й - разодранной на части, заживо пожираемой, опозоренной и изнасилованной "в особо извращенной форме", случившаяся в девяностых, произошла бы в 18-м, в 25-м, в 37-м или в 41-м. И вместо страны "героев, мечтателей и ученых", вместо стахановцев и комсомолок-спортсменок "с веслом" мы бы уже тогда имели ополоумевших от крови и денег оборотней всех мастей. Воров и бандитов, террористов, взрывающих дома с десятками жителей, вольных и невольных девочек на панели, наркоманов, всевозможных извращенцев, замерзающих пенсионеров, роющихся в помойках, и т.д. Как только железный занавес "чудовища" рухнул - в окна, в двери, в наши души хлынули, как в гоголевском "Вие", сонмы этой самой "нечисти". Алексей: - Кто дал вам право? Ю.И.: - Наверное, все, сказанное выше. Страдания, кровь и беспредел, которые я вижу вокруг, и возможность сравнивать две эпохи (я из поколения "шестидесятников"). Эпоху сталинскую , пусть со всеми жестокостями, просчетами и прямыми глупостями - и ее вчистую обанкротившихся (несмотря на миллиардные счета) "наследников". Я и мои родственники не были в числе репрессированных, поэтому не имею права касаться этой темы. Хотя многие пострадавшие при Сталине и даже собиравшиеся его "убить" - теперь признали беспощадную правоту его эпохи: Писатель и ученый Александр Зиновьев: "Я был антисталинистом, и это было главным делом моей жизни до 1953 года. Потом были годы учения, изучения, и вот в конце жизни - мне скоро 77 лет, это мнение человека, прожившего жизнь, - я утверждаю, что действительно советская система была наиболее адекватна российским условиям. Нужно вменять ей в вину не то, что она рухнула. Нужно удивляться тому, как она выстояла 70 лет истории, и какой истории! Никакая другая система бы не выстояла. Никакая! Я войну видел с самого начала. Матросовы были, но на одного Матросова приходилось десять тысяч трусов. В начале войны несколько миллионов сдались в плен. Благодаря чему же мы выстояли? Благодаря советской системе и благодаря Сталину. Не было бы Сталина, нас бы уже не было в сорок первом году. Не было бы советской системы - нас не было бы уже в тридцатые годы, до Гитлера..." Как видите, я не одинока - защитников вождя на историческом Суде соберется не так уж мало. Особенно если вспомнить о целых народах, избавленных им от печей крематория и полного уничтожения: "Для твоей личной славы ты должен убить ровно сто русских... Уничтожив в себе жалость и сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или женщина, девушка или мальчик... Мы поставим на колени весь мир. Ты будешь решать судьбы Англии, России, Америки. Ты германец! Как подобает германцу, уничтожай все живое, сопротивляющееся на твоем пути!" (Памятка германскому солдату). Гитлер о захвате Москвы: "Город должен быть окружен так, чтобы ни один русский солдат, ни один житель - будь то мужчина, женщина или ребенок - не мог его покинуть. Всякую попытку выхода подавлять силой. Произвести необходимые приготовления, чтобы Москва и ее окрестности с помощью огромных сооружений были затоплены водой". И в заключение. Действительно, мой роман вполне мог бы существовать и без сталинской линии, и вызвал бы гораздо меньше нареканий, но я не сочла себя вправе отмолчаться. Прошу вас и других оппонентов - попытайтесь отнестись непредвзято к изложенным в книге фактам и связанным с ними авторским размышлениям, подумать вместе, поспорить, но не становиться в позицию: "Не знаю и знать не хочу". В упомянутом выше интервью корреспондент спросил А.Зиновьева: "Вы сказали, что прежде были антисталинистом, а теперь считаете Сталина величайшим государственным деятелем в истории человечества. Что заставило Вас изменить свою позицию? Как Вы пришли к такому выводу? - Наверное, с годами поумнел, помудрел. Большое видится на расстоянии". Дай Бог и нам это мудрое "видение на расстоянии". 2001-06-14 Эльмира Мустафаева (Баку): "Уважаемая Юлия Львовна! Являясь поклонником Вашего творчества, хочу пожелать Вам много новых успехов на этом поприще, а также здоровья и счастья! Не могли бы Вы сообщить, где я могу получить "Последний эксперимент" и как? Заранее благодарю. 2001-06-17 Игорь Игнатов: (перевод с английского) - Все, что я хочу сказать, это то, что проект должен опираться на основу цивилизации. Как-то вы заметили, что "они" (полагаю, американцы) точно такие же, как "мы". Ю.И.: - Лишь бы не противоречила эта "основа цивилизации" Закону Неба (или Закону Жизни), являя собой "дом, построенный на песке". Конечно, вы правы, что советский фундамент гораздо к этому Закону ближе по сравнению с западными "громкими правами" и свободами. Однако у нас по-прежнему нет новой идеологии, которую я вижу в сплаве Закона Неба плюс лучшее из мирового наследия, духовного опыта Руси и Союза. Сталин искал "инженеров человеческих душ", а нашел лишь холодных ремесленников - конформистов. Советская цивилизация была величайшим потрясением для "дряхлеющего мира", но она нуждалась в качественных кирпичах, в "камне, положенном во главу угла" и во вдохновенных строителях. А у нее ничего не было, кроме великого лидера и народного энтузиазма, который выдохся с новыми мертворожденными вождями. Боюсь, что невозможно построить что-то путное "для всех" - не только в "Советско-Евроазиатских" или Американских кругах, но даже в маленькой деревне. Здесь не вопрос территорий, стран или народов - а диалога Создателя с конкретной личностью. Наша задача - отыскать эту "идущую на Голос" личность в любой стране. Сказано: "Мои мать и братья - те, кто идут Моим путем", однако нам все же велено молиться "Отче наш", а не "мой". Может, я скажу нечто шокирующее, но даже обращение Создателя к "избранному народу" порой смущает. Скорее всего, подразумевается "народ, избравший Мой Путь". То есть призываться может и вся нация, но отбираются - верные. Изания должна стать союзом личностей, а не стран или государств, иначе получится Вавилонская башня. Игорь: - Когда вы обнимаете все, вы не удерживаете ничего. Ю.И.: - Вы правы, но я как раз и не хочу "объять все", только единомышленников, но повсюду. И, думаю, это лучше, чем "территориальные округа". Конечно, мы попытаемся организовать Изанию на каждой улице, в деревне или городе нашего "русского города", если обнаружим там "наших" и лидеров, но это не значит, что Изания невозможна в другой стране, потому что это "не наш район". Она возможна везде! Короче, наш Изанский "глобализм" против ихнего. Мне нравится ваша "система кругов" - один в другом (в своей книге я называю это "матрешка"), но все в свое время, когда у нас будет что-то реальное. Прежде всего, мы должны собрать "базу данных", однако, в первую очередь, не "ученых, художников и писателей", а мастеров, профессионалов и производителей - земледельцев, животноводов, шоферов, строителей различных профилей, учителей, врачей, поваров и т.д. А также всяких "полезных" собственников. Знаете, Игорь, Изания - универсальный проект, она реальна между двумя или тремя лицами, жильцами отдельного дома, улицы или региона. Сейчас есть элементы Изании в некоторых организациях Подмосковья - у меня просили разрешения использовать изанские идеи, и я согласилась, потому что устала от бездеятельной болтовни, как и вы. Но это не Изания, только ее мизинец. Изания - это когда вы. Игорь Игнатов, имея изанскую смарт-карту, можете с ее помощью в любой точке мира и в любой момент получить все необходимое безо всяких там накрутчиков и вампиров. Есть серьезная опасность дискредитировать идею, Игорь, поэтому лучше не строить снова дом на песке, а собрать наши мозги, силы и резервы, чтобы попытаться реально повернуть колесо истории. И благословит Бог наши усилия. Между прочим, реально ли донести до американцев изанские идеи? Надеюсь со временем найти не слишком дорогого переводчика и перевести на английский главы романа, касающиеся Изании. 2001-06-14 Игорь Игнатов: - Я не против идеи универсализма с использованием полезных ветвей из разных культур. Дело в том, что, при всем моем отвращении к универсализму, я уже стал куда "универсальнее" вас. Годами я жил в универсализированном мире, стал свидетелем культуры, которая постепенно растеряла даже собственный тонкий слой американского наследия. Исходя из этого опыта, я должен откровенно сказать, что все надежды на появление какого-то универсального носителя Закона Неба, опирающегося на любую цивилизацию - бесполезная утопия. Здесь есть много порядочных людей, которые могли бы быть потенциально заинтересованы в отдельных аспектах Изании. Здесь много говорят об общинной жизни и т.д. Но когда вы знакомитесь с этими людьми, вы понимаете, что у них в головах эти самые проклятые американские винтики. Это чисто по-американски - поверхностность и отчасти идиотизм. Кто-то ратует за социальную справедливость, экологию и "грин пис", но скептически относится к религии. Их идеи и чувства по поводу сексуальной свободы также что-то для меня неадекватное. Другие говорят (и возможно чувствуют) много о Боге и чужды "сексуальной материи", но когда они начинают говорить о капитализме и демократии, мне хочется все бросить, и я теряю к этим людям всякое уважение. То же самое, с некоторыми нюансами, в Европе. Поэтому, когда вы распространяете свою задачу на весь мир, будет много: "О да! Да-да!", "Правильным путем идете, товарищи!" и подобные крики поддержки. Но когда пыль уляжется, вы окажетесь на том же месте, откуда стартовали, одна, и с чисто русским проектом. Очевидно, каждая культура заботится сама о себе. Только русская интеллигенция (здесь я очень прошу вас простить меня, потому что я принадлежу к ней, как и вы, - но это должно быть сказано, чтобы избежать многих ошибок в будущем) помешана на универсализме. Ирония состоит в том, что этот ее цивилизационный фундамент едва ли разделяет кто-либо другой. Итак, моя позиция такова: общество, группа людей, проект, игнорирующий цивилизационный фундамент - это миф, и достаточно опасный. Противостоя нашему собственному цивилизационному фундаменту, мы лишь сами себя взвинчиваем. Я бы еще как-то понял ситуацию, если бы нация была на пике своей силы и испытывала усталость от собственной силы. Но это определенно не в случае ельципутии. Каждая культура, раса и цивилизация должны выработать и представить свое собственное послание миру. Пусть это будет Закон Неба. Отличие вместо культурного вырождения. Я не вижу ничего неправильного в обсуждении Изании как русского проекта. Я сказал бы, что Русь должна генерировать новую породу людей, в которой будут сочетаться две тенденции: полезных универсальных характеристик и их расширение и жажда глубоких культурных и метафизических корней. Изания может охватить весь мир, если получится. Ничего неправильного в этом нет. Это скорее вопрос, где ядро Изании, где "столица". Ответ очевиден: Россия - метрополия, Запад - периферия. Универсальный размер вашего проекта может иметь совершенно другую интерпретацию Изании. Я вижу Изанию как параллельную цивилизацию, противостоящую правящей Вампирии. В этом случае мы можем обсуждать Изанию как углубленную версию "Светлого коммунистического будущего" в глобальном масштабе. Но даже в этом случае это будет союз дружественных объединенных культур (или их частей), и даже в этом случае будет метрополия и периферия. Без восстановления силы Русско-Советской части не может быть глобальной Изании". Ю.И.: - Прежде всего давайте определим мою концепцию Закона Неба в связи с построением Изании. Это очень важно, чтобы не запутаться. Простите, но начну с самого начала. Закон Неба вписан Создателем в человеческие сердца после падения, когда наши прародители, получив свободу, предпочли непослушание и нарушили этот Закон (Единство мира, Закон Жизни). Вне этого Закона - хаос и смерть. Исторический процесс - это результат нашей дурной свободы и милости к нам Творца: смена поколений дает шанс каждому выбрать между жизнью "с Богом и Его Законом" и снова примкнуть к Источнику жизни. Не только после нашей телесной смерти, но и уже здесь, на земле ("Царство Божье внутри нас"). Для меня эти слова означают определенную личную сверхзадачу занять свое место в "Древе богочеловечества", растущего в Вечность. Это также воскрешение из нашего падшего состояния. Но мы должны понять, что жизнь - взаимный процесс, когда каждая часть единой сложной системы выполняет сверхзадачу для других (на своем месте и в свое историческое время), получая недостающее ОТ других. И также помогая друг другу стать "по образу и подобию" Создателя. Мы должны любить друг друга (вторая Заповедь), потому что мы нужны друг другу, потому что голова не может существовать отдельно от тела, даже если это голова Ньютона. Это даже не моральная проблема, но Закон Жизни (Неба). Даже Творец добровольно подчиняется этому Закону (здесь тайна Святой Троицы). Конечно, падшее человечество ничему такому не повинуется - мы еще живы только по милости Бога - единственного источника Жизни. Вот откуда первая Заповедь Творца. Нынешняя цивилизация при всех нюансах - мертворожденная и ветхая, она запрограммирована на самоуничтожение, чтобы продемонстрировать нам, что так жить нельзя. Можем ли мы говорить о существовании в истории какой-то "другой цивилизации", базирующейся на Законе Неба? Боюсь, что нет. Были лишь святые "избранники" и короткие светлые промежутки в жизни разных государств, в том числе и "Святая Русь". Конечно, вы правы, говоря, что Русская Идея и наша великая культура гораздо ближе к Закону Неба, чем идеология общества потребления. И я, как и вы, полагаю, что в основу Изании, кроме Божественного Откровения, необходимо вложить также ценное духовное наследие нашей и мировой культуры. (Я уже об этом писала) Но одно дело - русская Идея, а другое - реальная русская история. Кроме отдельных монастырских общин и верующих "добрых царей" - "отцов и защитников" своих граждан, мы имеем и позорную двустороннюю медаль - "барство и рабство". Даже корни этих слов состоят из одних и тех же букв! Часто официально- социальная церковная проповедь искажена: князья должны служить своим гражданам, а не наоборот. Вот почему Русская культура, также как и Русская Идея - зачастую в оппозиции не только нашей реальности и власти, но даже социальной церкви. Христианство, по-моему, исповедует подлинную Свободу, а не рабство. ("Сын является наследником, но не раб"). Почему такое длинное предисловие? Потому что в самом ли деле вы уверены, что Изания не столкнется с сопротивлением не только наших вампиров и властей, но и большинства народа? Я полагаю, что сейчас у нас другой народ, чем сталинский "Хомо советикус", и мы рискуем (цитирую вас) услышать и здесь: "Правильной дорогой идете, товарищи". Но "Когда пыль уляжется...вы окажетесь на том же месте, одна, и с чисто русской миссией" (Ваши слова). Это не значит, дорогой Игорь, что мы не должны стартовать с России. Конечно, мы начнем отсюда, потому что любим нашу страну и хотим ее спасти. Но Русская идея не национальна, а универсальна. Это Сталин интуитивно понял, когда писал о роли нации в истории. Уникальная роль во взаимном служении. 2001-06-27 РЕПИНО. БЕГ ТРУСЦОЙ (1967 год) Весной нашу сценарную мастерскую (Галич-Гребнев) пригласили на семинар молодых сценаристов в Репино под Ленинградом. Васса Петровна меня милостиво отпустила за свой (мой) счет. Был апрель, погода стояла чудесная, но, похоже, творческую киноэлиту ни апрель, ни погода не колыхали. С утра - семинары в прокуренных комнатах, споры, амбиции, потом обед, тихий час, а после полдника - традиционная пьянка по интересам и группировкам, снова с выяснением отношений, а то и скандалами. Творить элита тоже особенно не рвалась, разве что Володя Маканин, запершись в номере, дятлом долбал пишущую машинку. Александр Аркадьевич к обеду брал в буфете бутылку коньяку и потчевал нас, сидящих с ним за одним столиком. Ему пить было нельзя, приходилось разделять компанию, чтоб мэтру меньше досталось. Иногда мы прогуливались с ним небольшой процессией на композиторские дачи, где поэт Ким Рыжов, которому врачи под угрозой ампутации ног строго-настрого запретили курить, наслаждался тем, что подносил кому-нибудь сигарету, зажигал спичку и жадно нюхал дым. Однажды с мэтром, миловидной сценаристкой кавказского происхождения и, кажется, Толиком Найманом, мы съездили в Ленинград, побродили по городу, зашли в полутемный собор (службы не было), поставили свечи. Южная дама, рухнув на колени, вдруг стала неудержимо рыдать, потом умчалась куда-то в такси с этим самым Толиком-Нетоликом, а мы с мэтром наведались к какому-то Глебу, у которого была полная коллекция магнитофонных записей Галича. Посидели, послушали. Затем Глеб выдал Александру Аркадьевичу гитару, кое-что перезаписал и попросил исполнить "из новенького". Помню, как меня удивило, что бард снова строго-настрого велел мне "ничего не рассказывать Ангелине Николаевне". Так и не поняла, почему - вроде бы, ничего крамольного не происходило, но, разумеется, пообещала. Может, речь шла о его запрещенных пленках. Недавно в Новосибирском академгородке с большим успехом прошел его концерт, зал аплодировал стоя, после чего появилась грозная статья: "Песни - тоже оружие". Александр Аркадьевич бодрился, читал нам ее вслух, похохатывая, разливал коньяк, на щеках пятнами загорался румянец. А ночью ему опять вызывали неотложку. По приезде в Москву время от времени проходил слух о его аресте, тучи сгущались. Но в Репино борьба шла, в основном, с коньяком. Однажды я перехватила мэтра по дороге в буфет и уговорила что-нибудь сымпровизировать на рояли в холле, напомнив, как он на переделкинской даче у Ореста Мальцева пел "Дорогую пропажу", а я, девчонка, даже "пустила слезу". Он тоже это вспомнил, впал в лирическое настроение и неожиданно заиграл мою любимую мелодию "Зеленые холмы". А я промурлыкала советский вариант про "Город детства". Потом он бесподобно пел Вертинского, собрался народ, и получился чудесный вечер. Главное, без алкоголя и крамолы. Ангелина Николаевна была бы довольна. Мне кажется, Александр Аркадьевич, несмотря на имидж вальяжного "барина", никогда не рвался ни к роскоши, ни к западным ценностям. Как, впрочем, и к советским. Он тоже "гулял сам по себе" и не случайно крестился незадолго до эмиграции. Зловещее перерождение номенклатуры - главная тема его "обличений" и причина диссидентства. Фильмы "На семи ветрах" и "Дайте жалобную книгу" - чистые и искренние, как и его песни оттуда. "Добрый вечер! - а что это значит? Значит, день был по-доброму начат, значит, день был по-доброму прожит, и умножил счастливые дни...". А его "Фингалия" - просто пророческая. О том, как "убежденный марксист" получает из-за границы наследство, но вдруг в стране Фингалия, где проживала его умершая тетушка, происходит революция, и по телевизору объявляют о национализации всех богатств страны: "Я гляжу на экран, как на рвотное. То есть как это так - "все народное"? Это ж наше, кричу, с тетей Калею, я ж за этим собрался в Фингалию! Негодяи, бандиты, нахалы вы! Это все, - я кричу, - штучки Карловы"! (имеется в виду Карл Маркс). Не представляю себе Александра Аркадьевича оголтелым "перестройщиком". Странная все же и трагичная у него судьба, и смерть мистическая... Но это потом, а тогда в Репино, смывшись с очередной пьянки, я уныло сидела в холле, листая какой-то самиздат, который был еще скучнее тусовки. Сбежал оттуда и тогда еще никому не известный Эдик Тополь, подсел ко мне и спросил, кивнув на дверь: - Тебе все это не осточертело? Я ответила, что очень даже. - Тогда есть предложение. Завтра встаем пораньше - раз. Спортивная форма и кеды - два. Бегом до залива и гимнастика - три. Бегом успеваем к завтраку. Идет? Я сказала, что, во-первых, у меня нет спортивной формы и кедов, а во-вторых, я эту самую "форму" потеряла и не добегу. - Как потеряла, так и обретешь. Надень брюки, свитер, а кеды беру на себя. По рукам? Утром я проснулась с ощущением, что мне предстоит дуэль. Хорошо бы, Эдик проспал...Как бы не так! Стук в дверь. В руках у Эдика были кеды. Пистолеты заряжены, господа. И мы побежали. Вернее, потрусили по асфальтовому серпантину. По канавам справа и слева журчали ручьи, пахло озоном. Мы переходили на шаг и снова трусили. Эдик признался, что уже давно бегает, но и для меня испытание оказалось неожиданно вполне по силам. Во всяком случае, мы благополучно достигли залива, сделали на берегу гимнастику и даже обмылись до пояса ледяной водой, докрасна растеревшись одним на двоих полотенцем. Затем потрусили обратно. Тело горело, душа пела, журчали ручьи во все концы. "И даже пень в апрельский день...". Так мы стали бегать - каждое утро в любую погоду до конца семинара. Киношный народ, толпящийся на террасе в ожидании завтрака, встречал нас двусмысленными шуточками и хиханьками-хаханьками. Но мы с Эдиком их презирали - пузатых и скособоченных, дымящих сигаретами и мучающихся синдромом похмелья после вчерашних излишеств. И беззлобно сулили им в отместку грядущие инфаркты и инсульты, не подозревая, что, к сожалению, недалеки в своих предсказаниях от истины. В первый же день "новой жизни" я впервые за несколько месяцев не почувствовала приступа отвращения к чистому листу бумаги - так достали меня хождения по номенклатурным киномукам и "сценарным делам ОТЦ". Я снова ощутила эту внутреннюю дрожь - предвкушение сказки, которую нашепчет мне вскоре Господь. Чтобы, распахнув сердце, глаза и уши, схватив перо, я успела, пока приоткрыта "дверь в потолке", воплотить мелодию в ноты-слова. Я одиноко слонялась по Репино, мимо журчащих ручьев и еще заколоченных дач, ничего не видя и не слыша, и сама дивилась невероятной странной истории с нездешними судьбами и именами, что ткалась в душе, в мозгу, в воображении...Которую я послушно плела, путала и распутывала разноцветные нити, вязала концы с концами. А потом прокралась в свой номер, мимо двери, где шел творческий семинар, стащила со стола у южной дамы несколько чистых листков и вышла на балкон. Было прохладно и ветрено, слепило солнце. Закутавшись в байковое одеяло, села в шезлонг и быстро нацарапала первую фразу: "Она должна прийти сегодня..." БЫЛ МЕСЯЦ ИЮЛЬ B БЕСЕДКЕ С: Искателем, Джавахарлалом Неру, Кругом, Анатолем Франсом и Игорем Игнатовым Искатель: - Инквизиция за 300 лет своих действий уничтожила 30000 человек, а Сталин за 30? И все это были иностранные шпионы и прочие враги? Почему же среди них было столько коммунистов, даже недавних соратников самого Сталина? Ю.И.: - А почему среди нынешних "врагов народа", разрушивших, предавших и разворовавших великую страну - почти все тоже с партийными билетами, тоже бывшие коммунисты? Думается, это и есть ответ на ваш вопрос. Если б не Сталин, такие "соратнички" обернулись бы Яковлевыми и Березовскими уже в двадцатые-тридцатые. Об этом еще Маяковский предупреждал: В течение дня страну наводня Потопом ненужной бумажности, В машину живот уложит - и вот На дачу стремится в важности. Ю.И. - Игорю Игнатову: - Полагаю, что первая ступень Изании - виртуальная диспетчерская служба для тех, кто хочет получать полную систему жизнеобеспечения по принципу взаимных услуг безо всяких "вампиров". Это очень удобно, и думаю, что часть людей в разных уголках земли (кто хочет сберечь свои деньги, здоровье, нервы и время для самореализации), поддержали бы Изанию, если б она была хорошо организована и защищена от проходимцев с улицы. Здесь много общего с теорией разумного эгоизма Чернышевского. "Эгоист разумный", в отличие от глупого жадного потребителя, понимает, что все члены правильно организованного общества должны дополнять друг друга, что только во взаимном "раскручивании" обретается качество жизни. Каждого и всех. Пусть это понимание пока лишь на обывательском уровне, но это уже большой шаг вперед. Разумеется, вы правы: Изания - нечто более высокое, чем система взаимного жизнеобеспечения. Изания начинается, когда мы, называя жизнеобеспечение "хлебом насущным", рассматриваем его как возможность добровольного восхождения к последующим ступеням, ведущим к подлинной Свободе В романе я определяю три таких ступени: 1. Тело подчинить разуму. 2. Разум подчинить духу. 3. Дух подчинить Богу (обретение божественной Свободы). И я хочу вас спросить: находится ли индивидуальный духовный путь к Небу (основа Изании) в прямой зависимости от страны проживания, социального положения или вероисповедания (в рамках основных религий)? Вы правы в том, что "каждая культура, раса и цивилизация должны выработать и представить свою собственную миссию в мировом процессе". А Изания должна использовать положительное наследие этих миссий. Однако мы не можем строить наш союз из блоков "миссий", даже хороших. Только из личностных, потому что лишь сама личность абсолютно свободна в своем выборе: свет или тьма. Даже "советская нация" могла быть сформирована только личной деятельностью вождя - это был бесценный парадоксально-позитивный прорыв, когда целый многонациональный народ понуждением вели к свободе. Но теперь вместо Сталина мы имеем...сами знаете, кого. Поэтому Изания действительно должна стать "параллельной земной цивилизацией, противостоящей правящей Вампирии", но она должна проникать повсюду, куда возможно, подобно воде. Минуя границы. Между прочим, антиглобалисты протестуют нынче с красными знаменами в Швеции и Австрии, а не у нас. 2001-07-04 Ю.И.-Искателю: "Сталин и инквизиция". - Хороший вопрос. Спасибо. Вначале об общем: и там, и там - идея насильственного искоренения зла, в котором "весь мир лежит". По принципу: "Нет человека, нет проблемы". И там, и там на поверхности цель: спасение вверенной тебе свыше паствы от "паршивых овец". Но... Путь к спасению опирается в христианской догматике на евангельскую притчу о Страшном Суде: Накорми голодного, одень нищего, приюти бездомного. Что сделал одному из "малых сих" - сделал самому Христу. Сталин, часто насильственными путями инквизиции, поднял из руин огромную многонациональную страну, которая накормила, одела, дала крышу над головой, работу и образование, право на достойный отдых. Вот что писал о деятельности "отца народов" Джавахарлал Неру: "Это был знаменитый пятилетний план или Пятилетка, как назвали его русские. Он представлял собой грандиозную программу, осуществление которой было бы трудным делом даже на протяжении жизни целого поколения для богатой и передовой страны. Попытка осуществить ее в отсталой и бедной стране казалась пределом безумия. Массы почти с энтузиазмом мирились с новыми жертвами. Они жили бедной аскетической жизнью, они жертвовали настоящим ради манившего их великого будущего, гордыми и привилегированными строителями которого они себя считали. Советская Россия впервые в истории сконцентрировала всю энергию народа на мирном созидании, на желании поднять отсталую в промышленном отношении страну и сделать это при социализме. Пятилетний план покорил воображение всего мира". Эти строчки написаны еще до войны, когда под руководством "Инквизитора" советский народ спас мир от фашистской чумы. Это - на одной чаше весов. А на другой - жертвы. Не только противники этого народного восхождения, но и которые, как оказалось, "не при чем". "Щепки летели", но в результате была создана страна-крепость за железным занавесом, где не было возможности плодиться всевозможному жулью, рвачам, ворам, бездельникам, развратникам, хищникам, наркоманам - всем тем, кто наводнил бы и погубил нашу страну в двадцатые, тридцатые, сороковые - не будь этой "сталинской инквизиции". "Инквизитор" в данном случае создал объективные условия для духовного спасения вверенного ему народа. "Не обманывайтесь: ни блудники, ни идолослужители, ни прелюбодеи, ни мужеложники, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники Царство Божие не наследуют" (1 Кор,6,9-10) То есть празднующие сейчас свободу от "инквизиции". Попуская порой варварски разрушать храмы как атрибуты "мира эксплуатации", он заботился о храмах внутренних. Насилие - да, но в "лежащем во зле мире" всякое массовое движение против течения невозможно без насилия. Приходится выбирать из двух зол меньшее. Теперь об инквизиции. Она действовала, в отличие от Сталина, именем Бога. То есть это была прямая попытка подменить собой Божий Суд, нарушив право личности на свободу выбора между Всевышним и дьяволом (в этом свободном выборе каждой личности - смысл исторического процесса). Сталин никогда не вмешивался во внутрицерковные дела, не стремился исказить в свою пользу церковные догматы. "По плодам их узнаете их", - сказано в Писании. Сравните плоды инквизиции и сталинского правления: Анатоль Франс: "Пять лет тому назад Советская Республика родилась в нищете. Непобедимая, она явилась носительницей нового духа, грозящего всем правительствам несправедливости и угнетения, которые делят между собой землю. Старый мир не ошибся в своих опасениях. Его вожаки сразу угадали в ней своего врага. Они двинули против Советской Республики клевету, богатство, силу. Они хотели ее задушить; они посылали против нее шайки разбойников. Если в Европе есть еще друзья справедливости, они должны почтительно склониться перед этой революцией, которая впервые в истории человечества попыталась учредить народную власть, действующую в интересах народа". Далее. Сталин никогда не устраивал публичные КАЗНИ, не вводил народ в грех, делая его соучастником запрещенного Богом убийства. Этим грешила инквизиция, царская Россия и нынешние правители (эти даже транслируют "представление" по телевизору). Фактически вождь восстал против служения "желтому дьяволу" (царству Мамоны). В отличие от сказочно богатых иезуитов, сам он был аскетом, оставив после себя лишь стоптанные башмаки да изношенный китель. В заключение отвечу словами самого Сталина, который на вопрос зарубежного корреспондента, почему он ушел из семинарии, ответил: "из-за иезуитских порядков". Тем самым подчеркивая несовместимость истинной веры и иезуитских методов в духовных вопросах. То, что иногда дозволено кесарю, недопустимо в храме. Да, Сталин сам использовал в борьбе с идеологическими врагами иезуитские приемы, но повторяю, отличал жизнь духа (где отношения человека с Творцом изначально подразумевают тайну и свободу выбора), от социально-общественной борьбы. Вспомните кровавый "Ветхий завет", вспомните бесконечные войны "отвязавшихся" стран и народов. Что же нам теперь, и с Гитлером надо было соблюдать политес, и Кутузову не применять к Наполеону обманно-иезуитские методы, сдавая Москву? Вот если бы Сталин не отделил церковь от государства, требуя от "товарищей" отныне приносить от священников справки в подтверждение политической "благонадежности" - страна бы воистину хлебнула "иезуитских методов"! Однако вождь категорически такой возможностью не воспользовался. Это говорит о многом. 2001-07-11 Ю.И. - Кругу, а также и всем, заинтересовавшимся судьбой запрещенного фильма "В стране ловушек" (теперь это недавно опубликованная повесть "Лунные часы"): Лента была полнометражной, одновременно игровой и мультипликационной. Премьера должна была состояться 28 марта 1977 года по первой программе и программе "Восток", о чем в газете "Телевидение и радиовещание" было сообщено в рекламной заметке. В фильме снялись Т.Пельтцер, С.Мартинсон, Н.Крачковская. Этот номер газеты до сих пор у меня хранится. "А путь им предстоит нелегкий, - говорилось в заметке, - То и дело ребята попадают в коварные царства-ловушки. Вот Сонное Царство Матушки-Лени, которая сладким голосом напевает, что ни к чему куда-то идти, спешить. Едва им удается избавиться от Лени - новое препятствие: подземное царство Страха, у Которого Глаза Велики. Кто идет вперед, того страх не берет. Друзья смело вступают с ним в борьбу и тогда оказывается, что страшный Страх - всего лишь карлик на ходулях, и того, кто его не испугается, Страх до смерти боится сам. Казалось бы, нет ничего опасного в городе, где много сказочно красивых вещей. Однако город этот - тоже ловушка. Сами того не замечая, Качалкин и Петрова попадают к Вещам в плен. К Вещам, порабощающим человека, заставляющим служить себе. Но, пожалуй, самое серьезное испытание ожидает наших героев в царстве Непроходимой Глупости, где им предстоит решить для себя сложную нравственную проблему: можно ли во имя личных интересов предать высокие идеалы Истины и Справедливости?" Вот уж действительно нарочно не придумаешь! Узнать бы, кто писал эту заметку... Заканчивалась она так: По замыслу авторов этого игрового и мультипликационного фильма царства-ловушки как бы символизируют опасности, подстерегающие ребят в их будущей взрослой жизни. Ведь того, кто им поддастся, станет пленником лени, трусости, мещанства, эгоизма, ждет бесцельно прожитая жизнь". В ближайшее время помещу страничку с этой заметкой на нашем сайте. Рядом на полосе - "Приглашает Радио-няня". Хорошая была передача. 2002-07-11 ОНА ДОЛЖНА ПРИДТИ СЕГОДНЯ (1967 год) Я точно знала - таким должно быть начало. Пролог сочиню потом. Порыв ветра вдруг сорвет с колен листок, закружит и умчит вниз. Вскочив, выкарабкиваясь из одеяла, я буду следить за его плавным полетом и приземлением, мытарствами по асфальту и клумбам с прошлогодними торчащими стеблями астр, пока, наконец, он не заблудится в этих стеблях, безуспешно пытаясь вырваться. И покажется вдруг необычайно важным поймать его, именно его, хоть ничего не стоило снова нацарапать эту пульсирующую в уме фразу... И я брошусь вниз по лестнице, чтобы, перемазав туфли в глине, все же изловить беглеца, уже почти освободившегося от пут, готового возобновить полет, и продолжу повествование именно на нем, подмокшем, в рыжеватых подтеках... "Она должна прийти сегодня..." В Москве творческий процесс прервется - и времени в дурной работе и суете не будет оставаться, и опять нахлынет хандра. Я буду тосковать по нашим с Эдиком пробежкам к заливу, по серой ледяной воде, обжигающей разгоряченное гимнастикой тело, по журчащим вдоль асфальтового серпантина ручьям и балкону с шезлонгом, над которым в апрельской голубизне из-под приоткрывшейся небесной дверцы тянулась золотая волшебная нить прямо к перу моей изгрызанной в творческих муках авторучки. Я начну бегать перед работой кругами по двору, вызывая недоумение и усмешки соседей, но толку будет мало, и в один из воскресных дней уговорю соседку Лилю поехать со мной снимать дачу. Само собой, направились мы в Баковку, в места моей ранней юности. Еще помнилось роскошное по тем временам наше белое поместье - с зимней и летней верандами, с залитым вокруг дома катком, земляничной поляной, волейбольной площадкой и танцами в сарайчике на соседнем участке под Лещенко и Козина. Был уже конец мая, все дачи, разумеется, сданы. На нашу Лесную улицу мы даже не зашли - не хотелось бередить душу, и по Первомайской добрались до поросшей ивняком речки Сетунь, за которой начинался ведущий в Переделкино лес, где совсем уж ничего в смысле "снять" не светило. А солнышко так пригревало, нежная майская зелень березок манила, и соловей, как назло, неподалеку заливался, а может, вовсе не соловей - все равно обидно. Мы едва держались на ногах от усталости. Я бросила на траву плащ, пакет с бутербродами, разлила по пластмассовым стопкам чай из термоса и заявила, что останусь здесь навсегда. Лилька засмеялась, а мне хотелось плакать. Я чувствовала себя Антеем, чью пятку вместе с жизненной силой отрывают от матушки Земли. Неподалеку пастух пас коров. Уже без особой надежды мы спросили его, не осталась ли у кого несданной дача. - А вы в Немчиновку сходите, - дед махнул рукой куда-то за холм, - Там, кажись, у Маруськи времянка свободна. Крайний дом, у дороги. Только у ей характер дурной. Плевать мне было на Маруськин характер - я хотела бегать по утрам среди этих березок, купаться в Сетуни и пить парное молоко. Маруськи с дурным характером дома не оказалось, но был ее муж Иван, который показал нам вросший в землю домишко - комната с печуркой и терраска-кухня. Можно купить портативную газовую плитку и менять баллоны. Можно готовить и на электрической, но тогда доплачивать за киловатты. А так - сто двадцать за сезон - живи хоть до морозов. Вода питьевая - в конце деревни, в огороде можно посадить зелень и овощи, удобства во дворе. Лильку хоромы не впечатлили, а я сходу выложила задаток и заявила, что на -днях перееду. Прощаясь, спросила, сколько отсюда километров до станции. - На кой тебе станция? - удивился Иван, - От нас автобус сорок пять минут ходит, прямо до Киевского вокзала. Каждые полчаса, у остановки на столбе расписание. От такого подарка судьбы я едва не прослезилась. Проехав минут десять, мы увидели многоэтажные дома. - А это что? - Как что - Москва, Кунцево. Получилось, что сняла я дачу рядом с кольцевой, но ничто не могло остановить моей эйфории. Я вскакивала в семь, бежала до Сетуни, делала гимнастику, окуналась в такую же ледяную, как на Финском заливе, воду, бегом возвращалась и тащилась автобусом и метро на Шаболовку. Вечером - назад в переполненном 567-м. И опять - уже на несколько километров забег трусцой по вечернему закатному лесу, купание в пруду у автобусной остановки - там вода теплее, парное молоко на ужин и, в непогоду, несколько полешек в печурку. Заплясал огонь по стенам и потолку - и засыпаешь с обкусанным "паркером" в руке, лишь среди ночи закрывая вьюшку. Здесь я прожила пять сезонов. С Эдиком Тополем мы с тех пор не виделись. Он даже не знает, как круто изменил мою жизнь. Что-то во всем этом было от инстинкта больной собаки, которая уходит из дому - или подыхать, или вернуться выздоровевшей. БЫЛ МЕСЯЦ АВГУСТ B БЕСЕДКЕ С: Кругом, Александром, М.А.Алферовой, А.Дремовым, Сергеем Антоновым и Примачуком Александром Цитата для тех, кто не читал "Дремучие Двери" Круг: - Большая цитата из обсуждаемого романа Ю.Ивановой: "Без воли Божьей волос с головы не упадет..." Господь срубил прежний строй, как бесплодную смоковницу, попустив свершиться Октябрьскому перевороту. "Поединок" Куприна, "Бурса" Помяловского, нравственное отчаяние Толстого... Да что там, откройте любое более-менее значительное произведение той поры. Все обличали прогнившее болото тогдашней действительности. Разве она не губила души? Разве не нарушала Замысел? Катарсис - это для Нехлюдова, а для Катюши Масловой? И только "жатвой Господней" может православный измерять значимость той или иной эпохи. Читая в ссылке работу П.Когана "Очерки по истории западноевропейских литератур", Сталин подчеркивает фразу из Руссо: "И я не рассуждаю о Нем. Для Бога более оскорбительно, если неправильно судят о нем, чем если вовсе о нем не думают". Да и для всех ли Нехлюдовых - катарсис? Или православные в большинстве в