ирал, Юго неохотно отправлялся на медицинское обследование, и все врачи в один голос советовали ему на время оставить работу (кое-кто советовал вообще уйти на пенсию) и _о_т_д_о_х_н_у_т_ь_. "Только так, - говорили доктора, - он мог бы поправить здоровье. А не то..." Селдон слушал и обреченно качал головой. "Стоит отнять у него его работу, и он умрет еще скорее - умрет несчастным. Нет выбора". Тут Селдон понял, что находился в забытьи и не расслышал о чем ему поведал Юго. - Прости, Юго, - пробормотал он. - Я отвлекся. Повтори, пожалуйста. - Я сказал, что случилось нечто из ряда вон выходящее. - Что же, Юго? - Дело в Ванде. Она заходила ко мне... знаешь, она, очень грустная. - Почему? - Наверное, из-за второго ребенка. - Ах да... - виновато нахмурился Селдон. - То есть она так и сказала, и плакала, уткнувшись мне в плечо. Признаться, Гэри, я и сам расплакался. А потом решил ее утешить и развеселить. В общем, решил показать ей Главный Радиант. Тут Амариль несколько растерялся - похоже было, он пытается подобрать слова, чтобы рассказать, что же случилось потом. - Ну, Юго? И что дальше? - Ну... она смотрела на разноцветные огоньки, и я увеличил один участок, а именно - 42Р254. Помнишь? - Нет, Юго, - смущенно улыбнулся Селдон. - У меня не такая память на уравнения, как у тебя. - А надо было бы запомнить, - покачал головой Амариль. - Как же можно работать, если... ну да ладно, не сердись. Хочу обрадовать тебя: Ванда указала на один участок и сказала, что он неправильный. По ее мнению, он... некрасив. - Чему радоваться-то? Вкусы у нас у всех разные. - Не спорю, но я потом, после ее ухода, долго думал... Гэри, с этим кусочком действительно не все в порядке. Программирование было с погрешностями, и именно тот кусочек, который не понравился Ванде, оказался неправильным. И скажу тебе честно, он-таки некрасивый. Селдон выпрямился и нахмурил брови. - Погоди, Юго, я хочу понять. Она ткнула куда-то пальцем, сказала, что это некрасиво и оказалась _п_р_а_в_а_. - Да. Именно ткнула пальцем, но не просто _к_у_д_а_-_т_о_. Она очень точно показала место. - Но это просто невероятно. - Но это произошло. Я же своими глазами видел. - Я не говорю, что этого не было. Я говорю, что это просто какое-то удивительное совпадение. - Да? А как ты думаешь, ты, со своим знанием психоистории, со своим многолетним опытом, мог бы бросить небрежный взгляд на новую систему уравнений и тут же объявить, что часть системы неверна? Селдон пожал плечами. - Юго, а почему ты увеличил именно эту, систему уравнений? Что заставило выбрать именно ее? Амариль пожал плечами. - Ну возможно... это совпадение, если хочешь. Просто нажал кнопки, и все. - Не может быть, чтобы это было совпадение... - пробормотал Селдон, умолк, глубоко задумался и наконец задал тот вопрос, после которого начатая Вандой революция в психоистории набрала ход. - Юго, - спросил Селдон, - а у тебя самого эти уравнения раньше не вызывали никаких сомнений? Была причина заподозрить, что с ними не все ладно? Амариль сунул руки в карманы куртки, пожал плечами. - Вроде бы была... Видишь ли... - Так _в_р_о_д_е _б_ы_ или действительно была? - Точно, была. Я когда вводил эту систему, засомневался - у меня даже рука потянулась к программирующему устройству. Вроде бы, ничего особенного, но было какое-то внутреннее беспокойство. Да дел было по горло, и я все оставил, как есть. А потом... Ванда показала на это самое место, и я решил окончательно все проверить. В противном случае я бы просто махнул на это рукой - мало ли чего скажет ребенок. - И ты выбрал именно эту систему уравнений, чтобы показать Ванде? Словно она вытащила эту мысль наружу из твоего подсознания? - Кто знает? - пожал плечами Амариль. - А как раз перед тем как это случилось, вы, обнявшись, плакали? - Амариль еще более растерянно пожал плечами. - Похоже, я понимаю, что произошло, Юго, - сказал Селдон. - Ванда прочла твои мысли. Амариль вскочил как ужаленный. - Это невозможно! - воскликнул он. Селдон медленно проговорил: - Я знал когда-то человека, обладавшего такими способностями... Но он... - Селдон немного помолчал, вспоминая Эдо Демерзеля, известного ему под настоящим именем - Дэниел. - Он был _б_о_л_ь_ш_е_, чем человек, и его способность читать мысли, направлять людей на те или иные поступки была м_е_н_т_а_л_ь_н_о_й_ способностью. Может быть, у Ванды такая способность тоже есть. - Не могу поверить, - упрямо мотнул головой Амариль. - Я - могу, - сказал Селдон и вздохнул, - но что с этим делать, ума не приложу. Туманно, отдаленно почувствовал он поступь революции в психоистории - но только туманно... 5 - Папа, - сокрушенно обратился Рейч к отцу, - ты неважно выглядишь. - Да, - кивнул Селдон. - Зверски устал. А ты как? Рейчу уже исполнилось сорок четыре, и в его волосах мелькала седина, но предмет его всегдашней гордости - усы - оставались густыми и черными. Настоящие далийские усы. Селдон порой подумывал, уж не красит ли Рейч их, однако понимал, что спрашивать об этом сына лучше не надо. - Ну, ты на время освободился от лекций? - спросил Селдон. - Да, ненадолго. Как я рад быть дома, видеть Манеллу, Ванду и тебя, па! - Спасибо, сынок. Но у меня, Рейч, для тебя новости. Придется покончить с лекциями. Ты мне нужен здесь. Рейч нахмурился: - Зачем? Отец дважды поручал ему трудные задания, но это было давно, во времена джоранумитской смуты. Насколько было известно Рейчу, теперь все было спокойно - особенно после свержения хунты и восхождения на престол нового, хотя и довольно невыразительного Императора. - Речь о Ванде, - ответил Селдон. - О Ванде? А что такое с ней? - Ничего страшного, но ее нужно будет подвергнуть полному генетическому обследованию. И не только ее - и тебя, и Манеллу, и малышку. - Как, и Беллис тоже? Да в чем дело-то? Селдон растерялся. - Рейч... ты же знаешь, что мы с мамой всегда находили, что ты человек исключительный - необыкновенно обаятельный, внушающий почти любому доверие и любовь к себе. - Я знаю, ты так думал, и всегда мне это говорил, когда собирался дать мне какое-нибудь жуткое задание. Но я должен сказать тебе откровенно - сам я ничего подобного никогда не чувствовал. - Нет-нет, ты покорил меня... и Дорс, - с трудом проговорил Селдон (имя жены до сих пор отзывалось в его душе болью, хотя уже четыре года прошло, как ее не стало). - В Сэтчеме ты покорил Рэчел. Ты и Джоранума покорил. И Манеллу. Чем ты все это объяснишь? - Умом и красотой, - шутливо усмехнулся Рейч. - А тебе никогда не казалось, что ты мог соприкасаться... как-то соприкасаться с сознанием людей, их мыслями и чувствами? - Нет, я о таком и не думал. И честно говоря, мне это кажется глупым... при всем моем к тебе уважении, папа... - А что ты скажешь, если я открою тебе... Рейч, Ванда прочла мысли Юго в один довольно драматический момент. - Что я могу сказать? Совпадение или иллюзия. - Рейч, я когда-то знавал кое-кого, кто умел обращаться с людским сознанием весьма ловко - для него это было все равно, что для нас с тобой разговаривать. - Кто это был? - Я не могу о нем говорить. Но поверь мне на слово. - Ну... - с сомнением в голосе протянул Рейч. - Я побывал в Галактической Библиотеке и специально изучил этот вопрос. Существует любопытная история - ей около двадцати тысяч лет. Речь в ней идет о девушке - она была ненамного старше Ванды и умела общаться с целой планетой, вращавшейся вокруг звезды под названием "Немезида". - Сказка, конечно же. - Безусловно. И вдобавок, целиком не сохранившаяся. Но сходство героини с Вандой просто потрясающее. - Папа, что ты задумал? - нахмурился Рейч. - Понимаешь, Рейч, я не до конца уверен... Мне нужно посмотреть на расшифровку генома и отыскать таких же людей, как Ванда. Я знаю, что время от времени на свет рождаются дети, наделенные такими ментальными способностями, но, как правило, ничего хорошего им эти способности не приносят, и потому, дабы не попасть в беду, дети приучаются скрывать их. А потом они вырастают, и их дар, их таланты лежат в их сознании как погребенный под землей клад. Нечто вроде инстинкта самосохранения. Безусловно, в Империи, и даже среди сорокамиллиардного населения Трентора обязательно должны найтись похожие на Ванду дети и взрослые, и, когда я буду знать ее геном, можно будет с помощью генетического обследования выявлять нужных людей. - И что же ты станешь делать, если разыщешь таких людей? - У меня такое ощущение, что именно они понадобятся мне для дальнейшего развития психоистории. - Значит, - прищурился Рейч, - Ванда первая, кого ты нашел, и ты собираешься сделать из нее психоисторика? - Может быть. - Как Юго? Папа, нет! - Почему нет? - Потому, что я хочу, чтобы она росла как нормальная девочка и выросла нормальной женщиной. Я ни за что не позволю тебе засаживать ее за Главный Радиант и превращать в живой памятник психоисторической математике. Селдон возразил: - До этого дело вряд ли дойдет, Рейч, но нам нужен ее геном. Ты же знаешь, уже тысячи лет высказываются предложения, чтобы геном каждого человека был внесен в его файл. Тому, чтобы это предложение осуществилось, помешали только денежные трудности, а в том, что это нужно и полезно, никто не сомневается. Я уверен, ты понимаешь, какие выгоды это сулило бы. Если мы даже больше ничего не найдем, мы узнаем, есть ли у Ванды предрасположенность к различным заболеваниям. Уверен, если бы мы были знакомы с геномом Юго, он бы не умирал теперь. Ничего в этом нет ни сложного, ни вредного. - Может быть ты и прав, папа, но вряд ли у тебя это получится. Готов поклясться, что Манелла будет упираться сильнее, чем я. - Ладно. Но запомни - никаких больше лекционных поездок. Ты мне нужен дома. - Посмотрим, - уклончиво ответил Рейч и вышел. Селдон закрыл глаза. Что же делать? Эдо Демерзель - единственный, кто мог читать человеческие мысли, знал бы, что делать. Знала бы и Дорс, обладавшая предвидением, людям недоступным. А у него перед глазами в туманной дымке вставал образ новой психоистории - мираж и больше ничего. 6 Получить полный геном Ванды оказалось нелегко. Во-первых, мало было биофизиков, располагавших необходимым для такого обследования оборудованием, да и те, кто был, всегда были заняты. Во-вторых, Селдон не мог открыто объяснить необходимость обследования - он не хотел пробуждать у биофизиков нежелательное любопытство. Селдон чувствовал, что крайне важно, чтобы его желание узнать природу необычных ментальных способностей Ванды оставалось тайной для всей Галактики. Помимо всего прочего, обследование, как выяснилось, стоит уйму денег. Селдон, покачав головой, сказал Майне Энделецки, биофизику, с которым пришел проконсультироваться. - Но почему так дорого, доктор Энделецки? Я, конечно, не специалист, но уверен, что вся процедура полностью компьютеризирована, и стоит вам получить соскоб кожных клеток - через несколько дней можно выделить и проанализировать геном. - Это верно. Но выделение молекулы дезоксирибонуклеиновой кислоты из миллиардов других нуклеотидов - это только начало, малая часть. А потом нужно изучить ее и сравнить с каким-нибудь стандартом. Кроме того, учтите, хотя у нас есть полная документация по ряду геномов, это всего лишь капля в море по сравнению с тем числом вариантов геномов, которое существует на самом деле, а поэтому мы не можем судить, насколько те, что имеются у нас, могут служить стандартами. - Но почему же их так мало? - спросил Селдон. - По ряду причин. Во-первых - цена. Мало кто согласен выкладывать кучу кредиток на обследование, за исключением тех случаев, когда оно требуется по жизненным показаниям. А если это не так, люди отказываются от обследования, потому что боятся, что у них обнаружат что-то нехорошее. Ну, так я у вас спрашиваю, уверены ли вы, что хотите, чтобы ваша внучка подверглась генетическому обследованию? - Да. Это очень важно. - Почему? Есть какие-то признаки отклонений от нормы? - Нет-нет. Совсем наоборот... вот только какой же будет антоним к слову "отклонение"? Понимаете, она очень необычная девочка, и мне хотелось бы узнать, что делает ее такой необычной. - В каком плане необычная? - В умственном, но подробностей я вам объяснить не могу, поскольку сам не все понимаю. Может быть, сумею объяснить, когда исследование будет завершено. - Сколько ей лет? - Двенадцать. Скоро исполнится тринадцать. - В таком случае, мне понадобится согласие ее родителей. Селдон кашлянул. - Это будет не просто сделать. А моего согласия недостаточно? Я - ее дед. - Для меня - вполне достаточно. Но вы же понимаете, тут речь идет о законе. А мне бы не хотелось потерять лицензию на практику. Так вышло, что Селдону пришлось еще раз обратиться к Рейчу. Тот снова принялся наотрез отказываться. Манелла вторила ему с удвоенной яростью: "А вдруг геном окажется с патологией? Тогда ее затаскают по лабораториям и будут обращаться как с подопытным животным?" Каких только упреков не наслушался Селдон - он, дескать, из-за своей фанатической преданности Психоисторическому Проекту, хочет лишить Ванду нормального, здорового отрочества, засадить за работу, которая не даст ей общаться со сверстниками... Но Селдон не отступался. - Верь мне, Рейч. Я никогда не сделаю Ванде ничего плохого. Но обследовать ее нужно непременно. Мне нужен ее геном. Если все будет так, как я предполагаю, значит, мы на пороге смены подхода к психоистории, ко всему будущему Галактики! Словом, Рейча Селдон убедил, а тот как-то договорился с Манеллой. И вот все трое взрослых повели Ванду к доктору Энделецки. Доктор Энделецки - седая, но с моложавым лицом, встретила их у дверей своего кабинета и посмотрела на девочку, глядевшую на нее с любопытством, но без страха. Обращаясь к взрослым, врач с улыбкой спросила: - Мама, папа и дедушка, верно? - Совершенно верно, - ответил Селдон. Рейч выглядел подавленно, а у Манеллы покраснели и распухли веки, и вид был невыспавшийся и усталый. - Ванда, - обратилась доктор к девочке, - тебя, кажется, так зовут? - Да, мэм, - бойко кивнула Ванда. - Ванда, я расскажу тебе, в чем заключается обследование. Скажи, ты правша? - Да, мэм. - Ну вот, значит, я на твоей левой руке сделаю кляксу - капну туда обезболивающее лекарство. Покажется, словно холодный ветерок подул. Вот и все. А потом я сниму с твоей руки кусочек кожи - совсем маленький. Тебе не будет больно, и кровь не потечет, и даже царапинки потом не останется. В конце я смажу это место дезинфицирующим средством. На все уйдет несколько минут. Ну как, не страшно? - Ни капельки! - мотнула головой Ванда и протянула руку. Когда процедура была закончена, доктор Энделецки сказала: - Теперь я помещу материал под микроскоп, выберу клетку и запущу компьютеризированный генный анализатор. Он все исследует до последнего нуклеотида, но их там миллиарды. Так что на работу почти весь день уйдет. Нет, конечно, все автоматизировано, но я все равно буду сидеть рядом и следить за приборами. А вот вам это совершенно ни к чему. Как только геном будет подготовлен, начнется самая длинная часть исследования. Если вы хотите, чтобы работа была проделана до конца, потребуется несколько недель. Именно поэтому процедура столь дорогостояща. Работа трудная и потребует много времени. Как только результаты будут у меня в руках, я вам сообщу. Она отвернулась, словно дала понять, что посетители свободны, села и склонилась над сверкающим прибором, стоявшим перед ней на столе. Селдон, немного помявшись, спросил: - Не могли бы вы сразу сообщить мне, если обнаружите что-то не совсем обычное? То есть, если вы что-то найдете сразу, не ждите окончания исследования и меня не заставляйте ждать. - Шансы обнаружить что-либо в первые часы совсем невелики, но обещаю вам, профессор Селдон, я с вами сразу свяжусь, если что. Манелла взяла Ванду за руку и гордо вышла из кабинета. За ними следом поковылял Рейч. Селдон склонился к врачу и сказал: - Это намного важнее, чем вы думаете, доктор Энделецки. Доктор Энделецки кивнула. - Какова бы ни была причина, я сделаю все, что смогу, профессор. Селдон сжал губы, попрощался и вышел. Он был расстроен. С чего он взял, что через пять минут он будет знать ответ на мучивший его вопрос, он и сам не понимал. А теперь нужно было ждать несколько недель, а каков будет ответ - неизвестно. Селдон скрипнул зубами. Будет ли его задуманное детище - Второе Основание - когда-нибудь создано или так и останется недостижимым миражом? 7 Нервно улыбаясь. Гэри Селдон вошел в кабинет доктора Энделецки. - Вы же сказали - пару недель. А уже целый месяц прошел, доктор. Доктор Энделецки кивнула. - Простите, профессор Селдон, но вы же хотели, чтобы все было сделано досконально, и я именно этим занималась все это время. - Ну, - взволнованно спросил Селдон, - что же вы обнаружили? - Около ста дефективных генов. - Что?! Дефективных генов? Вы шутите, доктор Энделецки? - Я говорю совершенно серьезно. Что тут удивительного? Геномов, в которых не было бы как минимум сотни дефективных генов, просто не существует, а как правило, их гораздо больше. Сказать честно, все не так страшно, как звучит. - Да, конечно, я же не специалист. Доктор Энделецки вздохнула, поерзала на стуле. - Вы ничего не знаете о генетике, профессор? - Нет, не знаю. Человек не может знать все. - Вы правы. Я, например, ничего не знаю об этой вашей... как же она называется? Ах да, о вашей психоистории. - Доктор Энделецки пожала плечами и продолжала: - Если бы вы взялись объяснять мне суть вашей науки, вам пришлось бы начать с азов, но даже в этом случае я бы вряд ли поняла вас. Ну так вот, что касается генетики... - Да? - Дефективный ген, как правило, ничего не значит. Существуют дефективные гены - настолько дефективные, настолько патологичные, что вызывают серьезные заболевания. Но это - большая редкость. Большинство дефективных генов просто-напросто работают плоховато, вроде разболтавшихся колес. Машина все равно едет - дрожит, правда, немного, но едет. - Именно так обстоит дело с Вандой? - Да. Более или менее. В конце концов, если бы все гены были в идеальном состоянии, мы все были бы как две капли воды похожи друг на друга и вели бы себя совершенно одинаково. Именно различия в генах делают людей разными. - Но не ухудшается ли положение с возрастем? - Да. С возрастом все мы чувствуем себя хуже. Я заметила, вы вошли, прихрамывая. Что с вами? - Ревматизм... - смущенно пробормотал Селдон. - Вы всю жизнь, им страдаете? - Нет, конечно. - Ну так вот: кое-какие из ваших генов сильно разболтались с возрастом, и теперь вы хромаете. - А что случится с Вандой, когда она повзрослеет? - Не знаю. Я не умею предсказывать будущее, профессор. Похоже, это как раз ваша специальность. Но если бы я решила угадать, я бы сказала, что с Вандой ничего необыкновенного не случится, то есть ничего, кроме того, что она в свое время состарится. - Вы уверены? - спросил Селдон. - Вам придется поверить мне на слово. Вы хотели узнать о том, каков геном Ванды, и сильно рисковали - вы могли бы узнать вещи, о которых лучше не знать. Но я говорю вам, что, по моему мнению, ничего ужасного ей не грозит. - Но эта, как вы говорите... разболтанные гены - их никак нельзя укрепить, зафиксировать? - Нет. Во-первых, это было бы слишком дорого. Во-вторых, нет уверенности, что они сохранят зафиксированное состояние. И потом... люди против этого. - Но почему? - Потому что они вообще против науки. Вам это должно быть известно лучше, чем кому-либо, профессор. Боюсь, что после смерти Клеона - о_с_о_б_е_н_н_о_ после его смерти - ситуация стала такова, что все больше людей ударяется в мистицизм. Люди не верят в возможность медицинской фиксации генов. Они предпочитают лечиться у шарлатанов - наложением рук, заклинанием и тому подобными методами. Честно вам скажу, мне нелегко работать. Субсидии мизерные. Селдон кивнул в знак согласия. - Конечно, я вас очень хорошо понимаю. И психоистория объясняет причины такого положения, но, честно говоря, я не думал, что ситуация ухудшится столь быстро. Я слишком сильно был погружен в свою работу и не замечал, что творится вокруг. Вот уже тридцать лет, - сказал Селдон, глубоко вздохнув, - я смотрю, как медленно, но верно распадается Галактическая Империя, а теперь, когда она близка к, параличу, я не вижу, как это вовремя предотвратить. - Неужели вы пытаетесь это сделать? - изумленно вздернула брови доктор Энделецки. - Да, пытаюсь. - Желаю удачи... Насчет вашего ревматизма... Знаете, пятьдесят лет назад его можно было бы вылечить, а теперь, увы, это невозможно. - Но почему? - Аппаратуры, которая применялась для лечения, больше нет. Специалисты, занимавшиеся лечением этого заболевания, занимаются другими вещами. Медицина в упадке. - Как и все остальное... - пробормотал Селдон. - Но давайте вернемся к Ванде. Понимаете, она кажется мне совершенно необычной девочкой, и ее мозг представляется мне непохожим на мозг других людей. Скажите, что говорят вам ее гены о ее мозге? Доктор Энделецки откинулась на спинку стула. - Профессор Селдон, известно ли вам, какое число генов принимает участие в обеспечении функции мозга? - Нет. - Тогда я напомню вам, что функция мозга - самый сложный аспект в функционировании всего организма человека. На самом деле, во всей Вселенной нет ничего более сложного, чем мозг человека. Следовательно, вы не должны удивляться, если я скажу вам, что в работе мозга принимают участие тысячи генов. - Тысячи? - Вот именно. Рассмотреть их все и обнаружить что-либо необычное попросту невозможно. Насчет Ванды я вам верю на слово. Пусть она необычная девочка с необычным мозгом, но ее гены мне об этом не говорят ни слова, кроме того, конечно, что мозг у нее в порядке. - Скажите, вы могли бы найти других людей, чьи гены, обеспечивающие мыслительную функцию мозга, были бы такие же, как у Ванды? - Сильно сомневаюсь. Даже если бы нашелся мозг, напоминающий мозг Ванды, различия в генах были бы колоссальны. Искать подобия - бесполезный труд. Но скажите, профессор, из-за чего вы думаете, что у Ванды такой необычный мозг? - Простите, - покачал головой Селдон. - Но этого я вам сказать не могу. - Что ж, в таком случае, я вам точно ничем помочь не сумею. Но как вы обнаружили что-то необычное в мозге девочки? Ну, это самое, о чем не можете сказать? - Случай... - пробормотал Селдон. - Чистейшей воды случай. - Ну, тогда и людей с мозгом, таким же, как у Ванды, вы найдете случайно. Ничего не поделаешь. Наступила пауза. Наконец Селдон спросил: - Больше вы мне ничего не скажете? - Боюсь, ничего. Кроме того, что пришлю вам счет. Селдон с трудом поднялся на ноги. Ревматизм разыгрался не на шутку. - Хорошо. Спасибо вам, доктор. Присылайте счет, я оплачу. Уходя из кабинета доктора Энделецки, Селдон думал о том, что же делать дальше. 8 Как любой из ученых, Селдон беспрепятственно пользовался Галактической Библиотекой. Большей частью он связывался с банком данных Библиотеки по системе компьютерного абонирования, но иногда наведывался туда лично - скорее, для того чтобы уйти из-под гнета Психоисторического Проекта, чем для чего-либо другого. В последние два года, с тех пор как он решил начать поиски людей, подобных Ванде, он даже снял небольшую квартиру в ближайшем секторе, откуда до Библиотеки было рукой подать, и не было нужды всякий раз после многотрудного дня возвращаться в Стрилинг. Однако теперь задуманный им план требовал внесения кое-каких изменений, и Селдон хотел повидаться с Ласом Зеновым. Договориться о личной беседе с Главным Библиотекарем оказалось не так-то просто. Он высоко ценил свое положение и время, и частенько поговаривали, что даже когда с Главным Библиотекарем нужно было повидаться Императору, то он самолично являлся в Библиотеку и ждал, когда тот его примет. У Селдона тем не менее особых трудностей не возникло. - Какая честь, господин премьер-министр, - сказал он, приветствуя Селдона. Селдон улыбнулся. - Вы наверняка знаете, что этот пост я покинул шестнадцать лет назад. - Но титул по-прежнему остается вашим. И потом, сэр, именно вы избавили нас от жестокой власти хунты. А хунта несколько раз порывалась нарушить священный закон неприкосновенности Библиотеки. "Ага, - подумал Селдон, - так вот почему он с такой готовностью согласился принять меня". - Это всего лишь разговоры, - сказал он вслух. - Ну а теперь скажите, - Зенов таки не удержался и взглянул на часы, - что привело вас ко мне и чем я могу быть вам полезен? - Главный Библиотекарь, - начал Селдон, - дело у меня к вам необычное. Мне нужно больше места в Библиотеке. Я хотел бы, чтобы вы разрешили разместить здесь кое-кого из моих сотрудников, для того, чтобы мы могли работать над программой величайшей важности. Лас Зенов скорчил недовольную гримасу. - Вы просите многого. Не могли бы вы объяснить мне, какова важность вашей программы? - Мог бы. Империя погибает. Наступила продолжительная пауза. Наконец Зенов сказал: - Я слыхал о ваших исследованиях в области психоистории. Мне говорили, что ваша новая наука дает возможность предсказывать будущее. Вы сейчас говорите о психоисторических предсказаниях? - Нет. Пока психоистория не позволяет судить о будущем с уверенностью. Но психоистория не нужна для того, чтобы видеть, что Империя распадается и гибнет. Это и так очевидно. Зенов вздохнул. - Моя работа поглощает все мое время без остатка, профессор Селдон. Во всем, что касается политики, общественной жизни, я просто младенец. - Если хотите, можете просмотреть те данные, что собраны у вас в Библиотеке, не выходя из кабинета, - тут ведь собрана информация обо всем, что происходит в Галактической Империи. - Знаете старую пословицу - "сапожник без сапог"? - грустно усмехнулся Зенов. - Это про меня. Руки не доходят. Но мне, наоборот, кажется, что Империя переживает времена реставрации. Ведь у нас теперь снова есть Император. - Это всего лишь название. Главный Библиотекарь. В большинстве отдаленных провинций имя Императора теперь произносится исключительно символически, но никакой роли в их реальной жизни он не играет. Внешние Миры живут по своим правилам, и, что еще более важно, они располагают собственными армиями, которые совершенно неподвластны Императору. Если бы Император попытался напомнить о своем могуществе где-либо за пределами Внутренних Миров, он бы провалился. Боюсь, лет через двадцать, не больше, некоторые из Внешних Миров объявят независимость. Зенов снова вздохнул. - Если вы правы, значит, мы переживаем самые тяжелые времена за всю историю Империи. Но что здесь общего с вашим желанием занять побольше места в Библиотеке и разместить здесь ваших сотрудников? - Если погибнет Империя, эта же участь постигнет и Библиотеку. - Этого не должно случиться! - с горячностью воскликнул Зенов. - И раньше бывали тяжелые времена, но кто бы ни был у власти, все всегда понимали, что Галактическая Библиотека, вместилище всех знаний человечества, должна оставаться неприкосновенной. - Вряд ли. Вы только что сказали, что хунта посягала на вашу неприкосновенность. - Ну, не то чтобы так уж серьезно посягала... - В следующий раз посягательства могут оказаться куда более серьезными, а мы не должны позволить, чтобы что-нибудь случилось с Библиотекой. - Разве ваше присутствие в Библиотеке - гарантия безопасности? - Нет. Не присутствие. Тот проект, в разработке которого я заинтересован. Я хочу создать громадную Энциклопедию, которая содержала бы все те знания, которые потребовались бы человечеству, для того чтобы выстроить новый мир на руинах старого, если случится худшее. Назовем ее, если хотите, "Галактической Энциклопедией". Для ее создания нам не потребуется вся накопленная у вас информация. Большинство материала, планируемого для включения в Энциклопедию, достаточно тривиально. Провинциальные библиотеки, разбросанные во всей Галактике, тоже могут не избежать разрушения, но в любом случае основная масса информации локального характера собрана здесь. Я же хотел бы создать нечто независимое, обобщенное - издание, в котором в сжатой форме содержалась бы самая необходимая информация. - Но если и оно погибнет? - Надеюсь, этого не случится. Мне хотелось бы отыскать планету, которая была бы расположена на задворках Галактики и отправить туда экспедицию Энциклопедистов, чтобы они работали без помех. Но покуда такая планета не найдена, мне бы хотелось, чтобы ядро моей рабочей группы работало здесь, изучая фонды Библиотеки с целью отбора информации для будущей Энциклопедии. Зенов усмехнулся. - Я вас понял, профессор Селдон, но не уверен, что это осуществимо. - Почему, Главный Библиотекарь? - Понимаете, быть Главным Библиотекарем - это не значит быть абсолютным монархом. В Библиотеке существует довольно многочисленный Совет - нечто вроде законодательного органа - и не думайте, что мне будет легко протащить в Совете ваш Энциклопедический Проект. - Я удивлен. - Не стоит удивляться. Я, знаете ли, не слишком популярный Главный Библиотекарь. Вот вам пример: уже несколько лет Совет борется за то, чтобы доступ в Библиотеку был ограничен. Я постоянно выступаю против принятия такого решения. Представьте себе, даже то, что я выделил вам небольшой персональный кабинет, вызвало недовольство Совета. - Ограничить доступ в Библиотеку? - Именно. Принцип таков: если кому-либо потребуется информация, он или она должны проконсультироваться с библиотекарем, и библиотекарь должен обеспечить абонента нужной информацией. Совет не желает, чтобы люди свободно разгуливали по Библиотеке и самостоятельно работали с компьютерами. Члены Совета говорят, что затраты на ремонт и обслуживание компьютеров и прочей библиотечной техники становятся непомерными. - Но это просто невероятно! Существует тысячелетняя традиция открытого доступа в Библиотеку! - Существует, но в последние годы субсидии на содержание Библиотеки урезывались несколько раз, и средства у нас уже не те, к которым мы привыкли. Стало очень трудно поддерживать оборудование в должном состоянии. Селдон потер подбородок. - Но если субсидии урезаны, следовательно, вы наверняка были вынуждены понизить жалованье сотрудникам и прибегнуть к увольнениям - ну или, по крайней мере, не нанимать новых? - Вы совершенно правы. - Но в таком случае, как же вы сумеете взвалить на плечи сотрудников новый объем работы по обеспечению абонентов информацией? - Замысел таков, что мы не будем обеспечивать абонентов всей информацией, которую они будут запрашивать, а только той, которую мы сочтем потребной. - Значит, вы не только ограничите доступ в Библиотеку, а еще и ограничите доступ к информации? - Боюсь, что так. - Не могу поверить, что этого хотят все библиотекари. - Ох, профессор Селдон, просто вы не знакомы с Дженнаро Маммери, - вздохнул Лас Зенов, и, поняв по лицу Селдона, что тот действительно не знает, о ком идет речь, продолжил: - "Кто он такой?" - спросите вы. Он - глава группировки в Совете, той самой, что ратует за закрытие Библиотеки. И чем дальше, тем больше членов Совета встает на его сторону. Если я позволю вам и вашим коллегам обосноваться в Библиотеке в качестве независимого подразделения, даже те члены Совета, которые сейчас не поддерживают Маммери, встанут на его сторону. В этом случае я буду вынужден уйти в отставку. - Послушайте, - неожиданно горячо проговорил Селдон, - это - возможное закрытие Библиотеки, отказ в выдаче нужной информации абонентам, да и ограничение субсидий тоже - это признаки гибели Империи. Разве вы не согласны со мной? - Если так рассуждать, то, может быть, вы и правы. - Тогда позвольте мне поговорить с Советом. Позвольте объяснить им, какое будущее может ожидать Библиотеку и всю Империю и каковы мои намерения. Может быть, я сумею убедить их, как убедил вас. Зенов задумался. - Мне бы хотелось вам помочь, но вы должны заранее знать, что ваша попытка может оказаться безуспешной. - Я должен рискнуть. Прошу вас, сделайте все возможное и дайте мне знать, где и когда я смогу встретиться с Советом... Селдон оставил Зенова в смятенном настроении. Все, что он сказал Главному Библиотекарю, было правдой и лежало на поверхности. Не сказал он ему только одного - какова была его истинная цель пользования Библиотекой. А не сказал он этого потому, что пока и сам этого точно не знал. 9 Гэри Селдон сидел у постели Юго Амариля - печально, терпеливо. Дни Юго были сочтены. Медицина была бессильна, даже если бы Юго решил прибегнуть к помощи врачей, а он от нее отказался. Ему было всего пятьдесят пять. Селдону - семьдесят, а он все еще был в неплохой форме - вот только ревматизм докучал, из-за приступов которого он время от времени начинал прихрамывать. Амариль открыл глаза. - Ты все еще здесь, Гэри? Селдон кивнул. - Я не покину тебя. - Пока я не умру? - Да, - ответил Селдон и, не сдержав тоски и горечи, сказал: - Ну зачем же ты так, Юго? Живи ты нормальной жизнью, ты бы прожил еще лет двадцать, а то и все тридцать! Амариль вяло улыбнулся. - Нормальной жизнью? То есть с выходными, отпусками? Ездил на курорты? Развлекался? - Да. Да. - Тогда бы я либо все время думал о том, как бы поскорее вернуться к работе, либо в конце концов мне бы понравилось бить баклуши, и за эти двадцать или тридцать лет я бы больше ничего не сделал. На себя посмотри. - Зачем? - Десять лет при Клеоне ты был премьер-министром. Сильно ли ты преуспел в науке за эти годы? - Я тратил четверть свободного времени на психоисторию, - возразил Селдон. - Преувеличиваешь. Если бы не я, прогресс психоистории забуксовал бы. Селдон кивнул: - Ты прав, Юго. И за это я тебе очень благодарен. - Да и раньше, и потом, когда ты половину времени тратил на административные дела, кто делал - да, теперь уже _д_е_л_а_л_... всю настоящую работу? А? - Ты, Юго. - То-то и оно, - пробормотал Юго и закрыл глаза. - И все-таки, - сказал Селдон, - ты готов взяться за все эти административные дела, если бы пережил меня? - Нет! Я хотел возглавить Проект, чтобы он двигался в том направлении, в каком хотелось мне, а административные обязанности я бы отдал другим. Амариль тяжело дышал. Но вот он слабо пошевелился, открыл глаза и взглянул на Гэри в упор. - Скажи, что будет с психоисторией, когда меня не станет? Ты думал об этом? - Думал. И хочу поговорить с тобой об этом. Могу порадовать тебя, Юго. Я верю, что в психоистории произойдет революция. - В каком смысле? - нахмурился Юго. - Что-то мне не нравится, как это звучит. - Послушай. Это была твоя идея. Несколько лет назад ты сказал мне, что хорошо бы создать два Основания. Два отдельных учреждения, изолированных друг от друга и призванных послужить зародышами новой. Второй Галактической Империи. Помнишь? Это же ты придумал. - Психоисторические формулы... - Знаю. С их помощью. Теперь, Юго, я вовсю разрабатываю эту твою идею. Мне удалось получить кабинет в Галактической Библиотеке... - Ах, Галактическая Библиотека... - Амариль еще сильнее нахмурился. - Не нравятся они мне. Кучка самовлюбленных тупиц... - Не все там тупицы, Юго. Главный Библиотекарь, Лас Зенов, человек неглупый и неплохой. - А тебе не встречался там библиотекарь по имени Маммери - Дженнаро Маммери? - Нет, но я о нем слышал. - Полное ничтожество. Однажды мы с ним повздорили - он меня принялся распекать за то, что я что-то с места сдвинул или не туда поставил. А я ничего такого не делал и жутко разозлился. Я словно обратно в Даль попал. Знаешь, Гэри, в далийском жаргоне есть масса оскорбительных словечек. Вот и я использовал одно из них по его адресу. Я сказал ему, что он мешает работе над психоисторией и что в истории останется в образе злодея. Ну, вместо слова "злодей" я ввернул это самое словечко, - Амариль слабо улыбнулся. - Словом, он заткнулся. Селдон неожиданно догадался о причине враждебного отношения Маммери к посетителям Библиотеки и к самой психоистории - по крайней мере, частично... но об этом он Юго ничего не сказал. - Так вот, Юго, - продолжал Селдон, - ты говорил, что нужно создать два Основания, так чтобы, если одно погибнет, второе продолжала работать. Мы пойдем дальше. - В каком смысле? - Помнишь, два года тому назад Ванда ухитрилась прочитать твои мысли и увидела, что одна цепочка уравнении в Главном Радианте порочна? - Конечно, помню. - Ну так вот: мы найдем других таких же, как Ванда. В одном из наших Оснований будут трудиться, в основном, физики, задачей которых будет сохранение знаний, накопленных человечеством. Это Основание станет прообразом, зародышем новой Империи. А во Втором Основании будут работать только психоисторики, те, которым будет под силу трудиться над психоисторией сообща, объединив свои сознания. Это будет намного быстрее, чем если бы каждый из них мыслил в одиночку. Во Втором Основании соберутся менталисты, телепаты - называй как хочешь. Они станут руководителями плана, теми, кто будет вносить в него необходимые изменения с течением времени - понимаешь? Они всегда будут оставаться в тени - невидимые наблюдатели, хранители Империи. - Прекрасно! - еле слышно проговорил Амариль. - Просто прекрасно! Вот видишь, как верно я выбрал время уйти? Мне больше здесь делать нечего. - Не говори так, Юго. - Да ладно тебе, Гэри. Все равно я слишком сильно устал, чтобы что-то делать. Спасибо тебе... спасибо... за то... что ты... - голос его готов был сорваться, - рассказал мне... про эту революцию. Теперь я счастлив... счаст... Таковы были последние слова Юго Амариля. Селдон склонился к изголовью кровати. Глаза его застлали слезы, потекли струйками по щекам. Еще один старый друг ушел. Демерзель, Клеон, Дорс, а теперь и Юго... чем дальше, тем более одинок он становился. А ведь та революция, о которой он только что сказал Амарилю и обрадовал его так, что тот умер счастливым, - суждено ли ей произойти? Сможет ли он воспользоваться Галактической Библиотекой? Сможет ли найти таких людей, как Ванда? А самое главное - сколько времени на это уйдет? Селдону было семьдесят. Вот если бы он мог начать революцию в тридцать два, когда впервые попал на Трентор... А теперь могло быть слишком поздно. 10 Дженнаро Маммери заставил Селдона ждать, что было выражением неприкрытого пренебрежения, даже наглости, но Селдон заставил себя смириться. Как бы то ни было Маммери был ему очень нужен, и злиться на библиотекаря значило только одно: сделать себе еще хуже. А Маммери только порадовался бы, увидев Селдона разъяренным. Так что Селдон спокойно, ждал и в конце концов Маммери появился. Селдон видел его и раньше, но издалека. Наедине