("Прелюды"; 1839), изданном в Париже при посредничестве А. И. Тургенева;
несколько стихотворений в сборнике Элима Мещерского "Les Boreales" ("Северное сияние";
1839); не раз переводился на французский в годы, предшествовавшие выходу книги Кюстина,
"Бахчисарайский фонтан" (перевод Ж.-М. Шопена-- 1826; перевод Ш. Бодье-- 1837; перевод
Н. Б. Голицына, посланный им Кюстину в составе "Поэтических опытов",-- 1839).
Подробнее см.: Шульц Б. К.// Древняя и новая Россия. i88o. Т. i7. Май-- август. С. 17--36;
305--330; 447--497- Т. i8. Декабрь. С. 408--4I7• Все эти переводы в самом деле почти не
передавали самобытности пушкинского творчества. Кроме того, мысль о подражательности
пушкинских сочинений Кюстин мог почерпнуть из наиболее обстоятельного очерка о
Пушкине, опубликованного к моменту выхода "России в 1839 году" -- статьи Шарля Бодье в
"Revue des Deux Mondes" (i августа 1837 г.;
     см. о ней: Cadot. Р. 4"9> 434--435) i и и3 статьи А. де Сиркура о "Борисе Годунове",
помещенной в том же 1837 г. в журнале "Revue francaise et etrangere" (т. а). О заемном
характере русской литературы, "дословно воспроизводящей формы, физиономию и даже
предрассудки нашей ^французской) словесности", писал и Ансело (Ancelot. P. 299)- Кюстин
признавался, что увидел в Пушкине не "истинно русскую поэзию", но лишь подражание
"новой английской и немецкой школе", не только на страницах "России в 1839 году", но и в
написанном еще до выхода книги, 7 марта 1843 г. (см.: Lettres a Vamhagen. P. 442)" частном
письме к Варнгагену, который, со своей стороны, был о Пушкине очень высокого мнения, чем
в 1839 году в Киссингене даже удивил А. И. Тургенева; 2 июля 1839 г. тот сообщал брату о
Варнгагене: "поразил своим пониманием России: более всего восхищается Пушкиным" (РО
ИРЛИ. Ф. 309. No 7њ6- Л. 9; подл. по-фр.). Пренебрежительное отношение Кюстина к стилю
Пушкина вызвало отпор Я. Н. Толстого: "Г-н де Кюстин, не употребивший ни одного слова
нашего языка без того, чтобы не исказить его самым диким образом, принимающий тараканов
(пруссаков) за персики, а крестьян заставляющий пить вместо кваса "кварц", дерзает судить
наших поэтов не только за идеи, но за стиль и чистоту выражений! (...) Да читали ли вы, г-н
маркиз, хоть французские переводы его поэм?" (Tolstoy. Р. 8о--81).
Поляк Мицкевич...-- Стихи и поэмы Адама Мицкевича (1798--1855)"
5^


     Комментарии
с 1832 г. жившего в Париже, неоднократно переводились в 18зо-е гг. на французский язык; в
новом переводе К. Островского "Сочинения" Мицкевича вышли в Париже в 1841 г., как раз в
пору работы Кюстина над "Россией в 1839 году". Возможные заимствования Кюстина из
"Объяснений поэта", заключающих Третью часть поэмы "Дзяды" (1832; фр. пер. 1834 и
1841), отмечены в соответствующих местах наших примечаний. Кюстин мог знать Мицкевича
не только как поэта, но и как автора "Лекций о славянской литературе", которые тот с конца
1840 г. читал в парижском Коллеж де Франс. М. Кадо предполагает, что курсы 1840--1841 и
1841---1842 гг. могли оказать на Кюстина влияние, заметное, например, в оценке Ивана
Грозного или в подчеркивании "татарского" элемента в психологии русских {Cadot. Р. 257);
если принять эту гипотезу, тогда к плодам этого влияния позволительно отнести и мысль об
отсутствии в России русской, национальной литературы, не раз повторявшуюся Мицкевичем
(см. например, лекцию от 7 июня 1842 г.-- Мицкевич. Т. 4- С. 39њ--391)- Впрочем, в 1841--
1842 гг. Кюстин жил по большей части вне Франции, в Швейцарии и Италии, а первое
издание лекций Мицкевича на французском языке датировано 1849 !'•> потому вопрос о том,
в какой мере автор "России в 1839 году" был знаком с содержанием этих лекций, остается
открытым.
     С. зоо--з01- Неповторимость мысли... связана со своеобразием речи... лучшим учителем
французского всегда была кормилица...-- Во Франции сравнительно незадолго до выхода
книги Кюстина об этом напомнил Шатобриан в "Опыте об английской литературе" (1836):
"Судить произведения, написанные на живом языке, способен лишь тот, для кого этот язык
родной. Напрасно вы полагаете, что владеете иностранным языком: вам недостает молока
кормилицы и тех первых слов, что человек слышит от нее, будучи еще в пеленках; есть
тонкости, которым учит только отечество. (...) Народы Севера, пишущие на всевозможных
языках, лишены какого бы то ни было стиля. Слова разных языков, загромождая память,
спутывают понятия: вы не знаете, каким покровом одеть зародившуюся у вас мысль, каким
наречием воспользоваться, дабы лучше передать ее. <...) Чтобы стать плохим писателем,
достаточно научить свою память, как попугая, словам нескольких наречий: многоязычный ум
может привести в восхищение разве что глухонемых. Тем, кто посвятил себя изящной
словесности, очень полезно учить живые языки, исследовать их, читать на них; опасно
говорить на них, опаснее же всего -- писать" (Эстетика раннего французского романтизма.
М., 1982. С. 240--241). В издание 1854 г. Кюстин ввел примечание к этому месту, где прямо
указывает на то, что его мысли в данном случае восходят к Шатобриану. В русле тех же
концепций романтического национализма рассуждал в статье "Мнение иностранцев о
России" А. С. Хомяков, невольно повторяя презираемого им "маркиза", против которого,
собственно, и направлена эта статья: "Иностранец, как бы он ни овладел чужим языком,
никогда не обогатит его словесности: он всегда будет писателем безжизненным и
бессильным. Ему останутся чуждыми те необъяснимые прихоти наречия, в которых
выражается вся прелесть, вся подвижность народной физиономии" (Хомяков А. С. О старом и
новом. М., 1988. С. 97)-
     513


     Комментарии
     С. goI- Монтень гордился, что выучил латынь прежде французского...-- Монтень.
Опыты, I, 26.
     Не каждый великий писатель -- Руссо... -- Жан Жак Руссо родился и провел детство в
Женеве, где, впрочем, говорили тоже по-французски -- но не так чисто и правильно, как в
Париже. Высокая оценка Руссо как писателя сочеталась у Кюстина со скептическим
отношением к его общественно-политическим теориям; ср. вт. а, с. 151 фразу о естественном
состоянии, "рождающем только насилие и несправедливость".
С. З02- •••ч"ю ш сумеют уже оценить ни прозу Боссюя и Шатобриана ...божественную
гармонию Ламартина!-- В начале XIX века прежде всего стараниями г-жи де Сталь (книги
"О литературе", i8oo, и "О Германии", i8io, изд. 1813) во Франции начала укореняться
мысль, что французский литературный канон -- не единственный возможный (как считалось
в XVII и XVIII веках, когда Париж выступал в роли единственного законодателя
литературных вкусов и мод), что английская и немецкая словесности (по г-же де Сталь,
"северные", исполненные меланхолии) также имеют право на существование и даже,
пожалуй, достойны подражания. Именно с этим "литературным космополитизмом"
полемизирует Кюстин, противопоставляя иностранным писателям французских авторов
самой разной ориентации, от романтиков Ламартина и Гюго до таких классических мастеров
слога, как проповедник Жак Бенинь Боссюэ (1627--17њ4) или маркиза Мари де Севинье
(1626--1696), вошедшая в литературу благодаря своим превосходным по стилю частным
письмам. Несмотря на некоторый скептицизм по отношению к Руссо, заметный в
комментируемом пассаже, Кюстин, постоянно критикующий русских за отсутствие у них
национальной самобытности, сближается в этом с автором "Общественного договора",
осуждавшим Петра I, который хотел создать из своих подданных "немцев и англичан, когда
надо было начать с того, чтобы создавать русских" (Руссо Ж.-Ж. Трактаты. М., 1969. С. 183).
Письмо восемнадцатое
     С. 303- Петербург, у июля...-- По старому стилю i8 июля. С. 304- Виконт Анри де Бельзенс,
помощник командира пехотного полка, стоявшего в городе Кане, был в 1790 г. растерзан
солдатами, чьи патриотические и революционные чувства он оскорбил.
Мадемуазель Мари де СомбрЈй (i774--1823) сумела во время резни, которая шла в
тюрьмах в начале сентября 1792 г. (см. примеч. к наст. тому, с. з2), вырвать из рук убийц
своего престарелого отца, коменданта Дома Инвалидов. Маркиз де СомбрЈй был казнен два
года спустя, 17 июня 1794 г., а его дочь, также арестованная, вышла на свободу после
термидорианского переворота. "Стакану крови мадемуазель де СомбрЈй" посвящено
несколько исследований, авторы которых считают этот мелодраматический эпизод плодом
контрреволюционной пропаганды (см.: Michelet J. Histoire de la Revolution franyaise. P., 1952.
Т. 2. P. 1566). Тем не менее во времена
     54


     Комментарии
     Кюстина эту легенду рассказывали в салонах как историю правдивую; так, А. И. Тургенев
слышал ее в январе 1838 г. в салоне г-жи Лагранж от французского литератора Сиркура; в
этом варианте героиней выступала дочь друга СомбрЈя (у Тургенева -- - Сомбреля),
монархистского публициста Франсуа Луи Сюло (i757--l792)'• "До41-, молодая и прекрасная,
бросалась за отца к ногам судей-палачей, но не могла их умилостивить: они обещали ей
спасти отца, если она согласится выпить стакан крови друга его, Сомбреля. Она выпила и
спасла отца, но ненадолго; через несколько дней он погиб на гильотине" (письмо П. А.
Вяземскому от 8 января 1838 г.- РО ИРЛИ. Ф. зњ9- ^њ l'г'J• ^- 3њ)-Архиепископ Тарантский
Капеце-Латро (см. примеч. к наст. тому, с. 290) называл "достойной продолжательницей
мадемуазель СомбрЈй" мать Кюстина (см.: Valery. Curiosites et anecdotes italiennes. P., 1842. P.
386).
     ...героически погибли в кармелитском монастыре... -- В этом монастыре, превращенном
в тюрьму (см. примеч. к наст. тому, с. 44)" 7 сентября i792 r-были казнены 172 священника,
отказавшихся присягать в верности нации, закону и королю, как того требовал закон от 12
июля 1790 г.
     ...в Лионе ... расстреливали картечью...-- В Лионе в октябре 1793 г- было подавлено
контрреволюционное восстание, и, поскольку с помощью гильотины нельзя было казнить
всех узников достаточно быстро, их расстреливали из пушек сотнями.
С. 305. Каррье Жан Батист (1756--1794) -- член Конвента; осенью 1793 г., подавляя
восстание в Нанте, пускал ко дну посреди Луары целые баржи подозреваемых в
контрреволюционных взглядах и действиях.
     ...не исчезло, а всего лишь задремало...-- Примечание Кюстина к пятому изданию 1854
г., имеющее в виду революцию 1848 г.: "В ту пору, когда это было написано, никто не мог
предвидеть, что к длинному перечню злодеяний первой революции прибавится новый список
преступлений".
     ...однообразный вид сельского пейзажа... голой равнине... -- В эпоху Николая I при
дворе было распространено метафорическое восприятие этой особенности российского
рельефа; так, фельдмаршал А. И. Барятинский говорил, что при Николае "смотрели на страну
как на биллиард и не любили, когда что бы то ни было превышало однообразную гладь
биллиардной поверхности" (цит. по: Герштейн Э. Г. Судьба Лермонтова. М., 1986. С. 21 о--
2ii).
     С. 307- --.скрывают от нас свои мысли, поступки и страхи.-- Примечание Кюстина к
пятому изданию 1854 г.: "С начала нынешней войны справедливость этого замечания
подтверждается ежедневно". "Телемак" -- см. примеч. к наст. тому, с. 185.
С. 308. В стране, где влияние женщин, как правило, невелико...-- Кюстин делает этот
вывод, исходя из своего общего предвзятого представления о совершенно неевропейском
характере русского общества. Меж тем именно в начале XIX века влияние женщин на
общественное мнение и, опосредованным образом, на политическую жизнь было весьма
велико; см. о "женской власти" после i8i2 г.: Тынянов Ю. Н. Сюжет "Горя от ума" // Тынянов
Ю. Н. Пушкин и его современники. М., 1968. С. 375--378. Впрочем, ниже, в письме
девятнадцатом, Кюстин и сам высказывает суждения противоположного толка (см. наст. том,
с. ЗЗб).
     515


     С. 314- Гвидо-- итальянский художник Гвидо Рени (1575--1642). С. 316. ...новые источники
угрызений совести.-- Примечание Кюстина к пятому изданию 1854 г.: "Русские крестьяне
относятся к браку вовсе не так серьезно, как наши".
С. 325. Это верно,-- возразили палачи... мы не можем поступить несправедливо, сделав
тебе поблажку. -- Ср. в письме художника Ораса Верне (1789-- 1863), хорошего знакомого
Кюстина, к жене от 31 октября 1842 г.: после восстания в военном поселении "в живых не
осталось ни одного офицера:
     все были хладнокровно зарезаны. Солдаты, предводительствуемые унтер-офицерами,
говорили своим командирам: "Мы на вас не в обиде, но вы офицеры, и мы должны вас убить.
Докуривайте трубку, мы скоро вернемся". И они в самом деле возвращались" (цит. по:
Durande. P. 209). Берне, впервые побывавший в Петербурге в 1836 г., а затем вернувшийся
сюда по приглашению императора в июне 1842 г., был принят при русском дворе, обласкан и
неоднократно награжден, однако, по слухам, "в Париже смеялся над русским двором, а в
Петербурге над французским" {PC. 1891. No i. С. 36 -- рассказ А. Гумбольдта полковнику
Гагерну 15 октября 1839 г.;
     о пребывании Верне в России см.: Дурылин С. Александр Дюма и Россия // ЛН. Т. 31--З2- ^-'
'937- С. 5њ2--5њ4)- Верне пробыл в России до лета 1843 г., но в июле 1842 г. ездил в Париж на
похороны сына Луи-Филиппа, герцога Орлеанского; Д. Лиштенан предполагает, что Кюстин
использовал в книге устные рассказы художника (Liechtenhan. P. 130--131); в противном
случае следует предположить, что у Кюстина и Верне был общий источник.
Письмо девятнадцатое
     С. 333- Петербург, i августа...-- По старому стилю 20 июля.
С. 335- В юности... гористых берегов Калабрии...-- Путешествие по Калаб-рии (южной
оконечности Италии), совершенное в i8ia г., Кюстин описал в книге "Воспоминания и
путешествия" (1830).
     ...око влюбленного, о котором говорил Лафонтен. -- Реминисценция из басни
Лафонтена "Хозяйский глаз" (Басни, IV, 2i); ссылаясь на Федра, Лафонтен говорит в финале
этой басни, что зорок лишь хозяйский глаз -- и прибавляет от себя: а также глаз влюбленный.
С. 336- Роберт Дьявол -- заглавный герой оперы Д. Мейербера на слова Э. Скриба и Г.
Делавиня (1831), одно из действий которой происходит среди развалин старинного
монастыря, где по ночам тени нечестивых монахинь встают из гробов и предаются
непотребствам.
     С. 33^- Сагум -- короткий военный или дорожный плащ у римлян.
С. 34'• •••в яисьме тридцать втором, из Москвы.-- Описка Кюстина;
тридцать второе письмо писано не в Москве, а по дороге в Нижний Новгород. Портрет
русских см. в т. 2, с. 225--226.
     ...обе турецкие кампании... явили всем слабость этого колосса....-- Имеются в виду
русско-турецкие войны i8o6^ 1812 гг. и 1828-1829 гг. Обе войны были победоносными;
скептическая оценка Кюстином их результатов ос-
5i6


     Комментарии
новывается, по-видимому, на том, что ни одна из них не окончилась полным разгромом
Турции и захватом Константинополя (см. примеч. к наст. тому, с. 111). В издании 1854 г.
Кюстин сделал к атому месту примечание: "Что же сказать о третьей войне с турками?"
С. 343- --чтобы чужеземец удалился из страны довольный.-- Кюстин цитирует слова
из поучения Владимира Мономаха (см. примеч. к наст. тому, с. 9) неточно.
С. 344- --ведь это было бы в высшей степени неприлично.-- Примечание Кюстина к
третьему изданию 1846 г.: "См. опровержение, написанное господином Гречем".
Я-- избегал завязывать с вельможами дружеские узы и рассмотрел как следует только
двор...-- Этот тезис подтверждается и признанием самого Кюстина в частном письме: "На что
нужна русская полиция, если ей неизвестно, что в России я не видел почти никого, кроме
придворных на больших празднествах" {Lettres a Vamhagen. P. 468; письмо от 7 августа 1843
г.), и репликой Вяземского: "Мне -- и не мне одному -- решительно неизвестно, какой прием
оказало г-ну де Кюстину русское общество. Доподлинно я знаю лишь одно: благородного
маркиза не встречали ни в одном из тех столичных салонов, какие обычно посещают знатные
иностранцы" (цит. по: Cadot. P. 276), и недоумением Жуковского: "Я сам был в Москве в его
время, но я об нем не слыхал" (Жуковский В. А. Сочинения. Изд. 7-е. СПб., 1879- Т. 6. С.
556). Эта скрытность Кюстина особенно бросается в глаза на фоне той обстановки, в которой
протекали визиты французских литераторов, побывавших в России незадолго до него:
д'Арленкура (см. о нем примеч. к наст. тому, с. 104) и Ксавье Мармье (1809--1892). Их
принимали так шумно, а сами они выказывали такую большую склонность к общению с
"аборигенами", что слухи об их визитах широко отражались в письмах и разговорах;
2i июля 1842 г. А. И. Тургенев сообщает брату из Берлина сведения, почерпнутые из письма
Вяземского от 20 июня / 2 июля 1842 г. (до нас не дошедшего): "Мармье имел успех в
Петербурге, выказывая свое добродушие в салонах Уварова и даже Нессельроде, равно как и
у великого князя Михаила Павловича. Он уехал в Москву. Д'Арленкура также принимали на
ура" (РО ИРЛИ. Ф. 309. No 95њ- Л. 162; подл. по-фр.), а Л. С. Пушкин 28 июня 1842 г. пишет
из Тригорского в Киев своему приятелю М. В. Юзефовичу, что "в петербургских гостиных
большое волнение произвело появление трех путешественников: D'Arlincourt, Marmier и
Vernet ^...) Говорят, что первый -- милый француз, угодник дамский и человек весьма
порядочный, в светском смысле слова; второй -- положительный, ученый человек, умный и
добросовестный; о Вернете мне ничего не пишут" (Пушкин. Материалы и исследования. Л.,
1982. Т. ю. С. 351; пуб-^ Б. Хан-дроса). О Мармье и Д'Арленкуре толки (как видим, с весьма
широким географическим разбросом) шли еще до того, как они выпустили книги о России, о
Кюстине заговорили лишь после выхода его книги. По-видимому, скудная
документированность его русских контактов, чрезвычайно ограниченных сдержанностью как
самого Кюстина, так -- возможно -- и тех русских литераторов, которых настораживала его
небезупречная репутация
     517


     Комментарии
     (подробнее см.: НЛО. С. 107--109), объясняется именно сознательным дистанцированием
Кюстина даже от тех представителей русской культурной элиты, к которым у него имелись
рекомендательные письма.
     С. 345- --ненавидит чужестранцев...-- Барант оценивал отношение русских к
иностранцам -- прежде всего к французам -- иначе; в донесениях он неоднократно повторял,
что враждебен Франции только император, дворяне же продолжают считать Париж центром
цивилизации и ставят французскую культуру выше всех остальных. Сходного мнения
придерживался английский посол в России маркиз де Кленрикард и другие члены дип-
ломатического корпуса (см.: Souvenirs. Т. 6. Р. 564)- Официозная печать, проповедовавшая
ксенофобию, по мнению того же Баранта, имела успех лишь среди мелких провинциальных
чиновников и офицеров (см.: Souvenirs. Т. 6. Р. 146). Отчет III Отделения за 1839 год также
свидетельствовал об отсутствии в обществе неприязни к Франции: "Во всех обществах, где
только говорят о политике, обвиняют правительство в излишней уступчивости Австрии и
Англии и в излишней ненависти к правительству французскому, особенно к Лудовику-
Филиппу. (...) На счет Франции все убеждены в той истине, что если бы не было на престоле
Лудовика-филиппа, то Европе не миновать общей революционной войны, которая была бы
весьма опасна для монархий. Он один удерживает Францию в монархических узах (...)
Лудовик-Филипп жаждет искренней дружбы с Россиею. Говорят в шутку, что он исправляет
во Франции должность русского полицмейстера и, наблюдая за польскими выходцами,
доносит о них русскому правительству" (ГАРФ. Ф. log. On. 223. No 4- л. 95 "^"б-)-
С. 346- ...отвечают одними лишь увертками... - Тот же диагноз ставил два с половиной
десятка лет назад Ж. де Местр: "...я остерегся задать вопрос, ибо самую большую
благодарность русский питает к вам, если вы не спросили его о том, о чем ему говорить не
хочется" (Maistre J. de. Oeuvres completes. Lyon, 1886. Т. i2. P. 243).
...никто не вправе выехать из России, не предупредив... всех кредиторов...--
Комментарий Греча: "Это распоряжение в высшей степени благотворно, и всякий
порядочный человек охотно ему подчиняется. Впрочем, маркиз поразительно извратил его
сущность. Первую публикацию отделяет от второй не неделя, а всего один день. Подкупить
же полицию в этом случае решительно невозможно, ибо давать взятку следовало бы генерал-
губернатору: ведь паспорта подписывает именно он. Если же отъезжающий представит
поручителя, владеющего недвижимостью в Санкт-Петербурге, он может получить паспорт, и
не дожидаясь публикаций" (Gretch. P. 71).
     "Чтобы обмануть одного русского, потребны три жида".-- В "Подлинных анекдотах
о Петре Великом" Я. Штелина (нем. изд. 1785; фр. пер. 1787) анекдот восьмой носит
название: "Замысловатый отказ Петра Великого на прошение жидов, чтобы он позволил им
жить в России"; Петр здесь говорит: "Я стал бы жалеть о них, если б они поселились в
России, ибо хотя и думают о них, что они в торговле весь свет обманывают, однако ж я опаса-
юсь, что они у моих россиян не много бы выторговали" (Петр Великий.
5i8


     Комментарии
Воспоминания. Дневниковые записи. Анекдоты. СПб., 1993- ^- ЗЗ2)- ^т0 речение было весьма
популярно во франкоязычной литературе о России;
Фабер вкладывает в уста Петра фразу: "Мне не нужны жиды; в моей империи их и без того
довольно; я знаю русский народ" (Faber. Т. 2. Р. 68), Ансело пишет: "Невозможно даже
вообразить, как хитер русский купец:
     под самой простодушной внешностью он скрывает самый изощренный ум. Петр I прекрасно
знал это, и когда советники его попросили запретить жидам въезд в империю, отвечал: "Нет-
нет, пусть приезжают, пусть познакомятся с моими бородачами -- увидите, надолго они в
России не задержатся" (Ancelot. P. 86), а Мармье сообщает: "Петр I отвечал амстердамскому
бургомистру на вопрос, отчего царь не дозволяет жидам селиться в России:
"О, пусть приезжают, ежели хотят, но ручаюсь: моих русских им не перехитрить" (Marmier.
Т. 2. Р. 109--но).
     "Настоящий византиец!.."-- См. примеч. к наст. тому, с. 162--163.
С. 347- ---одним из морских портов, русским Допингом...-- Данциг (ныне Гданьск) --
порт на одном из рукавов Вислы, в 6 километрах от Балтийского моря; в 1814--I9I9ГГ•
принадлежал Пруссии.
     ...ложу с видом на Европу... -- Кюстин видоизменяет известное высказывание
итальянского литератора Ф. Альгаротти (1712--1764) њ Петербурге ("окно в Европу"),
усиливая мотив театральности, вообще нередко возникавший в отзывах иностранцев о
России в 18зо-е гг. Так, первый секретарь французского посольства Серее писал, что Николай
"превратил свою империю в декорацию, украшающую театр, на котором император призван
играть главную роль: все его внимание обращено на зрителей, хотя ни единым словом, ни
единым жестом он не выдает, что участвует в игре" (АМАЕ. Т. 190. Fol. 159 verso-- 160; 14
августа 1835 г.), а автор статьи "Император Николай" (Revue de Paris. 1833- Т. 55) > вообще
весьма доброжелательной к России и императору, называет Санкт-Петербург театром, где
кругом столько обмана, что разглядеть что-либо толком можно лишь из первых лож.
"Театральность" как основную черту России отмечал и Мет-терних, писавший 5 января 1829
г. австрийскому послу в Лондоне П. Эстергази: "Россия подобна большой и роскошной
театральной декорации, выстроенной в виду Европы; но с нашего места можно увидеть, как
работают механизмы за кулисами, и понять, что сработаны они очень скверно" (цит. по:
Bertier de Sauvigny G. de. Metternich et son temps. P., 1959. P. 194). "Театральные" сравнения
призваны во всех случаях подчеркнуть мнимость, иллюзорность российской жизни.
С. 348- Законодатель вроде Конфуция...-- По-видимому, Кюстин имеет в виду
прочность влияния, оказанного этим китайским мыслителем VI-- V вв. до н. э., который
предопределил развитие китайской философии на много столетий вперед.
...каков был саардамский плотник и придирчивый путешественник, на чье варварство
тогдашняя Европа взирала с ужасом...-- Ср. в книге Ф.-П. Сегюра "История России и Петра
Великого" (1829) -- главном источнике сведений Кюстина о петровской эпохе: "В течение
года и четырех месяцев жители Германии, Голландии, Англии, Австрии наблюдали за юным
двадцатипяти-
     519


     Комментарии
     летним варваром ^...) который, любя вино, женщин, власть, бросил трон, удачно начатую
войну и множество соблазнов, неотъемлемых от пребывания на престоле, ради того, чтобы,
вооружившись компасом, топором и скальпелем, посещать чужеземные мануфактуры,
фабрики и больницы и пройти курс практического обучения всем наукам" (Segur. P. 307)-
Именование Петра "саардамским плотником" происходит от голландского города Саардама,
где царь под именем Петра Михайлова работал плотником на верфи.
С. 349- --мятежа IJ декабря...-- Естественно, описка Кюстина; речь идет о 14 декабря
1825 года.
     Ла Ферронне Огюст Пьер Мари Фенон, граф де (i777--1842) -- французский посол в
России в 1819--1827 гг. (ср. примеч. к т. 2, с. 25). Отрывки из его донесений 1826 г.,
касающиеся восстания 14 декабря, опубликованы в изд.: Le Monde slave. Paris, 1925. No i2. P.
447--472. В донесениях Ла Ферронне Николай I, однако, предстает далеко не таким
решительным и властным, как Петр I. В речи перед дипломатическим корпусом 20 декабря
1825/1 января 1826 г. император старался оправдаться перед европейскими монархами,
убедить их в том, что декабрьский мятеж не похож на европейские революции в Испании и
Пьемонте (не восстание армии, но заговор одиночек, которым удалось сбить с толку солдат)
и что русский народ верен своему монарху (сам Ла Ферронне, как явствует из его пояснений,
оценивал положение более мрачно и считал, что мятежные настроения проникли в общество
гораздо глубже, чем кажется царю). Еще явственнее растерянность Николая I проявилась в
приватных беседах с французским послом; император рассказывал ему об "ужасных
мучениях, которые он испытал в тот страшный день" (14 декабря), причем-- эта деталь
специально подчеркнута -- то и дело разражался рыданиями.
Пастиш-- пародия, стилизация...
     С. 351- ---сделанное Вебером... только у Шницлера...-- Книга ганноверского резидента в
России в 1714--17'9 гг- Фридриха Христиана Вебера "Преобразованная Россия" вышла в 1721
(т. а--4 в I729--I74C>)> Шницлер пользовался вторым немецким изданием 1744 г- и
французским переводом под названием "Новые записки о настоящем состоянии Великой
Руси, или Московии", во втором томе которого (Париж, 1725) описаны Петербург и
Кронштадт.
     ...трех сведенных в одну громадных площадей...-- Точная цитата из Шниц-лера
(Schnitd.er. Р. 202). Ср. примеч. к наст. тому, с. 174--175-
С. 352- --церковь Троицы...-- В Петербурге несколько Троицких соборов; здесь, судя по
всему, имеется в виду Троицкий (Измайловский) собор, построенный в 1828--1835 гг.
архитектором В. П. Стасовым в слободе лейб-гвардии Измайловского полка.
Казанский собор был построен в i8oi--1811 гг. А. Н. Воронихиным; после
Отечественной войны i8i2r. в нем разместили трофейные французские знамена и ключи от
европейских крепостей, взятых русскими войсками;
в i8i3r. в склепе Казанского собора похоронили Кутузова, а 29 декабря 1837 г. перед собором
установили памятники Кутузову и Барклаю де
     520


     Комментарии
     Толли. Таким образом, собор постепенно сделался памятником военных побед
александровского царствования. Главный вход в собор располагается на его южном фасаде, к
Невскому же проспекту здание обращено вытянутым боковым (северным) фасадом, к
которому примыкает полукруглая
     колоннада.
Смолшый монастырь построен В. В. Растрелли в 1748--1764"'.; собор в центре
монастыря завершен и отделан внутри в 1832--1835 гг. В.П.Стасовым. Здание Смольного
института построено в 1806--1808 гг. Дж. Кваренги. Монастырь был основан не Анной
Иоанновной, а Елизаветой Петровной (первые монахини поселились здесь в 1744 г.);
институт благородных девиц открыт в 1764 г., при Екатерине II, после смерти которой
перешел под покровительство императрицы Марии Федоровны,
жены Павла I.
     Таврический дворец был построен в 1783--1789 FT- чо проекту И. Е. Старова не столько
Г. А. Потемкиным-Таврическим (i739--'791) А^ Екатерины, сколько Екатериной для своего
фаворита в награду за покорение им Крыма; после смерти Потемкина был взят в казну и
сделан одной из резиденций Екатерины; при Павле передан Конногвардейскому полку, а в
i8oi г. восстановлен в качестве одной из императорских резиденций.
С. 353- Венера -- статуя III в. до н. э., обнаруженная в 1718 г. во время раскопок в Риме
и подаренная Петру I римским папой Климентом XI (1649--1721) B обмен на мощи святой
Бригитты, посланные папе царем;
     первая античная статуя, привезенная в Россию; до Таврического дворца украшала Летний
сад; ныне хранится в Эрмитаже.
     Эрмитажем называлась часть Зимнего дворца, где в 1764 г. была размещена первая
партия картин, приобретенная Екатериной П у берлинского купца Гоцковского; впрочем,
некоторые экспонаты эрмитажной коллекции были куплены еще Петром I. Кюстин мог
видеть в Эрмитаже полотна Рембрандта (1606--1669) "Возвращение блудного сына",
"Портрет старика в красном", "Давид и Ионафан", "Святое семейство", "Даная" и др.;
девятнадцать полотен Никола Пуссена (I594~-^665), в том числе "Спасение Зенобии",
"Танкред и Эрминия", "Моисей, источающий воду из скалы", "Пейзаж с Полифемом";
"Пейзаж с Геркулесом и Какусом" и "Снятие с креста"; картины Клода Лоррена (1600--
1682) "Утро", "Полдень", "Вечер" и "Ночь", а также "Поклонение волхвов" Андреа
Мантеньи (1431--^"б)) "Блудного сына", "Демокрита и Протагора", "Одиссея и Навсикаю"
Сальватора Розы (1615--1673)1 "Младенца Иисуса" Джованни Беллини, по прозвищу
Джамбеллини (ок. 1430--15'6).
     С. 354- ---портрет императрицы Марии...-- Парадный (в рост) портрет Марии
Федоровны, хранящийся в Эрмитаже, был написан в 1799 г- Элизабет Виже-Лебрен (1755--
1842), придворной портретисткой Марии-Антуанетты, которая в 17891'. покинула Францию
и в 1795--i8oi гг. жила
     в России.
Правила, коих следует держаться...-- "При императрице Екатерине II в Эрмитаже
установлено было шуточное наказание за легкую вину выпить стакан холодной воды и
прочесть из Тилемахиды страницу; а за важней-
521


     Комментарии
шую-- выучить из оной шесть строк. Сей закон написан был золотыми буквами на таблице,
которая и доныне цела" (Евгений, митрополит. Словарь светских писателей. М., 1845- Т. 2. С.
aai). Те же правила, но в другом французском переводе и с верным написанием фамилии
Тредиаковского (у Кюстина--Фредиаковский) приводит и Ансело (см.: Ancelot. Р. аоо--2оа).
Репутация Василия Кирилловича как бездарного стихоплета, созданная его литературными
противниками, Ломоносовым и Сумароковым, продолжала жить и после его смерти; она была
канонизирована в романе И. И. Лажечникова "Ледяной дом" (1835)1 где поэт, по признанию
автора, был изображен как "педант и подлец" (Переписка Пушкина. М., 1982. Т. 2. С. 343)"
что вызвало возражения Пушкина; "Вы оскорбляете человека, достойного во многих
отношениях уважения и благодарности нашей",-- написал он Лажечникову з ноября 1835 г-
[Пушкин. Т. ю. С. 432)- Кюстин, скорее всего, не подозревал, что поэма Тредиаковского
"Тилемахида" (1766), высмеянная императрицей, представляла собою стихотворное
переложение столь высоко ценимого им романа Фенелона "Приключения Телемака" (см.
примеч. к наст. тому, с. 185).
     Письмо двадцатое
С. 358- Петербург, з августа...-- По старому стилю 21 июля. Чернышев Александр Иванович,
граф с 1826 г. (1786--1857)1 управляющий военным министерством с 1827 г., военный
министр в 1832--1852 гг., один из наиболее влиятельных сановников в Петербурге. В 1810 --
начале i8i2r. Чернышев, "Парис с берегов Невы", пользовавшийся огромным успехом у
женщин, в качестве личного представителя Александра I при Наполеоне несколько раз ездил в
Париж, где занимался сбором секретных сведений о французской армии. Об этой стороне его
деятельности было известно из появившихся в 1824 г. "Записок" Ж. Фуше (см.: Fouche J.
Memoires. P., 1824. Т. 2. Р. 96--98; 125--128); в августе 1838 г. рассказ Фуше о Чернышеве-
шпионе был помещен в "Gazette de France" и некоторых других парижских газетах, причем
цензура не возражала против распространения этих публикаций в России, поскольку
Чернышев в них был представлен как "ловкий агент" (см.: PC. 1902. No 6. С. 645)-
...заточения и смерти в ней Ивана VI...-- Иван VI Антонович (174њ-- 1764), император в
1740--'74' гт- (за него правила его мать Анна Леопольдовна, внучатая племянница Петра I, и отец
     -- принц Антон Ульрих Брауншвейгский), был свергнут в ночь с 24 на 25 ноября 1741 г., когда
гвардейцы, ворвавшиеся во дворец, провозгласили императрицей Елизавету Петровну.
"Брауншвейгское семейство" -- принцессу Анну, принца Антона и их детей: Иоанна и
Екатерину-- отправили в Ригу, а затем в Динамюндскую крепость, где у них родилось еще
трое детей; во время последних родов (1746) принцесса умерла, после чего Иоанна
Антоновича перевели в Шлиссельбург, где он в 1764 г., т.е. в царствование Екатерины II, был
убит при попытке офицера В. Я. Мировича освободить его
522


     Комментарии
(таким образом, утверждение Кюстина, неоднократно повторяемое ниже, что Иоанн VI погиб
в царствование Елизаветы, ошибочно). Родственников же свергнутого императора отправили
в Холмогоры, где они оставались под надзором и без права выходить за пределы сада,
окружающего их дом, до 1780 г., когда Екатерина наконец позволила перевезти их в Данию, к
королеве Юлии Марии, родной сестре Антона Ульриха. Некоторые сведения об Иоанне
Антоновиче и перевороте 1841 г. Кюстин мог почерпнуть из "Истории России" Левека
{Levesque. Т. 5. Р. 241--246; о Левеке см.
     примеч. к наст. тому, с. 368).
...корабли... не пересекая озера, попадают в реку...-- Староладожский канал вдоль
южного берега озера был построен в 1718--173* г-; он позволял кораблям проходить из
притока Ладоги Волхова в Неву, минуя озеро;
     в 1799--i8oorr. на обоих концах канала для увеличения его пропускной способности были
построены новые шлюзы.
     С. 359- ^ отправился к генерал-адъютанту, главноуправляющему путями сообщений...--
В 1833--1842 гг. этот пост занимал граф Карл Федорович
Толь (1777--1842).
     ...меня будет ожидать унтер-офицер.-- Возражение Греча: "Маркиза сопровождал не
фельдъегерь, а форейтор, своего рода почетный эскорт, предоставляемый в путешествиях не
только иностранцам, но и русским дамам. Фельдъегери у нас сопровождают только министров
и генерал-адъютантов в особых случаях, заручившись предварительно высочайшим
разрешением" (Gretch. P. 9). Другие критики Кюстина, не оспаривая самого названия
фельдъегеря, высмеивают страхи Кюстина, принявшего акт гостеприимства за коварство
деспота (Labinski. Р. 35; Chaudes-Aigues. Р. ЗЗ2--333)-Иначе оценил опасения Кюстина Герцен:
"Горько улыбаешься, читая, как на француза действовала беспредельная власть и ничтожность
личности перед нею; как он прятал свои бумаги, боялся фельдъегеря и т. д. Он, проезжий,
чужой, чуть не ускакал от удушья -- у нас грудь крепче организована. Мы привыкаем жить,
как поселяне возле огнедышащего кратера" (Герцен А. И. Собр. соч. в 9-ти т. М., 1959- Т. 9- С.
125). Один из возможных литературных источников страха перед фельдъегерем -- фрагмент
"Объяснений поэта", заключающих Третью часть "Дзядов":
"Фельдъегери, или царские "полевые охотники", нечто вроде жандармов;
они охотятся главным образом за лицами, находящимися на подозрении у правительства. (...)
Фельдъегерь появляется обычно ночью и стремительно увозит подозреваемую особу, никогда
не сообщая, куда он ее доставит. Кибитка фельдъегеря снабжена почтовым колокольчиком.
Кто не жил в Литве, тот с трудом может представить себе, какой страх охватывает жителей
того дома, у ворот которого зазвенит подобный колокольчик. (...) В России существует
уверенность в том, что царь может схватить и увезти в кибитке любого иноземного государя"
[Мицкевич. Т. з- С. 287--289;
     Mickiewicz- P. 49^--499)-
С. 360. ...один из министров... был схвачен фельдъегерем прямо на пороге кабинета
императора...-- Имеется в виду Михаил Михайлович Сперанский (1772--1839)1 в i8o8--i8n
гт. ближайший советник Александра I. 17 марта i8i2r., после разговора наедине с
императором, он встретил у себя дома
     523


     Комментарии
     министра полиции и выслушал от него высочайшее предписание немедленно отправиться в
ссылку в Нижний Новгород.
     ...обстоятельства пленения Коцебу... -- Август Фридрих Фердинанд фон Коцебу
(1761--1819), немецкий литератор, состоявший в русской службе;
в i8oor. по подозрению в сочинении антипавловского памфлета был схвачен и выслан в
Сибирь, но благодаря написанному там верноподданническому сочинению в i8oi г.
возвращен назад в столицу и назначен директором петербургского немецкого театра.
Пребыванию в России Коцебу посвятил книгу "Замечательнейший год моей жизни" (i8oi;
фр. пер. 1802).
     С. 362. ...стекольная фабрика...-- В IJJO-X гг. по указанию Потемкина, которому
принадлежала усадьба Озерки к югу от современного Обводного канала, в восточной ее части,
неподалеку от Шлиссельбургского тракта, были сооружены стекольный и зеркальный заводы
и возникла слобода, заселенная крепостными работными людьми (Стеклянный городок);
после смерти Потемкина (i791) заводы были взяты в казну и на их базе был создан
Петербургский казенный стекольный завод.
     ... громадные бумагопрядильни...-- Прядильно-ткацкая фабрика Паля была открыта на
Шлиссельбургском тракте в 1837 г.; там же находился основанный в 1744 г- фарфоровый
завод.
     ...из Петербурга выезжаешь по чему-то вроде деревенской улицы...-- Речь идет о
Шлиссельбургском проспекте, или тракте, который возник в начале XVIII века как дорога на
Архангельск через Шлиссельбург.
     С. 363- Монмартр-- холм в Париже высотой 130 метров; квартал, до начала XIX в.
хранивший живописный сельский вид. По легенде, на этом холме около 150 г. погиб святой
Дени, покровитель Франции, в честь которого в парижском предместье Сен-Дени был
выстроен собор, ставший усыпальницей французских королей; Бос и Бри -- равнинные
районы Парижского бассейна. С. 364- Venta-- Кюстин уподобляет русский крестьянский дом
тем итальянским фермам, где проходили собрания итальянских революционеров-карбонариев;
буквально "карбонарий" означает угольщик, a vente -- продажа (в данном случае -- угля).
Капиун-- намордник, наголовник на молодых лошадей; завертка-- скрученная кляпом
веревка для завертывания губы у диких лошадей.
С. 368. Шлиссельбург-- крепость, основанная в 1323 г. новгородцами на острове в
истоке Невы из Ладожского озера как форпост для борьбы со шведами; в i6iar. перешла в руки
шведов и сменила первоначальное название Орешек на Нотебург; в 1702 г. в ходе Северной
войны отвоевана у шведов войском под командованием П. Б. Шереметева и получила назва-
ние Шлиссельбург. В 1703--i7i5 гг- на острове были построены пять земляных бастионов (в
середине XVIII в. перестроены в камне), а посад на левом берегу был преобразован в город
Шлиссельбург.
     ...городом Ладога... -- На самом деле этот город, основанный при впадении реки Волхов в
Ладожское озеро в 1704 г., называется Новая Ладога;
выстроен он был вместо упраздненной Старой Ладоги, располагавшейся i а-ю верстами выше
по течению Волхова.
     ...между Каспийским морем и Ладожским озером...-- Имеется в виду
524


     Комментарии
Мариинская водная система, соединяющая Волгу с Невой; строительство ее было начато при
Павле I, а окончено в 1815 г., при Александре I.
Левек Пьер Шарль (i737~i8i2)-- эллинист и историк, по рекомендации Дидро в 1773 г-
приглашенный Екатериной II в Россию преподавать изящную словесность в Кадетском
корпусе; материалы по русской истории, собранные им во время пребывания в Петербурге (до
1780 г.), легли в основу его "Истории России" (1782). О Левеке и судьбе его книги в России
см.: Сомов В. А. Французская "Россика" эпохи Просвещения и русский читатель//
Французская книга в России XVIII века. Л., 1986. С. 202--2о8. Кюстин пользовался изданием,
продолженным после Левека другим французским географом и литератором датского
происхождения Конрадом Мальт-Бреном (l775--1826) и французским эрудитом немецкого
происхождения Жоржем Бернаром Деппингом (1784--1853)-
С. 371- .--батареи, с которых Петр Великий вел обстрел шведской крепости... -- Петр I
принимал участие в осаде Нотебурга в качестве "бомбардир-ского капитана".
С. 372- Комендантом Шлиссельбургской крепости был в эти годы Фрид-
бер (см.: Гернет. С. 363)-
     С. 374- Русская крепость... в русскую государственную тюрьму...-- В 1839 г-в
Шлиссельбурге содержалось восемь или девять заключенных (см.: Гернет. С. 402)' которым
вменялись в вину "необыкновенно дерзкие поступки против начальства", "буйство против
местного начальства, правительства и верховной власти в выражениях и поступках",
"найденные бумаги возмутительного содержания", и проч. (см.: Гернет. С. 384--39њ) •
...в кронштадтских подводных казематах... содержатся несчастные...-- Крон-
штадтская крепость как тюрьма не использовалась.
С. 375- ...никаких следов правосудия.-- Примечание Кюстина к третьему изданию 1846
г.: "Дабы опровергнуть эти и многие другие факты подобного рода, русские обычно
прибегают к странному аргументу. Они говорят: "Этот путешественник стал жертвой
обманщиков, каких у нас множество". Разве само это оправдание не характерно? В какой
другой стране найдутся люди, чье излюбленное времяпрепровождение -- морочить голову
иностранцам, расспрашивающим их совершенно искренне? Заметьте, что самые почтенные
русские говорят нам об этой породе людей не только без осуждени