Я рассказал ему о мятежном мире. - Ты только что утверждал, что никому об этом не рассказывал! - Кроме Автарха. Я должен был знать правду. - Что же он тебе ответил? - Практически ничего. Но для него это явно была не новость. Возможно, он не доверял мне. Ведь я мог работать на Тиранию. Откуда ему было это знать? Но все же он не захлопнул передо мною дверь. Это наш единственный шанс. - Да? - переспросил Байрон. - Тогда летим на Лингану. Одно место, я думаю, стоит другого. Мысли об отце вывели его из равновесия, и по сравнению с этим все остальное не имело значения. Пусть будет Лингана. Пусть будет Лингана! Легко сказать. Но как добраться на этом суденышке до планеты, удаленной на тридцать пять световых лет отсюда? Двести триллионов миль. Двойка с четырнадцатью нулями после нее. Если лететь со скоростью десять тысяч миль в час (максимальная скорость "Беспощадности"), то понадобится более двух миллионов лет, чтобы добраться туда. Байрон с отчаянием листал "Справочник космического навигатора" в надежде найти хоть какую-нибудь подсказку. Там в подробностях были описаны десятки тысяч звезд, и каждая изображалась в трех проекциях. Справочник состоял из сотен страниц этих проекций, обозначенных греческими буквами Р (ро), Q (тета), Ф (фи). Р - расстояние от центра Галактики в парсеках; Q - угол по отношению с Галактической оси (линии, соединяющей центр Галактики и солнце планеты Земля); Ф - угол по отношению к линии, перпендикулярной Галактической оси. Два последних значения выражались в радианах. Совместив три схемы можно было получить представление о положении планеты в космосе. Все это были величины заданные. Зная положение планеты и скорость ее вращения, рассчитывались скорость и направление. Это были незначительные, но необходимые расчеты. Миллионы миль - по космическим меркам расстояния ничтожные, но для космического корабля это долгий путь. Имело значение также положение корабля. Байрон отметил для себя две известные звезды и вычислил по расстоянию между ними и солнцем Родии их настоящие координаты. Расчеты были сделаны наспех, но оказались достаточно точными, - в этом он был уверен. Байрон рассчитал также, что через шесть часов полета им придется совершить Прыжок. После этого он закончил последние приготовления к полету. Два других его спутника в это время спали. Он сказал себе, что это хорошо и что ему не хотелось бы, чтобы кто-нибудь крутился под ногами. Тут он услышал слабый звук чьих-то шагов. На пороге стояла Артемида. - Привет, - кивнул он. - Почему ты не спишь? - Можно мне войти? - шепотом спросила она. - Я не помешаю тебе? - Зависит от того, что тебе нужно. - Я постараюсь все делать правильно. Что-то она уж слишком покладиста, подумал он. - Я ужасно боюсь, - сказала вдруг она. - А ты? Он хотел сказать "нет", но внезапно ему перехотелось притворяться. Он смущенно улыбнулся и ответил: - Тоже. Казалось, это успокоило ее. Она уселась на пол, вытянув ноги, и принялась рассматривать груду справочников на столе. - Ты нашел все эти книги здесь? - Да, конечно. Без них невозможно управлять космическим кораблем. - И ты все в них понимаешь? - Не все. Хотя надеюсь, что понимаю достаточно. Для того чтобы попасть на Лингану, нам предстоит сделать Прыжок. - Это сложно? - Нет, если понимать в схемах и уметь читать карту. Но для этого нужен опыт, а его-то у меня и нет. Кстати, мы могли бы совершить несколько Прыжков, но я надеюсь обойтись одним. Он не хотел говорить ей всего: не хотел ее пугать. В то же время ему было необходимо поделиться своими опасениями с кем-нибудь. - Есть несколько моментов, которых я не знаю, хотя их нужно знать. Я не уверен в точности моих расчетов. - И что может произойти, если ты ошибся? - Мы можем слишком приблизиться к солнцу Линганы. Она задумалась, и потом сказала: - Ты не представляешь себе, насколько я чувствую себя лучше. - После того, что я рассказал тебе? - Конечно. Только что я чувствовала полную нашу беспомощность. Теперь же я знаю, что мы попадем туда, куда стремимся, и что все в наших руках. Байрон был польщен. Как она изменилась! - Я не уверен, что все в наших руках. Она жестом остановила его. - Да. Я знаю, ты сумеешь управиться с кораблем. И Байрон почувствовал, что он тоже верит в это. Она повернулась к нему лицом. Он заметил, что она смыла макияж и удивился, как ей это удалось. Вероятно, с помощью носового платка и мизерного количества питьевой воды. Ее белоснежный воротничок прекрасно оттенял смоль ее волос и глаз. Глаза... Какие они теплые... Молчание затягивалось. Он торопливо спросил: - А ты, я думаю, не слишком много путешествовала? Кажется, ты говорила, что летала на пассажирском космическом лайнере? - Только раз. Но и этого было много. Если бы я не летала на нем, то никогда не встретилась бы с этим противным тиранийским донжуаном... Я не хочу говорить о нем! Она замолчала. Ее взгляд скользил по полу. Потом она вдруг окликнула его: - Байрон! Как ты думаешь, история дяди Джила - правда? - Ты полагаешь, что все, может оказаться лишь игрой его воображения? Ведь он мог сам придумать все это, а по прошествии лет поверить в реальность вымысла. Но все-таки не стоит спешить с выводами. В любом случае, мы летим на Лингану. Они были очень близко друг от друга. Он мог коснуться ее рукой, обнять, поцеловать... Что он и сделал. Казалось, ситуация не располагала к этому. Только что они говорили о Прыжке и Джилберте, а теперь она, тихая и податливая, лежала в его объятьях. Первым его порывом было извиниться, но она не делала никаких попыток высвободиться, только положила голову ему на плечо. Глаза ее были закрыты. Поэтому он не сказал ничего, и вновь поцеловал ее, медленно и торжественно. Это было лучшее, что он мог сделать в данный момент, и он понимал это. Наконец она мечтательно спросила: - Ты голоден? Я принесу тебе немного концентратов, только разогрею их слегка. Тебе должно понравиться. И мне бы не мешало привести себя в порядок. Она направилась к двери, но вдруг остановилась. В ее голосе прозвучала легкая насмешка: - После поцелуев пищевые концентраты должны показаться просто божественными! Когда в каюту зашел Джилберт (это случилось часом позже), он не выразил никакого удивления по поводу мирно беседующих Арты и Байрона. Не прокомментировал он и тот факт, что рука юноши покоилась на талии его племянницы. Он спросил: - Когда мы совершим Прыжок, Байрон? - Через полчаса. Прошли полчаса; приборы были включены; разговоры стихли. Во время "Зеро" Байрон набрал в легкие побольше воздуха и перевел рычаг из крайнего правого положения в крайнее левое. Корабль тряхнуло, и Байрон на мгновение потерял сознание. Когда через минуту он пришел в себя, - звезды в смотровом окне преобразились. Байрон выравнял судно. Одна из звезд яркой белой точкой сияла перед ними. Байрон направил на нее телескоп. Сверившись со справочником, он сделал вывод: "Слишком далеко. Но все же это она, Лингана". Это был первый совершенный им Прыжок, и он прошел успешно. 12. ПРИБЫТИЕ АВТАРХА Автарха Линганы, казалось, занимает какая-то мысль. - И вы ждали сорок восемь часов, чтобы сказать мне об этом, - сказал он. Ризетт вяло возразил: - Но, сэр, не было никакой необходимости сообщать вам об этом раньше. Если бы мы беспокоили вас по всякому пустяку, ваша жизнь давно превратилась бы в сущий ад. Сейчас мы сообщаем вам об этом, потому что не можем сами принять решение. Это подозрительно, а в нашем положении мы не можем допускать ничего подозрительного. - Повторите мне все, что вам известно. Автарх задумчиво смотрел в окно. Окна были самой большой достопримечательностью линганской архитектуры. Они были средних размеров, невероятно чистые и прозрачные; не столько окна, сколько линзы, отражающие во все стороны свет и открывающие перед любым взглядом великолепную панораму. Из дворца Автарха была видна часть освещенного солнцем горизонта. Когда солнце оказалось непосредственно напротив окон, они автоматически открылись. Теория, что архитектура планеты вполне соответствует месту планеты в Галактике, вполне оправдывала себя в отношении Линганы. Как и окна, Лингана представляла собой весьма живописное зрелище. Это была "планета-государство", в свое время достигшая стабильного экономического и политического развития. В то время как политическая жизнь соседних планет все время менялась, Лингана веками оставалась тем, чем и была - просто обитаемым миром. Ее стратегическое положение оказалось весьма важным. Именно поэтому она захватила в свои руки торговую монополию. Со всех концов Галактики везли сюда минералы, мясо, зерно, а также продукцию машиностроения, медикаменты, готовые продукты переработки и многое другое. Из своих окон Лингана видела всю Галактику, хотя и стояла несколько особняком. Не отводя взгляда от окон, Автарх сказал: - Начнем с почтового корабля. Где он впервые встретился с гостями? - Менее чем в ста тысячах миль от Линганы. Точные координаты не имеют значения. С тех пор мы следим за ними. Сейчас они находятся на орбите над планетой. - Они не приземляются? Ждут чего-то? - Да. - Как вы считаете, долго ли они намерены ждать? - Боюсь, что нет. Мы тщательно наблюдали, но они не посылают никаких сигналов. - Отлично, - сказал Автарх. - Прервемся на минуту. Они остановили почтовый корабль, что, безусловно, является нарушением нашего Договора о Взаимодействии с Тиранией. - Я сомневаюсь, что они тиранийцы. Их действия скорее похожи на действия заключенных, бежавших из тюрьмы. - Возможно, таким образом они пытаются сбить нас с толку. В любом случае, все это направлено лишь на одно: они хотят встретиться со мной. - Да, они настаивают на встрече с Автархом. - Больше ничего? - Больше ничего. - Они не входили в почтовое судно? - Нет. Мы все время прекрасно их видим. За штурвалом находится молодой человек аристократической наружности. Он попросил передать вам одно слово: "Джилберт". Говорит это вам что-нибудь? Автарх, как бы не слыша вопроса, продолжал смотреть в окно. На Лингане не всегда царила власть автархов. Когда-то ею управляли различные династии мелких удельных князьков. Это были сплошь аристократические семьи. Они были чрезвычайно богаты, и их мало волновали проблемы землевладения. Из-за этого Лингану постигла обычная в таких случаях участь. Власть переходила от одной семьи к другой. Интриги и дворцовые перевороты стали хроническими, так что если Родия была образцом политической стабильности, то Лингана могла служить образцом беспорядка и анархии. "Безалаберный, как Лингана", - говорили люди. Соседние планеты объединились в группы и становились могущественнее, а на Лингане гражданская война становилась неуправляемой. Поэтому соседи путем долгой цепи интриг заменили многих князьков на одним сильным правителем, сосредоточив в одних руках всю власть. При Автархии Лингана укрепилась и стабилизировалась. Даже Тирания относилась к ней с некоторым почтением. В то время как другие планеты Королевств Космической Туманности уже давно были верными вассалами Тирании, Лингана подписала с ней Договор о Взаимодействии, теоретически дающий обеим сторонам равные права. Автарх правильно оценивал ситуацию. Он знал, какую опасность несет для грядущих поколений Тирания. И сейчас появление тиранийского корабля могло стать началом конца, началом полного краха. Он спросил: - На корабле есть солдаты? - Очевидно, нет. Массометр показывает присутствие всего троих. - И что же ты предлагаешь? - Не знаю. Единственный известный мне Джилберт - это Джилберт из Хенриадов с Родии. Вы знакомы с ним? - Я видел его во время моего последнего визита на Родию. - Вы, конечно, ничего ему не рассказывали? - Конечно. Глаза Ризетта округлились. - Возможно, это ловушка, и Джилберт используется в качестве приманки. - Я думал об этом. Конечно, прибытие корабля подозрительно. Меня долго не было на Лингане, и я вернулся только на прошлой неделе, а через несколько дней опять собираюсь уезжать. Они застали меня именно тогда, когда меня можно было застать. - А может, это совпадение? - Я не верю в совпадения. Но есть способ проверить наши подозрения. Я посещу это судно. Один. - Это невозможно, сэр. - Ризетт был ошеломлен. Его лицо покраснело до такой степени, что приняло почти малиновый оттенок. - Ты споришь со мной? - раздраженно спросил Автарх. И именно потому, что он был Автархом, Ризетт сказал: - Как вам будет угодно, сэр. Пассажиры "Беспощадности" вот уже два дня болтались на орбите. Джилберт, наблюдавший за Линганой, был твердо уверен, что за ними тоже установлено постоянное наблюдение. Байрон, бреясь, выслушивал его доводы по этому поводу. Добрившись, он осмотрел свое лицо в зеркале, и тут в дверном проеме возникла Артемида. - Я думала, ты собираешься спать. - Я спал, - ответил он, - а потом проснулся. - Он посмотрел на нее и улыбнулся. Она потрогала его щеку: - Ты выглядишь сейчас как восемнадцатилетний. Они все еще наблюдают за нами? - Да. Неужели это тебя беспокоит? - Я нахожу, что это глупо. - Можешь объяснить почему, Арта? - Почему бы нам не приземлиться на поверхность Линганы? - Мы подумаем об этом. Пока что мы не готовы для подобного риска. Лучше все же немного подождать. Джилберт вдруг воскликнул: - Говорю вам, они движутся! Байрон подскочил к экрану. Прочитав показания массометра, он обернулся к Джилберту: - Наверное, ты прав. Он присел к компьютеру и стал внимательно изучать его показания. - К нам направляется маленький корабль, Джилберт. Как ты думаешь, тебе удастся наладить с ним связь? - Я попытаюсь, - ответил Джилберт. - Запомни: не видеосвязь, а только звуковую. Менее десяти минут понадобилось Джилберту, чтобы выполнить его задание. Теперь Байрон знал планы линганцев. Он повернулся к Артемиде: - Они собираются послать к нам человека. - А мы обязательно должны им это позволить? - А почему бы нет? Одного человека! Мы ведь вооружены! - Но что будет, если мы подпустим их корабль слишком близко? - Мы на тиранийском военном корабле, Арта, и одолеем их, даже если перед нами лучшее судно Линганы. У нас есть пять крупнокалиберных бластеров. - А ты умеешь ими пользоваться? - К несчастью, нет. Пока еще нет. Но ведь линганцам это, как ты понимаешь, неизвестно. Через полчаса на экране появилось судно. Как только радар поймал его, Джилберт в восторге завопил: - Это яхта Автарха! Его личная яхта! Я же говорил, что упоминание одного лишь моего имени тут же привлечет его внимание! Они установили с яхтой радиосвязь, и чей-то голос из трубки сказал: - Готовы к принятию на борт? - Готовы, - ответил Байрон. - Только одного человека. - Одного человека, - был ответ. Яхта подошла ближе, раздался металлический скрежет. Потом корабль линганцев слегка отдалился от судна наших друзей, и между обоими кораблями возникла крепкая прозрачная галерея, напоминающая туннель. По этому туннелю мог пройти человек, и при этом ему не нужны были никакие средства защиты, которыми он пользовался бы в открытом космосе. Байрон увидел, как из линганского корабля вышел человек в скафандре и уверенно пошел в их сторону. Лицо было скрыто шлемом. Человек шел достаточно быстро; он был уже совсем близко. Через пять секунд гость подошел к люку, который открылся, и пришелец скрылся в его недрах, после чего люк автоматически был задраен. Войдя в кабину, пришедший снял с себя скафандр, левой рукой отбросив со лба непослушные волосы. - Ваше Сиятельство! - бросился к нему Джилберт. С нотками триумфа в голосе он воскликнул: - Байрон, это Автарх собственной персоной! Но Байрон, сперва потерявший, а потом лишь частично обретший дар речи, сумел сказать только одно: - Джоунти?! 13. АВТАРХ РЕШАЕТ ОСТАТЬСЯ Автарх непринужденно расположился в одном из мягких кресел. - Давно я не проделывал подобных упражнений, - сказал он. - Но это как умение плавать: научившись один раз, забыть невозможно. Привет, Фаррилл! Добрый день, милейший господин Джилберт! А это, если мне не изменяет память, дочь правителя, леди Артемида! Он достал длинную сигарету, бережно взял ее в рот и зажег, причем для этого ему понадобилось просто сделать легкий выдох. Воздух наполнился приятным запахом хорошего табака. Затем он сказал: - Не ожидал так быстро вновь встретиться с тобой, Фаррилл! - А может, не ожидал этого никогда? - грубо поинтересовался Байрон. - Кто знает? - согласился Автарх. - Конечно, если вспомнить, что сам Джилберт не умеет управлять космическим кораблем, если вспомнить, что я сам послал на Родию молодого человека, который умеет управлять космическим кораблем и который вполне способен похитить тиранийское судно, если вспомнить, что, по донесениям наблюдателей, один из пассажиров корабля молод и обладает аристократической наружностью, напрашиваются очевидные выводы. Я не удивился, увидев тебя. - А мне кажется, ты удивлен, - возразил Байрон. - Думаю, ты чертовски удивлен, увидев меня. По-твоему, я знаком с логикой слабее, чем ты? - Я крайне высокого мнения о тебе, Фаррилл. Автарх сохранял невозмутимость, и Байрон почувствовал себя совсем глупым мальчишкой. Он повернулся к остальным: - Этот человек - Сандер Джоунти. Я рассказывал вам о нем. Конечно, по совместительству он может быть Автархом Линганы, или пятьюдесятью Автархами одновременно. Это безразлично. Для меня он - Сандер Джоунти. Артемида произнесла: - Он - это человек, который... Джилберт перебил ее. Он был возмущен: - Контролируй себя, Байрон. Ты что, сошел с ума? - Это - тот самый человек! Я не сумасшедший! - выкрикнул Байрон. Он с трудом держал себя в руках. - Ладно. Думаю, нам не о чем спорить. Покинь мое судно, Джоунти. Уже достаточно было сказано. Вон с моего судна! - Мой дорогой Фаррилл! Но почему? Джилберт издал булькающий звук, но Байрон не повернул в его сторону головы. Он смотрел на Автарха. - Ты совершил одну ошибку, Джоунти. Только одну. Ты не предусмотрел, что там, на Земле, я вернусь в свою комнату и возьму часы, которые всегда служили мне также индикатором. Индикатором радиации. Автарх пускал в потолок аккуратные колечки дыма и улыбался. - Так вот, Джоунти, они никогда не светились голубым светом. В ту ночь в моей комнате не было никакой бомбы. Это была только хлопушка! Ты не станешь этого отрицать, потому что именно ты подложил ее. Ты же организовал и о стальную часть комедии! Да, той ночью ты был великолепен! Байрон ждал реакции, но Автарх просто с видимым интересом кивнул. Байрон разозлился. У него сложилось впечатление, что он бьет по воздуху. - Мой отец был казнен. Я и так скоро узнал бы об этом. Тогда я мог бы вернуться на Нефелос, а мог бы и не возвращаться. Я мог бы проанализировать свое положение и найти из него правильный выход. Но ты решил отправить меня на Родию, к Хенрику. Я послушал тебя: ведь ты, казалось, спас мне жизнь; ты все знал и мог дать дельный совет. Но ты забыл предупредить меня, что капитан корабля, на который ты усадил меня, был отлично осведомлен о том, кто я и откуда. Ты забыл предупредить меня, что я окажусь в руках тиранийцев еще до того, как попаду на Родию. Или ты будешь это отрицать? Он сделал длинную паузу. Джоунти сосредоточенно дымил сигаретой. Джилберт стиснул руки у груди: - Байрон, ты ужасен. Автарх не может... Джоунти посмотрел на него и спокойно возразил: - Твой Автарх все может. Он погасил сигарету. - Байрон прав, и я подтверждаю каждое его слово. Бомба действительно была подложенной мною хлопушкой, и я послал тебя, Байрон, на Родию, зная, что ты будешь арестован тиранийцами. Лицо Байрона прояснилось. Он сказал: - Когда-нибудь я отомщу тебе, Джоунти. Сейчас ты Автарх Линганы, и за тебя готов вступиться целый флот. Но "Беспощадность" - это мое судно, и я его капитан. Надевай свой скафандр и убирайся вон. Твой туннель все еще на месте. - Это не твое судно. Ты скорей пират, чем пилот. - Я повторяю: даю тебе пять минут на облачение в скафандр. - Пожалуйста, не драматизируй ситуацию. Мы нужны друг другу, и я не намерен уходить. - Мне ты не нужен. Ты не был бы мне нужен, даже если бы на нас напали тиранийцы и ты принял бы мою сторону. - Фаррилл, - улыбнулся Джоунти, - ты говоришь и действуешь как младенец. Я дал тебе высказаться. Дай же теперь высказаться мне. - Нет. Я не вижу причин слушать тебя. - А это ты видишь? Артемида вскрикнула. В грудь Байрона уперся бластер. - Это - предупреждение, - продолжил Джоунти. - Прошу простить меня за вынужденную меру, но, возможно, это поможет мне заставить тебя слушать. Оружие его было предназначено не просто причинять боль. Оно должно было убивать. Джоунти сказал: - Много лет назад я организовал жителей Линганы против Тирании. Знаешь ли ты, что это значит? Это было нелегко. Это было почти невозможно. Окружающие нас Королевства оказались абсолютно беспомощны. Но и в них жили люди, желающие нам помочь. Твой отец делал это наиболее активно - и был убит. Помни это! Гибель твоего отца явилась для нас ударом. Значит, тиранийцы способны добраться и до нас. Поэтому мне пришлось отправить тебя к Хенрику, чтобы сбить их с толку. Это удалось. Пойми, у меня не было выбора. А потом, есть еще одна вещь, документ... - Какой документ? - прервал его Байрон. - Не спеши. Я уже сказал, что твой отец работал на меня. Так что мне известно все, что знал он. Тебе стало известно о документе, и вначале нам всем было выгодно, чтобы ты поискал его. Но после смерти твоего отца это оказалось ненужным. Более того, пришлось убрать тебя с Земли, пока ты не удостоился пристального внимания тиранийцев. Мне это удалось. - Значит, документ у тебя? - Нет, к сожалению. Он был утерян на Земле много лет назад. Я не знаю, у кого он. Ну что, могу я опустить бластер? Он весьма тяжел. - Убери его к черту, - пробурчал Байрон. Автарх так и поступил. Потом он спросил: - Что говорил о документе твой отец? - Ничего, что было бы тебе неизвестно. Автарх улыбнулся: - Вот это да! - Скажи, ты все объяснил нам? - спросил Байрон. - Практически все. - Тогда, - подытожил Байрон, - убирайся с корабля. Джилберт вмешался в их диалог: - Теперь подожди, Байрон. Это не только твое дело. Здесь есть еще и мы с Артемидой. У нас тоже найдется, что сказать. Чем дальше, тем больше мне кажется, что в словах Автарха есть свой смысл. Вспомни, что на Родии я спас тебе жизнь, так что я рассчитываю на некоторую признательность с твоей стороны. - Ну, конечно! Ты - мой спаситель! - воскликнул Байрон. - Можешь, если хочешь, уходить с ним. Уходи! Ты хотел найти Автарха. Так вот он! Я согласился доставить тебя к нему, но на этом моя миссия окончена. И не учи меня, что мне делать. Он повернулся к Артемиде, все еще кипя от злости: - А ты? Ты ведь тоже спасла мне жизнь! Все вокруг только и делают, что спасают мне жизнь! Ты тоже хочешь уйти с ним? Она спокойно ответила: - Не нужно говорить и решать за меня, Байрон. Если захочу уйти с ним, то скажу тебе об этом. - Ты не должна чувствовать никаких обязательств передо мною. Можешь уйти в любой момент... Она сердито взглянула на него, и он отвернулся. В душе Байрон понимал, что ведет сейчас себя по-детски. Джоунти всегда оставляет его в дураках. Он вспомнил о бомбе, о родийском лайнере, о тиранийце - и в нем поднялась волна жалости к себе. Автарх сказал: - Итак, Фаррилл? Одновременно прозвучали слова Джилберта: - Итак, Байрон? Байрон повернулся к Артемиде: - А что думаешь ты? Артемида медленно произнесла: - Я думаю, что он - Автарх Линганы, и в его распоряжении есть целая армия. Поэтому, мне кажется, у тебя нет выбора. Автарх с нескрываемым восхищением посмотрел на нее: - Вы очень умны и проницательны, моя госпожа! Как чудесно, что столь прекрасный ум заключен в столь прекрасную оправу! - Он прикрыл глаза. - Так чего же ты хочешь? - спросил Байрон. - Позволь мне воспользоваться вашими именами и вашими возможностями, и я отправлю вас на планету, которую мой господин Джилберт называет мятежным миром. - Ты полагаешь, такой существует? - Да, и он будет твоим. Я в состоянии найти его. - Как? - изумился Байрон. - Это не так сложно, как может показаться на первый взгляд. Мы должны верить, что где-то в нашей Галактике существует мир, готовый сразиться с Тиранией. По-моему, есть только один сектор, где может находиться такая планета. - Где? - А разве для тебя самого это не очевидно? Не кажется ли тебе, что этот мир может существовать только внутри самой Туманности? - Разве возможна жизнь внутри самой Туманности? - А почему бы и нет? Не стоит заблуждаться относительно Туманности. Это темное пятно в космосе, но оно вовсе не начинено ядовитым газом. Оно состоит из молекул воды, калия и кальция, которые адсорбируются благодаря свету звезд. Я долго изучал эту проблему в Университете на Земле, и пришел к выводу, что жизнь там все-таки возможна. Просто мы ее не замечаем. - Кстати, а что ты делал на Земле? - поинтересовался Байрон. - Это не слишком важно для меня, но все же? - В этом нет никакой тайны. Я покинул Лингану по своим делам. Шесть месяцев назад я посетил Родию. Мой агент Вайдемос, - твой отец, Байрон, - был не слишком удачлив в своих переговорах с Правителем, которого мы рассчитывали привлечь на свою сторону. Прошу прощения у леди, но Хенрик оказался сделанным из неподходящего для нашего дела материала. - Да уж знаем... - прошептал Байрон. Автарх продолжил: - Но я встретил Джилберта, о чем он уже говорил тебе. Потом я отбыл на Землю, потому что Земля - родной дом гуманизма. Именно с Земли послано большинство исследовательских экспедиций в Галактику. Туманность Лошадиной Головы была исследована ими весьма тщательно. Мне понадобились результаты исследований. Теперь слушайте внимательно! Тиранийский корабль, на котором летел мой господин Джилберт, столкнулся с метеором после своего первого Прыжка. Если учесть, что перелет из Тирании на Родию был самым обычным делом, можно установить совершенно точные координаты места столкновения. Потеряв управление, корабль мог пролететь более полумиллиона миль между первыми двумя Прыжками. Следовательно, примем этот промежуток за координату в космосе. Есть и другое предположение. Метеор мог изменить направление Прыжков. Это маловероятно, но возможно. Метеор мог повлиять на силу гиператомных процессов и полностью изменить направление движения. В то же время длина четырех последующих Прыжков осталась величиной неизменной. Конечное положение корабля должно было находиться где-то на поверхности воображаемой сферы, центр которой находится в точке пространства, где произошло столкновение, а радиус ее равен сумме векторов оставшихся Прыжков. Я попытался вычислить эту сферу, и понял, что ее поверхность находиться внутри Туманности Лошадиной Головы. Осталось лишь найти в Туманности ту звезду, которая нам нужна. ...Как ты думаешь, дружок, сколько таких звезд может быть в Туманности? Вспомни при этом, что Галактика состоит из ста миллиардов звезд. Байрон, почти против своего желания заинтересованный рассказом, ответил: - Думаю, сотни. - Пять! - торжествующе выкрикнул Автарх. - Всего пять! Не стоит заблуждаться по поводу цифры "сто миллиардов". Объем Галактики равен семи триллионам кубических световых лет, из которых на каждую звезду приходится по семьдесят кубических световых лет. Жаль, что я до сих пор не знаю, какая из этих пяти планет обитаема. Нам придется это выяснить. К несчастью, ранние исследования не дали нам детальной картины. Они лишь изучили положение звезд, тип их движения и спектральную характеристику. - Значит, в одной из этих пяти звездных систем, - спросил Байрон, - находится мятежный мир? - Исходя из известных нам фактов, можно сделать только такой вывод. - Видишь, моя история правдива, - вмешался Джилберт. - Я не выдумал ее. - Я намерен, - продолжал Автарх, - исследовать лично каждый из пяти миров. Мотивы мои очевидны. Как Автарх Линганы, я могу помочь им в их усилиях. - А с двумя из Хенриадов и Вайдемосом на твоей стороне ты также можешь завоевать ведущие позиции в новых, свободных мирах, - насмешливо подхватил Байрон. - Твой цинизм не испугает меня, Фаррилл. Ответом будет - да. Если восстание окажется удачным, всегда лучше присоединиться к победителю. - Более того, в награду одному из друзей восстания может быть отдана Автархия Линганы. - Или Вайдемос. Верно. - А если восстание обречено на провал? - Тогда у нас будет время разобраться и решить, что делать дальше. Байрон медленно сказал: - Я полечу с тобой. - Отлично! Тогда нужно переместить тебя с этого корабля на другой. - Зачем? - Так будет лучше для тебя. Этот корабль - всего лишь игрушка. - Это военный корабль тиранийцев. Было бы глупо не учитывать его мощь. - Именно потому, что это - военный корабль тиранийцев, отправляться в путешествие на нем опасно. - Но не в Туманность. Прости, Джоунти! Я присоединяюсь к тебе, потому что тоже хочу найти мятежный мир. Но мы с тобой не друзья, и поэтому я буду поступать по собственному усмотрению. - Байрон, - осторожно вмешалась Артемида, - но корабль слишком мал для троих! - Конечно, Арта. Но к нему можно прикрепить прицеп. Джоунти это так же хорошо известно, как и мне. Тогда в космосе у нас будет все необходимое. Кроме того, прицеп изменит внешний вид судна. Автарх вслух размышлял: - Если мы с тобой не друзья, Байрон, и не доверяем друг другу, я должен позаботиться о личной безопасности. Можешь лететь на своем корабле с прицепом, но мне нужны некоторые гарантии. Поэтому госпожа Артемида должна пойти со мной. - Нет! - крикнул Байрон. Автарх удивленно поднял брови: - Нет? Пусть говорит сама леди. Он повернулся к Артемиде: - Мне кажется, я сумею обеспечить вам несколько больший комфорт, моя госпожа. - Не думаю, что мое общество может оказаться приятным для вас, мой господин. Поэтому я останусь здесь. - Мне кажется вы могли бы передумать, - начал было Автарх, но тут с кончика его носа скатилась капелька пота, и это испортило все впечатление. - А мне так не кажется, - прервал его Байрон. - Госпожа Артемида сделала свой выбор. - И тебя устраивает ее выбор, Фаррилл? - спросил Автарх, улыбаясь. - Вполне! Все мы втроем останемся на борту "Беспощадности". Других вариантов не будет. - Ты опрометчиво выбрал себе спутников. - Да? - Я в этом совершенно убежден. Ты плохо относишься ко мне, потому что я обманул тебя и подверг твою жизнь опасности. Тогда тем более странно, что ты находишься в таких дружеских отношениях с дочерью человека по имени Хенрик, превзошедшего в коварстве даже меня. - Я знаю Хенрика. Твои высказывания о нем не изменят моего мнения. - Ты знаешь о Хенрике все? - Я знаю достаточно. - А знаешь ли ты, что именно он убил твоего отца? - Пальцем Автарх указал в сторону Артемиды. - Знаешь ли ты, что эта девушка, к которой ты так расположен, - дочь убийцы твоего отца? 14. ОТЪЕЗД АВТАРХА В каюте воцарилось напряженное молчание. Автарх закурил новую сигарету. Он внешне расслабился, на лице появилось беззаботное выражение. Джилберт бессильно опустился в пилотское кресло; казалось он сейчас заплачет. Байрон, белый как бумага, повернулся к Артемиде; она отвела от Автарха взгляд и смотрела только на Байрона. Тишину прерывали лишь радиосигналы. Автарх лениво протянул: - Боюсь, что наша беседа несколько затянулась. Я просил Ризетта прибыть за мной, если сам не вернусь через час. На видеоэкране возник Ризетт. Тогда Джилберт сказал Автарху: - Он хочет поговорить с тобой, - и включил звук. Автарх встал с кресла и подошел к зоне видеоконтакта. - Я в полной безопасности, Ризетт. В рубке необычайно ясно прозвучал вопрос: - А кто же наши гости, сэр? Внезапно Байрон встал рядом с Автархом: - Я Господин Вайдемоса, - гордо заявил он. Ризетт приветливо улыбнулся в ответ. Рука его поднялась вверх, отдавая честь. - Мое почтение, сэр. Автарх прервал его: - Я скоро вернусь с молодой леди. Подготовь воздушный туннель. - Он оборвал видеосвязь между кораблями и повернулся к Байрону: - Я не собирался сообщать им, что на борту корабля находишься именно ты. У меня имелись свои причины прийти сюда одному: твой отец был исключительно популярен среди моих людей. - И именно поэтому ты хочешь использовать мое имя. Автарх кивнул. Байрон продолжил: - Но это и все, что ты сможешь использовать. Твое сообщение своему офицеру было несколько поспешным. - То есть? - Артемида из Хенриадов остается со мной. - Как? После того, что я рассказал тебе? - Ты ничего не рассказал мне, - резко возразил Байрон. - Ты высказал предположение, не подтвержденное ничем. - Неужели ты знаешь Хенрика с такой стороны, что мое утверждение кажется тебе невероятным? Байрон промолчал. - Я уверена, что это не так, - вмешалась Артемида. - Какие у вас доказательства? - Прямых доказательств, безусловно, нет. Я не присутствовал на встречах твоего отца с тиранийцами. Но я мог сопоставить несколько фактов. Во-первых, Господин Вайдемоса шесть месяцев назад посетил Хенрика. Это я уже говорил. Вероятно, переоценив Хенрика, он несколько перестарался. Во всяком случае, он сказал больше, чем должен был говорить. Мой господин Джилберт может подтвердить это. Джилберт жалко кивнул. Он повернулся к Артемиде, которая ответила ему гневным взглядом. - Прости, Арта, но это правда. Я говорил тебе. Именно от Вайдемоса я услыхал об Автархе. - Мне повезло, - добавил Автарх, - что мой господин Джилберт страдает страстью к подслушиванию. Я был предупрежден об опасности и быстро покинул планету. - И ты не попытался спасти его? - спросил Байрон. - В нашем деле каждый за себя. Но его предупреждали. После этого он не вступал в контакт ни с кем из нас. Некоторые из нас верили, что твой отец, Байрон, покинул сектор и бежал. Он мог сделать это. Но он не скрылся и решил рискнуть... И проиграл. Тиранийцы долго охотились за ним. - Это ложь! - вскрикнула Артемида. - Все это ложь! В твоей истории нет ни слова правды. Если бы дело обстояло так, то за тобой тоже следили бы! Ты бы тоже был в опасности и не сидел здесь, улыбаясь и отнимая наше время. - Моя милая, я вовсе не напрасно сижу здесь. Ведь за это время мне удалось полностью дискредитировать твоего отца, верно? Кроме того, имей в виду, что вряд ли тиранийцы доверяют теперь человеку, чьи дочь и кузен присоединились к предателям. А если даже и доверяют, то очень скоро я намерен скрыться во тьме Туманности, где никто не найдет меня. Байрон перевел дыхание и подытожил: - Наше интервью подошло к концу, Джоунти. Мы согласны присоединиться к тебе и обещаем поддержку, в которой ты так нуждаешься. Но это единственное, что я могу обещать тебе. Даже если все, сказанное тобой - правда, преступления Правителя Родии не имеют отношения к его дочери. Артемида из Хенриадов остается со мной, если она согласна. - Согласна, - сказала Артемида. - Хорошо. Думаю, это все упрощает. Кстати, хочу предупредить тебя. Ты вооружен, но и я тоже. У тебя в распоряжении есть боевые корабли, у меня - тиранийское военное судно. - Не глупи, Фаррил. Мои намерения вполне дружеские. Ты хочешь оставить девушку здесь? Пусть будет так. Могу я теперь покинуть вас? Байрон кивнул. - Мы давно этого ждем. Корабли вновь приблизились друг к другу и между ними, как и в предыдущий раз, возник прозрачный туннель. Джилберт внимательно слушал радио. - Через две минуты они хотят вступить с нами в контакт, - сообщил наконец он. На видеоэкране возник Автарх. Он уже добрался до своего корабля, и теперь снимал скафандр. - Спасибо, - приятным голосом сказал он. - Сейчас к вам прибудет мой офицер. С ним вы сможете обсудить детали нашей акции. На этом связь прервалась. - Джил, - Байрон повернулся к Джилберту, - я прошу тебя принять офицера, когда он прибудет на борт. Сразу же после его прибытия разорви воздушный контакт. Для этого нужно просто отключить магнитное поле. Ты только нажмешь вот на эту кнопку. Он повернулся и вышел из рубки. Ему было необходимо остаться наедине с самим собой, чтобы поразмыслить как следует. Но тут он услышал за спиной торопливые шаги, и тихий голос окликнул его. Он остановился. - Байрон, - прошептала Артемида. - Я хочу поговорить с тобой. Он повернулся к ней: - Потом, Арта, если ты не против. Она настойчиво искала его взгляд. - Нет, сейчас. Ты же не поверил тому, что рассказал этот ужасный человек о моем отце? - Это неважно, - ответил Байрон. - Байрон, - начала она, - я знаю: то, что произошло между нами, случилось потому, что мы были одни и нам угрожала опасность, но... Она умолкла. - Нет необходимости напоминать мне, что ты из рода Хенриадов, Арта. Я знаю это. И я не хочу, чтобы ты продолжала. - Нет! О, нет! - Она схватила его за руку и прижалась к ней щекой. - Это не так. Не важно, кто мы такие - Хенриады или Вайдемосы. Я... люблю тебя, Байрон. - Ее глаза были полны мольбы. - Я думаю, ты тоже любишь меня. Забудь, что я из Хенриадов. Ты же сам говорил Автарху, что я не могу отвечать за грехи моего отца. Теперь ее руки обнимали его за шею. Байрон ощутил на губах тепло ее дыхания. Он медленно разжал ее руки и на шаг отступил от нее. - Я еще не рассчитался с Хенриадами, моя госпожа. - Но ты же говорил Автарху... - Прости, Арта, - он смотрел в сторону. - Не нужно повторять, что я говорил Автарху. Ей хотелось закричать, что это неправда, что ее отец этого не делал, что в любом случае... Но он повернулся и вошел в рубку, оставив ее, сгоравшую от гнева и стыда, стоять в коридоре. 15. ДЫРА В ПРОСТРАНСТВЕ Теодор Ризетт повернулся, когда Байрон вошел в рубку. Он был совершенно седой, но его тело дышало силой, а румяное улыбающееся лицо - здоровьем. Он легко преодолел разделяющее их с Байроном расстояние и дружелюбно глянул в лицо юноши. - Не нужно слов, - начал он, - чтобы сказать мне, что ты - сын своего отца. Старина Вайдемос воскрес передо мной. - Мне бы этого очень хотелось, - смущенно ответил Байрон. Улыбка на лице Ризетта угасла. - Как и всем нам. Кстати: я Теодор Ризетт, полковник вооруженных сил Линганы, но в нашей маленькой игре мы не пользуемся титулами. Даже Автарху мы говорим - "сэр". Так же называют и меня. На Лингане нет ни лордов, ни леди. Надеюсь, ты простишь меня, если когда-нибудь при обращении к тебе я забуду упомянуть твой титул. Байрон улыбнулся. - Разве ты сам не сказал, что в нашей маленькой игре мы обходимся без титулов. Но давай вернемся к прицепу. Я должен посоветоваться с тобой, Ризетт. Некоторое время он мерил шагами рубку. Сидевший здесь же Джилберт внимательно прислушивался. Тихо вошла Артемида и встала за его спиной. Ее пальцы шевелились, как фотоконтакты компьютера. Тишину прервал голос Ризетта. - Я впервые вижу тиранийский корабль изнутри. Мне было бы интересно более тщательно осмотреть его. Что же касается приц