авнениями и примерами тоже. Сравнениями: вожделения с их удовольствиями могут быть уподоблены огню; чем более огонь поддерживается, тем менее вспыхивает, и чем свободнее его порывы, тем более он распространяется до уничтожения в городе домов и в лесу деревьев; вожделения зла и уподоблены огню в Слове, а зло вожделений - пожару; вожделения зла с их удовольствиями представляются также огнями в мире духовном, адский огонь есть ничто другое. Они могут быть также уподоблены потопам и наводнениям, когда разрушены оплоты и плотины. Они могут быть также уподоблены гангрене и нарывам, которые приносят телу смерть, по мере того как распространяются, или если не заботятся об их уврачевании. Примерами: весьма очевидно, что если в человеке внешнем зло не удалено, то вожделения с их удовольствиями растут и изобилуют; чем более вор ворует, тем более он желает воровать, до того, наконец, что не может удержаться: то же самое с обманщиком, по мере того как обманывает он; опять то же относительно ненависти и мести, сладострастия и неумеренности, прелюбодеяния и богохульства. Что любовь владычествовать по любви к себе возрастает по мере того, как узда отпущена, - известно это; то же самое с любовью обладать богатствами по любви к миру; кажется, что для той и другой любви нет ни пределов, ни конца. Из того очевидно, что насколько зло не удалено в человеке внешнем, настолько вожделения зла изобилуют, и что вожделения возрастают в той же мере, как узда отпущена злу. 113. Человек не может сознавать вожделений своего зла; он, правда, сознает их удовольствия, но мало размышляет о нем, ибо удовольствия веселят мысли и отгоняют размышления; если бы со стороны не знал он, что это зло, то назвал бы его добром и совершал бы в свободе, по рассудку своей мысли; поступая так, он себе их присваивает: насколько признает он позволительными их, настолько увеличивает двор царящей любви, которая есть его жизненная любовь: вожделения образуют двор той любви, ибо они как ее министры и сателлиты, посредством которых она управляет внешними, составляющими ее царство: если царь - дьявол, то его министры и сателлиты - безумства, а подданные его царства - неправды всякого рода, которых министры, называемые мудрецами, хотя они безумны, заставляют казаться истинами и признаваемыми быть за истины, с помощью рассуждений, извлеченных из иллюзий и с помощью фантазий. Разве состояние такое человека может быть изменено иначе, как удалением зла в человеке внешнем? Таким даже образом удаляются вожделения, связанные со злом; иначе нет выхода для вожделений, ибо они замкнуты, как осажденный город или как затянутый нарыв. 114. IV. Зло в человеке Внешнем не может быть удалено Господом иначе, как посредством человека. Во всех христианских Церквях было принято пунктом доктрины, что человек, приступая к Святому Причастию, должен исследовать себя, увидеть и признать свои грехи и покаяться, отрекаясь от них и отвергая их, потому что они от дьявола, и что иначе грехи не отпускаются ему и он осужден. Англичане, хотя стоят они за доктрину отдельной веры, но проповедуют открыто в молитве перед Святым Причастием исследование, признание грехов, покаяние, раскаяние и обновление жизни и угрожают тем, кто этого не делает, говоря, что в таком случае дьявол войдет в них, как в Иуду, наполнит их всяким нечестным и пагубным их душу и тело. Немцы, шведы и датчане, которые также в доктрине одной веры, поучают тому же самому в момент перед Святым Причащением, даже с угрозою, что если поступят иначе, то подвергнут себя адским карам и вечному осуждению за смешение святого со скверной. Эти угрозы производятся громко священниками перед теми, кто должен приступать к Тайной вечере и услышаны бывают ими с полным признанием, что это так. Между тем, те же самые личности, слушая в тот же день проповедь об одной вере и мнение, что Закон не осуждает, ибо Господь его исполнил за них, что сами собою они не могут сделать добра, которое бы не было ради заслуги, что, таким образом, добрые дела в себе не имеют ничего спасительного, но что спасает одна вера, возвращаются домой совершенно позабыв прежнюю проповедь и отбросив ее, насколько размышляют они по проповеди об одной вере. Теперь из этих двух учений, которое вернее. Две вещи, противоположные одна другой, не могут быть истинами: или без исследования, без знания, без признания, без исповедания, без отречения от грехов, следовательно, без покаяния нет отпущения грехов и, следовательно, спасения, а вечное осуждение, или же такие действия ни в чем не способствуют спасению, потому что Господь крестною страстию вполне удовлетворил за все грехи людские в пользу тех, которые в вере, и пребывающие в одной вере, с убеждением, что это так, и с доверием на вменение заслуги Господней, суть без грехов и представляются перед Богом как бы с омытым и блестящим лицем. Из этого весьма очевидно, что общее верование всех Церквей в христианском мире есть такое, что человек должен себя исследовать, видеть и признать свои грехи и затем от них удерживаться, и что иначе нет спасения, но осуждение. Что в этом тоже божественная истина, ясно видно из Слова, по местам, где повелевается человеку покаяние, например, по следующим: Иисус сказал: "Сотворите достойные плоды покаяния; уже секира при кроне дерева лежит; всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубят и бросят в огонь" (Лука, III, 8, 9). "Если не покаетесь, все погибнете" (Лука, XIII, 3, 5). Иисус проповедывал Евангелие царствия Божия, - "Покайтесь и веруйте в Евангелие" (Марк, I, 14, 15). Иисус послал учеников своих и, пойдя, они проповедывали покаяние (Марк, VI, 12). Иисус сказал Апостолам, что надлежало проповедану быть Покаянию и отпущению грехов во всех народах (Лука, XXIV, 47). Иоанн проповедовал крещение Покаяния для оставления грехов (Марк, I, 4; Лука, III, 3). Подумай также об этом по какому-либо разумению, и если в тебе религия, то увидишь, что покаяние в грехах есть дорогой, ведущей к небу, а вера, отдельная от покаяния, не есть верою, и что те, кто не верят, потому что они не каются, суть на дороге, ведущей в ад. 115. Те, которые в вере, отдельной от милосердия, и убедились по изречению Павла Римлянам, что человек спасен верою без дел закона (III, 28), чтят это изречение как солнце, почему и становятся подобны тем, которые с усилием устремляют глаза на солнце, от чего их ослепленное зрение ничего не замечает среди света; в самом деле, они не видят, что подразумевается в этих местах под делами закона, а именно обряды, описанные Моисеем в своих Книгах, которые везде названы Законом, но не Заповеди; таким образом из опасения, дабы не подразумевали Заповедей, объясняет он это место, говоря: "Уничтожаем ли мы Закон верою? Никак, но утверждаем закон". Утвердившиеся по этому изречению в отдельной вере, устремляя взгляды на это изречение, как на солнце, не видят также, что когда Павел исчисляет Законы веры, то это сущие законы милосердия. Что есть вера без этих законов? Они не видят также места, где исчисляет он злые дела, говоря, что совершающие зло не могут войти в небо. Поэтому видно, какое затмение введено одним этим местом, дурно понятым. 116. Что зло в человеке Внешнем не может быть удалено иначе, как посредством человека, потому что это от Божественного Промысла, дабы все, что человек слышит, видит, мыслит, желает, произносит и делает, казалось ему совершенно как от него; что без этой видимости не было бы для человека никакого восприятия Божественной Истины, никакого побуждения делать добро, никакого усвоения любви и мудрости или милосердия и веры, никакого затем сочетания с Господом, следовательно, никакого преобразования, никакого возрождения и, таким образом, никакого спасения, было показано выше (71-95 и след.). Очевидно, что без этой видимости не может быть ни покаяния в грехах, ни даже веры; также далее, что человек без этой видимости не человек, но лишенный рациональной жизни, он подобен животному; вопроси, если желаешь, свой рассудок, представляется ли иначе, чем как так, что человек мыслит по себе самому о добре и об истине как духовной, так гражданской и нравственной, и тогда восприми доктрину, что всякое добро и всякая истина от Господа, и никакого нет добра, никакой нет истины от человека, не признаешь ли ты за следствие, что человек должен делать добро и мыслить истину, как бы по себе самому, но тем не менее признавать, что оное по Господу, следовательно, удалять также зло, как бы сам собою, но тем не менее признавать, что это делает по Господу. 117. Многие не знают, что они во зле, потому что не совершают его во внешних, боясь законов государственных, так же, как потери доброго имени, и таким образом привыкают избегать зол как вредящих их выгодам; но если не избегают они зол по принципу религиозному, потому что это грехи и против Бога, то вожделения зла с их удовольствиями остаются в них, как нечистые воды, замкнутые или стоячие; пусть исследуют они мысли свои и свои намерения, и они найдут их такими, если только знают, что такое грех. Таковы во множестве утвердившиеся в вере, отдельной от милосердия; веруя, что Закон не осуждает, они даже не обращают внимания на грехи, и некоторые сомневаются, есть ли грех, и думают, что если есть, так то не грех перед Богом, потому что они прощены. Таковы те природные моралисты, верящие, что жизнь гражданственная и нравственная с ее предусмотрительностью производит все, а Божественное Провидение ничего не производит. Таковы заботливо ищущие репутации честности и искренности ради почета и наживы. Но кто таков, и в то же время презирает религию, становится он по смерти духом вожделения; такие духи представляются себе людьми, но издали, другим, - приапами, и видят в темноте, а не в свете, как совы. 118. Из предыдущего следует теперь подтверждение пункта V, а именно: что человек должен как бы сам собою удалять из человека Внешнего зло. Это тоже было пояснено в трех главах Учения Жизни для Нового Иерусалима, а именно в первой, что никто не может избегать грехов, до степени внутреннего отвращения к ним, иначе как посредством борьбы против них (92-100); во второй, что человек должен избегать грехов и бороться против них как бы сам собою (101-107); в третьей, что если кто-либо избегает грехов по другому поводу, чем тот, что они грехи, то их не избегает, а только делает, что они не показываются перед светом (108-113). 119. VI. Тогда Господь очищает человека от вожделений зла в человеке Внутреннем и от самого зла в человеке Внешнем. Если Господь очищает человека от вожделений зла тогда, когда человек удаляет зло как бы сам собою, то потому, что Господь не может ранее очистить его, ибо зло в человеке внешнем, и вожделения зла в человеке внутреннем, и они совокупны между собою как корень со стволом; если же зло не удалено, то нет и отверстия, ибо зло препятствует; оно запирает дверь, которая не может быть отперта Господом иначе, как посредством человека, как было сказано. Когда таким образом человек отворяет дверь как бы сам собою, то Господь в то же время искореняет вожделения. Это также потому, что Господь действует в сокровенном человека, а через сокровенное в последующих до последних, и человек обретается, в то же время, в последних; посему пока последние удерживаются запертыми самим человеком, то никакое очищение не может быть соделываемо Господом; но лишь во внутренних совершается Господом действие, такое же, как действие Господнее в аду, которого человек, пребывающий в вожделениях и в то же время во зле, есть формой, действие, которое лишь есть распределением, дабы одно не уничтожило другое, и дабы добро и истина небыли нарушены. Что Господь понуждает и настаивает постоянно, дабы ему человек отпер дверь, ясно видно из слов Господних в Апокалипсисе: "Се стою у двери и стучу, если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, а он со Мною" (III, 20). 120. Человек не знает ничего о состоянии внутреннего своего духа или своего внутреннего человека, между тем как есть бесконечно много вещей, из которых ни одна не доходит до его знания; ибо Внутреннее мысли человека, или его Внутренний человек, есть его самый дух, и в этом духе вещей до бесконечности или столь же бесчисленных, как в теле человека, даже бесчисленнее еще, ибо дух человека, по своей форме, есть человек, и в духе все соответствует всему человека в теле. Теперь, так как человек ни по какому ощущению не знает, как его дух или душа действуют за раз, и, в частности, во всем его тела, то человек не знает также как действует Господь во всем его духовного начала или его души, то есть во всем его духа: действие непрерывно; человек вовсе не участвует в них, но тем не менее Господь не может очистить человека ни от какого вожделения зла в духе его или в его внутреннем человеке, покуда человек удерживает внешнее запертым; человек удерживает свое внешнее запертым злами, из которых каждое ему представляется единичным, хотя зол в каждом зле бесконечное число; когда человек удаляет одно из этих зол как единичное, то Господь удаляет бесчисленные зла, которые в этом одном. Оное подразумевается тем, что тогда Господь очищает человека от вожделений в человеке внутреннем и от самих зол в человеке внешнем. 121. Множество людей воображает, что очищает человека от зол только вера в то, чему поучает Церковь, а некоторые воображают, что это добрые дела, иные - что это знание и речи о предметах Церкви и поучения им; опять иные - что это чтение Слова и книг благочестия; другие - что это посещение храмов, слушание проповеди и, главное, приступление к Святой Вечере; еще другие - что то отказ от мира и предание себя благочестию, и некоторые - что это признания себя виновными во всех грехах и так далее. Но тем не менее все это не очищает человека, если только не исследует он себя, не увидит грехов своих, не признает их, не осудит себя из-за них, и не покается, отрекаясь от них; и все это он должен делать как бы сам собою, но признавая сердцем, что это по Господу. Прежде чем не сделано это, все вышеприведенное ни к чему не служит, ибо все оно - заслуги ради, либо из лицемерия, и такого рода люди представляются в небе перед ангелами, как красивые проститутки, испорченность которых распространяет смрадный запах, или как безобразные женщины, украшающие себя румянами, или как лицедеи и фигляры в театре, или как обезьяны в платье людском. Но когда зло удалено, то внешние пустые действия становятся деяниями любви, и творящие их представляются в небе, перед ангелами, прекрасными человеками и как бы их товарищами и союзниками. 122. Но надобно хорошо знать, что человек, дабы покаяться, должен обращать взоры к одному Господу; если он их обращает к одному Богу Отцу, то он не может быть очищен, не может быть также очищен, если к Отцу ради Сына, или к Сыну как Человеку лишь; в самом деле, есть один только Бог, и Господь есть этим Богом, Его Божественность и Человечность есть одно Лице, как было показано в Учении Нового Иерусалима о Господе. Дабы всякий человек, который должен каяться, обращал взоры к одному Господу, Господь установил Таинство Евхаристии, которое утверждает оставление грехов у покаявшихся, утверждает оно потому, что в этом Таинстве Причащения каждый обязательно обращает взоры к одному Господу. 123. VII. Непрерывное действие Божественного Провидения Господа состоит в сочетании человека с Собою и Себя с человеком, для возможности дать ему благополучия жизни вечной, что не может быть сделано иначе, как по мере того, как удалено зло со своими вожделениями. Непрерывное действие Божественного Провидения Господа состоит в сочетании человека с Собою и Себя с человеком, а это сочетание называется преобразованием и возрождением, вследствие чего - спасение для человека, как было показано выше (27-45). Кто не видит, что сочетание с Богом есть жизнь вечная и спасение? Это видит всякий верующий в то, что люди от создания суть образом и подобием Бога, Бытие (I, 26, 27), и знающий, что такое образ и подобие Бога. Какой человек со здравым рассудком, мысля по рациональности и желая мыслить в свободе, может поверить, что есть три Бога, равные по сущности, и что Божественное Бытие или Божественная Сущность может быть разделена? Что Троица в одном Боге, может быть обмыслено и понято, как понято, что в ангеле и человеке есть душа и тело, и исходящее жизни, посредством души и посредством тела; и так как эта Троица может быть только в Господе, следовательно, и сочетание должно быть с Господом. Употреби в действие рациональность и, в то же время, свободу мыслить и ты увидишь эту истину в ее свете, но прежде того допусти, что есть Бог, что есть небо и что есть жизнь вечная. Теперь, потому что есть один Бог, и человек соделан от создания образом и подобием Бога, и потому что по адской любви и по вожделениям этой любви и по удовольствиям этих вожделений, человек вошел в любовь всех зол и затем уничтожил в себе образ и подобие Божие, явствует, что непрерывное действие Божественного Провидения Господа состоит в сочетании человека с Собою и Себя с человеком и в соделании того, дабы он стал Его образом; что это все ради возможности Господа дать человеку благополучия жизни вечной, следует опять из того, что такова Божественная Любовь: но что Он не может их дать ему, ни сделать его своим образом, если только человек не удаляет само собою грехов в человеке внешнем, то потому, что Господь не только Божественная Любовь, но и Божественная Мудрость, и что Божественная Любовь ничего не соделывает иначе, как по Божественной Мудрости и посредством нее, что человек не может быть сочетаем с Господом и таким образом преобразован, возрожден и спасен, если только не дозволено ему поступать в свободе, по рассудку, ибо через это человек есть человеком, это по Божественной Мудрости Господа, и все, что по Божественной Мудрости Господней, также принадлежит Его Божественному Провидению. К сказанному я прибавлю две тайны Ангельской Мудрости, по которым можно видеть, каково Божественное Провидение; первая - то, что Господь не действует в человеке никогда ни в какой частности отдельно, не действуя в то же время во всем; второе - что Господь действует сокровеннейшими и последний одновременно. 1. Господь никогда не действует в человеке ни в какой частности отдельно, не действуя в то же время во всем человеке, потому что все человека в таком сцеплении и через сцепление в такой форме, что это все действует не как несколько, а как одно; что человек относительно тела в таком сцеплении и через сцепление в такой форме - известно; Дух человеческий (Mens humana) в такой же форме, по связи всего, что его составляет, ибо Дух есть духовный человек и есть в сущности человеком; из того явствует, что дух (spirit) человека, который есть духовным началом (Mens) в теле, есть человеком во всей своей форме, и также человек по смерти одинаково человек, как и в миру, с единственной развей, что он отбросил бренные останки, составлявшие в миру его тело. Теперь, потому что человечья форма такова, что все части составляют общее, действующее как одно, то явствует, что одна часть не может быть сдвинута с места, ни изменена относительно состояния, иначе как с согласия всех прочих, ибо если бы одна была сдвинута с места или изменена по состоянию, то форма, действующая как одно потерялась бы. Из этого обидно, что Господь никогда не действует ни в какой части отдельно, не действуя в то же время во всем; так действует Господь в целом ангельском небе, ибо целое ангельское небо в очах Господа как один Человек; точно так же действует Господь в каждом ангеле, ибо каждый ангел есть небом в самой малой форме; так же еще Он действует в каждом человеке, ближе, во всех особенностях его духа и, посредством их, во всем его теле, ибо дух (Mens) человека есть его душа (spirit) и, по сочетанию с Господом, есть ангелом, а тело есть послушание. Но следует хорошо заметить, что Господь действует особенно и даже исключительно в каждой частности человека, но, в то же время, посредством всего его формы, и не изменяя, тем не менее, состояния ни одной части, или ничего в частности, разве только соответственно всей форме; о предмете этом будет сказано более впоследствии, когда покажется, что Божественное Провидение общее, ибо оно в частностях, и что оно частное, ибо оно в общем. 2. Господь действует сокровеннейшими и последними в одно и то же время, потому что так, а не иначе все и каждое содержится в сцеплении, ибо посредствующие зависят от интимных, постепенно до последнего, и в последних совокупны они; в самом деле, в Трактате О Божественной Любви и Божественной Мудрости, третья часть, было показано, что в последнем - сборное (simultanelius) всего, начиная от первых. Даже по этому Господь всей вечности, или Иегова пришел в мир, облек и принял на Себя Человечность в последних, дабы быть первыми одновременно в последних, и таким образом, от первых, посредством последних, управлять целым миром и спасти людей, который Он может спасти по Законам своего Божественного Провидения, сущим тоже Законами Его Божественной Мудрости. Оное и было известно в Мире христианском, а именно, что ни один смертный не мог бы спастись, если бы Господь не пришел в мир; см. об этом предмете в Учении Нового Иерусалима о Вере (35). Отсюда происходит, что Господь называется Первым и Последним. 125. Эти ангельские Тайны были даны предварительно для того, дабы возможно было понять, как Божественное Провидение Господа действует на сочетание человека с собой и Себя с человеком; это действие не совершается отдельно ни в какой частности человека, не совершаясь в то же время во всех: и оно совершается посредством сокровенных человека и его последних одновременно: сокровенным человека есть его жизненная Любовь, последнее есть то, что во внешнем его мысли; каковы эти вещи у злого человека, - было показано в предыдущем. Отсюда снова очевидно, что Господь не может действовать сокровенными и последними одновременно, иначе как с человеком, ибо человек с Господом в последних; так как действует человек в последних, зависящих от его произвола, ибо они в его свободной воле, и Господь действует сокровенными человека в последующих до последних. То, что есть в интимном человека и в последующих от интимных до последних, абсолютно неведомо человеку, потому не знает совершенно человек, каким образом Господь ими действует и что в них совершает; но так как это первое совокупимо с последним в одно, явствует, что нет необходимости, дабы человек знал что-либо иное, кроме того, что он должен избегать зол как грехов и обращать к Господу взоры. Так, а не иначе, его жизненная любовь - адская от рождения, может быть Господом удалена, и вместо нее может быть насаждена любовь жизни небесной. 126. Когда любовь жизни небесной насаждена Господом вместо любви жизни адской, то влечения к добру и к истине насаждены вместо вожделений зла и лжи, а добро любви небесной насаждено вместо зла адской любви; тогда предусмотрительность насаждена вместо лукавства и мысли мудрости вместо хитрых мыслей, таким образом человек вторично возрожден и становится новым. Каково добро, заменяющее зло, видно в Учении Жизни для Нового Иерусалима (67-73, 74-79, 80-86, 87-91). Там же видно что насколько человек бежит и отвращается от зол, как от грехов, настолько он любит истины мудрости (32-41), затем настолько он имеет веру и духовен (42-52). 127. Что общее верование во всем христианстве такое, дабы человек исследовал себя, увидел свои грехи, признал их, покаялся перед Богом и отрекся от них, и что в том покаянии отпущение грехов и затем спасение, было выше показано по молитвам перед Святым Причащением, во всех Церквях Христианских. Это же можно видеть по так называемой вере Афанасия, принятой тоже во всем христианстве, где в конце суть слова: "Господь придет судить живых и мертвых; в Его пришествие сотворившие добрые дела войдут в жизнь вечную, а сотворившие злые в огонь вечный". 128. Кто не знает по Слову; что каждый по смерти получает в удел жизнь сообразно своим деяниям. Открой Св. Писание, прочитай, и ты увидишь ясно, но удали тогда мысли касательно веры и оправдания посредством ее одной Господь поучает этому везде в Слове; в свидетельство приведу эти немногие места "Всякое дерево не приносящее доброго плода, будет срублено и брошено в огонь; и так по их плодам узнаете их" (Матф. VII, 19, 20). "Многие мне скажут в этот день: Господи, Господи, не Твоим ли Именем мы пророчествовали? И не в Твоем ли Имени много чудес сотворили мы? Но тогда Я им скажу открыто: Я никогда не знал вас, отойдите от меня, делающие беззаконие" (Матф. VII, 22, 23). "Всякого слушающего слова Мои сии 14 исполняющего их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке" (Матф. VII, 24, 26, Лука, VI, 46-49). "Приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего и тогда воздаст каждому по его делам" (Матф. XVI, 27). "Царство Божие отнимется от вас и дано будет народу приносящему ему плоды его" (Матф. XXI, 43). Иисус сказал: "Матерь Моя и братья Мои - это слушающие Слово Божие и исполняющие его" (Лука, VIII, 21). "Тогда вы станете стоять вне и стучать з дверь, Он вам скажет: отойдите от Меня, делатели беззакония" (Лука, XIII, 25, 27). "Творившие добро изыдут в воскресение жизни, а творившие зло в воскресение суда". Иоанн, V, "Мы знаем, что грешников Господь не слушает, ко если кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает". Иоанн, IX, 31. "Если это знаете, блаженны вы, когда исполняете" (Иоанн, XIII, 17). "Кто имеет заповеди Мои и соблюдает их, тот любит Меня, и Я возлюблю его, и приду к нему, и обитель у него сотворю" (Иоанн, XIV, 15, 21-24). "Вы - друзья Мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я вас избрал, дабы плод приносили вы и дабы ваш плод пребывал" (Иоанн, XV, 14, 16). Господь сказал Иоанну: "Ангелу Эфесской Церкви напиши: знаю дела твои; имею против тебя, что ты оставил первое милосердие твое. Покайся и твори прежние дела твои, иначе сдвину светильник твой с его места" (Апок. II, 1, 2, 45). "Ангелу Смирнской Церкви напиши: знаю твои дела" (Апок. II, 8, 9). "Ангелу Пергамской Церкви напиши: знаю твои дела. Покайся" (Апок. II, 12, 13, 16). "Ангелу Тиатирской Церкви напиши: знаю твои дела, и твое милосердие, и твои дела последние более многочисленны, чем первые" (Апок. II, 18, 19). "Ангелу Сардийской Церкви напиши: знаю дела твои, что ты имеешь имя быть живым, но ты мертв. Я не нашел твои дела совершенными перед Богом. Покайся" (Апок. Ill, 1, 2, 3). "Ангелу филадельфийской Церкви напиши: знаю твои дела" (Апок. Ill, 7, 8). "Ангелу Лоокадикейской Церкви напиши; знаю дела твои. Покайся" (Апок. Ill, 14, 15, 19). "Я услышал голос с неба говоривший: блаженны мертвые, умирающие в Господе; дела их следуют за ними" (Апок. XIV, 13). "Книга была раскрыта, которая есть Книга жизни, и судимы были мертвые все по их делам" (Апок. XX, 12, 13). "Се гряду скоро, и награда Моя со Мною, дабы воздал Я каждому по его делам" (Апок. XXII, 12). Эти места в Новом Завете, их еще больше в Ветхом Завете; приведу лишь следующие: "Стань у двери дома Иеговы и там возвести это слово: Так сказал Иегова Саваоф, Бог Израиля: Соделайте добрыми ваши пути и ваши дела; не доверяйтесь словам лжи, говоря: Храм Иеговы, Храм Иеговы, Храм Иеговы здесь; разве похищая, убивая, прелюбодействуя и лжесвидетельствуя, вы придете потом и станете передо Мною, в этом Доме, на котором названо Мое Имя и скажете: Мы избавлены, тогда как вы творите эти мерзкие дела. Разве пещерой воров стал этот Дом? и также Я, вот Я видел; слово Иеговы" (Иеремия, VII, 2, 3, 4, 9, 10, 11). 3. Закон Божественного Провидения, дабы человек не был внешними средствами понуждаем мыслить и желать и любить присущее религии, но дабы человек сам стремился к этому и иногда себя понуждал 129. Этот Закон Божественного Провидения есть следствием двух предыдущих законов, которые в том, дабы человек действовал в свободе, по рассудку (71-99) и дабы действовал он сам собою, хотя по Господу, таким образом как бы сам собою (100-128). Так как быть понуждаему - это действовать не в свободе по рассудку и не самим собою, но по неволе и по воле другого, то оттого Закон этот Божественного Провидения идет в порядке, после двух предыдущих. Каждый знает, что никто не может быть принужден думать, чего он не хочет думать, и желать, чего он думает не желать, ни, следовательно, верить, чему он не верит, и еще меньше того верить, чему он не хочет верить, ни любить, чего он не любит, и еще менее того, чего не желает любить; ибо дух человека или его духовное начало в полной свободе мыслить, желать, верить и любить; он в свободе этой по наитию из духовного мира, который не принуждает, - ибо в этом миру дух или духовное начало человека; но он в свободе этой не по наитию природного мира, которое не восприемлется, разве только оба мира действуют за одно. Человек может быть доведен до заявления, что он мыслит или желает некоторых вещей, что он верит им и их любит, но если не соответствуют они теперь или потом чувству его или его рассудку, то он о них не мыслит, их не желает, не верит им и их не любит. Человек может быть принужден говорить в пользу религии и действовать по религии, но не может быть принужден мыслить в ее пользу по какому-либо верованию, ни желать предметов религии по какой-либо любви. Каждый в государстве, где охраняются справедливость и суд, принужден не говорить против религии и не действовать против нее, но тем не менее никто не может быть принужден мыслить и желать в ее пользу, ибо в свободе каждого мыслить и желать в пользу ада, так же как мыслить и желать в пользу неба; но рассудок учит, каков тот и каков другой, и какая участь ожидает одного и какая ожидает другого, и только воле по рассудку принадлежат соизволение и выбор. Из этого можно видеть, что Внешнее не может принуждать Внутреннее, однако оное случается иногда, но бывает опасно, что и будет представлено в следующем порядке: I. Никто не преобразован посредством чудес и знамений, ибо они неволят. II. Никто не преобразован видениями и разговорами с умершими, ибо они неволят. III. Никто не преобразован угрозами и карами, ибо они неволят. IV. Никто не преобразован в состоянии нерациональности и несвободы. V. Принуждать себя самому - не против рациональности и свободы. VI. Человек Внешний должен быть преобразован человеком Внутренним, а не наоборот.130. I. Никто не может быть преобразован посредством чудес и знамений, ибо они неволят. Выше сказано было, что в человеке есть внутреннее и внешнее мысли, и что через внутреннее мысли Господь наитстсвует в его внешнее и, таким образом, его наставляет и ведет; затем, что от Божественного Провидения Господа, дабы человек действовал в свободе, по рассудку; но то и другое обратилось бы у человека в ничто, если бы творились чудеса и человек бы ими приневолен был верить. Что это так, можно увидеть рационально таким образом: нельзя отрицать, что чудеса дают веру и сильно убеждают в том, что речи и поучения творящего чудеса суть истина, и что в начале оное настолько занимает внешнее мысли человека, что то внешнее, так сказать, связано и поражено; и через это человек лишен своих двух способностей - рациональности и свободы, в такой мере, что не может действовать в свободе по рассудку, и тогда Господь не может наитствовать посредством внутреннего во внешнее его мысли и представляет лишь подтверждать рациональностью то, что по чуду стало объектом его веры. Состояние мысли человека таково, что внутренним мысли он видит предметы во внешнем мысли в некотором роде, как в зеркале; ибо, как было выше сказано, человек может видеть свою мысль ничем конечно иным, как только внутреннею мыслию; и когда он видит предмет как бы в зеркале, то может обращать его во вое стороны и формировать до тех пор, пока он не покажется ему прекрасным; этот предмет, если он истина, может быть сравним с молодой девушкой или молодым человеком, обоими прекрасными и живыми; когда же человек не может обращать этого предмета во все стороны, ни формировать его, и верит ему только по убеждению, введенному чудом, то если это истина, его можно сравнить с молодой девушкой или с молодым человеком, изваянными из камня или дереза, в которых ничего нет живого; его можно также сравнить с предметом, который постоянно виден один перед глазами, и закрывает собою все предметы позади и около; его можно также сравнить с продолженным звуком в ушах, отнимающим сознание гармонии, произведенной несколькими звуками: чудеса производят такую слепоту и такую глухоту в человеческом духе; то же самое с каждым подтвержденным предметом, какой-либо рациональностью не расследованным прежде своего подтверждения. 131. Из этого можно видеть, что вера, внушенная чудесами, не есть верою, но убежденностью; ибо ничего нет рационального в ней, ни тем более ничего духовного; это лишь внешнее без внутреннего; то же самое со всем, что совершает человек по этой самой вере: признает ли он Бога, служит ли Ему в доме своем или в храме, делает ли добро. Если только одно чудо приводит человека к признанию, к культу или благочестию, то человек действует по природному человеку, а не по духовному, ибо чудо вводит веру внешним, а не внутренним путем, таким образом от мира, а не от неба, а Господь к человеку входит не иначе, как внутренним путем, которым есть Слово, доктрина, проповеди по Слову, и так как чудеса замыкают дорогу эту, то ныне и не творится никаких чудес. 132. Что таковы чудеса, можно ясно видеть по сотворенным чудесам перед народами еврейским и израильским; хотя сии видели столько чудес в Земле Египетской, затем на Чермном море, другие в пустыне, и особенно на горе Синай, откуда был провозглашен Закон, а между тем, месяц спустя, сделали себе они золотого Тельца и признали его Иеговой, выведшим их из земли Египетской (Исход, XXXII, 4, 5, 6). Затем по чудесам, совершенным позднее в земле Ханаанской, они же, между тем, отступали каждый раз от заповеданного богопочитания. Подобно же тому по чудесам, творимым перед ними Господом, когда Он был на земле, а они распяли Его. Если творились чудеса у Иудеев и Израильтян, то потому, что они были люди совершенно внешние; они введены были в землю Ханаанскую для того лишь, чтобы прообразовать Церковь и ее внутреннее внешними культа; человек злой так же может прообразовать, как и добрый, ибо внешнее культа суть обрядности, которые у них служат все прообразами духовного и небесного; более того, Аарон, хотя сделавший золотого тельца и поставивший служение ему (Исход, XXXII, 2, 3, 4, 5, 35), мог, тем не менее, прообразовать Господа и Его дело спасения; и так, потому что их нельзя было привести внутренними культа прообразовать эти духовные и небесные, то они были приневолены чудесами. Если они не могли быть приведены к тому внутренними культа, то потому, что не признавали Господа, хотя все Слово, которое было у них, трактует об одном Господе, а не признающий Господа не может воспринять никакие внутренние культа, но с тех пор, как Господь явил Себя и был принят и признан в Церквях Богом вечным, чудеса прекратились. 133. Действие чудес совсем иное на добрых, чем на злых: добрые не желают чудес, но верят чудесам, которые в Слове, и если они слышат о каком-либо чуде, то не иначе обращают на него внимание, как на слабое доказательство, подтверждающее их веру, ибо мыслят по Слову, таким образом по Господу, а не по чуду. Но иначе со злыми: они, правда, могут быть чудесами заставлены и приневолены к вере, даже к культу и благочестию, но лишь на короткое время; ибо внутри их сокрыто зло, которого вожделения и затем удовольствия действуют постоянно во внешнее их культа и их благочестия, и дабы выпустить их из темницы и дать удовлетвориться вне, они обращают взоры на чудо и кончают тем, что называют его мечтой, или искусством, или делом природы и таким образом возвращаются в свое зло; а возвращающийся во зло от культа оскверняет истины и благо Богопочитания, а участь профанаторов по смерти наихудшая; это они означаются словами Господа в Матф, XII, 43, 44, 45; их последнее состояние становится хуже первого. Сверх того, если бы творились чудеса у тех, которые не верят по чудесам, приведенным в Слове, то им бы должно было совершаться постоянно и в глазах всех тех, кто такие. Из этого можно видеть, почему ныне не творятся чудеса. 134. II. Никто не преобразован виденьями и разговорами с умершими, потому что они неволят. Видения бывают двух родов, Божественные и Дьявольские. Божественные видения совершаются представлениям в Небе, а дьявольские видения совершаются магическими действиями в аду; есть также фантастические Видения, которые суть иллюзиями в аду; есть также фантастические Видения, которые суть иллюзиями отвлеченного духа. Божественные Видения, которые, как было сказано, совершаются представлениями в Небе, подобны видениям пророков, бывших во время этих видений не в теле, а в духе; ибо видения не могут являться никакому человеку во время бодрствования его тела, посему, когда являлись они пророкам, то сказано тоже, что они были в духе, как это видно по следующим моментам: Иезекииль говорит: "Дух поднял меня и возвратил в Халдею к заточению, в Видении Бога в Духе Бога, так нашло на меня Видение, которое я видел" (XI, 1, 24). Он также говорит, что Дух восхитил его между землею и небом и провел в Иерусалим, в Видениях Бога (VIII, 3) и след. Подобно тому он был в видении Божием или в Духе, когда видел четырех животных, которые были Херувимами, (гл. 1 и X), и также когда он видел новый Храм и новую Землю и Ангела, измеряющего их (гл. XL-XLVIII). Что он тогда был в видениях Божьих, он это говорит в (гл. XL, 2, 26) и в Духе (гл. XLIII, 5). В подобном состоянии был Захария, когда он видел человека на коне посреди мирт (гл. I, 8) и след. Когда он видел четыре рога и человека с тесьмой для измерения в руке (гл. II, 1, 3) и след. Когда он видел светильник и две маслины (IV, 2, 3). Когда он видел летающий свиток и ефод. (гл. V, 1, 6). Когда он видел четыре колесницы, выходящие из четырех гор, и коней (гл. VI, 1 и след.). В подобном состоянии был Даниил, когда он видел четырех животных, выходящих из моря (гл. VII, 1 и след.), и когда он видел битву между бараном и козлом (гл. VIII, 1 и след.). Что он все это видел в видении своего Духа, он то говорит в (гл. VII, 1,2,7, 13; гл. VIII, 2; гл. X, 1, 7); он также говорит что видел Ангела Гавриила в видении (гл. IX, 21). В видении духа был также Иоанн, когда он видел все описанное им в Апокалипсисе; таким образом когда он видел семь светильников и посреди них Сына Человеческого (гл. I, 12-16). Когда он видел Престол в небе и Некоего, сидящего на престоле, и четырех животных, которые были херувимами, вокруг престола (гл. N). Когда он видел Книгу жизни, которую Агнец взял (гл. V). Когда он видел коней, выходящих из книги (гл. VI). Когда он видел семь ангелов с трубами (гл. VIII). Когда он видел открытыми колодцы, бездны и выходящую из них саранчу (гл. IX). Когда он видел дракона и его битву с Михаилом (гл. XII). Когда он видел двух животных, восходящих одно из моря, другое из земли (гл. ХIII). Когда он видел женщину, сидящую на багряном звере (гл. XVII) и разрушенный Вавилон (гл. XVIII). Когда он видел новое Небо, и новую Землю, и нисходящий с Неба Святой Иерусалим (гл. XXI) и когда он видел реку воды жизни (гл. XXII). Что он это в