т запомнить, что каждая вещь должна удовлетворять шести условиям запрещения и быть такой величины, чтобы умещалась на двух столбцах одной журнальной страницы. Выбор страницы производится Д. И. Хармсом. Оплата: I проза: за 1 стран.-- 1 руб., за 1 колонку -- 50 коп., за 1/4 кол.-- 25 коп. II стихи: 2 коп. за строчку. Журнал из помещения квартиры Д. И. Хармса не выносится. За прочтение номера "Тапира" читатель платит Д. И. Хармсу 5 копеек. Деньги поступают в кассу Д. И. Хармса. Об этих деньгах Д. И. Хармс никому отчета не отдает. За Д. И. Хармсом сохраняется право повышения и понижения гонорара за принятие в журнал вещи, а также повышения и понижения платы за прочтение номера, но с условием, что всякое такое повышение и понижение будет оговорено в номере предыдущем: Желающие могут заказать Д. И. Хармсу копию с "Тапира". I-ая коп. с одного № -- стоит 100 руб. II-ая коп.-- 150, III -- 175, IV -- 200 и т.д. -------- x x x На набережной нашей реки собралось очень много народу. В реке тонул командир полка Сепунов. Он захлебывался, выскакивал из воды по живот, кричал и опять тонул в воде. Руками он колотил во все стороны и опять кричал, чтоб его спасли. Народ стоял на берегу и мрачно смотрел. -- Утонет,-- сказал Кузьма. -- Ясно, что утонет,-- подтвердил человек в картузе. И действительно, командир полка утонул. Народ начал расходиться. <1-6 июня 1929> -------- Тема к рассказу Некий инженер задался целью выстроить поперЈк Петербурга огромную кирпичную стену. Он обдумывает, как это совершить, не спит ночами и рассуждает. Постепенно образуется кружок мыслителей-инженеров и вырабатывается план постройки стены. Стену решено строить ночью, да так, чтобы в одну ночь всЈ и построить, чтобы она явилась всем сюрпризом. Созываются рабочие. ИдЈт распределение. Городские власти отводятся в сторону, и наконец настаЈт ночь, когда эта стена должна быть построена. О постройке стены известно только четырЈм человекам. Рабочие и инженеры получают точное распоряжение, где кому встать и что сделать. Благодаря точному расчЈту, стену удаЈтся выстроить в одну ночь. На другой день в Петербурге переполох. И сам изобретатель стены в унынии. На что эту стену применить, он и сам не знал. <1929-1930> -------- x x x Иван Григорьевич Кантов шЈл, опираясь на палку и переступая важно, по-гусиному. Он шел по Гусеву переулку и нЈс под мышкой гуся. -- Куда идЈшь? -- окликнул Ивана Григорьевича ПономарЈв. -- Туда вот -- сказал Иван Григорьевич Кантов. -- Можно и мне с тобой идти? -- спросил ПономарЈв. -- Можно,-- сказал Иван Григорьевич Кантов. Оба пришли на рынок. Около рынка сидела собака и зевала. -- Посмотри, Кантов, какая собака,-- сказал ПономарЈв. -- Очень смешная,-- сказал Кантов. -- Эй, собачка, пойди сюда! -- крикнул ПономарЈв и поцокал зубами. Собака перестала зевать и пошла к ПономарЈву сначала обыкновенно, потом очень тихо, потом ползком, потом на животе, а потом перевернулась брюхом вверх и на спине подползла к Пономареву. -- Очень скромная собачка,-- сказал ПономарЈв,-- Я возьму еЈ себе. <Конец декабря 1929 -- 2 января 1930> -------- x x x I. Мы лежали на кровати. Она к стенке на горке лежала, а я к столику лежал. Обо мне можно сказать только два слова: торчат уши. Она знала всЈ. II. Вилка это? или ангел? или сто рублей? Нона это. Вилка мала. Ангел высок. Деньги давно кончились. А Нона -- это она. Она одна Нона. Было шесть Нон, и она одна из них. III. Подошла собака в маленькой шапочке. Шаги раздавались и купались. Муха открывала окна. Давайте посмотрим в окно! IV. Нам в окне ничего не видать. Тебе что-нибудь видать? Мне ничего не видать, а тебе? Мне видать лыжи. А кто на лыжах? Солдат на лыжах, и ремень у него через плечо, а сам он не подпоясан. 1930 -------- x x x Давайте посмотрим в окно: там увидим рельсы, идущие в одну и в другую сторону. По рельсам ходят трамваи. В трамваях сидят люди и считают по пальцам, сколько футов они проехали, ибо плата за проезд взымается по футам. Теперь посмотрим в трубу: там заметим небольшую лепЈшечку, то светлую, то тЈмную. Господа, это не лепЈшечка, а шар. В это время на дощечке стояли три предмета: графин, болид и человек в синем галстуке. Графин сказал: Господа же, посмотрим в мемецкую землю. Где? -- рухнул болид. На том шаре, который виден в трубу,-- сказал графин. Этот шар есть земля. Человек: Я житель земли. Болид: Я житель пространства. Графин: А я житель рая. Все три замолчали и мимо них никто не прошел, не проехал и не пролетел. Графин сказал: -- О Че! О Чело! О Челоче! скажи мне как у вас живут? Что делают? Человек сказал, открывая рот: Я человек с Земли. Вы это все знаете. Я не мемец. Я сосед мемцев -- я русский. Меня зовут Григорьев. Хотите я вам всЈ расскажу? Из воды вышли три мужика и крикнули, топнув ногами: Пожалуйсто! Человек начал: Вот я прихожу в кооператив и говорю: дайте мне вон ту баночку с кильками. А мне говорят: Килек нет, это пустые банки. Я им говорю: Да что же это вы головы морочите. А они мне отвечают: Это не от нас. А от кого же? Это от недостатка продуктов, потому что весь парнокопытный скот угнали киргизы. А овощи есть? -- спросил я. Нет и овощей. Раскупили. Молчи Григорьев. Человек закончил: Я Григорьев замолчал С этих пор несу трубу Я смотрю в неЈ смотрю вижу дым грядущих труб. всЈ. 1930 -------- x x x Едет трамвай. В трамвае едут 8 пассажиров. Трое сидят: двое справа и один слева. А пятеро стоят и держатся за кожаные вешалки: двое стоят справа, а трое слева. Сидящие группы смотрят друг на друга, а стоящие стоят друг к другу спиной. Сбоку на скамейке стоит кондукторша. Она маленького роста и если бы она стояла на полу, ей бы не достать сигнальной верЈвки. Трамвай едет и все качаются. В окнах проплывают Биржевой мост, Нева и сундук. Трамвай останавливается, все падают вперЈд и хором произносят: "Сукин сын!" Кондукторша кричит: "Марсово поле!" В трамвае входит новый пассажир, и громко говорит: "Продвиньтесь, пожалуйста!" Все стоят молча и неподвижно. "Продвиньтесь, пожалуйста!" -- кричит новый пассажир. "Пройдите вперед, впереди свободно!" -- кричит кондукторша. Впереди стоящий пассажир басом говорит, не поворачивая головы и продолжая глядеть в окно: "А куда тут продвинешься, что ли, на тот свет". Новый пассажир: "Разрешите пройти". Стоящие пассажиры лезут на колени сидящим и новый пасажир проходит по свободному трамваю до середины, где и останавливается. Остальные пассажиры опять занимают прежнее положение. Новый пассажир лезет в карман, достает кошелЈк, вынимает деньги и просит пассажиров передать деньги кондукторше. Кондукторша берЈт деньги и возвращает обратно билет. <Декабрь 1930> -------- x x x Бобров шЈл по дороге и думал: почему, если в суп насыпать песку, то суп становится невкусным. Вдруг он увидел, что на дороге сидит очень маленькая девочка, держит в руках червяка, и громко плачет. -- О чем ты плачешь? -- спросил Бобров маленькую девочку. -- Я не плачу, а пою,-- сказала маленькая девочка. -- А зачем же ты так поЈшь? -- спросил Бобров. -- Чтобы червяку весело было,-- сказала девочка,-- а зовут меня Наташа. -- Ах вот как? -- удивился Бобров. -- Да, вот как,-- сказала девочка,-- до свидание,-- вскочила на велосипед и уехала. -- Такая маленькая, а уже на велосипедах катается,-- подумал Бобров. <1930> -------- x x x В одном городе, но я не скажу в каком, жил человек, звали его Фома Петрович Пепермалдеев. Роста он был обыкновенного, одевался просто и незаметно, большей частью ходил в серой толстовке и темно-синих брюках, на носу носил круглые металлические очки, волосы зачЈсывал на пробор, усы и бороду брил и в общем был человеком совершенно незаметным. Я даже не знаю, чем он занимался: то ли служил где-то на почте, то ли работал кем-то на лесопильном заводе. Знаю только, что каждый день он возвращался домой в половине шестого и ложился на диван отдохнуть и поспать часок. Потом вставал, кипятил в электрическом чайнике воду и садился пить чай с пшеничным хлебцем. <1930-1931> -------- x x x В бывшей Архангельской губернии, ныне Автономной области Коми, есть место, называемое Престол. Тут река Печора, принимая в себя воды рек Ижма и Космы со звоном стукается в левый берег и поворачивается к северу. Почему это место называется престол. неизвестно. Но судя по тому, что немного южнее течет маленькая речка, вернее ручеек по имени Престанка, а ещЈ южнее стоит холмик по имени Престик, название Престол вряд ли происходит от слова престол, но должно быть и Престол и Престанка и Престик происходят от какого-то третьего слова, начинающегося звуком прест. От Престола к югу идет горная цепь, длиной в полтораста километров. На юге горная цепь расширяется, потом расцепляется на две цепи, бежит так на протяжении пятидесяти километров и снова смыкается. Таким образом, горная петля окружает собой котловину длиной в 38, а шириной в 14 километров. На западном хребте возвышается гора Пок-ю-из. С этой горы можно оглядеть всю котловину. Котловина состоит из четырех сосновых лесочков и маленькой пустыньки. <1930-1933> -------- x x x Как странно, как это невыразимо странно, что за стеной, вот этой стеной, на полу сидит человек, вытянув длинные ноги в рыжих сапогах и со злым лицом. Стоит только пробить в стене дырку и посмотреть в неЈ и сразу будет видно, как сидит этот злой человек. Но не надо думать о нЈм. Что он такое? Не есть ли он частица мертвой жизни, залетевшая к нам из воображаемых пустот? Кто бы он ни был, Бог с ним. 22 июня 1931 года -------- Утро Да, сегодня я видел сон о собаке. Она лизала камень, а потом побежала к реке и стала смотреть в воду. Она там видела что-нибудь? Зачем она смотрит в воду? Я закурил папиросу. Осталось ещЈ только две. Я выкурю их, и больше у меня нет. И денег нет. Где я буду сегодня обедать? Утром я могу выпить чай: у меня есть ещЈ сахар и булка. Но папирос уже не будет. И обедать негде. Надо скорее вставать. Уже половина третьего. Я закурил вторую папиросу и стал думать, как бы мне сегодня пообедать. Фома в семь часов обедает в Доме Печати. Если придти в Дом Печати ровно в семь часов, встретить там Фому и сказать ему: "Слушай, Фома Антоныч, я хотел бы, чтобы ты накормил меня сегодня обедом. Я должен был получить сегодня деньги, но в сберегательной кассе нет денег". Можно занять десятку у профессора. Но профессор, пожалуй, скажет: "Помилуйте, я вам должен, а вы занимаете. Но сейчас у меня нет десяти. Я могу дать вам только три". Или нет, профессор скажет: "У меня сейчас нет ни копейки". Или нет, профессор скажет не так, а так: "Вот вам рубль, и больше я вам ничего не дам. Ступайте и купите себе спичек". Я докурил папиросу и начал одеваться. Звонил Володя. Татьяна Александровна сказала про меня, что она не может понять, что во мне от Бога и что от дурака. Я надел сапоги. На правом сапоге отлетает подметка. Сегодня воскресение. Я иду по Литейному мимо книжных магазинов. Вчера я просил о чуде. Да-да, вот если бы сейчас произошло чудо. Начинает идти полуснег-полудождь. Я останавливаюсь у книжного магазина и смотрю на витрину. Я прочитываю десять названий книг и сейчас же их забываю. Я лезу в карман за папиросами, но вспоминаю, что у меня их больше нет. Я делаю надменное лицо и быстро иду к Невскому, постукивая тросточкой. Дом на углу Невского красится в отвратительную желтую краску. Приходится свернуть на дорогу. Меня толкают встречные люди. Они все недавно приехали из деревень и не умеют ещЈ ходить по улицам. Очень трудно отличить их грязные костюмы и лица. Они топчутся во все стороны, рычат и толкаются. Толкнув нечаянно друг друга, они не говорят "простите", а кричат друг другу бранные слова. На Невском страшная толчея на панелях. На дороге же довольно тихо. Изредка проезжают грузовики и грязные легковые автомобили. Трамваи ходят переполненные. Люди висят на подножках. В трамвае всегда стоит ругань. Все говорят друг другу "ты". Когда открывается дверца, то из вагона на площадку веет теплый и вонючий воздух. Люди вскакивают и соскакивают в трамвай на ходу. Но этого делать ещЈ не умеют, и скачут задом наперед. Часто кто-нибудь срывается и с ревом и руганью летит под трамвайные колеса. Милиционеры свистят в свисточки, останавливают вагоны и штрафуют прыгнувших на ходу. Но как только трамвай трогается, бегут новые люди и скачут на ходу, хватаясь левой рукой за поручни. Сегодня я проснулся в два часа дня. Я лежал на кровати до трех, не в силах встать. Я обдумывал свой сон: почему собака посмотрела в реку и что она там увидела. Я уверял себя, что это очень важно -- обдумать сон до конца. Ноя не мог вспомнить, что я видел дальше во сне, и я начинал думать о другом. Вчера вечером я сидел за столом и много курил. Передо мной лежала бумага, чтобы написать что-то. Но я не знал, что мне надо написать. Я даже не знал, должны быть это стихи, или рассказ, или рассуждение. Я ничего не написал и лег спать. Но я долго не спал. Мне хотелось узнать, что я должен был написать. Я перечислял в уме все виды словесного искусства, но я не узнал своего вида. Это могло быть одно слово, а может быть, я должен был написать целую книгу. Я просил Бога о чуде, чтобы я понял, что мне нужно написать. Но мне начинало хотеться курить. У меня оставалось всего четыре папиросы. Хорошо бы хоть две, нет, три оставить на утро. Я сел на кровать и закурил. Я просил Бога о каком-то чуде. Да-да, надо чудо. Все равно какое чудо. Я зажег лампу и посмотрел вокруг. Все было по-прежнему. Но ничего и не должно было измениться в моей комнате. Должно измениться что-то во мне. Я взглянул на часы. Три часа семь минут. Значит, спать я должен по крайней мере до половины двенадцатого. Скорей спать! Я потушил лампу и лег. Нет, я должен лечь на левый бок. Я лег на левый бок и стал засыпать. Я смотрю в окно и вижу, как дворник метет улицу. Я стою радом с дворником и говорю ему, что, прежде, чем написать что-либо, надо знать слова, которые надо написать. По моей ноге скачет блоха. Я лежу лицом на подушке с закрытыми глазами и стараюсь заснуть. Но слышу, как скачет блоха, и слежу за ней. Если я шевельнусь, я потеряю сон. Но вот я должен поднять руку и пальцем коснуться лба. Я поднимаю руку и касаюсь пальцем лба. И сон прошел. Мне хочется перевернуться на правый бок, но я должен лежать на левом. Теперь блоха ходит по спине. Сейчас она укусит. Я говорю: Ох, ох. Закрытыми глазами я вижу, как блоха скачет по простыне, забирается в складочку и там сидит смирно, как собачка. Я вижу всю мою комнату, но не сбоку, не сверху, а всю сразу, зараз. Все предметы оранжевые. Я не могу заснуть. Я стараюсь ни о чем не думать. Я вспоминаю, что это невозможно, и стараюсь не напрягать мысли. Пусть думается о чем угодно. Вот я думаю об огромной ложке и вспоминаю басню о татарине, который видел во сне кисель, но забыл взять в сон ложку. А потом увидел ложку, но забыл... забыл... забыл... Это я забыл, о чем я думал. Уж не сплю ли я? Я открыл для проверки глаза. Теперь я проснулся. Как жаль, ведь я уже засыпал и забыл, что это мне так нужно. Я должен снова стараться заснуть. Сколько усилий пропало зря. Я зевнул. Мне стало лень засыпать. Я вижу перед собой печку. В темноте она выглядит темно-зеленой. Я закрываю глаза. Но печку видеть продолжаю. Она совершенно темно-зеленая. И все предметы в комнате темно-зеленые. Глаза у меня закрыты, но я моргаю, не открывая глаз. "Человек продолжает моргать с закрытыми глазами,-- думаю я.-- Только спящий не моргает". Я вижу свою комнату и вижу себя, лежащего на кровати. Я покрыт одеялом почти с головой. Едва только торчит лицо. В комнате всЈ серого тона. Это не цвет, это только схема цвета. Вещи загрунтованы для красок. Но краски сняты. Но эта скатерть на столе хоть и серая, а видно, что она на самом деле голубая. И этот карандаш хоть и серый, а на самом деле он желтый. -- Заснул,-- слышу я голос. 25 октября 1931 года, воскресение -------- x x x К одному из домов, расположенных на одной из обыкновенных Ленинградских улиц, подошЈл обыкновенный с виду молодой человек, в обыкновенном чЈрном двубортном пиджаке, простом синем вязаном галстуке и маленькой фетровой шапочке коричневого цвета. Ничего особенного в этом молодом человеке не было, разве только то, что плечи его были немного узки, а ноги немного длинны, да курил он не папиросу, а трубку; и даже девицы, стоявшие под воротней, сказали ему вслед: "тоже американец!" Но молодой человек сделал вид, что не слыхал этого замечания и спокойно вошЈл в подъезд. Войдя в подъезд, он сунул трубку в карман, снял с головы шапочку, но сейчас же надел еЈ опять, потом вошЈл по лестнице, шагая через две ступеньки, на третий этаж. Тут он подошЈл у двери, на которой висела бумажка, а на бумажке было написано жирными печатными буквами: "Яков Иванович 8итон". Буквы были нарисованы чЈрной тушью, очень тщательно, но расположены были криво. И слово 8итон начиналось не с буквы Ф, а с 8иты, которая была похожа на колесо с одной перекладиной. Молодой человек подошЈл к двери совсем вплотную, так, что коснулся еЈ коленями, вынул французский ключ и отпер им замок. Из квартиры послышался визгливый собачий лай, но когда молодой человек вошЈл в прихожую, к нему подбежали две маленькие черные собачки, и ткнувшись носами в его ноги, замолчали и весело убежали по коридору. Молодой человек молча прошЈл в свою комнату, на дверях которой было также написано: "Яков Иванович 8итон". Молодой человек закрыл за собой дверь, повесил шляпу на крюк и сел в кресло возле стола. Немного погодя он закурил трубку и принялся читать какую-то книгу. Потом он сел за стол, на котором лежали записные книжки и листы чистой бумаги, стояла высокая лампа с зелЈным абажуром, подносик с различными чернильницами, хрустальный стакан с карандашами и перьями и круглая деревянная пепельница. Так, ничего не делая, он просидел за столом часа три и даже по лицу не было видно, чтобы он о чЈм-нибудь думал. Часов в двенадцать он лЈг спать. В кровати он ещЈ с час перелистывал какую-то книгу, а потом отложил еЈ в сторону и потушил свет. На другой день Яков Иванович проснулся в 10 часов. Рядом с кроватью, на стуле стоял телефон и звонил. Яков Иванович взял трубку. -- Я слушаю,-- сказал Яков Иванович.-- Здравствуйте, Вера Никитишна. Спасибо, что вы меня разбудили... <1931> -------- x x x Вот я сижу на стуле. А стул стоит на полу. А пол приделан к дому. А дом стоит на земле. А земля тянется во все стороны, и направо, и налево, и вперед и назад. А кончается она где-нибудь? Ведь не может же быть, чтоб нигде не кончалась! Обязательно где-нибудь да кончается! А дальше что? Вода? А земля по воде плавает? Так раньше люди и думали. И думали, что там, где вода кончается, там она вместе с небом сходится. И действительно, если встать на пароходе в море, где ничего не мешает кругом смотреть, то так и кажется, что где-то очень далеко небо опускается вниз и сходится с водою. А небо казалось людям большим твЈрдым куполом, сделанным из чего-то прозрачного, вроде стекла. Но тогда ещЈ стекла не знали и говорили, что небо сделано из хрусталя. И называли небо твердью, И думали люди, что небо или твердь есть самое прочное, самое неизменное. ВсЈ может измениться, а твердь не изменится. И до сих пор, когда мы хотим сказать про что-нибудь, что не должно меняться, мы говорим: это надо утвердить. И видели люди, как по небу движутся солнце и луна, а звЈзды стоят неподвижно. Стали люди к звездам внимательнее приглядываться и заметили, что звЈзды расположены на небе фигурами. Вот семь звезд расположены в виде кастрюли с ручкой, вот три звезды прямо одна за другой стоят как по линейке. Научились люди одну звезду от другой отличать и увидели, что звезды тоже движутся, но только все зараз, будто они к небу прикреплены и вместе с самим небом движутся. И решили люди, что небо вокруг земли вертится. Разделили тогда люди всЈ небо на отдельные звЈздные фигуры и каждую фигуру назвали созвездием и каждому созвездию своЈ имя дали. Но только видят люди, что не все звезды вместе с небом двигаются, а есть и такие, которые между другими звездами блуждают. И назвали люди такие звезды планетами. <1931> -------- Можно ли до Луны докинуть камнем Была страшно тЈмная ночь. ЗвЈзды, правда, сияли, да не светили. Ничего нельзя было разглядеть. Может быть, тут рядом дерево стоит, а может быть, лев, а может быть. слон, а может быть, и ничего нет. Но вот взошла луна и стало светло. Тогда стало возможным разглядеть скалу, а в скале пещеру, а налево поле, а направо речку, а за речкой лес. Из пещеры вылезли на четверинках две обезьяны, потом поднялись, встали на задние ноги и пошли валкой походкой, размахивая длинными руками. <1931> -------- x x x В 2 часа дня на Невском проспекте или, вернее, на проспекте 25-го Октября ничего особенного не случилось. Нет-нет, тот человек возле "Колизея" остановился просто случайно. Может быть, у него развязался сапог или, может быть, он хочет закурить. Или нет, совсем не то! Он просто приезжий и не знает куда идти. Но где же его вещи? Да нет, постойте, вот он поднимает зачем-то голову, будто хочет посмотреть в третий этаж, даже в четвертый, даже в пятый. Нет, смотрите, он просто чихнул и теперь идет дальше. Он немножечко сутул и держит плечи приподнятыми. Его зеленое пальто раздувается от ветра. Вот он свернул на Надеждинскую и пропал за углом. Восточный человек, чистильщик сапог, посмотрел ему вслед и разгладил рукой свои пышные черные усы. Его пальто длинное, плотное, сиреневого цвета не то в клетку, не то в полоску, не то, черт подери, в горошину. <1931> -------- x x x Воронин (вбегая): Остановка истории! Люди бегут по улице! На Неве стреляют из пушек! Степанов (подскакивая на стуле): Которое сегодня число? Воронин: Девятнадцатое марта! Степанов (падая на пол): Проспал! Проспал! <1933> -------- x x x Тут все начали говорить по-своему. Хвилищевский подошЈл к дереву и поцарапал кору. Из коры выбежал муравей и упал на землю. Хвилищевский нагнулся, но муравья не было видно. В это время Факиров ходил взад и вперЈд. Лицо Факирова было строго, даже грозно. Факиров старался ходить по прямым, а когда доходил до дома. то делал сразу резкий поворот. Хвищилевский всЈ ещЈ стоял у дерева и смотрел на кору сквозь пенснэ своими близорукими глазами. Шея Хвищилевского была тонкая и морщинистая. Тут все начали говорить о числах. Хвищилевский уверял, что ему известно такое число, что если его написать по китайски сверху вниз, то оно будет похоже на булочника. -- Ерунда,-- сказал Факиров,-- почему на булочника? -- А вы испробуйте и тогда сами убедитесь,-- сказал Хвищилевский, проглотив слюну, отчего его воротничок подпрыгнул, а галстук съехал на сторону. -- Ну, какое же число? -- спросил Факиров, доставая карандаш. -- Позвольте, это число я держу в тайне,-- сказал Хвищилевский. Неизвестно, чем бы это всЈ кончилось, но тут вошЈл Уемов и принЈс много новостей. Факиров сидел в своЈм синем бархатном жилете и курил трубку. Числа, такая важная часть природы! И рост и действие, всЈ число. А слово, это сила. Число и слово,-- наша мать. 5 октября <1933-1934> -------- Экспромт Как известно, у полупоэта Бориса Пастернака была собака по имени Балаган. И вот однажды, купаясь в озере, Борис Пастернак сказал столпившемуся на берегу народу: -- Вон смотрите, под осиной Роет землю Балаган! С тех пор этот экспромт известного полупоэта сделался поговоркой. <Сентябрь 1934?> -------- x x x Маляр сел в люльку и сказал: "Вот до той зазубрины дотяните и стоп". Петров и Комаров взялись за канат. -- Валяй! -- сказал маляр и люлька поскакала вверх. Маляр отпихивался от стены ногами. Люлька с маляром откачивалась и опять летела к стене. А маляр опять отпихивался от стены ногами. Петров и Комаров тянули за канат. То Петров, то Комаров. Пока один тянул, другой на всякий случай держал свободный конец каната. Маляр поднимался всЈ выше. В первом этаже был кооператив. Маляр поднялся до вывески и уперся ногой в букву О. В это время Комаров повис на канате и люлька с маляром остановилась против окна во втором этаже. Маляр поджал ноги, чтобы не высадить ими оконного стекла, но в это время на канате повис Петров, и маляр очутился в простенке между вторым и третьим этажом. На стене было написано мелом: "Ванька болван, а Наташка дура". -- Ишь ты! -- сказал маляр и покрутил головой.-- И сюда ведь, черти, забрались! Но на канате повис опять Комаров и маляр увидел перед собой открытое окно, а в окне комнату. В комнате стояли два человека, один в пиджаке, а другой, кажется, без пиджака. Тот, который был в пиджаке, схватил того, который был, кажется, без пиджака, и душил его. Но в это время на канате повис Петров и маляр увидел перед собой ржавый карниз. -- Стой! -- закричал маляр.-- Давай обратно! Петров и Комаров задрали кверху головы и смотрели на маляра. -- Чего смотрите! Вниз! скорее! Там в окне душат! -- кричал маляр и бил ногой в открытое окно. Петров и Комаров засуетились и вдвоЈм повисли на канате. Маляр взлетел прямо к четвЈртому этажу, больно ударившись ногой о карниз. -- Вниз, черти! -- крикнул маляр на всю улицу. Петров и Комаров видно поняли, в чЈм дело, и начали понемногу опускать канат. Люлька поползла вниз. На улице начала собираться толпа. Маляр перегнулся и заглянул в окно. Человек без пиджака лежал на полу, а человек в пиджаке сидел на нЈм верхом и продолжал его душить. -- Ты чего делаешь? -- крикнул ему маляр. Человек в пиджаке даже не обернулся и продолжал душить человека без пиджака. -- Чего там такое? -- кричали снизу Петров и Комаров. -- Да тут один человек другого душит! -- кричал маляр.-- Вот я тебя сейчас! С этими словами маляр слез с люльки и прыгнул в комнату. ОблегчЈнная люлька качнулась в сторону, ударилась об стену, отлетела от дома и с размаху двинула по водосточной трубе. В трубе что-то зашумело, застучало, заклокотало, покатилось и посыпалось. Народ с криком отбежал на середину улицы. А из водосточной трубы на панель выскочили три маленьких кирпичных осколка. Народ опять приблизился к дому. Петров и Комаров всЈ ещЈ держались за канат и показывали, как они тянули люльку наверх, как маляр крикнул им опускать вниз, и как один человек душит другого. В толпе ахали и охали, смотрели наверх и наконец решено было как-нибудь помочь маляру. Человек в соломенном картузе предлагал свою помощь и говорил, что может по водосточной трубе забраться хоть на край света. Старушка с маленьким лицом и таким большим носом, что его можно было взять двумя руками, требовала всех мошенников сдать милиции и лишить их паспорта, чтобы они знали, как мучать других. Петров и Комаров, всЈ ещЈ держась за канат, говорили: "Мы его не упустим! Теперь уж нет! Шалишь!" В это время из ворот дома выбежал дворник в огромной косматой папахе, в голубой майке и красных резиновых галошах, надетых на рваные валенки. С криком: "Что тут случилось?" он подбежал к Петрову и Комарову. Дворнику объяснили, что в четвертом этаже, в том вон окне, один человек задушил другого. -- За мной! -- крикнул дворник и бросился в парадную. Толпа кинулась за дворником. Петров и Комаров привязали канат к какой-то деревянной дуге, торчащей из-под земли, и говоря: "Ну нет, брат не уйдешь!" -- тоже скрылись в парадной. Добежав до площадки четвЈртого этажа, дворник на секунду остановился, и вдруг ринулся к двери, на которой висела дощечка с надписью: "квартира № 8. Звонить 8 раз". А под этой дощечкой висела другая, на которой было написано: "Звонок не звонит. Стучите". Собственно, на двери и не было никакого звонка. Дворник встал на одной ноге спиной к двери, а другой ногой принялся колотить в дверь. Народ столпился на площадке одним маршем ниже и оттуда следил за дворником. Дворник бил ногой в дверь так усердно, и красная калоша так быстро мелькала взад и вперЈд, что у старушки с длинным носом закружилась голова. Но дверь не открывалась. Человек в соломенном картузе сказал, что простым гвоздЈм берется открыть любой замок. На что старушка с длинным носом сказала, что замки теперь стали делать так плохо, что ворам ничего не стоит открывать и закрывать их просто ногтями. Тогда молодой человек с сумкой через плечо, из которой торчала свечка и хвост какой-то солЈной рыбы, сказал, что французский замок легче всего открыть, если ударить его молотком по затылку. Тогда чугунная коробка треснет и замок откроется сам. Этажом ниже Петров и Комаров объясняли друг другу, как маляр залез в окно, и как надо хватать человека, если у него в руках охотничье ружье, заряженное крупной дробью. А дворник всЈ ещЈ продолжал бить ногой в дверь. -- Нет, не открывают,-- сказал дворник и повернул на голове папаху задом наперЈд. <1934> -------- Обезоруженный, или Неудавшаяся любовь Трагический водевиль в одном действии Лев Маркович (подскакивая к даме): Разрешите! Дама (отстраняясь ладонями): Отстаньте! Л. М. (наскакивая): Разрешите! Дама (пихаясь ногами): Уйдите! Л. М. (хватаясь руками): Дайте разок! Дама (пихаясь ногами): Прочь! Прочь! Л. М.: Один только пистон! Дама (мычит, дескать "нет"). Л. М.: Пистон! Один пистон! Дама (закатывает глаза). Л. М. (Суетится, лезет рукой за своим инструментом и вдруг оказывается, не может его найти). Л. М.: Обождите! (Шарит у себя руками). Что за чччорт! Дама (с удивлением смотрит на Льва Марковича). Л. М.: Вот ведь история! Дама: Что случилось? Л. М.: Хм... (смотрит растерянно во все стороны). Занавес -------- x x x Вот начальник военного округа подошел к своей жене, поцеловал еЈ в рот, погладил еЈ рукой по шее и залез лошадь. -- До свидания! -- крикнул начальник военного округа и уехал. Вечером начальник военного округа приехал обратно. Опять поцеловал жену в рот, погладил еЈ рукой по шее и лЈг спать. Ночью жена начальника скоропостижно умерла. Утром начальник военного округа проснулся и, увидя свою жену мЈртвой, с ужасом выскочил из кровати. <1934-1939> -------- x x x Миронов сел на трамвай и поехал, а куда нужно, не приехал, потому что по дороге скончался. Пассажиры этого трамвая, в котором спал Миронов, позвали милиционера и велели ему составить протокол о том, что Миронов умер не от насильственной смерти. <1934-1936> -------- x x x Не знаю, почему все думают, что я гений; а по-моему, я не гений. Вчера я говорю им: Послушайте! Какой же я гений? А они мне говорят: Такой! А я им говорю: Ну какой же такой? А они не говорят, какой, и только и говорят, что гений и гений. А по-моему, я всЈ же не гений. Куда не покажусь, сейчас же все начинают шептаться и на меня пальцами показывают. "Ну что это в самом деле!" -- говорю я. А они мне и слова не дают сказать, того и гляди схватят и понесут на руках. <1934-1936> -------- x x x В семь часов Николай Николаевич встал, поел сЈмги и поехал на службу. На службе Николай Николаевич поел опять сЈмги и, пройдя в отдел кадров, сел на подоконник и начал ругать начальство. Наругавшись вдосталь, Николай Николаевич перешЈл в производственный отдел и просидел там до обеденного перерыва. Когда лакей обнЈс всех подносом с бокалами пива в знак того, что обеденный перерыв уже наступил, Николай Николаевич перешЈл в буфет и сел за отдельный столик пить чай. Однако, вместо чая, ему принесли кофе с творогом и Николай Николаевич, возмущЈнный, встал из-за столика и, громко топая, вышел на площадку лестницы. На лестнице дуло со всех сторон и Н. Н. ушЈл в уборную. Там у открытого окошка Н. Н. скрутил себе папироску и закурил. Тут в уборную вошЈл Андрей Карлович и, не замечая Николая Николаевича, хотел сделать то, зачем он вошЈл. <1934-1937> -------- О наших гостях Наши гости все различные: у одного, например, щека такая, что хуже не придумаешь. А то ходит к нам одна дама, так она, просто смешно даже сказать, на что похожа. И поэт ходит к нам один: весь в волосах и всегда чем-то встревожен. Умора! А то ещЈ один инженер ходит, так он однажды у нас в чаю какую-то дрянь нашел. А когда гости у нас очень уж долго засидятся, я их просто вон гоню. Вот и всЈ тут... <Середина 1930-х> -------- x x x Однажды Антон Бобров сел в автомобиль и поехал в город. Автомобиль наскочил на ломаные грабли. Лопнула шина. Антон Бобров сел на кочку возле дороги и задумался. Вдруг что-то сильно ударило Антона Боброва по голове. Антон Бобров упал и потерял сознание. <Середина 1930-х> -------- x x x 1. Липавского начала мучать кислая отрыжка. Бедный Липавский мучался ужасно. Этот вечно смертельный вкус во рту и постоянное жжение в пищеводе способно довести человека до исступления. Жена Липавского, Тамара, заявила, что если это будет так продолжаться, то она начнет подыскивать себе нового мужа. Липавский отнЈсся к словам своей жены довольно скептически и даже попробовал сострить. Но в тот момент, когда он острил, произошла отрыжка. Желая скрыть это неприятное явление, Липавский мотнул головой и дернул плечами, надув при этом щеки. Однако отрыжка оказалась сильнее, чем можно было ожидать, и с громким звуком вылетела изо рта. Тамара вскочила и вышла из комнаты, хлопнув дверью. Липавский кинулся было вдогонку, но по дороге опять громко икнул и, махнув рукой, вернулся обратно. А Тамара выбежала на улицу и помчалась по Большому проспекту. 2. Тамара пришла к Заболоцкому и сказала: "Хотите стать моим мужем?" Заболоцкий отказался, мотивируя свой отказ тем, что он уже женат на Екатерине Васильевне. Тогда Тамара, оскорбленная, вышла от Заболоцких и позвонила к Олейниковым. Дверь открыла Лариса. Тамара бросилась Ларисе на шею и разрыдалась. Лариса, узнав в чем дело, посоветовала Тамаре обратиться к холостому Якову СемЈновичу Друскину. Тамара помчалась к Друскину. <Середина 1930-х> -------- x x x Один толстый человек придумал способ похудеть. И похудел. К нему стали приставать дамы, расспрашивая его, как он добился того, что похудел. Но похудевший отвечал дамам, что мужчине худеть к лицу, а дамам не к лицу, что, мол, дамы должны быть полными. И он был глубоко прав. <Март, 1930-е> -------- x x x Человек с глупым лицом съел антрекот, икнул и умер. Официанты вынесли его в коридор, ведущий к кухне, и положили его на пол вдоль стены, прикрыв грязной скатертью. <Середина 1930-х> -------- x x x Лидочка сидела на корточках и деревянным стаканчиком копала песок. Рядом на скамейке сидела плечистая девка с пухлыми губами и толстыми икрами. Это была Анюта, Лидочкина нянька. Обыкновенно к ней подсаживался военный, брал еЈ за руки и так они сидели, пока Лидочка играла в песочке. На этот раз военный почему-то не пришЈл и Анюта сидела на скамейке, положив ногу на ногу и злыми глазами поглядывая на проходящих мимо мужчин. Лидочка подбросила песок на воздух, песок полетел по ветру и попал няньке в глаза. -- Лидка! не смей бросаться песком! -- крикнула Анюта. Лидочка нарочно подбросила на воздух ещЈ целую горсть песку. Анюта вскочила со скамейки, схватила Лидочку за руку и потащила еЈ к выходу. Лидочка молча шла за Анютой. Мимо пробежала маленькая собачка с бубенчиком на спине. Лидочка хотела остановиться и посмотреть на собачку, но Анюта дернула Лидочку за руку и повела еЈ дальше. -- Нечего на каждую собаку останавливаться,-- говорила нянька, таща Лидочку к выходу. Лидочка злилась, но сознавая, что Анюта сильнее, покорно шла дальше, стараясь только правой ногой поднять с дорожки как можно больше пыли. У самого выхода к ним подошЈл военный, который обыкновенно подсаживался к Анюте и брал еЈ за руки. Увидя военного, Анюта выпустила из своих рук Лидочкину ручку и пошла навстречу военному, на ходу одергивая свою юбку. Лидочка выбежала из сада и побежала по панели. Старуха с корзинкой, в которой лежали красные леденцы и мятные пряники, увидя Лидочку, хлопнула в ладоши и крикнула: -- Куда! Куда! Ишь как быстро! Лидочка перебежала через мостик, спотыкнулась о какую-то деревянную шашку, ударилась о чью-то ногу, повернула за какой-то дом и вдруг увидала перед собой совершенно незнакомую улицу. Лидочка хотела повернуть обратно, но из ворот дома выехал задом грузовой автомобиль, встал поперЈк панели и преградил Лидочке дорогу. Лидочка потопталась на месте, поморгала глазами и вдруг громко заплакала. -- Девочка, девочка! О чем плачете? Не плачьте, барышня! Пойдемте со мной, угощу вас шоколадкой! Лидочка подняла глаза и увидела перед собой старичка в золотых очках, в белом картузе, засаленном клетчатом пиджаке и коротких, до щиколотки, брюках, из-под которых виднелись грязные шЈлковые носки ярко зелЈного цвета. -- Пойдемте, барышня, ко мне, мы вас успокоим! -- говорил старичок, шевеля серыми колючими усиками и маленькой бородкой, похожей на воробьиный хвостик. Старичок протянул руку и взял Лидочку эа плечо. -- Девочка, девочка! Пойдемте скорее со мной. Перестаньте плакать. Сейчас мы вас успокоим. Найдем папу, маму и домой приведЈм,-- говорил старичок, подталкивая Лидочку к дому. Руки у старичка дрожали. Старичок хватал Лидочку то за головку, то за плечо, то прямо за подбородок. От старичка пахло одеколоном и корытом, в котором моют грязное бельЈ. Старичок семенил ножками и, все подталкивая Лидочку, очутился с ней в подъезде дома. -- Не хочу сюда! -- закричала Лидочка. С улицы в подъезд заглянула дама с портфелем подмышкой. Старичок улыбнулся в сторону дамы и сжав пальцем шею Лидочки сказал: -- Ну зюся! зюся! не капризничай. Промочила ножки и пойдем скорее домой кашку есть. Ты видишь, папа тебя очень любит! И несмотря на сопротивление Лидочки, поволок еЈ вверх по лестнице. Лидочка начала кричать, но старичок зажал ей рот и глаза рукой. Лидочка слышала как старичок возился и пыхтел около двери, стараясь еЈ открыть, не выпуская Лидочки из рук. Потом Лидочку подняли на воздух, пронесли несколько шагов и положили на что-то шершавое и колючее. Лидочка открыла глаза и увидела себя на старом бархатном диване, в длинной узкой комнате с грязными пустыми стенами и серым потрескавшимся потолком. Кроме дивана, в комнате стояло большое корявое кресло с деревянным сиденьем и два ломберных стол