответил Бандер, - но в любом случае это не принесло спейсерам ничего хорошего. В этом весь смысл истории. Сеттлеры продолжали расселяться, а спейсеры - вымирать. Они пытались противостоять этому - и сгинули. Мы, соляриане, отступили и отказались от состязания - и мы все еще здесь. - И сеттлеры, - зловеще заметил Тревайз. - Да, но не навечно. Толпящиеся полу-люди могут сражаться, могут состязаться, но в конце концов должны умереть. Это возможно потребует десятки тысяч лет, но мы можем подождать. И когда это случиться, мы, соляриане, полноценные, одинокие, свободные, получим Галактику в свою собственность. Мы сможем тогда использовать, или не использовать, любой мир, который пожелаем, в добавок к нашему собственному. - Но эта история Земли, - спросил Пелорат, нетерпеливо щелкая пальцами, - что вы нам рассказали - это легенда или действительность? - Кто может различить это, полу-Пелорат? Вся история - это легенда, более или менее. - Но что говорят ваши записи? Могу ли я увидеть записи на эту тему, Бандер? Пожалуйста, поймите, что легенды, мифы и первобытные сказки - моя специальность. Я - ученый, исследующий подобные вещи и особенно те, что относятся к Земле. - Я просто повторяю то, что я слышал. Нет никаких записей на эту тему. Наши записи относятся только к проблемам Солярии и другие миры упоминаются в них постольку-поскольку это касается нашего. - Наверняка Земля имела к вам отношение. - Может быть, но, если и так, это было давным-давно и Земля, среди всех миров, была наиболее отвратительна для нас. Если у нас и были какие-то записи о Земле, я уверен, что они были уничтожены в порыве подобных чувств. Тревайз заскрипел зубами от разочарования. - Вами самими? - Спросил он. Бандер обернулся к Тревайзу: - Здесь нет больше никого, кто мог бы уничтожить их. Пелорат не желал оставить эту тему. - Что же еще вы слышали касательно Земли? Бандер задумался, а затем ответил: - Когда я был молод, я слышал от робота историю о землянине, который однажды посетил Солярию, о солярианской женщине, которая улетела с ним и стала важным лицом в Галактике. Однако, по-моему, эта история - выдумка. - Вы уверены? - Закусил губу Пелорат. - Как я могу быть уверен в чем-либо, касающемся таких вопросов? Тем более, это переходит все границы - то, что землянин осмелился появиться на Солярии, или что Солярия допустила бы это вторжение. Еще менее вероятно, что солярианка - мы тогда были полу-людьми, но даже и так - могла добровольно покинуть наш мир. Но пойдемте, позвольте мне показать вам мой дом. - Ваш дом? - Удивилась Блисс, взглянув вокруг. - Разве мы не у вас дома? - Не совсем. Это только прихожая. Это комната связи. Сидя здесь я вижу моих соляриан, когда это необходимо. Их образы появляются на этой стене или в трехмерном изображении - перед стеной. Эта комната - своего рода общественное заведение - и не является частью моего дома. Следуйте за мной. Он двинулся вперед, не оборачиваясь, чтобы посмотреть, идут ли за ним. Но четыре робота покинули свои углы, и Тревайз знал, что если он и его спутники не последуют за Бандером добровольно, роботы вежливо заставят их это сделать. Блисс и Пелорат поднялсь с пола и Тревайз тихо шепнул: - Ты заставляешь его говорить? Блисс сжала его руку и кивнула. - Я по-прежнему хочу знать, каковы его намерения, - добавила она с тревогой в голосе. 49. Они последовали за Бандером. Роботы держались на вежливой дистанции, но их присутствие постоянно ощущалось. Они шли по коридору и Тревайз уныло пробормотал: - Здесь нет ничего, что помогло бы нам в поисках Земли. Я уверен в этом. Только еще одна вариация на тему радиоактивности. - Он пожал плечами. - Мы должны отправиться туда, куда указывает третий набор координат. Перед ними отворилась дверь, обнаруживая маленькое помещение. - Входите, полу-люди, - произнес Бандер, - я хочу показать вам, как мы живем. - Он получает ребяческое удовольствие от показа, - прошептал Голан. - Мне так и хочется сбить его с ног. - Не пытайся соперничать с ним в ребячливости, - предостерегающе сказала Блисс. Бандер ввел всех троих в это помещение. За ними последовал и один из роботов. Солярианин жестом отослал двух других прочь и вошел сам. Позади него закрылась дверь. - Это - подъемник, - с удовольствием от сделанного открытия сказал Пелорат. - Именно так, - согласился Бандер. - Как только мы ушли под землю, мы, как правило, не появлялись на поверхности. Да, собственно, мы и не хотели, хотя я нахожу приятным время от времени чувствовать солнечный свет. Я не люблю облачную погоду или ночь под открытым небом. Это дает ощущение того, что ты под землей, хотя на самом деле это и не так, если вы понимаете, что я имею ввиду. Это, своего рода, когнитивный диссонанс, и я нахожу его очень неприятным. - На Земле тоже строили подземелья, - сказал Пелорат. - Стальные пещеры - так они называли свои города. И Трантор тоже строился под землей, даже более широко, в старые имперские времена. А на кампореллоне строятся под землей и сейчас. Это общая тенденция, если вдуматься... - Полу-люди, теснящиеся под землей, и мы, живущие в великолепном уединении - две совершенно различные вещи. - На Терминусе, - заметил Тревайз, - жилые помещения расположены на поверхности. - И подвергаются воздействию погоды, - ответил Бандер. - Весьма примитивно. Подъемник, после начального ощущения падения, которое и подсказало Пелорату, что это такое, в дальнейшем ничем не проявлял своего движения. Тревайз уже спрашивал себя, насколько глубоко они могли опуститься, когда возникло краткое ощущение повышенной гравитации и дверь открылась. Перед ними была большая и заботливо обставленная комната. Она тускло освещалась, хотя источник света и не был виден. Казалось слабо светится сам воздух. Бандер ткнул пальцем в пространство и там, куда он показал, свет загорелся ярче. Он ткнул куда-то еще и произошло то же самое. Положив левую руку на верхушку стержня по одну сторону от дверного проема, он сделал широкий круговой жест правой, так что осветилась вся комната, словно выглянуло солнце, но без соответствующего ощущения тепла. Тревайз скривился и вполголоса сказал: - Этот человек - шарлатан. - Не "человек", а "солярианин", - резко отреагировал Бандер. - Я не уверен, что может означать слово "шарлатан", но судя по интонации, это что-то оскорбительное. - Это означает того, - пояснил Тревайз, - кто не искренен, кто организует эффекты для того, чтобы сделанное им казалось внушительнее, чем есть на самом деле. - Согласен, я люблю драматические эффекты, но то, что я сделал - не эффект. Это реальность. Он похлопал по стержню, на котором лежала его левая рука. - Этот теплопроводный стержень проникает на несколько километров вниз, и подобные стержни находятся во множестве подходящих мест моего поместья. Я знаю, что подобные стержни есть и в других поместьях. Эти стержни увеличивают скорость, с которой тепло истекает из глубинных областей Солярии на поверхность и облегчают его превращение в работу. На самом деле мне не нужны жесты руками, чтобы обеспечить свет, но это вносит драматический оттенок, и, возможно, как вы и указали, легкий привкус недостоверности. Мне же эти вещи доставляют удовольствие. - Много ли у вас было случаев испытать удовольствие от такого небольшого драматического представления? - Поинтересовалась Блисс. - Нет, - ответил Бандер, качая головой. - На моих роботов такие вещи не производят никакого впечатления. Как и на других соляриан. Необычный шанс встретить полу-людей и показать им это - самый удивительный. - Когда мы вошли, в этой комнате тускло горел свет. Он так и горел все время? - Спросил Пелорат. - Да, при малом расходе энергии - как и при поддержании роботов в рабочем состоянии. Все в моем поместье обычно действует, а неработающие части поддерживаются в готовности. - И вы беспрерывно обеспечиваете энергией все это огромное поместье? - Солнце и кора планеты обеспечивают его энергией. Я - трубопровод. Это не все, что дает мое поместье. Я держу большую часть в первозданном виде и вполне обеспеченным разнообразной животной жизнью. Во-первых, так как это защищает мои границы, и во-вторых, потому что я нахожу в этом эстетическое удовольствие. На самом деле мои поля и фабрики невелики. Они нужны только для удовлетворения моих нужд плюс для некоторого обмена на то или другое. У меня есть роботы, которые могут производить и при необходимости устанавливать теплопроводные стержни. Многие соляриане из-за этого зависят от меня. - А ваш дом? - Спросил Тревайз. - Насколько он велик? Должно быть это был правильный вопрос, поскольку Бандер просиял. - Он очень большой. Я думаю, он один из величайших на планете. Он тянется на километры в любом направлении. Для содержания моего дома у меня под землей столько же роботов, сколько на всех тысячах квадратных километров поверхности. - Но вы наверняка не живете во всем этом доме, - поразился Пелорат. - Вполне возможно, что есть помещения, в которых я никогда не бывал, ну и что из этого? - Сказал Бандер. - Роботы поддерживают порядок всюду, вентилируя и убирая комнаты. Но давайте выйдем отсюда. Они вышли через дверь, а она была не единственной, сквозь которую прошла их компания, и очутились в другом коридоре. Перед ними стоял небльшой открытый гусеничный экипаж. Бандер указал им на машину и они разместились в ней друг за другом. Для четверых здесь было тесновато, да еще за ними втиснулся и робот. Но Пелорат и Блисс тесно прижались друг к другу, давая место и Тревайзу. Бандер с полным удобством уселся впереди, робот - сбоку от него, и экипаж двинулся вперед, без единого признака управления или контроля над ним, кроме плавных движений руки Бандера, которые он делал время от времени. - Это специальный робот в виде экипажа, - с небрежным безразличием пояснил Бандер. Они проезжали по величественному проходу, плавно миновали двери, открывающиеся при их приближении и закрывающиеся за ними. Орнамент на каждой двери был самым разнообразным, словно роботы руководствовались указанием выполнить их случайным образом. Коридор перед ними был темен, за ними - тоже. Однако, в каком бы месте они не находились, там возникало свечение, подобное солнечному, но только не дающее тепла. Комнаты тоже освещались, как только в них открывались двери. И каждый раз Бандер медленно и грациозно поводил в воздухе рукой. Казалось, путешествию не будет конца. Время от времени они замечали, что сворачивают, так что создавалось впечатление двумерности этой усадьбы (нет, трехмерности, подумал Тревайз в одном месте, когда они постепенно спустились вниз по покатому съезду). Куда бы они не ехали, повсюду были роботы, дюжинами - десятками - сотнями - неустанно занятые работой, смысл которой Тревайзу нелегко было угадать. Они проследовали через большую комнату, в которой ряды роботов тихо склонились над столами. - Что они делают, Бандер? - Спросил Пелорат. - Ведут учет, - ответил Бандер. - Статистические записи, финансовые счета и всевозможные вещи, в которые, весьма рад заметить, мне нет нужды вникать. Это не такое уж потребительское поместье. Примерно четверть насаждений отдано под сады, десятая часть - под зерновые, но основная моя специализация - все-таки сады. Мы выращиваем лучшие фрукты в мире и выращиваем множество различных их сортов. Персики Бандера - вот н_а_с_т_о_я_щ_и_е персики на Солярии. Вряд ли кто еще позаботится выращивать персики. У нас - двадцать семь сортов яблок и - и так далее. Роботы могут дать вам полную информацию. - И что же вы делаете со всеми этими фруктами? - Спросил Тревайз. - Вы же не можете съесть все сами? - Я и не думал об этом. Я просто несколько увлечен выращиванием фруктов. Торгую ими с другими поместьями. - И за что же вы их продаете? - Главным образом, за минеральное сырье. В моем поместье нет сколько нибудь ценных шахт. Кроме того, я торгую ради всего остального, что требуется для поддержания здорового экологического баланса. У меня здесь очень много видов растительной и животной жизни. - Я полагаю, обо всем этом заботятся роботы, - заметил Тревайз. - Да, конечно. И очень хорошо. - Все для одного солярианина. - Все для поместья и его экологической устойчивости. Я единственный солярианин, который посещает различные части поместья - когда пожелаю - но это часть моей абсолютной свободы. - Я думаю, - сказал Пелорат, - другие соляриане - тоже поддерживают местный экологический баланс и владеют болотами, горными районами или морским побережьем в качестве поместий. - Полагаю, так, - ответил Бандер. - Подобные вещи занимают нас на конференциях, так что поддержка мировых отношений остается необходимой. - И как часто вы собираетесь вместе? - Спросил Тревайз. (Они ехали сквозь довольно узкий проход, сравнительно длинный и без комнат по сторонам. Тревайз предположил, что он был построен сквозь область, не поддающуюся легкой проходке и не позволяющей с легкостью расширять строительство в стороны, так что проход служил только связующим звеном между двумя крыльями, широко раскинувшимися в глубине Солярии.) - Слишком часто. Редкий месяц случается, когда я не вынужден уделять некоторое время конференциям одного из комитетов, членом которых я состою. И все же, хотя у меня и нет гор или болот в моем поместье, мои фруктовые деревья, рыбные садки и ботанические сады - лучшие в этом мире - Но дорогой мой - я имел в виду, Бандер, - поправился Пелорат, - я готов был предположить, что вы никогда не покидаете своего поместья и не навещаете других... - Конечно, н_е_т, - оскорбился Бандер. - Я сказал, что готов предположить это, - мягко продолжил Пелорат. - Но в таком случае, как вы можете быть уверены, что ваше - лучшее, если никогда не исследовали и даже не видели другого? - Потому что я могу выяснить это исходя из спроса на мои товары в межсолярианской торговле. - А что же промышленность? - Поинтересовался Тревайз. - Есть поместья, производящие оборудование и механизмы. Как я уже говорил, в моем поместье делают теплопроводные стержни, но это довольно просто. - И роботов. - Роботов производят всюду. Когда-то Солярия лидировала в Галактике по ясности и утонченности ума этих роботов. - Сегодня тоже, как я вижу, - сказал Тревайз с интонацией скорее утвердительной, чем вопросительной. - Сегодня? - Сказал Бандер. - С кем же теперь состязаться? Роботов сейчас делают только соляриане. Твой мир - не делает, если я правильно интерпретировал то, что я слышал по гиперволне. - Но другие спейсерские миры? - Я же сказал. Они больше не существуют. - Совсем? - Я не думаю, что где-нибудь, кроме Солярии, есть живые спейсеры. - Тогда здесь никто не знает местонахождение Земли. - Почему кто-то должен захотеть узнать это? - Я хочу узнать, - прервал их Пелорат. - Это моя специальность. - Тогда, - сказал Бандер, - вы должны начать изучать что-нибудь еще. Я ничего не знаю о местонахождении Земли и не слышал ни о ком, кто бы знал, да я и не дам даже куска металла за разрешение этой проблемы. Экипаж остановился и, на какое-то мгновение, Тревайзу показалось, что Бандер обиделся. Впрочем, экипаж остановился плавно и Бандер, выйдя из машины, выглядел как обычно самодовольным, когда махнул остальным, чтобы они тоже выходили. Освещение в комнате, куда они попали, было притушено, даже после того, как Бандер зажег его своим жестом. Она открывалась в боковой проход, по обе стороны которого находились меньшие помещения. В каждом из них стояли одна или две разукрашенные вазы, иногда сопровождаемые чем-то вроде фильмопроекторов. - Что это все такое, Бандер? - Спросил Тревайз. - Место упокоения предков, Тревайз, - ответил Бандер. 50. Пелорат с интересом огляделся. - Я полагаю, здесь покоится в земле прах ваших предков? - Если под "покоящимися в земле" вы имеете в виду захоронение в грунте, то вы не совсем правы, - ответил Бандер. - Мы можем находиться под землей, но это - моя усадьба и прах находится в ней, как и сами мы сейчас. В нашем языке существует выражение "покоящиеся в доме". - Он помедлил, а затем продолжил: - "Дом" - архаичное слово, означающее усадьбу. - И здесь - все ваши предки? - Мельком взглянув, спросил Тревайз. - Сколько их? - Около сотни, - ответил Бандер, даже не делая попытки скрыть звучащую в его голосе гордость. - Девяносто четыре, если быть точным. Конечно, самые ранние - не истинные соляриане - по крайней мере, не в современном смысле этого слова. Они были полу-людьми, мужчинами и женщинами. Такие полу-предки помещены в соседние урны со своими непосредственными потомками. Естественно, я не захожу в те комнаты. Это довольно "постыдно". По крайней мере таково солярианское выражение для подобного, но я не знаю вашего эквивалента. У вас его может и не быть. - А фильмы? - Поинтересовалась Блисс. - Как я понимаю, вот это - кинопроекторы? - Дневники, истории их жизни. Сцены их быта в самых любимых уголках поместья. Это означает, что они в каком-то смысле вовсе не умерли. Часть их осталась, и это часть моей свободы - то, что я могу присоединится к ним, когда бы я этого не пожелал; когда захочу, я могу посмотреть тот или иной кусочек фильма. - Но не этих - постыдных. Бандер отвел глаза в сторону. - Нет, - признался он, - но ведь все мы потомки таких предков. Это общее несчастье. - Общее? У других соляриан тоже есть такие склепы? - Спросил Голан. - О, да, у всех, но мой - самый лучший, самый обустроенный и более сохранившийся. - А ваш собственный склеп уже подготовлен? - Конечно. Он полностью построен и приготовлен. Это было первейшей моей заботой, как только я унаследовал это поместье. И когда я лягу во прах - поэтически выражаясь - мой наследник должен будет заняться постройкой своего собственного - это будет е_г_о первейшая забота. - И вы имеете наследника? - Он появится, как только наступит нужный момент. Времени жизни еще достаточно. Когда я должен буду уйти, найдется молодой наследник, вполне зрелый, чтобы управлять поместьем и с хорошо развитыми долями мозга, преобразующими энергию. - Это будет ваш детеныш, я полагаю. - О, да. - Но что, если случиться что-нибудь непредвиденное, - продолжил Тревайз. - Я думаю, случайности и несчастья происходят даже на Солярии. Что произойдет, если солярианин ляжет во прах преждевременно и не имея наследника на свое место или, по крайней мере, никого достаточно зрелого для обладания поместьем? - Это случается редко. В моем роду такое случилось только однажды. Когда это происходит, необходимо только вспомнить, что существуют другие наследники, ожидающие других поместий. Некоторые из них достаточно взрослые, чтобы наследовать, а их родитель достаточно юн, чтобы произвести на свет второго потомка и жить до тех пор, пока он не созреет для наследования. Один из этих старых/юных наследников, как их называют, может быть предназначен для наследования моего поместья. - Кто же его назначит? - У нас есть правительство, одной из функций которого являются подобные назначения наследников в случае преждевременной смерти. Все это, конечно, делается по головизорам. - Но как же так, - удивился Пелорат, - если соляриане никогда не видят друг друга, как же кто-либо узнает, что кто-то где-то неожиданноили своевременно, не имеет значения - обратился во прах? - Когда один из нас переходит в прах, - взялся объяснять Бандер, - все снабжение поместья энергией прекращается. Если нет наследника чтобы взять тот час же контроль на себя, ненормальность ситуации заметят сразу же и будут приняты соответствующие меры. Уверяю вас, наша социальная система работает гладко. - Можно ли посмотреть некоторые из фильмов, которые у вас здесь есть? - Спросил Тревайз. Бандер замер и лишь спустя мгновение сказал: - Только ваше невежество извиняет вас. То, что вы сказали - дико и пошло. - Я прошу прощения за это, я не хотел вас задеть, но мы объясняли уже, что очень заинтересованы в получении информации о Земле. Я думаю, что самые ранние фильмы, которые у вас есть, могут датироваться временами, когда Земля еще не была радиоактивной. Следовательно, она могла быть упомянута. Могут проскользнуть какие-нибудь детали. Мы конечно не желаем нарушить ваше одиночество, но может быть есть какой-то способ, чтобы или вы показали нам эти фильмы, или, возможно, робот, и таким образом позволили бы нам получить какую-нибудь достоверную информацию. Естественно, если вы можете уважить наши мотивы и понять, что мы в свою очередь изо всех сил пытаемся уважать ваши чувства, вы можете позволить нам самим заняться просмотром фильмов. - Я понимаю, что у вас нет возможности узнать, - холодно ответил Бандер, - что вы становитесь все более и более отвратительными. Однако, мы можем покончить со всем этим сейчас же. Я заверяю вас, что фильмов, сопутствовавших моим ранним полу-человеческим предкам, не существует. - Совсем? - Разочарование Тревайза было огромным. - Когда-то они существовали. Но даже вы можете вообразить, что могло в них быть. Двое полу-людей, демонстрирующих интерес друг к другу или даже, - он смущенно закашлялся и с трудом закончил: - взаимодействующих. Естественно все фильмы полу-людей были уничтожены много поколений назад. - А что же у других соляриан? - Все уничтожено. - Вы уверены? - Нужно быть сумасшедшим, чтобы не уничтожить их. - Может оказаться, что некоторые соляриане б_ы_л_и сумасшедшими, или сентиментальными, или забывчивыми. Мы полагаем, вы не будете возражать и направите нас к соседнему поместью. Бандер удивленно поглядел на Тревайза. - Вы полагаете, что другие будут столь же терпимы к вам, как и я? - Почему же нет, Бандер? - Вы обнаружите, что это не так. - У нас есть шанс и мы им воспользуемся. - Нет, Тревайз. Нет, все вы. Слушайте меня. На заднем плане появились роботы и Бандер умолк. - Что это, Бандер? - В замешательстве сказал Тревайз. - Я имел удовольствие разговаривать со всеми вами и наблюдать вас во всей вашей странности. Это уникальное событие, которое очень понравилось мне, но я не могу зафиксировать его ни в моем дневнике, ни в памятном фильме. - Почему же? - Я говорил с вами, я слушал вас, я привел вас в мой особняк и даже сюда, в склепы предков - это очень постыдное действие. - Мы - не соляриане. Мы значим для вас столь же мало, как и роботы, не так ли? - Только это меня и утешает. Но это может не показаться извинением для других. - Какое вам до всего этого дело? Вы обладаете абсолютной свободой делать то, что хотите, не правда ли? - Пусть даже и так, свобода не совсем абсолютна. Если бы на планете я был е_д_и_н_с_т_в_е_н_н_ы_м солярианином, я мог бы совершенно свободно делать даже постыдные вещи. Но на планете есть другие соляриане и, по этй причине, идеальная свобода хотя и приближается, но не является деействительно достижимой. На планете обитает двенадцать сотен соляриан, которые будут презирать меня, если узнают, что я сделал. - Нет причин, чтобы они узнали об этом. - Это верно. Я беспокоился об этом с тех пор, как вы появились. Я беспокоился об этом все то время, что я получал удовольствие от общения с вами. Другие соляриане не должны узнать об этом. - Если это означает, что вы боитесь осложнений в результате нашего визита в другие поместья в поисках сведений о Земле, - вмешался Пелорат, - то, естественно, мы не упомянем ничего о том, что сперва посетили вас. Это вполне понятно. - Я должен исключить малейшую случайность, - покачал головой Бандер. - Я, конечно, не скажу об этом. Мои роботы об этом не расскажут и кроме того будут проинструктированы даже не вспоминать ваш визит. Ваш корабль может быть опущен под землю и исследован для получения дополнительной информации, которую он может нам дать... - Постойте, - сказал Тревайз, - как долго, вы полагаете, мы можем гостить здесь, пока вы инспектируете наш корабль? Это невозможно. - Вовсе нет, вам не нужно говорить об этом. Я извиняюсь. Я хотел бы беседовать с вами гораздо дольше и обсудить множество иных вещей, но, понимаете ли, обстоятельства становятсявсе более опасными. - Нет, совсем нет, - воскликнул Тревайз. - Да, опасными, ничтожный полу-человек. Боюсь, настало время, когда я должен наконец сделать то же, что и мои предки. Я должен убить вас, всех троих. 12. НА ПОВЕРХНОСТЬ. 51. Теперь Тревайз повернул голову, чтобы взглянуть на Блисс. Ее лицо застыло и казалось строгим, а глаза с таким напряжением смотрели на Бандера, словно она забыла обо всем остальном мире. Глаза Пелората недоверчиво расширились. Тревайз, не зная, что Блисс должна - или может - сделать, старался победить ошеломляющее чувство проигрыша (не столько при мысли о смерти, сколько о смерти без знания, где же находится Земля и почему он выбрал Гею в качестве будущего для человечества). Он попытался выиграть время. Поэтому Тревайз сказал, стараясь, чтобы его голос звучал ровно, а слова - четко: - Вы показали себя учтивым и обходительным солярианином, Бандер. Вы не прогневались на наше вторжение в ваш мир. Вы были достаточно добры, чтобы показать нам все ваше поместье и особняк, и вы отвечали на наши вопросы. Вашему характеру гораздо лучше соответствовало бы позволение нам покинуть вас сейчас. Никто даже не узнает, что мы были на этой планете и у нас нет причин возвращаться сюда. Мы появились здесь со вполне невинными намерениями, просто в поисках информации. - То, что ты сказал, так и есть, - безразлично бросил Бандер, - и до сих пор я давал вам возможность жить. Ваши жизни были загублены в то же мгновение, когда вы вошли в нашу атмосферу. Что я мог бы сделать - и должен был сделать - при непосредственном контакте с вами - тот час же убить вас. Затем я должен был бы приказать соответствующим роботам анатомировать ваши тела, чтобы добыть ту информацию об инопланетянах, которую мне удасться получить. Я не сделал этого. Я лелеял свое любопытство, уступал легкомысленной своей натуре, но с меня довольно. Я больше не могу этого продолжать. Я в самом деле уже нарушил безопасность Солярии, поскольку мог бы, в силу какой-либо слабости, позволить вам убедить меня разрешить покинуть планету. И тогда другие ваши сородичи наверняка последовали бы сюда за вами, несмотря на все ваши обещания, что этого не будет. По крайней мере одно я вам обещаю. Ваша смерть будет безболезненной. Я просто слегка подогрею ваши мозги и доведу их до разрушения. Вы не почувствуете боли. Жизнь просто прекратится. Затем, когда анатомирование и изучение ваших тел завершится, я превращу вас в пепел сильным тепловым ударом и все будет кончено. - Если мы должны умереть, то я не могу возражать против быстрой и безболезненной смерти, но почему в конце концов мы должны умирать, безо всякого проступка, - не сдавался Тревайз. - Вашим проступком было само появление здесь. - Но это не имеет под собой никаких разумных оснований, поскольку мы не могли знать, что это является проступком. - Общество само определяет, что считать преступлением. Вам это может казаться неразумным и произвольным, но для нас это не так и это наш мир, на котором мы имеем полное право решать что есть что. Вы причинили вред и осуждены на смерть. Бандер улыбнулся, словно просто поддерживал приятный разговор и продолжил: - Впрочем, вы не имеете никакого права жаловаться и исходя из ваших собственных превосходных добродетелей. У вас - бластер, использующий микроволновый луч, несущий мощный и смертельный поток тепла. Это именно то, что я намерен сделать, но он делает это, я уверен, гораздо более грубо и болезненно. Вы бы не замедлили испробовать его на мне прямо сейчас, если бы я не разрядил его или оказался бы настолько глуп, чтобы позволить вам свободно передвигаться и дать возможность вытащить это оружие из кобуры. Тревайз, в отчаянии, опасаясь даже взглянуть вновь на Блисс, чтобы не привлечь к ней внимания, произнес: - Прошу вас, будьте милосердны, не делайте этого. - Я в первую очередь должен быть милосерден к себе и своей планете, - внезапно помрачнев, ответил Бандер, - и поэтому вы должны умереть. Он поднял руку и внезапная тьма обрушилась на Тревайза. 52. На минуту Тревайзу показалось, что темнота душит его и в голове у него пронеслась дикая мысль: "Это и есть смерть?" И словно его мысль породила эхо - он услышал шепот: - Это и есть смерть? - Это был голос Пелората. Тревайз попытался шепнуть в ответ и понял, что может это сделать. - К чему спрашивать, - сказал он с чувством огромного облегчения. - Сам факт того, что ты можешь спросить, показывает, что это не смерть. - Существуют древние легенды о том, что есть жизнь после смерти. - Нонсенс, - пробурчал Тревайз. - Блисс? Ты здесь, Блисс? На это никто не отозвался. И вновь, словно эхо раздался голос Пелората: - Блисс? Блисс? Что случилось, Голан? - Бандер должно быть мертв, - ответил Тревайз. - В таком случае он не способен снабжать энергией свое поместье. Огни должны были погаснуть. - Но как это могло... Ты имеешь ввиду, что Блисс сделала это? - Думаю, да. Я надеюсь, что она не пострадала из-за этого. Он на четвереньках пробирался куда-то в полнейшей темноте подземелья (если не считать случайные, на пределе видимости, вспышки от распада радиоактивных атомов в стенах). Затем его рука наткнулась на что-то теплое и мягкое. Он провел рукой вдоль этого чего-то и узнал в этом ногу. Она была слишком мала, чтобы оказаться ногой Бандера. - Блисс? Нога дернулась, вынуждая Тревайза отпустить ее. - Блисс? - Позвал он. - Скажи что-нибудь. - Я жива, - донесся странно искаженный голос Блисс. - Но ты в порядке? - Нет, - и с этого момента в их окружение вернулся свет - очень слабый. Стены едва светились, совершенно беспорядочно то загораясь, то потухая. Бандер, словно смятый, лежал темной кучей. Сбоку от него, держа его голову, сидела Блисс. Она посмотрела на Тревайза и Пелората. - Солярианин мертв, - сказала она, а ее щеки блестели от слез в этом тусклом свете. - Почему ты плачешь? - Спросил ошарашенный этим Тревайз. - Как я могу не плакать, убив живое существо, мыслящее и разумное? Я не хотела этого. Тревайз нагнулся, чтобы помочь ей подняться на ноги, но она его оттолкнула. Пелорат, в свою очередь, опустился рядом с ней на колени, мягко приговаривая: - Пожалуйста, Блисс, даже ты не можешь вернуть его к жизни. Скажи нам, что случилось. Она позволила наконец поднять себя и печально отозвалась: - Гея может делать то, что делал Бандер. Гея может использовать хаотично рассеянную энергию Вселенной и передавать ее для производства избранной работы только силой мысли. - Я знаю это, - сказал Тревайз, пытаясь утешить ее, но не зная в точности, как к этому подойти. - Я хорошо помню нашу встречу в космосе, когда ты - или, скорее, Гея - пленила наш космический корабль. Я думал об этом, когда он обездвижил меня после того, как изъял оружие. Тебя он тоже обездвижил, но я был уверен, что ты сможешь вырваться на свободу, если пожелаешь. - Нет. Я потерпела бы поражение, если бы попыталась. Когда твой корабль был в моих/наших/Геи руках, - сказала она с досадой, - я и Гея действительно составляли одно целое. Сейчас - гиперпространственный разрыв ограничивает мою/нашу/Геи силу. С другой стороны, Гея делает все это посредством объединения усилий большого количества разумов. И даже в таком случае, все эти разумы вместе уступают возможностям мозговых преобразователей единственного солярианина. Мы не можем столь же тонко, эффективно и безустанно пользоваться этой энергией. Ты видишь, я не могу заставить стены светится более ярко, и я даже не знаю, надолго ли меня хватит, чтобы обеспечивать хотя бы такое освещение. Он же мог снабжать энергией все это огромное поместье даже когда спал. - Но ты остановила его. - Потому что он не предполагал во мне такие силы, и потому что я не делала ничего, что могло бы намекнуть ему на это. Следовательно, он не подозревал меня и не обращал на меня особого внимания. Сосредоточился Бандер исключительно на тебе, Тревайз, из-за того, что именно ты был вооружен - и вновь, какую хорошую службу сослужила нам твоя привычка вооружаться. А я должна была ждать своего случая остановить его одним быстрым и неожиданным ударом. Когда он готов был уже убить нас, когда весь его разум сосредоточился только на этом, на тебе - только тогда я смогла ударить. - И это прекрасно сработало. - Как ты можешь говорить так жестоко! В мои намерения входило только остановить его. Я просто хотела блокировать работу его преобразователей. В момент удивления, когда он пытался бы поджарить нас и обнаружил, что не может, а вместо этого все освещение вокруг нас гаснет, я усилила бы свой напор и погрузила бы его в длительный нормальный сон, задействовав вновь его мозговые преобразователи. Продолжилось бы снабжение поместья энергией и мы смогли бы выбраться из его особняка, сесть на корабль и покинуть планету. Я надеялсь устроить все таким образом, что, когда он наконец проснулся бы, он забыл бы все, что случилось с того момента, как увидел нас. У Геи нет стремления убивать если цель может быть достигнута и без убийства. - Что же случилось, Блисс? - Осторожно спросил Пелорат. - Я никогда не встречалась ни с чем подобным этим преобразователям энергии и у меня не было времени возиться с ними и изучать их работу. Я просто посильнее ударила, блокируя их, и очевидно, это сработало не совсем верно. Блокированным оказался не подвод энергии к этим долям мозга, а отвод ее. Энергия постоянно вливается в эти доли с ужасающей скоростью, но, как правило, мозг охраняет себя, излучая из себя эту энергию столь же быстро. Однако, как только я заблокировала отвод, энергия мигом переполнила эти доли мозга и в доли секунды температура его поднялась до точки, при которой протеины мозга стремительно разлагаются и он умер. Огни погасли и я немедленно убрала свой блок, но, впрочем, было уже слишком поздно. - Я не вижу ничего, что бы ты могла еще сделать, кроме того, что ты сделала, дорогая, - сказал Пелорат. - Что толку от этих рассуждений, когда я убила. - Бандер уже готов был убить нас, - заметил Тревайз. - Это было причиной, чтобы остановить его, но не убивать. Тревайз задумался. Он не хотел демонстрировать нетерпение, которое росло в нем, поскольку не желал обижать или еще больше огорчать Блисс, являвшуюся, после всего этого, их единственной защитой от исключительно враждебного мира. - Блисс, пора перестать печалиться о смерти Бандера и смотреть вперед, - сказал он. - Поскольку он мертв, все снабжение поместья энергией прекратилось. Рано или поздно это будет замечено, причем скорее рано, другими солярианами. Они будут вынуждены расследовать это. Я не думаю, что ты сможешь сдержать совместную атаку нескольких подобных существ. И, как ты сама призналась, ты не способна поддерживать долго тот ограниченный приток энергии, который ты сейчас генерируешь. Поэтому нам очень важно незамедлительно вернуться на поверхность и на корабль. - Но